Знаменосец Хаоса.

Первый шаг

Бесстрастный взгляд полной луны зачем-то пробудил меня ото сна. Видимо, сегодня, проплывая по небосводу, она решила заглянуть именно в мое окно. Поиграв с ней в гляделки несколько минут и поняв, что заснуть опять не получается, я поднялся.

Медленно передвигая ногами, побрел по темному коридору. Подошел к зеркалу, из которого на меня смотрел совершенно незнакомый человек.

Нет, это был я… или все же не я? На его лице вдруг появилась легкая улыбка. Она становилась все шире, обнажая зубы. Он… или я… приподнял голову выше, глаза блестели в слабом свете, который добирался сюда из моей комнаты. Что это за блеск, почему этот взгляд так напоминает взгляд безумца.?

Он… или я… положил руку на лицо, прикрывая один глаз, и посмотрел на меня из-под нее. Свет больше не мог попадать на этот глаз, но безумный блеск никуда не делся. Я не выдержал этого взгляда и отвернулся. Было так тихо…

Я вдруг понял: это не я подошел к зеркалу, это сделал он. Это я смотрел на него из зеркала, а не наоборот… И я ничего не мог сделать… Только смотреть… Поэтому он так смотрел на меня… Поэтому так улыбался…

«Страшно? - вдруг услышал я его мысли. - Зря. Ты ведь нужен мне, так же как и я тебе».

«Что?» - не нашел я лучшего ответа. Я был растерян от этого разговора с самим собой.

«Ты ведь хочешь быть сильным? Действительно сильным, не так ли?» - все так же широко улыбаясь, спросил он.

«Это… это безумие… что со мной?» - не понимая, что происходит, думал я.

«Оно самое!» - он начал давиться смехом, а потом расхохотался, да так, как никогда не мог я. Потом, опершись руками о умывальник, он навис, приближая лицо к зеркалу.

«Тебе понравится!» - прорычал он.

Я стоял, опустив голову. Ноги не слушались, если бы я сейчас не опирался руками, наверняка рухнул бы на пол. С опаской взглянув в зеркало, я увидел свое отражение.

Только я… Больше никого…

Ночь.

Тишина.

Глас хаоса

я есть альфа и омега, начало и конец! 

я не ваш бог! 

я - холод зимней ночи! 

я - зной огненной пустыни! 

я - жажда смерти! 

я - вожделение и отвращение! 

я - не вездесущ, но я есть все! ибо я внутри тебя! 

я - атом, разорвавший свои оковы! 

я - импульс без вектора! 

я - хаос!

Глава 1

— Придется тебе ехать через два дня. Я должна была заказать билеты заранее, но на завтра у них только три свободных места осталось. Ты ведь не против поехать тринадцатого, через два дня?

Это мама, она как всегда все делает в последний момент.

— Ты же знаешь, я хотел бы вообще не ехать никуда.

— Мы и так уже три года не видели бабушку, и ты обещал мне, что поедешь, помнишь?

— Я от своих слов не отказываюсь, поеду через два дня, так даже лучше. Давай билет, я к себе пойду.

Жил я один, недалеко от дома своих родителей, в маленькой однокомнатной квартирке. Раньше мы ездили к бабушке каждый год, однако последние три года не получалось выехать: то у матери на работе с отпуском не получалось, то у отца. А дорога туда занимала шесть суток на поезде. Можно было и на самолете полететь, но мама их панически боялась. Мне это было даже на руку — чем больше в дороге, тем меньше там.

Бабушка жила в Сибири. Природа там замечательная, летом особенно, но мне обычно не удавалось ей насладиться. Дело в том, что там остались все наши родственники, и когда мы приезжали, родители таскали нас с младшим по гостям либо те приходили к нам. Брату нравились большие компании, он всегда был в центре внимания и всегда чего-нибудь да отчебучивал, возможно, потому что он был еще мал. А вот я был одиночкой по жизни, любил тишину и покой, к тому же не переносил спиртного и пьяных людей, а эти застолья без спиртного не обходились никогда!

Думая о предстоящем мучении, я брел по темным улицам и не заметил, как дошел до дома. Ночи у нас особенно хороши. Летний воздух все еще теплый от дневного зноя, но уже и не жарко. Легкий ветерок будто нежно гладит тебя. Постояв немного у дома, я решил прогуляться. Ноги сами вывели меня за городскую черту, и я неспешно побрел по посадке вдоль дороги. Невысокие кривые деревья прикрываясь руками-ветками, будто пытались защититься от выхлопа проезжающих машин. Выйдя на полянку, посреди которой стоял огромный дуб, похоже, росший уже очень много лет, я прислонился к его коре. Он явно не был частью этой искусственно высаженной гряды деревьев. Тихонько шелестела пшеница на засеянном поле, за посадкой. «Странная штука жизнь, кому-то одиночество в тягость, а кому-то наоборот как, например мне, одному хорошо и спокойно. И все же, иногда не хочется быть одному, хочется тепла, спокойных отношений. Даже сейчас, разве я не был бы против обнимать свою девушку? Тихонько гладить ее, и вот так молча стоять, наслаждаясь прекрасной, тихой ночью?». Продолжать этот мысленный диалог с самим собой смысла не было. Все ответы известны, хоть и не все мне по душе. Постояв так еще немного, подышав мягким, слегка остывшим ночным воздухом, я неспешно побрел домой.

Через два дня, собрав нехитрый скарб в рюкзак, я отправился на вокзал. До отбытия оставался еще целый час, однако поезд уже стоял у платформы. Показав билет проводнице, я направился к своему купе. В этот раз мне досталось нижнее место, что конечно-же просто отлично — не придется каждый раз лезть наверх. Немало покатавшись в свое время на поездах, я знал, что лучше разместится заранее, пока никого нет. Ибо, если соседями окажутся какие-нибудь старушки-пенсионерки, сделать это будет крайне неудобно: они-то с собой всегда гору сумок везут. А даже если не старушки, все равно лучше сделать это заранее. Не люблю я поворачиваться спиной к незнакомым людям в таком ограниченном пространстве. Свое личное пространство я с детства берег как зеницу ока. Быстро распихав по углам мыльно-бритвенные принадлежности, я прислонился к стенке вагона с книгой в руках.

Правда очень скоро за окном совсем стемнело и книгу пришлось отложить. Вагонное освещение плохо подходило для чтения, да и посадочная суета мешала сосредоточиться. Дверь в купе была слегка приоткрыта, и у меня на глазах произошла на первый взгляд обычная сцена, которая, как оказалось впоследствии, очень сильно повлияет не только на моё будущее, но и на будущее буквально всех людей на этой планете.

— Девушка, ну будьте милосердны, мы с друзьями друг без друга помрем! И ведь все равно будем торчать в одном купе, что вам стоит поселить нас вместе?! — громогласно обращался к проводнице мужик средних лет. По его раскрасневшемуся лицу было видно, что мужичок уже употребил сегодня чего-то спиртосодержащего.

— Ничем не могу вам помочь. Остались только одиночные места в разных купе. И вообще, идите уже на свое место, не мешайте работать, от вас за километр несет!

— О горе мне, несчастному!

Мужик саркастически вздымал руки к потолку.

— Девушка, вы же такая красивая, милая, я же знаю, вы можете…

Последние слова, он говорил пониженным тоном, заговорщицки приложив руку к губам. Вторая его рука как бы невзначай достала из кармана несколько бумажек и начала жать руку проводнице. После рукопожатия проводница заспешила уже в свой карман и, изобразив невинную улыбку, ласковым голоском, совсем не похожим на тот официальный, что был до этого, пролепетала:

— Думаю, я смогу помочь вам, это ведь так несправедливо, что вам, таким хорошим друзьям, приходится ехать в разных купе.

Глаза проводницы блестели. Я, даже, будто бы услышал её хитрые мыслишки – она подсчитывала в уме, сколько же различных товаров, в основном содержащих алкоголь, приобретут у нее данные господа за время поездки. Взяв под руку мужика, имя которого я никогда не узнаю, проводница направилась с ним вглубь вагона. А через пару минут она уже ходила по купе и собирала билеты: дескать, чтобы знать кому белье выдавать, конечно же. Догадываясь к чему все идет, свой билет я спрятал под подушку, пояснив, мол — сейчас принесу, он у меня в сумке, а сумка под сиденьем.

Через несколько минут я услышал довольно громкие женские голоса, это еще был не крик, но близко.

— А я вам говорю, что у нас все четыре билета на места в одном купе!

— Девушка, чего вы на меня кричите? Вот видите, три билета у вас на места в одном купе, а четвертый в другом! И вообще, в чем проблема? Вас же трое, вы сказали ехать будет! Сами же говорили, четвертая девушка заболела.

Глава 2

Мои соседки уже легли и, похоже, уснули, а я все смотрел в окно. Не знаю сколько времени я так просидел, в последнее время со мной такое уже несколько раз происходило. Луна ярко освещала окрестности, слабый свет исходил и от поезда, но его хватало только на небольшие блики возле железнодорожного пути. А смотрел я на темные силуэты, которые были похожи на каких-то огромных собак, размером с лошадь. Вот только, плоти у них осталось совсем немного, и в разных местах из-под неё торчали обнаженные черные кости.

Они бежали, или, быть может, правильнее будет сказать, скакали рядом с поездом. Одни отставали и скрывались из виду, другие, наоборот, обгоняли состав и исчезали где-то впереди. Сколько их было, я определить не мог, сколько времени прошло, тоже. В какой-то момент я ощутил на себе чей-то взгляд, и отвернувшись от окна, посмотрел вверх.

Там, на своей полочке лежала курносая. Она приподнялась, упершись на локоть, и с ужасом уставилась в мое лицо. Я моргнул несколько раз. Чувство было такое, будто мои глаза совершенно сухие. Первый раз веки опустились очень медленно, и я ощутил как по щеке скатилась слеза. Опустив голову, вытирая ее рукой, я снова взглянул на курносую. Та, быстро поморгав, изо всех сил потерла глаза, после чего снова уставилась на меня.

- Что-то не так?

Спросил я ее шепотом.

- Н-ничего… Приснится же…

Пробурчала она, отворачиваясь к стенке.

Я снова глянул в окно. Периодически мелькали столбы, изредка встречались деревья и кусты, а дальше раскинулось поле подсолнухов. Тихо постукивали колеса поезда, мягко светила луна. И ничего больше. Никаких странных тёмных существ.

Я посмотрел на свою руку и обнаружил, что на ней появилось черное пятно, будто от чернил. Потерев им о другую руку, пятно не изменилось. Оно осталось в том же месте и такой же формы, зато на второй руке появилась похожая клякса.

Достав мыло, я тихонько вышел из купе, и направился в уборную. Закатив рукава, собираясь умыться, я замер в нерешительности, потому что оказался чистым. Черные пятна исчезли, словно их и не было. Однако я всё равно тщательно, с мылом, вымыл обе руки, после чего вернулся обратно. И как только моя голова коснулась подушки, тут же провалился в сон.

