За бортом

Глава 1

Гермиона Грейнджер не могла похвастаться обостренной интуицией. Делая прогнозы на будущее, она предпочитала опираться на факты, а не на «дурные знаки» или «добрые предзнаменования». Но в тот день и логика, и зачатки интуиции, и горький опыт говорили ей об одном: вензель семьи Малфой на корме корабля - не просто дурной знак, а отвратительный. Но плачевное финансовое положение вкупе с безрассудной гриффиндорской храбростью заставили ее заглушить все сигналы бедствия, которые взбудораженный мозг генерировал в надежде, что женщина одумается, откажется от работы и просто отправится домой. Она глубоко вздохнула, подняла подбородок повыше и взошла на палубу небольшой белоснежной яхты только для того, чтобы тут же пожалеть об этом.

— Грейнджер! — Драко Малфой стоял, прислонившись к двери рубки. Безукоризненный костюм-тройка, в который он был одет, не слишком подходил для морской прогулки, так что он либо трансгрессировал сюда прямо из поместья, либо провел несколько часов перед зеркалом. — Я сначала не поверил, увидев эту фамилию в списке заклинателей «Финнес и партнеры», думал, может, у тебя есть родственники. Но потом вспомнил, что все они поголовно магглы и Грейнджер-волшебница на этом континенте только одна.

— Спасибо за проявленное доверие, мистер Малфой, — скучающим тоном протянула она и вытащила из рукава волшебную палочку. — В вашей смете указаны навигационные чары и несколько видов самопроизвольной коррекции курса в зависимости от подводного ландшафта. Я бы хотела приступить к работе как можно скорее. Деньги вперед.

— Оплата сдельная, — жестко оборвал он. — Приступай.

Но как только она подняла палочку и первые нити заклятий коснулись корпуса судна, Малфой оттолкнулся от двери и направился прямиком к Гермионе.

— Грейнджер, — приближаясь, повторял он. — Грейнджер в конторе по зачарованию магических средств передвижения. И это после столь многообещающего старта в Министерстве магии на должности сотрудника Отдела по надзору за магическими существами! Что же произошло? Так увлеклась борьбой за права домашних эльфов, что решила занять место одного из них в семействе Уизли?

Палочка в руке Гермионы дрогнула. Долг требовал игнорировать издевки и закончить работу, в конце концов, ее тут минут на двадцать, а жить на эти деньги они с Хьюго и Роузи смогут как минимум месяц. Но распаленное гневом сердце отчаянно боролось за идею воткнуть волшебную палочку, гениальное изобретение магического сообщества, тончайшей настройки инструмент по взаимодействию с силами самой природы, единственное безмерно важное приобретение для любого волшебника, в глаз этого высокомерного мерзавца.

— И, учитывая, что ты снова Грейнджер, а не Уизли, ты и с этой задачей не справилась.

— Не отвлекайте меня от работы, — совершая очередной пасс дрожащей рукой, попросила она.

— Если ты завалишь заказ, тебя уволят, — почти ласково напомнил он. — Трудно, наверное, безработной женщине кормить двоих детей.

Гермиона почувствовала, как по спине медленно сползает капля пота и влага пропитывает воротничок свежей белоснежной рубашки. Если она сейчас, прямо сейчас прервет наложение навигационных заклятий и выкрикнет «Ступефай!» в лицо Драко Малфоя, он не успеет среагировать, и тогда…

И тогда она проведет остаток жизни в Азкабане, и статус героя Второй Магической войны ей ничем не поможет. Возможно, помог бы десять лет назад, когда она, Гарри и Рон находились на пике славы, но не сейчас, поскольку слава быстротечна, а деньги в сейфах Малфоев лежат веками.

— Если я завалю его достаточно хорошо, — напряженно проговорила она, наплевав на официально-деловой тон, — ни тебя, ни твою паршивую посудину никто больше никогда не увидит, Малфой.

Оскорблять ее, используя информацию о ее семье, было низко, тем более что даже если бы она хотела, она не могла ответить тем же. Гермиона знала, что Драко женат на Астории Гринграсс, что у них есть сын по имени Скорпиус, но это была единственная информация, которой она располагала. И этого катастрофически мало для контратаки.

