Землянка, будь нашей женой!

1. Возьми меня к себе!

Стою с бабушкиным чемоданом времен СССР у калитки подруги. Современный пластик не выдержал напора стихии и развалился в труху. Теперь я понимаю, о каком качестве бабуля говорила. Калоши, кстати, тоже ее. Советские. Это и пара джинсов – все, что я успела сохранить после того, как на Землю напали акилийцы. Но нам грех жаловаться. Наш район всего лишь смыло разрушенной плотиной, а кому-то не повезло сильнее. Половину суши просто стерли с лица Земли ударом неизвестной нам природы.

Я выживала в остатках бабушкиного дачного домика, выуживая из затопленного подвала банки с тушенкой, на срок годности которой смотреть было страшно, и ждала, когда вода окончательно отступит, чтобы добраться до города и попытаться начать жить нормально.

Из СМИ осталось только радио, из эфира которого я и узнавала последние новости. И самой страшной была та, что банк, в котором я брала кредит на новую машину, стоит целехонький и ждет своих любимых должников. А то, что инопланетное вторжение...так это не прописано в договоре, так что улыбаемся и платим.

Скользя по грязи, Аня спешит открыть мне двери и бросается на шею.

— Я думала, не увижу тебя! Пышка моя, как же я соскучилась! Как ты вовремя, а то я на работу бы ушла, и не увиделись!

Смахиваем слезы и, держась за руки, пробираемся в дом. Смотреть на то, что осталось от Анькиного сада без боли в сердце нельзя. Деревья вывернуты корнями кверху, а на месте изумрудного газона обломки принесенной водой автобусной остановки.

—Ань, ты знаешь, я не люблю напрягать людей...— несмело начинаю, когда та наливает мне настоящий черный чай и достает из пакета шоколад. При виде продуктов рот мгновенно наполняется слюной, и я замолкаю.

— Можешь жить у меня! — отдает мне еще один шоколадный батончик и булочку.

— Спасибо, Ань! — снова хочется реветь, глядя на продукты, которые раньше и за еду-то не считали, — но я не об этом.

Подношу булку к носу и вдыхаю сладкий сдобный аромат, прикрыв глаза от наслаждения, а потом откусываю половину, жалея, что мой рот не вмещает эту несчастную булку целиком. Видя, насколько я голодна, Аня кладет передо мной еще одну. Свою.

— Мне работа нужна. Возьми меня к себе, а!

Аня несколько лет работала в клубе «Грот», который по сути был бункером, потому и уцелел. Все эти яства оттуда, это точно.

— Я врагу не пожелаю работать в «Гроте», а ты хочешь, чтобы я лучшую подругу устроила. Ладно, у меня контракт! Но тебе не надо это!

Она нервно застучала чайной ложкой по зубам.

— Ты понимаешь, что там одни инопланетники? Своеобразный народец, я тебе скажу.

— У меня нет выбора! Долг нужно послезавтра платить. Банк к сожалению не смыло...— с набитым ртом мычу я.

Аня, кусая ноготь, поднимается с сырой табуретки и подходит к окну. Часто дышит и трясется вся.

— Ань, лучше в «Гроте», чем в тюрьме за долги, — пытаюсь надавить на жалость.

— Видит бог, я не хотела. Официанткой будешь? — нехотя цедит она, смотря с сожалением.

— Буду!

— Только замотайся по самые уши. Чтобы не приставали.

— Да кому я там нужна! — шлепаю себя по ляжкам. Даже на полуголодном пайке они все еще далеки от идеала.

— Ооо, поверь мне, дорогая. Найдутся любители! — как-то нерадостно говорит она, причесывая волосы перед маленьким зеркалом.

— Мужчины любят миниатюрных женщин, которых на руки поднять можно. А меня только катить! — шучу, чтобы снизить градус тревожности.

— Дура ты! Это на Земле мужики выродились, метр с кепкой в коньках. В прыжке. А эти...знаешь какие огромные?

— Не видела ни разу.

— Ну вот сегодня и посмотришь. Доедай и погнали, опаздываем уже.

2. Пришельцы-спасатели

Аня зачем-то ставит табурет на стол и карабкается на него.

— Ты куда? — хлопаю глазами, глядя на то, как ее ноги исчезают в лазе на крышу.

— За мной иди! — доносится из недр чердака, и я, моля скрипучую табуретку не рухнуть под тяжестью моей красоты, лезу за подругой. — Ты только щас не ори, ладно?

Аня смотрит мне в глаза и в тот момент, когда за моей спиной появляется нечто горячее, сжимает мои запястья. Сцепив челюсти, киваю и медленно оборачиваюсь. Через дыру в крыше видно, как у дома висит небольшая черная капсула, которую почти не видно на фоне ночного неба. Тело цепенеет, и животный страх скручивает в узел все внутренности.

