Злодейка для волка

Глава 1.

Чуткому сну помешал осторожный стук в дверь. Стоило только открыть глаза, я сразу поняла – что-то не так.

Во-первых, я живу одна, а значит, стучаться ко мне в дверь с утра некому. Во-вторых, потолок над головой был явно не мой. Не тот белый, с трещинкой в углу, который я наблюдала каждое утро последние пять лет. Этот был высоким, украшенным резными деревянными панелями, а ещё — на нём горели свечи в хрустальных подсвечниках.

Я зажмурилась, надеясь, что всё это просто сон. Но когда снова открыла глаза — ничего не изменилось.

Может, у меня белочка? От трудоголизма. Или Наташкино кимчи довело меня до глюков? Оно же было с душком, а я всё равно рискнула попробовать подругино «блюдо»…

Стук повторился.

Я повернула голову и теперь уже полностью осмотрела помещение. Просторная комната, стены обиты тёмно-зелёным бархатом с золотым узором, который сплетался в замысловатые орнаменты. Узкие высокие окна завешены тяжёлыми шторами из плотной ткани, через которые пробивался мягкий утренний свет. На полу — толстый ковёр с восточными мотивами, в углу стоял массивный шкаф, украшенный резьбой. Одним словом — роскошь.

Я же лежала на огромной кровати с кучей подушек.

Кто-то за дверью явно не собирался сдаваться: стук прозвучал вновь.

— Леди Розалия, вы проснулись? Могу ли я войти? — раздался мягкий голос.

«Это не ко мне», — подумала я, решив, что, пока леди Розалия просыпается, я могу попытаться понять, какого чёрта здесь творится.

Однако времени мне не дали: дверь осторожно отворилась, и в комнату вошла юная девушка в простом платье с передником — что-то среднее между нарядом Золушки и горничной из сказки. Собранные золотистые волосы, яркие голубые глаза, пухлые губы... Очень хорошенькая.

— Леди Розалия? — неуверенно подала голос девушка, обеспокоенно глядя на меня.

— Это вы ко мне сейчас обращаетесь? — уточнила я, не узнавая собственного голоса. Он был ниже, мягче, чем обычно.

Девушка растерянно вглядывалась в моё лицо, явно не понимая, что происходит.

— Леди Розалия, вам нехорошо? Позвольте, я открою окно — вам сразу станет легче.

Так, всё же это она ко мне. Розалия… Такое имя мне ещё не доводилось слышать в свой адрес. Роза, Розочка, у Наташки я и вовсе была Розалинда.

— Да-а-а… Что-то голова кружится.

Это была чистая правда. Я просто умолчала о том, что в придачу шли потеря ориентации в пространстве и полное непонимание происходящего.

Девушка едва нахмурилась, но будто опомнилась и поспешно натянула дежурную улыбку:

—Вы, должно быть, ещё не совсем отошли от сна. Сегодня ведь такой важный день, леди Розалия!

Я попыталась вспомнить, какой сегодня день. Единственное, что удалось — это то, что вроде бы вторник. И ничего важного не планировалось. Как вдруг…

—Все только и говорят о вашей свадьбе с Его Величеством! Слуги гадают, каким будет ваше платье и какой подарок преподнесёт вам король! Ох, госпожа Жозефина просила вас начинать готовиться к встрече с женихом.

Стоп. Что?

—Свадьба? С королём? Это шутка?

—Что вы, леди, какие шутки? — испуганно замерла девушка. — Сегодня же ваша помолвка. Король Винсент и архиепископ скоро прибудут. Господин Кристофер и госпожа Жозефина уже дали все распоряжения. Позвольте помочь вам собраться?

Я заторможено кивнула. Нужно было выбираться из подушечного плена и понять, что делать дальше.

Мысль о розыгрыше я отбросила сразу — у меня просто нет таких богатых и безумных знакомых. Но тогда где я?

Я только сейчас обратила внимание на свой наряд — нечто вроде бабушкиной ночной рубашки, но с обилием рюш. Такой ужас я бы не надела даже под пытками.

Увидев большое зеркало у окна, я подскочила к нему. На меня смотрела я... но какая-то другая. Улучшенная версия. Свет из окна бил в спину, и благодаря этому под ужасным фасоном ночнушки всё равно угадывалось, что талия стала стройнее, силуэт — выразительнее, а кожа лица — белее и без изъянов. Длинные светлые волосы, почти прозрачные серые глаза, тонкие черты лица. Как Снежная королева.

Это точно не пранк. Тогда что?

— Леди Розалия, я подготовила воду для умывания, — поклонилась девушка. — Вам нужна помощь?

Вот и немного времени наедине.

— Эм… нет, справлюсь сама.

В дверь опять постучали и, после разрешения войти, появилась ещё одна девушка в точно таком же наряде.

— Прошу прощения, леди Розалия, прибыло ваше платье. Вы распорядились, чтобы Оливия его проверила у посыльного, — поклонилась она, бросив взгляд то на меня, то на «Золушку».

Так, леди Розалия — это я. Пора включаться.

— Эм… Хорошо…? — получилось неуверенно.

Мысленно я поблагодарила свой мозг за то, что в стрессовых ситуациях он не бьёт тревогу, разнося все и вся, а просто тормозит.

Девушка возле меня поклонилась и вышла. За ней — вторая.

Значит, её зовут Оливия…

Меня будто током прошибло. Оливия, Розалия, Кристофер, Жозефина, король Винсент… Это же… КНИЖНЫЕ ПЕРСОНАЖИ!?

Ну точно! Вчера я читала женский романчик про скромную служанку Оливию, в которую влюбился король. Дешёвый, шаблонный роман — я его даже не дочитала до эпилога.

Так, я… как попаданка в книгу?

По закону жанра сейчас должно появиться божество, которому нужна моя помощь.

— Эй, книжная богиня! Фея-крёстная! Кто там меня сюда закинул?! — зашипела я, заглядывая под кровать, в окно и даже на потолок.

Никто не отвечал. Ни инструкции, ни наставлений. Даже намёка!

Я бы и на божество-невидимку согласилась — лишь бы знать, что я не схожу с ума.

И только теперь до меня дошло, в кого я попала.

