Забыть нельзя помнить

Глава 1, в которой Рем возвращается домой

Ромул нервно переминался у высоких железных ворот, выдыхая облака пара: ноябрь в этом году выдался морозным, даже снег лёг уже в первых числах. Курить хотелось так, что тряслись руки, но над головой висела возмутительно яркая на фоне окружающей серости табличка "Курение запрещено". Да и в голове Пайо-старшего младший брат недовольно отмахивался от дыма, морща покрыты бледными веснушками нос и предрекая брату всевозможные страшные болезни. Пожалуй, это было решающим фактором, в другое время Ромул бы махнул рукой: магам делали определённую скидку на пренебрежение правилами. Особенно магам в синей форме Тринадцатого Отдела.

Пайо переступил с ноги на ногу, вслушиваясь в скрип снега под форменными ботинками. Холода он не чувствовал, целая связь рун на подошвах обеспечивала защиту от мороза, жары, воды, грязи и всего, что могло отвлечь от работы. В целом, даже гвоздь не пробил бы гибкий и, на первый взгляд, тонкий материал. Доводилось пару раз проверять. За воротами туда-сюда ходили люди, о чём-то переговариваясь, Ромул слышал отрывистые команды, но такое редкое для Видящего волнение мешало понять, что вообще происходит по ту сторону. Но он терпеливо ждал, хотя с терпением что у него, что у брата всегда были проблемы.

Наконец, Рем показался на крыльце основного корпуса, откуда Ромул уже мог его видеть. Даже беглого взгляда хватало,чтобы оценить, насколько младший осунулся за эти три месяца. Но лицо было целым, если и били - то залечивали, нос не искривился, да и в целом черты лица остались нетронутыми. Конвоиры окинули взглядом старшего Пайо, скривились, и небрежно подтолкнули Рема к воротам. Едва отросшие после бритья светлые волосы создавали ощущение лысины. Вряд ли Ромул мог когда-то предположить, что его брат угодит в Дом Пожирателей, как за глаза называли клинику принудительного лечения для потерявших контроль магов. Справедливости ради, после неё действительно не оставалось проблем с контролем. Потому что контролировать было нечего. Там, где горела знакомая всем состоящий в родстве магам нить связи, теперь было пусто. Только тоскливая серая крыса догрызала её остатки. Хотя точнее будет сказать "останки". Как себя ощущал Рем, которому всю жизнь дар заменял большую часть социальных навыков, Ромул не представлял.

- Привет, - голос у Рема охрип, даже этот шёпот он из себя еле выдавливал.

- Привет, мелкий. Готов вернуться домой? - Ромул старался звучать обнадёживающе, воодушевляюще, хоть как-то иначе, чтобы не выдавать с ходу то грызущее его чувство вины, которым он успел пропитаться за эти месяцы.

- Не нужно изображать веселье, которого не испытываешь. Сам же так всегда говорил, - он уткнулся лбом в плечо старшего брата.

Взгляды наблюдателей жгли спину, но сил, чтобы на них отреагировать, не осталось. Рем висел на брате, стараясь получить как можно больше тепла. Ромул не торопил, прекрасно зная, что не сможет оставить брата одного, он взял неделю в счёт отпуска. В отделе косились, но молчали, только вот Ромул и без этого знал, какие сплетни гуляют между кабинетами. Особенно после того, когда Пайо-старший, злющий как сто бесов, кинул откопированными документами в невовремя вошедшего в кабинет коллегу. Анжей, конечно, не пострадал, даже не слишком возмущался, но про срыв Видящего как-то очень быстро узнали все. И Ромул прекрасно знал, кто послужил источником сплетен.

Впрочем, на тот момент ему было не до чужого трёпа. Словно в детстве, старший брат нарисовал на спине младшего огненную руну, заставляя волну жара растечься по измученному холодом телу. Рем шмыгнул носом.

- Щекотно.

- Лучше уж щекотно, чем ты промёрзнешь насквозь. Поехали домой, мелкий.

- Хорошо...

Рем сжался на переднем сиденье. Редкая вещь, автомобиль, да ещё и усовершенствованный магически, достался старшему брату за хорошую службу. Вот только покалывание "казёной" магии ощущалось даже обычными людьми, а у бывшего мага, наказанного Второй Формой, оно и вовсе вызывало подобие ломоты в теле. Ромул протянул руку, накрывая напряжённые пальцы.