Сновидений не было. Только тьма.

***

Первый же луч солнца, показавшись из-за горизонта, вернул меня в реальность. И хотя в купе не было жарко проснулся весь в холодном поту. Подвязав полотенце вокруг пояса, я обмылся, как мог, но футболку, так как она промокла, пришлось снять.

Мои попутчицы еще спали, хотя, в какой-то момент подозрительно зашевелилась простынка, которой была с головой укрыта черноволосая. Та, что вчера мне спасибо сказала. А ведь, когда я выходил, девушка так не накрывалась, ну да ладно, может от раздражающего солнца спряталась. Не от меня же ей прятаться, в самом деле.

Странное ощущение усталости и ломота во всем теле не покидали меня несмотря на то, что какую-то часть ночи я всё-таки поспал. Я снова лег и почти сразу уснул. В этот раз снилось что-то красочное и доброе.

Второе пробуждение оказалось не таким страшным, как первое. Я даже был в хорошем настроении, правда солнце уже успело взобраться довольно высоко, так что моей первой мыслью было что-то типа: «неужто я почти пол дня проспал?».

Курносая лежала на своей полке и читала какую-то книгу. Другие две сидели напротив и играли в карты. Поднявшись, я, как и в прошлый раз отправился в уборную.

В проходе играли какие-то ребятишки лет семи-восьми, мальчик и девочка. А на обратном пути я остановился у одного из окон, осматривая окрестности. «Это стало происходить чаще», размышлял я, «воображение, или у меня действительно с головой не все в порядке? Пора бы с этим что-то сделать, да вот только что… и как?».

Раньше я эти странности попросту игнорировал – это касалось только меня, на реальный, осязаемый мир, так же, как и на окружающих меня людей никакого влияния эти видения не оказывали. Но так как случаи участились, вести себя как ни в чем не бывало становилось все труднее и труднее. И неизвестно, когда я поддамся очередному наваждению и не смогу отличить реальность от собственного, слишком уж буйно разыгравшегося воображения.

А началось все классе в восьмом. Родители тогда не на шутку разволновались, врачам показывали всяким. В тот раз, дочитав очередную фэнтезийную книгу, я ушел вечером из дому, а вернувшись под утро, заявил перепуганным маме и папе, которые к тому времени с ног сбились, разыскивая меня, что мол, все это время смотрел на то, как два огромных черных существа рвали друг друга на части где-то в полях за городом. Тот урок я усвоил очень хорошо – никому, ни при каких обстоятельствах нельзя рассказывать о том, что вижу. Уколы и таблетки, по моему скромному мнению не помогли, а сделали только хуже. Но зато я неплохо научился обманывать, на голубом глазу уверяя всех и каждого, что никаких странностей вокруг не происходило, не происходит, да и не может происходить…

Маленький мячик, легонько ударившись о ногу, прервал мои размышления. Я поднял его и протянул подошедшей за ним девочке. Широко улыбаясь, она подняла ручки. Я тоже ей улыбнулся и положил мячик в крохотные ладошки.

- Больше не теряй.

Сказал я. Девочку это, похоже, сильно развеселило, и она, схватив мячик, громко смеясь побежала по проходу. Затем она развернулась и бросила его в мою сторону. Мячик, стукнувшись об пол, покатился и остановился почти в метре от моих ног. Девочка перестала улыбаться, с тревогой глядя на остановившуюся игрушку. Я подошел, и легонько бросил ей. Она, поймав мяч, улыбалась во все… уж не знаю, столько там у нее было зубов, но, как минимум два передних, сверху, отсутствовали. Большие карие глаза, веснушчатое лицо и рыжеватые волосы, собранные в два хвостика, довершали образ этого сорванца в платьице. Она подбежала ко мне и протянула мячик, хитро улыбаясь, глядя куда-то в сторону.

- Зачем мне мячик? Ты хочешь, чтоб я тебе его бросил?

Глава 3

…Люди в камуфляжной форме деловито сновали между перепуганными, сбивающимися в кучку гражданскими. Неподалеку догорало то, что осталось от первых вагонов поезда. В уцелевших хозяйничали такие же люди в форме. Черный джип остановился у хвоста поезда. Из него выскочил высоченный, широкоплечий детина, одетый в черный костюм с белой рубашкой и тонким проводком ведущим к уху, заканчивался провод маленьким наушником. Он открыл заднюю дверь. Из машины вышел очень худой мужчина с крючковатым носом и черной тростью в руке. Маленькие блестящие глазки хищно оглядели открывшуюся перед ним картину. Больше всего он был похож на хищную птицу. К тут же нему подбежал один из людей в камуфляже и вытянулся по струнке. Никаких опознавательных знаков у бравых молодцов не было, потому стороннему человеку невозможно было бы определить кто из них главный. Однако сами они, похоже, знали друг друга в лицо, команды отдавались быстро и четко, выполнялись беспрекословно, так же быстро и четко. Всё происходящее, так как ночь всё еще властвовала над этой половиной земного шара, освещали фары расставленных неподалеку «Уралов».

- Ее здесь нет, Господин.

Отрапортовал человек в камуфляже.

- И где же она, по-вашему?

Голос человека с тростью прошелестел как сухая листва.

- М-может, она была в одном из первых вагонов?..

- Она была в десятом вагоне, это вам заявляю Я, или вы сомневаетесь в МОИХ словах?

Трость слегка стукнула о землю, глаза прищурились, теперь пожилой господин стал еще больше походить на птицу. Человек в камуфляже хоть и был на голову выше этого худощавого птицелицего и, наверное, в два раза шире в плечах, но после этих слов вжал голову в плечи, а потом сглотнув, дрожащим голосом заверил:

- Нет, конечно. Я ни на секунду не усомнился бы в ваших словах! Мы ее непременно найдем.

В это время к говорящим подбежал еще один человек в камуфляже.

- Командир, мы проверили всё, ее здесь нет. Но несколько человек видели, как четверо подростков уходили вдоль железной дороги. В ту сторону, откуда ехал поезд.

Названный командиром, с вопросом взглянул на господина с тростью и тот, недовольно скривившись ответил:

- Возьми с собой десять человек и следуйте за моим джипом.

- Кад, остаешься за главного, десять человек из первого взвода, самых лучших, в мой «Урал», Норжа за руль.

- Так точно, Командир!

Старший от людей в камуфляже забрался на пассажирское сиденье крайнего из «Уралов» и молча наблюдал за исполнением его команд в боковое зеркало. За руль шмыгнул длинный тощий парень с надвинутой на лоб кепкой, а в кузов, обитый парусиной, быстро заскакивали, один за другим, десять бравых молодцов. Последним, двоим правда, пришлось запрыгивать в уже едущую машину, но тощему водителю, по всей видимости, было наплевать на их трудности. Черный джип, за которым он следил не отрываясь, к этому времени не успел отъехать далеко, и это всё, что его волновало.

***

Четверо человек неспешно брели вдоль железнодорожного полотна, по дороге, проторенной колесами немногочисленных машин проезжающих здесь неведомо куда, и неведомо откуда. Ну или, по крайней мере, этого не ведали бредущие в ночи путники.

Первым шел парень с рюкзаком на плечах, за ним, на некотором отдалении три девушки. Периодически останавливаясь, парень давал девушкам возможность его догнать. Идти было трудно, часто встречались выбоины и ямы. Хорошо хоть, что небо слегка посветлело, теперь ямы уже можно было разглядеть с небольшого расстояния.

Парень в очередной раз остановился, хмуро поглядывая на небольшой подлесок впереди и справа. Дождавшись пока его догонят, открыл было рот, для того чтобы сказать что-то, но его опередила девушка с волосами, собранными в хвост и курносым носиком.

- Если ты собрался над нами смеяться, то я и в нос могу заехать, ты не смотри что я девочка! И вообще, ты то в удобных кроссовках, не то что мы. Хоть и не на каблуках, но я не подписывалась тут в темноте по горам лазить!

- Я ни в коем случае не хотел смеяться над вами, Марина. Как видите, здесь дорога поворачивает, идти будет еще труднее. Но еще не поздно повернуть назад, так что решайте.

Дорога и правда тут забирала вправо, огибая скупой подлесок и скрывалась в темноте, а железнодорожные пути так и шли прямо.

- А ты пойдешь с нами, если мы вернемся обратно, к поезду?

Голос у Ани был уставшим, это скорее была просьба, а не вопрос, так это прозвучало.

- Нет, я хочу дойти до города. Скорее всего там никто не знает что с поездом произошла авария. Я хочу сообщить куда надо, чтобы спасатели приехали наверняка.

- Может по дороге пойдем? Там же наверняка люди тоже живут. Возможно даже ближе, чем городок, который ты видел?

Черноволосая девушка выжидающе посмотрела Тиму в глаза, но тот отвел взгляд.

- Не хочу рисковать, в последнее время нам редко встречались города, местность тут глухая, даже полей не видно. Может оказаться что ближайший городок, по этой дороге, гораздо дальше. Так что я пойду вдоль железной дороги, но вы, как я уже говорил, можете вернуться назад или пойти по дороге вперёд, решать, конечно же, вам.

Марина посмотрела на своих подружек и заявила:

- Придется нам за тобой топать. Надо проследить чтоб ты дошел и сразу сообщил спасателям, а то знаю я таких. До города дойдешь, и забудешь про всех – сразу в кабак и по бабам!

Парень хмыкнул, и, слегка поклонившись, ответил:

- Как пожелаете, госпожа!

Он развернулся и зашагал дальше. Девушка, порозовев от возмущения, хотела было что-то ответить, но усталость брала свое. Плотно сжав губы и яростно посопев, Марина побрела следом.

Идти действительно стало труднее, хотя по Тиму этого заметно не было. Только ждать теперь ему приходилось дольше. Еще через пол часа, в очередной раз догнав парня, Аня взмолилась:

- Я не могу больше, я хочу отдохнуть, у меня ноги болят!

Марина со злостью принялась сверлить Тима взглядом, но промолчала. Видимо признать, что тоже выбилась из сил она не могла, даже если это и было очевидно.

Глава 4

И хоть грузовик очень сильно трясло, Марина все равно от усталости засыпала. Виктория же, несмотря на то что до сих пор пребывала в бессознательном состоянии, не имела болезненной бледности, а дыхание черноволосой было ровным и глубоким. Насколько позволяла тряска, конечно. Глядя на неё, можно было бы подумать, что девушка просто спит.

Марина вообще-то, и сама бы сейчас не отказалась прилечь и отоспаться, но мысли о происшедшем не давали ей покоя: «зачем этим людям понадобилась Вика, что это была за белая, светящаяся гадость, которую ей вкололи и что за чертовщина творилась с этим странным парнем, который представился Тимом?». В то, что это просто обычный попутчик, который случайно оказался в одном купе с тремя девушками, курносая теперь верить отказывалась. Ей тут же вспомнился еще и тот подозрительный случай с билетами…

Перебирая все странности в голове, Марина перевела взгляд с подруги на виновника этого бедлама. Тим сидел, прислонившись спиной к одному из бортов. Из-под руки, которая была прижата к плечу, тихонечко сочилась кровь, а полузакрытые глаза и бурые пятна на джинсах довершали открывшуюся картину.

