Злодей для ведьмы

Глава первая

Яна

Ключ был самый обычный: медный, с ребристой бородкой. Я сотни раз открывала им квартиру. И дверь — знакомая с детства, чуть поцарапанная внизу, но надежная. Но почему-то, когда я вставила этот самый обычный ключ в самую обычную дверь и попыталась знакомо нащупать выключатель, рука провалилась в пустоту. Неожиданно, правда?

Я повторила безуспешную попытку найти стену, в которой находилась дверь. И либо мне это снится, либо... Впрочем, воображение в такой ситуации напрочь отказывало. И темень кругом стояла такая, хоть глаз выколи. Но самым внезапным оказалось не это, а ощущение нереальности происходящего. Оно пришло из ниоткуда и не исчезало. Будто эта самая темнота, укутавшая меня словно в плащ, скрывающая привычные очертания предметов, нашептывает, что я нахожусь уже не в родной квартире, а непонятно где. Здравствуй, ужастик, называется!

В лицо вдруг ударил порыв ветра, принес горьковатые запахи диких трав и сырости, спутал распущенные волосы, заставил зажмуриться. Но когда я не выдержала и то ли от любопытства, то ли по глупости снова открыла глаза, надеясь, что все приснилось, меня по-прежнему окружала темнота. И была она какая-то... тревожащая, натянутая, словно стрела. На мгновение показалось, что я даже могу ее потрогать.

Вытянула руку, глубоко вдохнула. Надо же проверить, насколько все реально. Вдруг мерещится? В последнее время я так уставала на учебе и подработках, что вполне могла переутомиться. И похоже, так оно и было.

Я поежилась от непредвиденного и наступающего со всех сторон холода, а потом опустила руку, шагнула назад и резко захлопнула дверь. А что еще оставалось делать?

Постояла минут пять, часто дыша и стараясь не искать объяснения увиденному, почти успокоилась. Даже убедила себя, что это все — мираж, не больше. И глубоко вдохнув, снова открыла дверь. Чуда, увы, не произошло.

Уже знакомый ветер снова поиграл с волосами, защекотал ноздри сладким ароматом незнакомых цветов, а темнота вдруг распустилась передо мной, как дивный цветок, и превратилась в небо, затянутое мохнатыми тучами с редкими, словно гвоздики, мерцающими звездами.

Я попятилась, споткнулась и упала. Что за напасть! Ойкнула, вскочила, потирая ушибленное место, оглянулась, рассматривая какую-то странную каменную площадку и осознавая, что двери уже нет.

Это вообще... что? Это вообще... как? И где я? Куда делась дверь?

Однозначно, переутомление. Судя по всему, еще и с галлюцинациями. Все же придется пойти к врачам и сдаться на их милость.

Я находилась на башне, которую смело можно было назвать средневековой. Об этом говорили узкие бойницы и высота. Глянула вниз — не увидела ничего. И страшно так стало...

— Ну наконец-таки! Я уже думал, что ничего не вышло, и артефакт прадедушки оказался обычной стекляшкой! — раздался довольный мужской голос.

Я оглянулась в поисках таинственного незнакомца. В это время из-за туч удачно выглянула луна, освещая картину, от которой побежали мурашки.

Сзади нависала каменная стена, сложенная из огромных валунов. К ней был прикован медными цепями встрепанный паренек лет двадцати-двадцати трех, больше бы я ему точно не дала. Глаза большие, темные. Красивые, как опалы. Нос и уши острые, из-за чего паренек напоминал дикого лисенка. Да и короткие спутанные волосы льняного цвета усиливали впечатление, добавляя странного очарования. Одет, правда, как-то нелепо: в простую белую рубаху почти до колен и черные, с неровно обрезанными краями бриджи. К тому же босой.

— И что стоишь? Спасать будешь или нет? Времени-то мало!

— Кого спасать? — поразилась я, глупо моргая и с трудом приходя в себя.