- Ты злишься? - внезапно спросил Рем.

- С чего бы? - Ромул опешил, удивлённо рассматривая его.

- Не знаю. Я сейчас вообще ничего не понимаю, даже выражения лиц. Это... Страшно. Очень страшно.

- Верю. Но не злюсь. Не на тебя.

- Это радует.

Что-то в интонации Рема заставило Пайо-старшего убрать ногу с педали в момент, когда он уже был готов надавить на газ. Ромул смотрел на брата несколько мучительных мгновений, по привычке ожидая, что тот поймёт его взгляд и заговорит, но он молчал. Видящий вздохнул: теперь им придётся учиться общаться заново.

- С чего ты вообще взял, что я буду злиться на тебя?

- Не знаю... Наверное, я очень много раз это слышал, пока был там... Что такой брат как я - это угроза репутации. И ещё ряд вещей.

- Ладно, теперь я злюсь. Опять же, не на тебя. Какого х... Кхм, беса?! Мало того, что у меня большие вопросы к профессиональному соответствию судьи, Вторая Форма за превышение самообороны это даже не халатность, это... у меня слов приличных нет, но эти-то!

- Ты столько лет во всём этом, а то не знаешь, кто там работает...

Ромул со злостью надавил на педаль. Видящего заметно трясло, благо, что дорога была практически пустой, и аварий удавалось избегать. Он знал, к своему несчастью. Знал и надеялся, что младшему никогда не придётся столкнуться с этой стороной магического сообщества. Зря, как оказалось.

- В том-то и дело, что знаю! И никогда за эти годы - и за годы практики старших коллег - не видел такого наказания! Там ограничители-то должны накладывать,только если при превышении самообороны случились массовые жертвы! Или положить кого-то при исполнении, потеряв контроль.

- Почему ты так уверен, что ничего такого не было?

- Во-первых, глупый, я хорошо знаю тебя, ты мне, как-никак, родной человек. У тебя, конечно, есть определённые сложности в общении с людьми, но ты не жестокий уж точно.

- А во-вторых? - Рем немного расслабился, наблюдая за проплывающими за окном деревьями

Глава 2, в которой Ромул ломает нос

На работу Видящий возвращался с тяжёлым сердцем. Пусть на первый взгляд и казалось, что брат почти сразу dстроился в привычную жизнь… о, это “почти”! Такое обманчивое, кажущееся. Существующие только в пределах их квартиры. Здесь можно обманывать себя тем, что Рем просто истощён - и не слышит брата, такое случалось после больших ментальных нагрузок. А что соседей не слышит - так Ромул ещё перед переездом позаботился экранированием комнат, неделю безвылазно вырисовывая знаки на стенах, прежде чем взяться за поклейку обоев. И все эти годы кропотливый затратный щит не давал сбоев.

На улицу за это время брат так и не вышел, даже на балкон высунулся только один раз, недовольно поводил носом, расчихался и вернулся в тепло. Ромул после этого нашёл лишь зажигалку и засыпанную снегом пустую пепельницу. Ругаться желания не было - по поводу вредной привычки старшего, младший всегда был категоричен, а чуткий нюх позволял менталисту - бывшему менталисту, поправил себя Ромул - безошибочно определять запах табака, чем бы брат его не забивал. Кажется, даже их мать так не следила за тем, чтобы братья не увлеклись чем-то вредным. Она в целом практически не следила за тем, что они делают. Назвала их в честь персонажей, считавшихся полумифическими ещё во времена до образования единой империи, до великого технологического упадка, а сейчас о них и вовсе мало кто помнил. Ромул и сам прочитал о древних тёзках уже в библиотеке университета, заходясь в беззвучном хохоте.

Ромул и Рема, по легенде, выкормила волчица. Пайо не знал, как раньше, а здесь и сейчас волчицами называли проституток. Мамаша сама себе нашла ласковое слово… Видящий невольно оскалился, рассматривая вечную серую зиму. Ладно, большую часть года природа напоминала старую позднюю осень. Сейчас же даже отсутствие совсем уж тяжёлых туч и пронизывающего ветра считалось хорошей погодой.

