За первого встречного

Глава 1

Сотрудники коллекторского агентства «Везувий» терпеливостью не отличались. Пока я в панике носилась по дому, собирая все, что могло уместиться в один небольшой чемодан, мощные удары сотрясали входную дверь.

Мачеха с пыхтением тянула сундук с платьями из гардеробной в коридор. Весил он не менее трех пудов, но женщину, чьи радость и счастье заключались в одежде, это не останавливало.

— Мистер Террон не будет против? — вдруг спросила я, замерев с двумя шляпками в руках. — Мы ведь даже не предупредили его, что приедем!

Бетрикс сдула влажную прядь волос с лица и выпрямилась во весь рост.

— Об этом я хотела с тобой поговорить, но как-то не представилось случая, — начала она, но очередной удар в дверь заставил ее осечься.

Мое сердце глухо стукнулось о ребра.

В ее карих глазах мелькнула жалость.

— Ави, тебе со мной нельзя. Мистер Террон меня любит, он меня примет, но чужую девчонку, не являющуюся моей родственницей, — нет. Отец твой…

— Ни слова о нем! — рявкнула я, и Бетрикс вздрогнула. — Папы нет с нами всего год, а ты уже готова выскочить замуж за его злейшего врага!

— Отец твой, — перебила меня мачеха, — согласился на брачный союз с Эдельвейсами. Карон будет для тебя хорошим мужем, Ави. Я пока не собиралась говорить тебе, что ты уже помолвлена, но сейчас нам с тобой негде жить. Коллекторы не ворвутся в дом, пока мы их не впустим, но ведь не можем мы прятаться здесь вечно? Я уеду к мистеру Террону, а вот тебе некуда пойти, кроме как к своему жениху.

Слова Бетрикс доносились до меня, как сквозь толщу воды. Шляпки выпали из моих рук, мачеха тут же подхватила их и ловко сунула в сундук к своим платьям.

— Езжай к Карону, Ави, — сказала Бетрикс. — Ты дочка моего бывшего мужа, мне совесть не позволит тащить тебя с собой к мистеру Террону.

— Я не хочу к Карону, — прошептала я в ужасе. — Папа не мог отдать меня за него, ты врешь! Все знают, кто такие эти Эдельвейсы!

— Палачи, и что с того? Тебя не должно волновать, кем работает твой супруг, милая. Трать его деньги, разводи крохотных собачек и встречайся с подругами за холодными коктейлями…

Я не дослушала. Подхватила свой чемодан и быстрым шагом двинулась на выход. Из родного дома уходила не оглядываясь, по пути едва не снесла толстопузого сотрудника «Везувия», который явно не ожидал, что мы так скоро сдадимся. Впрочем, стоило мне спрыгнуть с последней ступеньки на мощеную дорожку, коллекторы рванули в дом.

Ну и пусть Бетрикс теперь сама с ними разбирается. С момента, когда нога коллектора переступает порог, дом и все, что в нем находится, становится собственностью долгового агентства. Шляпки, платья, туфли, огромная коллекция сумочек — все это Бетрикс покупала на деньги, которые мой отец оставил нам перед смертью, чтобы мы не умерли с голоду. Деньги закончились, а желание Бетрикс обладать нарядами из свежих коллекций не прошло. Так появились долги.

Я все-таки обернулась на дом, но всего на миг. Просторный и светлый, он стоял в окружении благоухающего сада и больше не принадлежал роду де Флёр. Я теперь не просто разорившаяся аристократка, а разорившаяся аристократка без определенного места жительства. Тех нескольких купюр, что я припрятала задолго до того, как Бетрикс заложила поместье, хватит разве что на несколько ночей в дешевой гостинице и один скромный ужин, состоящий из кровяной колбасы с чесноком и кружки молока.

Сердце щемило от боли. Я вытерла обжигающие слезы и уверенно зашагала к воротам. Бетрикс права: мне некуда идти, кроме как замуж.

Но не за Карона Эдельвейса!

Спустя некоторое время я топталась посреди шумной улицы перед входом в брачное агентство. Агентство «Пылкие сердца» открывалось рано утром, будто специально для таких, как я. Ну кто в здравом уме поскачет искать себе спутника жизни ни свет ни заря? Только те, кого прогнали из дома злые коллекторы.

Вообще-то мой план был прост до неприличия. Я выберу первую попавшуюся анкету из тех мужчин, кому моя кандидатура подойдет, а потом предложу ему…

— Входите уже! — нетерпеливо позвала меня тощая блондинка, чей взор я мозолила несколько минут, секретарь «Пылких сердец».

Внутри оказалось чисто и прохладно. Белоснежные стены и пол, стального цвета мебель, металлические статуэтки на стеклянных полках. Пахло свежесваренным кофе с карамелью, и мой рот мгновенно наполнился слюной. Коллекторы не дали нам времени позавтракать, разбудили на рассвете, а потом около часа бились в двери и окна. Я только натянула дорожное платье и наспех собрала волосы, даже накраситься не успела. Надеюсь, что в моем чемодане лежит все самое важное, а не несколько пар чулок и ночные сорочки. Собиралась я впопыхах и в полусне.

— Мадам Ра сейчас занята, но вот-вот освободится. Можете пока присесть, — проговорила секретарь, указывая мне на софу у окна. — Впервые в нашем агентстве?

Я растерянно кивнула. Опустилась на краешек софы, чемодан поставила у ног и осмотрелась внимательнее. Плюшевые розовые сердца, развешанные под потолком, смотрелись в холодном интерьере так нелепо, что я поморщилась.

Секретарь заметила это и фыркнула:

— Ремонт делал бывший муж мадам Ра, а уже после открытия сама мадам дополнила интерьер милыми деталями. Дизайнеры не позволили бы ей сделать это во время ремонта.

Мне не было дела до того, кому пришло в голову развесить гирлянды из плюшевых жопок (а именно так выглядели все эти сердечки), но я понимающе кивнула. Дверь кабинета мадам Ра отворилась.

— Следующий!

Сваха выпустила молодого мужчину и отступила на шаг, чтобы дать мне возможность пройти. Мужчина взглянул на меня исподлобья, что-то коротко бросил секретарю, та ответила, но что именно — я не слышала.

Мадам Ра с милейшей улыбкой попросила меня сесть напротив стола. Вытащила из ящика чистый лист бумаги, протянула мне ручку.

— Пишите.

Пальцы вдруг задрожали, от волнения к горлу подступил ком.

— Что писать?

— Имя, возраст, запрос. Вы ведь пришли оставить анкету?

Глава 2

Его поцелуй, мимолетный и холодный, отрезвил меня. По телу пробежали мурашки от страха из-за осознания, что именно произошло. Глаза распахнулись, и я словно очнулась ото сна.

— Вы стали мужем и женой! — провозгласил святой отец…

И я разрыдалась.

Рэймонду пришлось на руках выносить меня на свежий воздух, где среди благоухающих цветов и зеленых кустарников затаились резные белые скамейки. Рэй усадил меня на одну из них, дождался, когда поток слез закончится, и только тогда присел рядом.

— Я должен был поцеловать вас, как того требуют обычаи.