Присмотревшись к лицу парня, курносая обратила более пристальное внимание те самые, обычные, светло-зеленые глаза, которые уже не раз видела в поезде во время поездки. «Не могло же мне показаться? А даже если показалось, нормальный человек не смог бы сделать то, что вытворял этот… друг моей подруги», размышляла она.

Голова парня склонилась набок, глаза закрылись, рука, прижатая к плечу опала и он завалился на бок, от чего кровь из плеча заструилась с новой силой. «Он что, помереть тут собрался?!» не на шутку перепугалась Марина.

Оглядевшись по сторонам, курносая обнаружила несколько свертков серой ткани и подложила один из них под голову Виктории. В углу стоял довольно большой металлический ящик с красным крестом на боку внутри которого обнаружились различные медикаменты и медицинские инструменты. «Видимо, эти люди готовились к непредвиденным ситуациям… только вот это им не помогло», горько усмехнулась вдруг про себя невысокая девчонка, копаясь в ящике.

Действуя скорее по наитию, Марина в первую очередь остановила кровотечение и перебинтовала плечо Тима, залив его спиртом и перекисью. «Кровь из бедра уже, похоже, не течет, но его тоже следует обработать», решила она после того, как получше осмотра раненого товарища. Порывшись в ящике, нашлись и слегка искривлённые ножницы, как раз то, что ей было нужно в данной ситуации – девушке необходимо было отрезать часть штанины, дабы добраться до раны, которая находилась чуть выше колена.

Странные чувства владели юной дамочкой во время всех этих манипуляций. На Тиме была надета футболка темного цвета, вот только сейчас, она превратилась в нечто совершенно неприглядное. Вся перепачканная кровью и грязью, в нескольких местах появились дыры, поэтому ее пришлось снять. Прикасаясь к обнаженной коже парня, Марина чувствовала некое притяжение, но поначалу не придавала этому особого значения. Закончив наконец врачевать, перебинтовав находящегося в тяжелом состоянии спасителя уж как могла и умела, курносая удовлетворенно хмыкнула – получилось у нее довольно неплохо, особенно если учесть, что это был первый её опыт в таком непростом деле.

Затем Марина устроилась поудобнее: подложила под спину один из тех свертков ткани, что здесь валялись, а голову Тима положила себе на колени. Рука девушки, будто сама собой начала гладить парня по волосам. «Что ты делаешь, Марина!?» задала она себе мысленно вопрос, густо покраснев, но руку все равно не убрала. Наоборот, курносая, недолго думая, положила вторую руку Тиму на грудь, «чтобы не так трясло, и затянувшиеся раны не открылись», убеждала она саму себя, хоть и не верила в это. «Почему же так приятно? Это точно не те чувства, что я испытывала к своему бывшему парню. Это скорее похоже на объятья с братом, которого у меня никогда не было, что-то родное и отдаленно знакомое», размышляла девушка, однако при этом, никак не могла уловить, что же именно ей так «знакомо».

Солнце, поднявшись над горизонтом, начало слепить глаза. Марина жмурилась, наслаждаясь теплом – все же по утрам, в этих местах, довольно прохладно, хоть это и не было заметно, пока молодые люди брели пешком, вдоль путей. Сначала Марина не замечала холода из-за быстрой циркуляции крови, от долгой ходьбы, ну а потом не замечала уже из-за адреналина и боли. Однако сейчас, успокоившись, в относительной тишине и спокойствии, сидя без движения, девушка слегка продрогла. «А что если обнять его, он же такой теплый…» вдруг мелькнула мысль, и курносая тут же прогнала ее. Однако яркий образ этого, смущающего действа, так и остался в сознании, заставляя краснеть совсем еще неопытную, юную женщину.

Солнце поднималось все выше и скоро его лучи, выглянув из-за бортика, добрались до лица парня, голова которого так и лежала у Марины на коленях. К этому времени курносая смогла немного успокоиться, и даже начала засыпать, из последних сил оставаясь на грани сна и бодрствования. От прямого воздействия солнечных лучей, глаза Тима, слегка подрагивая, немного приоткрылись. Он поднял здоровую руку и легонько прикоснулся к щеке дремавшей Марины. От удивления и испуга девушка вздрогнула, но так как физический контакт был коротким, отреагировать как-либо иначе попросту не успела.

- Ангел? А я в вас не верил…

Прошептал Тим, после чего его рука упала, а глаза снова закрылись. Курносая, после такого откровения, еще долго сидела с красным лицом, почти не дыша и не моргая. «Парень бредит. Просто я волосы распустила. Солнце его ослепило, вот он меня и не узнал», здраво рассуждала про себя, неопытная в таких делах девушка, пытаясь успокоить свое, забившееся с удвоенной скоростью сердце, но это почти ничем не помогло.

Через некоторое время Аня забарабанила в стенку кабины, и Марине пришлось выглянуть из кузова. Посмотрев вперед, курносая обнаружила что грузовик уже совсем близко подъехал к небольшому городку. Открывшаяся картина представляла собой обычный для этих мест пейзаж – всего несколько пятиэтажек в окружении множества маленьких одноэтажных домиков, но как же сильно Марина была рада этому зрелищу. «Наконец-то люди, цивилизация! Я смогу нормально поесть и отдохнуть, и вообще, я домой хочу!» 

Глава 5

Так бы все и шло, и бывшие попутчики больше никогда бы не встретились, если бы не Аня. Прошло чуть больше месяца с той неудачной поездки, жизнь вернулась в свое обычное русло. Хотя нет, изменения все-таки были, Марина перестала называть себя «феминисткой». Вообще, она и раньше понимала, что это глупое занятие, но была слишком сильно обижена и зла на своего бывшего. А ведь их пара и встречаться-то толком не начала, всего несколько раз поцеловались и все! «У нас ничего не получится, мы просто несовместимы. Лучше сейчас расстаться, потом будет труднее», вот что тот парень заявил при расставании. «А через два месяца и восемь дней, всего два месяца и восемь дней он уже завел себе новую подружку», все время напоминала себе Марина. Вот после этого она и решила, что будет мстить им «всем, двуликим, которым от девушек нужно только одно»!

Однако, неудачная поездка с Тимом и подругами заставила молодую девушку взглянуть на вещи по-другому. Марина поняла, что это просто ребячество. «Еще бы – когда твою подругу пытаются похитить, когда видишь догорающие вагоны поезда, и понимаешь, что в них могла быть ты, а потом парень, который по сути, нас совсем не знает, рискуя жизнью, бросается на помощь и даже убивает человека. Это заставляет задуматься о жизни, о том, насколько она хрупка и быстротечна», размышляла о превратностях судьбы, на досуге, Марина.

Теперь она старалась больше отдыхать с подругами. Да и вообще, проводить время вместе, как раньше. Вот и сейчас, бойкая троица сидела в комнате Ани, на ее огромной кровати и они дурачились, как маленькие. Две другие девушки, тоже радовались изменениям в Марине. Вика, обнимала ее, заявляя, что рада больше всех – вернулась ее лучшая подруга Маринка, больше нет злой феминистки и добавляла: «- Наконец все как раньше! Это просто замечательно!»

И вот в один из вечеров, проводя время с двумя другими девушками, Аня вдруг достала телефон и набрала чей-то номер. В трубке послышался знакомый и приятный мужской голос. Только Марина никак не могла вспомнить, кому он принадлежит.

- Привет, как дела?

Кокетливо пропела Аня, и Марина с Викой сразу притихли, ошарашено уставившись на нее. Они же всегда были вместе, и всё друг другу рассказывали, и Аня никогда и ни с кем так не общалась!

- А мы тут всё плюшками балуемся… у меня дома. Тут и Марина, и Вика…

Такой широкой улыбки, и такой озорной радости в глазах у Ани, подруги давно не видели, поэтому не сразу смогли поднять свои отвисшие до пола челюсти. А она всё потешалась, глядя на них. Вообще, парни за ней бегали если не постоянно, то регулярно уж точно, ведь она была очень красивой девочкой. Стройной, наивной и миленькой, в отличии от двух других ее, во всех смыслах обычных, ничем не примечательных подруг. Марина считала ее самой красивой из их троицы, да и Вика придерживалась того же мнения. Однако дальше небольшого флирта у нее никогда, ни с кем не заходило. Многие парни звонили ей, но она им – никогда!

- Девочки тебе «привет», передают! Ага… хорошо… и тебе, удачи.

Аня убрала телефон, присела на краешек кровати и, сделав невинное лицо, похлопав ресничками, посмотрела на подруг. Не выдержав, те набросились на нее, перебивая друг друга.

- Кто это был?

Кричала Вика.

- Почему ты нам ничего не рассказывала? Откуда он знает кто мы такие?

Не отставала Марина. Аня встала перед нами, и, с важным видом, заявила:

- А что, у меня не может быть личной жизни? Это ведь только мое дело, если я с мальчиком общаюсь.

Вспомнив свое отвратительное поведение, когда Марина только начала встречаться с бывшим парнем, да и после расставания с ним тоже, курносая молча опустила глаза и подумала: «Аня права, личная жизнь может быть у каждого, все правильно, мы не имеем права».

- Так не честно, я тебе про всё рассказываю! И тем более, зачем нужно было нас дразнить, если ты не хотела ничего рассказывать?

Пробурчала тем временем Вика.

- А вы его знаете. Его зовут Тим.

Веселилась хитрая блондинка, слегка даже пританцовывая на месте. Видимо, для нее в этот момент, Вика с Мариной выглядели очень забавно, потому что после этих слов Аня звонко рассмеялась.

- Это тот Тим, который с нами в поезде ехал? Откуда у тебя его номер? Почему ты раньше не сказала, что у тебя есть его телефон?

Спросила Вика, а Марина просто молча хлопала глазами, глупо приоткрыв ротик. В её голове вдруг, непонятно откуда, возник лишь один вопрос: «в каких они, интересно, отношениях?».

- Помнишь, Марина, мы с ним в больнице разговаривали, возле двери. Вот тогда, прощаясь, я попросила у него номер. Обычно парни, когда со мной наедине остаются, приставать начинают, сами номер просят. А этот даже заговорить ни разу не попытался. За все время! Странный он, но хороший. К тому же он помог очень, хоть Вика и не верит нашим рассказам. А еще Вика, ты же сама говорила – он твой друг, а за друзей нужно держаться. Но позвонить ему я решилась совсем недавно. Честно. Всего три раза ему пока звонила.

Марина с Викой выглядели, видимо, совсем потерянными, хмурясь и не находя слов. Аня опять засмеялась, глядя на них, а отдышавшись продолжила.

