За любимым на край Вселенной

Глава 1

Надежда Леонидовна Купцова…

С приближением ночи я становилась всё рассеяннее и неуклюжее. И подтверждение этому сейчас растекалось по столу. Охнув, оторвала бумажное полотенце, промокая разлитое молоко. Вот же растяпа! На мгновение жалость к себе взяла верх и захотелось, как в детстве, почувствовать любовь и заботу отца. Именно он приучил пить тёплое молоко с печеньем на ночь в дни отчаяния, плохого настроения или обиды за несправедливые обвинения. Отец никогда не сюсюкал с нами, но всегда заботился и, можно сказать, даже баловал. Но по-своему, как умел.

С грустью посмотрела на приготовленную кружку с горячим молоком и блюдце с рассыпчатым печеньем и вздохнула. Затолкав поглубже малодушное желание побыть ребёнком и как в детстве рассказать отцу о своих проблемах, подхватила приготовленное лакомство и медленно, чтобы не расплескать полную кружку молока, двинулась к своей спальне. Конечно, я понимала, что это не поможет. Я перепробовала уже всё, что пришло в мою бедовую голову.

Бегала перед сном до изнеможения, пробовала смотреть страшилки, заучивать зубодробительные формулы, даже пить успокоительное и снотворное. Но ничего не помогало. Сон повторялся из ночи в ночь, выматывая и вытягивая все силы. Мне казалось, я потихоньку схожу с ума. Вот только поделиться своей проблемой почему-то не могла. Глупо!

Ведь я даже толком не помнила, что именно мне снится. Каждый раз, с трудом выныривая из черноты липкого сновидения, в памяти оставался только невнятный шёпот. Он звал, просил, умолял, ругал и кричал, а иногда и буйствовал. Слов или смысла я не помнила, только странные ощущения послевкусия от этого необыкновенного голоса. А ещё глаза! В памяти всплывал взгляд волнующий, заставляющий сердце стучать быстрее. Он тоже менялся, как и шёпот, становясь то ласковым, то суровым, словно грозовые облака, то насмешливым. Взгляд, который пробирал до мурашек, волновал и не позволял забыть. Странно, что из всего сна я помнила столь мало, ведь он мучил уже почти месяц.

Узкая полоска света под дверью кабинета отца выдернула меня из невесёлых мыслей. “Опять засиделся допоздна”, — пронеслось в голове, и я поспешила оставить свой поздний завтрак на тумбочке у кровати, а сама поторопилась заглянуть к отцу.

— Ты опять не отдыхаешь, — пожурила, подходя к столу и замечая полугодовой баланс, который он всегда проверял сам, после того как бухгалтерия подбивала итоги.

Отец часто повторял: “Хочешь, чтобы было хорошо, сделай сам”. Для меня его слова стали почти девизом. Я многому научилась благодаря этой фразе.

— Да вот прикидываю, как бы мне извернуться и распределить прибыль так, чтобы и на новое оборудование хватило, и Снежане на новую машину осталось.

— А что со старой? Ты ей купил красную малышку всего два года назад, и машина ещё ни разу не ломалась, — неприятно поразилась услышанному.

Наша семья не имела проблем с деньгами. Но и швырять их налево и направо тоже не могла себе позволить. Тем более что нам требовалось японское оборудование, без которого не могло идти и речи о заключении долгосрочных договоров с Вьетнамом.

— У Снежаночки регрессия, она опять впадает в состояние тотальной вины. А ты же знаешь, что можно переключить её мысли с матери, которая бросила вас, на желанную вещь, — отец печально вздохнул. — Жаль, только куклы, как раньше, уже не помогают.

— Папа, ну не машина же, честное слово, что за абсурд? — возмутилась и добавила для пущей убедительности: — Вот почему-то у нас с Клариссой нет таких закидонов, как у нашей старшенькой.

— Ну так вы ещё маленькие были и мать толком не помните, — грустно улыбнулся отец. — Снежане тогда пять лет было, Клариссе — два, а ты, Наденька, вообще только родилась.

— Пап, — присела к нему на подлокотник кресла, благо миниатюрная, куда угодно умещусь, — я давно хотела спросить, почему у сестёр такие напыщенные имена, а у меня совершенно обычное?

В нашей семье было табу говорить обо всём, что касалось матери, но имена, это ведь другое? Честно говоря, не думала, что поставлю отца в неловкое положение. От моего вопроса он смутился и сделал вид, что закрывает чернильную ручку колпачком, чтобы убрать. Он не признавал шариковые и пользовался только перьевыми. Если бы знала, что ему будет неприятно, не стала поднимать эту тему.

— Понимаешь, твоим сёстрам имена давала ваша мама, — осторожно подбирая слова, начал отец, — а тебе — я, так как…

— Она бросила нас сразу после моего рождения? И имя дал мне ты? — догадалась, но получилось жестоко, я не хотела так, слова вырвались сами. — Спасибо, папочка! — торопливо добавила, желая замять непрошенную грубость.

И чтобы уж точно не обижался, чмокнула его в щёку.

— Знаете ли, Купцов Леонид Викторович, а не пойти ли вам спать, а я сама посмотрю, что здесь можно выгадать для нашей старшенькой принцесски, — пододвигая баланс к себе, действительно собиралась решить непростую задачу.

Сёстры никогда не вникали в дела отца, а вот я была увлечена его работой или, правильнее сказать, страстью. НЛО — не только его пристрастие, а мания, навязчивая идея. Именно из-за этой страсти отца мать и бросила нас. Хотя я могу ошибаться, так как слышала только сплетни и рассуждения на эту тему нянек и домработницы.

— Нет, моя хорошая, — благодарно улыбнулся отец, — у тебя завтра зачёт по “Теории вероятности“. Так что именно вы, госпожа Купцова Надежда Леонидовна, отправляйтесь отдыхать, чтобы завтра быть свежей и не клевать носом в институте.

Глава 2

Надежда Леонидовна Купцова…

Резкий толчок в спину разбудил, и я подняла заспанное лицо, понимая, что заснула на зачёте. Такого я не ожидала сама от себя, хорошо, что профессор Герман Витальевич отвлёкся. Но всё равно, “Теория вероятности” подобного надругательства не потерпит и мне точно придётся ответить за неуважение к предмету.

Помню, как мы смеялись на первом курсе, когда старшекурсники рассказывали нам байки про теорию вероятности. Нет, мы, конечно, все знаем законы кармы, но услышать суеверия в техническом вузе было смешно. Они бы ещё про чёрного кота, баб с пустыми вёдрами и разбитые зеркала нам рассказывали. Но мы оказались мнительными, либо эта теория работает как закон. Ведь всё случалось ровно как в песне поётся:

После радости неприятности,
По теории вероятности.

Поэтому теперь я ждала и гадала, что из разряда “Этого не может быть, потому что не может быть никогда” произойдёт со мной?

— Надька, ты что ночью делала, дурында? Опять зубрила и забыла обо всём на свете? — Гошкин шёпот разнёсся по аудитории, и Герман всё-таки обратил внимание на нас.

— Чирков и Купцова, ещё одно слово, и вы не сдали зачёт, — грозно шикнул на нас профессор, и угроза подействовала, отвечать другу расхотелось, впрочем, он и сам его не ждал, опустив голову к столу и прячась за моей неширокой спиной.

Нашёл тоже защиту, это ему, вон, за Петровым надо было садиться. Ромка бугай под два метра ростом и в плечах ого-го… Хмыкнув своим мыслям, перевела взгляд с притихшей аудитории на свой билет. Всего два вопроса, и оба не особо сложные.

