Звездное зелье для Люцифера

Пролог

Таира с ужасом разглядывала объемную голограмму грышфордца, обходя ее по кругу в очередной раз. Коричневые кожные покровы, по три пальца на передних конечностях, заканчивающиеся острыми черными когтями и самое страшное: натуральная морда аллигора[1] вместо обычного лица гуманоида.

            - Отец, вы, наверное, неудачно пошутили? – девушка опасливо покосилась на полноватого высокого мужчину, стоящего рядом с ней. – Или вы действительно желаете, чтобы я вышла за него замуж?

            - Уж какие тут шутки? – патронатор болезненно поморщился. Принцесса содрогнулась вместе с ним. С отцом она общалась мало. На сто двадцать пятую дочь времени у правителя никогда не было. Да, он считал общение с дочками пустой тратой времени. У девочек было одно предназначение: достойно выйти замуж. Но такое выражение лица она не спутала бы ни с каким другим. Отцу все происходящее тоже не нравилось. Но отступать он не собирался.

            - Но как я могу за ЭТО выти замуж? – девушка ткнула пальцем в голограмму.

            - А что, собственно говоря, тебя не устраивает? Шорк богат, влиятелен и в настоящий момент холост. Ни одной из его пятидесяти двух жен не осталось в живых, - патронатор недоуменно пожал плечами, не желая слушать капризы дочери.

- Конечно, не вам же с ним в постель ложиться! – зло сжав кулаки, буквально выплюнула принцесса.

- В постель?  - брови отца удивленно взлетели вверх, а губы гневно задрожали. – Да как ты смеешь говорить мне такие вещи? Ты где такого набралась?

- Вообще-то это стандартный курс подготовки девушек к браку, - фыркнула в ответ Таира. – Нам на нем рассказывали физиологию, сексологию и начальную психологию. И утверждали его вы, отец.

- Да? – патронатор даже не представлял, что может так сильно удивляться. – Пожалуй, пришло время пересмотреть программу обучения! Но от замужества тебя это не спасет, и в постель с ним ложиться не придется.

Он еще раз пробежал взглядом по младшей дочери. Высокая, тоненькая, как речной бамбук, с длинными, почти до колен, волосами, которые сверкали зеленоватыми искрами. И кожа у дочки была настоящего аристократического оттенка: цвет сливок с изумрудным отливом. Но что поделать, когда все старшие категорически отказались от такого завидного жениха, а мир с Грышфордом нужен был как воздух? Хотя бы лет на пять. А там Аквиана восстановила бы свою мощь и постаралась вернуть утраченные позиции.

- Да я к нему просто прикоснуться не смогу! – казалось, принцесса не слышала его предыдущих доводов. Но затем в ее глазах мелькнуло понимание:

- Как не нужно будет ложиться? Или он предпочитает это делать как животные, стоя?

- Прикасаться к нему ты будешь лишь один раз, когда он на руках внесет тебя в свой дом. Так на Грышфорде проходит брачный обряд. И все. Больше телесных контактов у вас не будет. Ты же продолжишь жить в богатстве и послужишь великому делу укрепления мощи нашей великой родины.

- Да? – казалось, девушка немного успокоилась и даже мимолетно улыбнулась. – А ему, что, наследники не нужны?

- Почему не нужны? Нужны. Но рожать он их будет сам. Тебе не придется с эти мучиться, - отец изобразил философскую гримасу, стараясь успокоить дочь. Ее судьба была решена, но истерик хотелось бы избежать.

Девушка буквально переменилась в лице и  требовательно приказала:

- Объясни! – удивив своим тоном видавших виды слуг. Отец же решил, что такую малость дочь заслужила. И, тяжело вздохнув, стал рассказывать с видом мученика:

- Грышфордцы в давние времена съедали своих самок, а из переваренного материала отрыгали новых особей мужского пола, - заметив, как побледнела девушка, он поспешил ее успокоить, - но сейчас все обстоит намного проще и гуманнее. Никто никого не ест! Вернее, ест, но не так, не целиком. У жены под общим наркозом отнимают небольшой участок конечности, тут же заменяя его механическим протезом. Женщина даже ничего не заметит и не почувствует!

Таира стояла с остекленевшим взглядом и тупо качала головой из стороны в сторону, то ли соглашаясь, то ли отрицая происходящее. Затем сильно зажмурилась, сжала кулаки, выдохнула, что-то явно для себя решив, и уточнила:

- А как с моим последним желанием? Я могу потребовать его исполнение?

Патронатор облегченно выдохну:

- Да, моя девочка! – прежде он никогда не называл свою последнюю дочь так ласково. – Что угодно, кроме отказа от замужества.

 - Я хочу в последний раз повести звездолет! На Грышфорде в космос не ходят. А я очень люблю звезды. Мне их будет не хватать.

[1] Аллигор – хищный представитель местной фауны, напоминающий земного крокодила, покрытого волосами.

Глава 1

- Наташа! – этот крик Смирницкого до сих пор стоял в его ушах. А перед глазами всплывала картина, где девушка с неестественно вывернутой ногой и мертвенно-бледным лицом, лежала на расстеленной прямо на траве плащ-палатке. В тот момент он даже не знал, осталась она жива или нет. Решил не забивать голову подобными мыслями. Алексей всегда считал, что слабость мужчины в женщинах. Особенно в любимых.

Нет, против слабого пола в разведке полковник Раевский ничего не имел. Были те вещи, с которыми мог справиться лишь изощренный дамский ум. Это были не простые женщины, а обученные науке побеждать  от и до. И помощь от них была весомой. Они были готовы положить собственные жизни на алтарь кровавой военной машины.

Он был против чувств, которые мешали работе. Алексей Владимирович всегда до последнего бился за жизнь каждого бойца. Но если задание требовало принести жертву, он на это шел без раздумий, понимая, что родственники погибших его вряд ли простят. Он был бы рад сам стать такой жертвой, но устав требовал иного отношения к делу. Поэтому к прозвищу «Люцифер», которым его наградили бойцы отряда относился спокойно, и даже с некоторой гордостью.

А со временем руководство заменила и его скучный позывной «Сокол» на общепринятое прозвище.

- За Соколом я вас, товарищ полковник, не вижу. А вот за Люцифером ваше лицо всплывает само собой! – смеялся штабной радиотехник.

И все было бы отлично, если бы не Наташа. Ей выпала жестокая участь стать следующей жертвой. А влюбленный в нее Женька Смирницкий пообещал, что не оставит этого дела просто так. И плевать ему на те 3 % потерь, которые разрешены законом во время военных операций. Такой подставы от зама полковник не ожидал.

