Завтраки в полотенце

Глава 1. Обманчивая лёгкость.

Воздух был густым и сладким, пахнущим цветами какого-то незнакомого растения, морем и дорогим солнцезащитным кремом. София зажмурилась от яркого солнца, пробивавшегося сквозь щели в тростниковом навесе.

Она потянулась рукой на соседнюю шезлонг, и ее пальцы встретились с его пальцами. Теплыми, уверенными.

— Еще смузи? — его голос, низкий и спокойный, был таким же расслабленным, как и все здесь.

Лео. Они познакомились три дня назад за барной стойкой, когда он попросил передать ему соль и вместо этого устроил ей допрос с пристрастием: кто, откуда, зачем одна. Сейчас она уже не была одна.

— Я сейчас лопну, — рассмеялась София, перекатываясь на бок, чтобы лучше его видеть. Он лежал, закинув руки за голову, и смотрел на нее сквозь затемненные очки.

Его улыбка была безупречной — белые зубы на фоне загорелой кожи. Идеальная открытка. Идеальный мужчина. Идеальный побег от ее серой, унылой жизни бухгалтера в дождливом городе.

— Тогда, может, поплывем к тому рифу? — он кивнул в сторону бирюзовой глади, где вдали темнел коралловый островок.

— Опять? Ты же уже загонал меня с утра, — она сделала вид, что устала, но внутри все пело. Он был ненасытен — в океана, в еде, в ней.

Он снял очки, и его взгляд стал серьезным. Таким же, как вчера вечером, когда он говорил о ее глазах. Он взял ее руку и прижал к своей груди. Ладонь Софии почувствовала ровный, сильный стук его сердца.

— Я просто хочу, чтобы ты запомнила каждую секунду. Чтобы ты потом, когда мы уедем отсюда, скучала по этому солнцу так же, как я буду скучать по тебе.

Он говорил такие вещи легко, без тени сомнения. Как будто они были не мимолетным курортным романом, а чем-то гораздо более серьезным. От этого у Софии перехватывало дыхание и кружилась голова, словно от слишком крепкого коктейля.

— Мы же уедем, — тихо сказала она, вдруг поймав себя на мысли, что не хочет даже думать об обратном билете, о своем пустом холодильнике, о стопке отчетов на столе.

Лео помолчал, глядя на море, а потом повернулся к ней.

— Я не хочу, чтобы это заканчивалось, Софи. Вот просто не хочу.

Он сказал это так просто, так прямо, что у нее внутри все оборвалось. Это был не вопрос, не намек. Это была констатация факта.

— Что… что ты имеешь в виду? — прошептала она.

— Я имею в виду, что когда мы вернемся, я хочу, чтобы ты была со мной. Всегда.

Он говорил о будущем. Их общем будущем. Солнце вдруг стало припекать еще сильнее. София чувствовала, как загораются ее щеки, и дело было не только в южном солнцепеке.

— Но у тебя же есть… жизнь. Работа. — Она едва не сказала «жена». Он упомянул ее в первую ночь, между поцелуями, с легкой, как ему тогда показалось, грустью:

«Мы живем, как чужие».

Лео махнул рукой, отмахиваясь от всей своей прежней жизни, как от надоедливой мухи.

— Пустое. Ничего из этого не имеет значения. Есть только ты и я. И это, — он широко взмахнул рукой, охватывая и море, и небо, и их двоих, — должно продолжаться. Обещай, что подумаешь.

Он смотрел на нее с такой надеждой, с такой уверенностью в их общем завтра, что сопротивляться было невозможно. Нереальный, сияющий мир вокруг накрыл ее с головой, растворив в себе все страхи и сомнения.

София улыбнулась, и это была самая искренняя ее улыбка за много-много лет.

— Хорошо. Я подумаю.

Он рассмеялся, счастливый, и потянул ее к воде. Она смеялась вместе с ним, бежала по горячему песку, и ей казалось, что она парит над землей. Она еще не знала, что это чувство полета — самое обманчивое из всех. И что приземление будет очень жестким.

Глава 2. Первые трещины.

Самолет тряхнуло на посадке, и София резко открыла глаза. За иллюминатором плыл серый, промозглый рассвет, и по стеклу струились мутные капли дождя. Рай закончился.

Резкий контраст с ярким солнцем, еще живший в ее памяти, ударил по сознанию, заставив сжаться внутри.

Рука Лео все еще лежала на ее руке, но его пальцы были уже не беззаботно переплетены с ее пальцами, а скорее просто лежали сверху, усталые и тяжелые. Он спал, его лицо без улыбки казалось чужим и уставшим.

