Землянка для Альф

Глава 1. Нижняя

— Бросайте ее к белому волку, — скомандовал мужчина в белом халате, внимательно окинув меня взглядом. Он нахмурил и без того морщинистое лицо, сузив голубые глаза, которые точно дыру сверлили.

Если бы я могла, то обязательно бы скривила губы ему в ответ.

Вид был не первой свежести, учитывая то, что происходило в лаборатории, но сейчас это интересовало меня меньше всего. В голове шумело и раз за разом кидало то в жар, то в холод. При этом нижней частью тела я совершенно не ощущала пола или же гладкость его поверхности.

— Вы уверены, что она выживет после спаривания с ним? — врач встряхнул меня, крепко придерживая цепи и наручники.

Я поморщилась от резкой боли в руках. Кончики пальцев покалывало, распространяя холод по телу, начиная с верхних конечностей. Метал с особым упоением впивался в нежную кожу запястий. Именно она возвращала меня к гребаной реальности.

Реальность было неутешительной, поскольку… Погодите-ка… он сказал о спаривании? Глаза округлились от удивления, и я медленно перевела взгляд на мужчину в халате. О, Всевышний, пусть у меня отсохнут уши, лишь бы я ослышалась!

— Мы сделали все, чтобы самка выжила после спаривания, Арнольд, — отмахнулся главный командир белых халатов и уже озадачено посмотрел на меня, — сложнее всего было заполучить землянку.

Землянку? О… боже… мой…

Внутри все похолодело, горло сжалось тугим спазмом. Так вот… зачем… меня таскали несколько дней по лабораториям. Сначала анализировали снимки, после делали многочисленные анализы, психологические тесты. Объясняли весь кипишь тем, что землянки не привыкли к иному климату, поэтому следовало ввести, ко всему прочему, препараты. Я им верила, поскольку совершенно не помнила, как попала сюда. Да и почему люди сделали бы что-то, что навредило бы такому же, как они?

Хотя их разговоры и обозначение меня как «землянки» были достаточно странны. Достаточно для того, чтобы усомниться. А я этого не сделала… даже предположить не могла!

— Мистер Зальман, возможно, стоило бы поберечь наш земной образец? Одному Богу известно, когда удастся заполучить землянку, в которой столь удачно ужились гены…

— Я сказал: к белому волку ее, — резко отрезал командир. — Если смеешь огрызаться, то отправишься следом, как трофей для альфы, никчемное создание, называющее себя ученым.

Я замычала и завертела головой. Не хочу! Не хочу никуда идти! Горло сжималось спазмами боли, сердце отчаянно стучало в груди настолько громко, будто пыталось заглушить все остальные звуки. Даже руками для пущей уверенности дернула, встречаясь лицом к лицу с острой и мучительной вспышкой боли.

Арнольд даже не обратил внимание на это, продолжая концентрировать все пугающее внимание на командира.

— Выполнять, — сухо скомандовал мистер Зальман.

Нет! Не-е-ет! Ничего не выполнять!

Я упрямо потянула на себя цепь, сопротивляясь сквозь слезы и боль. Что-то мычала, пытаясь прокусить кляп, брыкалась и ползала по полу, словно рыбка, выброшенная на берег. Ноги не слушались меня, чувствительность будто бы специально не возвращалась.

— МОЛЧАТЬ!

Я замерла от крика, словно от пощечины.

Гневное лицо мистера Зальмана было прямо перед глазами. Седые брови образовали глубокие складки на лбу, что делало старого мужчину более пугающим. Губы сжал в тонкую линию, через которую выпирали передние острые зубы. Как у зверя. И это заставило застопориться с катящими слезами по щекам.

— Что стал? Выполняй приказ, идиот, — рявкнул мистер Зальман, выпрямившись в спине и поправив белый воротничок.

— С-слушаюсь, — Арнольд поник.

К сожалению, вместе с ним и я.

Он развернулся на сто восемьдесят градусов и потянул меня за собой, торопливо шагая по коридору.

Один…

Два…

Три…

Шаги эхом раздавались по серому коридору. И каждый его шаг напоминал мне о том, что я находилась в ловушке и совсем скоро встречусь с белым волком. Мои тихие всхлипы смешались с эхом шагов.

Пустые стены сменяли одна за одной. Даже пол никак не менялся, оставаясь по цвету таким же, как и стены. Я не видела ни одной двери. И людей. Только слышала разносящиеся звуки таких разговоров и приближавшееся рычание.

И чем громче оно было, тем сильнее замирало сердце.

Я склонила голову на бок, даже не заметив, что задержала дыхание. Внутри все задрожало от страха, а глаза отказывались воспринимать увиденное. Дверь была совсем близко и находилась где-то там, где было почти темно.

Я завыла пуще прежнего, пытаясь сжать запястья и дернуться вперед. Руки отказывались двигаться, наливаясь свинцом. Затекли. Черт! Почему именно сейчас, когда буквально минуту назад я могла ими шевелить!

Мощная металлическая дверь с округлыми границами была закрыта на электронный замок, и, дополнительно фиксировалась тремя выдвижными палками из чего-то железного, шириной по пятнадцать сантиментов. Сама дверь была внушительных размеров около двух метров, учитывая высоту стен под три метра.

Единственным окном в мир из камеры было округлое окно. Именно оттуда исходил холодный голубой свет, освещающий коридор, где светильников на потолке, словно бы специально не предусмотрели, как в других местах, по которым меня тащили.

Арнольд рывком прижал меня к двери. Я зашипела от резкой боли вместе с хрустом в позвоночнике. Зыркнула ненавистно на ученого, желая вдарить ему ниже пояса. Так же и сломать шею недолго! Я осторожно повела плечами, расправляясь в спине. С облегчением воздуха, когда позвонки один за другим встали на месте. Ничего не сломалось, просто косточки затекли в изогнутом положении.

Но кое-что смутило меня. Судя по застывшему Арнольду, его тоже заставила застыть в нерешимости… тишина. Абсолютная. Будто бы стихли все разговоры, которые мы слышали вдалеке. Даже звериное рычание исчезло.

— Что за чертовщина, — выругался он, нервно теребя пуговицы на халате.

Я откинула голову на дверь. Надо быть хоть немного в курсе того, почему Арнольд напоминал белую простынь. Его ноздри расширялись и сужались. Зрачки превратились в два бездомных колодца. Рука, тянущая к кодовому замку так и застыла в воздухе, подрагивая.

Глава 2. Снимай одежду

Нижняя? Моя нижняя? О, боги, что это означало?

— Свали, малыш, — бархатистый голос сзади буквально заставил повернуть голову и пригвоздиться к нему взглядом.

Он стоял на коленях, лениво опираясь на кровать, стоявшую справа от него. Глаза мужчины горели желтым в полутьме, освещенной голубым светом. Рыжие пряди упали на прямой лоб с едва заметной мимической складкой над бровями. Впечатляющий рельеф мышц плавно перекатывался под кожей, когда мужчина изучающе скользил по моей истерзанной спине.

— Я думал, ты умеешь только скулить, Гатар, — ядовито заметил державший меня. — Целую неделю выл и ползал по стенам, как текущая сука.

Рыжего, которого мой пленитель назвал Гатаром, сощурился и предупреждающе зарычал.

Все внутри задрожало, словно происходило разрушительное землетрясение. Я прикусила губу, лишь бы не закричать и не броситься к выходу. Атмосфера накалялась. Воздух наполнялся электрическими разрядами и звериными звуками, схожими с теми, когда обозленные животные бросались друг на друга в кровавой схватке.

Я замерла в стальных руках, не решаясь даже вздохнуть. Любое движение могло спровоцировать их.

Мужчины хоть и выглядели как люди, но определенно ими не являлись. Они рычали, скалились, были втрое шире меня и пахли… лесной хвоей, только-только сорванными шишками и скошенной травой.

Они не были людьми.

Я и после слов Арнольда понимала это, но теперь убедилась окончательно.

— Я умею вырывать сердца, — Гатар бросил сумасшедший взгляд, от которого захотелось зажмуриться и накрыться одеялом. — Настаиваешь на том, чтобы пойти по тропе своего брата – Эллиота? Так я тебе это устрою, если ты… — Голос рыжего понизился до пугающего рыка, — не отпустишь мою нижнюю.

Отпустить? К нему? Нет уж, он выглядел всяко устрашающее того, кто крепко держал меня в бережных объятиях. Я впилась ладонями в спину голубоглазого и замотала головой.

Он на секунду замер, не ожидавший перемену в настроении. Сердце забилось чаще. От решения этого мужчины зависело мое будущее в камере. Возможно, что именно он не станет меня трогать, а вот рыжий определенно возьмет то, зачем я здесь оказалась. Для спаривания.

К горлу подкатил комок тошноты. Я зажмурилась аж до звездочек в глазах и с усилием сглотнула. Не хочу… не хочу быть растерзанной и тронутой… очень не хочу, господи… Горло ржало спазмом боли, а на глаза навернулись слезы.

— Мы в одинаковом положении, Гатар.

Рука мужчины легла на спину и успокаивающе похлопала. Я задрожала от резкой боли, и он остановился, но ладонь не убрал. Непрошенные слезы капнули ему на плечо. И за что они так поступили со мной… люди избили ради опытов такого же человека…

— Ха-а-а. Ты забываешься, щенок. Я глава клана Грэнвулов, а ты кто? Альфа, потерявший стаю, семью, младшего брата и, наконец-то, власть? Великий и всемогущий Адам. Смотри, не насмеши помойных крыс Дэрга-риан.

Дэрга-риан – это планета, на которой мы находились. Услышала об этом от ученых… или как их лучше называть? Ученые, врачи… надзиратели. Я ничего не знала о Дэрга-риан, кроме того, что основной расой здесь были некие наррэны. Дивно, но создания никогда не попадались мне на глаза, а опыты в основном проводили люди. Наверное.