Разбирательство было долгим и нудным. И как результат диагноз: эмоциональное выгорание, отстранение от службы на полгода и ссылка в тайгу, где ему предстояло пройти курс реабилитации.

Он долго бился, чтобы его не отправили в подмосковный санаторий, на котором настаивал генерал. Среди военных ходила прибаутка, что если хочешь плотно пообщаться с противоположным полом в горизонтальной плоскости, езжай в Подмосковье. Если же требуется реально подлечиться, лучше отправится в Евпаторию или Петрозаводск. Но в Петрозаводск он тоже не хотел, считая, что там умрет со скуки. В итоге добился разрешения пройти реабилитацию в лесной избушке на родине своих предков, доказав медицинской комиссии, что жизнь в естественной среде вернет все чувства и мысли на место.

Его дед и полный тезка Алексей Владимирович Раевский, несмотря на громкую фамилию, долгие годы работал лесником на дальнем кордоне.  Маленький Леша часто приезжал к старику на каникулы. Дед тогда казался очень древним. А сейчас счет его собственных прожитых лет перевалил на пятый десяток. Хотя он считал, что  сорок лет для мужчины еще не возраст.

Когда Раевский-старший овдовел, родители забрали его к себе в город. Новый лесник в старом доме жить не захотел, потребовав от властей построить новое жилье.  Старый кордон родители выкупили в свое личное пользование, благо лихие девяностый вполне позволяли такой произвол, а для деда это была хоть какая-то связь с прошлой жизнью, и на лето он до последнего приезжал сюда.

И сейчас Алексей стоял на горном перевале, глядя вниз и пытаясь отыскать взглядом место своего пристанища на ближайшие полгода. Но тайга умела слишком хорошо хранить тайны. Тропа, которая когда-то была достаточно широкой дорогой, теперь сплошь заросла крапивой. Хотя, кого он обманывает? Восемнадцать лет назад она уже здесь росла. Дед в село ездил на мопеде по окружной дороге. А эта тропа и тогда была нехоженой. Странно, что она до сих пор не поросла деревьями.

Леха Раевский, закончив институт, перед обязательной службой в армии приехал отдохнуть на старый дедов кордон. В этот раз он был не один. С ним была она, его любимая девушка со светлым именем Надюшка. Только так ее никто не называл. Фамилия Нади была Ельцова, и за девушкой прочно закрепилось прозвище Елка. А он хотел звать ее по имени. Так звали его любимую бабулю. И эта связь двух женщин казалась молодому мужчине символической. Господи, каким он был глупцом и романтиком в то время! Но в ответ получал лишь надутые губки и возмущенное фырканье. Надя считала свое имя слишком простым и старомодным.

В тот день погода стояла жаркая. И вместо привычных для тайги штанов, одета она была в смешную белую юбку до пят.

От комаров, возможно, юбка и спасала, но от жгучей крапивы, которая норовила залезть во все дырки, никак. И Леха самоотверженно протаптывал для нее тропинку. Он хотел, чтобы Надя прониклась духом этого места и полюбила его так же, как любит он. И здесь же он планировал сделать ей предложение, чтобы уйти в армию не просто бойфрендом (новое слово только входило тогда в оборот), а в статусе жениха. Он даже стих сочинил в про тот вечер:

Ты неслышно идешь за мной

Там, где папоротники спят…

Белой юбкой, длиной до пят,

Распугала весь мир лесной.

Травы росами льнут к земле,

Ели сонно шепчут:

«Откуда?..

Здесь впервые такое чудо…

Как скажи тебя звать?»

                  -Еле…[1]

Глава 2

Материалы доставляли на кордон целую неделю. Заплатить пришлось изрядно, только денег он не жалел.

- Богатство в могилу с собой не заберешь! – любил приговаривать дед, с философским видом сидя на завалинке и куря цигарку-самокрутку. Табак в фабричной упаковке дед не признавал, особенно когда на пачках появились устрашающие надписи о раке да бесплодии. А на пачках с махоркой печатали лишь инструкцию для обработки растений от тли. Никаких ужасов или страхов.  Относительно финансов внук был с ним полностью согласен. Он давно перестал зарплату тратить на себя, иногда помогая какому-нибудь детскому дому или нуждающемуся ребенку. А так все сбережения лежали до лучших времен. И вот эти времена наступили.

 Дом оживал прямо на глазах. Если вечером отойти в сторонку, то видны были горящие окна, а днем новая крыша успела украсить старый, потемневший от времени  сруб.

Чем хороши мужчины-военные? Их жизнь научила приспосабливаться практически ко всему. И если дома они могли покапризничать перед женой, то в полевых условиях каждый отвечал за себя сам. Нет, Алексей не умел готовить на уровне мишленовского ресторана.  Но отварить рожки и пожарить магазинную котлетку у него получалось вполне сносно.  Пельмени варил просто шедеврально, добавив в воду лавровый лист и посыпав их перчиком и зеленью перед подачей. А пока служил срочную, до подписания контракта, успел командиру и обои поклеить, и полы на даче переслать и даже электричество однажды проводил.

Лет десять назад он сам купил для деда квадроцикл. Техника могла пройти по любой дороге и после сильного дождя, и в гололедицу. Сейчас пару раз в неделю он выезжал в деревню к прибытию автолавки, которая привозила продукты,  и закупал все необходимое. Понимая, что с холодом и снегом все усложниться, старался сделать больше запасов впрок.

В тот день, который разделил его жизнь на «до» и «после», Раевский решил прокатиться до соседней делянки и присмотреться, можно ли там выписать лес на дрова. Валежник, конечно, хорошо, но ровные полешки горели дружнее, и тепла давали больше. Наслаждаясь быстрой ездой, теплым днем  и чувством превосходства над окружающей природой (квадрорцикл давал ему именно такие ощущения) он въехал по старой лесной дороге вглубь тайги. Добравшись до нужного квартала, заглушил технику и собрался пешком дойти до нужного квадрата, как его внимание привлек огромный огненный шар, со свистом летевший в небе.

В памяти еще были свежи события, связанные с чебаркульским метеоритом, что грохнулся под Челябинском. Так совпало, что в тот день офицеры ГРУ сидели на совещании в столице Южного Урала. И когда взрывная волна выбила в помещении все окна, дружно пришли к выводу, что началась война, начало которой они, боевые офицеры, умудрились пропустить. Смех смехом, но вылетающие, как в замедленно съемке, стекла напугали его сильнее, чем стрельба окруживших однажды  боевиков. Алексей молнееносно огляделся по сторонам, шустро залез под квадроцикл и прикрыл голову руками.

