Заноза капитана Белова

Глава 1 Незаконное проникновение

Руслан

Мчусь по городу, который в это время почти пустой, попивая горький горячий кофе из кофейни возле дома. Слава богу, работает она круглосуточно, и в пять утра можно взбодриться ароматным напитком. В принципе, мне не привыкать вставать в такую рань, с моей работой могут разбудить в любое время дня и ночи. Сегодняшний день именно так и начался: мне позвонили двадцать минут назад, и я уже почти на месте.

Когда доезжаю до заброшенного склада, уже вижу свет мигалок, ограждение красно-белой лентой и толпу людей в форме. Паркуюсь, допиваю последний глоток обжигающего горло кофе и выхожу из машины. На улице мороз, и я поднимаю воротник куртки, направляясь в сторону толпы.

— Доброе утро, Руслан Александрович, — здоровается мой помощник.

— Доброе, — сухо киваю и, подняв ленту, наклоняюсь, чтобы пройти к месту преступления. — Что у нас тут? — спрашиваю, смотря на труп.

— Убийство, — отвечает парнишка.

— Да что ты? — поднимаю взгляд на него, и он тут же тушуется. — Семёныч? — обращаюсь к судмедэксперту.

— Мужчина, лет сорока, судя по температуре, мёртв уже сутки, как видишь, отсутствуют части тела — кисти рук отрубили при жизни, что, собственно, и послужило причиной смерти, — выдаёт на одном дыхании со знанием дела.

— Следов крови нет, — замечаю я, осматриваясь вокруг.

— Нет, труп перенесли после смерти, — подтверждает Семёныч, что-то доставая из своего чемодана.

— Ясно, — киваю и подхожу к другим экспертам.

— Пока ничего, — пожимает плечами криминалист. — Сработано чисто, никаких следов, даже автомобильных шин, словно труп появился из воздуха, — задумчиво проясняет Дима Платонов, лучший в своём деле. Ни одна улика от него не ускользает, и он сильно нервничает, когда их нет, как, например, сейчас.

— Не психуй, ты знаешь, что это значит, — хлопаю его по плечу я.

— Знаю, но от этого не легче, — проговаривает, продолжая светить фонарём под ноги.

— Снег всю ночь шёл, они воспользовались этим, — подбадриваю его, хотя сам не в восторге от происходящего.

— Ясное дело, — вздыхает мой приятель.

— Надо проверить… — меня прерывает вспышка, сверкнувшая из-за угла заброшенного здания. — Не понял, — прищуриваюсь не только я. — Там кто-то из наших? — спрашиваю громче.

— Никак нет, — отвечает оперуполномоченный Федотов.

— Всем оставаться на своих местах, — приказываю и направляюсь в другую сторону от вспышки. — Антонов, Кузнецов за мной, — подзываю двоих, и мы втроём обходим здание, держа стволы наготове.

Вижу в нескольких метрах белый, почти сливающийся со снегом комок на корточках, прислонившийся спиной к стене здания, и только лицо освещается экраном фотоаппарата в руках.

— Как же ты так мог меня подставить, — бурчит мелодичный женский голосок.

— Стоять, не двигаться! — рявкаю я, однако девушка не пугается и сначала аккуратно кладёт фотоаппарат на колени, после чего поднимает руки.

Свечу ей в лицо фонариком, на что преступница прищуривается и закрывает пол-лица раскрытой ладонью.

— Встала! — даю очередной приказ и, продолжая держать на мушке, забираю вещь с её колен. — Забирай, — бросаю увесистый аппарат одному из парней.

— Нет! — кричит девка, чуть на бросаясь на меня. — Он очень дорогой, — недовольным тоном, будто это я тут преступник, а не она. — Кто вас учил чужие вещи трогать? — смотрит на меня осуждающе, и я даже опешил от этого тона.

— Лицом к стене, руки за спину, — после небольшой паузы проговариваю я.

— Вы серьёзно? — усмехается девица, не понимая всей серьёзности ситуации.

Не имея желания отвечать на тупые вопросы, я впиваюсь в плечо девки, насильно разворачиваю её спиной и припечатываю лицом к стене.

— Ауч, — стонет девка.

Спрятав пистолет в кобуру, достаю наручники и надеваю на тонкие запястья преступницы.

— Исследуйте здесь всё, я в участок, — отдаю приказ, толкая девицу к своей машине.

— На каком основании вы меня задержали? — спрашивает она, когда я усаживаю её на заднее сидение.

— Тебе лучше помолчать, — выплёвываю я и завожу мотор.

— Конечно, ведь молчание золото, хотя я и не согласна с этим выражением, молчать не всегда хорошо… — начала тараторить как сумасшедшая и половину дороги объясняла мне свою позицию.

— Закрой уже рот, иначе я тебе его заклею, — рычу на неё, затормозив на светофоре.

— Вы не имеете права так со мной обращаться, и вообще, арестовали вы меня ни за что… — и опять завелась, как старый жигули.

Лучше бы я отправил её с кем-то другим, какого чёрта я сам попёрся?

С трудом выдержав её трындёж, доезжаю до участка и наконец избавляюсь от этой сумасшедшей.

— В допросную её веди и выясни личность, — вручаю её дежурному и, получив кивок, направляюсь в свой кабинет, по пути захожу в нашу маленькую кухню и беру себе кофе из новенького аппарата.

Наш мэр расщедрился и подарил нам его после якобы капитального ремонта, хотя на деле сделали только фасад и покрасили стены в холле.

Минут через двадцать, когда я уже принял новую дозу кофеина, иду в допросную, захватив у дежурного всё, что он успел собрать на эту девицу.

Захожу в комнату четыре на четыре с зеркалом в полстены, где меня ждёт прикованная наручниками к специальному крюку на металлическом столе блондинка в белом камуфляжном комбинезоне. Какого-то хрена в голове всплывает мысль, что она весьма симпатичная, но тут же мотаю головой. Кажется, я не до конца проснулся, раз меня такие мысли посещают.

— Итак, — начинаю, занимая место напротив и открыв папку. — Комарова Варвара Викторовна, — вчитываюсь в чёрные строчки на белой бумаге. — Что вы делали на месте преступления? — скрестив руки над документами, я поднимаю взгляд на девицу, встречаясь с синевой её глаз.

Комарова молчит, гордо вздёрнув свой курносый нос и надув пухлые обветренные губы. Внимательно её рассматриваю. Длинные белокурые волосы заплетены в небрежную косу, я бы сказал несвежую. Могу предположить, что эти волосы не видели расчёски как минимум сутки. Судя по мешкам под глазами, девушка плохо спит. Кожа рук сухая, местами видны красные трещины, видимо, на морозе часто бывает. Короткие ногти неровные, а это значит, она часто нервничает и грызёт их. На лице ноль косметики, ресницы сами по себе длинные, а вот брови выглядит неестественными.

Глава 2 Преступник вернулся на место преступления

Варя

Первым делом, выходя из полицейского участка, я кручу фотоаппарат во все стороны, чтобы убедиться, что он цел. Выдохнув с облегчением, я бросаю долгий взгляд на здание и цепляюсь за мощный силуэт в одном из окон. Мужчина, открыв окно, выпускает сигаретный дым и буравит меня тяжелым взглядом.

Он был прав, я не первый раз оказываюсь в наручниках, но ещё никто меня так не волновал, как этот самоуверенный следователь. Впервые я почувствовала страх не столько за дорогую вещь, столько за себя. Слишком правдиво звучали его угрозы, и по глазам видела, что запросто бросит меня в камеру с бомжами.

Стараясь выглядеть бойкой, я вздёргиваю нос и, накинув на голову капюшон комбинезона, разворачиваюсь и иду к остановке. Едва успевая скрыться из вида Белова, я поднимаю руку к своей косе и вытаскиваю из запутавшихся волос карту памяти. Вытащила её из аппарата сразу как поняла, что за мной сейчас придут.

Темно было, наверное, случайно нажала на кнопку и включилась вспышка, чем, собственно, и выдала своё присутствие. Больше всего обидно, что материала мало, я почти ничего не успела снять. Такую статью сорвала, чёрт возьми. Надо вернуться к тому складу и найти какие-нибудь следы. Но сначала завтрак, иначе не дойду до места, по пути в обморок упаду.

Осматриваюсь вокруг и замечаю кафешку по ту сторону дороги. Снаружи выглядит не очень, но плевать, мне обязательно нужно поесть, и так время упустила. Ожидаю, пока на светофоре загорится зелёный, и быстренько перехожу дорогу.

Подхожу к кафе, которое благодаря новогодним гирляндам выглядит хорошо, однако даже мигающие разноцветные огни не скрывают трещины в стене, дверь старше меня и рамки окон, с которых почти вся краска слезла. Хватаюсь за ручку и толкаю дверь. Над головой раздаётся трель колокольчика, в нос проникает запах чего-то жареного вперемешку с запахом кофе. Ищу столик поудобнее, замечая, что здесь не особо людно, и выбираю круглый у стены, подальше от кухни.

