Запретные игры с Боссом

Глава 1

— Опаздываешь, Рада, — пропела Пелагея елейным голоском, пропитанным ядом гадюки, когда я, запыхавшись, словно за мной гналась стая диких волков, влетела в двери галереи.

Она ослепила меня одной из своих убивающих всякую искренность улыбок. И я, стиснув зубы, выдавила в ответ подобие улыбки, которую можно было бы использовать как оружие массового поражения. Стерва.

Пронеслась по первому коридору. Свернула направо. И тут мой каблук подвёл меня. Раздался резкий «хрясь», и он предательски завалился набок, решив, что настало время отправиться к ебеням...

Совпадение?

Я так не думаю.

К счастью, мне удалось удержаться на ногах и не растянуться во весь свой миниатюрный рост на идеально отполированном полу, хотя чей-то косой взгляд именно на это и рассчитывал.

Угадайте чей с первой попытки. Если возникнут трудности, я всегда готова дать подсказку.

Подсказка: её имя ещё ужаснее моего и начинается на букву «П». Если совсем туго, то вторая буква – «Е». Не подведите меня.

Наклонившись, подняла павший каблук. Сделала два шага и поняла, что каждое движение грозит эпичным падением. Превратиться в русалочку из сказки Андерсена, конечно, интересно, но только не на работе и не в такую рань. И уж точно не перед Пелагеей.

К счастью, в моем кабинете всегда есть запасная пара обуви. Так что главное — доковылять до заветной двери.

Радует одно – по утрам в галерее обычно ни души. Идеально.

Окинув взглядом пустынный коридор, я прикинула, что ближайшие десять шагов смогу пройти незамеченной.

Решено.

Бесшумно сбросив обе туфли, я, словно Золушка, потерявшая хрустальную туфельку в полночь, прижала их к груди и рванула вперёд. Пробежав первые пять шагов, почувствовала себя почти победительницей, как вдруг одна из дверей распахнулась, и передо мной возник…

Нет, не прекрасный принц.

Прекрасный принц мимо…

Передо мной возникли ДВОЕ.

Картина Репина «Не ждали» во всей красе! Роль ссыльного революционера без обуви, я, видимо, по праву забираю себе. Вот это я влипла.

Я застыла, как олень, застигнутый врасплох светом фар. Искренне надеясь, что эти двое настолько поглощены разговором, что примут меня за новую статую из коллекции Марвиони.

А что? Экспрессия в моей позе определённо есть. А отсутствие обуви – часть авангардного замысла. Главное — сохранять лицо.

Но, судя по их лицам, моя надежда умерла, не успев родиться. Сжав губы в тонкую линию, я мысленно высказала понедельнику все, что о нем думаю. Я и так-то его никогда не жалую, но сегодня он бил даже собственные рекорды.

Одной из вышедших оказалась моя непосредственная начальница, а при виде второго… сердце совершило в груди сальто-мортале.

Ну, здравствуй…

Антон.

Парень, с которым я полгода обменивалась остроумными сообщениями и мемасиками, достойными стать экспонатами музея современного искусства.

И вот тут жирная ремарка: Я понятия не имела, что он ТАКОЙ молодой!

Я была уверена, что переписываюсь с мужчиной постарше. Потому что я предпочитаю мужчин… ммм… опытных. Лет на пятнадцать старше себя. А тут… Антон. Старше меня всего на три года! Таможня не даёт добро на растление двадцативосьмилетних малолеток.

А если совсем откровенно…

По правде говоря, я предполагала, что переписываюсь с его отцом. Но, к счастью, сам Антонио об этом, разумеется, не знает. И никогда не узнает. Эта информация надёжно похоронена в архивах моей памяти.

Да, Рада, ты молодец.

Два месяца назад мы впервые встретились с ним вживую. И меня охватил шок. Волна когнитивного диссонанса. Цунами разочарования. Девятый вал осознания собственной глупости…

А его — мой категорический отказ, когда он, ослепительно улыбаясь, предложил поужинать вместе.

Он уехал. Я осталась. И наша мемасичная связь, как и ожидалось, оборвалась, разбившись вдребезги о «возрастные» скалы.

Я совру, если скажу, что не скучала по его сообщениям. Но лучше сразу отсекать то, что не хочешь взращивать. Не стоит тратить ни его, ни своё время. Оно слишком ценно. Хоть нам и было очень весело.

Итак. Они заметили меня. Остановились прямо напротив, как будто я экспонат на выставке «Неловкие моменты в жизни каждой женщины».

До последнего стараясь изображать из себя «без-туфельную статую», я с опозданием спрятала туфли и злополучный каблук за спину. Но не раньше, чем они одарили меня своими выразительными взглядами.

Она — крайне удивленным.

Он – насмешливым. И этот взгляд проникал под кожу, как игла виртуозного татуировщика, раздражая в тысячу раз сильнее, чем сама ситуация.

Особенно раздражало то, как он бесцеремонно скользил по мне взглядом. Словно наглый турист, бессовестно путешествующий по мне сверху вниз. Неприлично задерживаясь на груди. Останавливаясь на бёдрах. И, наконец, триумфально зависая на моих босых ногах.

Наглая ухмылка — как вишенка на торте этого бесстыдного турне.

Свою скульптуру я бы назвала «Дева без обуви, готовая покарать любого, кто посмеет ухмыльнуться ей в лицо». Угадайте, кто первый в списке? Он.

Глава 2

Новость о новом руководителе взбудоражила наш цветник. А поскольку количество цветов, жаждущих садовника, явно преобладало над теми, кого уже поливали, то каждая сотрудница сочла своим долгом распустить свои самые роскошные лепестки.

Поэтому собрание в конференц-зале, на котором должны были официально представить куратора выставки на ближайшие пару месяцев, больше напоминало показ мод одиноких дев.

И, к моему глубочайшему сожалению, я тоже с лёгкостью могла отнести себя к этой категории. Хотя у меня не было ни малейшего желания привлекать внимание Антона. Мне сполна хватило утренней встречи, где он бесстыдно пялился на мои босые ноги, а потом ещё и прислал наглое сообщение: «Милый педикюр».

Я чуть ли не под микроскопом изучила свой французский маникюр, но он был безупречен. Ни единого скола или изъяна.

Тогда зачем он это написал?

Хотел подшутить над моим дефиле без туфель?

Наверняка.

Мне нельзя терять бдительность. С этим «садовником» шутки плохи. Я слишком хорошо помню степень его испорченной мемасечности. Она стремится к бесконечности.

И, как назло, запасной парой обуви в моем кабинете оказались классические чёрные балетки. Б.Е.З. каблука.

А это означало только одно: что из эффектной и гордой женщины на шпильках, я превращалась в хоббита-недомерка. И теперь искренне надеялась, что все эти амазонки искусства не начнут резко вскакивать со своих мест, когда Антон, наконец, соизволит явить себя миру. Потому что, как ни крути, без каблуков я автоматически перемещалась в конец цветочной цепочки.

Без моих любимых каблуков я рисковала превратиться в профессионального нюхателя чужих подмышек. И эта роль в час пик, как вы легко можете догадаться, никогда меня не прельщала. Слишком много запахов, слишком мало необходимого для жизни кислорода.

Возможно, меня и можно отнести к категории токсикоманов, но только в том случае, если речь идет о запахе масляных красок и старых холстов. Их аромат, как машина времени, переносит меня в беззаботное детство, когда я часами пропадала в мастерской у дедушки.

А вот амбре перегара, дешёвого пота и удушающих духов а-ля «Задохнись с первого вдоха» никогда не вызывали у меня трепетных чувств. Лишь стойкое желание бежать без оглядки. И желательно – в противоположную сторону.

Я скептически покосилась в сторону Пелагеи, которая хихикала со своими подружками. Еще утром она источала яд в деловом костюме, а теперь порхала в нежном платье, словно фиалка, только что пробудившаяся ото сна.

Но неважно, сколько слоев шифона она готова была на себя нацепить или снять - ей не удалось бы выцедить весь свой яд и за сотни лет. Уж поверьте мне.

— Когда она успела переодеться? — Вика, моя коллега и по совместительству «рабочая подруга», встала рядом со мной и сделала глоток из кружки, в которой можно было смело купать новорожденных котят.

Мы обе прекрасно понимали, о ком идёт речь, поэтому я лишь сухо ответила:

— Без понятия. Сама удивляюсь. Но не слишком.

— Говорят, наш новый босс молод и очень хорош собой. — хмыкнула Вика, оценивающе оглядывая собравшихся, — Ты только посмотри, как все оживились. Кстати, почему ты кажешься ниже ростом? — она непонимающе уставилась на меня. Затем перевела взгляд на мои ноги. Ее брови первыми задали вопрос, а уже потом подключился и ее острый язык: – Ты в балетках? Теряешь хватку, Рада? Не узнаю тебя!

— Не хочу провоцировать варикозное расширение вен. — ответила я с невинным выражением лица. — Решила дать своим ногам отдохнуть.

