Зависимость

Зависимость

Часть первая

День рождения начинается не так, как хотелось бы. Я давно перестала любить этот праздник, так же, как и отмечать его. Вероятно, ощущения меняются в тот момент, когда ты пересекаешь тридцатилетнюю границу. Теперь этот апрельский день не только не радует, но и напоминает о прожитых годах и одиночестве, которое их сопровождало. Напоминает о нерастраченной материнской любви. Всегда приходится выбирать. И я выбрала карьеру. Со временем моя работа стала единственным, чем я жила. К сожалению, этот прекрасный весенний день начался со слез. За окном раннее утро. Я сидела за рабочим столом и разбирала переписку из суда, когда случилось непредвиденное. Мне позвонил парень, с которым когда-то ничего не получилось, и мне было больно от того эпизода.

Расскажу о себе в двух словах. Меня зовут Евгения и мне немного за тридцать. По профессии я юрист. Было время, когда я работала судьей и даже руководила отделом досудебного урегулирования в банке. Сейчас я перешла на собственную практику. Это решение было зрелым и оправданным.

Я никогда не жалела, что ушла в свободное плавание, но многие привычки из прошлой жизни сохранились по сей день. Я всегда прихожу раньше. Порой еще нет и восьми, а я уже за рабочим столом. Секретарь и помощник всегда пытаются прийти пораньше, и их сложно винить. Ведь для них это в первую очередь работа, а для меня каждое дело – что-то личное и значимое. Мы все живем, и в жизни есть плохое или хорошее.

За несколько дней дня рождения, мне предложили активизировать

консультацию и взять ассистента с третьего курса юрфака. Вчера вечером была сложная встреча с клиентом, и мы с помощником выпили по паре бокалов. Периодически справляется со стрессом, становится сложнее, чем кажется. И без этого просто никак.

Утром немного болела голова. Нужно было изучить определения и подумать по позиции к ближайшему заседанию. Пока я читала, мне начали звонить с поздравлениями, и работа шла медленно. Сначала поступил звонок от мамы, а потом от ее подруги и Стаса.

Стас был моей единственной любовью по переписке. Это так, если можно назвать общение в социальных сетях словом «любовь». Нам было одиноко, и мы нашли друг друга. Нашли прошлым летом, когда он разочаровался, а я погрязла в одиночестве.

Будучи «идеальной парой», мы общались волнообразно. Сначала переписка на любые темы длилась днями, а потом я стала писать куда меньше. Всему виной понимание, что мы не подходим друг другу. Осознание того, что мы не встретимся. Чувство того, что наше общение идеальное только потому, что происходит на расстоянии.

В ноябре было много работы, но я в нем нуждалась. Мы допоздна говорили, и казалось, что он рядом и понимает меня. Потом Стас ждал меня на Новый год, но я не поехала. Идея отказа пришла не по причине навалившихся дел, а в результате понимания последствий поездки. Я решила так сама.

На Рождество я узнала, что он уехал в Москву и обзавелся отношениями там. Несмотря на то, что мы не будем вместе. Мне было невыносимо больно. Я понимала ситуацию, и от этого такая реакция выглядела еще глупее. Никто не был виноват в том, что случилось. Никто, кроме меня самой. Он не звонил и не писал четыре месяца. Я забыла, и страница перевернулась, а жизнь пошла дальше.

В день рождения трель телефона разлилась по кабинету, а на экране показался его номер. Было одиннадцать утра, и помещение озарялось ослепительным светом, проникающим сквозь витражные окна. Этот звонок не был первым, но все-таки я взяла трубку.

Его голос, словно ведро ледяной воды, остановил меня. Сначала Стас меня поздравил, а потом поведал о том, как устроился в Москве. Он рассказал, как работает кондитером, и пожаловался на измену девушки, с которой жил. Он ушел от нее и начал новую жизнь.

У меня не было сил его прерывать. Волна обиды и одиночества накрыла с головой. Неужели моя жизнь действительно обречена. Обречена настолько, что вокруг люди влюбляются, расходятся, женятся, заводят детей и проводят время вместе. Но у меня все однотипно. У всех жизнь яркая и живая, но не у меня. В ней будто нет места для радости и семейного счастья. Я привыкла так думать и этот разговор в очередной раз вернул ощущение ненужности.

Звонок. Я услышала, что в офис кто-то пришел. С заплаканным лицом я встала, чтобы выйти в приемную. Иры опять не было на рабочем месте. На секунду остановившись, я нашла на столе зеркало и пудру. Следы от слез нужно ликвидировать любым способом. Их нельзя показывать людям, ведь так все будут думать, что мы слабые. Это наши эмоции, которые всегда остаются в секрете.

На пороге стоял молодой человек. Сквозь стеклянную дверь он был освещен светом, напоминающим ореол. Простое, но очень умное лицо. Это было в новинку и давало надежду. Я попросила минуту, и он послушно сел в приемной. Наше знакомство состоялось, когда на лице был порядок, а эмоции от разговора утихли.

Он сел напротив и представился Максом. Ему всего 24 года, но событий в жизни оказалось слишком много по сравнению с возрастом. Он работал помощником депутата и побывал на предвыборной компании в Государственную думу. Парень даже закончил английский лицей.

Он продолжал говорить и рассказывать, как любит гонки «Формула 1». Как обожает работать над стилем и мечтает стать кинорежиссером. Максим, как и я, учился на юриста, но ему пришлось приостановить обучение. Чего в нем было необычного? В общем то ничего. Это достаточно простой стройный парень, но с жуткой притягательностью. Мне хотелось слушать все, что он говорил. Впитывать информацию, не прерываясь ни на минуту.

Скорее всего, внешне я выглядела сурово и холодно. Образ Снежной Королевы уже давно за мной закрепился. Это произошло не просто так, а по причине присутствия определенных событий. Я стала крайне редко демонстрировать свои чувства и эмоции.

Вероятно, моя спокойная реакция со стороны граничила с безразличием. Мы обсудили все первичные вопросы, и первую встречу нужно было заканчивать. Где-то глубоко внутри, мне не хотелось, чтобы он уходил. Пусть останется, смотрит своими большими глазами. Рассказывает про свои увлечения, детство и мечты. Но люди часто сами выстраивают барьеры, и я решила, что на сегодня хватит.