Свист несколько секунд нарастал. Затем раздался мощный хлопок, напоминавший взрыв. И наступила мертвая тишина. Даже неугомонные птицы, строившие свои гнезда, замолчали, напуганные происходящим. А потом пошла он, волна, ломая на своем пути вековые деревья,  неся с собой запах гари и какой-то едкой химии.

Раевский пролежал под квадроциклом минут десять. Убедившись, что в мир вернулись звуки, следовательно, более никому ничто не угрожает, он выбрался наружу и оглянулся по сторонам. По ощущениям, какой-то великан решил поиграть в скакалку, вращая ее вокруг себя и перепрыгивая через веревочку. Огромные вековые деревья лежали, сваленные невидимой силой по кругу.

- Дров надолго хватит! – почти весело подумал полковник. Только эти самые дрова брать все-равно было нельзя, пока не приедет особая комиссия, не оценит размеры повреждений и не даст команду простому люду расчищать завалы. Ему уже приходилось встречаться с тем, что разрешения давали лишь тогда, когда деревья безвозвратно портил короед, не позволяя людям использовать по назначению деловую древесину.

Он еще раз огляделся и замер, потрясенный. Примерно метрах в ста от него образовалась глубокая воронка, из которой торчал серебристый бок непонятного механизма или существа. Разведчик привычным переменным шагом, сжимая в руках увесистую палку вместо автомата,  подобрался поближе, чтобы лучше рассмотреть непонятное существо. Казалось, что оно продолжало дышать, вздымая и опуская тяжелый блестящий бок. Существо было огромным. Высотой с трехэтажный дом, минимум. А возможно и больше, если учесть ту часть, которая ушла в мягкую таежную почву.

Алексей собрался ретировался прочь, понимая, что помочь здесь ничем не сможет, как увидел темный зев входного люка. Ему показалось, что оттуда доносятся стоны. Он прекрасно осознавал, что это опасно. И ни одного своего бойца не пустил бы туда. Но здесь и сейчас понимал, что,  если он туда не спустится и не попытается помочь, никогда не сможет спокойно спать до конца жизни.

Аккуратно сползая по сыпучем песку, скользнул вниз ко дну котлована. Редкие кусты, сохранившиеся на склонах, позволяли делать это медленно, а не катиться кубарем.  Они же оставляли надежду, что ему удастся живому и невредимому выбраться обратно. При условии, что это не инопланетный хищник, заманивающий жертву в свою пасть.

Корабль, так ему показалось, был теплым, несмотря на свой ледяной блеск. Хотя, чему удивляться? Несколько минут назад он горел в атмосфере. И действительно «дышал». Вот и люк. Никогда не веривший в бога в силу своего независимого характера, Раевский перекрестился и  шагнул внутрь.

Глава 3

 Она проснулась от того, что кровать показалась какой-то неудобной. Неудивительно, что всю ночь снились кошмары. Она во сне летала на звездолете и потерпела аварию, упав на неизвестную планету на окраине вселенной. При этом глаза упорно не хотели открываться. Таира напряглась и попыталась все же приподнять веки. И тут же чуть не закричала от ужаса. Ее взору предстала мощная коричневая шея и заросшее черной растительностью лицо.

- Грыщфордец! – ужас опалил мозг.  Он несет ее в дом на руках. А это обозначает, что самец-людоед совершает свой брачный ритуал. И когда он начнет пожирать свою молодую жену, чтобы отрыгнуть потомство?

Таира со стоном закрыла глаза и притворилась бесчувственной. Самец что-то ей прошептал. Странно, но в голосе жениха послышались нотки нежности и сочувствия. Хотя звуки исторгались непонятным образом.

Грышфордцы, несмотря на свои жутки обычаи, считались высокоразвитой цивилизацией. И должны были владеть всеобщим языком. Только этот тип, похоже, не стремился донести свои мысли до женского мозга. И ничего удивительного в этом нет! Более отпетых шовинистов нет во всей вселенной.

Почувствовав спиной, что ее положили на что-то мягкое, вместо того чтобы расслабиться, Таира напряглась. Она четко знала, что мягкое и уютное часто дается лишь для того, чтобы отвлечь или усыпить бдительность. Во дворце патронатора их кидали на мягкую подстилку перед тем, как пороть розгами за провинность. Считалось, что такой контраст имеет больший воспитательный эффект. Девушка мысленно собралась и приготовилась дать отпор. Хотя, что могут ее тонкие руки против железных мускулов так называемого мужа? В их крепости она успела убедиться. Потянуть время и получить меньшую дозу унижений? Так они и замерли. Она, лежа  на странном ложе, он, стоя напротив. В этом девушка успела убедиться, чуть приподняв веки и разглядев мужчину сквозь ресницы. Но видела лишь странные пятнистые зелено-коричневые одежды и крупные коричневые руки, покрытые черными волосками.

Он вновь что-то произнес. И она еще раз успела убедиться, что извлекал звуки ее пленитель очень необычным образом. Он не щелкал языком и гортанью, как было принято на всеобщем. А словно выдувал звуки из горла.  В таком звукоизвлечении было что-то странное, первобытное. Так кричали и общались между собой животные. И так звучал самый древний язык, известный разумному миру. Только Таира так и не преуспела в его изучении.

Судя по удаляющимся шагам, мужчина куда-то отошел. Она распахнула глаза. Взгляд уперся в не менее странный потолок коричневого цвета, пересекаемый черными полосами. Таира не видела ничего подобного за свою недолгую жизнь. Чуть скосила глаза в сторону и обнаружила, что стены тоже были коричневыми. Только редкие полосы разбивали их. А еще в стенах были дыры, затянутые каким-то прозрачным материалом. И в эти дыры отображалась улица. Других домов поблизости не было. Лишь удивительные высокие растения с зелеными кронами и тоже коричневыми стволами. Странный мир, состоящий лишь из трех красок в разных вариациях. Святой Бон, куда она попала?

Потрогала ладонями ложе, на котором лежала. Оно было застлано тканью. Хорошо хоть, не шкурами животных! Только ткань не была привычным бирским шелком. Она напоминала суровую рогожу, в которую одевались бедняки. Шорк должен быть богат. За бедняка отец ее бы никогда не отдал.  Патронатор везде и всегда искал лишь выгоду, и никогда не думал о личном счастье. И вместо ожидаемого коричневого или зеленого ткань под ней была белой. Слава Бону, хоть какое-то цветовое разнообразие.