Видимо, поэтому я снова отвлеклась, думая, что впервые уснула на занятиях. И в который раз задалась вопросом, почему я поступила в ФизТех? Учиться было сложно, но интересно. Но всё-таки хотелось понять, сама ли я выбрала свой путь или на меня повлияла страсть отца? Был бы мне так же интересен космос, родись я в другой семье?

В детстве я заслушивалась рассказами бородатых мужиков из экспедиций отца. Хотела поехать с ними. Помню, как в три годика, желая убедить папу, что совсем взрослая и много знаю, заучила расстояние от Земли до всех планет Солнечной системы.

Улыбнувшись своим воспоминаниям, решила, что уже тогда я влюбилась в математику, геометрию, физику и астрономию.

— Купцова, вы, как я погляжу, готовы отвечать? — прервал мои мысли Герман, а я с удивлением заметила, что встала из-за стола. И когда успела, а главное, зачем?

— Герман Витальевич, а можно без подготовки? — тяжело вздохнув, поняла: ничего хорошего ждать уже не стоит.

Уснув на зачёте, я привлекла внимание божества по имени “Теория вероятности”.

— Ну что ж, выходите, раз так не терпится опозориться, — поправляя очки и иронично улыбаясь, пригласил он.

Нет, он мировой препод и прекрасно знает кто и на что способен, но никогда не упустит возможности поязвить, насмехаясь над нами.

Подхватив свои куцые записи, поторопилась к кафедре.

— Что у вас? — молодые глаза пожилого мужчины строго смотрели на меня из-под очков в тонкой золотой оправе.

— Первый вопрос: предмет и основные определения теории вероятностей, — бодро отбарабанила, набирая в лёгкие побольше воздуха и собираясь отвечать.

— Давайте сразу перейдём ко второму, — прервал он меня. — Что у вас вторым пунктом?

Когда человека прерывают, он всегда теряется, но отец учил быть гибкой и мгновенно переключаться на другой вид деятельности.

— Формула Пуассо́на. Закон распределения вероятностей редких событий, — тут же взглянула в билет.

— А вот это уже интересно, — мужчина потёр руки. — И что вы готовы мне рассказать о маловероятных событиях?

— Распределе́ние Пуассо́на — распределение дискретного типа случайной величины, представляющей собой число событий, произошедших за фиксированное время, при условии, что данные события происходят…

Пока говорила, на доске выводила формулу. Кто-то нервничает на экзаменах и забывает материал, я же, наоборот. Стоило заговорить, и спокойная уверенность растекалась по телу. Я всегда любила объяснять что-то запутанное сёстрам. Правда, те сбегали. А вот нянечкам приходилось терпеть. А уж что говорить об уличных котах, они были благодарными слушателями, особенно если вместе с объяснениями им давали кусок, другой колбасы.

Отвечать на уточняющие вопросы Германа было сплошное удовольствие. Мы с ним даже решили задачу, какова вероятность моего попадания на другую планету. Она оказалась очень мала, стремилась к нулю, но всё-таки оным не была.

— Ну что же, студентка Купцова, зачёт вы сдали, — улыбаясь, преподаватель поставил размашистую подпись. — Можете гулять смело, — вручив студенческий, профессор глазами указал на дверь.

И будто уже забыв обо мне, осмотрел притихших студентов.

— Чирков, а вы готовы отвечать?

— Да, — я прямо-таки услышала, как Гошка выдохнул, словно собираясь броситься в прорубь с головой.

Ну и правильно. Все знали, что Герман меньше придирается к тем, кто сразу идёт отвечать, не стеная о дополнительной подготовке. Парень быстро сбежал к кафедре. Перехватив меня почти на выходе, тихо шепнул:

— Подожди, не уходи…

— Удачи, — кивнула ему, показывая, что услыхала.

Не торопясь, двигалась по коридорам, слушая разговоры студентов: счастливые или грустные, смотря кто как сдал зачёт. Получив куртку и застегнув молнию, вышла на улицу, вдыхая морозный воздух. Ещё немного и Новый год. Семейный праздник. Раньше так и было: отец отпускал прислугу, и мы оставались с ним одни. Гуляли допоздна, катались с горки, лепили снежных баб, если позволяла погода, и очень много смеялись. Сказочное время, проведённое с отцом. Но в последние годы сёстры предпочитали встречать Новый год в клубах. Отец не обижался, впрочем, как и я. Нам с ним и вдвоём было хорошо.

— Спасибо, что подождала, — Гошка выскочил на улицу, на ходу натягивая куртку. — Пойдём в кафешку?

— Пойдём, — чуть пожала плечами, планов на сегодня у меня всё равно не имелось. — Сдал?

Глава 3

Надежда Леонидовна Купцова…

Вот и воскресенье, день, когда можно позволить себе подольше понежиться в тёплой кровати, а ещё поспать подольше и встать, когда хочется, а не по будильнику. Потянувшись, неожиданно осознала: я выспалась! Сон, который мучил меня больше месяца, вдруг отступил. Неужели вчерашние воспоминания о синеглазом красавце и сказанные им слова так повлияли? Покрутив в уме эти мысли и так и сяк, решила, что, возможно, я права. Вот только узнать наверняка можно только опытным путём, а именно всё тайное завтра станет явью.

Ещё раз потянулась и, спрыгнув с кровати, отдёрнула шторы. Улыбка сама собой растянула губы. Утро выдалось ясным и солнечным, а ночью выпал снег, преображая всё вокруг и превращая в сказку. На душе стало как-то светло, словно вот сейчас появится Дед Мороз с подарками. Такое ожидание праздника, счастья и волшебства всегда наступало перед Новым годом.

Желудок голодно проворчал, и я, махнув на гигиену и переодевания, потопала босыми ногами на кухню. Прям как в детстве, когда выбегала в пижаме и искала подарки под наряженной елью в гостиной. Знаю, что рано, и Мария не любит, когда мы приходим вот такие в столовую, но в выходной же можно?

— Тётя Маша, доброе утро, — зевнув на ходу, поздоровалась и бухнулась за стол. — А сёстры уже поели?

— Да куда там, они домой под утро вернулись со своих клубов, — недовольно проворчала женщина, явно не одобряя поведения сестриц. — До обеда не проснутся.

— А, ну понятно, — протянула и, услышав жалобные завывания желудка, уточнила: — А что у нас сегодня на завтрак?

— А что ты хочешь? — тут же уточнила женщина.

Мария Петровна была просто невероятной в готовке, уверена, будь у неё больше амбиций, стала бы известным шеф-поваром, либо хозяйкой элитного ресторана домашней кухни. Она могла приготовить любое блюдо, и, главное, быстро и невероятно вкусно, будто у неё были заготовки на все случаи жизни. Помню, в детстве я всё допытывалась у бедной женщины, где она прячет скатерть-самобранку.

От воспоминаний улыбнулась и смутилась одновременно.

— Глазунью, салатик к ней любой с зеленью и блинчики, — немного подумав, сделала заказ.

— Со сметаной или мёдом? — тут же последовал уточняющий вопрос.

— А сгущёнка есть? — решила, что сладкое перед учёбой совсем не помешает.

— Здесь подождёшь? — новый вопрос, но на меня она уже не смотрела, руки нашей чудо кухарки так и порхали, успевая, кажется, готовить всё одновременно.

— Ага, — отозвалась, посматривая на часы, и, будто читая мои мысли, Мария спросила:

— Надюша, а как там Леонид Викторович? Ты с ним не созванивалась?

— Пока нет, у нас разница во времени, вот думаю, — отозвалась, и ещё раз прикинув в уме, решила написать сообщение.

Звонок может быть неудобен, пусть они только прилетели и, возможно ещё не добрались до места, но шанс сбить настройки оборудования был. Поэтому быстро настрочила сообщение:

“Привет, па! Как вы долетели? Со всеми познакомился? Что-то интересное нашли?” — клацнув по “самолётику”, полюбовалась, как ушло моё сообщение.

