Земля двух Лун

Пролог

ЗЕМЛЯ ДВУХ ЛУН

Наталия Янкович

Высокоразвитая цивилизация Гончего Пса заинтересована в разработке отдаленной планеты Зетта-3. Потенциал Зетты превосходит 190 баллов по шкале ЭД и сулит события вселенского масштаба.
Титулованному генералу-космолетчику Ириту-Ри предстоит возглавить экспедицию к удаленной планете. Но прославленный генерал даже не представляет , с чем ему предстоит иметь дело.
Зетта-3 и развалины Древнего Города скрывают в себе слишком много опасных тайн, разгадав которые Ирит-Ри неизбежно столкнется с неразрешимым выбором. А еще он встретит Майлу-Кьяру и полюбит, хотя в его родной цивилизации мужчины давно разучились понимать истинное значение этого слова.

В романе есть:

‍❤️‍ любовь и страсть

‍❤️‍ неунывающая героиня

‍❤️‍ откровенные сцены

‍❤️‍ экшен и приключения

‍❤️‍много влюбленных мужчин

Кто же из них найдет ключ к её сердцу?

1

Чтобы написать историю, мы пишем черными буквами по белой бумаге или наоборот. Конечно, можно взять красные, синие, зеленые краски… Но всегда необходимы два цвета! Двойственность – вот основа нашего мира. Без нее не состоялась бы ни одна настоящая история, ни один настоящий роман…

А когда еще не было чернил, бумаги, ручек… люди высекали надписи на скалах. Вы спросите: «Где же двойственность здесь?» И я отвечу: «Та двойственность гораздо глубже. Может, не так заметна на первый взгляд, ведь она состоит всего лишь из шероховатостей и впадинок на гладкой поверхности, но она остается на века! Ведь она выбита на камне – выбита твердой рукой, выбита острием клинка…»

И история, которую я хочу Вам рассказать, больше похожа на древние письмена. Она такая же гладкая и привычная, на первый взгляд, но рубцы не может скрыть ничто…

Это случилось, когда человечество рассеялось по Галактике и смешалось с множеством других рас, когда люди забыли, откуда пришли, и когда само название «Земля» стерлось из памяти в омуте тысячелетних космических переселений и несчетном количестве мелких междоусобных войн.

* * *

Сатико спешила домой. Рядом мелькали летательные кабины скоростных вэнов, но она, вопреки привычке, шла по бегущей в воздухе дорожке. Сегодня ей хотелось насладиться каждой минутой предвкушения! Сегодня из дальнего космического полета возвращался её новый Лорд-муж!

Несколько лет назад она и не мечтала о такой встрече. Но вот уже пару сезонов Сатико принадлежала Ириту-Ри, красивому, стройному и молодому!

Она и часть гарема прежнего мужа (слава традициям!) перешли к Ириту по наследству от умершего в экспедиции дяди, и Ри, отчего-то, назначил Сатико главной женой!

Она до сих пор не могла поверить в свое счастье! Она – и главная жена! Никаких нагоняев, никаких упреков или указаний от главной супруги! Она принадлежит самой себе! Она сама главная, и целых четыре девушки – в её подчинении!

Конечно, до некоторой степени подчинение номинально… но… Это было невероятно приятно!

Мимо мелькали небоскребы из стекла и этана, а далеко под ногами клубились облака тумана, сквозь которые проступали, словно призраки, своеобразные ирреальные сады. Но Сатико шагала вперед по летящей над землей пешеходной дорожке и почти не обращала ни на что внимания. Она слишком привыкла к своей цивилизации, самой высокоразвитой цивилизации в Туманности Гончего Пса, где люди почти забыли, что такое земледелие, скотоводство и промышленность. Все это давно заменили машины по синтезированию, работающие на безграничных запасах отонной энергии.

Теперь все силы цивилизации Гончего Пса оказались направлены на науку и искусство, где женщинам, в основном, отводилась роль поддержания жизненно необходимых систем в надлежащем порядке. И потому среди слабого пола наиболее распространенными были такие профессии, как: бухгалтер, инженер, энергетик, врач или программист. Но Сатико посчастливилось и в этом: она занималась почти мужским делом – она изучала историю и психологию!

2

Майла бежала по бескрайнему пшеничному полю и наслаждалась каждым новым вздохом. Утренний воздух будоражил её воображение и дурманил. Сочные колосья пружинисто разлетались в стороны.

Девушка посмотрела на небо. Там поднималось огромное солнце Зетты-3. Майла засмеялась! Это, как и каждое, утро на её родной планете было особенным – такой воздух, такие просторы, такая красота! Они никогда не повторялись, а с каждым утром приобретали новые оттенки и очертания.

За спиной в утренней дымке проступали стены Общего Дома.

Общий Дом! Она его так любила! Там, в просторных стенах каменного исполина, собралась вся её семья: все её родственники, братья и сестры, многочисленные кузены и кузины, дяди и тети… И каждый из них был для неё невероятно дорог, и каждого Майла любило совершенно по-особенному.

Например, дядю Борра…

Ох! Он был самым главным, самым грозным и самым требовательным. И, пожалуй, только Майла знала, что при всем при этом её дядя был сама доброта! И она его любила беззаветно. Она его просто обожала и готова была поделиться последней коркой хлеба, а если потребуется, отдать жизнь. Только Борр никогда бы от нее подобного не потребовал, и оттого Майла обожала его еще больше!

А тетя Риллья… Та всегда повторяла, что Майла на неё невероятно похожа. После этих слов Майла всегда подходила к зеркалу и внимательно разглядывала свое изображение.

Нет. С Рилльей они были диаметрально противоположными. Её тетя – худая, высокая, с невероятно правильной осанкой молодая женщина с пронзительными, проницательными темными глазами… Майла не находила никакого сходства. Она казалось себе слишком легкой, как перышко, слишком звонкой и слишком веселой, чтобы походить на тетю. Но Риллья в ответ только улыбалась и глубокомысленно замечала:

– Все это – налет молодости, а вовсе не твоя суть…

И у Майлы всякий раз отчего-то по спине пробегала дрожь. Неужели время её может изменить?!

Сейчас она носилась по полям, как кленовый листок на ветру, она убегала к развалинам старого города и, словно отшельник, проводила там целые сутки, а по возвращении домой, хохотала, как умалишенная, и пугала малышей страшными историями про призраков Древнего Города… Неужели ей предстоит стать такой же серьезной?

Майла подбежала к краю пшеничного поля и, как всегда, завороженная, остановилась.

Впереди, в ореоле тайны и векового безмолвия, покоились руины Древнего Города.

Несколько минут Майла простояла совершенно неподвижно. Она словно отдавала дань тысячелетнему молчанию, словно мысленно говорила: «Я помню, я пришла…»

Из-под ноги выскочил камешек и громко покатился вниз по склону. Майла облегченно вздохнула и обрадовалась, что обязанности нарушать тишину взял на себя камешек, а вовсе не она.

Сзади послышался слабый шорох. Майла порывисто оглянулась.

– К тебе сложно подойти незамеченным… – проговорил юноша.

За спиной девушки стоял самый известный во всей округе следопыт Атис. Майла недовольно насупилась.

– Почему ты всегда ходишь за мной по пятам, Атис?! – воскликнула она и скорчила недовольную рожицу.

Юноша, несмотря на свои внушительные габариты и мускулистую фигуру, застенчиво потупился.

– Это опасно – ходить по Древнему Городу одной. Здесь бродят призраки. Они могут обидеть… Или напугать…

– Меня напугал ты! Вечно подкрадываешься со спины! – отозвалась Майла, а потом отвернулась и собралась возвращаться обратно в Общий Дом.

– Ты же собиралась посмотреть на Древний Город… – виновато пробормотал Атис. – Я тебе помешал?

Майла тут же остановилась и очень внимательно посмотрела на непрошеного гостя. Возможно, его появление могло оказаться кстати. Много времени она обследовала все, что находилось на поверхности, но никогда не решалась заглядывать внутрь зданий. Ей это внушало благоговейный ужас. Но если бы рядом шел Атис… Возможно, ей не будет так страшно.

– А ты хочешь пойти со мной? – проговорила девушка таинственным шепотом.

Атис тут же утвердительно кивнул.

И Майла, приложив палец к губам в знак соблюдения максимальной тишины, осторожно повела юношу вглубь древних руин.

Но, несмотря на все прикладываемые усилия, их шаги разносились вокруг громким гулом. Словно Древний Город сам хотел нарушить тишину. Только Майла знала – такое мнение может оказаться очень обманчивым. Город мог просто заманивать. Майла была уверена – Город имеет душу и даже знает то, о чем она думает. И оттого ей хотелось стать как можно чище и правильнее, ведь она страстно желала, чтобы Город её принял!

Повсюду высились остроконечные останки зданий, основания которых покоились в тысячелетней пыли. Майла и Атис осторожными шагами пробирались все дальше. Вот они миновали несколько небольших выступов и приблизились к самому высокому.

– Это здание совершенно особенное, – прошептала Майла. – Я это чувствую…

Атис непроизвольно вздрогнул и замер. Спустя несколько секунд напряженного вслушивания в звенящую тишину юноша, наконец, ответил:

– Тут все странное, Майла. Напрасно ты любишь сюда ходить. Это пропащее место. Заметь, здесь даже птицы не кричат. В этом городе все… мертвое…

Визуалы

Знакомьтесь - Майла-Кьяра!

3

Ирит-Ри бодро шагал по космопорту. Последняя планетная операция прошла более чем успешно. Теперь в секторе Туманности Лоциса полностью господствовал Гончий Пес, а он являлся одним из трех командиров, возглавляющих операцию межзвездных эсминцев, – самый молодой и самый успешный командир, самый талантливый стратег и самый титулованный генерал – космолетчик! Ведь сам он, лично, совершил в этой операции более ста вылетов!

