Зачем дракону девственница?

Пролог

– Зачем ты меня похитил? Что тебе от меня нужно?!

Ледяной ветер рвет тонкое платье, швыряет в лицо колючие капли дождя. Я кричу, срывая голос, пытаясь пробиться сквозь рёв шторма.

Волосы больно хлещут по лицу словно плети, длинные пряди мечутся в воздухе дикой пляской, то и дело скрывая от меня его – чудовище из древних легенд, ожившее порождение тьмы. Его голос раскатывается подобно грому, заставляя дрожать каждую клеточку тела:

– Твоя девственность!

Внутри всё холодеет, но я заставляю себя усмехнуться. Отворачиваюсь от его настойчивых губ, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле:

– Хм... Это явно не ко мне. Не по адресу.

– Ты уверена? – в его низком рокочущем голосе слышу сарказм, а рот изгибается в наглой, хищной улыбке. На миг я вижу блеск острых клыков.

– Думаешь, я тебе лгу, да? – мой голос предательски дрожит, выдавая бурю эмоций, что бушует внутри не слабее той, что вокруг нас.

– Вот это я и собираюсь проверить! – его слова звучат как приговор.

Сильные пальцы зарываются в мои спутанные волосы. Одно резкое движение – и я оказываюсь прижатой к его груди, чувствую жар его тела даже сквозь промокшую насквозь одежду. В его прикосновении – неукротимая сила древнего существа, не знающего отказа.

Визуал

Глава 1

За два часа до похищения

Закидываю лук и колчан на заднее сиденье своего внедорожника и трогаюсь с места. Уже темнеет, и погода совсем не летная. Не лучшее время куда-то ехать и выяснять отношения. Но я должна расставить все точки над «и» именно сегодня. Иначе просто сойду с ума. Не выдержу.

Я и так держусь из последних сил. И весь день провела на автопилоте. Сама себе удивляюсь, как умудрилась после всего произошедшего не слить в утиль такой важный турнир. Сказываются годы тренировок, и то, что я из своих девятнадцати лет последние пять – постоянно в призерах. Тело механически выдало то, что от него требовалось: все мишени точно в десятку.

Прошлая ночь, проведенная с Вадимом, выбила меня из колеи. И дело не в том, что мы переспали, все к этому шло, мы встречаемся уже больше года, а наши отцы спят и видят, чтобы мы поженились, соединив капиталы двух богатейших семейств в городе. А в том, что я ничего не помню. Ни малейшей капельки о первом и сокровенном разе, так важном для любой девушки.

Ни тебе романтической обстановки, ни страстных поцелуев и откровенных признаний, ни свечей и шампанского. Все, что мне достается – это вечеринка в честь дня рождения Вадима, легкий коктейль, тост в его честь. А дальше – кромешная тьма. Больная голова на утро, его обнаженное тело рядом со мной на кровати, и красное пятно на смятых простынях. И больше ничего. Даже боли.

А дальше – мой трусливый побег. Собираю впопыхах разбросанные по комнате вещи, одеваюсь, и, крадучись, спускаюсь вниз. Бегу со всех ног, заслышав «Детка, куда ты?». Кричу ему, что опаздываю на турнир. Это правда. Но большей правдой является то, что я испытываю жгучий стыд. Как меня могло развести всего с одного бокала по крепости не больше кефира? Да так, что меня выключило на весь вечер и ночь? Неужели реакция на новые витамины, выданные тренером?

Как бы я себя не уверяла, встречаясь с Вадимом, что я «не такая», как девушки в его, да что там, нашем мажорском окружении, прыгающих из постели в постель, я ничем, выходит, не лучше их, не заморачивающихся на настоящую любовь и первый раз с «тем самым, единственным». Я не просто не сберегла свою честь, а еще и потеряла ее, как пьяная малолетка, на вписке…

Жалость к себе перемежается со злостью. Сметая слезы, жму на газ и обгоняю смутно знакомую иномарку. Мне нужно успеть на пристань до шторма. Вадим сейчас на яхте, я знаю. И в такую погоду он вряд ли отправится в море, будет стоять у берега на якоре.

На турнире я оставляю телефон в раздевалке, а когда заканчиваю – вижу кучу входящих от него звонков. Не перезваниваю. Лично выскажу ему все, что о нем думаю. Что так нельзя. То, что он сделал, не может быть началом нашей совместной жизни. Для меня это предательство. И изнасилование. Не знаю, что может служить ему оправданием, вот так воспользоваться девушкой в беспамятстве.

Иномарка снова обходит меня на повороте. Не просто так мне кажется, что я ее где-то видела: один из партнеров отца грозит кулаком, а потом, узнав меня, крутит у виска пальцем. И тут же достает телефон, набирает номер. Ну конечно, сейчас еще наябедничает отцу, что я опять гоняю по трассе.

Мало мне неприятностей! Как все достало!

Глава 2

Глушу мотор и вглядываюсь в темноту. Яхта Вадима на месте, как я и думала, но довольно далеко от причала. Стоит, переливаясь огнями, как рождественская елка. И даже отсюда слышно музыку и смех. Вечеринка продолжается, перекочевав на море. А кто-то неделю назад обещал мне романтик на двоих, после турнира. Ну-ну. Что ж, все к одному. Пусть катится к лешему!

Оглядываюсь в поисках какого-нибудь запоздалого рулевого, что возит туристов на пляже на морские прогулки. Никого. Неудивительно: уже поздно, да и погода не шепчет. Накрапывает мелкий дождь и ветер усиливается.

Ну и как теперь попасть на яхту? Позвонить Вадиму, чтобы прислал за мной катер? Это снова под него прогнуться, потерять очки. Заболтает, очарует, запудрит мозги своим обаянием. А мне такого не нужно. Если рвать с ним, то именно сегодня, сейчас. Предавший раз – предаст снова. Это аксиома. А мне слишком мало лет, чтобы разменивать жизнь на подлецов.

Тихо еду вдоль пляжа в поисках хотя бы самой захудалой посудины. И удача улыбается: под старым разбитым причалом замечаю бородатого мужичка. Видела его однажды: фотографирует гостей нашего курортного города на своей старой, видавшей виды, деревянной лодке.

Выхожу из внедорожника, привычным движением отправляю за спину лук и колчан. Никогда не оставляю их в машине, если куда-то ухожу: хватило одного раза, когда разбили стекло и украли все ценные вещи, включая все спортивное оборудование.

– Добрый день! – обращаюсь к мужчине. – Можно арендовать лодку?

– Привет, коль не шутишь, – отвечает он и оглядывает меня с головы до ног, посмеиваясь. – Не могу отказать даме с оружием.

