Яд темной любви

1

Чем ниже опускались его пальцы, тем выше поднимались мои брови.

— Ты же целительница? — лениво уточнил рыжеволосый, невероятно красивый и невозможно наглый аристократ, и продолжил расстегивать пуговицы на своих белоснежных брюках.

Неожиданное обнажение я встретила молчанием, и на холеном лице заиграла самодовольная ухмылка.

Язык у меня отнялся не из-за чужого бесстыдства — каюсь, мучило любопытство. Всякое видела, пока сопровождала боевые отряды зачистки, но вдруг?.. Вдруг покажут нечто занимательнее, чем впившийся в самое дорогое некрос-клещ, и я взбодрюсь в конце утомительного рабочего дня?

— Вот, убери их, — потребовал мужчина.

Хм, о чем именно речь?

Если не считать овальной родинки, кожа в демонстрируемом месте идеально гладкая, безволосая, как не у всякой аристократки.

Визуально я не увидела никаких признаков дурных болезней, диагностическое заклинание подтвердило, что поздний визитер абсолютно здоров. Разве что…

— Вы уверены, что стоит убрать «их»? Скальпель — слишком радикально, полно артефактов, чтобы избежать нежелательных отпрысков, — спросила участливым тоном, чтобы не понял, что издеваюсь.

Рыжий побагровел — ах, какая яркая реакция, его щеки заполыхали огнем гнева! — и гневно прошипел:

— Я говорю о веснушках!

— Да? Никогда бы не догадалась. — Я изо всех сил сохраняла невозмутимость. —Понимаете, лорд, веснушки — не болезнь, вам нужен маг-косметолог, а не целитель.

— Мне говорили, что ты лучшая, сможешь убрать их навсегда! — раздраженно бросил аристократ и принялся поспешно застегивать брюки. — Похоже, твоя слава преувеличена, леди Горейская.

— Против природы не стоит идти. — Я развела руками и строго добавила: — Кстати, на приеме у целителя снимают одежду лишь после его просьбы. И случается это обычно, когда нужно что-то отрезать.

— Я запомню, — кивнул рыжий и гордо вскинул подбородок, — возможно.

Быстро же он вернул самообладание, впору позавидовать.

— Вы абсолютно здоровы, лорд! — поставила я диагноз. — Веснушки — не болезнь, целитель с ними не поможет, это работа для мага-косметолога.

На красивых скулах заиграли желваки, бирюзовые глаза слегка прищурились. Миг — и признаки раздражения исчезли.

— Благодарю за уделенное время, леди Горейская. Хорошего вечера!

За последним на сегодня пациентом закрылась дверь, можно собираться домой.

Запоминающийся прием, курьезный: я ведь решила, что аристократ, как некоторые до него, решил смутить, а затем попытаться соблазнить молодую целительницу, а он просто пришел не к тому специалисту.

Ладно, он получил совет, теперь обратится по нужному адресу, ну а я впервые увидела настолько красивого рыжеволосого мужчину. А уж его шикарная алая коса до поясницы! Не забуду ее, точно.

Опуская в ящик стола рабочий дневник, наткнулась на артефакт Филиппы Джун. Забавно, что под руку подвернулся именно тот, который нужен бесстыжему аристократу — «стиратель веснушек».

Ржавый скальпель! И почему я забыла о просьбе Фил рекламировать ее изобретения страждущим? Хорошая я подруга, ничего не скажешь.

Надеюсь, рыжий недалеко ушел от лечебницы, и я его догоню.

Не снимая зеленой мантии, выбежала из кабинета и направилась в сторону парадного выхода.

— Целительница Горейская! — прилетело строгое в спину. — Почему несетесь, как угорелая? В лечебнице пожар?

— Нет, лорд Фомиор! — ответила, не оборачиваясь, и соврала: — Пациент забыл рекомендационный лист!

Главный целитель не стал задерживать и требовать подробностей, но уверена, он дождется меня возле кабинета, чтобы сделать выговор.

Как же, не отдать предписания пациенту — ужасное преступление. Зря наговорила на себя, ждет меня теперь выволочка минут на пятнадцать. Минус четверть часа жизни… Может, не возвращаться в кабинет за пальто, поймать кэб и поехать домой, согреваясь магией?

О-о-о, кабинет... Я его не заперла на ключ!

Ну и ладно, там ничего ценного нет, так, несколько артефактов и моя зарплата в ридикюле. И хорошо, что элииску сегодня не взяла, а оставила Филиппе в помощь.

Улица встретила холодным ветром и неприятной моросью в лицо. Яркие магфонари уже золотили тротуар.

Пламенеющую длинную косу на фоне дымчато-серой шубы — какой теплолюбивый, раз надел меха осенью — я заметила издалека, ее обладатель подходил к белому магмобилю.

По бокам от моего пациента шагали смуглые широкоплечие блондины в черных плащах без знаков отличия. Что это элитная охрана, выдавали мощная аура, выправка и особая походка боевых магов.

Кто же этот рыжий? Откуда взялся? Кажется, я знакома со всеми аристократами Латории, живущими в столице, а его не помню. На провинциала рыжий не похож, пусть и одевался претенциозно. Чужестранец? «Вестник Квартена» что-то писал об иноземном после.

Нарушая правила приличия, я закричала:

— Стойте!

2

Слышала бы мать, как кричу посреди улицы, зашвырнула бы в меня справочником по этикету. Естественно, не при посторонних.

— Подождите! Я забыла отдать вам артефакт!

Рыжий медленно, с естественной невозмутимостью обернулся и вскинул темную бровь.

Удивительный контраст — насыщенно-алые волосы и черные брови — красит он их, что ли?

— Леди Горейская? О каком артефакте речь?

— «Стиратель веснушек». — Я протянула металлическую палочку с молочным агатом на конце. — Это пробный экземпляр. Если вам подойдет, можете приобрести еще у Филиппы Джун, лучшего артефактора столицы, любой подскажет, как найти ее мастерскую.

Рыжий молчал, не торопясь принимать подарок Фил, и я добавила:

— Убрать веснушки навсегда нельзя, это врожденная особенность кожи, лишь осветлить на время или отказаться от появления на солнце.

— Отказаться от солнца невозможно, без него нет жизни, — мягко и неожиданно светло улыбнулся рыжий.

И впервые я ощутила его магическую суть: нечто могущественное, яростное, жгущее… Я сморгнула — и наваждение схлынуло.

Рыжий принял артефакт.

— Благодарю, леди Горейская. В ответ хочу также преподнести подарок, как это принято у меня на родине. Даньяр! Кофр с подарками для леди живо сюда!

Из магмобиля поспешно вышел седовласый, смуглый до черноты старик в ало-черной ливрее непривычного для меня кроя: вместо камзола нечто похожее на домашний халат ниже колен.

— Прошу, мой господин! — Пожилой слуга поклонился и раскрыл обтянутый черным бархатом сундучок.

Что рыжий — иностранец, окончательно подтвердил тип подарка: золотой браслет с насыщенно лиловыми аметистами.

Не глядя на украшение, спокойно произнесла:

— Благодарю, я не принимаю драгоценности от постороннего для меня мужчины.

Рыжий азартно сверкнул глазами и жарко шепнул:

— Так давайте познакомимся ближе для взаимного удовольствия, леди...

Этот фривольный тон, словно я уже согласилась, и протяжное «леди»!

Ладонь зачесалась, но я сдержалась, потому что давно перестала отбивать пальцы о морды самовлюбленных нахалов: руки нужно беречь, как главный инструмент целителя. Жаль, что рыжий все-таки оказался очередным озабоченным мерзавцем, он показался мне интересным.

Подавив вздох огорчения, сдержанно произнесла:

— Не болейте!

Я преодолела половину расстояния до лечебницы, когда услышала взволнованный, дребезжащий голос:

— Леди Горейская, примите извинения моего господина!

Обернулась и увидела старика-слугу с белым цветком, перевязанным алой лентой. Растение — экзот, в Латории точно не произрастает, я хорошо учила травоведение в КУМ.

Не удержавшись от любопытства, взяла цветок. Семь бахромчатых овальных лепестков, нежный, пахнущий летом лабеллум, короткий зелено-коричневый стебель, изумрудные острые листья. Он прекрасен!

И наверняка имеет лечебные свойства, надо сходить к зельевару и поинтересоваться.

— Я принимаю извинения вашего господина.

— Благодарю, леди Горейская! Его высочество, порой забывает, что находится в чужой стране с дипломатической миссией.

Высочество?..

Толком удивиться не успела — громыхнуло. Да так, что я ощутила вибрацию тротуара.

Белый магмобиль полыхал огнем, за секунды превратившись в алый факел.

— Принц! — взвизгнул старик в ужасе и рванул назад. — Мой принц!..

3

Машинально сунув цветок в карман, я побежала следом.

В таком огне нет живых, но я должна убедиться, что помощь целителя не нужна.

В лицо ударило жаром. Я ощутила, как вмиг пересыхают губы и глаза.

Старик пытался потушить магмобиль, обрушив на него заклинанием поток воды.

Не вышло.

Если взрыв магический, то это покушение… Покушение на принца другой страны в самом сердце Латории… Это международный скандал, а то и война!

Я заткнула свою внутреннюю истерящую аристократку и бросилась к слуге.

— Вы ничем не поможете, они мертвы! — Я схватила его за плечо, кастуя заклинание успокоения.

— Нет! Только не принц! Иначе мир погибнет!

Его убеждение настолько сильно, что на миг колкие иголочки страха вонзаются в сердце.

Да ну, бредит...

Я убеждена, что незаменимых людей практически нет. Наш мир окажется на краю гибели, лишь когда внезапно исчезнет Орден воинов Кромешной Тьмы. Это единственная сила, которая хранит людей от монстров мрака.

— Мой принц!.. — взвыв раненым зверем, старик бросился в пламя.

Я успела схватить его за одежду. Сильный рывок вперед — я потеряла равновесие и упала вместе с сумасшедшим дедом в огонь.

Пламя лизнуло кожу…

…и пришел холод тьмы.

Мягкий, заботливый, он укутал, унимая боль от ожога. Ослепляя и оглушая.

Пропал страшный треск, отчаянные вопли старика — все звуки исчезли. Как и запахи.

Тьма. Одна лишь тьма.

Милосердная. И бесконечная…

Меня подхватили на руки и куда-то понесли. Легко понесли, словно я ничего не весила. Чужое тепло изгнало холод и страх.

— Пустите, я нужна там! — Я попыталась вырваться, сопротивляясь произволу того, кого не видела.

— Нет… — Бархатный шепот заставил замереть.

— Кто вы?

В ответ тишина.

Меня спасают? Или похищают? Странно, но тревоги за свою жизнь нет.

Я скользнула ладонью по чужому предплечью, чувствуя сквозь слои одежды каменные мускулы мужчины.

Прерывистый вздох похитителя (или спасителя?) — и он поставил меня на ноги.

Когда зрение вернулось, я увидела рыдающего старика рядом с черным потухшим остовом магмобиля, в котором сиял серебристый щит, похожий на огромное яйцо.

Щит?.. Неужели принц все-таки выжил в огне?!

Я бросилась к остаткам магмобиля. Ох, далеко же меня отнес неизвестный!

Позади сильное колебание магического фона.

Я обернулась на бегу.

Высокий мужчина в черном плаще со скрывающим лицо капюшоном открыл индивидуальный телепорт и, не задерживаясь, скрылся в нем.

Невероятная силища и знания! Кто он?..

— Спасите принца, вы же целитель! Вытащите из-под щита! — Вопли старика выдернули из наваждения.

Я выбросила из головы незнакомца, который не дал мне поджариться и потушил магмобиль, и поспешила на помощь принцу.

Еще секунды назад крылатая машина полыхала, сейчас от нее тянуло холодом, местами покрывала извивистая изморозь. Учитывая, что пламя было магического происхождения, а незнакомец справился с ним походя, умения впечатляли.

Улица заполнялась кричащими людьми: откуда-то прибежали полисмаги и оцепили место происшествия, явились мои коллеги из лечебницы и простые зеваки.

Среди законников был и кромешник: я поняла по тонкому лезвию тьмы, вскрывшему щит иноземного принца.

Ох, шмырь… Он не сразу укрылся от огня. Как же сильно он обгорел!..

— Пустите к пациенту! — Из целителей я первая бросилась к пострадавшему, бесцеремонно распихав законников.

4

Отработанные до автоматизма заклинания удержали от паники.

Обезболить. Охладить поврежденные ткани. Ввести в состояние контролируемого сна. Теперь обработать раны и запустить регенерацию, но сначала убрать остатки обгорелой одежды. А для этого лучше переместить в лечебницу.

Кастовав «воздушные носилки», которые не травмировали бы спину обгоревшего, обернулась.

Заметив среди зевак своего ассистента, крикнула:

— Ларк, сюда!

В четыре руки и с помощью магии мы аккуратно переместили тело на прозрачные носилки.

Невольно окинула взглядом бесчувственного мужчину. Ни белой кожи, ни веснушек, от франтовской одежды остались черные лохмотья, от роскошной вишневой косы — угольки…

Так, не думать, не жалеть! Лучшее состраданье — это своевременная полная помощь пациенту.

— Леди Лед…

— Внучка Мясника…

— Хельена Горейская…

Испуганные шепотки в толпе почти не отвлекли от диагностики. Состояние принца тяжелое или крайне тяжелое?

— Повезло парню, теперь точно выживет, — басовито прогудел кто-то из стражников. — Леди Горейская вмиг поставит его на ноги!

Вмиг, увы, не получится: взрыв магический, там не только огонь был, какое-то нехорошее заклинание, мешающее восстановлению. Нечто вроде проклятия. Я одна не справлюсь, нужен узкий специалист.

Часы работы в операционной пронеслись незаметно.

Что устала до темноты в глазах, осознала, когда принялась разминать шею и плечи.

Обнаженное тело принца застыло в исцеляющем кожу желе, которым был наполнен стеклянный куб. Прозрачная маска с трубкой для дыхания закрывала почти все лицо, которое я восстановила сразу, как только убедилась, что пациент будет жить.

— Хель, не переживай, мы сделали все, что в наших силах, — произнес Ларк и успокаивающе положил мне руку на спину. — И ты даже сверху, основательно вычерпав резерв и все накопители.

Я дернула плечом, сбрасывая бесцеремонную конечность коллеги. Не люблю, когда ко мне прикасаются.

— Да, мы отлично поработали, — согласилась я с ассистентом. — Нашему пациенту теперь нужен проклятийник и время.

— Первый скоро им займется, а второго, как всегда не хватает, — произнес с сожалением знакомый голос.

Позади стоял темно-русый мужчина в укороченном темно-синем пальто, больше похожем на военный мундир без знаков отличия.

— Лорд Кимстар, — я приветствовала кивком начальника столичной магполиции.

— Полковник Кимстар, здравствуйте, — промямлил Ларк. — Опять клятву о неразглашение давать надо?

— Само собой, — отстраненно ответил лорд Кимстар и попросил: — Леди Горейская, уделите мне немного времени.

Ларк вздохнул с огорчением, когда законник кастовал купол для приватности разговора.

Косясь на помощника, я с намеком коснулась рта указательным пальцем. Ларк предсказуемо скривился: учиться читать по губам было лениво, даже любопытство не могло заставить.

— В каком состоянии заохийский принц, Хельена? — отбросив условности прямо спросил полковник.

— Физически я его залатала, вскоре будет как новенький. А вот, что с магией, не знаю. Щит, который он поднял, почему-то выжрал весь резерв и начал тянуть жизненную силу.

— Как ты и предположила, на принце какое-то проклятие?

— Не знаю, проклятийник разберется лучше меня, — уклончиво ответила я и закрыла глаза.

Спать... Как же я хочу спать! И есть, но больше всего — принять ванну.

— Хельена, тебя наверняка атакуют журналисты, нет смысла напоминать, что откровенничать нельзя? И даже с соотечественниками принца лучше не общайся.

Я кивнула.

— Для Латории важно, чтобы эта трагедия не ухудшила и так натянутые отношения с Заохией, — мрачно произнес Кимстар и торжественно добавил: — От имени его величества благодарю за великолепную работу, леди Горейская!

— Служу Латории! — привычно отозвалась я.

Надеюсь, моих усилий достаточно, и дипломатического скандала моя любимая Родина избежит.

5

Минут через пять после разговора с лордом Кимстаром я кралась в свой кабинет, замирая всякий раз, когда слышала, как хлопает дверь.

До рассвета совсем немного, вдруг сумею уйти без выговора? Обычно главного целителя ночью нет, отсыпается дома, но сегодня нестандартный случай с иноземцем, доподлинно, он здесь. Но, может, спит?

— Леди Горейская!

Я застыла на миг.

Попалась. Ладно, осталось потерпеть еще немного и можно идти домой.

— Слушаю, лорд Фомиор.

Убеленный сединами маг смотрел на меня строго и молчал.

Держит паузу. Сеанс пожирания мозга подчиненного начнется через пять тягостных секунд. Один, два, три…

— Хорошо справились с задачей, леди Горейская! — произнес начальник, не выдержав обычное время укоризненного молчания. — Рад, что провели операцию на высшем уровне и не посрамили честь лечебницы.

Оскорбить похвалою — его любимое занятие. Непосвященный решил бы, что я плохой целитель, раз начальство переживало, но это не так. Обширная практика в полевых условиях и годы напряженных дежурств в лечебнице сделали меня одной из лучших.

— Лорд Фомиор, у меня было тяжелое дежурство, а затем длинная операция. Я могу пойти домой? — спросила прямо, потеряв терпение.