— Доброе утро, что будете заказывать? — моментально подходит ко мне девушка с пучком на голове, в чёрной блузке и с красным фартуком.

— Доброе, — киваю я и цепляюсь за буклет на столе, точнее, меню с не таким уж и большим выбором.

Небольшой он для меня, потому что больше половины блюд мне есть нельзя. Иногда хочется, конечно, чего-нибудь вредного, но, к сожалению, я не могу.

— Мне чай без сахара, ржаной хлеб и одно варёное яйцо, — озвучиваю свой заказ, и девушка прищуривается. — У меня диета, — отвечаю на её немой вопрос с улыбкой.

— Ясно, скоро принесу, — кивает и уходит.

Пока жду свой завтрак, решаю посмотреть, что успела нафоткать, и, вставив карту памяти на место, я включаю аппарат и просматриваю фотографии. Внезапно меня отвлекают, толкнув спинку моего стула.

— Извините, — раздаётся сухо за спиной мужской голос.

Не обращаю внимания на рядом присевших и продолжаю смотреть в экран фотоаппарата, однако мужчинам за соседним столом удаётся привлечь моё внимание.

— Без рук, говоришь? — слышу другой мужской голос с хрипотцой.

— Ну, не совсем, только кисти отрезали и оставили истекать кровью, — отвечает ему собеседник.

— Интересно, за что? — задумчиво произносит его сосед.

— Пф, ясно же за что, — гордо заявляет второй. — За воровство, — всезнающим тоном поясняет, и мои уши превращаются в локаторы.

Прекрасно понимаю, о чём речь, ведь я всё же успела осмотреть труп сегодня утром. А едва повернув голову, я вижу, что молодые люди за соседним столом в полицейской форме. Если учесть, что участок через дорогу, то можно предположить, что они там работают. Как же удачно я кафе выбрала.

— Ого, — откровенно удивляется парень. — Кто сегодня так делает-то?

— Кто-кто, те, кто из ОПГ Кокосова, — фыркает полицейский, судя по всему, не очень хороший, раз такие вещи в общественном месте обсуждает, но это мне только на руку.

— Да ладно, я думал это миф, — усмехается его коллега.

— Он очень реален, и это не первый труп с отрубленными руками, — проговаривает тихо, но недостаточно.

— Как у вас в участке интересно, — хмыкает парень. — Хорошо, что я сюда перевёлся…

— Рано радуешься, мы этими делами не занимаемся, Белов поэтому и бесится, когда трупы эти находим…

— Пожалуйста, ваш диетический заказ, — официантка ставит на стол чашку чая, тарелку с разрезанным напополам яйцом и корзинку с двумя кусочками хлеба, после чего подходит к соседнему столику, ломая мне всю «операцию».

Парни выпили по кофе и быстро удалились, больше не касаясь этой темы. А я слушала и ждала, пока медленно завтракала, и разочарованно застонала, когда они встали и направились к выходу. Но и то, что я услышала, не мало, а если удастся что-то найти на месте преступления, то и вовсе отлично.

Попросила таксиста остановиться в пятистах метрах от места происшествия и дальше пошла пешком. С неба продолжает идти снег, и я понимаю, что, возможно, я уже мало что найду, но сдавать назад не в моей привычке.

Я пересмотрела кучу фильмов в детективном жанре и знаю, что иногда преступник возвращается на место преступления. Правда в данном случае это маловероятно. Во-первых, преступление было совершено не здесь, иначе крови было бы целое озеро. А во-вторых, те, кто совершил это убийство, такого не делают. Убили и забыли, для них это как семечки щёлкать.

Приближаясь к огороженному полицейской лентой месту, я замедляю шаг и внимательно осматриваю не только заснеженную дорогу, но и всё вокруг. Прикусываю губу от нервов, потому что кроме снега и засохших кустов больше ничего нет. Однако я всё равно фотографирую всё вокруг, по опыту зная, что часто то, что глаза не видят, запечатлеет объектив.

Щёлкаю каждый уголок, продолжая мелкими шагами приближаться к месту преступления. Застыв рядом с красно-белой лентой, я смотрю вокруг, чтобы убедиться, что никого нет. Цепляю ленту, наклоняюсь и ступаю на запрещённую территорию. На месте, где лежал труп, закопаны какие-то штырьки, к ним привязана жёлтая лента. Посмотрев внимательнее, я понимаю, что она в виде человека, точно так, как лежал труп на покрытой снегом земле. Обычно тело обводят мелом, но так как сейчас у нас зима, мелом ничего не сделаешь.

Глава 3 Птичка в клетке

Руслан

Не скажу, что удивился, когда нашёл эту девицу. Что-то с ней не так, и я должен выяснить, что. Первая версия — она работает на Косова или на Мамаева, докладывает о ходе следствия и какие у полиции версии. Но, с другой стороны, отрубленные конечности — это почерк Мамаева, и это общеизвестный факт. Так в чём смысл отправлять кого-то чтобы узнать, что делает полиция? Нет, тут что-то другое. Да и девушка… блондинка, иначе не возвращалась бы на место преступления.

— В чём дело, Белый? — спрашивает друг, выходя из машины.

— Да вот, мышку одну поймал, — отвечаю и смотрю на хлопающую своими длинными ресницами особу. — Опять гуляешь? — наклоняю голову набок.

— Заблудилась? — улыбается, чем вводит меня в ступор, потому что злость на неё стёрлась, словно мел тряпкой с доски.

Что-то новое, Руслан, да?

— Это же как надо город не знать, — беру себя в руки и качаю головой.

— Это всё таксист, не местный, навигатор дорогу перепутал, ой, как он извинялся, как просил отзыв негативный не писать, не жаловаться, даже денег с меня не взял… — у неё встроенный мотор в языке, ей богу.

— Замолчи! — рявкаю, и девушка захлопывает рот, поджав губы.

— Не поставите меня на ноги? — милым голосом спрашивает и опять ресницами хлопает, а я как идиот смотрю на неё и молчу, даже не шевелюсь. — Товарищ милиционер? — тонкими пальчиками передо мной щёлкает и из ступора выводит.

— Полицейский, — на автомате поправляю её и ставлю ногами на землю. — Руки, — говорю и достаю наручники.

— Н-еа, — бросает и делает шаг вперёд. — Мне всё равно в город надо, — с этими словами она открывает заднюю дверь и забирается в автомобиль.

— Дурдом, — устало вздыхаю и, спрятав наручники обратно, иду к машине.

— А как вас зовут? — спрашивает она моего друга, подавшись вперёд, и по-хозяйски устраивает свои локти на спинки передних сидений.

— Павел, — улыбается этот идиот. — А вас? — поворачивается чуть ли не всем корпусом.

— Я Варя, — отвечает и руку протягивает.

Сижу и глаза таращу, будто сцену из мыльного кино наблюдаю, где двое встретились и глаз друг от друга оторвать не могут, продолжая за руки держаться.

— Паша! — рявкаю на друга, и тот одёргивает руку.

— Он всегда такой недовольный? — спрашивает «Варя» якобы шёпотом, но достаточно громко, чтобы я слышал.

— Сколько я его знаю, — таким же тоном отвечает ей мой друг, а может и не друг уже.

— Вызовите мне врача, — говорю себе под нос и завожу мотор.

Всю дорогу эти двое общались, словно друзья с детского сада, не обращая на меня и моё фырканье никакого внимания. Паша сыпал своими идиотскими шутками, а девица заливисто смеялась. Либо она тупенькая, либо притворяется, но я своего друга знаю, и глаз на девушку он положил.

— Приехали, — прерываю их увлечённый разговор про какую-то выставку.

Друг смотрит по сторонам, и до него не сразу доходит, что привёз я его домой.

— Как-то быстро мы доехали, — проговаривает и на меня смотрит.

Конечно быстро, я давил педаль газа в пол, лишь бы не слушать этих двоих.

— Давай-давай, у меня дел по горло, — поторапливаю его.

— И вот так всегда, — тяжело вздыхает, повернувшись к Комаровой.

— Я тебе сочувствую, — наигранно говорит ему девушка.

Да ёб твою ж мать! Избавьте меня от них уже!

— Я буду ждать от тебя новостей, — обращаюсь к нему, и Паша, кивнув, сжимает ручку своего чемодана и выходит из машины.

Выруливаю с парковки, вливаясь в поток машин, и наслаждаюсь долгожданной тишиной. Но я забыл, что в моей тачке сидит блондинка со встроенным мотором в языке.

— А кто этот парень? — её голос раздаётся прямо у моего уха.

— Вернись на место, — требую я, едва на неё посмотрев.

— Он ведь не из полиции, друг твой, наверное, ты ему доверяешь, иначе не привёз бы его туда, где тебе быть не разрешено, — она так быстро говорит, что буквы выпадают, но вот то, что она говорит меня настораживает.

— Не слишком много знаешь для той, кто просто гуляла? — бросаю взгляд в зеркало заднего вида.

