Запрещено любить

Глава 1

Мотоцикл уносил нас навстречу заходящему солнцу. Сняв шлем и раскинув руки, я подставила лицо теплому ветру. Захар привычно сбавил скорость, чтобы я не свалилась железного коня, и неспешно взбирался на холм.

Мне девятнадцать, ему двадцать один. Мы только вступили во взрослую жизнь, только вкусили ее прелести. Нам казалось, что дальше ждет безбрежное счастье. Потому что любили и были любимы. Столько нового и солнечного еще впереди без бед и боли. Мы были молоды и беспечны. Слишком наивны.

— Давай поженимся и уедем далеко-далеко? — предложила я, когда мы добрались до небольшой поляны на холме.

Отсюда открывался отличный вид на закат. Лежа на теплой земле, прижавшись к телу любого человека, хотелось только одного — чтобы так было всегда.

— Давай, — с нежностью улыбнулся Захар.

Он склонился ко мне и накрыл мои губы нежным поцелуем. Его волнистые длинные волосы цвета пшеницы укрыли мое лицо. Как я любила вдыхать их аромат. Свежий, с нотками ментола и пряности кружил мне голову с одного вдоха. Запустив руки в его густую шевелюру, требовательно прижала к себе.

— Малыш, — тихо рассмеялся Захар, — тут людное место.

— Жаль, — я грустно вздохнула, отпуская его.

Улыбнувшись, я смотрела в серо-голубые глаза любимого мужчины и таяла. Я любила в нем все. Он мне казался самим совершенством. Даже его прямой нос с небольшой горбинкой и шрам, рассекающий правую бровь, были совершенны. Они придавали его пока еще юношескому лицо мужественности.

Глядя мне в глаза, Захар не скрывал своих чувств. В его взгляде отчетливо читалась любовь. Чистая, настоящая, первая. Красивые пухлые губы, растянувшиеся в счастливой улыбке манили к себе, как пчелу благоухающий великолепный бутон самого красивого цветка на свете.

Мы были молоды и слишком беспечны. Еще не познали людскую подлость и злобу. А они уже притаились неподалеку, готовясь нанести сокрушительный удар…

Оказавшись дома поздно ночью, я тихо прошмыгнула на второй этаж и неслышно вошла в свою комнату. Я дочь состоятельных родителей. Захар из обычной семьи. Его воспитывала только мать. Отец умер, когда сыну было всего пять лет.

Мне было плевать на его материальное состояние. Также было все равно что мои родители не одобряют наших с Захаром отношений. Я большая девочка, и они не могут мне указывать кого любить.

Я улеглась на кровать и мечтательно уставился в потолок. Как же это здорово! Любовь! А ведь это всего лишь случайность. Выйдя я тогда, год назад, из института на минуту позже, мы могли бы никогда и не встретиться с Захаром и не узнать друг друга. Или если бы не забарахлил его железный конь рядом с выходом моей Альма-матер, Захар просто промчался бы мимо, не заметив меня. Да тысячи вероятностей! Но нам суждено было встретиться и полюбить с первого взгляда!

Я помню, как будто это случилось вчера. Наше знакомство. Захар заглушил свой грохочущий мотоцикл и подошел ко мне. А я в задумчивости брела на остановку. Устала от лекций и спешила как можно скорее оказаться дома.

Он возник передо мною будто скала. Встал на дороге, преграждая путь своей широкой грудью и лучезарной улыбкой. Только взглянув в его смешливые глаза, я тут же поняла, что пропала. Мы созванивались каждый день. А через неделю было свидание. Захар не пригласил меня в ресторан или кино, он предложил посмотреть закат. Это оказалось так романтично.

Для меня, девочки из богатой, семьи рестораны и кино обыденность. А вот багряное солнце, уходящее на ночлег далеко за горизонт, было невероятно сказочным, мужчина рядом со мной — настоящим принцем. В тот день я узнала страстную любовь. Он стал моим первым, и я была уверена, единственным

Но жизнь оказалась не так прекрасна, как нам чудилось. Мы были слишком беспечны и не познали еще людскую подлость. А она уже приготовилась нанести первый удар…

Глава 2

Проснувшись утром, задумчиво смотрела в окно. Вчера я сделала предложение Захару, и он согласился.

— Чудно! — хмыкнула я сама себе. — Мужчина должен делать предложение. — Немного полежав в мечтательной задумчивости, я растянулась в счастливой улыбке. — Я просто его опередила.

Поднявшись с кровати, направилась было в ванную, но меня остановил завибрировавший телефон. Звонил Захар.

— Привет, — промурлыкала я, ответив на звонок.

— Привет, малыш, — ласково произнес он. — Как спалось?

— Чудесно! — я улыбнулась. — А тебе?

— Я провел ночь в раздумьях, — серьезно проговорил Захар. Он мечтательно хмыкнул и осторожно спросил: — Твое вчерашнее предложение было не шуткой?

— Пожениться? — я кокетливо уточнила.

— Да, — осторожно ответил молодой человек.

— Нет, Захар, — я шутливо хмыкнула. — Я была очень серьезна. Я на самом деле хочу стать твоей женой и прожить с тобой всю жизнь.

— Ян, — Захар тяжело вздохнул, немало напугав меня этим, и настороженно продолжил: — Я не смогу обеспечить тебе ту жизнь, к которой ты привыкла.

— Захар, — слегка напугано протянула я, но он меня остановил:

— Не перебивай, пожалуйста. Пока я не могу предложить ту жизнь, к которой ты привыкла. Но я постараюсь это сделать. Я хочу, чтобы ты была счастлива со мной. Чтобы не знала нужды. Давно обдумывал сделать тебе предложение… Меня останавливали деньги. Верни их отсутствие. Я не смогу устроить пышное торжество.

— Захар, ты не хочешь жениться? — со слезами прошептала я.

— Малышка, конечно же хочу! Очень хочу! Всем сердцем этого желаю! — с жаром воскликнул он. — Я мечтаю засыпать и просыпаться вместе, а не нестись по ночному городу, торопясь доставить тебя домой. Ян, — Захар тяжело вздохнул, — меня беспокоят твои родители. Их отношение ко мне. Я вижу, что они мне не рады. Ни твоя мать, ни тем более отец никогда не дадут согласие на наш брак…

— А кто будет их спрашивать? — самоуверенно выпалила я. — Захар, я поставлю их в известность уже после свершившегося факта. Мне не нужна никакая свадьба, пышное торжество, лимузины, голуби в небо… Мне ты нужен! И только ты! Плевать на богатство, замки, наряды, украшения! Я тебя люблю! Мне с тобой хорошо будет где угодно!

— Даже в шалаше? — шутливо поинтересовался молодой человек.

— С любимым рай в шалаше, — я счастливо рассмеялась. — Захар, мне не нужно все это. Я уверена, что вдвоем мы сможем горы свернуть! — с жаром воскликнула я.

— Ну раз так! — весело усмехнулся Захар. — Я согласен стать твоим мужем.

— Ура! — радостно завопила я. — Когда заявление пойдем подавать?

— Сегодня, — довольно ответил Захар. — Не будем тянуть.

— Сегодня? — восторженно переспросил я.

— Да, — подтвердил он и рассмеялся.

— Тогда я в душ и собираться, — торопливо протараторила я.

— Не торопись, малыш, — засмеялся Захар. — Время только десять утра. Заеду за тобой около двух.

— Хорошо, — я улыбнулась. — Тогда буду собираться не спеша.

Мы поворковали немного, распрощались, и я побежала в ванную. После спустилась на кухню позавтракать и застала сонного старшего братца. Федор, любитель клубных вечеринок и девушек, на удивление сегодня поднялся рано. Для него одиннадцать утра — рань ранняя.

— Ты чего такая довольная? — вместо приветствия с издевкой поинтересовался брат.

— Настроение хорошее, — я равнодушно пожала плечами.

— Опять со своим этим вчера была? — пренебрежительно бросил он.

— Не с этим! — я недовольно раздула ноздри и гневно процедила: — Его зовут Захар! Что он тебе сделал? За что ты его так ненавидишь?

— Ничего, — презрительно хмыкнул Федор. — Нашла себе оборвыша и рада.

— Он не оборвыш! — взорвалась я. — Кого я должна была найти? Такого как ты и твои друзья?

— А чем я и мои друзья тебе не угодили? — с издевкой усмехнулся брат.

— Да всем! — с жаром воскликнула я. — Вас кроме тусовок больше ничего не интересует.

— Так мы молоды еще, сестренка! — расхохотался Федор. — Гуляем, пока можем.

— Ну тебя! — я махнула на него рукой.

Взяла кружку с чаем и тарелку с поджаренным тостом с сыром и, показав брату язык, пошла к себе в комнату.

Меня выводило из себя отношение родных к Захару. Ведь то, что он родился в простой семье, не делало его плохим человеком. Но родители и брат считали его недостойной парой для меня. Не нашего круга, оборвыш, нищеброд, голодранец, выродок — это лишь маленькая толика эпитетов, которыми наградила Захара моя семья. Именно это бесило!

Ведь он учился и работал. Захар сам уже в семнадцать лет купил себе мотоцикл. Он умудрялся помогать еще и маме деньгами.

Тогда как молодые люди моего круга не стыдились сидеть на шее у родителей. Да, у них были премиальные иномарки, самые дорогие и крутые мотоциклы. Но все это было пустое. Напыщенные индюки, не представляющие собой ровным счетом ничего без средств своих богатых родителей!

Глава 3

Три долгих часа я сидела в кабинете следователя, отвечая на одни и те же вопросы по десятому разу. Я была измотана допросом и переживаниями за любимого.