— Знаю, — шмыгнула я носом. — Просто все это так неожиданно! Еще вчера вечером я планировала проснуться с утра пораньше и покормить уток в пруду на заднем дворе поместья, после выпить кофе и съесть булочку с маслом. Потом я должна была заниматься игрой на пианино, рисовать и просматривать письма. Но из запланированного осуществила только одно: проснулась пораньше, и то не по своей воле. А теперь вообще целуюсь не пойми с кем перед святым отцом! Боги проклянут меня.

Рэймонд промолчал, а я тяжело вздохнула, прислушиваясь к переливчатому пению птиц, ставшему вдруг раздражающим.

— Мой первый брак должен был быть с тем, кого я люблю, — буркнула я в объяснение. — Теперь я чувствую себя продажной женщиной.

— В таком случае и я продажный. Мы ведь с вами заключили взаимовыгодную сделку, разве нет? К слову, поезд в Глэйворк отправляется через час, и если вы хотите уже завтра попасть в свой новый дом, то советую поторопиться на вокзал.

— В Глэйворк?! — выдохнула я ошарашенно. — Это же на краю мира!

— Всего-то четыреста километров от столицы, — недоуменно пробормотал Рэймонд. — Плохо разбираетесь в географии?

Внутренне я обмерла. Вообще я могла бы отказаться от свадебного подарка и делать то, что задумала, — искать работу, но что-то во мне противилось этому решению. Вдруг я не смогу найти места для ночевки, что тогда? Остаться на всю ночь на улице, где после захода солнца творятся совершенно невообразимые, пошлые и отвратительные вещи, благородная леди просто не имеет права!

— В Глэйворке тоже неплохо, — сдержанно кивнула я.

Провинция Глэйворк располагалась у такого леса, в который ни один здравомыслящий человек не войдет на трезвую голову, и имела весьма дурную репутацию. Поговаривают, что населяют Глэйворк не люди, а ведьмы, вампиры, оборотни и даже кикиморы. Сказки, конечно же, но проверять мне не хотелось.

— Комнаты в гостевом доме пользуются спросом? — осторожно поинтересовалась я, заранее высчитывая, как часто буду видеть деньги. Я и на пятьдесят фунтов в месяц согласна, не до богатств уж.

— Когда-то свободных номеров не оставалось круглый год, но дом заброшен уже почти двадцать лет, — ответил он.

— Едем. — Я решительно поднялась на ноги. — У меня все равно выбора нет.

Рэймонд замялся.

— Я дам денег на первое время, но с вами не поеду. У меня дела в столице, да и с наследством стоит разобраться.

Я и не думала расстраиваться. Обрадованно схватила руку новоиспеченного мужа, с благодарностью потрясла ее и протянула свободную ладонь за подаянием.

— Давайте денег, и я поспешу на вокзал. Надеюсь, нам больше не придется встречаться, разве что для развода. Когда разведемся, кстати?

— Думаю, совсем скоро. Вы найдете работу, если захотите, я улажу все формальности с наследством и сразу пришлю вам документы на развод. Вот, держите. — Мужчина вытащил из внутреннего кармана блокнот и ручку, черкнул что-то на белом листочке и протянул его мне. — Это адрес гостевого дома. Ключ найдете под треугольным камнем во дворе. Дарственную на дом отправлю первым почтовым кэбом.

— Рада сотрудничеству, — улыбнулась я, в последний раз взглянув в светлые глаза Рэймонда. И все-таки он очень симпатичный, даже жаль, что нас связывают лишь деловые отношения.

Мы расстались на приятной ноте, пожелав друг другу счастливого медового месяца. Договорились встретиться спустя полгода, чтобы мирно развестись, и разошлись, каждый по своим делам.

Вокзал, шумный и грязный, оказался самым ужасным местом в городе. Я никогда здесь не бывала, но в первые же минуты осознала, что потеряла немного. У входа толпилось многодетное семейство, на ступенях развалился бездомный, а у кассы меня дважды пихнули локтями! Я не привыкла, чтобы в мое личное пространство так бесцеремонно вторгались, а потому не отказала себе в удовольствии ругнуться.

Тетка, которой предназначалось мое грубое пожелание отправиться в пешее путешествие по лесам, развернулась на сто восемьдесят градусов и двинулась в мою сторону с уверенностью ледокола и решимостью палача. Я бросилась в толпу от кассового окошечка, предварительно выхватив у кассира коричневый билет, через заднюю дверь выскочила на платформу, и вовремя: двери вагонов открылись, поезд загудел, и из него рекой хлынули пассажиры.

На миг я замялась, ощутив укол стыда. Уезжаю вот так, ни с кем не попрощавшись… А с кем мне прощаться? С личным лекарем де Флёров, которому мачеха задолжала кругленькую сумму, или с нашим бывшим дворецким, которого пришлось уволить без выходного пособия? Родственников нет, заводить друзей мне запрещалось. В родном городе меня ничего не держит.

В поезд я забиралась с легкой грустью, но вскоре она сменилась приятным волнением. Меня ждет новая счастливая жизнь в собственном доме! Больше всего я, конечно, радовалась тому, что уже не завишу от мачехи. До сегодняшнего дня все важные решения принимала Бетрикс, деньгами управляла тоже она, из-за чего, собственно, я и стала нищей.

Но теперь я замужем, что указано в свидетельстве, которое на днях пришлет мне Рэймонд. С таким документом я на многое способна: и на работу устроиться, и кредит в банке взять. А еще говорят, что девушки после замужества становятся особенно красивыми и еще более женственными. Вот уж не знаю, каким таким образом, но обязательно выясню.

Самое приятное, конечно, то, что мужа мне обслуживать не придется. Более того, мне его даже видеть не нужно!

Глава 3

Над аккуратными домиками возвышался темный лес. Легенды о нем ходили самые разные, но от каждой из них по коже пробегали испуганные мурашки.

Каково же было мое разочарование, когда я обнаружила свой подарок на опушке этого леса! Взгляд метался от величественных сосен и кедров к дому, и только внешний вид последнего заставил меня остаться на месте, а не рвануть назад к станции.

Двухэтажный бревенчатый особняк с террасой и двумя балконами казался сошедшим с красочных флаеров строительных компаний. На таких еще яркими буквами написаны слоганы вроде «Дом мечты для дружной семьи!». Моя дружная семья состояла из одного человека, и такой громадный особняк мне был не нужен. Но я помнила, что это гостевой дом, который пользуется спросом, по словам Рэймонда, а потому решительно шагнула за ворота во двор.

Запущенный сад требовал не одного дня работы, а через плети сухого вьюна пришлось пробираться босиком. Каблуки то и дело застревали в земле, путались в сорняках, и я едва могла удержать равновесие. Треугольный камень нашелся сразу — им оказался самый обычный булыжник, валяющийся справа от лестницы, а вовсе никакое не произведение искусства, как я думала поначалу.

Тяжелый ключ заскрипел в замочной скважине, и входная дверь приглашающе отворилась. Я неуверенно замерла на пороге. Повертела ключ в руках, оглянулась через плечо — соседи в такую рань наверняка еще спали и не могли видеть меня, а значит, никто не примчится знакомиться ни свет ни заря. Если в Глэйворке вообще положено знакомиться с новыми соседями. Но, надо сказать, свежий грибной пирог или корзинка кексов в качестве подарка на новоселье мне бы не помешали. За последние сутки во рту маковой росинки не было, а в доме я явно не найду ни куска хлеба. Разве что черствого или сгнившего.