— Нет, я просто очень наблюдательная, — отвечает так, будто мы давние друзья, не понимая, что могилу себе копает. Точнее место в следственном изоляторе бронирует.

— Что ещё твоей наблюдательности известно? — решаю продолжить разговор и выяснить больше.

— А нет, это так не работает, товарищ милиционер, — качает головой, хитро улыбнувшись.

Очень красивая улыбка.

Алло, Руслан, у тебя на заднем сидении подозреваемая, что это ещё за неуместные замечания?

Чёрт! Крыша едет, надо выходной взять и выспаться как следует, а то мерещится всякое. Уже у задержанных улыбки красивые. Что дальше? Бомж принцем окажется?

— Полицейский, — цежу сквозь зубы, больше на себя злясь, чем на неё.

С тех пор, как нас переименовали, мне, да и не только мне, приходится часто поправлять, но обычно это старики, которые привыкли к милиции. Прошло уже достаточно времени, чтобы запомнить, что мы не милиция, а полиция, и меня начало раздражать, когда кто-то путает. Однако меня ничуть не оскорбляет и не бесит, как это звучит из уст этой девчонки, и я уверен, она специально так делает.

— Да-да, — сухо бросает и на часы свои задумчиво смотрит.

— Так как это работает? — спрашиваю, продолжая смотреть на неё в зеркало заднего вида.

— Что именно? — дурочку включает.

— На счёт твоей наблюдательности, — напоминаю терпеливо.

— А, ну так тут нужен бартер, — отвечает ровным тоном, но я замечаю, как загорелись её глаза. — Вы мне информацию, а я вам, — разводит руками, будто так и надо.

— Чудо в перьях, — усмехаюсь. — Ты забыла, с кем и куда едешь.

— Ой, точно, вы же меня арестовали, голова моя дырявая, — наиграно головой мотает, и с моих губ срывается смешок.

Настоящий. Искренний. Живой.

Когда я последний раз смеялся? Непринуждённо и легко? Да хрен вспомнишь.

— Всё правильно, и лучше тебе чистосердечное написать, это убавит тебе срок, — последнее, что я говорю перед тем, как затормозить у участка.

Глава 4 Следователь в деле

Варя

Время тянется мучительно медленно. По ощущениям, я в этой камере с обшарпанными стенами полдня, однако часы на моём запястье говорят, что прошло меньше трёх часов. Ожидание убивает, особенно для такого энергичного человека, как я. Ничего не делать, для меня это кошмарно, хоть бы книжку дали почитать, а то от скуки умру раньше положенного мне времени.

Мне бы переживать, бояться или хоть немножко трястись, но мне почему-то фиолетово. Откуда-то во мне есть уверенность, что этот зануда Белов ничего мне не сделает. Теоретически, он может, я знаю, как бывает, когда прессовать кого-то надо. Есть висяки — дела которые не раскрыли, и легко можно найти козла отпущения. В данном случае козу. Или подбросить мне пакетик с «волшебством», и не видать мне солнечных лучей суток тридцать, а то и больше.

Но, кажется мне, что Белов слишком честный полицейский для таких махинаций. Вот только я его явно раздражаю, и это может усложнить мою ситуацию. Хотя не понимаю, как я могу кому-то не понравиться, я ведь такой милый человечек. Да-да, казалось бы, скромности мне не занимать, но это не так. На самом деле, я очень даже скромная, скрытная и не особо контактная. Наверное, поэтому у меня рот и не закрывается, когда выхожу с кем-то на контакт. Друзей у меня почти нет, точнее их только два.

Владик — самый искусный в мире хакер, который по щелчку пальцев найдёт то, что очень хорошо спрятано. Но только в сети, внешний мир для него — это как глухой лес. И Ксюша — безбашенная особа, у которой на уме только клубы и охота за богатым «принцем», и желательно, чтобы он был не на белом коне, а на чёрном Бентли. Мы очень разные, но это нас и сблизило, ещё когда мы жили в одном дворе.

Я лучше нахожу общий язык с Владиком, потому что я такая же, как он — зациклена на своей работе, хотя тут больше подойдёт слово хобби. Ксюша нас всё время подкалывает и всеми силами пытается вывести в какое-нибудь ночное заведение. Но у неё не выходит, и чаще всего ей с нами скучно.

— Как и мне сейчас, — устало выдыхаю. — А как вас зовут? — делаю очередную попытку поговорить с дежурным.

Парень выглядит лет на двадцать пять, в полицейской форме, в отличие от Белова, да и не такой здоровый, как следователь-зануда. Белов высокий, плечи широкие, и даже под джинсовой курткой с белым меховым воротником проглядывают внушительные мышцы. Он должен быть сильным в силу своей профессии, но ему категорически запрещено быть таким привлекательным.

Ну, не бывают полицейские, как с обложек мужских журналов. А Белов словно оттуда сполз. Серые глаза с голубым оттенком, квадратной формы подбородок покрыт трёхдневной щетиной, короткая стрижка, взгляд как у волка и губы с красивым контуром.

«И когда ты успела так его изучить, Варя?» — мелькает в голове.

Не знаю, но спихну всё на профдеформацию. Я как фотограф на него смотрела, и никак иначе.

«Да, именно поэтому его запах до сих пор нос пощипывает», — продолжает насмехаться надо мной здравый смысл. Но что я сделаю? За один неполный день я два раза оказалась в его машине, а там всё пропитано его вкусным запахом. Я не виновата!

— Тяжело, наверное, сидеть весь день в этом подвале, — проговариваю и смотрю на парня, который занят своим телефоном.

Конечно, почему бы и не посидеть в телефоне, чем ещё тут заниматься.

— Сыро, холодно, тихо… Эх, сейчас бы на солнышко, вдохнуть морозный воздух, — продолжаю разговаривать, но скорее сама с собой, потому что парень только поглядывает на меня исподлобья. — А время на обед вам хоть выделяют, или так и сидите тут? А если в туалет хочется? Или водички попить? И зачем такая работа?! — мотаю головой. — Другое дело, когда на место преступления ездишь, с людьми общаешься, трупы видишь, это же так интересно…

— Замолчи уже, — устало просит парень, наконец бросив свой телефон.

— Да я ведь тебе легче делаю, тут же скука смертная, — возмущаюсь его недовольством. Я его развлекаю, а ему ещё не нравится. — От тишины в ушах звенит.

— Я привык, и мне нравится тишина, — резким тоном проговаривает.

— А вот тут вы врёте, — встаю с металлической скамейки и подхожу к прутьям. — Расскажите мне, я никому не скажу, вам ведь не нравится здесь сидеть, так? — смотрю на него, а он на меня в ответ, как на сумасшедшую.

— Сядь на место! — приказывает, но его слова прошли мимо моих ушей.

— Да бросьте, разве вам не хочется бегать с пистолетом за преступниками, людей спасать и восхваления получать? — продолжаю на него давить.

— Нет, — усмехается, будто я чушь несу. — Сижу на стуле, в телефон играю, зарплату получаю. А бегать и как Руслан Александрович под пули лезть не моё, — он говорит довольным тоном, и я понимаю, что его действительно всё устраивает. — Ходи потом с дырками по всему телу, — добавляет тише и возвращает своё внимание к телефону.

— А у вашего Руслана Александровича много ранений? — аккуратно спрашиваю с непонятно откуда взявшимся любопытством к этой персоне.

— Он давно перестал их считать, — фыркает дежурный. — Девять жизней, как у кошки, вечно на рожон лезет, потом лежит на больничной койке, ещё и от Гуся получает, — усмехается, а у меня глаза загорелись.

Парень разговорился, и нельзя упускать шанс добиться большей информации.

— А правду говорят, что у него самая лучшая раскрываемость? — задаю вопрос с затаённым дыханием.

— Ну, не просто так в него вечно стреляют, — хмыкает, продолжая играть в телефоне.

— А почему он не ведёт дела наркодилеров? — это самый главный вопрос.

Раз Белов лучший в своём деле, так почему ему не доверили это дело? Что-то не сходится, и мне очень интересно что.

— Я велел не разговаривать с ней, — вместо ответа раздаётся разъярённый голос самого Белова.

Чёрт! Не успела!

— Прошу прощения… — моментально поникший парень прячет телефон и встаёт на ноги по стойке смирно.

— Подежуришь ещё ночку, чтобы впредь рот поменьше открывал, — холодно бросает дежурному, и тот виновато кивает.

Глава 5 Не суди книгу по обложке

Варя

Белов тащит меня по участку в сторону выхода из здания, вцепившись в мою руку, словно клещами. На нас смотрят все, кто мимо проходит, и вопросительно брови выгибают. А я что, я сама не знаю, что происходит и что на него нашло.

— Руслан Александрович… — вырастает на его пути какой-то молодой парень в гражданке и с бумагами в руках.

— Не сейчас, Вова, — отмахивается от него Белов и, нагло отпихнув, продолжает идти.

— Но Руслан Александрович, вы сказали… — кричит вслед молодой человек.