— Сегодня?! Когда намечается самая важная встреча года?! Давай я лучше подарю тебе утягивающие леггинсы. — Вика тихо чихнула и забавно сморщила нос, демонстрируя свой безупречный курносый носик. — Но сначала признайся, в чем истинная причина твоей внезапной скромности?

— Будь здорова, — пожелала я, подавляя приступ зависти к её тихим, почти бесшумным чихам.

Мой рост составляет полтора метра, но, когда я чихаю, то в радиусе пяти километров начинается настоящая сейсмическая активность. А люди вокруг принимаются умалишенно креститься, словно попали в эпицентр землетрясения. Что, честно говоря, вызывает у меня нездоровое желание чихнуть еще разок.

— У меня утром сломался каблук. Я искала тебя на обеде, но не нашла. Девочки сказали, ты пропала. Я звонила, но ты не брала трубку, и я почти начала за тебя волноваться.

— Меня утащила в свою пещеру Лилия Вениаминовна. — Вика поправила свои огромные, стильные очки.

На ней была простая белая футболка и темно-синие брюки из мягкой замши. Она как раз относилась к категории «счастливых обладательниц» личного садовника, который два года назад позаботился о кольце на её пальце. Поэтому к появлению мужчин в нашем женском высокохудожественном царстве подруга относилась совершенно спокойно.

— Она сцапала меня прямо в коридоре, когда я направлялась в комнату для важных переговоров со своим мочевым пузырём.

— То есть, до комнаты спасения ты так и не добралась? — уточнила я, понимающе кивнув.

— Нет, мы с моим многострадальным мочевым пузырём вдвоём мучились из-за этого вопиющего безобразия, — ответила Вика, поморщившись.

Глава 3

Я никогда не относила себя к числу скандальных личностей, демонстративно игнорирующих указания начальства. Но и мчаться на встречу с новым боссом сразу после совещания в мои планы не входило.

Прежде всего нужно привести себя в порядок и проверить, как там поживает мой макияж. Пусть у меня и не было никаких далеко идущих планов в отношении Антона Геннадьевича, но это вовсе не означало, что я имею право выглядеть не безупречно при нашей личной встрече.

Кроме того, в глубине души я ещё лелеяла робкую надежду убедить отвалившийся каблук приклеиться обратно. Поэтому я пулей влетела в свой кабинет. Поспешно поправила волосы. Слегка припудрила лицо, убирая предательский блеск. А затем попыталась прикрепить каблук обратно с помощью скотча и клея-карандаша.

Но, увы. Оба средства, на которые я возлагала такие большие надежды, оказались совершенно бесполезны.

Смирившись с поражением, я постаралась максимально выпрямить спину. Надеясь визуально прибавить себе пару сантиметров роста. И, с видом, будто вся галерея мне крупно задолжала, вышла из кабинета. Заперла дверь на ключ. Выдохнула. Решительно направилась в другой конец здания.

Внутренне я ликовала от мысли, что он пригласил на разговор только меня. Уверена, что Пелагея тоже строила грандиозные планы на личную аудиенцию.

Оказавшись напротив нужной двери, я вежливо постучала.

— Войдите, — раздался мужской голос.

Антон сидел за столом и что-то внимательно изучал на планшете.

Не знаю, когда именно в кабинете произошли такие радикальные перемены, но из него бесследно исчезли все нелепые розовые рамки, которые в немыслимом количестве украшали помещение и могли поджидать тебя даже в самом неожиданном месте.

Исчезла и акцентная стена, напоминавшая сакуру в глубокой печали. Теперь на её месте красовался идеально белый цвет, такой же, как и на остальных стенах.

Никаких странных ваз и трех маленьких укулеле. О бывшей владелице напоминало лишь чахлое мандариновое деревце, робко ютившееся на широком светлом подоконнике.

— Проходи, — голос нового босса вывел меня из размышлений.

Теперь это место ощущалось совершенно иначе. В него будто добавили воздуха и наполнили сексуальной атмосферой строгости и порядка.

Откуда вдруг всплыло слово «сексуальной»? Для меня самой это осталось загадкой.

Послушавшись, я прошла вперед и села в одно из двух квадратных кресел цвета шампанского.

От меня, разумеется, не ускользнуло, как бесцеремонно мой новый начальник изучал мои ноги, пока я делала эти несчастные пять шагов. А затем его лицо расплылось в хищной ухмылке.

По спине пробежала стайка нелепых мурашек. Я подумала, что этого человека точно подменили.

А вдруг у Антона есть брат-близнец, и они решили устроить здесь игрища? Разыграть какую-нибудь комедию, как обычно делают Агния со Златой?

Иначе я просто не могла объяснить, почему человек, которого я видела всего один раз в жизни, сейчас казался мне совершенно другим.

Это случилось около месяца назад. В нашей галерее проходил гала-вечер, на который съехались большие начальники из разных филиалов.

В тот день я потратила полдня на то, чтобы замаскировать предательский прыщ, выскочивший у меня на лбу. Словно он хотел напомнить мне, что все вокруг поголовно врут, когда утверждают, будто после подросткового возраста прыщи исчезают навсегда.

К слову, уже полгода я переписывалась с коллегой из другого города. Мы дошли до того, что обменивались «взросыми мемами» и чередовали откровенный флирт с намеками. Мы не спрашивали друг друга ни о возрасте, ни о другой личной информации.

При желании, мы оба могли найти все необходимые сведения друг о друге в рабочем справочнике. И я была уверена, что мой виртуальный друг — мужчина около сорока пяти лет, который, судя по фотографиям, выглядел для своего возраста просто великолепно.

В тот вечер мои глаза отчаянно блуждали среди незнакомых лиц в поисках таинственного зрелого красавца. Но мое внимание против воли приковал Антон. Хотя я тщательно скрывала этот факт даже от подруг.

Скрывала, потому что всегда считала, что для серьёзных отношений нужно выбирать мужчин постарше. А тот, от одного взгляда на которого у меня во рту невольно начинала собираться слюна, был слишком молод.

На нем были темные джинсы, идеально выглаженная голубая рубашка и стильный льняной пиджак. Он оживленно беседовал с каким-то незнакомцем и выглядел невероятно расслабленным и уверенным в себе. При этом вокруг него словно клубилась завораживающая энергия, к которой так и хотелось прикоснуться.

Я заставила себя отвернуться от него. А спустя всего десять минут поняла, что мои фантазии рухнули в одно мгновение.

Он вдруг оказался прямо передо мной. Протягивал мне откуда-то взявшиеся в его руке цветы. И с улыбкой милого щеночка утверждал, что это Он. Антон. Тот самый человек, с которым я переписывалась последние полгода!

Мне стоило огромных усилий скрыть свое удивление. И удержать за зубами главный вопрос: почему он такой молодой?!

Меня в тот момент обозлило абсолютно все. И то, что я ошиблась в его возрасте. И то, что я вообще ошиблась в нем, представляя его этаким «темным рыцарем», а он оказался улыбчивым «золотым мальчиком», демонстрирующим миру свои безупречные тридцать два зуба.

Глава 4

Девушка, стоявшая у барной стойки недалеко от нашего столика, беспрестанно хихикала. Парень рядом с ней, безусловно, был хорош собой. Но явно не стоил тех невероятных усилий, которые она отчаянно прилагала, чтобы он в конце концов снял с нее трусики.

Злата перехватила мой взгляд и, слегка улыбнувшись, тихо прокомментировала:

— Видимо, он ей ооочень нравится.

— На все сто хихиканий, — усмехнулась её сестра-близняшка Агния.

И мы втроем повернулись к нашей четвертой подруге, Марте, ожидая ее реплики по этому поводу. Но она уже пятнадцать минут мучительно выбирала коктейль и никак не могла определиться.

— Возьми «Секс на пляже», – посоветовала ей Агни.

Я не удержалась от колкого замечания:

— А лучше спроси, нет ли в их меню чего-нибудь более изысканного, например, «Секса в пятизвёздочном отеле».

Своим двусмысленным замечанием я, конечно, намекала на бурные любовные приключения Агнии и её сестры в двух разных отелях. Но моя острота неожиданно обернулась против меня.

Марта пробормотала в ответ что-то невнятное, похожее на скучный набор банальных слов:

— Я, наверное, хочу сегодня что-нибудь безалкогольное.

А близняшки, не теряя ни секунды, тут же перехватили инициативу и, с коварным блеском в глазах, перевели разговор на другую, не менее волнующую их тему.

— «Секс в отеле» – это уже давно пройденный этап, — заявила Агния. — Нас гораздо больше интересует страсть, вспыхнувшая в стенах галереи.

— В галерее меня ждет работа, – обречённо вздохнула я, прекрасно понимая, что уйти от разговора мне всё равно не удастся.

На самом деле я и сама горела желанием рассказать им о странном поведении своего нового начальника. Но боялась, что девочки неправильно меня поймут. Ведь я совершенно не увлечена Антоном. Он абсолютно не вписывается в мои строгие «возрастные» стандарты. Он слишком молод.

