Я никогда не думала, что моя жизнь изменится именно так. Всё было достаточно предсказуемо: университет, диплом, одиночество. Возможно, я слишком привыкла к этому спокойствию, и, может, поэтому не замечала, как одно мгновение может перевернуть всю реальность. И вот в тот день, на блошином рынке, я увидела его. Зеркало.
Оно было странным, как будто не совсем отсюда. На первый взгляд, ничего необычного — старое, с резной рамой, потёртое временем, но, когда я подошла ближе, я почувствовала, как оно меня тянет. Не знаю, как это объяснить, но у меня возникло странное ощущение, что это зеркало видит меня. Видит не только то, что я есть, но и то, что скрываю от всех. И от себя.
— Это зеркало особенное, — сказал продавец, когда я остановилась перед ним. Он был стар и немного странен, с глазами, полными какого-то тайного знания. — Оно открывает пути, если ты готова.
Я посмеялась про себя, но что-то в его словах всё же зацепило меня. Я обошла рынок, но мысли мои всё равно возвращались к этому зеркалу. Оно будто не отпускало меня. И в какой-то момент я не могла уже просто уйти, не купив его. Я договорилась с продавцом, он доставил его мне домой — оно было большим и тяжёлым, и я не могла бы взять его сама.
Когда зеркало привезли и установили в ванной, я не могла избавиться от чувства, что оно какое-то... живое. Оно всегда было рядом, и я часто ловила себя на том, что не могла отвести от него глаз. Но я думала, что это просто моя любовь к старинным вещам, что это всего лишь зеркало. Но оно явно скрывало что-то большее. И чем дольше я его видела, тем сильнее становилось это чувство.
Прошло несколько недель. Всё было, как обычно: учёба, работа над дипломом, вечерние прогулки по городу, одиночество, которое мне уже было привычно. Но однажды вечером, в ночь полнолуния, когда я стояла на балконе своей квартиры и смотрела на звёзды, всё изменилось.
Я всегда мечтала побывать в Викторианской Англии. Эта эпоха привлекала меня так сильно, как ничто другое. Я представляла себе, как живут те люди, как они смотрят на мир, как чувствуют и думают. В тот момент я как будто не могла сдержать этого желания. В голове промелькнула мысль, что было бы здорово попасть туда. Побывать в том времени, пережить всё, что пережили они.
Я шептала себе, едва веря в свои слова:
— Я бы хотела быть в Викторианской Англии. Я хочу увидеть её такой, какой она была. Я хочу жить в том времени.
Не успела я произнести эти слова вслух, как зеркало в ванной стало вдруг странно мерцать. Его поверхность начала колыхаться, как если бы кто-то бросил камень в спокойное озеро. Но это было не просто движение света. Это были круги. Круги, которые постепенно становились всё больше и быстрее, пока не захватили всё зеркало.
Я испугалась. Сердце сразу заколотилось, и я отскочила от балкона. Это было что-то невероятное. Я не понимала, что происходит. Мое тело всё ещё стояло на балконе, а голова говорила, что это всего лишь игра света, что ничего странного не происходит. Но мои ощущения говорили другое.
Я взглянула на зеркало, и вдруг мне захотелось действовать. Я не знаю, почему, но мне захотелось как-то проверить, что будет, если я сделаю это. Сняв один тапочек, я бросила его в зеркало. Просто так, из-за любопытства. Как если бы это было не более чем игрой.
И вот тапочек исчез в его глубине. Но затем, спустя несколько мгновений, он вернулся. Он вернулся ко мне. Как если бы кто-то с другой стороны зеркала вернул его назад.
Мои мысли растерялись. Я отскочила назад, и страх сжался в груди. Что это было? Это не могло быть правдой. Я не верила своим глазам. Как? Почему?
Я быстро побежала в комнату, забралась под одеяло, чтобы избавиться от этих мыслей. Но так и не смогла. Этот момент не отпускал меня. Я попыталась убедить себя, что всё это — просто игра воображения. Может, я перебрала с вином, может, просто переутомилась. Но в глубине души я понимала: что-то происходило. И что-то в этом зеркале было не таким, как должно быть. Не просто зеркало.
Утром я проснулась, пытаясь убедить себя, что всё, что случилось, было лишь бредом. Но в глубине сердца я знала, что не всё так просто. Зеркало было чем-то большим. Чем-то, что могло изменить не только мой мир, но и саму реальность.