И тут же у аватарки отца появился зелёный огонёк.

— Он в сети! — вырвался радостный визг, и повариха рассмеялась, видя мою реакцию.

Я же следила за бегающим карандашиком, отец писал ответ.

— Пишет, что долетели хорошо, хоть и попали в метель и турбулентность. Добрались до места стоянки вертолётом Ми и уже обустроились, распаковали оборудование и недавно пообедали.

Пересказывала вслух полученные сообщения.

— В экспедиции их пятеро, все профессора из разных областей, и он среди них один дилетант-любитель, — улыбнулась папиной иронии. — Но все относятся уважительно, некоторые даже читали его труды и изыскания.

— Ну вот и хорошо, — подытожила Мария Петровна, дай бог на этот раз всё окажется иначе, и над Леонидом Викторовичем не будут потешаться.

Мария была одной из тех, кто относился к увлечению отца если не с одобрением, то хотя бы не крутя пальцем у виска. Женщина резонно считала, что каждый волен тратить свои честно заработанные деньги на те интересы, которые ему по душе.

“Извини, родная, мы уже выходим на место. Я напишу тебе вечером. Передавай от меня сёстрам привет”, — последнее сообщение было доставлено и зелёный огонёк пропал, папа отключил телефон.

Так делали всегда. Как и в самолёте, сигналы телефона могли помешать высокоточным приборам. Я об это знала не понаслышке и была рада, что получилось пообщаться с отцом до вечера. Отложив в сторону телефон, с благодарностью приняла тарелку с яичницей и лёгким салатом из авокадо, рукколы, брынзы с помидорами черри и горстью разных семян. Вкуснятина!

Но не успела насладиться завтраком, как лежащий рядом телефон завибрировал и начал путешествие по столу. И кто это в такую рань, да ещё в выходной?

— Привет, Гош, — подняла трубку, хотя после вчерашнего энтузиазма особого не испытывала.

— Скажи мне, подруга, — слишком бодро начал парень, — какие у тебя на сегодня планы?

— А какие они могут быть? — удивлённо отозвалась, воюя с рукколой, которая ни в какую не хотела подцепляться вилкой. — У нас завтра зачёт, не забыл? Заниматься планировала.

— Надя, ты на улицу выглядывала? — голос парня стал обиженно просящий. — Ну как в такую погоду можно за учебниками сидеть? Пойдём погуляем, проветримся, свежим воздухом подышим. Ммм? Каким будет твой положительный ответ?

Честно говоря, после вчерашнего гулять вот вообще не хотелось. Если бы ещё день назад, я с удовольствием приняла предложение парня, ведь погода, и правда, стояла на загляденье прекрасная, но сейчас… Пусть я сама предложила остаться друзьями, но чувствовала изменения в отношении к парню. Зная о его чувствах, вести себя вот так же беззаботно уже не получится. Может, зря я его обнадёжила?

— Нет, Гош, ты предыдущий завалил, да и вчерашний еле сдал, — со вздохом решила отказать, не готова я пока к тесному общению, может, со временем попустит, но явно не сейчас. — Давай сделаем так: сегодня мы занимаемся и сдаём зачёты, а погуляем после окончания сессии. И вот это мой положительный ответ.

Глава 4

Купцов Леонид Викторович…

Пиликнуло оповещение, и стюардесса сообщила, что самолёт начинает снижение, пристегнув ремень, прикрыл глаза. Из головы никак не шло прощание с семьёй. Дорогие заказы гостинцев от старших, и тихие слова младшей: “Привези перо феникса”. Будто Надюша хотела уязвить сестриц, но те только смеялись. Зло, надменно. Где я упустил воспитание дочерей? В какой момент не разглядел жестокосердие, ведь любил девчонок и баловал на сколько мог. Работа съедала большую часть времени, и, понимая, что детки растут быстро, не пожалел денег и нанял очень компетентных замов.

Мне хотелось присутствовать в жизни моих маленьких ангелочков. Снежа долго болела и переживала уход матери, а потом начались тихие истерики и акты самонаказания. Пришлось показаться детскому психиатру. Больше десяти лет постоянного наблюдения, но слава Богам диагноза “Пограничное расстройство личности (ПРЛ)” удалось избежать. Всё-таки я желал своим дочерям хорошей судьбы и счастливой жизни, а с клеймом…

Вот только за страхами не заметил перемен в поведении старшей дочери. Списал на подростковый бунт, да баловал пуще прежнего. А теперь пожинаю плоды. Кларисса всегда держалась за Снежану как за старшую и подражала той во всём, благо в истерики не впадала, а, наоборот, пряталась в комнате младшей. Надя же была тихой, не канючила и не требовала внимания. Ходила хвостиком, радовалась всякой мелочи. Настолько тихая, что про неё все забывали. Удивительно, по сути, она получила меньше всего моего внимания, так как была самым беспроблемным ребёнком, а выросла…

Незаметно младшая становилась мне опорой. Она хваталась за любую работу в экспедициях. Научилась разбираться в технике и могла сама починить несерьёзные поломки. Водить экспедиционный транспорт девчонку научили ребята, и Надюша как подросла, сама моталась за продуктами в ближайшие поселения. Незаметно тихая малышка выросла толковой девочкой, умеющей и деньгами распорядиться с умом, и выжить в сложной обстановке, да и фирму, если что, можно смело ей передавать по наследству.

— Наш самолёт произвёл посадку в аэропорту города Кеми-Торнио. Температура в городе 22 градуса. Просьба оставаться на местах до полной остановки двигателя. Наш полёт окончен. Экипаж желает вам всего доброго.

Встрепенувшись от тяжёлых дум, осмотрелся. Мой сосед уже подскочил, доставая ручную кладь, не слушая объявления и стюардесс. Всегда удивляло такое нетерпение людей. Всё равно покинуть самолёт до полной остановки и открытия дверей не сможет, но создать ажиотаж и очереди — святое.

Пройдя таможенный контроль и получив багаж, вышел к толпе встречающих, интересно, из-за задержки рейса меня встречают или?..

— Господин Купцов? — чуть хрипловатым голосом окликнули меня на русском.

Неожиданно! Отыскав в толпе светловолосого крепкого мужчину лет так сорока, примерно моего роста, кивнул.

— Как долетели? — с широкой белозубой улыбкой спросил парень, легко переходя на английский. — Меня Андерсом звать, — представился он, крепко пожимая руку.

— Спасибо, хорошо, — хмыкнул, понимая, что русский был только для оклика.

За время своих поисков и экспедиций я неплохо разговаривал на трёх языках, и скудно, но понимал ещё парочку. Ну а с английским произношением уже давно не было проблем.

— Нас ожидает машина, пойдёмте отведу вас на стоянку. Это все ваши вещи? — он с сомнением оглядел небольшой дорожный чемодан.

— Да. — кивнул, думая: “А зачем мне больше? Если всё оборудование должны были закупить по соглашению сторон. Свою часть вложений я внёс ещё зимой.”

— Тогда поторопимся, — широко и радостно улыбался мужчина, вызывая к себе симпатию. — Сегодня назначено первое погружение субмарины.

Немного удивился услышанному, но уточнять не стал. Может, он ошибся, обзывая исследовательский батискаф — подводной лодкой? Простенький внедорожник ждал нас на парковке. Но мои мечты побыть в тишине и поразмышлять пошли прахом. Кто сказал, что парни с севера хладнокровные и молчаливые? Рот нового знакомого не закрывался ни на минуту. Приходилось слушать все его словоизлияния, благо терпение у меня было железным, три принцессы постарались.

