Замок пепельной розы

Глава 1

- Ну что, милочки, – готовы узнать, которая из вас станет невестой моего непутёвого внука?

Старый герцог Морриган оглядывает нас, хитро прищурившись.

Десять девушек в бальных нарядах всех оттенков пастели замерли перед ним, и даже, кажется, перестали дышать. Плечи распрямить, грудь вперёд, подбородок вверх… Локоны, ноготки, изысканные украшения – не слишком просто, но и не слишком броско, как и подобает невинным девицам. Цена ошибки слишком высока, и каждая из кожи вон лезла, собираясь в поместье Морриганов.

А старичок в ослепительно-серебристом сюртуке с голубыми аксельбантами прохаживается вдоль шеренги, постукивает тростью и как нарочно тянет драматическую паузу. Наслаждается происходящим.

Пустой бальный зал, огромная люстра над головой с незажжёнными свечами, светлый паркет. Откуда-то из соседних комнат доносятся звуки пианино, царапают своей неуместной беззаботностью. За окнами медленно кружит листопад. Уютное скольжение золотых звёзд в потоках солнечного света – будто насмешка над тёмной бурей, что творится у меня в душе. Эхо шаркающей походки гулко отражается от зеркальных стен. Сжимаю похолодевшие пальцы в кулак, прячу в складках изящного платья мятного цвета.

Как я дошла до этого позора? Как это могло случиться со мной?

Если бы два года назад мне кто-нибудь сказал, что я буду стоять, как скотина на торге, где меня того и гляди зубы попросят показать, я бы рассмеялась этому сумасшедшему в лицо.

Закипают злые слёзы, но я лишь выше вздёргиваю подбородок. Не для того родители дали мне блестящее воспитание, чтобы сейчас раскисать.

В конце концов, на подобное унижение я подписалась сама. Потому что это был единственный способ. Я должна подобраться ближе. Должна узнать тайну, от которой зависит жизнь близкого человека. И если ради этого мне придётся стать женой того, к которому я поклялась никогда-никогда больше на милю не подходить, вырвать из своего сердца, вытравить из памяти… я это сделаю.

Я третья с правого края. Старый герцог медленно подходит. Он вообще не торопится. Разглядывает нас так, словно это себе жену выбирает. Знает, старый сводник, что в таком случае кандидаток было бы существенно меньше.

За три дня, что мы провели в поместье, выдохлись так, будто вручную пруд выкапывали. Танцы, пение, этикет, пианино. Акварельная живопись, вышивка золотыми нитями, конная выездка, управление хозяйством, умение вести светские беседы. Беседы особенно утомили – старичок, видимо, соскучился по общению, потому что часами не затыкался. А вопросы задавал такие каверзные, что было ощущение, будто тебе залезают под кожу. Не зря в свете шептались о том, что старый Морриган немного «с приветом» - только сумасшедший мог придумать женить внука таким вот возмутительным способом.

И каждый день – каждую минуту! – все мы ждали, когда же появится сам виновник торжества. Молодой герцог. В Королевстве ледяных островов, в отличие от Арвенора или материковых княжеств, титул носит не только глава рода. Его наследник по достижении совершеннолетия также именуется герцогом, графом, бароном, или чем там ещё разжились его предприимчивые предки.

Вот только у меня – никаких титулов за душой. Даже магия обошла стороной. Та самая магия, за обладание которой отпрыски знатных семейств готовы были с руками и ногами оторвать самую захудалую невесту. Ведь это давало шанс, что тебя выберет хозяином один из трех Замков роз, что до сих пор оставались невозрождёнными.

Замки роз… бесценное сокровище, погоня за которым свела с ума многих. Живое чудо, дар древней магии, наследие погибшего народа эллери, отдалённые потомки которого ещё хранят в крови искру волшебства.

Четыре из семи Замков уже поднялись из руин. Но оставшиеся три… на их месте всё ещё пепелища. Слишком придирчиво выбирают хозяев. Никто из тех смельчаков, что пытался оживить спящие руины, так и не смог до них достучаться. Они всё ещё чего-то ждут. Ну… или кого-то.

Правда, у меня есть заботы поважнее, чем погоня за несбыточной мечтой. Я давно перестала верить в сказки. Чудеса не могут случаться со всеми – людей слишком много, и на всех чудес не хватает. Есть более насущные проблемы, из-за которых я здесь. Я не могу позволить себе такую роскошь, как мечты. Только цели.

Замок роз всё равно никогда бы меня не выбрал. Ведь я – самая обыкновенная, без единой искры магических способностей. Мамин дар передался по наследству только старшему брату, к сожалению. А я оказалась пустоцветом.

Меня вообще приняли в этот маскарад лишь из-за тёплых дружеских чувств, которые старый Морриган питал к моему отцу.

Папа… на глаза снова наворачиваются предательские слёзы. Папа никогда бы этого не допустил. Никогда бы мне такого не позволил.

