Звезда сомнительного счастья

Глава 1

«А теперь о погоде», - бодро вещал диктор в телевизоре, который висел на стене моей кухни. – «В Крыму по прежнему погода радует, около плюс тридцати и без осадков, в то время как в Москве снова не выше плюс двадцати трёх, временами небольшой дождь!».

Я по привычке выглянула в окно. На небе было ни облачка! «Надо же! Снова ребята не угадали», - я к прогнозам погоды вообще относилась достаточно скептически. Конечно, я знаю, что этим неблагодарным делом занимается не одна крупная организация на территории нашей необъятной, но…

Впрочем, я отвлеклась на всякую ерунду. Совсем скоро обещала прийти моя подруга Сонька, и я поклялась угостить её угостить совершенно умопомрачительно вкусным новым блюдом, которое я раньше никогда не пробовала приготовить, но отзывы о нём в интернете были исключительно положительные… так о чём я…

Несмотря на то, что София Ростиславовна, можно просто Сонька, была гораздо старше меня, как-то так вышло, что мы с ней быстро сдружились. Она работала в одном университете с моим мужем. Только Эдик преподавал на геологическом факультете, София же была археолог. К Эдику у неё было весьма критическое отношение, но это не помешало нам сдружиться. Я также закончила этот университет, только училась на историческом факультете.

А Эдик у нас на третьем курсе преподавал небольшой курс, который нам, историкам, был не слишком-то нужен. Как и мне в частности, если честно. Только вот преподаватель был… такой, интеллигентный, очень образованный и тем самым резко отличался от всех моих приятелей. Уже после нескольких занятий Эдуард Константинович попросил меня ненадолго задержаться… Вообще, я на недостаток поклонников никогда не жаловалась, что было неудивительно с моей яркой внешностью. Природа наделила меня длинными и густыми волосами цвета старой меди, никогда не загорающей светлой кожей и зелёными глазами. Быть может, образ получился не совсем соответствующим нынешнему представлению о красоте, но ничего менять в себе я по сию пору не собралась. Как-то немного стыдно говорить, но даже не имела на своём теле ни одного тату. Но я отвлеклась…

И вот – уже на пятом курсе мы сыграли скромную свадьбу. Мои родители были не то, чтобы в большом восторге от выбора своей дочери, но против кандидатуры зятя не высказывались. Одна только Сонька при встрече частенько интересовалась, к чему мне этот «старый чёрт». Но я была с ней в этом в корне не согласна, так что тут наши мнения расходились.

Так вот, после окончания ВУЗа мы с Эдиком приняли решение, что мне работать не к чему, поскольку любимый супруг мог позаботиться о нас обоих. Если честно, то у меня были свои планы на то, чтобы построить карьеру, но позже я согласилась с тем, что создавать домашний уют и гладить рубашки для родного человека было гораздо важнее того, чтобы проводить время в душном помещении с восьми до пяти.

Родители подарили нам на свадьбу квартиру, где мы сейчас и проживали, а после их смерти мы продали их квартиру и приобрели машину, на которой сейчас ездит Эдик, и дачу. В общем, были образцово-показательной семьёй. Я даже как-то шутила по этому поводу, что совсем скоро, и мы будем отправляться на дачу в окружении «помидорной» рассады.

Одним словом, когда вчера позвонила Сонька и выдала:

- Ленка, привет! Как она, жизнь? – моего ответа она решила не дожидаться, просто уточнила: – Я слышала, что твой благоверный отправился в командировку? А я только вернулась с Байкала, мои-то придурки быстро зачёты получили, нечего мне мозги делать, а вот с Эдькой такой фокус не пройдёт!

Я стала вяло сопротивляться, мол, со стороны Софии так поступать непедагогично и всё в таком духе, на что та только отмахнулась:

- Ладно, я сегодня Лизаветку заберу от сестрицы, она у Аньки в няньках батрачила, а завтра я к тебе на обед. Чем угостишь?

Я встрепенулась и пообещала куриную грудку в сливках. Лизавета была дочерью Софии и частенько оставалась в гостях у своих тёти и дяди, пока её родители носились по миру с очередными экспедициями. Несмотря на то, что у ребят было двое детей, они находили время на то, чтобы приглашать в гости племянницу…

Я всегда мечтала о том, чтобы иметь детей, но Эдик был настроен против. У него был взрослый сын от давнего студенческого брака, у которого были постоянные проблемы… Одним словом, мы пока решили пожить для себя.

- Малыш! Тебе только двадцать четыре года! Давай поживём немного для себя, – с улыбкой говорил муж.

Я хотела намекнуть, что ему-то уже за сорок, но решила, что не стоит ссориться по пустякам. Писк со стороны кухни подсказал мне, что люди правы и думать много вредно. Я с тревогой распахнула духовой шкаф и уставилась на немного воняющее горелым нечто в глубоком противне.

Н-да… судя по всему, стоит предложить Соне пиццу. Надеюсь, она не расстроится. Судя по всему, я ещё недостаточно хорошая домохозяйка для того, чтобы кормить своими блюдами живых людей.

Резкий звук звонка во входную дверь оторвал меня от самобичевания. Я посмотрела на часы и удивилась. Не ожидала Соню так рано. Хотя, она не из тех людей, которые особо переживают по поводу своей собственной пунктуальности. Поэтому я поспешила открыть дверь. Но там стояла отнюдь не моя подруженька, а неизвестная мне девица, молодая, в обтягивающем джинсовом комбинезоне, который не оставлял полёта для фантазии. Она сердито прищурила глаза с ресницами до самых бровей и небрежно поправляла длинные ненатуральные блондинистые локоны. Девица, судя по всему, была крепко беременная.

Глава 2

Сонька стала что-то рассказывать про деда-травника, который чудесным образом устроил личную жизнь сестры Соньки, Анны. Я немного знала Аниного мужа, Диму, и в жизни бы не подумала, что в их знакомстве мог сыграть свою роль какой-то оберег старого деда, который живёт в избушке и чурается благами цивилизации.

- Да точно тебе говорю! – с жаром воскликнула подруга, уплетая пиццу. – Бывший-то её редкостный козёл, может, ты помнишь его…

Я кивнула – да, что-то такое припоминаю, правда, скользкий тип… лично не знакома, но наслышана.

- Так вот! – не унималась София. – Я, как Аньку с таким лицом увидела, как у тебя сейчас, сразу же отправилась к деду Юрасю и выпросила у него оберег, принесла его к ней. А ты говоришь: «Ерунда. При чём тут я»? Очень даже при чём!

При этом Соня обвиняюще ткнула в меня куском пепперони. Я встала и молча кивнула, мол, твоя правда. На самом деле, мне было всё равно, с чем соглашаться. Единственное, что я хотела – это остаться одной. У меня жгло глаза от невыплаканных слёз. Конечно, умом я понимала, что всё, что я узнала сегодня – это не сон и не жестокий розыгрыш, но сердцем я отказывалась в это верить. До меня стал доходить размер катастрофы. Как же так? Разве такое бывает?

Подруга, видя моё состояние, приобняла меня и шепнула на ухо, чтобы я совсем уж не расклеивалась и что завтра мы созвонимся. Я молча кивнула. Я, правда, была благодарна ей за всё, но…

Не успела я всласть заняться самобичеванием, как услышала звонок мобильного телефона. Зачем я подняла тогда трубку – сама не знаю.