И я решила, что я должна вернуться к нему.
Утром я пыталась вести себя, как обычно. Сделала себе кофе, заварила овсянку, открыла ноутбук и уткнулась в файлы диплома. Тема: Социальные преобразования в британском высшем обществе второй половины XIX века. Казалось бы — идеально для меня. Я действительно любила то, чем занималась. Но сегодня буквы расплывались на экране. Я всё ещё не могла выкинуть из головы ночь, зеркало и тапочек, который, чёрт возьми, вернулся обратно.
Всё выглядело нереально. Ничто не могло объяснить то, что я видела. Я даже полезла в браузер и ввела:
«Что делать, если ваше зеркало отвечает вам?»
Ответы были, мягко говоря, утешительные: либо у тебя шизофрения, либо надо выбросить его к чёрту.
Но я не могла. Оно не просто стояло в ванной — оно ждало.
Я подкралась к двери, осторожно выглянула, будто зеркало могло напасть. Оно просто отражало комнату. Абсолютно нормальное отражение. Моя щётка, полотенце, криво повешенный халат на крючке. Но внутри меня что-то сжималось. Оно было спокойным, слишком спокойным. Как лес перед бурей.
Я осторожно подошла ближе.
— Ну? — пробормотала я, чувствуя себя полной идиоткой. — Если ты магическое зеркало, покажи знак. Или... что-нибудь.
Разумеется, ничего не произошло.
Но стоило мне отвернуться и шагнуть к выходу, как в зеркале что-то шевельнулось. Отражение не успевало за движением — оно будто запаздывало на долю секунды. И потом снова — круги. Медленные, еле заметные, как если бы вода поднималась из глубины.
Моё сердце колотилось, но я сделала шаг ближе.
— Это же бред… — прошептала я, и всё же не могла оторваться.
Что-то внутри меня толкало: Сделай это. Просто дотронься. Я выдохнула. Протянула руку. Кончики пальцев коснулись зеркала. Оно было прохладным, как металл на морозе, но мягким, как вода. И в следующий миг меня втянуло.
Не физически. Нет. Просто всё вокруг замерло, и я почувствовала, как земля уходит из-под ног.
Темнота. Шум ветра. Запах... чего-то другого. Древесина? Камин? Мокрая ткань? Всё смешалось, кружилось, и я — стояла.
Я стояла в коридоре. Настоящем, длинном коридоре, выложенном чёрно-белой плиткой. По обеим сторонам — тяжёлые шторы, картины в золочёных рамах, масляная живопись. Потолок высокий, своды — как в замке. Я знала это место. То есть, не знала, но каждый сантиметр этого пространства отзывался во мне. Моё сердце кричало: Ты здесь не впервые.
И тогда я его увидела.
Он стоял в дальнем конце коридора, спиной ко мне. Высокий. В чёрном жилете, с белой рубашкой, идеально выглаженной. Его светлые волосы были чуть растрепаны, как будто он только что сбежал из кабинета или... из библиотеки. Он повернулся. И наши глаза встретились.
Я замерла. Он смотрел на меня так, будто ждал меня всю свою жизнь. Ни удивления, ни страха — только лёгкая настороженность и... интерес.
— Вы не служанка, — тихо сказал он, делая шаг ко мне. Его голос был глубоким, тёплым, и, чёрт возьми, очень британским. — И явно не из Йоркшира.
Я пыталась что-то сказать, но слова застряли. У меня был миллиард вопросов, но вместо этого я пробормотала:
— Это... это сон?
Он приподнял бровь.
— Если сон, то весьма странный. Обычно мои сны не включают в себя девушек в пижамных штанах с надписью "Netflix Queen".
Я опустила взгляд. Боже. Я действительно была в пижаме. С ананасами. Убить себя недостаточно.
Он приблизился на шаг, улыбаясь краем губ.
— Меня зовут Джордж. Джордж Альберт Эшдон, восьмой герцог Роузмора. А вы, мисс…?
— Мария, — выдохнула я. — Просто Мария.
Мы молчали секунду. Где-то вдалеке тикали часы. Я чувствовала, как в груди пульсирует что-то дикое и новое. Он был настоящим. Этот дом — настоящий. Всё здесь... было живым. Я не знала, что происходит. Но уже знала точно — я не хочу уходить. И он смотрел на меня так, будто думал то же самое.