Заброшенный сад для госпожи невольницы

Глава 1

Меня качало на волнах темноты, и первое, что я ощутила, это дикую смесь не самых приятных ароматов: пот, сырость, продукты человеческой жизнедеятельности. Где я? В выгребной яме? Но появившиеся звуки откинули этот вариант. Люди, находящиеся рядом то испуганно перешептывались, то постанывали. А самое главное, я слышала стук… И не сразу поняла, что это волны бьются о что-то твердое. Я в порту? На причале? В моем городе есть река, но как я могла здесь оказаться?

Попытка вспомнить хоть что-то провалилась с треском, в голове не прояснилось до конца. И я не могла вспомнить даже кто я. Но почему тогда появились мысли про город и реку? Бессознательно?

Под ладонями обнаружился деревянный, не очень хорошо обработанный пол, царапающий тонкую, чуть сморщенную от влаги кожу. По телу побежали мурашки, я ощутила холод. Разорванная одежда совсем не защищала от прохладного воздуха. Разорванная? На осознании этого я открыла глаза и от увиденного зажмурилась.

– Это не может быть правдой! Это дурной сон! Кошмар! – очень реальный кошмар… Настолько реальный, что я чувствую качку. Настоящую морскую качку! – Где я?

– Несчастная, разум потеряла, – прошептал с ужасом кто-то за моей спиной.

– Да я бы на ее месте сразу к праотцам отправилась, а не то, что блаженной стала. Я-то хоть одному приглянулась, да и не первый год замужем. А девочку полкоманды истязало. Она ведь не из простых… Слышала я, как говорили про то, что ее защищали до последнего, даже камеристка собой закрывала. Видимо, совсем невинная дева, добрая, не за всех так слуги радеют.

– А я слышал, что она и есть та самая камеристка, просто выжила, вот и прихватили с собой, на мордашку-то ничего, я бы тоже не отказался, будь на месте этих, – хмыкнул мужской голос и на него сразу зашипели с нескольких сторон.

Они точно говорили обо мне. Вот только со мной не могло произойти того, о чем шла речь. Какая я девочка? Уже дочь замуж выдала давно… О… Я не девочка и у меня есть дочь. Прекрасно. Уже что-то.

Я попыталась встать, но сейчас, когда все чувства, наконец, вернулись, с ними появилась нестерпимая боль. Везде. Такая, словно по мне проехался каток, причем вперед-назад несколько раз. Каток… Камеристка? Эти два слова вообще никак не вяжутся во временном диапазоне. Что происходит?

Мне удалось сесть и ощупать себя, переломов вроде не было, но тело больше походила на один сплошной синяк. Кое-где темнели гематомы и засохшая кровь. И все это с трудом закрывалось рваным платьем. Глаза хорошо видели в полумраке, который разрезал лишь один солнечный луч. Ровно посередине потолка зияло квадратное отверстие, закрытое решеткой. Из него лился свет, и долетали звуки: крики людей, чаек и неясный гул.

Хотелось пить и умыться, но вряд ли это было возможно. Я оглянулась в попытке найти того, у кого можно спросить, но тут раздался дикий скрип. Кто-то откинул решетку и сбросил лестницу. Я инстинктивно попытался отползти к стене и спрятаться во мраке, и неожиданно, у меня вышло. Остановилась же только когда уткнулась спиной во что-то твердое. Как раз в этот момент на пол спрыгнули двое мужчин. Их вид говорил о том, что это точно не благородные рыцари, спешащие к нам на помощь. Нет, это как раз те, благодаря кому я здесь… Стоптанные сапоги с низким и широким голенищем у одного, босые ноги второго, оба в брюках непонятного цвета, то ли закатанных, то ли просто коротких и зауженных, серые рубахи, подпоясанные какими-то поясами-тряпками, на которых болтались мечи. Бородатые, лохматые, с обгоревшими, испещренными оспинами и шрамами лицами, они осмотрелись по сторонам и тот, что в сапогах, остановил взгляд на том углу, где сидела я.

– Смотри-ка, ледя в себя пришла. А капитан уж хотел ее морскому хранителю отдать…

– Доброе дело сделал… Нам, – ухмыляясь, пригладил бороду второй. – Забьемся? Кто первый…

– А чего забиваться, ее на двоих и сразу хватит, – заржал первый и так на меня посмотрел, что я, наконец, осмыслила, что они имеют в виду. Это непостижимым образом придало мне сил и подняло на ноги. Да так быстро, что закружилась голова, но я старалась удержаться. И получалось неплохо.

– Только подойдите! – крикнула я охрипшим голосом. – Прокляну! – а чем еще их можно напугать… Я одна, без оружия, избитая, против них двоих, силы изначально не равны.

– О, как… Боюсь-боюсь, – продолжал противно смеяться обутый. – Вижу вчерашний урок не освоила… А ведь визжала, как молочный поросенок, – в пару шагов он оказался рядом со мной и схватил меня за горло, приподняв так, что мне пришлось встать на цыпочки. – Разве леди не должны отличаться кротким нравом?

– Так те не пользованные, – грязно улыбнулся его товарищ. – А эта уже мало отличается от портовой девки… Разве что той заплатят за услуги.

– Да, – согласился обутый и подтянул меня к себе, сжимая пальцы так, что дышать я практически перестала. Впрочем, от него несло дешевой выпивкой, потом и еще чем-то так сильно, что и не особо хотелось. А уж когда он открыл рот, видимо, в попытке поцеловать, так я и вовсе перестала хвататься за его ладонь, а уперлась руками в плечи, не давая приблизиться. – Да что ты упираешься, дрянь! Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому!

Он второй рукой схватил меня за волосы и дернул, отчего у меня мгновенно навернулись слезы. Я попыталась перехватить его лапу, но тут же оказалась прижата к вонючему телу. Он же освободил, наконец, мою шею, дав доступ к воздуху, и зашарил по телу, пытаясь задрать сорочку, и мне ничего не оставалось, кроме как терпеть боль и лупить его изо всех сил. Только это ему не сильно мешало, скорее, веселило и распаляло еще сильнее. Ровно до того момента, пока моя рука не наткнулась на болтающееся у него на боку оружие. Он как раз дернул пояс, видимо, для того, чтобы проще было приспустить штаны. А я выхватила меч, со всей силы ударила ему коленкой в пах, а когда он наклонился, махнула наискось отобранным оружием. Раздался крик. Бандит упал на колени, прижал ладонь к груди, а потом поднял руку с открытым ртом, словно не веря, посмотрел на нее, на меня, и завалился на бок, постанывая. Я посмотрела на свой трофей. Это был не меч… Сабля… Очень похожая на древнекитайское Дао, слегка изогнутая, с елманью, небольшого веса, легко ложащаяся в руку и подходящая для рубящих ударов. Именно таких, какой нанесла я… От правой ключицы к левому бедру мужчины. Кровь мгновенно пропитала его одежду и закапала на деревянный пол, а сам он потерял сознание. Зато отмер второй.

Визуалы Лили

Представляю вам возможный вид Лили, в прошлом Лилию Анатольевну Варда

1. 2.

3.

4.

Скоро будут и другие герои...

Глава 2

Люди потихоньку выбирались наверх по лестнице, перешагивая через трупы бандитов, оказавшихся пиратами. А я продолжала стоять, держа перед собой саблю. Она казалась мне единственной защитой от неизвестности будущего.

Потому что я, Лилия Анатольевна Варда, никак не могла оказаться на пиратском деревянном корабле среди людей, одетых, словно актеры исторического фильма или реконструкторы. Нет, в реконструкциях я несколько раз участвовала… Вот только оружие там было тупое или холостое, и настоящих трупов в реквизите не значилось. Тем более, тех, что только что были отвратительными, но вполне живыми. А я до этого видела мертвых людей только на похоронах и по телевизору.