— Такси приехало, — улыбнувшись, Аня высовывается в дыру, и капсула плавно подлетает к ней, — да не бойся ты! Привыкай к внеземным технологиям, Пышка. — И прыгает внутрь. — Или ты передумала?

Вспоминая угрозу службы безопасности банка разобрать меня на органы, решаю, что полетать на инопланетной штуковине не так уж страшно. Набираю побольше воздуха и, зажмурившись, шагаю внутрь крошечного пространства.

Створки дверей затягивает черной плотной пленкой, и мы так резко взмываем вверх, что дух захватывает.

Осматриваюсь и понимаю, что мы в полностью прозрачной капсуле, через дно которой видно город. Вернее, его руины. Даже очертаний знакомых зданий и улиц не видно, и этого достаточно, чтобы понять, к прежней жизни мы вряд ли вернемся в ближайшие десятилетия.

Через пару минут полета почему-то становится светлее, и, задрав голову, вижу огромный корабль, висящий в небе и ярким лучом освещающий землю. А вдалеке еще один.

— Грейзеры, — скривившись, объясняет Аня, — а там вартанцы. Это они отбили Землю у акилийцев и теперь не могут поделить, кто главный.

Про себя вспоминаю господа, который почему-то о нас забыл, и, поскуливая, вжимаюсь в кресло. Может, лучше на органы?

— Главное, не провоцируй. Не перечь, не смотри в глаза, со всем соглашайся, а, если что, зови меня.

— Если что?

Аня промолчала, а я решила тему не развивать. И без того ясно, посетители в «Гроте» считают себя хозяевами на нашей Земле, поэтому, если я хочу работать здесь, должна быть готова ко всему. Ну а выбора у меня особо-то и нет.

Из официантов сегодня смогли добраться до клуба только я и еще одна пожилая женщина, которая раньше работала ветеринарным врачом. Я лечила у нее своего кота, которого, к сожалению, тоже не стало.

Переодевшись в униформу, мы выслушали указания администратора, то есть Ани, и отправились в зал, полный пришельцев-защитников.

Первые пару часов все было нормально. Я даже немного расслабилась, привыкнув к необычной внешности инопланетян, и научилась различать грейзеров от вартанцев. Первые были похожи на горилл: такие же шумные, волосатые, с нереально большими буграми мыщц, только лица человеческие. Вартанцы выглядели более привычно. Тоже крупные, но изящнее, что ли. Только вот смущали их лысые черепа с маленькими рожками.

Пили они тоже что-то свое, по запаху напоминающее деревенский самогон. В общем, обычные мужики. Похабные шуточки тоже периодически звучали, но говорили они в основном на своих языках, поэтому большую часть их бесед я не понимала.

«Вполне сносная работа», – подумала я в тот момент, когда Аня вошла на кухню со взглядом идущей на эшафот, и попросила меня подойти к столику в вип-ложе.

— Ангелина, — начала она дрожащим голосом, а меня больше смутило то, что она назвала меня по имени, — ты только не бойся.

Ага. Именно так говорят, когда должна произойти какая-то задница.

— И постарайся не грубить, ладно?

— Не совсем понимаю...

— Там адмирал грейзеров прибыл. А он очень своеобразный товарищ.

— Куда уж своеобразней?

— Поверь мне на слово. Постарайся быть тенью. А хотя...давай-ка я сама лучше!

Она шагает ко мне, чтобы стащить фартук, но я не позволяю.

— Я справлюсь, Ань! — выбегаю в зал, пока подруга не кинулась меня останавливать. Ну что там за самец гориллы такой страшный? Подумаешь, я их за вечер столько насмотрелась!

Но подойдя к столу, я поняла, как сильно ошиблась. Таких как он здесь больше не было.

Вальяжно развалившись на красном диване, он сидел, закинув ноги на стол. Крупнее раза в полтора своих сородичей, он медленно потягивал воду из графина, который в его ручище смотрелся стаканом.

Семеня, я подходила к их компании, заставляя себя отвести взгляд он страшного и одновременно с этим необычно красивого мужчины. На лице не было лишней растительности. Его темные волосы были зачесаны назад, открывая гладкий широкий лоб и густые брови с надломом.Большие глаза с длинными ресницами были прикрыты, и сам он был расслаблен и лениво крутил на пальце какую-то штуковину. Но все изменилось в одну секунду. Его ноздри затрепетали, будто учуяли резкий запах, и взгляд быстро нашел его источник. Им почему-то оказалась я.

Запнувшись на месте от страшного черного взгляда, я замерла, боясь пошевелиться.