- Я ему и ваши номера дала. Только он сказал, что звонить не будет. Сказал, не хочет навязываться. Он и мне-то не звонит, хоть я и говорила, что можно в любое время.

***

Время шло, подружки еще несколько раз звонили Тиму, обычно втроем, так чтобы всем было слышно. Эти разговоры были короткими и обычно сводились к простому: «Привет, как дела, что делаешь?». Один раз Аня, как бы в шутку, выдала «Приезжай в гости, а то мы всё по телефону, да по телефону…», он тогда отшутился, мол: «Уж лучше вы к нам…». Никто кроме Марины, похоже, не придал этому значения, и, когда Аня положила трубку, курносая, разыгрывая сарказм, сказала:

- Что ж ты не спросила, когда ехать и куда, раз он нас приглашает?

Большего Ане и не нужно было – перезвонила сразу. Марине даже стало немного жаль бедного Тима, но слово не воробей, сам виноват. Парень совсем растерялся, ответив, что можно будет приехать через недельку. Оказалось, его городок находится всего-то в двадцати километрах от областного центра, в котором проживали три подруги, и туда проще всего добраться пригородной электричкой.

Глава 6

Я провёл подруг на станцию и поспешил домой. Слишком уж волнительным приключением для меня была эта встреча. Потому-то я и забыл про чайник на плите. Но как же сильно девушки изменились с той поездки! Аня больше не шарахалась от меня как от огня. Марина не проявляла агрессии, и очень миленько улыбалась. Только Вика осталась прежней, однако было заметно, что теперь ей уже не так тяжело, ведь подруги больше не смотрят на неё волком, когда мы просто пытаемся общаться.

Прибежав домой, я первым делом выключил плиту. Воды в чайнике уже почти не было – большая часть испарилась. Расстилая постель, собираясь ложиться спать, до слуха вдруг донесся тихий звук – в дверь кто-то стучался. В это время ко мне мог прийти только брат или родители, так что, отперев не спрашивая я сильно удивился, обнаружив на пороге Марину.

Всё что происходило дальше, для меня вообще было чем-то нереальным. Девушка захотела остаться на ночь! Потом тот разговор, что произошел, между нами. При этом, находясь рядом с ней, я всё время чувствовал себя очень странно. Кроме прочего, живу-то я в однокомнатной квартирке, поэтому предполагалось, что ночевать мы будем в одной комнате.

Для затворника вроде меня, это уже был перебор. Обдумав всё, я таки решил спать на кухне, однако Марина, когда заявила, что сама желает спать на полу, смутила меня и я растерялся. Повести себя настолько грубо и позволить гостье нечто подобное я никак не мог. «Она явно считала меня своим другом. Раз попросилась переночевать, значит доверяет и не боится, что буду приставать», подумал я и именно поэтому все-таки остался с ней в одной комнате.

Не представляю как у меня это получилось, но я отключился, только лишь моя голова коснулась подушки. Спал я плохо, а когда проснулся, чувство было таким, словно меня сбил грузовик. А потом еще пару раз по мне проехался. Голова ужасно болела, тело тоже. Ещё и на грудь положили нечто очень тяжелое. Глаза открыть удалось далеко не сразу. Зато когда удалось, картина перед взором предстала, мягко говоря, поразительная. Рядом лежала Марина. Ее рука была прижата к моей груди, и казалось, весила не меньше ста килограмм. Сил не было совсем. Даже дышать было трудно. Повернув голову, я взглянул в лицо девушке. Ее рот был приоткрыт в подобии улыбки, напоминавшей оскал, зубы больше походили на клыки хищного зверя, и губы бледно-синего цвета. «Опять мерещится всякое…» возникла мысль. Я бы может и удивился, и даже испугался бы, если бы не чувствовал себя так плохо.

Собрав оставшиеся, воистину последние остатки сил я отодвинулся. Рука девушки легонько соскользнула, слегка оцарапав когтями. «У нее что когти? Как у дикого зверя… Или опять мерещится всякое?» подумал я, осматривая руку девушки. И да, она приобрела слегка синеватый оттенок, а на пальцах красовались черные коготки. «А ведь с той поездки это первый раз, я даже начал думать, что всё прошло, и больше мне не будут являться эти видения», горестно вздохнул я и держась за стену побрёл в уборную. Силы с каждой секундой возвращались, а боль проходила.

Умыв лицо и посмотрев на себя в зеркало, мне стало совсем уж не до смеха. Красные глаза и синеватые круги под ними, лицо бледное, будто не спал дня два, а на груди ярко-розовое пятно в виде ладони. «И это мне тоже кажется? Это всё тоже не взаправду? Да какого лешего тут происходит?!» думал я, ощупывая пятно на груди.

К счастью, боль почти полностью стихла и теперь побаливала только голова да порозовевший отпечаток ладони на груди. Я поставил чайник и вернулся к себе в комнату. Марина так же лежала на простыне, которой, вроде как должен был укрываться только я один. Наваждение прошло, и теперь она выглядела так же, как раньше – обычной девушкой. Розовые губки, обычные, человеческие зубы, ногти на пальцах тоже выглядели как у любой нормальной девушки. Я аккуратно поднял ее и уложил в кровать. Затем прибрал с пола вещи и вернулся на кухню.

«Совпадение ли это? Мы находились в одной комнате, совсем рядом… В прошлый раз она тоже была рядом, когда произошла авария, и когда на нас напали те люди… Странности связаны с ней? Или это только когда мы вместе?..» размышлял я, попивая чай.

Совсем скоро проснулась и Марина. Оказалось, она помнила только как ложилась. И она даже заплакала, когда поняла, что след на груди, это её, в прямом и переносном смысле слов, рук дело. Я совсем растерялся, когда курносая начала плакать – ну откуда, скажите на милость, такой интроверт как я, мог бы узнать, как правильно утешать женщин?

Неуклюже обняв подругу, я начал ее легонько поглаживать понадеявшись, что она не примет мои действия за домогательства или что-нибудь подобное. Помогло, хоть мне и казалось, что я всё делаю неправильно.

Марина казалась такой хрупкой, нежной и ранимой в этот момент, совсем не похожей на ту уверенную в себе властную дамочку, которая надменно глядела на меня свысока, несмотря на свой низенький рост, когда мы ехали в поезде. И в то же время было приятно почувствовать взаимные объятья. Правда, чего греха таить, когда в меня упёрлись два упругих бугорка, несколько постыдных мыслишек всё-таки забрались в мою молодецкую головушку. Уж больно плотно прижималась ко мне, стискивая в объятьях, эта юная, симпатичная особа.

Потом я проводил Марину на станцию и попрощавшись побрел домой, завалился на кровать и сразу забылся спокойным сном без сновидений, даже не сняв одежду. А ведь бодрствовал-то я в этот день всего часа два-три, не больше!

***

- Вы ошиблись, я вас не знаю, и сестёр у меня никогда не было.
«Какая-то сумасшедшая» подумала Марина, и уже было развернулась чтобы уйти, он странная красотка не отставала.

- Я не ошиблась. Сейчас я бы тебя и за сто километров почувствовала. Молчишь? Думаешь, что я просто ненормальная, да? Да постой ты!

Незнакомка попыталась остановить курносую, придержав за руку, но та резко обернулась, готовая дать отпор, если понадобится. Кареглазая девушка быстро отступила на два шага. Вид у нее был испуганный.

Глава 7

- Глазам не верю! Я думала, они не материальны и к ним невозможно прикоснуться!..

Яростно шептала девушка. На вид ей было не больше двадцати лет, невысокого роста, с ярко-рыжими волосами и неестественно белым цветом кожи. Она обращалась к своему спутнику, который, также как и она, скрывался в опущенных ветвях одного из многочисленных деревьев, что росли вдоль дороги. Ветви, были будто прижаты чем-то тяжелым и почти касались земли, загородив собой эту парочку.

Второй собеседник был уже далеко не молод, на его голове трудно было отыскать хоть один волос, не поддавшийся седине. Однако стоял он твёрдо, не горбясь, широко расправив плечи и опирался на длинный шест, который, скорее можно было назвать боевым посохом. Мужчина обладал внушительным ростом, не меньше двух метров и пронзительным взглядом, что сейчас был устремлен на парня, неподалеку. Широкая спина и бугры мышц, которые не могла скрыть лёгкая белая рубаха, довершали образ этого странного, уже немолодого человека.

- Тише ты! Мне и так нелегко скрывать наше присутствие, будешь так кричать, и он услышит!

Отругал девушку седовласый. Взгляды говоривших были устремлены на юношу, что сидел на травке, опустив голову. Его полянка, под сенью огромного дерева, располагалась через дорогу от места, где укрылись эти двое. Юноша с трудом поднялся и подошел к дубу. Прислонившись к его коре и постояв так с закрытыми глазами некоторое время, он развернулся и медленно побрел прочь.

- Что же мы будем делать? Вы его отпустите Мастер? Он же из Этих, к тому же обладает такой странной силой…

- Поспешность приносит лишь горькие, неспелые плоды, запомни это. А сейчас мне нужно кое-что проверить. На тебя же, возлагаю новое задание – будешь следить за ним. Можешь взять помощника по своему усмотрению, из наших.

- Я должна следить за этим Сыном Скверны?

- «Сын скверны»? Ты от кого этого набралась? От Мастера Каминуса? Тоже внемлешь его пафосным речам?

Усмехнулся седовласый великан.

- Прошу простить, Мастер Буран. Больше не повторится!

- Пустое… Каждый волен верить, если хочет. Вера безвредна, пока во имя ее не вершится зло. И еще, если надумаешь брать помощника, предупреди, что я разглашать запретил. Так же как и вмешиваться в совершаемое данным субъектом.

Он поспешно удалился куда-то в сторону противоположную городку. Прикрывавшие наблюдателей ветви взмыли вверх, занимая свои привычные положения, потеряв при этом несколько листочков. Девушка еще некоторое время удивленно глядела вслед гиганту. До этого дня она ни разу не видела своего мастера таким взволнованным. Опомнившись, рыжеволосая поспешила за юношей, который к этому моменту уже успел скрыться из виду.

***

Когда Вика с Аней пришли к Марине, та всё ещё спала. Странно, учитывая, что время было обеденным. Совсем на нее не похоже, ведь курносая всегда поднималась рано, даже летом.

- Марина, вставай, девочки пришли.

Будила соню мама, приоткрыв дверь в комнату.

- Я даже волнуюсь уже, может заболела, хотя температуры нет. Чем вы занимались эти два дня?

Подружки переглянулись.

- Ничем, у Ани сидели…

Врать Вика не умела, а Аня вообще могла ничего не говорить, по ней и так всё было видно. Тётя Ира – так звали маму Марины, слегка прищурившись, посмотрела на них, и похоже всё поняла, но пытать или допрашивать подруг дочери не стала, лишь махнув рукой и устало вздохнув.

- Что ж, входите, может хоть вы разбудите эту спящую красавицу.