Ну да, выгляжу, наверное, смешно. Успела лишь переодеться в любимое белое платье из льна. Волосы растрепанные. На ногах – высокие кроссовки. Еще и с амуницией. Похоже, что он принимает меня за «свою», за аниматора, поскольку заламывает совсем смешную цену. Или мне так кажется, потому что экономить я не привыкла. Отец щедро оплачивает все мои хотелки.

Договариваюсь с хозяином, что верну лодку через два часа, и прикую ее к причалу вон той большой цепью, если мужик уже уйдет домой.

– К мажорикам собралась? – спрашивает он, передавая мне ключи от замка и весла.

– Угу, – отвечаю.

– Ты там это, поаккуратнее, что ли, – он чешет в затылке. – Там такие пройдохи, таких наивных девочек, как ты, как орешки, щелкают.

Наверное, я меняюсь в лице, потому что мужик отходит, прощаясь, бросив напоследок, чтобы оборачивалась быстрее, пока шторм совсем не разыгрался.

Тяжелые дубовые весла кажутся неподъемными в моих неопытных руках. Каждый гребок дается с трудом – дерево скользит во влажных ладонях, оставляет саднящие следы на коже. Чувствую, как набухают первые мозоли, но упрямо продолжаю грести.

Море словно испытывает меня на прочность. Волны то вздымают лодку к небу, то швыряют вниз, превращают каждое движение весел в битву. Соленые брызги летят в лицо, оседают на губах. Яхта, кажущаяся такой близкой, никак не становится ближе, будто насмехается над моими неуклюжими попытками до нее добраться.

Проклинаю, ругаю на чем свет стоит, и Вадима, и свое глупое упрямство. Ну что мне мешало поговорить с ним завтра утром? Что изменится?

Время растягивается, как резина. Такое ощущение, что минуты превращаются в часы, пока я медленно и упорно прокладываю путь через водную гладь. Руки дрожат от напряжения, спина горит огнем, но сдаваться поздно. Постепенно нахожу свой ритм – правое весло, левое весло, вдох-выдох. С каждым взмахом движения становятся чуть увереннее и дело идет быстрее.

Только спустя долгие тридцать минут, белоснежный борт яхты начинает маячить совсем рядом. Но самое сложное впереди. Нужно будет как-то пришвартоваться, не позволив морю разбить утлую лодчонку о корпус судна.

К счастью, не приходится биться о борт, как сиротинке, в ожидании, что меня заметят. Сразу привлекаю внимание Артура, капитана Вадима: встаю на неустойчивой посудине в полный рост и пару раз взмахиваю руками.

Он узнает меня и быстро спускает трап, помогает подняться, швартует лодку. Не спрашивает ни о чем, но смотрит неодобрительно. Странно, всегда был такой вежливый и обходительный.

О причине его поведения догадываюсь, как только поднимаюсь на палубу: пьяная, скачущая, дрыгающаяся под музыку толпа. Сверкающие голыми сиськами девки. Парней я знаю, они орут мне приветствия, улюлюкают, салютуют бутылками с пивом. А вот девчонок вижу впервые. Все до одной не из нашей компании. И что-то мне подсказывает, что все они – особы облегченного поведения.

Пробираюсь через тянущиеся ко мне руки, приглашения выпить и потанцевать. Чуть не поскальзываюсь на какой-то мерзко пахнущей субстанции. И зачем я сюда приперлась?! И как добираться назад? Звонить отцу, чтобы забрал из этого притона? Или переждать где-нибудь в тихом уголочке? Попроситься в рубку к Артуру после разговора с Вадимом?

Своего «благоверного» я и не вижу… Нахожу только Макса, его лучшего друга, сидящего на скамье со спущенными штанами. И скачущую на нем голозадую девку. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, чем они занимаются.

– Эй, Влада! – орет мне Макс, не прекращая своего действа. – Ты чего тут? Мы не ждали тебя. Вадим сказал, что ты заболела.

Вот же урод… «Заболела»…

Тактично отворачиваюсь, и спрашиваю, краснея, как рак:

– Где он?

– Да тут где-то, – парень пожимает плечами.

Аккуратно перешагиваю через сомнительный мусор на полу и иду вниз, в каюты. Со всех сторон характерные стоны. У них здесь что, свой турнир по траханью? Женщин, что ли, никогда не видели? Дорвались, блин… Прислоняюсь лбом к холодной панели и стою, не зная, что делать. Если Вадим здесь, то именно в этой каюте. Не хотелось бы нарваться на кого-то постороннего и узнать больше, чем следовало. Хотя чего уж там, у всей компашки Вадима есть девушки, а они тут притон устроили. И у Вадима была я… До недавних пор.

Глава 3

Как же странно устроена женская психика. Минуту назад я направлялась в каюту, полная решимости разорвать с ним все связи. И что сейчас? Я стою здесь, беспомощная, обливаясь холодным потом, глотая воздух, как выброшенная на берег рыба.

Сколько раз я слышала от подруг и читала в соцсетях о подобных моментах, когда ловят возлюбленного на измене. Но никогда не думала, что сама стану героиней одной из этих скорбных историй. Мало мне было амнезии при потере девственности, так Вселенная решила добить меня, макнув головой в эту мерзость…

Как же больно! Быть преданной дважды всего лишь за сутки! Что ему не хватало? Может, того, что я так долго его не допускала к себе? Но ведь Вадим получил свое! После меня даже постель не успела остыть, как он развлекается с какой-то шалавой!

А как он пел, как заливал! Говорил, что это любовь с первого взгляда, что нам суждено быть вместе, что ему нравится меня добиваться. Добился? Не понравилось? Да, опыта у меня нет, но неужели я была настолько плоха, что он тут же побежал к другой? По ней видно, что она видавшая виды девка.

Никогда еще меня так не унижали. И возмущения, по сути, нет; есть только горечь и бессилие. Отвращение ко всему: к Вадиму, его дружкам, к этой рыжей, к сексу. И, что самое главное, к себе. Как я могла позволить этому случиться? Довела до крайней точки, до невозврата.

Что делать? Устроить скандал? Закричать на всю катушку и вцепиться девчонке в волосы? Смысла нет. Зачем позориться и трепать нервы из-за парня, который не просто не ценит меня, а растоптал все мои мечты о романтической и чистой любви, вытер об меня ноги и опустил на уровень продажной девки?

А была ли вообще эта любовь? С моей стороны – да. А вот с его – большие сомнения. Все, что ему было нужно, – это мой статус и деньги, точнее, деньги моего отца. Не удивлюсь, если он начал встречаться со мной по указке своего папочки, с молчаливым (или нет) одобрением моего.