Потому я хотела рассказать им эту историю вовсе не для того, чтобы подогреть их интерес. А для того, чтобы получить дельный совет. Как этот странный — если он вдруг есть — интерес пресечь на корню, развеять по ветру и безжалостно искоренить из своей головы?

— И Антон? — невинно уточнила Злата.

Официантка в миленьком чёрном платьице наконец-то остановилась возле нашего стола, ожидая от Марты окончательного решения по поводу выбора напитка.

— Мне, пожалуйста, безалкогольную «Маргариту». — с чувством выполненного долга подруга отодвинула от себя барное меню.

И количество глаз, впившихся в меня с нетерпеливым любопытством, стало на два больше.

Я сделала глубокий вдох, готовясь к предстоящей исповеди.

— Ладно. Сейчас я вкратце расскажу вам о нашей с ним первой встрече тет-а-тет в рамках нового проекта. А вы потом скажете, что обо всём этом думаете. Но сразу оговорюсь: не надо делать поспешных выводов и не надо строить иллюзий. Мне сейчас крайне необходим ваш совет – как мне себя вести в дальнейшем.

Приглушив голос, чтобы со стороны не казалось, будто я приглашаю к обсуждению всех посетителей ресторана, я быстро описала нашу первую встречу и странное, временами бесстыдно провокационное поведение моего нового начальника.

Я ожидала, что откровенное отклонение от строгих рабочих рамок порадует только нашу ветреную Агнию, а Злата и Марта, как самые рассудительные личности в нашей компании, скажут, что его поведение просто возмутительно. Недопустимо! Но, видимо, мой ведьмовской глаз провидения сегодня явно не в ресурсе.

— А он горяч, – с придыханием произнесла Агния. В ее глазах, способных за неделю свести с ума даже самого неприступного начальника своей сестры, загорелись нескрываемые искорки озорства.

— Он определённо ожидает от тебя не только деловых встреч и профессиональных успехов, — уверенно сказала Злата, отправляя в рот ломтик твердого сыра.

— Буцефал… — задумчиво изрекла Марта, словно пробуя слово на вкус.

И я тут же поспешила ее разочаровать:

— Сразу предупреждаю. У меня нет ни одной его фотографии. Так что я не смогу скинуть их в наш общий чатик для подробного ознакомления.

— Я уже умудрена опытом, — с важным видом заявила Марта и откинула с плеча свои длинные чёрные шелковистые волосы, — Так что я уже давно погуглила твоего Антона. И с легкостью нашла его в интернете.

— Да ладно? — Агни тут же отложила вилку с недоеденным куском сочного мяса.

— И как он тебе? — тут же присоединилась к ней её сестра-близняшка.

— Должна сказать, в нем есть что-то такое, что действительно напоминает Буцефала, — философски произнесла Марта. — Наша Радка метка не только на проклятия, но и на остроумные прозвища. — И, строго посмотрев на меня, добавила: — Не смей даже дышать своими отменами поездок в период моего долгожданного отпуска, поняла?

— Ой-и! Я же недавно наслала на тебя великолепного мужчину. Так что, когда этот красавчик внезапно свалится на тебя, не забудь прислать мне огромный букет цветов с искренней благодарностью. Я буду ждать, так и знай.

— Надеюсь, я ничего себе не сломаю, когда этот великолепный мужчина на меня свалится, — скептически проворчала Марта.

Глава 5

— Почему ты вот так спокойно здесь сидишь? — прошипела Вика, бесцеремонно ворвавшись в мой кабинет ровно через пять минут после того, как я проигнорировала ее многочисленные сообщения в рабочем мессенджере.

— Потому что работать за компьютером стоя не очень удобно, — ответила я, не поднимая головы от монитора.

В моей голове настойчиво крутилась неприятная догадка на тему чего – или, точнее, кого – она сейчас захочет поговорить со мной. Но я наивно надеялась, что моя ведьмовская интуиция вдруг споткнётся и на этот раз предательски подведёт меня, и подруга просто скажет, что рядом с галереей только что открылась новая и очень соблазнительная кондитерская. Ещё один коварный соблазн превратиться к сорока годам в пышную и привлекательную милфу.

— Ты вообще в своём уме? — над моим рабочим столом нависла грозная фигура Вики. Я прикинулась, что совершенно не замечаю её присутствия. — Как ты можешь так спокойно тут отсиживаться, будто ничего не происходит?!

— Пока мир не превратился в абстрактный холст, я вроде бы в своем уме. — улыбнулась я. — И я никак не пойму, чего конкретно ты от меня хочешь? Мне встать?

— Рада Самсоновна, пожалуйста, не прикидывайтесь наивной дурочкой! — иронично воскликнула Вика. — Ты наверняка прекрасно знаешь, что твой новый начальник уже два часа как благополучно вернулся из своей срочной командировки из промозглого Питера. Так что задам тебе вполне логичный и закономерный вопрос: почему ты до сих пор не в его просторном и белоснежном кабинете?!

— От него пока не поступало никаких указаний и срочных распоряжений, – невинно ответила я, стараясь говорить как можно более убедительно.

Ложь.

Но лишь частичная.

Потому что наглое сообщение: «Буду в галерее через полчаса. Жду тебя в своем кабинете в одном кружевном белье» – вряд ли можно было расценить в духе гениальных полотен Караваджо.

Если он и правда так неудачно пошутил, и почему-то решил, что это смешно, то я лично намеревалась вскоре доказать ему, как сильно он ошибается в своих скверных суждениях.

Я точно не собиралась сломя голову нестись в его просторный кабинет. Попутно сбрасывая по дороге обтягивающую юбку-карандаш и элегантную шёлковую рубашку, которую я, как настоящая одержимая, отслеживала на многочисленных онлайн-распродажах.

Конечно, лучше всех в искусстве коварного похищения, мастерского расчленения и безжалостного разбивания мужских сердец всегда была и, скорее всего, навсегда останется наша непревзойдённая Агния. Об этом красноречиво говорили все статистические показатели – как качественные, так и количественные.

И, возможно, моя проницательная подруга все-таки была права, настойчиво советуя мне избавиться от нежелательного внимания наглого Антона самым простым, но весьма действенным способом — просто примкнуть к его многочисленной стае восторженных поклонниц. А под этой пресловутой стаей я подразумевала практически всю женскую половину нашей галереи.

Новый начальник должен был явиться в офис во вторник, и знаете, насколько сильно и кардинально отличается внешний вид наших привлекательных дам в серый понедельник от того, как тщательно и скрупулёзно они выглядят сейчас?

Не знаю, насколько внимательны их увлечённые мужья, но я бы настоятельно посоветовала им впредь не упускать из виду волшебный замочек, ведущий в их трепетные сердца.

Оторвав взгляд от сложной презентации, которую я кропотливо готовила, я внимательно посмотрела на свою взволнованную подругу.

Даже Вика, которая в девяноста восьми процентах случаев предпочитает строгий и чопорный деловой кэжуал и удобные брюки, сегодня пришла в обтягивающей кожаной юбке, которая, безусловно, привлекала к себе пристальное внимание.

— Малиновый цвет помады тебе совершенно не идёт, — честно сказала я, не сводя с неё пытливого взгляда.

— Я тебе совсем не верю, — кокетливо усмехнулась девушка. — Мой Стас был в полном восторге от моего нового образа.

— Ой-и! Признайся честно, что он возбудился от твоей откровенной юбочки и сексуальных чулок в сеточку. Подтащил тебя к кухонной столешнице, и у вас внезапно случился бурный утренний секс? — поддразнила я ее.

Я просто хотела немного подшутить, но подруга вдруг залилась густым румянцем и неожиданно выдала:

— Откуда ты знаешь?

— У меня просто очень богатая и бурная фантазия, — загадочно улыбнулась я.

— Тебе давно пора найти мужчину, с которым ты сможешь успешно её реализовать. Я даже могу совершенно бесплатно подсказать тебе подходящий кабинет, – коварно намекнула Вика, многозначительно поблескивая глазами.

— Ты мешаешь мне работать. — поморщилась я. — И ты, кстати, состоишь в узком круге знатоков, которым известно, что я предпочитаю мужчин постарше.

— Ладно, ладно. Но я хотя бы попыталась тебе помочь, – разочарованно вздохнула Вика, делая шаг в сторону двери. – Но это будет очень глупо с твоей стороны позволить этой выскочке Пелагее так бессовестно отжать твое законное место.

— Стоять! — резко произнесла я.

Вика остановилась, обернулась ко мне и невинно уставилась на меня своими сквозь прозрачные стекла своих стильных очков.

— Что конкретно ты сейчас этим хочешь сказать? — тихо спросила она.

Глава 6

Когда мы с Викой подошли к кабинету начальства, я поймала на себе пару весьма заинтересованных взглядов от нескольких наших вездесущих коллег. Видимо, только меня абсолютно не волновало, что именно там сейчас делает похотливая Пелагея с нашим новым боссом.