Как только нас доставили в отдел, тут же развели по разным кабинетам. Я ничего не знала о Захаре, и это беспокоило до одури. Полицейский отказывался отвечать на мой вопрос о нем. В конце концов, не выдержав, он сердито выпалил что вопросы здесь задает он.

Когда часы, висящие над головой следователя плавно подобрались к шести вечера, в кабинет вошел еще один сотрудник полиции. Хмуро посмотрев на меня, он с издевкой поинтересовался у коллеги:

— Молчит?

— Нет, — с легкой усмешкой ответил тот. — Но про содержимое пакетов, конечно, ничего не ведает.

— Странно, — протянул вошедший, взял стул и присел рядом с моим “мучителем”. Склонив голову набок, пристально посмотрел на меня и с сарказмом усмехнулся: — А вот твой друг все рассказал: где, когда и кто.

— Что? — устало проговорила я.

— Что именно? — уточнил он. Я кивнула. Полицейский растянулся в довольной улыбке и пояснил: — Мельников Захар Аркадьевич поведал мне, что вы с ним часто занимались сбытом запрещенных препаратов. — Я удивленно вытаращила на него. — Не веришь? — шутливо хмыкнул он.

— Нет, — спокойно ответила я.

— Так я могу протокол допроса показать, — нагло улыбнулся новый следователь. — Твой друг тебя виноватой делает. С его слов Любимого Яна Михайловна занимается этим делом давно, а он лишь помогает развозить по точкам.

— Покажите, — спокойно произнесла я, пристально смотря ему в глаза.

После моих слов в них вспыхнуло удивление, через мгновение сменившееся раздражением. Оба сотрудника полиции не ожидали от меня такого. Слезы, истерику — все что угодно, но не спокойствие и наглость.

Я же после заявления следователя о показаниях Захара поняла, что все произошедшее чья-то спланированная подстава. Но для чего это было нужно? И кому? Полицейские нагло мне врали. Видимо, считали, что молодая глупая девчонка, услышав о предательстве любимого, выдаст им всю подноготную. Но вот только выдавать мне нечего! Все случившееся чистой воды фарс!

Я смотрела на хмурых и разочарованных полицейских и ждала их дальнейших действий.

— Знаете, Яна Михайловна, вы женщина странный народ, — задумчиво протянул следователь, допрашивающий меня уже более трех часов. — Вам говоришь, что ваш муж, любовник или еще кто, опасный преступник, приводишь доказательства, а вы не верите.

— Какие доказательства вины Захара вы мне привели? — спокойно поинтересовалась я.

Я видела, как у него яростно заходили желваки. Наверное, это было дерзко с моей стороны, но терять было нечего. Они уже все решили. Улики — дело наживное.

— Вам мало его показаний? — удивленно усмехнулся второй следователь.

— Вы мне их так и не показали, — равнодушно напомнила ему.

Это окончательно вывело их из себя. Мой следователь вскочил со стула и ударил кулаком об стол. Я испуганно вздрогнула, но смело посмотрела ему в глаза, метающие молнии в мою сторону.

— Вот жена Чикатило была такая же упрямая. Не верила, что ее муж погубил пятьдесят три ни в чем неповинных человека. Пока все факты перед ней не выложили, не верила! — взорвался он.

— Самсонов, полегче, — прозвучал тихий ровный голос за спиной. Невысокий мужчина средних лет с уставшим взглядом незаметно вошел в кабинет. Он примостился на свободный стул возле окна и спокойно продолжил: — Девочка не причем. Хотя ее друг и настаивает на обратном. Но у меня есть сведения, что она действительно не знаете о его делах.

— Они же вместе ездили? — возмутился второй следователь.

Вошедший отрицательно покрутил головой и ответил:

— Нет. Захар Аркадьевич пытается выкрутиться таким образом. На пакетиках только его отпечатки.

Я не верила, что это правда. И не потому, что мои пальчики никто не снимал, об этом даже не подумала, а потому, что Захар никогда бы не связался с наркотиками. Да и за год отношений наверняка заметила бы неладное. Нет! Не верю!

— Я могу его увидеть? — тихо спросила я у вошедшего.

— Нет, не можете, — строго отрезал он. — Вам пора домой, Яна Михайловна. Внизу вас ждет водитель.

Я удивленно уставилась на него и пролепетала:

— Как домой? А Захар?

— Ваш друг арестован, — спокойно ответил он. — Будет находиться здесь до суда. А дальше как судья решит.

Я хотела возразить, попытаться достучаться до них, объяснить, что Захар ни в чем не виноват, но это было бесполезно. Спорить себе дороже. Лучше выбраться из отделения и попробовать помочь Захару как-то там, на воле.

Мне выписали пропуск и отпустили. Выйдя на улицу, сразу заметила припаркованный автомобиль отца неподалеку от входа. Подойдя к машине, открыла дверь и плюхнулась на заднее сиденье. Водитель Илья угрюмо посмотрел на меня в зеркало заднего вида и молча тронулся с места.

Я сидела на заднем сиденье, смотря в окно пустым взглядом, и пыталась понять, что произошло на самом деле. Но как ни старалась, найти в своем окружении того, кому этот фарс был бы выгоден, не смогла. По всему выходило, что всю эту авантюру провернул кто-то из знакомых Захара. Я знала его друзей и маму и абсолютно не представляла, кто мог на такое пойти. А главное зачем? Может это какие-нибудь родственники? Но опять не совсем ясно каков мотив?

Глава 4

Утром через два дня после происшествия ко мне в комнату бесцеремонно ворвался Федор.

— Собирайся! — недовольно буркнул он.

Я удивленно уставилась на него и поинтересовалась:

— Куда?

— Увидишь, — с издевкой бросил брат и вышел.

Поднявшись с кровати, подошла к зеркалу и посмотрел на свое отражение. Мой печальный вид усиливали темные круги под глазами, распухшие от слез курносый нос и губы, раскрасневшиеся почти до кроваво-алого цвета, и потухший взгляд карих глаз. Все два дня я провела в комнате, отказываясь выходить. Все два дня я проревела белугой, надеясь, что отец передумает. К несчастью, этого не случилось.

Взяв расческу, провела по своим волнистым темно-каштановым длинным волосам и снова расплакалась от отчаяния. Я догадалась, куда мы с братом направимся. Мне покажут Захара. Сегодня последний день, когда я его вижу. А потом меня ждет “счастливое” замужество. До конца так и не верила, что отец на самом деле подстроил все это только лишь для того, чтобы получить деньги Козельского. Неужели я на самом деле лишь разменная монета? Плата за вложение капитала в дело? Не хотелось в это верить. А также в молчаливое участие во всем этом фарсе остальных членов семьи.

За два дня ко мне в комнату так никто и не пришел: ни мама, ни брат, ни тем более отец. Им всем было плевать на мое душевное состояние. Уверена в этом. Мамино сочувствие при моем возвращении из полиции лишь отличная актерская игра.

Они давно решили о моей свадьбе с Козельским. Продали ненужную дочь как барана. Не зря же Павел Савельевич стал часто появляться у нас дома. Но я никогда не видела особого внимания к своей персоне с его стороны. Мы только вежливо здоровались и все. Может не замечала?

А что я замечала, витая в облаках?

— Ничего, — я горько усмехнулась своему отражению в зеркале и снова расплакалась.

Как же я была счастлива буквально два дня назад! Кто бы мог подумать, что людское коварство уже дышит в спину.

Они готовились. Планомерно и расчетливо, стараясь нанести удар побольнее. Неужели деньги важнее собственной дочери?

— Ты собралась? — прервал мои душевные стенания Федор, снова ввалившись в мою комнату без стука.

Обернувшись, я подозрительно взглянула на него и тихо поинтересовалась:

— Ты тоже в этом участвовал?

— Не понимаю, о чем ты? — пренебрежительно фыркнул Федор и бросил мне: — Жду в машине, — и вышел из комнаты.

Горько усмехнувшись ему вслед, я подошла к шкафу, достала джинсы и какую-то футболку. Мне было все равно, что одевать. Я даже не понимала, что взяла из одежды.

Фырканье Федора подтвердило мою догадку. Он также причастен к этому цинизму и лицемерию. Да и черт с ним! С ними со всеми!

Яростно натянув футболку и джинсы, собрала растрепанные волосы в хвост и вышла из комнаты. Если им всем нужна эта чертова свадьба — пусть будет! Ну вот уж наследника этому престарелому маразматику я рожать не собираюсь! Дудки! Я сделаю все, чтобы отбить у него все желание спать со мной.

Сердито спускаясь по лестнице, погрузившись в свои размышления, не заметила маму. Она стояла в дверях кухни с гордо выпрямленной спиной, внимательно наблюдая за мной.

— Здравствуй, Яна, — церемонно поздоровалась мать.

— Здрасти, — пренебрежительно бросила я и прошла в прихожую.

— Ты как со мной разговариваешь? — грозно воскликнула мать, влетев следом за мной.

Не поднимая головы, продолжая обуваться, я угрюмо хмыкнула и с издевкой поинтересовалась:

— А что тебя не устроило? Привыкаю к тому, что скоро у меня будет другой дом и новый хозяин.

— Яна!!! — она возмущенно закричала.

В ответ я лишь изобразила снисходительную улыбку и молча вышли на улицу.

Федор уже сидел за рулем отцовского джипа, нетерпеливо поджидая моего появления. Я подошла к машине и открыла переднюю пассажирскую дверь.

— Назад садись, — буркнул брат.