Таможня, очередь на паспортный контроль, толчея у ленты с багажом. Лео говорил по телефону отрывистыми, деловыми фразами:

«Да, принял… Разберемся в понедельник… Перезвоню». Его голос звучал иначе — собранно, сухо, без той бархатной теплоты, к которой она привыкла за эти дни.

Он был уже здесь, в своей другой жизни, и София поймала себя на мысли, что чувствует себя чемоданом, который он везет с курорта. Красивым, приятным, но всего лишь багажом.

Он поймал ее взгляд и мгновенно преобразился. Улыбка вернулась на его лицо, глаза снова стали лучистыми.

— Ну что, почти дома, — сказал он, обнимая ее за плечи и притягивая к себе. От него пахло самолетным воздухом и дорогим одеколоном.

— Скоро начнется наша с тобой настоящая жизнь.

Она хотела спросить «какая?», но лишь кивнула, прижимаясь к его плечу, пытаясь согреться. Ее собственная жизнь, ее квартирка-студия, ждала ее где-то там, в сером городе. Мысль о ней вызывала тошнотворную пустоту.

— Элинор уже съехала, — сказал Лео, будто читая ее мысли, пока они ждали такси под холодным дождем.

— Вчера забрала последние вещи. Так что мы сразу едем ко мне.

«Ко мне». От этих слов стало теплее.

— Но… твоя жена… Элинор… — запинаясь, произнесла София.

— Тебе не нужно время? Мне не стоит пока пожить у себя?

Он фыркнул, отмахиваясь, как от назойливой мошки.

— Абсолютно не нужно. Я все уже решил. Остались чисто финансовые формальности. Мы же не для того познакомились, чтобы теперь жить врозь, правда?

Такси увозило их по мокрым улицам, и София с тоской смотрела на знакомые пейзажи. Лео снова говорил по телефону, и снова его лицо было напряженным и серьезным.

Он строил планы, диктовал номера документов, упоминал «выкуп доли». София не понимала половины слов, но общий смысл был ясен: проблемы еще не решены. Совсем.

Он положил трубку и снова превратился в того самого Лео. Взял ее руку.

— Ни о чем не беспокойся, солнышко. Через пару недель все утрясется. Просто придется немного потерпеть соседей.

Она удивленно посмотрела на него.

— Соседей? В твоей квартире? Я думала, она твоя.

— Так и есть! Но это двухкомнатная. Вторую комнату мы с Элинор покупали как инвестицию и сдавали. Сейчас там живет ее подруга. Но мы ее скоро… «попросим», — он сказал это легко, но в его глазах мелькнуло что-то уклончивое.

Машина остановилась у старого, но солидного дома. Лео выгрузил чемоданы, полные загорелой кожи, панамок и легких платьев, на мокрый асфальт перед подъездом.

— Вот и дом, — улыбнулся он, проводя рукой по ее спине.

— Наш дом.

София посмотрела на массивную дверь, за которой должна была начаться ее новая жизнь. Почему-то сердце ее сжалось от тревожного предчувствия.

Она сделала глубокий вдох, ловя себя на мысли, что это всего лишь страх перед переменами. Обычный страх.

Но где-то глубоко внутри уже зашевелился первый, едва уловимый червь сомнения.

Глава 3. Чужая территория.

Лифт с глухим стуком поднялся на нужный этаж. Лео с легким щелчком открыл замок и широко распахнул дверь, впуская Софию внутрь с театральным жестом, как будто представлял ей дворец.

— Входи, дорогая. Добро пожаловать домой.

Первое, что она почувствовала, — запах. Не его одеколона и не свежего воздуха, а густой, сладковатый аромат дорогих духов с нотками пачули и жасмина. Чужие духи. Элинор.

Она замерла на пороге, осматриваясь. Прихожая была просторной, с паркетным полом, но тесной из-за двух огромных шкафов.

Лео поставил чемоданы и сразу же начал играть роль гостеприимного хозяина.

— Справа гостиная, она же наша комната, — он указал на полуоткрытую дверь, за которой виднелась большая кровать с небрежно застеленным покрывалом.

— Слева… ну, там кухня и вторая комната. Но мы туда пока не ходим.

Он произнес это с натянутой легкостью и повел ее дальше, вглубь квартиры. София шла за ним, чувствуя себя не хозяйкой, а гостьей на экскурсии.

Ее взгляд цеплялся за детали: дорогую вазу на консоли, абстрактную картину на стене, стильную напольную вешалку. Все это дышало чужими вкусами, чужими деньгами, чужой историей.

— Вот здесь ванная, — Лео распахнул следующую дверь.