Тут вновь раздались шаги, и хозяин дома подошел к ней, неся в руках какой-то сосуд. Любопытство пересилило страх. Закрывать глаза Таира не стала. Тут же обнаружила, что мужчина не был грышфордцем. Это, конечно, прекрасная новость. Но он не принадлежал ни к одной известной ей расе гуманоидов. Он был высоким и крупным. Лицо было подобно лицу мужчин её планеты. И лишь густая черная растительность, которая оставляла свободными лишь глаза и крупный нос с горбинкой, отличала его от ее соплеменников. Длинной морды грышфордского аллигора не было. Голова оказалась просто круглой, как у высшего гуманоида. Только все, что у аквианцев было зеленого оттенка, у мужчины почему-то было синим или красным.

- Странно, вокруг столько зелени, но она совершенно не отразилась на лице! – отстранено подумала Таира.

Мужчина протянул к ней руку, раскрыв пустую ладонь. В ее мире это был жест доброй воли. Но так ли это в этом новом мире? Поняв, что ее состояние больше не является секретом, девушка резко сгруппировалась и откатилась к дальней стене, подальше от мужчины, и так и застыла в позе эмбриона на корточках. Затем обнажила зубы и угрожающе зашипела. Что ей оставалось еще делать? Попытаться его напугать.

Как ни странно, инопланетянин  ее понял. Он убрал раскрытую ладонь и что-то протяжно произнес. Потом пожал плечами и отошел от ложа. Судя по звукам, он занялся своими делами, решив больше не тревожить… жену? …пленницу? Это ей еще предстояло выяснить.

Память услужливо подбросила картинку, что полет на звездолете не был сном. И авария тоже сном не была. Это был ее последнее, ритуальное желание перед замужеством. И золотой траурный комбинезон она надела не просто так. Девушка решила предпочесть смерть, чем быть заживо съеденной и переваренной в нового разумного аллигора. При взрыве звездолета все происходит мгновенно. Политика в тот момент волновала ее меньше всего. И вот что из этого спонтанного поступка получилось.

Девушка тряхнула головой, приводя мысли в порядок. Тут же на грудь ей упала прядь волос. Святой Бон! Они были короткими! Похоже этот гуманоид прежде чем забрать ее с корабля, отрезал волосы от панели управления вместо того, чтобы нажать на рычаг прекращения управления кораблем.

Глава 4

Когда Таира открыла глаза, ее уже не напугал ни коричневый потолок, ни вид мужчины в зеленых пятнистых одеждах. В это раз она помнила все и все понимала. Да только возникла серьезная проблема: девушка очень сильно хотела в туалет. Беда была в том, что она не видела ничего даже отдаленно напоминавшее комплекса биоочистки. В доме пахло хорошо, даже приятно. Судя по запаху пищи, ее хозяин (другого слова к странному мужчине она пока подобрать не смогла) готовил еду. Придется его отрывать от этого дела и пытаться объяснить, что ей нужно.

Мужчина стоял у неизвестного гаджета, на котором горел самый настоящий живой огонь, и помешивал в сосуде, видимо, мясо. Рот тут же наполнился слюной. Только пока было не до еды. Необходимо решить первую проблему. Девушка осторожно постучала мужчину по плечу. Он резко дернулся, развернулся, схватил ее за руку и загнул многострадальную конечность так, что Тара оказалась наклоненной лицом к полу и не могла пошевелиться. От боли и обиды на ее глазах выступили слезы. А он испуганно охнул и сказал:

- Что же ты, пичуга, там бесшумно ходишь! Я же спецназовец, готов к любому нападению. Я так и убить могу, - он тут же отпустил ее и покачал головой. – Ты что-то хотела?

Раевский постарался улыбнуться, понимая, что напугал гостью до полусмерти. Девушка что-то чирикнула на своем птичьем языке,  испугано на него глядя, потерла руку и болезненно поморщилась.

- Прости, я не подумал, что это ты! – Алексей постарался улыбнуться как можно шире и виновато пожал плечами, разведя руки в стороны.

Таира, естественно, ничего из его слов не поняла. Но судя по последней улыбке и виноватому виду, гуманоид не хотел причинить ей вреда. Получается, стучать по плечам у них тут не принято. Может, это какой-то запрещенный ритуал? Мужчина больше не шевелился и стоял, ждал ее дальнейших действий. Святой Бон, как ему объяснить, что она просто хочет в туалет? Девушка ничего лучше не придумала, как показать рукой между своих ног и издать звук, похожий на журчание воды:

 - Пссс….

-М-мм, ты и говорить умеешь? – рассмеялся он, с удивлением разглядывая, как ее нежные щеки покрываются зеленым румянцем. – Давай будем рассуждать логически, что тебе надо. Прошла целая ночь, ты с вечера выпила полную кружку воды. Похоже, ты действительно хочешь пссс…

Услышав знакомый звук, она широко заулыбалась и активно затрясла головой.

- И что с тобой прикажешь делать? Вести в уборную опасно. Еще в очко провалишься, а мне тебя оттуда доставай да отмывай, - он криво ухмыльнулся.  – А, давай, попробуем под кустики сходить?

С этими словами он взял ее за руку и вывел сначала во двор, а затем в лес, который окружал дом со всех сторон. Поставил рядом с кустом, отвернулся и стал ждать.

Таира удивленно смотрела на широкую спину в зеленой футболке, ткань которой отчетливо обрисовывала могучую мускулатуру. Зачем он ее сюда привел и отвернулся? Ей показалось, что мужчина ее понял. Но что он имел в виду, ставя ее рядом с этим непонятным растением? Где биоочистка? Она никак не могла этого понять. Стучать по плечу девушка больше не рискнула, а лишь тяжело вздохнула и еще раз произнесла:

- Пссс…

Он развернулся в ее сторону и спросил:

- Не понимаешь? Нихт ферштейн? – понимая, что никакой немецкий здесь не спасет, покачал головой. Она отзеркалила его жест и болезненно поморщилась, переступив с ноги на ногу. – Бедная! И как тебе объяснить, что унитазов у нас здесь не водится, А, может, у вас там вообще отсосы специальные работают? Я, честное слово, не знаю. Эх, была, не была!

 С этими словами Раевский отвернулся от своей гостьи, расстегнул ширинку и помочился прямо в траву под удивленным взглядом ее расширившихся глаз. Затем махнул рукой, показывая ей на траву и отвернулся в ответ.