— Вова, вернусь через полчаса, — рявкает, будто этот Вова что-то ему сделал.

Выходим на улицу, я едва успеваю перебирать ногами, один его шаг как два моих. Спускаемся по ступенькам, чувствую, как одна нога скользит, и через секунду затылок простреливает острой болью, а перед глазами ясное небо.

— Да вашу мать! Я двадцать раз с утра велел песка насыпать на входе! С кем я, чёрт возьми, разговариваю? Давно улицы не патрулировали? — орёт на всю округу Белов, обращаясь к стоящим на крыльце полицейским, попутно поднимая меня с холодной земли, покрытой льдом и снегом.

— Всё нормально, — хрипло проговариваю, одной рукой держась за голову.

По телу мурашки пробежали, ладони вспотели, и это не от падения и не холода. Это от того, что Белов, обняв меня за талию, прижимает к своей крепкой груди. Даже боль прошла, а щёки и вовсе горят, будто я на тропическом пляже под солнцем греюсь.

— Что стоим? За песком пошли. Бегом! — рявкает, и мужчины как испуганные тараканчики побежали в разные стороны.

— Всё в порядке, правда, — выдавливаю из себя, потому что его запах уже кружит мне голову похлеще, чем удар об лёд, и в горле в мгновение пересохло.

Ох, Варя, на тебя руку положили, а ты растаяла, как мороженое на солнце.

— Не мешай мне работать, — с улыбкой проговаривает и, продолжая держать меня, словно мы в танце застыли, поднимает вторую руку и нащупывает шишку на моём затылке. — Голова не кружится?

— Н-нет, — вру.

Ну не скажу же я, что кружится, но от его близости, от исходящего от него запаха настоящего мужчины и от лёгких касаний его рук.

— Сколько пальцев видишь? — машет перед моими глазами двумя пальцами.

— Четыре, — отвечаю и прикусываю губу.

— Ясно, едем в больницу, — деловым тоном проговаривает.

— Успокойтесь, товарищ милиционер, — посмеиваюсь. — Я шучу, всё в порядке, даже не сильно ударилась.

— Сейчас, может, и нет, но уверен, в прошлом есть грешок, — бросает, усмехнувшись, но отпускать меня и не думает.

«Пусть держит подольше, нам так хорошо в его объятиях», — томно проговаривает та часть меня, которая по мужской ласке соскучилась.

— Батюшка в чан уронил, когда крестил, — отвечаю серьёзным тоном, но, конечно же, это не так.

— Так ты ещё и крещёная? — наиграно удивляется. — Боюсь представить, что было бы, если бы нет, — театрально вздыхает.

— Может, уже отпустите меня, товарищ милиционер? — спрашиваю, опустив глаза вниз, где наши тела плотно прижаты друг к другу.

Белов словно только сейчас понял, что держит меня у своей груди, так резко отпустил и на шаг отошёл, что я опять чуть не свалилась.

— Идём, пока ты себе шею не свернула, — вздыхает и направляется в сторону своей машины.

— И как я жила все эти годы без вас, — мотаю головой и иду за ним какого-то чёрта.

Могла бы сказать «спасибо, до свидания» и свернуть влево, в сторону остановки.

— Под ноги смотри, — бросает через плечо.

— А куда мы, не подскажете? — решаю спросить, застыв у автомобиля цвета хаки, внешне очень похожего на УАЗ, но, судя по названию и знаку на капоте, это не он.

— Позволь напомнить, что вопросы должен задавать я, — уходит от ответа, разблокировав машину. — Садись! — приказным тоном бросает и сам занимает место водителя.

Забираюсь в автомобиль, в буквальном смысле этого слова, потому что он высокий, а я с коротенькими ножками. В третий раз за один день я оказываюсь в этом транспорте, где всё пропитано его запахом. Придётся комбинезон в химчистку отправить.

«Или нет… и иногда вдыхать этот вкусный аромат», — проносится в голове.

Ну уж нет, надеюсь не чувствовать, не видеть и не слышать больше товарища следователя-зануду. Сегодня наша первая и последняя встреча, и я даже скажу ему спасибо, если он повезёт меня домой сейчас.

Белов заводит мотор, выруливает с парковки и выезжает на дорогу. Чтобы проехать два квартала и… остановиться.

— Что случилось? — спрашиваю я.

— Приехали, — коротко отвечает и глушит машину.

— В смысле? Зачем тогда автомобиль тревожить? — не понимаю я его.

— Что бы ты голову себе на разбила по пути, — говорит он абсолютно серьёзным тоном и выходит.

— Какая забота, — закатываю глаза и следую за ним.

Обхожу машину и понимаю, что мы приехали в кафе, и окончательно теряюсь в догадках.

Белов собирался обыскать меня, допросить и, может, чем-то напугать, как, например, сегодня утром. Но что он сделал? Привёз меня в кафе.

— Мы будем за кем-то следить? — спрашиваю, вытаскивая наружу свои фантазии.

Я с детства увлекаюсь детективами и не раз представляла себя, сидящей в засаде, полицейским под прикрытием или шпионом.

— Комарова, вроде умная, но как выкинешь что-то… чистая блондинка, — вроде похвалил, но и оскорбил, знаю я такие приёмчики. Кнут и пряник.

— Вы считаете меня умной? — искажаю голос, делая его похожим на мяуканье ободранной кошки, и играю радостное удивление тупой блондинки.

— Откуда ты взялась на мою голову?! — вздыхает и делает шаг вперёд. — За мной, Комарова!

— А вы мне не приказывайте, я на вас не работаю, — бросаю ему в спину, но всё же следую за ним.

— И слава богу, я бы застрелился на третий день, — говорит Белов, когда мы уже заходим в кафе.

— Значит точно надо устроиться к вам в участок, — усмехаюсь.

— Пожалей моих ребят, они ничего плохого не сделали, — просит, приложив руку к груди.

Глава 6 «Холмс в юбке»

Руслан

Трель будильника заставляет вздрогнуть и открыть глаза, чтобы обнаружить, что заснул я в кресле, пялясь на доску расследования. В очередной раз. Уже забыл, когда в последний раз в кровать свою ложился. Я и так дома почти не появляюсь, тут паутина уже в каждом углу.

Ко всему прочему добавилась фотография трупа без кистей рук. Только толку от этого мало, и сколько бы я ни думал, сколько бы красную нитку местами ни менял, пока не разобрался, каким маршрутом они едут. У Следственного комитета явно информации больше, но куда нам, простым ментам, до их величины. Но ничего, я не привык сдаваться и пойду до конца.

Встав на ноги, разминаю затёкшую шею, спину, что приняла форму спинки кресла, и подхожу к доске.

— Так, труп без конечностей — это почерк Мамаева, контролируемый им район — это сто десятый. Естественно, труп привезли оттуда, соответственно, место преступления там, — размышляю вслух, барабаня пальцами по подбородку. — Это у нас первый случай за месяц, год хорошо начали, — цокаю языком и делаю заметку на доске, что надо связаться со следователем сто десятого участка. — Главное, чтобы последний, — вздыхаю и, развернувшись, иду в сторону кухни. Мне срочно нужен кофеин.

Но я не успеваю и кофеварку включить, как на моём телефоне снова раздаётся трель, только это уже не будильник. Возвращаюсь за сотовым и, схватив его с тумбы у стены, где висит доска с уликами, смотрю на экран.

— Слушаю, Костя, — отвечаю своему оперу.

— Мы вычислили местонахождение Баранова, — с ходу оповещает о подозреваемом в деле с найденным неделю назад трупом с огнестрелом.

— Адрес мне скинь, и группу на место, — приказываю, уже схватив брюки с пола.

— Так точно, — отзывается и выключается.

Через секунду мне приходит сообщение с адресом, и, схватив куртку, я иду на выход. Вражда Мамаева и Косова, конечно, интересная, но мне и работать надо. Помимо этих двоих, преступников, к сожалению, хватает. Нельзя позволить моему личному расследованию засосать меня с головой. Снова.

Прибываю на место почти в то же время, что и мои оперы с группой захвата. Чаще всего мы и вчетвером справляемся, но в данном случае имеем дело с откинувшимся зеком, а они непредсказуемы.

— Что известно? — спрашиваю, подойдя к чёрному микроавтобусу, где парни готовятся.

— Здесь живёт бывшая жена и двое его детей, — отвечает Дубов.

— Так, а зачем так много людей тогда? — прищуриваюсь я, окинув взглядом группу захвата.

— Есть предположение, что он держит их в заложниках, — влезает Вова.

— Собственную семью? — вопросительно выгибаю брови.

— Десять лет назад его жена сдала, — ответ лейтенанта ставит всё на свои места.

— Понятно. Так, все по местам, и по моей команде заходим, — громко обращаюсь ко всем присутствующим.

— Бронежилет, — подходит ко мне Костя.

— Уйди отсюда, — отмахиваюсь от него я.

— Руслан, охота в больничке полежать? — с укором произносит.