Впрочем, голод отступил на второй план, когда я оказалась в гостиной. Дом рассматривала с открытым от восхищения ртом и радовалась, как дитя новой игрушке. Сами боги послали мне Рэймонда, не иначе!

Просторные комнаты были обставлены добротной мебелью, на широких окнах висели плотные шторы, на полу лежали толстые ковры. Спален на втором этаже обнаружилось целых восемь! Внизу были столовая и кухня, гостиная с камином, кладовые помещения. Внутренней отделкой строители пренебрегли, но голые бревна вовсе не портили вид, наоборот, придавали дому уют.

Однако почти сразу меня накрыло ощущение одиночества и скуки. Всю мою жизнь рядом со мной кто-то был: сначала гувернантки, потом отец, мачеха. Одна я оставалась только ночами в своих покоях, и уж точно никогда не жила самостоятельно. Как и кому платить за воду и свет? Что делать, если прорвет трубу? Я совершенно не готова к жизни в одиночку!

Пока я привыкала к мысли, что этот дом теперь мой, хоть мозг и отказывался воспринимать действительность, сизый рассвет прогнал туман, но солнце не появилось и небо оставалось серым. Мне слышались звуки жизни: крики петухов, лай собак, голоса. Соседи просыпались и принимались за работу, и, наверное, мне стоило показать себя Глэйворку, но выходить за порог совершенно не хотелось.

Все, что я знала об этой провинции, рассказал мне старый друг отца, который прожил здесь ни много ни мало двадцать лет. Его рассказы всегда начинались и заканчивались различными пугающими фактами, в которые, к слову, никто не верил, кроме меня. Да и я-то верила в силу возраста — мне тогда было лет десять, если не меньше.

Но, как бы сильно я ни оттягивала момент выхода в городок, он неумолимо приближался. Ничего съестного в кухонных шкафах не нашлось, если не считать пачки соли и плесневелой отсыревшей муки в мешке.

Я переоделась в приличную для этих мест одежду: обтягивающие легинсы и вязаный свитер с высоким воротом. Вообще-то такие наряды леди было запрещено иметь в гардеробе, но вчерашним утром я собиралась впопыхах и могла «случайно» прихватить что-то с полок Бетрикс. Мачеха по какой-то причине не считала, что ей нельзя носить подобную одежду, хотя тоже заимела титул, выйдя замуж за моего отца.

Мягкие тапочки попали в мой чемодан совершенно случайно. Не на шпильках же мне ходить, в самом-то деле? Бетрикс и не заметит пропажи, а даже если и заметит, совесть меня мучить не станет. Денег, которые отец оставил и мне тоже, я так и не видела, так что несколько предметов одежды и обуви — малая плата за мою нищету по вине мачехи.

При свете дня Глэйворк оказался на удивление симпатичным городком. Небольшие однотипные дома ровными рядами тянулись вдоль хвойного леса до самого горизонта, но большинство жилищ пустовало, судя по заколоченным досками окнам.

Мимо меня, гремя колесами, промчался паровой кэб, один из тех, что несколько лет назад изобрел выдающийся ученый — профессор Ёль. Тогда человечество осознало, что благодаря ему лошади больше не будут загрязнять городские улочки отходами жизнедеятельности, и на радостях провозгласило профессора Ёля главой юго-западного округа сместив с трона правившего тогда короля. Так монархия закончила свое существование вместе с лошадиными повозками, а женщинам разрешили носить брюки.

Как все это взаимосвязано, я так и не поняла, но в своем пятилетнем возрасте уже осознала всю печаль нововведений: моя семья вдруг разорилась, утратив власть на землях, ранее ей принадлежавших.

В общем, паровой кэб удостоился моего гневного взгляда. Из-за таких вот новомодных изобретений я теперь вынуждена жить черт знает где!

Внимания местного населения я не встретила, что не могло не радовать. Соседки были заняты хозяйственными делами: вывешивали во дворах на веревки стираное белье, гоняли путающуюся под ногами малышню, время от времени обменивались друг с другом ничего не значащими фразами.

Продуктовый магазинчик нашелся недалеко — сразу за поворотом на соседнюю улицу, где заканчивалась брусчатка и начиналась грунтовка, а дома были меньше размером и более ветхими. Воздух здесь казался плотнее и даже пах по-другому, на что я обратила внимание, едва шумная улица осталась позади. Вроде вот только что мир был наполнен звуками, но стоило пройти несколько метров в сторону, как все стихло.

Глава 4

Я наблюдала за Рэймондом из-под полуопущенных ресниц. Он хмуро косился на заросший двор, а я нервно подергивала ногой под столом. Проблема с оплатой электричества и воды решилась, этим будет заниматься Рэй, но как мне с ним жить? Я никогда раньше не пересекалась с мужчинами в темном коридоре, когда брела среди ночи на кухню, чтобы съесть остатки ужина. Что, если он увидит меня в ночной сорочке или в ванной в одном полотенце? Ванная комната-то всего одна!

Занятая этими мыслями, я не заметила, как начала поправлять волосы, и спина выпрямилась, плечи расправились.

— С чего начнем, Авелина?

— А? — не поняла я.

— Я говорил, что этот дом гостевой и он может приносить деньги. Так с чего начнем возвращение ему статуса гостиницы?

— Я в этом ни капли не разбираюсь. — Расстроенно покачав головой, я осмотрела кухню. — Мне кажется, что в самом доме ремонтировать нечего, он в прекрасном состоянии, а вот двор нужно расчистить.

— Этим займутся, — отмахнулся Рэймонд. — Местные мужики за бочонок пива новый дом построят, не только сорняки выдерут.

— Может, не стоит нанимать кого-то за бочонок? Там работы-то всего ничего, сами справимся.

— Сами?

— Вот этими штуками. — Я вскинула руки и пошевелила пальцами, показывая ладони. — Еще понадобится пара граблей и коса.

Темные брови Рэймонда поползли вверх, в серых глазах мелькнуло недоумение. Мужчина, не отрывая от меня взгляда, залпом прикончил чай и отставил чашку в сторону.

— Грабли и коса, — хмыкнул он неуверенно. — Ты умеешь ими пользоваться?

— А ты нет?

— Не приходилось.

Я сникла. Грабли в руках держать я умела, но только для того, чтобы отбиваться ими от соседского пса. Случилось как-то раз недоразумение, после которого я стала панически бояться собак, даже самых маленьких.

— Наймем кого-то за бочонок пива? — спросил Рэймонд осторожно.

— Не вижу смысла. Не стану же я каждый раз звать рабочих, пора и самой чему-то научиться.

Решимости мне было не занимать, хотя бы потому, что я была уверена: Рэй сделает всю основную работу сам. В тот момент я даже не подозревала, что Рэймонд косу от граблей не отличает.

Мы стояли у распахнутых настежь дверей в садовый домик на заднем дворе и молча переглядывались. Инструменты, которые здесь когда-то были, бесследно пропали. Неудивительно, в общем-то, дом столько лет простоял без присмотра.

— Ты говорил, что дом заброшен двадцать лет… Но ты приезжал сюда?