— Вдруг она его уже привязала к батарее и теперь изощрённо пытает? – шутливо прошептала мне на ухо Вика, коварно поблескивая стеклами модных очков.

— Что-то я не заметила, чтобы он был худеньким и щупленьким, — небрежно отмахнулась я.

— То есть ты, как и все остальные нормальные женщины, всё-таки заметила его идеальное мускулистое телосложение, — она мечтательно закатила глаза к потолку и вдруг совершенно серьёзно заявила: — Ты просто обязана выяснить, сколько у него кубиков на его греховном прэссе.

— Я абсолютно ничего никому не обязана. И, кстати, слово «пресс» пишется через букву «е», а не через загадочную «эээ», — поправила я её.

— Прэээсс. — упрямо потянула Вика и тут же добавила: — Не обязана, но непременно должна. Мы с Лилией Вениаминовной поспорили на косарь.

— Она что, снова тебя похищала?

— Да, но в этот раз у нас появилась общая и весьма интересная тема для разговора, так что я особо и не сопротивлялась. И даже не стала кричать и звать на помощь, – призналась Вика с хитрой улыбкой.

— Вика, ты что, совсем забыла про своего обожаемого Николауса? Он ведь страшно ревнивый!

— Нет, конечно, — тут же возразила она. Я девушка приличная и верная своему мужчине. Поэтому проверять накаченный прэсс нового начальства мы с Лилией Вениаминовной благоразумно решили поручить тебе, дорогая Рада. Ты ведь наша самая честная и беспристрастная коллега!

— Мой окончательный ответ — нет, — твёрдо заявила я. — А если вам так сильно приспичило, то ты как-нибудь совершенно случайно вылей на него свой обжигающий кофе. А Лилия Вениаминовна пусть внезапно появится из-за ближайшего угла и самоотверженно поможет ему снять промокшую ткань. Вот тогда вы всё и узнаете, — предложила я вполне рабочий коварный план.

Губы Вики недвусмысленно говорили о том, что она всерьез рассматривает мой неожиданный экспромт, но в итоге она лишь вздохнула и произнесла:

— Твой категоричный отказ был крайне нежелателен. Но мы его, конечно же, тоже заранее рассматривали. И Лилия Вениаминовна, в случае твоего кощунственного несогласия, просила передать тебе, что с огромным удовольствием утащит тебя в ближайшие пару дней вместо меня в свой пыточный архив, если ты в ближайшее время не выяснишь все интересующие нас подробности про загадочный пресс нашего нового босса. Я честно тебя предупредила, — серьёзно посмотрела на меня подруга.

— Она лично просила тебя передать мне это грозное предупреждение или это ты её так мастерски надоумила?

— Она взрослая и самостоятельная женщина, – Вика сделала большой глоток из своей бездонной кружки и скорчила совершенно неубедительные и наигранно-возмущенные глаза, изображая невинную овечку. – Я тут совершенно ни при чём, можешь мне поверить.

— Ага, конечно, — мрачно сказала я, как вдруг за плотно закрытой дверью кабинета раздался громкий заливистый смех Пелагеи.

Если однажды Пелагея внезапно останется без работы, я тайно подкину ей ссылку на очень интересную вакансию. Почти работа мечты. Отпугивать своим оглушительным смехом летучих мышей в тёмных пещерах. У неё имеются все шансы пройти строгий отбор и тут же получить заслуженное повышение.

— Что-то я резко передумала туда идти. – сухо произнесла я, чувствуя, как внутри меня нарастает раздражение.

Почему-то настроение упало на несколько градусов, устремившись к далеким арктическим ледникам.

Но только я собралась развернуться и уйти, как Вика, которую я всегда наивно считала самой адекватной из нас двоих, быстро постучала в плотно закрытую дверь кабинета начальства. А затем бесшумно, словно юркая тень, мгновенно отскочила шагов на десять в сторону, оставив меня в полном недоумении.

— Входите, – раздался уверенный и властный голос нашего нового босса.

Убежать далеко на своих высоких каблуках я, конечно же, теоретически могла. Но не стала. Не потому, что никогда в своей жизни не практиковала на них спринтерские наклонности. Как раз наоборот. Практиковала. Очень даже часто. И успешно. Но оттого я прекрасно знала, что мой стремительный побег будет отлично слышно на всём этаже.

А если вдруг кто-то внезапно откроет дверь с той стороны, то сразу увидит, что именно я спешно уношу ноги. И со стороны создастся неловкое впечатление, будто я неожиданно впала в детство.

Я проводила уходящую фигуру Вики злым и испепеляющим взглядом.

Эта предательница прекрасно знала о моих "уникальных" способностях и уходила от меня нарочито эпатажно. Чередовала отправку мне воздушных поцелуев с тем, что неистово крестилась.

Как бы сильно я порой ни злилась на своих дорогих подруг, им никогда не стоило бояться, что я вдруг решу использовать против них свой пресловутый проклятинатор.

Хотя на самом деле у меня, конечно, не было никакого особого волшебного прибора ближнего и дальнего действия. Обычно все срабатывало как-то само собой. Без моего вмешательства.

Дверь кабинета медленно открылась. На пороге с торжествующим и самодовольным видом появилась сияющая от счастья Пелагея. На ней было обтягивающее лиловое платье, совершенно не признающее никаких загадок и тайн. А из неимоверного количества макияжа, щедро нанесённого на её огромные глаза, можно было запросто перекрасить маленькую чихуахуа в ядовитый цвет болотистой местности.

Глава 7

Как назло, все адекватно-рабочие мысли тут же вылетели из моей головы. Словно их насильно усадили в космическую ракету и запустили в холодное бескислородное пространство, до которого я теперь никак не могла добраться.

Когда мое глупое и неловкое молчание затянулось слишком надолго, наглый босс демонстративно и показательно вздохнул.

А затем с притворной грустью в голосе произнёс:

— Я всё прекрасно понимаю, радость моя. Ты просто сильно скучала в моё отсутствие. Это вполне ожидаемо, — самодовольно ухмыльнулся он и театрально развёл руки в стороны, — Мы сейчас находимся здесь совершенно одни… Так что я вполне могу позволить тебе немного посидеть на моих коленях. Страстные объятия тоже в качестве бонуса включены в программу. Но на большее, к сожалению, сегодня не стоит рассчитывать, так как у меня накопилось слишком много неотложных дел, — и нагло подмигнул.

Придурок самоуверенный.

Самовлюблённый хамо-эректус!

Индюк перекачанный!

Вот поэтому мне никогда не нравились молодые и дерзкие мужчины.

Они все как один идиоты. И почти всегда ведут себя как последние придурки.

Неужели этот кретин не осознает, что он мой непосредственный начальник и подобное поведение совершенно неприемлемо в деловой обстановке?

— С Пелагеей ты тоже так себя ведёшь? – медленно поднявшись на ноги, холодно спросила я. – Если ей нравится сидеть на твоих х коленочках и выслушивать твои пошлые шуточки, то это совершенно не означает, что подобное будут терпеть и другие твои подчинённые.

Он глубоко вдохнул. Нахмурил свои густые брови и заметно помрачнел. Чуть глубже сел в мягком кресле. Внимательно посмотрел на меня снизу-вверх. Всё прежнее веселье тут же бесследно покинуло его взгляд, оставив после себя одну непроглядную и совершенно ледяную тьму.

— Во время нашей переписки ты, почему-то, намного лучше воспринимала моё совершенно безобидное чувство юмора. И даже с удовольствием всегда отвечала мне тем же остроумным способом. Так почему ты так остро реагируешь сейчас? Мы, вроде бы, уже обо всём договорились и всё обсудили, разве нет, Рада?

— Я не реагирую остро. Я реагирую исключительно адекватно. Ты, если ты ещё не в курсе, мой непосредственный начальник. Я, соответственно, твоя подчинённая. И я, извините мою непрогрессивность, совершенно не привыкла сидеть на коленочках у начальства, знаете ли.

— Было бы, пожалуй, весьма странно видеть тебя на коленях у нашей уважаемой Фриды Николаевны. — задумчиво протянул придурок Антон. – Хотя, если честно, я бы на это посмотрел.

— Я думаю, мне всё-таки лучше будет уйти отсюда прямо сейчас. Пока мне не захотелось официально засудить тебя за все твои непристойные и откровенно пошлые фантазии, – я, стараясь сохранить холодное спокойствие, резко повернулась к выходу.

— Постой. — произнес он. — Давай мы оба остановимся прямо сейчас. Я, видимо, немного поторопился, когда решил, что мы с тобой на прошлой неделе согласовали некоторые моменты нашего с тобой неформального общения. Но, как я сейчас отчетливо вижу, я жестоко ошибся. Давай ты сейчас немного успокоишься, и мы с тобой максимально спокойно и детально обсудим все основные условия нашей совместной работы.

— Какие еще новые условия? — насмешливо съязвила я, пытаясь понять, что он вообще имеет в виду.