Живот сводит судорогой, голова кружится и тошнит. Недосып, давление, переживания — все наваливается в кучу. Психосоматика, не иначе. Не хватало еще свалиться у них в ногах. То еще будет представление!

Нужно разворачиваться и уходить. Устроить сейчас сцену и уподобиться ему? Нет, я себя не на помойке нашла, чтобы размениваться на ничто, на человека, которого я вычеркиваю из своей жизни.

Я расстанусь с ним по СМС. Большего он не заслуживает.

Отворачиваюсь и только делаю шаг к лестнице, как слышу за спиной удивленный возглас:

– Влада?!

И следом до жути банальную и идиотскую фразу с испугом в голосе:

– Это не то, что ты думаешь!

Глава 4

– Черт, черт, черт! – дергается Вадим, причитая, – это... это совсем не то! Я тебе все объясню!

Он паникует. Отпихивает девчонку в сторону и судорожно спешит натянуть на себя и трусы, и джинсы, но путается, начав сначала с штанов. Боксеры застревают где-то посередине бедер и не дают ему одеть джинсы по-человечески.

– Детка, раскинь мозгами! Все совершенно не так, как выглядит!

Да неужели? Он пойман с поличным, и я сейчас наблюдаю, как раскачивается его до сих пор эрегированный член. Да уж, не так я себе представляла, не в такой ситуации, увидеть впервые в жизни мужской орган.

Неинтересно, что он там может придумать себе в оправдание. Как же он жалок! До чего же мерзко и противно!

Дыхание перехватывает, сжимаю кулаки, чтобы не показывать Вадиму дрожь в натруженных веслами руках. Еще решит, что меня трясет от увиденного. В глазах плывет – совсем как вчера, когда я очнулась в его постели, ничего не помня.

Опираюсь спиной на дверной косяк, чувствуя, как подгибаются колени. Воздух в каюте спертый, пропитанный запахом секса, его дорогого парфюма и каких-то вонючих дешманских духов той девицы.

Она садится на кровати, даже не пытаясь прикрыть голую грудь, широко зевает и приглаживает волосы. Пялится на меня осоловелыми глазами, часто моргая, но уже начинает соображать, что случилось.

– Чего она нервничает? – спрашивает она про меня, беря в руки открытую банку с пивом. – Может, к нам присоединится?

– Да заткнись ты! – кидает он ей и зашвыривает неподдающиеся джинсы подальше, наконец, напяливая на себя трусы. И подходит ко мне, но я останавливаю его жестом.

– Малыш, – он меняет тон на снисходительный, разговаривая со мной, как с ребенком. Не на много меня он и старше. Всего-то четыре года разницы, считай, ровесник. И вот всегда он так, словно с дурочкой, включает «взрослого», придает лицу милое выражение, которое до этого момента всегда на меня действовало безотказно.

– Влада, только ничего там себе не придумывай! Давай поговорим!

Вадим скрещивает на груди руки, играет мышцами, демонстрирует мне свой накаченный пресс. Боже, какой же он идиот! Считает, что на меня это подействует? Что у меня мозги растают от его неотразимости?

– О чем? – усмехаюсь, ухватившись за древко лука за спиной, словно ищу поддержку у верного друга. – О том, как вы играли в шахматы на раздевание? А потом пели караоке? Яхта качнулась и она на твой член налетела?

– Ну что ты начинаешь? – он запускает пятерню в свои длинные по плечи светлые волосы. – Ну не так же все было, ну.

– Это ты кому-нибудь другому расскажи, – я киваю головой в сторону лестницы, – Максу своему, например. Он любит сказки послушать.

– Дай я…

– Что? – перебиваю. – Объяснишь, зачем напоил меня вчера какой-то бурдой? Или как я очнулась в твоей кровати? А через несколько часов ты снял проститутку?

Он замирает. А девка фыркает оскорбленно, выпуская изо рта фонтан пива на белоснежные простыни.

– О боже, так ты та самая недотрога-целка? – она вытирает рот. – Которую пришлось...

Рыжая хлопает по бутылке ладонью характерным жестом, обозначающим трах.

– Я тебе щас втащю! – рявкает ей Вадим.

– Уже втащил! – неприятно хихикая, она валится на подушки.

В висках стучит. Значит, правда. То, что я подозревала с самого утра – правда. Он лишил меня чести не только в прямом, но и в переносном смысле, растрепав об этом друзьям. И даже своим шлюхам.

Задыхаясь от ярости, тихо выдавливаю:

– Ты… Как ты мог?

– А что такого? – он пожимает плечами, но взгляд бегает. – Тебе же понравилось.

– Понравилось?! – чувствую, как к глазам подступают слезы. – Я ничего не помню!

– Вот именно! – он вдруг взрывается. – Ничего не помнишь, ничего не умеешь! Только строишь из себя королеву! А сама – бревно бревном!

Каждое слово бьет наотмашь. Горло больно сжимается от возмущения и чудовищной несправедливости.

– Ну ты и урод! – кричу я.

Его лицо искажается в злобной гримасе. Он подходит вплотную, нависая надо мной, сильно хватает за шею, сжимая пальцы.

– Зачем? – слезы сами собой уже катятся по щекам. Более того, я реально боюсь, что в таком состоянии, не контролируя себя, он меня просто задушит. Что происходит? Мы и раньше ссорились, но он никогда себя так не вел, не проявлял агрессию.

– Зачем было так? – повторяю. – Я же… Мы могли бы и без всего этого…

– Да я задолбался ждать, пока ты созреешь! Мне уже перед пацанами было стремно, что я до сих пор тебе не присунул!

– Ненавижу!

– А ты думала, я хотел быть с такой, как ты? Тащился тебя полумертвую трахать? – он шипит мне в лицо. – Даже поцеловать себя нормально не даешь! Фригидная сучка!

– Ой, прям как в кино! – на заднем плане пьяная рыжая хлопает в ладоши. – Сейчас будет драма!

От ее слов по спине бежит неприятный холодок, и я пугаюсь уже по-настоящему. Но ярость перевешивает, меня буквально распирает от его вероломства.

– Между нами все кончено, – заявляю ему, вместо того чтобы усыпить его бдительность, а потом убраться отсюда живой и здоровой.

– Что?! – он смеется, обдавая меня перегаром. – Ты в своем уме, девочка? Наши родаки уже свадьбу планируют.

– Свадьбы не будет, – хриплю, тщетно пытаясь оторвать его пальцы от своей шеи.