- У тебя сегодня есть время на капельницу или кубами отдать?

За размышлениями Ромул не заметил, как дошёл до медицинского блока. По графику - день подпитки. Магам, работающим на отдел, полагалась еженедельная поддержка способностей специальными составами. Три часа под капельницей или шесть-семь кубов шойфэ - редкостной гадости, невероятно горького прессованного жмыха растений, выращенных в специальных теплицах на магических источниках. Раз у него спрашивают - значит места в палате ещё есть и можно не давиться кубами.

- Капаемся, - без колебаний отозвался Пайо.

- Иди место занимай.

Местная медичка чем-то напоминала ему однажды увиденную бабушку по папиной линии. Высокую темноволосую даму с территорий за пределами империи. Ещё не из дикарей - тех даже близко к границам обжитых территорий не пускали, но уже из выселенцев. В отделе часто говорили, что оба Пайо одарены магических почти как дикари, значения их магического коэффициента даже немного превосходили таковой у выселенцев, что и говорить об имперцах. Если бы не смешанная кровь - они бы не сидели в крупном, но криминальное городе на западной границе страны. Если бы не она - младший бы не оказался в доме пожирателей. На “нестабильности” сильных магов с хорошим происхождение охотно закрывают глаза. “Внешние” примеси ведут к мутация магических структур и проводящих магию кровяных телец.

Ромул закатал рукав. Слишком сильная кровь, чтобы избавиться. Слишком неудобное происхождение, чтобы помещать на плакаты. И слишком соблазнительно попробовать вывести династию такого уровня силы. Вот только кровное родство не было гарантией. У близнецов - но не двойняшек - магия всегда была общей, не бывало такого, что один одарён, а другой нет, даже приговорить одного из них ко Второй Форме было нельзя. То, что оба Пайо родились магами - вообще невероятная удача, из-за которой на их смешанное происхождение смотрели сквозь пальцы. До определённого момента, разумеется.

Видящий прикрыл глаза, откидываясь на спинку кресла, игнорируя секундную боль. В целом, ощущения настолько привычные, что можно даже доспать эти несколько часов, раз есть такая возможность. Или подумать о чём-то полезном, но вот думать-то как раз и не хочется.

- Как брат?

- Бывало и лучше, - он поджал губы.

Лучше-то бывало,а вот хуже - нет. Маг постарался расслабиться, всем своим видом демонстрируя, что обсуждать ситуацию не хочет. Может ляпнуть что-то не то, а ему подставляться нельзя, не только за себя отвечает. Непыльная работа кормила досыта, пусть и истощала нервную систему до предела: каждый день просматривать сцены преступлений, порой крайне жестоких, было задачей не для слабых духом. Пока что Ромул справлялся, но начинал подозревать, что скоро начнутся проблемы. У всех Видящих они начинались рано или поздно.

- Не хочешь рассказывать - не надо, - мягко отозвалась женщина, по-матерински потрепав его по плечу.

Ромул ощутил укол совести: самый младший из Видящих в частности и из штатных магов в целом, он всегда казался медикам почти ребёнком, и отношение к нему с их стороны было соответствующим. И отвечать на вполне искреннюю доброту такой ершистостью было некрасиво. Но ему прощали.

- Просто всё очень… запутанно, - он попытался сгладить ситуацию.

- Я понимаю. Главное, что жив, а всё остальное можно уладить.

На взгляд Ромула уладить в этой ситуации можно было примерно ничего. Он не слышал ни об одном случае возвращения магии у тех, кто пережил Дом Пожирателей. И любые попытки утешить только бередили раны. Беду младшего он переживал как свою, пусть и осознавал, что полностью понять состояние Рема не сможет.

Медичка отошла в сторону, а Ромул ощутил, что карман потяжелел. Что ж, шойфэ был той ещё гадостью, на которую мало кто соглашался добровольно, а запас стимулятора всегда пригодится. Раньше Ромул таскал его брату, у того иного доступа к средствам для восстановления резерва не было, так что Пайо-старший не пускал возможности. Сейчас же этот невеликий груз становился камнем на душе, потому что застревающая в зубах дрянь теперь будет кочевать из кармана в карман, никому не нужная: Ромулу хватит и капельниц, а Рему, раньше поедавшему шойфэ вместо конфет, он уже ни к чему.