— Я вас и не держу, Леди Горейская, только как вы войдёте в свой кабинет без этого?

Он продемонстрировал ключ с простым металлическим брелоком, на котором была выбита цифра моего кабинета.

— Почему я должен проверять, закрыли вы дверь или нет? Я-то всегда проявляю бдительность, не благодарите, — едко произнёс начальник. — И на будущее — я против того, чтобы в кабинетах моих сотрудников дожидались их родственники.

Ко мне приходил кто-то из родных? Магвестник я не получала.

Не дождавшись от меня положенной реакции, лорд Фомиор продолжил:

— Ваш младший брат, леди Горейская, не дождавшись вас, хотел уйти из лечебницы с гематомой на всю спину и сломанными ребрами.

— Вот же дурень! — выругалась тихо.

— Не волнуйтесь вы так, я лично им занялся.

— Благодарю, лорд Фомиор! И доброй ночи.

— Иди домой, леди Горейская, и хорошо отоспитесь, это приказ.

Я кивнула и поспешила в свой кабинет, пока начальство в хорошем настроении.

Возле выхода из лечебницы увидела сидящего на длинной скамье старика в ало-черной ливрее-халате. Сидел он, скрестив ноги и опустив ладони на колени. Взгляд неподвижен и направлен вдаль.

Да это же слуга принца! Даньяр, кажется, единственный, кто выжил из магмобиля.

Почему он здесь? Почему не ушел отдыхать? Я знаю точно, ему передавали, что жизнь хозяина спасена. Решил караулить его? А смысл?

Можно пройти мимо, но… жаль его, пожилой человек.

— Господин Даньяр, если не ошибаюсь?

Старик вздрогнул и перевел затуманенный взгляд на меня.

— Вы можете идти отдыхать, его высочество в ближайшее время не проснется, он в исцеляющем растворе.

— Целительница… спасительница сына Светоносного, — забормотал он тихо, — благодарю тебя, прекрасная!

По морщинистым щекам побежали слезы.

А старик не только смугл, но и черен от копоти…

Кажется, в мантии, которую я забыла снять, был чистый платок. Я быстро расстегнула пальто и полезла в карман форменной одежды. Пальцы натолкнулись на нечто прохладное… О, подарок принца, я совсем о нем забыла!

Переложить в ридикюль цветок я не успела — он засиял серебристо.

С лепестков слетела мерцающая пыльца и осела на моем запястье, образуя переливающийся всеми цветами радуги браслет.

От неожиданности я выпустила цветок.

— Светоносный сделал выбор! — провыл старик восторженно. — Нареченная его высочества!

И Даньяр, спрыгнув на пол, прижался к нему лбом в поклоне.

Приплыли…

6

Бывают дежурства, с которых домой приползаешь чуть жива.

И обещаешь себе: это был последний рабочий день. Все. Хватит. Была целительница и вышла.

А утром открываешь глаза, ощущаешь давящую наполненность резерва... И мысленно возвращаешься на работу, хотя у тебя законный выходной.

Целитель — это не призвание, это диагноз в моем случае.

Еще несколько метров живой изгороди, поворот и мой дом. Упаду на кровать и буду спать, спать, спать...

Жалобный стон ударил по ушам, мгновенно взбодрив.

Я застыла, пытаясь понять, где находится человек испытывающий боль.

Нет, разумеется, стонут и от удовольствия, но сейчас явно не тот случай.

— Где же ее носит? — пробурчал смутно знакомый мужской голос. — Вроде целительница, а шляется по ночам, как гулящая девка.

— Леди Горейская могла быть на операции, тогда дежурство длится дольше, — несмело возразил нежный женский голосок.

Понятно, кто это, мои соседи, мясник Гансен и его беременная жена Анрика.

Я поспешила к поздним посетителям. Или ранним, раз скоро светает?

— Ну, не может операция длиться так долго, — пробурчал мужчина недовольно. — Мы уже час тут сидим!

Что?.. Беременная провела час на продуваемой ветром веранде? Быстрее можно получить помощь в лечебнице, добравшись туда на кэбе.

Высокая стена из аккуратно подстриженного вечнозеленого кустарника закончилась, и я увидела свое арендованное жилище.

В глаза сразу бросилась хрупкая светловолосая девушка, укутанная в толстый плед, рядом на ступенях сидел крупный бритоголовый мужчина с пудовыми кулаками. Парадокс, но этот мясник мог не только бегущего быка вырубить, но и разделать мясо виртуозно, по всем правилам высокой кухни.

— Здравствуйте, — поприветствовала незваных пациентов.

— Добрый вечер, леди Горейская! — радостно воскликнула Анрика.

— Где же вы бродите, мы ждем вас давно? — невежливо произнес мужчина.

Проигнорировав его выпад, я занялась беременной.

Взяв ее за руку и запустив диагностическое заклинание, тихо спросила:

— Госпожа Гансен, что с вами произошло?

— Ах, ничего особенного, леди Горейская. Немного живот тянет, — смущенно ответила Анрика и отвела глаза.

— Она целый день возле печи простояла, пекла пироги, — сдал жену Гансен.

— Анрика, я же вас предупреждала, — тихо напомнила я. — Вы же не хотите потерять ребенка?

Госпожа Гансен всхлипнула, ее муж вскочил на ноги.

— Конечно, не хотим! Помогите, леди Горейская!

— Куда же я денусь, — произнесла тихо.

Вроде адекватные люди, а не думают о последствиях. Одна часами стоит возле печи, второй не везет жену с недомоганием в лечебницу, а тащит к целительнице, которая может задержаться на работе до утра...

Закончив лечение, я повторно выдала рекомендации.

— Господин Гансен, у меня заканчивается срок аренды, — соврала мяснику, — я вынуждена буду переехать в другой район города.

В ответ тишина...

— Не ждите меня больше у порога! — сказала прямо. — Везите Анрику сразу в лечебницу.

Мужчина кивнул и помог жене слезть с возвышения на землю.

Кстати, может действительно пора съезжать? Когда соседи узнают, что рядом живет целитель, у него появляется второе место работы.

Я зашла в дом и, сбросив пальто, сапожки, упала на диван в гостиной.

Засыпая, успела подумать: хуже было только в горах, когда вырубало возле зашитого боевика, двадцатого по счету...

7

Я проснулась от привычного звука — нежно-переливчатого звона моих накопителей. Вчера так устала, что не сняла их, и синие топазины гудели от силы.

Заменив переполненные серьги на пустые, провела привычно утро. На самом деле, почти двенадцать часов дня, не суть важно.

Ванна, комплекс упражнений для целителей, плотный полезный завтрак... Все, я в норме, готова к труду. Только кто ж пустит меня в лечебницу? У лорда Фомиора насчет этого строгие рекомендации, и он бдит, чтобы я их выполняла.

И опять мелодичный перезвон. Открыв шкатулку с артефактами, снова заменила серьги. Качественно я выспалась, вон как быстро наполняется резерв...

Надев темный плащ с глубоким капюшоном и захватив артефакт вызова, я отыскала большую корзину для покупок.

На террасе меня поджидало свежая сметана, масло и творог от молочника, плетенка с овощами от зеленщика и деревянный короб от соседа. Последнее — благодарность за помощь. Занеся все в дом, а свежее высшего сорта мясо отправив еще в морозильный ларь, я наконец-то вышла на улицу.

И обомлела.

Погруженная в привычные мысли, я не видела их, когда забирала продукты.

У ворот, сидя на коленях, расположилась колоритная троица. Даньяр, слуга спасенного вчера заохийского принца, и два боевых мага в темно-синих плащах. Маг воды и маг земли, если не ошибаюсь.

Даньяр первый вскочил на ноги.

— Доброе утро, Благословенная! Да пребудет с вами милость небес и океана!

Смешно про океан. Его я точно никогда не увижу.

— Даньяр, здравствуйте. Я не буду спрашивать, откуда у вас мой адрес, все равно ведь не скажете.

Да оно и понятно: кто-то продал сведения. Надеюсь, взял побольше, не продешевил.

— Попрошу во второй раз: оставьте меня в покое. Ваш принц меня не выбирал, он находится сейчас в исцеляющем сне, не до невест. Когда он проснется, ему станет стыдно за вашу назойливость.

— Вас выбрал Светоносный, о прекраснейшая! Моя будущая повелительница, смиритесь со своей великой судьбой! — пафосно произнес старик.

Не слышит, как и всякий человек, переживший сильное потрясение.

Вчера я вернула цветок, и браслет на моей руке исчез. Все. Не о чем говорить. Ну какая из меня избранница для принца?

У слуги, как говорит Ларк, что-то заклинило в мозгу.

В сложившейся ситуации единственно правильный выход — это игнорирование.

Вскоре убедилась, что не всегда это работает.

Я шла в сторону рынка, яркая троица тащилась за мной следом. Разумеется, на нашу странную процессию стали обращали внимание.

— Даньяр, что вы делаете? — не выдержала я. — Почему преследуете?

— Мы вас охраняем, моя госпожа!

— Точно так, как принца, меня охраняете? — спросила, не щадя чужих чувств.

Слуга помрачнел, охранники переменились в лице.

— Не укоряйте, светлоликая дева! Мой господин столкнулся с предательством, корни которого тянутся из Заоохии. Но с вашим появлением, все изменится. Теперь его высочество Альмавьер не один.

Так-так-так... Неужели мне выпала честь послужить громоотводом? Мол, прежде, чем убивать принца, заговорщикам нужно прибить его невесту! А что, удобно придумано, можно рискнуть иноземной целительницей, ее не жалко! Слуга не помешался, он хитрый, подлый жук.

— Если вы рассчитывали перетянуть внимание убийц с принца на меня, вы просчитались. К вашему господину я больше не приближусь, им теперь занимается другой целитель.

Несколько мгновений Даньяр смотрел на меня потрясенно, затем бухнулся на колени и запричитал на заохийском, воздевая руки к небесам. Охрана повторила маневр.

Спешащие на рынок люди останавливались, радуясь бесплатному представлению.

Дальше стало еще хуже — Даньяр заговорил по-латорийски:

— Сиятельная, вы избраны самим Светоносным! Никто не причинит вам зла даже мысленно! Вы сокровища Заоохии, дар Света, Океана и Земли!

Я огляделась. Вокруг неумолимо собирались зеваки. Вот здорово... слава, о которой я всегда мечтала... слава шута!

Набросив на голову капюшон, я строго произнесла:

— Данияр, отстаньте, пока у вас не начался хронический понос.

Старик усмехнулся и полюбопытствовал:

— А как же первое правило целителя? «Не навреди»?

— Никаких нарушений, считаю, что вам не помешает чистка организма.

Пригрозив, я преспокойно прошла в ворота рынка.

Что там у меня в списке? Загляну сначала к любимому булочнику, затем в лавку сладостей, заберу конфеты, привезенные из Давелийской империи. Темные — лучшие кондитеры, в нашем королевстве с ними может соревноваться, а то и превзойти лишь Виола Джун, сестра моей подруги...

Заполнив корзинку, я вышла из последней лавки.

Все, можно и домой.

Порыв ветра ударил в лицо, в правый глаз что-то попало. Торопливо достав зеркальце из поясной сумки, я вытащила соринку — и. увидела у себя хвост. Не пушистый, как у зверушек, нет, а в переносном смысле.

8

— Светлого дня, леди Горейская! Его величество Эрик приглашает вас отобедать с ним.

— Здравствуйте! — Я кивнула и отдала давелийцу корзину с покупками. — Благодарю за приглашение и с удовольствием его принимаю.

Обернувшись, заметила замерших вдалеке преследователей.

На лице Даньяра застыла тревога. Воспрепятствовать он никак не мог: не имел ни полномочий в чужой стране, ни сил, ведь с воинами, чья покровительница Кромешная Тьма, никто не может тягаться.

О кромешниках всякое говорят. Непобедимые боевые маги, владеют особенным оружием из тьмы и во время боя шагают по колено в крови врагов. При этом сильнейшие маги Давелийской империи благородны, следуют строгому кодексу, который призван уберечь их от сумасшествия.

Пятнадцать лет назад между Латорией и Давелией вспыхнула война, которая завершилась за считаные дни благодаря кромешникам. Карой небес воспринимался протекторат темного императора, а затем его сын женился на выпускнице нашего магического университета, орден раскрыл политический заговор и заодно спас Латорию от наплыва нечисти — и отношения между странами потеплели.

После королевского отбора ситуация и вовсе изменилась кардинально: один из воинов Кромешной вместе с кандидаткой на престол прошел все испытания богов.

Так кто же кромешники? Умеющие скрывать свою суть монстры или благородные герои?

Что кромешники не враги, я знала не понаслышке. Несколько лет назад, когда наш отряд заблокировало в ущелье, и твари заразили половину боевиков, именно орден пришёл на помощь. Я же и вовсе жива благодаря Эрику Вебранду, темному лорду, а ныне королю Латории.

Неудивительно, что для меня кромешники с их незыблемым кодексом чести — герои обеих стран, пусть и вызывающие оторопь умениями и связью с Тьмой.

Магмобиль остановился возле популярной ресторации «Диво Латории».

— Леди Горейская, будьте добры, прикрепите брошь к пальто, — вежливо попросил сидящий рядом со мной давелиец и протянул невзрачный артефакт из серебра и черных агатов.

Я выполнила просьбу — и мой наряд преобразился, став кричаще-алым плащом с золотой вышивкой. Внешность тоже изменилась, судя по платиновому локону, упавшему на внезапно пышную грудь.

Не удивлюсь, если облик не выдуманный, а принадлежит какой-нибудь актрисе или певице.

Маскировка заинтриговала и чуточку испугала: тема беседы серьезна и опасна, раз король не желал, чтобы нас видели вместе.

О чем пойдёт речь? О здоровье спасённого вчера принца из Заохии?

Два воина проводили меня в ресторацию, в приватный кабинет.

Я вошла и застыла, вместо короля увидев совсем другого человека.

За щедро накрытым столом восседал угрюмый брюнет с длинным, острым носом и седыми, словно покрытыми инеем висками. Темно-коричневый камзол подчеркивал худобу лорда, а перстни с крупными рубинами — богатство.

Мое сердце забилось быстрее. Министр финансов?.. Что он здесь забыл? Это ловушка? Или король решил, что мне нужно прояснить щекотливую ситуацию с сыном Мрауса?

— Здравствуйте… — поприветствовала тихо, не называя имени, все еще надеясь, что глаза меня обманывают.

— Добрый день, сударыня! Я имел смелость и заказал ваши любимые блюда, —сипло, будто простужено, произнес мужчина и подал знак стоящему в кабинете официанту: — Принесите ваш фирменный десерт для моей блистательной гостьи и можете быть свободны.

— Одну минуту, лорд Мраус. — Почтительно поклонился официант и поспешил выполнять заказ.

— Присаживайтесь, блистательная, — предложил лорд Мраус.

Я опустилась в мягкое кресло напротив влиятельного лорда, прозванного Непотопляемым.

Лорд Мраус забывал о морали, когда дело касалось прибыли. К превеликому счастью Латории, при этом он был патриотом и делал все для ее процветания. Например, первый присягнул темному императору пятнадцать лет назад и, как поговаривали, поэтому до сих пор оставался на своем посту.

— Десерт для леди, — объявил официант и, поставив на стол тарелку с треугольным белым желе, покинул кабинет.

Лорд Мраус щелкнул пальцами — по стенам поползли чернильно-черные жгуты тьмы, затягивая двери, заполняя щели и прорехи.

Все, конфиденциальность гарантирована, никто не войдет и не выйдет.

Полагалась напрячься, но я, наоборот, выдохнула и удобнее устроилась в кресле. Все-таки обед предстоит в компании короля.

— Надеюсь, своим приглашением я не перечеркнул ваши планы, леди Горейская, — произнес мужчина.

— Нет, у меня выходной, ваше величество.

Иллюзорная личина сползла, открывая истинную внешность моего собеседника: короткие волосы глубокого шоколадного цвета, высокие острые скулы, нос с горбинкой и губы, готовые растянуться в любой миг в ироничной улыбке. Под темными густыми бровями ярко-зеленые, как изумруды, внимательные глаза. Глаза ментального мага, который читал души людей легко, как книги.

— Леди Горейская, что вам известно о Заохии?

9

Значит, повод для встречи — это все-таки его рыжее высочество.

Я деактивировала свой маскировочный артефакт и выдала знания, полученные на лекциях в Квартенском университете магии:

— Заохия — островное королевство, ближайший сосед Давелийской империи. Поклоняются богу Света. Экспортируют в основном морепродукты, лекарственные травы, фрукты, жемчуг и драгоценные камни. В Заохии находится единственное известное месторождение бесценных топазинов.

Закончив рассказ, я машинально качнула пальцем серьгу с синим топазином. Да, для меня этот минерал бесценен и жизненно необходим.

Как вспомню период, когда излишки силы я сливала в обычные накопители, так до сих пор страшно становится. На это уходило много времени, нервов, да еще и резерв продолжал раскачиваться. То ли дело топазины! Заполняются самостоятельно, мягко и незаметно тем, что сейчас мне не требуется, и так же легко отдают, когда возникает необходимость. Идеально в моем случае.

— В Заохии самые сильные маги воды, — добавил король Эрик, — и самый большой флот. Заохийские мореплаватели близко подбираются к аномальному водоразделу и благополучно возвращаются в гавань.

Что-то такое я слышала, да, но специально не интересовалась.