Я помнила эту книгу почти дословно. Розалия — злодейка, которая должна будет умереть. Кристофер и Жозефина — ее родители. Она вышла замуж за короля Винсента, а он влюбился в ее служанку — в ту самую Оливию, увидев в ней свою «истинную». Розалия пыталась убить Оливию, но была казнена… капитаном гвардии и кузеном короля - Итаном Стэнфордом.

Глава 2.

Я сжимала подол платья, в то время как холодные пальцы волнения сдавливали моё горло.

Стоило мне войти в зал, как несколько пар глаз уставились прямо на меня. Я замерла как вкопанная, не зная, что делать дальше.

Просторный зал, залитый свечами, позолоченные стены, тонкий аромат благовоний в воздухе — всё это казалось слишком реальным.

Всего пару шагов назад в моей голове был чёткий план на ближайшие полчаса: войти, поприветствовать всех и, с милой улыбкой, стараться не отсвечивать. Но теперь, под пристальными взглядами, он рассыпался в прах. Ноги приросли к полу, а сердце забилось так, будто собиралось выскочить наружу.

Мою неловкость заметил пожилой мужчина, который секунду назад беседовал с королём. Он уверенно подошёл ко мне и повёл под руку.

Винсента я узнала сразу — точь-в-точь книжное описание. А вот кто этот мужчина — стало ясно, когда он заговорил:

—Ваше Величество, позвольте представить нашу дочь — Розалию.

Ага, значит это «папенька» - Кристофер де Норт.

Я встретилась взглядом с мужчиной, который должен был стать моим мужем.

Высокий, статный, красивый. Вьющиеся русые волосы собраны на макушке, лицо гладко выбритое, подбородок уверенный, нос безупречный. Но больше всего притягивали глаза — ярко-голубые, даже лазурные, с лёгким озорством. Я сразу вспомнила, что в книге упоминалась примесь крови оборотней в королевской семье. Формально Винсент считался человеком, но что-то в его облике это опровергало.

Безупречная осанка и широкий разворот плеч выдавали, что мужчина не просто сидит на троне, но и меч держать умеет. Однако, с первого взгляда он производил впечатление человека, с которым легко. Неудивительно, что за его сердце в книге велись настоящие баталии. Будь я на месте Розалии, то тоже бы такого мужчину не хотела отпускать. Ах, да…

Я вновь вспомнила, чем для меня должен быть этот брак: никакой любви, только политика и интересы государства. А со дня свадьбы вообще начнется точка отсчета до моей казни.

Мда…

—Леди Розалия, вы очаровательны. Безмерно рад знакомству, — голос Винсента оказался ниже, чем я ожидала. Обволакивающий, насыщенный.

Взяв мою руку, он осторожно поцеловал кончики пальцев.

Я всмотрелась в его лицо. Он не выглядел разочарованным от предстоящей свадьбы с незнакомкой. Наоборот, взгляд задержался на мне дольше, чем требовалось, оценивающе, с тенью одобрения.

Становилось как-то не по себе.

—Ваше Величество, — отозвалась я, чуть склонив голову. Реверансы делать не умела, оставалось надеяться, что поклон сойдёт.

Мне нужно было продержаться. Дружелюбие, покорность, а самое главное - максимум безразличия, чтобы не происходило. Если мне удастся не впутываться в сюжет, то, возможно, я смогу выжить.

—Что ж, все бумажные формальности улажены. Если Его Величество и леди Розалия не против свадьбы, то думаю, можно считать помолвку свершившейся,— раздался звучный голос еще одного мужчины. Его одежды намекали на принадлежность к местной церкви. — Боги вас благословят!

Я внутренне вздрогнула. Всё так быстро?

Винсент всё ещё держал мою руку. Его взгляд скользнул по лицу, задержался на губах.

Ничего, скоро ему будет не до меня. Кстати, а где же его интерес к Оливии?

Когда я оглянулась, взгляд сам наткнулся на неё. На скромную служанку в сером, с сияющими глазами, устремлёнными на Винсента. Она смотрела на него с такой преданностью, что у меня ёкнуло внутри.

Так, по сюжету он уже должен был почувствовать в ней свою пару. Но почему-то его внимание всё ещё не на ней…

Сглотнув, я выдавила осторожную улыбку. Нужно играть дальше.

Пошли абстрактные разговоры — о церемонии, меню, гостях. Я слушала вполуха… пока не услышала имя Итана Стэнфорда — капитана королевской гвардии, родственника короля. И по совместительству — моего палача в книге.

К счастью всех собравшихся, еле-еле, но он успеет на нашу свадьбу.

Прекрасно. Просто прекрасно.

Итан в книге с самого начала относился к Розалии с подозрением, считая её избалованной интриганкой. Он защищал Оливию, не доверяя ни единому слову злодейки. А если он догадается, что я не та самая Розалия? Судя по описанию, он умён, хладнокровен и добивается цели. С таким врагом шутки плохи.

Пальцы Винсента всё ещё удерживали мою ладонь, будто он действительно наслаждался этим моментом.

—Позвольте, — мягко произнёс он, предлагая мне локоть.

Краем глаза я заметила Жозефину — маман светилась от счастья, видя, что ее дочь удачно выходит замуж и даже понравилась жениху.

Я кивнула, приняла его руку, и Винсент неторопливо повёл меня к длинному столу, за которым уже сидели мои родители и церковник. Он отодвинул стул лёгким, отточенным движением, жестом пригласив меня присесть. Когда я устроилась, то аккуратно придвинул его к столу.

— Надеюсь, леди Розалия, вас заранее предупредили о моём ужасном характере? — спросил он, когда мы устроились.

— В самом деле? —ответила я ровно, пытаясь скрыть полную растерянность.

— О да, я капризен, требователен и совершенно невыносим, — перечислил свои “особенности” мой будущий супруг.

Ну вот и что на это отвечать королю? Боже… Пришлось выдавить почти не страдающую улыбку.

—Хорошо, что вы предупредили, Ваше Величество. Я буду морально готовиться.

–Розалия…, – ахнула маман.

Король улыбнулся.

—Винсент, — поправил он меня. — Думаю, формальности между нами уже излишни.

Чёрт… А ведь он и правда хорош. Обаятелен, красив — словно со страниц сказки.

—В таком случае, прошу, называйте меня Розалией, — сказала я, сохраняя нейтральную улыбку.