- Ну, привет, что ли!? – услышала я, как всегда, недовольный голос свекрови.

- День добрый, Алина Владимировна! – устало сообщила я, опускаясь в стоящее рядом кресло.

Я представила свою свекровь, её вечно недовольно поджатые губы, выпученные глаза и укладку по моде советских времён: «задок поднимем, перед поволнуем», и мне стало ещё хуже.

- Чего там доброго-то? – удивилась она. – Когда с сыном моим разводитесь? Он у меня такой благородный, все эти годы оберегал тебя от всех неприятностей, работал, не покладая сил. Ну, ничего, вот разведётесь, недвижимость поделите…

- Может, хватит уже? – не выдержала я. – Хватит делить то, что вам никогда не принадлежало и не будет?

Я от злости бросила трубку на стол, затем прошлась по квартире, которую я обставляла с такой заботой. Так, хватит наматывать сопли на кулак! Подумаешь, муж предпочёл мне другую! Не я первая, не я последняя!

- Сонь, ты это… что ты там говорила про волшебника, который сможет сделать меня счастливой? Оберег даст, пошепчет, отвар трав заставит выпить? Я, на самом деле, согласна на всё! Только, чур, без мухоморов! – я кисло улыбнулась.

- Ого, детка! Ты обратилась по адресу! – просияла Сонька.

София обещала созвониться с колдуном, дабы он назначил мне самое ближайшее время для аудиенции. А пока она договаривается о том, чтобы мне, как особо страждущей, подыскивают окно в плотном расписании травника, я решила привести и свои дела в порядок.

Если честно, генеральная уборка меня всегда успокаивала, так что с неё я и начала. Кроме того, стоило собрать все личные вещи дорогого благоверного. А то пойдёт он строить новую семейную лодку в тех трусах, которые я ему положила с собой в командировку. Вещей набралось прилично за два года брака, так что решила вызвать грузовое такси. Вариантов, куда бы я могла деть вещи, было не так много, так что вскоре вызванная мною «Газель» остановилась возле обшарпанной пятиэтажки в ближнем Подмосковье.

На хамский вопрос в трубке домофона, кого это принесло, я ответила Алине Владимировне, что это всего лишь я. Решила найти время и самолично побеспокоиться о комфорте своего теперь «скоро бывшего» супруга.

Дикие вопли из домофона подсказали мне, что однушка, в которой проживает свекровь, не предполагала каких-то неучтённых ранее предметов одежды и обихода.

- То есть, вещи забирать не будете? – решила просто уточнить я.

Новая гневная отповедь подсказала мне, что нет – не будет. Я пожала плечами и кивнула грузчикам на отделение для мусорокамеры возле подъезда.

- Вам повезло, ребята! Подниматься на пятый этаж не нужно!

Грузчики были малообщительными и споро перекидали все кули, куда было сказано.

Обратно я возвращалась домой в приподнятом настроении. И пусть моя выходка выглядела смешной и глупой, но мне стало немного легче…

Выкинула подгоревшее нечто вместе с противнем, доела холодную пиццу и улеглась спать, выключив предварительно телефон. На следующее утро у меня было масса дел, и первое из них – озаботиться услугами юриста, который будет представлять мои интересы. Молодой парень, которого мне посоветовал знакомый, оказался весьма компетентным парнем и сообщил, что я могу ни о чём не беспокоиться, тем более что супруг сам высказал желание расстаться, а делить нам нечего, несмотря на то, что у Эдика свои мысли на этот счёт.

Так что я полностью отдала все распоряжения, и по бракоразводному процессу, и по распоряжению своей собственностью, почувствовала себя свободной и, выйдя от юриста, включила телефон.

Раздавшийся спустя минуту звонок и дикий, срывающийся на визг, вопль свекрови, в моих ушах отдался музыкой. Послушав немного, я бросила трубку.

Глава 3

Сколько я уже иду по этой тропинке – не знаю. Вот уж не думала, что ночная прогулка по лесу ближнего Подмосковья может быть такой пугающей. Филины ухали и летали где-то высоко, в вершинах высоких деревьев, похожих на дубы. Внизу, под моими ногами, тоже что-то шебуршало и стрекотало, одним словом, лес продолжал жить своей жизнью, а я по-прежнему упорно топала в сторону полустанка. Вот клянусь, если я сейчас услышу отдалённый вой стаи волков, то вовсе не удивлюсь. Да уж… чем дальше, тем страньше и страньше. А если уж совсем начистоту, то я бы даже согласилась на общество тех странных сектантов, которые тусовались на полянке.

Телефон отказывается искать сеть, и я пользуюсь им в качестве фонарика, не забывая костерить себя за такую «оптимизацию» своего маршрута. Говорил же дед Юрась мне пошевеливаться и не тормозить, шастая по лесу… что-то там про особую ночь ещё было. Я задумалась, вспоминая. Вроде бы он говорил что-то про ночь середины лета. Что это означает – я понятия не имела.

Вообще, если уж откровенно, то я была отъявленным материалистом, и ко всяким там колдунам и знахарям относилась весьма скептически, каждый раз посмеиваясь над ведущим популярной телепередачи, который говорил с чрезвычайно серьёзным видом: «Добрый вечер, дорогие наши зрители, в эфире удивительная, парадоксальная и непредсказуемая «Битва Магов». Уникальная программа про чудеса, бессмертную душу и загробный мир. К нам мечтают попасть люди, называющие себя магами, колдунами, ведьмами. И прямо сейчас эзотерики всех мастей собираются на главный шабаш года…».

Я в очередной раз споткнулась в темноте о какую-то корягу и бессильно прислонилась к стволу здоровенного дерева. Пожалуй, мне стоит немного отдохнуть. Да и подкрепиться бы тоже не мешало. Я недобро усмехнулась – всё-таки не зря я пёрла столько харчей для деда Юрася. Если он оказался таким привередливым, то я сейчас готова была съесть что угодно.

- Вот интересно, можно ли на этого дедка претензию написать? За отказ в предоставлении услуги? А то, что это? Клиент платёжеспособный, просит заключить договор, оплата по прейскуранту, а тут отказ. Немотивированный! Надо бы спросить у своего адвоката, он наверняка в курсе, – я засмеялась собственной шутке дребезжащим голосом и испугалась, до чего громко он прозвучал.

Во время своей незапланированной прогулки я изрядно продрогла и сейчас закуталась в свой плащ, вскарабкалась на какое-то дерево, точнее говоря, уцепилась за нижнюю ветку, позорно немного на ней повисела и наконец, расположилась. Для надёжности я привязала себя поясом от плаща. Сумки с продуктами я оставила внизу, плюнув на возможность остаться голодной. В конце концов, наверх, на это дерево, я всё равно бы их не затащила. Тут уж самой бы заползти, не то, что со своими торбами.

Проснулась я резко и как будто от удара. В лесу было гораздо светлее, хотя свет с трудом попадал сквозь густые кроны дубов. Теперь я могу это с уверенностью сказать. С трудом спустившись вниз, поскольку тело за ночь затекло и отказывалось слушаться, да и замёрзла я к тому же… на мои припасы за ночь никто не покусился, так что я с кряхтением закинула себе за спину тяжёлый рюкзак и взяла в руку большой картонный пакет. Завтракать желания не возникало, от стелющегося по земле тумана было сыро и как-то промозгло. Но я упорно шагала в том направлении, которое казалось мне верным.