И здесь запах был другим. Резким, влажным, пахло гелем для душа с тропическими фруктами и женским шампунем. На полочке над раковиной стояли баночки с кремами, бутылочки, скляночки.

Ни одна из них не принадлежала Софии. Рядом с его станком для бритья лежала женская бритва с розовой ручкой.

— Это… все ее вещи? — не удержалась она, кивнув в сторону этого миниатюрного косметического магазина.

Лео поморщился, словно только сейчас это заметил.

— А, это… Да, Ирина, наверное, забыла. Не обращай внимания. Сегодня разберем.

Он быстро отвел ее в «их» комнату. Пространство было большим, но неуютным. Часть комнаты была отгорожена ширмой, за которой виднелся его рабочий стол с мониторами.

На туалетном столике одиноко стояла его фотография с собакой. Ни одной ее вещи. Ни одной совместной фотографии. Казалось, даже воздух здесь принадлежал кому-то другому.

— Ну как? — Лео обнял ее сзади, положил подбородок ей на макушку.

— Скругом все обустроим, как ты захочешь. Купим новый диван, может, другой шкаф…

Его голос звучал убедительно, но его объятия были напряженными. Он торопился, он хотел, чтобы она сразу же почувствовала себя как дома, но чем больше он старался, тем острее София ощущала себя чужой.

Вдруг за стеной послышался шорох, потом легкие шаги. Лео замер, прислушиваясь.

— Ничего, это Ирина, — выдохнул он, и его руки разомкнулись.

— Пойду, узнаю, как у нее дела. Осваивайся.

Он вышел из комнаты, оставив ее одну посреди незнакомого пространства, полного чужих вещей и чужих запахов. София медленно опустилась на край кровати.

Пальцы сами собой потянулись к шершавой поверхности чемодана, на котором все еще болталась яркая бирка с курорта. Райский остров и эта серая, пахнущая чужими духами реальность разделялись всего парой часов полета.

Она закрыла глаза, пытаясь поймать в памяти шум прибоя и тепло его рук. Но вместо этого слышала только тихий гул чужого дома и приглушенные голоса за стеной. Его голос и незнакомый женский смех.

Глава 4. Правила игры.

София стояла на кухне, пытаясь понять, в каком шкафчике тут могут храниться кружки. Все было чужим, блестящим и неприветливым.

Она уже пожалела, что не осталась в комнате, но дикое желание кофе гнало ее на эту минную территорию.

Внезапно за спиной щелкнула дверь. София резко обернулась.

В проеме стояла Она.

Невысокая, с идеальной укладкой каре, даже после перелета выглядящая так, будто только что сошла с обложки глянца.

На ней был всего лишь короткий шелковый халат, под которым угадывалось соблазнительное тело. В руках она держала пустую кофейную чашку.

Девушка оценила Софию с ног до головы медленным, наглым взглядом. Ее глаза скользнули по простой футболке Софии, спортивным штанам и растрепанным волосам. В уголках губ заплясала едва заметная насмешка.

— О, — произнесла она хрипловатым, томным голосом.

— Значит, ты и есть тот самый «свежий воздух», о котором Лео так восторженно трещал по телефону.

Она вошла на кухню, словно Софии здесь не существовало, прошла мимо нее и поставила свою чашку в раковину. Шелк халата шелестел с вызывающим звуком.

— Я Ирина. Соседка.

— Она облокотилась о столешницу, демонстрируя длинные загорелые ноги.

— А ты, я полагаю, та самая пассия, ради которой он устроил тут весь этот цирк с разводом.

София почувствовала, как кровь ударила ей в лицо. Она пыталась найти хоть что-то остроумное в ответ, но язык будто прилип к гортани.

— София, — наконец выдавила она.

— И это не цирк.

— Ах, прости, конечно же, большая любовь, — Ирина фальшиво вздохнула, томно потянувшись.

— Ну, поздравляю с новосельем. Только вот совет, милая: не открывай тот шкафчик, — она лениво указала пальцем с идеальным маникюром.

— Там мои запасы. Лео обожает мой фирменный кофе. Говорит, больше ни у кого такого не пробовал.

В этот момент в кухню вошел Лео. Его улыбка замерла на лице, увидев их вместе.

— Ириш, привет. Знакомитесь? — его голос прозвучал неестественно бодро.

— Как раз, — сказала Ирина, томно глядя на него.

— Я как раз объясняю Софии правила совместного проживания. Чтобы никто никому не мешал. Ты же знаешь, я ценю свой покой.

Она прошлась мимо него, нарочито медленно, позволяя шелку халата коснуться его руки.