— А еще в Заохии периодически к власти приходят нетерпимые короли-фанатики и объявляют войну Давелии.

— Но в первую очередь все эти фанатики вредят собственной стране: лет двести назад белый мор, созданный против темных, выкосил треть населения Заохии, — возразила я.

Историю короля-целителя, который остановил эпидемию белого мора, но не спас ни себя, ни королеву, мы проходили в университете. Как по мне, весьма трагичная судьба. Главное поражение для целителя — это гибель его родных, любимых людей.

— Да, — король сделал глоток сока из хрустального бокала, — ненависть фанатиков направлена в первую очередь на ближних. К сожалению, история с белым мором может повториться, если в Заохии к власти придет дядя спасенного вами принца.

Так, переходим к состоянию здоровья принца и его подарку.

— Ваше величество, вам не о чем переживать: вскоре наш гость из островного королевства придет в себя и спокойно вернется домой.

— Я чувствую вашу уверенность, леди Горейская, вы сделали все, что полагается. А вот другие — нет. Пока принц в состоянии лечебного сна, специалист по проклятию ничего сделать не может. Распутывать придется, когда принц Альмавьер будет в сознании.

Они что, собираются его разбудить принудительно?.. С ума сошли?!

Я хоть и передала своего пациента другим целителям, но ответственность с себя не снимала.

— Ваше величество, будить пациента рано. Я оставила четкие рекомендации для коллег.

— На этом настаивает лорд Даньяр, главный в посольской миссии после принца. А еще, как доверенное лицо его высочества, он выказал просьбу, чтобы наследника Заохии продолжила наблюдать его спасительница, то есть вы.

Когда твой король — маг разума, нет смысла что-либо скрывать.

Вздохнув, я коротко рассказала историю с цветком. Тень обеспокоенности и недовольства мелькнула на лице короля. Ага, хитрюга Даньяр не сообщил о своем главном интересе.

— Я не верю в предопределенность через какие-либо артефакты, — заявила я твердо. — Подходят люди друг другу или нет, это выясняется в процессе общение. Артефакты или боги, которые могут указать на идеальную невесту — это романтическая чепуха.

Король Эрик скрыл усмешку за бокалом.

— То есть принцессой становиться вы не желаете?

— Я дочь и сестра герцога, ваше величество. Но при этом я целительница, и высшее общество меня не привлекает.

— Я помню вашу позицию, леди, а еще причину, по которой вы не хотите вести светскую жизнь.

Я четко ощутила, как мрачный взгляд короля задержался на моих серьгах.

— Да, и это тоже, ваше величество. Проблема с моим резервом актуальна, я могу погибнуть в любой момент, поэтому не могу выйти замуж.

Хоть у меня и нет способностей к магии разума, но я четко ощутила грусть и сожаление сидящего напротив мужчины. Однажды он спас меня, но до конца не сумел помочь. Внешне король ничем не выдал своей жалости, за что я была ему благодарна.

— Хорошо, я убедился, что ваша позиция не изменилась, и буду отстаивать ваши интересы.

— Благодарю, ваше величество.

Король Эрик указал ножом на мой десерт.

— Леди, советую попробовать, самый модный десерт сезона, даже королева от него без ума, — мягкая улыбка скользнула по резко очерченным губам.

Я не стала говорить, что аппетита нет, и из вежливости попробовала кусочек.

И словно ощутила вкус лета!

Сладкая кислинка ягод, аромат спелых сочных плодов в саду, свежесть раннего утра… Я не заметила, как съела все. Взглянула на его величество — вид у него, как у строгой бабушки, довольной, что привередливая внучка позавтракала без капризов.

Улыбка короля стала шире.

— Простите, ваше величество…

10

Меня высадили перед мощными, защищенными двойной линией чар воротами.

Филиппа Джун, точнее, после замужества уже Мэтиас, не страдала паранойей, как может показаться не знающему обстоятельства человеку. Фил успешно изобретала удивительные артефакты и разумно пеклась о коммерческой тайне, ну а к паранойе склонны ее родственники: брат, зять и супруг.

Что сказать? Повезло ей. Заботливая семья — роскошь, которую не всякая девушка заслужила у богов.

Я сняла перчатку и коснулась ручки ворот. Артефакт убедился, что я в числе желанных гостей, и позволил войти.

Перехватив удобнее корзину, я направилась к дому, зорко выглядывая элииску, которая любила гулять в саду, греться на солнышке и гонять голубей.

Свою лисичку я не увидела, зато обнаружила Барта неподалеку от дома. Здоровенный черный котяра с хитрыми глазами вальяжно вылизывал лапу, усевшись под кустом вечнозеленого самшита.

— Привет, Барти. Можно?..

Я улыбнулась и, наклонившись, медленно протянула руку, чтобы почесать любимца Фил за ушком.

Протянула осторожно, помня про его чувство достоинства, как не у всякого аристократа.

Барт был в настроении и дал себя погладить, даже лбом боднул, намекая, что чесать можно активнее.

Я присела рядом с ним и, сняв перчатки, с удовольствием запустила пальцы в длинную шелковистую шерсть.

— Твоя жена права, нам лучше не найти, — произнес незнакомый мужской голос. — То, что я видел, приятно впечатлило.

— Моя жена не советует плохого, — с гордостью произнес Мэттхольд Мэтиас, супруг Филиппы.

Я замерла и вгляделась в крохотный просвет между веток самшита.

Вышедшие из дома на террасу мужчины разговаривали, не подозревая, что у них есть невольная слушательница.

Некрасиво получается, за густой зеленой листвой куста меня не видно, надо выпрямиться во весь рост и поприветствовать лордов.

Выполнить задуманное не удалось — кот вцепился зубами в рукав моего плаща и удерживал, пока я не передумала подниматься.

Барт не просто домашний питомец, а разумная загадочная нечисть — шмырь, верный помощник Филиппы. Если он так сделал, значит, это для чего-то необходимо.

— Однако, мне совсем не нравится активность вокруг выбранного нами специалиста, — продолжил незнакомец. — Не могу подойти спокойно для разговора: то магполиция рядом, то орден, то вообще какие-то прохиндеи.

— Будь аккуратнее, иначе в последние запишут тебя, — посоветовал Мэттхольд.

Мужчины засмеялись с шутки, понятной лишь им.

Я чуть наклонилась, и в прорехе между ветками сумела разглядеть кусочек террасы: мужа Филиппы почти всего, а его собеседника — лишь часть, но зато какую! Праздник цвета в одежде, такую не часто встретишь даже на балах.

Незнакомец любил рискованные сочетания: чернильно-фиолетовые брюки подчеркивали стройность крепких, длинных ног, точно такого цвета камзол с серебряной вышивкой и черными пуговицами из агата, а под ним — горчично-желтая рубашка. В целом, гармоничное сочетание, но редкое в гардеробе среднестатистического аристократа.

Незнакомца я могла рассмотреть до линии широких плеч, голову скрывала изумрудная листва самшита.

— Предлагаю действовать через Филиппу.

— Нет, Мэттхольд, твою супругу вмешивать не будем. Вспомни, что на кону. Орден подобрался слишком близко, это настораживает.

Хм, бархатные ноты в голосе незнакомца, от которых бежали мурашки по моим плечам, их я уже где-то слышала! Неужели это он?.. Тот самый кромешник, который потушил горящий магмобиль заохийского принца? И фактически спас ему жизнь, да и мне тоже, если разобраться.

Острое желание поблагодарить задавил на корню Барт: вновь ухватив за плащ, он тихо зарычал.

Мужчины на террасе замолчали.

— Кто там? — насторожился незнакомец.

Барт, легонько ударил лапой по моему колену и, задрав хвост трубой, величественно выплыл из-за куста.

— Это Барт, — сообщил Мэтт.

— Вижу, — сухо отозвался фиолетовый незнакомец. — До встречи.

И он скрылся в черном зеве телепорта, так и не дав мне возможность увидеть его лицо.

И все же теперь я точно убеждена: это он, мой спаситель.

— Леди Горейская, вы в порядке?

Рядом стоял муж Филиппы и обеспокоенно смотрел на меня сверху вниз.

Мои щеки вмиг запылали от смущения.

11

Мы степенно пили чай с молоком. Супружеская чета Мэтиас, я и шмырь с элииской.

Точнее, звери лакали одно молоко.

— Хель, а что сгорело возле лечебницы? — Вдруг вскинула голову Фил и покосилась на своего мужа. — Правду говорят, что иноземный посол взорвался в магмобиле?

— Не взорвался, а взорвали, это было покушение, — уточнила я и поморщилась.

Воспоминания о трагедии причиняли почти физическую боль.

— Хорошо, — кивнула Фил и тотчас поспешила уточнить: — Нет, плохо, что человек пострадал! Хорошо, что магмобиль не сам взорвался, а ему помогли. Ты же знаешь, как я переживаю из-за исправности крылатых машин.

Да, всякий раз при встрече Фил рассказывала о своем брате Болесе, который занимался разработкой латорийского варианта магмобилей. Продвинутая в техномагии Давелия давно поставила их изготовление на поток, но не делилась секретами с дружественной страной, не желая нарушать естественный ход прогресса.

— Так и кто пострадал? — спросила Фила. — Посол Заохии?

— Не посол, а сам принц, — ответила я.

Уверена, вечером газеты об этом обязательно напишут, нет смысла утаивать. К тому же Филиппа — жена кромешника. Априори знает много тайн и держит язык за зубами.

— Принц сильно пострадал, да? — нахмурилась Филиппа, словно ей было дело до постороннего незнакомого человека.

Я подтвердила, немного рассказав о состоянии, в котором оказался его высочество.

Пока говорила, взглянула на ситуацию с другой стороны и ужаснулась.

— А знаете... а ведь я могла погибнуть вместе с ним! И осознала по-настоящему только сейчас…

Подруга ахнула, ее муж нахмурился.

— Я пыталась удержать слугу принца, который бросился в горящий магмобиль в состоянии аффекта. Даньяр не удержал равновесие и рухнул в пламя, утаскивая меня за собой. Остановил горение и уберег нас от ожогов воин Кромешной Тьмы. Жаль, он сразу ушел, и я не узнала имя спасителя.

Филиппа покосилась на мужа многозначительно и с осуждением протянула:

— Да, кромешники такие: помогут девушке в беде — и сразу в кусты!

— Тащат спасенную девушку в кусты? — притворно ужаснулась я, отлично понимая, что подразумевала Филиппа.

— Если бы... К сожалению, в кусты они сбегают сами! — с недовольством ответила она.

Долго обсуждать кромешников не позволил Мэттхольд.

— Вернемся к островитянам, — произнес он серьезно. — Вы должны знать, леди Горейская, что некоторое время назад они пытались распылить над Квартеном прах из могилы короля Амехопета Солнцеликого.

— Он нашел лекарство от белого мора, но сам при этом погиб, — пробормотала я, впадая в тихую панику. — Неужели надеялись, что прах все еще заразен, и в городе начнется эпидемия?!

Мэттхольд кивнул.

— Именно. Планы сорвала Филиппа.

Его супруга скромно потупила взгляд и чему-то смутилась.

— Как вы считаете, таким образом можно устроить эпидемию?

Я задумалась. Сложный вопрос. Белый мор был остановлен именно в период правления короля-целителя. Раньше в Заохии сжигали целые селения и города, чтобы остановить распространение болезни.

Современные целители Латории, возможно, и справились бы, но я точно проверять не хочу. А король заохийцев... Умер он от мора, яда или от руки наемника — точных сведений нет.

Среди исследователей есть мнение, что эпидемией воспользовались заговорщики и убили беременную королеву. Не болезнь, а смерть семьи стала причиной гибели короля. Когда уходит желание жить, даже самый сильный целитель тает, как догорающая свеча.

— Не знаю, простите. Есть такие болезни, которые ждут сотни лет, чтобы пробудиться и атаковать человечество. Но белый мор... Разве останки короля не сожгли? Огнем проводили дезинфекцию местности, а труп заболевшего короля сентиментально сохранили?

Сомнительное заявление...

— В любом случае будь осторожнее с заохийцами, Хель, — искренне, не пряча тревоги, попросила Филиппа.

На колени запрыгнула элииска, и я улыбнулась. Изящная, хрупкая белая лисица внимательно обнюхала мои руки, знакомясь с запахами снадобий, которые я вчера использовала в лечебнице. Ничего крамольного не обнаружив, любопытный зверек фыркнул и свернулся в клубочек, пряча острый нос в кончике пушистого белоснежного хвоста.

Элииски — ценные магические существа, но для меня важнее было состояние, возникающее рядом с ней. Тепло, легкость, радость и чувство силы. Я могу защитить Снежу, пусть когда-то и не сумела помочь самой себе...

— Хель, так ты придешь? — настойчиво спросила Филиппа.

— Прости, куда? Задумалась, — повинилась я в невнимательности.

— На демонстрацию первого полета латорийского магмобиля, — терпеливо повторила Филиппа. — Я переживаю за брата и толпу, которая явится поглазеть... Ну, понимаешь, давка и все такое...

Она смутилась.

— Когда испытания?

12

— Что случилось, Мэтт? — всполошилась Филиппа.

— Леди Горейскую поджидают заохийцы, — сообщил ее супруг хмуро.

И как он их увидел? В темноте и с высоты?

Хотя, о чем я? Это же кромешник!

— Если их трое, то это Даньяр с охраной.

Поколебавшись, я все-таки лаконично рассказала историю с цветком.

— Принц выбрал тебя и через несколько минут почти умер, а ты спасла ему жизнь... Как романтично! — восхитилась Филиппа. — История с цветком напоминает солем, да, Мэтт?

Кромешник натянуто угукнул и резко сменил тему:

— Леди Горейская, вы готовы продолжить общение с заохийцами? Или, если хотите, я могу их прогнать?

Я покачала головой. Слушать завывания Даньяра, что я истинная кронпринца, желания нет, но...

— Увы, открытый конфликт с островитянами не нужен никому: ни Латории, ни Давелии.

— Его не будет, — пообещал темный, и черты его лица хищно заострились.

Магмобиль пошел на снижение.

Едва не черкая днищем по крыше, он завис над крыльцом, которое оккупировали островитяне.

Давелиец сидел неподвижно. Обычно болтливая Фил напряженно молчала и смотрела на него с откровенным волнением и восторгом.

Послышался вопль ужаса. Еще один и еще...

К воротам побежали три фигуры в темно-синих плащах. Бежали, спотыкаясь и отпихивая друг друга, словно за ними гналась вся снежная нечисть Северных гор!

— Что с ними? — вырвался у меня вопрос.

— Я ударил беспричинным ужасом, его источник они обнаружить не смогут да и не захотят.

— Вот это да... — протянула Филиппа зачарованно. — Даже не подозревала, что ты так можешь!

— Я еще и вышивать могу, — с серьезным выражением лица пошутил ее супруг. — Во мне бездна талантов, кошечка.

Филиппа счастливо кивнула:

— Это точно, я могла бы в тебя влюбиться за одно умение называть мои изобретения!

Суровый кромешник хмыкнул, а я... Я остро почувствовала себя лишней.

Выдохнула, когда распрощалась с четой Мэтиас и вошла в дом.

Пока я распределила покупки и сменила серьги-накопители, Снежа обежала все комнаты, вынюхивая опасность.

Традиция такая, из прошлой тяжелой жизни. Снежа раньше принадлежала контрабандисту, который нещадно использовал ее способности, при этом не заботился и всячески обижал. Когда-нибудь элииска успокоится, поняв, что в безопасности...

Тявканье, звонкое и злое, застало врасплох, и я ощутила холодок в животе.

— Снежа, что случилось?

Лиса не унималась, и я поспешила к ней, в спальню.

Та-ак, и что она увидела под моей кроватью?! Надеюсь, там не монстр прикорнул...

Кастовав на всякий случай мощный энергошар, я опустилась на колени и заглянула под кровать.

Излучая мягкий серебристый свет, на полу красовался цветок островитян. Тот самый, который я вернула Даньяру.

Заохийцы проникли в мой дом?! Они не ждали меня, они просто не успели уйти после проникновения в жилище!

Надо заметить, защищенное магией! Как? Как они сумели обойти защиту?..

И да, надо выбросить цветок. Мало ли для чего они его положили под кровать. Вдруг надышусь и проснусь по уши влюбленной в рыжего принца?

Какие все-таки коварные эти островитяне!..

Переполненная возмущением, я едва не схватила цветок голой рукой. Вовремя одумалась.

Надев перчатки, цветок взяла длинными щипцами.

Выбросив его в палисадник, куда-то в кусты можжевельника, вернулась в дом.

— Снежа, есть еще что-то опасное?

Элииска тявкнула и, запрыгнув на кровать, свернулась в клубок. Это ответ "нет".

Значит, можно и мне успокоиться и лечь спать пораньше.

Я как чувствовала, что ночь будет суматошной...

13

Назойливый звук пробрался в сон.

Опять заохийцы лезут в дом? Я переоценила умение кромешника запугивать? Надо было все-таки вызвать магполицию. Или снять номер в гостинице, раз обновить защиту смогу нескоро.

Жалобно заскулила Снежа — я открыла глаза и окончательно проснулась.

Нет, в дом никто не лез. Это звенел рабочий браслет, меня срочно вызывали в лечебницу!

Хлопком ладоней включила маглампу и увидела зависший у изголовья светящийся зеленым «вестник».

Схватив магическую птичку, запустила голосовое послание от ассистента: «Хель, они собираются разбудить принца! Насильно! Я потяну время, приходи поскорее!»

Конец записи.