Может, каким-то нелепым и случайным образом попала на съемочную площадку, где снимают исторический фильм, и об этом не помню?

— Драконье пламя! — гневно сверкнул глазами паренек и, потрясая длинными цепями, которые обматывали его щиколотки и запястья, прошипел сквозь зубы что-то маловразумительное.

— Спасай, тебе говорят! Ты — джинн или кто?

Теперь брови удивленно приподнялись у меня. Интересно, кто из нас двоих все же сумасшедший: он или я? А может, ослышалась? И не говорил паренек ни о каких джиннах?

— Эм...

— Ну! — И он требовательно уставился на меня. — Полагается исполнить желание, раз я тебя высвободил.

— Я...

— Действуй! — рассерженно рявкнул он так, что я невольно подпрыгнула, а потом скрестила руки на груди и уставилась на него.

Не люблю, когда мной пытаются командовать и указывать, что делать, особенно незнакомые люди. Но если этот паренек не в себе, нужно действовать аккуратнее.

— Послушай...

— Это ты послушай! Времени действительно очень мало! Поторопись!

Паренек тряхнул цепями, словно собирался их сорвать, но, осознав тщетность попыток, вздохнул. Снова посмотрел в мою сторону, сощурился, прошелся взглядом с головы до ног, ничуть не стесняясь и откровенно рассматривая, из-за чего у меня, кажется, заалели щеки. Ох, я ему сейчас выскажу все, что думаю по поводу такого гадкого поведения!

— Как-то ты странно для джинна одета... — спокойно заметил он, заставляя забыть все обличительные фразы и покоситься на мои легкие брюки и светлую блузку.

Глава вторая

Яна

Проснулась я, как ни странно, рано. Вроде бы и сморила вчера усталость, да только солнце стало припекать, заворочалась, открыла глаза и сразу же вспомнила, что со мной произошло. Похоже, надеяться, будто все приснилось, уже не стоит.

— Доброе утро, Яна.

Я обернулась и уставилась на Лиса, который сидел неподалеку и ел какой-то оранжевый фрукт, похожий на мандарин, только раз в пять больше.

— Доброе.

— Как самочувствие? Мне кровь оборотня помогает быстро залечить несерьезные раны. Но как она подействует на ту, чьим фамильяром я стал, сложно предсказать.

— Это почему же сложно? Ты говорил, оборотни часто становились фамильярами.

Лис вздохнул, откусил от оранжевого плода, прожевал.

— У каждого процесс индивидуален. Кому-то связка может навредить. Но сила в тебе окончательно не пробудилась, поэтому... Завтракать будешь? Не знаю, как этот фрукт называется, но весьма вкусно.

— А не отравимся? — с опаской покосилась я на заманчивое угощение.

Есть хотелось. В последний раз перекусывала вчера вечером, но воспоминания об этом давно исчезли.

— Нет. У меня хороший нюх. Ядовитое точно отличу.

Спорить не стала. Сдается, выбраться с острова будет не так-то просто, а набраться сил необходимо.

Незнакомый фрукт по вкусу напоминал дыню и оказался на удивление сладким и сочным. Мы доели те, что добыл Лис, потом, не сговариваясь, отправились к морю. Поспорили. Мой фамильяр напрочь отказался отпускать меня в воду одну, мотивируя это тем, что здесь водятся русалки. И они весьма непредсказуемы и порой кровожадны. Еще и в одежде пришлось купаться. Впрочем, Лис не пытался уговорить раздеться, а лишь тревожно вглядывался вдаль, все больше хмурясь. Ох, и странно все это!

— Тут правда есть русалки? — не удержалась я от любопытства, едва мы оказались на берегу и решили немного обсохнуть.

Лис кивнул, а потом резко поднялся.

— Неподалеку лагуна, куда они явно приплывают. Я ночью туда наведывался. Попробую позвать и поговорить. Вдруг помогут.