Подружки быстро прошмыгнули мимо нее, после чего женщина покачала головой и отправилась по своим делам. Обманывать ее ни Вике, ни Ане, конечно, не хотелось, но по-другому никак.

Войдя в комнату, девочки застыли в замешательстве – кровать Марины выглядела так, будто там взорвалась бомба, а в эпицентре этого взрыва, под одеялами и подушками, калачиком свернулась их лучшая подруга. Правда из-под всего этого добра, сейчас торчал только нос, да одна ступня. Вся картина выглядела очень смешно, поэтому Аня, посмеиваясь, принялась щекотать подружку.

- Маринка! Ну вставай уже! Обед ведь, ты чем это таким занималась вчера?

Смеялась она.

- Аня… Ну отстань, и так одно мучение, а не сон, еще и ты тут!

Стонала Марина, отпихивая её, но когда поняла что спокойно валяться дальше не дадут, села на край кровати, укутавшись в простынь. Волосы на голове молодой девушки торчали в разные стороны, лицо выглядело изрядно помятым, еще и глаза были красными, будто она и не спала вовсе.

- Боже, Марина, ты когда спать-то легла, выглядишь ужасно!

Аня даже отступала на шаг, Марина – девушка импульсивная, лучше ее не злить, особенно когда она в таком состоянии.

- Не знаю… Часов в одиннадцать-двенадцать вечера…

Она слегка покачивалась и как будто вообще говорила сама с собой.

- Как же чешется… Мне нужно в душ…

Марина поднялась и побрела к двери. Одна ее рука прижимала простынь к груди, вторая безвольно висела. Передвигалась курносая неуверенно, будто пьяная.

- Она что, совсем голая спала?

Спросила у Виктории Аня, когда хозяйка комнаты вышла за дверь. Она, похоже, была удивлена не меньше, вторая подруга – такой Марину они ещё никогда не видели. Из ванной последняя вернулась не раньше, чем через час. Теперь девушка выглядела намного лучше, и передвигалась уверенной походкой, не шатаясь, как раньше. Она снова забралась на кровать, громко зевнув, и натянула на себя одеяло:

- Ф-у-ух… Как же хорошо, когда не чешется… Думала с ума сойду! Девочки, так спать хочется. Наверное я заболела, так что дайте мне немного времени. Пару часиков хотя бы. А вы пока…

Последние ее слова разобрать было невозможно – она отвернулась к стенке, и тихонько засопела. Вика с Аней в очередной раз переглянулись и, не проронив больше ни слова, вышли, заперев за собой дверь. «Раз наша блюстительница чистоты и порядка завалилась в постель, даже предварительно ее не расстелив, значит, сон ей сейчас воистину необходим», подумала Вика. Матери подруги девушки сказали, что вечером ещё зайдут, и что Марине просто нужно хорошенько выспаться. Та хоть и глядела на девчонок строго, с подозрением, но согласилась подождать до вечера и не вызывать пока докторов.

Глава 8

«И как так получилось, что вы именно у меня спрашиваете совета? Как же мне так помягче намекнуть, что я скорее интроверт и социопат, чем душа компании? Что я могу придумать в этой ситуации? Откуда мне знать, как повлиять на поведение девушки, у которой, похоже, началось запоздалое половое созревание? Марине, похоже, очень нравится ее теперешняя жизнь, так зачем мне вмешиваться?» Вот примерно такими были мои мысли, но вслух я ничего из этого, естественно, не сказал.

Ну а раз я ничего не смог придумать, девочки решили дать Марине время разобраться в себе, прекратив с ней общаться. На время, а не навсегда, конечно. Аня написала ей об этом сообщение, на которое мгновенно пришел такой ответ: «Катитесь, неудачницы, еще сами приползёте!». Поведение ее после этого нисколько не изменилось. Попыток помириться или хотя бы пообщаться она не предпринимала. Похоже Марина действительно просто плевать хотела на этот бойкот подружек, у нее только ухажеров прибавилось.

А спустя неделю, среди ночи зазвонил телефон. Бросив взгляд на часы, циферблат которых огрызнулся холодными электронными цифрами, я разозлился. «Надеюсь это что-то важное, иначе вы можете нарваться на грубость, названивая в 02:35», мелькнула мысль, и я взял трубку.

— Чего не звонишь? Забыл меня что ли?

Раздался, слегка изменившийся, но всё ещё узнаваемый голос Марины, с нотками надменности.

— И тебе доброй ночи, Марина. К чему сей поздний звонок? Случилось чего?

Мой голос звучал раздраженно не только из-за того, что она позвонила посреди ночи, но ещё и потому, что рассказы о её поведении зачастую вызывали у меня негодование, а иногда и отвращение.

— Извини что побеспокоила, просто я не знала кому ещё можно позвонить…

Теперь голос девушки звучал совсем по-другому, как раньше, когда она приезжала в гости.

— Ничего страшного, мы ведь друзья, можешь в любое время звонить, если, конечно, по делу, а не просто так. Ночью просто так звонить не надо.

С небольшим нажимом произнес я последнюю фразу, но она, похоже на это внимания не обратила.

— Знаешь, многое случилось, я даже не знаю с чего начать… Со мной что-то происходит, и я не могу это контролировать. Только иногда прихожу в себя и с ужасом осознаю, какой стала. Я… Я ударила Вику, мне так жаль, я не хотела, всё само собой вышло. Даже Аня от меня отвернулась…

— Может, просто извинишься перед ними? Думаю, они не станут держать на тебя зла. Только нужно быть честной и перестать себя вести так, как ты ведёшь себя сейчас.

— Я не могу… Я пыталась, но каждый раз, когда беру телефон чтобы позвонить им, меня переполняет такая злость, такое раздражение. Боюсь, наговорю им ещё больше гадостей.

— Но ведь со мной ты нормально разговариваешь, почему с ними не можешь?

Удивился я, а она, немного помолчав переключилась на другую тему:

— Тим… Помнишь тот разговор о всяких странностях что происходили с нами, и то пятно что я оставила на твоей груди…

— Там нет ничего, на следующее утро уже ничего не было. Не переживай.

Прервал я её.

— Понятно. Это хорошо. Значит я зря переживала. Но я думаю, что это как-то связано с моим нынешним состоянием. Тебе не кажется, что мы с тобой не совсем обычные люди? Я пока многого не понимаю, но с нами ведь однозначно что-то не так.

— Я не считаю, что со мной «что-то не так», я тот, кто я есть, и другим быть не желаю.

Опять в моем голосе зазвучало раздражение. Слишком часто родители и доктора твердили, что со мной «что-то не так», и что я «ненормальный», хотя нет, при мне они старались говорить «особенный», что раздражало ещё больше, вот и выработалась защитная реакция.

— Прости, пожалуйста, я не хотела… Это со мной что-то не так. И это мне нужна помощь… Тим… ты поможешь?

Её голос звучал, так, будто девушка готова была в любой момент расплакаться. «Еще этого мне не хватало», подумал я, и решил говорить помягче.

— Марина, я готов помочь тебе всем, чем смогу, если это будет в моих силах. Я твой друг, и ты можешь на меня рассчитывать, в любое время, но тебе придётся изменить свое поведение и отношение к окружающим, согласна?

— Да, конечно! Спасибо! Спасибо тебе! У меня совсем никого не осталось, даже поговорить не с кем. Я так рада, что хоть ты не отвернулся от меня.

Дело неуклонно шло к слезам. «Да что же это такое, я ведь совсем другого пытался добиться», сокрушался я про себя.

— Никто от тебя не отворачивался, я говорил с девочками, они очень за тебя волнуются, тебе только и нужно, что попросить у них прощенья.

После этих слов её голос снова изменился.

— Значит, они тебе звонили. Нажаловались на меня, да? И что же они про меня наговорили? Гадостей всяких, да!!?

Ледяным тоном, в котором, теперь, и не пахло слезами, задавала она свои вопросы, словно вбивая гвозди. Звучала эта тирада так, будто королева обращается к одному из своих подданных, никаких возражений этот тон не терпел.

— Марина, мне не нравится, когда вопросы мне задают вот так. Это, во-первых. А во-вторых, никаких гадостей они про тебя мне не рассказывали, если не считать гадким, твоё собственное поведение. Или может они мне всё врали, и ты ничего плохого не делала?

— Я, кхм-м… Я не могу по-другому, я же говорила! Со мной в последнее время происходят непонятные вещи. Я, как и ты, тоже видела кое-что странное, поэтому и хотела бы с тобой поговорить.

И снова звучание её голоса изменилось, также, как, похоже, и настроение. Эти эмоциональные горки уже порядком меня утомили, если так продолжится, я больше уже не смогу заснуть, и что мне потом, посреди ночи прикажете делать?

— Понятно. Можешь на меня рассчитывать. Но это не телефонный разговор. Я могу приехать завтра ненадолго, при встрече и поговорим, согласна?

Предложил я, стараясь поскорее закончить эту беседу.

— Может лучше приеду я? Тут… тут такая обстановка, нам будут мешать, или ещё чего хуже…

Глава 9

Громко хлопнув дверью, девушка направилась по дороге что вела к железнодорожной станции. Распахнутый плащ развевался, оголяя ее длинные, гладкие ножки, каблучки звонко цокали по асфальту, а ветер играл с волосами. Только перекошенное от гнева лицо портило эту великолепную картину. Ничего не замечая вокруг, Марина бубнила себе под нос:

— Какого лешего я вообще сюда приехала? Почему именно он? Полно других, и красивых, и богатых, и все они ради меня готовы на что угодно, не то, что этот… предатель!

Неподалеку, на лавочке сидел молодой парень и покуривал сигарету. Его обшарпанная кепка была сдвинута на затылок, а сквозь неплотно сжатые губы тускло сверкал золотой передний зуб. Когда девушка проходила мимо, он слегка присвистнул и с ухмылкой проводил ее взглядом. Марина сделала ещё несколько шагов и остановилась. Развернувшись, она бодро подошла к заприметившему ее парню. Оказавшись в метре от него, девушка выставила вперед ножку и надменным тоном спросила:

— Нравится?

Парень явно не ожидал такого поворота, но происходящее ему однозначно пришлось по вкусу. Он не отрываясь рассматривал стоящую перед ним странную обладательницу идеальной фигурой. Непонятно зачем в такую жару девица нацепила плащ, еще и эта мужская рубашка, совсем не к месту… Однако нелепость одежды никак не уменьшали красоту самой девушки.

— Ну да, а чё?

Сказал он, сплевывая на землю перед собой.

— А девушка у тебя есть?

— Ну есть, и чё?

Продолжал блистать красноречием представитель местной молодёжи.

— Если ты её бросишь, прямо сейчас, я тебе дам! Согласен?

Парень хмыкнул и снова сплюнул.

— Как же я её прямо сейчас брошу?

— Достань свой телефон, позвони ей и скажи, что ты её бросаешь ради другой, и я твоя!

— Ты чё, ненормальная?

Парень покрутил пальцем у виска.

— Не хочешь, как хочешь.