С шумом выдохнув, я послушно забралась на заднее сиденье и хмуро посмотрела на Федора. Его явно забавляла эта ситуация. Он бросил насмешливый взгляд на меня в зеркало заднего вида и плавно выехал со двора. Всю дорогу до знакомого отделения мы проделали молча. Брат то и дело кидал на меня взгляд, не скрывая насмешки. Он пытался вывести меня из себя. Хотел повеселиться. А мне было все равно. Думала лишь о том, что увижу своего любимого мужчину в последний раз.

Сидя на заднем сиденье, смотрела пустым взглядом в окно и мысленно прощалась с ним. Я говорила Захару, как сильно люблю его. Как мне хотелось бы повернуть время вспять и сбежать из ненавистного дома с ним на край Вселенной, где нас не смог бы достать мой отец. Я тихо плакала, прощаясь со своим любимым, вытирая ладонями слезы, струившиеся по лицу.

Мы подъехали к зданию полиции, припарковались напротив выхода. Федор заглушил мотор, взял телефон и написал кому-то сообщение. А я, не моргая, смотрела на двери полицейского участка, возле которых стояли двое сотрудников и о чем то беседовали, периодической смеясь.

Мои уставшие от слез глаза начали болеть от напряжения, но я упрямо не отрывала взгляда от входа в здание полиции, боясь пропустить Захара.

Глава 5

Через две недели после освобождения Захара отец позвал меня к себе в кабинет. Указав мне на кресло, сложил руки в замок на груди и, облокотившись об угол стола, строго проговорил:

— Я выполнил свое обещание. Мельников Захар отпущен на свободу. Все обвинения с него сняты. Дело за тобой.

— И что мне надо сделать? Самой предложить Козельскому взять меня в жены? — угрюмо хмыкнула я.

— Не надо иронизировать, — спокойно ответил отец. — От тебя требуется только беспрекословное послушание. Приготовлениями к свадьбе займется агентство. Ты проследишь за ними, чтобы все было, как ты хочешь.

— Я никак не хочу, — тихо проговорила я. — И заниматься подготовкой к свадьбе не собираюсь, — я насмешливо уставилась на него и усмехнулась.

— Если ты забыла, я напомню тебе, что ты сама приняла условие, — гневно процедил отец.

— Я согласилась выйти замуж, — спокойно произнесла я. — Но заниматься свадьбой не обещала. Мне на нее плевать!

— Ты не боишься, что твой недоносок снова окажется в тюрьме?! — зло прошипел отец.

— А ты не боишься, папочка, что в таком случае лишишься вливаний Козельского в свой бизнес? — как можно более равнодушно парировала я.

Отец явно не ожидал от меня такой дерзости. Он удивленно смотрел на меня, задумчиво хмурясь.

“Девочка повзрослела, папочка, — хмыкнула я про себя. — Благодаря вам быстро повзрослела,” — а в слух проговорила:

— Вам нужен этот спектакль, вот и занимайтесь сами

— Яна!!! — гневно воскликнул отец.

— Что? — я равнодушно хмыкнула. — Я всего лишь кукла, папуль. А куклам все равно как их наряжают и что с ними делают.

Отец угрюмо смотрел на меня и молчал. Возразить ему было нечего. Заставить меня заниматься этой проклятой свадьбой он не мог и очень хорошо понял это. Пугать тем, что Захара снова упрячут за решетку бесполезно. Я отчетливо дала понять, что уяснила правила игры. А также он осознал, что человеку, у которого отняли самое дорогое, угрожать без толку. Уверена, что папа не ожидал от меня подобной реакции. Родители были уверены, что наши отношения с Захаром несерьёзные. И ошиблись.

Думаю, отец надеялся в будущем при помощи меня влиять на Козельского, но понял что это вряд ли выйдет. Его глупышка дочь оказалась довольно смышленой. И в данный момент папуля пытался понять насколько.

— Бог с тобой! — в конце концов он махнул рукой и сел в свое кресло. — Не хочешь сама заниматься свадьбой, мать займется, — он угрюмо вздохнул и хмыкнул: — Зря ты так, Ян. Я добра тебе желаю. С этим твоим у тебя не было бы будущего. Что он мог тебе предложить? Рай в шалаше? А Козельский состоятельный мужчина. Он лучшая партия для тебя. С ним ты будешь обеспечена и ни в чем не будешь нуждаться до конца своих дней.

Я молча слушала отца с равнодушным видом. Поняв, что его слова не возымели действия, он раздраженно поиграл желваками и произнес:

— Принеси мне свой паспорт.

Я еле удержалась, чтобы не завопить от радости. Как же я могла забыть, что потеряла свой паспорт. Конечно, это не остановит отца, но даст мне отсрочку. Еще не представляла как ей воспользоваться, но лишнее время моей свободы радовало.

Согласно кивнув, я поднялась с кресла и вышла из кабинета. Быстро влетев по лестнице на второй этаж, ворвалась в свою комнату и довольно посмотрела в зеркало. У меня было время! Немного, но было. Надо что-то придумать, чтобы избежать свадьбы.

— Может сбежать? — еле слышно спросил я свое отражение.

Но поморщившись, отрицательно покрутила головой. Далеко убежать не удастся. Своей выходкой только разозлю родителя. Надо придумать что-то другое. Но вот что?

— Ладно, — махнула я рукой и весело подмигнула отражению. — Потом подумаю.

Я подошла к тумбочке и, хищно улыбнувшись, открыла верхний ящик. Улыбка медленно сползла с моего лица. Паспорт лежал на своем привычном месте и ехидно поблескивал обложкой. Подняв глаза, я уперлась непонимающим взглядом в стену.

Тогда я перерыла всю комнату в поисках документа и абсолютно уверена, что его не было. Я не могла его не заметить, ведь сейчас он лежал на самом видном месте. Там же, где и всегда, поверх всех моих документов. Кто-то подслушал мой разговор с Захаром о ЗАГСе и выкрал паспорт. Кто-то решил нам помешать. И я точно знаю кто! Федор! Не зря же тогда он так рано проснулся. Значит, гаденыш подслушивал под дверью, и когда я была в душе, украл документ.

Боялись, что барашек выберется из стойла! Сбежит на свободу! Приставили ко мне цербера. А он и рад стараться!

Я устало прикрыла глаза, стараясь унять яростную дрожь. Товар! Я всего лишь товар! Его надо беречь как зеницу ока! Оберегать, холить и лелеять. Слишком ценный товар! Слишком дорогой!

Значит, лишнего времени у меня нет. Я обреченно усмехнулась, прижавшись лбом к холодной стене. Постояла немного, взяла паспорт и с силой задвинула ящик. Тяжело вздохнув, повернулась к зеркалу, кинула на свое отражение обреченный взгляд и тихо проговорила:

— Все равно отсрочка ничем не помогла бы. Лишь немного оттянула неизбежное. — Снова тяжело вздохнув, я печально улыбнулась отражению и прошептала: — У меня осталась надежда. Я верю, что Захар придет за мной, — и вышла из комнаты.

Глава 6

Подготовка к свадьбе шла полным ходом. Мама с радостью взяла на себя всю организацию торжества. Пару дней она наседала на меня в попытках привлечь, но я была непреклонна. Им нужен весь этот фарс, вот пусть и занимаются его организацией. С меня достаточно того, что я выступаю главным лицедеем на этом празднике.

Мне не давали покоя две вещи. Первая — это спешка. В наших кругах к свадьбе готовились год, если не больше. Торжество продумывалось до мелочей. В моем случае всего лишь месяц. Но тут все было более или менее объяснимо. Отец очень торопился заполучить денежки моего будущего супруга.

А вот вторая… Как они так быстро все организовали? Ни одно агентство не возьмется устроить пышное торжество за месяц. Да и ресторан, который сняли для нашей свадьбы, очень популярен. Бронировать его необходимо задолго до назначенной даты.

А платье? Мне не верилось, что мать выберет себе наряд из того что есть. А уж тем более невесте! Я должна блистать на празднике, чтобы никто не усомнился в состоятельности Любимовых!

Ответ на свои вопросы я получила сегодня. Мама за завтраком объявила мне, что мы днем отправляемся в салон на примерку свадебного наряда. Она пыталась привлечь меня, равнодушно поглощающую завтрак, к обсуждению платья. Но я ковырялась в тарелке, делая вид, что не слышу ее пустую напыщенную болтовню.

— Яна! — возмущенно воскликнула мама. — Я с тобой о платье говорю! Это самое важное для невесты!

— Мам, — спокойно произнесла я, — ты еще не поняла, что мне абсолютно насрать на него?

— Яна!!! — она недовольно уставилась на меня. — Откуда ты нахваталась таких выражений?! — и презрительно покивав головой, хмыкнула: — Это этот твой во всем виноват. Раньше ты не выражалось.

— Да, — продолжая ковырять в тарелке, я спокойно протянула: — Раньше я многого не знала. Особенно о своих родных.

— Яна! — мать разъяренно ударила кулаком по столу и грозно посмотрела на меня. — Мы делаем это все ради тебя! Неужели ты этого не понимаешь?

— Понимаю, мамуль, — я выдавила из себя милую улыбку и посмотрела на нее: — Ты даже не представляешь, насколько хорошо я все понимаю.

— Ну все! Хватит! — она вскочила со стула и, ткнув в мою сторону указательным пальцем, произнесла: — Ты еще спасибо за это скажешь! — мать направилась к двери, остановилась и бросила мне: — Выезжаем в час! Будь готова!

— Буду, — буркнула я.

Я смирилась с неизбежным. Если мне суждено выйти замуж за нелюбимого, то пусть будет так. Сделать ничего не могу. Я боялась, если пойдут на попятную, отец снова упрячет Захара за решетку. Только лишь по этой причине я смиренно ждала своей участи.