Но, что говорил Гатар? Альфа, потерявший все? Адам – Альфа?

Теперь уже я слышала рычание и думать резко перехотелось.

— Выметайся из моей камеры, свергнутая псина, — черноволосый в одно мгновенье впился в нежную кожу так, что заскулила уже я.

— Только вместе с моей нижне-е-ей.

Адам мощной ладонью впечатал меня в стену, позади себя, почти вплотную к двери. Я распахнула глаза и вжалась в угол, словно загнанный зверек. Гатар хищно оскалился и двинулся навстречу нам, встав на ноги.

— Это. Моя. Нижняя. — Отчеканил рыком каждое слово Адам, загородив меня широкой спиной. — Линяй крысой в выгрызенную дыру. Я тебя не звал к себе.

— Я прихожу сам, Адам, и беру то, что хочу, — Гатар скосил желтые глаза в мою сторону, — а хочу я ее.

И взгляд такой цепкий, жаркий, что невольно сердце сладостно замирало, а внизу живота разливалось тепло. Боги! Что гадкие ученые сотворили со мной, что тело шло вразнобой с мозгом.

Адам перетянул внимание на себя, выступив вперед. Невольно взгляд опустился вниз на… обнаженные и подтянутые ягодицы мужчин. Стыдливо отвернулась. Как я раньше не заметила, что они голые! Голые!

Я же в камере с голыми мужиками! Ко всему прочему, походу, еще и… животными?

— Увы и ах, ее привели в камеру к белому волку, а ты, стало быть, дверью ошибся, рыжий. Или раскопки совсем извилины отбили?

Точно… волки… Я мысленно хихикнула и развернулась к двери. Надо как-то открыть ее. Зубами, ногтями, волосами. Черт! Чем угодно!

— Я всегда беру то, что хочу.

Грохот. Глухие удары и характерный хруст. Гатар рывком ударил Адама, припечатав того к стене. Я закричала и прикрыла голову руками. Забилась в угол плотнее, поджав ноги под себя. Сердце грохотало в горле, виски сдавливало. Слезы катились по щекам прямо на губы, смешиваясь вместе со стальным вкусом.

Все стихло.

— Кто это у нас такой пугливый, забился в уголок? — от бархатного голоса Гатара тело буквально пронзили ледяные мурашки.

Он коснулся рук на голове, убирая их вниз. Горячая ладонь скользнула по запястью и прошлась до локтя, полностью накрывая плечо. Я не смотрела на Гатара, но боковым зрением улавливала, что он склонил голову набок.

— Посмотри на меня, — в бархате проскальзывали стальные нотки.

Я отмахнулась от его пальцев, которые настойчиво желали ухватить меня за подбородок.

— Строптивая, да? Давно таких не встречал, — он все-таки коснулся щеки, от чего по телу прошлись теплые разряды, — мне нр-равится.

Какой же он красивый, но такой пугающий. Его рычащие нотки, низкий бас, но это чувство… от Гатара исходила давящая аура властности. Словно она постепенно поглощала и приручала меня. Чего только стоили поглаживания оборотня – неторопливые, будто знакомство с экзотическим зверьком.

Глава 3. Нижняя – человек?

Дыхание перехватило так, что горло сжималось от спазма, вызванного страхом. Сверху нависал кареглазый оборотень, раздевая меня не только обжигающим взглядом, но и разрезая одежду острыми когтями. Деваться дальше было некуда. В спину врезалась ледяная сталь двери, сковывая мышцы.

— Что же ты замерла, дорогуша? — Гатар скинул ткань с плеча, оголяя полушария груди.

— Ты убил его? — я со страхом, мимолетно посматривала за плечо оборотня.

— А ты хотела его видеть на моем месте? — он скривил губы в усмешке. — О-о-о, слабые Альфы никогда не выживают. Адам именно из таких. Слабых. Немощных. Покинутых своей стаей.

Каждое слово, словно сплюнутый яд. А сколько ненависти в глазах. Она прямо переливалась золотыми искрами в радужке. И это обозначение «Альфа». Что оно значило?

— Я не… я вообще ничего не… — заикаясь, пыталась выдавить я.

— Замолчи, — процедил сквозь зубы, утробно рыкнув. — Ты не смеешь произносить чье-то имя, кроме моего.

Я испуганно замерла и зажмурилась, готовясь к удару или пощечине. Те, кто проводил надо мной эксперименты, никогда не церемонились. В случае неповиновения отвешивали пощечины или… чего хуже. Но ожидаемого удара не последовало.

— Не бойся, девочка, я буду нежен, — Гатар скинул ткань с плеча, оголяя полушария груди.

Он… что… что он делает?

— Ч-что в-вы делаете? — я дрожащей рукой прикрыла то, что бесстыдно открыл Гатар.

— Присваиваю себе нижнюю, — растянул губы в полуулыбке.

— Нижнюю? Что это значит? — осторожно спросила я, смотря прямо в карие глаза Гатара.

Надо его заговорить. Возможно, я придумаю, как именно выбраться из пут зверя. Хотя бы выбраться из угла, в который меня загнали. Хотя бы узнать, что произошло с Адамом. Живот скрутило, отдавая беспокойством в солнечное сплетение.

— Ты не знаешь? — искренне удивился он. — Я думал, что омеги разбираются в том, кем они являлись.

Теперь уже Гатар смотрел с подозрением и внимательно внюхивался, будто бы гончая собака, которая напала на след.

— Омеги? — внутри похолодело.

Мало того, что я недавно узнала о существовании оборотней, а буквально… некоторое время назад про то, что существуют и другие расы, за исключением землян. Первое уже не удивляло. Оно вызывало страх от незнания. Как себя вести? Что делать?

— Отвлечь меня хочешь, женщина? — Гатар схватил меня за подбородок, дернув на себя. — Не может быть такого, чтобы омега не знала, что она омега.

Горячее дыхание Гатара опаляло лицо, вызывало желание скрыться долой от глаз, полных желания. Казалось, что его злость и недоверие растворялись в воздухе с каждым вздохом.

— Есть в тебе что-то странное, — он глубоко вздохнул, прикрывая глаза. — Непохожее на то, что я определенно знаю.

Конечно! Например то, что я понятия не имела, кто такие омеги и с чем их едят.

— Расскажи-ка мне правду, омежка, — Гатар придвинулся настолько близко, что я почувствовала на губах привкус цитрусового и хвои. — Ты и правда не знаешь, кто ты?

— Знаю, — я посмотрела в сторону, лишь бы не встречаться с глазами оборотня. Не нравилось мне то, какие смешанные чувства он вызывал.

Одна часть сладко отзывалась на прикосновения, не желая сопротивляться знакомому незнакомцу, вторая же – пылала и билась в агонии, что Гатар творил то, что ему хотелось, не считаясь с моими желаниями. Как и те люди, кто ставил опыты.

— Значит, ты меня обманула? — раздраженно спросил Гатар, предупреждающе сжав челюсть.

— Нет! — поспешно заверила.

Он сощурился, но хватку ослабил. Терпением зверь не отличался, в отличии от Адама. Сердце испуганно сжалось при воспоминании о нем. Белый волк казался самым безобидным, учитывая общество, в котором я оказалась.

— Она человек.

— Адам… — тихо выдохнула, не веря собственным ушам. Он выжил? После такого ужасающего удара? Оборотни сильны и выносливы, раз способны сражаться с полной отдачей и выжить.

— А-а-адам, какой сюрприз, — Гатар крепко ухватил меня за талию и мигом развернулся на сто восемьдесят сантиметров.

Усадил между ног, крепко прижав спиной к мощному прессу. Моя замершая спина вмиг отогрелась, посылая по телу дрожь.

— Я уж думал, что ты откинешь лапы и нам с омежкой станет уютнее в камере, — Гатар положил ладонь мне на плечо, крепко сжав ее.

Между ног сладко потянуло. Все мое существо хотело прижаться плотнее к оборотню. Опасному, жестокому, властному, не терпящему неповиновения, но почему-то вмиг желанному. Я сцепила руки в замок, ведь они подрагивали от искушения прикоснуться к Гатару, почувствовать обнаженной кожей тепло.

Что со мной происходило?

— Она человек, а не омега, — Адам пропустил мимо ушел все, что сказал ему Гатар.

И я, наконец-то, очнувшись от миража, смогла посмотреть на черноволосого оборотня. Слегка растрепанный, с каплями крови на лбу. Но выглядел он все же величественным, совершенно не побитым, не раненым. Будто бы ничего не произошло. Единственным напоминанием о нападении Гатара – кровь на лице.

— Она волчица, ты меня за идиота принимаешь? — хмыкнул он.

— Ты не почуял ничего странного в ее аромате? От него нет ничего звериного. — Адам ответил серьезно и вдумчиво.

— Человек с сущностью омеги? Сам-то выкупаешь, что несешь? — напряженно спросил Гатар. — Омега не может быть человеком. Луна создала все так, что только волчицы обладали свойством подчинения, а люди жили своей жизнью и трахались с себе подобными.

Омеги подчиняются оборотням, поскольку слеплены из того же теста? Звучало логично. Я даже, кажется, начала понимать систему этих странных существ, к которым меня закинули.

— Наррэнам развязали руки. Они воруют человеческих женщин и проводят эксперименты.

— Бред.

Сама бы в такое не поверила, если бы не опробовала на собственной шкуре.

— Как видишь – перед нами сидит плод их эксперимента, как я полагаю, удачного, — Адам протянул ко мне руку. — Ей с тобой некомфортно.