— Я там никогда не лежал, — сухо отвечаю, доставая табельный из кобуры.

— Конечно, ты ведь сбегаешь, как только пулю достают, — фыркает друг.

— Здание окружить, — приказываю группе захвата, и те, кивнув, разбегаются. — Всё, пошли! — командую, и, едва выходим из-за угла здания напротив дома, где прячется подозреваемый, как раздаётся выстрел. — Назад! – рявкаю.

— Ещё шаг, и я её пристрелю, — прилетает из открытого окна на втором этаже.

— Баранов, не будь бараном, — кричу, выглядывая одним глазом.

— Мне терять нечего, вы и так меня вычислили, — роняет отчаянно.

— Не пугай своих детей, — продолжаю я.

— Они не мои, эта шлюха нагуляла их, — проговаривает и раздаётся женский крик.

— Подожди, — говорю и, спрятав ствол обратно в кобуру, поднимаю руки и выхожу из-за угла.

— Руслан, твою мать! — прилетает в спину голос Кости.

— Не приближайся! — орёт Баранов и дуло пистолета на меня направляет.

— Тихо, — застываю на месте. — Смотри, ты в любом случае не убежишь, дом окружён.

— Я застрелюсь, — угрожает. — Сначала её пристрелю, потом себя, — повышает голос и стволом в висок женщины тычет.

— А, ну это другое дело, — вздыхаю, усмехаясь. — Валяй, — махнув рукой, смотрю на растерянное лицо Баранова.

— Белов, ты с дуба рухнул? — шипит из-за угла Костя.

— Ну, чего ждёшь? Пристрели её, вышиби себе мозги, я вызову спецов, они заберут тела, и я поеду домой. А то я и кофе не успел выпить, — проговариваю и демонстративно зеваю.

— Ты больной? — нахмурившись, Баранов теряет бдительность, расслабив и опустив руку с пистолетом. — Я ведь не шучу.

— Да я понял, — пожимаю плечами. — Ты просидел в тюрьме десять лет за преступление, которого не совершал, вышел, решил отомстить тому, кто тебя подставил. Отомстил, — киваю. — Застрелил его, что дальше?

— Он семью мою забрал, а меня на нары отправил, — орёт так, что слюни летят.

— Так вроде дети не твои, а жена… баб больше нету, что ли? — продолжаю отвлекать, одновременно слушая наушник: часть группы захвата, уже под его дверью.

— Я их отец! — рявкает, снова дуло пистолета в башку бывшей жены направив.

— Ну ты определись уже, Баранов, то твои, то не твои, — развожу руками.

— Мне это надоело, — говорит и оружие с предохранителя снимает.

— Ты бы оправдал себя, сдал бы Жарова нам и жил бы себе спокойно, — игнорирую его жест, точнее вид делаю.

— Спокойно? — горько усмехается. — Ни работы, ни денег, ни семьи. Нахрен мне такая жизнь?

— Всё можно исправить. Но проще руки на себя наложить, да? — смотрю на него и на бледную как снег женщину рядом с ним. — Дети-то в чём виноваты? Убьёшь ты сейчас их мать, сиротами оставишь, — очень не к месту в голове всплывает Комарова и её слова, что родителей у неё нету.

Ну куда вот сейчас мысли об этой занозе? Ладно, я уже не удивляюсь, что она ко мне в голову лезет днём и ночью, но не в такие моменты же. Мало того, что она появляется, где не стоит, так ещё и мысли мои оккупирует не вовремя.

Глава 7 Тайна уже не тайна

Руслан

Спустя час по пробкам я доезжаю до пятиэтажки прошлого века напротив небольшого парка. Тихая зона и, как любят сейчас говорить, экологическая. Паркуюсь и выхожу из машины, нахожу нужный мне подъезд и поднимаюсь на второй этаж. Сверяюсь с бумажкой, где написан номер квартиры, и подхожу к металлической двери. Нажимаю на звонок и опускаю голову, чтобы не сразу узнала, сделаю девочке сюрприз.

— Кто там? — раздаётся по ту сторону двери.

— Доставка, — отвечаю, ещё ниже опустив голову.

— Я ничего не заказывала, — бдит Комарова.

— Не знаю, у меня посылка для Комаровой В.В., — самым искренним тоном проговариваю и слышу, как ключ поворачивается в скважине, потом ещё один раз и ещё, похвально.

— От кого? — спрашивает, едва открыв.

— От меня, — поднимаю голову и, пока она не успела ничего понять, заталкиваю её в квартиру и захлопываю дверь за собой. — Ну, здравствуй, любопытная Варвара, — ухмыляюсь.

— Товарищ милиционер? — округляет свои синие глазки. — Какой сюрприз, — пытается улыбнуться, но выходит не очень.

— Отож, — цокаю языком.

Решаю не прыгать в карьер сразу и пока что только осмотреться.

— Какими судьбами? — спрашивает и проём собой закрывает.

Без комбинезона она кажется совсем маленькой и хрупкой. Худая как доска, подуешь, и её как ветром сдует.

— Соскучился, — наиграно улыбаюсь. — Кофе не угостишь? — вопросительно бровь выгибаю.

— Я не пью кофе, собственно, его у меня и нет, — пожимает плечами, не давая мне пройти.

— Ничего, чай тоже подойдёт, — произношу, наклонившись к бледному лицу, и, схватив за талию, приподнимаю над полом и освобождаю себе путь.

— Я вас не приглашала, — кричит, когда я иду дальше прихожей.

— Да? А мне послышалось другое, — изображаю удивление и открываю первую попавшую дверь.

— Что вы делаете? — возмущённо спрашивает Комарова и пытается закрыть, как оказалось, спальню.

— Кухню ищу, чтобы чай пить, — отвечаю тоном, словно всё и так понятно.

— А похоже на обыск, — фыркает хозяйка. — Ордер есть?

— Какой ордер? Вы были так любезны в нашу последнюю встречу, — продолжая идти по узкому коридору, где в самом конце какой-то шкаф, я поворачиваюсь к девушке. — Обещали чаем напоить и коллекцию фотографий показать.

— Вот как, — хмыкает Варенька. — Не припоминаю.

— Ну, это нормально для блондинок, — с улыбкой отвечаю и переступаю порог в помещение с открытой дверью. Единственной дверью, больше комнат не вижу.

Квартира хоть и в старом доме, но ремонт здесь не дешёвый, и мебель хорошего качества. По документам, она её снимает, но вот у кого, не помню, да, собственно, и не важно.

— Я перекрашена, к вашему сведению, — с гордостью заявляет.

— Это ничего не меняет, мозги-то химией сожгла, — указательным пальцем тыкаю в нахмуренный лоб.

На кухне не вижу ничего необычного, всё как у всех – шкафы и бытовая техника. В спальне так же – двухместная кровать и гардероб. А насколько мне известно, квартира двухкомнатная. Либо я ошибся, либо что-то упускаю.

— Вы такой вежливый, умеете с девушками обращаться, наверное, отбоя от них нет.

Со стороны мы, возможно, выглядим как два идиота, которые соревнование по актёрскому мастерству устроили.

— Чаю нальёшь, или как? Там зима за окном, я замёрз, — проговариваю и занимаю место на угловом кухонном диване.

— Обычно я незнакомцев в дом не пускаю, но так уж и быть, над вами сжалюсь, — говорит эта заноза и чайник ставит.

— Я знал, что пришёл по адресу, — произношу, осматривая внимательнее кухню, пока Комарова готовит заварку.

— Товарищ полицейский, а будьте честны хоть один раз в жизни, — бубнит, стоя спиной ко мне. — Что вас ко мне привело?

— Во-первых, я самый честный полицейский, а во-вторых… — договорить мне не даёт раздавшийся голос с помехами, словно кто-то радио включил.

«Драка в кафе на Вокзальной пять, кто ближе, примите вызов» — сообщает женский голос, и надо быть полным идиотом, чтобы не понять, что это полицейская частота.

Комарова замирает с закипевшим чайником в руке, тело напряглось как струна на гитаре, и поворачиваться ко мне она и не думает.

— Как интересно, Комарова, — протягиваю и встаю на ноги.

Кручусь по всей кухне в поисках источника звука, но пока без толку.

— Что именно, товарищ милиционер? — вопрос задан дрожащим голосом.

— Ты, Комарова, очень интересный персонаж, — отвечаю, наклонившись к её уху, и девушка вздрагивает. — Отдай сюда, ошпаришься ещё, — вырываю чайник из её рук и ставлю на столешницу. — Что это было? — спрашиваю, схватив её за плечи и повернув к себе лицом.

— Не понимаю, о чём вы, — мотает головой, продолжая делать из меня дурака.

— Я ведь всё здесь переверну, но «юбку» твою, Холмс, я найду, — хитро улыбаюсь, замечая, как меняется в лице эта шпионка.

— Вы уже хряпнули с утра, товарищ милиционер? Бред какой-то несёте, — держится достойно, но участившееся дыхание и дрожащий голос выдают её с головой.

