Записки начальника Оур

В пути

Ни искусство, ни мудрость не могут быть достигнуты, если не учиться.

Демокрит

Конан Дойля читали? Ну вот, будем раскрывать преступления как Шерлок Холмс. Раньше, сразу попасть в уголовный розыск мог только блатной, а остальные начинали с постового. И только потом их могли отобрать в сыщики. Уголовный розыск - это элита криминальной полиции.

Родину, как и мать, не выбирают. Она дается с рождения. Большая Родина, что бы кто ни говорил, начинается с малой. С той, где родился, где прошло детство, где живут или жили родители и предки, где впервые почувствовал себя сильным, способным защитить родное и близкое — родных, друга, отчий дом, родную землю

«Какой честный человек, — говорил Цицерон, — станет колебаться умереть за нее, если он может принести этим пользу». К сожалению, новые времена внесли немало корректив в жизнь.

Для военных людей, соединяющих слово и дело в единый узел, обязанностью является защита государства .. Для разведчиков — это прежде всего обеспечение безопасности и борьба с вражескими акциями.

Служба мне нравилась и приносила удовольствие и все же я не службист. Иногда мне кажется что очень много потратил время на службу. Между тем остаюсь ей благодарным за то, что стал неплохо разбираться в людях, умею критически мыслить и обладаю логикой. Всё это очень важно для выживания.

Скоро я буду служить в уголовном розыске, коротко – угрозыске. Конечно, перед этим я обязательно пройду медицинскую комиссию с ЦПД (Центром психофизиологической диагностики и ещё окончить специальный юридический курс для сотрудников милиции.Но это в идеале конечно.

А выдержу ли я ? Любая война, состоит из побед и поражений, сражений в открытом бою и действий исподтишка в тылу противника, внешней дипломатии и балансирования внутренними интересами. Стремно было в Сирии , когда твоих пулями изрешетили, а ты сделать ничего не мог , иначе бы твоя миссия пошла бы по бороде.Ну да как обычно,тихо матюгнулся, задумчиво погладил небритый подбородок, за окном давно стемнело ,тусклый фонарь железнодорожного перегона качался от ветра, выхватывая то железные бока вагонов поезда , то шпалы, то казалось бы, будто поезд замер в мертвой зоне .

“Как в космосе”, –подумалось мне. А ведь когда то давно в детстве я мечтал о космосе , тогда ещё мальчишка бредили ракетами и выходом на земную орбиту. Жизнь конечно интересная штука ,детские мечты с реальностью не совсем совместимы ,наверное даже параллельны совсем. Хотел в космос ,бегал по земле как сайгак с винтовкой , после ранений и очередного рейда по состоянию здоровья перевод ,возможно это и хорошо, стать опером.
Вздохнул, оторвался от окна вагона и оглядел купе,мягкий свет ночника. На столике замер стакан в фирменном подстаканнике с недопитым чаем. Подумалось неплохо бы уже на боковую, сладко потянулся, поправил казенную подушку и уже почти опустил на нее голову, чтобы наконец заснуть. Чернота за окном слилась в глухую темную полосу с редкими белесыми прорехами не то сугробов, не то просветов между деревьями.
Не спалось , до жути хотелось курить ,натянул спортивную кофту и вышел в коридор. Вагон размеренно покачивался в такт движению все ускоряющегося состава. Было темно, узкий и длинный коридор с одинаковыми дверями купе подсвечивался лишь бледной лампой рядом с туалетом. Зашагал в этом направлении, приноравливаясь к небольшой качке, туда, где находилась приоткрытая дверь тамбура.Курить там было нельзя и все кто курил дергались от звука открывающейся двери . Что бы от этого отвлечься перевел взгляд на окно. За стеклом виднелось небольшое здание с электронными часами, которые показывали 6 утра.

Приближалась пора, когда сон уже не столь крепок, исход ночи манит за собой предутренние сны, но миг пробуждения ещё впереди, всё вокруг упивается безмятежностью, и оттого чуткий сон особенно сладок. Мне уже было не до сна. Да и купе без соседей . Открыл чемодан , плеснул из фляжки выпил. Коньяк – не айс , не «Ереван » но сойдёт. Сразу наступило облегчение – великая сила алкоголя.