– Мои поздравления именитому командиру! – воскликнул высокий крепкий мужчина средних лет в форме службы межзвездной разведки.

– Рарт! – отозвался Ирит-Ри обрадовано. – Уж не надеялся тебя увидеть! Слышал, ваша эскадра понесла серьезные потери под Квартом, уцелело всего несколько кораблей. Твой, кстати, по-моему, числился среди потерпевших крушение. Неужели чертовское везение, и ты жив?

Высокий мужчина развел руками и указал на правую половину туловища.

– Это вовсе не везение, а наша медицина. Теперь у меня есть только половина меня, за все остальное – спасибо доктору Лао. Две недели меня соскребали в комок, а потом еще столько же времени восстанавливали недостающее! Теперь вот списали в разведку… Хорошее дельце для бывшего космического волка… А ты, я слышал, вернулся после великих свершений! Завидую! По-дружески, но завидую! Говорят, получился отличный материал!

– Да, скоро можно будет посмотреть, – усмехнулся Ирит. – А ты, не унывай! Разведка – тоже дело нужное! Без нее мы – никуда! Кстати, есть что-нибудь интересненькое на примете?

Рарт загадочно сверкнул глазами.

– Хочешь опять на великие свершения?!

Ирит хитро прищурился.

– Говори, что есть!

– Да так, сущие пустяки… – намеренно медленно начал Рарт. – Одна весьма милая сельскохозяйственная планетка в самом отдаленном секторе, сразу заметить очень сложно… На первый взгляд, ничего особенного. Дети, да и только. Но… – Рарт сделал театральную паузу. – …Мы изучили потенциал. Он превосходит все когда-либо ранее виданное! По шкале ЭД они приближаются к показателю в сто девяносто баллов!!! Ты понимаешь?!

– То есть, – тревожно заметил Ирит, – ты хочешь сказать, показатели небывало близки к нашим?

Рарт поспешно кивнул.

– Но при этом они совсем еще дети? – продолжал уточнять Ирит-Ри.

– Сущие младенцы! – заметил разведчик. – Живут большими семьями, все у них общее, вспахивают поля, разводят скот. Суровая, праведная жизнь без излишков… Просто ангелы!

– Не вижу ничего интересного, – ворчливо буркнул Ирит. – Сущие дети, это совсем не интересно, если не сказать скучно. Никакого достойного материала там за всю жизнь не накопаешь. Не понимаю твоего восторга.

– Потому что мало знаком с работой разведчика, – огрызнулся Рарт. – Это же настоящий кладезь! Пройдет какая-нибудь сотня лет – и при умелом подходе планета превратится в великолепное поле для деятельности! Такого у нас еще не было! ЭД 190! Это же грандиозное событие!

Ирит еще раз пожал плечами и указал рукой на бар.

– Пойдем лучше выпьем по рюмочке, старый дружище! – бросил он и упругой походкой направился по космопорту в сторону питейного заведения.

Рарт поспешно пошел следом.

– И все-таки, ты не понимаешь… – продолжил он прежнюю беседу после нескольких стаканов отличного рома. – Мы с тобой смогли бы войти в историю. При удачном раскладе такой потенциал может дать великолепные результаты! Стоит только немного повозиться. Всего какие-то сто лет… И у нас в руках окажется самый эксклюзивный товар! За такое нам памятник поставят! А я буду твоим разведчиком и психологом по внедрению цивилизации! Это верное дело!

Ирит лениво посмотрел на своего старого друга.

– Ты, как всегда, полон энтузиазма, – бросил он, досасывая сладкий плод мирры. – Но объясни, зачем мне, известному и прославленному командиру межзвездного эсминца, ввязываться в долгую и сомнительную операцию? Ведь расчеты могут оказаться неверными. И для построения высокоразвитой цивилизации потребуется вовсе не сто, а двести или, того хуже, четыреста лет. Может, они не слишком склонны к точным наукам или генетически отрицают всякое насилие… В таком случае… Я только потеряю время, вместо того чтобы работать с более удобными планетами, которые не требуют таких долговременных затрат…

Рарт упрямо опустил голову и отпил еще полстакана рома.

– Ты не просто командир межзвездного эсминца, – заметил он. – Ты один из трех командующих флотом… Ты имеешь вес и влияние. Только ты можешь организовать подобную компанию… А я разведчик… Всего лишь предоставляю материалы. Я не в праве выбирать… после Кварта… У меня отняли такое право… Но я точно знаю, я посвятил этому слишком много времени! Та планета того стоит. Это будет самая масштабная операция! Самая масштабная и захватывающая! Она ляжет в основу лучших произведений!

4

Ирит-Ри на скоростном вэне подрулил к дому. Огромный стеклянный купол его жилища приветливо поблескивал в лучах заходящего солнца.

Ирит улыбнулся. Как он и предполагал, Сатико придала его дому особое очарование. Теперь вокруг раскинулся небольшой подвесной парк из полупрозрачных статуэток. А около самого входа струился серебристый грави-фонтан. Такое могла придумать только творческая личность. Ирит не ошибся, когда из всех жен дяди выбрал именно её. Сатико стала ему ближе, чем все остальные. Она могла поговорить с ним об истории, литературе и психологии. Редкое для женщины увлечение. Обычно они рассуждали исключительно о компьютерных программах или открытиях инженерии, но Сатико…

Створки дверей, просканировав Ирита, плавно разъехались в стороны, приглашая хозяина пройти внутрь. Как только он вошел, со всех сторон его окружил приятный звон. И тут же в холл выскочили все пять жен со сверкающими колокольчиками в руках – в знак приветствия именитого мужа. Шествие возглавляла высокая и стройная Сатико. С улыбкой на устах она склонилась в глубоком поклоне, остальные последовали её примеру.

Ирит поцеловал каждую в щеку и взмахом руки велел всем удалиться. Не произнеся ни звука, все пятеро послушно посеменили прочь на женскую половину. У самой двери Ирит поспешно поймал за руку Сатико и велел остаться.

– Можешь говорить, я не слишком устал, – сказал он молодой женщине. – Но на остальных у меня пока нет желания. Чуть позже… будут дела…

Сатико весело улыбнулась и порывисто поцеловала его руку.

– Спасибо, – прошептала она. – Я рада, что ты вернулся. Я очень беспокоилась…

Ирит лениво потянулся и без сил рухнул на широкое ложе. Сатико принялась умело раздевать мужа, натирать душистыми маслами и облачать в домашние одежды. Когда процедура подошла к концу, Ирит, усмехаясь, спросил:

– А что остальные? Так же ждали, как ты?

Сатико отвела глаза и через некоторое время осторожно заметила:

– У меня достаточный опыт замужества, чтобы знать, что по дому ведется запись. Ты можешь все посмотреть лично.

Ирит хохотнул и махнул рукой в сторону скрытых камер.

– Только кто у нас лучшие инженеры, жена? – проговорил он. – Конечно вы, дамы. Так что при небольшой смекалке можно всякую запись… мягко говоря… изъять… Я не прав, жена?

Сатика усмехнулась.

– Все так, – проговорила она. – Но именно вы велите нам поддерживать планету, а сами предпочитаете отправляться к далеким мирам. Так уж получается…

– Все так… – задумчиво отозвался Ирит и, откинувшись на подушки, полуприкрыл глаза.

Через некоторое время он опять поднялся и уже с тенью печали, добавил:

– Неужели младшие жены действительно не хотели моего возвращения? Неужели я такой плохой муж? Чем я так провинился?..

Сатико вздрогнула.

– Просто для некоторых из жен ты – первый муж, – проговорила она. – Другого они не знали, оттого хотят как можно быстрее познать новое... Большинство молодых жен грешат этим… Любопытство… Ведь другого пути у них нет… Либо новый муж, либо смерть за измену. Таковы правила... Когда-то мне тоже было шестнадцать, и меня, как и всех девушек, по установленным правилам отдали в гарем. Отдали, потому что взрослая женщина обязана быть при мужчине.

– Но зачем же хотеть смерти?! – крикнул Ирит. – Я еще на корабле просмотрел записи! Они говорили о моей смерти! Чудовища!

– Прости! – поспешно воскликнула Сатико. – Они вовсе не это имели в виду! Они еще слишком молоды и глупы. Со временем они научатся ценить хороший выбор их родителей и волю случая! Прости их, Ирит!

Ирит нахмурился и замолчал.

– Почему ты их защищаешь? – наконец проговорил он.

На ресницах Сатико блеснула слеза.

– Ты с ними… дружишь? – выдавил Ирит-Ри подозрительно. – Нет… не дружишь… Хуже… Ты… как и все…

Сатико сжалась в комок и забилась в самый дальний угол. Ри был самым замечательным мужем из всех её ранее погибших мужей. Но в гневе он был страшен.

Ирит со всего размаху пнул кресло ногой. То, словно перышко, полетело в стену, разбило по пути хрустальный стол и грудой обломков упало на пол.

Сатико боязливо всхлипнула. Ирит мог её сейчас запросто убить, и никто бы его не осудил. Правда, после этого ни один отец не отдал бы ему в жены свою дочь и перестал бы поддерживать с ним дружеские отношения (именно это удерживало большинство мужей от недостойного поведения). Но при этом никто бы не высказался против. В семейных делах мужчина всегда был прав.

– Мы на долгие месяцы улетаем в самые отдаленные точки галактики, живем при минимуме удобств, умираем тысячами! И что взамен?! Вы спокойно сидите тут и ждете, пока не перейдете по наследству к очередному мужу! Вам интересно! Любопытно! Вы хуже, чем мы! Вы в миллион раз безжалостнее!.. Заранее хоронить меня и обсуждать, кто будет следующим! И это происходит со мной в моем доме!.. Позови сейчас же Листок и Томико!

Сатико слабо пошевелилась в своем укрытии.