Глава 4. Мои шерстяные друзья

Я осела на пол и шумно сглотнула, сосредоточившись полностью на железке. Дрожащими ладонями оттолкнулась от ледяного пола и прижалась к твердой, гладкой стене. Собравшаяся между лопатками капелька пота, скатилась вниз по хребту, склеивая ткань к телу, и к стене.

Я прекрасно помнила, что он делал этой… железякой… настоящее орудие пыток…

— Жалко терять драгоценный экземпляр, единственный при этом в своем роде, — прокряхтел старик, шагнув одной ногой в комнату. — Но ты сама виновата, что не смогла заинтересовать Альф. Сильнейших. Таких же единственных.

— Не надо… не надо… по… жалуйста, — голос сорвался до шепота. Я слишком явно помнила все страдания, которые мне причиняли этой штуковиной. Испытать их вновь? Я не выдержу!

Кинула умоляющий взгляд в сторону оборотней, который быстро сменился отчаянием. Они продолжали харкать кровью и сгибаться в три погибели. Пол, под ними, был полностью запятнан. Я поморщилась от того, чего раньше не замечала. Самого главного. Аромата. Комната была наполнена резким запахом железа и… тухляка.

— Оу, — мистер Зальман последовал моему взгляду, мазнув голубыми глазами по окровавленной картине, — возможно, не все так и потеряно.

Он отключил железку, шагая и второй ногой к нам. Я на мгновенье выдохнула и прикрыла глаза, успокаивая бешеное сердцебиение, которое оглушало стуком в ушах. Скрип. Сердце вдарило по грудной клетке с такой мощью, будто оно хотело пробить ребра. Снова дернулась и распахнула глаза, испуганно прижимаясь к стене.

— Мистер Зальман! Не заходите на территорию зверей, — выкрикивал с дверей Арнольд, прижимая к груди мигающее неизвестное устройство.

Я прищурилась, концентрируясь на объекте. Похоже это было на пульт. Почти такой же, каким пользовались на Земле, когда хотели включить кондиционер. Небольшой, размером с ладонь.

Арнольд, естественно, даже и не думал ступать во внутрь. Я бы даже сказала, что он сиротливо метался в проеме, посматривая на главного ученого с немой мольбой.

— Закрой рот, идиот! — рявкнул старик, махнув недовольно тростью. — Я тебе говорил уже, башка твоя пустоголовая, что чип не даст им даже двинуться с места!

Чип? Я нахмурилась, снова обратила внимание на Гатара и Адама. Так значит, что им внедрили что-то такое, что позволяет ученым контролировать их здоровье? Эта догадка пробрала до мурашек.

— Это ничего, Анна, — охотно начал говорить мистер Зальман, хотя лицо у него было несколько разочарованным.

Видать пришел он сюда не с добрыми намерениями и задушевными разговорами, а явно, чтобы поиздеваться. Маньяк. Сколько добрых земных девушек полегло от его руки? Грусть кольнула, слегка сжав горло. Я с усилием сглотнула мешающий комок.

— Ты была самой послушной девочкой, ты же помнишь, Анечка? — мурлыкающим тоном заговорил он, сделав пару шагом на пути ко мне.

Паника сразу же захлестнула новой волной. Я покачала головой, соглашаясь с умалишенным. Не хотелось бы попасть под горячую руку, учитывая то, что поставленная цель не была выполнена.

Он продолжал приближаться. Я отодвинулась еще дальше по стене, в самую глубь комнаты, пока не уперлась в угол.

— Не надо… — истерично начала говорить.

— Вот, видишь, — задорно улыбнулся он, остановившись возле оборотней, — мои уроки воспитания не прошли даром. Ты не обижайся, дорогая. Я всего лишь выполнил ту функцию, с которой не справились твои родители – воспитал. Женщина должна быть кроткой, не возникать и опускать глазки в пол.

Я сжала руки в замочек и прижала к груди, тихо кивнув словам ученого. Спорить с ним было бесполезно и даже чревато тяжелым последствиями. Мое тело, еще до прибытия в сию камеру было… не в лучшей форме, а уж, что говорить про то, если сейчас досталось бы…

— Мистер… — резко заикнулся Арнольд, — там они уже…

— Чего тебе?! — повысил голос ученый так, что хоть в стену прыгай.

После он долго смотрел на Арнольда. Потом на оборотней. Снова на Арнольда. Устало почесал макушку железной палкой и сказал:

— Ладно, пригодятся они нам для спаривания, выключай.

На ключевом слове я заметно дернулась. Быть объектом для спаривания все еще не хотелось. Однако оборотни перестали кашлять, даже вздохнули полной грудью и решительно зарычали на мистера Зальмана, сразу же покрываясь шерстью.

— Арнольд, — сухой приказ.

И Гатар с Адамом снова принялись кашлять. У меня даже в сердце защемило. Над мужчинами издевались намного изощреннее, чем над девушками. По крайней мере не доводили до такого состояния.

— Достаточно, — устало кинул. — Вы поняли, мои шерстяные друзья, что сопротивляться бесполезно, скалить зубки не стоит, а то мы оперативно лишим вас их…

Альфы смерили его тяжелыми и молчаливыми взглядами. Я же облегченно выдохнула. Злить того, у кого твое здоровье – это худшее. Одно дело, если бы просто убили. Нет же, он ломает и подстраивает под себя.

— Мне посрать, кто именно чпокнет самочку, — он выразился как-то чересчур по-человечески. — Если уж Гатар прогрыз стену, или что ты там с ней сделал?

Мистер Зальман вопросительно всмотрелся во впечатляющую дыру в самом конце комнаты. Я, кстати говоря, сидела в паре метрах от нее. Свисающие камни вместе с искривленным железом... как минимум ужасали. Если бы Гатар хотел, то с легкостью скрутил бы шею.

— В любом случае, грыз ты стенку не для того, чтобы хлопать глазками и вести светские беседы. Так что, мои пушистые друзья, либо оплодотворяете, либо… — ученый мечтательно причмокнул, — мы убьем ее. А после убьем вас. Ах, нет… Сначала изобьем до полусмерти, вырвем ногти… какие там у нас еще пытки, Арнольд?

Я обняла себя за ноги, обреченно опустив голову к коленям. Для них все очень просто. Мы – подопытные кролики, которых убивают или оставляют жить до выполнения условий. После чего снова убивают.

— Ты мозгами ебнулся, старикан, — резко выразился Гатар, харкнув на землю. — Истерзанную подсунул зверям. Да и она совсем... мелкая. И не омежка.

Глава 5. Условия жизни

Что? Что он сейчас сказал? Я сжала колени до побелевших костяшек, не веря собственным ушам. Одно дело, когда они просто проводили опыты, чтобы я… может быть была каким-то лакомым кусочком для оборотней, но… полностью менять гены?! Это возможно?!

— Люди не владеют тем, что есть у волков, — недобро сощурился Гатар, — она не могла перестать быть человеком.

— Но… Анечка же пахнет по-особенному? — бросил сумасшедший оскал мистер Зальман. — Я бы даже сказал, как омега.

Запах? А ведь тогда… Адам действительно вынюхивал меня, будто зверь, нашедший излюбленную добычу. Гатар, кстати говоря, поступил точно также. Даже стену проломил, чтобы добраться поближе.

Только вот я не почувствовала, что во мне что-то изменилось.

— Люди не могут быть омегами, долбоеб! — прорычал Гатар, сжимая кулаки. — Мозги пропил с дружками?

Мистер Зальман растянул губы в усмешке и, отбросив голову назад, захохотал на всю комнату. Эхо било по ушам, заставляя вжимать голову в плечи.

— М-мистер… — подал голос Арнольд.

Ученый все никак не унимался, делая рукой резкие и нетерпеливые движения, выражающие «да подожди ты».

— Мы… — он прокашлялся и смахнул пальцами слезы, — …мы отловили ваших волчиц и выкачали кровь, чтобы детально ознакомиться с составом. Интересно же, что волков делает волками.

Я поежилась. Упрямство и любознательность мистера Зальмана вызывало уважение, но его нестабильное психическое состояние и фанатизм ужасали до колющего чувства под ложечкой. Он был готов на многое, ломая других ученых/врачей, делая с ними все, чтобы они стали такими же, как он. К сожалению, справлялся с этим «командир» (так подчиненные звали его) на пятерочку.

Я краем глаза глянула на Гатара и Адама. Первый тяжело вдыхал и выдыхал воздух, все еще не оправившись от махинаций с пультом. Скалился, нетерпеливо хрустя костяшками. Адам же продолжал сидеть неподвижно. Только плотно сомкнутая челюсть с выступившими венами на лбу яро выражали его гнев.

Им было непросто. Знать о том, что твоих возможных близких похоронили или… того хуже – выкачали всю кровь заживо. Я прикрыла глаза, глубоко вздохнув. В голове тут же промелькнули картинки землянок, погибших на хирургическом столе.

— Аня станет полноправной волчицей, мои дорогие друзья, — с гордостью заявил мистер Зальман. — Это же успех, Арнольд!

Я чуть воздухом не подавилась. Волчицей?!

— Д-да, — поспешно кивнул парень, не переставая дрожать, будто осиновый лист на ветру.

— Люди не могут стать волками, даже, если мы их умышленно кусаем для этого… — спокойно заявил Адам, впервые вклинившись в разговор.

— Сейчас я вам все объясню, мои недалекие друзья, — радостно защебетал мистер Зальман. — Мы долго изучали кровь волчиц, выявили некоторые… аномалии, учитывая знания о человеческой. После многочисленных экспериментов удалось разработать специальную сыворотку, которая вступала в реакцию с организмом землянок и… произошли некоторые изменения… после многочисленные потери, но! Анечка-то тут, живая и здоровая!