Девушка развернулась, и продолжила свой путь к станции. Парень догнал ее и придержал за локоть, который та тут же высвободила, сверля яростным, недовольным взглядом этого нахала. Тот тем временем достал из кармана телефон, и набрал номер, показывая что подписан тот «Любимая Богиня».

— Алло! Слыш, я тебя бросаю, у меня теперь будет другая девушка, в сто раз лучше!.. Сама туда иди!

И он положил трубку.

— Ну всё, теперь пошли ко мне, у меня как раз дома нет никого!

Марина начала сопротивляться, когда парень снова схватил ее за руку, притягивая поближе.

— Я же пошутила. Откуда мне было знать, что ты такой идиот, что ради секса бросишь свою девку! Отстань от меня!

— За базар отвечать надо… Я тут, недалеко живу, щя всё оформим!

Огрызнулся парень, и потащил девушку к ближайшему дому. Улица была пуста, только бродячие собаки сновали в поисках пищи, но им до происходящего дела, естественно, не было никакого. Как не упиралась Марина, но противостоять напору молодого мужчины она не могла. О том что в такой ситуации стоит кричать и звать на помощь, девушка почему-то не додумалась, видимо сильно перенервничав.

Возле лавочки, на которой сидел до этого парень валялось несколько камней. Изо всех сил рванув вниз Марине удалось схватить один из них. Хорошенько замахнувшись этим импровизированным оружием, девушка ударила противника, но попала в плечо. Ничего удивительного, ведь перед ударом она зажмурилась – мыслить здраво в критической ситуации не получалось, все просмотренные, прочитанные и мысленно вроде бы доведённые до автоматизма способы борьбы с насильником, коих Марана знала немало вылетели из её головы, в которой сейчас поселился самый обыкновенный страх и паника.

— Больно же!

Зарычал на нее обидчик, вырвал камень из ее руки и швырнул подальше. В суматохе рубашка Тима, которая и так была застегнута всего на две пуговицы задралась, оголив соблазнительный животик, узрев который парень больше не мог сдерживаться, а прикоснувшись к коже, начал поднимать руку всё выше. Удивительно, но в этот момент страх Марины исчез. Хотя нет, он всё ещё присутствовал, но был потеснён негодованием и яростью.

— Не тронь меня!

Крикнула курносая, хватая руку обидчика с легкостью выгибая ее, несмотря на тщетные усилия последнего. Не успев удивиться, Марина толкнула в грудь парня второй рукой и он, пролетев где-то пять метров, врезался в стену дома, сильно ударившись затылком. Парень даже крикнуть не успел – от полученного удара он потерял сознание, а может и жизнь, но проверять это Марина не собиралась, тут же бросившись бежать, скрываясь меж домами.

Остановилась девушка только выбежав за городскую черту, которой являлся изрисованный бетонный забор. Она тихонько всхлипывала, слезы заливали лицо, и тем не менее, волю чувствам курносая дала лишь теперь. Прислонившись к одному из росших здесь деревьев спиной, девушка разрыдалась в голос. «Что же со мной происходит! Что я наделала?.. Но я не виновата! Я не хотела! У-у-у!» она вытирала слезы, но они всё не унимались. «Кто-нибудь! Я не виновата! Помогите, помогите мне!». Она сорвала с пальца кольцо и со злостью произнесла:

— Это ведь ты? Из-за тебя всё, да?! Сама я никогда бы такого не сделала!

Размахнувшись, Марина с силой бросила кольцо в сторону пролегавшей рядом дороги, и зарыдала снова.

— Зря ты так, оно-то как раз ни в чем не виновато, оно ещё и помогало тебе справляться с жаждой.

Раздался знакомый голос. Недавняя знакомая подняла с земли колечко, бережно протерев его от дорожной пыли. Это была та самая вроде бы сумасшедшая, которую Марина повстречала тем вечером, та самая, что дала ей это кольцо.

— Ты? Что ты тут делаешь? Это ты со мной сделала? Что вообще происходит?

Незнакомка подошла ближе и протянула Марине колечко.

— Держи, сестричка, и больше не теряй, оно очень ценное! А теперь, я так понимаю, ты готова меня выслушать?

Марина взяла колечко, и тут же снова натянула себе на палец. Слезы перестали течь, но она все еще шмыгала носом.

Глава 10

Сейчас, укрывшись в том же месте, где она пряталась, когда в последний раз видела Мастера Бурана, Ника совсем раскисла, но изменить что-либо уже не могла. Рядом, пригнувшись, нацепив на себя сорванные по дороге небольшие веточки с листьями, сопел Никита. Выпучив глаза, он сверлил взглядом полянку, через дорогу. Ту самую, где в прошлый раз объект наблюдения показал свои темные способности. Энтузиазм Никитки бил через край, что только вредило заданию, ведь он постоянно создавал лишний шум и мельтешение.

На полянку, в этот раз, объект наблюдения привел с собой девушку. Её Ника уже видела – позавчера эта и ещё одна молодая особа, приезжали в гости к Тиму. А ещё раньше, приходила третья, странная, в платке, плаще и громадных солнцезащитных очках. Ника тогда была заинтригована. Особенно когда та дамочка, громко хлопнув дверью, выскочила на улицу и скрылась из виду, свернув на соседнюю улицу. Ника хотела проследить за ней, но опасалась, что тогда упустит из виду объект наблюдения, и не стала этого делать. «Мастер наказал следить за парнем – буду следить за парнем», подумала она тогда. Зато потом рыжеволосая пожалела о своём решении.

Вечером, когда из дому вышел объект наблюдения, она последовала за ним до станции, а потом и дальше в эту самую посадку, где, как оказалось, и скрывалась девица в плаще. Её забрала с собой одна из темных, и судя по поведению Тима, он мало что понимал в случившемся. «Хотя кто ж их разберёт, темных этих», добавила про себя рыжеволосая.

Судя по внешнему виду, обе те девушки являлись Сёстрами Ночи, или как говаривал Мастер Каминус – «Темными Блудницами». Собственно, потому Ника и вернулась – для задания ей потребовались кое-какие «сокровища», а ещё необходимо было сообщить Мастеру Бурану о происшествии. Шифрованное послание девушка оставила в надёжном месте, о котором знал только её наставник, так что даже Никита ничего не заметил.

Поначалу Ника сочла это задание ненужным, пустым и скучным делом. Она думала, что Мастер дал его, только чтобы чем-то занять юную непоседу, по совместительству являющуюся ученицей. Чтоб не брать рыжеволосую с собой, в какое-то другое, несомненно опасное путешествие, но события здесь начали разворачиваться неожиданно интересно и захватывающе.

«Возможно мне даже придётся защищаться или бежать от темных, спасая свою жизнь. Так что без сомнений поддержка в виде наделенных Силой предметов не помешает», сказала себе Ника, столкнувшись с Сёстрами Тьмы. Некоторые артефакты, собранные рыжеволосой, похвалил сам Мастер Буран, указав на то, что они сохранились ещё со времен Гармонии, и аналогов им, в мире более не существует.

Порывшись в своём мешочке, Ника выудила из его недр небольшую коробочку, в которой лежала вещица, внешне напоминающая монокль. Там же находилась маленькая тряпочка, которой девушка протерла стеклышко. Потом она, взглянула сквозь него на воркующих через дорогу парня с девушкой и сдавленно ахнула, прикрыв ротик рукой. Никитка обернулся, и увидев монокль с изумлением спросил:

— Что это у тебя? Неужто «Глаз Истины»? Можно посмотреть?

Он подошел ближе и бережно взял у застывшей в ступоре подруги монокль. Никита тоже посмотрел сквозь стекло. Рука с ценной вещью дрогнула, и монокль полетел вниз. Лишь в последний момент опомнившись, паренек поймал артефакт у самой земли. «Глаз Истины» был назван таковым не просто так, а потому, что давал возможность видеть истинную суть человека или явления. И то, что узрела Ника, взглянув на Тима, никак не укладывалось в её голове. А вот Никита глядел на девушку, однако и она, как оказалось, преподнесла наблюдателям сюрприз. Парень тихонько произнёс:

— Она ведь из наших!

Рыжеволосая, отобрав обратно артефакт, уставилась на Вику. И точно, сквозь монокль ее волосы вместо черных выглядели совершенно белыми, а глаза излучали слабое свечение, от рук тоже исходил слабый свет.

— Ты на парня смотрел?

— Нет, а что там? Просто один из этих отвратительных Детей Скверны, дай посмотрю.

Никита хотел было взять монокль, но Ника быстро спрятала его в коробочку.

— Ты прав, ничего необычного. Они что обнимаются?

Последние слова Ника сказала больше для того, чтобы отвлечь внимание парня – тот с подозрением поглядывал на мешочек с артефактами, куда была отправлена коробочка с «Глазом Истины». От слов девушки Никитка резко повернулся, его рука легла на рукоять ножа, что висел на поясе, в позолоченных ножнах.

— Обнимает? Он её обнимает! Да как он посмел!

Послышалось даже как скрипнули зубы вспылившего паренька. Лицо его побагровело, а глаза начали излучать белый свет.

— Никита, не смей! Слышишь? Наша задача только наблюдать, Мастер запретил вмешиваться.

— Да тут и так всё ясно! Он просто хочет лишить её Света, ты что сама не видишь? Он же совращает бедняжку! Мастер Каминус говорит, что эти отвратительные создания никогда не упустят шанса вонзить нож в спину. А этот просто решил изнасиловать невинную девушку, она ведь просто ещё не знает, какая великая судьба уготована ей Светом. Мы должны уничтожить его немедленно, а не наблюдать за тварью!

«Очень многие поддались влиянию Мастера Каминуса даже среди наших. Если бы не дедушка Буран, я бы и не знала, что большая часть его «откровений» – неправда, а другая сильно искажена недомолвками. Но как же хочется поверить в его истории о чистоте Света, о том, как святы и праведны братья по оружию, и что войну начали слуги Тьмы, подло предав все заветы», вспоминала юная воительница, пытаясь придумать как бы вразумить взбунтовавшегося товарища.

Вероника прекрасно знала как именно Мастер Каминус наставляет как своих последователей, так и просто слушателей – «не грешно прекращать земные страдания детей скверны, отправляя их к Спасителю на суд ЕГО. Даже если в данный момент они ничего плохого не делают, и даже если вы уверенны, что ничего плохого они ещё совершить не успели. Червоточина в них, рано или поздно завладеет разумом и тогда, сведённые с ума гнусным шепотом Тьмы, начнут убивать всех без разбора Чад Света, дланью Спасителя отмеченных, которых встретят на своем пути».

Глава 11

Как только Ника умылась и сменила одежду, сразу же направилась к Мастеру Бурану. К тому времени он тоже успел привести себя в порядок, хотя его светлые волосы все еще оставались мокрыми. Естественно он мог бы их высушить, потратив немного Силы, как это сделала Вероника, но видимо, на такие мелочи великий воин просто не обращал внимания. Мастер сидел в своем огромном кресле, скрестив на груди руки, и казалось был полностью поглощен тяжкими думами. Огромный меч был прислонен к стене на расстоянии вытянутой руки. Вероника вошла и сразу опустила голову, уставившись на носочки своих сапожек.