Судя по тону голоса, Ларк зол и напуган. Логичная реакция, мы столько усилий приложили, чтобы спасти островитянина, а кто-то собирается уничтожить наши труды. Кто этот гад, сейчас неважно. Надо его остановить.

Я соскочила с кровати и быстро сменила ночную рубашку на платье и мантию. Рабочий ридикюль с хирургическими инструментами привычно дожидался в прихожей.

Я надела сапожки, шляпку, пальто... Все взяла?

— Тяв!

Снежа заскочила на стул и требовательно заглянула в глаза.

— Тебя забыла? Уверена, что хочешь со мной?

Я протянула руку — и элииска запрыгнула на нее, а затем взобралась мне на плечи, чтобы изобразить пышный белоснежный воротник.

Она невесомая и смирная, я не против такого шарфика, но не сегодня.

— Лучше побудь дома, поспи.

Элииска загрустила, но не стала навязываться.

До лечебницы шла быстро, подбегая на ровных участках пути.

— Лорд Кимстар, простите за беспокойство, — проговорила я быстро, формируя заклинание «вестника», — но нашего иноземного гостя решили разбудить, вырвав из целебного сна. Скоро буду в лечебнице и не допущу вредительства!

Спешила изо всех сил, мысленно прося богиню Мать о помощи: пусть мне придаст ускорения, чтобы успела, а Ларку — смелости, чтобы сумел отстоять пациента.

Наконец-то, парадные двери лечебницы.

Я постучала нетерпеливо — почти сразу открылось окошко. Заспанный охранник Стэм, в прошлом боевой маг, недовольно шевельнул седыми усами.

— Леди Горейская? Доброй ночи!

— Доброй, Стэм. Будь добр, открой дверь.

Обычно добродушный охранник вмиг насупился.

— Не велено, леди.

— Я не на работу, Стэм, а проконтролировать, чтобы не навредили моему пациенту.

— Не велено, леди, — упрямо повторил охранник.

— Стэм, здоровье островитянина может пострадать! — страшным шепотом сообщила я.

Стэм пренебрежительно фыркнул:

— И пускай, главное, чтобы вы, латорийская целительница, не перетрудились до выгорания. Поверьте, вы важнее, чем сотня заохийцев.

Приятна и одновременно досадна забота Стэма! В энный раз жалею, что нельзя говорить правду, и приходится придерживаться официальной версии: риск выгорания высок настолько, что лорд Фомиор вынужден следить за количеством отработанных мной часов.

На самом деле, все иначе, не так просто!

— Ох, Стэм, тогда и ты не приходи ко мне со своей спиной, чтобы не перетрудилась! — с милой улыбкой и сожалением в голосе заявила я.

Предсказуемо, охранник поджал губы и молча открыл дверь.

— Спасибо, Стэм! — поблагодарила я, не ощущая угрызений совести из-за откровенного шантажа.

Целитель имеет право идти на все, чтобы спасти жизни людей.

В палату принца я влетела, на ходу застегивая верхние пуговицы мантии. Осталось достать из кармана и повязать пояс — и никто не скажет, что еще пятнадцать минут назад я видела красочные сны.

— Доброй ночи! Пробуждение его высочества запрещаю! — скороговоркой произнесла я и обвела уверенным взглядом стоящих возле куба мужчин: Фомиор-младший, испуганный Ларк, мрачный Даньяр и еще один заохиец, судя по темно-синей одежде, вышитой серебром, и обилию мощных амулетов, из высшей аристократии.

— Что вы себе позволяете, леди Горейская? — Возмущенное и при этом самодовольное лицо Фомиора-младшего, которому папочка передал именитого пациента, сразу настроило на безжалостную схватку за здоровье рыжего.

— Хель... — виновато прошептал мой ассистент Ларк, на миг приковывая к себе внимание.

Я махнула рукой: потом, все потом!

— И вам доброй ночи, лорд Фомиор! — усмехнулась я и сунула руку в карман мантии, чтобы вытащить пояс.

Кончики пальцев коснулись чего-то прохладного и упругого.

Хм, неожиданно... но разбираться буду потом.

— Леди Горейская, с каких пор вы влезаете с рекомендациями в процесс лечения чужого пациента? — продолжил зло Фомиор-младший.

Напыщенный трус, обладая большим резервом, он мог стать боевиком, но подался в целители, хотя ни эмпатией, ни желанием помочь людям не обладал.

14

Нет уж, не поздно! Заклинание пробуждения кастовали, но оно действует медленно! Принц все еще в кубе, в исцеляющем желе, и не открыл глаза!

— Принц все еще в дреме, я кастую отмену, пусть проснется самостоятельно.

Я бросилась к резервуару — и едва не упала — кто-то вцепился в мою мантию!

Ах, так? Сейчас как врежу Фомиору под дых!

Я размахнулась — и мой кулак врезался не в мягкий живот целителя, а словно на доску налетел.

Незнакомый заохиец в синем скривился:

— Шальная девка!

— О...

Я смутилась. Немного. Не настолько, чтобы извиняться.

— Отпустите или получите еще! — предупредила островитянина в богатых тряпках.

— Да кто ты такая? Всего лишь целительница, а возомнила из себя! — прошипел он.

За его спиной Даньяр подавал странные знаки. Что ему опять надо?

Удерживающий меня островитянин огромен, быстро пришел в себя после моего поставленного удара по жизненно важной точке. Нет, у такого я не вывернусь из захвата, не навредив серьезно.

Что ж, иногда ложь во благо.

— Кто я такая? Невеста принца! — торжественно сообщила я и достала из кармана подброшенный Даньяром цветок.

Здоровяк разжал пальцы и отшатнулся, как от проклятой.

Даньяр враз лишился своего загара, на побелевшем лице отразился неподдельный ужас. Ощущение, что мужчина вот-вот шлепнется в обморок.

Так, неужели я сглупила, показав цветок? Ладно, поздно переживать о волосоеде, когда уже куплен парик! Потом разберусь, сейчас вожнее здоровье принца.

Я поспешила к резервуару, на ходу сплетая чары сна.

Спящий принц резко, одним толчком от стеклянного пола вынырнул из желе и сделал жадный глоток воздуха.

Испуганный взгляд зеленых глаз. Искривленный в немом крике рот. После взрыва оказаться непонятно где — он деморализован.

Я развеяла запоздалое заклинание. Вот же, чуть-чуть не успела! Теперь придется работать с тем, что натворили Фомиор с заохийцами.

— Ваше высочество! — Даньяр бросился к кубу с белоснежным шелковым халатом в руках.

Принц неловко, словно цыпленок из треснувшего яйца, попытался выбраться из купели. Мокрые пальцы соскальзывали с бортиков, и рыжий недовольно морщился.

— Ваше величество, позвольте, я помогу вам! — К кубу подбежал здоровяк и предложил руку.

Принц наморщил лоб и настороженно спросил:

— Кто ты?

— Ваше высочество, я Эрмин, тесть вашего дяди! — удивился здоровяк.

Рыжий перевел взгляд на бледного Даньяра и задал вопрос, который я ждала с ужасом:

— А ты кто?..

Полчаса спустя я сидела в кабинете Фомиора-старшего и наблюдала избиение Фомиора-младшего. Жаль, моральное. Дал бы в свое время папочка подзатыльник самоуверенному сынуле, сейчас не лез бы тот не в свое дело и не рисковал бы чужим здоровьем!

Но, увы, Фомиор строг с подчиненными и мягок с наследником. И да, как только он покинет свой пост и передаст управление лечебницей сыну, я сразу же уволюсь.

— Антоний, что же ты натворил! — пошел возмущаться по второму кругу лорд Фомиор.

— Я не знал, что пациент очнется с амнезией, — огрызнулся младшенький.

Сжав кулак в кармане и наплевав на неудовольствие начальства, я громко возразила:

— Знали, лорд Антоний. Я оставила четкие рекомендации, предупредив, что пациент должен проснуться сам или же под контролем ментального мага.

Глаза Антония блеснули торжеством.

— Так его родственник, лорд Эрмин, заявил, что он ментальный маг и берет все возможные сложности на себя! Это он не справился, он виноват, что принц потерял память!

— А вы проверяли квалификацию иностранца, прежде чем допустить его к своему пациенту? — впервые подал голос полковник Кимстар, сейчас сидящий в кресле хозяина кабинета.

— Зачем? Он же не навредит своему принцу? — удивился Антоний.

Его отец обреченно прикрыл лицо ладонью.

Я же быстро взглянула на мрачного полковника и тоже спрятала глаза.

Стыдно... Не оправдала надежды. Подставила лорда Кимстара и, боюсь, навредила своей стране, отказавшись от важного пациента.

15

Тишина давила и особенно сильно на младшего Фомиора — его выдавал бегающий взгляд и тяжелое дыхание. На скулах его отца ходили желваки, кулаки стиснуты, губы плотно сжаты — как бы главного целителя лечебницы сердечный удар не хватил.

К счастью, напряжение сошло на «нет» после слов полковника:

— Свободны все, — произнес он сухо, — кроме леди Горейской.

Коллеги с готовностью выполнили приказ.

Я сделала глубокий вдох-выдох, настраиваясь на заслуженный нагоняй. Взгляд невольно зацепился за книжный шкаф.

Большой, во всю стену и до потолка, он полон монографий, справочников и учебников по целительству и зельеварению. Некоторые экземпляры настолько редкие, что стоили целое состояние, поэтому лорд Фомиор не поскупился на магическую защиту своих сокровищ — на дверях шкафа угрожающе сиял серебристый узор охранки.

— Прости, Хельена.

Что?.. Я потрясенно уставилась на полковника. Почему извиняется он?

— Из-за неуверенности моих людей, охранявших палату принца, твои старания были перечеркнуты. Стражи получат серьезный выговор с занесением в личное дело.

Я кашлянула и мучительно призналась:

— Скорее, здесь больше моей вины — пусть и не преднамеренно, но я передала пациента некомпетентному целителю.

Лорд Кимстар покачал головой.

— Все же вина на охранниках, не сообщивших мне о появлении делегации в палате принца ночью, явно ведь неспроста они выбрали этот час. Но не будем об этом больше. Хельена, сможешь восстановить память принца?

Я без раздумий покачала головой.

— Простите, не моя специализация.

— А можно вновь усыпить принца, чтобы память восстановилась сама? — тихо поинтересовался полковник Кимстар.

Как ни хотелось его обнадеживать, я развела руками.

— Увы, амнезия не из-за ранней побудки, нет. На принце проклятие, если помните. Именно оно и создало завесу между настоящим и прошлым.

Полковник нахмурился.

— Тогда искусственное пробуждение не виновато?

— И снова не так. Пока принц спал, дремало и проклятие. Он очнулся, оно активировалось и причинило вред. Был шанс, что за время сна проклятье могло ослабнуть, а затем и вовсе развеяться. — На миг я ощутила себя лектором в университете магии и приглушила менторский тон, а затем и вовсе закруглила рассказ: — К тому же его величество Эрик обещал пригласить менталиста и проклятийника для консультации.

Полковник кивнул, помня о планах короля.

— Лорд Кимстар, что теперь будет?

Он недоуменно вскинул бровь.

— Принц Заохии пострадал в нашей стране, наши целители не смогли ему помочь, — перечислила я свои аргументы для опасения.

Мужчина устало потер переносицу.

— Не знаю, Хельена, все зависит от работы наших дипломатов и того, какие претензии выдвинут островитяне.

Вскоре стало ясно, что я не зря беспокоилась о последствиях.

Я вышла из кабинета Фомиора и устало прислонилась к стене.

Мало мне своих проблем, так теперь еще принц островитян с потерей памяти! Явно в наказание боги направили его в мой кабинет…

Висящая неподалеку маглампа возмущенно затрещала и потухла.

Так, это откровенный знак успокоиться и не роптать на богов. В конце концов, в первую очередь пусть болят головы у дипломатов и лорда Фомиора-старшего, а я всего-навсего рядовая целительница.

Глубокий вдох и медленный выдох. И еще раз.

В коридоре витал запах лечебных трав и зелий, дезинфицирующего средства и мыла, из правого крыла здания доносились обрывки разговоров дежурных целителей, их помощников и технического персонала. Привычная атмосфера ночных дежурств.

— Хель! — ко мне подскочил взъерошенный Ларк.

Глаза красные, мантия помята, тонкие пальцы с идеально короткими ногтями слегка подрагивали — я легко отметила признаки магического и физического истощения.

— Прости-прости, Хель! — затараторил ассистент. — Я не смог отстоять принца, и они его разбудили!

Я подняла руку, останавливая поток извинений.

— Все понимаю, ты старался. Ищешь виноватых? Это я, лорд Фомиор и его младшенький. Из-за конфликта с Даньяром я отказалась от пациента, ну а Фомиоры доделали остальное.

— Хель, ты ведь тоже могла не выдержать давления этого лорда Эрмина! — Имя родственника принца Ларк выплюнул с отвращением, как грязное ругательство. — Он уговаривал, льстил, искушал наградой, а затем и вовсе пригрозил! Но не Антонию, а мне!

— Повторю, ты ничего не мог поделать, успокойся. И вообще, почему ты здесь? Сегодня не твоя смена.

Ларк смутился:

— Поменялся с Иреникой… Хель, а что будет Антонию? Что сказал тебе лорд Кимстар? Отстранят Фомиоров от руководства и практики?

Я подавила горькую усмешку.

— Ничего им не будет, даже речи о наказании не шло.

16

Ночь опустилась на город большим, пушистым одеялом. Звезды, величественные и холодные, заливали улицу серебристым светом, который разбавляли золотые фонари. Сегодня последняя листва облетела с деревьев, и теперь они отбрасывали причудливые, корявые тени.

Я стояла у выхода из лечебницы, наслаждаясь легким ветерком, который обдувал мои разгоряченные щеки.

Позади осталась суета с принцем, нелегкий разговор с полковником и ассистентом. Столько эмоций сплелось в хаотичный клубок!

Вдох-выдох… Я вдыхаю покой ночи и выдыхаю беспокойство... Вдох-выдох...

Проблемы пациентов — не мои проблемы, как говорил дед. Вот только он умел следовать своему правилу безукоризненно, я — нет.

Нужно учиться отстраняться, если не хочу сгореть через несколько лет.

Узкая, извилистая улица верно повела домой. Еще немного — я лягу в постель и немного отдохну.

Спокойствие и уют осенней ночи оказались обманчивыми.

Быстрые шаги позади заставили обернуться. Двое мужчин в темных плащах, лица до уровня глаз скрывали платки. Готова поклясться, их цель — я. Будут грабить?

— А кто это тут такой красивый гуляет? — насмешливо протянул первый мужчина.

Хм, в его голосе что-то неправильное. Что именно?

— Такой красивый и одинокий ходит! — подхватил с радостной издевкой второй мужчина.

— Бессонница, красотка? — заржал первый. — Хочешь, составим компанию?

— Нет, я целительница, с работы иду, — спокойно отозвалась я, помня, что бандиты тоже болеют и нуждаются в помощи целителя. Обидеть «лепилу» — табу даже для представителей городского дна.

— Ах ты бедняжка, устала и замерзла! — воскликнул первый.

Второй тотчас подхватил, гнусно хихикая:

— Пойдем с нами, мы согреем!

И он попытался схватить меня за рукав пальто — я отскочила и зажгла в левой руке энергошар.

— Наш цветочек с колючками? — ухмыльнулся первый бандит. — Смотри, на ножку себе не урони!

Сердце сжалось от страха: это какие-то залетные бандиты? Местные не лезут к целителям! Или же меня заказали…

Так, глупости! Я просто устала, не ожидала после изматывающих событий встретить негодяев.

— Ребят, нужны проблемы с патрулем? Устрою!

Поднеся правую руку ко рту, быстро дунула в магический свисток на браслете. Тревожный тонкий звук в морозном воздухе прозвучал особенно пронзительно.

— И зачем беспокоить полицию? Тебе и нас хватит, красотка, — издевательски произнес первый бандит и направился ко мне.

Я бросила ему энергошар почти под сапоги — крошево из камней и мерзлой земли ударило во все стороны.

— Следующий отправлю в колено, — предупредила тихо.

Можно кастовать жгучую диарею или сразу бить боевыми по ногам, сил предостаточно. Но лучше не создавать себе проблем.

Одна из коллег в прошлом году отбивалась от назойливого поклонника. Так он в суд подал, заявляя, что девица на него напала и серьезно навредила, а ведь целительница…

Подавив панику, я спокойно смотрела бандитам в глаза. Внутри разливались страх и злость. Скоро появится магпатруль, надо держаться.

— Какая суровая крошка! — Первый бандит сделал небольшой шаг в мою сторону. — Если ты целительница, то ничего нам не сделаешь…

Пока напарник заговаривал мне зубы, второй попытался зайти сбоку и выбить энергошар. Успешно… Мое заклинание улетело в глухую стену.

Первый бандит попытался бросить мне в лицо серебристый порошок — я чудом увернулась.

— Держи ее! — крикнул он напарнику.

Все-таки похищение?.. Обойдутся!

Я почти устроила мужикам прочистку кишечника, как сбоку громыхнуло:

— Прочь, дохлые гайбосумы!

Гневный выкрик и дротики изо льда прогнали бандитов.

17

Из темноты вышел мужчина, крупный и высокий, одетый в теплый плащ с шикарной меховой отделкой.

Он откинул капюшон, и я разглядела знакомые черты и предвкушающий взгляд.

Да это же Эрвин, заохийский аристократ! Тот самый мерзавец, который заставил целителей разбудить принца.