В голосе оборотня сквозило сильное сомнение, но отступать он не собирался.

— И чем плохи русалки?

Понятное дело, у нас на земле о хвостатых подводных девах создано немало сказок и легенд, но здесь другой мир. И русалки могут оказаться совсем иными существами.

— Девушек среди них безумно мало, а вот мужчин...

— Ты хочешь сказать, меня могут...

— Утащить на морское дно и выдать замуж. И поверь, даже боги не станут вмешиваться в происходящее. Издавна заведено, что все девушки, находящиеся в этих водах без пары, добыча русалов.

Повезло так повезло, что тут скажешь!

— Поэтому пока я пробую договориться о помощи, просто посиди на берегу. В море не лезь, в лес не ходи...

— Лис... Я не ребенок, право слово. И сама понимаю, насколько здесь опасно.

Он вздохнул, как-то по-доброму улыбнулся.

— Лис, а мы не можем моим волшебным ключом воспользоваться и снова переместиться?

— Нет, Яна. Магии в нем много, я чувствую, но заперта она. И скорее всего, пробудится, когда ты обретешь ведьминскую силу.

Я достала ключ из кармана летних брюк, в которые была одета. Сейчас он выглядел весьма обычно. Немного потемнели серебряные завитки, да и только.

— Слушай, ну как-то же мы им воспользовались на башне! Ты нужное заклинание произнес, да и потом...

— Яна, родовая магия откликнулась лишь тогда, когда тебе захотелось перемен, понимаешь? Ну и я немного подсобил своим желанием... Ты использовала лишь крошечную часть той силы, которая есть в ключе, чтобы открыть портал в мой мир. Хорошо, что чар хватило и на наш побег.

— А просто произнести заклинание и переместиться без вещи нельзя? — не удержалась я.

— Нет. Портал можно открыть либо при помощи волшебного ключа, который тебе подчиняется, либо используя один редкий амулет. Но такой есть только у Арвиха Семнадцатого, короля Андаринии, да у нескольких других правителей.

Я вздохнула, нахмурилась, задумалась.

— То есть нам повезло?

— Еще как! — расхохотался Лис. — Правда, удачей называть то, что мы оказались на этом острове, я бы не стал.

— Ты вчера говорил, будто не маг, но в то же время заклинание... — не удержалась я и снова вернулась к прошлой теме.

— Совсем забыл, что ты из другого мира. Оборотни очень редко рождаются с магическим даром. Единицы из тысячи.

— Ты из этих единиц?

— Да. И за нами всегда охотились и люди, и маги. Слишком ценны наши таланты. Магия усиливает боевые способности, которые в нас заложены с рождения. Мы — идеальные воины, следопыты, целители... А уж с магией... Только никто из оборотней за всю историю своего существования еще не променял свободу на королевские чертоги. Дар приходилось скрывать, прятаться, а потом и война...

Я покосилась на Лиса, глаза которого были наполнены печалью. Чувствовалось, что за этой простой историей есть нечто личное, глубинное. Но лезть в душу не посмела.

Глава третья

Яна

В этот раз я почти не почувствовала полета, что было странно. Видимо, портал, который открыл бог удачи, существенно отличался от нашего с Лисом. Другая магия, мощнее и сильнее. И главное, я только что находилась в одном месте, а оказалась в совершенно другом, не испытав никаких неприятных ощущений. Красота, да и только!

Меня окутала теплая ночь, принеся запах дикого жасмина. Аромат струился тонкий, сладкий, отчего хотелось закрыть глаза и блаженно замереть хотя бы на мгновение, помечтать о чем-то сокровенном. Но на подобную роскошь не было времени.

Оглянулась, рассматривая кусты жасмина и дикого лимонника. Они росли вперемешку с растениями, листья которых были голубоватыми, с белыми прожилками, а цветы — ярко-желтыми, чуть светящимися. Деревья же вокруг высокие, с могучими кронами, закрывающими почти все небо, усыпанное золотом звезд. Странно... здесь они кажутся совсем другими, не такими, как на острове.