– Приведи их сейчас же! И если понадобится парализующий хлыст, значит, примени его! – гневно крикнул Ирит, схватил молодую женщину за плечи и выпихнул в дверь.

5

– Значит, он умрет? – прошептала Листок.

– А тебе его жалко?! – переходя на визг, прокричала Томико. – Он же грубый болван, который только и знает, что бегать по отсталым мирам ради своего искусства!

– Но я видела кадры из его работ. Они впечатляют… Хотя… Другой мужчина… Это интересно…

Ирит выключил экран и повернулся к своим женам.

– Я пошлю запись вашим отцам… После этого никто не посмеет произнести хоть слово против… любого моего решения. А теперь поднимайтесь! «Грубый болван» желает видеть вас в подвале привязанными к позорному столбу.

Листок побледнев, упала на пол и зашлась в надрывном плаче. Сатико стояла и остановившимся взглядом молча смотрела на младшую жену. Томико с сумасшедшими глазами попыталась бежать к двери.

Но Ирит точным движением метнул в нее тупым концом парализующего жезла и Томико, обмякнув, упала. С пеной у рта несколько минут она билась в судорожных конвульсиях. Жезл, похоже, сломал ей ребра.

Ирит отвернулся и ледяным голосом, обращаясь к Сатико, бросил:

– Позови остальных. Пусть свяжут и отволокут этих тварей в подвал, потом пойди и приобрети грызунов. «Тупой болван» любит развлечения. Завтра вечером я намерен вдоволь повеселиться.

Сатико упала к ногам мужа и, распластавшись на полу, продолжала недвижно лежать.

– Уйди, – сухо бросил Ирит. – Больше не хочу никого видеть.

Сатико обхватила его ноги руками и надрывно зашептала:

– Умоляю, прошу! Только не такая смерть! Лучше побей меня! Но только не обрекай их на такое! Лучше выгони с позором! Выгони меня вместе с ними! Только избавь их от такой муки!

Остальные слова потонули в рыданиях.

Листок слабо шевельнулась и сделала попытку подползти к ногам Ирита. Но Сатико бросилась ей наперерез и, на грани истерики, закричала:

– Он убьет тебя сейчас! Не подходи! Ты даже не представляешь, что натворила, на что посягнула! Глупая девчонка! Не подходи!

– Все вон, – выдавил Ирит с белым, как мел, лицом.

Вечером следующего дня Сатико, вместе с двумя оставшимися женами, сидела перед прозрачной стеной подвала. Справа, в отдельной клетке, мерзко повизгивали грызуны. При каждом их звуке все три женщины нервно вздрагивали.

С противоположной стороны, прикованные наручниками к столбам, стояли Листок и Томико. Головы обоих были низко опущены. После суток слез, страха, истерик и рыданий, без воды и еды, у них больше не осталось сил. На лицах обоих застыла тупая покорность судьбе.

Ирит-Ри медленно спустился в подвал. До этого он с легкостью вершил судьбы планет и обрекал миллионы на гибель. Его искусство было выше страданий! Но теперь дело касалось его семьи. Он знал, как должен поступить, знал, что иногда подобное происходило и с другими мужьями… Но легче от этого знания не становилось. Он должен был наказать. Иначе нельзя! Выбора нет…

Подойдя к прозрачной стене, отделяющей его от двух обреченных жен, он тяжело опустился на приготовленное для него кресло.

– Закон велит наказать жену, ослушавшуюся мужа, изменницу – убить, а женщину, посмевшую усомниться в величии своего мужчины, – подвергнуть страшным пыткам и смерти…

Ирит замолчал. Никто не проронил ни звука. Только в углу продолжали мерзко повизгивать грызуны. Он посмотрел в их сторону и поспешно отвернулся. Много раз он применял эту казнь и никогда не задумывался о мыслях жертвы… А теперь… Листок… Ирит опустил голову и продолжил:

– Вы совершили все возможные преступления. Вы осмеяли мужчин нашей цивилизации, усомнились в их великом подвиге и возжелали другого… Я приговариваю вас к пыткам и последующей смерти… Все будет заснято и отправлено вашим родственникам, а также отдано интересующимся мужьям в назидание их женам... Таков закон…

Томико подняла голову, слабо улыбнулась и прошептала:

– Ты тоже раб… Ты раб законов, раб этой цивилизации… Вы ничего не создаете, только разрушаете… Ты…

Томико на секунду запнулась и с усилием попыталась вздохнуть.

Ирит застыл, не в силах прервать её последних слов. Перед лицом смерти, а он её видел предостаточно, все были равны. Но мало кто отваживался на такое…

– …И ты… – повторила девушка с трудом. – Ты жалок, потому что даже не видишь своих оков… А твои фильмы… они… ответ на… – она закашлялась, и на ее губах появилась кровавая пена.

Ирит молча подошел к стойке и взял хлыст с шипами…

Несколько следующих минут подвал наполняли крики и вой. Он в основном бил по ногам. Для грызунов этого было вполне достаточно. Свежая кровь делала их очень прожорливыми.

Тогда под хлыст вдруг бросилась Сатико и прокричала:

– Если отпустишь их, они умрут гораздо более страшной смертью. Их нигде ни примут. Все от них отвернуться. Это куда страшнее. Они будут умирать долго и мучительно. Опозоренные, без еды, воды, друзей… Отпусти их…

Ирит не успел отдернуть руки, и шипы вонзились в Сатико.

– Глупая! – прорычал он и с силой отшвырнул молодую женщину в сторону. Та, ударившись головой о стену, начала медленно сползать на пол. Две другие жены тихо выли, сидя на своих стульях.

6

Сны Сатико

Листок была так красива: нежная кожа, губы, округлые плечи и огромные доверчивые карие глаза! Сатико её целовала. Очень осторожно, боясь спугнуть или обидеть. Ее кожа пахла цветами. Сатико никогда не вдыхала аромат настоящих цветов – они давно уже нигде, в Созвездии Гончего Пса, не росли. Но она точно знала, что её подруга пахнет настоящими цветами!

Она осторожно тронула ее губы, потом добралась до языка и сладострастно закрыла глаза. По всему телу пробежала опьяняющая волна экстаза. Листок отчего-то осторожно отстранилась и боязливо пробормотала:

– А ты уверена, что Ирит не рассердится?

Сатико смутилась. Конечно, никто официально такого не позволял. Но внутри гаремов, когда мужчин не было долгие месяцы, подобное разрешалось. В конце концов, они были одной семьей!

Но как было сказать о таких тонкостях?

– А разве в гареме матери тебе ничего не рассказывали? – осторожно поинтересовалась Сатико.

Листок звонко расхохоталась.

– Конечно, рассказывали, и даже показывали… – девочка состроила серьезную рожицу. – Я не так уж невинна, как ты думаешь… Но я спрашивала вовсе не об этом. Я хотела знать, как именно к этому относится Ирит. Женщины говорят, молодые мужчины весьма ревнивы и только ближе к старости приветствуют подобные отношения.

Сатико звонко шлепнула девчонку по голой попке.

– Ты меня почти провела, плутовка! А я-то поверила, что в свои шестнадцать ты не знаешь прелестей женской любви!

Но Листок уже не слушала старшую подругу. Она склонилась к её бутону и жадно ласкала его языком.

Задыхаясь, Сатико вскочила с постели. И поняла, что находится в своей комнате. Только никого не было рядом. Сейчас Листок, должно быть, израненная, голодная…

Сатико беззвучно заплакала.

Она сделала для своей возлюбленной все, что смогла.

Их последнее прощание… Вернее, это нельзя было назвать прощанием. Все, что удалось Сатико, это… толкая к выходу своих бывших подруг, сунуть в руки подруги две маленькие горошины.

Две маленькие горошины, когда жить станет слишком невыносимо.

Слезы катились по лицу молодой женщины, но она их даже не замечала. Её мысли были сейчас далеко, слишком далеко, почти за пределами жизни… Её утешало только одно… Когда-нибудь… где-то там… они встретятся…

Листок обнимет её, а она прижмет её к груди…

Листок…

По полу шел едва различимый тихий гул. Космический корабль – разведчик выходил из гипер-прыжка. Ирит-Ри открыл глаза. Пора было подниматься на капитанский мостик.

В кают-компании, как и полагается, никого не было. Только капитану дозволено было появляться здесь первым. Но как только Ирит-Ри устроился в кресле, на клавиатуре замигала красная лампочка связи. Ирит включил канал соединения.

– С прибытием, капитан! – воскликнула обрадованная физиономия Рарта на мониторе. – Я тут уже навел кое-какие справки и перехватил несколько радиопередач. Довольно интересно. Если хотите, могу сейчас явиться и показать. Складывается отличная картина! Самое время действовать!

– Заходи, – буркнул Ирит и отвернулся к приборам с бегущими цифрами курса.

– Мы выбрали как раз самое удачное время для внедрения, – буквально через минуту уже с порога воскликнул Рарт. – Сейчас они находятся на самом начальном этапе технического прогресса. В некоторых районах, правда, все еще бытуют языческие поверья и обычаи… Но в основном планета готова к восприятию научных знаний. Стоит только подбросить пару-тройку нужных идей… и их цивилизация взорвется от технического прогресса!

Ирит жестом предложил старому другу устраиваться за столиком с мягким диванчиком.

– Начнем с чашечки кофе после долгой спячки, – буркнул он. – Никогда не любил эти дальние гипер-прыжки. Эх, заманил ты меня на самый край галактики… И почему я только тебя послушал?!

Рарт довольно плюхнулся на мягкие сиденья и несколько беспечно заметил:

– Эх, да! Что-что, а времени у нас сейчас предостаточно! Думаю, спутники будут собирать информацию по всем населенным пунктам никак не менее пятисот галактических часов. А нам можно и кофейку попить!

Несколько минут мужчины молча пили кофе.