И да, этот «спаситель» назвал меня девушкой. Даже виду не подав, что льстит, а вот я-то совсем не девушка. Я уже дочь замуж выдала и шестой десяток разменяла. И последнее, что помню, это как вовремя корпоратива нашей строительной фирмы на теплоходе я рассматривала звездное небо, которого так не хватало в городе. А очнулась уже здесь. И как это объяснить – не имею представления.

– Вы может опустить саблю, все кончилось, – он смотрел на меня настороженно и немного устало. – Обещаю, вам никто не причинит вреда.

– Это дао, и мне как-то с ним спокойнее, знаете ли… Ваша Светлость, – нет, ну правда, даже если он на королевской службе или аристократ, как бы это не звучало смешно в современной действительности, ни что не мешает ему творить произвол. Мы же в море, судя по звукам. А вода скроет следы любых преступлений.

В море, черт подери! Быть этого не может! Мне до ближайшего моря тысячи полторы километров!

– Интересные познания для столь юной барышни. И я понимаю, что вам есть из-за чего переживать и чего бояться, но мои люди с опаской относятся к тем, кто при них вооружен, – он попытался скрыть за улыбкой размышления как меня обезоружить.

– Вряд ли обученные военные моряки испугаются девушку с большим ножичком, разве что захотят принести ей вред, – сдаваться мне не хотелось. Серьезно, не знаю, почему я так уперлась, но вцепилась в этот меч, как клещ. – Это мой трофей!

– Ни в коем случае не претендую на него, просто опустите его и поднимайтесь на палубу, вас сможет осмотреть лекарь. И когда все приведут себя в порядок, я оглашу королевскую волю. Клянусь, никто не обвинит вас в убийстве этого отребья и никто не посягнет на вашу честь, надеюсь, мое слово для вас не пустой звук. – он говорил это так, словно нарушить клятву для него смерти подобно и я его безумно оскорбляю своим поведением… Только слова это просто слова… Сказать можно, что угодно. Но я же не могу стоять так вечно? Поэтому мне оставалось лишь кивнуть, опустить дао и, обойдя герцога по широкой дуге, вылезти наверх. Скажем так, это оказалось не просто, с учетом того, что нормально держаться за перекладины одной рукой я не могла. Да и ноги не очень хорошо слушались. Все тело ныло, чесалось, а где-то под ребрами стреляло, через позвоночник и шею отдавая в голову. Солнечный свет ослепил меня на несколько мгновений, пришлось зажмуриться и на четвереньках отползти от люка. Кто-то усмехнулся, но я даже не обратила внимания. Плевать, пусть думают, что хотят. У меня есть проблемы серьезнее, чем это.

Наконец, глаза привыкли к солнцу, и я посмотрела по сторонам. И мы действительно находились в море. Два деревянных парусных фрегата, сцепленные крюками и мостками, бултыхались на волнах, повсюду сновали облаченные в одинаковую одежду моряки с оружием, кто-то оттаскивал и сбрасывал в море тела пиратов, кто-то помогал тем, кого вытащили из трюма, а кто-то просто следил за обстановкой. Ко мне подошел совсем молодой мальчишка и протянул руку. Я видела, как он косился на мое оружие и боялся, поэтому все движения совершала максимально медленно. Все равно быстро и не могла. Слишком больно.

– Там, на корме, мы отгородили угол для женщин, где можно ополоснуться. Давайте я провожу вас, – видимо, вся команда берет пример со своего командира, моряки обращались со спасенными пленными предельно вежливо.

– Благодарю, – согласилась я и встала. – Вы не знаете, что будет с нами потом?

– В Ларенсии нет рабства… По крайней мере, официально. Потому вам подарят свободу и отпустят, – улыбнулся парень. Наивный.

– Ну да, конечно, – вырвался у меня смешок. – Без документов, денег, жилья и вещей… Подарит свободу он, как же. Мы и так свободны, дружочек. Нельзя подарить то, что украдено… И отпустить на свободу в данном случае это потешить свое самолюбие. Так что судьба нас ждет в любом случае незавидная, – по крайней мере, меня… Я вообще не понимаю, где нахожусь. И такой страны, как Ларенсия на карте ни разу не видела. Более того, знать их язык не могу!

– Да что же вы! Как можно так о его величестве? – морячок в диком шоке довел меня до натянутых широких тряпок, за которыми перешептывались и повизгивали женщины, и отошел, словно испугался, что мое мнение заразно.

– Ой, девонька, живая, – всплеснула руками женщина лет сорока и приподняла ведро, стоящее рядом. – Давай помогу. Холодная, конечно, да соленая, но это лучше, чем ничего. Ты только железяку свою положи, и не боись, никто не тронет, – остальные, а их всего было четверо здесь, дружно загалдели. Я же начала немного зависать, голова отключалась, то ли от усталости, то ли от пережитого, то ли от боли, но думать получалось все хуже, все, на что меня хватило, это снять с себя рванье, и взять из рук сердобольной подобие мочалки. – Смелая ты очень… Только, кто же тебя замуж-то теперь возьмет? – она окатила меня из ведра. И я, шипя, начала тереть себя.

– Вот уж туда я совсем не хочу, – буркнула я. – Лей, – муж мой бывший ушел от меня сразу после свадьбы дочери.

Оказалось, что он уже два года как крутил роман со своей секретаршей, и она ждала от него ребенка. А что? В пятьдесят пять папочка опять. Астра – дочка, как и я, пребывала в диком шоке, пока не озадачилась появлением моего внука. А я… А я всю жизнь жила для семьи. То училась, то помогала с бизнесом мужу, хотя, последние несколько лет перед разводом он начал меня потихоньку отстранять от дел. Говорил, что нужно заниматься мне своим здоровьем, больше отдыхать… А оказывается он уже тогда был в поиске моей замены, готовил, так сказать, пути отступления. Что же, надо отдать ему должное, совсем без средств к существованию он меня не оставил. Правда, если бы я не пошла у него на поводу, то смогла бы отсудить или компенсацию побольше, или долю в бизнесе. Но вышло, как вышло. Несмотря на отложенные средства, достаточные для спокойного проживания в течение нескольких лет, работать пошла практически сразу, к основному конкуренту супруга простым делопроизводителем. Да, зарплата чуть выше средней по области, не вот прям золотые горы, но зато ко мне хорошо относились, всегда помогали… И было в этом поступке какое-то легкое удовлетворение, как от небольшой мести.

Визуалы Джон и Корвин

Как выглядят доктор Джон Девис и капитан (он же герцог) Корвин Рейвенмар?

Похожи словно братья, но вот характер у них разный.... Кто есть кто?

1 2

3

4

Глава 3

Приходить в себя было сложно, меня опять качало, кружило и тошнило. Рядом кто-то кого-то отчитывал, тихо, но все равно каждое слово отдавалось в голове набатом.

– Почему ты не осмотрел ее сразу, Джон?

– Полноценный осмотр нельзя было проводить сидя или стоя, Корвин. И она выглядит, конечно, ужасно, но вела себя так, словно повреждения лишь поверхностные. Сейчас же я могу сказать лишь то, что девочка прошла через врата тьмы к предкам и вернулась обратно. Вообще не понятно, как она выжила.

– Я знаю, пленные поделились со мной, что и с кем эти уроды творили… Прежде, чем я отправил их на корм рыбам. Жаль, что нельзя сделать этого повторно. И я понимаю, почему она не расстается с этой саблей. Сознание потеряла, а руку не разжала, – голос говорящего как-то неожиданно потеплел. – Гордая, сильная. Хорошая. Очень жаль…А она… Что она тебе сказала?