— Плохая из тебя актриса, — вздыхаю и отхожу, пока исходящий от неё чёртов запах ванили не свёл меня с ума.

— Думаю, вам уже пора…

— А ты не думай, голова болеть будет, — бросаю через плечо и приближаюсь к выходу из кухни.

«Тридцать вторая, мы берём» — снова раздаётся, но уже чётче и ближе.

Выхожу в коридор, включаю свет и осматриваю каждый миллиметр.

«Поспешите, ребята, уже есть раненые, скорую уже отправили» — отвечает диспетчер, и я понимаю, что звук раздаётся из того самого шкафа в конце коридора.

Значит, рацию спрятать успела, а отключить не додумалась. В два шага оказываюсь у глянцевых дверец, но Комарова тут же прибегает и прислоняется спиной к шкафу.

— Вы не имеете права, у вас нет постановления, — выпаливает, едва дыша.

— Я и есть постановление, — отталкиваю её и, схватившись за ручки, открываю двери. — Нихрена себе, — присвистываю, реально охренев.

Глава 8 Союзник или противник?

Варя

Когда художника спрашивают о его картинах, он может часами описывать и с обожанием рассказывать, как он начал писать, чем вдохновился, и сколько радости ему приносит то, что в итоге получилось. Так же и я, увлеклась и рот не закрывается, оживлённо повествуя товарищу полицейскому, как я до этого докатилась.

— Это первая фотография и, собственно, начало моего расследования, — тычу пальцем в случайный кадр, который запечатлел то, что не должно было попасть на камеру. — История со старыми заброшенными зданиями была правдивой, просто уже неактуальна, — смущённо добавляю, не рискуя смотреть в глаза следователя Белова.

— А я уж думал, что меня обвели вокруг пальца, — усмехается мужчина. — И кто это? — кивает на картинку, где двое парней обмениваются «посылками».

— Это – человек Косова, — увлечённо отвечаю. — На данном снимке сделка: у нас товар, у вас… деньги. Тогда я не поняла, что происходит, но потом выяснила, что это наркотики, которые распространяет Косов. Ещё я выяснила, что у Мамаева и Косова один и тот же производитель, поэтому у них война между собой — товар один, но разные способы распространения, и каждый хочет больше покупателей, потому что денег больше.

— Давай пропустим общедоступную информацию и перейдём к скрытой, — с улыбкой проговаривает товарищ следователь. — Как ты в это влезла?

— Ну я же говорю, эти парни случайно попали в объектив моей камеры, — отвечаю тоном, будто и так всё понятно. — Смотри, на этих коробках, — показываю на вещь в руках одного из парней, — надпись: «Кос леденец», естественно, я поискала в интернете, и нашла статью, где сказано, что в городе появился новый вид наркотических веществ. В отличие от Мамаева, Косов выделяет много средств, если можно так сказать, на рекламу.

— Граффити и надписи на заборах, — кивает Белов.

— Да, но не только, есть интернет-магазин, — говорю и тычу в другой снимок. – Здесь предлагают бесплатные регулярные дозы за рекламу, отзывы и распространение типа закладок или мелких покупателей.

— Отзывы на наркотики? — удивлённо смотрит на меня товарищ милиционер.

— Ничего удивительного, — пожимаю плечами. — Сейчас у каждого в доме есть компьютер и выход в интернет, а отзывы для того, чтобы покупатель был уверен, что его не кинут на деньги.

— Логично, да, — вздыхает Белов, с интересом меня слушая.

Не знаю, сколько времени прошло, но если учесть, что за окном уже стемнело, увлеклась я надолго. Как, собственно, и следователь, который внимательно меня слушал и не перебивал, лишь изредка задавая какие-то вопросы.

— Так, понятно, — хлопает в ладони мужчина. — А зачем всё это в интернет выкладывать?

— Это всё Ксюша виновата, — усмехаюсь. — Я поведала ей кое-какую информацию, а она начала мне про блог, и что можно на этом зарабатывать, и не мало. Но я посмотрела на это по-другому, то есть, думала, что, показывая подноготную, даю возможность молодёжи дважды подумать, перед тем как на скользкий путь свернуть. Я не указываю имена, названия этих самых видов наркотиков или номера телефонов, я показываю, к чему может привести… — отвлекаюсь, спешно сажусь в рабочее кресло и включаю один монитор. — Трупы — это как дополнительная информация, что люди, которые занимаются продажами наркотических веществ, страшные люди, но вот, смотри, — прокрутив мышкой ленту своего блога ниже, я тычу пальчиком в экран. — Это фотографии молодых людей, которые умерли от передоза, или у которых остановилось сердце, не выдержав. В общем, жертвы всего этого. Не знаю, насколько влияет мой блог на людей, но надеюсь, что хоть кому-то мои статьи помогают, — честно признаюсь я.

— А что ты рискуешь, понимаешь? — вдруг спрашивает товарищ милиционер.

— У меня хорошая защита, взломать не смогут, и нигде нет информации о владельце блога, — пожимаю плечами я.

— Но я ведь нашёл, — проговаривает, и я осознаю, что он очень близко ко мне, когда шею обдаёт горячим дыханием.

— Ты ведь такой хороший следователь, сопоставил факты и сложил два плюс два. И не нашёл бы, если бы я сама себя не сдала, точнее, если фотоаппарат бы меня не подвёл, — отвечаю быстро и с учащённым дыханием.

Он слишком близко, слишком вкусно пахнет, слишком сильно жаром от него обдаёт.

— Не думай, что в этих группировках сидят тупые люди, — а вот ему, в отличие от меня, всё равно, что он касается своей твёрдой грудью моего плеча, что каким-то образом его рука оказалась на спинке моего стула, а вторая упёрлась в стол, и что я чувствую себя в капкане.

— Я… не думаю, — хрипло отвечаю, тело совсем меня подводит.

Что с тобой такое, Варя? Подумаешь, мужчина к тебе прикасается. Тем более неосознанно, случайно, взгляд-то в экран устремлён. Спокойно!

— Ты вообще мало думаешь, — вздыхает и наконец выпрямляется и отходит на шаг.

— Вы сама тактичность, товарищ полицейский, — облегчённо прикрываю глаза.

— Откуда столько аппаратуры? — поворачивается и смотрит на моё… радио.

— Купила, — веду плечом и, встав на ноги, упираюсь пятой точкой в стол.

— На чёрном рынке? — вопросительно выгибает брови.

Я молчу, потому что мне его Владик подарил, а откуда он его взял, я понятия не имею.

— Ты полна сюрпризов, Комарова, — наклонив голову набок, Белов подходит ко мне и останавливается в считанных сантиметрах, заставляя меня снова задержать дыхание, словно в глубокий бассейн собираюсь нырнуть. — Есть ещё что-то, что я должен знать? — прищуривается и в мои глаза смотрит.

— Вообще, вы и этого не должны были знать, — едва нахожу силы ответить.

Да что же это такое, господи?

— Ты уже определись, то ты мне выкаешь, то тыкаешь, — приподнимает уголки губ в подобие улыбки и опускает взгляд на мои губы, которые уже онемели от того, как сильно я их прикусываю.

— Вы, — намеренно так обращаюсь. — Обещали, что выслушаете и уйдёте, — напоминаю наш уговор.

Я не особо верю полиции, они все покупаются, и я даже лично таких знаю, но Белов почему-то вызывает доверие.

Глава 9 Варвара знает всё

Руслан

Люблю свою работу, но только в те моменты, когда надеваю наручники на преступников. А вот когда приезжаю на место преступления и вижу ещё одного ушедшего из жизни человека, проклинаю тот день, когда решил стать ментом. Сегодня трупов и вовсе три, и все молодые парни до двадцати пяти лет.

— Руслан, — окликает меня Костя. — Документов нет, — совсем не радует.

— А что они такие разодетые? — киваю на лежащих на снегу парней. — Постановка какая-то была? Свидетели где?

— Дубов их опрашивает, — кивает Костя на лейтенанта, который разговаривает с парнем и девушкой в каких-то лохмотьях, напоминающих героев всем известного сериала с драконами.

Решаю сам осмотреться, пока ребята работают, и подхожу к декорации дворца. Высокое фанерное сооружение, на первый взгляд, как настоящее, и только если в дверь зайти, понимаешь, что это всего лишь фасад. По всей поляне стоят подобные сооружения, только меньше, как обычные дома крестьян. Надувной дракон, карета и лошадь из плотного картона…Что, мать вашу, здесь такое?

— Товарищ капитан, — отвлекает Дубов. — Свидетелей опросил, никто ничего не видел…

— А что здесь за хрень, тебе не сказали? — спрашиваю, продолжая осматривать этот дурдом.

— Вы что? Это косплей, — отвечает тоном, словно всё и так очевидно. — Ну, костюмированная игра, — поясняет, заметив мой предупреждающий взгляд.

— Бред, какой-то, — хмыкаю нервно. — Раньше устраивали стрелки, где собирались целые районы.