Он удовлетворенно кивнул, будто именно этого и ждал.

Разговор за столом вели в основном церковник и Кристофер, обсуждая вопросы династического союза. Я позволила себе расслабиться, но вскоре услышала, как Винсент снова обращается ко мне:

—Розалия, вы любите прогулки верхом? В окрестностях дворца есть прекрасные лесные тропы. Я бы с удовольствием показал их вам.

Глава 3. Винсент.

Я стоял в приёмном зале родового замка Де Нортов, ожидая свою невесту.

Невесту — как звучит-то.

По правую руку от меня стоял архиепископ, сжимающий в тонких пальцах золотой посох с выгравированными молитвами. Он прибыл подтвердить нашу помолвку, но, казалось, мыслями уже был где-то между уставами церкви и бесконечными богослужениями.

Было решено совместить помолвку со знакомством, без излишеств. Для новоиспечённого короля многодневное празднование — слишком расточительно. Достаточно и дня самой свадьбы.

Я молча наблюдал за беседой, позволяя будущему тестю проявить себя. Кристофер де Норт обладал редким даром — говорить много, не сказав лишнего. Он ловко обходил острые углы, представляя дочь в выгодном свете, а затем мягко переходил к темам, которые действительно имели значение: земля, армия, торговые пути.

С таким подходом я всё больше симпатизировал этой семье. В Де Норте чувствовался не только опытный дипломат, но и человек, привыкший выигрывать. А именно такие союзники мне и нужны.

Сказать, что я нервничал — значит солгать. Волнение обычно было мне не свойственно, но лёгкое любопытство, почти детское — да.

Я знал о будущей жене не больше остальных: наследница старинного, хоть и не слишком влиятельного рода, так удачно имеющего земли и личные войска на границе страны. Образованная, воспитанная, немного капризная — по слухам. И, конечно, красивая.

Странно, но за все эти годы мы ни разу не столкнулись на светских приемах, хотя её отец был частым гостем на советах.

Я медленно провел пальцами по рукаву камзола и перевёл взгляд на дубовые двери. Конечно, в юности я мечтал, что женюсь по любви. Это казалось естественным, даже правильным. Но реальность диктовала иные правила: любовь — роскошь. Союзы заключаются разумом, не сердцем.

Мысли о браке не вызывали ни радости, ни тоски. Только интерес. Какая она — девушка, с которой мне предстоит жить?

Двери распахнулись.

Она осторожно вошла. Не сутулилась, не прятала взгляда, но и дерзкой не выглядела. А вот напряжённая осанка её выдавала — девушка волновалась.

Изящная. Не хрупкая, но утонченная. Я невольно отметил плавность движений, тонкие запястья, изящность рук.

Но больше всего — глаза.

Серые, стальные, живые. Я ожидал мягкого оттенка — голубого, карего, может быть, зелёного.Но её глаза были холодного цвета, похожие на полированные клинки. Красивые, проницательные. Те, что не поддаются сиюминутному впечатлению.

Невольно я отметил, как аккуратны её черты: высокие скулы, прямой, но не строгий нос, манящие губы, сейчас чуть сжатые, но не в напряжении — скорее, в сдержанной сосредоточенности. Она явно нервничала, понимая, что этот момент многое решает.

Её голос был приятным. Сдержанный, вежливый, без лести. Она старалась казаться спокойной, но волнение всё же выдавало её.

Я поймал себя на мысли, что стараюсь ей понравиться. Странно, обычно это не я добиваюсь расположения. Но в её взгляде не было восторга, она не искала моей одобрительной улыбки. Казалось, она просто приняла неизбежное и теперь следовала установленным правилам, не выражая ни протеста, ни радости.

Как будто всё это... не особенно ей нужно.

Это пробуждало азарт. Настоящий, живой интерес. Что ж, кто бы мог подумать — мне придется завоевывать собственную невесту.

—Надеюсь, леди Розалия, вас заранее предупредили о моём ужасном характере? — спросил я с лёгкой улыбкой.

Она чуть приподняла бровь, но быстро взяла себя в руки.

—В самом деле? — её голос был ровным, но в глазах мелькнула непонятная мне эмоция.

—О да. Я капризен, требователен и совершенно невыносим, — с самым серьёзным видом ответил я.

Она едва заметно улыбнулась. Этого было достаточно.

—Хорошо, что вы предупредили, Ваше Величество. Я буду морально готовиться..

Я тихо рассмеялся.

Мой взгляд скользнул к её родителям. Их манеры были безупречны, но напряжение читалось в каждом жесте. Кристофер держал бокал, и его рука едва заметно дрожала. Жозефина всё время украдкой посматривала на дочь, словно проверяя: справляется ли она.

Я знал, для них этот брак — и честь, и испытание. Стать королевской семьёй — значит не только возвыситься, но и нести бремя.

Архиепископ склонился ко мне и тихо произнёс:

—Их род известен преданностью короне. Девушка воспитана в духе благородства. Этот союз принесет стабильность. Вы получите достойную королеву, Ваше Величество.

Я кивнул, не сводя глаз с Розалии.

Она становилась для меня загадкой. Робость, благородство, холодная красота… Всё это складывалось в образ, который хотелось разгадать.

Признаю, мне повезло.

Могло быть хуже, намного. Брак без симпатии, без малейшего притяжения — у королей это случается чаще, чем любовь. Но сейчас, глядя на Розалию, я надеялся, что всё может сложиться лучше, чем я ожидал.

Когда зашла речь о парности… Воспоминания сжали нутро. Розалия тут ни при чём, нет. Просто старая рана всё ещё болела.

Мне рассказывали, что до матери отец любил женщину по имени Кинарет — сильную колдунью. Но из-за её происхождения он не мог быть с ней. Их разлучила судьба… и его истинная пара. Отец оставил Кинарет, без сожалений. А она... не простила. Много лет спустя она одурманила стражника, и тот убил мою мать.А после этого отец, потерявший свою пару, медленно угасал у меня на глазах.

Я мысленно одернул себя.

Моё личное мнение, моё желание или нежелание — всё это вторично. Я женюсь не для собственного удовольствия, а ради стабильности королевства.

И всё же, глядя на Розалию, я спрашивал себя:

Кем она станет для меня?