— Полегче, миссис Грейнджер! — оскалился он в ответ, обходя ее со спины. — Эта «паршивая посудина» стоит больше, чем ты, твой бывший муж и вся его семья способны заработать в течение жизни. К тому же «Финнес и партнеры» между таким клиентом, как я, и таким работником, как ты, выберут меня. А я ведь могу пожаловаться на угрозы…

И Гермиона замолчала. В течение следующих десяти минут ей довелось выслушать множество мерзких предположений о причинах развода с Роном Уизли, а также о том, кто на самом деле является отцом ее детей, и о том, чем ей придется зарабатывать, если «Финнес и партнеры» не станут продлевать с ней контракт. Но уже через три с половиной минуты она не могла с точностью ответить самой себе на вопрос, почему нельзя использовать на людях заклинание под названием «Круциатус». Может, существуют исключения и при определенных обстоятельствах все-таки можно? Потому что обстоятельства в данный момент прямо-таки вынуждают…

— Достаточно, — опустив руки, проговорила она. Воздух на палубе маленькой яхты все еще дрожал, возмущенный потоками энергии. — Я закончила и хочу получить свою оплату.

— Конечно, — пожал плечами Малфой, — почему бы и нет? Но, знаешь, если у тебя такие проблемы с деньгами, что ты способна выслушивать оскорбления от нанимателя в течение получаса, может, еще и переспишь со мной? Я накину двадцатку сверху.

Гермиона отступила на несколько шагов, подойдя вплотную к бортам лодки. Она знала, что Драко может быть беспринципным ублюдком, когда захочет, но чтобы настолько…

— Иди к черту! — сквозь зубы прошипела она.

— Полагаю, это значит «Нет»? — он в притворном удивлении поднял светлые брови и вздохнул. — Жаль, а ведь это тот самый случай, когда от благотворительности можно получить немного удовольствия… - он сделал несколько шагов навстречу, и Гермиона задержала дыхание, когда он подошел совсем близко и улыбнулся. — Не смею задерживать!

Глава 2

Возвращаясь домой, она превысила скорость как минимум вдвое, но так как ее старенький пикап был зачарован ею лично, на свете не нашлось бы ни одного дорожного инспектора, способного заметить это.

В доме было тихо. Даже слишком. Побродив по комнатам, она обнаружила печального Хьюго, сидящего в обнимку с подушкой в собственной спальне. Перья из этой подушки ровным слоем покрывали пол. Судя по всему, тут кто-то славно повеселился сегодня, но почему тогда ее сын выглядит таким несчастным?

— Эй, парень! — ободряюще улыбнулась она. — Я думала, у тебя сегодня по расписанию бой на картофелинах? Он что, не состоялся?

— Состоялся, — буркнул мальчик. Он запустил руку в волосы и вытащил оттуда пригоршню перьев. — После первого залпа противник перешел в нападение и заорал: «Сударь, вы нанесли мне оскорбление! Я вызываю вас на дуэль! В качестве оружия я выбираю подушки! Защищайтесь!»

— И как прошло? — осторожно поинтересовалась она.

— А ты не видишь? — исподлобья глянул он на мать. — Я проиграл.

Хьюго и Гермиона синхронно вздохнули. Она смутно догадывалась, что Малфой не станет долго терпеть подобное обращение. Судя по всему, ему было достаточно первой встречи с детьми, когда они чуть не задушили его, а потом не желали с него слазить в течение нескольких часов. Вчера он еле добрался до дивана, на который ему указала жена, и даже не стал изображать из себя принцессу на горошине, жалуясь, что ложе недостойно его королевской задницы. Сегодня он решил на корню пресечь детский произвол и, надо сказать, нашел довольно изящное решение.

Присев на кровать рядом с сыном, она ободряюще похлопала его по спине.

— Я уверена, что ты сможешь взять реванш.

— Мам, он в три раза старше и в полтора раза выше меня! Какой реванш?

— Он просто сжульничал, — подмигнула она. — На самом деле оружие имеет право выбрать тот, кого вызывают на дуэль, а не тот, кто вызывает.

— Правда?

— Да.