— Вы что, не знаете, что такое косплей? — удивлённо спрашивает наш новый коллега, младший лейтенант Дьяков.

— Вова, я похож на человека, который компьютерными играми увлекается? — рычу на парня, и тот глаза прячет.

— Изначально косплей появился в Японии и был в основном сделан на различные аниме. Позже их стали делать по фильмам, сериалам, на игры, комиксы и прочее, — разъясняет Костя.

— Ясно, — устало вздыхаю. — Хрень всё равно, — мотаю головой и языком цокаю. — Так, а зачем реально убивать друг друга? Где эти свидетели? — спрашиваю и направляюсь в сторону вышеупомянутых. — Молодые люди, что за месиво вы тут устроили? — обращаюсь к… детям, они совсем дети. — Восемнадцать хоть есть?

— Да, — кивают.

— Документы? — протягиваю руку.

— С собой нет, на базе остались, — отвечает парнишка.

— У вас ещё и база есть? — вопросительно выгибаю брови.

— Конечно, — с гордостью в голосе заявляет девушка с длинными белыми волосами.

— А вы кем будете? — хмурюсь я.

— Дэйнерис…

— Настоящее имя, — пихает её в бок парень.

— Куликова Мария Семёновна, — смущённо произносит.

— Лапин Виктор Викторович, — следует её примеру парень.

— Так, Лапин и Куликова, объясните мне, что здесь произошло, и почему вы убили своих… кем они там вам приходятся? — проговариваю и внимательно на них смотрю.

— Мы никого не убивали! — кричит девушка.

— Мы уже всё рассказали вашему коллеге, — понуро говорит парень.

— А теперь ещё раз мне, — со сталью в голосе.

— Раз в месяц мы собираемся на базе, одеваем костюмы наших персонажей и приходим сюда, — с выдохом начинает парень. — Играем, потом празднуем в каком-нибудь кафе и разбегаемся до следующего месяца.

— Где эта база? — интересуюсь я.

— В километре отсюда, там гаражи, мы арендуем два для декораций и костюмов, — отвечает и руки за спиной прячет.

— Вова, адрес запиши, — крикнув своему подчинённому, я поворачиваюсь к трупам, над которыми работает криминалист. — Этих двоих в участок, — добавляю и направляюсь к другим специалистам.

— За что? Мы ничего не сделали, — возмущается «Дэйнерис», твою мать.

— Показания записать, — бросаю короткий взгляд через плечо. — Чем порадуешь, Дим? — обращаюсь к коллеге.

— Стреляли из снайперской винтовки, судя по отверстию. Стрелок явно профессионал, убивал одним выстрелом в сердце. Больше информации уже от Глушкова, — отвечает, поднявшись на ноги и снимая перчатки.

— Ясно, — киваю и поворачиваюсь к Дубову. — Вадим, грузите и в участок к Игорю, — отхожу в сторону, позволяя ребятам выполнить свою работу. — Следы? — смотрю на Диму.

— Сотни, натоптано так, что хрен разберёшь, — пожимает плечами мужчина. — Что свидетели? — показывает в сторону молодых людей.

— Пока только поверхностная информация, — отвечаю и сую руки в карманы джинсовой куртки, онемели уже от холода.

Зима на дворе, а они игры на свежем воздухе устраивают. Что за молодёжь пошла?!

— Гущин будет недоволен, целых три трупа, и это мы ещё не знаем, кто они. Не дай бог сынки каких-нибудь шишек, — мотает головой, и я сам поджимаю губы, представляя, как будет орать подполковник.

Через час я уже сижу в своём отделе с копиями документов наших мёртвых игроков и слушаю двух свидетелей. Девица уже слёзы льёт, а парень хвост поджал.

— Дальше, — тороплю я, когда они оба замолчали. — Кто всё это спонсирует? Кто организатор?

— Организаторы Смирнов и Андрусенко, а спонсор Вася, — отвечает парень.

— Вася это Вольский? — уточняет Костя, который записывает все показания.

— Да, — подтверждает Лапин.

— Откуда у него деньги на всё это? — спрашиваю. — Родители не богатые, а он обычный студент… — делаю паузу, сверяясь с документами. — Факультета информационных технологий и программирования.

— Мы не знаем, откуда у него деньги, мы приходим на место, где всё уже заставлено декорациями, — слишком эмоционально отвечает Куликова.

— Вы не нервничайте так, или есть что скрывать? — проговариваю и подаюсь вперёд.

— Что? Нет, — носом шмыгает, на меня со злостью смотрит.

— А мне кажется, что да, — поднимаюсь и упираюсь руками в стол. — Что ты знаешь? — наклоняюсь к девице, уже снявшей парик из длинных белых волос.

— Ничего, — мотает головой.

— Не ври мне! Быстро всё рассказала! — рявкаю на всё помещение.

— Белов! — раздаётся предупреждающим тоном голос подполковника. — Подойди, — требует начальник, скрестив руки на груди.

Глава 10. Заноза, избавлюсь от тебя или нет?

Варя

Семь часов утра, я, упакованная, как на Северный полюс, с двумя бумажными стаканчиками в руках переступаю порог сто пятого отдела полиции. Улыбку с лица стереть не могу, представляя лицо следователя Белова, когда я зайду в его кабинет.

Он вчера всю дорогу до дома лекции мне читал, как в полиции опасно, что там не место таким девочкам, как я, и что понятия не имею, куда свой любопытный нос сую. Я слушала в пол-уха, потому что, когда Варвара Комарова что-то решила, её уже никто не отговорит и, тем более, не испугает.

Не знаю, на что надеялся товарищ милиционер, но отступать я не буду. Не сомневаюсь, что он раскроет это дело, но, благодаря мне, он может сэкономить кучу времени. Ведь чтобы дойти до этапа, когда он узнал бы о Платонове, ему надо было бы много дорог объездить. К тому же, я нашла союзника в лице подполковника, и Белову от меня не избавиться.

Как бы я ни отваживалась, но чем ближе к кабинету следователя, тем чаще бьётся сердце. Волнуюсь, только не понимаю почему, и перед тем, как открыть дверь, я глубоко вдыхаю.

— Доброе утро, — громко произношу, переступив порог.

В кабинете двое мужчин, я точно видела их раньше, но имена не помню, а может и не знаю. Один пытается скрыть зевок, второй дует в чашку с кофе. Точнее дул, сейчас он застыл и смотрит на меня, явно узнав мою скромную персону.

— Вам кого, девушка? — спрашивает «зевака».

— Мне… — ответить не успеваю, сзади в меня врезается… бульдозер, чуть не сбивая с ног.

— Твою мать! — слышу знакомый голос, и сильные руки поймали меня в полёте, не дав встретиться с полом. — Комарова, чёрт бы тебя побрал, я когда-нибудь избавлюсь от тебя или нет? — быстро и раздражённо проговаривает, ставя меня на ноги и разворачивая к себе.

— Вы чуть не лишили себя кофе, — улыбаюсь и протягиваю бумажный стакан, в котором бодрящий напиток. Спасибо, что они закрыты, и не вылились на плитку ещё с прошлого века под ногами.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает, поднимая взгляд со стаканчика на меня.

— У меня уже аллергия на этот ваш вопрос, — срывается с губ совсем не то, что планировалось.

— Спешу тебя огорчить, аллергия у меня. На тебя, — делает шаг вперёд, моментально окутывая своим запахом с приятными нотками морской воды, мяты и чего-то, что я ещё не разобрала.

— Могу посоветовать отличные антигистаминные препараты, — шёпотом произношу.

Со стороны, может казаться, что я говорю тихо, чтобы нас не слышали, на деле же горло сдавливает от его близости.

— Доведёшь меня до белого каления, — устало вздыхает и глаза прикрывает, будто успокоиться хочет.

— Белов и его белое…

— Не смей! — рычит сквозь зубы, и, с трудом сдерживая улыбку, я закрываю рот воображаемой молнией и даже ключик выбрасываю.

— Товарищ капитан, — врывается кто-то в кабинет, и Белов поворачивается к источнику звука. — Мы закончили осмотр вещей убитых, — договаривает молодой парень.

— К делу, Вова, — поторапливает сотрудника, который отвлёкся… на меня.

— Да, — словно очнувшись, он переводит взгляд на капитана. — В телефоне Вольского обнаружена переписка с некой Алёной, где девушка просит Вольского не вестись на провокации какого-то Антона.

— Вова, а кроме «некто» и «какого-то», ещё информация есть? Или мне по всему городу искать какую-ту Алёну и некоего Антона? – смотрит на парня таким взглядом, что меня саму холод берёт.

— Есть, — кивает виновато.

— С этого начинать надо, больше конкретики, иначе так и протрёшь штаны младшим лейтенантом, — проговаривает Белов, и мне становится обидно за парня.

— Простите, — опускает голову младший лейтенант.