— Может, для начала ты всё-таки присядешь обратно в кресло? Я, конечно же, понимаю, что тебе очень хочется возвышаться надо мной и хоть таким образом немного доминировать. Но, даже если ты будешь сверху, Рада, то главным и ведущим в нашей паре всё равно, в конечном итоге, останусь именно я, – с хитрой улыбкой произнёс Антон, не сводя с меня своих внимательных глаз.

Жаркая и обжигающая волна внезапно прошла по моей шее. Стремительно спустилась ниже. И в эту самую секунду я всем своим существом возненавидела себя за то, что моё нижнее бельё предательски и неконтролируемо намокло от его наглых слов.

— В твоих безумных фантазиях я могу быть где угодно, — милостиво улыбнулась, внимательно наблюдая, как дернулся его кадык. — Но правда в том, что все они в конечном итоге навсегда останутся исключительно твоими фантазиями, Антон.

Я продолжала стоять, словно прикованная к полу. Не двигалась с места. А он все так же пристально и испепеляюще смотрел на меня. Отчего каждая клеточка моего тела предательски запылала. Что-то очень глубоко внутри приятно заныло. И я тут же поспешила списать всё на своё слишком долгое и затянувшееся воздержание.

Но внезапно хам-начальник сам решил разрушить свою тёмную и волшебную магию обольщения. Запрокинув голову, он громко и раскатисто рассмеялся. А потом посмотрел на меня без всякой похоти и тени вожделения.

И просто, как ни в чём не бывало, заявил:

— Ты мне очень нравишься, Рада, это правда. Я не буду отрицать. — немного смущённо почесал он свою густую бровь и добавил: — Но, пожалуйста, не записывай это невинное признание в тот список моего беспардонного харасмента, который ты, очевидно, с упорством ведешь. Если ты настаиваешь, я признаю, что немного виноват и позволяю себе с тобой немного лишнего. За что мне сейчас стыдно. Ты, конечно, можешь мне не верить, но подобного рода шутки я позволяю себе только с тобой, — он виновато посмотрел на меня своими огромными зелеными глазами, — Потому что… честно говоря, ты сама меня к ним невольно приучила…

Глава 8

Открываю чатик «Разоблачение», где уже вовсю идет переписка подруг.

Злата: Доброго дня, девочки!

Агния: Приветики.

Марта: * три смайлика поцелуйчика

Злата: Рада, ты там где? Как поживает твой новый босс? Мы все помним, что он сегодня приезжает :)

Марта: Мимими Буцефалу.

Агния: Ах, как же прекрасно, когда свет ночника-дознавателя направлен не в твою сторону.

Марта: Агни, где фоточки из Англии?

Агния: Матроскин, я пытаюсь, но получается один только компромат на саму себя.

Злата: Мы одобряем компромат.

Агния: Чтобы ты потом грозилась показать его маме?

Злата: Я? Да ни за что на свете. Марта, я ведь не такая?

Марта: Такая.

Марта: Злата, это Т9.

Марта: Клянусь канцелярскими карандашами моего начальника, я писала «не такая»

Агния: Матроскин, моя твоя любить.

Марта: А не так давно грозилась, что разжалобила из звания лучшей подруги. Плак-плак.

Агния: Я же шутила, глупышка. Как ты могла поверить. Поцелуйчик*

Злата: Фу на вас. Я совсем не шантажистка.

Агния: Правильно. Ты злостный шантажистик с ангельскими крыльями.

Марта: Невероятно красивый шантажистик!

Злата: Так и быть, поддамся неприкрытой лести.

Злата: Но где же Рада?

Агния: На секс-встрече?

Марта: Это такой формат приват-совещаний, которых никогда не будет в моем скучном офисе?

Рада: Никаких приват-совещаний и секс-встреч с этим пошлым и непрофессиональным идиотом у меня не будет.

Злата: Между вами что-то случилось?

Марта: Нагрянул рабочий конфликт?

Агния: Известный в планктонских кругах, как Недотрах?

Рада: Ой-и, вы только посмотрите, как заговорила приручательница пожарных машин.

Агния: Да. Мне можно.

Агния: Вы вообще подозревали, что я совращу Златиного Босса в первый же день! Но я не стала этого делать!

Злата: Точно, ты продержалась почти две недели, сестра.

Марта: Ты наша Героиня. *смайлик-медаль

Агния: Я сейчас не поняла, это был сарказм, девочки?

Агния: Со Златой-то все еще в утробе мамы было понятно, а ты Матроскин вновь прошмыгнула на тонкий лёд? Хочешь быть разжалована?

Марта: Никак нет, штабс-Агнитософич. Как ты могла такое подумать?

Злата: Хихи, Мартоша сегодня дерзкая :)

Марта: Между нами тает лед…

Рада: И теперь Агни с пожарной машиной никто не найдет…

Рада: Агнитос, признай, вы с Марком уже определились возле какого именно камня будете проводить свой страстный ритуал сплетения тел?

Марта: Агни, вы что же, планируете делать это на территории Стоунхенджа?

Марта: Не хочу показаться ханжичкой но…

Марта: Это как-то не вежливо по отношению к многолетним камням.

Злата: Систр, я вот согласна с Марточкой, может не стоит так рисковать? Я читала убедительную статью, в которой говорилось, что это база инопланетян.

Злата: Вдруг им не понравится подобные акробатические движения на их территории.

Злата: Я бы не хотела, чтобы мой босс пострадал. Он обещал мне повышение. Кстати, напомни ему об этом, когда подвернётся благоприятный момент

Рада: Ой-и, девочки не смешите, кому может не понравится бесплатное порно?

Агния: Мы не собираемся секситься на территории Стоунхенджа, пошлячки.

Агния: Злата, я, наверное, не очень хорошо тебя поняла. Но мне показалось, что ты переживаешь только о своем боссе?

Злата: Конечно, нет.

Злата: Не только о нем.

Злата: Об инопланетянах тоже.

Агния: Я запомню.

Рада: Агни, а почему сразу пошлячки?

Глава 9

Следующая неделя пролетела в бешеном ритме.

И, признаться, мне даже начала нравиться наша новая манера общения с боссом.

Разумеется, при посторонних я ни в коем случае не могла прямо сказать ему, что он самоуверенный придурок с ярко выраженной манией величия… Но зато наедине я позволяла себе это практически каждый день. И делала это с огромным удовольствием.

К моей великой радости, в ответ он не истерил, не кидался степлером и не заставлял меня тут же писать заявление об увольнении по собственному желанию. А просто начинал громко и заразительно смеяться.

Так и быть, признаюсь еще кое в чем. У Антона очень приятный смех. Настолько заразительный, что, хотя бы просто не улыбнуться в ответ, практически нереально. Но я кремень! И, как правило, держу себя в руках. Во всяком случае, стараюсь.

А потом под конец недели на нас внезапно обрушилась совершенно уникальная возможность. Головокружительная! От которой глаза всех без исключения работниц нашей галереи тут же загорелись неприкрытым восхищением.

И это всеобщее восхищение было прицельно направлено в сторону угадайте кого? Верно, Антона.

Я понятия не имею, как именно он умудрился всё это провернуть, но будущая выставка, по всей видимости, обещала стать настоящим светским событием. Сенсацией! Так как торжественное открытие выставки картин знаменитого Тотти было решено объединить с грандиозным показом новой коллекции известного во всём мире дизайнера одежды Анри Савара.

Эти два современных гения уже проворачивали нечто подобное то у одного на родине, то у другого, привлекая к себе огромное внимание избалованной публики. Но вот до нашей славной и любимой родины их совместные проекты ещё почему-то ни разу не долетали, а тут вдруг нам выпадал такой исключительный, невероятный шанс.

Наша галерея состояла из трёх просторных белоснежных залов. Открыв двери между ними, можно было создать единое пространство, которое идеально подходило для показа новой коллекции знаменитого мэтра, чьи роскошные платья так любят приобретать звёзды мирового кино для эффектного появления на красных ковровых дорожках.

Правда, мы пока ещё не знали точную концепцию предстоящего показа. Её нам лично обещал сообщить сам экстравагантный Савара.

И, видимо, я была настолько перевозбуждена этими новостями, что сначала долго не могла заснуть, ворочаясь в постели с боку на бок. А потом ещё и крайне не вовремя проснулась на целых два часа раньше положенного срока.

В результате, совершенно бездарно лишила себя полноценного сна, так необходимого для поддержания хорошего цвета лица и сияния кожи.

В порыве раздражения даже самозабвенно прокляла будильник.

Правда, успокоившись минут через тридцать, тихо перед ним извинилась. И искренне понадеялась, что он и в дальнейшем продолжит безупречно выполнять свою важную работу.

Затем, открыв на рабочем ноутбуке целую кучу тщательно сохранённых закладок с новейшими коллекциями Савара, я отчаянно попыталась одеться так, чтобы один из представителей нашей скромной галереи точно внушал доверие и уважение во время предстоящей встречи.

В итоге, на мне оказался идеально сидящий по фигуре элегантный костюм, выгодно подчёркивающий все мои достоинства.