– Могу сказать пару фраз на правах старого друга? – наконец прервал тишину Рарт.

Ирит-Ри хмуро сдвинул брови.

– Здесь ты находишься в качестве специалиста по разведывательным операциям, а вовсе не как мой друг, – заметил он сухо.

Рарт только молча кивнул.

– Но пару фраз можно, – более мягко добавил Ирит.

Несколько секунд разведчик неуверенно покручивал в руках чашку и всматривался в причудливые узоры из мелко перемолотых кофейных зерен.

– Ведь ты здесь не потому, что поверил в мою теорию относительно возможностей этой планеты?.. – наконец проговорил Рарт.

Лицо Ирита побледнело. Чашка в его руках с хрустом разлетелась на мелкие кусочки, а остатки кофе брызнули капельками на кремовый ковер.

7

Сны Ирита-Ри

Всё его тело сковал космический холод. Он чувствовал его в каждой клеточке тела. Смертельный холод, с которым невозможно бороться.

А потом появились алые губы. Они что-то шептали, но он не хотел слушать. В его мозгу рождалось отвращение к каждому произнесенному прекрасными губами звуку. И вместе с тем он хотел припасть к ним и впиться до боли и крови. Хотел выпить из них всю жизнь, хотел обладать…

Но вместо этого в ушах зазвучал голос: «Ты тоже раб… Ты раб законов, раб этой цивилизации… Вы ничего не создаете, только разрушаете… И ты… И ты… Ты жалок, потому что даже не видишь своих оков… А твои фильмы… они…»

Её губы хотели произнести слово «ответ», но он не дал ей досказать фразу и принялся бить… по таким сладострастным, красивы, манящим, изумительным… губам… кулаком.

Он разбивал их в кровь, превращал в месиво. Но в голове вновь слышался голос, и он насмехался над ним, он заигрывал и кокетничал. Да, именно кокетничал! Потому, что он, Ирит, был всего лишь игрушкой в её руках.

А потом он забыл, кто она, кто он… Мужчина ничего не помнил. Он летел в открытом космосе, и боль разрывала его на части.

Майла понимала, что дышит и находится в огромном темном пространстве. Сверху что-то тяжело сдавливало грудь. Майла попыталась пошевелиться – и все вокруг закачалось, пришло в движение и завертелось.

Девушка испуганно замерла и постаралась сосредоточиться на своих ощущениях. Она отчетливо чувствовала руки, ноги, туловище. Голова гудела, в висках неистово пульсировало… И нечто тяжелое по-прежнему продолжало давить сверху.

– Атис, – прохрипела она слабо и вздрогнула от звука собственного голоса.

Он оказался таким приглушенным и дрожащим!

– …Атис! – повторила она несколько увереннее.

На её груди почувствовалось слабое шевеление. Майла едва удержалась от вскрика, но потом ощутила нечто знакомое и осторожно притронулась к нему руками.

– Атис? – повторила она.

Её обдало жаркое дыхание юноши, и она ощутила, как его руки крепко сжимают её бедра под юбкой.

– Ты что делаешь?! – прошептала девушка сдавленно, боясь говорить громче.

Но вместо этого на губах почувствовала требовательные поцелуи.

– Если мы уже умерли… – прохрипел он, – …то это должно быть рай….– и навалился на девушку с новой силой.

Одной рукой он продолжал судорожно искать застежки платья, а второй методично задирал ей юбку.

– Не надо! – умоляюще прошептала Майла.

Теперь она начала отчетливо понимать его намерения.

– Не надо, Атис!

Но он, тяжело дыша, уверенно двигался к намеченной цели.

Майла всхлипнула и предприняла отчаянную попытку сопротивляться. Когда он в очередной раз приник к её губам с жарким поцелуем, девушка впилась в него зубами.

Но Атис был сильнее, гораздо сильнее. Его ладони до боли сжали лицо девушки и заставили почти потерять сознание.

– Глупенькая, – задыхаясь, шепнул он, – тебе же понравится…

Майла продолжала плакать, в голове невыносимо шумело, во рту чувствовался привкус крови.

– Отпусти! – взвыла она.

Но Атис даже не откликнулся. Его цель была слишком близко. Майла почувствовала, как он раздвинул её колени, слегка, словно пушинку приподнял и… Её пронзила боль. Майле было очень стыдно, горько и больно!

Но Атис уже находился внутри и продолжал неистовый натиск. С каждым его новым движением боль перерастала из острой – в глухую и необъяснимую…. Майла не поняла как, но её тело само начало отвечать на его ненасытную страсть. Губы раскрылись и издали стон.

– Вот видишь, глупенькая… – задыхаясь, срывающимся голосом прохрипел Атис.

– Я же говорил, будет хорошо. Надо потерпеть совсем немножко… Теперь ты меня чувствуешь? – последние слова почти утонули в его стоне.

Все тело Атиса вздрогнуло и расслаблено опустилось на девушку, но он продолжал сжимать её лицо ладонями.

Инстинктивно Майла сдвинула колени, отстранилась и свернулась калачиком. Ей хотелось побыть одной. Но Атис уже обнял её сзади, крепко прижал к груди и заставил лечь на живот.

– Сейчас ведь не сезон для детей… – пробормотал он ей на ухо и принялся осторожно надавливать её ладонями на низ живота.

А потом… Майла даже не успела ахнуть, как он опять раздвинул ей ноги.

– Так будет надежнее, – шепнул он. – Это хорошая мазь, она все заживит и поможет от нежелательной беременности…

Майла покорно всхлипнула и даже не попыталась сопротивляться. А он все продолжал её гладить между ног…

– Атис, мы здесь умрем… – попыталась она вернуть молодого человека к реальности.

– Это всего лишь древняя нора. Здесь нет зверя. Я это чувствую. Так что бояться нечего, и из любой норы есть выход… – откликнулся Атис. – Мы чудом остались живы. Так давай отблагодарим судьбу!

И он с безудержным пылом овладел ею снова. А Майла не нашла сил для сопротивления. Теперь она принадлежала ему. Сопротивление бесполезно. Атис все решил за нее. Ей осталось только покориться. И она отдалась на волю победителя. Она отдавалась молча и покорно, как и должна отдаваться девушка своему будущему мужу. Теперь их поженят! Теперь её свободная жизнь кончилась! Майла тихо заплакала.

8

– Должно быть, эти сети и замедлили наше падение, – заметил Атис. – Иначе бы мы разбились.

Но Майла уже встала на колени и с любопытством разглядывала непонятный материал.

– Он очень тонкий и тянется, – заметила она изумленно. – Никогда не видела, чтобы материал так растягивался!

– Брось его! – воскликнул Атис и ударил девушку по рукам. – Мы не знаем, что это за дрянь! А ты берешь её в руки!

– Но мы и так уже прикасались к нему, когда падали, – изумленно ответила Майла. – С нами же ничего не случилось! Мы живы!

Атис недовольно нахмурился и, отвернувшись от девушки, принялся изучать отверстие на потолке.

– Слишком высоко, – заметил он после длительного молчания. – Не допрыгнуть…

Майла огляделась по сторонам в надежде найти какую-нибудь подставку, чтобы достать до дыры наверху. Но в огромном зале виднелись только непонятные невысокие сооружения. Никакого намека на стул или стол.

– Не нравится мне это место, – тревожно заметил Атис. – Не похоже ни на одно из наших жилищ. Сплошные непонятные пыльные глыбы… Должны же они были на чем-то сидеть. Не на этом же… – Атис недовольно хлопнул по одной из пыльных конструкций.

– Если только они были людьми… – осторожно заметила Майла. – А если не люди, то и сидеть им было незачем…

В спертом, сухом воздухе повисло напряженное молчание.

– От твоих нелепых догадок легче не становится, – наконец нарушил тишину Атис. – Лучше бы сказала что-нибудь полезное. Например, до потолка не более пяти метров, и ты придумала, как туда добраться!

– Ты… – Майла запнулась.

Она хотела сказать, что Атис никогда не позволял себе с ней так разговаривать, что никогда не повышал голос. Но потом промолчала. Спорить не было никакого смысла. Если они сейчас перессорятся, то вряд ли это поможет им найти выход наверх. И, кроме того, Атис все же бросился тогда…за ней следом…

Тем временем Атис принялся энергично расхаживать вокруг одного из непонятных сооружений. Потом попытался сдвинуть его с места. К его огромному удивлению, такое массивное на вид «нечто» оказалось весьма легким.

– Если попытаться сдвинуть несколько этих штук, то сверху можно будет положить еще и еще… Тогда, возможно, удастся зацепиться за край дыры… – медленно проговорил Атис и оглядел огромное пространство из непонятных штук, затем пнул по одной ногой и добавил: – Похоже, они достаточно прочные. Так что должны выдержать…

Майла тем временем сосредоточенно разглядывала огромную сеть из непонятного материала.

– А у тебя нет в снаряжении крюка, которым вы цепляетесь за деревья, когда поднимаетесь к гнездам Лойк? – поинтересовалась Майла задумчиво.

– Они надеваются на ноги, и ты с ними лезешь по дереву! Но где ты тут видишь дерево?! – вспылил Атис.

– А я не просила тебя ходить за мной по пятам и бросаться следом в эту дыру! – наконец не сдержалась Майла от гневного замечания. – Мне тоже тошно, что я тут оказалась, а еще хуже оттого… – она поспешно прикусила губы и отвернулась.

Атис побледнел и молча принялся передвигать непонятные предметы поближе к дыре.

Майла села на пол и уткнулась носом в колени. Когда ей, наконец, надоело созерцать титанический труд Атиса, девушка встала и принялась осторожно прохаживаться, внимательно оглядывая каждый закоулок помещения. И – о счастье! В одном из уголков Майла обнаружила некое подобие разветвленных острых крючков. Это могло подойти!