Наконец, когда я уже была близка к отчаянию, я вышла на хоженую тропу, которая и вывела меня уже вскоре на просёлочную дорогу.

Я не знаю, сколько километров я отмотала по лесу, но совершенно точно, в другом направлении. Поскольку ничего похожего на те три сосны, которые были возле дома деда Юрася, тут не было. Бурчащий звук в животе подсказал мне, что давно пора подкрепиться, так что я уселась на ближайший пенёк возле просёлочной дороги и сунула нос в тот пакет, который был у меня в руках. Батон, который находился в полиэтиленовом пакете, был мягкий, так что я меланхолично жевала его, откусывая от колёсика копчёной колбасы. Предположения, где я находилась, у меня не было.

Послышался скрип, и рядом со мной остановилась телега с заросшим возницей. Он хмуро обозрел мой внешний вид и поинтересовался, сплюнув через губу:

- Ну, собралась куда, штоль?

Я с кряхтением поднялась, оглядела телегу и меланхоличного возницу, после чего показала пальцем:

- Туда! Подбросите до города? – по большей части, что-то мне подсказывало, что МКАД не близко.

Возница кивнул себе за спину, с неодобрением посматривая на моё одеяние. Тоже мне, критик выискался. Я молча подхватила свои кули и взгромоздилась на телегу. Рядом с мешками с чем-то твёрдым расположился мальчишка лет десяти, до невозможности вихрастый и обряженный в такие же странные одежды, как и его отец. Льняная рубашка, судя по всему, родительская, была бережно заправлена в такие же какие-то непонятные штаны. Я покосилась на сидящего ко мне спиной папашу. И после этого он ещё поджимает губы при виде моего плаща? Пусть он немного помялся за время моего путешествия, зато был новеньким и супер модным.

Но сейчас не об этом… я смотрела на проплывающие пейзажи и понимала, что вряд ли я попаду в свою квартиру сегодня, потому что здесь её просто нет. Вообще, если бы я была более внимательной, то давно бы уже сообразила, но… сознание упорно цеплялось за простые и понятные истины. Интересно, где я? Судя по всему, сюда я попала с помощью какого-то колдовства, так, быть может, смогу вернуться тем же способом обратно? Отыскать местного Гэндальфа или Мерлина, к примеру… Хотя… тут я криво улыбнулась: дорогой супруг будет неприятно удивлён. К моему удивлению, мысль о нём не вызвали ничего в моей душе. А сама я – «попаданка». Однако было бы лучше, если бы я придержала это открытие при себе. Лохматое малолетнее создание осмелело настолько, что сползло со своего мешка и придвинулось ко мне поближе, загадочно мерцая глазами на конопатом лице.

Глава 4

Ноги гудели от того, что приходилось постоянно стоять на них, в голове был шум от криков зазывал и торговок, неустанно нахваливающих свой товар, сама я была на подхвате, поэтому старалась молча складывать понравившиеся покупателям овощи в корзинки. Если мне поначалу было очень интересно и я внимательно смотрела на подходивших людей, наблюдая за почтенными матронами, придирчиво выбирающими редис и раннюю морковь, молодыми девушками, которые пытались выглядеть более невинными, чем это было на самом деле… то потом я уже не чувствовала ничего, кроме усталости.

Торговля подходила к концу, мы с Варином уселись на лавку и употребили, что Бог послал. А именно – соорудив себе по масштабному бутерброду из порционных ломтиков сыра, куриной грудки в панировки и местных даров в виде маленьких хрустких огурчиков. Запили всё это дело напитком типа кваса, что ли… лагером по-местному.

Поэтому, когда подошла очередная покупательница, я поначалу не придала этому значения.

- Яблок мочёных не осталось ли у вас с прошлого года? – раздалось у меня под ухом, и я подняла глаза.

Молодая рыжеволосая девушка, одетая в какую-то мантию, как в Гарри Поттере, неуловимо похожая на меня, приветливо мне улыбалась.

- Да какое там, леди! – замахал руками мой работодатель. – Ещё по весне закончились. Скоро свежий урожай будет.

- И то, ваша правда! – казалось, что девушку мало огорчил отказ, и она стала равнодушно говорить, что ей необходимо приобрести.

Я так же спокойно складывала покупки в корзинку. Наконец, когда она была наполнена до краёв, покупательница расплатилась, не скупясь. По крайней мере, она сняла с пояса маленький бархатный мешочек, которые аборигены использовали в качестве кошелька, вытащила наугад одну монету, минсу, и небрежно подала её крестьянину.

- Уважаемый, вы не будете против того, что ваша помощница поможет и мне тоже? Корзинка тяжела, а я без горничной?

- Ну, что вы! – замахал руками счастливый мужик. – Конечно, нет! Тем более что всё уже и продали практически! Иди, девочка, да слушайся леди! Повеселись сегодня вечером, как следует! С Праздником вас, с Благодатью!

Варен счастливо улыбался, украдкой показывая мне большой палец. Ещё бы, такое счастье для деревенской девушки – переть корзинку леди!

Несмотря на то, что я сейчас хотела только вытянуть ноги, молча взяла корзину и поплелась за девушкой, недобро посматривая той в спину. Впрочем, шли мы не так долго. Совсем скоро девица кивнула на стоящую возле какого-то здания карету. На козлах сидел молодой человек, спрыгнувший при нашем появлении. Он вежливо открыл дверцу в карету и встал рядом.

- Спасибо, что помогла мне, твоя помощь была поистине неоценима! – девица тонко улыбнулась мне, снимая капюшон. – Думаю, ты даже не представляешь, как ты меня выручила.

Я вежливо кивнула, в очередной раз удивившись нашей некоторой схожести. Нет, не портретной, конечно. Просто один типаж – светлокожая, с красиво уложенными медными локонами и миндалевидным разрезом глаз, она могла бы быть похожа на мою сестру… если бы она у меня когда-нибудь была. Впрочем, всё это лирика. На повестке дня у меня стояло найти себе жильё на эту ночь и определиться с тем, что делать дальше. Поэтому я пробурчала:

- Мне было не трудно! С Благодарением! – и наклонилась для того, чтобы поставить корзинку на пол кареты.

- С Благодатью! – мягко поправила меня девушка.

Я почувствовала удар по затылку чем-то тяжёлым. В моей голове успела промелькнуть мысль о том, что в мои планах, скорее всего, возможны коррективы… дальше темнота и тишина.

Я медленно открыла глаза, словно выползая из страшного и тягучего сна. Голова кружилась неимоверно, а во рту был явный привкус железа. «ЧМТ», - с ходу поставила себе диагноз я, чрезвычайно злая на себя. Ну, какого чёрта? Какой-то странный «развод». Или нормальный? Мысли совсем запутались. Я решила, что приму за данность, что сейчас я жива, больше пока никакой информацией я не обладала…

Второй раз я очнулась и уже смогла открыть глаза. Мои ощущения подсказывали мне, что прошло уже достаточно много времени с того момента, как я ушла с рынка. Я лежала на чём-то не слишком мягком, скорее, на каком-то матрасе. Было темно, я осторожно повернула голову, опасаясь болевого взрыва. Вроде бы, нет. Во всяком случае, зрение моё от удара не пострадало, и теперь я вижу, что при свете одинокой свечи та самая девушка быстро передвигается по комнате, собирая свои вещи. Где-то неподалёку на улице веселье было в разгаре, то есть слышались пьяные выкрики и какие-то вопли. Очевидно, что мэрия Мэйдстона расщедрилась и поставила два бочонка обещанного база. Вот и гуляет народ…

- Очнулась-таки? – обернулась ко мне рыжеволосая девушка. – Долго же ты отдыхала! Я уже стала подозревать недоброе.