О Захаре мне ничего не было известно. Спустя неделю после его освобождения, я пыталась позвонить ему, но телефон был недоступен. Я попробовала набрать его маме, но результат был тот же.

Поехать к его дому, я не могла. Отец приставил ко мне охранника. Теперь я была под пристальным наблюдением. Меня отвозили в институт и забирали из него. Запретили общаться с друзьями. Меня отрезали от внешнего мира, опасаясь побега.

Строго-настрого было запрещено рассказывать кому-либо о случившимся тогда на трассе. А мне и не хотелось ни с кем делиться. Новость о моей скорой свадьбе быстро разлетелась по универу, и многие стали меня сторониться. Причину такого поведения я не знала и не собиралась выяснять. Мне было все равно. Я плыла по течению, абсолютно перестав сопротивляться препятствиям. Лишь иногда подавала признаки жизни, огрызаясь с родными.

Меня поддерживала лишь надежда на своего любимого рыцаря. Я знала, что сразу он не сумеет прийти мне на помощь. Может через год или два, или десять… Но обязательно это сделает.

Ровно в час я была готова для похода в салон. Спустилась на первый этаж. Мать уже ожидала меня в гостиной. Она осуждающе окинула меня взглядом и недовольно покрутила головой, тягостно вздохнув. Ей не понравилось полное отсутствие косметики на моем лице, собранные в нелепый пучок волосы, рваные джинсы и растянутый свитер.

Я сделала это не специально. Хоть малейшего желания наряжаться у меня не было.

Обувшись, мы вышли с матерью на улицу и увидели въезжающую во двор автомобиль. К нам пожаловал Козельский. Давно не появлялся.

Нацепив гостеприимную улыбку, мама потянула меня за собой встречать дорогого гостя.

— Добрый день, Павел, — родительница мило поздоровалась с Козельским, как только он вышел из машины.

— Добрый день, дамы, — улыбнулся он в ответ и хищно посмотрел на меня.

Подавив отвращение, я кивнула ему и отвернулась. Павел Савельевич хоть и был далеко не молод, но в привлекательности ему не откажешь. Он явно следил за своей внешностью, посещал спортзал и салон красоты. Думаю, не обходил стороной и косметолога, что очень неплохо сказывалось на его внешности. Высокий, поджарый мужчина с красивыми серыми глазами явно имел успех у женщин. Я искренне не понимала для чего ему нужна свадьба. Никак не могла взять в толк, зачем я ему сдалась? Ведь если отбросить мое отвращение к нему и посмотреть беспристрастным взглядом, то Козельский даже для своего возраста был довольно красивым мужчиной.

Можно, конечно, подумать, что он без ума влюбился в меня. Но это вряд ли. Уж кто-кто, а воротилы, подобные ему, хорошо умеют держать свои чувства в узде. Я уверена, что главная причина взять меня в жены крупный бизнес отца. Все остальное чушь собачья.

Глава 7

— Улыбнулась бы! — ехидно хмыкнул новоиспеченный муж.

Я мазнула по нему равнодушно взглядом и изобразила на лице вымученную улыбку. Козельский насмешливо усмехнулся и обратил внимание на гостей. А я продолжила сидеть на самом почетном вместе. Веселиться на этом празднике не хотелось. Это была моя свадьба! Самый счастливый день в жизни многих девушек. Но не моей.

Сегодня я прощалась со своей любовью, со своей свободой. Словно окунулась в средневековье. Я смотрела на толпу гостей, большинство из которых видела впервые, и пыталась смириться со своей участью. Уговаривала себя, что это все ненадолго. Скоро придет Захар и спасет меня из лап монстра. Лишь вера в это держала меня на ногах.

— Почему не веселишься, дочь? — мама с лучезарной улыбкой подсела рядом. — Сегодня твой день.

— Сегодня ваш день, мама, — равнодушно ответила я. — Я всего лишь товар, выставленный на всеобщее обозрение, — я пристально посмотрел на нее и с ехидцей поинтересовалась: — Сколько я стою? За сколько вы меня продали?

— Яна!!! — возмутилась мать. — С тобой невозможно стало разговаривать! Я пожалуюсь отцу!

— Может, моему мужу? — съязвила я и иронично улыбнулась. — Мамуль, сегодня я вышла замуж по вашей воле. Теперь я замужняя дама, и отец мне не указ. Хочешь пожаловаться на меня, вон, — я кивнула в сторону мужа и язвительно улыбнулась: — иди, пожалуйста Павлику, что кукла слишком разговорчива.

— Яна!!! — завопила мать, яростно раздув ноздри.

— Что, мамочка? — мило улыбнулась я.

— Раньше ты не позволяла себе так со мной разговаривать! — высокомерно произнесла она.

— Раньше я не знала, что моя семья может меня продать. Что моя семья, самые близкие, любимые люди способны на подлость, — зло процедила я. — Иди, скажи Козельскому, что его игрушка дерзит. Только не боишься, что он отменит сделку, и вы лишитесь его денег?

— Ты стала невыносимой!!! — яростно прошипела мать, вскочила со стула и, со злостью тыча в меня пальцем, цинично произнесла: — Ты думаешь, он придет за тобой? Потому такая смелая? Думаешь, он любит? Я тебя разочарую, Яна. Нет любви!!! Ее не существует! Все что угодно: расчет, привычка, обязанность — но не любовь. Скоро ты это поймешь, — она язвительно покивала головой и хищно улыбнулась. — Вот тогда и поговорим!

Мать, гордо выпрямив спину, направилась в гущу веселья. Я недоуменно смотрела ей вслед. Никогда раньше не задумывалась о чувствах родителей друг к другу. Мне всегда казалось, что для создания семьи нужна любовь. А на самом деле все не так. Неужели они ни дня не любили друг друга? Судя по всему, так оно и есть.

Мама из семьи высокопоставленного чиновника, у папы отец — крупный промышленник. Неужели их брак был по расчету? И мы с братом не дети любви, а обязанности? Федор, скорее всего, да. Но я?..

Я верила в любовь. Я знала, что она существует! Я сама люблю и любима! И никто и никогда не докажет, что любви нет. Это у них нет, а у меня есть! И будет! Я всем докажу, как они ошибаются!

Я с облегчением следила за тем, как вывозили свадебный торт. Это многоярусное, белоснежное безумие с нелепыми фигурками молодоженов у меня вызывало лишь отвращение. Захотелось первый кусок, который тамада по старомодной традиции решил продать, запустить в толпу веселящихся гостей и сбежать с этой ярмарки тщеславия.

Взявшись вместе с новоиспеченным мужем за нож, мы отрезали один кусок, который ушел на импровизированном аукционе за баснословную сумму. Я смотрела на это все безучастно. Мне все происходящее казалось страшным сном. Но властная рука мужа, с силой сжимающая локоть, и его злобный шепот, напоминали о реальности событий.

— Улыбнись же! — сквозь зубы прошипел Павел, не убирая приветливой улыбки. — Что ты как кукла?

Я равнодушно взглянула на него и, усмехнувшись, произнесла:

— А я и есть кукла. Суок. Я не умею улыбаться.

— Посмотрим, — он заиграл желваками, но, вовремя спохватившись, изобразил на лице милую улыбку.

Глядя в его глаза, наполненные яростью, я поняла, что его милота это напускное. Она пропадет тут же, как только мы окажемся наедине. И оказалась права…

Водитель мужа после завершения торжества отвез нас домой. Как только мы оказались во дворе Козельского, муж грубо вытянул меня из машины и потащил в дом. Войдя в гостиную, он толкнул меня на диван и яростно зашипел:

— А теперь послушай меня, дорогая женушка! Я твой муж, хочешь ты того или нет. И ты обошлась мне достаточно кругленькую сумму. С сегодняшнего дня только я распоряжаюсь твоим телом и душой.

— Душой? — удивленно хмыкнула я. — О нет, дорогой, до дьявола тебя далеко. Тело, да. Тут я бессильна. Но душа… Ее ты не получишь!

— Ты не представляешь, на что я способен, — зло улыбнулся Павел. — Дьявол тебе покажется святошей.

— Мне все равно, — равнодушно прошептала я. — Плевать! — я перешла на крик. — Плевать! Вы отняли у меня все!!! Но моя душа останется со мной! Я никогда тебя не полюблю!

Неожиданно Козельский расхохотался. Пренебрежительно смотря мне в глаза, он с издевкой произнес:

— Любовь?! Нет любви, моя милая! В нашем обществе запрещено любить! Ты этого не понимаешь еще, молодая слишком. Веришь в великую силу любви. Нет у нее силы! Только деньги и власть правят этим миром! Поймешь со временем.

Глава 8

Семь лет пролетели в ожидании прекрасного рыцаря. Принцесса стойко ждала, когда ее вызволят из лап ненавистного дракона и увезут в светлове будущее. Но рыцарь не торопился биться с чудищем и освобождать свою суженую.

И с каждым годом моя надежда на возвращение Захара таяла. Я почти смирилась со своей участью прожить жизнь рядом с нелюбимым мужчиной. Но мечта о возвращении рыцаря меня не покидала. Я стойко питала ее воспоминаниями. Я жила прошлым, не видя другого будущего кроме как рядом с Захаром. Это было наивно и глупо, и слишком по-детски, но только вера позволяла не свихнуться мне все эти годы.