Стоило адмиралу напрячься, как вся компания затихла, внимательно следя за его действиями. А я все так же стояла, как вкопанная, не в силах пошевелиться.

«Что стоишь, как загипнотизированная? Быстро отдала заказ и ушла!» — мысленно пнула себя и подошла ближе. Поставила поднос на край стола, сняла с него тарелки и пару бутылок и поспешила убраться.

— Ну как ты? — на кухне Аня впилась в плечи и встряхнула меня.

— Капец он стращный! — выпалила я, первое, что пришло на ум, — и красивый!

— Угу. Почувствовала, как от него силой фонит?

— Д...да. Так необычно.

— У них высшие все такие. Мимо проходишь, будто вихрем сносит...

Аня быстро отвернулась, хватаясь за папку, но я заметила на ее лице легкую улыбку, которую она явно хотела от меня скрыть. А может...она сама претендует на этого грейзера? Потому и не хотела меня к нему пускать?

Да нет. Вряд ли.

— Пыш, тебя зовут за столик горилл! — на кухню засунул нос бармен, мой одноклассник. — Неси-ка свои сладкие пышные булочки большим дядям-обезьянам!

3. Землянушка

Вместо того, чтобы наслаждаться процессом, когда вода сама по себе горячая и льется сверху, стоит лишь открыть кран, я беспощадно тру кожу, чтобы стереть с себя чужой запах. Лучше бы воду на костре грела и в тазу купалась, чем такие приключения. Кстати, дегтярное мыло из дачных запасов смогло бы перебить аромат горильей страсти. Но сама напросилась, а ведь Аня меня предупреждала. Надо бы у ветеринарши вакцину от бешенства попросить, мало ли какая у этой обезьяны зараза имеется. Фу! А он мне еще красивым показался.

Слышу, как вернулась Аня и тут же заканчиваю терзать свою несчастную кожу. Все равно не помогает.

— Ты мой сладкий землянушка! — раздается мужской голос с придыханием, и я вжимаюсь в мокрый кафель, — ты сегодня особенно пахнешь, женщина! Овуляция? Роди мне наследника, и я клянусь, заберу тебя с этой проклятой планеты!

Дверь в душевую распахивается и на пороге возникает высоченное лысое чудо со здоровенными рогами. Только они затормозили его в дверном проеме на пути ко мне.

— Аааа! — визжу со всей мочи, прыгая на месте.

— Аааа! — орет он, не сводя с меня глаз.

— Ах ты ж, рогатая скотина! Наследника ему!

Хватаю полотенце и луплю лысого по рогам. Тот уворачивается и убегает, но в дверях сталкивается с Аней.

— Анья, кто эта женщина? Анья, я не понимаю, почему она здесь, а не ты? — истерит он, чуть ли не на колени перед моей подругой падая.

— Вилес, спокойно. Это Энджи, моя подруга, — она гладит его по розоватой коже, а он виновато поскуливает.

— Аня, он мне наследника собрался делать! Что за сборище извращенцев, боже! Куда я попала? — ворчу, натягивая униформу, которая насквозь пропахла адмиралом. Ну не ходить же голой перед этим, тем более, что это чревато наследниками.

— Я думал это ты, Анья! Прости! Я готов объяснить!

— Не надо, Вилес, — моя подруга льнет к рогатому инопланетянину, прикрывая глаза от блаженства.

— Ань, ты мне объясни, пожалуйста, что происходит, — хлопаю глазами, глядя на эту сладкую парочку.

— Это маршал вартанцев Вилес.

Ну теперь понятно...Такси, улыбочки...Вот она причина! Маршал Вилес.

— Это тот, который должен был разобраться с грейзерами, а вместо этого решил сделать мне наследника?

— Нет! Я не имел в виду...— он продолжает оправдываться, но резко меняется в лице, — что они сделали на этот раз, Анья?

Рогатый вмиг из хлюпика превращается в грозного черта. Плечи раздуваются, розовая кожа наливается пунцом. Я даже прячу полотенце, которым его лупила, за спину, чтоб не дай бог, не вспомнил и не решил отомстить.

Подруга в подробностях сообщает любовнику о том, что произошло, и он тут же мрачнеет.

— Это плохо. Очень плохо, — резюмирует он, искоса глядя на меня.

— Почему?

— Грейзеры – варвары. Они живут по звериным законам. Если адмирал почувствовал в тебе пару, не отпустит.

— Да кто его спрашивать будет! — подрываюсь с места, потому что внутри закипает ярость.

— Или сама согласишься, или заставит.

— Ты что такое говоришь, Вилес?! — возмущается Аня, впервые отлипнув от него.

— Пахнет она слишком...ммм...у вас нет такого слова...не могу подобрать.