Сказать, что Таира была в шоке, это ничего н сказать. На их планете так следили за чистотой окружающего пространства, что за подобные вольности как минимум заключили бы под стражу, а при серьезном ущербе могли и подвергнуть суровым телесным наказанием вплоть до умерщвления. Но этот отсталый мир… Похоже, с такими проблемами загрязнения окружающей среды он пока еще не столкнулся. И девушке ничего другого не оставалось, как вылезти из золотого комбинезона и наконец-то получить облегчение.

Раевский же, заслышав знакомое журчание, лишь усмехнулся в бороду: девочка его поняла, не зря он тут позорился перед ней!

Когда все закончилось, он дал ей пару минут на то, чтобы одеться и повернулся лицом. Каково же было удивление от того, что она стояла в нижнем белье зеленого цвета, а золотая тряпка висела у нее на руке. Одеваться девушка не захотела. Да и это было понятно. Жизнь продолжается. Стоит ли снова облачаться в траурные одеяния? Только полковник про это не знал.

Он потрясенно разглядывал хрупкую женскую фигуру. Она был совсем земная. Худенькие руки, ноги, тонкая талия и узкие бедра, острые грудки и выпуклая попка. И лишь зеленоватые тени в складках напоминали о том, что это гостья из другого мира.

- Черт, я же такой крупный! Как она рожать-то будет? - странный вывод пронзил мозг бравого солдата. Он тряхнул головой, прогоняя непрошенные мысли. – Раевский, отставить! Ты это вообще про что? Даже мысли не сметь такой допускать. Она тебе в дочки годиться! И вообще непонятно, совместимы они с землянами или нет.

Глава 5

Это утро стало поворотным в отношениях Алексея и Таиры. Они начали общаться.

Девушке, знавшей десять языков, запомнить названия предметов труда не составляло. Через пару дней она ужа знала название всей домашней утвари и окружавшего дом. Она хвостиком ходила за полковником, впитывая в себя все то, что он делал и говорил. С глаголами дело обстояло труднее. Чего одни спряжения и склонения стоили. Но и с этим как-то разбирались. Самым сложным было произношение.  Дальше имени «Алешей» таежные отшельники так и не продвинулись. Раевский никогда бы не подумал, что люди владеют уникальной техникой воспроизведения звуков.

Он сам владел восьмью языками. Работа обязывала. Не всеми хорошо. Некоторые знал на уровне: «Сдавайтесь, вы окружены!». При этом прекрасно осознавал их различие. Русским сложно понять, что в тюркском языке нет предлогов. Там все заменяют суффиксы, которые нанизываются на основное слово словно бусины. А японское «вакаримасука»[1]  имело несколько значений в зависимости от того, с какой интонацией произнесено. И английские артикли казались по сравнению с этими языками детским лепетом. Но у всех земных языков было одно общее – их  воспроизводили голосом на выдохе. Щелчки были в койсанских языках племен на юге Африки. Только так называемые клипсы все равно перемежались с гласными. У Таиры их не было вовсе. И человеческое ухо не различало никаких слов, слыша лишь птичье щебетание.

Девушка уже неплохо понимала, что он ей говорил. Если было сказано:

– Идем обедать! – то в кровать она не ложилась, а послушно шла к столу и садилась в ожидании, когда полковник поставит перед ней еду.

Он пока безропотно занимался обслуживанием гостьи, даже не подозревая, что сидит за одним столом с самой настоящей принцессой, которая не привыкла работать физически и не умела делать из домашних дел практически ничего. Она считала, что так и должно быть. А он предпочитал думать, что гостья просто учится.

К сожалению, на третий день в ее лексиконе появилось еще одно слово. Раевский занимался стиркой у колодца. Таира же осталась дома. Она сидела у окна, выходящего на дорогу, и смотрела, что происходит на улице. И вдруг заметила какое-то движение в отдалении. Нужно сказать, что у аквианцев слух и зрение более развиты, чем у людей.

Увидев людей на квадроциклах, она по-настоящему испугалась. Это были первые гуманоиды, с которыми ей предстояло столкнуться на планете за исключением полковника. Он относился к ней как к госпоже или дочери. И девушку такое обращение вполне устраивало. А эти были новыми, и от того опасными. Она резво выскочила на улицу и позвала мужчину:

– Алишей! Враг! – жутко картавя букву «р», смысл слова она все же передала. Просмотр старенького телевизора зря не прошел. В ответ он быстро заскочил в дом и выглянул в окно. Внутри сразу все оборвалось. Это были знакомые лица: его любимый генерал и ребята из ФСБ. Трое из десяти ему были незнакомы. Недолго думая, Раевский запихнул Таиру в темную комнату, где летом хранилась разная утварь, а зимой складывались дрова, чтобы меньше ходить за ними. Благо размеры дома позволяли.

– Сиди как мышка и молчи! Это враги! – он, как мог, постарался объяснить девушке, что от нее требуется, надеясь, что повода обыскать дом у прибывших не будет, и ночевать они у него не соберутся.

Успев скрыть следы пребывания женщины в доме, полковник затих. И когда раздался стук, и на пороге возник генерал, попытался изобразить удивление:

– Михаил Викторович, какими судьбами? Не говорите только, что по мне соскучились.

– Здравствуй, Алексей! – генерал крепко пожал ему руку. – Тебя разве проведешь? А бороду-то отрастил! Лентяй!

Гость громко засмеялся, а затем позвал одного из незнакомых мужчин:

– Это Алексей Владимирович Раевский, про которого я тебе рассказывал, – представил он полковника. А затем развернулся к незнакомцу:

– Петров Станислав Иванович, старший научный сотрудник  Академии информациологической и прикладной уфологии.

Алексей прекрасно помнил невзрачное двухэтажное здание, выкрашенное в желтый цвет. Но к его сотрудникам по озвученным выше причинам всегда относился настороженно.

Остальная компания, к радости хозяина, в дом не пошла, ожидая начальство на улице.

– Может, чаю? Что это я вас на ногах держу? – изобразил радушного хозяина Алексей.

– Спасибо! Но нам засветло нужно в поселок вернуться. Скажи, за последние дни ты ничего подозрительного или интересного не видел? – генерал хитро прищурился, понимая, что событие не могло пройти мимо Раевского. И Раевский его тоже понимал. Поэтому скрывать что-то не посчитал нужным:

– Было, несколько дней назад в 345 квартале метеорит упал. Большой. Много лесу повалил.

– А вы уверены, что это был метеорит? – вставил вопрос в диалог военных старший научный сотрудник.

– Я уверен только в том, что на месте падения образовался огромный кратер, – Алексей очень надеялся, что корабль сгорел дотла. Тогда поводов искать пилотов у… ученых не будет. – А что там упало, сказать не могу. На небе я видел лишь большой огненный шар.