Тряхнула головой, прислушалась к щебетанию ночных птиц и шуму какого-то водоема, который, похоже, располагался совсем недалеко, посмотрела под ноги. Тропинки, предсказуемо не было, значит, придется пробираться сквозь кусты. Радовало в этой ситуации только одно. Жасмин — не розы, колючек не имеет.

Вскоре, окончательно запыхавшись, я вышла на относительно ровную каменистую площадку возле небольшого водопада. Вода в нем искрилась так, будто подсвечивалась изнутри невидимыми фонариками. Вдруг здесь и найду нужное зелье? В волшебном мире возможно все.

Я отряхнула брюки, попутно отметив, что те местами порвались и превратились в лохмотья, а с блузки исчезла пара пуговиц, пригладила растрепанные волосы и решительно шагнула на тропинку, ведущую к воде. И тут же замерла.

Возле водопада застыл мужчина. Он стоял ко мне спиной, что позволило его разглядеть. Темные волосы собраны в небрежный хвост, но обнаженная спина могучая и широкая, как у воина из книжек, которые я время от времени любила почитать на ночь. Мышцы налитые, напряженные... словно незнакомец готовился к бою.

Не успела я до конца обдумать эту мысль, как он чуть развернулся, и в руках сверкнули серебром два клинка. Острые скулы, такой же подбородок, темные глаза, в которых, казалось — точно казалось, и никак иначе — сверкал самый настоящий огонь…

У мужчины не было противников и соперников, только погрузившая мир в темноту ночь, да сверкающие, как бриллианты, звезды над головой. Незнакомец танцевал со своими клинками. Делал это умело, мастерски, открыто. Лезвия порхали в руках, движения были то завораживающе медленны, то быстры, как порывы ветра.

И ощущение, словно даже лес отзывался на его игру с оружием. Звенела громче вода, будто смеясь и чему-то радуясь, все отчетливее становился запах растущего повсюду жасмина и других незнакомых мне цветов, горячее пылал воздух. Он касался не только сада, но и моих губ и лица, открытых ладоней, щиколоток... И обжигал. Но как-то ласково, осторожно, словно боялся причинить боль и оставить следы. А еще меня не покидало чувство, что я бессовестно подглядывала за чем-то личным. Но и оторваться от происходящего зрелища не могла.

Была покорена, зачарована, околдована невидимым пламенем, которое творил незнакомец. Огонь жаркого танца проникал в каждую мою клеточку, тлел, катился угольками по телу. Неожиданно у меня задрожали руки. Я вдохнула поглубже, осторожно шагнула назад, и... ветка под ногами хрустнула.

Танец мгновенно затих, волшебство растаяло, хотя ощущение огня все еще оставалось на губах. Мужчина обернулся как был, с замершими в руках клинками, готовый разить противника, со сверкающим взглядом, который проникал в душу, лишал воли.

Сердце давно уже колотилось, как бешеное, но сейчас грозило вырваться из груди. И я даже не понимала, от чего: от страха или волнения.

— Тебя Ларданий прислал? — вдруг совершенно спокойно поинтересовался мужчина, опуская оружие, а потом и вовсе откладывая его на камни.

Значит, за соперника меня не приняли, обижать не собираются. Только кто такой Ларданий?

Незнакомец тем временем уверенной походкой подошел ближе, откровенно, абсолютно не стесняясь, осмотрел с ног до головы.

— М-да... выбор оставляет желать лучшего. У братца явно испортился вкус. Когда я сказал, будто не прочь развлечься с кем-то попроще, не ожидал, что Лар пришлет первую попавшуюся девицу, найденную на улице.

Я глупо моргнула, осмысливая информацию. То есть... он... меня... принял за девушку для развлечений?