И как только Хьюго пустился в размышления о том, что лучше выбрать в качестве оружия отмщения — «Нинтендо» или «Сегу» — Гермиона решила, что он уже достаточно оправился от поражения. Когда она прошла поочередно в кухню и ванную, выяснилось, что восстания машин, на которое она так рассчитывала, тоже не произошло. Постиранное белье криво висело на заднем дворе, посуда была вымыта, на плите в кастрюле стояло… нечто, напоминающее обойный клей и кашу с комочками одновременно. И, тем не менее, это была еда, и в процессе ее приготовления никто не пострадал. Обратившись за разъяснениями к сыну, она узнала, что временный папа действительно не знал, как обращаться с бытовой техникой, но он додумался спросить об этом у детей.

Драко Малфой, может, и был высокомерным ублюдком, но он не был идиотом.

А жаль.

— Матерь Божья, — открывая кастрюлю с загадочным варевом, пробурчала миссис Грейнджер себе под нос, — что это такое?

— Фрикасе из курицы под белым соусом.

Гермиона хмыкнула и опустила крышку. Похоже, что Драко знал, из чего должно состоять это блюдо, но не знал, как именно его приготовить, что неудивительно — эти сведения хранились в голове домашнего эльфа семейства Малфоев, а никак не в его собственной.

Обернувшись на голос, Гермиона собралась было отпустить какой-нибудь остроумный комментарий по этому поводу, но вдруг взвизгнула и отпрыгнула в сторону. Она вжалась в противоположную от входа стену и панически нащупывала палочку в рукаве, пока не поняла, что мужская фигура в дверях, с лицом, напоминающим открытую рану и зияющими черными провалами на месте глаз — это всего лишь ее так называемый муж. И, похоже, он ничуть не обеспокоен тем, что происходит с его лицом.

— Прости, я не хотел тебя напугать, — сказал он и протяжно зевнул, сверкнув белоснежными зубами из-под кровавой маски. — Я спал и не слышал, как ты пришла.

«В смысле не хотел?! — все еще смотря на него огромными от ужаса глазами, думала она. — Такой макияж требует нескольких часов работы и полной концентрации!»

В дверной проем рядом с ним вдруг заглянула Роуз, и все встало на свои места. Пальцы девочки, перемазанные в алой помаде, оставляли следы на белоснежной краске стен. Едва придя в себя, Гермиона простилась с полугодовым запасом своей косметики. Что же, она знала, на что идет, когда оставляла дочь наедине со своей косметичкой и ничего не подозревающей жертвой. Она просто не рассчитывала на столь впечатляющий результат.

— Что с твоими руками, милая? — нахмурился Драко.

Понимая, что он вот-вот обнаружит изменения в своем имидже, Гермиона поспешила вмешаться.

— Дорогой, — не давая Роуз вставить слово, позвала она, — будь так добр, принеси полотенце из ванной. Оно висит рядом с зеркалом.

Пожав плечами, он отправился в ванную. Спустя пару секунд дом огласил крик, полный ужаса и отчаяния. Гермиона подошла к дочери и заговорщицки ей подмигнула, девочка на секунду просияла, но затем все же расстроилась.

— Я думала, ему понравится…

— Он в восторге, — прыснула миссис Грейнджер и подняла ладонь. — Дай пять, детка!

***

В пух и прах проигравшись Хьюго в «Нинтендо», Драко должен был до конца недели заправлять за него постель, и он делал это с выражением вселенской скорби на лице, но отказаться не мог, поскольку игорный долг — святое дело для джентльмена. Хьюго злорадствовал только первые два дня, а потом смягчился. Как и все Уизли, мстительным он не был.

— Пап! — забросив школьную сумку на лестницу, ведущую в детскую, заорал он. — Я сегодня в школе немного порылся в интернете и нашел, как готовить этот твой фрик-суп!

— Фрикасе, — машинально поправил Драко, не отрываясь от процесса сортировки детских вещей. — Где, извини, ты рылся?

— Не важно, — отмахнулся мальчик и сунул ему в руки бумагу, испещренную мелким машинным шрифтом. — Смотри, тут все по шагам расписано.

Гермиона, наблюдавшая эту сцену из своего любимого кресла, нахмурилась и жестом попросила сына подойти. Она отложила в сторону учебник по автомобилестроению. Из-за этой скучной книги она уже трижды прокляла подержанную «Хонду», над которой работала.

Глава 3

Почему он ведет себя так, как будто любит ее?

Потому что он верит, что любит ее. Она же сама его в этом убедила.