Создавалось впечатление, что он сшит из старинного гобелена нежных оттенков свежего мха и спелого лимона, который был коварно выкраден из сокровищницы какого-нибудь средневекового замка.

На самом деле я купила этот потрясающий костюм в Париже, когда ездила туда в срочную двухдневную командировку.

Мой рабочий график был забит под завязку важными встречами, но я всё же смогла, несмотря на усталость, найти немного свободного времени и пройтись по модным магазинам.

Помню, как заворожённо увидев его на манекене в витрине, ясно поняла, что это любовь с первого взгляда. Точно такая же, какая бывает у меня порой с картинами.

Ты пристально смотришь на них и безвозвратно пропадаешь. Твой пульс предательски учащается. А во рту начинает скапливаться слюна. В голове маниакально крутится одно-единственное слово «моя».

Так что я просто физически не могла уйти из магазина без этой ценной вещи.

С того дня я берегла его для особого случая. И, видимо, он наконец-то дождался своего звёздного часа.

Дальше я самозабвенно колдовала над своими волосами, в итоге создав нечто вроде небрежного творческого пучка, умело перехваченного тонкой шёлковой лентой.

Оставшись вполне довольной результатом своих усилий, я нанесла лёгкий, едва заметный макияж. Хотелось выглядеть максимально естественно. Без перегибов и чересчур ярких пятен.

После нанесла по одной маленькой капле своего самого любимого и дорогого аромата на нежную кожу запястий и за ушами, как когда-то увидела в старом чёрно-белом фильме, и с тех пор только так и делала.

И, наконец, последний важный штрих.

Я осторожно открыла маленькую бархатную коробочку. В ней на мягкой атласной подушечке аккуратно лежали золотые и серебряные крошки-булавки, надёжно защищающие меня от любого зла.

Моя мудрая бабушка и любимая мама всегда говорили, что если у тебя есть такая маленькая помощница на одежде, то ни один злой сглаз никогда в жизни тебя не коснётся и элементарно не сможет причинить вреда.

Глава 10

— Поедем на моей машине, — бескомпромиссно заключил Антон, — Ровно через пятнадцать минут жду тебя около центрального входа. Выходи к парковке.

Пятнадцать томительных минут спустя моя природная вредность отчаянно столкнулась в яростной битве с профессионализмом. Мне безумно хотелось заставить темного жеребца немного поджариться под палящими лучами солнца и вдоволь подождать капризную леди, знающую толк в самых красивых, модных и исключительно стильных костюмах.

Но уже через три минуты моя дверь внезапно распахнулась, и внутрь бесцеремонно вошел самодовольный Буцефал, нагло прервав мои размышления.

Изображая на своем лице искреннее удивление, он с любопытством глянул на то, как я сосредоточенно крашу свои губы, смотрясь в маленькое карманное зеркальце.

Мне захотелось взять и со всей силы запустить в него своей любимой помадой.

Но, во-первых, ее редкий оттенок мне слишком сильно нравился, чтобы вот так необдуманно ею рисковать.

А во-вторых, я ни за что на свете не дам ему даже малейшего повода в дальнейшем обвинять меня в нападении на начальство.

Оттого я только с достоинством уточнила:

— Мне казалось, ты велел мне выйти на парковку через пятнадцать минут.

— Что-то мне подсказало, что будет гораздо лучше и безопаснее зайти за тобой самому. Чтобы лишний раз не искушать тебя заманчивой возможностью заставлять меня ждать.

— Я ни в коем случае не собиралась так поступать. — я включила свою самую милую и обезоруживающую улыбку.

— Нисколько не сомневаюсь. — он точно дал понять, что не поверил ни единому моему слову. — Пятнадцать минут прошли. Ты готова идти? Нам следует поторопиться.

— Разумеется, полностью готова к подвигам, — закрыв крышечку любимой помады, я тут же кинула её в свою сумку.

Быстро и незаметно переобула под столом удобные балетки на элегантные туфли на высоком каблуке.

Встала, выпрямила спину и уверенной походкой направилась к выходу из своего кабинета.

Пока я закрывала дверь на ключ, откуда-то появилась вездесущая Пелагея.

Совершенно не удивлюсь, если эта особа выработала удобный для себя график дежурств под моей и его дверью и теперь умело чередует свои темные вылазки.

— Ох, вы что, едете на долгожданную встречу с самим Анри Саваром? — до этого момента я не знала, что абсолютно любым предложением можно недвусмысленно сообщить всем окружающим, что ты неконтролируемо потекла, но теперь у меня больше не оставалось никаких сомнений на этот счет. — Я почему-то думала, что она состоится только вечером.

— Возникли некоторые незначительные изменения в планах. — улыбнулся ей Антон.

— А может, мне тоже стоит поехать вместе с вами? — тут же выдвинула свое нескромное предложение наша «мисс-хочу-отжать-твое-место». Но я не успела отрезвить её парочкой ласковых слов.

Буцефал, не прекращая обворожительно ей улыбаться, вежливо ответил:

— Будет гораздо лучше и полезнее, если вы тщательно подготовите те важные карточки, о которых я подробно говорил на нашей с вами прошлой встрече.

— Ах, карточки… — без понятия, что они там обсуждали на своих тайных совещаниях, но тема явно совсем не вдохновляла Пелагею, как реальная возможность встретиться с Саваром. Ее показной энтузиазм сдулся, как воздушный шар, и она посчитала своей обязанностью кинуть в меня взгляд «чтоб твой каблук сломался».

Но её магия злости абсолютно бессильна против меня, когда на мне мощный магический оберег. Потому я великодушно улыбнулась ей в ответ.

— Конечно, я про них помню. И почти закончила. — заверила она.

— Замечательно. Тогда, как только закончите, пришлите их мне на электронную почту, чтобы я мог ознакомиться с ними, — попросил Антон.

— А, может, мне лучше лично зайти к вам и все подробно рассказать? У меня ведь был к вам еще один очень важный вопрос, который требует совместного обсуждения, — не унималась Пелагея.

Антон на миг задумался.

— Хорошо. Если у меня будет свободное время, давайте договоримся встретиться сегодня ровно в пять часов вечера и все подробно обсудим. Если нет, тогда жду вас завтра до обеда. — и уже мне. — Рада, вы готовы? Мы можем идти?

— Конечно. Пока, Пелагея. — кидаю своей добродушной коллеге и быстро двигаюсь вслед за своим начальством.

*

Машина Буцевала темна, как и он сам. Но все же мне почему-то становится приятно, когда он галантно открывает передо мной дверь и подает руку.

— Ты приехал из Питера на машине? — бесцельно спрашиваю я, когда мы наконец трогаемся в путь, немного нарушая неловкое молчание.

— Нет, я всего лишь одолжил ее на время у одного своего хорошего знакомого, — пожал плечами он.

— Я должна была догадаться.

— Ты никому и ничего не должна. — сказал он, посмотрев на секунду в мои глаза, а потом опустив взгляд на губы. На них он задержался подозрительно долго. Цвет моей помады, видимо, не зря имел такой ошеломительный успех у покупательниц.

Глава 11

Я почему-то наивно думала, что у нас намечается какая-то несанкционированная акция с сомнительным исходом. Но, как оказалось, я сильно недооценила Антона.

У него даже имелась на заднем сидении сложенная пополам картонная табличка с крупно написанным именем знаменитого дизайнера. Он с хитрой ухмылкой торжественно вручил ее мне, когда мы подошли к оживленной толпе встречающих, и, слегка наклонившись, прошептал прямо в ухо:

— Мило и обаятельно улыбайся, радость моя.

— Я тебе что, цирковая мартышка, чтобы кривляться? — недовольно ответила я.

— У тебя дурная привычка постоянно сравнивать себя с разными зверушками. Какие-то серьезные травмы детства, перекочевавшие в наклонности к зоофилии? Особые нестандартные предпочтения…? Вибратор в виде милого дельфинчика? — с любопытством уточнил он.

— Я сейчас возьму и врежу тебе этой табличкой. И у тебя тогда все завибрирует и без всяких глупых дельфинчиков, — прошипела я.

Но он меня даже не слушал.

Он явно делал какие-то свои нездоровые выводы, и они привели его к очередному нелепому заключению:

— Ну, раз я потому у тебя Буцевал, то я совсем не против... Можешь тогда представить, что Савар - старый и потерявшийся мишка, которого надо вывести из шумного аэропорта и посадить в мою машину?

Он оглядывался по сторонам, и я на сто процентов была уверена в том, что он внимательно высматривал глазами, нет ли поблизости Влада Реброва.

— И все-таки, почему ты взял меня с собой на эту странную встречу? Боялся, что не справишься в одиночку?

— Я бы без особых проблем справился и один. Но подумал, что такая красивая и эффектная женщина рядом обязательно принесет в мою команду ряд неоспоримых бонусов и преимуществ. Вряд ли Савар станет направлять свой интерес в сторону тощего Реброва, когда рядом будешь стоять ты. А вот Владу идеально подошло бы место на картине Шиле «Четыре дерева». Он отлично бы вписался и по структуре, и по общей мрачной атмосфере.