Муж все это время не оставлял попыток вызвать во мне ответное желание. Я никогда не сопротивлялась и не отказывала близости, но и не изображала великую страсть. После каждого раза я в тайне молилась, чтобы не наступила беременность. Предохраняться мне было запрещено. Супруг строго следил за этим. Заметь он таблетки или что-то еще, мне бы не поздоровилось. Павел не оставлял надежды зачать наследника. В чем-то мы были с ним похожи. У каждого из нас была своя мечта. Я всем сердцем желала возвращение Захара, супруг мечтал о сыне. У него это было словно маниакальной идеей. Я искренне не понимала для чего ему ребенок. У Козельского две взрослые дочери, есть даже внуки. Правда, они живут за границей и практически не поддерживают отношения с отцом. Но наследники есть. Взрослые наследники. Зачем ему еще малыш?

На мою радость все попытки зачать не увенчались успехом. Павел даже отправил меня к врачу обследоваться. Но со здоровьем у меня оказалось все в порядке. Доктор предположил, что дело в супруге. Я поведала об этом Козельскому. Но он лишь зло поиграл желваками, вызвав у меня очередной приступ страха. Грозный вид супруга ничего хорошего не предвещал для меня. Павел никогда не поднимал руку, он бил словом. Муж умел надавить на самые больные точки в душе так, что как бы стойко я не переносила все его угрозы, в этом случае с эмоциями справиться бы не смогла. Но в тот раз обошлось. Павел лишь раздраженно буркнул в ответ, что у него две дочери. Значит, с ним точно все в порядке. Напоминать ему о возрасте я предусмотрительно не стала.

Видимо решив, что все дело в моей холодности, муж по-разному пытался достучаться до моего сердца. Первое время на мою голову сыпались угрозы, но расшевелить мою страсть этим не удалось. Затем он сменил тактику. Козельский пытался подкупить меня ласками и подарками, что также не возымело действия. Поняв, что ничего не приносит результата, супруг махнул рукой.

Мы жили словно соседи. Правда, Павел иногда все же посещал мою спальню, не оставляя мечты о наследнике. Я привыкла к такой жизни и воспринимала ее как должное. Отвращения муж уже не вызывал, как первый год совместный жизни. Только полное равнодушие. Мне было абсолютно все равно где он, с кем и чем занимается.

С родителями я редко, но общалась. В основном инициативу проявляла мать. Отец после нашего разговора примерно через год после свадьбы неохотно шел на контакт. Он был на меня обижен. Дочка не оправдала его надежд. Ведь выдавая меня замуж за своего будущего бизнес-партнера, родитель с моей помощью надеялся влиять на Козельского. Но я показала зубки.

— Дочь, у меня к тебе серьезный разговор, — ласково произнес отец, как только я оказалась у него в кабинете.

Родители позвали нас с Павлом на ужин под предлогом того, что соскучились по дочери. К тому моменту мы не виделись с ними почти год. Муж, скорее всего понимая для чего устраивается встреча, отказался идти со мной, сославшись на неотложные дела.

Оказавшись наедине в кабинете с отцом, я предвкушала разговор. Догадалась, что будет просьба повлиять на Козельского. И папа не подвел.

Тяжело вздохнув, отец мило улыбнулся и елейным голоском принялся за рассказ:

— На берегу реки за городом есть отличный участок земли. Когда-то там хотели строить дом отдыха, но оказалось что с документами не все в порядке. В итоге он сейчас в муниципальной собственности. И вот до меня дошли слухи, что этот участок хотят выставить на торги, — он замолчал и многозначительно взглянул на меня.

— К чему ты мне все это рассказываешь? — спокойно поинтересовалась я.

— У твоего супруга хорошие связи, — улыбнувшись, протянул отец. — Поговори с ним. Пусть замолвит словечко за меня.

— Почему я должна это делать? — я недоуменно скривилась.

— Совсем недавно, — отец многозначительно поднял брови, — я исполнил твою просьбу и вызволил преступника из тюрьмы. Не боишься, что он вновь окажется там?

— Совсем недавно, — я с легкой усмешкой протянула, — я уже расплатилась за это. Если ты забыл, то Козельская я теперь по твоему условию.

— Яна, — отец зло улыбнулся, — ты меня не слышала? Неужели тебе все равно, если он вновь окажется в тюрьме?

— А ты найди его для начала, папуль? — иронично скривилась я в ответ.

— Ты с ним виделась! — яростно заревел он.

— Нет, — я спокойно покрутила головой. — Навела справки, — и, мило улыбнувшись, напомнила: — Этого ты не запрещал.

Отец откинулся на спинку кресла и пристально посмотрел на меня. Наконец, хмыкнув, покачал головой и с иронией протянул:

— Да. Я сделал ставку не на того ребенка.

— У тебя все, пап? — устало поинтересовалась я.

Отец задумчиво кивнул. Я молча поднялась со своего места и вышла из кабинета.

Глава 9

Вернувшись из спортзала, я решила немного понежиться на теплом вечернем солнышке, расположившись в шезлонге с книгой у бассейна. Я настолько увлеклась чтением, что не сразу заметила появление мужа. Павел встал напротив меня и, склонив голову слегка на бок, с хитрым выражением лица наблюдал за мной.

— Ой! — я вздрогнула от неожиданности и улыбнулась. — Давно стоишь?

— Интересно, — с легкой издевкой протянул Козельский, — что ты такое читаешь, что не заметила появление “любимого” супруга? — Не дождавшись ответа, он нагло выхватил книгу из моих рук и прочитал название: — “Финансовые пирамиды в истории человечества”? — Козельский вопросительно взглянул на меня и шутливо хмыкнул: — Решила создать финансовую пирамиду?

— А чем черт не шутит? — я пожала плечами в ответ. — Освобожусь когда-нибудь и создам что-нибудь подобное.

— И не надейся, — криво усмехнулся муж и покачал указательным пальцем из стороны в сторону. — Развода не будет. Не дождешься, милая!

— Родители подобного удара не переживут, — я шутливо кивнула. — Жалко. Не чужие люди все же. — Я поднялась с шезлонга и поинтересовалась: — Ужинать будешь?

— Для ужина еще рано, — хмыкнул Павел. — Только пять вечера. Это раз, — он хитро улыбнулся и продолжил: — Два, мы сегодня отправляемся на вечер по случаю удачной помолвки сына мэра и дочери Владимирова.

— Тоже договорной брак? — равнодушно поинтересовалась я.

— Ты что?! — театрально возмутился Козельский. — Конечно, нет! По любви… — он рассмеялся и подмигнул: — К деньгам.

— Сколько времени на сборы? — привычно уточнила я.

— Полтора часа, — улыбнулся супруг и хмыкнул: — Надень красное платье.

— Хорошо, — я согласно кивнула и направилась в дом.

За семь лет брака с ним уже привыкла, что заранее меня никто не ставил в известность о предстоящем светском мероприятии. Павел не утруждал себя этим. Он просто ставил перед фактом. Думаю, для него это было своего рода развлечением. Нравилось ему выводить меня из себя. Первое время, в самом начале нашего брака, я шумно возмущалась и отказывалась идти куда-либо. Но довольно быстро сдавалась под угрозами.

Козельский никогда не поднимал руку. Он бил словом. Четко в цель. Ранил так сильно, что мне оставалось лишь смириться и выполнить приказание.

В конце концов со временем я поумерила свой пыл. Ничего не могу с этим поделать, полностью в его власти. А вот нажить себе ненужных проблем запросто. В наказание Павел запрет меня дома или начнет посещать мою спальню намного чаще, чем раз в месяц. А этого ой как не хотелось. Уж лучше смиренно вытерпеть очередной светский ужин. Тем более не все так плохо. Скучно, но терпимо.

За семь лет я привыкла к такому и научилась быстро собираться. Многие дамы из нашего окружения убивали день, а то и два, на приготовление к выходу в свет. Мне хватало часа. Благо природа в плане внешности была ко мне благосклонна. Достаточно помыть голову и выпрямить ее феном, нанести легкий макияж, подчеркнув лишь глаза. Вот и сегодня в отведенный срок я была готова к выходу.

Внимательно осмотрев меня с ног до головы, Павел скривился и иронично произнес:

— Как всегда великолепна.

— Спасибо, — я выдавил из себя благодарную улыбку.

Муж не был скуп на комплименты, но делал это обыденным тоном. Он просто констатировал факт, не более. Только говорил это таким тоном, в котором чувствовалось пренебрежение. Такой чести удостаивалась только я. На правах любимой жены, видимо. Но как ни странно, привыкла и к такому и воспринимала как должное.

Галантно подставив мне локоть, Павел вывел меня из дома и подвел к машине. Супруг раскрыл дверь автомобиля и помог забраться в салон. Козельский всегда был почтителен с женщинами. Мне иногда казалось, что смирись я со своим положением, то, скорее всего, не слышала бы угроз и может быть была вполне счастлива в этом браке. Я не единственная, кого родители заставили выйти замуж или жениться. В основном все мирились с таким положением и жили припеваючи. По крайней мере, так казалось со стороны. Наверное, и мы с мужем выглядели как вполне счастливая супружеская пара. На людях я старалась не фыркать в сторону супруга, чтобы дома не получить за это очередное наказание в виде внепланового секса. Несмотря на свой уже почтенный возраст, Павел любил плотские утехи. Очень радовало, что в основном утешал свою похоть муж на стороне. Но ежемесячно я удостаиваюсь его внимания. Козельский так и не отбросил своей мечты о наследнике. А я, дабы избежать нежелательно беременности, украдкой принимала таблетки. Нашла способ их прятать. Даже верный цербер мужа домработница Мадина не смогла их обнаружить, хотя, уверена, очень старалась.