Но он учил меня – мы не знаем, какие испытания приготовила жизнь за следующим же поворотом. И не сумеем к ним подготовиться, как бы ни старались. Важно не сдаваться – вцепляться в эту жизнь намертво бульдожьей хваткой. Даже если кажется, что всё потеряно, что все против тебя.

Осенние листья умирают каждый год. Их не вернуть и не приклеить обратно к веткам. Но весна обязательно наступит снова. Для тех, кто не сдался и пережил зиму.

И я не сдамся.

Старик доходит до меня… и словно с шага сбивается, притормаживает на секунду. В глазах мелькает что-то вроде сочувствия. На мгновение кажется, что он хочет мне что-то сказать… но наваждение проходит так же быстро, и он продолжает путь.

Глава 2

Два года назад

Поместье Шеппардов, десять миль к западу от Фрагонары

- Госпожа, вы уверены? Этого жениха тоже проверять будем? Он вроде милый…

- Непременно! Иди, и делай, как договорились. Тилль, о предыдущем ты тоже говорила «милый». Сколько он продержался? Минут пять, не дольше.

Ко мне начали свататься лет с пятнадцати. Не то, чтобы моя семья могла похвастаться знатностью происхождения или несметными богатствами… совсем нет.

Но породниться с главой Тайного сыска Королевства ледяных островов мечтали многие. Ещё бы! Уильям Шеппард, одно из первых лиц государства, доверенный человек самого короля. Да ещё мой отец, при всей специфике своей должности, умудрился свести близкую дружбу со многими знатнейшими аристократическими семьями по обе стороны океана. Короли Арвенора и графская фамилия Винтерстоунов, владельцы знаменитых на весь мир живых Замков роз… я столько раз бывала в этих самых замках, что их волшебство было для меня чем-то обыденным.

Я вообще редко удивлялась. Папа научил меня не строить иллюзий и не поддаваться чувствам – чтобы не разочаровываться. Особенно в людях. Которые слишком часто носят маски и лгут.

Спасибо за науку, папочка! Благодаря тебе я и решила, что дочке главы Тайного сыска просто позорно выбирать себе жениха наобум. Не убедившись предварительно, что из себя представляет кандидат на самом деле.

Если честно, я абсолютно уверена, что на каждого из них у отца на столе уже лежит полное досье ещё до того, как они сделают хоть шаг в мою сторону. Но мы с ним давным-давно договорились, что решение о замужестве я буду принимать сама, даже если молодой человек ему не понравится. Правда, судя по довольной физиономии папочки после каждого моего отказа, о котором он откуда-то узнаёт сразу же, хотя я ничего не говорю, - пока я всё делаю правильно и ни разу не ошиблась.

В общем, сейчас мне семнадцать, и за плечами уже восемь женихов, которые проверку не прошли. Что-то мне подсказывает, что этот будет девятым.

Мы с Тилль стоим в небольшой комнате для гостей на втором этаже. Она осторожно приоткрывает дверь и выглядывает в щёлку. В Шеппард Мэнор сегодня много народу – отец иногда устраивает пышные светские приёмы, чтобы под этим предлогом пригласить кого-нибудь из тех, с кем нужно переговорить незаметно. «Прятать лучше всего на виду» - одна из тех полезных вещей, которые я почерпнула из долгих бесед с ним.

В такие вечера, как этот, мама обычно закрывается в своей комнате и не выходит. У неё болит голова от шумных сборищ, она любит тишину. Отец занят своими делами. Брат, как всегда, не видит вокруг ничего и никого, кроме своей молодой жены, с которой они ждут первенца. И мне предоставляется полная свобода действий.

- Идёт! Элис, прячьтесь!

Тилль аккуратно вытаскивает из-под чепца служанки витой блондинистый локон, кусает губы, расстёгивает пару верхних пуговок на форменном платье.

Да, мы, конечно, договорились с отцом, что он не будет влиять на мой выбор своими агентурными данными. Но мне никто не запрещал использовать его агентов для моих собственных нужд.

Мы давно уже подружились с Бертильдой, одной из его лучших осведомительниц. Хорошо, что мама абсолютно точно знает, насколько сильно отец её любит – больше жизни! - иначе бы точно ревновала к этой ослепительной красотке, которую даже чёрная форма служанки ничуть не портит.

Тилль делает подгоняющий жест в мою сторону, и без лишних слов я прячусь в шкафу. Дурацкая привычка с детства – мне всегда было интересно узнавать чужие секреты, папина кровь сказывалась. Теперь эта привычка пригождается. Да, конечно, такое поведение совершенно не достойно леди. Но лучше я сейчас поступлю так, чем на всю жизнь свяжу себя с каким-нибудь мерзавцем, который разобьёт мне сердце и сделает несчастной.