— Пламя дракона! — не удержавшись, выразилась я самым популярным ругательством Лиса.

По тому, как сверкнули глаза мужчины, поняла, что сказала нечто оскорбительное. Сразу захотелось попятиться и спрятаться в кустах, растущих за спиной.

— Раздевайся и иди к воде, — стальным голосом заявил... этот. — Если мне понравится, так и быть, закрою глаза на твою глупость.

В голове возник целый ряд нецензурных выражений, хотя до сего момента я даже не подозревала, что такие знаю, но все же сдержалась. И решила раз и навсегда расставить точки на «й».

— Мне вообще-то зелье нужно. «Поцелуй смерти» называется, — выдала я, рассматривая спину незнакомца, который развязывал шнурки на мягких сапожках, собираясь купаться.

Он дернулся, оступился, резко выпрямился и тут же уставился на меня, обжигая взглядом. А затем вкрадчиво заметил:

Глава четвертая

Яна

Перемещаться в этот раз было больно — словно я падала с огромной высоты долго-долго. Из легких вышибло воздух, заложило уши, напряглись руки и ноги, которых уже не чувствовала. И кричала я так, что горло едва не охрипло.

— Яна!

В одно мгновение Лис оказался рядом, ощупал меня, о чем-то спросил. Но слова как-то ускользали. На губах все еще горел предательский поцелуй, лишал благоразумия.

Этот злодей однозначно меня околдовал! Или я просто отказываюсь верить в невозможное? Понравился же... несмотря на произошедшее, тронул в душе какую-то давно забытую струну, показал, насколько я живая... И от подобного осознания еще горше.

— Яна! Да откликнись же ты!

— Со мной все хорошо.

— Да неужели?

Лис по-прежнему продолжал меня ощупывать, что-то бормоча себе под нос, принюхиваясь и сверкая серебром во взгляде. Наконец отпустил, видимо, убедившись, что я не ранена, но тут же вгляделся в мое испуганное лицо, сощурился.

— О-паньки! Звезды Аралис! Губы припухшие, на щеках слезы, плащ незнакомый... И где же моя ведьмочка побывала?

Я посмотрела в его глаза, которые в свете луны казались ярче и больше, жалобно всхлипнула.

— Не реветь! — рявкнул фамильяр, заставив меня вздрогнуть.

Надо же... А при знакомстве Лис произвел совсем другое впечатление.

— Коротко, внятно и по делу.

— Я встретила Лиравира, — выдала, решив, будто подобный ответ многое объяснит.

— И этот пройдоха довел тебя до такого состояния? — поразился Лис. — Он, конечно, тот еще хитрец, просто так не помогает, но невесте верен. И целоваться бы точно не полез.

— Ты знаком с богом удачи? — решив не заострять внимания не последней фразе, поинтересовалась я.

— Пересекались, — спокойно отозвался оборотень, слегка пожимая плечами. — И я с ним, похоже, поговорю уже на правах твоего фамильяра. Ведь впутал же тебя в историю... Чую!

И носом так красноречиво повел, снова зло нахмурившись, будто учуял нечто неприятное и раздражающее.

Я всхлипнула.

— Не надо. Он хотел, как лучше.

Лис вытянул руки, сжал кулаки, нехорошо прищурившись. Вот только драки не хватало для полного счастья! Но само осознание, что оборотень решил меня защитить и даже готов набить мор... лицо божеству, окутало теплом.

— Лиравир желал помочь. Правда. Русалки нас обманули, Лис. Чтобы очистить источник, одному из нас необходимо умереть.

Фамильяр нахмурился, в глазах сверкнуло что-то непонятное. В словах бога удачи он, похоже, не сомневался. Получается, тот не лгал?

— Так и знал: хвостатым доверять нельзя. Что предложил Лиравир?

— Отправить меня туда, где можно добыть редкое зелье.