Может быть, мне нужно было махнуть на все рукой и жить как все? Но в моем сердце жила любовь. Первая, настоящая, трепетная. Я не могла и не хотела ее предавать, за что с лихвой расплачивалась. Я мирилась со своим положением, терпела все выходки своего супруга, живя воспоминаниями. Я до сих пор любила Захара и тешила себя надеждой на взаимность.

Я иногда размышляла, могла бы влюбиться в своему мужа, не встреть на своем пути Захара? Не уверена. И тут немаловажную роль играл возраст. Для меня Козельский слишком стар. Я предпочитаю мужчин помоложе. Значительно моложе. А точнее, предпочитала лишь одного мужчину, который, судя по всему, забыл о моем существовании.

Глава 10

В этот раз перед началом ужина привычного фуршета не было. Нас с мужем сразу пригласили за стол, рассчитанный на шесть персон. Соседи пока отсутствовали, мы с Павлом были первыми. Усевшись на свое место, я тоскливо осмотрела зал. Все как всегда. Все как у всех. Около пятнадцати столов, таких же как тот, за которым сидели мы с Козельским. Сцена, на которой будут развлекать дорогих гостей приглашенные звезды, однотипные украшения, небольшой танцпол.

Я ровно относилась к подобным мероприятиям. Они нужны для подтверждения статуса устроителя и налаживания деловых связей. Мужчины хвастались своими спутницами, сами ступицы — нарядами и украшениями. Я не была исключением. Меня когда-то купили для этого. Я сама согласилась, пусть и вынуждено.

Спустя какое-то время после свадьбы меня посетила мысль, что я могла отказаться от брака с Козельским. Узнав, что Захар вместе с мамой уехали из города, могла пойти на попятную. Но страх за любимого не дал мыслить хладнокровно. А после свадьбы меня посадили на “цепь”. Павел дал понять, что будет если я попытаюсь сбежать. И я очень хорошо это усвоила.

Сейчас я дорожила свободой как никогда. Мне позволено самостоятельно передвигаться по городу, посещать спортзал и общаться с единственной подругой. Спустя три года брака у меня появилась приятельница. Наталья вместе со своим супругом оказались нашими соседями по столу на похожем ужине. Пока мужья обсуждали вопросы возможного сотрудничества, мы с Наташей довольно быстро нашли общий язык.

Девушка старше меня на пару лет. Ее супруг — ровесник Павла. Но в отличие от нашего брака этот союз был похоже по любви. Общаясь с Натальей, мы никогда не касались тему личной жизни. Сплетничали об общих знакомых, обсуждали последние тенденции моды и делились планами на будущее. У Натальи и Игоря подрастают двое замечательных сыновей. Я часто гуляю с ними в парке, пока мужья ворочают своими капиталами. Мне легко с ними. В их компании отдыхаю душой.

Смотря на двух очаровательных сорванцов, я думала о своей жизни. Были бы у нас с Захаром дети, если бы все сложилось иначе? Были бы мы счастливы, не вмешайся мои родители? Я уверена, что да.

Иногда мне хотелось поведать подруге о своей судьбе, но пока не решалась. Да и ни к чему. Я перестала доверять людям, как бы комфортно с ними себя не ощущала.

Сегодня на ужине Натальи с Игорем с нами за одним столом не оказалось. Зато немного позже после нашего с мужем прибытия к нам присоединилась чета Нестеровых: Людмила и Андрей. С ними я была шапочно знакома, а вот вторая не молодая пара, появившаяся следом, была мне не знакома. Павел, как оказалось, их знал. Он представил меня супругам Корольковым. Я поняла, что это никто иные, как главный судья нашего города и его супруга, директор престижного лицея. По слухам пара пренеприятнейшая. Даже Козельский, упоминая их с кем-то в беседе, невольно морщился. Хотя чета Корольковых создавали впечатление вполне себе приятными людей, но хмурый цепкий пренебрежительный взгляд обоих выдавал их гадский характер.

Когда все гости заняли свои места, началась торжественная часть мероприятия. Я в пол уха слушала ведущего, блуждая скучающим взглядом по залу. Наткнулась на Наталью, приветливо подмигнувшую мне. Ответила ей улыбкой и перевела внимание на пожилого мужчину, сидящего рядом с ней и внимательно меня разглядывающего. Я смущенно улыбнулась незнакомцу. Его пронизывающий, изучающий взгляд пугал. Он словно проникал в душу, стараясь выудить на свет все потаённые тайны. Сосед подруги хитро усмехнулся, приветственно кивнул мне и перевел свое внимание на Павла.

Я искоса посмотрела на мужа и искренне удивилась. В глазах Козельского отчетливо читался страх. Муж старался справиться с эмоциями, но выходило очень плохо. Зная насколько Павел был хладнокровен в любой ситуации, его реакция на пожилого мужчину была, мягко говоря, странной.

— Кто это? — не удержавшись, поинтересовалась я у мужа.

— Где? — непонимающе переспросил он.

— Рядом с Наташей, — осторожно уточнила я, не сводя с Козельского подозрительного взгляда.

— Не знаю, — Павел непринужденно пожал плечами, озадаченно посмотрел на меня и перевел внимание на сцену.

Муж смог взять себя в руки и справиться с испугом. Но я готова поклясться, что он стал бледнее на тон. Я немного понаблюдала за ним, делающим вид, что его невероятно захватили нелепые фокусы на сцене, и вернула внимание за Наташин стол.

Сосед подруги также внимательно следил за фокусником, умело изображая на лице искреннее восхищение происходящим. Пока странный незнакомец созерцал представление, я, не таясь, разглядывала его. Мужчина был уже довольно преклонного возраста. Судя по его полностью седой голове и глубоким морщинам на лице, видимым даже издалека, а также по старчески сгорбленной спине, ему уже лет за восемьдесят. Но цепкий, колючий взгляд выдавал в нем настоящего, опытного хищника. И судя по реакции моего супруга этот хищник, скорее всего, нацелился на Козельского.

Еще немного понаблюдала за соседом Натальи и продолжила разглядывать остальных гостей за столом. С супругами Истомины я знакома давно. Сергей Леонидович когда-то плотно сотрудничал с отцом, и мы часто встречались у нас дома. Но лет пять назад их партнерство внезапно оборвалось. Мама со скорбью сообщила эту новость, но причину она не знала или не захотела называть.

Странно, но за столом подруги было одно свободное место. Я пробежал взглядом по залу и заметила еще пару пустующих стульев. В принципе, ничего такого необычного в этом не было. Всякое бывает. В конце концов приглашенный гость мог просто-напросто приболеть. Наверное, это произошло и со спутницей или спутником странного пожилого мужчины. Пустующее место за столом подруги было именно рядом с ним. Я еще раз взглянула на незнакомца, продолжающего следить за сценой, и решила сама посмотреть представление.

Глава 11

Со званого ужина, посвященного помолвки сына мэра прошла неделя. Все это время я пребывала в угрюмой задумчивости. Немного успокоившись, постаралась убедить себя, что холодный взгляд Захара абсолютно ничего не значит. Не мог же он там при всех гостях выдать свои истинные чувства. Я верила, что мужчина пришел за мной. Наивно? Да. Но я была убеждена в его намерениях по отношению ко мне. Оставалось только ждать. Я семь лет жила мечтами и не ошиблась. Главное, что Захар вновь появился в моей жизни. Значит, скоро произойдут изменения в лучшую сторону. И никак иначе!

Павел после ужина стал сам не свой. Он чаще обычного задерживался на работе или не ночевал дома вовсе.

— Павел, все в порядке? — поинтересовалась я у мужа утром воскресенья.

— Да, — беспечно кивнул он и с насмешкой посмотрел меня. — К чему этот вопрос?

— В последнее время ты слишком угрюм, — спокойно пояснила я. — Никогда тебя таким не видела.

— А ты, оказывается, следишь за моим настроением, — с иронией усмехнулся муж и, скрывшись в усмешке, ответил: — Небольшие проблемы в бизнесе.

— Кто это был? — я задала вопрос в лоб.

— Яна, — невесело хмыкнул Павел, — меньше знаешь, крепче спишь. К тебе это не относится, — он пристально взглянул на меня, нахмурился и жестко добавил: — пока…

— Что это значит? — немного напугано поинтересовался я.

— Знаешь, я иногда жалею, что женился на тебе, — вместо ответа тихо проговорил муж. — Из тебя вышел бы замечательный советник, если как следует поднатаскать. Ты слишком умная и наблюдательная, — он невесело хмыкнул. — Но у тебя один недостаток.

— Какой? — не сводя настороженного взгляда с супруга, тихо поинтересовалась я.

Павел подошел ко мне вплотную и ткнул пальцем в грудь в район сердца.

— Запомни, Яна. Я тебе не раз уже говорил об этом: в нашем мире запрещено любить. Ни в коем случае. Это чувство используют против тебя. И не только враги. Это вполне ожидаемо. К этому можно быть готовым. Опасны те, кого ты любишь, — он горько хмыкнул, нежно провел по моей щеке тыльной стороной ладони и добавил: — Вспомни родителей, — и прежде, чем я переварила сказанное, Козельский развернулся и ушел, оставив меня в смятении.

Я не совсем поняла смысла его слов. Он явно намекал на мои чувства к Захару. Муж никогда его не видел. Или был с ним знаком? Неужели и Павел участвовал тогда в том представлении с полицейскими? Все может быть. Я уже ничему не удивлюсь.

Тогда его слова нацелены только на то, чтобы посеять во мне сомнения. Муж хочет заставить меня сомневаться в любимом мужчине. А вот это вряд ли! Я улыбнулась сама себе. Все сказанное Козельским лишь усилило мою веру в спасение. После завтрака в приподнятом настроении я решила отправиться в фитнес клуб. Вдруг захотелось предстать перед Захаром ослепительно красивой. Чтобы он не пожалел, что вернулся за мной.