— Что значит, пахнет? Я им что, самка какая-нибудь?

— Ну да.

— Зашибись...— Аня достает из-под стола бутылку виски и, отбросив крышку, делает пару глотков с горла.

— Вилес, милый, может быть ты ошибаешься? Может, не в этом дело?— кривится от крепкого алкоголя.

— Ошибки нет. Даже я отреагировал. Прости, Анья! — и черт снова превращается в котенка.

— Так! Стоп! — Аня стряхивает с себя его руки, — ты должен ей помочь!

— Чем, Анья?

— Ты защищать нас прилетел? А? Или...

— Да, да! Но...

— Никаких но, маршал. Я знаю, что делать. Ты заберешь Энджи на свой корабль. Там горилла точно ее не достанет.

— Только не это, Анья! Моя команда с ума сойдет! Три сотни голодных вартанцев!

— Спрячешь ее.

— Она так пахнет...— Вилес с то ли с жалостью, то ли с ненавистью взглянул на меня, — что ее не спрятать.

— Он же ее в покое не оставит!

— Да понимаю я! Ладно.

Аня меняет гнев на милость и позволяет себя обнять.

— Спасибо! Я знала, ты у меня самый лучший!

Посматриваю на откупоренную бутылку виски и думаю, что мне бы тоже не помешало сделать пару глотков для храбрости. Три сотни, мать их, рогатых мужиков с переполненными яйцами. И как мне это воспринимать? Как наказание или как счастье?

— Ань, а водка есть?

— Мне нужно время, чтобы подготовить корабль к визиту землянки, — рогатый мазнул по мне взглядом, а после виновато скривился и вышел.

— Ань, ты не боишься меня с ним отправлять? Мне кажется, он немного неадекватно реагирует на мой запах.

— Я тебя умоляю! Любит-то он меня! — уверенно смахнула с лица волосы и расплылась в кресле руководителя, — да и тебя знаю. Ты ж пришибешь, если мужик не в твоем вкусе!

— Ну да...С горилой только не вышло.

— Вартанцы настоящие мужчины. Умеют держать слово. И...то, что в штанах.

Было бы неплохо...

Я вздохнула, прислушиваясь к усиливающемуся шуму сверху. Как раз там располагался бар, где сидела компания грейзеров. Ой, чует мое сердце неладное.

— Ань, он надолго ушел? Может забаррикадируем двери?

— Спокойно! Уверена, Вилес обо все побеспокоился. Она выводит изображение с нужной камеры на монитор и улыбается, — смотри! Приставил охрану к нам.

Увидев троих рогоносцев, легче мне не стало. Особенно сжималось сердце и кое-что ниже, когда каждый из них медленно подходил к двери и...принюхивался.

— Понаехали извращенцы рогатые!

— Да ладно тебе! Ты лучше присмотрись...мужика себе, может, найдешь, наконец. А то так и помрешь неудовлетворенная, — с видом повидавшей жизнь дамочки, Анька сделала еще глоток виски.

— Рекомендуешь? — отобрала у нее бутылку и глотнула противную жгучую жижу.

— Вартанцы – это что-то, дорогая! — мечтательно растеклась по столу, — есть у них одна особенность...

4. Красная или синяя?

Маршал нервно шлепает ладонью по черной пластине возле входа, и из пола плавно поднимается стойка с панелью управления.

— Ты сидеть здесь! — стараясь не дышать, Вилес даже не смотрит в мою сторону, — это моя каюта. Мой этаж. Войти сюда без разрешения маршала – сесть в турма. Это должно остановит членов команды...

Судя по обреченному тону в голосе, маршал слабо верит в сказанное. Этих членов...кхм...команды, кажется, уже ничто не остановит.

— Если что-то хочешь, нажми красную кнопку. Это связь со мной. Не перепутай! Нажмешь синюю – и твой голос услышит вся команда. Этим ты обнаружишь себя, и все поймут, где ты прячешься. Поняла?

— Угу, — стараюсь не шевелиться, чтобы мой запах меньше распространялся. Бедный маршал и так из последних сил держится, чтобы не согрешить. Понимает, что за минутное удовольствие он таких люлей от Аньки огребет, что мало не покажется. Ну и я добавлю, чтоб наверняка.

Облившись газом, Вилес покидает свою каюту и долго запирает дверь. Надеюсь, этой защиты от обезумевших многочленов хватит.

Но какая-то бестия внутри меня так и шепчет, что зря я пытаюсь предотвратить неизбежное. К тому же, всего раз живем, и почему бы не попытать счастья с этими рогатыми? Вон, Аньке понравилось! А я так и просижу в старых девах нецелованная до старости лет. И, кстати, очень интересно, вартанцы одновременно двумя пользуются, или они по очереди работают? Один отстрелялся, второй на подхвате...