Ох, черт!

Сквозь одежду она почувствовала, насколько он возбужден, и все мысли смыло волной ответного желания. С того момента, когда она в последний раз занималась сексом со своим мужем, прошло уже больше года. С того момента, когда ей в последний раз это нравилось — кажется, вечность.

Она была очень близка к тому, чтобы окончательно сойти с ума и сказать: «Да к черту все! Пойдем в дом, как следует закроем за собой дверь спальни и займемся любовью!» Но тем не менее она осторожно отстранилась, вздохнула и заставила его разомкнуть объятия. Гермиона отступила от Драко на шаг и покачнулась — голова кружилась так сильно, что она боялась и вовсе упасть. Она сделала еще два шага назад и уже не могла поверить, что только что вполне серьезно рассматривала возможность переспать с ним, и даже не за двадцатку, а бесплатно. Гермиона отчаянными усилиями вызывала в памяти тот день, когда он столкнул ее за борт, и, наконец, у нее получилось.

Не сказав ни слова, она развернулась и пошла в дом. Закрывшись в ванной, она первым делом умылась холодной водой, но вкус его губ смыть было уже невозможно, он остался в памяти. Навсегда.

Гермиона подняла голову и внимательно посмотрела на женщину в зеркале: ее широко распахнутые глаза лихорадочно блестели, щеки горели румянцем, она часто дышала, то и дело облизывала губы. И это уже не говоря о прочих физиологических процессах, которых она не видела, но прекрасно чувствовала. Эта женщина хотела переспать с Драко Малфоем, и ей было абсолютно наплевать, насколько громко кричит от страха за возможные последствия Гермиона Грейнджер в ее голове.

«Я сражалась на войне, когда мне не было еще и шестнадцати, — сказала эта женщина, — я десять лет пыталась спасти безнадежный брак. Я пережила развод. Я заслужила чертову ночь великолепного секса после всего этого! Всего одну ночь, клянусь тебе, маленькая трусливая отличница. Всего одну ночь, а на утро я его выставлю…»

«Это чертов Драко Малфой! — возразила ей Гермиона. — Даже сам Бог не может гарантировать тебе, что на следующее утро ты не окажешься в Азкабане!»

«Никто ничего не узнает. Даже когда к нему вернется память, он не захочет трепаться о том, что около месяца провел в бытовом и сексуальном рабстве у маглорожденной ведьмы…»

Гермиона закрыла лицо руками и осторожно отошла от зеркала. Кто бы мог подумать, что слизеринский образ мыслей передается через поцелуи…

***

— Нет, вы не будете смотреть «Лару Крофт» в третий раз за неделю!

Конфликт в гостиной накалялся, но Гермиона не спешила прийти на помощь своему псевдосупругу. Она стояла на кухне, блаженно потягивая черный кофе. Судя по всему, после сегодняшнего расстрела отцовский авторитет дал трещину, и дети решили, что могут вить из Драко веревки. Сначала они умоляли, и даже самое черствое сердце должно было дрогнуть, но Малфой оставался непреклонен, потом они торговались, но Драко так взвинтил цену за просмотр, что дети к его условиям оказались не готовы, и, наконец они стали угрожать… И тогда Гермионе пришлось выйти из своей цитадели нейтралитета, поскольку она точно не знала, кто из них возьмет кубок «Исчадие ада» — двое маленьких Уизли или один взрослый Малфой, но проверять не испытывала никакого желания.

— Что не так с Ларой Крофт? — со вздохом спросила она, как только пышущий гневом Драко оказался на кухне рядом с ней, а дети остались в гостиной разрабатывать коварный план по его уничтожению.

— С Ларой Крофт все в полном порядке, — терпеливо объяснил он, хотя все еще злился. — Она взрослая женщина и может болтаться на подтяжках посреди своего поместья сколько ей вздумается. Но когда то же самое попробует провернуть Роуз, не говори, что я тебя не предупреждал.

— Оставайся здесь, — кивнула она и пошла в гостиную.

Неизвестно, какие методы психологической обработки применяла к своим детям миссис Грейнджер, голос ее был тихим и не доносился до кухни, но через пять минут из гостиной раздался ликующий голос Роузи:

— Принцессино чаепитие! Принцессино чаепитие!

