Злой, плохой, (не) любимый

Пролог

Пролог

В серое и неприметное здание на одной из улиц столицы вошла девушка с кружевным зонтиком от солнца в руке. Серый дом из камня в несколько этажей ничем не отличался от остальных и не имел ничего примечательного. Вывески и то не оказалось над дверью. На входе ее никто не остановил и препятствий не чинил. Работники лениво подняли головы, услышав надоедливый скрип двери, мазнули по посетительнице отрешенно скучающим взглядом и дальше занялись своими делами.

Девушка прошла по коридору, стуча каблуками. На первый взгляд казалось, что она пришла подать прошение или заявить о преступлении. Но, дойдя до конца холла, она свернула в сторону лестницы. Посетительница неторопливо поднималась на самый последний этаж, словно обдумывала каждый свой шаг. Стоит ей идти дальше или нет? Но любопытство и чувство, что надо во всем разобраться, заставили ее шагать дальше.

Последний этаж разительно отличался от первого. Здесь все кричало о богатстве и серьезности конторы. Туда-сюда сновали весьма занятые люди, не удостаивая ее даже мимолетным взглядом. Ей и не нужно было лишнее внимание. Она сжала в руках бумаги, что буквально жгли кожу, и прошла дальше. На минуту остановилась перед дверью, чтобы успокоить свое бушующее сердце. И лишь протянула руку, чтобы попасть внутрь кабинета, как дверь раскрылась сама. И посетительница увидела перед собой неприятную картину.

Она смотрела на совсем еще молодую девушку, к которой, по всей видимости, домогались, но ей удалось сбежать от настырных приставаний. Ее щеки пылали, платье смято и кое-где порвано, помада на губах размазана, а дыхание все еще сбивалось от пережитого ужаса. Взгляд посетительницы заметался по кабинету, словно ища не то подтверждение, не то опровержение своим страшным догадкам. Комната, пропитанная запахом дорогого табака и мужского одеколона, который до этого момента был таким родным и любимым, теперь казался чужим и враждебным.

Сердце отбивало бешеный ритм в груди. Бежать отсюда! Без оглядки! В ушах зазвенело, словно рядом ударили в колокол. Зонтик выпал из ее рук. Она попыталась собраться с мыслями, но разум отказывался подчиняться. Нелицеприятная картина, что она видела перед собой прямо сейчас, говорила сама за себя. Жуткие догадки, словно ядовитые змеи, заползли в сердце, отравляя и душу, и сознание. Сжатые в руках бумаги были тому лишним подтверждением. Теперь никаких сомнений не осталось.

Взгляды двух девушек встретились. В глазах той, что пыталась убежать, было столько отчаяния и мольбы. По ее щекам текли слезы. Помада на губах размазана, волосы растрепаны, платье порвано. На шее виднелся кровоподтек, так похожий на…

– Беги от него… – еле выговорила попавшая в беду девушка и, оттолкнув замершую в дверях, убежала прочь.

Посетительница не долго глядела вслед убегающей. Она глубоко вздохнула, собираясь с силами, и медленно вошла в кабинет, пытаясь сохранить выдержку и лицо. Она должна узнать правду!

Тишина в приемной стояла оглушительная. Девушка была напряжена. Ей предстояло сделать свой выбор. Выдохнув, она шагнула к двери того, к кому изначально пришла. Он нашелся в кабинете.

– Это ты, дорогая? – как ни в чем не бывало встретил ее мужчина, стоявший возле окна, на секунду оторвавшись от бумаг в своих руках. – Что привело тебя ко мне? Не могла дождаться вечера и решила заглянуть к мужу на работу? Соскучилась по своему дракону?

Девушка не ответила. Она прищурила глаза и внимательно пригляделась. Он всегда имел безупречный внешний вид, но именно сейчас одежда мужчины подкачала. Верхние пуговицы рубашки расстегнуты, открывая темные волоски на груди. Волосы, что он укладывал утром, торчали во все стороны, словно в них не один раз запускали пятерню. Да и сам объект внимания девушки был несколько напряжен, словно она появилась не вовремя. Очень не вовремя.

Мужчина, почувствовав изучающий взгляд посетительницы, наконец-то оторвался от бумаг, но не успел ничего сказать. В кабинет ворвалась его помощница.

– Ой! – подалась она назад.

– Я развожусь с тобой! – громко и уверенно произнесла девушка, заставив замереть и мужчину, и его помощницу на своих местах каменными изваяниями. – Я развожусь с тобой! – произнесла она второй раз, глядя на того, кому она это говорила, не отвлекаясь ни на что.

Тут мужчина опомнился и сделал шаг в сторону девушки. Видимо, чтобы остановить ее, но та вытянула руку вперед.

– Публичное заявление о своем уходе от супруга хотя бы при одном свидетеле приравнивается к законному расторжению брака. Я развожусь с тобой, Хэвард Хагарт Фолкор!

Девушка кинула в сторону мужчины бумаги, что сжимала в руках, развернулась на каблуках и без сожалений и без оглядываний ушла.

Глава 1

Глава 1. Плохая девочка

Вероника

– Встать! Суд идет! – услышала я голос помощницы судьи и поспешила подняться на ноги.

Сегодня состоялось уже третье заседание суда по моему разводу. Я надеялась, что именно сегодня решение будет в мою пользу и, наконец-то, смогу избавиться от назойливой семейки бывшего мужа. Как я столько времени могла быть слепой и не видеть элементарного? Коля прицепился ко мне как клещ и высосал чуть ли не всю кровь. А я думала, что у него любовь такая своеобразная. Хорошо, что мне раскрыли глаза.

Я затылком чувствовала, как бывшая свекровь прожигала меня взглядом. Но разворачиваться не было желания, да и не видела в этом смысла. Снова услышать поток оскорблений и унижений? Нет уж, увольте. Мне первого заседания суда хватило.

В тот день Инга Денисовна явилась в зал суда вместо своего сына.

– Николаша не смог прийти. Он слег в больницу с нервным срывом. Мой бедный сыночек! – свекровь театрально приложила платок к глазам, но я знала, что слез у нее не было. Я вообще сомневалась в том, что моя свекровь умела плакать. – Он не смог вытерпеть такого подлого удара от этой змеюки! Ведь мой Николаша так любит свою жену, а она оказалась бессердечной тварью! – Инга Денисовна снова спрятала лицо платком. Так искусно оскорблять и при этом выглядеть потерпевшей могла только она. Ей бы в театр, стала бы ведущей актрисой. От поклонников отбоя бы не было.

– Прошу без оскорблений, – женщина-судья усталым взглядом человека, повидавшего на своем веку немало семейных драм, взглянула на Ингу Денисовну и постучала молотком, призывая свекровь к порядку. – Давайте по существу.

– Я и говорю по существу, Ваша Честь. Николаша так страдает, что не смог даже встать сегодня и позавтракать своим любимым блюдом, что я ему с утра приготовила, – запричитала свекровь. – Бедный мой Николаша! За что ему досталась такая бессердечная жена стерва.