— Мастер, это я во всем виновата, я проболталась Никите, пришлось взять его с собой. Не нужно было мне возвращаться, но я хотела передать вам сообщение, и взять некоторые артефакты…

— Успокойся. Я получил твое сообщение, потому и вернулся. А теперь рассказывай всё с самого начала.

И Вероника начала свой рассказ. С того самого момента, когда мастер оставил её следить за Тимом, а когда закончила, в комнате повисла звенящая тишина. Мастер размышлял неподвижно, приложив руку к подбородку и закрыв глаза.

— Давай-ка подытожим. Значит, ты видела как Сестра Тьмы забрала с собой какую-то девушку? А перед этим она покинула жилище того странного юноши?

— Именно так, Мастер.

— А потом ты видела рядом с ним другую девушку, которая оказалась одной из нас?

— Все так, Мастер.

— Где сейчас этот парень? Тимом, говоришь, его зовут?

— Да, его имя Тим, когда я забирала Никитку, он находился на той полянке, и если бы я замешкалась, то он бы и меня скорее всего… Там еще осталась девушка, как бы он с ней чего плохого не сделал…

Мастер поднялся со своего кресла и взялся за рукоять меча. Клинок на мгновение засветился ярким белым светом, а когда погас, в руке великана лежал уже посох. Тот самый, с которым Мастер никогда раньше не расставался. Вероника часто заморгала, ведь она ещё ни разу не видела такого, хотя и провела рядом с Мастером почти всю свою жизнь. «Значит это меч, а не посох? Или всё-таки посох, а не меч?» размышляла Вероника, следуя за наставником.

— Медлить больше нельзя. Мы выдвигаемся сейчас же. Сходи возьми свои артефакты, а я отдам необходимые указания по поводу этого глупого побитого юнца, хотя он в любом случае язык за зубами не удержит, стоит ему только в сознание прийти.

***

Совсем скоро Ника была готова. Мастер вошел в ее покои как раз когда девушка собралась их покинуть. На плече у нее висел набитый под завязку дорожный мешок, а на поясе сверкали золотом и драгоценными камнями ножны с узким длинным мечом в них.

— Я смотрю, ты взяла почти всё, что у тебя вообще было. Только вот это придется спрятать.

Улыбнулся он, указав на оружие рыжеволосой.

— Пришло время научить тебя прятать Оружие Света. Положи руку на рукоять. Так, а теперь направь немного Силы и попроси его спрятаться.

— Как попросить?

С широко распахнув глаза изумилась Вероника, глядя на своего Мастера.

— Просто попроси, про себя, как если бы ты обращалась к своему другу или подруге.

Ника зажмурилась и ее руки начали тускло светиться. Оружие вдруг ярко мигнуло и исчезло. Ника тут же открыла глаза и часто заморгала. Руки её сжались, она безуспешно пыталась нащупать меч, который только что лежал в ладони. Мастер Буран засмеялся, и погладил ученицу по голове.

— Ты смотри, с первого раза получилось! А ведь некоторым требуются недели тренировок! У тебя талант, девочка. И не хлопай так ресничками. Теперь попробуй сделать то же самое, но теперь позови свое оружие, попроси его о помощи, и оно вновь появится.

Вероника снова зажмурилась, вытянула руки перед собой, они снова начали светиться. Короткая яркая вспышка и клинок появился в её руках.

— Невероятно, Мастер! Но почему вы не рассказывали мне об этом раньше?

— Потому! Раньше тебе не нужно было оружие, и я не хотел учить его прятать.

— Стало быть, теперь оно мне нужно?

Мастер опустил голову, глубоко вздохнув. Его голос был глух и серьезен.

— Теперь, стало быть, может и понадобится. Я пока не уверен в деталях, но ясно одно – смутное время грядет, и готовиться следует к худшему из вариантов.

Мастер Буран вытащил из кармана, коих было немало на его огромных штанах, черно-белую трубочку. Ника сразу вспомнила – она уже видела такую у той Сестры Тьмы.

— Мастер, вот такую штуку я видел тогда…

— Понял уже. Немало их было создано во времена Гармонии, тогда их дарили молодожёнам. К сожалению, большая часть подобных артефактов была уничтожена или утеряна в Великой Войне…

Мастер устало опирался на свой посох, а за его спиной почти до самого пола опускался серый, видавший виды плащ. На мгновение плечи наставника рыжеволосой воительницы опустились, будто под тяжестью прожитых лет, перенесённых потерь и сожалений. «Интересно, сколько же ему на самом деле лет», вдруг задалась вопросом Ника.

Всем известно, что Мастера живут очень долго. Да, они не бессмертны и старость властна над ними так же, как и над всеми живыми существами, населяющими как Изначальный Мир, так и купол отступников, но поговаривают, что Сила Света сдерживает её очень долго. И чем больше Силы – тем медленнее стареет человек.

В Цитадели большинство считало, что самый старший из мастеров, это глава совета Каминус, хотя некоторые утверждали, что Мастер Буран всё-таки прожил дольше. И самой ярой среди последних была конечно же Вероника, хотя она всегда с гордостью добавляла что-нибудь эдакое: «и это при том, что мой Мастер, выглядит значительно моложе». Сами же мастера предпочитали не затрагивать эту тему.

Отвлёкшись от проблем насущных, Ника вдруг робко поинтересовалась у наставника:

— Мастер Буран, а у вас была жена?

Тот взглянул на маленькую воительницу и, взявшись за концы трубочки, повернул их. Раздался щелчок и из артефакта начала исходить дымка. Только в этот раз она была белого цвета, в ней даже вспыхнуло несколько искорок. Мастер взял Веронику за руку и ответил:

Тревожные сны. Сон первый.

Вечер незаметно обернулся ночью, прикрывшись темнотой густых туч, заслонивших собой бледную луну и большую часть неба. Лишь небольшая стайка звездочек боязливо выглядывала из-за линии деревьев, высаженных людьми за полем, вдоль дороги.

Тишину этого места лишь изредка нарушали отзвуки далёкого праздника. Правда отголоски криков и музыки были здесь почти не слышны. От веселья жителей маленького городка я был так же далёк, как и это место. Что за праздник, и зачем нужно так кричать?.. Этого я тоже никогда понять не мог.

Осознание того, что я не такой как подавляющее большинство, настигло меня довольно давно. Я уже не помню, когда и как это случилось, но сейчас я в этом совершенно уверен.

Похоже, в этом и кроется причина моего одиночества. Но, как ни странно, я не испытываю по этому поводу каких-либо удручающих чувств. Как и многое другое, подобное для меня безразлично.

Я никогда не задумывался над тем, что это за место, и почему оно меня так влечёт. Однако в последнее время я прихожу сюда всё чаще и чаще. Мысли здесь текут неспешно, в совершенно непривычном для меня русле. Будто это не мои мысли. Но я не пытаюсь с этим бороться. И никогда не пытался.

Когда я пришел сюда в первый раз и это случилось, незаметно для меня самого, мне даже понравилось. Конечно это ненормально, но ведь я и сам далёк от нормальности. Правда сейчас, в современном обществе, жить оставаясь собой, принимая все свои странности не так уж и сложно. Нужно просто уметь их скрывать, хотя в данном случае можно не прилагать особых усилий – людям плевать на окружающих, в большинстве своем.

Из оцепенения меня вывела крупная капля, скатившаяся по щеке. Я поднял голову, взглянув в черное небо. Сколько времени я здесь простоял, и о чём думал?

Звуки небольшого городка вдалеке, давно стихли. Ночь безраздельно властвовала над миром, изменив его, окрасив в мои любимые черно-серые тона, наполнив своей чарующей музыкой. Прекрасной музыкой тишины. А также невероятной силой тьмы, нежной и ласковой, ненавязчивыми серыми оттенками, что указывают дорогу одинокому путнику.

Ночь всегда была мне близка. В ней не было яркого света, режущего глаза, не было громогласного многоголосья, спешки и мельтешения дня. Большинство в это время лежит в своих теплых кроватях и их разум далек от суеты будней. Похоже в это время они близки мне, потому что их разум свободен. А может это говорит во мне моя ненормальность…

Наверное, я провел здесь не один час…

Подул холодный ветер, намекая на то, что пора возвращаться, и я неспешно побрел к своему дому.

Странно, дождь так и не начался, капля влаги, что скатилась по моей щеке, видимо, была единственной…

Глава 12

…Глаза удалось открыть приложив, казалось, атлантовы усилия. Мышцы затекли и слушались плохо, но я всё же принял сидячее положение, потягиваясь и разминаясь. Вспомнить что-либо, помимо странного сна, который заполнил сознание целиком и полностью никак не удавалось. «Ничего не болит, и я в тёплой, мягкой кровати, это хорошо. Однако это явно не моя, жёсткая, но привычная постель. Только вот как я сюда попал совершенно непонятно – и это уже плохо», размышлял я, приходя в себя. Первое что бросилось в глаза – огромные брёвна, плотно подогнанные друг к другу. Несколько раз моргнув и повертев головой, я понял что всё здесь сделано из дерева – пол, стены, мебель и даже потолок.

Сквозь небольшое окошко комнату освещало ласковое солнышко. На столике около кровати стоял кувшин, причудливой формы с водой внутри. Дотянувшись до него, я жадно припал к горлышку, не утруждая себя разлитием жидкости в заботливо поставленную рядом чашку. И хоть вода оказалась довольно холодной, я не остановился, пока полностью не осушил этот необычный сосуд. Затем, ступая босыми ногами, я направился к двери, а отворив её, оказался на крылечке.

Будучи ослепленным чем-то ярким, прикрыв глаза рукой, я не сразу понял, что источником света является отражённое поверхностью воды солнце. Прямо передо мной, на расстоянии десятка метров раскинулось озеро. Вода в нём была кристально чистой, а на крохотных волнах резвились солнечные зайчики.

На берегу, с удочкой в руках расположился пожилой седовласый мужчина. Он был худым, как старый тростник, однако годы так и не смогли согнуть его спину. Рядом со стариком, сидя прямо на травке, любовались природой две юные девушки. В одной из них, хоть и не сразу, я узнал свою подругу Вику. Однако кем является этот седой рыбак и кто та, вторая девушка рядом с ним, непонятно. Так же совершенно непонятно почему здесь нахожусь я, и как вообще сюда попал. «Может это сон? Я всё еще мирно сплю в своей постели, ведь предыдущий сон тоже казался слишком реальным. Кстати, я его помню даже сейчас, в мельчайших деталях, чего естественно происходить не должно, спустя столько времени после пробуждения. Если конечно это обычный сон…», почесывая затылок, обдумывал я ситуацию, в которой оказался.