Когда Драко появился на пороге, телевизор уже был выключен, а Роуз прыгала вокруг своей матери с видом человека, исполнившего все свои мечты. Хьюго этого энтузиазма не разделял, но и не возражал против чайной церемонии.

— Просто для справки, — уточнил мистер Грейнджер, — это ведь не предполагает трюков, опасных для жизни?

— Нет, — мрачно отозвался Хьюго, — только смертельную скуку.

Оставив детей постигать тонкости искусства чайной церемонии в компании самого настоящего аристократа, Гермиона вышла из дома и направилась ко входу в подвал. Все ее книги о магии и хоть сколько-нибудь имеющие отношение к волшебству предметы хранились там. Это маленькое подземелье было оборудовано задолго до появления Драко в доме. Гермиона просто старалась держать магию подальше от детей, пока они не станут настолько взрослыми, чтобы относиться к ней ответственно.

Кроме того, это было самое удобное место для магической практики в доме. Здесь дети не могли ее видеть, но она прекрасно слышала их сквозь старые рассохшиеся доски деревянного пола над головой. Остановившись посреди комнаты, она замерла и прислушалась — сверху доносились тихие разговоры, слов разобрать было невозможно. Удовлетворенно кивнув своим мыслям, она сняла с полки книгу по чарам и погрузилась в чтение в поисках способов наложения заклинаний, которые еще не использовала на треклятой «Хонде».

— Дядя Гарри! — закричал Хьюго.

— Дядя Гарри! — в восторге взвизгнула Роуз.

Книга, печально прошелестев страницами, с глухим стуком упала на пол. Взлетая по лестнице быстрее молнии, Гермиона успела перебрать множество вариантов своей собственной медленной и мучительной смерти, но Азкабан в этом списке занимал почетное первое место. Гарри Поттер был и оставался другом ее семьи, даже после развода с Роном, а еще он был и оставался аврором.

Глава 4

— К счастью, ты пришла сюда с лучшим танцором в городе!

Да, вот только он не станет лучшим танцором в городе только оттого, что она когда-то соврала ему об этом…

Драко сделал несколько шагов, покачивая бедрами, быстро повернулся вокруг себя и застыл в красивой позе, проложив левую руку на пояс, а правую протянув партнерше.

Погодите, что?

Драко действительно умеет танцевать сальсу? Одной силы убеждения недостаточно, чтобы двигаться так уверенно! Он явно делал это раньше и не раз!

Долго стоять, открыв от удивления рот, он ей не позволил. Прикрикнув, чтобы она двигалась быстрее, он положил одну ее руку себе на плечо, другую на талию и еще раз показал, как нужно двигаться. Когда у нее ничего не получилось, в основном из-за скованности, он хлопнул ее по бедру и напомнил, что ей тридцать, а не шестьдесят.

— Ты что себе позволяешь?!

— Я только начал! — заставляя ее совершить быстрый поворот, прокричал он в ответ.

Это что, часть его аристократического образования? И если да, то умеет ли то же самое Люциус Малфой? И если умеет, то Гермиона бы многое отдала, чтобы побывать хоть на одной вечеринке в Малфой-мэноре, где Люциус вытворяет что-то подобное!

Учиться танцевать было трудно, но, в конце концов, не труднее, чем учиться колдовать. К тому же сам факт, что кто-то может поставить под сомнение ее способность освоить что-то новое, подогревал интерес.

— Прости, я не хотела, — смущенно пробормотала она, в очередной раз наступив ему на ногу.

— Нормально ошибаться, пока ты учишься, — улыбнулся он.

— Но не когда на меня все смотрят!

— Смотрю на тебя здесь только я, а я за десять лет чего только не видел. Расслабься и повторяй за мной.

Спустя десять минут лучше танцевать она не стала, но по крайней мере начала получать удовольствие от происходящего. К тому же Драко был прав, никого, кроме них двоих, не интересовал этот неуклюжий танец. Посетители сидели за столиками, смеялись, перекидываясь короткими фразами, или выходили из «Лагуны» под ночное небо, но Гермиона и ее партнер точно не были ни для кого из них центром вселенной.