– Так ваш сын дома? – удивилась судья. – Почему же он тогда сам не пришел на заседание по его же бракоразводному процессу?

– Говорю же, страдает он по этой падлюке! – Инга Денисовна снова указала на меня, но тут же опомнилась и принялась промокать платочком глаза.

Судья была тертым калачом, ни на секунды не поверив в тот спектакль, который разыграла перед ней свекровь. Она устало вздохнула, снова стукнула молотком, призывая к порядку.

– Еще раз повторится такое, я вынуждена буду вас оштрафовать за неуважение к суду, – слова судьи заставили свекровь побелеть.

Она упрямо кусала губы, ее глаза метали молнии, но все же ей хватило ума промолчать и не усугублять свое положение… В тот раз.

– Ваш сын недееспособный или он оформил на вас доверенность? – вопрос судьи поставил свекровь в ступор. Ответ женщины был отрицательным. – Или, может, вы имеете юридическое образование и представляете интересы сына как его адвокат? Почему вы снова здесь вместо Николая Аркадьевича?

– Нет, мой сын вполне нормальный, в отличие от этой, но я его мать! – обиженно воскликнула Инга Денисовна, словно прямо сейчас ей нанесли глубокую душевную травму. – Я имею право защищать своего ребенка, пока жива! Николаша такой беззащитный. Теперь ему приходится губить свои руки, чтобы заработать себе на жизнь из-за этой, – указала она на меня, проглотив последние слова под угрозой получить штраф от судьи. – А мой Николаша такой талантливый. Не все могут оценить его. Что только он нашел в этой хабалке в свое время? Я была против их свадьбы, но Николаша настоял. Теперь она обобрала его до нитки, даже холсты его забрала.

На минуточку, которые я покупала на свои деньги, а они еще и не дешевые. Я не стала озвучивать про это, но по праву забрала все то, что было приобретено на мои деньги. Как выяснилось, все принадлежало мне. Пришлось Коле возвращаться к матери в том, что на нем было. Оказалось, и вся его одежда была оплачена тоже мной. Собственно, чеки это подтвердили. И я как примерная жена собрала все его вещи.

Чеки, чеки, чеки… Мой муж имел привычку не выкидывать их. Для них у нас в квартире была выделена отдельная коробка, обувная, что стояла прямо в прихожей. Инга Денисовна боялась, что ее Николаша будет тратить на меня больше положенного и в каждый свой приход тщательно просматривала каждую бумажку. И их скрупулезность на этот раз сыграла с ними же злую шутку. Я никогда не была корыстной, но затягиванием развода они сами вынудили меня пойти на такие меры, чтобы потребовать с них компенсации.

– Развод можно было оформить и через государственный портал, если вашему сыну так тяжело присутствовать на заседании. Иначе я могу приравнять это к намеренному затягиванию процесса, – судья была на моей стороне.

– Нет, мы не хотим затягивать, – согласилась свекровь. – Но желаем получить денежную компенсацию. Пусть эта восполнит травму моего Николаши материально. Только после этого дадим согласие на развод.

Тут уже настала очередь судьи удивляться.

– Ваша Честь, я хочу подать встречный иск на материальную компенсацию, – достала я папку со всем необходимым, глядя на то, как перекосилось лицо свекрови. Суд вряд ли это учтет, но Инга Денисовна испугается точно. – Здесь все чеки и выписки из банков, подтверждающие, что все было приобретено на мои деньги. Николай Коваленко ни дня в своей жизни не проработал. Нашу семью все годы нашего брака обеспечивала я одна.

Глава 2

Глава 2. Новый мир

Вероника

Вы когда-нибудь бывали в Раю? Когда все… Даже не описать словами, как хорошо это. Я нет, но пришлось. Иначе воспринимать творящееся вокруг себя всерьез я не могла.

После удара головой и пронзительной боли белый свет заполнил все мое сознание. Не было ни тяжести тела, хотя я и так была худая от вечного недосыпа и недоедания. Ведь все лучшее предназначалось Коле. Боль тоже куда-то исчезла, словно мне вкололи обезболивающее.

Я словно парила над землей эфемерным существом, наблюдая за суетой на земле, что разворачивалось вокруг моего неподвижного тела. Одни истошно кричали, крутя головами, звали на помощь, звали врача. Другие кинулись за грабителем, которого и след простыл. И зачем ему только понадобилась моя старая и изрядно поношенная сумка? Денег в кошельке как всегда не было, только пара сотен. Неужели я сама же навлекла на себя беду, все время заглядывая в сумку? Ведь грабитель не знал, что из дорогого у меня там была заветная бумага о разводе. Он мог подумать, что я переживаю за наличность в большом размере. Эх, я сама на себя навлекла беду…

Люди все продолжали кричать. Их голоса я слышала словно сквозь толщу воды. Я взглянула на свое тело. Удивительно, насколько бледной казалась моя кожа, насколько безжизненным было мое лицо. Нет, это не из-за раны. Неужели меня не спасти? Ну где же скорая? Но вой сирен я так и не услышала.

Меня словно что-то потянуло в сторону. Я в последний раз взглянула на саму себя, сожалея о многом, чего не успела сделать. Пришлось подчиниться импульсу. И меня понесло в неизвестность.

Окружение менялось. Я не понимала, где находилась, но здесь не было ярких цветов. Ни зелени, как в райском саду. Ни огня и пепла, как поговаривают об Аде. Ни красок. Все безликое. Тем временем меня все несло. Вокруг стали проявляться силуэты. Нечеткие, бестелесные, словно призраки. Они не пугали меня нисколько. Наоборот, от них словно шло тепло. Пригляделась. Один из силуэтов ринулся в мою сторону. Либо я сходила с ума, либо мне действительно показалось, но я увидела перед собой лицо бабушки.

“Ничего не бойся, милая, – услышала я в голове. – И соглашайся на их предложение”.

Я протянула руку, чтобы коснуться хоть призрака родного человека, но меня снова потянуло дальше, на короткое расстояние. Передо мной открылось большое помещение. Без ничего. Вперед вела дорожка к силуэту. На этот раз он был осязаем. Стоило мне приблизиться, как образ в длинном балахоне развернулся в мою сторону и снял капюшон. Передо мной стояла женщина.

– Вы богиня смерти? – вдруг вырвалось у меня. Где же у нее коса?

На мой вопрос незнакомка лишь хмыкнула и пошла вперед. Меня против моей воли понесло за ней, словно я была у нее на привязи. Вскоре мы оказались на площадке, а впереди было много… Призраков?!

– Не бойся, они не причинят тебе вреда, – глядя на бестелесные силуэты, улыбнулась женщина, словно смотрела на своих детей. – Они совершенно безобидные и ждут своего часа, но никак не могут решиться. И тебя тоже ожидает такая участь, Вероника.

– Какая такая? – насторожилась я. – И кто вы? Почему я здесь?

