За поцелуй

Глава 1 «За поцелуй»

Позднее утро уже тянуло жаром, и воздух над трассой был густой, как горячее стекло. Асфальт дрожал в мареве, цикады гудели в высокой траве, а над редкими соснами висел запах пыли и бензина. Я стояла у старой заправки «Техасо», той самой, что между Ардмором и Мариэттой, почти на границе с Техасом.

Трасса I-35 шла мимо бесконечной равнины, и только ветер шевелил облупленные флаги у навеса и слышен был скрип дорожных знаков, как будто бы я попала в фильм ужасов. Но, надеюсь это не так. Из фильма ужасов я уже сбежала, где были бесконечные капельницы, лекарства и стерильно белые палаты.

Внутри магазинчика кондиционер гудел, как старый холодильник. Но прохлада почувствовалась, когда я зашла с уличного зноя в помещение. Запах кофе и пережаренного масла смешивался с корицей и бензином — ужасное сочетание, но именно оно теперь пахло для меня свободой и началом путешествия.

За стойкой скучала женщина с ярко-розовой помадой и ленивым взглядом. На радио хрипел старый кантри-певец, как будто бы я попала в год рождения моих родителей. У меня в целом после больницы, что я попала в прошлое.

Я выбрала чипсы с солью — любимые, но, в целом, мне никакие не разрешали, потому я безумно мечтала о вредной еде и путешествиях. Бумажный стаканпрыгнул из автомата, когда я нажала кнопку «латте»; кофе из автомата, где пены больше, чем вкуса. Вкуснятина. Корица немного спасала этот жидкий кошмар. Пятьсот долларов в рюкзаке, паспорт и мой список: места , где я должна успеть побывать . Но пока я не знала, куда имено двигаться и с чего начать.

Пока я доставала купюры, заметила, как дрожат пальцы. Не от страха — от того, что всё это происходит на самом деле. Я ушла. Без «вернусь», без всякий обещаний. Просто оставила маме сообщение, что хочу немного увидеть настоящую жизнь и чтобы она не волновалась и не искала.

Я обернулась, прижав к себе чипсы, сдачу и держа стаканчик кофе — и врезалась в кого-то. Горячий кофе выплеснулся из рук.

Пятно растеклось по льняной рубашке незнакомца. Стакан покатился под прилавок. Министр три доллара. Прекрасно.

– Эй, ребята! - воскликнула продавщица, - кто будет это мыть ? Быстро убирайте все!

— Ох, чёрт! — выдохнула я, прижимая ладони к губам и кидая чипсы на прилавок, и игнорируя женщину с розовыми губами, — Прости!

— Прости? — повторил он, будто пробовал слово на вкус. Он оттянул от тела рубашку и очень внимательно изучил пятно, — Девочка, ты только что залила этим кофе мне утро и последние нервы. Отвратительным кофе. Боже! - он поднял голову, будто действительно мог на вверху найти того, кто сделает чудо и уберет пятно на рубашке. Но тот, кто сверху, даже не смог вылечить меня. Так что пятно ему тем более не под силу.

На слове «отвратительном» кассир подняла на нас взгляд возмущение. Но промолчала.

— Я заплачу за стирку, — пролепетала я.

— Правда? У тебя в рюкзаке прачечная? — Он оттянул ворот и понюхал. — Кофе с корицей? Прелестно. Теперь я пахну как рождественское печенье. Спасибо.

Я нервно хихикнула, схватила салфетки и стала вытирать его грудь — а потом осознала, что совершаю самую глупую вещь на свете.

Он поднял бровь. Взгляд стал лениво-хищным.

— Если ты пытаешься познакомиться, обычно выбирают менее обжигающий способ.

Он стоял передо мной — высокий, смуглый, с чуть взъерошенными светлыми волосами. На запястье — чёрное тату, линии уходят под рукав, видно часть машины и пальмы.

Голос — низкий, с хрипотцой, с таким голосом даже не обязательно быть красивым, чтобы решать все нюансы с самыми красивыми девушками.

— Ну офигеть, — сказал он глухо. — Утро удалось.

— Я правда не видела, клянусь! — схватила ещё салфеток.

— Ты собиралась сжечь меня кофе или задушить извинениями? За что мне все это, – он всплеснул руками.

— Я просто спешила! А тут зачем вообще так рядом встал ?

— Куда — в ад? — Он усмехнулся, не зло, пропустив мое обвинение, — Там, кажется, без кофе тоже жарко.

Я почувствовала, как щеки вспыхнули.

Он кивнул кассирше, бросил купюру за бензин и пошёл к двери.

Я осталась стоять, хлопнула дверь и в помещение ворвался сухой жар. Я взяла чипсы и бросив извинения кассирше, вышла следом за парнем, пока меня не заставили убирать этот кофе с пола. Хотя, конечно, это было не красиво. На улице солнце било прямо в глаза. Воздух стоял плотный, тяжёлый, будто его можно было нарезать ножом и поджарить. За асфальтом тянулись бесконечные поля — выгоревшая трава цвета золота, редкие деревья, покачивающиеся от легкого ветра.

Я поправила лямки рюкзака и встала, озираясь по сторонам. Из-за дороги донёсся лай собаки, потом всё стихло, остался только шелест цикад.

Парень, которого я облила кофе, стоял у бензоколонки. Он заливал топливо в чёрный «Чарджер» семидесятых, машину, от которой невозможно было отвести взгляд. Длинный капот блестел под солнцем, будто отполированный до зеркала, хром сверкал белыми бликами. На бампере — наклейка Born to ride, облупившаяся по краям. Даже не знала, на ком остановить взгляд, на блондине или на красотке машине.

Он обернулся, увидел меня и хмыкнул.

— Ещё несешь для меня кофе?

— Давай без кофе, — сказала я. — Подвези. До Техаса. Если ты туда едешь... или просто в ту сторону, - выпалила я на одном дыхании, даже не успев подумать. Автобус будет только утром, а сейчас тут кроме него больше никого нет.

Он рассмеялся — громко, неожиданно, будто не поверил, что я всерьёз.

— До Техаса? Девочка, ты хоть знаешь, где он?

— Знаю. Я туда и иду. Точнее еду… точнее, пытаюсь, - залепетала я.

Он опёрся на дверь машины, щурясь от солнца.

— Пешком?

— Если придётся, – скромно сказала я.

Он всмотрелся внимательнее, прищурился. Солнечные блики прыгали по загорелой коже.

— У тебя вообще есть деньги? - уточнил он.

— Немного, — ответила я. — Но я не прошу бесплатно. Оплачу бензин, мне хватит, не переживай.