За несколько минут пути я узнал, что компания отказалась от аренды батискафа и умудрилась урвать прогулочную субмарину с расчётом в будущем получать с экскурсий доход. Как они смогли провернуть такого рода сделку, оставалось загадкой. Насколько я знал, подобные лодки изготавливали на заказ, и срока исполнения ждали годами. Всё-таки компания изготовитель несёт ответственность за жертвы, если таковые случаются по техническим причинам.

— Очередь из желающих растёт прям на глазах. Многие согласны платить за подводное путешествие по дну залива, чтобы увидеть его чудеса и тайны собственными глазами, — радостно улыбался Андерс с горящими от энтузиазма глазами. — Представляешь, насколько выгодное дело? Даже если мы ничего не найдём, отобьём свои вложения на продаже подводных экскурсий.

Мы, не останавливаясь, проехали мимо очередной гостиницы и теперь удалялись от центра города. Возможно, номера здесь настолько дорогие, что мне забронировали на окраине? Но совсем скоро мы проехали знак выезда из города. Заметив мой удивлённый взгляд, парень понял моё недоумение и тут же просветил:

— Для всей группы снят кемпинг на берегу моря, как раз недалеко от места, где стоит “Ласточка”. Но мы туда вечером вернёмся, а сейчас сразу на берег к парням, они ждут нас. Если хотите сегодня побывать на дне, стоит поторопиться. Жаль, что самолёт задержали, иначе было бы больше времени, — тараторил парень.

Теперь стала понятна его быстрая езда на грани дозволенного. Он тоже хотел успеть погрузиться со всеми, посмотреть своими глазами. Еле вписавшись в крутой поворот, почти не притормаживая, Андерс продолжил:

— А русские все такие молчуны, или ты такой один? — он весело сверкнул глазами и, не дожидаясь ответа, вновь затараторил: — Представляешь, очень многие хотят лично спуститься к месту крушения НЛО и обследовать там всё. Никогда не думал, что есть ненормальные, которые полагают, что после того, как наша фирма проведёт исследования, они смогут что-то урвать для себя, — запрокинув голову, он весело расхохотался, считая, свои слова шуткой.

Глава 5

Торговый центр сверкал витринами, завлекая покупателей, но всё, что он мог мне предложить уже было куплено и начинало оттягивать руки. Подарки старшеньким были просты и понятны, хотя и неплохо опустошили мои карманы. Снежане новая модная сумочка, Клариссе — украшение. На этот раз попался очень красивый Парю́р[2]. Но что подарить Наденьке? Вот уж задача не из лёгких.

Делая ещё один круг по торговому центру, разглядывал витрины в надежде на чудо, а мысли всё возвращались к находке, что осталась так и не изученной.

Погружения так и не дали результатов, подойти к объекту не было никакой возможности. Все приборы просто вырубало, даже часы останавливались. С одной стороны, это воодушевляло, но с другой, мы теряли время на бесполезные попытки. Впрочем, дроны тоже результата не дали, как и всё остальное оборудование, они падали замертво, просто вырубаясь.

— Ну… — Эл почесал кончик носа, печально глядя на экран ноутбука, и осторожно признался: — он расположен почти вровень с морским дном, а на гидролокатор бокового обзора в таких случаях полагаться не стоит.

— Мы теряем время, — тихо проворчал, смотря как моргает экран, а изображение гаснет.

— Предлагаешь спуститься? — задумчиво почесал заросшую щетиной щёку Питер.

— А ты видишь другие варианты? — ответил вопросом на вопрос. — Если бы умел, уже давно бы нацепил костюм и баллоны, — похлопав по плечу всё ещё сомневающегося Питера, добавил: — Ты же изначально предполагал, и оборудование обновил, я помню смету.

— Было дело, — заулыбался Пит, — хорошо, готовимся к погружению, но уже завтра.

Я был не против, зная, что парням нужно подготовить оборудование, ещё раз его проверить, да распределить роли тоже не мешает. Под водой может случиться всё что угодно, нужно быть готовыми.

Вот только погружение тоже не дало результатов. Я бы даже сказал, мы получили отрицательный результат.

Команда Питера была опытными дайверами, но трёхчасовое ожидание вымотало. Надежда боролась со страхом и предвкушением. Даже не знаю, чего было больше. Хотелось найти нечто неоспоримо подтверждающее неземное происхождение затонувшего объекта и в то же время сковывал страх. А вдруг это фальшивка? Чья-то злая шутка или, наоборот, вполне себе природное явление. Да, причудливое, но всё-таки природное…

— Ну… — не выдержал, смотря на Пита.

Мужики скинули снаряжение и сейчас сидели отдыхая, приходя в себя и греясь. Это позже я вспоминал их хмурые лица и трясущиеся руки. Позже… А сейчас меня съедало нетерпение.

— Объект шестьдесят один метр в ширину и восемь в высоту, — откашлявшись, хрипло начал Питер и замолчал, грея руки о кружку с горячим чаем и прихлёбывая небольшими глотками.

Мысли, что мужчина прячется за этой кружкой, будто пытается отгородиться от всего мира, проскочила и тут же была отброшена в сторону, как ненужная. Нас всех интересовало другое.

— Пит, не тяни, — не выдержал молчания кто-то из команды.

— Мы не смогли заснять на близком расстоянии, аппаратура вырубается, — начал он, отхлебнув. — Видео потом посмотрите, может, всё же удалось сделать более качественную съёмку, но не уверен, — новый глоток горячего чая остановил рассказчика, но больше его никто не торопил. — Сам объект, — он взъерошил волосы, заново замолчав, — мы так и не смогли определить из чего эта махина, каменная или металлическая. То ли оплавленные, то ли обкатанные водой округлые формы больше напоминают природное образование. Но вот ступени с левой стороны, ведущие на вершину… — он замолчал, пытаясь найти слова. — С ней эта штука напоминает лестницу, по которой поднимаешься к люку, ведущему в ад, — голос дрогнул, от того, как затравленно это прозвучало, стало не по себе, и Питер тут же попытался перевести свои слова в шутку. — Или что-то в этом роде. Конечно, есть вероятность, что это не ступени, а что-то наподобие решётки радиатора на машине… Не знаю…

Образцы донного грунта, взятые парнями, мы отправили в лабораторию, для проверки на токсичность и радиоактивность. При следующих погружениях, от самого объекта отбить, отпилить или отрезать ничего не получилось, но парни искали и собирали всё что могли, жаль, ничего интересного так и не обнаружили. Так незаметно пролетели три недели. Но вопреки всем известной поговорке, в спорах мы так и не нашли истины, а точнее, понимания, что за странный объект находится там на дне.

— Вам доставка, — дочь владельца кемпинга Хельга впорхнула к нам, протягивая пакет с документами мне.

Эта девчонка так открыто проявляла свою симпатию, что становилось неловко. Как объяснить ребёнку, что она мне в дочери годится, и при этом не обидеть? Улыбнувшись, вскрыл пакет и, увидев отчёты из лаборатории, передал Питеру.

— Лео, — позвала Хельга, игриво закусывая нижнюю губу верхним клыком и наигранно смущённо улыбаясь, — ну прошу, попозируйте мне, а то скоро уедете, и что мне тогда делать?

— Прости, но у меня нет на это времени.

Девчушка училась в художке и, на самом деле, хорошо рисовала, но её просьба имела явно иную направленность. Надув щёки в показной обиде, она поторопилась оставить нас, да и Пит уже пробежался взглядом по документам, горестно вздыхая.

— Что там? — спросил, смотря вслед Хельге, мои вертихвостки такие же?

Пит, недолго думая, стал зачитывать письмо вслух:

“Дорогой Петер, я исключаю возможность естественного геологического происхождения тех образцов, которые ты любезно предоставил мне.