— Довольно часто. Мне нравится проводить здесь новогодние праздники. Прошедшей зимой жил здесь два месяца, но в садовый домик не заглядывал. Может, инвентарь уже тогда пропал.

Я грустно взглянула на перчатку, валяющуюся на подоконнике, и согласилась нанять мужика за бочонок пива.

Пока Рэймонд искал рабочего и алкоголь, я на скорую руку приготовила обед. Последние годы мне часто приходилось кормить отца, так как Бетрикс все время пропадала в гостях у подружек или на ярмарках. Завтраки, обеды и ужины оставались на моей совести, и в какой-то момент мне начало казаться, что я в семье за кухарку, а не за любимую дочь. Но в итоге навык оказался небесполезным, и картофель к котелку теперь не прилипает, и блины не комками.

Рэймонд привел Флорика ближе к обеду и с довольным выражением на лице представил мне местного алкаша как какую-то диковинку. Флорик в это время цеплялся грязными пальцами за дверной косяк, потому что ноги не держали, а в ответ на мой изумленный взгляд мужик икнул.

— Рэймонд, — тихонько позвала я мужа.

— Да, дорогая?

Я удержалась от смешка и закатывания глаз. Стойко отреагировав на «дорогую», улыбнулась:

— Мистеру Флорику поспать бы и рассольчику выпить, а не сорняки выкорчевывать.

— Позвольте, милая дама! — Флорик сделал широкий шаг вперед и ткнул пальцем в мою сторону. — Я, может, и пьян, но в своем уме! Показывайте, где тут ваши сорняки?

— Разбирайся с ним сам, — бросила я Рэймонду.

Он увел пьянчугу, и следующие полчаса я следила через окно за тем, как Флорик под пристальным наблюдением Рэймонда ползает по двору. Позже я с удивлением обнаружила, что тропинка, ведущая от главного входа к воротам, расчищена. Гладкие круглые камни выглянули из зарослей, между ними зеленела мелкая травка. Сорняки Рэймонд складывал в кучу за забором, а Флорик, продолжая ползать, не жалея рук и сил, рвал лопухи и крепкие плети вьюна.

От созерцания пятой точки алкоголика меня отвлекло небо, которое над лесом потемнело сильнее, чем было: к Глэйворку приближался сильный дождь.

— Заканчивайте работу! — крикнула я в форточку, и ее тут же с грохотом захлопнуло порывом ветра, едва не ударив меня по носу.

В это же время рядом с Рэймондом появился знакомый мне продавец, и он не услышал моей просьбы. Мужчины обменялись рукопожатиями, перекинулись парой фраз. Продавец двинулся в тайгу, Рэймонд расслабленно потянулся и, осматриваясь, сунул руки в карманы брюк.

— Ой, да ну вас, — фыркнула я, бросив на Флорика и Рэя недовольный взгляд. Хотят мокнуть под дождем — пожалуйста!

Но дождя не случилось. Темное пятно постепенно затянуло все небо, а потом медленно исчезло, оставив в воздухе запах озона.

К ночи передняя часть двора была полностью расчищена неутомимым Флориком. Мужичком двигала жажда, и, как только Рэймонд выдал ему монет на бочонок пива, он немедленно умчался восвояси.

Я, занятая протиранием пыли, время от времени поглядывала через окно на то, как Рэймонд сжигает кучу сухой травы. Он казался мне задумчивым и немного грустным, а еще почему-то нервным. В его дерганых движениях и колючих взглядах на тайгу можно было уловить напряжение, но чем оно было вызвано, я не понимала.

Впрочем, я все еще помнила, что мы с Рэймондом нарушили закон. И если, не дай боги, хоть кто-нибудь узнает правду…

— Авелина?

От неожиданности я подпрыгнула на месте. Рэймонд костяшкой указательного пальца стукнул в стекло, прося открыть створку, и я послушно распахнула ее.

Глава 5

Нечто темное и размытое с замогильным хохотом вырвалось из дома через окно и унеслось в тайгу. Я в этот момент падала на Рэймонда, мужчина рухнул на землю спиной, а я сверху. Вцепилась в его плечи, хватанула ртом прохладный воздух.

— Что это было?!

— Тише, не кричи. — Рэй поморщился.

— Не кричать?! — Взвизгнув, я попыталась встать, но ноги не держали. Конечности тряслись, сердце заходилось. — Что это за дом?!

— Дом самый обычный, но с наступлением темноты окна стоит держать запертыми.

Мужчина помог мне поймать равновесие и, придерживая за плечи, усадил на крыльцо. Я сжалась в комок, трясясь, как мокрый котенок. Из головы вмиг вылетело все, о чем мы говорили минуту назад, взгляд лихорадочно шарил по двору. Пламя костра рассеяло сумрак, но создало тени.

Тень. Какая, к чертовой матери, тень?! Уеду первым же поездом!

Я вскочила со ступеньки, потому что Рэймонд на шаг отступил.

— Не отходи! — выдохнула я испуганно и тут же поняла, как глупо выгляжу. — Прости… я просто так испугалась!

— И это нормально, — мягко проговорил Рэй. — Зайдем в дом, тебе нужно выпить чаю и успокоиться.

— Нет, сначала расскажи, что это было!

— В дом, Авелина, — чуть тверже попросил мужчина, и я послушалась.

На кухне он занял место на подоконнике, чтобы следить за огнем. Костер почти догорел, но искры нет-нет да вспыхивали.

— Тени, они же духи, они же зелигены, — начал Рэй, когда я осушила чашку мятного чая и перестала дрожать. — Их еще можно назвать защитниками тайги. Обычно духи не подбираются к жилищам так близко, но одному из них ты, видимо, понравилась.

На смешок Рэймонда я отреагировала мысленным чертыханьем.

— И что, эта тва… тень теперь часто будет у меня гостить?

— Не думаю, что ты когда-то снова ее увидишь. Она хотела посмотреть на тебя, понять, представляешь ли ты угрозу ее территории. Убедилась, что кедры валить ты не пойдешь, и ушла.

— А спасал ты меня тогда зачем?

Он сделал вид, что его очень интересует костер. Хмуро всмотрелся в полумрак за окном, пробормотал под нос что-то неразборчивое, но потом махнул рукой:

— На всякий случай.

— Какой такой случай? Рэймонд, я завтра же уеду. Когда отправляется поезд в Вэйердак?

— А тебе есть куда идти в Вэйердаке?

Я стиснула челюсти, недовольно поморщившись. В столице мне придется ночевать под мостом или в переулке между парком и храмом Святого Парла — говорят, это самые безветренные локации. Лица без определенного места жительства пугали меня меньше неопознанной тени, но, справедливости ради, я ведь не трусиха. С этой мыслью я выпрямила спину и вскинула подбородок: я не трусиха!

— Окна, говоришь, нужно запирать? — флегматично спросила я и долила чаю в чашку.

— Желательно. Тени, может, и не залезут, но в Глэйворке водятся ядовитые гекконы размером с небольшого козленка, а кикиморы любят шариться в холодильниках.

— Что?..

— Что?

— Ты сказал «кикиморы»?

— Именно так я и сказал.

— И они залезают в дома, чтобы утащить из холодильника сыр?

— Почему только сыр?