– Выбрать свой мир, – ответ женщины был краток. – Тебе мое имя ничего не скажет, дорогая, но я все же озвучу. Меня величают Карной. Многие считают меня вестником смерти, другие – божеством, что помогает оплакивать умерших. Также мое имя связывают с карой. Душа человека проходит через мои руки, когда к нему возникают вопросы. Как в случае с тобой.

Слова Карны меня удивили. Что же я такого успела натворить в своей короткой жизни, чтобы карать меня? Не грешила вроде бы. Неужели из-за развода с Николашей? И тут он напакостил…

– И что мне придется сделать? Терпеть наказание? Удары плетьми или адский огонь? – понесло меня от злости.

Карна улыбнулась.

– Тебе надо выбрать. Возвращаться в свой мир, где тебя будут оплакивать родные и в скором времени забудут. Либо же направиться в другой мир, чтобы сделать то, что не успела у себя. Тебя не за что карать. Ничего плохого в жизни ты не совершала. Но в мои руки тоже просто так не попадают. Значит, ты что-то не сделала в своем мире. И тебе дали второй шанс закончить его.

– Я согласна! – торопливо ответила я, словно у меня не было времени на раздумья. – Согласна на другой мир!

Быть похороненной мне не хотелось. Вот же я! Живая.

Карна на мои слова снова улыбнулась, словно перед ней был ребенок, а не душа взрослого человека.

– Если успеешь все сделать правильно и вовремя, то, возможно, мне удастся вернуть тебя в свой мир живой, – затем она хлопнула в ладоши.

Я тут же начала отдаляться от нее. А как же условия? Как же озвучить задание, что мне нужно сделать? Правила? Исключения? Я замахала руками, пытаясь вернуться к Карне, но меня уже несло в другую сторону и не у кого было спросить. В глазах потемнело.

Пришла я в себя вся распластанная на полу. Словно упала в обморок и никто не пожелал меня поднять и переложить хотя бы на диван. Все тело ломило, но больше всего пугала сухость во рту. Неужели мы так хорошо отметили мой долгожданный развод, что я не смогла дойти до кровати? Но тут моя память подкинула мне картины. Мы вчера не успели свидеться с Ларкой!

Неожиданный стук в дверь заставил меня вздрогнуть.

Глава 3

Глава 3 Муж или чудовище?

Вероника

– Моника Фолкор Хаттон, какого черта ты творишь?! – прорычал мужчина, еще какой, и шагнул в мою сторону.

Не успела я отойти от одного шока, как пришлось изумляться еще раз. Даже забыла отскочить назад. Я так сильно была ошарашена видом мужчины, который назвался моим мужем, а теперь еще и проник в мою комнату. Небритый, рубашка расстегнута чуть ли не до середины, накинутый сверху плащ был помят и изрядно испачкан, словно носивший его рыскал всю ночь по злачным местам, а не сидел дома возле камина с бокалом в руке. Волосы растрепаны, словно он раз за разом водил по ним руками, отчаявшись или не видя иного выхода из ситуации. В руке он сжимал какие-то бумаги, словно заявился потрясти ими перед лицом жены. Так, стоп. Моника – это я? Значит, гнев мужчины сейчас полностью обрушится на меня? Ну, Карна!..

Хотя… Мужчина-то ничего. Целый герцог. И не старый совсем…

– Что все это значит, дражайшая моя супруга? – назвавшийся моим мужем едва сдерживал себя. – Что за выходки с разводом? И без всяких объяснений.

Я так и стояла, смотрела на него и на то, как он приближался ко мне шаг за шагом. На крики и возмущения в последнее время у меня выработался иммунитет. Моя милая свекровь и покруче выкрутасы показывала. Этим меня не пронять. И главное не это. Раз муж говорит о разводе, значит, он мне не такой уже и муж. Получается, я развелась там, но и мое новое тело получило свободу здесь?

От радости я чуть не начала протирать руки прямо перед пока еще незнакомым мне мужчиной.

– Все объяснения в твоей руке, – спокойно и холодно ответила я, наконец-то сумев заговорить. Не зря же он эти бумаги принес с собой и теперь сминал их.

Муж опешил от такого заявления. Весь такой пугающий из себя, на некоторое время он даже растерялся, но быстро взял себя в руки.

– Откуда у тебя все это? Кто принес тебе эти подделки? – и как я ожидала, он вытянул руку и потряс бумагами перед моим лицом. Среди них я успела заметить и снимки.

Неужели доказательство его измены? И такая злость меня взяла. После всего он еще и заявился сюда что-то требовать от своей жены? Интересно, где документ, подтверждающий, что они больше никто друг другу? Что давали в этом мире? Свидетельство, как в моем мире, справку или просто на словах?

Я огляделась, но в комнате Моники ничего такого не нашла. И удивилась. Куда она могла его положить или спрятать? Девушка сама захотела развода, если верить словам и возмущениям мужа, уже бывшего. Значит, должна была относиться к документу бережно. Я-то вон нарадоваться не могла своей свободе, из-за чего и поплатилась.

– Что ты ищешь, Моника? – обреченно выдохнув, спросил мужчина крайне уставшим голосом, заметив мои метания. Словно он уже… Сдался?

“Что-то тяжелое, чтобы тебя огреть”, – подумала я, все еще выискивая глазами либо сам документ, либо место, специальный тайник, куда Моника могла спрятать его.

Ну не могла же она сжечь его или разорвать на мелкие кусочки? Но вслух озвучила другое, чтобы не злить взвинченного бывшего мужа девушки. Мне нужно было время, чтобы во всем разобраться. Вот после уже можно и поговорить. Сейчас же мне нужно было остаться одной и обо всем хорошенько так подумать.

– Свидетельство о нашем разводе, – развернулась я к мужчине, имени которого так и не узнала. Не напрямую же мне у него спрашивать. – Больше мы с тобой не муж и жена, а значит, ты больше не имеешь права врываться ко мне и находиться в моих покоях.

Мои слова разгневали только что успокоившегося мужчину еще сильнее. На его скулах заиграли желваки. Губы сжались в тонкую линию. Руки буквально смяли бумагу в один комок.

– Дорогая, ты уверена в своих подозрениях и словах? – шагнул он ко мне. Я почувствовала жар от его тела. В голове мысли запутались. Я напрочь забыла о том, что хотела сделать в данный момент. Почему такие экземпляры достаются не нам? – Не пожалеешь потом, Моника?

Я ответила не сразу. Так была зачарована его глазами, в которых наряду с гневом и обидой на жену одновременно плескались и нежность, и любовь. Я не сомневалась в том, что такие мужчины умели любить. Окажешься в руках таких и обо всем забываешь. Так почему же Моника отказалась от него?

– Нет, – произнесла я и сглотнула, будто попала под его чары.