Судя по всему, девица ни мало не печалилась по поводу содеянного. Интересно, кто это из них двоих так приложил меня по черепушке? Безумно захотелось придушить паршивку, для чего я даже сделала попытку встать. Но зря, наверное. Затошнило с новой силой.

- Ну, и чего это ты удумала? – очевидно, в моих глазах девица прочла моё желание, поскольку немного удивилась. – Никто тебя не обидел или, прости, Великий, не обесчестил. Видишь ли, ты меня очень выручила. Впрочем, я тебе уже об этом говорила. Ты ведь тоже обратила внимание на нашу некоторую схожесть? Можешь не отвечать, я знаю, что заметила. Так побудь некоторое время мною, пока мы с мужем покинем этот гостеприимный город, тем более что в эту ночь не будет желающих среди стражников стоять на воротах, когда вокруг такое веселье! А тут как раз есть неплохое местечко в трущобах, где крыши сараев расположены близко к городской стене. Безусловно, такое запрещено, но в трущобах свои законы! Так что проблем у нас быть не должно. Я уже достаточно показалась в городе для того, чтобы ищейки моего папеньки меня вскорости нашли. А ты, милочка, просто задержишь их совсем ненадолго. Пока суть да дело, мы будем уже далеко.

Глава 5

Я ещё раз посмотрела на того человека, который так некстати попался на траектории полёта кружки, верно идентифицировав его в качестве главаря этой шайки. Достаточно молодой, высокий и плечистый, с короткой стрижкой и вполне европейской внешностью, ещё года четыре тому назад, при виде такого мачо моё сердце наверняка бы выпало из груди. А сейчас я не могу думать ни о чём, кроме того, что в дрянную ситуацию втянула меня эта паршивка, которая решила «сделать ноги» от этих милых парней.

Я повернула голову влево – рядом со мной сидел другой парень, копия первого, и вежливо мне улыбался. На лице молодого человека, главаря, застыло выражение глубокой задумчивости. Я внутренне усмехнулась, верно идентифицировав его сомнения. Затем снова перевела взгляд на тех ребят, которые сидели по бокам, по-прежнему сжимая мои руки, и раздражённо зашипела:

- Полегче, граждане!

Те вздрогнули, но руки от моих конечностей убрали.

- Извините, леди! – сообщил один из них. – Мы приняли вас за другую женщину.

Я невольно перевела дух. Значит, я всё же не ошиблась, и они не головорезы… да и тут не Манхеттен.

Дабы прояснить ситуацию, я рассказала адаптированный вариант моего знакомства с той милой барышней, которую они так рьяно искали. Мол, что сама я из деревни Бромидж, в Мейдстоне оказалась для того, чтобы немного заработать и повеселиться на Празднике Благодати. Но тут появилась Елена и воспользовалась мною в своих целях. В своём жалобном рассказе я особо педалировала на то, что сама-то я морально и физически пострадала от Елены, а потому эти добрые ребята должны меня пожалеть и отпустить на все четыре стороны. Но, по их хмурым лицам было трудно что-то сказать определённо, так что я рассердилась:

- Давно проворонили-то эту стерву? – поинтересовалась я, потирая руки.

Главарь сделал непроницаемое лицо, затем нехотя выдавил:

- Третьего дня ещё… да и сегодня нашли случайно… точнее, вас увидели случайно. Я и представить не мог, что леди Елена Деймор предпочтёт скрываться именно здесь… впрочем… вы же тоже не случайно тут оказались. От кого-то прячетесь? Не то, что бы нам очень хотелось узнать личные тайны благородной леди, но мы должны просто знать, с какой целью вы представляетесь крестьянкой.

О, как! С чего бы такие выводы? Тот парень, который сидел справа от меня, решил показать наглядно, что они имели в виду, просто взяв мою руку и перевернув её ладонями вверх. Я уставилась на свою конечность – короткие миндалевидные ногти с бесцветным покрытием, тонкая полоска кольца на правой руке… ну, да! И никаких следов работы на земле. Вряд ли крестьянка смогла бы обойтись без мозолей на ладонях или каких-либо иных следов физического труда.

Я с трудом сдержала проклятие. Судя по всему, я должна была объясниться. При этом по возможности упустить в своём рассказе тот момент, в котором говорится о собственной биографии. Сообщила лишь, что не нашла взаимопонимания со своей семьёй, в результате чего и оказалась неизвестно где. Вот и всё, пусть понимают, как хотят.

- Видите ли, я действительно, только сегодня приехала в город. А когда я отдыхала там, наверху, – далее следовал кивок в сторону постоялого двора, – она мне немного рассказала о том, что сподвигло её вас покинуть. В своё время папенька решил отправить свою дочь на воспитание в конвент. А сейчас вдруг передумал. Только вот конвент тот был не самых строгих правил, в результате чего милая девочка жила отнюдь не по заповедям Великого.

Я усмехнулась, вспоминая наглое выражение лица девицы. Да, кстати… про девицу… что это за монастыри такие, если можно запросто даже замуж выйти? Во всяком случае, именно супругом она величала своего молчаливого спутника.

Примерно это я и озвучила ребятам. Те пожали плечами:

- Конвент – не тюрьма, госпожа! Правила довольно строгие, но Елена была не монахиня, а только воспитанница. Да и секретарь Вимар далеко не святой притч.

Я согласно кивнула. Я ни в коем случае не подозревала кого-либо из них в святости. Тем более что они решили с моей помощью оторваться от погони… хотя… у нас же ещё есть шанс их догнать! Я высказала эту идею вслух. Но она не нашла отклика в сердцах окружающих. То есть, теперь она им не слишком нужна? Зачем тогда они так упорно искали её в городе три дня?

Я вздохнула – скорее всего, всё было не совсем так. Это заботливому папаше была без надобности дочь, уже вышедшая замуж. Судя по всему, были у старика на неё какие-то свои планы. И те люди, которых он послал в монастырь за любимой доченькой, знали об этом, вот и не торопились, давая беглецам времени для того, чтобы ускользнуть. Поскольку и им самим за это влетит неслабо, да и не заплатят ничего…

- А вы можете отцу этой милой девушки доложить, что после того, как вы выехали из конвента, Елена слегла и скоропостижно скончалась! Вы её похоронили и явились перед очи безутешного папаши, – на полном серьёзе посоветовала я. – Так и вам хорошо будет, мол, простыла, и всё такое… и её искать не будет надобности.

Конечно, предложение было так себе, но я молола любую чепуху, надеясь, что они меня отпустят на волю единой, цельной, так сказать, единицей.

- Позвольте, леди… - безвинно пострадавший сделал попытку улыбнуться. – мне кажется, что мы не с того начали наше знакомство. Мы действительно были посланы за леди Деймор дабы привезти её домой. Меня зовут Ричард, а это Хьюго и Ральф, на козлах Эдмунд. Мы крайне сожалеем о том, что вы пострадали от действий Елены и от нашей грубости тоже… поэтому, не будете ли вы столь любезны, согласиться на то, чтобы побыть некоторое время в роли леди Елены?