– Она не помнит, Корвин. Ничего, кроме своего имени. То есть она вполне в разуме, но память стерла все из ее жизни до того момента, как она очнулась в трюме.

– Это же подтверждают свидетели… Странно… Но и такое бывает. А в остальном? Что скажешь? – чувствовалось, что мужчина злился, но на что?

– Скажу, что если память вернется, ей будет непросто. И… Даже если она вернется к родным, при таком случае ее ждет не лучшая участь. Ей бы куда-нибудь, где никто не знает и людей поменьше, чтобы прийти в себя, – а вот это явно делал собеседнику намеки. Они оба знали подходящее для меня место. – Если мы отпустим со всеми, она умрет раньше, чем получит выплату. А если выживет, то выплата закончится раньше, чем она сможет полноценно работать, – кажется, пострадала я сильнее, чем мне показалось. – Помнишь? Мы в ответе за тех, кого спасли.

– Ты давишь мне на совесть, Джон? Совсем страх потерял? Я здесь капитан и я решаю, кого и куда отправить! – ах, вот кто это разговаривает, доктор и герцог. – Ты куда предлагаешь ее забрать? В столичный дом? Да слухи поползут мгновенно! Меня король четвертует! У меня же свадьба запланирована, – выплюнул капитан, точно он жениться не на возлюбленной, а на корове. – Если только… В поместье матери, я там не был лет десять… Да сразу после ее кончины приезжать и перестал. Только от управляющего отчеты собираю. И он как раз жаловался, что желающих работать в пустом доме мало… Решено, после столицы плывем в Крейнсбридж. Смотри, друг мой, это лишь из уважения к тебе. Да и должна же быть справедливость хоть какая-то, раз одного из этих морских гадов она сама жизни лишила.

– Благодарю, Ваша Светлость, за ваше сострадание и благородство, – ехидно выдал доктор. – Значит, у меня будет время, чтобы Лили встала на ноги.

– Лили? И что ты так прицепился к ней, Джон? Не спорю, она достойна восхищения, и все же… После поездки к северянам ты изменился. Но мне не хватало тебя на корабле. Заканчивай здесь и приходи ко мне. Обсудим дела.

Хлопнула дверь, что-то скрипнуло и рядом зашуршали. Я очень хотела посмотреть, но не знала, что подумает врач, если я «очнусь» сразу, как ушел капитан. Слишком подозрительно выглядит. С другой стороны, а какая разница? Что мне скрывать? Кроме того, что меня здесь быть не должно…

– Я слышу, как вы напряженно размышляете, Лили, – голос мужчины прозвучал добродушно, но с усмешкой. – И прекрасно знаю, что вы очнулись. Вы же знаете, что подслушивать неприлично?

– Как и прерывать разговор, – я все же открыла глаза, и передо мной возник самый обычный потолок из хорошо подогнанных и обструганных досок. А после на его фоне появилось и лицо доктора. – Спасибо вам… За заботу.

– Пожалуйста. Но было бы странно, если бы затратив столько сил на спасение людей, мы бросили бы их и не довели дело до конца. Как-то нелогично. Проще уж в море, чем ожидающая жизнь на берегу девушки без памяти, денег и больной. Кстати, о болезнях, – он подложил мне какой-то валик под спину и помог присесть. В каюте мы находились одни, хотя висело тут шесть гамаков, под которыми стояли небольшие сундуки. Аскетично, ничего лишнего. Впрочем, это продиктовано особенностями корабельной жизни. Бросишь где не там вещь, а во время шторма ей прилетит кому-нибудь в голову или еще куда. – Извините, мне пришлось провести осмотр, пока вы были без сознания. Как себя чувствуете?

– Болит правый бок, плечи, словно вывихивала, левая рука в районе локтя ноет, и простите за интимные подробности, – сказать, что у меня болят те места, о которых, здесь явно не принято упоминать в обществе, я не смогла. Вдруг стало стыдно. Пусть я этого совсем не помню, и вообще тело на мое не похоже, но кто знает, сколько я была без сознания? – Простите…

– Вам не за что просить прощения, Лили. Я доктор, и видел разных людей обоих полов в разных состояниях. Даже роды принимал, – он так светло улыбнулся и на несколько мгновений задумался, словно вспоминая тот момент. – Нелегкое это дело, я вас скажу, и очень некрасивое, но оттого не перестающее быть замечательным… К чему я? Ах, к тому, что вы меня ни в коем случае не смутите. Более того… Мне бы осмотреть вас и там в том числе, чтобы предотвратить последствия травм… Вроде внутренних кровотечений. Вы согласны?

Конечно, я согласилась. Хотя сначала, увидев его инструменты, пришла в ужас. Но мужчина был максимально осторожен и старался доставить мне минимум неудобств. А после перетянул плотной тканью от поясницы до подмышек, сказав, что сломано несколько ребер, намазал одной вонючей мазью плечи и локоть и забинтовал их, обработал все ссадины другой, но уже приятно пахнущей скошенной травой. И пообещал, что скоро мне принесут поесть. А после запретил вставать.

– А как же… Ну… По нужде? – а что, рано или поздно я же захочу в туалет.

– С вами будут женщины, я их проинструктирую. Не волнуйтесь, они понимают, что вы перенесли и относиться будут соответственно. Без предубеждения, – после этого он вышел, но наедине со своими мыслями я не осталась. В каюту по очереди вошли мои соседки.

Они были одеты в основном не в женскую одежду. Не в то, в чем были, когда вылезали из трюма. Хоть я и не совсем присматривалась, но точно не видела ни одной в штанах, как сейчас. Разновозрастные, но все старше тридцати. Те самые, что «купались» вместе со мной. Тоже побитые, но не так сильно, как я. И из простых. Породы, как у нас говорят, в них не чувствовалось. По тому же врачу и капитану сразу можно было сказать, что они не рабочей профессии, по повадкам, умению держать себя. Но что мне от того знания? Мне нужен уход и информация, а еще поесть…

Глава 4

Следующие два дня я лежала и молилась, чтобы мне позволили встать. Морской болезни не было, но голова периодами гудела. А еще было бесконечно скучно. До ужаса. Да, заглядывал доктор, менял мне повязки, смотрел, как у всех проходит восстановление. Соседки мои по очереди меня развлекали, но все же не сидели целый день рядом. В благодарность к морякам они подвизались помогать на кухне. Все же повару прибавилось работы. Да и уборкой тоже пришлось пособить. Команду-то на две части поделили, и некому стало следить за чистотой. Одна я лежала, как приколоченная. Нет, с одной стороны освобождение от грязной работы это прекрасно, а вот с другой… Да лучше полы тереть, чем лежать и изучать потолок. Я уже к концу первого дня знала на нем все зазубринки и срезы сучков. Но жаловаться мне показалось глупо, поэтому оставалось лежать и ждать, когда же мы доплывем. Пока дежурившая на кухне Фина не влетела в каюту с воплем: «Земля!».

– Вот и приплыли, – улыбнулась Мирта. – А уж и не чаяли. Не знаю, как моряки за год всего месяц-два от силы проводят не на море, но я так не могу. Меня от него уже тошнит. Хочу увидеть траву и деревья…

– Согласна, и очень хочется пройтись… И чтобы не шатало, – кивнула я, и все расхохотались.