— Вы в порядке, леди Горейская? – спросил он слащавым голосом, полным заботы.

Фальшивой, разумеется. Да и вся ситуация выглядела наигранной. Хм…

Точно, игра! Вот, что меня насторожило — у нападающих был акцент, да и сбежали они слишком быстро, не попытавшись противостоять Эрвину.

— Я в порядке, благодарю, – ответила, делая шаг назад.

Он, будто не поняв маневр, сократил между нами расстояние.

Этот мужчина — скрытый враг, предатель. И сейчас он зачем-то притворялся благородным спасителем, защитившим слабую женщину.

— Позвольте проводить вас домой, леди Хельена, – предложил Эрвин и взял за руку.

— Горейская, — исправила я и резко дернулась, вырываясь из захвата.

Горячие, влажные пальцы мазнули по моему запястью, оставив неприятное ощущение.

— Нет, спасибо, – отрезала я, глядя островитянину прямо в глаза. — Сама справлюсь.

Его улыбка стала холодной и злой.

— Я видел, как вы справляетесь. И поверьте, с подобным умением вы недолго продержитесь в статусе невесты принца!

— Это что, угроза? — спросила прямо.

— Дружеское предупреждение, — ухмыльнулся он. — Вы приняли цветок принца, и он у вас до сих пор не завял, а значит вам необходим тот, кто поможет продержаться до церемонии бракосочетания.

Он умолк и одарил меня многозначительным взглядом. Не говорила и я. Выдержка у меня хорошая, уточнять, что подразумевает, не собираюсь.

Так и не дождавшись моей реакции, он хмуро закончил:

— Чтобы выжить, вам нужен защитник и друг.

— Уж не себя ли вы предлагаете на эту роль?

— Не только, — начав говорить, он осекся.

Света фонарей и звезд хватало, чтобы рассмотреть его напряженное лицо и кривящиеся в неприятной улыбке губы.

Его голос зазвучал мягко, напевно, с ярко выраженным заохийским акцентом:

— Вы слишком хороши для нашего принца, прекрасная леди Горейская. Альмавьер — зеленый мальчишка, который до сих пор не принял корону, потому что желает сделать все по правилам.

Он пренебрежительно хмыкнул и продолжил рассказ:

— Нергал, дядя Альмавьера, идеальный правитель, лучшего для Заохии сложно представить. Вдобавок теперь, когда Альмавьер потерял память, он вряд ли сможет взойти на престол. Получив цветок принца, вы невольно влипли в неприятности. Кое-кто может пожелать устранить вас…

Он многозначительно замолчал и сделал шаг вперед, приблизившись настолько, что я почувствовала запах парфюма: сладко-приторный, словно переспевшие фрукты.

— Я понимаю, стать королевой — мечта любой леди. Но замужество с Альмавьером вам корону не принесет… У этого принца нет будущего.

Ага, все-таки настоящий заговорщик. Эрвин помогает Нергалу, заодно продвигая в королевы свою дочь. Мотивы понятны.

Так, сейчас кивну, мол, да, с амнезией у принца никаких шансов и распрощаюсь. А уже дома свяжусь с полковником Кимстаром, он должен рассказать королю об этом разговоре.

— Я заметил, что вы любите топазины?

Рука Эрвина скользнула в карман плаща и вытянула длинное ожерелье из крупных синих камней.

— Я предлагаю вам руку, сердце и месторождение топазинов, леди Горейская!

Холодный воздух стал комом в горле, и я закашлялась.

— Что?..

— Станьте моей женой — и вам не придется работать в этой убогой лечебнице! Ваш дар будет сиять при дворе заохийского монарха!

Ха-ха, такое себе предложение, да еще в комплекте с Эрвином!

Изо всех сил сдерживая истинные эмоции, осторожно спросила:

— А разве вы не женаты?

— Я вдовец — Он скорбно вздохнул. — Но мое сердце отогрелось под лучами вашей солнечной улыбки.

Ого, когда это я ему улыбалась? Тоже амнезия? Или озвучивает стандартные комплименты для дам?

— Что взамен?

— Небольшая помощь. Альмавьер мешает всем. Вы получите пусть не корону, но богатство и власть в Заохии, если принц однажды не проснется.

— Я целитель, я не убиваю.

— Кто говорит об убийстве? — вознегодовал островитянин и вкрадчиво уточнил: — Речь о милосердии. Целитель ведь может облегчить муки своего пациента, правильно? Поверьте, если Альмавьер не откажется от трона, его ждет нечто худшее, чем смерть.

Я вздрогнула, но постаралась не показать страха. Внутри кипела ярость. Но я не забывала, что нужно сохранять спокойствие.

Медленно подняла голову и встретила его взгляд:

18

Ничего не видя, всей кожей я ощутила, как вокруг сгустился, потяжелел воздух.

— Не лезь не в свое дело! — грубо прорычал Эрвин.

— Эта девушка под моей защитой, — произнес неизвестный тихо, но у меня почему-то побежал мороз по коже.

— Тогда ты смертник! — зло торжествуя, пообещал Эрвин.

— Все мы смертны, — философски отозвался незнакомец.

Миг тишины, а затем ее разорвал свист боевых заклинаний.

Раздались удивленные ругательства заохийцев.

— Ты кто такой? — В голосе Эрвина послышался страх.

— Я достаточно убедителен? — насмешливо спросил незнакомец.

— Шипохвост тебя раздери! — выругался Эрвин.

И вновь атака чем-то тяжелым. Совсем рядом грохот расколотой стены, в которую попал энергошар.

Вот же шмырь!.. Оказаться в эпицентр сражения — и не видеть ни зги!

Чудо, что в меня не попало ни единого осколка!..

Едва ли не на карачках я постаралась убраться подальше, пока не задело шальным заклинанием.

Слепота мешала, подпитывая панику. Страшно оказаться во власти тьмы вот так, абсолютно беспомощной!

Крики сменились стонами.

Что с островитянами?.. Их пытают?!

Мой страх усилился, я вскочила на ноги.

Шмырь-шмырь-шмырь!..

Где же магпатруль?.. Неужели слишком далеко и не слышал призыв моего свистка?

Мир словно растворился в черной пустоте, и от него остались лишь звуки.

Я ориентировалась на тишину, оставив хрипы заохийцев позади.

Предсказуемо споткнулась — и угодила в крепкие мужские объятия.

— Вас задело, леди Горейская? Вы плохо видите?

Голос незнакомца встревоженно-напряженный, и это еще больше испугало. Ситуация повторяется? Эрвина в роли лжезаботливого спасителя мне хватило с лихвой!

Я дернулась — и незнакомец тотчас отпустил.

— Нет, не задело, — я ответила, стараясь сохранять спокойствие. — Они чем-то засыпали мои глаза. Ничего не вижу, еще и жжется.

— Не волнуйтесь. Сейчас мы это исправим.

Его слова прозвучали уверенно, и я вскоре почувствовала, как нечто прохладное коснулось моих век. Не вода, нечто похожее на желе. Какое-то не знакомое мне очищающее заклинание?

Прошло несколько минут, которые показались вечностью, прежде чем я услышала его снова:

— Леди Горейская, порошок я убрал, но нужно еще немного времени, прежде чем зрение вернется.

Мои пальцы нащупали желеобразную повязку на глазах. Магия? Только странная какая-то.

— Вам необходимо поспать. Позвольте, я провожу вас до дома.

Мужчина не спрашивал, утверждал. Впрочем, я и не собиралась отказываться от помощи, поэтому назвала адрес.

Он взял меня за руку и осторожно повел к моему дому.

Странно, но страх отступил. Тревоги за свою жизнь больше нет. Почему? Он как-то воздействует на меня? Нет. Я сейчас ничего не вижу, но магии не лишилась.

— Что с островитянами? Надеюсь, у Латории из-за них не возникнет проблем с Заохией.

— Они отдыхают, — безмятежно отозвался мой неожиданный защитник. — Не волнуйтесь, я их не убил.

От сердца отлегло. Эрвин — негодяй, властолюбивый предатель, но помирать на территории королевства ему нельзя.

Город, в котором я родилась, сейчас казался чужим. Я заново изучала его по звукам: шорох опавшей листвы, шум ветра в лысых кронах деревьев, лай собак, поскрипывание флюгеров на крышах... Опознавала по запахам: терпкий дух ели возле жилища купца, а возле двухэтажного дома пекаря и ночью пахло сдобой, казалось, она въелась в каменные стены.

Даже ощущение мощеного тротуара под каблуками было разным: в одном месте камни отлично пригнаны, а где-то коварно торчат…

Ой!

Не позволив упасть, незнакомец подхватил меня на руки.

— Осторожней, леди Горейская.

Сердце мое застучало быстрее. Пришло запоздалое осознание: он знал мою фамилию! Откуда? Подслушал разговор с заохийцем? Или…

— Мы с вами знакомы? Простите, не опознала по голосу. — Я решила зайти издалека.

Моя ладонь скользнула по чужому предплечью, ощущая сквозь слои одежды каменные мускулы мужчины. Смутно знакомые ощущения… И голос!

Да это же... это же он! Незнакомец, который потушил взорвавшийся магмобиль принца!

19

— Вы ведь не первый раз меня спасаете? Вы… следите за мной?

Задав вопрос, поняла, как по-дурацки звучит. Я не страдала эгоцентризмом, давно поняв, что мир не крутится вокруг моей персоны.

Не позволив ответить, поспешила исправиться:

— Точнее, вы оказались в нужном месте, потому что телохранитель принца?

Руки, державшие меня, напряглись, и я ощутила, что незнакомец даже сбился с шага на мгновение.

Ох, я угадала, он телохранитель принца! Наглые островитяне следят за мной круглосуточно?

— Умеете ошарашить предположениями, леди Горейская. Простите, я не могу ответить.

Дыхание перехватило от возмущения. Вот и косвенное подтверждение, все-таки не случайный спаситель, а связан с принцем.

Ведь почему не может говорить? Потому что под клятвой, которую дают обычно, когда стараются сберечь государственные тайны.

Здорово, я окончательно увязала в международной политике!

— Кажется, я понимаю, почему не можете говорить. Вы здесь инкогнито, присматриваете за принцем Альмавьером, но так, чтобы он не узнал, — предположила тихо.

Мужчина вздохнул с откровенным облегчением.

Я угадала, и теперь в отношении меня клятва не действует?

— Нет, — возразил он неожиданно, разрушая достаточно стройную гипотезу. — Я здесь по другой причине, и уж точно не ради благополучия принца Заохии.

Неужели он все-таки следит за мной?

Мозг сразу подкинул парочку причин и заказчиков этого негласного присмотра.

— Что ж, мне повезло, что вы оказались рядом. — Я решила не уточнять, страшно почему-то, и закруглила разговор: —Благодарю за спасение!

— Это мой долг — защищать слабых и нежных. — Без капли пафоса заявил незнакомец.

Хм, нежных... Это что, комплимент? Незаслуженный, у меня столько же нежности, сколько у горного терновника, особенно когда я в операционной.

Чуть повозившись и обняв мужчину за шею, удобнее устроилась на его руках. Несмотря на мои маневры и средний вес, он нес меня легко, и даже дыхание не сбилось.

А еще неуловимо пах мятой и молочной карамелью. Странное сочетание для мужчины. Пил травяной чай и закусывал конфетами? Забавно.

— Мы на месте, леди Горейская, — сообщил незнакомец. — Ваш дом.

Он аккуратно поставил меня на ноги, и я ощутила мимолетное сожаление. Так хорошо, комфортно устроилась, а уже все! Шутка.

— Благодарю за доставку, лорд...

Я сделала паузу в ожидании, когда он назовет имя. Что незнакомец — аристократ, выдавала чистая речь и нечто неуловимое в стиле поведения.

— Леди Горейская, я хочу сделать вам, талантливой целительнице, предложение деликатного рода.

Я испытала разочарование вперемешку с облегчением. Так вот в чем причина: ему нужны мои способности и опыт.

— Для начала я хотела бы видеть вас, никаких разговоров о работе, пока я ощущаю беспомощность. Уберите повязку, уверена, мои глаза уже восстановились после зачарованного порошка.

Тишина. Откажется? Будет настаивать на своем инкогнито?

Значит, я распрощаюсь с ним.

Моих волос у виска осторожно коснулась чужая рука. И в тот же миг ко мне вернулось зрение.

— Я исполнил вашу просьбу, леди Горейская, — тихо произнес мужчина.

Да только стоял он удачно, спиной к уличным фонарям, что лица не разглядеть. Хитро.

Подавив улыбку, я дважды хлопнула в ладоши — зажегся мощный магический светильник над дверью.

Незнакомец не сбежал из круга света, как мелкая горная нежить. Статный, широкоплечий, он стоял неподвижно, словно статуя, высеченная из камня талантливым мастером, и при этом ощущалась внутренняя сила, готовая в любой миг вырваться наружу. Я чувствовала, как магия струится в нем и вокруг него. И это была тьма… Она извивалась причудливыми плетями у ног мужчины, преданно обвивала носки модных фиолетовых туфель.

Все-таки я оказалась права: он воин Кромешной Тьмы, кромешник.

Мужчина шевельнул рукой, и из-под черного плаща выглянул кусочек камзола лилового цвета, сверкнула изысканная вышивка серебром.

Перевела взгляд выше, на лицо — и едва не задохнулась от удивления.

Он рыжий… красновато-рыжий кромешник!

Его алые волосы, остриженные до основания шеи, напоминали свежую кровь. Брови, темно-красные, почти черные, удивленно изогнулись над пронзительными зелеными глазами.

— Все хорошо, леди Горейская? — поинтересовался кромешник, и его четко очерченные губы изогнулись в ироничной ухмылке. — Острота зрения вернулась полностью?

Я кивнула, не в силах ни произнести хоть слово, ни оторваться от разглядывания.

Кожа мужчины была идеально ровной и чистой, без единого шрама, чего не ждешь от воина, постоянно сражающего с нечистью. Нос прямой, с едва заметной горбинкой, придавал мужчине хищное выражение. Волевой, четко очерченный подбородок с небольшой ямочкой, завершал облик, добавляя ему еще больше шарма.

20

Хм, нам?.. Лечение нужно не ему, кому-то другому? Нескольким людям? Вообще, неожиданно, что ко мне обратился воин Тьмы. Но раз целитель нужен не ему...

Звук подъезжающего магмобиля заставил посмотреть влево, и я упустила миг, когда кромешник исчез.

Взбудоражил любопытство — и свалил. Вот ведь ржавый скальпель!

— Леди Горейская, вы в порядке?

Ко мне спешило два полицейских.

Мой свисток. Я совсем забыла, что его не только слышат, но и видят некоторое время после активации.

Неудобно вышло: явились, когда не нужны, невольно сорвала людей с маршрута.

— Леди, что случилось?

— Вы видели, как потерпевших спеленали путами тьмы? Кто это был?

Что-что? Потерпевших?.. Это заохийцы — потерпевшие? Бедосечки...

Кажется, этой ночью я не усну вообще.

Вздохнув, спокойной произнесла:

— Да, видела и все расскажу, но только лорду Кимстару.

***

В библиотеке царила тишина, если не считать тихое потрескивание старого магсветильника, который давно следовало заменить. И все же его света хватало, чтобы рассмотреть массивный дубовый стол, покрытый слоем пыли, и стену с картами: старинной, на которой виднелся Седой материк, и современной, где уже был магический водораздел.

Строгие линии мебели, отсутствие ярких цветов и безделушек подчеркивали аскетизм бывшего владельца этого дома. Здесь не было ничего, что могло бы отвлечь от главного — поиска пути на Седой материк. Одержимый этой идеей барон недавно умер, и единственный наследник с облегчением продал обветшалый особняк.

Ярвуд давно потерял интерес к обеим картам или забитым книгами шкафам и, войдя в кабинет, сразу направился к чайному столику. Взяв мятный леденец, с хрустом его раскусил.

Развалившийся на кожаном диване Веркинджеторикс вскинул удивленно чернильные брови и не сказал ни слова. Благоразумное молчание продлилось целых пять секунд.

— Ты один? А где наша уникальная целительница?

Ярвуд налил себе чай и уничтожил еще одну конфету.

— Только не говори, что ты опять не смог ее привести, — хохотнул Джет. — Снова осечка, да?

— Заткнись, — тихо обронил Ярвуд и подошел к зеркалу, чтобы перевязать шейный платок благородного коричневого цвета.

— У тебя сейчас пар пойдет из ушей от злости, — насмешливо заявил Джет, наблюдая за тем, как Ярвуд пытался скрыть свои эмоции под маской спокойствия. Его тонкие губы растянулись в ухмылке, в черных глазах сверкнули алые огоньки — Веркинджеторикс откровенно наслаждался моментом.

— Давай за ней пойду я? — предложил вкрадчиво.

— Нет.

Ярвуд бросил обманчиво ленивый взгляд на побратима и перевел взор на свое отражение в зеркале. Как всегда, безупречен от носков коричневых туфель до кончиков волос. И даже ураган эмоций в душе незаметен, это только въедливый Джет, знающий его со студенческой скамьи, определил, что он в ярости.

— Я за неделю притаскиваю десятки девиц к принцу, ты одну не можешь.

Справедливое замечание, и Ярвуд смолчал.

— Что в этот раз помешало? — не унимался Джет.

— Похитители, а затем полиция.

— Как любит повторять принц, что было дважды, то будет и в третий раз! — с удовольствием произнес Джет и закинул руки за голову. — Поэтому Горейскую приведу я.