И она позволила себе забыть о том, что этот мужчина не принадлежит ей и никогда на самом деле не будет ее мужем. Что завтра или послезавтра все может закончиться, и как только он вспомнит себя настоящего, то возненавидит ее еще сильнее, чем в тот день, когда выбросил ее за борт своей лодки, если такое вообще возможно.

Она танцевала, то и дело оступалась, смеялась, танцевала снова и была влюблена, как школьница. По крайней мере, она перестала это отрицать. Была ли она вообще когда-нибудь настолько счастлива?

Еще через полчаса, запыхавшись, они вышли из заведения, чтобы немного подышать свежим воздухом. Взошла луна, безлюдный пляж манил прохладой. Так что Драко повел свою жену по песку подальше от огней улиц. Она сняла обувь и, следуя за ним, все еще немного пританцовывала и улыбалась так, что у него перехватывало дыхание. Наконец, он остановился и сел прямо на песок и, потянув ее за собой, усадил себе на колени. Гермиона обвила его шею руками и поцеловала. Затем еще и еще раз. И если что-то и мешало ей прикасаться к нему раньше, то сейчас ее это не волновало.

Он запустил руки под юбку легкого летнего платья и прижал ее бедра плотнее к своим. Почувствовав напряженный член сквозь ткань его брюк, она сладко застонала и потерлась о него лобком. Она хотела его так же сильно, как он ее.

Драко прервал поцелуй и заставил Гермиону посмотреть на него. Она тяжело дышала, на щеках играл румянец, алые от поцелуев губы были приоткрыты, а в глазах плескалась страсть… Как давно он мечтал увидеть ее такой!

Не отрывая взгляда от ее лица, он переместил руки под юбкой и, приложив небольшое усилие, разорвал ее кружевное белье, отчего-то уверенный, что сегодня она простит ему эту маленькую шалость.

— Ты что, собираешься сделать это прямо здесь? — судя по ее чуть севшему от возбуждения голосу, она совершенно не была против.

— Мы взрослые, мы женаты, здесь нет людей, которых мы могли бы побеспокоить, — рассудительно перечислил он. — Назови мне хоть одну причину, по которой мы не можем заняться сексом на пляже?

Их было сотни, тысячи! И все очень веские!

Гермиона не помнила ни одной.

Она тихонько рассмеялась, поцеловала его в шею и прошептала на ухо:

— Столько лет прошло, а Драко Малфой все тот же испорченный мальчишка…

Она почувствовала, как он вздрогнул, и с ужасом осознала, что только что произнесла.

— Кто такой Драко Малфой?

Гермиона Грейнджер еще никогда не была так близка к провалу.

***

Гарри Поттер сидел на крыльце дома миссис Грейнджер, смотрел на звезды, задумчиво грыз травинку и время от времени вздыхал. Вот уже около часа постучать в дверь ему мешал до предела обострившийся инстинкт самосохранения, поскольку внутри дома, похоже, разверзся портал в ад… Или происходила банальная семейная ссора, но мистер Поттер здраво оценивал свои шансы на выживание в этой передряге и потому просто сидел на крыльце и ждал, пока все закончится. Он вернулся, чтобы еще раз поговорить с Гермионой, но обнаружил, что она и без того занята.

Судя по всему, миссис Грейнджер совершила непростительную ошибку, оговорившись в самый неподходящий момент. Ее так называемый супруг человека по имени Драко Малфой не знал, но уже люто ненавидел. И этот факт изрядно повеселил Гарри полчаса назад, когда Малфой орал «Кто этот мерзавец?!», а Гермиона отчаянно пыталась выкрутиться, но чем дальше, тем меньше ему хотелось смеяться.

— Я, идиот, все это время думал, что дело во мне! Что ты избегаешь меня, потому что я натворил что-то! — с горечью в голосе восклицал Драко. — Все это время у тебя был любовник! У тебя! Я нашел платок с его именем и часы, слишком дорогие, чтобы принадлежать кому-то из нашей семьи, но я до последнего надеялся, что у всего этого есть другое объяснение. Я верил тебе!

— Нет у меня любовника! — огрызнулась Гермиона в ответ, но никаких попыток оправдаться уже не предпринимала. Похоже, она начинала уставать, поскольку ее бывший муж обычно сдавался первым, либо признав ее правоту, либо отказавшись разговаривать с ней вовсе. Драко Малфой спустя час все еще был полон праведного гнева.