Припарковав машину на стоянке клуба, взяла сумку с формой и направилась ко входу.

— Яна!

Его голос прозвучал так неожиданно, что я подумала, будто мне почудилось. Остановившись на мгновение, недоуменно пожала плечами и собралась продолжить свой путь.

— Яна!

Я обернулась и уставилась на Захара. Мужчина стоял в паре шагов от меня рядом с шикарным мотоциклом. Я смотрела на него и не верила своим глазам.

— Ты меня не узнала? — Захар скривился в усмешке.

— Узнала, — хрипло ответила я. — Но до конца не верю, что это ты.

— Так сильно изменился? — он иронично улыбнулся.

— Возмужал, — наконец и я смогла улыбнуться.

— Повзрослел, — Захар равнодушно пожал плечами. — А вот ты, мне кажется, совсем не изменилась. — Я лишь хмыкнула в ответ. — Правда, — заверил он. — Только задора нет в глазах. Как поживаешь?

— Нормально, — я пожала плечами и попыталась улыбнуться.

Мне не нравилось, как мы с ним беседуем. Будто простые знакомые, которые давно не виделись. А не люди, когда-то любившие друг друга. Я так и стояла на месте, вцепившись обеими руками спортивную сумку не в силах пошевелиться. Смотрела в его серо-голубые равнодушные глаза и задыхалась от боли. Захар, вальяжно облокотившись о мотоцикл, с легкой непринужденностью пристально глядел на меня. Мне казалось, что в его взгляде сквозит усмешка, и от этого становилось совсем невыносимо. Я смотрела на любимого мужчину, которого терпеливо ждала семь лет, и отказывалась верить, что вся моя жертва напрасна. Весь его вид кричал, что он забыл меня. Даже его короткая стрижка говорила об этом. Ведь я так любила зарываться в его пшеничного копну густых длинных волос… А он состриг их, чтобы забыть обо мне. Чтобы разлюбить…

Стараясь справиться с нахлынувшими чувствами, я выдавил из себя улыбку и, кивнув на мотоцикл, спросила:

— Это твой?

— Да, — равнодушно ответил Захар, продолжая пристально наблюдать за мной.

— Крутой, — хмыкнула я.

Захар лишь беспечно усмехнулся и устремил свой взгляд мне за спину. Я обернулась и увидела, как из дверей фитнес-центра выпорхнула миниатюрная молодая блондинка. Она прошла мимо меня, равнодушно мазнув взглядом, и направилась прямиком к Захару.

Глава 12

Два дня я провела в прострации. Даже не сразу заметила, что не видела Павла. Мы не встречались с ним ни за завтраком, ни за ужином. Поинтересовалась у домработницы Мадины, где мой муж, и получила вполне ожидаем ответ:

— Он второй день подряд приезжает очень поздно и уезжает еще засветло.

Я лишь согласно покивала. Видимо проблемы с бизнесом действительно серьезные. Сам с ними справится. Мне еще предстоит решить, что делать со своим сердцем и как излечиться от безответной любви, которая жила внутри меня семь лет.

Как нельзя кстати позвонила Наталья и предложила попить кофе в центре города. Я была только рада возможности выйти куда-нибудь. Мне необходимо развеется немного и отвлечься от грустных мыслей.

Сидя за столиком небольшого ресторанчика, с легкой улыбкой слушала последние сплетни “высшего света”. Наталья, в отличие от меня, довольно часто посещала светские мероприятия и знала все последние новости. Мне это было не особо интересно. Но слушая веселое щебетание приятельницы, я забывала о своем разбитом сердце.

— Добрый день, дамы! — приятный, немного скрипучий мужской голос отвлек нас от разговора.

Я оторвала свой взгляд от подруги и уставилась на седовласого пожилого мужчину. Его лицо показалось знакомым, но я никак не могла сообразить, где видела его раньше. Внимательно присмотревшись и натолкнувшись на цепкий, изучающий взгляд, поняла кто это. Тот самый пожилой мужчина со званого ужина у мэра, вызвавший ужас у моего мужа.

— Прохор Лукьянович! — радостно воскликнула Наталья. — Присоединяйтесь к нам.

— Не помешаю? — шутливо поинтересовался он, не сводя с меня внимательного взгляда.

— Нет, конечно! — я улыбнулась.

Мужчина присел рядом с Наташей, кряхтя по-стариковски, и подозвал официанта. Наблюдая за ним, я поняла, что все это напускное. Ему действительно лет восемьдесят, если не больше, но он вполне крепкий старик. И, уверена, довольно хитрый.

— Ну-с, дамы, — сделав заказ, обратился к нам мужчина, — о чем ведете разговор? — и, будто спохватившись, улыбнулся и произнес: — Прошу прощения, я не представился. Прохор Лукьянович Вишневский, — он почтительно кивнул мне головой и с легкой улыбкой продолжил: — С Натальей мы познакомились на ужине. А вот с вами, — стрельнул в меня хитрым взглядом, — не имел чести.

— Яна, — я спокойно представилась.

— Козельская я так понимаю? — уточнил Прохор Лукьянович.

— Она самая, — настороженно ответила я.

— И как вас, милая, занесло выйти за него замуж? — тяжело вздохнул мужчина и поцокал языком.

— Ее отец заставил, — беспечно ответила за меня Наталья.

Я удивленно уставилась на нее. Никогда не говорила ей о причинах своего брака, и для меня было загадкой, откуда такая информация у подруги.

— Не смотри на меня так, — усмехнулась она. — О вашей свадьбе судачили год. Многие не могли понять какая выгода Козельского во всем этом. И, конечно, было загадкой как ты согласилась на этот брак.

— Я тоже не могу взять в толк, — хитро произнес Прохор Лукьянович, — как можно заставить девушку выйти замуж, если она того не хочет?

— Разве можно пойти против воли отца? — спокойно поинтересовалась я, пристально смотря в глаза мужчине.

— Так двадцать первый век на дворе, милая! — изумленно воскликнул он. — Что же могло вас уговорить пойти на такое?

— Это великая тайна, — рассмеялась Наталья, вновь отвечая за меня. — Яна вам ее даже под пытками не расскажет.

— Даже так? — шутливо усмехнулся Прохор Лукьянович. — Боитесь осуждения? — с легкой издевкой поинтересовался у меня.

— Нет, — я равнодушно покрутила головой и улыбнулась. — Это только моя тайна.

— Понятно! — довольно покивав головой, протянул мужчина. — Боялись лишиться денежного содержания папеньки.

— Пусть будет так, — я беспечно пожала плечами в ответ.

Подошел официант и принес заказ Прохора Лукьяновича. Взяв вилку в руку, мужчина кинул на меня задумчивый взгляд и принялся за еду. Мне не понравилось, как он разговаривал со мной. Будто что-то выяснял. Невольно вспоминалось “Пока”, сказанное недавно Павлом, когда я спросил у него об этом мужчине. Но я совсем не чувствовала опасности от Вишневского. Хотя, судя по реакции Козельского, должна была. У меня сложилось стойкое ощущение, что Прохор Лукьянович выяснял причины, побудившие меня вступить в неравный брак. По его взгляду было не очень понятно, насколько мои ответы его удовлетворили. Он вроде как уяснил что-то для себя и, судя по легкой ухмылке, был этим очень доволен. Я бы все отдала, чтобы узнать его мысли.

— Прохор Лукьянович, — вмешалась Наталья в мои размышления, — расскажите нам с Яной что-нибудь интересное. На ужине вы так увлекательно рассказывали истории из жизни.

— Наталья, — весело хмыкнул мужчина. — Когда я ем, то глух и нем. С превеликим удовольствием послушаю вас.

— Если вам нравятся сплетни, — рассмеялась подруга, — мы я Яной с огромным удовольствием вам их поведаем.

Ведала в основном Наталья. Я слушала ее в пол уха, размышляя о своем. Украдкой наблюдала за мужчиной, пытаясь разузнать его мысли. Был один мучивший меня вопрос, который хотелось задать, но я так и не решилась. Не нашла в себе мужества поинтересоваться кем он приходится Захару. Уверена, что правдивого ответа все равно не получила бы.

Глава 13

На следующий день я приступила к осуществлению своего плана. Мне казалось разумным не торопиться, а делать каждый шаг аккуратно. Первым делом, прежде чем отправляться по ломбардам, я пошла по ювелирным магазинам. Мне хотелось узнать приблизительную стоимость украшений, подаренных мужем. Пользоваться интернетом боялась. Береженого, как говориться, Бог бережет. У Павла очень развита интуиция. Заподозрив неладное, он вполне может покопаться в моем ноутбуке или телефоне и отследить историю поисков во всемирной паутине.

Украшений было немного, но я очень надеялась, что стоят они дорого. В первом же ювелирном салоне наткнулась на похожее колечко с бриллиантом. Павел подарил мне почти такое же на годовщину свадьбе. Комбинированное золото, два настоящие бриллианта по одному карат. Муж пытался этим самым задобрить меня, но не получилось. Кольцо так и лежало в коробке. Я упрямо отказывалась одевать его куда бы то ни было.

— Девушка, — я подозвала консультанта и, когда она подошла, деловито ткнув пальчиком в украшение, поинтересовалась: — Скажите, камень натуральный?

— Нет, — вежливо улыбнулась она и уточнила: — Вас интересуют натуральные камни?

— Да, — кивнул я и, растянувшись в глупой улыбке, принялась объяснять: — Понимаете, у меня скоро День Рождения. Мне хотелось бы намекнуть своему мужу о подарке, а это колечко очень понравилось. Но я предпочитаю натуральные драгоценности. У вас есть похожее, но с настоящим бриллиантом?