Изучив фрагменты, я с уверенностью утверждаю, что ваш неопознанный объект состоит из металлического сплава, который природа не могла воспроизвести.

Чтобы моё мнение не было единственным, я обратился к своим друзьям в военной лаборатории. Проведя исследование там, они пришли к мнению, что, возможно, вы наткнулись на нацистское противолодочное устройство или боевую пушку.

Зная тебя, не остановился на этом, и отправил полученные данные исследований, которые приложил к письму, ещё паре независимых экспертов.

Глава 6

Купцов Леонид Викторович…

И вновь моя жизнь вернулась в привычное русло: работа, дом и научные исследования. Теоретические, околонаучные и противоречащие принятой истории, но в них была вся моя жизнь. Страсть, которой я посвятил свою жизнь. Экспедиции занимали гораздо меньше времени, больше приходилось просеивать огромный объём информации, чтобы найти драгоценные крупицы упоминаний, вот их и проверяли на месте. Жаль, что в большинстве случаев, это оказывались пустышки.

А вот такие объекты, как на дне Балтийского моря, были редкостью, но… Питер так и не нашёл денег для дальнейших исследований, но, кажется, он и не особо стремился их найти. Он, конечно, напоследок утешил меня, пообещав, что к лету следующего года обязательно решит вопрос с финансированием. Ну в крайнем случае через год. Я всем своим видом показал ему, что верю и с удовольствием приму участие в будущих исследованиях, если они когда-нибудь возобновятся. Веры в это не было, а моих денег просто не хватит.

Обидно, печально, нераскрытая тайна бередила душу, но я не специалист по подводным исследованиям. Желая отвлечься от постоянно возвращающихся мыслей, просматривал газеты за одна тысяча девятьсот девяносто шестой год. Небольшая статья привлекла моё внимание. Хмыкнул, решив, что это очередная сенсация, придуманная журналистами, но вывел на экран снимки Антарктиды из космоса, приближая их и… чуть не задохнулся от нехватки воздуха.

— Папа, ты опять всю ночь не спал, — пожурила Надюша, входя ко мне и выключая свет.

В реальность кабинета получилось вернуться не сразу. Ошеломлённый увиденным, пару раз моргнул, не понимая, о чём мне говорят. Глянув в окно, отметил, что уже рассвело и только потом смог немного совладать с эмоциями.

— Пап, ты чего? Что случилось? — Надя оказалась рядом и с тревогой заглядывала в глаза, вместо ответа, ткнул пальцем в монитор, привлекая её внимание.

Сказать что-то внятное я бы сейчас всё равно не смог.

— Это что, корабль? — Надя, как и я, изумлённо уставилась на снимок.

— Если это не подделка, то в одна тысяча девятьсот девяносто шестом году искусственный спутник обнаружил в Антарктиде с виду практически неповреждённый космический корабль гигантских размеров, ранее скрывавшийся под слоем льда.

— Почему я впервые об этом слышу? — вопрос Нади был скептическим с нотками недоверия.

— Его уничтожили, — в голове не укладывалось то, что я прочёл. — Почти одновременно с находкой, неподалёку началось извержение вулкана. Экспедицию пришлось срочно свернуть, а обнаруженный артефакт просто уничтожили, по крайней мере, так написали.

— Подожди, — сомнение и непонимание Надюши можно было понять, сам ещё не до конца осознал всё, — а снимки за какой год?

— Свежие, Надюша, свежие…

— Но как, почему никто не трубит о находке? — её глаза потускнели. — Неужели игры природы и это пустоты во льдах такой причудливой формы?

— Не знаю, милая, — качнув головой, открыл статью, пробегаясь взглядом по тексту.

Некоторые исследования были проведены, не с потолка взялось утверждение об аварийной посадке более двадцати четырёх тысяч лет тому назад. Да и упоминание об уничтожении только ради сокрытия находки от американской стороны могло быть правдой. В те годы отношения уже были натянутыми, да и в стране творился полный бардак, не до исследований.

— А что, если они не взорвали? Только сказали, что сделали это, отвели, так сказать, внимание. А в реальности аппарат так и остался лежать под толстым слоем льда? — не выдержав напряжения, вскочил, дурная привычка, но на ходу думалось лучше, ероша волосы, продолжил: — Они сделали анализ окружающего льда и установили, что авария произошла тысячи лет назад. Не могли они так просто отказаться от такой находки, скорее всего, заморозили её на долгие годы.

Мысли метались в голове одна за другой, но самой очевидной была: “Я хочу увидеть всё своими глазами!”

Вернувшись к компьютеру, быстро застучал по клавиатуре, выводя на экран эксклюзивные туры в Антарктиду.

— Сто тысяч долларов на десять дней, — прочитала Надя. — “В этом путешествии вы достигнете Южного полюса, преодолев около семи тысяч километров над просторами Антарктиды. Вас ждёт непревзойдённый уровень комфорта: отапливаемые комнаты с удобными кроватями, душевая с горячей водой, изысканная кухня и высококлассный сервис. А сопровождать вас будут горные гиды высочайшей квалификации”.

Прищуренный взгляд дочери говорил, что она понимает мои чувства, но не одобряет их.

— Там сейчас лето. Полусвободный доступ только в этот период и по разрешённому маршруту, но я попробую договориться, может быть мне дадут возможность хотя бы на день, два отойти от группы и сделать замеры!

Авантюра чистой воды, но как ещё попасть к месту крушения? В голове роилось множество "за" и "против", но отказаться от заманчивой идеи уже точно не смогу.

— Ох, папа, — вздохнула Надюша, — давай помогу. Что нужно делать?

Моя младшая дочурка, как всегда, решила поддержать и помочь, вызывая тёплые чувства и немного грусти.

— Надо набрать группу, иначе тура не будет, — хмыкнул, просматривая информацию, — ну это мы можем, переговорю с ребятами, думаю, никто не откажется. На тебе тогда оформление тура и всех мелочей с оплатой и билетами.

Дочь улыбнулась, кивая и усаживаясь за стол, чтобы просмотреть сайт туроператора, я же потянулся за телефоном, раздумывая, кому можно позвонить в такую рань. Входящий звонок удивил.

— Слушаю, — ответил на звонок, включая громкую связь и показывая Наде знаками, чтобы молчала.

— Леонид Викторович, вас беспокоит Федеральная Служба безопасности. У нас намечается новая экспедиция, а вы хорошо зарекомендовали себя в предыдущей, сработались с учёными и как раз вернулись в страну после не совсем удачной поездки к морю…

Осведомлённость о моих поездках немного покоробила, но было ожидаемо. Получив допуск к информации с грифом “Секретно”, глупо ожидать, что про тебя забудут. Насторожило другое, быстро глянув на монитор компьютера, замер, сердце пропустило удар, неужели?

Глава 7

Самолёт с рёвом моторов тяжело оторвался от ледяной взлётной полосы, оставляя нас с вооружёнными военными и ожидающими нас вездеходами. Складывалось какое-то двоякое чувство радости, от того, что я уже прилетел туда, куда рвался и в то же время недоумевал, от кого нас так серьёзно охраняют. В армии побывать не довелось, но разным оружием пользоваться умел, поэтому снятые с предохранителей автоматы удивляли и заставляли нервничать.

Без спешки, но споро грузили оборудование на вездеходы. После Московского весеннего солнышка мороз с непривычки пощипывал щёки. И это в раннюю осень, что же будет зимой? Конечно, все были подготовлены и утеплены, благо современные технологии позволили одеться с комфортом и не мёрзнуть даже на Южном полюсе. Но открытым частям тела было некомфортно, да и постоянная позёмка заставляла натягивать капюшоны поглубже и ёжиться от неприятного ледяного ветра.