Я сглотнула вставший в горле ком. Но, помня, что я не трусиха, медленно втянула носом воздух и выдохнула через рот. Сердце прекратило так бешено биться о ребра, и я опрокинула в себя еще одну чашку чая. Говорят, мята успокаивает, дарит ощущение покоя и расслабленности. Безбожно врут!

— Может быть, оставим этот разговор до утра? — с надеждой спросил Рэймонд. — Ну, правда, не стоит перед сном забивать твою головку такими мыслями…

— Рассказывай, иначе я не усну. И вообще… ты не мог бы сегодня переночевать в моей комнате?

Ляпнула не подумав, но, даже когда Рэймонд глянул на меня, хитро прищурившись, я не стала отказываться от своего решения. Одна я этой ночью не усну, засяду в углу со шваброй, чтобы защищаться в случае чего. Что сказал бы отец? «Дочка, впустить в свою спальню ты можешь только законного мужа!»

А впрочем…

— Ты мой муж! — напомнила я.

— Фиктивный.

— Тогда поступи просто как мужчина: защити слабую и беззащитную.

— Я переночую в твоей спальне, — сдался Рэй. — Но я привык спать голым и не стану изменять своим привычкам.

— Да на здоровье, — буркнула я краснея.

Что я, голых мужчин никогда не видела? Вообще-то видела всего раз, но Рэймонд наверняка укроется одеялом. Укроется ведь?

Чтобы потушить последние крохи пламени, мы вышли из дома вместе. Я старалась держаться к Рэю как можно ближе, а когда он отступал в сторону, жалась к нему. Мужчина делал вид, что не замечает моего испуга, ну а мне не было стыдно за свою слабость: я девочка, выросшая в местах, где о таежных духах никто и не слыхивал. Друг моего отца часто упоминал о них, но эта информация вылетела у меня из головы. Теперь же, раз его россказни оказались правдой, мне стоит вспомнить все, во что он меня посвящал.

И чем больше я вспоминала, тем сильнее мне хотелось вернуться в Вэйердак, найти коробку из-под холодильника, отвоевать укромное место под мостом и жить спокойно. Потому что кикиморы, ворующие по ночам продукты, — меньшее из зол, таящихся в отдаленной от цивилизации юго-западной провинции.

Глэйворк веками привлекал на свои земли ученых и исследователей, некоторых из них отпускал живыми, но беспамятными. Я читала об этом в одном из журналов, в которых публикуются интервью со знаменитостями: учеными или покорителями вершин, музыкантами, актерами и всеми теми, чьи имена на слуху едва ли не у каждого. Когда-то и я мечтала стать известной, чтобы обо мне говорили, слагали песни и легенды.

Но не посмертно же!

Перед сном я попросила Рэймонда проверить в доме каждое окно и обе двери. Ходила следом и тоже дергала за ручки, чтобы лишний раз убедиться, что дом надежно защищен.

— А подвал? — воскликнула я, когда в голове вспыхнула страшная догадка. — Что, если кто-то сделает подкоп и проберется через подвал? Где люк?

— Он заперт.

Глава 6

Утром я одним глазом смотрела на спящего Рэймонда. Его тело привлекало меня, конечно же, исключительно в исследовательских целях, а вовсе не потому, что я им любовалась. В конце концов, мне уже двадцать лет, многие девушки в моем возрасте давно замужем и нянчат детей, а я косые мышцы живота видела разве что на картинках в учебных методичках, и то — дважды и случайно. Лекарю-алхимику, составляющему технологические карты для снадобий, мужские тела как-то без надобности, но всегда было жутко интересно, почему девчонки с другого факультета после практических занятий хихикают и краснеют. Так вот почему!

Первый раз, когда я видела вживую голое мужское тело, случился в темноте и суете. Рассмотреть что-либо тогда не представлялось возможным, а сейчас, в дневном свете, я могла вдоволь налюбоваться.

Отвернулась от объекта пристального внимания, только когда он вдруг пошевелился и согнул одну ногу в колене, из-за чего уголок одеяла сполз и моему взору предстало что-то совсем уж неприличное. Кое-как, путаясь ногами в подоле сорочки, я выскочила из спальни, добрела до ванной комнаты и, не жалея, плеснула себе в лицо ледяной водой. Полыхающие щеки гореть перестали, но глаза все еще лихорадочно блестели. Я бессовестно рассматривала голого мужчину, какой кошмар!

Вскоре смущение сошло на нет, и я встретила Рэймонда на кухне во всеоружии: с полной тарелкой блинов, ячневой кашей и с деревянной лопаткой в руке.

Он, одетый в одни лишь хлопковые домашние штаны, провел пятерней по мокрым, только что вымытым волосам, и капли воды скатились по обнаженному прессу как раз в район тех самых косых мышц. На несколько мгновений я потеряла дар речи, мысленно отвесила себе оплеуху и лопаткой указала мужу на стул.

— Нам предстоит серьезный разговор, Рэй.

— Если ты о кикиморе, то я могу извиниться еще раз.

Рэймонд расположился за столом, плеснул в чашку горячий ароматный кофе.

— И о ней тоже. Мне известны некоторые факты о Глэйворке, но я не знаю, можно ли в них верить. Вот ты мне и расскажешь все, что знаешь об этом городе. Ты ведь жил здесь много лет, не так ли?

— Всего семь, и это было давно.

— Кикиморы и правда существуют?

— Несколько особей.

Рэй безразлично пожал плечами, отпивая крепкий напиток. Зажмурился от удовольствия и расслабленно потянулся, демонстрируя мне каменные мышцы груди и переплетения вен на мускулистых руках.

— Почему о духах тайги ничего не известно в Вэйердаке? Да и в других городах, думаю, тоже.

— Некому рассказать.

— Но ученые и исследователи…

— Авелина… — Тяжелый взгляд Рэймонда пригвоздил меня к стулу. — Ты уверена, что хочешь знать правду?

Я прочистила горло, покрывшись мурашками от волнения. Если бы он не задал этот вопрос, то я бы отстала после нескольких вопросов, но теперь…

— Говори. Иначе я уеду первым же поездом.

— Потом не жалуйся. — Рэй прожевал и проглотил блинчик, прежде чем начать говорить снова. — Духи тайги, или, как их еще называют — тени, зелигены, когда-то охраняли леса во всем мире. Помогали заблудившимся грибникам, лечили деревья, защищали животных. По легенде, несколько тысячелетий назад зелигены стали исчезать, а потом о них и вовсе никто не слышал. Остались они только в этой тайге, потому что на многие километры вокруг нет ни одного поселения, кроме Глэйворка, и, соответственно, люди не мешают им жить.

— Поезд останавливался тринадцать раз, — напомнила я недовольно. — Ты снова мне лжешь?

— Не останавливался.

— Рэй! — Я крепче перехватила лопатку, намереваясь кинуть ее в мужчину. — Не надо шутить со мной, прошу.

— Я не шучу, — ответил он, пристально глядя мне в глаза.

Я замерла, понимая, что Рэймонд говорит серьезно.