Так что… уж простите, мистер Оливер Гудсмитт, но вас сейчас ожидает нешуточное испытание! И никакие цветы и комплименты, а также три тура вальса, где вы мужественно терпели, как я оттаптываю вам ноги, вас не спасут.

Гудсмитты – богатая семья. Тилль нашла очень слабый, но тем не менее неприятный слух, что их состояние нажито не вполне честным способом. Быть может, родством с нами они хотят прикрыть себе тылы? Надеются, что Уильям Бульдог Шеппард не станет бросать тень на репутацию собственного зятя и подрывать основы благосостояния дочери? Не знаю, но это стало ещё одним аргументом присмотреться к женишку чуть подробнее.

Шкаф я заранее освободила от вещей, но всё равно сидеть в нём – удовольствие ниже среднего. Да и вообще – я уже столько раз проходила через это, что примерно представляю, что меня ждёт и что я услышу. Но… надо. Предпочитаю горькую правду. Я всегда за правду. Пусть лучше больно будет сейчас.

Скрип двери.

Тилль очень грамотно кокетничает.

Просит помочь… чего-то передвинуть или поднести…

Оливер заходит в комнату. Что ж, минус одно очко! Ждём дальше.

…Мда. Новый антирекорд. Этот жених продержался ровно три минуты против чар Бертильды.

- Ах, ну что же вы, господин… вы же вроде дочку хозяина моего сватаете, куда при живой невесте…

- А она мне пока не невеста…

Глава 3

По длинной аллее к дому мы шли втроём. Я – справа от Олава, подальше от чужого мужчины, как и положено по этикету. Они же, очевидно хорошо знакомые, вели ничего не значащую светскую беседу. Ну, то, что можно было без зазрения совести обсуждать при посторонних, судя по всему. Погода, природа и всё такое. Говорил в основном брат. Гость больше молчал. Я едва поспевала за их широкими шагами и помалкивала. Хотя нестерпимо жгло любопытство – зачем к отцу приехал этот герцог, и главное – какой такой опасности ожидает в нашем доме.

Осенью темнеет быстро, стремительно, и уже на середине аллеи нас окутали плотные сумерки, в которых моё тонкое бальное платье выделялось призрачным пятном.

Морриган вдруг остановился на середине шага.

- Пока ты болтаешь, твоя сестра замёрзнет насмерть.

- Эм-м… - Олав сбился с мысли и бросил на меня удивлённый взгляд. – Элис, тебе что, холодно?

В этом весь мой брат. В лепёшку расшибётся ради близкого человека, но иногда не замечает самых очевидных вещей. У него было… непростое детство. Я у родителей поздняя, и они не любят распространяться о том, что случилось до моего рождения, но я знаю, что из-за коварства древней магии моя мать попала в ловушку в подземельях одного из Замков роз, будучи беременной. Так что первые десять лет жизни моего брата они провели вдвоём в очень опасном подземном мире, где совсем не было других людей. Олав из-за этого вырос очень крепким, и холод на него практически не действует. Он его просто не замечает. Вот и сейчас идёт в одном тонком светло-голубом сюртуке, наверное из летней ткани вообще – и хоть бы хны. Так что ему трудно понять, как это, когда замерзаешь до мозга костей на «каком-то освежающем», а на самом деле ужасно холодом ветру.

Но вот выставлять брата в невыгодном свете при чужих как-то не хочется. Так что улыбаюсь Олаву невозмутимо, и стараюсь, чтобы зубы при этом не стучали:

- Что ты, я совсем не замёрзла! Глупости какие. Да и до дома совсем…

- Вот, возьми. Отдай ей.

Я осекаюсь и, не веря своим глазам, смотрю, как длинные аристократические пальцы расстёгивают металлическую фибулу плаща. Как Морриган одним небрежным движением перекидывает его в руки моему брату. И конечно, герцог не стал бы надевать его на меня сам, потому что грубейшее нарушение приличий - прикасаться вот так к незамужней девушке.

Но ещё более грубое – делиться с нею своей одеждой.

Правда, брат как всегда «плавает» в тонкостях этикета. И судя по всему, ничего предосудительного в таком поступке не видит. Потому что благодарит и накидывает этот плащ на меня, тут же невозмутимо продолжая прерванную беседу, как будто ничего не случилось. Идёт по аллее дальше.

А я отстаю на шаг, потому что в себя прихожу не сразу .

Тяжёлая ткань давит на плечи. Окружает со всех сторон, будто броня. Да так и есть – ведь она полностью скрывает моё белое платье, и теперь я тоже растворяюсь в темноте. Я спрятана от чужих глаз, и почему-то становится спокойнее.

А ещё он… тёплый. До сих пор хранит тепло чужого тела. Как будто тот мужчина согрел меня вовсе не плащом. А собой.

Я краснею, и теперь-то со всей очевидностью понимаю, отчего этикет запрещает подобные штуки.