Шлепаю себя по лбу, чтоб не думала обо всякой ерунде, и отправляюсь изучать место своего заточения. Черный глянцевый пол, черное небо в прозрачном куполе, черная мебель...мрачно до жути. А я, между прочим, темноты боюсь. Пока приходилось переживать потоп, глаз не смыкала до самого рассвета. И не потому что придут злые инопланетяне, а потому что просто с детства боялась темноты.

Когда по радио рассказывали о пришельцах, прилетевших спасать землян, я их совсем иначе представляла. Думала, они похожи либо на головастых гуманоидов с глазами как у стрекозы, либо на ангелов, состоящих из эфира. А тут вполне себе человеческие мужчины, с минимальными отличиями. Ну как с минимальными...если по правде, то не такими уж и минимальными.

В голове напрочь засел образ лежащего двучлена, который назвал меня своей атхиной. Интересно, что для них значит найти свою пару? Ведь и горилла, и рогатый, просто с ума сошли. Крушили все, прорываясь ко мне. Только вот вопрос зачем? Чтобы отлюбить и поставить галочку в списке достижений, или так, чтобы как в сказке: любовь на веки?

Очередная встряска пола напомнила мне о том, что надо бы распылить газ, и я щедро полила себя и пару раз пшикнула в потолок. Бесконечное небо ввергло в панику, и я подползла поближе к панели, на которой весело мерцали огоньки.

Интересно, что там происходит? Неужели, капитан так и продолжает драться с маршалом? Наверняка, в каюте Вилеса должен быть экран, который показывает происходящее во всех частях корабля.

Я осмотрела панель с кнопками и заметила набор разноцветных плашек с непонятными символами. Палец завис над синей плашкой. Нажать или не нажать? Вряд ли маршал оставил меня наедине с чем-то опасным, типа пункта управления ракетами.

Касаюсь холодной плашки, и каюта начинает постепенно наполняться светом. Ох! Как раз то, что надо!

Я довольно окинула взглядом помещение еще раз и обнаружила в стенах проемы. Наверняка, здесь и поесть найдется!

Хлопнув ладонью по стене, так же как это делал Вилес, я услышала тихое жужжание механизмов. Из пола появилась односпальная кровать с подушкой и выемками под ветвистые рога маршала. Отлично! Будет, где прилечь! Все лучше, чем соломенный матрас на чердаке.

Следующей на очереди стала плашка зеленого цвета. Коснувшись ее, я активировала еще один механизм в полу, и вскоре у одной из стен стоял рабочий стол маршала. Довольно потерла руки, уверенная в том, что там и мониторы найдутся. Но сначала я должна найти кухню. Вряд ли в каюте маршала найдется холодильник, но хотя бы бар со снеками должен быть обязательно. Неизвестно, сколько времени мне придется здесь сидеть в одиночестве. Хотя бы поем.

Так я нашла шкаф с формой, клетку со спящим лысым зверьком-единорогом и еще много непонятных вещей, о происхождении которых думать не хотелось. Ну и, конечно, бар открылся одним из последних.

Среди контейнеров с разноцветной желеобразной массой я отыскала наши, земные, сухарики с беконом, консервированные огурцы и нарезанное сало в вакуумной упаковке.

— А лысый со вкусом! — отметила я вслух и сгребла в охапку продукты, ища взглядом чайник.

Уверенная в том, что длинная черная колба это он, я потрогала его со всех сторон, ища кнопку, и, когда додумалась вдавить крышку, внутри что-то зашипело. Вот и отлично! Пока закипает, пойду мониторы поищу.

Вывалив добытую еду на сияющий лампочками стол, я отвинтила крышку на банке с огурцами, раскрыла пакет с салом и чуть не захлебнулась слюной. Аромат бекона, чеснока и пряностей так вскружил голову, что я стала кусать все подряд, набивая рот и не успевая жевать. Так мне было вкусно, что аж ноги тряслись, а прикрытые веки подрагивали. И тут до меня дошло, что все эти мужчины, чувствуя мой запах, испытывают примерно то же. Так это еще Анькины булки и шоколадки немного приглушили зверский голод! А так, оторвала б с руками это сало! И огурчик! И...

Снова жадно отгрызла по куску божественно прекрасной еды, а фантазия коварно подсунула мне картинку того, как меня, вот так же жадно...от всей души...да еще и с двойным агрегатом!

Ой! Бедные мальчики...

Я снова брызнула газ, прислушалась, закипает ли чайник, вытерла руки о синий халат и стала разглядывать стол, ища волшебную кнопку.