Глава 6

С прошлой жизнью покончено, зато есть шанс на то, чтобы начать новую. То есть…

- Вы предлагаете мне занять место этой самой… Елены Деймор, но, что если её семейная жизнь не сложится и она решится на то, чтобы заявиться в отчий дом? Прости, мол, папенька, бес попутал. Но больше такого не повторится? Вы не думали об этом? А тут я, такая красавица! Мол, звиняй, место занято.

Хьюго и Ральф, сидящие рядом со мной, заразительно заржали, даже Ричард и тот, соизволил слегка улыбнуться.

- Судя по всему, леди предпочитает читать любовные романы? Уверяю вас, леди Елена, этого не произойдёт.

Я хотела уточнить, почему он так думает, но промолчала. Глупо, конечно… но, кто знает, вдруг это он – мой шанс? Я прислушалась к себе – страха не было, скорее, неуверенность…

- Поверьте, леди Елена, вы не ошибаетесь – это он. Ваш шанс, – наклонившись ко мне, тихо прошептал Ральф. – Мы понимаем, что вы не просто так сбежали из дома. Но вы одно должны понимать – возврата в прошлое не будет. Так живите настоящим!

Я вздрогнула и повернулась. Неужели мне это не послышалось? На меня смотрели необыкновенно спокойные серые глаза. Словно это не он только что ржал над моими словами, сочтя их за весёлую шутку. Настоящим!

- Так что там с Домерсетом? – повторила я, всё для себя решив.

Ну, есть у меня мыслишки, что папаня Ленкин тот ещё жук. Так и я, надеюсь, нужным органом деланая. Неужто не смогу сообразить, как лучше «выплыть» из этой ситуации? Очевидно, что ребята прочли что-то такое в моём лице, потому что все трое заулыбались так, что были видны их зубы мудрости.

- Конечно, леди! – ответил Ричард.

Выяснилось, что Домерсет – это самый крупный город в западной провинции, совсем как покинутый нами Мейдстон – в северо-западной. Именно там находится резиденция лордов Деймор. Вообще, ребята мало знали об этих людях, поскольку сами были наёмными работниками. Да и работёнка-то им в этот раз досталась плёвая – съездить в отдалённый конвент и привезти оттуда хозяйскую дочку. Кто же знал, что за ней посылают сразу четырёх охранников не от того, что крайне переживают за безопасность милой девушки, воспитанницы конвента, а оттого, что сильно сомневаются в том, что меньшее количество людей может справиться с таким сложным заданием.

Так вот, самого работодателя ребята не видели. Очевидно, для того знакомство с охранниками было не важным. Нанимал их поверенный в делах лордов Деймор, а все указания относительно поездке в конвент давала мачеха молодой леди Елены.

В этом месте рассказа я сделала уши топориком. Вот, значит, как?

Ричард призадумался:

- Да, мачеха. Весьма милая дама. Очень переживала, как там живёт её падчерица, и даже держала связь с секретарём ковента – Вимаром. Я сам был немного удивлён – мало кто так беспокоится за человека, которого ни разу в жизни даже не видел.

Позже, после того, когда охранники приехали за девушкой, Елена не высказала большого желания покидать монастырь, мотивируя это тем, что отец, скорее всего, велит выдать её замуж. Мать-настоятельница ковента имела долгую беседу с девушкой, после которой та согласилась на поездку домой, но настояла на том, чтобы секретарь отправился с ними. Охранники и согласились. И я их отлично понимала – разницы им не было совершенно. Подумаешь, какой-то секретарь! Поэтому, когда они в Мейдстоне обнаружили исчезновение сладкой парочки, то сразу кинулись на их поиски. Местный причт поведал охранникам, что не далее, как за день до этого, он сочетал этих двоих законными узами брака. Вот так вот… задание, которое казалось им таким пустячным, могло закончиться весьма плачевно для этих ребят.

- Но вы всё равно разыскивали Елену, даже несмотря на то, что теперь это могло быть напрасным, – не унималась с расспросами я.

- Боюсь, что нет! – ответил Ричард. – Вообще, мы как раз думали о том, чтобы сообщить безутешному папаше о том, что его дочь внезапно скончалась и мы были вынуждены её похоронить. Далее соболезнования и прочее. Конечно, в этом случае наша работа считалась бы не выполненной и соответственно – не оплаченной. Зато наша репутация не пострадала бы. Но тут, на наше счастье, мы встретили вас, леди Елена!

- Ну, да! – глубокомысленно сообщила я и призадумалась.

Вот это номер, чтоб я помер! Это Сонькино выражение крепко во мне засело. Вот интересно, моя «мачеха» действительно, такая святая женщина или у неё был свой интерес в том, чтобы её падчерица не вернулась домой? Как по-моему, так это вполне возможно. Впрочем, сейчас гадать, всё равно, что носить воду в решете – бесполезное занятие.

Поэтому я решила заняться не менее бесполезным, зато познавательным занятием. Поняв, что я сбегать больше не собираюсь, охранники стали оставлять меня одну и уезжать немного вперёд или просто ехать рядом со мной на лошадях. Так что теперь я подолгу пребывала в одиночестве и предавалась своим мыслям. Я наслаждалась собственным одиночеством и тем, что смотрела в окно. Пейзажи были самые что ни на есть пасторальные – поля, леса, небольшие деревеньки. Охранники, после осторожных и окольных вопросов, пояснили, что эти районы всегда были сельскохозяйственными, так что ничего удивительного в этом не было. Погода была не слишком жаркой, но и зима, скорее всего, была мягкой. Ничего необычного на полях и огородах я не заметила. Большую часть посевов ожидаемо занимали зерновые, бобовые и что-то, мной не идентифицированное.

Глава 7

Утренний туман заставил меня ёжиться, а роса намочила платье. Сон начисто выветрился из моей памяти, его вытеснили бытовые мелочи. Я снова залезла в карету и принялась потрошить сундуки, когда-то принадлежавшие сбежавшей девушке. Да уж… когда я вещала охранникам про аскетичность, я никак не предполагала, что это никакая не шутка. Но гардероб говорил об обратном. Нет, никакого старья и прочих страстей, но фасон этих платьев предполагал, что помощников у леди Елены не будет, так что она одевалась сама. Если честно, то, скорее всего, одежду для себя она тоже шила сама. Наверное, скромность украшает женщину… примерно так думала я, натягивая ситцевую сорочку, а под неё – невразумительные бабушкины панталоны. Если это был обычный гардероб леди в конвенте, даже странно, как только тот секретарь позарился на Елену.

Впрочем, это всё мои домыслы. Я хмыкнула. Ну, что же! Красавицей мне ходить тут не перед кем. Так что лишь бы было тепло и чистое бельё. Своё собственное я аккуратно простирнула в речушке неподалёку, размышляя о том, что теперь оно – моё праздничное!

После быстрого завтрака наше путешествие продолжалось. Движение по дороге стало более интенсивным, что говорило о том, что рядом находится большой город, да и самих деревень стало больше. Так же как и домов местных помещиков, то есть, лендеров. Сегодня мы спешили, стараясь попасть в город до того момента, пока не закроются городские ворота. На мой вопрос, почему мы так легко смогли покинуть Мейдстон, Ричард покосился н меня и выдал:

- Не думаю, что местные стражники до сих пор празднуют. В тот раз в караулке солдаты были мертвецки пьяны, и мы сами распахнули ворота.