Ученый указал на меня пальцем.

— Но, ладно, что-то я слишком выбиваюсь из графика, — пробормотал себе под нос, рассматривая электронные часы на руке. — Пришел час расплаты, мои пушистые гении.

Зальман коварно ухмыльнулся и шевельнул железкой. Я испуганно дернулась и вжалась в стену. Если надо, то побегу даже в камеру к Гатару!

Оборотень загородил путь ко мне, выставляя острые когти. Вся его спина покрылась плотной рыжей шерстью. Даже волосы на голове, которые в темноте казались мне каштановыми – мигом перекрасились в рыжий.

— Но, мистер Зальман! Вы же не сказали про условия!

Ученый разочаровано вздохнул. Боже мой, какое горе! Чтоб он поскользнулся на банановой кожуре, паразит.

— Умеешь ты обламывать кайф, — цокнул языком, выключая орудие пыток. — У нас несколько условий. Альфы определенно хотят выбраться наружу, поскольку… — мистер Зальман ехидно улыбнулся. — Драконы наворотили делов, да и вы потеряли армию, воюя с ними. Кстати, забыл вас поблагодарить за обоюдный проигрыш. Благодаря этому мы поймали двух Альф и благополучно выполняем планы.

У меня глаза лезли на лоб от новой информации. Так, давайте по порядку. Драконы… ГОСПОДИ! Неужели те самые драконы, которые в сказках крадут принцесс и тащат на самую высокую гору? Хотелось взвыть в голос, но я сдержала истеричный вопль внутри. Вернемся к нашим барам, тьфу, драконам.

Драконы сотворили что-то, после чего Альфы собрали армию и выступили против них, при этом потерпели поражение. Наррэны же, пользуясь случаем, схватили оборотней. И зачем? Чей план они выполняли?

— Планы драконов? — вопросительно изогнул бровь Адам.

Я кивнула собственными мыслям. Да, драконы вполне могут подойти. Только вот за все пребывание здесь никаких чешуйчатых не было.

— Драконов? Брось, волчонок, наррэны работают сами на себя, а не прислуживают всяким хвостатым тварям, — отмахнулся ученый.

Наррэны? Так, подождите. Разве со мной все это время были не люди?

— Так вот, наши условия такие: вы сношаетесь с Анькой и выходите на волю. Полчаса делов, а мы мусолим эту тему уже пару часов.

Мистер Зальман даже подмигнул мне. Вот же старый… вонючий…

— Что будет с Аней? — спросил напряженно Гатар. — После спаривания ты освободишь ее, отморозок конченный?

Сердце забилось чаще, а в горле пересохло. Может быть, он меня отпустит? После стольких дней… месяцев мучений, наконец-то спадут оковы страданий? Я смогу вдохнуть полной грудью свежего кислорода и ощутить кончиками пальцев мягкую траву под ногами, с только набравшейся расой.

— Отпустить? Ты привязался что ли, пушистик? — изогнул бровь врач, приподнимая уголки губ. — За стенами война, голод, даже конец света. А мы отпустим нашу бедную землянку на растерзание?

У меня даже руки опустились, ударившись о ледяной пол. Я буквально вся окоченела, переставая чувствовать собственное тело. Какая разница, что со мной будет, если маньяк желает оставить при себе, чтобы продолжать измываться, пока окончательно не добьет?

Глава 6. А вот это совсем плохие новости…

— У вас есть сутки, время пошло.

Мистер Зальман хлопнул дверью. Звук железно так шарахнул по ушам, что я подпрыгнула на месте и тут же сгорбилась, обняв себя за ноги. Вот и все. Альфам дали всего сутки, чтобы развлечься со мной и выйти на свободу.

А я… либо дам им сделать это. Либо буду умирать. Медленной и мучительной смертью, пока не найдется очередная грязная работенка «куклы», которую под всех подкладывают. Криво усмехнулась самой себе. Какая же завидная участь…

Слезы стремительно потекли из глаз. Теперь уже можно было не сдерживаться и вдоволь нарыдаться. Перед такими, как Зальман стоило сдерживать все свои крайние эмоции. Они напивались ими, высасывая из тебя жизненную энергию. Превращали в послушных и покладистых, вырывая из спины хребет, а из души – ту невиданную силу, которая заставляла людей бороться. Внутренний стержень.

Мой уже был побит и растоптан…

Горло разрывалось изнутри, яростно сжимаясь и высушивая его. Я старательно совершала короткие вздохи, чтобы не задохнуться от отчаяния окончательно. Замерший нос перекрыл дыхательные пути. Я прерывисто вдыхала ледяной воздух, принимая боль, обрезавшуюся на голосовых связках.

— Эй.

Над лбом зашевелились тонкие волосинки, неприятно царапая похолодевшую хожу. Даже пощипывать начало странно. Словно отогревалась…

— А кто это у нас такой маленький и запуганный сидит? — бархатный голос ударил по ушам подозрительной лаской.

Я резко подняла глаза на кареглазого Гатара, который до мурашек ужасал и до тянущего чувства внизу живота привлекал что-то неестественно голодное и явно извращенное внутри меня. С трудом сглотнула комок, застрявший в горле. Гатар нахмурился, свел брови домиком и всецело помрачнел.

— Досталось же тебе, — цокнул языком и нежно прикоснулся к израненной щеке, где, скорее всего красовалось несколько синяков. Как и по всему телу.

Я хотела было отшатнуться, привыкшая к холоду, дрожи во всем теле, но шустро отмахнулась от этих мыслей, когда ладонь оборотня бережно прошлась тыльной стороной по скулам, спускаясь к приоткрытым губам. Карие глаза потемнели, черный зрачок вытянулся, черты лица Гатара заострились, вызывая отнюдь не страх, а желание увидеть больше.

— Совсем… — прозвучало хрипло, — … совсем юная и, к тому же, человек.

Второй рукой Гатар сжал скрещенные ладони на коленях.

— Окоченела вся. Что ты там язык в сраку засунул, падший белый волк? — ласковость мгновенно сменилась гневным рычанием. — В гробу твою смелость видели все предки. Переворачиваются, видать, бедолаги.

Я нервно облизнула губы. Кратковременная забота Гатара будило во мне что-то дивное, трепещущее и сладко млеющее не только от слов, но и от действий. Прикосновение горячих рук чуть ли не силой вынуждали застонать и голодной кошкой потереться о хозяина. Двоякие, совершенно чуждые мне чувства.

— Идем в твою камеру, — лениво протянул Адам, вставая с пола. — Помниться мне, у тебя кровать есть.

Я провела взглядом оборотня. Он держался уверенно несмотря на то, что несколькими минутами раннее буквально выхаркал всю кровь. И даже в своем грязком и неряшливом виде смотрелся особо привлекательно. Мышцы перекатывались под истерзанной и израненной кожей, покрытой и без того многочисленными шрамами. Вены так и обволокли руки, маня прикоснуться, провести пальцами.

Я глубоко вздохнула, впитывая каждой частичкой тела аромат. Они пахли особенно. Хвоей, цитрусовыми, домашним, свежесваренным зимним напитком с корицей и иными фруктами. Хотелось закутаться в их медвежьи объятия, словно в уютный плед.

Я удивленно отшатнулась, даже руки отдернула, будто током шибануло. Со всей дури, при чем.

Гатару мои неоднозначные действия не понравились. Ноздри хищно раздулись, на лбу выступили вены и ладонь сжала мои руки сильнее. Он прямо-таки всем видом говорил «не пущу».

Отмахнулась от наваждения. Какие же странности в голову лезут. Но ощущение теплоты осталось. Даже сердце в груди сладко заныло. Гатар не отстранился, также бережно грея меня.

И что это за давящее чувство голода засело у него глубоко в карих глазах?

— Что, старость подкосила? — хмыкнул Гатар, шустро меняя настроение.

— Это для Ани, — парировал Адам, — возьми ее на руки и принеси к себе. Я иду первым.

И он действительно прошел мимо, даже перешагнул осколки и железки. Я смерила его вопросительным взглядом. Что за странная забота? Пытаются привезти подсунутый товар в должный вид, чтобы насладиться вдоволь? Или…?

— Выдержки в тебе столько, сколько в зайце смелости, — не упустил шпильку в сторону другого Альфы. — Какой из тебя вожак, если ты даже противиться запаху самочки не можешь?

Самочки? Это кто тут у них самочка? Я? Возмущение не успело до конца раскрыться. Все-таки трястись от холода и трястись от злости – прямо противоположные вещи. Меня хватало только на первое, а вот на второе даже хвалебного внутреннего стержня не хватало. Раскрыться оно также не успело из-за того, что меня резко и с воодушевлением поднял на руки Гатар.

— Я-я-я… и с-сам-ма…

— Лежать и молчать, — шустро скомандовал он, недовольно зарычав. Сопротивляться не стала. Ходить я и правда уже не могла. Ногти окоченели до состояния «сейчас отсохнут». Однако Гатар успел удивить, начав излучать невиданное тепло, к которому я жалась, словно только вылупившийся цыпленок. Было воистину хорошо впервые за долгое время расслабиться, насладиться челов… то есть… волчьим теплом.

Я прикрыла глаза под равномерное покачивание Гатара при ходьбе. Морфей медленно прибирал сознание к ручкам, нежно поглаживая и шептал что-то светлое и доброе, от чего губы сами по себе растянулись в улыбке.

— Из какого ты поселения, Аня? — смутный голос Адама ворвался в мой уютный мирок.

Поселение? Не знаю никаких поселений. В ответ же вырвалось невнятное мычание.

— Анна, — прозвучало настойчивее.