— Кстати, Макс, тот счет, о котором я тебя просила… Не забудь, сегодня последний день. — Она бросила это через плечо, как само собой разумеющееся. И скрылась в коридоре, оставив за собой шлейф дорогих духов и тяжелое молчание.

Лео нервно провел рукой по волосам.

— Не обращай внимания. Она всегда такая… прямолинейная.

— Макс? — тихо переспросила София. Она никогда не называла его так.

— Она просила тебя оплатить ее счет?

— И какие еще «правила»?

Лео вздохнул, делая вид, что ищет кружки.

— Пустяки, солнышко. Просто она живет здесь давно, привыкла к своему распорядку. Мы все уладим. Обещаю.

Но он не смотрел ей в глаза. Он смотрел в ту сторону, куда ушла Ирина. И в его взгляде читалось не раздражение, а какая-то странная, затаенная усталость. Словно он был не хозяином положения, а участником игры, правила в которой писала не он.

София больше не хотела кофе. Она хотела понять, в какой именно игры она только что стала пешкой.

Глава 5. Сахарная пудра.

Утро началось с нее. Вернее, с ее голоса, который, громкий и радостный, пробивался сквозь стену. София лежала с закрытыми глазами, пытаясь ухватиться за остатки сна, но каждый смех Ирины, доносившийся с кухни, впивался в сознание как иголка.

Лео уже не было рядом. Она накинула халат и вышла из комнаты.

Картина, которую она увидела на кухне, заставила ее застыть в дверном проеме. Лео стоял у плиты, взбивая яичницу. Ирина сидела на столешнице, болтая ногами в коротких шелковых шортах.

Она что-то оживленно рассказывала, и Лео улыбался. Не той натянутой улыбкой, что был вчера, а самой настоящей.

— Доброе утро, — тихо сказала София.

Они оба повернулись к ней. Улыбка Лео стала немного менее искренней.

— Софи! Я как раз хотел принести тебе завтрак в постель.

— Не надо, — она подошла к кофемашине, стараясь не смотреть на Ирину.

— Я сама.

Наступила неловкая пауза. Первой ее нарушила Ирина. Она спрыгнула со столешницы с легкостью кошки.

— Ну, я пойду, разбудила тебя, наверное, — она бросила это Лео, словно это был их общий секрет.

— Спасибо за кофе, Макс. И за компанию.

Она выскользнула с кухни, снова оставив после себя шлейф духов и напряжение.

Лео принялся жарить яичницу с новым рвением.

— Не обращай внимания. Она всегда такая утром — как ураган.

София молча налила себе кофе. Пальцы дрожали.

— Она почему на «ты» с тобой? И почему «Макс»?

— Ну, мы же давно знакомы. Через Элинор. Она всегда меня так называла, — он отставил сковороду и повернулся к ней. Его лицо стало серьезным.

— Слушай, я знаю, что тебе неприятно. Но это ненадолго. Я уже поговорил с юристом.

София подняла на него глаза.

— И что сказал юрист?

— Что нужно подождать. Элинор немного завышает цену за свою долю, но я почти уговорил ее. Еще неделька, максимум две. Дай мне совсем немного времени, солнышко. Обещаю, мы все уладим.

Он говорил те же слова, что и вчера, и позавчера. Они уже звучали как заезженная пластинка.

— А что насчет ее счета? Того, что она просила оплатить? — спросила София, глядя на него поверх чашки.

Лео замер на секунду, потом махнул рукой.

— Ерунда. Пустяки. Она просто попросила помочь, пока не придут ее деньги. Не стоит даже внимания.

Он подошел, обнял ее, попытался поцеловать в макушку, но она отстранилась.

— Лео, я не глупая. Она ведет себя так, будто здесь хозяйка. А я — гостья, которая перепутала дверь.

— Не драматизируй, — его голос стал жестче.

— Я все контролирую. Просто прояви немного терпения. Ради нас. Обещаю, скоро мы будем одни.

В этот момент Ирина снова появилась в дверях. На этот раз она была полностью одета — в обтягивающие джинсы и кожаную куртку.

— Макс, ключ от почтового ящика ты не брал? А то мне прийти должна посылка.

— Нет, не брал, — ответил Лео, не выпуская Софию из объятий.

— Ладно, поищу у себя, — Ирина улыбнулась именно ему и скрылась.

Лео вздохнул.

— Видишь? Ничего особенного. Обычное соседское общение.

София ничего не ответила. Она смотрела на его лицо, на его честные глаза, и впервые подумала, что его обещания похожи на сахарную пудру — сладкие, но очень легкие. Одно неловкое движение, дуновение ветра — и от них не останется и следа.