Зеленая любовь

От автора

Все имена и события в произведении вымышлены, любые совпадения с реальными людьми, живыми или мертвыми случайны.
Если интересно, уточните в интернете, кто придумал писать такие предупреждения перед титрами или во введении. Ответ вас удивит, обещаю.

Автор уважает советские песни, считает их бессмертной классикой и постоянно их напевает, доставая этим всех друзей и родственников. Автор также грешит неудержимым стихосложением, поэтому все искаженные известные строки песен призывает считать не более, чем безобидной шуткой. Для лучшего погружения в атмосферу книги ниже оставляю плейлист с теми композициями, которые появляются в повествовании:

1 Хор Турецкого — «Бублики»

2 «Браво» — «Будь со мной»

3 Жанна Рождественская — «Гадалка»

4 Муслим Магомаев — «Белла, чао!»

5 Юрий Германов — «Золотая лестница»

6 «Браво» — «Это за окном рассвет»

7 «Инна Маликова & Новые Самоцветы» — «Там»

8 Владимир Макаров — «Последняя электричка»

9 Хор Турецкого — «Распутин»

И самое важное! Большое спасибо за то, что вы здесь!

Послепредисловие

— Строганов, что это за штабель между диалогами?

— Почему ты всегда так остро реагируешь на мои описания?!

— Потому что они в абзац.

— Ради красоты!

— Ради одной березы!

— Когда пытаешься словами нарисовать природу, то в дело всегда вмешивается витиеватость.

— Забудь это слово вообще. Сожги где-нибудь. И закопай.

— Какое?

— Витиеватость. У тебя не описания, а паровоз. Причем не электричка, а именно товарняк с углем. Пока эти сорок два вагона проедут, можно умереть. А потом вообще забыть, что был там где-то машинист в самой голове. Смекаешь?

— Разве не так писатели украшают свой текст?

— Как? Колючей проволокой из запятых?!

— В твоем детстве, наверное, только про Тимура и его команду читали…

— Так. Ты позвал меня, чтобы я с тобой читал твой роман и хлопал? Я тогда позвоню Ксюше, пусть она приезжает и хлопает.

— Оставь мою младшую сестру в покое! И давай так, если бы мне нужны были аплодисменты, я бы тебя ни за что не звал.

— Тогда сядь обратно. Осталось немного.

Тебя тут только не хватало

Кирилл

1

— Что там только что упало?! — Кирилл откинулся на спинке стула, выглядывая в коридор. — Мам?! Ты живая?!

— Все хорошо, сынок! Не отвлекайся!

Ласковый голос сильно контрастировал с металлическим звоном падающих в раковину тарелок. Пока он тут пытался сосредоточиться, мама намывала посуду из серванта, сочтя ее слишком пыльной для приличного дома. В этом не было абсолютно никакой необходимости. Но мамы всегда видят грязь там, где ее никогда не было.

Ксюша за его спиной прыснула. Сестра сидела на кровати по-турецки с планшетом на коленях. Последние часа два она смотрела отечественный ужастик. Предсказуемая и плохо продуманная охота на поселковую чупакабру. Но сестра бы от этого комментария отмахнулась, сказав, что следит за постановкой кадра и цветокоррекцией.

— Ксюха, пойдешь сейчас к маме на кухню, — угрожающе сказал Кирилл.

— Давай не надо. — Она поставила на паузу. — Мне и дома их хватает.

— Ты же в Москву собиралась, — напомнил Кирилл. — Подруги звали.

— Мама с папой сказали, что после ремонта они и так будут закрывать кредит до пенсии. Поэтому денег мне не светит. А мы с Лизой решили, что зимой съездим. Москва не сбежит, а лето лучше посвятить подготовке к пересдаче сессии.

— И ты изо всех сил как посвятила себя. — Кирилл кивнул на планшет, где на весь экран растянулось перекошенное от ужаса лицо главного героя. Возможно, встреча с чупакаброй наконец-то состоялась.

— А то, — одухотворенно сказала она. — Ты когда-нибудь слышал о выгорании? Вот, я решила начать летние каникулы с его профилактики.