Раздался осторожный стук в дверь.

-Откройте, пожалуйста, это проводник, – обрадовал из-за двери женский голос.

Распахнул дверь с радушной улыбкой.

– Что на завтрак желаете?-

Поезд набрал ход и несся по полям и лесам в голове вертелись мысли ,наверное даже задремал ,давала знать усталость от предыдущих дней.

Новый стук в дверь застал в врасплох,заставил подскочить с полки .

– Кто там?-

– Проводник. Откройте, пожалуйста.-

Голос просящий, без претензий. Зачастила, однако.

– Извините, ради бога, в кассе случайно продали два билета на одно место, и человеку теперь негде ночевать. Не знаю что и делать. Вы не могли бы его пустить?-

Чужого и вовсе пускать не хотелось. Начнет разговоры разговаривать, вопросы задавать. Придется отвечать ,а разговоры вести совсем не хотелось ,особенно с неизвестным. Но с другой стороны – как не пустить? Не в тамбуре же невинному ночевать. Был бы он глухонемым и спать сразу завалился.

Да вы не волнуйтесь, пассажир спокойный, – проводница словно читала мои мысли.

– Да. Конечно, – киваю с широкой улыбкой , сторонясь и освобождаю дверной проем, – если только он не храпит.

– Я не храплю, – обнадежил мелодичный голос, и из-за спины проводницы вынырнула с тюнингованная девица.Такие нравятся мужикам неотяжеленным интеллектом. Она натянуто улыбнулась ,увидев мой помятый фейс.

Эх, ещё и попутчица вот сейчас она точно не к чему.

Почему то показалось, что с ней появятся проблемы ,вот даже почему-то не сомневался в этом.

Попутчики

Я видел пули, рвущие рассвет,
И дым, что небо пачкал черной гарью.
Здесь больше правды нет —
Лишь кровь, земля и сердце, сжатое от стали.

Мы шли вперед, теряя имена,
Но не теряя воли и решенья.
Я знал — за мною ждет она,
А значит, смерти нет у нас на этом поле сраженья.

Сквозь грохот пушек, лязг штыков
Я помню теплый голос в той тревоге:
"Ты только выживи, прошу…"
И я иду. Я не упал. Я все еще в дороге.

НЕИЗВЕСТНЫЙ ВОИН

Кречет-три, доклад.
Тишина.
— Кречет-три, на связь!
Молчание.

— Кречет-два, на третий этаж! Быстро! Проверьте, что там! Времени мало!

Так. Подниматься выше нельзя — зажмут и расстреляют, как в тире. Нужно уходить вниз. Обратно на второй этаж, в окно и прочь отсюда. Прыжок с шести метров должен выдержать.
Я добрался до пожарной лестницы в другом конце коридора, прислушался, и, не услышав ничего подозрительного, толкнул дверь.
Вперед! То есть, вниз!
Стоило мне спуститься всего на один пролет, как снизу загрохотали тяжелые шаги.
— Да твою ж… — простонал я.
Двое, спешат наверх. Куда быстрее меня, и бежать уже некуда — придется драться. Опершись о стену плечом, чтобы видеть пролет, я сжал пистолет обеими руками и затаил дыхание. Сердце бухало в ушах в ритм солдатским ботинкам. Главное — успеть первым. А там…

Первый боевик появился из-за поворота. Я вскинул пистолет, и красная точка целеуказателя скользнула по стене, перепрыгнула на одежду и на мгновение замерла на переносице под очками. Бам! Бам! «Глок» сердито лягнулся, норовя вырваться из пальцев, но дело свое сделал: фигура в черном молча завалилась назад, прямо на своего напарника.

Я подорвался с полки , отпрыгнул в сторону стукнулся лбом об место для багажа , голова кругом ,на лбу испарина, прихожу в себя потихоньку ,а как же соседка ?

Перевожу взгляд на ее полку спит красотуля . Ну да ладно ,нервы пошаливают ,надо успокоится ,значит в тамбур ,потряс головой посмотрел ещё раз на соседнюю полку . Девушки в нашем случае потом и пошел.

Очередные сутки моей новой жизни начались с очередного сюрприза.Из размышлений меня вырвал какой-то звук.