Я распахнула глаза, испуганно подпрыгнув. Руками ухватилась за что-то мягкое. Простынь. Нерешительно сглотнула, оглядываясь туда, откуда был слышен требовательный голос. Напротив кровати сидели Гатар и Адам.

Глава 7. Поступки землян

Адам отодвинулся от меня, даже перестал сжимать грубыми лапищами замершие руки, которые, кстати говоря, окончательно отогрелись от близости мужчин. Словно вокруг меня возвели купол батарей и накрыли сверху пушистым пледом. И это все мигом посыпалось, когда Гатар ошарашил довольно нецензурной лексикой и без того плачевное положение.

Оборотни смиряли меня пораженными взглядами. Обычно так разглядывали экспонат в музее, который не встретишь в реальной жизни. Я чувствовала себя настолько не уютно, что поежилась и скинула с плеч ладони Адама.

— Глазам своим не верю, — Гатар для достоверности даже протер те самые глаза, — человеческая девушка родом из планеты Земля. О, слышите? — поднял он палец вверх. — Это мой дед перевернулся в могиле.

Я обняла себя за плечи и слегка растерла. Реакция оборотней была странной… сами же говорили, что люди живут поселениями на Дэрга-риан, а тут диву даются, еще и акцентируют внимание на «землянке».

— Изящный каламбур, — устало вздохнул Адам и потер переносицу, сдирая попутно с кожи остатки крови. — Однако новости и правда… полное дерьмо.

Я вся разом поникла. Ничего не объясняют… я и без того не знаю, что делать и думать… Как выжить? Возможно ли выжить? Верно, лучше узнать. Я потупила взгляд и, набрав легкие в грудь, спросила:

— Почему? Вы же говорили, что на этой планете тоже живут люди. Они и поселения образовать успели… они такие же земляне, да?

— Да, — глухо ответил Адам. — Они такие же земляне, как и ты, но из другого теста.

И было в голосе Альфы что-то чуждое, чего я, за столь короткое время не слышала. Почти осязаемое чувство обречения и одиночества, мигом пропитавшие стены чужой камеры. И они отзывались во мне: давлением на груди, головной болью в висках и сжимающимся позывом в желудке.

— Выткни язык из сраки! — гневно прорычал Гатар, разрывая пелену печали.

Я подпрыгнула на месте и прижала руку к сердцу. То отбивало бешеный ритм, грозясь в скором времени вообще никак не отреагировать, а просто перестать гонять кровь. Испуганными глазами взирала на Гатара, который хищно раздувал ноздри, смахивая с руки ошметки кожи Адама…

Рвотный позыв не заставил себя ждать. Я часто задышала, постоянно сглатывая подступающее чувство и разглаживала рукой режущую боль в желудке.

— Другое тесто, говоришь, — разъяренное рычание буквально взбудоражило весь организм.

Это было предупреждение. Не знаю, что это означает, но… испепеляющий взгляд карих глаз буквально выжигал тело Адама. Не в прямом смысле, хвала всему святому, однако его гнев наполнял кислород, делая воздух горячим и тяжелым. Словно перекрывал дыхательные пути, медленно выжигал все, чем мы могли дышать. Чувство сжимающих тисков распространялось, обволакивало тело в тугой кокон…

— Да ее же, ебать тебя в рот, порвут на части сразу же, как унюхают, что она мало того, что удачный эксперимент полоумных наррэнов, так еще и землянка! — Гатар тряс за горло безэмоционального Адама. Его пугающее равнодушие разрывало сердце изнутри.

Желудок скрутился в тугую спираль, а внутренности медленно сползли куда-то в район коленей, оставляя после себя звенящую пустоту. У меня нигде нет права выжить? Останусь здесь – будут шибать током, пока не останется горстка пепла. Сбегу – убьют из-за землянских корней. Я ладонью сжала ткань разорванного платья на грудной клетке.

Плакать сил не было, даже кричать и умолять не хотелось. Да и к кому стучаться о помощи?

— Руки убери, — Адам высвободился из стальной хватки Гатара.

Он резко замолчал, сузив глаза. Две голубые глыбы льда пуще разрывали меня изнутри. Адам одним взором передавал мне безысходность. И эта тишина… она не просто пугала, а убивала… монотонно, не спеша…

— Я же ни в чем… — всхлип сжал спазмом горло, — я ж-же… н-ни в чем… не виновата… — выдохнула с болью, сглатывая очередной режущий ком.

Тишина, прерываемая моим всхлипами, резала слух, вгоняя в истерику с новой силой.

— Земля – закрытая планета, до которых никто не горел желанием добираться, — тихо заговорил Адам, слегка коснувшись локтя. Он нежно провел пальцами до предплечья и убрал пряди волос, которые прилипли к лицу.

Я шумно всхлипнула и прерывисто вдохнула, стирая с лица мокрые дорожки. Оборотень был размыт перед глазами, но картинка медленно восстанавливалась по мере высыхания глаз.

— Кто б поперся туда, где нет магии? Только такие долбоебы, как ты, облезлый мешок, — с гневом выплюнул Гатар, смерив Адама, а в особенности его руку на мне, ненавистным взглядом.

— Да, поэтому землянки – экзотическая игрушка, — от спокойного и даже равнодушного тона Адама я внутренне сжалась. — Их делают любовницами и насилуют, пока не помрут. Есть еще и второй вариант – опыты. А третий… самый распространенный – пытки и убийства.

Он говорил это все просто, словно обсуждал прогноз погоды на сегодня. Я же задыхалась от колотящего сердца и ужалась картинам, которые активно рисовало больное воображение…

— Зачем?... — лепет, почти детский… почти неслышный…

— Давным-давно земляне начали исследовать другие планеты… с разными целями.

Тут я нахмурилась. Не сказала бы, что сто лет – это огромный срок. Даже ста нет.

— Это случилось раньше, чем написано у вас в книжках, поверь, я знаю, о чем говорю, — что-то в его тоне заставило вжать голову в плечи. — Земляне исследовали планеты. Как же они удивились, когда узнали, что на Луне и Марсе жило небольшое поселение.

Невозможно. Я качала головой, не веря собственным ушам.

— И они всех убили. Возвращаться на родную планету никто не планировал, поэтому они, долго скитаясь, набрели на Дэрга-риан. К сожалению, наши расы не смогли справиться с технологическим прогрессом, и земляне оккупировали кусочек планеты. Мы пытались их выгнать…

— За то, что они?... — в горле невовремя пересохло, или же язык просто не поворачивался назвать исследователей… путешественников, да просто простых людей и, внезапно, убийцами…

Глава 8. Пора реализовывать план

Голова практически лишилась мыслей. Лишь одно единственное «почему» билось отбойным молотком, вынуждая виски пульсировать от резкой боли. Теперь я понимала, почему оборотни были ошарашены. На планету пробралась запретная раса, которую ненавидят. Ненавидят настолько, что готовы разорвать на части.

Я сжала губы и обвела пространство вокруг себя. Впереди сидели оборотни. Слева Гатар, а справа Адам. Первый был оживленным и с любопытством разглядывал меня, второй же сосредоточился на какой-то точке на полу и сверлил ее взглядом.

Ему противно…

Я с горечью сглотнула слюну. Ему было противно находится рядом со мной. Я же из той самой расы, которая убила его младшего брата.

Стыдливо отвела взгляд. Не удивительно, что наррэны обращались так с землянками. Они определенно наслышаны о том, что творили ее соотечественники.

Издевались, уничтожали… а мы… не понимали, чем заслужили подобное обращение. Ну, похитители, мало ли, что у них на уме… а оно, вот как.

Адам громко выдохнул. Двинулся. Развернулся всем корпусом и прожигал дыру в голове. Я же ощущала полное бессилие перед ними. Ни оправдаться не могла, ни ответить что-то – попросту язык не поворачивался.

— Как ты сюда попала? — я вздрогнула от ровного тона. Но смотреть на Адама не спешила. Как теперь смотреть ему в глаза?

— Я… не помню, как это произошло, — ответила, смутно вспоминая то состояние сдавленных костей. — По-моему я возвращалась с универа, а дальше… очнулась уже в темноте.

Голод пробежал по спине от воспоминаний о тесной капсуле, куда меня бережно сложили по полам. Тело я почти не чувствовала, зато простреливающую боль по телу – однозначно ощущала. И никак не могла смягчить последствия затекших мышц.

— Значит, наррэны летали на Землю? — забубнил непонимающе Гатар, перебирая какие-то доводы в голове.

Если мистер Зальман – один из наррэн, то… он бы легко слился с толпой.

— Это невозможно, — отрезал догадку Адам. — Эльфы хоть и добряки, но границы планет, откуда вылетали другие расы, жестко контролировали.

Эльфы? Это те, которые с ушами? Поверить не могу, что они существуют в серьез. Я думала, что волшебные создания только в книгах, только в фильмах… но никак не представляла, что придется познакомиться с ними лично.

— Ага, я заметил их контроль не войне, — Гатар послал неодобрительный взгляд Адаму.

— Будто ты впервые слышишь, что эльфы – миролюбивые создания, которые даже и мизинцем не пошевелят, чтобы не запятнать свою репутацию святош, — Адам пожал плечами.

— А кто… такие наррэны? — тихо прошептала, боясь лишний раз влезть в волчьи разговоры.

— Ты и об этом не знаешь? — удивился Адам.

— Конечно она не знает, кретин. Думаешь, на Землю кто-то донес информацию о других расах? Я более чем уверен, что никто и не подозревает об убийствах, — мрачно закончил Гатар, вопросительно посмотрев на меня.

Я кивнула и снова опустила глаза в пол.

— Обычно я не разрешаю самкам смотреть в глаза, омежка, но ты исключительный случай, — мягко заговорил Гатар.

Тишина.

— Боишься? — шепнул он на ухо, оказавшись так быстро, так удушающе близко.