На лице мужчины не дрогнул ни один мускул. Он продолжал смотреть на меня своими колдовскими глазами. В моей голове словно сахарная вата образовалась. Ноги подкосились. Я бы такому, может быть, все простила. И покорилась. Этот представитель, от которого разило грубой силой, мужественностью, но в то же время и притягательностью, имел на это все права. Не то, что мой Коленька. Ни обнять, ни прижаться, ни на грудь его голову опустить. Я чуть себе по рукам не дала, когда почувствовала острое желание коснуться его, провести ладонями по его груди, дабы убедиться в том, такой ли он горячий, как кажется. Да и сам мужчина поддался моменту и склонился к моим губам. Еще немного – и я могу почувствовать вкус его поцелуя…

– Тогда я не прощаюсь с тобой, Моника Хаттон, – выдохнул он мне прямо в губы, рождая мурашки. – Я дождусь того дня, когда ты сама придешь ко мне и будешь умолять принять тебя.

И прижал меня к своему телу, накрыв губы поцелуем. Жестким, грубым, властным и требовательным, доказывающим, что я все еще принадлежала ему. Безропотно и безоговорочно. Когда я уже была готова выгнуться в удовольствии, застонать и упасть к его ногам, поцелуй прервался. После мужчина, не взглянув на меня, ушел. Подле моих ног остались лежать смятые бумаги и снимки. Я обессиленно опустилась на пол рядом с ними. Протянула к ним дрожащие руки. Так в чем же причина развода этих двоих, когда между ними такая страсть и так сильно искрит?

Глава 4

Глава 4. Уже не муж

За сутки до этого…

Хэвард Хагарт Фолкор

Я так и остался стоять столбом, когда Моника заявила о разводе и ушла. Мне бы погнаться за ней, остановить ее, все расспросить, что же произошло, но я продолжал стоять неподвижно возле окна. В голове лихорадочно крутились мысли, что же я такого сделал или не успел сделать, чтобы моя жена развелась со мной таким образом. Древний способ разойтись с мужем-драконом, не прибегая к помощи суда. Откуда она только узнала о нем? Ведь мы постарались, чтобы о нем знало как можно меньше народу. Драконов с каждым годом становилось все меньше, не хватало еще, чтобы их истинные уходили от них таким простым способом.

– Лорд Хэвард, вам что-нибудь принести? – услышал я обеспокоенный голос своей помощницы, которая стала свидетельницей некрасивой сцены, и, наконец-то, отмер.

– Нет, благодарю, – сжал я бумаги, с которыми разбирался с самого утра, но так и не смог найти несоответствия. А дело было срочное. Вместо этого теперь все мои мысли занимала Моника. – Можешь идти к себе, Халпер.

Девушка ушла, оставив меня одного. Присел за стол, убрав бумаги, с которыми теперь не имеет смысла разбираться. Все равно не смогу сосредоточиться, когда в моей жизни творилось такое. Халпер все же не послушалась и через пару минут снова заглянула в кабинет.

– Все встречи на сегодня я отменила, перенесла на другие дни, – отчиталась она, ставя передо мной стакан с янтарного цвета напитком и початую бутылку. – Это для успокоения нервов. Также я подобрала это с пола. Их держала в руках ваша супруга. Подумала, что вам будет важно увидеть их.

Халпер не задержалась в кабинете. Аккуратно, как делала всегда, сложила какие-то листы на столе, исполнила свою работу и ушла в приемную, плотно прикрыв дверь. Я же осушил бокал, затем тут же наполнил его повторно. Я не чувствовал ни привычного вкуса, ни жжения напитка в горле, ни тепла, что разливался по телу. В голове все крутился один единственный вопрос: «Почему Моника решилась на такой шаг?». Ведь между нами было все хорошо. Или все-таки нет? Я что-то упускал из виду?

Снова осушил бокал, прикрыл глаза и прислонился к спинке кресла.

С Моникой мы были женаты уже как семь лет. В начале это был договорной брак, как часто бывает в высшем свете, но со временем между нами образовались теплые отношения: привязанность, доверие, симпатия. Детей у нас не было. Моника была молода и не захотела детей, и мы оставили этот вопрос на потом. Передвинули. Так и прошли годы, незаметно для нас. И тут я сегодня услышал о разводе. Ни слова объяснений.

Вдруг я замер. Только сейчас отметив, что Моника что-то сжимала в руках, когда заявила о разводе. Занятый бумагами, я не сразу вспомнил именно эту деталь. Да и Халпер говорила про какие-то бумаги. Сказала, что, возможно, это окажется важным для меня.

Я, как хищный зверь, кинулся к столу, схватил стопку мятых листов. Там оказались еще и снимки. Меня в первую очередь заинтересовали они. Стоило взглянуть на них, как во мне проснулась злость. Зверь внутри зарычал. Тут же начался оборот. Массивные крылья раскрылись, снеся на своем пути все, что мешало им. Обычно я контролировал оборот, но тут выброс негативных эмоций не дал совладать с собой.

– Что за черт?! – рыкнул я так, что стены затряслись?.

На шум в кабинет вбежала обеспокоенная Халпер.

– Ой! – пискнула она, увидев перед собой наполовину человека, наполовину дракона, и попятилась назад. Моя помощница впервые видела меня в таком состоянии. Для своих подчиненных я всегда был примером.

– Стоять! – пригвоздил я ее. – Что это? Главное, откуда? – тряся снимками, взглянул я на Халпер. Мне нужны были ответы!

Помощница смотрела на меня ни жива ни мертва. Ее взгляд был устремлен за мою спину. Вспомнив про крылья, убрал их, снова принимая облик человеком. Я был единственным в своем роде. Черный дракон. Феномен, появившийся в роду серебряных драконов.

– Я… Я не знаю, – еле выговорила Халпер, заикаясь. – Это принесла ваша супруга.

– Что-то странное было до ее прихода? – поинтересовался я, сжимая снимки. Испепелить бы их, чтобы и следа от них не осталось, да не мог. Нужно было досконально изучить их, чтобы понять, откуда все-таки они появились. Нужно срочно найти того, кто точил на меня зуб и уничтожал мою семью.

За все эти годы я ни разу не изменял Монике. Но на снимках были лжедоказательства, словно я наслаждался в объятиях не менее десяти любовниц. И она поверила им, ни словом не обмолвилась со мной. Не поделилась своими сомнениями, не потребовала доказательств.

– Не-нет, все как обычно, – все еще заикаясь, ответила Халпер. – Никаких посетителей. Но, – вдруг засомневалась она, – я отходила ненадолго по вашему поручению. Как раз в это время и пришла леди Фолкор. Я вернулась к концу вашего разговора.

Упоминание имени жены в ключе с моим отдалось в груди болью. Сегодня она отказалась от меня, от моего имени, от моей поддержки и защиты. Пусть между нами и не было той страсти и чувств, что многие называли истинностью, я по-своему любил Монику. И не хотел ее терять. Я был сильным драконом. Даже золотые не могли сравниться в мощи со мной, как и в силе магии, а они наследовали трон. Моя жена не чувствовала давления со стороны моей силы, как другие. Она не скукоживалась, когда я появлялся рядом.

– На сегодня меня нет, – схватив остальные бумаги, что, по-видимому, тоже обличали меня в чем-то, вышел из-за стола.

