Заклятые сводные. В постели с врагом

Глава 1

Мира выскочила из дома, громко хлопнув дверью, и помчалась опрометью, куда глаза глядят. Вслед ей неслись окрики отца, и ей хотелось заткнуть уши, чтобы никогда, никогда его больше не слышать. Она убегала из дома, где много лет подряд проводила счастливейшие летние месяцы вместе со всей семьёй, где она и её сестры выросли.

А теперь здесь хозяйничает эта ужасная женщина.

Обида за мать, за себя, за всю их ещё недавно крепкую и дружную семью душила. Мира плакала, хоть и обещала себе не плакать, ведь она уже взрослая и должна быть сильной — её сестрам и матери больше не на кого теперь опереться.

Поверить невозможно в то, что отец их предал. Примерный семьянин, он всю жизнь заботился о жене и детях, и много работал, чтобы дать каждому из них достойное содержание. Каждое лето они проводили в собственном доме на юге Испании. А теперь, когда всё разрушено, их семья впервые за долгие годы сюда не приедет.

Мира брела, едва волоча ноги по пыльному асфальту. Заскаленное солнце нещадно палило макушку. Слёзы давно высохли, но легче не становилось.

Оглядевшись, она поняла, что находится недалеко от своего любимого места. Уединённый пляж, куда она ходила, когда хотелось побыть в одиночестве и выкурить втайне от родителей сигаретку-другую. Там никогда не было туристов, только немногочисленные местные жители. Вход в море неудобный, сплошные камни, зато виды живописные.

Сезон еще толком не начался, поэтому на пляже было пусто. Люди, небольшими группками, то здесь, то там, рассыпались по всему побережью. Мира села на песок, достала сигареты, прикурила и сразу же заметила неподалёку парня примерно её возраста. Он был одет странно — с ног до головы в чёрное, чем резко выделялся на фоне цветастых рубашек местных.

Мира вытянулась на песке и закрыла глаза. Некоторое время она лежала, прислушиваясь к умиротворяющему шуму волн. Вдруг тень упала на ее лицо. Кто-то заслонил ей солнце. Приокрыв глаза, девушка увидела перед собой того загадочного парня. Он стоял совсем рядом, нависая над ней, и видок у него был тот ещё — мрачнее тучи. Поздоровавшись, он попросил сигарету.

— Что, тяжелый денёк, да? — усмехнулась Мира, протягивая ему пачку, и, услышав ответ — "Ещё какой!" — понимающе кивнула.

Вскоре они уже сидели рядом, плечом к плечу, смотрели на море и не спеша переговаривались. Мира спросила, с кем он здесь, на что парень, скривившись, ответил, что с матерью и, скорее всего, они пробудут здесь большую часть лета, если всё пойдёт хорошо. Оказалось, парень впервые в Испании.

— Тебе тут понравится. Здесь очень красиво. Море волшебное, — рассказывала Мира.

Она немного позавидовала новому знакомому, которому предстояло провести здесь целое лето и открыть для себя впервые эту прекрасную страну. Сама она, возможно, никогда больше сюда не приедет. Быть может, она сидит на этом пляже в последний раз.

— Здесь вообще есть куда пойти? Я тут второй день и пока всё выглядит, будто сонная рыбацкая деревушка, — сказал новый знакомый, представившийся Мироном.

— Это только кажется. Когда начнётся сезон, здесь будет не протолкнуться. Каждый день разные фестивали, концерты, вечеринки. Что конкретно тебя интересует?

— Не знаю. Что-нибудь, что разгонит скуку дней.

— Могу провести тебя по окрестностям для начала.

— Было бы здорово. Если ты не занята.

— Абсолютно свободна, — улыбнувшись впервые за целый день, ответила Мира.

Они гуляли до самого вечера, не заметив, как пролетело время. Болтали обо всём на свете, смеялись, спорили о пустяках, перебивая друг друга, и неожиданно совпадали во вкусах. Были и моменты молчания, которые совсем не тяготили — напротив, в них было что-то уютное. Мире начало казаться, будто она знала его сто лет — так легко и тепло было с ним рядом. Но с другой стороны каждый его жест и взгляд будоражил что-то внутри нее совсем не по-дружески.

Когда они прогуливались вдоль набережной, где ветер беспощадно трепал ей волосы, Мирон неожиданно поправил выбившуюся прядь, заправил за ухо. Пальцы на мгновение коснулись её кожи, запуская электрический разряд. Мира не отстранилась. В какой-то момент, когда они гуляли возле лавок с безделушками, она взяла его за руку, чтобы показать что-то на витрине, и почему-то не спешила отпускать. Он не отдёрнул ладони. Их пальцы переплелись естественно, будто так и должно было быть.