Я отшатнулась, испуганно ойкнув. Глазами наткнулась на тяжело дышавшего Гатара, который рассматривал, казалось бы, каждую мурашку на теле.

— Боишься, но какой же у тебя запах… — крылышки ноздрей затрепетали, а у меня сердце трепыхнулось в груди, сладко заныв, — …необычный, до боли приятный. И вправду, не человеческий.

Не человеческий. Не человеческий… приятный, но не человеческий. Я прикусила внутреннюю часть губы, лишь бы ее не затрясло снова и из глаз не полились предательские слезы.

— Ань, посмотри на меня, — лицо Гатара сменилось Адамом. Теперь там было не равнодушие, а… нечто незнакомое…

— Нет я… — поспешно отвожу взгляд.

Рык. Злой и нетерпеливый. Адам обхватил рукой подбородок и заставил силой посмотреть на него. На глаза навернулись слезы, а губа все-таки затряслась… черт…

— Ты… — он замер, глядя на то, как слезка потекла по щеке. — Ты многого натерпелась, Аня. — Адам поспешно вытер мокрую дорожку. — И у тебя с твоими сородичами нет никаких сходств. Если были бы, то я бы это заметил в самую первую секунду. Когда люди попадают в непредвиденные обстоятельства, то они нападают на того, кто представляет опасность. Ты же не привыкла причинять боль. Наоборот, старалась пойти на диалог. Смелая девочка.

В груди сжался болючий комок и вырвался наружу потоком слов:

— Прими… мои… соболе…

Голубые глаза Адама блеснули удивлением, даже челюсть расслабилась, рискуя упасть на пол.

— Ты ни в чем не виновата, — внезапно обнял меня Адам.

Резко.

С такой силой впечатал в себя, будто боялся передумать.

Будто не хотел отпугнуть.

Не хотел быть отвергнутым…

— Прости… — все это время говорила я.

— Чш-ш-ш… — успокаивающе шептал, гладя по волосам.

И так продолжалось долго. Достаточно долго, чтобы сердцебиение пришло в норму. Из глаз перестали литься слезы, а из горла вырываться хрипы вместе со словами прощения…

— Все, сырость развели? — весело спросил Гатар. — Отлепись от моей самки. Хрен знает, какой раз доводишь ее до слез.

— Я не доводил, — рыкнул взбешенный Адам, отлепливаясь от меня. — И она не твоя. Моя.

Я залилась румянцем, не понимая, что происходит. В какой такой момент я стала самкой, да еще и чьей-то?

— Ладно, хрен с тобой, разберемся потом. Пришло время поговорить о побеге, а учитывая ограниченное время… лучше уже его реализовывать…

Стоп. Он сказал – побег?

Матенька! Девочки, чего это надумали Гатар и Адам? Какой еще побег...
Что думаете насчет Адама и Гатара, кстати?) Очень интересно ваше мнение, может кто-то приглянулся?)))
Спасибо за ваши комментарии! Очень мотивирует писать!)))
Жду еще ваших впечатлений!))) Звездочек и подписок!)

Глава 9. Сколько же здесь вас?...

— …в ближайшее время. Я думаю, что нам бы удалось совершить это сегодня ночью, — задумчиво щелкнул пальцами Гатар.

Сегодня ночью. Ночью. Сегодня. Новость шандарахнула сильнее, чем известие о конце света. Это меняло все. Буквально переворачивало мою жизнь с ног на голову. Она, итак, держалась некоторое время в подвешенном состоянии, но… теперь…

У меня есть маленький шанс на жизнь? Совсем крохотный, но я вцеплюсь в него всеми силами и конечностями. Надо будет и зубами грызть путь начну!

— Ты знаешь что-то о тех расах, которые живут на этой планете? — неожиданно для меня, спросил Гатар.

Я едва заметно дернулась от пристального взгляда оборотня, но продолжала упрямо смотреть в глаза. Слова мужчины: «Обычно я не разрешаю самкам… но ты исключительный случай… омежка», — все еще не выходили из головы, засели и устроились, как у себя дома.

Когда тишина затянулась, то я отрицательно качнула головой. Язык не решался связывать слова в единые предложения, чтобы позорно, под его раздевающим взглядом окончательно не лишиться дара речь и… хоть каких-то мыслей…

— Прежде, чем мы сбежим от сюда, а это обязательно случится, — с улыбкой протянул Гатар, смакуя буквально каждое сказанное слово, — то ты обязана знать о внешнем мире, чтобы никак себя не выдать.

Точно. Землянки же не в почете у местного населения. Я должна знать, как мне вести себя с каждой расой, чтобы случайно не выдать своей истинной принадлежности.

— Так-то тебя по внешним признакам не опознают, да и по запаху не спалят, но по поведению и речи… сдашь всю подноготную.

Я покрылась колючими и холодными мурашками, досадно прикусив губу. Как легко, казалось бы, вмиг стать землянкой, хоть и притворяться другой расой. Волчицей, к примеру, раз в меня вживили столь благородный ген.

— Ты будешь с нами, поэтому у других рас не возникнет вопросов насчет того, что ты не рожденная волчица. Наш запах… — Он понизил голос до сексуального шепота, который пробирался не то, что под одежду… даже под кожу. — Наша культура… наше поведение… все это ты узнаешь за тот короткий курс, который мы тебе преподадим по дороге из этого адового места.

— А вы… вы знаете, где мы находимся?

Гатар говорил так уверенно о побеге, будто бы проделывал это миллион раз. Возможно ли, что они оба здесь не впервые?

— Хуй его знает, — простодушно ответил оборотень и даже плечами пожал. — Если бы я знал, то поверь, омежка, я бы уже прогрыз каждую стену в этом чертовом кладбище и личном тренировочном поле наррэнов.

Гатар задорно указал на дыру, которая вела в камеру Адама. Да, прогрызть полуметровую стену – то еще занятие. Для зубастых и далеко не слабонервных. Комнаты Альф, кстати говоря, были одинаковыми до безобразия. Полнейшие отсутствие окон на стенах, тусклое голубое освещение, фиг пойми откуда и кровать, посередине комнаты.

— Забудь об этом, мы пойдем обходными путями. Для начала ты должна знать, что самыми главными на нашей планете – оборотни. Клан не имеет значения, но их, если не ошибаюсь всего два. Или уже один, мой белобрысый друг? — невинно поинтересовался Гатар, еще и глазками похлопал. Издевался, зараза.

— Два, — сухо ответил Адам, не спуская с меня глаз.

Да, их пристальные взоры будоражили и переворачивали внутренности. Я даже начинала ерзать на месте, не зная, куда деть руки и ноги. То и дело хотелось дотронуться, ощутить горячую кожу…

— Два, значит, — хмыкнул он, вырывая меня из собственных фантазий. — Мой пушистый товарищ говорит, что два. Мой – клан рыжих оборотней – Грэнвулы. Его – клан черных оборотней – Блэйквулы. Как ты успела заметить, Адам – единственный белый оборотень. Там есть свой нюанс, но это уже его личное дело, я не капаюсь в грязном белье.

— Зато любишь активно его обсуждать, — не упустил шпильку Адам.

Альф стоят друг друга. Я бы сказала, что они закадычные друзья, а не враги, как мне показалось на первый взгляд. Или же не показалось?

— После них идут драконы. Тут вдаваться в подробности не особо хочу, но эти ребята обычно не лезут в конфликт первыми и не докапываются до истины. Но, если ты заинтересуешь дракона определенным образом, то… от них уже очень тяжело сбежать.

— Это… каким же? — сипло спросила я.

— Они ненавидят, когда им не смотрят в глаза. Даже, если молчат. Даже, если говорят.

Значит, оборотни не любят, когда смотрят в глаза, а драконы, наоборот.

— Это все?

— Да, если ты войдешь в круг их общения, то… — Гатар опустил брови, образовывая между ними складку, которую я тут же захотела разгладить, —… в общем, лучше бы тебе не заводить с ними близкие отношения. Драконы буквально дерутся за мужчин, а те только и жаждут внимания к своей персоне.

Вот как… я внутренне хмыкнула. Звучало как-то уж сильно странно.

— У оборотней иначе?

— Конечно, омежка, — самодовольно улыбнулся Гатар, облизнувшись. — Мы любим охотиться на самочек и завоевывать их внимание. Ты и сама… чувствуешь это, не так ли?

Внизу живота потеплело и меня бросило в жар. Это сложно не понимать. Сложно игнорировать их многообещающие и томные взгляды, которыми они меня буквально окружают со всех сторон. Как бы я ни сменила позицию, как бы ни двинулась с места – они подмечали все.

— После драконов идут эльфы, — продолжил говорить Гатар, смакуя замешательство на моем лице, — они миролюбивы и никогда не идут на конфликты. Я бы даже сказал, что они совершенно безвредны. Работают по одному и тому же принципу много лет. Ебанные роботы. Вежливые до тошноты… противные ребята, но вреда никакого не причиняли. Никогда.

Странно, что эльфы не стали главными. Чем плох народ, который поддерживает мир во всем мире и работает по одному и тому же графику, ничего не нарушая и не поддерживая коррупцию? Видать, поэтому они и не стали главными в цепочке…

— После эльфов – люди, — Гатар сделал паузу, — впрочем, о них тебе известно.

Верно. Я хорошо наслышана о тех, кто называл себя людьми, совершая столь ужасные вещи. Настолько, что другие расы их ненавидят.

Глава 10. Условия побега

Я покрылась ледяной корочкой под внимательным взглядом карих глаз. Он будто бы проверял меня на стойкость. Прожигал взглядом, медленно пробирался под кожу и высматривал в глазах тайны и секреты, которых, впрочем, у меня и не было. Я рассказала чистую правду и ничего не утаила. Но… Альфы смеют предполагать, что им бы подложили не просто инкубатор для пушистиков, а… шпиона.