С кухонной стойки вдруг раздался щелчок, а как только я повернула голову, чайник оглушительно бахнул, и меня сбросило с маршальского кресла ударной волной. Кажется, это был не чайник...Но тогда что?

Высунув нос из-за спинки кресла, я посмотрела на место взрыва, и сердце остановилось, чтобы умереть первым и не видеть этого кошмара. Красный пар стелился по полу, медленно и зловеще подбираясь ко мне. Пары яда? Удушающий газ? Виагра? Кхм...В принципе, последний вариант самый гуманный, даже учитывая все обстоятельства. Зато жива останусь, еще и удовольствие получу. Но испытывать судьбу не хотелось бы, поэтому надо срочно связаться с маршалом.

5. Забирай ее скорей!

Заперев оплошавшего капитана в клетку, Вилес снова отключается.

На «Фламе», наконец, становится тихо, и я решаю еще немного поесть. В спокойной обстановке, так сказать. Пока меня никто не домогается.

Прикончив съестные запасы, я заполировала все сладким батончиком, напоминающим пастилу с орехами, а пока жевала, рассматривала лежащего на полу капитана. Вот же судьба у человека! Бог красоту дал, рост дал, фигуру отпадную дал. Даже на два члена расщедрился! А толку-то...Даже жаль его. А ведь вартанец ко мне со всей душой! Но такого добра мне не надо.

Хотя, может, я много перебираю? Этот мне не такой, другой не этакий. Ну нет! Подожду все же следующего.

Краем глаза замечаю шевеление и поворачиваю голову к клетке с Жилемом. Его «второе и третье я» возвращается в боевую позицию.

— Э, нет, дорогой! Холостыми стреляешь, так что это не ко мне! — набрасываю поверх прутьев свой халат, как на клетку с попугаем. И остаюсь в рваном комбинезоне. Ну и пускай. Все равно никто не видит.

— Запрос на стыковку! — сообщает интеллект корабля.

— Очень вовремя! — смотрю на лохмотья, висящие на мне, но пытаться что-то изменить уже поздно.

Над прозрачным куполом каюты маршала завис маленький зеркальный шаттл с открытым дном-шлюзом.

Стаскиваю халат с клетки и отпрыгиваю назад, когда вижу безумные глаза вартанца, вцепившегося в клетку.

— Моя атхина! — воет он, стуча рогами по прутьям.

— Потерпи, дружище! Сейчас заберут землянку, полегче станет! — отвечает с той же страдальческой интонацией Анькин черт, но капитан продолжает биться рогами и стонать.

Смотрю на то, как шаттл медленно стыкуется с нашим кораблем под вопли вартанца, и складываю руки на груди, моля бога, чтобы хотя бы там оказались нормальные люди. Пусть с хвостами, одноглазые, да хоть одноногие, лишь бы я им была по барабану!

А когда в центр маршальско каюты опускается светящаяся труба и из нее выходят двое мужчин нереальной внешности, я тяжело сглатываю, пытаясь нащупать стул или хоть что-нибудь, чтобы можно было опереться.

Такие большие! Высокие и плечистые! Спины ровные, позы спокойные и уверенные. Прям ожившие супергерои со страниц комиксов! Я бы ни за что не подумала, что такие люди вообще существуют.

Мощные торсы, ноги такие крупные, длинные. И задницы! Боже! Какие упругие задницы!

Пришельцы замирают на месте и только глазами водят, осматривая каюту. От их собранных на затылке волос исходит голубоватое свечение. Я даже глаза протираю, чтоб поверить.

Маршал, свернутый в рог, салютует им и что-то говорит на непонятном. Те мельком смотрят на сошедшего с ума капитана, а затем переводят яркие светящиеся глаза на меня.

— Ангел? — произносит тот, что ближе, а меня ведет от его низкого спокойного голоса.

— Ангелина, — хрипло поправляю его, смущенно отводя глаза от рельефных мышц, обтянутых темно-синей тканью формы.

Ну нельзя же такими быть! Я просила косого-одноногого, а тут... Еще и не один. Как бы теперь мне не взвыть от желания...

Кошусь на мычащего капитана, искренне сочувствуя его горю не иметь возможности обладать той, что так понравилась. Но мой жест, видимо, расценивают неверно.

— Не бойся, ангел. Мы заберем тебя, пока будут идти разбирательства на счет твоей пары, — второй осторожно, будто боясь меня спугнуть, подходит чуть ближе. И я не могу удержаться, чтобы не рассмотреть и его. Его форма темно-изумрудная, как и сияние глаз. Руки крепкие, большие...кажется, что, если он обнимет, умру от переизбытка счастья!

— У меня нет пары! — возмущаюсь я. Еще не хватало, чтобы эти красавцы подумали, что я занята. А я-то свободна!