Я никогда не был склонен к сентиментальности. Но в ней было что-то, из-за чего взгляд задерживался дольше, чем следовало бы.

Спасибо, что читаете!
Очень рада видеть вас в своей новой истории ‍❤️‍
Если вам нравится — добавляйте в библиотеку, ставьте звёздочки, делитесь впечатлениями в комментариях. Всё это невероятно вдохновляет и помогает книге расти!

Глава 4. Оливия.

Я шла по городской улице, ловя на себе редкие взгляды прохожих.
Сердце стучало гулко, будто птица в клетке, мечтающая расправить крылья и улететь далеко-далеко.

Вчера семья Де Норд прибыла в столицу, а вместе с ними и штат слуг. Все готовились теперь к свадебному торжеству.

Улыбка не сходила с моего лица — не потому что день был тёплым или потому что я выполняла поручение госпожи Розалии. Просто мысли о нём вновь затуманили разум.

Тот день, когда я впервые увидела Его Величество, навсегда останется в моей памяти.

Помолвка госпожи была важным событием, и мне, как приближённой служанке, выпала честь сопровождать её. Я стояла позади, стараясь не привлекать внимания... но как можно было не смотреть?

Высокий, статный, с ослепительной улыбкой. Лёгкость, с которой он вёл беседу, осанка, сила. Казалось, даже воздух дрожал от его величия.
Он был как эльфийский бог – прекрасный и недосягаемый.

И тогда я поняла: моё сердце больше не принадлежит мне.

Но и ему оно не нужно. Ведь он женится на моей госпоже.

Сжав кулачки, я опустила взгляд. От несправедливости хотелось закричать.
Почему всё самое лучшее всегда достаётся ей? Наряды, украшения, забота… А теперь и мужчина, чьего взгляда я жажду как воздуха! А мне? Мне только прислуживать.

Всю жизнь я старалась быть правильной: помогала, заботилась, молилась.
Мне говорили, что доброта обязательно вознаградится! Но разве это справедливо?

Впереди показалась лавка парфюмера, из которой следовало забрать заказ госпожи. Я вздохнула, пытаясь прогнать тяжёлые мысли.

Но что-то внутри уже дало трещину.

До двери я дошла словно во сне. В голове была сумятица.
Где-то в глубине души шептались недобрые мысли, которые я пыталась отогнать. Я старалась… Но всё равно чувствовала, как они возвращаются.

Внутри пахло сладкими маслами и срезанными травами. За прилавком стоял пухлый, добродушный хозяин. Он был увлечён разговором с женщиной в плаще, и я не стала мешать, лишь кивнула и отошла к полкам.

Флакончики на стеллажах манили своей красотой. В лучах света они переливались, будто пухлые звёздочки, заключенные в стекло. Я неосознанно потянулась к одной из них, но вовремя опомнилась — страшно было разрушить такую хрупкую прелесть.

Цветочные, пряные, древесные…Столько красоты! Смогу ли я когда-нибудь позволить себе что-то из этого?

Когда хозяин протянул мне свёрток, я быстро поблагодарила, заплатила и уже потянулась к дверной ручке. Как вдруг сзади прозвучал голос:

—Милая девушка, тебя что-то печалит?

Я вздрогнула. Женщина в плаще теперь смотрела прямо на меня. Глаза — слишком тёмные, глубокие, будто омут. Я вежливо улыбнулась, как учили:

—У всех бывают неудачные дни, госпожа.

Но её взгляд был странным. Словно она видела насквозь. Может мне показалось, но на секунду в её глазах мелькнул зелёный отблеск.

— Не просто день. У тебя буря в душе, — произнесла она мягко, завораживающе. — Я же вижу. Ты такая светлая, красивая, с чистым сердцем!

Я затаила дыхание. Никто и никогда не говорил мне таких слов. Ни госпожа, ни её родители, ни даже другие служанки. Я делала всё правильно: служила, слушалась, верила.
И за это… только углы, где надо молчать?

Женщина бережно взяла меня под локоть и вывела на улицу. Её голос был ласковым, тёплым. Словно заботливая мама или добрая волшебница из сказок.

—Этот мир не достоин тебя, — шепнула она. — Где справедливость? Ты же достойна истинной любви и признания!

У меня сжалось в груди. Слова, о которых я сама боялась даже думать, вдруг оказались сказанными вслух. Словно кто-то подглядывал за моими мечтами.

—Какая же любовь, госпожа? — прошептала я, чувствуя горечь на языке. — Я всего лишь служанка.

Женщина резко вскинула уже серьезный взгляд:

—Всё можно изменить. По кому же плачет твоё сердечко?

Я молчала. Признаться? Или соврать? Сердце билось глухо. Какая разница? Я никогда больше не увижу эту женщину.

Еле слышно, почти не дыша, я призналась:

—Он… король. Такие, как он, не смотрят на таких, как я.

Незнакомка на секунду задумалась, затем протянула, будто мурлыча:

—Короооль… Хм. Задача не из простых. Но не невозможная.

Неужели…? Я недоверчиво посмотрела на нее:

—Вы шутите.

—О, совсем нет, дитя, — улыбнулась она. — Я просто… помогаю влюблённым сердцам.

Её слова разливались по мне, как тёплый мёд. Или яд?

—Но как это возможно?

Она мягко, почти весело, сказала:

— Приходи вечером. По этому адресу. — В её руке появился сложенный клочок пергамента. — И принеси что-нибудь, что принадлежало ему.

Я сжала записку, чувствуя, как возбуждение с примесью страха прокатывается волной. Неужели… правда?

—А… что я должна буду вам взамен?

Женщина склонила голову, мягко улыбаясь.

—Ах, милая. А разве помогать — это не радость? У меня есть мечта: видеть, как соединяются те, кто рождён быть вместе. Вот и всё. Я знаю как пробудить чувства истинной пары.

Я замерла.

Есть способ пробудить чувства истинной пары. Холодок прошёлся по коже.

—Правда?

—Разумеется! Я дам тебе зелье. Совсем немного — и ты станешь единственной для него.

Я посмотрела на записку. Руки дрожали.

—Решайся, милая, — прошептала она. — У тебя есть мечта. И она заслуживает сбыться.

—Я… подумаю.