Это еще что?

За моей спиной вырисовывались три типа весьма однозначной наружности ,сунув руки в карманы и не сводя с меня глаз.

И вряд ли они собирались спросить у меня, как пройти в библиотеку.

Ну все. Кажется, приехали.

Я остановился, без особой спешки повернулся на звук и, наконец, как следует рассмотрел суровую троицу.

От двадцати до тридцати на глазок, крепкие и широкоплечие. Держатся настолько свободно и независимо, будто они хозяева.

Впрочем, примерно так оно и есть: еще в лихие девяностые такие парни «работали» по рынку на постоянной основе, прислуживая очередному местному авторитету и не пуская на свою территорию гастролирующих. И полностью избавится от них так и не вышло

— Брати-и-иш, дай телефон позвонить, — лениво протянул тот, что по центру. Спортивные штаны, футболка, обтягивающая рельефные мускулы. Бритый чуть ли не под ноль, с небольшим шрамом на лбу и холодными, опасными глазами. Пока еще не полноценный уголовник с солидным тюремным стажем, — но такого одним взглядом не сломаешь.
— У тебя своего, что ли, нет? — интересуюсь типа из вежливости.
— Деньги кончились дядя . — Бритый протяжно вздохнул. — А мне срочно надо.
Я обратил внимание, что один из гоблинов сдвинулся немного назад . Присматривает, чтоб случайные люди не появились ? Или просто заходит со спины? Тогда бритый просто отвлекает. Третий встал чуть в стороне, привалился плечом к стене и поглядывал по сторонам. Ждал.
— А друзья что же, без телефонов? — Я приподнял бровь. — Или сели?
— Ага, сели. У всех сразу, прикинь? — Бритый радостно закивал. — Да ты не бойся, я отдам.
Ну да, конечно.

Отдаст, догонит, и еще раз отдаст. Бритый выпускать меня живым точно не намерен.Его взгляд переместился куда-то мне за плечо, и сзади раздался сначала едва слышный шорох и сразу за ним — звук, подозрительно похожий на щелчок складного ножа.

Пора.
— Конечно! Вот, держи!

Когда я вытащил телефон из кармана и протянул бритому, на лице у того мелькнула жадная радость, но она тут же сменилась недоумением.

А потом и тревогой: кажется, верховный гоблин все-таки успел что-то сообразить.
Но сделать ничего не успел. Я крутанул телефон на ладони, сжал обратным хватом, резко развернулся и ударил.

Щеколда , с хрустом врезалась грабителю чуть ниже подбородка. Подкравшийся сзади гоблин выронил блеснувший вороненой сталью складень, захрипел, хватаясь за горло, и упал на колени.
Но двое еще были на ногах. К ним я стоял боком, и успел только поднять локоть, закрывая голову. Ударило, как кувалдой: или телескопической дубинкой, то ли кастетом. Я только выругался сквозь зубы, присел, выпустил из пальцев телефон и, крутанувшись на пятках, вбил бритому в челюсть апперкот. Послышался треск, ноги грабителя оторвались от пола , и гоблин кулем свалился на пол.
Его последний уцелевший товарищ явно не ожидал прыти от заросшего щетиной неказистого мужика , зато соображал, похоже, побыстрее других: завел руку за спину и рванул из-за пояса пистолет. Проворно, одним движением, сверкнул старина «Макаров», бросился вперед, нырнул под уже наставленное на меня дуло и ударил. Не кулаком — плечом, но с такой силой, что буквально снес гоблина. Он отлетел и врезался затылком в стену.
Аж гул пошел. Бездыханное тело медленно сползло на пол , оставляя за собой на ржавом железе влажный след, дернулось несколько раз и, наконец, затихло.
— Да что ж вы, студентики, себя не бережете — вздохнул я, подбирая телефон.
Кажется, целый — по крайней мере, экран. Да и корпус тоже. Только на закругленном уголке осталась крохотная царапина. Я на всякий случай огляделся. Кажется, без свидетелей. А гоблины ничего никому не расскажут.
Особых сожалений я не испытывал. Любое действие рождает соответствующей силы противодействие — примерно такому учит школьный курс физики.
— Лежит безжизненное тело… И некому его поднять, — подытожил я.