Но самое странное… это запах. Плащ пахнет не мужскими духами, не помадой для волос, не лосьонами и накрахмаленными воротничками, и ни одним другим их тех ароматов, которыми так любят окружать себя светские модники.

Этот плащ пахнет им.

И снова меня будто толкает что-то в грудь – когда герцог бросает мимолётный взгляд через плечо. В нём читается раздражение, он словно спрашивает «идёте вы уже, или нет?» Но кажется, меня не сочли достойной лишних разговоров.

Я тоже ничего не говорю. Смотрю прямо перед собой, и делаю вид, что ничего не заметила – а просто сама решила ускорить шаг. Догоняю брата, опять иду рядом. Стараюсь так, чтобы он мне загораживал герцога. Так надо – чтобы я успела хоть немного привести в порядок сумятицу мыслей в своей голове прежде, чем мы доберёмся.

Тщетно, разумеется.

- Я сейчас немедленно пойду, и сам доложу отцу о твоём прибытии! – заявил брат, как только дворецкий распахнул перед нами высокие створки входных дверей тёмного дерева с ручками в виде собачьих голов. – Уверен, как только он поймёт срочность дела, уделит тебе время.

- Очень надеюсь, - бесстрастно ответил герцог, рассматривая холл с добротной дубовой мебелью, обтянутой не очень изящной, но прочной тёмно-зелёной материей. – Я хотел бы уехать тотчас же после разговора. Продуктивного, смею рассчитывать.

- Не бойся, мой отец отлично умеет слушать. И слышать, что самое главное. Элис, проводи гостя!

И брат торопливо скрылся, оставляя меня наедине с герцогом.

Подбежавший лакей торопливо принял у меня плащ – и хотел было его куда-то унести… но герцог поморщился и забрал у него свою вещь, не церемонясь. Перекинул на спинку ближайшего стула. Кажется, он и правда спешил поскорее уйти.

При свете дюжин свечей в канделябрах я смогла, наконец-то, рассмотреть гостя.

Широкие плечи, обтянутые отменно сшитым тёмно-серым сюртуком из дорогой ткани. Шито явно на заказ. Но не та вещь, в которых являются на приёмы. Статная осанка, горделивая посадка головы. Тёмные короткие волосы без следа напомаженности, небрежно повязанный шейный платок… всё выдавало человека, которого не слишком заботит мнение света. Потому что он прекрасно знает, что при его происхождении, титуле и доходах свет в любом случае будет более чем к нему расположен. А особенно матушки незамужних девиц.

Глава 4

Вечер в самом разгаре. Пары кружатся в центре зала, музыка гремит, аромат роз витает в воздухе, скучающие матроны в креслах заняты перемыванием косточек, а джентльмены – обсуждением каких-то мировых проблем… всё идёт своим чередом. Музыка не умолкла, пары не сбились с шага, когда мы с герцогом вошли – но атмосфера в зале неуловимым образом изменилась так, что я с очевидностью поняла – наше появление заметили.

- Куда вы привели меня, Элис, позвольте узнать?

Сбитая с толку из-за своей оплошности, я оборачиваюсь слишком резко. Задеваю локтем шершавую ткань серого сюртука. Пугаюсь сама своей неловкости, а ещё того, что Морриган оказался слишком близко – и это, несомненно, вкупе с нашим одновременным появлением, даст благодатную почву для пересудов. Вот только не понимаю, отчего мне так радостно – и отчего перспектива стать поводом для пересудов вместе с герцогом не огорчает меня, а почему-то будоражит.

- В бальный зал, - поднимаю глаза, стараясь придать им самое невинное выражение. Как будто ничего особенно не произошло, и всё так и задумывалось.

- Зачем? – очередной требовательный вопрос уже не ставит в тупик. Мне становится весело, не получается удержать улыбку.

- А зачем приходят на балы? Возможно… танцевать?

Чувствую себя котёнком, который дёргает тигра за ухо.

Герцог слегка наклоняет голову вбок, и с высоты своего роста смотрит на меня, как на забавного зверька, усиливая сходство.

- И вы можете предложить мне в этом зале хоть одну партнёршу, которая гарантированно не оттопчет ноги?

По счастью, успеваю прикусить язык до того, как ляпнуть «я могу предложить вам себя».

Во-первых, это было бы самоубийственно глупо, позорно и вообще моветон.

Во-вторых, я вовсе не настолько уверена в своих танцевальных способностях.

Пауза затягивается, а я всё никак не могу придумать остроумного ответа. А потом меня осеняет безумная догадка. Это что же… герцог только что изволили шутить?

С подозрением изучаю его лицо, но не вижу и намёка на смех в уголках красиво по-мужски очерченных губ. И лишь в глубине свинцово-серого взгляда мелькает что-то похожее… да быть того не может, мне точно показалось!

- Что ж, Элис, раз нет – позвольте откланяться. Спасибо за услугу, дальше я разберусь сам.