– Тебя доктор с корабля вряд ли выпустит. Ты же его любимица, – подмигнула Фина, а остальные на нее зашикали. – Ой, да ладно. Мужик видный, состоятельный, без предубеждений. Такого, раз интерес есть, надо хватать и не отпускать. Хотя, наша Ли скорее оружие схватит, чем мужика. На кой ей последний, если она с первым сама сладит. Не садовый цветочек, может за себя постоять.

– Зато такая изворотливая рока, как ты, и без сабли справишься, одним языком да взглядом, – закатила глаза Дели, та самая, что хочет вернуться к сыну и родителям, и увернулась от прилетевшей в нее думки из набитой гречихой холщовки. А я почему-то подумала, что «рока» это вид змеи, но потом, где-то вдалеке проскользнула мысль. Нет, не змея, лиса.

Они складывали вещи, которыми поделились моряки. Они выгребли из запасов пиратов какие-то платья, сорочки и прочие мелочи, которыми те, вероятно, собирались расплачиваться с девушками слегка легкого поведения на берегу. А может у них были семьи, жены или дочери, и презенты откладывались для них… Не знаю. Но самое главное, что хоть какую-то сменную одежду теперь имели все. Правда, я для всего оказалась слишком худа. Поэтому мне перепала всего одна рубашка и пара юбок, а к ним длинный кусок ткани, которым можно было обмотаться, как поясом, чтобы все это не топорщилось и не спадало. Заодно и дао прицепить, к которому морячок, провожавший меня в первый день освобождения, нашел ножны. И почему убитый мной пират ими не пользовался?

К нам заглянул кто-то из мужчин и сказал пока сидеть, не высовываться, мол, нужно пришвартоваться, подать документы, списки. Вызвать провожатых до «Дома содержания» – места, куда отправляются такие бедолаги, вытащенные из лап работорговцев, или просто беженцы. Бывает и такое.

И мы сидели, потом пришел доктор Девис, и махнул рукой, типа, на выход. Но стоило мне приблизиться к двери, как он меня остановил.

– А вас Лили, я попрошу остаться, – а вас, Штирлиц… Ну-ну. – Вам нет смысла выходить в порт, если вы согласитесь проследовать дальше с капитаном.

– Я-то соглашусь… А он не передумал? – герцог не заходил к нам ни разу, поэтому я не знала, поменял он решения или нет. Да и официально мне никто не предлагал ничего.

– О нет, он попросил нас подождать его на корабле. Но думаю, вы захотите попрощаться со своими попутчицами? – удивительно проницательный мужчина. Просто невероятно. Впрочем, в таких условиях врач должен быть не просто специалистом, но и хорошим психологом.

– Да, благодарю… А у вас есть чем можно записать, где их и как, если что, можно найти? А то мало ли, снова память потеряю, – и тут вспомнила, что писал он перьевой ручкой и мне она вряд ли покорится. Хотя, можно попробовать… Но бумага… Возможно она тут достаточно дорогое удовольствие.

– С этим я смогу вам помочь, идемте, – он помог мне сделать первые несколько шагов, а потом посмотрел на мое крайне возмущенное лицо и со смехом отпустил меня. Но дверь передо мной открыл.

Там обнаружились озадаченные соседки. Но мои слова, что я остаюсь на корабле, они загалдели, что как так, всем же надо на землю, выплаты, новая жизнь, все дела. Одна только Фина ухмыльнулась и хлопнула по плечу, сказав, что рада, если я воспользовалась ее советом. Разубеждать я никого не стала, но как только вернулся доктор, записала возможные места, где кого можно будет найти. Возможно, они всего лишь мимолетные знакомые, но все же, терять хоть призрачную связь с такими отзывчивыми людьми не хотелось.

Они ушли, и на корабле осталось всего несколько моряков и доктор. Остальные разгружали пиратский корабль, а потом отправлялись в увольнительную. Солнце клонилось к закату, я успела налюбоваться видами со всех сторон, пообедать и даже поужинать в компании доктора Девиса… А герцога так и не было. Это жуть, как раздражало… Пусть я и понимала, что он мне ничего не должен, и вообще очень занятой человек. Вот только… Я не находила себе места, да и дела тоже. Джон же, так звали доктора Девиса и к обеду мы перешли на имена, только разводил руками. Если приказано ждать, то сидим, ждем.

Солнце коснулось воды, когда капитан соизволил подняться на борт. Он был изрядно уставшим, и немножечко злым, поэтому я решила не лезть. Но он глянул на меня, Джона и кивнул на каюту. Один из матросов рванул в сторону кухни. Вот же они своего командира, как облупленного знают. Правильно, чтобы начальник не ругался, его следует хорошенько покормить.

Мы зашли в капитанскую каюту, Джон отодвинул мне стул и помог присесть. Я предусмотрительно молчала и снова ждала. Что мне несколько минут, если я провела в ожидании весь день?

Хозяин каюты посмотрел на нас, молча снял китель, повесил его на спинку и сам сел, тяжело вздохнув.

– Простите, мне пришлось задержаться. Знал бы, что так надолго… То попросил бы сойти с корабля без меня.

Глава 5

Как ни странно, ночь прошла тихо. Хоть я периодически просыпалась и мусолила мысли то об опасности Олдрича и о словах Саливана, то о произошедшим со мной. Ведь за пару дней вполне можно осознать, что я точно не в коме и мне это не бредиться. Более того, я тут не целиком, так как тело точно не мое. Зеркала на корабле не было, и точно сказать я не могла, но уж отметить отсутствие гель-лака и лишнего веса я в состоянии. Да, я не носила яркий маникюр, да и толстой меня назвать было сложно… Но все же. Не знаю, что случилось, но Лилия Варда явно погибла, утонув. А вот то ли ее разум, то ли душа, переместилась в это тело, когда его хозяйка тоже решила отправиться к праотцам. Мой разум. Зачем? Случайно или по велению какой-то высшей силы? Неизвестно. И узнаю ли я это когда-нибудь, тот еще вопрос.

Сны с такими размышления снились странные, словно обрывки моей жизни или той, в чьем теле я оказалась. А хуже всего, что когда я просыпалась, то не помнила, что именно снилось, только ощущения. И это сильно раздражало. Поэтому утро добрым назвать можно было с большой натяжкой.

Неимоверно хотелось в душ или хотя бы умыться не соленой водой. Я была согласна даже на ледяной ручей, но в ближайшее время мне не светил и он. Не думала, что настолько завишу от цивилизации. Ведь на том же теплоходе был туалет и душевые с горячей водой. А здесь… Здесь была дырка в полу в «тайном» месте и ведро соленой воды. Ладно хоть питьевая оказалась не протухшей, и на том спасибо. Хотя на вкус и запах она тоже была так себе. Интересно… А в домах как с этим делом? Ох, лучше не задумываться… Хуже, чем на корабле точно не будет.

Пока я рефлексировала, в дверь постучали.

– Лили, просыпайтесь, через десять минут позавтракаем и отправимся в город, – оповестил меня доктор и ушел. Пришлось подниматься.

Уже выйдя наружу, приметила небольшой черпак рядом с дверью. Джон оставил мне воды, чтобы ополоснуть лицо и рот. Я, сама того не ожидая, улыбнулась. Не знаю, кто воспитал такого замечательного мужчину, но огромная тому благодарность. Он бесконечно внимателен и заботлив, а главное, я прекрасно понимаю, то за подобными ухаживаниями ничего не кроется. Он это делает просто потому, что может. Уникальный человек.