Схватив сети из непонятного, но прочного материала, Майла проворно намотала один их конец на крючки, а второй кольцами свернула на левую руку. Замахнувшись, она бросила крюки к виднеющейся в потолке дыре. Но крюки, так ни за что и не зацепившись, пролетели мимо. Майла возобновила попытки. Каждый раз старательно метясь, она забрасывала свое изобретение снова и снова.

И только через несколько минут поняла, что Атис остановился и с любопытством смотрит на её потуги.

– Дай мне! – наконец бросил юноша и, отодвинув девушку в сторону, прицелился.

С первой же попытки изобретение Майлы улетело далеко за пределы отверстия. Атис начал тянуть веревку из сетей на себя и в какой-то момент понял, что крюки надежно зацепились. Подергав за конец со всей силы несколько раз, Атис облегченно вздохнул и жестом руки предложил девушке подходить.

– Лезь первой, а я с этой стороны подержу конец, чтобы было легче карабкаться… К тому же ты намного меня легче… Тебя это сооружение должно выдержать…

Майло послушно подошла и уцепилась за край веревки.

– У тебя получится! – подбодрил её Атис и, напряженно улыбнувшись, шлепнул ладонью чуть ниже талии.

Майла залилась краской.

– Привыкай, я теперь твой муж, – уверенно заметил Атис и подсадил девушку повыше.

Майла схватилась за веревку и, осторожно подтягиваясь, поползла наверх. Несколько раз ей казалось, что веревка вот-вот оборвется или не выдержат крюки…

Но она все же добралась до самого верха. Теперь оставался последний этап – вскарабкаться на крышу.

Первая, вторая и третья попытки прошли неудачно. Со слезами на глазах Майла из последних сил сжимала веревку и понимала, что не может…

9

Ирит-Ри стоял в огромном пространстве звездного купола и любовался перемигиванием бесконечного числа звезд.

Сзади послышались торопливые шаги. В пространстве сферы показался Рарт в сопровождении своего помощника Лима-Ри.

– Как тебе наша новая станция слежения? – гордо поинтересовался Рарт и с восторгом оглядел видневшуюся в самом низу сферы громадную конструкцию спутника.

Ирит несколько рассеяно перевел взгляд от звезд вниз, на недавно возведенное подразделением Рарта космическое строение.

– Впечатляет, – небрежно заметил он. – А так ли необходима подобная громадина? До этого службы разведки обходились более скромными спутниками…

Рарт несколько неуверенно закашлялся, потом сделал жест рукой своему помощнику Лиму-Ри покинуть помещение. Когда они остались вдвоем, разведчик осторожно начал:

– Ты возложил на меня все подготовительные работы… И я посчитал, что это самое минимальное из необходимого. Мы же говорим о необычном проекте... Мы говорим о планете с почти равным нам параметром по шкале ЭД. И к тому же проект достаточно долгосрочный – население надо подтягивать до необходимого уровня. Придется вызывать основательную команду по вычислениям, внедрениям и развитию. Это порядка тысячи сотрудников…

Что же касается такой масштабности… – она обоснована. Первые результаты предварительного анализа я уже отослал в оперативный центр Гончего Пса. Там дают полную свободу действий и готовы предоставить столько ученых, сколько понадобится. Правительству подобная операция более чем интересна. Они хотят ЭТО видеть!..

Разве такое внимание не часть заведомого успеха? Не понимаю твоего недовольства…

Рарт замолчал и уставился на видимую часть крыла огромной космической станции.

Ирит перехватил этот взгляд, полный гордости, и едва заметно усмехнулся.

– Извини, – бросил он. – Никогда не любил ожидание. Всегда предпочитаю начинать действовать как можно раньше… Не понимаю, как ты выполняешь свои обязанности с таким интересом. Копаться в деталях дикой планеты… Вся эта подготовка, анализ, разработка стратегии, внедрение… Для меня это – темный лес и море грязной работы!

Рарт, задрав голову вверх, громко рассмеялся.

– Когда-то я тоже был солдатом! – воскликнул разведчик.

– И я отлично понимаю, что для тебя самое важное – красота покорения, безжалостность битвы, кристальная чистота смерти! Но теперь, с этим проектом, я научился чувствовать вкус процесса подготовки! Ты знаешь, это довольно занимательно… Сделать из полудикой планеты высокоразвитую цивилизацию… Подобное более чем интересно, это грандиозно! – Рарт перевел дыхание и, устремив на своего командира пристальный взгляд, добавил: – Пойдем. Я покажу Вычислительный Центр. Тебя это развеет…

Ирит хитро прищурился и, хлопнув своего старого друга по плечу, бросил:

– Ладно! Все равно не собираюсь дожидаться последней фазы операции дома! Веди!

Очень быстро они миновали помещения корабля Ирита-Ри, затем прошли шлюзовую камеру стыковки и, наконец, ступили в просторные белые коридоры спутника, освещенные ровным голубым светом. Редкие ученые, снующие вокруг, завидев главу операции, прославленного генерала Ирита-Ри, тут же вытягивались по стойке смирно и отдавали честь.

– Для них ты настоящий миф! Гениальный творец! Великий герой сражений! – заметил Рарт тихо.

Ирит-Ри, привыкший к более спокойному восприятию своей персоны на военных кораблях, несколько натянуто улыбнулся.

– Если они так будут застывать камнем при каждом моем появлении, – бросил он, – много не наработают… А я не собираюсь здесь появляться раз в сезон...

Затем молодой генерал сосредоточенно нахмурился и через несколько секунд твердо заметил:

– Пусть отдают честь только при личном обращении. В остальное время могут заниматься своими обязанностями и не отрываться от дела.

Рарт тут же передал распоряжение появившемуся словно из-под земли своему помощнику Лиму-Ри, а тот, в свою очередь, молниеносно распространил приказ по специальным личным мониторам дальше.

Больше Ирита никто не беспокоил. Все поспешно отводили глаза и утыкались носом в рабочие материалы.

– Вот теперь вижу, что работа кипит, – хмыкнул Ирит тихо. – Теперь можешь меня просвещать!

Старый разведчик одобрительно крякнул и остановился перед очередной прозрачной дверью. Как только Рарт посмотрел на специальный датчик, тот считал показания его сетчатки – и двери тут же открылись.

Перед вошедшими раскинулось огромное белое пространство лаборатории из прозрачных кресел, перегородок и мигающих голубых экранов. Большая часть помещения пустовала. И только в правом углу в серебристых комбинезонах отдела разведки по стратегическому развитию сидела небольшая стайка ученых.

– Наши ведущие специалисты, – констатировал Рарт. – Остальные силы подтянутся чуть позже… А это глава отдела Тилк.

Навстречу прибывшим тут же поднялся молодой подтянутый мужчина с темными волнистыми волосами, аккуратно зачесанными назад, и непроницаемыми огромными глазами стального цвета.

– Рад осуществлять проект вместе со знаменитым Иритом-Ри! – отчеканил он и отдал честь.

10

– Тилк – лучший специалист по диким планетам во всем секторе Гончего Пса! Его удалось заполучить с превеликим трудом!.. Каковы последние наблюдения? – добавил разведчик, обращаясь к ученому.

Тилко обвел всех присутствующих немигающим взглядом и, слегка кивнув на центральный монитор, энергично прошел на небольшое возвышение перед ним.

– Зетта-3 – весьма интересная и уникальная планета. Как нам уже известно, по шкале ЭД она близка к показателю 190, что граничит с параметрами Гончего Пса. Это, собственно, и заставило посмотреть на нее более пристально…

Ранее мы мало обращали внимания на столь отдаленный сектор Галактики, считая его малопригодным для условий создания высокоразвитой цивилизации. Так дело обстоит и сейчас. Планета по своему укладу и устройству – более чем дикая. Её строй можно условно отнести к «общинному»… Но при этом наблюдаются весьма примечательные отклонения. Я бы назвал их… нестандартными. Например… несмотря на очевидную дикость, варварские традиции, веру в богов и призраков… им удалось изобрести радио…

Тилк сделал паузу и удовлетворенно обвел замершую аудиторию. Далее ученый подал знак рукой, свет погас, и на экране замелькали кадры с миникамер-шпионов.

Ирит непроизвольно поморщился. Перед его глазами колосилось огромное поле пшеницы или чего-то еще. Точно он не знал. А по краю двигались неуклюжие агрегаты по обмолу урожая. Омерзительную картину завершала цепочка женщин, связывающая растения в снопы.

Ирит отвернулся.

И он собирался этот уродливый мир возвести на высоты цивилизации?! Все остальные планеты, на которых ему доводилось проводить операции, уже миновали этап сельского хозяйства и давно перешли к синтетическим продуктам, может быть не таким вкусным, как на Гончем Псе, и требующим больших энергетических затрат, но тем не менее перешли… Давно углубились в изучение космоса и далеко шагнули в эру глобальной информатизации и автоматизации. Но этот мир!..

Ирит с остановившимся взглядом повернулся к Рарту.

– В докладе написано около 190 по шкале ЭД! Как это может сочетаться с тем, что я вижу?! – просипел он шепотом. – Ты хочешь, что бы я тут на всю жизнь завяз?!

Рарт умоляюще сложил руки.

– Прошу, дослушай до конца! – проговорил разведчик умоляюще.

– …И что еще интересно… – продолжал Тилк на возвышении перед экраном, – …в каком-то смысле у них присутствуют университеты. Пока они их так не называют и считают дополнительным образованием после школы, исключительно для учителей… Но там имеются определенные достижения в сфере точных наук! Как будто они по уровню жизни остались в средневековье, а научными открытиями скакнули во времена начала просвещения!.. Странная, непонятная диспропорция, очевидное искажение, но это именно так.