И он дарит мне ещё один едва заметный снисходительный кивок, а потом уходит в толпу, которая при его приближении расступается, как волны перед кораблём. А я остаюсь на месте, клясть по чём свет своё косноязычие.

Вот Диана на моём месте точно бы не растерялась!

- Элли, дорогая, это же был герцог Морриган?! Ты просто обязана меня представить!

Легка на помине.

Только недавно я была для неё «Бульдожка», а вот уже «Элли»! Натягиваю учтивую улыбку и поворачиваюсь к Диане Тейлор. А она уже хватает меня под локоть и утаскивает в свой серпентарий – группу незамужних девушек, ожидающих приглашения на танец. Странно, что сама Диана не танцует – это для неё большая редкость. Хотя не удивлюсь, что она бросила какого-нибудь незадачливого кавалера прямо посреди па, чтобы найти способ подобраться ближе к новой цели. И кого эта белокурая хищница выцепила в толпе своим намётанным взглядом – у меня сомнений нет.

Старшая мисс Тейлор так долго и придирчиво отбирала женихов, что к двадцатому дню рождения неожиданно оказалась всё ещё не замужем, с перспективой остаться старой девой, потому что её родители стремительно теряют состояние после череды крупных карточных проигрышей отца.

Скупо отвечаю на град вопросов, который немедленно обрушивается мне на голову.

Да, Диана. Гость моего отца. Нет, Диана, мы не знакомы с герцогом, поэтому я не имею права представлять ему других гостей. Да, я всего лишь проводила в бальный зал.

Быстро уяснив, что я не намерена вдаваться в подробности, Диана оставила меня в покое. Если я права, сейчас начнётся вторая часть спецоперации под кодовым названием «сбор всей доступной информации». Послушные агенты в виде заклятых подружек будут подосланы Дианой к самым проверенным источникам слухов и сплетен – собственным матушкам.

Я устраиваюсь поудобнее в уголке дивана и готовлюсь греть уши.

Ну а что? Зачем утруждаться поиском нужных сведений самой, если можно перехватить чужие агентурные данные.

Через десять минут я знаю о госте всё, что только можно было собрать за это время, не обращаясь к изучению многотомных фолиантов с генеалогическими древами Королевства, подкупу слуг или шантажу.

Дорнан Морриган, тридцать один год, не женат. Герцогская дворянская ветвь Морриганов восходит к одному из младших братьев короля Отто V Завоевателя – Победителя Чудовищ и прославленного полководца, нога которого первым ступила на берег Ледяных Островов, заселённый эллери. После их покорения и основания собственного Королевства, Отто щедро делился землями с наиболее приближенными сторонниками. Брату досталось западное побережье. Потомки увеличили благосостояние за счет успешной торговли с Материком и освоения богатых рудников. До сих пор в наследственных владениях Морриганов чуть ли не пятая часть страны.

И что особенно ценно – одно из трёх оставшихся пепелищ Замков роз.

Глава 5

Я прошла несколько шагов по коридору, чувствуя слабость в коленях, прежде чем хоть немного пришла в себя и меня перестало «вести» после танца. Шумные гости внизу, в холле, уже готовились к отъезду, оживлённо обсуждая бал. По крайней мере, большая их часть, как я надеялась.

Остановив первого же спешащего мимо лакея, я обратилась к нему:

- На спинке стула, ближайшего к входной двери, плащ герцога Морригана. Будьте добры, унесите в гардеробную! Его светлость остаётся в Шеппард Мэнор.

Аппетита не было, и я решила, что обойдусь без ужина. Поднялась к себе в комнату, переоделась в простое серое домашнее платье.

Скромная девичья кровать, платяной шкаф, пушистый бледно-розовый ковёр на полу и кофейные шторы, кремовая обивка парочки уютных кресел у журнального круглого столика. Книги, ноты и вышивки в беспорядке на нём, букет сухих роз посреди всего этого безобразия… моя берлога.

Я рухнула в кресло без задних ног. В ушах всё ещё звенело.

И тут в дверь постучали.

Я резко выпрямилась.

- Войдите!

Это был брат. Он осторожно протиснулся в приоткрытую дверь, всё ещё в уличном сюртуке.

- Я на минутку. Узнать, как ты.

Настороженно сцепив пальцы в замок, я кивнула на соседнее кресло.

Олав устало опустился рядом, опёрся локтями на колени. Помолчал, а потом тихо сказал:

- А знаешь, я никак не привыкну, что ты уже не та малышка Элис, которая пряталась в моём шкафу во время грозы.

- А знаешь, я по-прежнему прячусь в шкафу, когда мне больно и страшно.

Мы посмотрели друг другу в глаза и улыбнулись. Сковавшее меня напряжение немного отпустило, и я откинулась на спинку кресла. Улыбка брата погасла. Он спросил неожиданно серьёзно:

- Значит, Морриган, да?

Я отвела взгляд.

- Если я скажу, что он – неподходящая партия для тебя… по разным причинам, это же ничего не изменит?