— Господи. Первый курс прошел, Ксюша выгорела.

— Не обесценивай. — Она состроила гримасу. — Мне эта физика в кошмарных снах снится.

— Так и должно быть. Учеба редко бывает интересной.

— Если ты в жизни так бурчишь, страшно представить, что у тебя в романах. — Она широко улыбнулась и начертила в воздухе нимб над головой, когда брат метнул на нее уничтожающий взгляд. — Ладно-ладно, молчу. Про что пишешь, кстати?

— Про… — Кирилл тут же поник. У него всегда были проблемы с тем, чтобы в двух словах описать свое творчество. Слишком много всего: философские проблемы, продуманный мир фэнтези, где жили эльфы, гномы и люди. К этому добавлялись любовная линия, большая война королевств, темная история главного героя. В общем, ничего общего с ширпотребом, который сейчас с таким удовольствием поглощала Ксюша.

— Опять все страдают и колдуют? — подсказала сестра.

— Они не страдают, а переживают личностный кризис!

— Ладно, пусть будет кризис, не ори.

На кухне в очередной раз что-то рухнуло в раковину, и они оба вздрогнули. Кирилл вздохнул и свернул вкладку с недописанной главой.

— Ты мне скажи, чего им на даче не сиделось? — спросил он, заметно раздражаясь. — У отчима же свой загородный дом возле Малиновки, разве нет?

— Ага, — ответила Ксюша. — Ни разу там не была, но родители хвалят. Говорят, что там уютно и живописно. Даже спутниковая тарелка стоит, чтобы интернет ловил.

— Тебе лишь бы интернет.

— Ну твои-то эльфы и без интернета приходят. Главное правильных грибов в волшебном лесу собрать.

Кирилл громко фыркнул. Несмотря на то, что у них с сестрой были общие родители, ощущение складывалось такое, что кто-то из них двоих приемный. Скорее всего, он сам.

Время бежит слишком быстро, и Кирилл перестал успевать за тем, чем сейчас интересовались подростки. Ксюше в сентябре исполнилось девятнадцать лет, тогда как Кирилл в конце августа справил свой двадцать пятый день рождения. Небольшая разница, а пропасть между ними все шире и шире.

— Вернемся к главному. Почему родители не поехали на дачу, если в квартире капитальный ремонт?

— Поэтому и не поехали. — Ксюша покачала головой. Пучок, в который она намертво затянула непослушные светлые волосы, грустно поболтался в такт. — Ты же знаешь Андрея. Отчим должен проконтролировать каждую деталь, они туда почти каждый день ходят изводить бригаду.

— Ужас какой.

— Позавчера им криво положили плитку в ванной. Пришлось оттирать вот это вот, чем ее скрепляют. Такой скандал был. Твои эпические битвы эльфов с гномами и рядом не стояли.

— И после этого они решили вообще за каждым стыком лично следить?!

— Ну, ты же рядом живешь. Андрей сказал, что с дачи они будут ехать часа два. А тут — всего десять минут пешком. И можно опять искать кривые стыки.

Кирилл подпер голову рукой и невидящим взглядом посмотрел куда-то в пол. Отпуск у него начинается с понедельника, сегодня четверг. Он ведь специально взял два дополнительных отгула, чтобы отдохнуть подольше. Но родители будут страдать с ремонтом еще недели две, не меньше.

И как теперь реанимировать свою музу, когда мама роняет тарелки в раковину?

Когда Кирилл написал свой первый роман, ему было семнадцать. Он прекрасно помнил, как в голову выстрелило идеей. Как он самоуверенно сел за клавиатуру и начал строить свою нелепую историю о тайной мафии, которая похищала человеческие жизни.

Переосмысление

Артем

На его втором этаже все по-прежнему. Две кровати друг напротив друга. Широкое окно, занавешенное плотными шторами. Старая магнитола и стопка компакт-дисков — привет из детства.