Освежившись, я поспешила к капитану. Мужчины уже успели сесть за стол, но увидев меня, привстали. Да уж. Век галантности, антисанитарии и разбойников. Зато еда поразнообразнее сегодня, все же, кто-то успел сбегать на рынок за свежими овощами. И сейчас у меня на тарелке рядом с мясной кашей лежала половинка огурца. Даже подумать не могла, что я так по ним соскучилась. Уплетала свою порцию с удовольствием и молча. Впрочем, мужчин это не напрягло. Они тоже не страдали разговорчивостью. А стоило нам доесть, сразу встали и направились к трапу. К слову, на ночь его убирали. Наверное, портовые воришки не гнушаются и на пришвартованном корабле пошариться, хоть это и сродни самоубийству.

– Лили, сейчас мы пойдем на рынок. Не отходите от доктора ни на шаг, говорите, что вам нужно ему. И предупреждаю. Если вы потеряетесь, то искать вас никто не станет. У нас назначено время отплытия, поэтому так или иначе, корабль снимется с якоря. Неважно будете вы на борту или нет, – бросил капитан, а я бы и хотела возмутиться, но не видела смысла. Придется вцепиться в рукав Джона и отцепляться только будучи уверенной, что он никуда не исчезнет. – Олдрич, Самой, вы с нами, закупите провизию по списку и обратно. И чтобы ни кружки пива по пути!

– Есть, капитан! – вытянулись оба, правда мой вчерашний обидчик косил в мою сторону так злобно, что стало не по себе.

– Не волнуйтесь, я вас там не оставлю. Но держитесь ко мне поближе, столичный рынок это испытание не для слабых духом, – да конечно, был бы ты хоть раз во время черной пятницы в наших торговых центрах. Или в гипермаркете перед новым годом. – А еще, там на рынке обращайтесь ко мне «господин Девис», а я буду звать вас «госпожа Лили».

Я улыбнулась доктору, да и мысленная бравада была именно для меня собой. Так как внутри все тряслось от страха. Не было ничего знакомого вокруг. Вообще пейзаж выглядел так, словно я попала в фильм о средневековье, только без киношного лоска. Большой порт, пристань, ощетинившаяся рядом пирсов, к которым пришвартовывались корабли разных размеров. С нашей стороны крупные, с противоположной – рыбацкие лодки и прогулочные яхты. Запах сточной канавы – его я почувствовала еще вчера, все-таки санитарных норм тут не было и нечистоты с кораблей, да и с берега, выливали в воду. Ароматы витали тут те еще.

Дальше была разгрузочная площадь, по которой взад-вперед носились матросы, проверяющие и носильщики с огромными тележками. От одной такой меня спас капитан, резко дернув за руку, от чего в плече что-то хрустнуло, а я впечаталась ему в грудь. И боюсь, столкновение с тележкой было бы менее болезненно.

– Будьте осторожнее! – высказал мне этот невозможный мужчина и зашагал дальше. А вот доктор взял меня под руку. Позади же я услышала сдержанный, но очень язвительный хмык. Олдрич понял все в меру своей испорченности. Гаденыш озабоченный.

Мы прошли вдоль ангаров, мимо которых шныряли не только рабочие порта, моряки и пассажиры кораблей, но и всякие подозрительные личности. Я даже автоматически прижала руку к поясу, где изнутри был привязан мешочек с деньгами. Его выдал мне капитан. В нем лежала моя «рабская» доля. А потом подумала, что именно этот жест может выдать ворам, где находиться нажива и схватилась за дао. Как ни странно, его у меня никто не попросил оставить на корабле. Видимо, разрешение на ношение оружия тут не требуется.

За складами на небольшой площади толпились люди, повозки и кони. Вернее, животные, очень похожие на коней. Морды, грива, размер, даже ржание, которое я услышала раньше, чем вышла на площадь – все это присутствовало. Только место ног, заканчивающихся копытами, у них были лапы. Мощные, покрытые густой шерстью, с длинными когтями.

Мы подошли к запряженной двумя такими красавцами повозке, на козлах у нее сидел невысокий человек с трубкой в зубах. Один из коней косился на него и морщился. Выходило это, кстати, с очень читаемой «человеческой» мимикой. Возмущение во мне забурлило, да так сильно, что сдержалась с трудом, чтобы не высказать его. Запах от этой трубки шел отвратительный. Курить вообще плохо, а в таком скоплении людей и животных, прямо скажу, по-свински.

Глава 6

Через несколько прилавков к нам присоединились доктор и носильщик. Джон с интересом посмотрел на мою добычу, но ничего спрашивать не стал. Лишь бросил нечитаемый взгляд на герцога. Тот же невозмутимо вышагивал в сторону стоянки экипажа.

А на обратной дороге меня начало потряхивать. И вроде уже смирилась с мыслью, что домой не вернусь, что нужно обживаться в этом мире, в этом теле. Но пока имела так мало информации, что страх холодом сковывал сердце. Я оцепенела, руки-ноги стали ватными, закружилась голова, сердце словно подкатило к горлу, билось гулко и мешало дышать. Лоточек с горшками чуть не выскользнул из моих рук, но его успел перехватить доктор. Он аккуратно передал мою ношу герцогу, сделавшего лицо кирпичом. А потом взял меня за запястье, посчитал пульс, покачал головой и сжал мою ладонь, привлекая внимание к себе.

– Лили, послушайте меня. Вам страшно? – все, что я смогла, это лишь моргнуть. – Я понимаю. Это правильно. Так должно быть после всего того, что вы пережили. Удивляюсь, почему вас не накрыло раньше. Но вы удивительно сильная и смелая девушка. На вашу долю выпало столько испытаний, а вы не сдались. А сейчас… Сейчас у вас есть на кого положиться, есть я, есть герцог. Вы не дадим вас в обиду. Понимаете? Это дело чести, моя дорогая Лили, понимаете? А сейчас давайте подышим вместе? Глубокий вдох, на раз, два, три, четыре, задерживайте дыхание, раз, два, три, четыре, выдох, тоже считаем до четырех и снова задерживаем дыхание. Вот, еще кружочек. Вдох, раз, два, три…

Я дышала и успокаивалась. Помнится, этот способ называется «квадрат». Миры разные, а техника эмоционального восстановления похожа.

– Что с ней, Джон? – вопросом капитан выразил недовольство. Правильно, испугался «припадочную» брать на корабль.

– Просто приступ страха из-за пережитого. Не забывай, она пострадала и физически, и морально, все оставляет след на человеке. И именно поэтому Лили едет в твое поместье. Там она сможет восстановиться и найти свое место в нашем королевстве. Ты, все же, редко туда приезжаешь, и приемов, как в замке твоего отца там не проводишь.

– Да. Потому что терпеть их не могу. Каждый такой бал меня атакуют десятки маман с их дочерями, в надежде, что какая-нибудь все же утащит меня к алтарю. Я пить боюсь на этих балах, они же к ворожеям обращаются, а мало ли какую дрянь те выдадут за любовное зелье? – я чуть не рассмеялась, но осознав это, спохватилась и поняла, что от приступа не осталось и следа. Вот что значит, хорошо отвлечься.

И не успела даже поблагодарить доктора, как мы приехали в порт. Тут встал вопрос о том, кто попрет мои вещи. И не только мои. Явно не мужчины, им-то по статусу не положено. Поэтому я растерянно посмотрела по сторонам, когда Джон помог мне спуститься с повозки. Но к нам сразу подскочил мужичок с тележкой. Он быстро перекидал вещи на нее, и мы поспешили к кораблю. Там уже выгружались Олдрич с напарником. Рядом с их телегой стоял Саливан. И именно он помог мне перенести все в каюту. Я сложила вещи в сундук, и вышла на палубу, встав так, чтобы не мешать парням, которым в урезанном составе было непросто справляться с такелажем.

– Лили! Нам нужны все руки, – крикнул капитан. – Поэтому ты на готовке!