– А у тебя есть выбор? – кривится он. – Твой и мой папочка уже все порешали. Ты выйдешь за меня замуж, а они объединят баблосы.

– Нет.

– Что?

– Я сказала – нет.

– Да ладно тебе! – он неожиданно отпускает меня и картинно закатывает глаза. Отходит к кровати, отбирает у рыжей пиво. А я стою, глотаю воздух и растираю шею, надеясь, что не будет синяков. И не придется никому ничего объяснять. Я просто не выдержу.

– Подумаешь, большое дело! – Вадим отпивает из банки. – Зато теперь ты типа "моя"! Все довольны!

– Довольны? Ты правда думаешь, что после такого можешь...

– Я могу все, что захочу, и когда захочу. А ты будешь греть мне постель и рожать нашим папикам внуков.

Глава 5

Еле-еле получается уговорить Артура спустить мне лодку на воду. Погода ухудшается, и он боится отпускать меня на хлюпкой лодке, несмотря на то, что до берега подать рукой. В его глазах читается искреннее беспокойство, смешанное с неодобрением. Я же не хочу оставаться на яхте ни одной лишней минуты. Даже в капитанской рубке, как предлагает Артур, хотя там вряд ли было бы безопаснее. Вадим в полном неадеквате, как и его дружки, а после эмоционального и незапланированного инцидента со стрелой, ждать можно чего угодно.

Позвонить отцу – не вариант. Придется объяснять, что я здесь делаю и почему меня нужно срочно забрать. К тому же, бьюсь об заклад, на меня уже наябедничали за скорость, и дома меня ждет полный разбор полетов. Живот скручивает от одной мысли, как придется заново переживать сегодняшний вечер, когда я сообщу родителям, что их «сделка века» летит в тартарары.

Вообще не хочу сегодня возвращаться домой. Поеду с ночевкой к Алинке, моей закадычной подружке еще с детского сада. От одной мысли о ней становится теплее – она понимает меня как никто. И дружит не из-за денег и статуса, в отличие от некоторых. Уж с ней то мы и наплачемся, и от души перемоем кости и Вадиму, и его рыжей швабре. При мысли о нем желчь подкатывает к горлу.

Артур неодобрительно покачивает головой, когда поднимает трап. Его морщинистое лицо, обветренное годами в море, выражает явное несогласие с моим решением. Обещаю ему, кричу сквозь ветер из лодки, что доберусь до берега в целости и невредимости. А если волнуется, может «проводить» меня взглядом, проконтролировать мой заплыв.

Но как только первая волна, разбиваясь о борт, окатывает меня ледяными брызгами, по коже бегут мурашки, и я горько жалею, что не догадалась взять у него хотя бы спасательный жилет, а еще лучше куртку. Да и он не предложил. То ли не подумал, то ли его отвлекла пьяная тусовка, пускающая файеры. Красные огни их развлечений отражаются в темной воде зловещими отблесками. Да и пофиг. Сюда довезла свою тушку, получилось же. И назад выгорит...

Берусь за весла, проплываю считанные метры, и мой запал тает на глазах: свежие мозоли начинают зудеть не по-детски, каждое движение отдается острой болью. Но я же сильная! Справлюсь! Выдюжу! Главное – не оглядываться назад. И ни о чем не жалеть.

Это не я какая-то не такая. Это Вадим – последний человек на Земле, с кем стоило иметь дело. Тошнит от воспоминания о его самодовольной ухмылке. Не нужно загоняться и рефлексировать. И брать на себя его вину, ища причины для мерзкого поведения. Не стоит даже пытаться его оправдать и рассуждать о том, что было бы, веди я себя по-другому. Я – обычная девчонка. Может, и немного наивная в некоторых аспектах. Но точно не дура. А его измена только расставила все по местам...

Легко сказать, но трудно сделать... Я как на качелях. Каждый взмах веслами – новый виток в моем монологе самой с собой. Раз – и я кляну Вадима, чувствуя, как ненависть жжет изнутри. Два – обещаю забыть, зачеркнуть для себя вечеринку и ночь, которая и без того стерта в моем сознании, оставив только гадкое ощущение предательства. Три – я жалею себя, хлюпаю носом, чувствуя, как подступают слезы. Четыре – ругаю рыжую девку, что имела наглость открыто надо мной издеваться. Сжимаю весла до побелевших костяшек… Пять – вспоминаю все хорошее, что было у нас за год, и сердце сжимается от боли... И по новому кругу, в безумной, изматывающей и играющей на нервах бешеной карусели. Под усиливающийся шторм, под колючий ветер, продирающий до костей.

Мокрые волосы липнут к лицу, соленые капли стекают по щекам, и уже невозможно понять, мои слезы или холодные брызги моря. Каждый вдох дается с трудом, будто воздух, напоенный солью и напряжением, становится тяжелей. Шум ветра, грохот волн – все это перекрывает все мысли, оставляя лишь оголенные чувства.

Эту боль обманутого доверия и предательства изгоняю, выдавливаю из себя словно яд, чувствуя, как она разъедает изнутри душу.

Но не все же потеряно, да? Не может быть, чтобы все парни были такими козлами. В груди теплится слабая надежда – может, меня ждет где-то вторая половина, человек, что предназначен именно мне? Сильный, надежный, любящий. И верный. Только где? И когда?

Как смеется Алинка, нужно просить его у высших сил, у Вселенной. Горько думать, но в наше время, похоже, только так и остается... Заказала же она себе Сашку на День рождения. Просто задула свечи и загадала желание. К Новому году их будет уже трое, счастливые...

А мне достался подонок... Внутри все сжимается от осознания потери. Он забрал у меня самое ценное – мою чистоту, веру в искренность, доверчивость, что заставляла смотреть на мир с теплотой и ожиданием чуда. И жестоко разбил все, оставив лишь осколки надежд и тень прежней веры, что любовь может быть настоящей, светлой... незапятнанной ложью...

Яркая молния, ударившая почти рядом с лодкой, отвлекает меня от тяжелых дум, приводит меня в чувство. Как будто просыпаюсь, выныриваю на поверхность. Воздух вокруг наэлектризован так, что волосы встают дыбом, все-все, даже еле заметные на руках. По коже бегут мурашки, а в воздухе пахнет озоном.

Яхты почему-то не видно, а берег – вот он, осталось совсем чуть-чуть. Сердце пропускает удар. Вот я балда! Ну как было можно отклониться от курса? Ветер сносил меня в сторону, а я не заметила...