Замерев и осмыслив его слова, я ответила вопросом на вопрос:

- А если я спрошу, что у вас за секреты, и о какой опасности вы говорили в парке, ты ведь тоже ничего не ответишь?

Он вскочил и прошёлся туда-сюда по комнате, взъерошил светлые волосы на затылке.

Даже странно, как мы с братом различаемся внешне. Тёмненькая кареглазая я – и голубоглазый блондин Олав, которому я по плечо в прыжке. Так бывает иногда, если ребёнок вдруг удаётся в бабушку или дедушку. У нас висит в одной из комнат портрет папиной мамы, которую никто из нас, к сожалению, уже не застал - так вот Олав её копия. Но внутренне… мы даже слишком похожи. Никто никогда не понимал меня так же, как брат.

Наконец, он остановился и посмотрел на меня решительно.

- Есть темы, о которых я не вправе говорить даже с тобой. Всё, что могу сказать… - Он запнулся и продолжил, кажется, совсем не то, что собирался.  – Я зашёл только на минутку, попрощаться. На всякий случай забираю Дженни отсюда. Отвезу жену к родителям, в Замок ледяной розы. Не думаю, что ей безопасно оставаться здесь… пока во время ваших с Дорном танцев окна взрываются. Мама и так из комнаты не выходит почти… А ты, пожалуйста, будь осторожнее до моего возвращения.

Я тоже поднялась, уставилась на брата гневным взглядом.

- Ты точно знаешь что-то важное для меня! И молчишь! Тебе не стыдно?!

Он покачал головой.

- У меня такая умная младшая сестрёнка. Сама во всём разберётся, без моего участия. Но имей в виду – я только туда и обратно. Завтра утром снова буду здесь. Отец уже уехал, и пока его нет…

- Будешь за мной присматривать, я поняла, - насупилась я и скрестила руки на груди.

- Нет. Буду рядом, если понадобится моя поддержка. Элли, мой шкаф всегда в твоём распоряжении, ты же знаешь?

Я смотрела на его добрую и немного грустную, слишком понимающую улыбку и чувствовала, что на глаза наворачиваются слёзы. Захотелось вдруг попросить, чтоб сделал как в детстве. Когда мне бывало грустно, брат катал меня на своём снежном олене по парку и рассказывал удивительные истории - о каменных существах аграллахах, и злой арвле, и месте, где никогда не бывает солнца и совсем нет людей, зато растут чудесные хрустальные цветы… и много-много других волшебных вещей. Я никогда не знала, сколько в них правды, а сколько вымысла. Меня просто завораживали эти истории, и даже чужой, незнакомый язык, слова из которого до сих пор временами проскальзывали в речи Олава, казались музыкой.

Но красавец Отважный с чудесными ветвистыми рогами и серебряной шерстью живёт теперь в конюшне рядом с маленьким домиком Олава и Дженни. После свадьбы они выстроили его на бывшем пепелище Замка золотой розы в ожидании, пока Замок вырастет окончательно из посаженного ими каменного семечка.

А я – больше не маленькая девочка, чтобы грусть и тревогу можно было унять, всего лишь покатавшись на олене.

Ни с того ни с сего, я спросила:

- Братик, скажи – а у тебя тоже было так? Что вот живёшь, живёшь, никого не трогаешь, строишь какие-то планы на будущее… а потом р-раз – и тебя словно подхватили и бросили с обрыва в бурное море? И ты как щепка в нём плывёшь, и не знаешь, что будет дальше. Как будто всё твоё существование разделилось на «до» и «после»… и всё твоё будущее зависит от капризов этого моря, а захочет – так вообще потопит...

Глава 6

Был единственный способ справиться с раздирающими меня эмоциями. Любимая беседка в парке и разговор по душам с самым понимающим человеком на свете. С собой.

Я вернулась в комнату, вытащила из секретера дневник и походный набор писчих принадлежностей в узкой коробочке. Уже у самой двери, опомнившись, подхватила с кресла белую пушистую шаль. Вряд ли сегодня со мной кто-то будет делиться тёплыми плащами, пришла горькая мысль. За переменами настроения этого странного человека я никак не могу уследить.

А впрочем, какие перемены? Герцог последовательно безразличен и подчёркнуто вежлив со мной. Придумывать то, чего нет, на основании каких-то там взглядов… я не такая дура. В конце концов, их можно объяснить банальным любопытством.

Но если он проявляет ко мне любопытство, разве это не значит, что я ему по меньшей мере интересна? С другой стороны, когда человек интересен – разве с ним не стремятся проводить побольше времени? Хотя бы разговор… на любую светскую тему! Хоть о природе! Хоть о погоде! Но мы просто стоим и дыру взглядами протираем. Или проходим с каменной физиономией мимо. Нет, эту загадку мне решительно не разгадать!