Глава 5

Глава 5. Дневник

Вероника

Я чуть было не подбежала к шкафу. Удерживало только то, что в новом теле не было сил. Степенно подойдя к книжному стеллажу, словно я шла по подиуму, провела рукой по корешкам книг. Многие из них были старинные, в кожаном переплете. На одной из полок отыскался дневник, ничем не отличимый от любовных романов. Если бы не помощь Карны, по крайней мере, больше некому мне было подсказать, я бы сама не догадалась поискать там и не наткнулась бы на весьма растрепанную обложку, словно книгу не выпускали из рук.

Прижимая к себе весьма ценную находку, развернулась и задумалась. Я была немного растеряна и не понимала, утро сейчас или день. Не успела до конца осознать, что переместилась в другой мир, как тут же узнала про мужа и развод. Муж оказался непростым, но главное: нас с ним больше ничего не связывало, несмотря на мою странную реакцию на него. Вспомнив про зеркало, снова шагнула к нему. Мне снова захотелось взглянуть на новую себя. Внезапный приход Хэварда не дал мне возможности рассмотреть себя как следует.

Неуверенно ступая, словно заново училась ходить, подошла к большому зеркалу во весь рост. И на этот раз на меня смотрела незнакомая девушка, напуганная и растерянная. Правда, породу было видно сразу.

Овал лица Моники был утонченным, скулы – выразительными. Кожа, словно фарфор, оказалась гладкой и бледной, без единого изъяна. Интересно, это постоянный уход или же Бог дал? Я сумею так же ухаживать за собой? Живя с Коленькой, не имела ни времени на себя, ни средств по уходу за собой. Все тратилось на него одного. Самый дешевый детский крем заменял мне почти всю косметику.

Тряхнула головой. Волосы цвета спелой пшеницы ниспадали густой волной до самой талии, блестя в лучах свеч. Но больше всего меня поразили глаза. Огромные, миндалевидные, они сверкали необычным изумрудно-зеленым цветом, в которых, казалось, плескалась сама магия. В моей собственной жизни я обладала обычными карими, потускневшими, какие можно было встретить на каждом шагу.

Провела по тонкой шее. Про такую говорят – “лебединая”. Тело худое, ни грамма лишнего веса. На полноту я не жаловалась и в своем мире. Наоборот, хотела набрать пару килограммов, чтобы не казаться живым скелетом. Моника же была изящной, будто не выходила из финес залов.

Коснулась цепочки на шее и дотронулась до кулона. Он аккуратно прятался в ложбинке между грудями. Жилка пульсировала, словно я до сих пор чего-то боялась. Я попыталась напрячься и хоть что-то вспомнить из жизни Моники. Должна же я знать хотя бы элементарные вещи: что она любит, что нет, с кем дружит, где бывает. Но в голове царила пустота. Взгляд опустился ниже. Хрупкие тонкие запястья сжимали в руках дневник.

Дневник Моники Хаттон. Единственная ниточка, связывающая меня с этим новым и пока еще чужим миром. Перестав глазеть на новую себя, удобно устроилась на кровати. Мне не терпелось скорее начать листать личные записи девушки, в чьем теле я находилась, чтобы что-то исправить или закончить.

Первые страницы были исписаны каллиграфическим почерком, полным девичьей нежности и наивности. Записи о балах, поклонниках, первых несмелых чувствах. Только они мало интересовали меня. Я искала записи про загадочного мужа. Такой ли лорд Хэвард плохой, как он предстал передо мной в первый же день?

Мельком скользила по строчкам дневника девушки, ища те моменты, где бы упоминалось имя лорда Фолкор. И чуть не пропустила. Пришлось пролистнуть обратно несколько страниц.

“Сегодня я впервые увидела его, – начиналась самая первая запись Моники, посвященная лорду Фолкору. – Герцог Хэвард Хагарт Фолкор. Он стоял рядом с принцем, что-то активно с ним обсуждая. Я осмелилась подойти к ним и пригласить герцога на танец. На весеннем Цветочном балу допускалось такое, когда девушка сама приглашала кавалера. Он улыбнулся мне. Снисходительно. Это я потом узнала. Но в тот момент счастливее человека, чем я, на том балу не было никого.

Я не раз слышала от отца, что он хотел бы именно его мне в женихи. И я рискнула попробовать. Только знала бы, к чему это приведет, сбежала бы с того бала не оглядываясь…”

Эмоции девушки, как и ее слова в дневнике, я не понимала до конца. Снова и снова листала страницы, пытаясь отыскать то самое важное, что могло бы являться ключом ко всему. Но стук в дверь стал для меня неожиданностью.

– Миледи, – я узнала голос Полли, – к вам пожаловали ваши родители.

Кто?

Мои глаза забегали по комнате. Дневник с грохотом выпал из моих рук. Родители Моники? Они же меня сразу раскусят! Мать всегда чувствует своего ребенка. А тут я даже сутки не пробыла, чтобы хоть как-то узнать привычки Моники и попытаться подстроиться под них.

Я вскочила с кровати, не зная, что мне предпринять. Притвориться, что мне нездоровится? Ну не выпроводить же их из дома. Глаза заметались. Взгляд на секунду задержался на склянке, что закатилась под стол (Откуда она там?), но тут же переместился.

– Миледи? С вами все в порядке? – забеспокоившись о своей хозяйке, горничная распахнула дверь, шагнув в комнату не дождавшись приглашения. – Что за шум? Вам нужна помощь, леди Моника?

– Все хорошо, Полли, – успокоила я служанку. – Передай моим родителям, что я скоро спущусь.

Девушка не поверила. Постояла несколько секунд, пока я снова не повторила свои слова, и только после ушла. Мне же нужно было время успокоиться и выйти к родителям. Только сейчас я поняла, какую совершила ошибку, выискивая в дневнике Моники записи о муже. Нужно было о родителях! Не садиться же мне за чтение сейчас. Но кто же знал, что они решатся навестить дочь именно сегодня. Неужели до них успели дойти слухи про Хэварда и его дела, как и про развод?

Глава 6

Глава 6. Поддержка друга

Хэвард Хагарт Фолкор

За время моего отсутствия жизнь во дворце нисколько не изменилась. Слуги при виде меня все также жались по углам, пытаясь слиться со стеной. Гости в замке пытались доказать, что они чего-то стоят и заслуживают более хорошего обращения, чем имели сейчас. Преодолев портальный зал, где меня встретили охранники и кивнули в знак приветствия, я поспешил по длинным коридорам дворца. Попадающиеся на пути гости приветствовали меня и пытались заговорить, но все их попытки были тщетны. Мне было некогда, не до них. Не попади я в такую ситуацию, все равно бы мое отношение к ним изменилось в лучшую сторону. Я спешил в наши с Моникой покои. Если ее не было в поместье, то, возможно, она явилась во дворец? Мне нужно было напасть хотя бы на след своей супруги. Мне не верилось, что она развелась и отказалась от меня.

На секунду остановился возле дверей. Выдохнул и лишь после толкнул. Мои надежды не оправдались. В наших постоянных покоях во дворце императора уже несколько дней никого не было. Это подтвердила не только пыль на мебели, но и слуга, который постоянно находился там и следил за нашими комнатами.