— Вокруг Глэйворка на сотни километров нет ни одного поселения, — повторил он. — Между Вэйердаком и Глэйворком нет ни одной остановки. Люди, которых ты могла видеть в поезде, — иллюзия, не более того. По мере приближения поезда к Глэйворку они становятся все реальнее, и вот ты уже сама начинаешь верить в то, что проезжала солнечный Мельерон и знаменитый город специй — Вэйлес.

— Но… поезд ведь реальный?

— Конечно. Только он идет напрямую из столицы в Глэйворк, не останавливаясь, потому что незачем. Мельерон, Вэйлес и все остальные города находятся в другой стороне, в этой же только Глэйворк и растянувшаяся на тысячи километров непроходимая тайга.

Рука, удерживающая лопатку, ослабла. Я глотнула остывший кофе, переваривая слова Рэймонда. Пыталась осознать их, но не могла.

— Почему никто об этом не говорит и не пишет в газетах? Если ты знаешь правду, то все, кто здесь когда-либо был, могли знать то же самое?

— Многие исследователи пропали в тайге и не сумели вернуться домой. Те, кому удалось покинуть территорию Глэйворка, не вспомнили ничего из того, что с ними здесь происходило. Все, что они запоминали, — гостиница, мрачная погода, вкусное мясо в трактире у Диртона и невыносимая тоска, которая преследовала их каждый день вдали от дома.

— Меня не преследует. Я могу поехать в Вэйердак и рассказать журналистам правду. И о духах, и о поезде…

— Не можешь, — резко бросил Рэймонд. — Если ты уедешь из Глэйворка, с тобой случится то же, что и с остальными, — искажение воспоминаний. Ты вспомнишь этот дом, енота, Флорика и меня, только и всего. Я не знаю всей правды, но слышал от отца, что территория Глэйворка защищена невидимой стеной, которая и стирает воспоминания. Ее установили зелигены, чтобы сохранить свой род. С тех пор все, что происходит в Глэйворке, остается в Глэйворке.

— Но ты ведь помнишь!

— Я местный житель. Я здесь родился и вырос, стена зелигенов считает меня своим.

— С ума сойти! — Я не смогла усидеть на месте, вскочила и принялась ходить по кухне из угла в угол, разрываясь от эмоций. — Ты представляешь, сколько нам могут заплатить за все, что ты только что рассказал? Рэймонд, если мы сообщим журналистам, то…

— Мы не сообщим. Я рожден в этих местах, это мой дом. Зелигены, кикиморы и все существа, населяющие этот город, защищены стеной. Если хоть кто-то извне узнает правду, от Глэйворка — того Глэйворка, что я люблю, — не останется ничего.

Глава 7

Какое-то время я растерянно озиралась по сторонам. Куда они могли деться?

— Рэй!

Мой голос глухо пронесся над садом и утонул в тишине тайги, находящейся в непосредственной близости от участка. Ответа я не получила. Хмурясь, двинулась к воротам и осторожно выглянула из-за забора, хотя и сквозь него все было прекрасно видно: между хлипкими досками были отверстия шириной с ладонь.

— Рэймонд!

Соседка, чей дом располагался слева, с любопытством поглядывала в мою сторону. Я приветливо махнула ей рукой, и женщина, вмиг изменившись в лице, спряталась за сохнущей простыней. Странные люди, а Рэй говорит: «Обычные, как и я!» К слову, сам-то он выглядит простым человеком, но кто знает, кем он является на самом деле.

Вообще, пока я около получаса стояла во дворе в ожидании супруга, в моей голове роилось множество мыслей. Сначала я решила, что Рэй и Флорик вместе запили. Может, колдырят с утра в трактире у Диртона, кто их знает? Ну а что? Я не знаю, употребляет ли мой супруг алкоголь. Потом я поняла, что Рэймонд не похож на человека, который будет заливать глотку дешевым пойлом в компании сомнительного собеседника, и в этот момент мое сердце взволновалось.

Воздух вокруг сгущался, со стороны тайги потянуло прохладой и неприятным запахом сырости. Серое небо затягивала иссиня-черная дымка, предвещающая дождь.

— Рэймонд! — закричала я во весь голос, но, снова не получив ответа, вернулась в дом.

Придет, никуда не денется. Главное, чтобы успел до заката, а то я, несмотря на отсутствие полнолуния, схоронюсь в подвале.

Ни о каких спокойных делах и речи быть не могло. Я хваталась то за стирку, то за тряпку для пыли, то за овощи, чтобы сделать салат. Огурцы падали из рук, соль просыпалась, а на каждый шорох с улицы я бежала к окнам.

Наконец, когда уже начало темнеть, а я совсем отчаялась, во дворе скрипнули ворота.

— Рэй! — С улыбкой до ушей я кинулась к двери, выскочила из дома и, разглядев в сумраке мужа, бросилась к нему на шею. — Я так испугалась! Где ты был?

— Авелина! — Тяжелая ладонь похлопала меня по спине. — Позволь представить тебе наших гостей.

Я испуганно отпрянула от него. Мало того, что он весь день где-то шлялся, что я чуть с ума не сошла, он еще и гостей привел… в мой дом!

— Добрый вечер, — улыбнулась я молодой паре, прячущейся за спиной Рэя.

Светловолосая девушка в круглых очках вышла вперед и протянула мне руку.

— Мое имя Юлия, а это мой друг и коллега — Торин. Торин, поздороваешься с хозяйкой?

Торин с послушностью ребенка помахал мне обеими руками, широко улыбаясь.

— Прошу в дом. — Рэймонд придержал входную дверь, пропуская гостей вперед. Когда я двинулась вслед за ними, он шепнул мне на ухо: — Первые постояльцы. Заплатили за месяц вперед.

— За месяц? — переспросила я удивленно одними губами. Я планировала развивать гостиницу в будущем, но не думала, что работа начнется так скоро!

— Вы не переживайте, — начал Торин, осматриваясь в гостиной. — Мы не доставим вам хлопот. Готовить будем сами, да и в доме планируем только ночевать, но не каждый раз.

— Завтра мы уйдем в поход, — подтвердила Юлия. — Говорят, местный лес полон тайн и загадок, хотим убедиться в этом лично.

Я только успела в ужасе открыть рот, как Рэймонд до боли сжал мои пальцы. Я со свистом втянула воздух сквозь зубы, зло глянула на него и прикусила язык — в его глазах ясно читалось: «Молчи».

— Тайны, да… — неуверенно пробормотала я. — Сказки все это, но, если вам так хочется…

— Мы готовились к экспедиции больше года, — отозвался Торин, давая понять, что отговорок слушать не станет.

Я, не без грусти, мысленно попрощалась с милой парочкой новоиспеченных исследователей. По их горящим от восторга глазам было ясно как белый день, что они впервые на серьезном задании! Может быть, даже самостоятельно, а не от университета. И это вдвойне плохо: в случае чего их и искать никто не станет.

Торину и Юлии досталась уютная комната в конце коридора на втором этаже. Уборку в ней я не делала. Рэймонд извинился, сказал, что мы не планировали встречать постояльцев так скоро, но молодые исследователи мистических лесов отмахнулись:

— Не о чем волноваться. Что мы, пыли не видели?

Проводив гостей, я утащила Рэя на кухню.

— И где ты их нашел?

— В городе. Бродили по улицам в поисках жилья. Читали в газете когда-то, что в Глэйворке есть гостиница, но работает ли она, не знали. Я услышал, как Торину отказывают в ночевке в одном из домов, и пригласил их к нам. Деньги, кстати, тебе. Дом же твой.