Поэтому считаю наше внедрение более чем своевременным. Нам только следует подбросить пару-тройку научных идей и помочь претворить их в жизнь, а там все закрутится своим чередом. Мы же будем только наблюдать и слегка подстегивать… Уже готов запрос на пробную партию андроидов-ученых. По секретным каналам нам пришло предварительное согласие…

Экран погас, зажглось общее освещение. Все вокруг напряженно молчали и внимательно наблюдали за Иритом-Ри – главой проекта и основным действующим лицом на данном этапе.

– Сколько нужно времени? – наконец холодно проронил Ирит-Ри после продолжительного молчания.

– Тридцать – шестьдесят лет… – произнес Тилк. – Все зависит от количества задействованных андроидов, точек внедрения, количества наиболее эффективных порций знаний, информационной политики… Как раз для таких кропотливых расчетов мы и ждем остальную группу ученых.

Ирит удивленно поднял брови и повернулся к Рарту.

– Раньше речь шла о ста… – произнес он тихо.

Разведчик довольно улыбнулся.

– Никто не предполагал, что на Зетте-3 в науке так сильна теоретическая база. А с новыми данными… Все гораздо быстрее… К тому же продолжительность жизни у дикарей значительно меньше нашей… Поколения сменяются быстрее, поэтому новые знания прививаются гораздо эффективнее…

Ирит-Ри жестом руки отослал основной состав ученых обратно по прозрачным кабинкам и велел остаться только Тилку. Воин, разведчик и ученый остались одни.

– Насколько реальны те цифры, которые ты озвучил? – проговорил Ирит-Ри ледяным голосом.

Тилк поднял огромные серые глаза и невозмутимо ответил:

– Абсолютно.

Ирит хохотнул и, слегка хлопнув ученого по плечу, воскликнул:

– Работаем, Тилк!

Ученый в ответ кивнул и, через небольшую паузу, проговорил:

– У меня к вам небольшое предложение. Это может оказать положительный эффект... После этапа первого внедрения целесообразно предложить высадиться на планету всем желающим. На несколько ограниченных правах, запрещающих массовое истребление… Пока они слишком неподготовлены…Но в остальном, все как обычно…

Ирит сверкнул глазами.

– Охота? Это интересно…

– Создадим народ долгого терпения, – заметил Тилк. – Это поможет сформировать их идеологическую позицию к чужакам. Весьма сильный фактор. После этого они обычно сражаются, как львы, а мотивации для стремления к новым технологиям и вооружению… Лучше не придумать!

11

Трое – молодой генерал, разведчик и ученый – сидели за столом в помещении под огромным куполом из звездного неба. Вокруг подрагивал полумрак, нарушаемый неровным мерцанием свечей, зажженных по старому обычаю дальних космических странствий. Этот обычай возник в самом начале эры космических полетов, когда не было сеансов виртуальной связи, а корабли были слишком малы, чтобы вместить зимние сады. Именно тогда свеча являлась единственным напоминанием о родной планете, огоньком, который символизировал родной очаг и обещал удачное возвращение.

– Что ж, нам предстоит долго работать вместе! – поднимая бокал, произнес Ирит. – Поэтому предлагаю выпить за наш союз и за великое творчество!

Все дружно чокнулись хрустальными бокалами, и под куполом раздался мелодичный, тонкий перезвон.

– Я в восторге от сроков, – начал разговор Ирит. – Ты, Тилк, меня приятно удивил. Признаюсь, Рарт говорил о гораздо более длительном процессе. Но теперь я доволен. Какие-то тридцать лет… Это сроки почти обычного проекта… И… насколько я знаю, разведка докладывает, что таких «обычных» остается все меньше и меньше…

– Сейчас работают над четырьмя, – отозвался Рарт. – Две планетки, так себе. Совсем захудалые и вялые. Остальные две – немного интереснее. Скажем так… то, чем занимаемся мы, наиболее интересное направление для всего Созвездия Гончего Пса. И надо сказать… в ближайшее время ничего более грандиозного не предвидится. Мы прочесали почти все сектора в радиусе Лебора – ничего! Придется двигаться дальше. А это уже слишком большие расстояния, совсем другие сроки, и, возможно, совершенно иные технологии или образ мыслей. Столкнемся, например, с какими-нибудь разумными рептилиями в океане. Это же скука! Совершенно неинтересно! Я бы даже сказал омерзительно!

– А я бы с удовольствием изучал, – заметил Тилк. – Иной ход развития разумной жизни… Это же потрясающе! А сейчас мы возимся с себе подобными… Это слишком просто…

– Ты отрицаешь искусство?! – спросил Ирит очень спокойно, но по его излишне спокойному тону было понятно, что он готов собственными руками задушить собеседника за подобную дерзость.

– Прошу прощения, – поспешно отозвался Тилк. – Ваше искусство бесспорно прекрасно. В нем видны грани Вселенной! Но я говорил всего лишь об изучении, всего лишь о научном подходе. Иные пути развития могут представлять интерес не для искусства, но для науки… Только это…

– Ящеры? – Ирит-Ри хохотнул. – Никогда об этом не задумывался! Но какая философия может быть с ящерами?! Это противоестественно! Если только для науки…

Рарт пренебрежительно передернул плечами и согласно кивнул.

– Да! Совершенно не понимаю, – добавил он. – Наука, наука… Зачем такая наука без конкретного применения? Сейчас мне понятен ход развития событий. Сейчас мы постигаем особый смысл, приоткрываем грани мироздания. Можно сказать, находим новое понимание в философии. Это я называю великим делом, великим искусством!.. Я до сих пор вспоминаю красоту финалов… Это действительно потрясающе… Но наука ради науки… Изучение рептилий, а может, каких-нибудь каракатиц… В этом нет полета! Это же проза, банальность, вульгарность… Ты бы, Тилк, предложил еще червяков изучать! Тебя и твой выдающийся ум бросить на такое?! Нет, это не рационально…

Тилк задумчиво отпил глоток вина и посмотрел долгим и мечтательным взглядом на пламя свечи.

– Кто знает границы рационального? – произнес он загадочно. – Кто определяет разумность?.. Мы можем судить только в пределах своего познания. Но разве мы познали Вселенную? Нет… Мы только приблизились к границам Лебора… И все… А дальше что? Неизвестность, возможно, другие законы. И не только психологии, но и физики! Мы подошли к границам – границам применения своего разума!

Ирит-Ри посмотрел на ученого долгим взглядом.

– А ты поэт… – проронил он медленно. – Никогда не подозревал, что ученые могут быть поэтами. Ты говоришь, как настоящий воин! Когда мы видим сражения… Когда наблюдаем агонию… Именно тогда нам приходят подобные мысли. Этот порог жизни и смерти… Он очень…

Ирит на секунду отвел глаза, но, помолчав, продолжил:

– …Эту тайну мы открываем снова и снова… Я недолюбливаю период подготовки, потому как в нем слишком много искусственного, просчитанного, рационального. Для меня само действие гораздо благороднее. Тогда мы уже не прячемся. Мы те, кто мы есть! И это великое откровение… Не понимаю, почему с душой философа ты пошел в ученые…

Тилк опустил глаза.

– В науке тоже есть поэзия, – едва слышно ответил он. – И, возможно, меньше рационального, чем может показаться на первый взгляд… Ведь мы всего лишь анализируем действительность… Мы изучаем!.. И только…

При последней фразе Ирит неуверенно сдвинул брови и принялся задумчиво потягивать по глотку старое доброе вино. Рарт же нервно вздрогнул и, искоса глянув на Тилка, бросил:

– Помни, сынок, что я из разведки. Из разведки! Доложу еще раз! Ты меня понимаешь?

Тилк, не мигая, уставился на разведчика.

Ситуацию смягчил Ирит.

– Рарт, успокойся, – с ленцой бросил он. – Не забывай, что в этой экспедиции, от начала и до конца, главный – я. А значит, только я отвечаю за все! Пусть говорит… Меня всегда привлекали иные суждения… Среди военных они не распространены. Мы слишком зачарованы творением… Но я слышал о подобных идеях… Хотя наш дорогой ученый еще ничего толком и не успел сказать. Он только… намекнул…

12

Лим-Ри нервно передернул губами и, поиграв желваками, с нажимом продолжил:

– …Поступили данные об особенностях психологии… На этой планете не бывает междоусобных войн… – Лим сделал намеренную паузу, чтобы смысл сказанного дошел до присутствующих с наибольшей эффективностью.

– Сроки изменяются… – продолжил он. – Теперь о тридцати годах не может быть и речи… Ученые сильно просчитались… Проект, скорее всего, выйдет за рамки восьмидесяти лет…

Рарт поежился и бросил в сторону Лима не самый свой добрый взгляд. Понятно, что его помощник хотел выслужиться. Но прежде он должен был поставить в известность его – главу разведки, а вовсе не командующего операцией. Такое рвение могло нарушить благожелательное отношение Ирита… Лим явно поспешил… Если в течение очередных исследований сроки будут снова пересмотрены…

Рарт украдкой посмотрел на главу операции. Ирит-Ри возможно вспылит, пошлет всю его разведку к чертовой матери и наберет новых специалистов. Неужели Лим надеется переплюнуть его, матерого Рарта? Неужели после такой выходки надеется сохранить должность? Размышления Рарта прервало неожиданное восклицание Ирита-Ри.

Глядя на ученого, Ирит удивленно поднял брови и язвительно бросил:

– В науке завелись крысы? Кто-то посмел доложить разведке об ошибочности первоначальных выводов, Тилк?..

Повисла короткая пауза.

– Ошибки быть не может, – отчеканил ученый и встретился взглядом с Лимом-Ри. – Вас дезинформировали и одурачили… – продолжил он, буравя взглядом помощника. – …Я по-прежнему настаиваю на своих сроках. Именно поэтому я ввожу фактор народа долгого терпения…

Теперь Тилк смотрел уже на главу экспедиции Ирита-Ри.