Лежа на спине, Артем молча смотрел в потолок. Про каждое лето в деревне он ребятам соврал. Раньше так оно и было — все детство он бегал загорелый как котлета, топтал шлепанцами поселковые дороги, находил себе приключения, играл с друзьями. А потом случилось то, что случилось. И все детские воспоминания превратились в звонкие пощечины. Чем веселее было воспоминание, тем сильнее удар.

Распутин потянулся к магнитоле, чтобы сделать погромче. Звукоизоляция в доме отвратительная, но советские ВИА — это не сигнал тревоги. Не проснутся.

Резко потянуло правое плечо. Вся грудная клетка с самого утра ныла. Огород тут был не при чем — тело продолжало болеть даже когда он целыми днями лежал на диване. Он вздохнул и потянулся к помятому блистеру с таблетками. У кого аскоробинки, у кого — ибупрофен. Странное чувство, когда на лице у тебя улыбка, а в теле что-то трещит по швам. И кто бы знал, как это прекратить.

Услышав скрип половиц на первом этаже, Распутин выключил магнитолу и надел наушники. Непривычно, что его одинокую неделю разбавили совершенно незнакомые два человека. Крестный, конечно, удачно женился, но можно было бы и предупредить.
Андрей наверняка сделал это специально. В последнее время они почти не разговаривали. Крестный беспокоился. Как смог, так помог. Отправил ему гуманитарную помощь в виде живых людей, с которыми давно не хотелось общаться.

Хотя, стоило признать, Ксюша ему понравилась — такая живая и доброжелательная. Он усмехнулся, представив, как помогает ей выбирать палку, которой лучше всего лупить крапиву. Разница в возрасте, конечно, есть, но лучше об этом не задумываться.

От зануд Артем всегда старался держаться подальше, однако Кирилл ему таким не показался. Да, пытается быть взрослее, нагоняет на себя серьезности. Распутин не раз видел, как такие эстеты потом скакали в резиновых сапогах по лужам.

Но самое главное — Кирилл кого-то ему напоминал. Вопрос — кого? Так легко разбираться в людях, когда смотришь на них сверху вниз. А попробуй понять послания собственного мозга… Если бы он лучше осознавал, что чувствует и мог бы это выразить словами, жизнь стала бы значительно легче.

Рыцарь сублимации. Страшно — смейся. Устал — смейся. Больно — смейся. Если нет сил смеяться — пой. Не напевай, а голоси. Во-первых, сбросишь напряжение. Во-вторых, реакция окружающих обязательно заставит посмеяться.

Круг замкнулся.

Смейся.

Таблетка подействовала, и мышцы плеча расслабились. Устроившись на боку, Распутин прибавил громкости, чтобы Жанна Агузарова своим бодрым вокалом заглушила другие мысли. Мягкие гитарные мотивы, песня звучала то тише, то громче. В конце концов, она растаяла в поволоке крепкого сна.

Будь со мной, будь со мной, будь со мной всегда ты рядом.

Бублик

Кирилл

— А ну-ка стоять!

Кирилл подпрыгнул на месте, озираясь по сторонам. Вроде бы крик адресован не ему.

Часы на стене показывали половину девятого. Ксюша, спавшая на кровати возле противоположной стены, даже не отреагировала. Девушка громко сопела, закутавшись в одеяло с головой.

С улицы послышался отчаянный веселый лай и незнакомый мужской крик. Поднявшись с кровати и потирая заспанные глаза, Кирилл наклонился и приподнял шторку на одном из окон, выходивших на поляну.

— Бублик! Ах ты гюрза прожорливая!

Артем сидел на кресле-качалке вплотную к соседской ограде. Он радостно улыбался, развернув корпус так, чтобы ему было видно все, что происходит на соседнем огороде. А там сейчас вдоль грядок пронесся коренастый седой мужчина. Судя по вчерашним рассказам Артема, это и был тот самый отставной подполковник Петрович.

— Бублик! — громыхнул он.

— За эти бублики платите рублики… — безмятежно запел Распутин, доставая из нагрудного кармана пачку сигарет и закуривая. — …что для республики всего милей.