Когда всё нужное погрузили, пришла наша очередь занимать места. Караван двинулся в путь. Путешествовать по ледяной “глади” было новым опытом и, могу утверждать со всей ответственностью, не приятным. Это только с виду снежный наст казался ровным, на деле, наш транспорт нехило трясло. Скрытых трещин, горок и ям было полно, так что дорога получилась не из приятных и, возможно, поэтому показалась бесконечно долгой. Тем более и посмотреть-то было не на что. За окнами проплывал унылый однообразный пейзаж. Ни тебе пингвинов, ни тюленей.

Сплошное разочарование! Видимо, я, как безусый мальчишка, романтизировал работу полярников, вспоминая газетные статьи былых лет. Сейчас же всё оказалось более прагматично и обустроено, что ли. Пропал дух авантюризма.

Тряска, что вымотала, скручивая все внутренности и отбивая мягкие места, наконец закончилась, и мы всей толпой с облегчением покинули очень неприспособленный к перевозкам людей транспорт.

Первыми высыпали на улицу военные, рассредоточиваясь и осматриваясь, будто готовясь вступить в бой.

— Не расходитесь, — гаркнул командир, — сейчас вас встретят и проводят.

Неприятное ощущение, надо сказать, будто заключённые, ожидающие своей участи. И судя по недоумевающим и затравленным взглядам учёных, не меня одного посещали подобные мысли. Но голоса никто не подавал, я тоже молча ждал. Чего суетиться, мы уже на месте и изменить вряд ли что-то сможем.

Да и посмотреть здесь было на что. С большим интересом я рассматривал современную двухэтажную полярную станцию, стоящую в ледяной пустыне. Белый снег и лёд вдали плавно перетекали в голубое безоблачное небо, создавая сюрреалистическую картину мира. Синий цвет станции очень подходил к ландшафту в бело-голубых тонах, а русский триколор радовал глаз.

Длинное здание на гидравлических опорах походило на поезд, и чудилось, что вот сейчас он дёрнется и двинется в путь, а мы так и останемся стоять на перроне. Забавные ассоциации, особенно с учётом моего интереса и изучения вопроса. На самом деле, эти “ноги” несли сразу несколько технических и функциональных преимуществ. Основным, конечно, была защита от перемётов. Поднятое высоко над землёй здание не заносило сугробами при сильном ветре и бурях. Гидравлика хорошо и быстро регулировала изменяющийся ландшафт, подстраиваясь под вечно движущиеся снежные равнины.

Пока изучал, казалось, всё прекрасно понимаю, но видя воочию, хм… вызывало некий трепет и гордость, что ли. Всё-таки реальность оказалась иной, чем воображение. Единственное, что настораживало, это вышки с мощными прожекторами. Охрана? Но от кого? Белые медведи тут не водятся, да и других крупных хищников не припомню.

— Пойдём, — скомандовал всё тот же командир, и мы нестройной толпой потянулись за провожатым.

Заселение было хлопотным, но приятным, неожиданно комфортные комнаты на двух человек порадовали уютом. В них оказалось всё для отдыха и продолжительной жизни: мягкие кровати, приятной ширины, чистое бельё, удобные кресла, шкаф, стол, полки и даже картина на стене. Мы, как дети, ходили друг к другу в гости и по всей станции, заглядывая во все уголки, охая, ахая и не переставая удивляться.

Длинный гостиничного типа коридор стал для взрослых умных и в большинстве случаев именитых уважаемых мужиков как Зазеркалье для Алисы. Открывая очередную дверь, никто из нас не знал, куда она его приведёт. Так я выяснил, что кроме лабораторий, медотсека и обязательной кухни на этой чудо-станции есть бильярдная, тренажёрный зал, сауна, курительная комната и, конечно же общий кубрик, где по вечерам старались появиться почти все проживающие здесь. За исключением, разумеется, тех, кто был на дежурстве.

Очень хотелось всё сфотографировать и послать Наде. Дочь всегда сильно переживала за меня и условия жизни в экспедициях. Но подписка о неразглашении распространялась и на жилой модуль станции.

Глава 8

К назначенному часу вылазки все желающие уже были готовы и, переговариваясь, нетерпеливо толпились у выхода. Новый инструктаж мы получили уже на улице.

— Выстраиваемся в линию, дальше движемся цепочкой друг за другом. После метели можно не увидеть закрытые перемётами и снежными мостами расколы и трещины во льдах, — вещал нам военный, выстраивая и заодно проверяя одежду и снаряжение.

Не к месту вспомнился детский садик, где нас вот так же наставляли нянечки, поправляя шарфы и съехавшие на глаза шапки. Ассоциация оказалась настолько яркой, что удержаться от смешка не удалось.

— Не вижу ничего смешного, — недовольно зыркнул на меня военный, — ещё ладно, если попадёт нога в небольшую трещину, отделаетесь переломом, а вот если снежный мост под вами провалится, и вы угодите в разлом, можете смело считать себя трупом. Либо убьётесь о выступы и ледяные наросты, пока будете падать, либо застрянете не пойми на какой высоте. Поверьте, достать упавшего в широкий разлом человека живым — это удача одна на сотню.

Смеяться как-то сразу расхотелось. Даже не из-за того, что меня отчитали, как ребёнка, а просто я вдруг осознал, что впервые в подобной экспедиции, и о выживании в условиях крайнего севера, тьфу ты, юга, не имею ни малейшего понятия. Не под водой, а значит, справлюсь. Ха! Глупый чукотский мальчик. Хотелось извиниться, но военный уже отошёл, раздавая команды бойцам сопровождения.

В путь мы двинулись длинной гусеницей, с воздуха, наверное, так и смотрелось. Учёные представляли собой тело, а вооружённые солдаты — лапки. Настроение от яркого солнца, что слепило глаза бликами от белоснежной поверхности, вновь улучшилось. Даже удивительно, какая вчера мела метель, и как резко изменилась погода за ночь, а ведь казалось, что вьюжить будет ещё долго. Специальные очки закрывали пол-лица, спасая от ветра и ослепительно-яркого света. Но всё равно не защищали полностью. Отблески слепили и искажали ландшафт. Теперь стали понятны все предосторожности, которыми окружили нас.

Смотреть в спину впереди идущего было самым оптимальным вариантом. Поэтому не сразу заметил смятение в начале строя. Пока моя путеводная спина не остановилась и не отошла в сторону, не замечал ничего, наслаждаясь прогулкой и хорошей погодой. Только остановившись и оглядевшись увидел то, что заставило всю команду замереть, а военных вскинуть автоматы.

К нам в почти полной тишине плыли три плазменных шара, или как их называл Романюк — плазмоиды. На глаз определять размеры я не очень умею, так что прикинул их диаметр от десяти до двадцати метром, уж слишком огромными они казались. Больше всего плазмоиды или существа, про себя решил называть их именно так, напоминали шаровую молнию, но я никогда в жизни не видел молний такого размера и цвета. Да и “поведение” шаровых молний в корне отличалось от того, что мы видели сейчас.

Резкие и очень быстрые перемещения во всех плоскостях не давали никакой возможности рассмотреть их более подробно или хотя бы понять, в какой точке пространства окажется один из них в следующую секунду. Цвет существ менялся с голубой электры на ярко-жёлтый, почти белый. Иногда по ним проходила рябь, словно по воде, и змеились тонкие линии… молний? Не знаю… Красивое и вместе с тем устрашающее зрелище. Оно было сродни встрече в океане с китами, когда ты сидишь в утлой лодочке, а левиафан проплывает под тобой. Тогда благоговейный восторг от увиденного сплавляется в человеке с животным ужасом, и остаётся одно желание, чтобы монстр прошёл мимо и не обратил на тебя внимание.