– Ошибки быть не может, – продолжил ученый. – При правильном использовании всех возможных катализаторов развития науки, техники и психологии… рамки совершенно точно остаются прежними… Позволите выяснить откуда поступила такая ложная информация?

Ирит небрежно махнул рукой в знак согласия.

– Только обязательно расскажите мне о результатах, – добавил он, а потом широко улыбнулся и жестом указал Лиму-Ри на свободное кресло за столом.

– А ты, Лим, присаживайся, – произнес он снисходительно. – Ты решился на весьма серьезный поступок. Обошел непосредственного начальника, усомнился в выводах одного из крупнейших ученых созвездия… Это, Лим-Ри, поступок!.. Откуда, кстати, у тебя эта приставка «Ри»? Сейчас она встречается весьма редко и указывает на профессию потомственных военных космолетчиков… Почему же ты в разведке?

При последних словах Ирита Лим судорожно сглотнул. Такая информация, как выбранная специализация и причины отступления от потомственных профессий, считалась закрытой темой, табу. Но только не для звездного генерала! Лим-Ри облизал пересохшие губы.

– Медицинские показания, – произнес он сдавленно. – Но я всегда хотел служить на благо Гончего Пса! Это моя мечта с самого рождения!

Ирит удивленно вскинул брови.

– Разве для сегодняшней нашей медицины существуют неразрешимые задачи?! – воскликнул он недоуменно. – А я-то думал, что мы давно обошли все возможные слабости человеческого организма! Ты меня удивил Лим! Неужели подобное еще случается?

– Боязнь замкнутого пространства. Я не могу находиться в мини-капсулах… – после непродолжительного молчания выдавил Лим-Ри.

Ирит довольно откинулся на спинку кресла. Прилюдное истязание помощника было завершено. Теперь все участники ужина оказались приблизительно в одинаковых условиях. Каждый получил порцию адреналина. Ирит довольно хмыкнул. Как командир далеко не первой экспедиции он встречал подобные склоки с определенным любопытством и, как настоящий творец, изучал их. Изучал мотивы, желания… Ирит-Ри еще раз пристально посмотрел на Лима. Возможно, тот сможет стать верным, преданным ему до мозга костей? Такие люди всегда нужны…

Рарт?

Ирит краем глаза глянул на старого друга. Рарт всегда был хорошим воякой. Слишком хорошим. Возможно, даже лучше него. Но! Рарту не повезло… Теперь ему приходится отсиживаться в разведке. Так ли ему на самом деле нравится новое назначение? Осталась ли их дружба столь же безоблачной, как была прежде, когда они сражались бок о бок?

Ирит прикрыл глаза и отпил глоток вина.

Все хотели его внимания, все жаждали власти над ним… Они предлагали дружбу, мелкие услуги, рабскую преданность… так или иначе пытаясь завоевать управление им и его мнением…

Глава экспедиции решил, наконец, отвлечься от своих мыслей и посмотрел на присутствующих.

Под огромным куполом повисла гробовая тишина.

Лим пил холодную воду, Рарт задумчиво ковырял вилкой в салате, Тилк сидел, уставившись в одну точку.

– Почему нет веселья? – усмехнулся Ирит. – О чем так задумался наш уважаемый ученый?

– Вычисляю предателя, – бесстрастно отозвался Тилк.

Присутствующие изумленно уставились на ученого. Как ни странно, но именно он озвучил мысль, которая крутилась в их головах. Все они сидели и угрюмо вычисляли своих врагов.

Ирит со всего размаху ударил кулаком по столу и громко расхохотался.

– Подумать только! – воскликнул он. – Какая она эта штука «правда»! Мурашки по коже бегут от верности сказанного! Кто-нибудь хочет что-то добавить к выше упомянутому обстоятельству?

13

Она сидела за огромным праздничным столом в Общем Доме. Играла музыка, все танцевали. Время уже подходило к полуночи, а праздник разгорался с новой силой. Вокруг вместе с разгоряченными телами по стенам плясали причудливые тени от факелов. Вино лилось рекой.

– За мою дорогую племянницу! – в очередной раз возвестил Борр и высоко над головой поднял рог, до краев наполненный самогонкой.

Толпа тут же восторженно зааплодировала и поддержала высказывание главы Дома громкими улюлюканьями и сальными шуточками.

Шуточки в основном отпускали парни, которые раньше имели на невесту большие виды. Теперь же им оставалось только ухмыляться и двусмысленно подмигивать. Мол, отвоевал себе породистую кобылку, только теперь объездить надобно!

– Иди, попляши! – проговорила тетя Риллья, высокая, худая моложавая женщина с благородной осанкой. – Это же твоя свадьба!

– Хватит приставать к девочке, она уже притомилась! – воскликнул Борр и, схватив жену огромными ручищами, потащил в толпу танцующих.

Когда рядом никого не осталось, Атис, стараясь казаться непринужденным, спросил:

– Отчего не веселишься, жена?.. Как ты?

Майла старательно выдавила улыбку и попыталась отвернуться. Но Атис уже схватил её за подбородок и требовательно повернул к себе. Их глаза встретились. И Майла, как тогда… испытала удивление, смешанное с шоком. Тогда она удивлялась, что он и она выжили, теперь – что она его жена… навсегда…

Мысли непроизвольно вернулись на несколько недель назад, когда она открыла глаза и увидела перед собой яркое голубое небо. Потом в сознание вторглись ужасные воспоминания и огромный провал в центре Древнего Города…. Майла помнила, как пыталась позвать Атиса. Тогда ей стало ужасно страшно при мысли, что молодой человек мог погибнуть. Потом она поняла, что кто-то её тащит на спине. Майла попыталась что-то произнести. Из горла вырвался нечленораздельный хрип, и тут же перед ней появилось лицо Атиса.

– Жив? – с трудом прохрипела девушка.

Атис оскалился широкой белозубой улыбкой.

– От меня не так-то просто избавиться! – буркнул он. – Я вовремя отскочил к стенам, а потом вскарабкался по образовавшейся насыпи. Я везучий!.. А как ты?

– Как ты? – повторил вопрос Атис.

И Майла перенеслась в действительность. Вокруг плясала толпа народа. Все веселились на её с Атисом свадьбе…

– Я в порядке, – как можно веселее и естественнее отозвалась молодая невеста, – просто немного утомилась… Так много событий, так много лиц… Некоторых я совсем даже не знаю…

Атис довольно ухмыльнулся.

– Празднество что надо! – важно заметил он. – Именно такое у нас и должно быть! Все соседние Дома собрались – и это правильно! Мы этого достойны! Потанцуем?

Не дожидаясь ответа, он схватил молодую жену за руки и устремился к центру зала.

– Танцуют молодые! – закричала толпа и расступилась, уступая место молодоженам.

Атис со всем пылом новоиспеченного жениха стиснул девушку в объятиях. Заиграла музыка. И он закружил её в танце. Она чувствовала его крепкие руки, чувствовала, как властно он прижимает её к себе, чувствовала его буйное желание…

– Скоро наступит самое подходящее время удалиться! – прошептал он страстно ей на ухо. – С того самого момента … в Старом Городе… прошло очень много времени. Я соскучился. Эти традиции по воздержанию перед свадьбой почти свели меня с ума!

И со всей жаждой долгого томления он впился её в губы. Майла почувствовала, как почти теряет сознание. Но Атис крепко держал её в объятиях и сладострастно проникал языком все глубже. Девушка ощутила во рту привкус самогонки.

– Ты пьян, – с трудом отстраняясь, прошептала она.

Но Атис только до боли сжал её руки, запрокинул голову и в упор посмотрел в глаза. Майла вскрикнула. А он, с трудом сдерживая гнев, произнес:

– Ты моя жена, и это – моя свадьба! Так веди себя как невеста! Люди смотрят!

И они вновь закружились в танце. Буйство вокруг усиливалось. Теперь в пляс ударились и старики, и дети. В зале поднялся устойчивый и тяжелый запах паров спиртного.

– Мне плохо, нечем дышать… – почти теряя сознание, пролепетала Майла жалобно. – Пожалуйста, отпусти меня на улицу…

Когда девушка, наконец, оказалась снаружи, то, обессиленная, облокотилась на стену и почувствовала, как земля уходит из-под ног. Но тут же крепкие руки Атиса поддержали её под локоть.

– Не стоит падать в обморок от счастья, – заметил он, усмехаясь. – Сделай это лучше в спальне, а пока будь любезна держаться на ногах…

Майла с усилием несколько раз вдохнула прохладный ночной воздух. Это подействовало. Мир вокруг принял более реальные очертания. Девушка запрокинула голову и посмотрела на звезды.

Атис продолжал молча стоять рядом, любуясь её профилем. Хоть сейчас он готов был схватить её в объятия и утащить в самую дальнюю комнату Общего Дома, отведенную специально для молодоженов.

Её профиль, длинные темные ресницы, четкие линии разлетающихся к вискам бровей… округлый, но очень своенравный подбородок, алые губы … Он почувствовал, как голова начала кружиться, а в висках запульсировала кровь.

14

Дотащив её до беседки, Атис повалил девушку на настил из сена. Желание лишило его разума, и он словно дикий зверь принялся ожесточенно разрывать на ней одежду.

– Пожалуйста… пожалуйста… – как можно мягче прошептала Майла. – Я теперь твоя жена… я твоя… Пойдем к нам… прошу… Гости могут выйти…

Атис опомнился только через несколько секунд и, в бессилии перед раздирающими его страстями, изнеможенно откинулся на спину. Так, молча, они пролежали довольно долго.

– Ты сводишь меня с ума, – простонал он. – Я хотел вылечиться…

Майла осторожно села на край настила и принялась поправлять расстегнутое платье. Молодой мужчина поднял руку и осторожно коснулся её полуобнаженной спины.

– Ты красивая, Майла, – прошептал он. – Но почему ты так жестока?