Я вытащила флакон, сунула его в руки удивленного таким поворотом событий оборотня.

— А там... — осторожно начал он, не сводя с меня взгляда.

Я вздохнула и выложила все без утайки, как есть. Разве что про поцелуй умолчала, но про него Лис и так знал.

— М-да...

— Все совсем плохо? — уточнила я, смотря, как фамильяр вертит в руках флакон с добытым зельем.

— Ну что тебе ответить... — Лис задумчиво посмотрел на меня, словно решал — сказать правду или нет, потом усмехнулся. — Зелье редкое настолько... Да за него любой правитель взамен откроет сокровищницу.

— И чем ценное?

— Снимет любое темное проклятие, если использовать с бескорыстными намерениями.

— А...

— Забудь про того, кто его сделал. Ненормальный он, однозначно. Хорошо, что выбралась и вернулась.

Точнее сказать, благополучно сбежала, оставив нахала с носом. Надеюсь, наши пути больше не пересекутся. Но до чего же от этой мысли тоскливо!

— Пойдем лучше разбираться с источником, а потом... с русалками.

В голосе Лиса слышались весьма красноречивые, обещающие неприятности нотки. Не поздоровится хвостатым, но в этот раз я вмешиваться и защищать их точно не буду. Не терплю подлости и обмана.

Лис протянул руку, помогая подняться. Я оглядела небольшую поляну, на которой мы находились. Отовсюду тянулись лианы, на некоторых распустились белые и голубые цветы.

— Нам туда, — указал фамильяр, убирая ветки, коснувшиеся моего плеча.

Шли мы недолго и вскоре выбрались к маленькому озерцу, подернутому черной мерцающий паутиной. Вокруг царила тишина. Не шумел ветер, не порхали бабочки, не пели птицы. И даже цветы, казалось, теряли свою яркость и тонкие сладкие ароматы. А колдовство... темное и страшное, от которого внутри все сжималось, руки и ноги холодели, чувствовала даже я. Лис снова принюхался, осмотрел пустой берег, вздохнул.

— Мерзость та еще, — поморщился он. — И Лиравир тебя не обманул.

— Все же колдовство?

— Да.

— А русалки утверждали, магия не понадобится.

Глава пятая

Яна

Стоило произнести это проклятое слово, как глаза Ингара стали темнее, напоминая непроглядную ночь. В отблесках огня, который бился о каминную решетку, они казались еще таинственней, утягивали как омут. И не выбраться из него, даже если очень захочешь.

Ингар медленно наклонился. Так медленно, что я затаила дыхание, не в силах оторваться от его предвкушающего взгляда.

— Уверена в своем решении?

— И не надейся, не повторю! — вспылила я, чувствуя, как готова либо прибить Ингара, либо зацеловать так, чтобы себя забыл.

Ну и мысли! Точно откат от восстанавливающего зелья. Ох, и знатный! Интересно, почему Лис удивлялся, когда я сказала про три глотка? Это много или мало?

И ведь даже мой фамильяр не предложил ни первого способа, ни второго. Заранее знал, что они не подействуют? И раздели мы жар, получается, тоже должны были бы целоваться? Но Лис говорил, мол уйдет в лес, пробудет там ночь... Ничего не понимаю!

Пока я размышляла, Ингар достал уже знакомый кинжал, порезал сначала свою ладонь, потом — мою, зашептал непонятные слова.

— А целоваться обязательно? — выпалила я, чувствуя, как краснеют щеки.

— Нет, но тогда мы оба будем от жара сходить с ума до рассвета. И в подобной ситуации, не обещаю, что сдержусь, огонек.

Влипла!

— Теперь не мешай, — попросил он глухим, непохожим на свой голосом, и продолжил заклинание.

Странное это было ощущение. Словно из порезанных ладоней тянулись невидимые нити, сплетались, создавали вокруг меня и Ингара густой кокон. И вроде бы невесомый он, но отчего-то понятно: попытаюсь вырваться — не смогу.