За озером, до самого горизонта раскинулся зелёный лес, такая же картина открывалась с любой другой стороны – куда ни глянь, везде высокие лиственные деревья, и никакой дороги или хотя бы намека на неё. Направившись к компании на берегу, я ступал босыми ногами по мягкой траве почти беззвучно, но всего через три-четыре шага, пожилой мужчина обернулся и помахал рукой в приветствующем жесте.

Вика тут же вскочила и быстро направилась ко мне. Вторая девушка тоже поднялась, поглядывая в мою сторону с плохо скрываемым страхом. «Чего это она так на меня смотрит», успел подумать я, а в следующее мгновенье оказался в крепких объятьях – Вика похоже теперь не стесняется показывать нашу с ней связь, что немного смущает. «Странно что она себя так ведет, между нами ведь ничего кроме дружбы. Мы не встречаемся или что-то типа того, ни обнимались раньше и не целовались… Стоп!.. Вспомнил!», воспоминания хлынули, затопив сознание – полянка с огромным дубом, её волосы, что слегка щекочут, прикасаясь к коже, её губы совсем рядом, а руки обнимают прямо как сейчас. И странный парень с сияющими глазами и таким же сияющим мечом… Из этой какофонии образов-воспоминаний меня вывел голос Виктории, которая терлась лицом о рубашку, радостно напевая:

— Я боялась, что ты не очнёшься! Боялась, что этот твой странный сон навсегда. Как же хорошо, что с тобой всё в порядке!..

Девушка слегка отстранилась, рассматривая моё лицо, а приглядевшись, видимо заметила нечто странное, потому что тут же метнула испуганный взгляд на подошедшего седовласого мужчину. К этому моменту он тоже оказался рядом, оставив удочку на воткнутой в землю рогатине. Вторая девушка, рыжая словно лисица, с веснушками на носу и щеках, пряталась за его спиной, будто перед ней не обычный парень, а настоящий демон во плоти.

Хотя, если бы я мог сейчас взглянуть на себя со стороны, то не удивлялся бы так сильно, или удивлялся бы, но по другому поводу – мои зрачки в этот момент будто растеклись, полностью заменив собой радужку, и даже слегка вышли за её пределы. Остальная часть глаза была подернута сероватой дымкой. Правда сам я никакого дискомфорта не ощущал, поэтому и не понимал, с чего это присутствующие так переполошились. К счастью, постепенно мои глаза приходили в норму, а серая дымка так вообще через секунду развеялась полностью, словно её и не было.

— Как вы себя чувствуете, молодой человек?

Поинтересовался старик, минуя приветствия. Пожав плечами, я всё же решил быть вежливым:

— Здравствуйте. Всё хорошо, пожалуй, за исключением того, что я слегка дезориентирован и не понимаю, как здесь оказался.

— Рад что вы в добром здравии, а то мой старый друг, Буран очень уж переживал за ваше состояние. И за нашу сохранность в его отсутствие…

Закончил он, понизив голос, как будто последнее предложение предназначалось уже не мне. Растерявшись, я посмотрел на Вику, которая, похоже, знала этих людей и могла хоть что-то внятно объяснить, но она молчала. Тем временем пожилой мужчина продолжил свою речь, вернувшись из десятисекундного раздумья.

— Зовут меня – Ратибор, а девушку за моей спиной, Вероникой. Её ты, наверное, помнишь?

Последние слова прозвучали как вопрос, к тому же человек снова прервал свою речь и испытующе глянул на меня.

— Приятно познакомиться, я – Тим. Девушку эту я вижу в первый раз, почему вы считаете, что я должен её помнить?

— Как я и ожидал…

Ратибор, опять разговаривал сам с собой, мысленно делая какие-то заметки. А Вероника всё так же, с опаской, поглядела на меня, прячась за спиной старика.

— Пройдемте в мой дом, попьем чаю, да побеседуем.

Указал он на бревенчатое строение, которое совсем недавно покинул я. Мышцы всё ещё плохо слушались, поэтому я медленно плелся за пожилым мужчиной, который бросил удочку и бодро зашагал к крылечку. До сих пор не произнесшая ни слова Вероника, держалась за его рукав и постоянно оглядывалась. Вика же, понуро опустив голову, брела рядом, поддерживая мой медленный темп. Теперь она держалась чуть иначе. Пару раз я заметил, как её рука тянется к моей, но останавливается примерно в сантиметре и возвращается на своё место. Странное изменение в её поведении произошло в тот самый момент, когда я сказал, что не знаю Веронику, но каким образом всё это связано, я, пока, понять не мог.

Глава 13

Чем дальше от кабинета начальницы, тем увереннее себя чувствовала София. Следуя за ней по коридорчику обратно в холл, Марина тоже ощутила некоторое облегчение – уж больно гнетущая атмосфера витала за той дверью. Или, быть может, такую атмосферу для новичков создавала сильнейшая Сестра Тьмы. Возможно даже специально. Оказавшись в зале с картинами, две юные девицы на этот раз выбрали боковую другую дверь.

За ней, правда, начинался точно такой же мрачноватый коридорчик, похожий как две капли воды на тот, что вёл к Старшей Сестре. Разница заключалась лишь в том, что этот был гораздо длиннее и по обе стороны здесь находились небольшие аутентично подобранные под здешнюю, мрачноватую атмосферу двери. Ручки на них были металлическими и выполнены в виде стройных обнаженных женщин, изящно поднявших вверх скрещенные руки.

— Справа, комнаты для одиночек, слева для пар. Сейчас комнаты слева почти все пустуют, кроме двух. Можно занять любую, но большинство предпочитают одиночные. Всё равно шансы найти пару стремятся к нулю…

Пройдя ещё немного дальше и пропустив несколько дверей, София остановилась.

— Эта комната моя. В гости можешь приходить в любое время, запираться здесь не принято. Кстати, следующая комната свободна, советую тебе занять именно её.

Марина кивнула, и София открыла перед ней соседнюю дверь. Убранство комнаты оказалось не богатым – небольшой шкаф, стол с двумя стульями, и просто гигантская двуспальная кровать, которая занимала почти треть свободного пространства. Курносая, будучи человеком педантичным, сразу же задалась несколькими вопросами, главный из которых в её голове звучал примерно так: «если тут никто не живёт, то кто наводит порядки, учитывая идеальную чистоту и свежий воздух в помещении?». Так же имелась дверь в противоположной от входа стене.

— Что, удивляешься, зачем такая большая кровать, в комнатах для одиночек? Или ты уже начала догадываться?

Улыбнулась София. Марина, прищурившись и насупив брови, бросила злой взгляд на новую подругу, но та в ответ лишь звонко рассмеялась.

— Да не зыркай, не зыркай, ты так на меня. Располагайся, умывайся – та дверь ведет в ванную. Кухни, как видишь нет, но еда скоро сама к тебе придёт. Ха-ха-ха..!

Заливаясь смехом, будто отмочила невесть какую смешную шутку, София удалилась, прикрыв за собой дверь. Осмотрев комнату как следует, заглянув даже под кровать и под шкаф, Марина выяснила, что здесь действительно царит идеальный порядок – ей даже пылинки нигде найти не удалось.

В шкафчике лежало аккуратно сложенное сменное постельное белье, и принадлежности для душа. Выбор был не особо велик, но и скудным его назвать язык не поворачивался, так что жаловаться новообращённой было не на что. Через некоторое время вернулась София. Она держала за руку юношу, лет двадцати. Тот краснел и отводил взгляд, однако выполнял любые указания притащившей его девушки.

— Раздевайся и садись на кровать.

Приказала она. Парень тут же начал выполнять, что повелели. Марина сразу отвернулась и зашипела на Софию.

— Ты что творишь? Иди к себе, с этим! А ты, немедленно прекрати!

Юноша, переводил недоумевающий взгляд с одной девушки на другую. Он уже успел снять рубаху и замер, держа руки на поясе. София повернулась к нему и успокаивающе произнесла.

— Сядь, мальчик. Дальше пока не раздевайся. Она здесь новенькая, как и ты.

Юноша вздохнул и сел на кровать. София зло уставилась на Марину и продолжила:

— Не понимаю, зачем ты всё усложняешь? Тебе ведь хочется, признайся! Я же знаю, после того как мы в первый раз встретились тем вечером, ты ни разу этого не делала. Хотя Силы в тебе тогда было столько… Я даже подумала, что ты осушила не меньше пятерых за раз. Но сейчас это неважно, ведь прошло уже столько времени! А этот юноша – обычный парень, он сам согласился на всё. Мы предлагаем им контракт – они живут здесь, получают всё необходимое, а за это отдают нам свою энергию, очень приятным для них способом, между прочим.

София подмигнула парню, от чего тот покраснел и отвернулся.

— Да, мы ведь предупреждаем кандидатов о том, что они могут умереть гораздо раньше срока, но никто не отказывается. Вот и этот парень как раз из таких добровольцев. И сейчас пришло врем показать, на что способен он… и ты. А я буду здесь, чтобы остановить вас в нужный момент. Так что не стоит волноваться, всё будет хорошо. Ну, или могу за дверью постоять, если ты пока стесняешься.

Марине трудно было признаться даже самой себе, но она действительно этого желала. И желала очень сильно. Девушке хотелось наброситься на этого, ни в чем не повинного мальчика, и сделать с ним то, от чего покраснеет самая опытная куртизанка. Искоса взглянув на паренька и закусив губу, курносая не заметила, как София подкралась вплотную.

Воспользовавшись замешательством новообращённой, пока та была поглощена внутренней борьбой с самой собой, София подошла и попыталась стянуть с младшей подруги кофточку. Собрав всю волю в кулак, Марина, всё же, оттолкнула её и прикрикнула.

— Забирай с собой этого! И оставь меня в покое!

София, обиженно потирая ушибленное плечо, взяла парня за руку и направилась к выходу. Уже в дверях она обернулась и произнесла негромко:

— Глупо с твоей стороны. Но заставлять я тебя не буду – сама ко мне приползешь, когда припечёт. И извиниться не забудь, а то Силу свою не контролируешь…

Она вышла, и буквально через минуту из её комнаты стали доноситься звуки, от которых лицо Марины залилось краской смущения. Злая на весь мир девушка легла на кровать и положила на голову подушку. Вот только звуки даже так были слышны и сильно раздражали.

Сколько времени прошло, Марина не знала, часов здесь не было, окон в комнате тоже. Хотя если бы они и были, это бы ничего не дало – смены дня и ночи здесь попросту не существовало. Телефон, к её сожалению, тоже не работал, превратившись в бесполезную безделушку.

София, кстати, об этом предупредила – в этом месте электричества нет, ни один сложный электронный прибор работать не будет, как не изворачивайся. Удивлению курносой не было предела, когда выяснилось, что освещение и нагрев воды работает то ли на магии, то ли, на так называемой, Силе Тьмы. Так же поддерживалось и тепло в помещениях, так что, по большому счёту, беспокоиться Марине ни о чем не нужно было.