Оглядываюсь, и страх холодной рукой сжимает внутренности. Небо нависает над морем, будто тяжелая черная ткань, рваная, вздыбленная штормовыми облаками. Ветер гонит уже совсем не детские волны, а я здесь одна, посреди бездны, в игрушечной посудинке. Допрыгалась!

Новый взрыв молнии рвет тьму, разливаясь ослепительно-белым светом, и он сразу сменяется оглушающим громом, от которого, кажется, вибрирует воздух.

Повинуясь инстинкту, бросаю весла и сжимаюсь, закрывая руками голову. Сдерживаю крик, обзывая себя идиоткой, и по привычке тянусь за телефоном в задний карман джинс, чувствуя, как накатывает паника.

Дура и есть! Я же в платье, а телефон остался в машине... И пирс рядом маячит совсем другой, не там, где я припарковалась.

Глава 6

Показалось? Или у меня уже глюки? Отлично, теперь и до этого дошло… Сильно зажмуриваю глаза, как будто могу просто так избавиться от всех этих видений, считаю до десяти и снова медленно открываю. Вглядываюсь в мутный горизонт, но вокруг лишь мрак, волны и облака, почти слившиеся в одно темное полотно. Стихия будто смеется надо мной, играет моим состоянием.

Наверное, это все из-за нервов. День выдался еще тот, а от каждого движения веслами тело отзывается болью. Голова гудит от смеси унижения и усталости, мысли путаются, а сердце колотится как заведенное: и от страха перед темной водяной пропастью, и от чувства странного предвкушения, словно должно вот-вот произойти что-то важное и необъяснимое.

А может, это еще последствия того, что мне подмешал Вадим. Вот и побочка, видимо: драконы мерещатся! Или просто обман зрения. Ну, а чем еще это может являться? Или наваждение, или иллюзия. Потому что драконов не бывает. Если и были какие-то похожие на них динозавры, то давным-давно уже вымерли. Все-таки у людей есть вещи и пострашнее каких-то там птеродактилей.

Лодку кренит набок, швыряет, и меня будто окунает в этот влажный, соленый мрак. От запаха морской воды мне чуть не становится дурно, почти выворачивает. Неважно! Я почти у цели. Последний рывок – и я вырвусь из этой передряги!

Снова обхватываю весла и налегаю на них всем весом, чувствуя, как волна поднимает мою дряхлую лодку, кидая меня то вверх, то вниз.

И вдруг… резкое движение, холодный порыв, и я замираю. Что-то меняется.

Прямо надо мной раздается непонятный звук – не рев моря, не свист ветра, а будто трепетание крыльев. Слышу громкий удар позади, и лодка взмывает вверх носом под тяжестью внезапного груза, как будто на нее что-то приземляется сзади!

Все мои внутренности словно обжигает огнем, а пальцы немеют от того, как сильно я впиваюсь в уключины.

Оборачиваюсь, и…мой взгляд сталкивается с самым жутким, и в то же время, самым прекрасным существом, которое я когда-либо видела.

Очень высокий, как скала, мощный, со строгими и правильными чертами лица, он стоит на корме, распахнув над собой крылья… Кожистые, темные, совершенно не похожие на крылья птицы. Капли дождя сверкают на них оранжевыми кристаллами, когда он складывает их за спиной…

Это не мираж. И не дракон. И не человек. Это демон! Жуткое создание из ночных кошмаров или фильмов ужасов! С острым и пронизывающим, словно острие клинка, взглядом. И он смотрит прямо на меня, с едва скрываемой яростью.

От мужчины, кем бы он ни был, его принадлежность к мужскому полу нельзя отрицать, исходит необъяснимое, непередаваемое напряжение, волны силы и энергии, угрозы и неоспоримой власти.

Скольжу взглядом сверху вниз по потрясающему, просто великолепному телу: обнаженному до пояса мускулистому торсу, могучей груди, разрисованной татуировками, рукам, покрытыми вместо волос какими-то шипами и роговыми наростами, сильным бедрам, разрывающим черные кожаные в облипку штаны…

Кто он? Нежить? Нечисть? Потусторонний дух? Или сам дьявол, прекрасный падший ангел, явившийся в бурю наивной девчонке? Прокравшийся в мое воспаленное сознание?

И все-таки… я надышалась на яхте веселящего газа… Другого объяснения у моего рационального мышления нет. Таких феерически ошеломляющих мужиков, состоящих из одного тестостерона, не бывает. Как и драконов.

– Что… это? – с трудом выдыхаю, не зная, говорю ли сама с собой или с этим созданием.

Мой голос, срывающийся и слабый, тонет в шуме шторма, но этот мираж, похоже, слышит меня. Его глаза вспыхивают ярким мерцающим светом.

– Это? – переспрашивает он, словно не веря, что кто-то может так ничтожно о нем отозваться, уголок его рта презрительно дергается вниз.

– Ну, так и быть, демон, – соглашаюсь и опять закрываю глаза в надежде, что когда их открою, он пропадет, исчезнет.

Да где там, слишком навязчивый бред, стойкий. Он делает ко мне шаг, подбирается ближе, прищуривается совсем не по-хорошему.

– Глупая девка, – ухмыляется он, зловеще надо мной нависая. – Решила зайти с оскорблений?

Сердце пропускает удар, и я непроизвольно, на инстинктах, подаюсь всем телом назад. И тут же ругаю себя. Да что он мне сделает?!

А еще, кроме ужаса, во мне почему-то поднимается какое-то идиотское, непреодолимое к нему влечение.

Мда… Приехали…

Он красив. Слишком красив. Взгляд жесткий, как у воина, но в чем-то болезненно притягательный, и от этого непонятного магнетизма у меня перехватывает дыхание.

Так, надо собраться. Просто взять всю волю в кулак и не давать воображению разыграться. Иначе до берега я точно не доберусь. Утону здесь, в оставшихся десяти метрах от берега, поощряя свою зарождающуюся шизофрению.

– Катился бы ты в свою адскую пропасть! – громко заявляю, убирая с лица налипшие волосы.

Глава 7

Он смеется. И этот смех – под стать ему: дьявольский и утробный, пробирающийся прямо под кожу, резонирующий где-то в глубине души. Низкие ноты его голоса отдаются трепетом в каждой клеточке тела, заставляя внутренности сжиматься от первобытного страха.

У меня и без того зуб на зуб не попадает от холода, а от этого рокота покрываюсь мурашками размером с кулак. Дрожь пробегает по позвоночнику, заставляя вжаться в деревянное сиденье лодки.

– Деймар совсем отчаялся, да? – в хриплом голосе слышу нотки презрения. – Раз послал за мной сопливую наглую девку?