Сравнение получилось неожиданно образным, метким и достаточно остроумным. Я с большим трудом смогла сдержать непроизвольную улыбку, которую к тому же сильно подогревал небрежно оброненный в мой адрес комплимент.

Я, разумеется, прекрасно знала, что достаточно хороша собой, хоть и немного — давайте будем честны — коротышка. Но все же услышать подтверждение своей привлекательности от Антона было на удивление приятно.

К тому же, он произнес это настолько просто и обыденно, будто совершенно не пытался меня намеренно впечатлить. Или польстить. Как само собой разумеющуюся и давно известную истину. От этого его небрежно брошенные слова становились еще ценнее и… значимее.

— А вот и Ребров. — шепнул Антон, слегка нахмурившись.

По его раздраженному голосу сразу становилось очевидно, что он совершенно не рад видеть хозяина «Дверей».

— Кого я вижу, — голос этого Реброва был приветлив и радушен, в то время как глаза оставались холодными и безразличными, как прибрежная галька после проливного дождя, — Сам Нестеров Антон и… — он слегка прищурился, внимательно посмотрев на меня.

Я не стала унижаться надеждой, что он внезапно вспомнит мое скромное имя.

— Валейская Рада, — приветливо улыбнулась своей самой милой и обаятельной улыбкой, за которой сложно было разглядеть мои ведьмовские корни.

— Точно. — небрежно заметил он. И это «точно» можно было с легкостью заменить на «без разницы». Интонация бы не изменилась. — А что это вы тут делаете с этой милой табличкой? Савара, между прочим, встречаю я. У нас с ним личные договоренности.

— Да? — Антон мастерски отыграл удивление, в котором ясно сквозило нескрываемое «Пошел ты». — Тотти попросил нас лично встретить своего старого друга. Вот мы и приехали в аэропорт. Мы просто никак не могли ему отказать в этой небольшой просьбе.

— Неужели? Какая трогательная забота о друге, — сладко улыбнулся Ребров, всем своим видом показывая, как он нам не верит.

Раньше я почему-то никогда не замечала, какой на самом деле неприятный тип. Но мысль о том, что он хочет отжать у нас грандиозную программу, тут же толкнула его на пыльные страницы каталогов, где красовались исключительно карикатурные типажи злодейских и отвратительных персонажей.

— Или, может, вы банально испугались, что показ новой коллекции Савара, а вместе с ним и долгожданная выставка картин Тотти в итоге пройдут в «Дверях»?

Это была очень грубая шутка, похожая на протухшую рыбу, которая сильно воняла. И чтобы хоть как-то отвлечься от отвратительного запаха невоспитанности, мы втроем картинно и неискренне рассмеялись.

— Выставка, как и было запланировано, пройдет в «Линии Света». — спокойно произнес Антон.

В его уверенном голосе было столько стали и несгибаемой решимости, и сам он в эту минуту выглядел настолько бескомпромисссным, собранным и суровым, что мои шелковые трусики немного предательски увлажнились.

Совсем не вовремя и совершенно некстати.

Савар был искренне удивлен и даже немного смущен тем, что его встречает целая делегация. Он тут же рассыпался в любезных приветствиях и даже одарил меня несколькими приятными комплиментами на своем родном языке.

Глава 12

Антон

Плотно обмотавшись мягким махровым полотенцем вокруг бёдер, я вышел из горячего душа. И с приятным предвкушением направился на просторную кухню, чтобы наконец разделить этот прекрасный вечер со своим другом —банкой холодного пива.

Мой гениальный план сработал идеально. И немного капризный Савар аж дважды повторил, что долгожданная выставка картин Тотти и показ его новой коллекции одежды обязательно пройдут в нашей галерее. Иначе и быть не могло.

Мне категорически не нравились похотливые улыбочки старика, которые он постоянно кидал в сторону моей очаровательной Рады. Но я полностью контролировал ситуацию. И совершенно точно не собирался давать ему ни малейшего права залезать своими грязными руками в трусики моей прекрасной помощницы.

Если кто-то и должен вскоре оказаться в этих трусиках, так это я. И, если эта маленькая вредина отчего-то до сих пор упорно не желает принимать эту простую и очевидную истину, что ж, тогда придется и дальше незаметно проталкивать ее в нужном мне направлении.

Я и так, кажется, меняю тактику своего поведения с самого первого дня нашей встречи, как стратег с диссоциативным расстройством.

Мысль о толчках сыграла со мной злую шутку. Я отчетливо вспомнил ее аппетитную круглую попку, обтянутую древним гобеленом, и член под полотенцем немедленно дернулся. Непосильная помощь моей опытной правой руки в душе не помогала полностью сбросить накопившееся за день напряжение.

Неожиданно послышалась мелодия входящего звонка, нарушившая мою идиллию. Пришлось с огромным сожалением отложить банку с холодным пивом на пол вместе с надвигающимся очередным раундом неудовлетворительного самоудовлетворения.

Назойливый контакт, отчаянно пытающийся достучаться до меня, тут же заставил мысленно и раздраженно выругаться. Этим загадочным контактом оказалась моя прекрасная мать.

И телефон утверждал, что она твердо намерена устроить внезапную видеоконференцию со мной и моим старшим братом.

Не то чтобы я не любил свою дорогую семью. Но момент для звонка был выбран крайне неудачный.

К счастью, возбужденный член тут же жалобно упал. И даже существенно уменьшился в размерах, отклоняясь от своей привычной и гордой нормы. Если какие-нибудь врачи вдруг будут утверждать, будто подобное физически невозможно, не верьте им. Возможно. Я и мой член тому подтверждение.

Посчитав, что, раз сексуальное напряжение полностью улетучилось и моя совесть чиста, я имею полное право ответить, тут же нажал на сенсорную кнопку, принимая вызов.

Зачем-то попытался быстро пригладить чуть влажные волосы, торчащие в разные стороны.

— Антон, добрый вечер, — раздался слегка официальный голос моей матери.

Она выглядела безупречно. Будто собиралась пойти на важный прием к какой-нибудь влиятельной семье потомственных аристократов. Впрочем, так она выглядела столько, сколько я себя помню.

Дорогие бриллиантовые сережки в ушах, идеальный макияж, безупречная укладка волос.

Если бы вы вдруг попытались незаметно покараулить возле двери ее спальни, чтобы хоть раз в жизни застать ее в неряшливом виде, то ваша затея не принесла бы вам желаемого результата. Она была обречена на неминуемый и полный провал.

Поверьте мне. Я точно знаю, о чем говорю. Я в свое время караулил. И придумывал самые дурацкие, но, как мне тогда казалось, правдоподобные причины, если она вдруг спрашивала меня, отчего я так рано оказался не в своей комнате.

Но даже в своем шелковом халате и мягких плюшевых тапочках, она все равно умудрялась быть идеально накрашенной и с укладкой. И эти дорогие сережки неизменно блестели в ее идеальных ушах.

Еще существовал еле уловимый запах нежной лаванды, который также ассоциировался с моей прекрасной матерью. Но видеосвязь пока еще не шагнула настолько далеко вперед, чтобы суметь его передать. И я был этому несказанно рад. Потому что просто на дух не переносил этот запах. Странно, да? Ведь это… запах родной матери. Не знаю. Возможно, со мной что-то не так. Мне порой и самому бывает очень трудно себя понять.

— Антон. — сдержанно кивнул мне мой старший брат, Матвей. Который, как две капли воды, был похож на нашу обворожительную мать.

Он сейчас находился в Париже. Где совсем скоро должна была пройти его персональная выставка. В нем тоже незримо присутствовал этот особенный лоск и элегантность, как и в ней.

А с переездом в столицу Франции он стал еще тщательнее следить за своим внешним видом. Неизменно нацеплял на себя какой-нибудь стильный и дорогой шарф.

Он был безусловно очень талантлив. И мама, разумеется, неустанно гордилась им. Весь свет ее нескончаемых восторгов и необъятной материнской любви полностью и без остатка обрушивался только на него. Ведь именно Матвей смог продолжить ее дело.

Именно к нему по пуповине перешел невероятный художественный дар — как часто с улыбкой повторяла наша мать, рассказывая своим многочисленным друзьям о своих любимых детях. Точнее, всего лишь об одном из них.

В свое время она очень хорошо рисовала и подавала большие надежды. Потом нечаянно встретила моего отца, преуспевающего бизнесмена и наследника целой сети престижных галерей.

Глава 13

Важное совещание вот-вот должно было начаться. Я как раз спешила к нужному залу, когда мой телефон в руке вдруг начал настойчиво вибрировать. Пришлось резко затормозить, не дойдя всего пару шагов до заветной двери.

Фотография двоюродного брата скосила и без того паршивое настроение, которое с самого утра еле ковыляло на полусогнутых ногах.

Подумав меньше секунды, я быстро выбрала одну из дежурных фраз, которые заботливо предлагал телефон: «Я сейчас на важном совещании, перезвоню позже». И тут же нажала «Отправить».