Я смущённо замолчала, вспомнив о том, что у меня даже проскальзывала мысль звать на помощь, когда мы остановились возле городских ворот. Тонкая улыбка Ричарда показала мне, что охранники этого ожидали от меня. Ну, и чёрт с ними! Поездка продолжалась, и теперь я уже безо всякого интереса наблюдала за проплывающими пейзажами. А после и осмелела настолько, что попросила немного прокатиться на лошади.

- Конечно, леди! – в голосе Ричарда слышалась растерянность. – Только, боюсь, что дамского седла у нас нет.

- Великий с вами! – отмахнулась я. – Я так давно сидела на лошади, что хотя бы просто вспомнить, каково это.

Я добавила в голос просительных ноток, а на лицо – выражение котика из Шрека. Номер сработал. Ричард со вздохом слез со своей лошади, нашёл какой-то пенёк, заменяющий мне тумбу, и подкинул на лошадь. Я, конечно, могла бы оскорбиться неласковому обращению, но радость от того, что я сижу на лошади, затмила такие мелочи.

«Я не первый день замужем» и слышала, что управлять подобным транспортным средством можно, как автомобилем – в какую сторону повернёшь «руль», туда и поедет. Так что я первым делом сжала колени и потянула уздечку влево. И ничего. Я немного встревожилась, но не подала вида, потянув сильнее и прикрикнув на коня: «Иди, давай»! Послушался только Ричард, который вздохнул и молча похлопал свою лошадь по крупу. Та нехотя двинулась вперёд и прошла метров пятьдесят. После того, как она остановилась окончательно, я с облегчением сползла со словами:

- Вроде, вспомнила!

Ребята молча переглянулись, и Ричард кивнул. Я же просто нервно кивнула и побыстрее залезла обратно в карету, искоса посматривая на «начальника моей охраны». То приключение с кружкой не прошло для парня даром, и теперь через его лоб протянулась приличная царапина. Даже странно, что он так спокойно отреагировал на этот инцидент, нимало не огорчившись тому, что может остаться шрам, просто выпучив глаза, когда я предложила приложить компресс на лоб или как-то загладить свою вину. Очевидно, что мужская красота в этом мире не так ценится, как в нашем. Я печально усмехнулась. Теперь мой мир – здесь, и мне стоит это усвоить! День прошёл в какой-то суете и ожидании того, что мы вот-вот приедем.

Я подняла голову. Наша карета без очереди медленно втягивалась в городские ворота и так же медленно покатила дальше, только лишь ехавший на лошади Ральф ненадолго задержался для того, чтобы сказать что-то стражнику на воротах. А может, оплатить въезд? Досмотр для нас не полагался, судя по всему…

Я высунулась в окно, рассматривая город. Если с Мейдстоном у меня не вышло, так хоть на этот посмотрю. Судя по всему, город был большим, вымощенные камнем улочки хоть и не поражали шириной, зато были чистыми. Хотя, пожалуй, не везде… мы проехали район возле ворот, большую площадь, на которой раскинулся местный рынок, по позднему времени суток, уже закрытый, и поднялись в гору. Оказалось, что именно тут был самый респектабельный район, где размещался наместник и находились дома уважаемых граждан. О респектабельности этого места говорило и то, что широкие улицы были хорошо освещены, прогуливались серьёзные стражники, каждый дом был обнесён высокой оградой и имел собственный сад.

Да уж, в любом мире богатеи предпочитали селиться свободно. Я улыбнулась своим мыслям. Что это со мной? Судя по всему, во мне подняла голову тщательно скрываемая классовая ненависть, не иначе… я напрягла мозг, но смогла вспомнить только что-то про то, что «верхи не могут, а низы не хотят».

Пока я пребывала в собственных размышлениях, карета остановилась возле одного из домов, и Ральф заколотил в ворота. Тут же появился мужик, скорее всего, привратник. После непродолжительных переговоров ворота широко распахнулись, и карета проехала в сад, остановившись возле высокого крыльца.

Какая-то женщина торопливо спустилась по лестнице, неся в руке масляный фонарь. Сидящий на козлах Эдмунд, как водится хмуро, сообщил ей о том, что мол, леди Елена прибыла, просим любить и жаловать. Женщина заохала, прижала ко рту ладонь и заторопилась, помогая мне выйти из кареты.

Глава 8

Проснулась я резко, словно испугалась чего-то. Села на кровати и первое время не понимала, где я нахожусь. Раздался тот же звук, который и разбудил меня. Я повернулась и увидела молодую девушку, которая тихо возилась где-то в углу.

- Ой, а вы уже проснулись? А я, дай думаю, пока платьишки ваши поглажу да развешаю. Я ваша новая горничная, Оливия! Я-то раньше поломойкой была, а вот теперь – горничная. Леди Деймор сказала, коли хорошо буду свои обязанности выполнять, то вам отдельную горничную нанимать не станут. А я буду исполнять, точно вам говорю! Хотите, побожусь? Экономка говорила, что вы леди больно капризная, только я уж расстараюсь! – в глазах девчонки я прочла огромное желание больше не мыть полы в доме и невольно рассмеялась.

Вообще, у меня никогда раньше не было горничной, так что мне будет крайне сложно определить, справляется ли она с возложенными на неё обязательствами. А эта самая экономка, которая окрестила меня «капризной», судя по всему, была знакома с маленькой Еленой, не иначе. Я хмыкнула, вспоминая кривую улыбку и гадости, которые изрыгала беглянка… капризная – не совсем верное определение для её характера. Пока я размышляла, Оливия сунула мне под нос одно из тех платьев, которые отыскала в сундуках.

- Вот, платьице утреннее! Скоро завтрак, а леди Деймор не приветствует опоздания к трапезе!

Я печально смотрела на предложенное «утреннее платьице». Вообще, не совсем поняла, как девчонка поняла, где тут утренние платья, а где – вечерние. Поскольку они все были на один лад, тёмненькие, с воротником под горлышко и сшитые из плотного крепа. Для монастыря, конечно, самое то… я натягивала то, которое мне было предложено, и больше не удивлялась, как из молодой девушки, которая воспитывалась в строгости конвента, могло вырасти то, с кем я познакомилась в трущобах Майдена.

Оливия помогла мне одеться и стала осторожно распутывать мои волосы, с которыми у меня и раньше было настоящее мучение – промыть, высушить и вытянуть утюжком для идеальной гладкости… хотя, судя по всему, сейчас идеальной гладкости волос, как в рекламе шампуня, от меня никто не ожидает. Во всяком случае, Оливия осторожно разобрала волосы на пряди, восхищаясь их медным цветом и густотой, и заколола их на макушке многочисленными заколками.

Впрочем, всё это лирика. А сейчас я торопливо спускалась вниз, в столовую, раз уж моя мачеха ратует за пунктуальность. С помощью вездесущей Оливии добралась до столовой и увидела, что всё равно опоздала. Во всяком случае, во главе стола сидела Розалина и улыбалась двум девочкам, судя по всему, это были её дочери.