— Нет! — Обернувшись, гневно сверкнул глазами рыжий кромешник. Зеркало с тревожным звуком треснуло. — Ты груб с девушками, Джет, я запрещаю приближаться к леди Горейской.

Ярвуд сделал короткий пасс — и зеркальная поверхность восстановилась.

— Чего это я груб? — возмутился Веркинджеторикс и вскочил с дивана. — Ни одна временно похищенная девушка на меня не жаловалась!

— Потому что ты им память стираешь, — хмыкнул Ярвуд. — А суженая, которой воспоминания не стер, до сих пор не желает тебя видеть.

Темные глаза побратима нехорошо прищурились.

— Злой ты, Ярвуд. Спустись в тренировочный зал и взорви парочку мишеней. Не держи в себе злость, ее нужно выпускать.

— Благодарю за совет, — степенно ответил Ярвуд, — в котором я не нуждаюсь.

— Зря, гордыня до добра не доводит, — попенял третий кромешник, Мэттхольд Мэтиас, выходя из вихря тьмы в углу библиотеки. — Я с важными новостями.

21

— Ты договорился с целительницей Горейской, и она придет обследовать принца? — подчеркнуто радостно спросил Джет и бросил украдкой взгляд на рыжего побратима.

Нахмурившись, Мэтиас скрестил руки на мощной, широкой груди.

— Нет. Ярвуд заявил, что я пристрастен, ведь это подруга моей жены. Он сам посмотрит на Горейскую и, если посчитает надежной, пригласит. Забыл, Джет?

Проигнорировав вопрос, Веркинджеторикс грустно покачал головой:

— Бедный наш побратим, нескоро у его саркофага появится знаменитая целительница — Ярвуд все никак ее не доставит. Постоянно что-то мешает — вот так странная неудача!

Рыжий кромешник насмешливо выслушал подколки, всем видом показывая, что они не цепляют.

— Неудачи — часть пути воина Тьмы, — напомнил он один из постулатов. — Взлет не оценит тот, кто не лежал в пыли.

— И не глотал ее из-под ног обгоняющих товарищей, — въедливо добавил Джет. — Плохой из тебя похититель, Ярвуд. Пусть с Горейской поговорит жена Мэтиаса, или ее приведу я...

— Нет, ты знаешь мое мнение, — оборвал побратима Ярвуд резко. — Пойду, проверю, как там принц.

Когда за рыжим закрылась дверь, Мэтиас с осуждением посмотрел на подстрекателя.

— И зачем ты его подзуживаешь? Объективно ему мешали обстоятельства.

Легко рассмеявшись, Джет откинулся на спинку дивана и сложил руки за головой.

— Не надо меня совестить! Я просто пытаюсь помочь. Из нашей пятерки только Ярвуд и спящий принц не встретили суженых, это любого заставит нервничать. Но Алессандр старательно прячет эмоции, или они ему уже недоступны?

Мэтиас молчал, и лишь глубокая морщина между черных, густых бровей выдавала его настороженность.

Выдержав значительную паузу, Джет продолжил:

— Что, если он изо всех сил загоняет злость поглубже, а мы не замечаем, эгоистично ослепленные счастьем?

— И чего ты добиваешься подколками, Джет? Чтобы он набил тебе морду? Тогда ты поймешь, что с эмоциями все хорошо?

Насмешник серьезно кивнул:

— Да. Хочу хотя бы тренировочный поединок. Даже могущественный кромешник нуждается в отдыхе и сбросе истинных эмоций. Наш Ярвуд, как сжатая пружина, контроль, всегда контроль, и все мысли лишь о пробуждении принца. Правильный, вечно сдержанный Алессандр... После двухсотлетнего сна он до сих пор не завел ни одного романа!

— Переживаешь, не отвалилось ли чего у меня за два века? — едко поинтересовался вышедший из тени между двух книжных шкафов Ярвуд. — Спи спокойно, друг, такой проблемы, как у тебя, нет.

Лицо Веркинджеторикса перекосило.

— И у меня нет!.. Я просто уважаю свою суженую!

Он вскочил с дивана и без предупреждения швырнул в рыжего шар из тьмы.

Выплеск мгновенно поглотил щит в форме ладони с растопыренными пальцами.

Недобро прищурив зеленые глаза, Ярвуд жестко заявил:

— Когда провоцируешь в ком-то злость, помни: это обоюдоострое оружие, им легко ранить самого себя.

Джет усмехнулся, понимая, что побратим не поддастся на провокации.

— Ну и шмырь с тобой! Ходи дальше, словно тебе кочергу воткнули в… В общем, сдерживайся дальше! — Он махнул рукой и вернулся на диван. — Просто хотел убедиться, что ты еще жив. Порой кажется, что вместо друга рядом статуя из мрамора, а это первый признак ухода за грань.

— Я живее многих, — заявил Ярвуд. Подойдя к столику, он взял зеленую мятную конфету и задумчиво посмотрел сквозь нее на свет. — Кстати, Джет, навязчивая забота чревата ответной любезностью.

Побратим поерзал на диване.

— Что ты имеешь в виду?

— Например, я могу встретиться с офицером Сомик и рассказать, какой у нее скромный суженый…

Джет снова вскочил с дивана и прошипел рассерженным котом:

— Не посмееш-ш!

Глаза его засветились алым, черты лица стали резче. Он сжал кулаки так сильно, что костяшки пальцев побелели от напряжения, а у ног заволновались тени, похожие на клубки разъяренных змей.

— Почему? Ты же сунул нос в мои дела! — ответил Ярвуд. В его глазах застыл холод, а губы искривила едкая усмешка. — Ты ведь сам хотел, чтобы я не держал эмоции в узде!

С последним словом обвинения он пренебрежительно запустил в побратима мятным леденцом.

Джет машинально отбил конфету и… послал чернильно-черный дротик!

22

Тьма, пролетев над плечом Ярвуда, врезалась в книжный шкаф.

Треск древесины — щит, созданный Мэтиасом, уберег книги от разрушения. Дротик распался на мелкие клочки черноты.

— Джет, ты-то сам давно спускался в тренировочный зал? — язвительно спросил Ярвуд. — Пора взорвать парочку мишеней, выпустить злость.

— Прекратите! — рявкнул Мэтиас. — Хватит собачиться, вы же друзья!

В его голосе было столько разочарования, что окружающие могли бы в нем захлебнуться.

Напряжение в библиотеке только возросло. Вихри тьмы заметались под потолком, густо оплели стены, бешено затанцевали на полу.

— Вот именно, мы — друзья! — выплюнул Ярвуд с горечью. — С таким другом врагам делать нечего: сами себя загрызем.

Его слова прозвучали как приговор, вмиг остудивший голову Джета.

Сморгнув, он разжал кулаки и рвано выдохнув, громко произнес:

— Прости, радость ударила в голову, и я заигрался в благодетеля. На самом деле, я восхищен твоей выдержкой. Боюсь, я бы сдурел от беспокойства, когда три побратима уже встретили свой свет.

— Извинения приняты, — произнес Ярвуд сухо.

Широкие плечи Мэтиаса расслабились.

— Все? Теперь будете слушать новости?

Побратимы слаженно кивнули.

— Император и Орден Кромешной Тьмы пообещали вам амнистию, возвращение всех преференций, — торжественно сообщил Мэттхольд Мэтиас.

— А взамен всего-навсего отдать саркофаг с принцем? — съязвил Ярвуд. — Я побратимов не продаю.

— Я тоже, — поддержал Джет.

Мэтиас закатил глаза.

— Никто не требует саркофаг с принцем. Более того, император и его сыновья пообещали нашему побратиму неприкосновенность и восстановление в правах кронпринца. Кому в итоге достанется трон, решит Тьма.

Веркинджеторикс неуверенно взглянул на Ярвуд. В ответ тот нахмурился.

— Ты ничего не перепутал, Мэтт? Странно… слишком легко…

Мэтиас пожал плечами.

— Обещание подкрепили клятвами, и Эйликс тоже был свидетелем.

Облегчение разгладило глубокую морщинку между темно-красных бровей Ярвуда.

— Тогда верю. С чего вдруг подобная щедрость? Неужели на ныне правящую семью надавила сама богиня?

— Это не все, — произнес Мэтиас поспешно. — Есть еще одна просьба, выполнить ее можешь лишь ты, Ярвуд.

Рыжий вскинул бровь.

— Слушаю.

— Нет, я не скажу, сам не в курсе. Тебе придется встретиться с кронпринцем Джаредом.

***

Накопители за ночь наполнились лишь на четверть, все утро сияло солнце, элииска достала из трещины в полу кольцо, которое считала давно утерянным, поставщик пообещал привезти редкую алую мяту по закупочной цене, Фомиор-младший не лез в операционную с бесценными советами… Замечательный день, не так ли?

А вот и нет!

Если твой дед — маньяк, от жизни постоянно ждешь неприятностей, и когда их долго нет, начинаешь волноваться. Как говорится, лучше рутинные мелкие проблемы, чем после приятного затишья грандиозная катастрофа. По-простому, шмырец.

Да, знаю, леди не ругаются, но и руки в животы людям не засовывают.

— Есть! — Я вытащила последний металлический осколок, застрявший в висцеральном жире возле слепой кишки дородного купца.

Плохое ранение — оружие не просто рассекло плоть, но еще и обломилось внутри. Повезло, что клинок не был смазан ядом. Даже странно, что наемник понадеялся лишь на свое мастерство.

Магией я очистила и срастила прорехи в кишках.

— Теперь промываем остальное и можно зашивать. Справитесь, Оливика?

— Я-я… Сама зашью?

— Да, порадуйте господина купца аккуратным шрамом, — доброжелательно предложила я.

Младшая ассистентка, недавняя выпускница КУМ, посмотрела на рану, затем на лоток с инструментами… Побелела и рухнула в обморок.

— Я выиграл, Хель! Она не выдержала! — по-детски обрадовался Ларк, мой второй ассистент. — Ты должна мне обед в «Сытом коте».

Я подавила улыбку и погрозила ему пальцем:

— Подожди, Оливика еще не сбежала из операционной.

Ларк удивленно фыркнул:

— А как она сбежит, если валяется без чувств?

— Никак, — уже откровенно рассмеялась я. — И раз девушка до конца операции здесь, то выиграла я. Значит, обед оплачиваешь ты.

— Хель, так нечестно! — искренне возмутился Ларк.

— В следующий раз четче формулируй условия, когда споришь. Доделывай, а я переодеваться.

Сняв перчатки и вымыв руки в предоперационной, я вышла в коридор и тотчас столкнулась нос к носу с Антонием Фомиором.

— Леди Горейская! — плотоядно улыбнулся сынок старшего целителя. — Вы-то мне и нужны!

23

С каждым шагом все больше крепла уверенность, что это он, тот самый шмырец, которого я так опасалась.

Возле двери я даже замерла. Откуда смятение? Я его перед сложными операциями не испытываю. Наверное, из-за предвкушающей улыбочки Антония и моего ожидания очередной подлости с его стороны. Фомиор-младший решил, что в проблемах его семьи виновата я. А всего-то и нужно было, что выполнять мои предписания по лечению заохийского принца!

Ладно, пускай интуиция и вопит о грядущих неприятностях, справлюсь. Вариантов нет.

Я взялась за ручку, но дверь открылась сама.

— Хельена! Наконец-то, ты явилась! — недовольно воскликнула красивая блондинка в шикарном голубом платье. В ушах ее сверкали бриллианты, соперничая в блеске с платиновыми волосами. — Не очень ты торопилась на встречу, а уж зная, что это я, то и вовсе не пришла бы?

Я растянула губы в светской улыбке.

— Лиандра, разве я посмела бы проигнорировать визит моей дорогой невестки?

Иногда очень дорогой, если вспомнить, какие суммы занимает мой младший брат, чтобы удовлетворить запросы супруги. Порой складывается впечатление, что все доходы с унаследованного мной поместья идут на модные наряды Лиандры.

— Уверена, не пришла бы, если бы твой учтивый коллега сообщил мое имя.

Антоний и учтивость? Я подавила гримасу, вспомнив, как утром он наорал на опоздавшую Оливику.

— Я бы не стала игнорировать пациента. Что болит, Лиандра? — спросила я с подчеркнутым участием.

Невестка предсказуемо попятилась.

— Я не в качестве пациента пришла! — возмутилась она, больше всего на свете опасаясь подурнеть из-за болезни. — Артефакты работают исправно, за что мой ненаглядный супруг регулярно отваливает солидные деньги, раз уж ты, милая родственница, не желаешь нам помогать.

Под помощью подразумевалось оказание косметических услуг на постоянной основе, что совсем не то, ради чего я старательно училась в Квартенском университете магии. И нет, мне ни капельки не стыдно, что однажды отказала Лиандре. Она из числа женщин, чьи запросы растут быстрее, чем возможности тех, кто должен их выполнять.

— Лиандра, Хельена, не стойте на пороге, — прозвучало властно из глубин кабинета. — Беседы на важные темы предпочитают закрытые двери.

У меня спина закаменела при первых же слова.

Вдовствующая герцогиня Горейская… Мама… она тоже здесь.

Отметив мою реакцию, Лиандра довольно усмехнулась и зашла в мой кабинет. Я устала после операции, а теперь еще предстоит выдержать словесную битву? Здорово!

Ладно, и с этим справлюсь. Мама — стихийное бедствие, которое нельзя остановить, можно лишь переждать.

Пройдя в кабинет, окинула ее быстрым взглядом: элегантное темно-вишневое платье, черные волосы без единой нити седины собраны в изысканную прическу, глаза смотрят ясно и цепко, легкий макияж на месте — она в порядке, значит, пришла воспитывать.

— Здравствуй, мама, — произнесла я тихо.

— Благодарю за пожелание, раз это единственное, что может получить больная мать от дочери-целительницы, — смиренно вздохнула она.

Метко. Я задохнулась от возмущения.

Так, надо молчать... Проще дать высказать все, что накопилось.

На самом деле, я регулярно проверяла здоровье родных. У матери оно крепче, чем у многих юных леди, но разве что-либо докажешь? Для семьи я отличный косметолог и плохой целитель, а все из-за деда.

24

Однажды Эрх Горейский с презрением заявил, что я никогда не сравнюсь ним: мне не хватает практики, резерва, твердой руки и безжалостности истинного целителя. С тех пор семья уверена, что я никчемный специалист.

А ведь люди меняются. Практики в горах было выше головы, там я, метафорически выражаясь, отточила свой скальпель. И самое главное, случайно раскачала резерв настолько сильно, что это стало угрозой для жизни.

Единственное, чем, надеюсь, никогда не обзаведусь, так это безжалостностью. Я не хочу выбирать одного из двух пациентов, решать, кого спасти, а на кого не хватит времени…

Задумавшись, я неосторожно вклинилась в поток критики:

— Состояние твоего здоровья выше возрастной нормы, мама.

Родительница остановила поток упреков. На миг. И выдала порцию новых:

— Молодая леди месяцами не появляется дома, откуда ей знать, в каком состоянии близкие? Забыла правила приличия — забыла о семье!

— Мама, я всегда о вас помню, — сказала я, стараясь сохранять спокойствие. — Хотя сейчас сезон простуд, и пациенты идут сплошным потоком, поверь, я помню...

— Пациенты… всегда на первом месте пациенты, — протянула мать с осуждением. — Лучше о семье бы думала. К двадцати четырем годам не обзавелась мужем и детьми? Значит, заботься о семье, которая у тебя уже есть: мать, братья. А скоро Лиандра подарит нашему роду наследника.

Почему наследника? Старший сын — Горан, и у него уже есть невеста. Или дело в том, что мама не желает принимать девушку без титула? Так и сама она не из древнего аристократического рода, купеческая дочь с сильным даром. Горан, как и наш отец, выбрал невесту не аристократку, зато по зову сердца. Жаль, не все его поддержали, и больше всех недовольна мама. Почему? Для меня загадка.

Я повернулась к Лиандре, без зазрений совести, устроившейся в моем кресле, и задала другой, не тот, который хотела бы, вопрос:

— Ты беременна? Я не заметила.

Невестка состроила мечтательно-восторженное выражение лица и, преданно глядя на свекровь, почти пропела:

— Мы с Дамианом старательно работаем над этим вопросом!

Угу, работают. Да так старательно, что она даже противозачаточный артефакт продолжает носить.

Видимо, я слишком красноречиво смотрела на ее левую руку — Лиандра мстительно прошипела:

— А вообще, нашей Хельене не нужны родственники, ведь ей покровительствует сам король.

В этой фразе отсутствовала логика, зато таилась зависть и желание вызвать чувство вины.

Лиандра — опытный манипулятор, пойдет на все ради своих амбиций. Она сильно обиделась, когда я отказалась поговорить с его величеством о придворной должности для Дамиана. Я люблю брата, он талантливый бытовик, специализирующийся на установке защитных артефактов, но необязательный человек.

Проигнорировав выпад, вежливо произнесла:

— Я могу предложить чай, леди?

— Можешь, — усмехнулась Лиандра, — но только не местный, а заваренный в ресторане. Только там можно сообщать великолепные новости!

— Еще и новости? Боюсь, для меня слишком много потрясений, — произнесла я ровно, но Лиандра нехорошо прищурилась, правильно определив иронию. — Хорошо, только я беру с собой элииску.

— Я заказала столик в приличном заведении, — возмутилась невестка и тотчас захлебнулась возмущением, когда мать подняла руку.

— Как пожелаешь, Хельена, твою репутацию магической лисой не испортить.