—Подумай, конечно. Но не слишком долго.

Она развернулась и растворилась в толпе.

А я осталась стоять одна, сжимая в руках этот клочок пергамента. И с новым, страшно сладким ощущением в груди:

А что, если всё правда? А что, если я могу получить любовь? А что, если мне… наконец воздастся?

Глава 5.1

Церковь утопала в свете свечей. Их пламя дрожало в полумраке высоких сводов, разгоняя тени. Купол вздымался над головой, как величественное напоминание: этот день — начало новой жизни.

Я стояла напротив Винсента, перед алтарём, усыпанным белыми розами и золотыми узорами.

Мраморный пол холодил ноги сквозь тонкую подошву туфель, но мои руки оставались тёплыми — Винсент держал мои ладони в своих. Он был спокоен, улыбчив, будто этот брак приносил ему не сомнение, а радость.

Кстати, он все еще не выглядел как бедолага, которого вынудили жениться. Скорее как человек, уверенный в своём решении..

— Леди Розалия де Норт, — голос священника прозвучал ровно, отзываясь эхом в каменных стенах. — Клянётесь ли вы в верности, преданности и заботе о супруге — в радости и в горе, во здравии и в болезни?

Я вдохнула, подавляя дрожь.

Этот момент в книге был лишь страницей, одним абзацем. Но для меня он стал цепью, что запирала меня в этом мире.

— Клянусь, — произнесла я, не отводя взгляда.

Винсент сжал мою руку чуть крепче.

— Клянусь, — его голос прозвучал твёрдо.

Заиграла арфа, хор запел. Откуда-то из глубины зала, между колоннами, я почувствовала взгляд. Холодные мурашки пробежали по спине.

Я медленно скользнула глазами по гостям, задержавшись на высокой мужской фигуре в военной парадной форме. Он стоял в тени, не сводя с меня взгляда.

Пристального и немигающего.

Я узнала его по книжному описанию, но видеть Итана Стэнфорда вживую было совсем иным. В отличии от короля, его родственник был чистокровным оборотнем, да и старше. На вид мужчина с легкой сединой был ближе к тридцати пяти годам, если не страрше.

Строгий, молчаливый, почти хищный — он напоминал зверя, который наконец учуял свою добычу. Или будущую жертву…

Я нервно сглотнула, заставляя себя отвернуться и взять в руки.

— Отныне вы муж и жена. Да благословит вас Свет! — возвысил голос священник.

Из книги я знала, что по протоколу должна произнести слова верности королю.

Глубоко вздохнув и собравшись с духом, я произнесла четко, как требовал этикет:

— Да здравствует король, — прозвучало твёрже, чем я ожидала от себя.

В зале воцарилась короткая тишина.

Винсент, не отпуская моей руки, наклонился ближе. Его губы почти коснулись моего уха:

— Да здравствует королева.

Музыка вспыхнула вновь, аплодисменты залили зал. Прежде чем я поняла, что происходит, уже муж обвил мою талию и притянул ближе.

Я ожидала лёгкого касания, короткого жеста ради соблюдения традиции, но Винсент удивил меня.

Теплые губы мягко накрыли мои. Поцелуй был настойчивым, но не грубым, уверенный, полный силы. Он держал меня одной рукой за талию, второй — за ладонь, дыша со мной в такт.

Я замерла, ошеломлённая. Король определенно умел целоваться.

Когда он отстранился, его взгляд задержался на моём лице.

— Ты очень красива, — тихо, только для меня.

Я кивнула, заливаясь краской.

***

Праздничный зал был залит светом и музыкой. Хрустальные люстры отбрасывали радужные блики на мрамор. Огонь свечей играл на гербах королевской династии. Звон бокалов, шелест парчи, смех и аплодисменты сливались в единый водоворот праздника.

Свадебный приём был роскошным. В моей «прошлой» жизни я бы не накопила даже на платье для такого бала.

Длинные столы ломились от блюд — запечённое мясо, свежие фрукты, тонкие слои пирогов с золотистой корочкой. Дворяне выпивали, поздравляли нас с Винсентом, но я ловила на себе взгляды. Некоторые — сочувствующие, некоторые — любопытные, но большинство — откровенно оценивающие.

Люди присматривались к новой королеве. Они гадали, кем я стану и как буду влиять на Винсента.

Знали бы они, что на короля я-то как раз таки никак влиять не буду.

Книга начиналась с того, что скромная служанка Оливия искренне радуется за свадьбу своей госпожи и короля. Однако, по ее наблюдениям, король в начале праздника выглядел строгим, угрюмым, бросая холодные взгляды на свою молодую жену.

С моей колокольни, Винсент несчастным не выглядел. Отнюдь, король лучезарно улыбался, принимая поздравления, меня же постоянно держал за руку. Сперва я списывала это на легкие огрехи в повествовании, ожидая, что он вот вот да встанет на сюжетные рельсы, но потом это начало нарастать.

Во время беседы с гостями за длинным свадебным столом Винсент наклонился ко мне так близко, что я почувствовала жар его дыхания на своей коже:

— Устала? — тихий голос, почти интимный.

Я едва не вздрогнула и поспешила скрыть свою растерянность за вежливой маской:

— Совсем немного, мой король.

Он усмехнулся, но не ответил. Вместо этого король слегка ослабил ворот мантии, будто бы ему стало душно. Я заметила как его зрачки нервно дернулись, а лицо слегка покраснело.

А затем я увидела её.

Оливия стояла в углу — в скромном, но красиво сидящем платье. Сама невинность — так бы я охарактеризовала эту хрупкую нимфу. Большие глаза, дрожащая губа, потупленный взгляд, полный надежды.

“Ну вот и началося” – подумалось мне.

Я сжала бокал в пальцах, ожидая, что вот сейчас Винсент обернется, увидит эту скромную прелесть, что смущенно закусывает нижнюю губу, и пропадет.

Так и случилось. Мой муж зажмурился, будто отгоняя морок, а после посмотрел в сторону Оливии.

Секунда, две, три.

Он оглядел ее с макушки до пят, а после повернулся ко мне в растерянности:

— Я должно быть перепил вина.

— С вами все хорошо, Ваше Величество? – для приличия спросила я этого будущего изменника.

— Да, не волнуйтесь, Розалия.