Я зашла в столовую и в нерешительности остановилась. Что там Оливия говорила по поводу того, что Розалина не любит опоздавших к завтраку? Судя по всему, она не слишком-то любит падчериц, которые возвращаются в отчий дом. Во всяком случае, столовые приборы были рассчитаны на троих человек…

Мачеха, после того, как увидела меня, мнущуюся возле дверей, в удивлении приподняла брови, но снова быстро взяла себя в руки.

-Дорогая, я не ожидала, что ты так рано проснёшься! Ты вчера была такой уставшей… - Розалина элегантно промокнула губы салфеткой и велела поставить мне ещё один прибор.

Н-да… всё-таки, интуиция меня не подвела, и что-то с этим желанием папаши видеть дочку спустя столько лет, не то. А где же он сам? Да, кстати… судя по возрасту девчонок, не слишком-то он долго горевал по поводу смерти первой супруги. Если столь быстро вступил во второй брак. Как говорится, точных данных не имею, но…

- Подскочила сегодня очень рано, не зря говорится, что дома и стены помогают! Но, где же папенька? Очень хотела бы его увидеть.

Розалина хотела что-то ответить, но младшая дочь, девочка лет десяти, сообщила, сгорая от любопытства:

- Он так рано никогда не просыпается, правда, мама?

Мачеха криво улыбнулась и промолчала. Да что же мне так не везёт? Неужели папаша так допоздна работает, что потом спит до обеда? Я же решила переключиться на девчонок, которые смотрели на меня с нескрываемым интересом. Ещё бы, никогда не виданная сестра заявилась, да ещё не абы откуда, а из конвента! То, что девочки – сёстры, было ясно и без подсказок. Они были очень похожи друг на друга и на мать. Те же синие глаза, что и у Розалины, разве что смотрящие без высокомерия и превосходства, те же светлые локоны, только лишь заплетённые в косы, а не сложно уложенные на голове. Старшей девочке было около двенадцати лет, и она старалась соблюдать все правила этикета, сидя за столом. Я перевела взгляд на младшую и невольно улыбнулась, до того сильно она напоминала мне Сонькину дочку, Лизаветку.

- Наша экономка сказала, что ты вчера ночью к нам приехала, и что ты – наша старшая сестра, – снова сказала младшая девочка и уставилась на меня во все глаза.

- Так и есть! – подтвердила я и осторожно откусила кусочек булочки, опасаясь, что мой желудок прилюдно сообщит, что я ничего не ела со вчерашнего обеда. – Меня зовут Елена.

- А я Аманда! – снова заявило дитя, сосредоточенно намазывая кусок булки чем-то, похожим на сгущёнку.

На стол закапало маленькой тягучей струйкой… Розалина готовилась возмущаться, Аманда спохватилась, переживая, что может остаться пятно на скатерти, схватила салфетку и принялась тереть пятно, размазывая его по столу. В результате вместо нескольких маленьких капелек появилось большое пятно на скатерти и загубленная салфетка, но Аманда не унывала, вернула свою липкую булку на тарелку и заявила, что передумала такое есть, попросив кашу.

Глава 9

Я была в саду, приводила свои мысли в порядок. Не то, чтобы встреча с дорогими родственниками меня очень задела, в конце концов, я не предполагала, что мы будем целоваться с ними в дёсны, но… что-то мне подсказывало, что надолго я в этом доме не задержусь, так что совершенно напрасно Оливия возилась с моими платьями, пытаясь придать им пристойный вид.

Я с сожалением улыбнулась, думая о своих сестрёнках. Как ни пыталась Розалия, но ей не удалось вырастить из них своё подобие. Я медленно брела по дорожкам сада, когда услышала впереди пыхтение и натужное хеканье. Поэтому, когда я повернула туда, то порядком удивилась. Да, пожалуй, площадка для игры в мяч больше не может использоваться по назначению.

А всё дело в том, что ребята, которые приехали со мной, полагали, что как-то скучно живём, и Ричард решил, (прямо, как советский прапорщик) чем бы солдат ни занимался, лишь бы… устал. А посему я увидела вместо никому особо-то не нужной площадки для игры в мяч несколько траншей с препятствиями и спортивные снаряды. Я смогла узнать только «козла» и турник. Зачем повесили здоровое бревно и вырыли под ним траншею с грязью, было загадкой.

Заметив, что я подошла, Ричард поспешил накинуть на себя рубашку и приблизиться. Я хотела было сказать, что ради меня одеваться совсем необязательно, но вовремя решила заткнуться. Во-первых, суровый мужчина такой вольности мог бы просто не понять, а во-вторых, девица, завидев наполовину обнажённого мужчину, вообще должна была бежать без оглядки… хотя, посмотреть там было на что… невольно, я вспомнила «бывшего» супруга, его небольшой пивной животик и снова украдкой скосила глаза на торс Ричарда, к сожалению, не успела посчитать кубики пресса… и светлую полоску шрама на боку…

Так, что он мне говорит? Да, конечно! Интересно, с чем я сейчас согласилась? Я неловко улыбнулась и попросила повторить свой вопрос. По лицу охранника я не смогла прочесть мнение обо мне, он просто ещё раз сказал:

- Если я всё правильно понял значение неких флюидов, которые витают в воздухе этого дома, то совсем скоро нам придётся искать другого работодателя? – в спокойных светлых глазах Ричарда не было раздражения.

- Думаю, что мы тут ненадолго, – я тоже была готова стартануть, но двусмысленность положения напрягала до чрезвычайности.

Я извинилась, что нарушила ход тренировки, и побрела прочь. Думаю, что Ричард только что высказал вслух то, до чего я должна была додуматься раньше, а не осторожничать, собирая информацию по капле. А именно – что я должна была получить информацию из первых рук, просто спросить всё, что меня интересует, у самого папаши.

И стоит с этим поторопиться, поскольку к вечеру он может нализаться база или чего тут он употребляет… и будет малоинформативен…

Неизвестно почему, но я весело рассмеялась. Кажется, что меня понемногу отпускает! Да и что он может мне сделать? Я уточнила у охранников, когда ехала сюда – я совершеннолетняя, так что распоряжаться мной, как вещью, у папеньки не выйдет, да и не в Средние Века, в конце-то концов, живём. Конечно, в случае совсем уж неадекватного напряжения, я могу покинуть папенькин дом и отправиться в поисках счастья. Потом вспомнила, как торговала морковкой на рынке в Майдене, и решила, что этот вариант мы оставим на самый крайний случай. Быть крестьянкой мне не то, что бы «западло», но хотелось бы избежать такого варианта событий.

Так, за размышлениями, я тихо брела по тропинке, улыбаясь своим мыслям. Когда услышала, что кто-то зовёт меня по имени. Возле ворот стояла пожилая женщина и махала мне рукой. Вот как? Какая-то знакомая? Ещё одной родственницы беспутной Елены я уже не вынесу. Но я всё равно подошла к кованой решётке, возле которой и стояла женщина.

- Елена, девочка моя! – из глаз пожилой женщины текли самые настоящие слёзы, она протягивала ко мне руки.

- Простите? – мне очень хотелось что-то сказать ей, было очень неудобно…

- Конечно, я, как тебя увидела, сразу узнала! Ты же ведь вылитая маменька, только волос отцовский, – женщина утёрла слёзы и продолжила: – Я тётушка Алисия, в няньках была у матушки твоей, у леди Сесилии, а потом и тебя, крошку, нянчила. Это уже потом, когда девочка моя умерла от простуды, а лорд Куинси спутался с этой Розой, так я и не нужная стала. Только слышала я, что новая-то супруга против тебя была, вот и отправили тебя с глаз подальше.