Девушка поспешно застегнула последние пуговицы, потом на секунду застыла, словно бы задумавшись, и через секунду обернулась. Очень внимательно она посмотрела в глаза своего, теперь уже…мужа.

– Ты никогда ни о чем меня не спрашивал, – прошептала она и поспешно отвела взгляд.

В колюче-черные, переполненные страстью глаза Атиса было не так просто смотреть.

Молодой мужчина бессильно расхохотался.

Майла встала, чтобы уходить. Но тут Атис неожиданно вскочил, схватил её за руку и, шагая размашистыми шагами, потащил за собой. Майла, едва поспевая, побежала следом. Несколько раз девушка едва не упала. Но Атис даже не обратил внимания. С горящими глазами на бледном, бесстрастном лице он продолжал уверенно волочить молодую жену в сторону их жилища.

Подойдя к отдельной лестнице, которая вела на второй этаж, Атис с головокружительной скоростью начал подниматься наверх.

Несколько раз Майла оступалась. Ей захотелось крикнуть: «Постой, не спеши!» Но комок то ли страха, то ли боли, то ли обиды… сдавил горло. И вместо слов из её глаз полились слезы. Она знала, теперь ей не кому пожаловаться. Теперь она замужняя женщина, и все проблемы предстоит решать исключительно со своим мужем… С тем самым, который тащил её сейчас по лестнице, словно мешок с соломой.

Наконец, они очутились в специально отведенной для молодоженов комнате второго этажа. Стены покрывали причудливые ковры ручной работы. Около украшенной цветами огромной кровати с альковом горели свечи. Высокие окна с арками были широко распахнуты, и в свете ночных звезд открывался прекрасный пейзаж на бескрайнее поле с загадочным темным лесом в отдалении.

Но всего этого Майла не заметила. Оказавшись внутри, Атис захлопнул за собой дверь и с силой швырнул девушку на кровать. С разодранными коленями и порванным платьем она упала на подушки и испуганно замерла.

– Раздевайся, – бросил он сухо.

Майла дрожащими пальцами принялась исполнять приказ мужа. Но, как назло, банты завязались в узлы и никак не желали поддаваться.

Атис подошел к кровати, рывком перевернул девушку лицом вниз, одним движением разорвал все завязки, сгреб остатки платья в комок и бросил их в угол.

Оставшись в одной тоненькой сорочке, Майла, дрожа всем телом, попыталась отодвинуться подальше и залезть под одеяло.

– Не смей! – крикнул Атис. – Снимай сорочку!

Но Майла уже ничего не слышала. Её нервы, натянутые до предела, не выдержали. С рыданиями она бросилась на подушки и продолжила надрывно сотрясаться в плаче.

Несколько секунд Атис стоял молча, сжимая и разжимая кулаки. Он сознавал, что не может сейчас просто так остановиться. Такое хорошо знакомое ему чувство загнанного зверя будоражило кровь. И в то же время...

Его Майла… Такая хрупкая и трогательная… Атис никогда не видел, чтобы она так рыдала. Получается, только ему удалось настолько её обидеть, что из высокомерной, наглой девчонки она превратилась в трепещущий на углу постели, всхлипывающий комочек.

В растерянности он уселся на край кровати и обхватил голову руками. Какое-то время рыдания продолжались. Несколько раз Атис порывался притронуться к ней и сказать что-то нежное… Но боялся… Боялся услышать, что она заплачет еще громче или начнет его ругать… И тогда ему придется её ударить... Хорошая жена не должна перечить мужу, а он не должен ей этого позволять…

Через некоторое время рыдания начали потихоньку стихать. Атис с некоторым облегчением оторвался от созерцания пола и измученно провел рукой по лбу. Он и представить не мог, что их первая свадебная ночь пройдет именно так!

Руки сами собой потянулись к стоящему на столике графину с самогоном. Выпив стакан, Атис почувствовал некоторое облегчение. Второй вернул ему способность к действиям.

– Хочешь глоток, Майла? – мрачно проговорил он. – Не такой уж я зверь, напрасно ты так…

Рыдания стихли окончательно. Очень медленно из подушек показалось заплаканное лицо девушки. Глаза и губы припухли, темные волосы непокорными прядями торчали в разные стороны. Но она…

У Атиса защемило сердце. Она по-прежнему оставалась изумительно притягательной. И… чего он никогда не подозревал, очень ранимой.

Другим его грубость и властность только нравилась… Атис мотнул головой. За ним женщины бегали толпами, и каждая стремилась испытать с ним любовные утехи (в основном это, правда, были замужние дамы)… А собственная жена…

15

– Все остальные? – неуверенно прошептала девушка.

Атис откинулся на спинку кровати и с театральным удивлением уставился на свою молодую жену.

– Ты хочешь сказать, что никогда не… ничем не занималась с мальчиками, прежде чем…

– Ты же прекрасно знаешь, что был первым! – оскорбленно воскликнула Майла и, увидев искреннее удивление Атиса, тут же осеклась.

– Только целовалась… немножко… – добавила она смущенно.

Атис от удивления подскочил на подушках.

– Не может быть! – прокричал он. – Да сейчас каждая девчонка до замужества балуется! Да они даже… больше, чем замужние знают!

– Но они же перед замужеством должны быть девственницами! – удивленно прошептала Майла. – Я это точно знаю. Мне тетя Риллья об этом с самого рождения твердила! Я знаю… Все женщины говорят…

Атис удивленно уставился на свою жену.

– Но тогда ты была настолько естественна, что я…

Округлившиеся глаза Майлы все сказали за себя.

– Не может быть… – подытожил Атис потрясенно. – Совсем девочка! Остаться девственницей не так уж сложно… При желании… Но ты хочешь сказать?

Майла покраснела еще больше и попыталась втиснуться в подушки поглубже. Атис этого даже не заметил. Залпом он допил бокал до конца.

– А я хотел тебя наказать, проучить… за лицемерие… Мне казалось, что ты давно уже… гуляешь… Просто меня избегаешь… Дразнишь… Ты же такая начитанная, образованная… Столько знаешь… Говоришь о звездах, поэзии, роешься в останках Древнего Города… Обошла всех сверстников в школе…

Атис посмотрел молодой жене в глаза.

– Я очень тебя напугал тогда? – через несколько секунд прошептал он виновато.

Майла постаралась улыбнуться и отрицательно помотала головой.

– Я тогда совершенно не понимала, что происходит, и где мы… – выдавила она смущенно. – Я думала, что умерла… Я тогда, вообще, растерялась…

– И ты вышла за меня, потому что я был первым твоим мужчиной… – проговорил Атис расстроено. – Первым, кто осмелился взять тебя силой…

Майла кивнула.

– Глупо получается, – заметил молодой мужчина. – Я совсем по-другому представлял тебя…

Девушка испуганно вздрогнула.

– У нас никогда и ничего не получится? Ведь я не такая, как ты думал… А ты…

Атис вскочил с постели и, набросив на себя халат, принялся расхаживать по комнате.

– Но почему ты ничего не сказала?! – воскликнул он, наконец. – Я бы не стал так… давить… Я бы не стал! Я хотел совсем другого! Майла, Майла, у меня было столько женщин, которые задыхались в моих объятиях от восторга!.. Но почему я обидел именно тебя?! Почему ты не хочешь прижаться ко мне, обнять? Почему ты не шепчешь мне «люблю»? Почему так случилось?!

Майла мрачно допила свой стакан и, слегка заплетающимся языком, прошептала:

– Потому что ненавижу… С того самого момента, как поняла, что должна выйти замуж… Я тебя ненавижу! Ненавижу! – почти прокричала она последние слова и, вскочив на колени, со всего размаху швырнула в него подушкой. – Я хотела совсем другого! Мечтала о другом! Не желаю быть просто женой! Не хочу детей! Я мечтала изучать, путешествовать, открывать! А теперь что?! Теперь словно свиноматка я должна рожать детей, пока не превращусь в толстую уродину! Ты хочешь их семь или восемь?! А ты хоть раз спросил, чего хочу я?! Ненавижу!!!

Последние слова Майла проплакала.

Столько времени она не смела об этом говорить и даже думать! Столько времени она старательно улыбалась и прикидывалась счастливой! Никому, никому… она не могла сказать о своем горе, ведь в глазах всех она из невесты мгновенно превратилась бы в порченый товар! И за это она ненавидела Атиса! За то, что он не оставил выбора, за то, что заставил жить по его прихоти и его законам…

У них не было ничего общего. Атис насмехался над её увлечениями, а она ужасалась его любви к охоте… Совершенно разные, диаметрально противоположные, теперь они будут вынуждены жить одной семьей… Все её детские мечты рухнули. Сегодняшнее празднество было поминками по ее детству и великим надеждам.

Не осталось ничего… Только муж, которого она ненавидела, и долг, который должна нести, как крест, до самой смерти…

Оглушительная пощечина опрокинула её обратно. Как раненый зверь Атис вскочил на постель и принялся наотмашь хлестать её по лицу.

– Дрянь! – прокричал он. – Какая же ты дрянь!

А Майла засмеялась. Теперь ей было все равно! Она даже хотела, чтобы он бил! Чтобы запомнить эту боль, а потом ненавидеть еще сильнее!

Из носа брызнула струйка крови, девушка тяжело закашлялась – кулак Атиса угадил ей по ребрам.

– Я тебя ненавижу! – прошептала она упрямо.

С красными от гнева глазами Атис схватил её за руки и, что есть сил, швырнул к стене.

– Тебе не место на этой постели, дрянь! – прокричал он, ослепленный яростью. – Убирайся! Убирайся отсюда и из моей жизни!

Майла, не удержавшись, упала на пол. Атис подбежал и принялся избивать её ногами. Уже ничего не соображающая девушка в одной тоненькой сорочке сжалась в комок на холодных камнях и тихо постанывала.