Ближе к вечеру они поднялись на смотровую площадку, откуда открывался вид на маленький, прибрежный городок. То здесь, то там начали загораться огоньки. Весь мир готовился ко сну. Мира стояла у перил, облокотившись, а ее спутник встал совсем рядом, чуть ближе, чем можно. Его плечо почти касалось её. Мира чувствовала, как рядом с ним становится теплее. Внутри словно расцветали прекрасные цветы.

К концу дня у обоих гудели ноги, но ни один не спешил заканчивать этот вечер. Обоим хотелось, чтобы он длился и длился, желательно бесконечно. Мира поймала себя на мысли, что давно не чувствовала себя настолько живой. Проблемы в семье, которые всего несколько часов назад казались ей концом света, отступили в самый дальний уголок памяти.

— Нам не помешало бы сейчас чего-нибудь горячительное, — задумчиво произнёс Мирон.

— Пойдём, я знаю одно место. Можем купить там бутылку отличного местного вина, — сразу же предложила Мира.

— А нам продадут?

— Конечно! Я знаю хозяйку хозяйку бара, она не откажет, — подмигнула Мира. — Нужно только сказать: “Оо-на ботейя де вино, пор фавор”. Сможешь? Повтори за мной! Это значит: "Бутылку вина, пожалуйста".

— Она батарея… чего? — скривился Мирон.

— Ботейя!

— Де вино… фор пасвор?

Мира прыснула от смеха:

— Ну почти. Ты как будто заказал вино и пароль от Wi-Fi в одном флаконе. Ещё раз!

Мирон старательно повторил.

— Молодец. Если скажешь это с таким выражением лица — нам могут и две продать.

Но, когда они зашли в бар, Мирон стушевался, увидев хозяйку. Это была роскошная женщина лет сорока с пышными формами, которые она несла с видом истинной королевы. Её яркое платье обтягивало округлые бёдра и едва удерживало внушительный бюст.

Глава 2

Отец Миры полночи ездил по округе, разыскивая её, и под утро уже хотел поднимать на ноги местную полицию, но в последний момент додумался заглянуть в тот бар. Там он схватил её, еще толком не проснувшуюся, за шкирку и выволок к машине. Сначала сильно кричал и ругался, потом, немного успокоившись, долго говорил о том, как сильно беспокоился за дочь и просил никогда, никогда больше не отключать телефон. Когда они подъехали к вилле, отец сказал:

— Посмотри на меня. Посмотри на меня сейчас же! — он схватил отворачивающуюся Миру за плечо. — Я хочу, чтобы ты была вежлива с ней. Хочешь ты того или нет, она — теперь часть моей жизни, и я не потерплю грубости в её адрес.

— А как же мама? Как же наша семья? — пробормотала Мира, которой эти слова были как ножом по сердцу.

— Я очень её уважаю и ценю, но мы всё уже решили. Давно готовы бумаги на развод. Я тоже человек, и тоже хочу счастья. Я имею право на свою личную жизнь!

— Ты ей сердце разбил!

— С твоей мамой мы сами разберёмся. А с тобой... Мира, ты уже взрослая. Поверь, однажды ты меня поймёшь.

— Никогда я тебя не пойму! Если ты клялся человеку в вечной любви, ты должен сдержать клятву!

— Вернёмся к этому вопросу, когда ты, как я, проживёшь с кем-нибудь двадцать лет. А теперь пойдём. И предупреждаю еще раз — ни единого грубого слова в её адрес!

Они вышли из машины, и, когда уже подходили к крыльцу, отец добавил:

— Да, и ещё кое-что. С ней ее сын. И я был бы очень рад, если бы ты с ним нашла общий язык. Он — твой ровесник, отличный парень.

Мира впервые ясно ощутила свою беспомощность и невозможность что-либо изменить. Когда мать отправляла её сюда, она надеялась, что у папиной любимицы получится образуметь отца. Но отец, видимо, уже давным-давно всё для себя решил, и теперь хочет только одного — чтобы Мира приняла его новую семью.

От осознания того, сколько всего на неё свалилось, девушке стало нехорошо.

Опустив голову, Мира зашла в дом, знакомый ей с детства, и прошла вслед за отцом на задний двор, где на шезлонге, попивая коктейль, сидела она. Эта женщина.