– И скажи, что не поехал туда и не посмотрел? Я в жизни тебе не поверю, – хитро сломал бровь генерал

– Отчего же не смотрел. Я в момент падения рядом находился. Спасибо квадроциклу, от взрывной волны меня спас, – пожал плечами полковник.

Глава 6

Дом встретил тревожной тишиной. У Алексея даже немного сердце защемило. Он быстро пересек сени и широким рывком открыл чулан. Картина, открывшаяся его взору, была просто умилительной. Инопланетянка спала, снова свернувшись калачиком, как в тот первый раз. Под голову она подтянула старый дедов саквояж, с которым он в молодые годы ездил «в область». А к груди прижимала старого плюшевого мишку, которым полковник играл, будучи зеленым мальцом. Он даже не помнил, сколько лет назад это все происходило.

– Таира! – Алексей легонько погладил девушку по обнаженному бедру. Она так и ходила в его футболках и старых бабушкиных калошах. Ее кожа была горячей и удивительно бархатистой, не хотелось отрывать пальцы. – Надо будет до магазина доехать, обувь тебе какую-нибудь справить!

Девушка от его прикосновения и слов проснулась, сладко потянулась, продемонстрировав мужчине кусочек своих изумрудных трусиков, и села прямо на пол, где, впрочем, и спала.

– Враг все? – она заглянула в его глаза и поинтересовалась происходящим.

– Все, слава богу, уехали! – кивнул он. – Боюсь, только могут опять заявиться. Лучше смотри, что я тебе привез!

И с этими словами, как самую большую ценность, он достал из кармана колечко, взял осторожно хрупкую ладошку  и надел украшение на тонкий пальчик. А потом сжал девичью руку в кулак, утопив ее в своей большой ладони и спросил:

– Твое?

Она забрала руку, раскрыла ее и повертела в разные стороны, смотря на украшения. Затем лукаво исподлобья глянула на Раевского, вернула свои пальчики в его широкую ладонь, сжала ее второй рукой, и, явив миру неожиданные ямочки на щеках, певуче произнесла:

– Твое!!! – но кольца при этом не сняла и на палец Алексею надеть не попыталась. Он в ответ лишь пожал плечами, не поняв, что она имела в виду, рывком поднял Таиру с пола и повел ее в комнату.

– Что-то я проголодался от волнения с этими уфологами, – ворчливо объяснил желание полковник, достал из холодильника колбасу, масло, молоко и налил две большие кружки кофе. Как ни странно, инопланетянке кофе очень даже понравился, и она его пила наравне с мужчиной.

– Пей, пичуга, не водка же! – всегда весело смеялся он в ответ на ее торопливые глотки.

Дальше по плану у хозяина была стирка. Он очень не любил это занятие, с тоской вспоминая автомат в своей городской квартире. Раньше за две недели своего пребывания на кордоне он даже об этом и не задумывался. Обычно смены хватало, а грязное белье просто отправлялось в объемную спортивную сумку, в которой дожидалось возвращения домой. И если девушка футболки еще меняла, то пара белья у нее была одна. И он не видел, чтобы она его стирала. Конечно, может там какой самоочищающий элемент стоял. Он не знал.

Мужчина вытащил свое грязное белье из корзинки под лавкой, загрузил в объемный таз с раствором порошка и поинтересовался у девушки:

– Таира, свои трусики постирать не хочешь?

Она смущенно позеленела, неопределенно пожала плечами и скрылась за печкой. А потом подошла и стыдливо бросила в таз зеленую тряпочку.

Он, конечно, имел в виду немного другое, надеясь, что за стирку гостья возьмется сама. Но на нет и суда нет. Тяжело вздохнул и спросил:

– А лифчик? – и живописно обрисовал женскую грудь на себе. Она кивнула, и, видят все звезды вселенной, точно так же, как и любая земная баба, достала свой лифчик из рукава.

– Вас, похоже, этому фокусу с рождения учат!  – усмехнулся в бороду Раевский. Хорошо помял замоченное белье рукой, чтобы лучше пропиталось раствором порошка, и оставил отмокать.

Затем, как хорошая домохозяйка, полковник пошел готовить обед. Гостья отличалась отменным аппетитом и с удовольствием поглощала его стряпню. Хотя, глядя на ее более чем скромные формы, никто бы в это не поверил.  С  метаболизмом Таире явно повезло. А может, у инопланетян так у всех? Этого Алексей наверняка не знал. И сейчас, чистя картошку, негромко чертыхался про себя, что заимел в доме женщину, а вот хозяйки не заимел. Потом сам же себя успокаивал, что неизвестно, чем занималась девушка у себя на далекой планете. Может только и знала, что звездолеты водила? А там все на автоматах и кнопочках. Хотя по итогу последнего полета у нее выходило и это не очень хорошо. Бросил на гостью быстрый взгляд, убедился, что она занимается своим любимым делом: смотрит в окно. Деятельному военному было не понять, как можно сутками напролет сидеть и пялиться на улицу? Неужели нет желания чем–нибудь заняться? Например, пол подмести? Он в домохозяйки точно не нанимался.

Дочистив овощи, понял, что его терпение подошло к концу. Он взял большую швабру, стоявшую за печью, и сунул ее в руки девушке:

– Пол подмети!

Его дед всегда говорил, что два дня ты гость: первый приехал, второй отдохнул. А на третий становишься работником. Она в этом доме жила уже больше недели. Таира безропотно взяла швабру в руки и застыла с недоуменным выражением лица.

– Что непонятно? – хмуро поинтересовался Алексей. – Вот это пол, – ткнул пальцем в низ. – Вот это мусор, – показала пальцем на сухой листок, видимо прилипший к подошве и благодаря этому попавший в дом.  Они как истинные американцы ходили дома в обуви. Он в своих берцах, а девушка в калошах. – Его нужно убрать. Ферштейн?

Глава 7

– Лестница? Какая лестница? – вторя девушке в тон, уточнил полковник, внезапно поняв, что кровь перелила от головы в другую сторону окончательно и бесповоротно. Мозги перестали соображать абсолютно.

– Вода! – Таира ткнула в сторону воды и изобразила двумя пальцами идущего человека. Жест был совершенно земной, привычный.

– А-а-а! – наконец дошло до мужчины, сбитого с толку обнаженной женской плотью. И зеленый цвет, как оказалось, совершенно его не смущал. – Нет здесь лестниц. Просто прыгай! Дно хорошее, я его в этом году почистил.

Когда он был еще   холостым, или, правильнее сказать, не загружен домашним хозяйством в такой степени, оставалось время на обустройство не только дома, но и прилегающей территории.