— Адмирал грейзеров сделал заявление. Но поскольку ты против, мы обязаны защитить тебя, землянка. Меня зовут Иксор Рай, я первый помощник главного стража галактики, — говорит синий, подходя все ближе.

— Вэстор Рай. Второй помощник к вашим услугам, Ангелина, — зеленый становится в шаге от меня и смотрит своими глазищами, так жарко, что во рту пересыхает. — Ты согласна идти с нами?

— Ну, — я поправляю волосы, задыхаясь от смущения, — наверное, у меня нет выбора?

— Верно, землянка. С нами ты будешь в безопасности, — нежным хриплым голосом обещает синий, протягивая свою большую широкую ладонь.

Как завороженная касаюсь его горячей кожи и послушно следую за ними. В безопасности, говорите? А я уж размечталась...

Когда мы оказываемся на едва заметной круглой платформе, на нас опускается столб ярко-желтого света. Склоняю голову, пряча глаза, чтобы не ослепнуть, и сердце делает нервный переворот. Перед моими глазами пах Иксора. Внушительный такой, что хочешь-не хочешь, а воображение подсунет картинку с тем, что прячется за тканью. Ой, мамочки! Еще и крупная ладонь с широкими длинными пальцами идеальной формы добивает, будто говоря: «Да, детка! У меня огромный член, тебе не показалось!»

Сглатываю сухой комок в горле, отводя взгляд, а там Вэстор. И тоже во всей своей красе! Да что ж такое-то?! По прогнозу дождя из гигантских членов на сегодня не обещали!

Возможно, мне кажется, но между нами возникает что-то странное. Мужчины будто мысли мои читают и даже смущаются, стараясь стать так, чтобы больше меня не шокировать. Я же скрещиваю свои руки на груди и прикрываю глаза ладонью, якобы, закрываясь от луча. Ох, доведут меня до греха эти инопланетники...ох, доведут!

— Куда мы? — пытаюсь изобразить отстраненность, но дрожь в голосе выдает меня с потрохами.

— Вы будете жить с нами, ангел, — зеленый говорит таким бархатным голосом, что я невольно раздвигаю пальцы, чтобы увидеть его лицо.

Он тоже с меня не сводит взгляда и смотрит так проникновенно, будто наши души сплетаются. Не знаю, как описать это чувство. Я такого прежде не испытывала.

— Будете нашим гостем, — уточняет синий, и нам с Вэстором приходится разорвать зрительный контакт. — Мы сделаем все, чтобы вам было уютно, Ангелина.

И почему в его словах я слышу вовсе не обещание гостеприимства, а желание отодрать меня во все...

6. Спасение утопающих

Легкое покачивание в теплом коконе меня усыпляет, и я сладко посапываю, зарываясь носом в подушку, которая почему-то волосатая и щекочет нос. А еще до одури пахнет мужчиной. Вкусно-то как... Поначалу мне нравится этот безмятежный сон, но он продолжается так долго, что даже во сне я начинаю подозревать, что странный он какой-то. Да и фон из неугасающего желания не дает полностью погрузиться во тьму. Будто я и правда надышалась возбудителем и, когда закончится его действие не понятно.

Стоит подумать о сексе, как тут же мне снится, что мужская рука, теплая и нежная, ласкает мой клитор, помогая достичь оргазма за считанные мгновения. Ну хоть во сне существует тот мужик, который знает, где находится эта неуловимая часть женского тела! Хоть не просыпайся.

Кажется, что этот сон длится вечность. Тело вымотано настолько, что даже пошевелиться лень, и только один орган требовательно пульсирует. Не ожидала от себя подобного, но, видимо, это последствия пережитого стресса. Да и вообще, надо кайфовать, пока есть такая возможность, пусть и во сне.

— Думал ли ты когда-нибудь, что мы встретим истинную при таких обстоятельствах? Да еще и станем побратимами во всех смыслах этого слова!

Низкие вибрации мужского голоса приятно расходятся по телу, и я улыбаюсь от приятных ощущений, удобнее устраиваясь на подушке. Что-то новенькое снится! Только опять про истинных речь. Боже-боже! Загрузили эти инопланетники мой мозг по полной этой своей истинностью!

— Это не подтверждено, Икс. Рано радуешься, «братец», — отвечает другой мужчина. Его голос тоже приятный. Низкий такой, тихий...

— Брось! Ты же видишь, что наши тела сплелись.

Неожиданно во сне появляется большой кот и, потоптавшись горячими лапами по спине, устраивается на моей пояснице.

— А тебя не беспокоит, что даже вдвоем мы не можем обуздать ее? Так не бывает у истинных! — второй голос звучит нервно, и мне это не нравится. Хмурюсь и недовольно мычу. Поласковее можно, мальчики?