Действительно потрясающе красива. В каждом жесте, каждом повороте головы видна порода. Ухожена до кончиков ногтей.

Мира сделала вывод, что она выглядит как типичная охотница за толстым кошельком.

Девушка выдавила из себя сухое приветствие, и тут же услышала шаги — кто-то в тяжелых ботинках спускался по лестнице со второго этажа. Обернувшись, Мира застыла в изумлении.

С лестницы, жуя на ходу яблоко, торопливо спускался Мирон. Увидев Миру, он тоже замер с открытым ртом.

Первой в себя пришла Мира. Не обращая внимания на то, что ей что-то кто-то говорил, она молча вышла на крыльцо. Села на ступеньки, пытаясь унять мелкую дрожь в руках. Уму непостижимо, как всё обернулось. И что ей теперь делать? Опять сбежать?

Сзади скрипнула дверь. Мирон присел рядом. Парень начал говорить, с трудом подбирая слова:

— Мира… если честно, я даже не знаю, что сказать.… Мне эта ситуация тоже поперёк горла. Хотелось бы, чтобы всего этого не было.

— Ты не представляешь, как я бы этого хотела! — с жаром поддержала его девушка. — Если бы могла, я бы стёрла вчерашний день ластиком, выжгла бы его у себя в голове!

Мирон вздохнул:

— Знаешь, мне тоже нелегко. Я просто хочу, чтобы мы все-таки смогли найти какие-то точки соприкосновения. Нельзя, чтобы из-за этого... обстоятельства, мы стали врагами. — он попытался дотронуться до ее руки. — Пойдем в дом... Не хочу, чтобы ты чувствовала себя здесь чужой.

— Чужой? Да это вы здесь чужие! — возмутилась девушка.

Мира резко встала и зашла обратно, громко хлопнув дверью. Чёрт побери, они уже ведут себя здесь как хозяева, пока она как бедная родственница жмется на крыльце.

Девушка побежала наверх, на второй этаж, и, обойдя комнаты, увидела, что все они заперты, кроме той, в которой обычно жила она. Но там везде были разбросаны вещи этого парня, а ей со своими пожитками даже некуда приткнуться. Крометого, в смятении она даже не могла вспомнить, где вчера оставила свой рюкзак.

Отец поднялся за ней следом, и, видя её метания, сообщил:

— Я тут небольшой ремонт затеял. Мы, в общем-то, хотим тут переделать всё. Но ты по-прежнему можешь спать в своей комнате, разумеется. Можем принести сюда раскладушку. Мирон не будет против.

— Какого хрена, пап? — мне казалось, что моя голова сейчас взорвется от возмущения. — Мирон не будет против? Это МОЯ комната, и я могу выкинуть его шмотки из окна к чёртовой матери!

— Ты меня тоже пойми, я же не знал, что ты приедешь, ты не предупреждала. Я не был готов. Тут ничего не готово... Сегодня приедут строители...

— Я думала, что имею права приехать к отцу без приглашения, — голос у Миры дрогнул. — Раньше, по крайней мере, всегда было так.

— Я рад, что ты приехала, дочка, но клянусь, — отец выдохнул, будто решаясь. — Если ты будешь продолжать в том же духе... Здесь гости, и я не хочу, чтобы при них разыгрывались скандалы. Я и сам, честно говоря, уже сыт скандалами по горло.

Отец вышел из комнаты и поспешил к гостям. Через некоторое время до Миры донёсся глухой хлопок – внизу открыли шампанское. Раздался звонкий переливчатый смех.

Эта женщина.

Когда Мира вышла из душа, Мирон уже был в комнате. Он успел немного прибраться, освободив пространство для вещей Миры.

— Тебе нужно переодеться — я выйду, — сказал Мирон, демонстративно отворачиваясь. — Располагайся. Я освобожу кровать, буду спать на раскладушке.

— Мне твоё разрешение не требуется, я и так расположусь как мне надо. А поспать я и на балконе могу, — буркнула Мира, натягивая на себя майку.

Она просидела в гамаке на балконе до вечера, переписываясь с матерью. Сообщила ей, что любовница — настоящая хищница, ее сын — наглый хам, а отец совсем потерял голову. Носится с ними двумя, угождает и прислуживает, собирается перестроить для них целый дом.

Она умолчала о том, что женщина любезно попросила её присоединиться к их маленькой вечеринке у бассейна, и была, в общем-то, довольна мила. Мира, разумеется, отказалась.