– Так точно, – отозвалась я и хмыкнула. Нет, я, конечно, видела, один раз, как готовит местный кок, и теоретически, осилю готовку в подобных условиях. Но, чисто теоретически.

Небольшое помещение кухни располагалось на носу корабля. Большую ее часть занимали бочки, одна с питьевой водой, вторая с морской, чтобы мыть посуду, еще одна с углем, плита из железа и кирпича, разделочный стол и десяток котлов разной величины. Другая посуда лежала в сундуке у входа. Тут же матросы скинули мешок овощей, шмат свежего мяса и мешочек с крупой, похожей на зеленую гречку. Я достала котел, зачерпнула морской воды, и бросила туда мясо. Уж чего-чего, а вот специй в камбузе не нашлось. А без соли выйдет не очень. Но… Были лимон и ром. Видимо, добавляют, чтобы вода дольше хранилась. А извазюканные в смоле основания и вообще кухня по периметру для того, чтобы крысы не лезли. Интересная ловушка. Я чуть было тоже не вляпалась в нее.

Пока мясо отмокало в одном котле, во втором я мыла и чистила овощи. Помимо морковки, лука, картошки и сладкого перца насыщенного фиолетового цвета, я обнаружила помидоры с огурцами, пару стрелок лука и головку сыра. Небольшую. Что ж, из этого можно приготовить на всех не только обед, но и ужин.

Нож тут имел вид внушительных размеров тесака, но заточен оказался как надо. Правда, больше подходил для рубки мяса, чем шинкования овощей. А тем более, чистки. Впрочем, капитану подавали столовые ножи к обеду и, порывшись в сундучке с приборами, я их нашла. Сойдут за овощечистку.

Морскую воду на кухню набирали еще до того момента, как вошли в порт, потому расходовала я ее достаточно экономно. Ведь набрать заново, думаю, можно будет не раньше, чем через часок-два, когда мы уплывем подальше от этих городских нечистот. Надеюсь, в поместье герцога есть речка, и с чистой водой проблем не существует.

Гречку я, подумав, тоже залила соленой водичкой. Заодно отстоится и быстрее сварится, а то местный очаг не вселяет в меня уверенность. Открытый огонь на деревянном судне это такая себе идея. В итоге, у меня на разделочном столе стояли: котелок с мелко порубленным мясом, которое я успела сдобрить лимоном, еще один с овощами для него, третий с тем, что для салата, и две плошки – одна с нарубленным сыром, вторая с обрезанным с мяса салом. Пригодится.

Я водрузила огромный котел на печку, кинула угля в саму печку… И тут возникла проблема о которой и мысли не было. Как ее разжечь?

– Лили, как у вас дела? – ко мне заглянул Саливан. – Ого! А вы достаточно быстро все делаете!

– Благодарю… Только мне очень нужна ваша помощь! – лучше выглядеть дурой, чем не доделать дело. Тем более, этот парень и так ко мне со снисхождением относиться, после моих слов о будущем бывших рабов. – Я не знаю, как развести огонь… И мне нужна мука.

Глава 7

День пролетел быстро. К счастью, моряки, даже высокомерный капитан и противный Олдрич, были настолько довольны приготовленной мной едой, что не побрезговали ей же и поужинать. И сказали, что не откажутся от таких лепешек и на завтрак. Пришлось Саливану бежать за мукой и чем-то похожим на цикорий, а потом и за яйцами с молоком, которые купили предусмотрительные матросы. Последнего, правда, было мало. Но и смысл приобретать его в большом количестве отсутствовал. Портиться быстро. Так что на омлет хватит, да разбавить местный аналог кофейного напитка, а на этом все.

Этот же юноша проследил, что я добралась до своей каюты и заперлась. Не знаю, собственная это его инициатива или приказ капитана, но было приятно.

Полная за день впечатлений, я отключилась, даже не обращая внимания на уже зудевшую от грязи голову. Да и легкую чесотку по телу. И как они так могут жить, не моясь неделями или ополаскиваясь морской водой? Жуть!

Утро наступило, причем, складывалось впечатление, что на меня. Готовка такого количества еды в походных условиях явно этому телу не знакомы. Тем более, после перенесенных травм все еще немного побаливало. Но Саливан оказался неумолим, он разбудил меня, напомнив, что команда и ночные дежурства несет, и кому-то поесть бы и вздремнуть. Мне кажется, что они вообще сутками могли нести вахту и не спать, с такими косыми взглядами на мое заспанное лицо.

Я с трудом расчесала волосы и заплела их в тугую косу, опасаясь, что если еще пару дней не помоюсь, то точно обзаведусь вшами или еще какой живностью. Сходила в отхожее место, не столкнувшись по пути ни с кем из команды. Умылась в очередной раз из ковшика, ополоснула рот, сомневаясь, что воду с таким затхлым запахом можно пить, и отправилась на кухню.

Через час мужчин ждал омлет с овощами и лепешки с сыром, а меня – день бесконечной готовки и мытья посуды. После которого я снова почти без ног свалилась спать. И проснулась от того, что моя дверь сотрясалась от ударов.

– Лили! – с той стороны оказался капитан. – Прямо по курсу корабль. И то, что он плывет без огней и других опознавательных знаков, ничего хорошего нам не сулит. Запритесь, подоприте дверь сундуком и не высовывайтесь наружу, – приказал он и исчез в темноте.

Я даже испугаться не успела, как сделала все, что он сказал. А потом села на койку, вцепившись похолодевшими пальцами в рукоять сабли. Мысли сплелись один клубок, сердце подкатило к горлу, слух пытался уловить, что происходит снаружи, но результата не было. Неясный гул был мне ответом, и пульс бил по ушам с такой силой, что слышала я лишь себя. А потом вспомнила, как доктор помог мне справиться с паникой, и начала глубоко дышать и считать. Через несколько минут разум прояснился, и я смогла адекватно воспринимать ситуацию.

– Так, даже если все наши бросят управление кораблем, то все равно их слишком мало против напавших. Вряд ли еще есть кто-то такой смелый, чтобы малым числом управлять фрегатом. Здесь я в замкнутом пространстве, как в ловушке. Участи предыдущей хозяйки тела я не хочу… Лучше смерть… Лучше погибнуть, борясь за свою жизнь, прыгнуть в море и попытаться доплыть до берега, – я подскочила на месте. – Значит, решено.

Моментально сменив юбку на штаны, из одного фартука я сделала косынку, которую можно было завязать, спрятав половину лица и волосы. Прорези для глаз я сделала саблей. Тут за дверью послышалась возня. И только одна мысль проскользнула у меня… Что свои бы не старались скрыть свое присутствие. Поэтому я моментально скатала одеяло, создав иллюзию спящего человека, натянула косынку, достала дао из ножен и, накинув на себя плащ, отодвинула сундук так, чтобы дверь, открывшись, стукнула о него, а не о стену. Тогда я смогу спрятаться и заиметь преимущество в виде эффекта неожиданности.

Прижавшись к стене, я прислушивалась к голосам и поняла, что это двое мужчин. Они пытались откинуть засов, просунув что-то тонкое и длинное в щель. И разговаривали при этом, не особо таясь.

– Рич, а ты уверен, может добьем всех, а потом девкой займемся? – от таких слов у меня по спине пробежал холод.

– Да конечно! Тогда ее все захотят оприходывать! – тут мне снова поплохело. Во-первых, от перспектив, во-вторых, от того, чей это был голос. – Она тощая, конечно, но ладненькая, найдем что потискать. Еще и откуп ей капитан отдал… А она не настолько дура, что все на рынке спустить. Так что со всех сторон у нас навар будет, – подбадривал напарника Олдрич.