— Они просты, — Гатар наклонился вперед, придвигаясь ближе ко мне.

Его горячее дыхание опалило щеки и подняло табун мурашек, которые ровным строем побежали по позвоночнику, буквально заставляя запрокинуть голову, слегка выгнуться дугой от нависающей опасности в виде оборотня и смело смотреть в глаза.

— Ты всего лишь должна…

И он замолчал. Застыл в том положении, в котором был и глубоко задумался. Повернул голову к прогрызенному проему и тихо зарычал. Настолько тихо, что если бы я была на пару сантиметров дальше от него, то не услышала бы это.

Раздалось пиканье. Кто-то вводил пин-код, чтобы открыть двери. Вернулся мистер Зальман? Внутри натянулась струна, разливая по телу холодный страх. Он же… он не должен вернуться раньше, чем через сутки… или… боже…

Может ли быть так, что отведенное время прошло, а мы его бесцеремонно потратили на глупые объяснения друг перед другом!

Гатар не сказал, что я должна сделать, чтобы они вытащили меня.

И они не успеют?

Я останусь здесь?

Снова…?

Совсем одна без капельки надежды на свободу?

— Скажи, скажи мне… что за… — поспешно затараторила я, глотая срывающийся голос.

Гатар цокнул языком и накрыл мой рот ладонью. Я застыла, чувствуя, как он решительно надавливает на челюсть, останавливая дрожь. Нет-нет, что же ты делаешь. Я должна узнать условия, чтобы согласиться на них. Или же… я согласна, черт возьми на все, что угодно!

Только помогите… помогите мне…

— Все будет хорошо, помолчи сейчас, — успокаивающе зашептал Адам, но так тихо, что я еле расслышала.

Дверь шикнула, впуская во внутрь незваных гостей. Странно, раньше она не издавала этот звук. Иначе, мы бы услышали их еще в прошлый раз, когда на пороге неожиданно возник Зальман. Этот псих… боже, пусть будет не он!

— Далеко же вы забрались, образцы, — мелодично проговорил Арнольд.

Послал все-таки своего подопечного. Но для чего?

— Видел, как он стену прогрыз?

— Да, впечатляет.

— Плевать, что они грызут, — недовольно промычал Арнольд, — вы все еще не приступили к делу, дорогие пушистики мистера Зальмана.

Несколько белых халатом выглянуло из-за пробитой стены. Оборотни тут же отреагировали на их приход рычанием. Встали, принимая боевую стойку и скалились, обещая точно голову оторвать. Меня же бережно заслонили спинами, закрывая от любопытных взглядов ученых.

Пришли посмотреть на азы спаривание? Мерзкие типы…

— Разойдитесь, песики, вы же не хотите снова харкать кровью? — саркастично уточнил Арнольд. — Не хотелось бы доводить вас до смерти, ведь новых Альф еще никто не родил, чтобы мы могли вдоволь экспериментировать.

Гатар и Адам даже не шелохнулись.

— Вам так не терпится приступить к делу? — удивленно произнес он. — Так мы помочь вам пришли. Осмотрим девочку и тут же вернем. Надо же убедиться, что ген полностью влился в человеческую экосистему.

— Мы это и без тебя знаем, иди полижи очко своему боссу, кусок дерьма, — брезгливо выплюнул Гатар.

— М-м-м, значит, перешли на оскорбления… хорошо, включаем, — скомандовал он.

Включаем? Что включаем?!

Словно в ответе на мой вопрос, оба оборотня согнулись пополам и схватились за горла. Снова… они снова делают это с ними!

— Оставьте их! — крикнула я, оказавшись впереди Гатара и Адама. — Хватит! Я все сделаю, я пойду с вами.

Арнольд скривил губы в усмешке, даже не торопясь отдавать команду о прекращении мучений.

— Ты, что, совсем дура? — поморщился он. — Ты пойдешь с нами в любом случае.

Меня захлестнуло возмущение и отчаяние. Он прав. Не зависимо от того, чтобы я сделала – исход одинаковый. Наррэны просто обожают причинять боль другим.

— Это ты совсем идиот, хочешь, чтобы мистер Зальман тебе голову оторвал за то, что Альфы помрут? — смело высказалась я, гордо подняв подбородок.

Лицо Арнольда покрылось красными пятнами. Он поднял руку вверх и замахнулся. Я зажмурилась и внутренне сжалась, ожидая удар. Сама виновата, не прикусила язык. Прекрасно же знала, с какими отморозками имею дело.

Секунда…

Две…

Три…

— Выключайте. И тащите эту в лабораторию.

Я облегченно выдохнула, буквально потеряв несколько лет жизни, пока тряслась от страха. Двое помощников Арнольда шустро последовали указке, выключили кнопку на пульте. Кашель сзади меня прекратился. Я обернулась.

Гатар и Адам ничуть не были похожи на побитых собак… в их глазах, несмотря на окровавленные лица, горели настоящим убийственным пламенем…

— Чего встала? — рявкнул на меня один из помощников. Я испуганно ойкнула и шустро последовала следом за спиной Арнольда. Один раз повезло избежать наказания получилось, но второй раз могут и избить…

Все эти долгие двадцать секунд, пока мы шли к выходу из камер – мою спину активно сверлили две пары глаз. Я чувствовала их лопатками. Но не оборачивалась. Без них было слишком холодно… и до жути страшно…

Арнольд быстро закрыл за нами дверь. Он осторожно вводил неизвестный мне пин-код, заранее попросив помощников развернуть меня в другую сторону. Угу, чем мне поможет тот код, если он на внешней стороне двери…

— Ты, мелкая сука! — заорал Арнольд.

И мою шею прострелило резкой вспышкой боли.

Вот же! Говнюк! Посмотрите, что он сделал?! Да, девочки? Что думаете????
Пишите ваши комментарии! Ставьте звездочки и обязательно подписывайтесь!)

Глава 11. Она особенная

В нос ударил резкий запах лекарств и больницы…

Тело нещадно ломило, шею жгло так, что хотелось выцарапать себе горло. Будто пчела всадила жало, которое невозможно было вытащить. По крайней мере из-за того, что я не могла двигаться. Руки и ноги стали неподъемными, даже веки отказывались подчиняться.

Радовало лишь то, что я лежала. Вроде как, даже одетая…

Сквозь пелену тумана были слышны торопливые шорохи и воркующие девушки. Я прислушалась.

— Зачем мистер Зальман с ней возиться? — женский голос недовольно бухтел прямо над головой.

Она так… близко?! Сильно же меня шандарахнуло, раз я не сразу оклемалась и даже не с первого раза услышала речь.

— Зарина, наше дело молчать выполнять приказы, а не осуждать действия командующего, — осуждающе протянула другая. — Ты же и сама знаешь, что перед ними лежит важный образец. Первая девушка с Земли, которая смогла жить дальше с геном волчицы.

— Раз это такой важный образец, то Арнольду не стоило втыкать…

Арнольд… рослый гад. Надеюсь, у меня получится выйти из этого злополучного места и вырвать ему… что-нибудь совершенно ненужное, из-за чего он, слава богам, перестанет размножаться.

— Видишь, какие крепки Альфы попались, — с уважением произнесла, — не захотели измываться над девушкой. Говорят, что в постели они… точно звери! Распластают на столе, возьмут и как начнут вдалбливаться с бешеной скоростью, что звезды из глаз полетят!

Если бы мое тело могло окоченеть от страха, то я бы уже стала всецелым айсбергом. Силища оборотней и правда пугала. Я никогда не смогу выкинуть из головы картину о прогрызенной стене в камере.

— Слюну подбери. Наверное, сама бы уже ноги раздвинула, — хмыкнула Зарина. — Меня поражает твое рвение, Акирия. Под ними даже волчица может коньки отбросить, а ты всего лишь наррэна.

— Помечтать уже нельзя… я отдала ногу на отсечение, лишь бы мне вкололи то, что этой… идиотке, — с презрением выплюнула последнее слово она.

По спине пробежал холодок. Все-таки этот паразит мне что-то вколол.

— Ага, аппарат скоро войдет в полную мощь и тогда уже наши пушистые друзья не смогут сопротивляться, — хихикнула Зарина.

Не смогут? О, боги. Мы собрались спасать собственные шкуры, а тут приду я с прощальным подарком… план может сорваться. Гадство!

— Мистеру Зальману очень важно получить наследника именно от нее. Это странно, не находишь, Акирия?

Вот это уже интересно…

— Чего это? — удивленно буркнула она.

— Была же у нас парочка волчиц, которых сбагрили на аукцион коллекционерам. Могли вполне выносить наследника. Они же рожденные зверьми! А тут… эта… как бы не померла при беременности. Хиленькая она какая-то…

Посмотрела бы я на тебя, если бы тебя кормили один раз в сутки, так еще и крови выкачивали столько, словно ораву вампирят откармливали. Мысленно фыркнула. Однако вопросы задавала она правильные. С чего бы Зальману в голову стрельнуло именно меня подложить волкам?

— Одному богу известно, Зарина, — Акирия тяжело вздохнула. — Хотя… знаешь…

— Что?

— Я недавно послушала разговор с нашим начальством, — она понизила голос до шепота, — там сказали, что девка-то эта обладает какими-то специфическими особенностями. Что-то есть в ее крови неординарное.

Сердце испуганно забилось в горле. Специфические особенности… даже не припомню таких. Я никогда и нигде не была лучшей.

— Да? Не могу поверить… что особенного в землянке?