– Леди Фолкор не было во дворце уже довольно давно, – доложил он без запинки. И нисколько не врал. – Обычно она всегда заранее присылала записку, чтобы мы ставили в гостиной букет свежих цветов.

На некоторое время я замер прямо посреди покоев и задумался. Стоит ли искать супругу или дать ей время остыть? Вдруг ей просто лишнее наговорили подруги, очернив мое имя? Зависть? Банальная ревность с их стороны?

Так и не придя ни к какому выводу, решил свидеться со своим другом. Личные покои принца находились в другом крыле дворца. Пришлось идти пешком из-за запрета на порталы в замке императора. По пути я встречал фрейлин императрицы, который пытались привлечь мое внимание. Глубокое декольте, томные взгляды, призывные движения. Все это только отталкивало меня. Мне не было дела до них. Я никогда не любил сборища во дворце императора. Чувствовал себя так, словно попал в логово ядовитых змей. Каждый норовил откусить себе кусок побольше. Действовал за спиной, разворачивал закулисные игры. Когда же приходило время расплаты, умоляли о пощаде. Император прощал. Как по мне, нужно было казнить. Предавший единожды – предаст и еще раз.

Принц встретил меня в своих личных покоях. Обстановка была сдержанной, но со вкусом. В камине потрескивал огонь, отбрасывая на лицо Тревора танцующие тени. Его Высочество был не один. Обнимая мужчину за шею, на его коленях сидела одна из фрейлин императрицы. Девушка тут же отскочила от Тревора, когда я вошел в его покои, и присела в книксене.

– Иди, Синтия, – отослал ее принц сразу же, все еще оставаясь в расслабленной позе и глядя на девушку сожалеющим взглядом. Но стоило нам остаться наедине, от былой легкомысленности принца не осталось и следа. – Что случилось, мой друг? Да на тебе лица нет.

Я сам все еще глядел на дверь, которая недавно закрылась, отрезая нас от всего мира, не зная, с чего начать. Дружба с принцем у нас началась еще в нашу раннюю молодость. Нас тренировали вместе. Все время заставляли соперничать. Мой отец и нынешний император дружили, и мне приходилось часто бывать во дворце. Первое время мы с Тревором колотили друг друга, не желая уступать или проигрывать. Со временем научились поддаваться, как и крепко сдружились.

– Моника ушла от меня, – вместе с выдохом нашел в себе силы озвучить свою основную проблему. – Откуда-то узнала про древний способ развестись без суда и прочей возни.

Тревор заговорил не сразу. Он налил в стакан янтарной жидкости, протянул стакан мне. Осушил свой, дождался, пока я сделаю то же самое. Потом налил очередную порцию и лишь тогда начал задавать неудобные вопросы, которые обычно задавал я.

– Причину объяснила? – Тревор не верил в глубокие чувства, но его все же умиляли теплые и доверительные отношения между мной и Моникой.

Я молча протянул другу снимки, что оставила мне моя жена. Уже и не жена, получается. Принц некоторое время молча разглядывал снимки, изредка кидая на меня странные взгляды. Тоже начал сомневаться во мне и в моей преданности ему?

– Откуда все это? Хэв, ты же не… – не договорил он.

Хотя я никогда не хвастался личными победами в постели, как и не изменял жене, подозрения друга больно царапнули. Он мой лучший друг, а все туда же. И раз Тревор не верил мне, то что стоило говорить о Монике?

– Нет, я не изменял Монике, – уверенно и твердо произнес я. – И я не в курсе, кто на этих снимках. Я никогда не видел этих девушек, не то чтобы спать с ними.

– Я должен был спросить и услышать твой ответ, – слова принца доходили до меня словно сквозь толщу воды.

И ведь действительно, сколько бы я ни напрягал память, ни одну из девушек я так и не смог вспомнить. Разве такое бывает? С моей работой невозможно! Я мог отыскать в своей памяти образ почти любого, с кем пересекался или обмолвился с ним хоть словом. Тут же – ничего, словно пустота. На память и на свои магические способности я никогда не жаловался. Никто не мог уверенно сказать, на что я был способен. В зависимости от разных ситуаций мои силы росли, а магия увеличивалась. Я даже мог превзойти принца, как и императора, хотя они являлись представителями золотых драконов. Я же всего лишь черный дракон, хоть и один такой в своем роде. Меня побаивались, мной пользовались, и меня же хотели уничтожить.

– Хэв, – принц кинул снимки на стол. – Я знаю тебя уже столько лет. Я знаю твою честность и твою преданность империи и своей жене. Я не верю ни единому снимку, что очерняют твое имя. Как Моника могла повестись на такой развод?

Глава 7

Глава 7. Дом, милый дом

Вероника-Моника

Приход герцога не сумел расшатать мое внутреннее состояние, как и внезапное появление родителей Моники. Правда, вернувшись в комнату, где я и очнулась после встречи с богиней Карной, некоторое время ходила туда-сюда, размышляя обо всем и в то же время ни о чем. Я все не могла понять, что же мне нужно было сделать. Какой поступок мне нужно совершить? Ведь богиня не будет врать. Она напрямую озвучила, что я что-то не сделала в своем мире, и теперь мне дан второй шанс. Но что? Хоть бы кто подсказку дал!

Устав от хождений, присела у окна, укутавшись в плед. Передо мной открылся маленький сад, где вовсю царствовала весна. Нежные листочки шелестели на ветру, словно проверяли: стоит им расти дальше или нет. Мой взгляд упал на цветы, что росли прямо под окном. Пока глаза взирали на яркий цвет, я снова ушла в свои мысли.

На этот раз мои мысли крутились возле герцога. Его образ так и стоял перед моими глазами. Сильный, уверенный, с ясным взглядом. Но он был омрачен тенью, что бросили на него и его имя. Почему под удар попал именно он? Я хоть и была далека от всего этого, но понимала, что его выбрали не просто так. Он мешал планам других? Узнал что-то, что ему не нужно было знать? Обидел кого-то? Или же сам герцог захотел большего, чем у него было? Но что, если он действительно виновен? Ведь не бывает абсолютно честных и невиновных людей.

Но я вспомнила его руки, его глаза и его слова. Вспомнила, как он стоял передо мной. И ни слова оправданий. А ведь многие, даже когда их ловили с поличным, говорили, что это не то, о чем мы могли бы подумать. Может, герцог действительно невиновен? И его поцелуй – будь он неладен! – все не выходил из моей головы.

Я вздохнула. Горечь смешалась с гневом. Кто бы ни решил подставить мужа Моники, они хотели сперва сломать его, лишив семьи, лишив самого дорогого. Что же мне делать? Почему Карна не подает мне никаких знаков? Сколько мне нужно ждать?

Решив не торопить события, прислонилась к холодному стеклу. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов на каминной полке. Внизу было слышно, как слуги ходили по дому и переговаривались между собой. Мне здесь было уютно. Мне здесь нравилось. Будто я попала сюда не только пару часов назад, но и прожила всю свою жизнь.