Это было лучше, чем принять нежелательный звонок и сразу же погрязнуть в болоте бессмысленного разговора, после которого я с вероятностью в сто и девяносто девять процентов буду следующие пару часов бессознательно изрыгать ядовитые проклятия.

Ответ пришёл почти мгновенно. Словно он только этого и ждал. Тот факт, что я якобы на важном совещании и, скорее всего, не могу сейчас отвлекаться, совершенно не заботил Тараса. Его личные интересы всегда и абсолютно для всех были превыше всего.

Тарас: Возьмешь Вилку к себе на эти выходные?

Если бы сотовый умел дышать, ему бы стало трудно циркулировать воздух в моих сжавшихся от негодования руках. И дело было вовсе не в том, что я имела что-то против его дочери. Как раз наоборот.

Я всем сердцем искренне обожала свою милую племянницу.

Она, в отличие от своих близких родственников, была очень славной и доброй девочкой с по-настоящему чистой душой. И мне всегда нравилось проводить с ней время.

Но что мне категорически не нравилось, так это беспардонность и наглость моего кузена. Которая вылупилась из странной мысли, что раз я в своё время донашивала за ним его старые вещи и ему постоянно приходилось отдавать мне часть своих конфет, то теперь я пожизненно чем-то ему обязана. И просто Должна постоянно помогать.

Убеждать его в том, что я вовсе не отжимала у него его комнату, всё равно что без толку метать бисер перед глупыми гусями. Кажется, я никогда не расплачусь с ним за эти злополучные четыре стены.

Зачем тётя Влада пошла на всё это, мне не понять. Видимо, только для того, чтобы она при любом удобном случае могла напомнить, как она ради приживалки-племяшки в своё время обделила родного сына. А её сын всю оставшуюся жизнь постоянно напоминал мне, что я ему обязана и должна быть благодарна до конца своих дней.

Когда мама уехала на заработки, оставив меня на пару месяцев со своей родной сестрой, я и подумать не могла, что эти несчастные пару месяцев растянутся на очень долгий и мучительный срок.

По идее, я должна была искренне радоваться тому, что меня вообще приняли. И даже выделили собственную комнату. Где я могла спокойно жить и учиться. Но чем дольше я там жила, тем больше ненавидела эту злополучную комнату и своего вредного двоюродного брата.

Как часто говорит моя тётя, когда сильно на меня сердится, я такая же неблагодарная дрянь, как и моя родная мать. И, как ни прискорбно это признавать, но, наверное, она права.

Я могла бы избежать очень многих глупых ссор и неприятных скандалов, если бы умела вовремя заткнуться. Промолчать. Закусить дерзкий язык. Ведь какая, в сущности, разница, разбила ли я дорогую вазу или это был Тарас. Решивший, что раз я теперь живу в его комнате, то должна безропотно нести незаслуженное наказание за все его постоянные проделки.

И вот мы вроде бы давно выросли. Стали взрослыми и самостоятельными. Но этот нелепый счётчик моего кузена всё ещё усердно крутится. А на нем горит яркая надпись: «Ты мне должна. Вечно. Всегда.».

И опять же. Я совсем не против взять к себе бедную Вилку. Не против проводить с ней время. Ходить с ней в театр, на увлекательный балет и на интересные выставки. Но мне искренне жаль ребёнка.

Потому что мой брат и его высокомерная жена, кажется, родили её исключительно для досуга окружающих. С самого рождения Вилка проводила со своими родителями лишь редкие выходные.

Открыв окно сообщений, я быстро и сердито напечатала: Твоей дорогой супруге хочется снова покричать в голос во время секса?

Мой палец уже порхал над кнопкой «Отправить», когда прямо над моим ухом неожиданно раздался бархатный голос Антона:

— А что, обычно бедняжке приходится сдерживаться? Тонкие стены? Они никогда не слышали о шумоизоляции? А если попробовать скотч?

От его внезапного появления я чуть не подпрыгнула до потолка. Хотя с моим скромным ростом я до него подпрыгну только в исключительно амбициозных мечтах несбыточного характера.

— Ай! — злобно проворчала на босса.

Потом быстро огляделась по сторонам. Сканируя пространство на предмет любопытных свидетелей. И только после этого позволила себе сделать боссу замечание в уважительных тонах:

— Антон Георгиевич, вы меня очень напугали! Пожалуйста, не делайте так больше. Очень прошу вас.

— Ну, извини сердечно, радость моя. Но ты так громко и яростно дышала, что я аж разволновался. Решил подойти поближе, чтобы узнать, не нужна ли тебе срочная помощь?

— Помощь? — заторможено переспросила я.

— Дыхание рот в рот, например? Мне показалось, что у тебя острый приступ кислородного голодания. — этого наглого и самодовольного мужчину, кажется, ничто не смущало в этой жизни.

Глава 14

В чатик с девочками я отправила честное сообщение. Короткое и лаконичное. Наполненное искрометной эмоцией.

Рада: Меня все беся!т.

Агния: Пэмээсники нагрянули всей дружной бригадой?

Марта: Хотелось бы уточнить, мы же с девочками не входим в число «всех»?

Рада: На оба вопроса ответ категорический - нет.

Злата: Тогда я попробую: Терки с новым боссом вышли на новый уровень?

Агния: Уровень «жаришка - шалунишка»? 😜

Рада: И это тоже - нет.

Агния: Хммм… а как там продвигается ваша невинная игра под названием «залезь ко мне в трусы под видом простачка-шутничка, а я сделаю вид, что мы просто дурачимся и ничего не замечаем»?

Рада: Мы в такую не играем, Агни!

Рада: Но… кажется, мы недавно сыграли в: «Я случайно задела его самолюбие»

Агния: Радометр, уверяю, ты плохо прочла мое название. Подними глаза чуть выше и перечитай сообщение ещё раз. Внимательно, а лучше очень внимательно.

Марта: Радуськин, ты потянула Буцефала за усы? И он обиделся? Наверное, сидит сейчас где-нибудь в уголке и горько плачет?

Агния: А разве у коней вообще бывают Усы? *задумчивый смайл

Злата: У определенных пород, конечно, бывают. Их так называемые усы - это вибриссы.

Агния: +1 в мою богатую копилку совершенно ненужных знаний, которые очень скоро выветрятся из моей хорошо проветриваемой головы. Спасибо вам, дорогие девочки, что хоть как-то просвещаете меня и стараетесь сделать мою жизнь немного интереснее

Злата: *смайлик рука-лицо

Агния: Рада, а как именно ты щекотала эти несчастные вибриссы Антона?

Агния: Ты использовала какую-то особую технологию?

Агния: Может быть, круговые движения или, наоборот, беспорядочно-небрежные?

Злата: Но очень нежные?

Марта: Почему мне так смешно?

Рада: Мартоций, ничего смешного.

Марта: Ну, так что же всё-таки случилось, Радуськин?

Рада: Я аккуратно намекнула Буцефалу, что у него несвежее дыхание.

Агния: Аккуратно? То есть не просто в бровь, а прямо в глаз?

Злата: Буцефал – вонючка? Вот это поворот!

Агния: Кинула в него жвачку и убежала?

Марта: А оно, и правда, у него несвежее?

Рада: Свежее. Он не вонючка ни разу! Но он нагло читал мою личную переписку с Тарасом, в которой тот просил забрать Вилку, чтобы в голос отрахенбахен свою жену. Вот я и выбесилась. Он сам виноват.

Рада: Но он так резко изменился в лице. Подул холодом и ушел. Будто я его серьезно оскорбила в лучших чувствах.

Злата: Мужчины – нежные и ранимые создания.

Марта: Мне кажется, говорить про несвежее дыхание, когда оно свежее как-то… не очень честно.

Марта: Вдруг у него после такого возникнут комплексы?

Агния: Вот я тоже согласна, что виноват во всем Тарас.

Злата: Давно прокисший квас.

Агния: Почему ты все время идешь ему на уступки, Радка? А не пошлешь в Гватемалу выращивать сою?

Рада: Потому что мне будет искренне жаль Гватемалу.

Злата: Бедная соя… Ей тогда придется бороться за жизнь.

Рада: И мне нравится проводить время с Вилкой.

Рада: А от вас мне сейчас нужна поддержка, девочки.

Агния: Поддержка: Признайся нам уже, что тебе нравится Антон.

Рада: Ой-и. Это не поддержка, Агнитос!

Агни: Разве? Шокэ-зон…

Агни: Кстати, ты уверена, что его обидел коммент про несвежесть дыхания? Может, он решил, что Тарас твой бывший-будущий-тайный любовник, и приревновал?

Злата: Агни, это слишком сложно для мужчины.

Агни: Златунций, а твой Ретт в курсе, что ты сексистка?

Агни: Надо будем при случае мягко намекнуть ему об этом, а то ведь он живёт себе спокойно и припеваючи, даже не подозревая ни о чём таком…

Злата: И это моя родная сестра.

Агни: Я такая J