Рэй вытащил из кармана пачку хрустящих купюр, и я обрадовалась, что живу в гостинице. Пятьсот фунтов за месяц! Такими темпами я за несколько лет накоплю на неплохую квартиру в центре Вэйердака.

Купюры я спрятала в бюстгальтер, за неимением карманов в лосинах. Рэймонд хмыкнул, но ничего не сказал.

— С постояльцами все ясно. Ты где был? Я в обед вышла, но ни тебя, ни Флорика во дворе не было. И сорняки нетронуты!

— Оказалось, что Флорик не работать пришел. — Рэй подвинул к себе стул и сел, поставив его спинкой вперед. — Ночью случилось кое-что неприятное, чего я объяснить не могу. Да никто не может, что уж…

— Убили кого-то? — ахнула я, сразу хватаясь за самую страшную мысль.

— Вроде того.

Я осела на пол, подтянула колени к груди и доверительно всмотрелась в лицо супруга.

— Ты весь день помогал прятать труп?

— Что?.. Боги с тобой, Авелина! Ну какой труп? Ночью у всех, кто держал куриц, птица вымерла. Хворь какая-то скосила, и, чтобы она не распространилась, пришлось собирать всю куриную братию и уносить далеко за город, где мы ее благополучно сожгли. Проблема в том, что неясно, какая зараза прицепилась к птицам и как она действует на людей. Вспышек заболеваний пока не обнаружилось, мы опросили некоторых соседей, но кто знает, что случится через день или два.

— Но если курицы заразны, то и вы с Флориком заболеете!

Глава 8

Весь следующий день я провела за сборами в тайгу. Торин и Юлия приготовили завтрак и обед для всех из найденных на кухне продуктов и из тех, что привезли с собой. Рэймонд делал вид, что помогает мне со сборами, но, кажется, только чтобы подсмеиваться.

— А посуда нам нужна? — спрашивала я, в тысячный раз осматривая набитый рюкзак. Рэй вытащил его из чулана, сказал, что остался от отца.

— Нет, не нужна. — Рэймонд сидел в кресле напротив моей кровати и читал тонкую книжку.

— А одеяло? Думаю, нам нужно взять что-то теплое на ночь. В тайге ведь холодно, да?

— Как ты засунешь одеяло в рюкзак? В нем уже плед, подушка, палатка и продукты.

— Ну, я могу…

Я хотела сказать, что могу вытащить плед, а потом передумала. Торин тоже советовал брать с собой минимум вещей. Они с Юлией не были рады нашей компании, но, когда поняли, что мы не претендуем на славу первооткрывателей, согласились. Даже выделили нам одну палатку из имеющихся двух.

— Мы идем всего на два дня. Ты не успеешь замерзнуть и проголодаться. Минимальное количество сухарей, печенья и банка тушеного мяса спасет всех нас от голода.

— У Юлии такой объемный рюкзак, почему она не берет его с собой?

— Думаю, потому, что она уже не новичок в походах. Я оставался в тайге не раз и точно могу сказать, что чем больше вещей ты с собой тащишь, тем скорее хочется плюнуть на весь поход.

— Угу, ясно, — буркнула я, запихивая в рюкзак теплые носки. Мгновение спустя я их вытащила и сразу надела на ноги.

Время близилось к вечеру. И без того серое небо стало еще темнее, землю постепенно затягивал густой туман.

Мы вчетвером вышли из дома по темноте. По моей логике, идти нужно было днем, чтобы перед ночевкой успеть поставить палатку, поесть, осмотреться, но Торин и Юлия почему-то посмеялись над моими убеждениями.

Дом остался позади, и вот мы уже входим в таежную полосу. Высокие кедры в непосредственной близости оказались еще крупнее, сосны и ели невероятно пахли смолой, а моховой ковер скрадывал наши шаги.

Тишина в тайге стояла такая, что я слышала биение своего сердца. Зелигены и впрямь не любят шум, раз защитили свой дом даже от ветра. Только издалека доносился хруст веток, а возле нас с ветки на ветку шныряли белки. Правее, прямо рядом со мной, что-то упало на землю, и я едва успела зажать рот ладонью, чтобы не нарушить тишину в лесном царстве испуганным криком. К счастью, упала всего лишь шишка. Красивая, кстати. Я взяла ее с собой на память и засунула в рюкзак под непонимающим взглядом Рэя.

Когда кедры за нашими спинами сомкнулись, я схватила Рэймонда за руку. Отсюда уже не было видно города, оставшегося позади, не слышался лай собак. Впереди была только темнота, головокружительный аромат хвои и влажный воздух. Туман проникал и сюда. Медленно плыл под нашими ногами, окутывал деревья и кусты, даря им ночной покой. С тихим, почти неуловимым журчанием где-то бежал ручеек. К нему-то мы и направились.

— Какие у нас планы? — шепотом поинтересовалась я у исследователей. Пусть они и неопытные, но в данный момент только они знают, куда и зачем мы идем.

— Расположимся на ночь у воды, — ответила Юлия. — Вы сможете поспать, а мы расставим капканы.

— На зайца?

— На оборотня, — хмыкнул Торин.

— Ах, я-то думала! — Я со смешком отмахнулась, мол, глупости несете.

— Рэймонд, — обратилась Юлия к моему мужу, проигнорировав мое веселье, — ты ведь местный житель, верно? Авелина говорила, что ты проводишь нас, так как лучше знаешь тайгу. Расскажи нам, что необычного ты встречал за годы жизни в этих краях?

— Крупных медведей, — тут же отозвался Рэй, ни секунды не раздумывая. — За счет плодородности земель и больших популяций различных животных медведи не остаются голодными. Размножаются, растут не по дням, а по часам. К слову, человечиной тоже не прочь полакомиться.

— Ты говоришь об этом так просто, но все равно отправился с нами. Умеешь справляться с медведями?

— Нет. — Рэймонд равнодушно пожал плечами. — Просто надеюсь, что сожрут не меня.

Торин и Юлия передумали задавать вопросы, и до ручья мы дошли в полной тишине. Только сухие ветки хрустели под ногами да где-то над головами ухал филин.

— Вытащи палатку, — попросил меня Рэй, когда нашел ровную поверхность для ночлега.

В моей душе теплилась надежда, что под широкими сосновыми лапами нас не найдет ни один хищник. У Рэймонда такой уверенности не было, единственное, во что он верил, это в то, что меня как его законную супругу беда обойдет стороной. А вот насчет безопасности Торина и Юлии приходилось сомневаться.

Поставить палатку я намеревалась сама. Никогда не видела, как это делается, но была уверена, что легко. Расстелила полотно, как смогла, продела дуги в петли и замерла в недоумении — как ее теперь поставить?

Рэймонд мягко отодвинул меня в сторону, взял обе дуги в руки и моментально воткнул их концы в землю. С другой стороны проделал то же самое.

— И совсем не сложно! — обрадовалась я.

— Ничуть, — согласился Рэй.

Торин и Юлия уже вовсю разбирали рюкзаки. Их палатка располагалась рядом с нашей, под другой сосновой лапой, так что Рэймонд услышит, если кто-то из хищников подберется к ним близко.