Пел он очень мелодично, Кирилл даже заслушался. Сам же диверсант Бублик растворился в кустах, которые тормошил коренастый сосед с военной выправкой. Кирилл замер в ожидании. Он полагал, что куст жимолости сейчас выплюнет маленькую шкодную болонку. Каково же было удивление, когда оказалось, что Бублик — это здоровенная черно-коричневая немецкая овчарка. Та лохматым снарядом вылетела на грядки с распахнутым розовым ртом. Глаза блестели от бесконечной радости, язык вывалился из пасти. Собака однозначно наслаждалась невероятно смешной игрой, чего нельзя было сказать о раздосадованном хозяине.

— Дрянь лохматая!

— Сестра гулящая — дрянь настоящая, а братик маленький — карманный вор.

— Лучше молчи! — Петрович, наконец, сдался и оперся на забор прямо над головой Распутина, переводя дыхание. — Ох, извел меня этот шелудивый…

Артем усмехнулся и запрокинул назад голову, миролюбиво улыбаясь.

— Закурите, товарищ подполковник?

Сосед угрюмо кивнул и хмуро принял сигарету. Толстый черный кабель с оборванными концами свисал из его руки, будто удав, не справившийся с жертвой.

— Все самое вкусное обглодано, — прокомментировал Артем, протягивая Петровичу коробок спичек и кивая на провод. — Бублик постарался?

— Ну не я же, — проворчал сосед и бросил яростный взгляд на своего воспитанника. Тот стоял возле грядки с викторией, пуча глаза. — Слонопотам. Сожрал мой телевизор.

— Да-а-а, ситуация. — Артем перекинул руку через забор и пару раз свистнул, приманивая собаку к себе. — Что ж ты, морда слюнявая, творишь?

— Ух, глаза бы мои тебя не видели. — Петрович демонстративно отвернулся от овчарки, пока та радостно приближалась к протянутой руке. — Теперь с утра никаких новостей не послушаешь.

— Что может быть бодрее утром, чем осознание того, что мир катится в тартарары? — Артем ласково потрепал собаку между ушей. Пес благодарно вилял хвостом, упираясь головой в его ладонь. — Правда, Бублик?

Бублик был солидарен.

— Темка, не посмотришь, может можно его заклеить как-то? — спросил Петрович, грустно глядя на провод.

— Этот обшарпыш уже нельзя. — Распутин поднялся с кресла качалки и потянулся. — Посмотрю у себя, должен быть запасной. Или я из остатков тебе новый сделаю.

— Вот спасибо, сынок.

— Да чего там. — Он подмигнул Бублику. — А ты больше папку не обижай, дурень лохматый.

Лохматый дурень радостно гавкнул и понесся в конец огорода, где ограду плотно обступали заросли деревьев. За их участками не было ничего, кроме старого сенокоса, переходящего в холмистую местность тайги.

— А кто это у тебя вчера визжал на участке? — Петрович кивнул в сторону ворот. — Машина еще такая солидная. Женился что ли?

— Никак нет. — Артем улыбнулся. — Друзья приехали.

— Друзья… — Петрович округлил глаза, но потом быстро сообразил, о чем идет речь. — А-а-а, это Машкины, наверное, пострелы.

— Они самые.

— Сослали тебе молодежь на воспитание?

— А я тебе уже не молодежь?

— Ну, тебе сколько? Двадцать…

— Тридцать четыре мне, Игнатий Петрович. — Распутин подмигнул. — Еще молодой и озорной.

— И то верно.

Окончание беседы Кирилл уже не застал, отправившись в комнату, чтобы одеться. Накинув просторную футболку и шорты, он вышел во двор. Несмотря на утренний час, солнце уже припекало, заливая ослепительным светом ярко-зеленую лужайку.

Артем стоял возле летней кухни, жуя кусок колбасы.

— О, первый пошел. — Он энергично пожал руку Кириллу, отчего у того все плечо заходило ходуном. — Ксюша спит?

— Доброе утро. Вроде зашевелилась, когда я начал одеваться.

— Отлично. Я как раз пошел греметь содержимым чердака. У соседа овчарка слопала провод от телевизора, представляешь?