Мое уединение прервал стук в дверь. Полли принесла обед.

– Миледи, ваш обед, – Полли прошла в комнату и поставила поднос на небольшой столик с креслом. – Повар в честь вашего возвращения приготовил ваше любимое блюдо. Надеюсь, вам понравится.

Я улыбнулась. Было немного непривычно, что мне стараются угодить.

– Благодарю, Полли. Это очень мило с его стороны.

Горничная кивнула и, слегка склонив голову, вышла из комнаты, оставив меня наедине с ароматами, что шли от подноса. Я пересела за стол. На подносе стояла тарелка с горячим супом, источающим запах свежих овощей и зелени. Рядом лежал кусочек теплого хлеба с хрустящей корочкой. Также на подносе была корзиночка с ягодами и чашка дымящегося чая.

Я принялась за обед. Стоило мне попробовать суп, как тепло разлилось по телу, а вкус напомнил мне детство. Хлеб оказался пальчики оближешь, с легкой ноткой сливочного масла. Я ела медленно, чтобы успеть насладиться вкусом. Все мысли и напряжение ушли.

Когда суп был съеден, я взялась за корзиночку. Легкая кислинка ягод смешалась со сладостью крема, что я невольно улыбнулась. Мое любимое пирожное. Откуда повар мог узнать про мои вкусы? Или они схожи с предпочтениями Моники? Не могли же перенести меня в другой мир еще и из-за этих мелочей. Или могли? Кто разгадает игры богов?

Не став забивать голову тяжелыми мыслями, после сытного обеда я решила пройтись. Внешний мир меня пока еще пугал, чтобы я могла явить себя обществу, потому решила осмотреть дом.

Коридор второго этажа оказался не длинным. Всего несколько дверей. Одни вели в мои покои, другие – в гостевые спальни. В них ничего интересного не было. Я спустилась на первый. Каждый мой шаг сопровождался тихим скрипом половиц, будто дом делился со мной своими переживаниями.

Я не стала заглядывать в гостиную, где разговаривала с родителями леди Хаттон. Открыла соседние двери. Это оказалась небольшая комната с низким потолком и единственным окном, из которого лился мягкий свет. На столе лежали книги с потрепанными страницами и писчие принадлежности. На каминной полке стояли фотографии в рамках, где я узнала еще юную Монику и ее родителей. Лицо герцога среди них не наблюдалось. Неужели леди Хаттон успела вычеркнуть его из своей жизни, а этот дом – путь ее отступления? Все же мне придется во всем разобраться.

Не став заглядывать на кухню, чтобы не тревожить слуг, я решила вернуться в свои покои. Библиотеку изучать я не стала. Настроение было не для чтения книг. Чтобы не тратить свое время, я решила изучить дневник Моники с самого начала. Вдруг что-то выяснится из ее записей.

Не став ничего трогать в комнате, которая, скорее всего, служила для леди Хаттон личным будуаром, я прикрыла двери. Но успела дойти только до лестницы, как меня окликнула Полли.

– Миледи, вам письмо, – протянула она мне конверт.

Без имени и без обратного адреса.

Абсолютно чистый. Без единой надписи и особенной закорючки. Без каких-либо опознавательных знаков. Тот, кто его отправил, не хотел, чтобы узнали о нем. Мое сердце встрепенулось. Что-то тут определенно не так.

Глава 8

Глава 8. Тревожные мысли

Вероника-Моника

Черная Башня, в полночь, через три дня.

Три дня…

Всего три дня отделяли меня от встречи с тем, кто прислал письмо. Неизвестный мне человек назначил встречу в Черной Башне. Без подписи кто он, без каких-либо объяснений, зачем ему встреча со мной. Лишь время, место и туманная фраза: «Нам нужно встретиться». И что-то в этом послании заставило мою кожу покрыться мурашками.

Черная Башня.

Название звучало как из старинной легенды или как проклятое место. Да и время указано такое, когда случаются ужасные вещи. Размышляла я долго и решила, что, прежде чем пойти на ночную встречу в неизвестном месте, нужно узнать о нём хоть что-то.

На другое утро я решила провести свой новый день дома. Вдруг у меня получится разговорить служанку. Да и Люмен будто скрывал что-то. С ним бы тоже не помешало поговорить. Но это попозже. Сейчас мне хотелось найти книги по истории нового мира, по его законам. Должно же было в доме что-то из этого иметься.

– Нужно разобраться с устройством этого мира, раз мне придется задержаться тут, — твердо решила я, оглядывая полки домашней библиотеки.

В комнате, которая служила кабинетом Моники и личным будуаром одновременно, ничего примечательного я не нашла. Видимо, леди Хаттон вела там свой дневник и более ничем другим не занималась. Ее личные записи я тоже прочитала от корки до корки. Там тоже не было ни слова про того, кто бы мог прислать ей письмо. Ни одного имени. Только про лорда Фолкора и то, как она начала его подозревать во всех его грехах. После пары странных писем. Можно было бы считать, что я зря потратила время, ну хоть про бывшего мужа Моники узнала многие подробности. И о том, что письма приходили регулярно.

Библиотекой оказалась небольшая комната с плотными темными шторами. Высокие стеллажи из темного дерева были установлены вдоль стен. Все полки полны книг вплоть до потолка. Здесь пахло пылью и стариной. Видимо, сюда мало кто заходил, судя по слою пыли на полках.

– Если уж застряла здесь, то обязана понять, как все устроено. Любая моя ошибка может стоить мне жизни, – прошла я вдоль стеллажей, касаясь корешков книг. – Как бы понять, как расставлены книги? Мне нужны история и законы, а не чепуха про чувства и рыцарские сражения.

– Так есть же картотека, – услышала я за спиной голос Полли и едва не вскрикнула от испуга. Не услышала, как она вошла. – Еще ваша бабушка составляла ее.

Уже через несколько минут я сидела в удобном кресле возле окна с рядом с журнальным столом, окруженная стопками книг. Пока Полли протирала пыль, страницы старинных фолиантов шелестели под моими пальцами, а глаза жадно впитывали строки.

Если вкратце, то, как обычно, не обошлось без войн. В остальном же новый магический мир Этерион отличался от нашего только его жителями. Кого только тут не было, что и не перечислить всех. Так я узнала, что лорд Фолкор являлся единственным черным драконом. Но пока жители мира и его столицы Альмариона интересовали меня мало. Я искала информацию про Черную Башню, но про нее я так и не нашла ни слова.

Зато узнала, что магия здесь регулировалась. За запретные заклинания могли и в тюрьму упечь, если доказывалась твоя вина. Маги и люди проходили судебный процесс по-разному. Обычным смертным многое сходило с рук, но только не магам. Магов и магических существ могли покарать, лишив сил и жизни, не только закрыть в темнице. Тюрьма считалась легким наказанием.

Больше в тот день в мою голову информация не помещалась. Забросив все книги, я ушла в свои покои с красными глазами. Так и завершился мой первый день. До встречи с незнакомцем оставалось два дня. И на другой день я попросила отвезти меня в библиотеку. Там-то точно должна находиться информация про Черную Башню.