Дальше время словно замедлилось. Вот отлетел засов, дверь открылась, хлопнув об сундук. Мужчины подскочили к кровати, и один из них рванул одеяло, в этот момент я выскользнула из-за двери и рубанула ближнего по шее. Он захрипел, схватился за рану и упал, второй дернулся, но я уже вернула клинок, махнув в районе его коленей, от чего он с поросячьим визгом шлепнулся на пол. По голосу изрыгаемых в мою сторону проклятий я поняла, что ног лишился Олдрич. Только слушать его времени не было, да и желания… Впрочем, как и добивать. Пока моя решительность не растерялась, и не пропал запал, я побежала на палубу, туда, где звенела сталь и слышались выстрелы.

В плане освещения снаружи особо ничего не изменилось, местная луна периодически скрывалась за тучами, и тогда определять, где находятся люди, оставалось лишь на слух.

Пытаясь хоть что-то рассмотреть, я забралась повыше. Тут подул ветер, ночное светило освободилось от плена, осветив море. И открывая мне невероятную картину.

Рядом с нашим фрегатом борт к борту стояли два корабля, бой шел не на шутку, наших было мало… Но напавшие бились между собой! Уж не понимаю, как они во мраке разбирались, где свой, где чужой, но действовали вполне уверенно. Разглядывая мужчин, я заметила, что у части был черный платок поверх белой рубахи, а наши одеты в форму. И тут, наконец, мой взгляд наткнулся на капитана и Джона. Они стояли спиной к спине, и вполне успешно отбивались от нескольких нападающих. В этот раз герцог револьвером не пользовался, только шпагой, а вот доктор прикрывал его с огнестрельным. Но на перезарядку требовалось время, а им его совсем не давали. И в какой-то момент Джон остался беззащитным. К нему с нескольких сторон бежали люди. Мои ноги сработали быстрее головы, буквально за секунду я спустилась вниз, и успела броситься одному наперекор. Единственное, о чем я думала, это что у меня будет шанс лишь при одном условии… Если я вынесу противника с первого удара. В любом другом случае мне светил проигрыш, фехтовальщик в этом теле из меня неважный, да и одно дело муляжами в зале или на реконструкции помахать, и совсем другое в реальном бою. У этих мужчин опыта-то настоящего поболе будет.

Глава 8

Как бы мне не хотелось спать, лечь в каюте, залитой кровью, я не смогла. Джон галантно предложил мне переехать пока к нему, но сначала нужно было покормить команду. А потом помыть посуду, следом снова готовить и, когда я с трудом уже стояла на ногах, раздался крик: «Крейн!». А это значит, мы прибыли к цели.

Пришлось максимально привести себя в порядок. Хотя, если честно, в гроб краше кладут. Черт знает сколько времени немытые волосы, завязанные в сальную косу, забрызганная кровью одежда… Просто потому, что я не хотела грязной залезать в новую, жалко. Встречают, конечно, по одежке, но никой наряд не скроет чумазое лицо и сумасшедшие от недосыпа глаза. А так… Не полюбят, фиг с ним, зато напугаются….

От этих мыслей вдруг стало весело, я, расхохотавшись, поставила последнюю домытую кружку, упаковала все недоеденное в котелки да холщовую ткань и пошла собирать вещи. В каюте морской дух, который уже почти не ощущался, перебивался чем-то тошнотворным. Почему-то вспомнилось выражение: «Приторный запах смерти».

Нет, трупов на полу не было, но вот кровь никуда не делась, и пахло именно ей. Пытаясь как можно реже смотреть на пол, я аккуратно сложила все на большой отрез ткани, который выполнял у меня роль и простыни, и пододеяльника одновременно, завязала его и попробовала поднять. Тяжеловато, конечно, но терпимо. И вообще, своя ноша не тянет. А то, что в самой глубине спрятаны тюльпаны с пионами, вообще грело душу и придавало сил.

Поэтому я тихонько выперла куль наружу, заходить еще раз в каюту совсем не хотелось. Лучше прикорнуть где-нибудь на палубе рядом с камбузом, там свежее и ближе к людям.

На приближающемся берегу уже отчетливо виднелся город. Не такой большой, как столица, но все же. А еще, его особенно заключалась в том, что он одновременно стоял и на берегу реки, и на берегу моря, и собственно порт находился не на морском побережье. Хотя среди скал мелькали вполне уютные бухточки с восхитительными пляжами, но вряд ли тут было удобно вести погрузку и разгрузку. А вот смотровые площадки наверху и зоны отдыха внизу имелись.

Речной же берег позволял построить порт. Да и вообще, я не сразу поняла, что это река, подумала, что залив. Вот только сначала мы прибыли в порт. Он поразил меня чистотой. В отличие от столичного, здесь совсем не ощущалось запаха нечистот, что логично, течением уносило их прочь. Причем от каждого пирса в сторону города тянулась неглубокая канавка, спрятанная под кованой решеткой. А вдоль портовой стенки она шла в сторону моря. То есть, все, что стекалось сюда из города, направлялось сразу куда подальше. Система не самая простая, но рабочая.

А еще здесь все передвигались в каком-то определенном, но четко выверенном порядке. Суеты и неразберихи, как в столицы не наблюдалось. Более того, большинство кораблей пришвартовывались так, чтобы с обратной стороны пирса стояли плавстредства поменьше. И товары, минуя землю, переносили сразу на них. Лодки и, как их окрестил Джон, пинки, отправлялись вверх по реке. На один такой пересадили и нас.

Мы плыли вверх по течению, капитан Каолан, пожилой подтянутый мужчина, бодро держался за штурвал, жмурясь на солнышко, как большой усатый кот. Ветер туго надувал паруса, чем радовал всю его немногочисленную команду, ведь это значило, что никому не придется налегать на весла. Грести против течения такое себе удовольствие.

– Крейнрив – река хорошая, добрая, рыбы много, деревни не топит, хотя озер в наших местах много, леса тоже, – я посмотрела в очередной раз на берег. Бесспорно, приятный взгляду лесной пейзаж. – Но Алаин, где находится поместье герцога, даже переводится с древнего, как «красивая», вот увидите барышня, не зря ее так назвали. От порта до нее часа три ходу, ветер позволяет. Так что пока можете отдохнуть, видно нелегкое вышло плавание, – он взглядом указал на пятна крови на моей одежде, и я согласно кивнула. А после пошла ко всем и села около Адиля. Одного из двоих присутствующих здесь людей Ибрагима.

– Все изучила Лейла Инанн? – усмехнулся он. Его имя, как и имя речки, к которой мы плыли, в переводе означало «красивый». И это название полностью соответствовало носителю. Адиль буквально притягивал взгляд своими правильными, четкими чертами лица, гладкой кожей, длинными ресницами, пухлыми губами. Был бы девушкой – от предложений руки и сердца отбоя бы не было. Да и в море, у меня сложилось впечатление, он сбежал от вереницы невест.

– А тебе завидно, что я выполнила то, чего ты постеснялся?

– Да нет, хотел предложить более интересные предметы изучения, – вот сам ляпнул, и тут же испугался своих слов. Я же покачала головой.

– Ох, юноша, ты слишком юн… Но когда-нибудь повзрослеешь и поймешь, что не стоит ловить на слабо, когда сам не готов к последствиям, – на это Адиль лишь молча вытаращил глаза, а я, довольная собой, отвернулась и вновь принялась изучать пейзаж. Да так и задремала. А проснулась лишь от резкого поворота. Никогда бы не подумала, что на подобном средневековом речном транспорте возможны подобные маневры.