Я неслась по парку, ноги сами собой сворачивали на знакомые тропинки, которые уводили всё дальше от центральной аллеи. К моему любимому месту – где я надеялась, в конце концов, вернуть душевное равновесие, основательно пошатнувшееся за последнее время. Погода была замечательная, тут и там разгуливали гости, шелестя осенними листьями, и мне ужасно не хотелось ни с кем встречаться.

Спешка в конце концов сыграла со мной злую шутку.

Я споткнулась о корень, прочертивший тропу наискось, и чуть не упала. Благо рядом была скамейка, до которой я с горем пополам дотащилась. Осмотрелась бегло… вроде никого нет. Чуть поодаль Диана с подружками разгуливает, макушки в шляпках колышутся над кустарником. Шуму столько, что птицы умолкли. Хорошо, если не с веток вниз посыпались.

Я сбросила всё, что несла, на доски, осторожно поставила ногу на край скамейки и приподняла до середины икры подол коричневого уличного платья. Развязала шнурки ботиночка на небольшом каблуке, которым, судя по всему, и зацепилась за злосчастный корень. Огляделась, удостоверилась, что вокруг-таки никого, быстро скользнула руками под юбку, отцепила подвязки и стянула плотный бежевый чулок. Ощупала и помассировала лодыжку. Пошевелила пальчиками. Больно, но терпимо.

Где-то неподалёку хрустнула ветка. Я торопливо одёрнула юбку и огляделась. Нет, вроде бы и правда одна.

А пожалуй, можно и здесь неплохо посидеть. Неохота ещё полпарка хромать.

Крохотная чернильница и пёрышко чёрного лебедя… Касаюсь загнутым мягким кончиком губ, поднимаю глаза к серому осеннему небу… решительно раскрываю дневник.

В который раз уже пытаюсь продолжить одну и ту же фразу.

«Дорогой дневник. Сегодня со мной случилось кое-что странное.

Кажется, теперь я знаю, что такое бабочки в животе.

Это чувство, которое поселяется внутри, когда он на меня смотрит.

Дорогой дневник, я до сих пор не понимаю, как такое могло со мной произойти, ведь я считала себя вполне здравомыслящей особой. Но теперь сильно сомневаюсь.

Вчера еще я не знала человека – а сегодня он заполнил все мои мысли. Как будто всё это время внутри была пустота. Но я её не замечала. А вот теперь страшно, что если он снова исчезнет из моей жизни, я провалюсь в эту пустоту и исчезну тоже.

Дорогой дневник, скажи, как наше сердце решает, что этот человек – тот самый? Почему каждый взгляд и каждое слово вдруг становятся такими важными, что начинают определять твоё счастье или не-счастье? За что, за какие заслуги мы даём этому другому такую власть над собой?

А самое главное… что делать, если вдруг ты не совпадёшь… и твоя сердечная дрожь не отзовётся резонансом, не заставит другое сердце биться с тобой в такт… если оно равнодушно?

Может, лучше б я вовсе не знала этого чувства. Этого страха и одновременно мучительного желания прикоснуться, приблизиться хоть на шаг.

Но я никогда ещё не чувствовала себя такой живой. Как роза, что распускается под солнечными лучами его взгляда. И как же я боюсь, что он меня сожжёт и я осыплюсь горсткой пепла к его ногам…»

Перечитала.

Устыдилась.

Не хватало ещё стихи начать писать. Любовные. Хотела ведь серьёзно сесть, разобрать по полочкам, что со мной творится… а из-под пера выходит несусветная чушь.

Я откинулась на скамейке, подняла голову к небу. Чернила сохли. На страницы раскрытого на коленях дневника упал разлапистый жёлтый лист.

Снова хрустнула ветка. Я выпрямилась. Нервно заправила за ухо прядь волос.

- Кто здесь?

Тишина была ответом. Но ощущение чужого взгляда не отпускало.

И тут я увидела спешащего по аллее слугу.

- Мисс Шеппард! Мисс Шеппард! Скорее. Мадам плохо.

Я вскочила, роняя всё, что держала в руках. Не помня себя, бросилась к дому.

У мамы снова был приступ. Лекарства, прописанные столичными врачами, уже не помогали. В конце концов, спасла снова магия Замка ледяной розы. Олав вовремя вернулся и привёз оттуда подарок – синие цветы, на которые леди Кэтрин придумала накладывать лечебные чары. Новое изобретение графини. Вдыхая аромат волшебных роз, мама снова начала дышать спокойнее и даже заснула.

Глава 7

Первое, что я узнала, когда доковыляла – отец уже дома. Как только ему доложили, что у мамы был приступ, он немедленно бросил всё и вернулся. Заодно с собой врача из столицы прихватил. Так что толика врачебного внимания досталась и мне.

Злосчастную ногу осмотрели, перевязали, сказали не напрягать без надобности и уверили, что скоро всё пройдёт, и я снова смогу «блистать на балах». Да уж! Знал бы кто, как я «блистаю». Окна лопаются.