Рэй залез в палатку, расстелил плед. Я топталась у входа и не понимала, как мы поместимся в ней вдвоем. Внутри для одной меня места мало!

— Иди сюда, — позвал он, хлопая ладонью по пледу.

Вздохнув, я смирилась с тем, что этой ночью заснуть не удастся: все время буду следить за своими конечностями, чтобы случайно не забросить их на Рэя. На кровати все было куда проще, потому что она огромная!

— Ты не мог бы подвинуться? — пыхтела я, на четвереньках забираясь внутрь.

Рэймонд сдвинулся в сторону, оставляя свободным от силы полметра — лежанка для кота, право слово!

— Все еще не хочешь вернуться домой?

— И бросить Торина с Юлией? Нет.

— Ты готова терпеть лишения ради незнакомцев. Почему?

Глава 9

Не волноваться? Легко сказать! Мой взгляд был прикован к теням, я следила за каждым их движением и успокаивала себя тем, что они наблюдают, но не собираются нападать.

Мысленно я звала Рэймонда. Едва дышала, не могла двинуться с места от страха. Торин и Юлия весело болтали о предстоящих вылазках, обсуждали некий Хрустальный водопад с волшебной водой. Говорили, что необходимо набрать в нем воды и отдать в лабораторию на экспертизу.

О волшебных водопадах Рэй мне не говорил, и разговор исследователей отвлек мое внимание от теней.

— Что за вода в нем? — спросила я дрогнувшим голосом и перевела взгляд на Юлию.

Девушка запрокинула голову с мечтательной улыбкой, а я взмолилась, чтобы Юлия не решила оглянуться.

— Сама я никогда такую не встречала, но мой папа говорил, что если искупаться в Хрустальном водопаде, то болезни больше никогда тебя не коснутся. Представляешь? Можно стать практически бессмертным!

— Не совсем так, — сказал Торин. — Бессмертие он не дарит, но здоровье и впрямь будет отменное, благодаря чему можно прожить дольше, чем положено человеку. Сейчас средняя продолжительность жизни в юго-западном крае примерно восемьдесят лет, а после купания в Хрустальном водопаде можно прожить и все сто пятьдесят. При этом не немощным стариком, а вполне себе здоровым и активным.

— На востоке из-за низкого качества жизни, — подхватила Юлия, — люди умирают в пятьдесят. Плохое питание, отсутствие чистой питьевой воды, постоянные природные катаклизмы вроде торнадо и засухи — все это не позволяет человеку прожить свои положенные восемьдесят. Ученые оттуда чаще всего ездят в Глэйворк в поисках Хрустального водопада.

— Только никто из них так и не вернулся, — хмуро продолжил Торин.

— Может быть, тогда не стоит искать водопад? — осторожно спросила я.

Исследователи посмотрели на меня с удивлением.

— Как это не стоит? — не поняла Юлия. — Мы ради него сюда и приехали.

— Не ради оборотней?

— Оборотни — это так, на всякий случай. Если водопад не найдем, то хоть волка предоставим.

— Вы из какого-то научного центра или университета?

— Почти. Мой папа — старший научный сотрудник в Емельском центре, и его ждет повышение, но только если он расскажет комиссии, почему в Глэйворке пропадают люди. Все, кто ездил в Глэйворк, либо не возвращались, либо возвращались, но не привозили с собой никаких доказательств, что в этих местах творится что-то странное. А мы уверены, что здесь не все так просто, как пытаются нам доказать те, кому удалось вернуться.

— Вообще-то, — проговорил Торин, — мы точно знаем, что Глэйворк совсем не прост. Мачеха Юлии родилась и росла в этом городе, потом уехала в Вэйердак, чтобы жить спокойно вдали от творящихся здесь ужасов. Она часто рассказывала нам истории, от которых кровь в жилах стыла.

— Почему она не поможет своему супругу… — Я перевела взгляд на Юлию. — Она замужем за твоим отцом?

— Конечно, — кивнула девушка. — И она ходила с ним в центр, но кто ж ей поверит без доказательств?

— А почему сбором доказательств занимаетесь вы двое?

— Мачеха не хочет возвращаться сюда, а отец уже не так молод, чтобы суметь справиться с такой сложной работой. К тому же мы с Торином его ученики, и нам за радость взяться за ответственное дело. Уверена, через месяц мы вернемся в Вэйердак победителями.

Торин и Юлия улыбнулись друг другу. Я мысленно пожелала им хотя бы просто выбраться из Глэйворка живыми, но уже понимала, что переубедить студентов не получится. Они здесь не из любопытства, ими движет азарт и желание выслужиться перед отцом. Возможно, Торин имеет виды на Юлию и, чтобы доказать ее папе, что он не какой-то там оболтус, а самый настоящий, серьезный мужчина, сделает все, чтобы принести в научный центр хоть бутылку воды из Хрустального водопада, хоть лапу оборотня. Думаю, оглянись он и увидь теней, попытался бы и зелигена в рюкзак засунуть.

— Предлагаю выпить за первый день в походе! — воскликнул Рэймонд, неожиданно появившись у костра. В его руке блестела пузатая зеленая бутылка. — Это очень хорошее вино с юга, делают его из спелых плодов белого винограда. К слову, напиток в этой бутылке разлили семьдесят лет назад.

— Замечательное вино! — оживилась Юлия. — В самом деле семьдесят лет? Я такого раньше не пробовала.

— Прошу вас. — Рэймонд передал бутылку ребятам. — Придется пить прямо из горлышка, так как кружка у нас всего одна.

— Да это ничего, — усмехнулся Торин. — Кто из нас в студенческие годы не пил из горла?

Рэй сел ко мне слишком близко. В мою руку легло что-то маленькое и прохладное. Я скосила глаза и увидела крошечный пузырек с прозрачной жидкостью.

Рэймонд взглядом попросил меня выпить это, и, будь я более здравомыслящей и опытной, я сначала узнала бы, что в пузырьке, а только потом выпила. Дым от костра потек в нашу сторону, скрывая меня от Торина и Юлии. Я мигом проглотила настойку и удивилась отсутствию у нее вкуса. Обычная вода, что ли?

Бутылка вина дошла до Рэймонда. Он сделал несколько глотков, передал мне. Я тоже отпила немного и скривилась: алкоголь мне не по душе, хотя пробовала я его впервые.

— Ну, пора, — сказал Торин, поднимаясь с пня. — Расставим капканы неподалеку, а с утра двинемся вверх по ручью.

— Я принесу капканы, — кивнула Юлия.

Оба замерли и мгновение спустя рухнули на землю без сознания. Я испуганно вскрикнула, подскочив с места.

— Успокойся. — Рэй перехватил меня за руку. — Проспят до утра, ничего с ними не случится. Перенесем их в палатку.

— Зачем ты это сделал?!

— Лучше, чтобы они все-таки расставили капканы? Поверь мне, они бы и шага потом сделать не успели, как оказались в ловушке зелигенов.

— А так они обвинят нас в том, что мы им помешали! Как нам теперь за ними следить?

— Утром они не вспомнят, что случилось. Решат, что алкоголь на свежем воздухе подействовал усыпляюще.

— А что ты дал мне? Что я пила?