Таира вытаращила глаза, обхватила себя руками и отчаянно затрясла головой. Косы, в которые она теперь заплетала волосы, затряслись вместе с ней, словно две толстые черные змеи.

– Б-б-бо… - скорее всего девушка хотела сказать «боюсь», но из-за нервного напряжения не смогла. Тогда он подошел ближе к краю плота и просто сдернул ее за руку в воду, но упасть не дал, а подхватил на руки. Секунду спустя, полковник понял ошибочность своих действий.

Горячее голое тело легло к нему в руки, словно было предназначено только для него. Девушка коротко взвизгнула, а не прищелкнула, как обычно. Похоже, речевой аппарат потихоньку начал перестраиваться на земной способ звукоизвлечения. А он застыл вновь, задержавшись взглядом на двух аккуратных грудках с розовыми сосками и зеленым ореолом вокруг них. Сглотнул, нервно дернув кадыком. А девушка, словно обезьянка, крепко обхватила его шею руками и прижалась, боясь соскользнуть в воду.

Он тряхнул головой, приходя в чувство и ласково произнес:

– Не бойся, пичуга, вода теплая! – и с этими словами присел в воду, погружая ее тело. Она сначала напряглась, зачирикав от страха, но поняв, что ничего страшного не происходит, расслабилась. Он поставил ее на дно, но рук так и не отпустил.

Она же протянула ему руку с колечком и произнесла с придыханием:

– Твое! – и смущенно позеленела.

– Твое-твое! – улыбнулся полковник, сжимая тонкие пальчики в кулак и накрывая сверху своей огромной ладонью. Он даже и предположить не мог, что девушка практически предлагала ему себя.  Он же не только внес ее в дом на руках, но и по аквианским обычаям отдал ей родовой перстень и сказал кодовое слово «твое». Да только Раевский этого даже и предположить не мог.

Зато его волновал совсем другой вопрос. И он посчитал, что сейчас самое время его задать:

– Тая, – он иногда звал ее на русский манер, – а тебе сколько лет? Восемнадцать-то есть?

Не дай бог, кто увидит, что он носит голую несовершеннолетнюю на руках! Так и до тюрьмы недалеко за совращение молодежи. Девушка задумалась, переводя аквианские годы в земное летоисчисление. Подумала, не слукавить ли? Вдруг он ее считает слишком старой? Но все же решила, что для начала семейной жизни лучше обходиться без лжи и честно призналась:

– Пятьдесят семь!

– Сколько? – настал черед удивляться Раевского.

Она тяжело вздохнула и четко по слогам повторила:

– Пять-десят семь…

– Ты это чего, получается, старше меня что ли? – изумленно выдохнул Алексей. – А я переживал, что ты несовершеннолетняя и гадал, когда восемнадцать исполнится.

– Восемнадцать? – она удивленно вздернула бровку, порадовав полковника. Обычно вопросов Таира не задавала, сберегая свои силы на ответы. Но что-то перевернулась в ее сознании во время  купания, и девушка начала говорить более активно. Коверкая слова, с жутким акцентом. Но все равно уже получался полноценный диалог. – У нас пять-десят. Замуж можно.

– Замуж – это хорошо! – к радости инопланетянки согласился Раевский. Она тут же решила, что дома он наконец-то «возьмет ее замуж». Не подумайте, что Таире сильно хотелось секса. Как можно хотеть то, о чем имеешь лишь теоретические познания? Только есть такие вещи как любопытство и самосохранение. С любопытством все понятно: жажда неизведанного, о чем много читала и слушала перешептывания опытных фрейлин во дворце. С самосохранением немного сложнее. Любой аквианин глотку перегрызет за свою жену. Грышфордцы в расчет не идут. У них иная шкала ценностей. И девушка небезосновательно надеялась, что если хозяин сделает ее своей женой, то относительно безопасное будущее ей обеспечено. Пусть даже в такой дыре, как этот кор-дон. Пока же она считала, что стала рабыней, даже не предполагая, что ни одной рабыне не позволили бы сидеть целыми днями у окна и смотреть на улицу.

А взгляд полковника залип на двух свободных от лифчика грудках, которые мерно покачивались в такт ласковым волнам озера. А еще он понял, что ближайшие пять минут вылезти из воды не сможет, чтобы не смущать юную пятидесятисемилетнюю барышню. Он мужским чутьем ощущал, что его гостья абсолютно невинна. Бывает у девственниц такая аура чистоты и непорочности. Он поднес ее к плоту и выгрузил на нагретые солнцем доски:

– Обсыхай и одевайся! – а сам мощными гребками рванул к середине озера, где вода на глубине всегда оставалась ледяной, благодаря постоянно бьющим ключам. Девушка застыла, любуясь, как сильные руки с рельефной мускулатурой мощными гребками разрезают водную гладь. Аквианцы плавать в водоемах не умели. На планете воды были слишком грязными и несли угрозу жизни. А бултыхание в омывочных бассейнах в сравнение не шло. А здесь… Она навсегда запомнит эти ласковые волны и крепкие объятия, в которые она кинулась без страха.

Глава 8

– Владимирыч, прикурить дай! – не успел Алексей затормозить у магазина, как его окликнул один местный сторожил – дед Афанасий, который всегда был источником ценной информации.

Раевский даже обрадовался. Он еще окончательно не решил, стоит ли ему пользоваться услугами продажной любви. Да и, честное слово, не знал с какого конца подступиться к продавщице. Одно дело проститутки. Ты им честно заплатил, они тебя честно обслужили. Только возвести Полуянову до этого статуса совесть не позволяла. И он справедливо предполагал, что может нанести ей смертельную обиду таким предложением.

– До магазина? – уточнил старик, получив заветную цигарку.

– Да племянница вот городская приехала погостить. А с собой подходящей одежды даже не взяла. А представляешь, каково это на каблуках по тайге ходить? – полковник заранее придумал легенду, чтобы объяснить, зачем он покупает набор женского барахла. До города ехать ему было слишком далеко и, главное, долго, а в деревне каждый все про всех знает.

– Понятно, – пыхнул сигаретой дед. – А я уж думал, что ты до нашей Изауры собрался.

Кто такая Изаура, полковник помнил. Когда первый сериал появился на советском тогда еще телевидении, ему было около десяти лет. Мальчишки в том числе залипали у экранов телевизоров, чтобы потом во дворе обсудить перипетии, случавшиеся с рабыней-мулаткой. Но внешний вид главной героини в сознании давно покрылся туманом. Он только и помнил очень пышные белые платья да зачесанные на прямой пробор темные волосы.