Понятия не имею, из каких глубин подсознание подсовывает мне это имя. (Наверняка, из какого-нибудь сериала. Вроде что-то похожее было в той истории, про двух братьев-вампиров.) И уж точно не должна разговаривать с глюками. Тем не менее, разум сам, против воли, начинает соображать, придумывая остроумную реплику на его откровенную клевету. Паника смешивается с желанием обелить себя.

Ну конечно, я для него малолетка. Он-то явно старше: на вид лет тридцать-тридцать два. Статный, с властной осанкой и чертами лица, словно высеченными из камня умелым мастером. И почему мне привиделся взрослый мужик, а не ровесник? Чтобы труднее было парировать?

О чем я вообще? Я не просто не в себе, мне точно нужно на прием к психиатру. Раз такие яркие галлюцинации... Если только я уже не того... не утонула. И в данный момент камнем иду ко дну, а мозг, лишенный кислорода, подкидывает красочные картинки.

Тем временем, пока я выстраиваю ответ, мужчина делает шаг вперед, склоняется ко мне, ниже, и его лицо оказывается так близко, что я вижу его глаза – яркие, почти неестественно светящиеся, с бушующим оранжевым пламенем внутри вертикальных черных зрачков. В них пляшут искры, как в растревоженном костре.

Замираю под его взглядом, как под гипнозом, пока он изучает меня, сканирует, пробирается вглубь моих мыслей, ищет что-то сокровенное, чего я сама о себе не знаю.

Чувствую, как сильно бьется пульс на виске. Хочется даже прижать венку пальцем, пока ее не разорвало. Сердце же ухает в пятки. И колотится, как заведенное, уже где-то там, внизу, а не в груди. От страха и чего-то еще. Чего-то, что пронзает меня словно ток, не отпуская. Я вся – оголенный нерв под его хищным взором, открытая, будто книга, со всеми слабостями и сомнениями. И это пугает больше всего.

– Сгинь, а? – вжимаю голову в плечи, уворачиваясь от свежего дыхания, ласкающего щеки. Холод, обжигающий мое тело, сменяется жаром, растекается по венам как расплавленное золото.

Мне нужно плыть, а он не дает, отвлекает, рассматривает, как диковинную находку. Скользит по мне цепким взглядом, медленно, считывает каждую деталь: мокрую одежду, прилипшую к телу, дрожащие руки, запутавшиеся в веслах. Прожигает меня до самого нутра, заставляя нервно глотать воздух.

На миг в его глазах мелькает что-то теплое, почти живое, но тут же пропадает, уступив место холодной маске, и от этого я ощущаю себя пойманной, пленницей. Я будто трофей, и он решает, что со мной делать, отпустить, забрать или просто сломать. Он как бывалый воин, привык брать все, что не пожелает.

Волны продолжают раскачивать лодку, и я слизываю с губ соленые морские капли, колючие и липкие. Каждый новый удар волны отдается дрожью во всем теле.

– Уйди, демон! – выдавливаю шепотом, чувствуя, как пересохло в горле. – Не знаю я никакого Деймара!

И тут же ловлю недобрую ухмылку. Он придвигается ко мне вплотную, так близко, что я различаю даже тончайшие светлые прожилки в его темных глазах, как кусочки льда, плавящегося под огнем.

– Как же подло с его стороны, – мужчина скалится, оголяя белые зубы, – послать девственницу, как приманку, и не посвятить ее в курс дел.

Внезапно он запускает руку мне в волосы и с силой оттягивает мою голову назад. Его пальцы, горячие и сильные, впиваются в кожу.

Больно! Молнией проносится мысль, что так не бывает! Какие, нафиг, глюки? Боль – это реальность! Сердце стучит как безумное, готовое выпрыгнуть из груди.

– Я не демон, крошка. Заруби себе на носу: я – Кайрэн Лун’Каэр, дракон!

В его словах звучит древняя сила, от которой воздух вокруг, кажется, начинает вибрировать. Мой испуганный и протестующий писк глохнет под его яростным поцелуем.

Глава 8

Его поцелуй как удар молнии: властный, мощный, захватывающий. В первый миг я застываю от шока. Слишком уж все по-настоящему. Реально до пугающей жути. Ярко, остро и вместе с тем невозможно.

Ну как, как можно поверить, что меня сейчас целует древнее реликтовое существо? Тот, кого не бывает, не может быть! А я стою в ступоре, парализованная иррациональной иллюзией, пока мысли мечутся в попытках осознать происходящее.

В его прикосновениях нет нежности, это жесткий, леденящий и одновременно обжигающий захват. Он словно наказывает, мстит за что-то. А вместе с тем проверяет, изучает меня, ищет ответ на свои вопросы.

В ушах гулко стучит кровь, а нервы оголены до предела. Кажется, что даже пространство меж нами дрожит, наполняется напряжением. Чувствую каждую молекулу воздуха, каждый миллиметр его пахнущей дымом кожи. Еще чуть-чуть, и я сама вспыхну как факел.

Его губы твердые, настойчивые и беспощадные, но с каждым новым мгновением становится ясно – он вовсе не стремится доставить мне боль. Напротив, в этом поцелуе столько жара и страсти, что она растекается по всему телу, с каждым касанием смывая остатки страха, наполняя меня какой-то неведомой силой.

Его рука скользит вниз по шее, к спине, мягко, но уверенно, удерживая меня рядом. Второй рукой он обхватывает мою талию, и теперь весь мир – это только он. Волны, ветер, холод – все остается где-то там, на периферии, за гранью ощущений, будто шторм вокруг нас – всего лишь декорация, а природа, сама Вселенная замирает, чтобы засвидетельствовать нашу встречу.

Я знаю, что должна его оттолкнуть. Должна сопротивляться. Но вместо этого пальцы сами находят опору на его широкой груди. Она горячая, твердая, как сталь, и его пламя передается мне, пробирается глубже под кожу, разжигает что-то внутри.

Закрываю глаза, позволяя себе утонуть в этом ощущении. Отмахиваюсь от последних попыток разума найти логическое объяснение происходящему: я слишком устала, чтобы не заслужить хоть короткую передышку.

Это безумие: поддаться ему, кем бы он не был. Но мне нравится.

Когда он отстраняется, я едва держусь на ногах. На губах остается легкий привкус, теплый, немного терпкий, словно специи.

Пальцы слабо дрожат, сжимаю их кулаки, пытаясь найти хоть что-то, что укоренит меня здесь, как якорь, в этом моменте.

Как такое возможно?! Реальный он или нет, что со мной происходит, что я вот так, не оглядываясь, поддаюсь незнакомцу? И это после всего того, что случилось со мной? После почти изнасилования, пусть я его и не помню?