— Похожее? — задумчиво переспросила консультант, немного помолчала, смотря на меня, и улыбнулась: — Пойдемте, посмотрим. Когда-то у нас было похожее, но его купили. С натуральными камнями у нас только эксклюзивные украшения. — Она подвела меня к другой витрине и, показав на нее руками, услужливо поговорила: — Может вам понравиться что-то из представленного.

Тяжело вздохнув и изобразив на лице сосредоточенность, я принялась искать что-то хоть отдалено похожее на мое кольцо. Но, к сожалению, ничего более или менее подходящего не нашлось. Мало того, кольца с бриллиантами в два карата также отсутствовали.

Снова тяжело вздохнув, я обреченно посмотрела на девушку и разочарованно произнесла:

— Ничего. То кольцо мне в душу запало.

— Понимаю, — согласно кивнула консультант. — Оно очень красивое. Может, его посмотрите как подарок?

— Нет, — я капризно поморщилась. — Слишком дешевое. Подруги засмеют, — и опять тяжело вздохнув, побарабанила пальчиками по стеклу витрины и деловито поинтересовалась: — Сколько может стоить похоже колечко с натуральными камешками?

— В том вес камня одна целая восемьдесят семь сотых карат. Настоящий будет стоить от одного миллиона рублей, — спокойно ответила она.

— Спасибо, — я вежливо поблагодарила продавца и, извинившись за впустую потраченное время, вышла из магазина.

Сев в свой автомобиль, я призадумалась. Если мое колечко стоит миллион рублей, сколько за него дадут в ломбарде? Как-то я забыла выяснить этот момент. Буду надеяться, что хотя бы пятьдесят процентов за это украшение получится выручить. Или придется искать другой путь сбыта.

Походив немного по ювелирным салонам, прицениваясь к похожим на мои украшения, я выяснила, что смогу выучить за них даже при половине стоимости неплохую сумму. В приподнятом настроении, направилась в небольшой ресторанчик в центре города немного перекусить и хорошенько подумать.

Усевшись за столик и сделав заказ, обдумывала свой план. С такой суммой денег я неплохо могу устроиться. Осталось выбрать город, куда лучше всего перебраться. Строя планы на дальнейшую жизнь, не сразу заметила, как кто-то остановился около моего столика. Отойдя от размышлений, я удивленно уставилась на Захара, с легкой улыбкой внимательно наблюдающего за мной.

— Привет, — приветливо улыбнулся он и, указав на свободное кресло, поинтересовался: — Ты не против, если я составлю тебе компанию?

Я ошеломленно смотрела на него не в силах вымолвить ни слова. Мое сердце бешено стучало в груди, отдаваясь гулким шумом в ушах.

— Если ты против, я займу свободный столик, — произнес мужчина, равнодушно наблюдая за моим замешательством.

— Нет, нет, — торопливо отозвалась я, отойдя от шока. — Присоединяйся, конечно. Немного задумалась.

Он присел в кресло напротив и подозвал официанта. Сделав заказ, вернул свое внимание на меня и шутливо произнес:

— А я смотрю ты это или не ты. Решил подойти поздороваться. А ты не обращаешь на меня внимания, — он насмешливо хмыкнул и поинтересовался: — Чем же таким глобальным занята твоя голова?

Мне не нравился его тон. В нем сквозила легкая, едва уловимая издевка. Не так я представляла нашу встречу. Конечно, понимала, что крепких объятий на людях не будет. Но этот тон… Нас с ним в данный момент никто не слышит, можно было и теплее разговаривать.

Но судя по всему Захар не притворялся. По всему выходило, что кроме легкого презрения я больше ничего у него не вызываю. От любви до ненависти один шаг. Но ему не за что меня ненавидеть.

— Строю планы на будущее, — стараясь говорить спокойно, ответил я.

— Грандиозные? — с иронией усмехнулся он.

— Нет, — я непринужденно хмыкнула. — Обычные, девчачьи. Что надеть, куда сходить, что такого съесть, чтобы похудеть.

Глава 14

Утром следующего дня я спустилась к завтраку немного позже обычного. Была уверена, что Павла уже нет дома, и не торопилась. Но войдя в столовую, удивленно застыла в дверях.

— Доброе утро! — мрачно поздоровался со мной супруг и криво усмехнулся. — Опаздываешь.

— Я думала, ты уже ушел, — я равнодушно пожала плечами и присела за стол напротив мужа.

— Это не дает тебе права не являться к завтраку в положенное время! — жестко процедил он. — Я пожалел тебя, временно освободив от обязанности готовить мне завтрак и ужин. Слишком рано ухожу и слишком поздно возвращаюсь. Посчитал, что не стоит тебя обеспокоить, и я вполне обойдусь и рестораном, — Павел вперился в меня грозным взглядом и яростно заиграл желваками. — Яна, не стоит злоупотреблять моей добротой!

— Хорошо, — покорно ответила я.

— Я надеюсь, это не так сложно для тебя?! — Я в ответ покачала головой. — Если для тебя это так тяжело, ты мне обязательно скажи. Я постараюсь упростить тебе задачу. Могу поселить в свою спальню на пару недель или месяцев, — Павел презрительно усмехнулся и добавил: — и выпускать тебя только в ванну и туалет.

Я угрюмо смотрела на мужа, стараясь держать себя в руках. Если я сейчас вспылю, он обязательно исполнит свое обещание. Козельский слов на ветер не бросает. Это я четко усвоила за семь лет брака с ним. Первые года два после свадьбы он частенько запирал меня в моей комнате за неповиновение, представив к дверям охранника. Но подобное заточение по сравнению с его спальней покажется цветочками.

Козельский, конечно, повернут на режиме, но такой всплеск гнева по поводу моего опоздания к завтраку немного беспокоит. Здесь таилась еще какая-то неизвестная причина, но выяснять ее мне очень не хотелось.

В столовую с подносом вошла Мадина и, поставив перед нами тарелки с завтраком, удалилась. Павел, тяжело вздохнув, взял прибор и принялся за еду.

— Я знаю, что ты виделась с ним, — спокойно проговорил муж, не отрываясь от завтрака.

— С кем? — осторожно уточнила я.

— С Вишневским, — пояснил Павел и пристально уставился мне в глаза.

— С Вишневским? — я нахмурилась, искренне не понимая о ком он говорит. — А кто это?

— Яна! — вспылил муж. — Не надо считать меня за дурака!

— Павел, я правда не понимаю о ком ты, — попыталась заверить его.

Я на самом деле не лукавила. Никак не могла вспомнить эту фамилию. Поначалу подумала, что муж имел в виду Захара. Это мысль напугала меня до чертиков. Но услышав фамилию Вишневский, успокоилась. Вот только вспомнить бы кто это.

— Яна! — жестче процедил муж. — Не надо мне врать! Я знаю, что вы с Натальей ужинали с Прохором.

— Прохор Лукьянович? — я удивленно уставилась на мужа и медленно кивнула. — Да. Мы случайно встретили его в ресторане.

— Случайно, — Козельский невесело усмехнулся. — Этот человек не допускает случайностей.

— Павел, ты меня пугаешь, — серьезно проговорила я. — Объясни, пожалуйста, что в нашей с ним встрече такого.

Но вместо ответа муж задумчиво посмотрел на меня и требовательно поинтересовался:

— О чем вы разговаривали?

— Да особо ни о чем, — я спокойно пожала плечами. — В основном мы делились с ним последними новостями.

— Яна! — Козельский гневно заиграл желваками. — Я никогда не поверю, что этот человек не задал тебе ни единого вопроса.

— Он поинтересовался лишь как меня зовут, — я немного испуганно смотрела на мужа, пытаясь вспомнить разговор с Вишневским.

Ведь на самом деле ничего такого подозрительно Прохор Лукьянович у меня не спрашивал.

— И только? — с сомнением протянул муж.

— Нет, — я отрицательно покрутила головой и тихо добавила: — Он поинтересовался, что меня побудило выйти за тебя замуж.

— И что же ты ему ответила? — с легкой ухмылкой продолжал допытываться Павел.

— Ничего. Сказала лишь, что это моя тайна. И я ее ему не открою, — правдиво ответила я.

— Очень надеюсь, что ты говоришь правду, — муж промокнул салфеткой рот и холодно продолжил: — Ты больше не должна общаться с Вишневским! Ни при каких обстоятельствах! Ты меня поняла?

— Да, — тихо ответила я.

— Надеюсь, ты меня послушаешься, и мне не придется прибегать к крайним мерам, — жестко произнес он.

Я не сводила с мужа взгляда. Меня начинало пугать происходящее. Я не понимала, чего так страшится Павел. А ведь он явно боится Вишневского. Все его приказы нацелены не на то, чтобы обезопасить меня. Уверена, что нет. Козельский опасается, что я невольно могу сказать что-то лишнее. И это пугало. Уже если Павел опасается этого, казалось бы, миролюбивого старичка, то чего тогда ждать мне?

Муж исподлобья наблюдал за моим смятением. Он явно был удовлетворен страхом, поселившиеся внутри меня. Довольно скривившись в усмешке, Козельский произнес:

— А теперь о главном. Сегодня я улетаю в Лондон по делам. Сколько там пробуду неизвестно. Затем мне придется отправиться в Эмираты.

Я лишь хмыкнула. Муж очень любил посещать Дубай со своими многочисленными любовницами. Значит, после Англии, он полетит спускать пар с очередной пассией. Ну и отлично! Могу спокойно выдохнуть.