— Черт ее знает, но Зальман и хочет проверить, что у такой особенной уродиться. Нам-то выгодно Альф пол контроль взять, да и мальца научить править так, как удобно нам! Хватит уже прогибаться под оборотнями. Чужая раса, а столько прав… тьфу!

Они хотят заполучить наследника, рожденного в этих стенах, чтобы растить себе удобного правителя? Дела… войну, получается, затеяли наррэны? Хм… что-то тут нечисто. Сражения продолжаются и по сей день, как говорил мистер Зальман. Возможно, они и стали зачинщиками, но как-то слишком спокойно здесь. И зачем им маленький Альфа, если они могут щелчком пальцев убить тех, что есть, и оборотни попросту перестанут сражаться? Надо обязательно ребенка дрессировать? Зачем?...

— И не говори… ну, ладно. Капельницу мы ей поставили, организм подлатается. Пойдем от сюда, обед уже.

— Может и себе вколоть чего-то, да пойти…

Пойди… пойди… и мистера Зальмана с собой прихвати. Пусть развеется… Поверить не могу, что девушки в здравом уме станут рассуждать о таком. Ужас! Совсем уже мозги отказали!

— Совсем ты ополоумела! — шикнула на нее Зарина. — Булку в рот и дальше работать… развратница старая.

Шорохи. Топот ног и дверь со стуком закрылась. Я облегченно выдохнула и открыла глаза. Веки были тяжелыми, словно налитыми свинцом, но сил поднакопилось значительно больше. Не зря поставили капельницу.

Перед глазами был серый потолок. Я повернула голову вправо, и шея характерно хрустнула. Боги, какое приятное ощущение. По позвоночнику поползла сладостная дрожь. Тело постепенно начинало слушаться и подкидывало едва ощутимые вспышки боли.

Справа было расположено окно и дверь. Первое было достаточно широким, длинной до середины стены и упиралось аж в потолок. Стремное дизайнерское решение, как по мне. Второе же было металлическим. Здесь ничего нового.

Я удивленно распахнула глаза и даже приподнялась с кушетки. В окне показался мистер Зальман, ведущий сгорбленную блондинку. На ней было надето короткое больничное платье по колено и ошейник. Она сцепила руки в замок и держала их около груди, нервно дрожа от каждого слова.

И было в ней что-то знакомое…

Неловкие движения, длинна и цвет волос… медленная походка… нервное наматывание прядей на указательный палец…

Она повернулась, почувствовав мой взгляд.

Горло пересохло, а глаза отказывались воспринимать увиденное…

Это была Света. Моя сестра.

Столько нового всего за одну главу... странные особенности, о которых мы не знаем. Еще и сестра! Ой, девочки... даже не знаю, что и сказать... хотя, нет. Мне есть, что сказать.

Спасибо большое тем, кто пишет о своем интересе... о сюжете... я так рада, что вы есть, дорогие :3
Но есть и те, кто умудряется сказать каку.
Друзья, никогда не смейте никого оскорблять.
Мои персонажи обладают характерами. Гатар матерится по определенными причинам. Адам весь такой серьезный тоже по определенным причинам.
Не нужно оскорблять меня
Моих родных.
Давайте все же оставаться людьми и поддерживать теплую атмосферу, наслаждаясь книгой.

Это относится только к некоторым, мои хорошие. Спасибо тем, кто поддерживает меня! Подбодрили, что вам нравится сюжет и подача текста) Это важно очень...
Всех целую :)))

Также жду ваших комментариев, дорогие! Звездочек, подписок) Сюжет обещает быть захватывающим!

Глава 12. Страх ученого

В голубых глазах стояли слезы. Света не верила, что перед ней стояла я, как и она не верила тому, что перед ней была я. Движения замедлились, словно в замедленной съемке, горло сжималось тугими тисками. Этого не может быть… этого просто не может быть! Сколько же я здесь находилась? Неделю? Месяц? Два?!

Это не важно, но сестры среди жертв экспериментов не было. Так зачем она мистеру Зальману? Что ему еще надо? Он уже получил одну девушку, зачем ему еще понадобилась моя сестра?

Догадка пронзила стрелой в живот, заставляя содрогнуться. Он решил, что Света может быть такой же особенной?

Нет-нет-нет… она не должна пострадать. Света… Светочка… моя маленькая сестренка. Хоть ей уже и исполнилось восемнадцать, но она такой невинный ребенок! Она не вынесет…

Я рывком открывала от себя тонкие иглы капельниц, ощущая сиюминутную тошноту и головокружение. Зальман не торопился уходить. Он все прекрасно видел, а по его тупой ухмылке стало ясно, что прошел он здесь не просто так.

Я бросилась к двери, собрав все силы, что у меня остались.

— Мистер Зальман! — крикнула, выбегая в коридор.

Света вся потянулась навстречу мне, но душитель остановил ее, дернув поводок к себе. Я сжала руки в кулаки и стиснулась челюсть. Он может делать все, что угодно со мной. Но причинять боль сестре… Глазами быстро зацепилась за шрамы, порезы, глубокие гематомы и все в груди сжалось до такой степени, что обещало лопнуть…

— Не к тебе обращались, шавка, — осадил ее Зальман под моим сощуренным взглядом. — Анечка, дорогая, какая встреча. Смотрю, ты уже на ногах стоишь. Хорошую мы тебе капельницу поставили, да? Будь благодарна, деточка. Буквально от сердца оторвал.

«Лучше бы ты себе конечности оторвал», — пронеслось у меня в голове.

— Вы так добры, мистер Зальман, я обязательно вас отблагодарю, — уверенно сказала и даже улыбнулась. Надеюсь, вышел не сумасшедший оскал убийцы.

Зальман удивленно поднял брови, но противную усмешку с лица не стер.

— Хорошо на тебя ген повлиял, а уж новый препарат возымеет такой эффект, что пушистики мои устоять не смогут.

Сейчас умру от счастья.

— Зачем вам моя сестра? — спросила напряженно, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Все-таки не отлежала я должное время. Хоть бы сейчас не завалиться в обморок.

— Один ген хорошо, а два – лучше, — улыбнулся он во все тридцать два зуба. — Старшая сестра плохо справляется со своими обязанностями, так может от младшей будет толк.

Вот же… абсолютно обезумевший тип! Он ставил опыты над таким количеством землянок и когда зацепился за одну, то решил всю семью под нож пустить?! Совсем сдурел?!

Правда, есть один момент, смущающий меня.

— Тогда почему вы ведете ее… в противоположную сторону?

Мистер Зальман не торопился. Я бы даже сказала, что он наслаждался моими попытками понять его, раскусить план. Сначала пришло в голову, что он попытается манипулировать мною. Оказалось, что под опыты решил пустить. Однако тот выход, куда он шел… я там никогда не бывала.

— Ты стала лучше мыслить, Анечка, радуешь меня, — довольно заулыбался ученый. Точно новоиспеченный папаня, когда увидел первые шаги доченьки. — Была бы она тебе чужая, я бы тебя избил палкой за чрезмерный интерес…

В подтверждении своих слов, Зальман достал из кармана железяку. Внутри все похолодело и свернулось тугим спазмом от одного лишь вида. Я даже двинуться не могла. Тело не слушалось.

— Но вы же сестры, — ласково произнес он, — в этом недоразумении, — Зальман дернул поводком, — не прижился ген волчицы, поэтому… мы в ней больше не нуждаемся.

Света опустила глаза в пол и сгорбилась пуще прежнего. Да хвала всему святому, что не прижился… но… это значило, что ее убьют?

Я с ужасом открыла глаза, которые вмиг начало щипать.

— Я хочу с ней поговорить, — выпалила на одном дыхании.

— Поговорить? Исключено, — хитро помахал указательным пальцем.

— Я сделаю все! Абсолютно все, только дайте мне поговорить с сестрой! — кричала так, будто это были мои последние слова. Хотя, смотря на морщинистую руку врача, которая сжимала и потирала железяку, можно было реально попрощаться… с жизнью в этот момент.

— Сначала трахнись с Альфами, а потом мы поговорим о вашем небольшом разговоре с сестрой.

И в глазах холодная сталь. Он врал. Чует мое сердце, что он собирался с ней разобраться прямо сейчас…

— Я не буду с ними спать, — выпалило сипло.

— Еще как будешь, моя дорогая. В тебя внедрили специальную штуковину, которая автоматически начнет тебя возбуждать даже от запаха этих существ, так что… успех обеспечен, — пожал плечами мистер Зальман. — Не трать мое время. Ты же знаешь, чем это заканчивалось.

Он нажал на кнопку, дающую ток.

Я задержала дыхание и буквально пригвоздилась взглядом к ней.

— Если вы мне дадите поговорить с сестрой, то я буду спать хоть с ними двумя одновременно и постоянно рожать детей. Я даже готова рожать от других мужчин, к которым вы меня кинете, — спокойно ответила ему, встречаясь с настороженным взглядом. — И так до конца жизни, пока вы сами не решите меня убить.

В глазах Светы стоял настоящий ужас и всепоглощающее отчаяние. Ее грудная клетка часто вздымалась и опускалась. Да, я готова на многое, сестричка. Лишь бы поговорить с тобой с глазу на глаз.

— Ты и так будешь… — стоял Зальман на своем. — Я говорил, что ты будешь не подвластна своему телу, поэтому…

— Нет, я перестану есть, пить и в конце концов умру. Своим путем. Или найду другой способ, более изощренный.

И после этих слов, я впервые увидела в глаза ученого страх.

Видели, что может наша Аня? Видели?! Сильна! Почему же Зальман так сильно этого боится?) И почему это у Светы ген не прижился, интересно?)

Хорошие мои, спасибо большое за вашу поддержку!) Для меня это невероятная мотивация!)) Жду еще ваших комментариев, звездочек и подписок!