Женщина стояла, цепляясь руками за решётку, и торопливо говорила, наверное, боялась, что я её прогоню. Но у меня и в мыслях такого не было.

- Тётушка Алисия, вы должны зайти, у меня есть, что у вас спросить.

Старая нянька высморкалась в платок и деловито сообщила:

- Конечно, птичка моя! Тут калитка есть в ограде, так она может быть открыта об эту пору. Через неё продукты доставляются и прислуга ходит по своим надобностям.

Я кивнула. Действительно, очень разумно. Старая нянюшка осторожно внедрилась в сад, огляделась по сторонам с одобрением, мол, красиво тут, уселась на лавочку и принялась рассказывать о том, чего я знать не могла. Оказывается, что финансовое положение лорда Куинси очень сильно выправилось после женитьбе на моей матери. А после смерти Сесилии горевал и правда, не слишком-то долго. Точнее говоря, не совсем так – едва выждал приличествующее трауру время, прежде чем жениться на Розалине, правда, тётушка называла её «Розой», очевидно, что-то личное…

Впрочем, я едва не прослушала, что я-то, оказывается, считаюсь богатой невестой. Если честно, то я старалась быть объективной – мало ли, какие деньги в понимании старой няньки могли показаться астрономическими суммами…

Глава 10

Возле каминной полки стояла выставка алкоголя, база, одними словом. Я не слишком в этом разбираюсь, смогла узнать только коньяк или как он тут называется. Стол был девственно чист. Или за ним не работают, или так хорошо убираются. Ни бумажки, ни пыли. Ничего. Так, а что в этих ящиках? Я по очереди осторожно стала вытаскивать документы. Так, письмо из пансиона для девочек, куда так мечтает попасть Маргретте. Ого, обучение будет стоить коло двух тысяч гольденов за одно полугодие… или семестр… просто слово стадлер для меня ничего не говорило. Одно из первых вещей, которые я освоила – это местные понятия денег. Так вот, коин – самая мелкая денежная единица, на один коин можно купить кулёк карамели или пучок моркови, далее идёт минса. За одну такую монету с добавлением серебра можно снять вполне привычную комнату на ночь в постоялом дворе, ну, а гольден, как можно понять – монета самого высокого достоинства. Можно купить лошадь, а то ещё чего не хуже – обученную лошадь.

Быть может, кому-то покажется странными мои понятия, но не судите строго – моим учителем в данном случае выступал словоохотливый Ральф, который любил просвещать меня, высказывая на всё свою жизненную позицию.

Так… я к чему это? К тому, что две тысячи гольденов за обучение в пансионате были значительными деньгами, но, судя по тому, с какой уверенностью говорила девочка, это было дело решённое. И деньги были пока не заплачены, если я хоть что-то поняла из того, что было написано в этих документах. Но это было всё равно не то, что я искала.

Меня интересовало только то, что непосредственно касается меня и моего наследства. А чужие деньги я считать была не намерена. Я сидела в кабинете и копалась в каких-то счетах, письмах и подобной корреспонденции уже битый час. Но пока безрезультатно. Интересно, где мог папенька хранить столь важные вещи? Ричард как-то упоминал про его поверенного в делах. Я устало прислонилась к ножке стола. И почему я об этом сразу не подумала? Если так, то без того, что папенька узнает о моём интересе наследством, оставленной бедняжкой Сесилией, не обойдётся.

Ну, и ладно! Подумаешь! В конце концов, я в своём праве! Я с кряхтением столетней бабки поднялась с пола. Ноги от долгого сидения затекли, и сейчас я тихонько мычала, борясь с болючими мурашками, собирая бумаги, разложенные возле меня на полу.

Поэтому, на вошедших родственников я не сразу обратила внимание. А когда услышала тихий испуганный вскрик, подняла взгляд от тех бумаг, которые я аккуратно собирала с пола. Мачеха смотрела на меня, испуганно прижав ладошку ко рту и манерно передёргивая изящными плечиками под тонкой тканью лёгкого платья. Ну, кто же мог подумать, что я так могла шокировать свою мачеху? Н-да… ещё немного, и я могу усовеститься. Я перевела взгляд на папеньку, стоящего рядом.

А вот тут уже действительно, пошла неожиданность. Дело в том, что родитель по сию пору был трезв, как стёклышко. Хотя с утреца крючило его неслабо, и я вполне справедливо полагала, что ближе к вечеру он уже успеет здорово приложиться к запасам база в доме. Но нет. Быть может, что-то помешало ему предаваться любимой пагубной привычке, оттого и настроение было таким препаршивым. Иначе и не скажешь.

- Позволь узнать у тебя, Елена, что ты тут делаешь? И почему на полу? Для чего ты вообще рылась в моих бумагах? Ответь мне, сделай милость! – судя по тону папаши – это была не просьба.

Я разогнулась и спокойно ответила, что совершенно не собиралась заниматься чтением личной корреспонденции. Если бы ситуация к тому не вынуждала.

- Признаюсь, папенька, что ваше желание меня видеть после стольких лет, проведённых мною в конвенте, не может не удивлять, – осторожно сказала я. – Тем паче, что вы сами не спешили со мной пообщаться. Поэтому не нужно смотреть на меня столь сурово.

Пожалуй, я явно перегнула палку, потому что лицо родителя заметно покраснело, и он затрясся от гнева.

- К моему великому сожалению, твой характер совершенно не изменился за то время, которое ты провела вдали от дома. Ты по-прежнему наглая дикарка, которая своими сумасшедшими выходками заставляет обращать на себя внимание! Так что леди Розалина была права, когда попросила отправить тебя подальше. Жаль только, что наши надежды на монастырское воспитание оказались необоснованными.

Папенька перевёл дух, собираясь и дальше выплёскивать свою желчь, а мачеха бросила на него быстрый испуганный взгляд, когда он в запале крикнул, что это она была инициатором того, что маленькую девочку просто выбросили из дома. Я криво улыбнулась. Я всё время гадала, как так случилось, что из девочки из хорошей семьи выросла такая… прости Господи… Оказывается, всё просто – это нелюбовь мачехи и пренебрежение отца вырастили из малышки злобную стерву.

Пока я залезала в дебри психоанализа, папаню уже конкретно затрясло, и я чуть было не пропустила самое главное.

- Ну, что же! Если уж ты так настаиваешь на том, чтобы тебе было разъяснено твоё появление в этом доме, то изволь! Когда тебе не исполнилось и десяти лет, я заключил брачный договор с лордом Себастьяном Хаксли. Согласно которому ваша свадьба должна состояться после того, как тебе исполнится двадцать одна зима и ты станешь совершеннолетней.

Вот как! А ничего нового я сейчас и не услышала. Причина того, что про старшую дочь вспомнили спустя столько лет, могла быть только одна. Я победно улыбнулась своим мыслям, подбоченилась и важно изрекла:

- Вы всё верно сказали, папенька: «Мне уже исполнилась двадцать одна зима и я стала совершеннолетней»! А это значит, что теперь я в своём праве и вольна распоряжаться своею судьбой так, как мне только вздумается! Вы же не можете меня заставить, не правда ли? – я закончила толкать речь и упёрла руки в бока.