***

Я сидела рядом с Винсентом за возвышенным столом, глядя на бесконечные ряды гостей. Свадебный пир шёл полным ходом.

Все медленно, но верно шло к моему грустному финалу. Только вот то ли я невнимательный читатель, то ли чего-то не понимаю в распределении обязанностей среди слуг, но почему-то нашей части стола вино разливала Оливия, мелькая среди специально нанятого персонала.

Глава 5.2

Музыка сменилась, заполняя зал плавными переливами вальса. Интуиция тихо подсказывала: сейчас начнётся первый танец короля и королевы.

Напряжение стянуло плечи, тревога не пыталась прятаться. В тонких перчатках я сжала кулаки, не почувствовав, что ногти оставили полумесяцы на коже.

Я не знала местных танцев. Конечно, в книге описывались изящные балы, грациозные дамы и безупречные кавалеры, но ни одна из этих страниц не могла помочь мне сейчас. Даже в детстве меня не водили на уроки хореографии, а с моим неловким везением я ещё и партнеру на ногу наступлю.

— Розалия, — мягко позвал Винсент. Он склонился ближе. — Не бойся. Просто доверься мне.

Глубоко вздохнув, я осторожно положила руку ему на плечо, позволив другой оказаться в его ладони. Мужчина легко сжал мои пальцы — не слишком сильно, но достаточно, чтобы я почувствовала в нем опору.

Когда мы сделали первый шаг, я была уверена, что меня или раскроют, или по залу пройдутся смешки в мою сторону, но этого не произошло.

Винсент двигался так уверенно и плавно, что мне оставалось только следовать за ним. Он вёл, и делал это так мастерски, что я почти не думала о шагах. Одна рука крепко придерживала меня за талию, вторая легко направляла, помогая двигаться в нужном ритме.

— Волнительно, да? Когда сотни глаз следят за тобой, — усмехнулся он, когда музыка подошла к концу. — Но, думаю, мы не упали в грязь лицом, моя королева.

Я выдохнула, даже не заметив, что всё это время практически не дышала. Сердце всё ещё грохотало, как после марафонского забега.

— Вы правы, Ваше Величество.

Наш танец стал сигналом — официальная часть завершена, теперь можно расслабиться. Гости постепенно переходили к свободному общению. Кто-то уже обосновался у фуршета, другие болтали вполголоса, кавалеры приглашали дам на танцы, а свободные девушки собирались у выходов в сад.

Подойдя к террасе, Винсент, всё ещё не отпуская мою руку, ободряюще прошептал мне на ухо:

— Самая страшная часть банкета позади. Осталось только продержаться до вечера.

Я улыбнулась в ответ, но не успела ничего сказать — рядом вновь появилась Оливия.

Она присела в идеальный реверанс, сложив руки на юбке платья.

— Ваше Величество, госпожа Розалия, — произнесла почтительно. — Простите, но ваша матушка искала вас…

Я кивнула:

— Спасибо, Оливия. Скажи, что я сейчас подойду.

Девушка вновь присела в реверансе и сделала пару шагов назад, но внезапно её движения сбились, а лицо исказилось от боли.

— Ах! — тонкий вскрик, шаткое движение, и она едва не потеряла равновесие.

Я нахмурилась, собираясь подойти, но Винсент оказался быстрее. Он молниеносно подхватил её за локоть, не дав упасть.

— Осторожнее, — сказал с беспокойством. — Сильно ушиблись?

Оливия вскинула глаза, полные слёз.

— Я… прости-простите, Ваше Величество… — голос дрожал. Она попыталась наступить на пострадавшую ногу, ойкнула и вцепилась в рукав камзола короля.

— Вам нужно присесть, — успокаивал Винсент, помогая ей добраться до ближайшей лавки.

Я же смотрела на эту сцену, приподняв бровь. Всё это выглядело чересчур… театрально. Слишком аккуратное падение, слишком трогательное смущение.

Теперь, сидя на лавке, Оливия выглядела одновременно благодарной и потерянной. А Винсент подавал ей платок. Король — служанке. Сцена из дешёвого романа.

Я знала, к чему всё идёт, и не собиралась мешать. Пусть влюбляются. Если Оливия хочет привлекать внимание моего мужа — пожалуйста. Если Винсент так галантен и заботлив — повезло. Лучше уж вот такой заботливый, чем жестокий.

Поняв, что про моё существование забыли, я отправилась искать Жозефину. Среди яркой толпы это было сделать сложнее, чем казалось, но “матушка” сама меня нашла, ухватывая за локоток:

— Солнышко, вот ты где! — пропела она радостно. Затем повела к столику с шампанским. Женщина, как всегда, выглядела безупречно: грациозная, спокойная, с лёгкой улыбкой.

Официант галантно предложил нам по бокалу. Я отказалась, сказав, что хотела бы простой воды. Парень тут же выполнил мою просьбу, налив её в хрустальный бокал.

Я залпом осушила его, лишь слегка утоляя жажду, а после протянула для новой порции. А что? Я теперь королева, вряд ли кто-то будет меня осуждать за столь варварские действия. А может, в этом обществе всё не так уж и строго.

Жозефина элегантно пригубила спиртное, глядя на меня с материнской теплотой:

— Да, жарковато. Ты видела, в каком платье Марисса? Она из шторы платье шила? Безвкусица… Ах, милая, вы были прекрасны в танце! Такая красивая пара!

Ого. Видимо, со стороны всё выглядело не так уж катастрофично.

— Матушка, мне сказали, что вы меня искали…

Жозефина на секунду задумалась:

— Ох, Розалия, день такой суматошный — дальше пяти минут ничего не помню… Наверное, просто хотела ещё раз на тебя посмотреть. Ты такая красивая, доченька!

Жозефина не создавала впечатления забывчивой женщины, отчего я могла сделать вывод, что ничего она свою дочь не искала, а значит Оливия просто нашла предлог появиться перед Винсентом. Интересно…

По книге именно король «бегал» за Оливией, как настоящий влюблённый мужчина, каждый раз находя поводы для встреч. Оливия же, как приличная девушка, держалась от него особняком и поначалу общалась лишь соблюдая этикет.

С другой стороны, мне абсолютно все равно, как эти двое начнут свои отношения, главное чтобы меня по пути не убили.