Что мною движет? Желание отомстить Вадиму? Нет. Я и думать забыла о его существовании, стоило появиться ему… дракону, заполонившему, заместившему собой всё, что было, происходило до нашей встречи.

Я любуюсь им, стараясь не выдать ход мыслей. Не смотрю в глаза, чтобы не утонуть в бушующем в них огне. Его взгляд, глубокий и пронзительный, и вместе с тем наполненный сарказмом, будто говорит: «Да, это было на самом деле. Я здесь. И ты тоже.»

Делаю глубокий вдох, надеясь, что это поможет собраться. Вместо этого легкие наполняет его запах – соленого моря, свежего ветра, дубленой кожи с тонкими нотками чего-то древесного. Он обволакивает, завораживает, пробуждает во мне что-то первобытное и животное.

И отрезвляет. Я будто просыпаюсь и отчетливо вижу себя здесь и сейчас, в старенькой лодке, на пределе возможностей противостоящей разъяренной стихии. Ледяной ветер опять режет кожу, а вода хлещет через борта, заливая ноги. Каждый новый накатывающий гребень волны грозит перевернуть хлипкую посудину.

– Это… – мой голос предательски пищит, когда я, наконец, выдыхаю, – не может быть правдой.

Мужчина чуть удивленно приподнимает бровь.

– А что такое правда? – он наклоняется ближе, закрывая меня от острых и колючих капель воды.

Оглядываю его вновь, с головы до ног. Этот человек, дракон или демон, что-то древнее, неведомое, пугающе прекрасное – не может, не имеет права быть. Но ощущения слишком ясны, чтобы быть вымыслом.

– Ты не существуешь…

– И кого ты в этом убеждаешь, – усмехается он, – себя или меня?

Кайрон хватает меня за плечо, и я чувствую, как меня непроизвольно тянет вперед, к нему, будто меж нами натянута невидимая цепь, и он одним движением сжимает до предела.

– Думаешь, у тебя есть выбор? – его хриплый голос наполнен необъяснимым и темным обещанием.

Паника возвращается, с новой силой пульсируя в висках, проваливаясь в ноги давящей тяжестью.

– Пусти! – кричу что есть сил, отталкивая его руки.

Глаза мужчины вспыхивают, словно разгорающиеся угли, и мне кажется, что я замечаю в них что-то, похожее на усталость. Может быть, даже боль. Но это чувство тут же сменяется беспощадной суровостью, когда он произносит:

– Перестань строить из себя недотрогу, раз уж сама ввязалась в игры драконов.

– Я?! – ошарашенно округляю глаза.

Кто бы там «сверху» не изгалялся надо мной, перемешивая фантазии и реальность, сама я на «такое» уж точно не подписывалась.

Затравленно озираюсь, не понимая, что делать. И как прогнать его, кем бы он ни был, живым человеком, призраком или мороком… Взгляд сам собой наталкивается на колчан со стрелами.

– Даже не думай, – угрожающе цедит он, прищуриваясь. – Моя лояльность имеет границы.

Внезапно его лицо дергается, как будто он слышит что-то за пределами нашего разговора. Он резко разворачивается к линии горизонта, где нарастают волны, высокие и угрожающие.

В небе вспыхивают молнии, несколько ярких вспышек, одна за одной, в непосредственной близости друг от друга. Разноцветные. Никогда не видела таких раньше. Я считала, что молнии всегда белые, а не синие, зеленые и фиолетовые.

И почему-то грома за ними не слышно, даже через несколько секунд, несмотря на то что мы практически в центре шторма, и до этого разряды били практически рядом с нами.

– Твою ж! – ругается он сквозь зубы. Затем, не глядя на меня резко приказывает:

Глава 9

Пытаюсь грести, плыть наверх, но каждое движение становится все более бестолковым и бессмысленным. Черная морская бездна не отступает, затягивает меня все глубже, поглощает целиком, безжалостно и неумолимо. Нет сил противостоять пучине, тело наливается свинцовой тяжестью, и я в ужасе понимаю, что до смерти остаются считанные секунды.

Соленая масса сжимает со всех сторон, холод проникает в каждую клетку, заставляя конечности онеметь, а разум потеряться в пограничном состоянии между небытием и болью.

Где поверхность?! Я не знаю, лихорадочно ищу ориентиры, но вокруг только тьма, вода и бесконечная паника. Легкие горят, грудь рвется от отчаянного желания вдохнуть хоть каплю воздуха. Молю Вселенную в надежде получить еще один, спасительный глоток кислорода, последний шанс на спасение.

И вдруг, сквозь водную толщу, пробивается свет, сполох чего-то теплого, яркого и живого. Сквозь помутневшее сознание я пытаюсь разглядеть источник, но давление воды настолько чудовищно, что глаза, кажется, вот-вот лопнут от невыносимого напряжения. Среди яростных, бешено пляшущих волн, движется нечто огромное.

Сил больше нет… Руки и ноги слабеют, становятся ватными, а разум балансирует на тонкой грани восприятия и полного угасания. Замираю, полностью капитулируя перед безжалостной природой, отдаюсь ее беспощадной воле…

Но прежде, чем потерять себя окончательно, когда безысходность достигает пика, я чувствую, как что-то мощное и теплое обхватывает меня, вытягивает из ледяного плена.

Вспышка! Ослепительный свет разрывает бездонный мрак, давление исчезает, и я внезапно осознаю, что больше не тону.

Дыхание в легкие возвращается болезненными спазмами. Кашляю, хриплю, пытаюсь отплеваться от солено-горькой воды. И когда, наконец, могу вздохнуть полной грудью, понимаю, что что-то не так.

Меня держат. Не руки. Лапы. Огромные, с черными чешуйками, отдающими серебром в полумраке. Когтистые пальцы касаются моего тела с немыслимой для такой мощи нежностью.

Медленно, с трудом преодолевая головокружение и слабость, я поднимаю голову. И замираю.

Дракон… Настоящий доисторический ящер, парящий над бушующим морем, среди воющих молний и свирепых разрывов грозового неба. Мощные крылья с оглушительным свистом рассекают пространство, бросая вызов стихии. Каждое движение – абсолютное совершенство и сила, граничащая с изяществом хищника. Он несет меня, зажатую в своих лапах, как что-то хрупкое и ценное.

Я не могу ни кричать, ни говорить. Только смотрю. А его глаза, яркие, как раскаленный янтарь не отрываются от меня. Тот же глубокий, жадный, проникающий насквозь взгляд...