И для всех стало неожиданностью, когда один из них завис над землёй, будто давая нам возможность себя рассмотреть, а потом резко переместился к одному из солдат сопровождения. Я так и не понял, что там произошло, но парень дёрнулся, нажимая на курок и в падении паля куда ни попадя. В этот момент мы все будто очнулись от оцепенения: крики, суматоха, пальба. Я растерянно топтался на месте, не совсем понимая происходящее и не зная, что делать. Вроде, по инструкции мы должны стоять и не двигаться, но всё пошло наперекосяк.

— Оставь его, он уже труп, — услышал чей-то надсадный крик. — Всем успокоиться!

Но куда там. Гулкие щелчки автоматных очередей заставляли людей, непривычных к подобному, паниковать. А паника — это самое страшное, что может случиться.

— Чего застыл?! — заорал мне в лицо бородатый детина. — Беги!

— Да куда бежать? Стой! — попытался остановить соседа, но тщетно.

А потом, будто почувствовав неладное, обернулся. Оказывается, страх придаёт телу силы, наверное, потому, что полностью отключает мозги. Я давно так не бегал: быстро, почти наперегонки со смертью. Вот только во время этой панической эстафеты из головы вылетели все предупреждения о трещинах и разломах.

Сам не понял, когда и как, но сильный удар локтем обо что-то твёрдое отрезвил, и только тогда я с удивлением осознал, что лечу вниз. Страх отступил, эмоций, вообще, как таковых не было. В голове промелькнули мысли, что умру, так и не достигнув мечты. Стало обидно за себя и за дочерей, которые так рано лишатся ещё и отца.

Внезапно что-то словно дёрнуло вверх, но оказалось, я зацепился рюкзаком за какой-то выступ. Хорошо хоть им, а не головой или спиной. Ледяное крошево окатило с головы до ног, гулкий трески, и я дальше скольжу в падении по ледяной ловушке. Был бы ледоруб или “кошки” на сапогах, может, тогда бы смог остановиться и попробовать выбраться. Но с голыми руками, нет смысла даже трепыхаться.

Очередной острый выступ принёс новую беду: ногу полоснуло болью и тут же холод проник под одежду. Штанина точно порвана, а нога пульсирует тупой болью, значит не порез, а сильный ушиб. Пока долечу до дна могу превратиться в отбивную котлету. Стало понятно, почему такие везунчики, как я, не выживают. Ледяная трещина неровная и тут много острых, как бритва, тонких выступов и отслоений, эдак и пополам может располосовать.

Все эти мысли безэмоционально всплывали в голове, не принося с собой страха смерти. Ударившись боком об очередной уступ, мотнуло в сторону…

Глава 9

Неделя блужданий по этому удивительному мирку в толще льдов вывела меня наконец к огромному рукотворному монстру. Детально разглядеть поросший мхом и оплетённый лианами аппарат было сложновато. Но если брать за основу все упоминания очевидцев и исторические записи о странных летающих тарелках, то передо мной сейчас находилась, судя по конструкции, именно она. Сердце колотилось как ненормальное. Поверить в реальность происходящего было сложно, но чувство предвкушения сметало всякие сомнения.

Обходя по кругу свою находку, комментировал всё, что видел вслух для моего спутника. Назойливый писец, а точнее бабочка-переросток облюбовала мою голову и во время путешествия всегда находилась рядом. А потому была мной окрещена “Пятницей”. Ну а что, я тут, можно сказать, Робинзон на необитаемом острове, и мне положен спутник.

Тем более что назойливое насекомое оказалось полезным. Следя за тем, какие фрукты он с охоткой пожирал, с уверенностью ел и сам. Местные грибочки — вот отведать я так и не решился, особенно те гиганты, что ночью светились яркими люминесцентными цветами. Пусть мой “Пятница” не гнушается перекусить оными, экспериментировать побоялся.

Путешествовать по заповедному мирку было очень любопытно и удивительно. Тут встречалось привычное мелкое комарьё и мошка, а ещё вот такие огромные, как мой спутник, насекомые. Я видел как минимум несколько кузнечиков размером с чихуахуа и огромную стрекозу. Ещё встретил ящериц типа варанов, но больше раза в три, неприятное вышло знакомство. В один из дней невдалеке кто-то рычал. Хорошо, что встретиться с хищниками мне не довелось.

— А это что? — продолжая болтать с мотыльком-переростком попробовал дёрнуть за засохшие лианы.

Ещё в день попадания в этот приемлемый для жизни мирок, умывшись и перебрав рюкзак, хорошенько задумался, решая для себя важные вопросы. А именно как быть дальше? Искать меня точно не станут, об этом говорилось и не раз, да и документы, что подписал на Петровке, снимали ответственность со всех кроме меня.

Одна надежда была на то, что я попал к озеру Восток, о котором говорилось и к месту экспедиции. Тогда я смогу выжить, встретившись с ними тут. Конечно, сомнений хватало, и о месте, куда меня угораздило свалиться, и о ребятах, которые остались наверху и чья судьба мне неизвестна.

— Смотри, Пятница, похоже на люк?

Холодный металл под руками на удивление оказался гладким и там, где я проводил рукой, счищая мусор, тускло поблёскивал. Следов коррозии видно не было, а ведь климат тут довольно влажный. Сердце забилось от восторга. Не было таких технологий в сороковые годы, а значит это, и правда, внеземной аппарат.

Не знаю, что я задел или нажал там, где проводил руками, бок корпуса был абсолютно гладким. А до глубокой бороздки, показавшейся мне границей люка, я ещё не добрался. Глухой щелчок было отчётливо слышно, и я с замиранием сердца, почти не дыша, следил, как герметично закрытый люк с шипением выходящего воздуха, приоткрылся, образовывая щель, а затем медленно опустился вниз, будто приглашая ступить на “ковровую дорожку” и проследовать внутрь.

— Как думаешь, стоит ли зайти? — голос дрогнул, в горле вообще пересохло.

Одно дело искать подтверждения инопланетной жизни, и совсем иное стоять вот так перед мечтой.

— Ну как, идём? — сглотнув, глянул на своего спутника, но мотылёк-переросток вдруг испугавшись, отлетел подальше и явно не планировал возвращаться. — Хм… Вот, значит, как, тогда прощай, мой дорогой друг Пятница.

Первый страх и нелепое смятение прошли, ступив на открытый люк твёрдым шагом, поспешил внутрь. Азарт гнал вперёд: увидеть, изучить, познать наконец тайну. Загорающиеся огоньки заставили вздрогнуть от неожиданности, обругав себя в душе за малодушие, поспешил вперёд по коридору.

Внутренности напоминали корабли из фантастических фильмов. Будто он был построен не другой цивилизацией, а нами, людьми. От неприятной мысли поспешил вперёд. Мне нужна рубка или нечто подобное, чтобы увидеть пульт управления и язык на нём. Но огни привели в медотсек.

По крайней мере больше всего это помещение напоминало высокотехнологичную операционную. Озираясь по сторонам, с трепетом и замиранием сердца подошёл к закрытой капсуле у стены. Выдохнув, будто нырнул в ледяную прорубь, заглянул в оную и замер.

Под закрытым стеклом или пластиком окошком было видно лицо мужчины. Обычного такого мужика: привычные черты лица, высокий лоб, нос, глаза и рот на привычном месте, борода. Некое чувство разочарования скривило рот в усмешке. Вот тебе и внеземные цивилизации!

Пока я разглядывал спящего “инопланетянина”, видимо, опять что-то задел, капсула зашипела и замигала огоньками внутри. Не успел отскочить, как крышка со щелчком открылась, отъезжая в сторону.