***

Музыка сменилась на новую мелодию.

Я стояла рядом с книжной матерью, поменяв бокал воды на шампанское и пытаясь сосредоточиться на её неспешной беседе с одной из знатных дам. Сделала небольшой глоток, надеясь, что холодные пузырьки хоть немного утихомирят напряжение. Всё прошло лучше, чем я ожидала: танец с Винсентом не обернулся катастрофой, гости развлекались, а Оливия…

Украдкой я взглянула в сторону, где сидела моя служанка. Она всё ещё выглядела немного заплаканной, но на лице читалась осторожная радость. Ещё бы — её только что лично утешал король. И на это обращали внимание проходившие мимо них гости и слуги.

Глава 6.

Мышцы спины напряглись, а пульс участился настолько, что я ощущала его прямо в горле.

Какого черта? Он ведь не проявлял особого интереса к Розалии в начале книги! Только где-то с середины, когда Розалия начала откровенно пакостничать и нападать на Оливию.

Я мельком посмотрела на Жозефину, но она уже увлеклась новым бокалом шампанского и ограждать свою дочь от танцев с разными мужиками не спешила.

Ясно. Помощи ждать неоткуда. Пришлось выкручиваться самой:

— Ох, господин Стэнфорд, боюсь, что я слишком устала.

— Это легкий вальс, Ваше Величество. Обещаю, что не буду злоупотреблять вашим временем. Один танец — и вы сделаете меня счастливейшим из всех присутствующих.

Хорош, чертяка. Итан, как хитрый лис, вежливо загонял меня в угол, получая желаемое. Вот только зачем ему это? Не особо верилось, что мужчина действительно настолько горит желанием потанцевать, что дошел до уговоров. А может, я действительно зря о нём плохо думаю, и ему просто захотелось размять ноги?

Мысленно сосчитав до пяти, я изобразила вежливую улыбку и вложила руку в ладонь Стэнфорда.

— Будьте ко мне снисходительны, капитан, — произнесла я как можно спокойнее.

«И в будущем тоже» — проскочила мысль.

Итан усмехнулся, чуть склоняя голову:

— Не волнуйтесь, Ваше Величество.

Янтарные глаза встретились с моими — слишком яркие, слишком живые. От них веяло чем-то первобытным. Не гневом и не вожделением, но чем-то, от чего инстинктивно хотелось бежать.

— Вы напряжены, Ваша Величество, — негромко заметил Итан, легко ведя меня в центр зала.

Моя улыбка вышла слишком натянутой.

— Не каждый день танцуешь с капитаном королевской гвардии, — попыталась пошутить я, но голос предательски дрогнул.

Он очаровательно улыбнулся:

— Надеюсь, я не так уж и страшен.

Страшен. Еще как страшен.

По книге именно он должен был стать главным противником Розалии. Он не просто выполнял приказы короля, он был его тенью, его оружием. Преданный, беспощадный, не допускающий ошибок.

И теперь он держал меня за руку, а вторая ладонь легла на мою талию. Мягко, но уверенно. Музыка пошла по новому кругу, и я не успела опомниться, как оказалась в его ритме.

Я ожидала тяжести, жёсткости, но капитан двигался плавно и легко. Однако в его руках я ощущала себя словно птица, которой не дадут вырваться.

— Вы удивлены? — его голос прозвучал тихо, почти у моего уха.

Я моргнула.

— Немного. Вы… хорошо танцуете.

— Моя мать настояла на обучении, — пожал плечами он. — Считала, что настоящий мужчина должен быть не только воином, но и галантным кавалером.

Его пальцы слегка сжались на моей талии, и мне вдруг стало не по себе.

— И как, помогло? — выдавила я, а только потом осознала что только что ляпнула.

Он наклонился чуть ближе.

— Вы можете сами судить.

Я нервно сглотнула. От него исходило что-то… странное. Не угроза, нет, но… ощущение, будто меня оценивают, изучают.

Моя попытка хотя бы слегка отстраниться была прервана на корню — Итан уверенно продолжил вести меня по залу, удерживая почти невесомо, но не позволяя выскользнуть.

— Ему стоит поумнеть, — тихо произнес капитан.

Я непонимающе взглянула на него.

— Что?

— Ваш муж, — Итан чуть повёл меня в сторону. Так, чтобы я смогла увидеть, как у фуршетного стола, немного в стороне от танцующих, стоял Винсент. И не один.

Оливия, конечно же, была рядом, робко склонив голову, а Винсент говорил с ней вполголоса, слишком… сосредоточенно.

Я сжала губы.

— Не находите это... слегка неуместным? — Итан не отрывал взгляда, будто ловил каждую тень в моём лице.

— Вы пытаетесь посеять во мне сомнения, капитан?

— Просто обращаю ваше внимание на очевидное, — не моргнув глазом, ответил он.— Из-за его поведения могут поползти ненужные слухи. Если уже не поползли.

Для меня же это не было неожиданностью, я знала, что так и будет. Винсент по сюжету должен объявить на весь мир о своей любви к Оливии, рано или поздно. Но все равно было не очень приятно, что посторонний человек мне об этом говорит.

Отвернувшись, я сосредоточилась на танце.

— Это меня не волнует.

Итан слегка поднял брови, на долю секунды опешив, но быстро справился с собой.

— Вы говорите это слишком уверенно, Ваша Величество.

Я лишь пожала плечами.

Музыка сменилась, танец наконец то подошел к концу.

— Спасибо за подаренный танец, Ваше Величество, – с довольной ухмылкой протянул капитан, вновь оставляя поцелуй на моей руке. – Надеюсь, я не сильно вас утомил.

— Нисколько, капитан. Вы были правы - вальс был легким.

— В таком случае, надеюсь, что это не последний наш танец, – поклонился он, возвращая меня к женской компании.

Когда он удалился, я прижала ладонь к запястью, но даже сквозь ткань ощущение от его прикосновения не исчезало. Будто там осталась метка: греющая, пульсирующая, слишком реальная.

Во время танца с Винсентом я не чувствовала ничего подобного. Да, его руки были нежными, движения уверенными, но они не оставляли такого следа. А прикосновения Итана… было в них что-то другое. Слишком живое, слишком ощутимое.