Лиандра стиснула зубы, хотя речь шла не о ней.

— Снежа, иди сюда, — позвала я питомца.

Элииска не поспешила на зов, как обычно.

— Снежа! — повысила я голос.

И… и ничего! Лисичка крепко уснула? Или на что-то обиделась? А, может, она испугалась моих родственников? Кабинет я закрывала, Антоний впустил моих гостий, воспользовавшись правом, как сын главного целителя.

Мать успела надеть черное пальто и застегнуть все пуговицы, а невестка лишь набросила на плечи белую шубку и нервно прижимала к груди ридикюль.

— Пойдем, Хельена, — попросила она неожиданно тихо, — потом найдешь своего зверя.

Но я уже ее не слушала, а достала из сумки медальон, зачарованный Филиппой. Парный висел на тоненьком ошейнике Снежи. На первый взгляд, на нем лишь данные хозяйки, а на самом деле — маячок.

Серебристый луч, сорвавшись с артефакта, потянулся влево и остановился на ридикюле Лиандры…

25

Я пораженно уставилась на пухлую сумку из белой кожи.

Какого шмыря?!

— Хельена, не ругайся, ты же леди! — возмутилась мама.

Я помянула шмыря вслух? Ну и шмырь с ним!

— Лиандра, у тебя в сумке моя лиса, — произнесла тихо, ощущая, как перехватывает горло от гнева.

Невестка с опаской сделала шаг назад.

— Как?.. Зачем твоя элииска туда забралась? — проблеяла она с наигранным удивлением. — Ты уверена, что она там?

Она нашлась что сказать, но пунцовый румянец на щеках выдал лгунью с головой.

— Снежа, голос! — приказала я лисичке.

Тишина…

Ридикюль даже не зашевелился.

А ведь сумка... из кожи! Неужели у Снежи асфиксия?

— Дай сюда сумку!

— Это моя собственность! Нет здесь никого!

Живодерка крепче сжала ручки ридикюля.

Пришлось хлопнуть ладонью по нижним фалангам — ее пальцы рефлекторно разжались, и я аккуратно выхватила сумку со Снежей внутри.

Боги, только бы она не задохнулась!

Поставив на стол ридикюль, я торопливо его раскрыла, не слушая возмущенный визг за спиной.

Снежа лежала без движения, апатичная, как кукла.

Задохнулась?..

Я выхватила из темных недр хрупкое, пушистое тельце и запустила диагностику.

Жива!.. Слава всем богам!

Спит под какими-то чарами, дыхание слабое, но жива.

Я запустила заклинание очищения организма от гадости, которой ее накачали. Провела между острыми ушками, разглаживая сбившийся серебристый мех, присмотрелась... К черному сухому носу прилипли желтые крупинки — ага, порошок из сонмари, сама проснется лишь утром, поэтому лучше продолжить вывод его из организма лисички.

Значит, Лиандра планировала ее выкрасть? И чуть не погубила.

Перенеся Снежу на ее подушку возле окна, я обернулась к притихшим родственницам.

— Зачем? — Мой вопрос в тишине, как камень в глубокий колодец.

Лиандра вздрогнула и, вскинув упрямо подбородок, перешла от защиты к нападению.

— Я ничего не делала! Твой любопытный зверь сам залез в мой ридикюль.

— И сам нанюхался порошка сонмари? — процедила я сквозь зубы.

— Да! — скрестила руки на груди Лиандра. — Что взять с глупой твари? Валялась у меня коробочка сонмари, которую пью от бессонницы, и твоя лиса ее разгрызла.

Я уже не слушала наглую лгунью.

Смерть от нехватки воздуха — страшная смерть. Дыхание учащается, но воздуха не хватает, сердце бьется быстро-быстро и оттого больно в груди, повышается давление, шум в ушах нарастает...

Накрывает паникой, сознание путается, а затем отключается и начинаются судороги

Надо показать Лиандре, на что она обрекла лисицу.

— Хельена, нет! — Мама шагнула между мной и Лиандрой. — Не надо, это жена твоего брата!

— Это головная боль моего брата, — возразила я и светским тоном добавила: — Из-за нее у него постоянные проблемы, может, проще избавиться?

Лиандра испуганно коснулась своей шеи, ощутив холодное прикосновение заклинания-петли.

— Что это?!

— То, на что ты обрекла элииску, начало асфиксии, — любезно объяснила я. — Сонный порошок вдобавок отобрал возможность звать на помощь, сейчас и ты лишишься голоса...

— Сдурела, Хельена?! — Лиандра бросилась к двери. — Сумасшедшая!

Она тщетно дергала ручку — я активировала запирающее заклинание на случай буйных или заразных пациентов, которые не хотели отправляться в лазарет.

— Хельена, не трогай ее, — попросила мама спокойно. — Иначе у меня точно не будет внуков.

— Почему? За вдовцов охотно выходят замуж, а я не угожу за решетку, скажу, что она подавилась конфетой, коллеги поддержат.

— Боги, да я всего лишь хотела наладить с тобой отношения! — воскликнула Лиандра в отчаянии. — Я бы вернула тебе лису!

Я развеяла безобидное, в общем-то, заклинание охлаждающего компресса.

— Похищение — плохой способ стать героиней, Снежа едва не задохнулась.

Лиандра, пламенея щеками, потерла горло.

— Не знала, что в ридикюле нечем дышать! Прости... Этим вечером я вернула бы лису, клянусь!

Хм, почему у меня такое ощущение, что она соврала? Зря, я так рано развеяла «компресс».

— Леди Горейская, я не останусь на чаепитие, сыта по горло, — решительно заявила Лиандра. — И задергала ручку двери. — Ваша дочь больная, даром что целительница.

Уж кто бы говорил о здоровье.

Я посмотрела на мать, она кивнула.

— Пускай и больная, но я не причиняю боли невинным существам.

26

— Плевать.

— Это сейчас. Она будущая мать твоих племянников и племянниц.

Нескоро они появятся, пока Лиандра носит противозачаточный артефакт, но просвещать маму не стану.

Вместо этого задала важный, мучающий меня вопрос:

— Ты видела, как Лиандра запихивала мою лису в сумку?

— Если бы видела, то твоя Снежа там не оказалась бы, — резонно заметила мать. — Видимо, Лиандра воспользовалась моментом, когда я говорила с младшим Фомиором. Скользкий тип, будь осторожнее с ним.

Я пообещала и сосредоточилась на элииске. Когда она очнулась и лизнула меня в руку, осторожно пересадила на подушку в корзину.

— Ты точно хочешь взять ее в ресторан? — поинтересовалась мама. — Там может оказаться для нее слишком шумно.

Разумное замечание. Но оставить лисичку в кабинете, куда может войти кто-то из Фомиоров? Нет, хватит потрясений для Снежи.

На темно-синем магмобиле, принадлежащем старшему брату, мы добрались с комфортом в пункт назначения. Модный ресторан назывался, как самые популярные конфеты империи — «Ольрионская ночь», и столик нужно было заказывать за две-три недели, даже если ты вдовствующая герцогиня.

Поблагодарив за поездку, мать отпустила водителя на час, чтобы и он смог пообедать.

Заняв зарезервированный стол, сделали заказ, и, наконец-то, смогли поговорить без свидетелей.

Я сразу же подняла тему, которая давно не давала покоя.

— Почему ты всячески поддерживаешь Лиандру, но игнорируешь невесту Горана? Потому что она оборотень? Или потому что простая горожанка без титула и состояния? Ты ведь тоже не аристократка, но сумела освоиться в высшем обществе.

Мама печально улыбнулась.

— Лиандра уже законная жена Дамиана, часть семьи. А девочка Горана... Ее происхождение, скорее, плюс. Свежая сильная кровь не помешает древнему роду Горейских. И выучить этикет тоже несложно, особенно когда есть такая наставница, как я.

Ох, ничего не меняется, у моей мамы с самооценкой все в порядке! Но иначе и нельзя, эта черта помогала ей выжить в нашей семейке. Бабуля недалеко ушла от своего супруга: пусть не маньячка, но умела истязать окружающих бескровно, едким словом.

— Так в чем тогда дело?

— В ком, — поправила меня она. — Все дело в Горане. Не верю, что он доведет девчонку до брачных клятв. Боюсь, бросит раньше.

— А ты не очень высокого мнения о своем старшем ребенке.

— Увы, он собрал в себе все плохие черты. Горан — бабник, как его отец, и жестокий, черствый эгоист, как дед Эрх. Недаром клеймо богини Матери некоторое время очерняло его лицо.

История произошла совсем недавно, и была свежа в памяти светского общества. Горан оклеветал бывшую невесту, и та призвала богиню в свидетели. Заалевший знак-предупреждение подтвердил его вину.

К счастью, Горан быстро исправился, и клеймо исчезло.

Пока я вспоминала неприятную, но поучительную историю, нам принесли заказанные блюда. (*)

Пустых столиков не осталось, но я все же проигнорировала правила и посадила Снежу на соседний стул, куда поставила миску с молоком.

Элииска сделала несколько вялых глотков и спрыгнула в корзину. Ладно, пусть спит, порой сон — лучшее лекарство.

Когда нам принесли чай, я убедила маму поддержать невесту Горана.

Хорошее завершение вначале неприятного визита родственников. Вдвоем мы душевно посидели, решили семейную проблему. Будь Лиандра рядом, я не смогла бы помочь второй невестке.

— Сегодня же пошлю «вестника» Горану, — пообещала она. — Присмотрюсь к его избраннице, но лишь по твоей просьбе.

Я улыбнулась благодарно и сосредоточилась на сливочном пирожном. Может, не совсем полезная еда, с точки зрения целителя, зато настроение улучшает вмиг.

— Хельена, — напряженно позвала мама.

Оторвавшись от десерта, сразу отметила, как она побледнела.

Посмотрела в ту же сторону, что и она…

Обед в желудке обернулся холодным камнем.

По залу ресторана, улыбаясь и кивая знакомым, с двумя огромными букетами белых и розовых цветов в руках шел сын министра финансов, Нолан Мраус, граф Литийский.

— Держи себя в руках, Хель, — мама успокаивающе коснулась моего запястья.

Какие у нее ледяные пальцы… и столько ярости во взгляде!

Кастовав заклинание успокоения, направила его сначала на маму, затем на себя.

Бывший друг моих братьев, мужчина, который некогда скомпрометировал меня и неофициально считался женихом, остановился на миг возле общих знакомых.

— Можно я уйду? — спросила у мамы жалобно. — Пока он не смотрит.

— Нет. Ты ведь понимаешь, что это не спасение, а отсрочка?

Разумеется, но я не готова сейчас общаться графом Литийским, который, судя по количеству букетов, явно подготовился к встрече.

Интересно, что буду в этом ресторане, ему сообщила Лиандра? Кстати, она ведь обещала «великолепные новости».

27

Все так же играла музыка. Что баронессе плохо, заметил ее муж и ближайшие соседи. Удивленные шепотки, недоумение, страх — и никакой помощи.

Оказавшись рядом со столом, бросила взгляд на тарелки. Ярко-алые моллюски агрессивно пламенели на белом фарфоре. Почему-то так и подумала, что это острая реакция на морепродукты.

Опустившись на колени рядом с посеревшей женщиной, схватила ее за ледяную руку.

— Дорогая, что с твоим лицом! — воскликнул испуганно барон.

Губы, веки и даже нос его супруги стремительно увеличивались. Уверена, под объемными буклями и уши похожи на пухлые пирожки...

— Мою жену отравили! Помогите!

Реакция гостей была неоднозначной: кто-то продолжил таращиться, бездействуя, кто-то отодвинул тарелку, кто-то и вовсе поспешил прочь из ресторана.

— Это не отравление! Это аллергия на моллюсков! — выкрикнула я, потратив драгоценные секунды на объяснение, чтобы подавить панику.

— Целителя! — завопил барон. — Скорее, целителя!

Забавно, он ведь знает, что я обучалась вместе с его дочерью в КУМ, притом на факультете целителей? Выходит, я для него не врачеватель...

Ладно, мысленно возмущаться буду позже.

Заклинание диагностики выявило негативную реакцию на моллюсков. Версия, что здесь все-таки отравление, замаскированное под аллергию, не подтвердилась.

— Откройте окно, — велела бледному барону.

Свежий воздух необходим, да, но в первую очередь я отправила нервного мужчину подальше, чтобы не мешал.

Кастовала затратное заклинание, купирующее приступ, — и сердце баронессы забилось быстрее, кровообращение восстановилось.

Просвет бронхов, горла расширились — и дыхание моей случайной пациентки выровнялось.

Еще одно очищающее кровь заклинание — и отек пошел на спад, щеки баронессы окрасил румянец стыда.

— Благодарю, — прошептала она, собравшись с силами. — Вы спасли меня... Осталось пережить позор...

— Все будет хорошо, леди Гримлих, — пообещала я, поднимаясь на ноги и загораживая собой от взглядов любопытных. — Это могло случиться с любым.

К нам подскочил взволнованный распорядитель и своими заверениями, что в еде нет отравы, едва не спровоцировал повторную волну паники у посетителей. Неопытный какой-то.

— Это индивидуальная реакция на морепродукты, никакого яда! — громко оповестила я и тихо добавила: — Организуйте возможность незаметного ухода, леди Гримлих нужно доставить в лечебницу.

— Зачем? — всполошился барон.

— До утра вашей супруге лучше находиться под наблюдением, — соврала я.

Свою работу я выполнила на отлично, но собиралась нагло воспользоваться баронессой, как щитом, от назойливого поклонника.

— Лорд Гримлих, вы на магмобиле?

— Да, разумеется, — кивнул барон и стиснул кулаки. — Я сам управляю.

О… Да у него пальцы дрожат! Пусть этот магмобиль не летает, все равно опасно ехать по земле с нервным водителем.

Поколебавшись, «угостила» его порцией чар спокойствия. Обычно маги, хорохорясь, возмущаются, но барон, к счастью, не заметил мой произвол.

Свет над нашими головами потускнел, зазвучала медленная музыка. На небольшой сцене, в клубах магического тумана, появилась певица.

А вот и наше прикрытие! Отлично, пусть смотрят на сцену, а не на то, как будем уходить.

— Лорд Гримлих, нам пора. — Подхватив корзину с элииской, сообщила маме: — Я на работу, благодарю за обед.

Тихонько пыхтя, барон подхватил жену на руки и осторожно понес на выход.

Голос у певицы оказался завораживающе прекрасным, и на нас никто не обращал внимания. Почти.

Граф Литийский, оставив где-то букеты, последовал за нами. Вот ведь ржавый скальпель!..

28

Сдав баронессу и ее испуганного мужа дежурному целителю, я вновь повторила:

— Это не трагедия, а пищевая непереносимость. Леди Гримлих всего-навсего не стоит есть моллюсков. Под наблюдением вы также можете проверить, есть ли негативная реакция на другие дары моря.

— Но как же так! — сокрушался барон. — Это ведь модные деликатесы из Заохии!

— Дорогой, я не ела их раньше, проживу без них и дальше, — проворковала баронесса и успокаивающе коснулась плеча мужа.

Приятная пара, видно, что любят друг друга спустя десятилетия брака. Не всем леди из высшего общества везет обрести подобное счастье. Считается, что достаточно, если любит мужчина, а женщина со временем привыкнет.

Именно этой «мудростью» со мной и поделился граф Литийский, когда отказала ему впервые. Сказал, будет ждать, когда я смирюсь с мыслью, что нам суждено быть вместе, ну а до того момента, он мой друг. Друг на словах…

Когда я закончила КУМ, мать отказалась отпускать на практику в боевой отряд, назвав ее опасной. Литийский предложил схитрить: сообщить, что обязательную отработку проведу в отдаленном поместье его тетушки, а сама отправлюсь в горы к боевикам.

Взамен я прикрываю его перед отцом, который был одержим мыслью о продолжении рода и требовал от единственного сына поскорее внуков. Литийский считал, что жениться ему рано, поэтому ему требовалась тайная фиктивная невеста.

И мы обменялись клятвами, что войдем в храм вместе или никогда не женимся.

Какой же я была наивной дурой!..

Полгода я успешно проходила практику в боевом отряде на границе с Давелией, пока не случилась трагедия с резервом. Едва живая, с огромной проблемой, которую нельзя решить, я вернулась в столицу и узнала, что все это время тетушка Литийского путешествовала по Давелии. То есть я, незамужняя леди, не имела права находиться в ее поместье с холостым племянником! А затем поползли и вовсе гадкие слухи о похищении влюбленным лордом строптивой девицы…

Доказывать всем и каждому, что как проклятая лечила боевиков в самых горячих точках на границе? Пустая затея.

Литийский с готовностью предложил не нужный мне набор органов, но я предпочла уйти из дома и отказаться от светской жизни.

Увы, от Литийского отделаться не получилось.

Свою часть клятвы я аннулировала, а он — нет.

Его предложение о взаимном прикрытии перед родственниками оказалось многоходовкой, чтобы поймать меня на слове.

В целом, его кандидатура полностью устраивала моих родственников: молод, богат, знатен, сильный маг и отец — непотопляемый министр финансов. Отличная партия!

Вот только подлость отвратила окончательно, да и проблема с резервом никуда не делась.

Кстати, а где сейчас Литийский? Наверняка устроил засаду возле парадного входа в лечебницу. Полгода его не было в Квартене, я успела отвыкнуть от назойливого внимания.

Тихонько, не прощаясь с четой Гримлих, вышла из кабинета и нос к носу столкнулась с ненавистным поклонником.