Маме уже стало получше, хотя судя по всему, это магия зачарованных цветов Замка ледяной розы помогла, а не лекарства столичного врача. Обычные средства уже давно были бессильны.

Около шести герцог с отцом удалились в кабинет. Я видела это, перегнувшись через перила этажом выше. Но подбираться ближе и подслушивать даже я ни за что не решилась бы. Отец бы точно заметил, и я бы сгорела со стыда.

Я сидела в своей комнате, вяло наблюдала за тем, как стрелки часов ползут к семи… Ровно в восемь – ужин. А потом он уедет. Может, и не дожидаясь. К окну пересесть, что ли? Оно у меня как раз выходит на главную аллею. Хоть в спину посмотрю.

И вот я сидела, сидела, сидела, беспрестанно перебирая в голове кусочки мозаики под названием «Дорнан Морриган»… которая всё никак не складывалась, как будто кусочки были неподходящие друг другу… и в конце концов поняла.

Я просто не могу допустить, чтобы так всё и закончилось! Я должна узнать наверняка. Должна понять, что же в голове у этого странного герцога. Пусть мне будет горько, пусть больно – лучше так, чем мучаться в неизвестности.

И я знаю, кто мне поможет.

- Элли, боже! Ну это уже слишком!

Хватаю Олава за рукав, не даю уйти из моей комнаты.

- Ну пожалуйста! Ты не можешь меня так оставить. Ты обязан помочь!

Выпускаю рукав брата от неожиданности, когда из кармана сюртука у него выпрыгивает крошечная белка с золотистой шёрсткой. Машет пушистым хвостом, в два прыжка оказывается на секретере. Там, где до этого сидела пепельная кошка. Тянет носом, беспокоится.

- Что это с ней… - недоумевает Олав. И я снова пытаюсь рассказать… но даже ему, анимагу с умением понимать язык зверей, я почему-то не могу вымолвить ни слова. Магический запрет сдавливает горло тисками, и всё тут.

Олав хмурится. Ох, вот бы здорово, если б он тоже подключился к разгадыванию этой загадки! Брат у меня упорный, если ставит себе какую-то цель – ни за что с неё не свернёт. Тем более, он явно в приятельских отношениях с герцогом – этой одной сплошной ходячей загадкой. Может, с помощью брата и его тайны удастся разгадать…

- Так вот, о моей скромной просьбе… - вкрадчиво начинаю я.

- Элли, уволь меня! – стонет брат. – Ну ты что, и правда хочешь, чтобы я, вот так в лоб…

- Да!!!

- Спросил у Дорна…

- Ага!!!

- И потом передал всё тебе…

- Именно!!! Братик, я знала, что ты у меня чудо! – я чмокнула его в щёку и быстренько вытолкала вон из комнаты, пока он не нашёл каких-нибудь железных аргументов отказаться. Белка сердито протрещала что-то секретеру, а потом тоже вышмыгнула в коридор.

Уф-ф-ф…

Это было трудно.

Но если всё получится, уже до восьми вечера я буду знать, что на самом деле герцог думает обо мне. Брат должен сказать, что заметил… его интерес к сестре и спросить начистоту, как Морриган ко мне относится. Братская забота, всё такое…

Да, план глупый. Можно даже сказать, идиотский план. Но ничего лучшего в оставшееся время я не придумала. Ну не спрашивать же самой, в самом деле!

Нет, можно было, конечно, вообще ничего не делать. Да в конце концов, он мужчина! И если девушка нравится, должен сам сделать шаги навстречу… Но то, что делал герцог, напоминало не шаги, а какой-то чокнутый кордебалет пьяного одноногого танцора. Шаг вперёд, два назад, три в сторону и ещё переворот в прыжке.

Так что, если я не узнаю, в конце концов, что он на самом деле обо мне думает – просто-напросто взорвусь.

И снова гипнотизирую взглядом стрелки.

Без двадцати восемь.

Нервы на пределе.

Больше всего волнуюсь даже не за то, что Морриган откажется отвечать на вопрос. А за то, что Олав по своей деликатности не станет мне этот ответ передавать слово в слово. Смягчит, чтобы я не так расстраивалась. А мне ведь так хотелось узнать правду…

Беззвучный хлопок.

Прямо у моих ног на ковёр приземляется на все четыре лапы кошка. Смотрит на меня вопросительно.

- Не смотри так! Мне сейчас не до твоих загадок, прости. Я слишком нервничаю.

Кошка не уходит. А продолжает протирать во мне дырку бликующим взглядом.

- Ну хорошо, хорошо! Хоть ты выслушаешь молча и не станешь меня пилить за глупые чувства.

Без пятнадцати восемь. Принимаюсь нервно ходить туда-сюда, всё ещё прихрамывая. Жалуюсь кошке на свою невесёлую судьбу. Она внимательно слушает.