— С пробуждением, капитан! — раздалось не понятно откуда, заставляя вздрогнуть и в панике отступая озираться.

Вот уж чего не ожидаешь услышать на “летающей тарелке” так это русскую речь. Чувство разочарования сменилось на всепоглощающую обиду. "Будто у ребёнка леденец отобрали", — догнала запоздала мысль, но ничего поделать с ощущением обмана и разочарования не мог.

— Доложи обстановку, — услышав мужской голос из капсулы, чуть не подпрыгнул.

Что тут чёрт возьми происходит?

— Процесс починки корабля завершён. — отозвался голос непонятно кому принадлежащий.

— Отлично, — выдохнул мужчина и с тяжёлым вздохом сел в капсуле, оглядываясь и разминая верхнюю часть тела.

Наши взгляды встретились.

— Леля, почему на корабле посторонние? — не сводя с меня взгляда, мужчина выбрался из медицинской капсулы, в этом сомнений уже не было, но вопрос задал не мне.

— Исследователь, вреда не наносил, с эко системой вокруг корабля мирно уживался, возможно, ему требуется помощь.

Глава 10

Надежда Леонидовна Купцова…

Весна с каждым днём всё больше вступала в свои права. Стоя у окна в кабинете отца, тупо смотрела как в капельках воды, стекающих с сосулек, весело блестит солнце, и не верила в реальность происходящего. Как может продолжаться жизнь и быть настолько всё лучезарно, когда у нас горе?

Две недели назад нам пришло официальное уведомление, что отец пропал без вести в исследовательской экспедиции. “Непредвиденная ситуация при условиях, угрожавших смертью и дающих основание предполагать его гибель от несчастного случая…” Сухие официальные строчки до сих пор стояли перед глазами, не давая возможности понять, что же там произошло на самом деле.

У Снежы тогда началась истерика, сестра кричала, что не хочет жить в нищете. Обвиняла отца в эгоизме, а меня в сумасшествии… Некрасивая ужасная сцена, мы с Клариссой никак не могли успокоить её, пришлось даже колоть успокоительное, а потом вызывать нотариуса и юриста.

Я знала о завещании в общих чертах, но копия, которую нам предоставили, дала понять, что отец серьёзно подготовился к возможности смерти. Это стало неприятным открытием. Дети никогда не верят, что родители могут однажды не прийти на их зов, не улыбнутся в ответ и не обнимут. Было больно, очень, но, по крайней мере, Снежу мы успокоили, и она ушла лечить нервы то ли к друзьям, то ли по кабакам.

А я словно замёрзла: слёз не было, как и эмоций, один холодный разум. Мозг будто искусственный интеллект понимал происходящее и заставлял делать необходимое, а сердце не верило в реальность случившегося. Юрист и нотариус обещали приехать через шесть месяцев, чтобы официально оформить отца умершим, а я не хотела, несмотря на то что это было по закону и правильно.

Институт я почти забросила, но благодаря Гошке, который сбрасывал мне фото конспектов и видеозаписи лекций с телефона, продолжала учиться, нагружая мозг информацией, лишь бы не думать об утрате. Мне следовало подписать несколько договоров по фирме, и я, словно неживая кукла, отвернулась от окна, собираясь сесть за отцов стол.

Вспышка, словно от яркого солнечного зайчика, ударила по глазам, а потом время понеслось вскачь…

Отец грязный, в разорванных штанах, рубашке с закатанными рукавами и рюкзаком за плечами стоял спиной ко мне. Мозг не успел обработать информацию, полученную глазами, когда отцу на голову со странным писком стрёкотом упало огромное насекомое, и он повалился на пол.

Страх, что тварь на моих глазах убьёт отца, придала сил, и я рванула к нему. Когда в руках появилась энциклопедия, не помню, но было одно желание: прибить гадину, которая убивает отца. Откуда он взялся в кабинете, и не глюк ли это, даже не подумала.

— Ззз-а-ра-за… Пятница! Фу! Пошла прочь! Я тоже рад тебе, но дай мне встать!..

Книга выпала из ослабевших рук, а я осела на пол, боясь поверить в реальность происходящего. Теперь я видела, что непривычно огромная бабочка не причиняет боли отцу, а просто топчется по нему и ластится, словно кошка с крыльями. Слёзы впервые за всё время появились на глазах, и я всхлипнула. Успевший отогнать бабочку и уже вставший, отец резко обернулся и бросился ко мне.

— Надя, что с тобой? — ощупывая мои руки и ноги, он всё спрашивал и спрашивал, а я лишь видела, как в его глазах плещется страх за меня. — С тобой всё в порядке? Что с сёстрами, всё ли нормально дома?

Я только кивала, улыбалась и растирала по лицу непрекращающийся поток слёз. Сбросив рюкзак, отец помог подняться. Он был реальным, живым, тёплым, родным и непривычно бородатым. Только поверив в происходящее, повисла на его шее, бессвязно что-то лепеча и жалуясь на кого-то.

— Всё хорошо, моя маленькая, всё хорошо… — он обнимал одной рукой, второй крепко удерживая непонятную, но красивую шкатулку.

— Ты где был?.. Нам сообщили…

— Чщщ, — погладил по голове, — извини, я не могу ничего тебе рассказать, — сожаление плеснулось в его глазах, и тут же они стали внимательными, как в детстве, когда мы с сёстрами проказничали, а он догадывался о наших проделках. — Откуда ты узнала про перо Феникса?

Странный вопрос выбил из колеи, тем более что с момента как отец уехал в экспедицию, мне перестали сниться сны.

— Да ниоткуда, — отмахнулась, но увидела требовательный взгляд и сдалась. — Да сон странный был, первый раз просто ляпнулось само собой, а потом я уже просила этот подарок в пику сёстрам, чтобы позлить их, ну и мне самой было интересно, что из этого может получиться, — как на духу созналась отцу.

— Мда-а-а… чудеса, да и только… —странно произнёс отец, и незнакомым жестом залез в бороду, почёсываясь. — Тьфу ты! Вот ведь перенял… — опять странные непонятные слова с ускользающим смыслом. — Ну так я нашёл тебе, дщерь моя любимая, перо Феникса, — я лишь ресницами захлопала, когда отец заговорил на старинный сказочный лад, да он и сам сморщился, недовольно шепча: — Вот ведь привязчивый… Надь, вот тебе подарок, который ты так долго просила, — он наконец отдал мне в руки шкатулку. — Надеюсь, ты знаешь, что с этим делать.

Растерянно приняв подарок, смотрела на него, когда отцу на голову спикировала бабочка.

— Пятница, а как ты тут оказалась? — отец попытался согнать наглое насекомое, но она лишь переставляла мохнатые лапки и не собиралась покидать насиженное место.

А я переводила растерянный взгляд с отца на шкатулку, а потом на бабочку и обратно.

— Па, а откуда она?

— Оттуда, — смиряясь с неизбежным, недовольно выдохнул он. — Сёстры где?

— У себя.

— Хорошо. Надь, организуй поесть этому проглоту. Он ест фрукты, грибы, варенье и мёд тоже будет. А теперь оставь меня, — распоряжения были чёткими, недвусмысленно давая понять, отцу нужно остаться одному.

Кивнув, вышла за дверь, прикрывая за собой. Я никогда не приветствовала Снежкино хобби подслушивать, но сейчас не могла поступить иначе.

Скрип кресла, отец сел за рабочий стол, мелодичный писк кнопок при наборе телефонного номера. Он давно стоял на громкой связи, и сейчас я была рада, что не сняла её, а отцу, видимо, было всё равно. На третьем звонке трубку с той стороны сняли.