А потом вернулся жар. Усилился, расползся по венам. И я пылала уже вся — от кончиков пальцев до волос на макушке. Горела, как свеча, желала опалить огнем того, кто находился рядом. Не осталось ничего, кроме этого сумасшедшего пьянящего желания. И когда губы Ингара накрыли мои, я почувствовала странную правильность происходящего. Так должно быть.

Мужчина слегка прикусил мою губу, и я застонала уже в голос, сбрасывая с этим звуком все, что меня сдерживало.

Сплелись в завораживающем танце губы, смешалось, как в редком зелье, дыхание, и лишь огонь как был один, так и остался. И он не отпускал, забирал волю, заставлял меня выгибаться в руках Ингара, становился лишь сильнее.

— Ийрия... — ошеломленно прошептал Ингар, отстраняясь на крошечное мгновение, равное одному удару сердца.

Я даже не спросила, что значит это слово, снова утонула в огненном омуте. Мне здесь нравилось. Ни запретов, ни правил, ничего, кроме желанных губ, которые ласкали с небывалой нежностью, словно я сделана из хрусталя.

Вскрикнула, запустила руку в волосы Ингара, позволяя ему скользить губами по моему подбородку и шее. И уже стонала в голос, не стесняясь и не сдерживаясь. Просто не могла. Откуда же во мне это все? Что за проклятое зелье будит подобное? Я ведь и не представляла... не знала... не подозревала о таком. Словно идешь по краю огненной пропасти, срываешься и падаешь, но каждый раз оказываешься в надежных сильных объятьях.

Вдох в мои полураскрытые губы я выпила, как самый хмельной напиток на свете, вернула сторицей, оплетая мужчину своим огнем, позволяя ему течь по рукам, срываться лентами, скользить змейками по обнаженной спине...

Что? Когда Ингар успел раздеться? И почему вдруг пахнет паленым?

— Темная драконья бездна! Горы Архарна!

Я в мгновение ока оказалась одна в кресле, а мужчина вскочил и зашептал то ли заклинания, то ли ругательства, закружился на месте в каком-то непостижимом танце. Сначала я, все еще одурманенная его поцелуями, даже не поняла происходящего, но через долю секунды взвизгнула от ужаса. Сыпались темные пряди волос Ингара, тлели на кончиках, местами по ним ползли огненные змейки. А потом все резко и как-то быстро прекратилось. Исчезли искры, растаяло пламя, а Ингар тряхнул головой, позволяя коротким, чуть обгоревшим волосам остаться в беспорядке, зло рыкнул и уставился на меня.

То, что в случившемся виновата именно я, сомневаться не приходилось. Слишком отчетливо помнился огонь, который полз по рукам, когда запускала их в волосы мужчины. Похоже, моя магия каким-то образом вырвалась наружу и... лишила Ингара привычной прически. А вот то, что стоит мчаться без оглядки от взбешенного брюнета, поняла только сейчас.

Рванула к двери, но добежать не успела. Комнату сотряс рык, я споткнулась на ровном месте, завопила и почти упала. Почти... Все же Ингар оказался рядом, подхватил, а потом приподнял над полом, заставляя смотреть в почерневшие глаза, объятые пламенем.

— Ты что, демон? — пискнула я.

В ответ он зло прорычал и меня, несчастную, встряхнул.

— Ну знаешь ли... это переходит всякие границы! Не смей! Отпусти немедленно! В конце концов, кто напоил меня этим проклятым зельем?

Я кричала от страха и билась в его руках, надеясь, что ни с того ни с сего он вдруг успокоится и не прибьет маленькую и беззащитную меня.

— Как... ты... посмела... так... рисковать?

Ингар не говорил, шипел каким-то рваным голосом, словно наполовину был змеем.

Ежики колючие, ежики невезучие! Спасите!