Столичная читальня встретила меня тишиной и запахом старых страниц. Я прямиком прошла между стеллажами, направляясь к стойке библиотекаря. Возможно, Чёрная башня – это какое-то забытое здание и давно кануло в Лету?

– Простите, – обратилась я к пожилому библиотекарю. – Вы не знаете, где можно найти информацию о Чёрной башне?

Мужчина поднял глаза и медленно снял очки.

– Чёрная башня? – переспросил он, и в его голосе прозвучала легкая настороженность. – Это необычный запрос.

– Так она существует? – не то удивилась, не то обрадовалась я. Ну хоть что-то!

– Существовала, – поправил меня пожилой человек. – Но её снесли больше ста лет назад.

Я почувствовала, как у меня похолодели пальцы.

– А где она стояла?

Библиотекарь задумался, затем встал и жестом велел следовать за ним. В дальнем углу одного из залов библиотеки, среди пыльных фолиантов он достал старую карту города.

– Вот здесь, – он ткнул пальцем в точку на окраине. – Теперь там только пустырь.

– Что с ней случилось? – настаивала я. Мне нужно было узнать всю подноготную этой Черной башни.

– Давно это было. Уже мало кто помнит ее историю. Поговаривали, что там происходили странные вещи. В конце концов, власти решили ее уничтожить.

Я вздрогнула. Пока еще ничего не понятно.

– А почему она называется Черной?

Глава 9

Глава 9. Ваше Высочество

Вероника-Моника

– Миледи, к вам гости, – услышала я встревоженный голос Полли. – Его Высочество Тревор.

Его Высочество? Сам принц? Что он забыл у меня дома?

Удивление тут же сменилось страхом. Что, если он прознал про подмену душ и теперь явился за мной?

После тяжелые дубовые двери распахнулись, и в мои покои вошла горничная. Вот что за привычка сообщать мне важные новости за дверью? Полли осмотрелась, словно в моей спальне она могла встретить кого-то, кому ой как не понравится появление принца в моем домике. К тому же, скорее всего, без свиты. Девушка боязливо прошептала:

– Миледи, – было видно, что Полли сильно волновалась и находилась чуть ли не на грани обморока. – К вам принц. Лично. Ждет в гостиной.

Сердце бешено заколотилось. Сам принц империи Этерион здесь, в моем маленьком домике. В этом странном магическом мире, где я до сих пор не узнала элементарные правила: сколько раз кланяться и можно ли смотреть в глаза особам королевской крови. А теперь личная встреча…

В горле пересохло. Руки дрожали. Что, если я ошибусь? Нанесу ему оскорбление своим неловким движением? Или, того хуже, выдам себя, что не принадлежу этому миру?

– Передай Его Высочеству, что я сейчас спущусь, – мой голос звучал словно чужой. Будто я говорила под толщей воды.

Я замерла. Осталось только решить: бежать к зеркалу или к книжной полке, где должна была пылиться хотя бы тонюсенькая брошюра по этикету или придворным обычаям. Но времени не было. Принц уже был здесь, а не восседал на троне в ожидании, пока я выкажу ему свою верность и преданность.

Горничная, заметив мою бледность, подалась ко мне.

– Леди Моника, вам нехорошо? Может, передать Его Высочеству Тревору, что вам нездоровится?

Отменить визит принца? Дать ему от ворот поворот? Неплохая идея. Была бы, будь я тоже из рода высокого и знатного, чтобы прикинуться больной. Смешно. В этом мире отказов представителям королевской крови не прощали. Ни глупым девчонкам, пусть и из известного рода, ни тем более глупым попаданкам, чье самообладание и мужество не выдержало бы и пяти минут допроса.

– Нет, – я сглотнула ком в горле. – Я приму его.

Пальцы инстинктивно потянулись к складкам платья — обычного, без гербов и защитных вышивок. Ничего подобающего. Хотя бы лицо… Я резко повернулась к зеркалу. Бледная кожа, широкие глаза, губы, сжатые в тонкую ниточку. Выглядела как перепуганная мышь, а не как благородная дама.

– Соберись, Ника, – проговорила себе вслух. – Я же читала фэнтези! Сперва поклон, потом “Ваше Высочество”, затем дождаться, пока принц заговорит сам. Главное – не грохнуться в обморок.

Но книги – это одно, а реальность – совсем другое. Порой суровая и часто несправедливая.

– Помоги мне, не стой столбом! – рявкнула я на Полли, глядя на то, как она замерла. – Никогда не прислуживала титулованным особам? Представь, что перед тобой капризный взрослый ребенок богатого графа или герцога. Принц тоже из плоти и крови, а не божество, – одернула я горничную. Но слова больше предназначались мне самой, чем служанке.

– Готовы, миледи? – горничная уже взялась за ручку.

Нет, я не была готова. Сколько бы раз ни сменила платье, все бы они казались недостойными показаться на глаза принцу. И никогда не буду готова к такому. Ведь и на своей работе я начальство видела от силы пару раз в год, когда они поздравляли весь коллектив с Международным женским днем и Новым годом. И на этом все. А тут целый принц целой империи.

Дверь передо мной открылись. Его Высочество Тревор стоял возле камина. Как я и представляла, в серебряном камзоле, расшитым черными камнями, и безупречной выправкой. Сразу было понятно, что мужчина не был избалован властью и деньгами, как это встречалось часто, а усердно занимался, чтобы стать достойным преемником.

– Ваше Высочество, – поприветствовала я принца и сделала небольшой реверанс.

В гостиной, где Тревору подали и напитки, и закуски, возникла напряженная пауза. Было слышно, как потрескивает огонь в камине. По вечерам и ночам все еще было прохладно. Я сжала складки платья, готовая то ли упасть в обморок, то ли броситься наутек.

Но тут принц заговорил. Холодно, но без агрессии.

– Брось, Моника, к чему все эти расшаркивания? Мы тут с тобой только вдвоем. Дай отдохнуть от всех этих поклонов хотя бы в твоем доме. Присаживайся, поговорим за чашкой чая.

Я растерянно моргнула. Это не тот поворот, которого я ожидала. Не те слова.

– По-поговорить? – все еще не смея присесть на один диван рядом с принцем, вопрошала я.

– Да, я пришел в твой дом в это позднее время, чтобы поговорить о своем друге Хэварде. Думаю, и тебе не безразлична судьба твоего мужа.

Я выдохнула.

– Лорд Фолкор ваш друг. Значит, вы пришли не из-за… Я думала, что… Неважно, – я наконец-то несмело опустилась на диван.

– Проклятье, Моника! Неважно?! – тон принца изменился. – Ты разбила сердце дракона, и для тебя это неважно?

Я вскочила на ноги и сделала реверанс.

– Простите, Ваше Высочество, – робко произнесла я. – Я не хотела никого обидеть. Я не это имела в виду, – затараторила тут же, стараясь больше не вызывать гнев принца.