Кайрэн…

Парадокс, но я больше не чувствую исходящей от него опасности. Он словно проверяет, все ли со мной в порядке.

– Не бойся! – повелительный голос отпечатывается где-то внутри моей головы. Беззвучно, как ментальный импульс, который невозможно услышать. Вздрагиваю от неожиданности. Он что, телепат? После всего произошедшего, почему я сомневаюсь в возможности мысленного разговора?

– Не трать силы на страх. Не борись, – новая фраза эхом проносится ото лба к задней стенке черепа, посылает электрические разряды по всему телу, до самых кончиков пальцев ног.

Это точно не сон? Не галлюцинация? Он реален? Его тепло, запах дикого зверя, шипение дождя на чешуе, все настоящее?

– Ты не сошла с ума, – его мысленный голос предельно спокоен.

Мое сердце, еще минуту назад готовое остановиться, теперь стучит как заведенное. Он что, и мысли читает? Пусть тогда поймет, что я трясусь не только от холода, но и от шока, от чертовски фантастической ситуации.

Необъяснимо, но вдруг все вокруг становится теплее и мягче. Кайрэн закрывает меня своими огромными крыльями, складывает их надо мной, не прекращая полета, как подвижный живой купол. Ливень барабанит по его черной коже, а до меня теперь долетают лишь редкие капли. И те тут же исчезают, испаряются.

От его жара начинает сохнуть и платье, и даже полные воды ботинки. Шум ветра глушится, создает иллюзию покоя, но внутри меня все дрожит, как натянутая струна.

– Я не сошла с ума, – повторяю эти драконьи слова, до конца в них не веря.

Если он реален, что ему от меня нужно? И куда мы летим?

Кайрэн опускает взгляд, изучает меня, что-то взвешивая, а потом в моей голове опять звучит его голос:

– Доберемся до места – обсудим.

Глава 10

От его тела так и пышет теплом. Я согреваюсь, а разум, накаленный до предела, уставший бороться с событиями последних суток, сдается. Он просто выключается. Я забываюсь тяжелым сном без сновидений. Ни бушующий шторм, ни крылья мифического существа, ни его цепкие пальцы с огромными когтями, которые так бережно держали меня, не тревожат. Полное забвение, кромешная тьма, состояние полного небытия.

Но вот... что-то меня выдергивает, пробуждает. Слышу треск. Медленный, размеренный. Открываю глаза и в первое мгновение не понимаю, где я.

Передо мной пламя: живое, шипящее, рвущееся вверх языками. Костер? Так и есть, обычный костер, какой разводят на берегу рыбаки или любители пикника на природе.

От него идет приятная волна , но она слабее того жара, что исходил от него. Того самого «дракона». Или мне все это приснилось?

Пытаюсь подняться, но путаюсь в чем-то мягком. Шкуры? На одной, огромной, с длинным ворсом, я лежу, а другая, с мягким серым мехом, сшитая как покрывало из кроличьих шкурок, меня укрывает. Даже думать не хочу, с кого и как их содрали...

Твою дивизию! Куда я еще попала?!

Рывком сажусь и оглядываюсь. Вокруг меня один камень: сверху, снизу, по трем сторонам и даже на потолке. Исключение – разъем величиной в человеческий рост в стене напротив. Пещера. Сырой воздух отдает запахом влажного мха и дыма.

Похоже на чье-то логово... И я сюда явно не своими ногами пришла. Кайрэн? Он меня сюда притащил? Значит, все-таки все было на самом деле?

Голова гудит. Осматриваюсь, но никого живого не вижу. В углу, куда едва доходит свет от огня, я замечаю посуду. Маленькие металлические кастрюльки, стопка мисок, ложки и даже половник. Кухонная утварь небрежно навалена на каменном выступе.

Все вокруг выглядит слишком реально, чтобы быть плодом моего воображения... Пальцы зарываются в густой мех шкур, проверяю – выглядят как настоящие, и на ощупь такие же. Протягиваю руку к костру, языки пламени больно обжигают ладонь. Отдергиваю и дую на покрасневшую кожу.

Вот же дура! Может, мне еще и нужны доказательства, что я не шизофреничка, но не такие же радикальные!

Снаружи ведь шторм? Льет как из ведра. Надо подержать ожог в холодной воде... А потом понять, куда меня занесло, и как отсюда выбраться.

Приподнимаюсь, чтобы выйти наружу. И вдруг слышу шорох... Легкий, почти неуловимый. А затем внезапно резкий, как гром, удар. Дергаюсь от неожиданности и падаю назад на пятую точку. Звук исходит от темного входа в пещеру.

Слышу тяжелые шаги, будто ко мне направляется кто-то неимоверно большой и тяжелый. Если какой-то охотник, то это еще полбеды. А если медведь?

Сердце замирает, внутри все сжимается в тугой узел...

И тут, в тусклом свете костра, у отверстия появляется мужской силуэт. Очень высокий, мощный, с широкими плечами и… крыльями. Они шевелятся, складываясь за спиной, отбрасывают длинные черные тени на стенах. И исчезают, словно и не было.

Это он. Тот, кто спас меня. Тот, кто похитил меня. Дракон? Демон? Неважно. Он. Кайрэн.

Но теперь передо мной стоит обычный человек. Полуобнаженный, в одних лишь черных кожаных штанах. И босиком. С его плеч стекают капли воды, очерчивая плавные линии рельефных мускулов. Влага блестит на коже, гладкой и смуглой, в отблесках пламени. И контрастирует с яркими узорами черных татуировок, опоясывающих его грудь и руки.

Но даже без крыльев, без грозных шипов и наростов, он излучает опасность. От него волнами исходит сила и власть. Он выглядит так, будто высечен из камня, но движется мягко, хищно, словно каждое его движение имеет смысл, тщательно выверено и продумано.

Мужчина наклоняет голову и смотрит на меня тем же горящим и жадным взглядом, от которого становится не по себе.

– Очнулась, – констатирует он очевидное. Его голос глухой, низкий, но в то же время вкрадчивый, чувственный, отзывающийся мурашками во всем моем теле. – И даже не пыталась сбежать.

– Сбежать? Куда? – не нахожусь сразу с ответом. – Ты... Ты кто?

Он медленно подходит ближе, склоняясь ко мне.

– Кто я, я тебе сообщил. А вот кто ты – я не знаю.

– Влада, – цежу, сглатывая комок в пересохшем горле.

– Влада, – повторяет он, растягивая слова, будто пробует на вкус мое имя.

– Ну что ж, Влада, – усмехается он и усаживается передо мной на корточки. Расскажешь, зачем призвала дракона?