С трудом разлепив глаза, я уставилась на невероятный вид. Мы вплывали в Алаин, и практически сразу менялся берег, деревья стали выше, их стволы из серовато-коричневых поменяли окрас на красные оттенки, а между ними густо рос папоротник. Впрочем, ближе к воде он сменялся хвощем. Ход нашего кораблика замедлился, в отличие от команды, ветер тут уже не был таким сильным, да еще и боковой. Им пришлось поднапрячься, чтобы не садиться за весла.

Вскоре перед нами возник остров. Он находился ближе к правому берегу, от которого к нему тянулась дамба, точно такая же отходила и от острова, а между ними стоял основательный каменный мост. Видимо, это место и было нашей целью.

Нейросеть отказалась рисовать мне остров, но берег я вам покажу))

Визуалы замка

Дорогие читатели! Немножко помучала нейросеть, чтобы показать вам, как именно выглядел замок Крейнсбридж.

Первый вариант вышел кукольным и не реалистичным (а еще очень маленьким, ну не подойдет такой герцогу, разве что герцогине и как охотничий домик), но поделиться им с вами я все равно хочу:

Следующие варианты уже более реальны;

А этот вариант мне кажется наиболее подходящим, а вам?

Глава 9

Диллон не спеша подъезжал. К тому моменту, как повозка остановилась, и доктор, и герцог успели спешиться. Управляющий пошел к ним навстречу, но во дворе в любом случае образовалась заминка, ведь халиков у мужчин было забрать некому. Но тут мальчишка залихватски свистнул и два черноволосых красавца, меланхолично фыркнув и тряхнув гривой, зашагали куда-то в сторону, натянув поводья в руках стоящих в недоумении всадников.

– Ваша Светлость, я их научил, они в стойло пойдут, будут ждать, пока обихожу, – пояснил парнишка, и мужчины освободили своих скакунов. Те ускорились, словно испугавшись, что это временное решение. Они вообще не походили на своенравных Гаота и Тону. А Диллон, тем временем, угнал и повозку.

Мы же подошли к доктору. Он стоял в нескольких шагах от Рейвенмара, которого приветствовал управляющий.

– Ваша светлость, ваше прибытие как приход нового дня. Все поместье ликует, – заливался он соловьем, а я диву давалась. Прежде подобных речей тут не выдавал никто, и я даже представить не могла, что принято так лебезить перед высшей аристократией. Хотя, куда уж мне, рабочему классу из другого мира. – Жаль, что вы не предупредили, чтобы мы могли, как следует приготовиться к приезду вас и ваших гостей.

– Это мы как-нибудь переживем, господин Оран. Но и мой дом всегда должен быть готов принять меня, – сурово ответил ему герцог, и даже я на секунду затаила дыхание, а ведь он сердился совсем не на меня.

– Ваши покои уже освежают, как и гостевые, – тут управляющий наткнулся взглядом на меня и наших восточных спутников, и маска доброжелательности на его лице дрогнула. Правильно. Ибрагим еще прилично выглядит, хоть и одет не совсем так, как привыкли в этом королевстве. Но вот я… Я выгляжу как пират только что после нападения на корабль. – Хотите пока подождать в малой гостиной? Я уже распорядился подать туда закуски и прохладительные напитки.

– Хотим, – почему-то мне показалось, что на корабле герцог вел себя менее агрессивно. С другой стороны, он приехал домой, а тут все не так, как ему, вероятно, отчитывались. Я бы тоже взбесилась… А еще и перед новыми знакомыми лицо потерять нельзя. Держится герцог из последних сил, чтобы не сорваться на этого нерадивого работника. – Госпожу Лили проводите на служебную часть, выделите комнату, завтра определим к каким работам ее приставить.

– Но… Ваша Светлость, в поместье нет мест для новых работников. Тем более, таких… Нечистоплотных! – ох, какие мы чувствительные и брезгливые, господин управляющий. Сам бы провел черт знает сколько времени на корабле, ополоснувшись пару раз морской водой, я бы посмотрела, как быстро он потерял свой лоск.

– Господин Оран, – голос герцога стал тише и таким вкрадчивым, как рычание животного перед атакой. – Не берите на себя слишком много… И решение, сколько мне нужно в моем доме людей принимаю я, а не вы. И кто будет этими людьми тоже.

– Как вам будет угодно, Ваша Светлость, – стушевался управляющий и бросил сердитый взгляд на меня. А потом он посмотрел ниже и увидел ножны и взвизгнул. – У нее оружие! Это недопустимо! – тут же передо мной оказался Ибрагим, показательно вытащив саблю.

– Опять же, мне решать, а не вам, кто из моих людей и гостей может носить оружие. Госпоже Лили ее дао не мешало на кухне, и ее владение им, как и ее стряпня устроила и команду, и меня. Поэтому, если ей так угодно, она может с ним вообще не расставаться. Разве что если окажется рядом с королем, но то вряд ли случится. И займитесь уже своей работой, хватит держать нас на пороге! Обеспечьте моих гостей всем необходимым на три дня, и провизией в обратный путь.

– А сколько вы желаете пробыть дома? – сладко улыбнулся управляющий, и тут же чуть не подавился.

– Пока… Месяц, а там, как разберемся с делами. В любом случае, вас это волновать не должно, – выдал герцог и, пригласив доктора с Ибрагимом, пошел внутрь.

Джон, проходя мимо меня, улыбнулся и кивнул, глазами пожелав не расстраиваться. А я, впрочем, и не собиралась. Тем более, в отличие от парней аль Бахри, Саливан-то никуда не делся. Он выдал управляющему, что должен убедиться, что я хорошо устроилась, и с какой-то садистской улыбкой наблюдал, как скривилось лицо мужчины. Вот уж не ожидала от моряка, что он так умеет. А казался такой наивной ромашкой.

Управляющий ничего ему не сказал, только поманил нас куда-то в сторону от главного входа.

Электричества тут еще не придумали, и освещение было или натуральным, или свечным, или масляным. В коридоре для слуг использовали свечи, и они, кажется, были не восковыми. Саливан упорно тащил и свои вещи, и мои. Мне же оставалось лишь идти за мужчинами и запоминать дорогу. Впрочем, заблудиться тут было сложно.

Свернув вправо, господин Оран, с выражением брезгливости на лице указал куда-то вперед. Правильно, что же перед простыми людьми прикидываться доброжелательным.

– Это женская половина. Твоя комната третья по левую руку. В конце коридора купальня, прошу не появляться в таком виде нигде в замке. Это недопустимо, как бы хозяин к тебе не благоволил! – выплюнув это, он повернулся к Саливану. – Где мужская, ты в курсе, вторая комната слева, ключи в ключнице, – скривившись еще раз, на этом управляющий нас покинул. А я с недоумением посмотрела на моряка. Он же кивнул куда-то на стену.

Там, под подставкой со свечой, висел шкафчик, в котором оказались пронумерованные крючки, на большинстве которых висели ключи.

– Вам нужен пятый ключ. Нечетные комнаты слева, четные справа, нумерация начинается от двери. С собой будете носить, только на веревочку нужно какую-то повесить да на шею, чтобы не потерять.

– Спасибо, господин Саливан. И за помощь, и за хорошее отношение, – я взяла и уже хотела забрать у него свой мешок, но он покачал головой и пошел в сторону нужной комнаты.

– Вам не за что меня благодарить. Для меня честь познакомиться с такой смелой госпожой. Я вполне понимаю ваши опасения… Тогда, когда вы позволили себе усомниться в правилах приема спасенных нашим королевством. Имели полное право не доверять кому бы то ни было, но сейчас, смею надеяться, что изменили свое мнение.