— Хельена, нам надо поговорить! — В темно-ореховых глазах графа горела решимость фанатика. — Там, где нам не помешают!

Схватив меня за руку, он потащил к дверям кабинета напротив, закрытого по причине отпуска моего коллеги.

Щелчок тонких пальцев — и комната открыта.

— Граф — взломщик? Забавно, — за иронией пряча растерянность, протянула я.

Литийский прислонился к двери, решительно перекрывая пути отступления.

— Я не собираюсь сбегать, сама хотела поговорить.

— Да? — Он криво усмехнулся. — Поэтому ты игнорируешь мои послания?

— Много работаю, вот и пропустила «вестник», — солгала я. На самом деле я их специально не открывала, дожидалась, пока не развеются сами.

Литийский хмыкнул и покачал головой.

Попытка оправдаться провалилась? Жаль.

— Хельена, ты нарушаешь наш договор.

— Нет, ни единого пункта. А вот ты, похоже, собирался публично объявить о намерениях? Сделать предложение прямо в ресторане?

— А что остается делать, раз ты называешь себя невестой заохийского принца?

Меня словно кипятком обдало. Откуда… откуда он узнал? Кто посмел рассказать?

29

— Ты клялась, что, когда придет время, станешь моей женой! — зло процедил сквозь зубы Литийский.

— Ты получил клятву обманом!

Он насмешливо хмыкнул:

— В любви все средства хороши, Хель.

Еще бы он любил меня… Так, одержимость заполучить недосягаемое.

Я попробовала воззвать к голосу рассудка:

— Проблема с резервом не решена, я непригодна в качестве жены, Литийский, ты же знаешь…

Он махнул рукой, обрывая мои оправдания.

— Резерв не мешал назваться невестой принца, не так ли? Хватит! Я терпеливо ждал, пока наиграешься в целителя, а ты решила, что это слабость? Свадьба через месяц!

Его слова, как гром посреди зимы.

Так… сейчас нужно быть очень и очень острожной, чтобы не сделать хуже. Новые скандалы окончательно похоронят репутацию моей семьи, и реально пошатнут здоровье матери.

— Месяц? Разве можно подготовить свадьбу за месяц?

— С деньгами моей семьи все можно. Я единственный наследник двух родов, и родители, и бабушка готовы наизнанку вывернуться ради меня.

Он позволил себе пренебрежительные нотки, говоря о близких, и я в очередной раз осознала, почему не хочу за него замуж. Уж лучше остаться одной, чем стать супругой самодовольного подлеца.

— Нет, любовь моя, я не позволю тебе уйти! Клятва не позволит! И долги твоего братца...

— Что не так с долгами? — Я насторожилась. — Дамиан постепенно возвращает все, что у тебя взял!

Он широко, зло улыбнулся:

— Нет. Наоборот, долгов стало больше, Хельена.

О боги, еще и это… Если мать узнает, ей станет дурно!

Как бы я хотела оказаться сейчас далеко-далеко. Не решать чужие проблемы, не соглашаться с чужими желаниями…

Литийский на шаг сократил между нами расстояние и навис темной громадой.

— Готовься к свадьбе, Хельена. Ясно?

Он вышел из кабинета, а я осталась. Никто не должен видеть, как у целителя дрожат пальцы.

Засунув холодные руки в карманы мантии, натолкнулась в одном из них на нечто нежно-мягкое, влажное… Цветок заохийцев! Опять происки слуги принца!

Меня накрыло волной ярости. К шмырям собачьим эти непонятные игры! Пора серьезно поговорить с Даньяром!

Палата иностранного принца находилась в крыле для аристократов, злая, как тысяча шмырей, я дошла туда за три минуты.

Охранник сегодня был один, и тот спал, развалившись на лавке и уронив голову на грудь.

Кашлянула.

Полисмаг не отреагировал. Трясти за плечо опасно — можно получить энергошаром в лоб.

Я снова кашлянула и подошла ближе.

Лишь став напротив, увидела короткий ледяной дротик в груди мужчины. На фоне темно-синей формы толком и не видна кровь…

Короткое заклинание диагностики. Молодой маг еще жив!

Кастовав стазис, влила в полисмага добрую порцию магии. Теперь он продержится полчаса точно.

Активировала новенький артефакт экстренного вызова, выданный полковником Кимстаром после нападения на меня заохийцев и прислушалась к звукам из палаты.

Тишина… Убийца уже ушел? Или взламывает щит на кровати дремлющего пациента?

Артефакт мигнул — полковник принял вызов.

— На охрану принца напали, — сообщила шепотом.

— Сама не лезь!..

Ответ полковника не стала слушать, оборвала связь.

Что делать? Ждать полицию? Или войти в палату и узнать, что с моим пациентом?

30

Я колебалась несколько тягостных секунд, а когда решила попытаться обезвредить наемника, увидела невысокую девушку с рыжей косой. Полисмага.

Она бежала по коридору бесшумно, словно подошвы ее форменных сапог не касались пола. Длинная, толстая коса мелькала из-за спины, словно живая.

Кажется, мы уже пересекались, фамилия девушки — Сомик?

Ткнув мне в руки бумажный пакет, пахнущий свежей сдобой, законница ворвалась в палату.

Мир вокруг замер, ожидая развязки.

Секунды тянулись медленно, словно мед, стекающий с ложки.

Я стояла, напряженно прислушиваясь. Сердце мешало, гулко стуча где-то в горле.

Лечебница дрогнула от выплеска силы.

Грохот.

Пространство вокруг наполнилось тяжестью, невидимая волна сдавила грудь, не позволяя ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Миг — и все прошло.

В ушах зазвенело от схлынувшего напряжения.

Девушка жива?!

Я бросилась в палату.

И оказалась в центре бурлящего хаоса. Офицер Сомик стояла посреди комнаты, окруженная ореолом света. Ее руки были вытянуты вперед и словно сдерживали невидимую стену. За спиной магички чернильно-черным плащом вились плети хищной тьмы...

Ох, я уже видела такое! В горах, на практике.

Одна из боевичек оказалась суженой кромешника, и он тайно поставил на нее защиту. Как же злилась девушка, когда узнала об этом!

Перед законницей, в нескольких шагах, стоял мужчина в черных широких брюках, тунике и маске. Даже волосы скрывал платок. И только бирюзовые глаза сверкали злостью, да светились синие топазины на длинном кинжале, заткнутом за пояс. Судя по мощному артефакту, элитный наемник, но не местный, явно из островитян.

Потоки злой магии, извиваясь, как змеи, пытались разбить защиту девушки.

Тщетно.

А принц?.. Что с ним?

Я посмотрела на кровать возле зарешеченного окна — и от сердца отлегло.

Радужно переливающийся, будто мыльный пузырь, щит активен. Слава всем богам, мой пациент не пострадал! Он даже проснуться не успел.

При встрече расцелую Филиппу, ее артефакт в очередной раз спас человеческую жизнь.

Новая атака наемника — Сомик снова ее успешно отразила.

— Медузка, конец нашему свиданию, мы больше не одни! — разочарованно воскликнул убийца и, резко развернувшись, швырнул в меня ледяной дротик.

Боевичка взмахнула руками, прикрывая своим щитом.

Спасибо, но зря, я бы и сама справилась.

— Уходите, леди! — крикнула офицер Сомик, не отрывая взгляда от противника. — Здесь опасно!

С последним словом она атаковала наемника роем алых огоньков. Один даже прошел сквозь его щит и ударил в плечо.

Хлопнув по загоревшейся одежде и вмиг ее потушив, убийца хрипло засмеялся:

— Что ж, Альмавьеру опять повезло! Девчонки его всегда любили!

Швырнув в законницу клубок из синих молний, он выхватил из-за пояса кинжал и рубанул им воздух. Одним движением, открывая портал!

— Стой, гад! Стой!..

Убийца шагнул в бирюзовое сияние, не обращая внимания на вопли раздосадованной законницы.

Доля секунды — и он исчез.

Сомик чуть-чуть не успела добежать, портал захлопнулся, оставив после себя лишь легкое дуновение морского бриза.

На моих губах даже вкус соли осел...

Девушка опустила дрожащие от напряжения руки, и светящийся ореол вокруг нее погас. Тени за спиной торопливо отступили, точно их и не было. Сбежали? Сомик не в курсе, что на нее навесили защиту? Забавно.

Она обернулась ко мне, бледная, вымотанная, но невероятно воинственная и решительная.

— Вы в порядке, леди Горейская? — спросила она, отдышавшись.

Вообще-то, это моя дежурная фраза, как целителя.

— Да, офицер Сомик.

Не спрашивая, как она себя чувствует, я запустила диагностику. Законница не пострадала, даже резерв не успела ополовинить.

А вот ее напарнику, принявшему первый удар наемника, когда Сомик ходила за булочками, не повезло...

Точно, парень с ледышкой в груди! Пора им заняться.

Я поспешила покинуть палату.

М-да, нескучное у меня выдалось дежурство. Чувствую, дальше будет «веселей».

31

— Мои бедные глаза... Ты уверен, что в этом уместно идти на встречу с кронпринцем и королем? — ехидно поинтересовался Веркинджеторикс.

Ярвуд поправил лацканы насыщенно-фиолетового камзола.

— А что тебе не нравится, Джет? Коричневый — благородный, строгий цвет, идеально сочетается с серым.

У Джета при виде желтой рубашки побратима на миг свело зубы.

— Алессандр, не хочу тебя расстраивать, но...

Ярвуд махнул рукой.

— Отстань, мне нравится.

Его побратим закатил глаза.

— Опять твои шуточки? Ладно, делай, как нравится.

— Благодарю, что разрешил, — подчеркнуто вежливо произнес Ярвуд и подошел к саркофагу со спящим принцем.

Джет встал рядом и, глядя на умиротворенное лицо блондина под стеклом, о чем-то задумался.

Некоторое время побратимы молчали.

— Что ты решил? — не выдержал первым Джет. — Откажешься?

— Нет, я приму предложение кронпринца.

— Ясно, — протянул Джет и, кивнув на спящего, сварливо спросил: — Значит, суженую для него буду искать я один?

Ярвуд посмотрел на него с интересом энтомолога.

— Ты переменчив, как девушка.

— Чего?!

— Сначала уговаривал, чтобы я решился на авантюру, теперь недоволен, что я согласился.

Джет фыркнул:

— Не преувеличивай. Я зол, что ты до сих пор не привел к побратиму целительницу Горейскую. Если тебе сложно, это сделаю я.

— Нет, — холодно произнес Ярвуд. — Ты не станешь к ней приближаться.

Джет вновь закатил глаза.

— Так пригласи ее сам. Вызови на дом к будущему пациенту. Чего проще?

Перевязав зеленый шейный платок, Ярвуд твердо пообещал:

— Завтра. Я сделаю это завтра.

***

Прогулка в солнечный день возле реки, где пройдет испытание первого летающего латорийского магмобиля, затем праздничный обед с семьей Филиппы — такие мои планы на выходной, а не вот это вот все… Экстремальные роды в волчьей яме, да еще у женщины с поврежденным позвоночником? Хуже не придумаешь!

Так, я надеюсь, боги сейчас не смеются, подслушивая мои мысленные сетования?

— А вот и Гансен-младший! Счастливый отец может подержать на руках своего долгожданного наследника! — подчеркнуто весело воскликнула я.

Сноровисто перерезав пуповину, опустила мощно вопящего новорожденного в подготовленную корзину.

— Леди Горейская, позвольте, возьму я? Заодно осмотрю ребенка, пока вы помогаете матери, — мрачно произнес деревенский целитель, которому испуганный папаша не позволил принимать роды, а заставил отправить «вестника» мне.

— Разумеется, коллега, — улыбнулась я и протянула корзинку носатому брюнету, присевшему возле края ямы.

Он представлялся, но я не вспомню имя даже под страхом смертной казни.

Понизив голос, попросила:

— Буду признательна, если на время оставите нас с госпожой Гансен одних. Уведите подальше и успокойте отца, пожалуйста.

— Да-да, этому здоровяку понадобится лошадиная доза зелья, — пробормотал коллега и торопливо отошел от ямы.

На всякий случай я кастовала «полог тишины». Теперь нас точно не подслушают.

Щеки роженицы порозовели, она дышала свободно и даже улыбнулась:

— Пусть хранят вас боги, леди Горейская! Вы спасли моего малыша. Я все еще не верю, что обошлось.

Она всхлипнула, и крупные слезы снова поползли по щекам.

Да уж, попала моя соседка в передрягу. Приехала навестить родителей и за каким-то шмырем отправилась ранним утром в лес, где и свалилась в волчью яму.

К счастью, старую и без кольев. И во второй раз повезло, что супруг быстро обнаружил ее отсутствие. Слабый маг, он все равно сумел создать поисковое заклинание.

Внимательно глядя на молодую мать, тихо попросила:

— Госпожа Гансен, прежде чем я займусь вашей спиной, ответьте на один вопрос.

— Для вас все, что угодно! — пылко пообещала жена мясника.

Я специально соврала, что еще придется лечить спину, чтобы она осталась лежать и не сбежала от неудобных вопросов. Разумеется, я уже вправила сместившийся позвонок и запустила регенерацию, иначе роды не прошли бы естественным путем.

Пристально глядя в глаза Анрики, требовательно спросила:

— Кто вас толкнул в яму?

32

Она испугалась. Глаза распахнулись широко-широко.

— Никто, — ответила поспешно. — Я сама упала! Оступилась!

— Правда?

Я наклонилась и осторожно прикоснулась к поцарапанной мочке ее уха, где виднелась засохшая кровь.

— Госпожа Гансен, где ваши жемчужные серьги, подаренные супругом? — Мой голос был спокоен, но в нем чувствовался холодок.

— Сняла, они дома, — поспешно ответила роженица.

— Но как тогда объясните кровь на левом ухе? Кто сорвал с вас серьги, Анрика?

— Я нечаянно повредила ухо, серьги на туалетном столике.

— Хорошо, сейчас спрошу у господина Гансена, так ли это.

Роженица зажмурилась на миг, ее губы задрожали.

— Я... я не могу... сказать, — прошептала она через силу.

— Вы боитесь его? Негодяя, который напал на беременную? — спросила я, опускаясь на колени рядом. Яма была закрыта ветками, и подушка из листьев внизу оказалась сухой. — Он угрожал тебе?

Молчание было ответом. А еще я увидела на лице смену эмоций: гнев, страх, стыд… Подозрительная комбинация, не так ли? И наталкивает на определенные нехорошие мысли.

Я вздохнула и взяла Анрику за руку.

— Ты не одна, я помогу тебе. Но для этого мне нужно знать правду.

— Я не могу назвать имя, мой муж убьет его, — Анрика зарыдала. — А я не хочу, чтобы Ганс попал из-за меня в тюрьму! Он не заслужил такое, не заслужил такую… такую, как я…

Я припомнила слухи, которые перетирали соседи о мяснике и его молоденькой красавице-жене. Похоже, я знаю, что произошло.

— Анрика, я сделаю так, что негодяя накажут по всей строгости закона Латории, но твой супруг ничего не узнает.

Я бы не давала подобного обещания, если бы девушка не испытывала стыда и не переживала о судьбе мужа. Ошиблась, доверилась не тому. Увы, бывает. Но она сожалеет и уже наказана. Понять, что тебя предали, что может погибнуть, не родившись, малыш — страшная кара.

Стерев слезы, Анрика решительно произнесла:

— Вчера я получила письмо от своего дальнего родственника, мы любили друг друга, но родители запрещали нам общаться, он картежник. — Девушка густо покраснела. — Он сказал, что нанялся в свиту к заохийцам и вскоре отправится на острова. Предложил бежать с ним, клялся, что будет любить моего малыша… Мы договорились встретиться в лесу, и он… он…

Анрика задохнулась от боли. Я сжала ее руку и кастовала заклинание успокоения.

— Он сказал, что я не нужна ему брюхатая от другого, отобрал деньги, серьги… И толкнул.

Даже под заклинанием покоя, она заплакала.

У меня сжалось горло от обиды за нее.

— Анрика, муж обнаружит пропажу денег?

Она горячечно замотала головой.

— Нет, я не воровка, взяла только свое! У меня было приданое, Ганс к нему не прикасался, сказал, что это лишь мои деньги.

Я зауважала мясника еще больше: не всякий супруг даже среди магов позволял жене иметь собственные финансы.

— Хорошо, я сообщу, куда требуется, о грабителе. Запиши его имя и пойдем отсюда, твой сын уже проголодался.

Я помогла Анрике сесть и дала свой блокнот с карандашом.

Через час я ехала в кэбе, на котором поспешно добиралась до деревеньки, и думала об уроках судьбы.

Родители старались уберечь дочь от негодяя, а она все равно с ним пересеклась и пострадала. Зато теперь точно будет ценить супруга, и кто знает, может, уважение перерастет в нечто большее?

Кэб сильно тряхнуло.

— Драный шмырь! — загрохотал извозчик. — Да чтоб тебя!..

Дремавшая на сидении элииска недовольно тявкнула и вскочила ко мне на колени.

— Что случилось? — Я высунулась из окна.

— Колесо слетело, леди Горейская. Я управлюсь нескоро, простите, придется подождать.

Подумав немного, я решила размять ноги.

— До города полчаса пешком, я прогуляюсь. Удачи с ремонтом!

Взяв саквояж и предложив невесомой Снеже устроиться у меня на плечах, я вышла из повозки.

Если потороплюсь, то успею на демонстрационный полет магмобиля брата Филиппы.