— Алёна Игнатова — девушка Вольского, а Антон её бывший парень, у которого Вольский, собственно, и отбил девушку. На этой почве у них возник конфликт, который дошёл до драки и угроз. Но у Савина духу не хватит убить троих людей, как и средств, чтобы заказать убийство у профессионального киллера, — выпалила как на духу, и на меня тут же уставились четыре пар глаз.

— Нихрена себе, — свистит кто-то за моей спиной.

— Разговорчики, лейтенант, — обращается к мужчине Белов, но прожигает дыру во мне. — Комарова…

— Всё так, — прерывает его Вова. — Ну, кроме киллера, этого мы ещё не выяснили.

— А надо было выяснить, — бросает через плечо. — Почему посторонние люди знают больше, чем сотрудники полиции?

— Может, потому что причастны к убийству? — спрашивает второй мужчина.

— Молодец, Дубов, — тычет пальцем в него следователь. — Комарова? — вопросительно на меня смотрит, а я только и могу, что глаза от удивления выпучить.

— Товарищ милиционер, что вы?..

— Полицейский, Комарова, — поправляет, чего давно не делал. — Садись и пиши чистосердечное, — давит на моё плечо, заставляя присесть.

— Ты ведь не серьёзно? — смотрю на него, нервно усмехаясь.

— Абсолютно серьёзно, — отвечает и, наклонившись, упирается одной рукой в стол, а второй на спинку стула. — Или расскажи, кто тебе информацию сливает.

— Никто не сливает, я сама всё выяснила, когда взломала телефон Платонова, — страх схватил меня за пятую точку и вынудил признаться.

То есть как признаться… сказать правду, только не всю. Я, конечно, хорошо разбираюсь в программировании, но не настолько. Для взломов у меня есть Владик, один звонок, и через полчаса у меня доступ везде, но друга я сдавать не буду.

— Зачем? — спрашивает, продолжая давить на меня своим взглядом.

— Эмм… от скуки, — говорю первое, что в голову всплывает.

Не признаваться же, что Платонов пускает в свой казино дилера Мамаева, и тот продает там огромную партию наркотиков, а Платонову отваливает хороший процент. Я ведь, вроде как, обещала прекратить лезть в это дело.

— Руслан, мы можем проверить эту гипотезу, — обращается к начальнику мужчина за моей спиной. — Её вариант хотя бы звучит логично.

— Костя, ну ты-то куда? — закатывает глаза Белов.

Глава 11 Заноза идёт на повышение

Руслан

Довольная моська Комаровой у самого улыбку вызывает, и ощущения рядом с ней какие-то другие. Новые, непонятные и… приятные. Вроде и прибить её хочется за любопытный нос, суёт ведь его во все щели. Но тем временем неосознанно оказываюсь слишком близко, этот ванильный запах вдыхаю, который, к слову, уже не вызывает отвращения.

— А пистолет у тебя есть? — вырывает из мыслей блондинка, которая, кстати, оказалась с мозгами.

— Нет, нам палки выдают на работе, — по привычке отвечаю в шуточной форме.

— Бог не наградил? Сочувствую, — не остаётся в долгу и по плечу гладит, якобы поддерживая.

— Молодец, — усмехаюсь, кивая.

Смеяться заставляет, хоть и злит одновременно, но умная, чертовка, и чувство юмора у неё на уровне. Всё же правду говорят, когда советуют не судить о человеке по внешности.

— Говорю я, ты стоишь рядом и рот не открываешь, — даю указания, припарковавшись у казино «Платина».

— Угу, — мычит в ответ, явно пропустив мимо ушей мои слова.

— Комарова! — с нажимом в голосе обращаюсь к ней.

— Да поняла я! — восклицает и отстёгивает ремень безопасности.

Выходим из машины и направляемся в здание с неоновой вывеской, проявляю вежливость и пропускаю даму вперёд. Но едва мы переступаем порог, как на нашем пути встают два мешка с протеином.

— Мы ещё закрыты, — грубым басом заявляет один из них.

— Как жаль, а мы пару сотен рублей слить хотели, — надувает свои пухлые губы заноза, которая минуту назад кивала и кричала, что поняла меня.

— Пару сотен рублей — это через дорогу, за чебуреками с мясом из дворовых котов, — произносит второй мужик с лысой головой, и они оба начинают разрываться от смеха.

— Вам бы в стендап, ребята, — вздыхаю и достаю удостоверение. — Полиция, — сую под нос корочку. — Босс где? — спрашиваю, возвращая прямоугольник в карман.

— Пройдёмте, — сквозь зубы бросает охранник и идёт по полутёмному коридору вперёд.

Толкаю Комарову, чтобы она шла передо мной, и, пока идём к Платонову, осматриваюсь вокруг. Чёрные стены с золотыми узорами в виде геометрических фигур. На потолке огромная квадратная люстра, тоже золотого цвета, в углу бар, украшенный огоньками, и, конечно, игровые автоматы по всему периметру. Обычное мелкое казино, чаще всего в такие ходят идиоты-студенты и спускают деньги родителей в надежде сорвать куш.

— Ждите, — бурчит охранник и скрывается за дверью, скрытой баром.

Подавляю в себе желание снять дверь ногой с петель и просто войти только потому, что со мной Комарова, иначе я бы не стал ждать, когда преступник соизволит меня принять. Доказательств его виновности у меня пока нет, но я ещё утром пробил его, и знаю, что сидел он по сто шестьдесят второй, что спустя пару месяцев после того, как откинулся, открыл это казино. При задержании у него не нашли никаких денег, что числились в деле, и он отрицал наличие напарника. Что означает – их было двое, один сел, второй скрылся с выручкой, а как срок отмотал, Платонов взял свою долю и в дело вложил. Классика жанра.

— Проходи, — появляется в коридоре мужчина.

— Проходите, — поправляю его, мы детей не крестили, чтобы я мог позволить ему такое обращение ко мне.

— Нет, — закрывает проход рукой. — Ты проходишь, она, — кивает на Комарову, — остаётся здесь, — проговаривает своим кривым ртом.

— Конечно, — киваю, поворачиваю голову к занозе, подмигиваю и резко врезаю этому шкафу кулаком в солнечное сплетение.

Пока он, согнувшись пополам, что-то там шипит, попутно пытаясь глотнуть воздуха, второй делает шаг в мою сторону, но я останавливаю его, вытащив пушку из наплечной кобуры.

— Лучше стой там, — говорю, направив на него дуло пистолета.

— Начальник, ну что за дела? — выходит из кабинета Платонов. — Проходите, чайком угощу, — лыбится на пол-лица.

— Иди, — обращаюсь к Комаровой, кивая на дверь, и она, косясь на одетого в кожаную куртку и с густой бородой Платонова, проходит в кабинет.

— Добрый день, господин Платонов, — притворно улыбаюсь, спрятав пушку в кобуру под курткой, и следую за занозой.

— Идиоты, — фыркает на своих людей хозяин казино. — Чем вас угостить, товарищ?..

— Белов, — отвечаю и без приглашения сажусь на кожаный диван у стены. — От угощения откажусь, — добавляю.

— Что вас ко мне привело, товарищ Белов? — улыбается, невинное лицо делает.

— Покойник Вольский дорогу указал, — произношу и головой указываю Комаровой, чтобы рядом села.

— Вольский? — непонимающе хмурится, актёришка. — Не припоминаю такого, — задумчиво бросает.

— Мы нашли в журнале звонков его сотового ваш номер, — какого-то хрена блефует заноза.

— Да? — вопросительно выгибает брови. — Наверное ошибка какая-то…

— Некоторое время назад, у вас полетела система, вы вызвали специалистов, — говорю и сжимаю локоть Комаровой, чтобы не смела больше рот открывать.

— Было такое, — кивает Платонов. — Пришли трое ребят и всё починили…

— И деньги у вас украли, — снова влезает Комарова.

Надо было её в машине закрыть, знал ведь, что не поддаётся дрессировке.

— Деньги? Какие деньги? — играет удивление, и не особо хорошо.

— Платонов, давай ты не будешь идиота из себя строить, — со вздохом произношу и встаю с дивана. — Ты сидевший, бизнес у тебя нелегальный, о краже именно поэтому и не заявил, ещё и наркотиками торгуешь…

— А доказательства у вас есть? — насмешливо спрашивает.

— А может, чистосердечное? — упираюсь руками в его рабочий стол и нависаю сверху. — Срок убавит, — играю бровями.

— Не понимаю, о чём вы, товарищ Белов, — мотает головой, скривив рот в подобии улыбки. — Не было никакой кражи, бизнес у меня чистый, да и наркотиков я в глаза не видел, — театрально заявляет, аж зубы сводит от его игры.

— Эх, не сработали мои уловки, — обречённо вздыхаю.

— Плохо в институте учились, — мотает головой Платонов.

— Ага, а ведь мама говорила, — поддерживаю беседу. — Ну, что же, извините за беспокойство, — развожу руками и выпрямляюсь. — Коллега, — обращаюсь к Комаровой. — Поехали искать дальше виновника.