— Она землянка. Возможно, есть нюансы.

— Да, продолжай успокаивать себя, — отчаянно хмыкает второй.

— Ты прав. Но не хочется портить такой день необоснованными страхами.

— Но Максору доложить надо.

Оп-па! Что за Максор? Тоже Рай? Это мне подходит! Заверните!

— Уже...

— Когда успел?

— Когда она не отпускала тебя третий час подряд, а ты засветился, как ядро адрианское.

— Ну да. Нештатная ситуация, обязан был доложить. И что Максор?

— Приказал наблюдать. Ну и помочь, если что.

— Так ты мне на помощь приперся? Я и без тебя нормально справлялся.

— Остынь, первый. Я, как и ты услышал ее зов еще у вартанцев.

Оу! Не ссорьтесь, мальчики! Я сегодня добрая, все получат порцию сладкого!

— Думаешь, и его она примет?

Приму, конечно, какие вопросы! Если он такой же горячий, как вы!

— Если двое из пятерки оказались ее истинными, думаю у остальных шансы велики.

Дались вам эти истинные, боже! Прямо бесите!

Тело покрывается мурашками, и низ живота снова леденеет, требуя продолжения.

— Ну вот. Опять. Ты видишь, что вместо того, чтобы расцветать, девушка угасает? Мы питаемся ее силой, а она... Ее желание, не похоже на зов тел истинных. Это что-то нездоровое. Может, стоит показать ее Агру?

— У них совет. Вряд ли отзовется.

Эй! Вы слишком много болтаете! Займитесь делом, спасатели! А то что-то плохо мне...

Сердце сковывает колючей цепью, и становится трудно дышать. Хватаю ртом воздух, но не помогает. Внезапно я срываюсь, и сопровождаемая грохотом цепей, падаю в глубокий колодец, наполненный застоявшейся водой. И дна я не чувствую. Барахтаюсь, но ухожу под воду, так и не успев сделать последний вдох...

— Пульс...ее сердце замедляется. Вест, прикажи Агру, пусть кометой рвет сюда, иначе мы ее потеряем.

Эй! Кто-нибудь! Помогите!

Цепляюсь ногтями за камни на стенках, чтобы всплыть, но они покрыты скользким мхом, и я не могу ухватиться.

— Не доступен!

— По реактивной связи стучи! И Максору доложи, что мы вынуждены оставить пост без присмотра.

Пожалуйста! Хотя бы один глоток воздуха!

— Давай, мой ангел, держись. Держись, моя красавица. Не смей умирать! Давай же, дыши! — шепчет кто-то сверху, и я на долю секунды всплываю, чтобы увидеть силуэт мужчины, смотрящего на меня сверху.

Во тьме становится так тихо и спокойно, что я безмятежно болтаюсь в пространстве, полностью отдавшись тягучей субстанции, которая меня обволакивает. Уже ничего не снится, но отключиться не дает противный писк внутри головы. И в конце концов я спохватываюсь, чтобы выдрать из ушей это надоедливое устройство.

Положение тела резко меняется, и я утопаю в чем-то плотном и мягком. Пытаюсь разлепить глаза, но яркое свечение ослепляет. Будто прямо в радужке фейерверки взорвались. Тру глаза, но сияние не исчезает. Жмурюсь, но лучше не становится.

Паника захлестывает с новой силой, но тут же я оказываюсь в знакомых объятьях с одуряющим запахом мужского тела.

— Тише, тише, землянка. Все хорошо, — легкое поглаживание волос должно, видимо, меня успокоить, но действует наоборот. Я в шоке! Неужели, все, что со мной случилось, не приснилось?!

— Ты живой? — нащупываю плечи, облаченные в чешуйчатую форму, могучую шею, широкое мужественное лицо и прячу руку за спину. Живой. Живее всех живых. И если я не спятила окончательно, он должен быть не один.

— Я живой, — посмеивается он, — и ты живая, — целует в висок, но я уворачиваюсь и снова пытаюсь открыть глаза.

— Что с глазами? Почему я ничего не вижу? — верчу головой, но кроме разноцветных бликов снова ничего.

— Попробуй открывать их постепенно, — успокаивает меня все тот же мужчина, на коленях которого я думала, что спала... — медленно-медленно.

Стараюсь расслабить веки и приоткрываю глаза совсем на чуть-чуть. Блики уже не такие яркие, но все равно, кажется, что на ресницы блесток насыпали. Делаю несколько попыток, и, наконец, мои глаза открываются. Но то, что я вижу, вгоняет меня в еще больший ступор. Мужчин вокруг меня пятеро.