Покачав головой, я попыталась отогнать ненужные мысли.

— Ах, этот капитан такой суровый! Не думала, что он способен на галантность, – услышала я голос одной из высокородных дам.

— Что ты говоришь, Маргарет! – ахнула вторая. – Капитан Стэнфорд получил лучшее образование. Да и на такую должность его назначили не просто так. Я слышала, что сейчас он один из завидных женихов, несмотря на возраст. А в парадном мундире и вовсе красавец!

— Дамы, что вы такое говорите? Капитан Стенфорд отвергает любое предложение о женитьбе — он же чистокровный оборотень. Они же помешаны на своих истинных парах. Да и не так уж он и стар.

— Да, но ведь есть большой шанс ее и не встретить, Лаура. И что, всю жизнь без любви жить?

Глава 7

Я сидела на кровати в супружеских покоях, сложив руки на коленях, и пыталась не думать о том, что стала женой незнакомого человека из книги. А заодно — и королевой.

Казалось, всё происходящее касается не меня. Словно я не участница событий, а зритель с ложи, наблюдающий за чужой жизнью.

Никакое наставляющее, виноватое в моём перемещении «божество» так и не появилось, что было, мягко говоря, обидно. Может, я действительно сошла с ума?

После торжества служанки вымыли меня так тщательно, что казалось с кожи стерли саму прежнюю меня. Натёрли маслами с тонким ароматом сладких трав, прочесали волосы, уложили их тяжёлым водопадом до самых лопаток.

Кстати, до сих пор отражение в зеркале было непривычным.

Пеньюар был чудесен — в «прошлой» жизни я бы от такой красоты просто лишилась дара речи. Но сейчас тончайшая ткань, через которую чувствовалось каждое дуновение воздуха, вызывала только неловкость. Всё слишком откровенно, слишком невесомо. Я чувствовала себя выставленной напоказ. Даже перед пустыми стенами.

Я оглядела покои. Просторные, богатые, с высокими сводчатыми потолками, тяжёлыми бархатными шторами, золочёной мебелью. Всё выглядело торжественно и чуждо. В этом великолепии не было тепла – только парадная холодность, как в музейном зале.

Сегодня — моя первая ночь в статусе замужней дамы. Впереди — неизвестность. И я не знала, насколько длинной окажется эта история.

Ожидание затягивалось, минуты тянулись вязко. Я сжала пальцы, чтобы отвлечь себя от мыслей. Переместиться обратно в прежний мир не получилось. Оставалось только играть по правилам нового.

Когда дверь наконец отворилась и Винсент вошёл в комнату, я сразу заметила: он был не таким, как днём. Без мантии, с расстёгнутым камзолом и усталым взглядом — будто сбросил с себя не только парадный наряд, но и королевский титул.

Он остановился, не делая ни шага дальше, и какое-то время просто молча смотрел на меня. Его молчание не было неловким, скорее напряжённым, ожидающим. Потом он сказал:

— Я встретил свою истинную пару.

Слова прозвучали чётко, почти без эмоций, но за этой ровностью пряталось что-то невысказанное.

— Её зовут Оливия, — добавил он.

Мне не нужно было объяснений. Я же и так это знала.

— Что ж… Я понимаю, — спокойно, даже удивительно для самой себя ответила я.

Винсент нахмурился:

— Правда?

Я кивнула.

— Если это любовь, то кто я такая, чтобы мешать ей?

Мужчина тяжело выдохнул, словно сбрасывая с плеч груз, который давил весь день.

— Спасибо, — тихо выдохнул он.

— Единственное, чего я прошу — взаимное уважение. Мы оба не выбирали эту ситуацию.

Он коротко кивнул. И, кажется, впервые за день посмотрел на меня не как на красивое украшение, не как на часть политической сделки, а как на равную.

— Я хочу быть с тобой честен, Розалия. Сейчас развод невозможен. Я дал слово твоему отцу. Да и сам только взошёл на трон — слухи о разрыве пошатнут авторитет.

—Понимаю, — согласилась я. — А если… спустя какое-то время?

Он немного помолчал. А затем посмотрел на свои руки, медленно сжал пальцы, будто взвешивал всё, что собирался сказать.

—К сожалению, пока точные сроки я обещать не могу. Мне нужно время для улаживания дел. Если за это время ты не забеременеешь, я обращусь в церковь с прошением о расторжении брака. Обещаю.

Я кивнула. Неизвестно когда — не вечность. Выдержать можно. Да и обещание король дал, а это не фухры-мухры!

Но было кое-что, что меня насторожило.

— Винсент… я не хочу ребёнка в таком браке. Это будет несправедливо. Ни для меня, ни для него. Ни для вас с Оливией.

Он отвёл взгляд.

— Я понимаю.

— Тем более, — добавила я, — ваша истинная пара вполне может родить вам наследника.

— Увы. У неё нет статуса. Наследник от простолюдинки — вне закона. Лишь законная супруга может дать ему право на трон.

— Значит, держимся пока без наследников, — произнесла я с лёгкой усмешкой, за которой пряталось что-то между усталостью и горечью.

Он ответил взглядом, в котором было всё: смущение, вина, сожаление… и, возможно, сочувствие.

— Мне искренне жаль. Но, если процесс затянется, то наследник нужен будет.

Я снова устало кивнула…

— Сейчас вообще-то брачная ночь, — напомнила я с иронией, глядя на кровать, будто на поле боя.

Он вздрогнул:

— Да…

Наступила пауза. Мы оба молчали. И чем дольше длилось молчание, тем яснее становилось: ничего этой ночью не будет. И это было правильно.

Винсент подошёл к столу, взял нож для бумаг… и полоснул себя по ладони.

— Ты что делаешь?! — я вскочила, но он уже поднёс окровавленную руку над постелью. Пара капель упали на простыни.

Я замерла, округляя глаза. Он создавал доказательство. Иллюзию, которую увидят утром.

— Ты…

— Это не важно, — перебил он. — Лучше так.

Он замолчал, затем сел на софу у стены. Спина прямая, взгляд устремлён в темноту.

— Ложись спать, Розалия. Я переночую на софе.

Я смотрела на него, на этого короля, чужого, далёкого, но ставшего ближе. И впервые за весь день я почувствовала не одиночество… а безопасность.