- Изауры? – уточнил Алексей на всякий случай. Вдруг неправильно услышал слова деда.

– Да Полуянову нашу так зовут, - рассмеялся Афанасий в ответ, тряхнув своей куцей бороденкой.

– А ей лет-то сколько? – Раевский не предполагал, что жрица любви может быть моложе его на десять лет. По виду она была его ровесницей или даже старше.

Дед нахмурился, перекинув цигарку из одного уголка рта в другой, не понимая, зачем полковнику ее возраст. Но через несколько секунд его лицо просветлело:

– Не-е, ее Нинка зовут. Это прозвище такое. Ты, видать,  просто ни разу ее не видел, когда она из-за прилавка выходит. Знатная бабенка! – дед заговорщицки подмигнул, нарисовал руками что-то наподобие шара,  но при этом ничем собеседнику не помог.

Алексей, озадаченный рассказом местного старожила, пошел в магазин. Полуянова встала со стула, на котором сидела за прилавком и поздоровалась:

– Добрый день, Алексей Владимирович! Что-то редко вы к нам заглядываете. Вам как обычно? – женщина растянула губы в широкой улыбке, обнажая ряд неровных желтоватых зубов, выкладывая  десять буханок хлеба и пятикилограммовый мешок пшена для цыплят.

– Да, Нина, спасибо! – он впервые назвал ее по имени, что вдохновило женщину к дальнейшему флирту. Продавщица действительно не была прожженной жрицей любви. Она просто очень хотела замуж. А в этой глуши свободных мужиков не водилось. Дед Афанасий в расчет не шел. И она всячески стремилась завлечь в свой дом залетных молодцов, которые изредка появлялись то на охоту, то на рыбалку. А вдруг кому понравится в ее большой светлой избе с чисто выбеленной печкой да новомодным диваном в переднем углу, который она с муками и за большие деньги привезла из области.

Только мужики долго не задерживались. Спасибо, хоть по дому помогали. Вот и ученые, приезжавшие намедни, погостили и тоже уехали. Обижаться, правда, на них не стоит. Заплатили хорошо и телефончик свой оставили на всякий случай. Сказали, что интересного будет, звони.

А Раевского она знала очень давно. Он сразу ей приглянулся, как только она приехала сюда по распределению из кооперативного техникума. Только бравый военный появлялся здесь очень редко и на Нину должного внимания никогда не обращал.

– Нина, - он еще раз назвал девушку по имени, заставив ее сердечко биться чаще. – Мне тут ваша помощь нужна!

– Да, Алексей Владимирович, - она положила руку поверх его ладони, в которой он протянул ей деньги за хлеб, и игриво пошевелила бровями. С интернетом в глубинке было туго, поэтому деньги предпочитали наличные.  К сожалению, ожидаемой реакции не последовало. Он просто убрал ладонь с прилавка. Может, он не понял ее знаков? – Что вы хотели?

Раевский пару раз кашлянул, прочищая горло, и попросил:

– Понимаете, ко мне племянница городская приехала. А подходящей одежды с собой не взяла. А по тайге на каблуках ходить не удобно. Тапочки бы какие-нибудь удобные, да джинсы с футболкой.

– А размеры?

Он растерянно потер подбородок и протянул свою  пятерню:

– Нога у нее с мою ладонь. А джинсы… Наверное, самый маленький взрослый размер, который бывает.

– А что же вы ее саму не привезли, - Полуянова обиженно поджала губы. Откуда появиться племяннице, которой отродясь не водилось? Ох, темнит что-то полковник. – Померили бы, подобрали по размеру.

– Да у нее, – он задумался, чтобы соврать. – У нее прыщ на носу вылез. Она стесняется.

– А ей лет-то сколько? – Нинка не теряла надежды.

– Да восемнадцать недавно исполнилось. Девчонка еще совсем, – пожал плечами покупатель.

Продавщица насторожилась. Работая в магазине, женщина неплохо изучила людскую психологию. Полковник явно что-то темнил. Да ладно, бог ему судья! Она величественно выплыла из-за прилавка и медленно, покачивая объемными бедрами, словно внизу под белое платье в голубой горошек был подет кринолин, пошла к вешалкам с одеждой.

Глава 9

–  А я смотрю, ты по мне совсем не соскучился! – женщина глубоко вздохнула и с укоризной посмотрела на хозяина дома. – А я по тебе, между прочим, скучала!

В ее голосе действительно слышалось сожаление. Да вот душу, закаленную в боях, оно почему-то не тронуло.

– Я по тебе тоже очень сильно скучал! – после этих слов она дернулась к нему навстречу, но он выставил руку вперед в предостерегающем жесте. – Только это было двадцать лет назад. Сейчас у меня своя жизнь, а у тебя своя. Я еще раз спрашиваю, зачем ты приехала?

- Я все эти годы любила только тебя, - Елка недовольно поджала губы. Она самонадеянно ожидала другой прием. Разведясь с мужем и оставшись без средств к существованию, к которым она привыкла за двадцать лет брака, Надежда стала усиленно искать способ решения проблемы. И тут в памяти и всплыл романтик и любитель тайги Раевский. Его фамилия звучала благороднее простенькой Ельцовой, да и нынешняя Артемьева в сравнение не шла. Она примерила Надежду Раевскую на себя и осталась довольна. Затем узнала от общих друзей, что он до сих пор не женат и сейчас уехал в ту жуткую лестную сторожку, в которой и закончились их отношения. Сложив два плюс два, самонадеянно решила, что он до сих пор страдает по ней. А затем рискнула поехать к нему, надеясь, что Алешка растает, завидев её у порога. Но вот досада, он таять не собирался.

– А я вот тебя все эти годы не любил! – фыркнул он в ответ. – У меня в жизни есть другая женщина, и здесь тебе не место.

И тут он краем глаза заметил, что из чулана тенью метнулась Таира, что-то быстро сделала и исчезла снова за дверью. Полковник застыл, не понимая, что делать и что случилось.

- Значит, я ехала зря? – голос Нади задрожал от обиды и в нем почудились подступающие слезы. Но он привел его в чувство. Она же заломила руки в трагическом жесте и подняла на Алексея взгляд, от которого он раньше сходил с ума.

– Тебя сюда не звали! – полковник достал из кармана пачку сигарет и нервно закурил прямо в доме, чего раньше себе никогда не позволял. Незваная гостья решила, что это хороший знак, и решила его дожать, положив руки на мужскую грудь и потянувшись к твердым губам за поцелуем.

Раевский непечатно выругался, выкинул окурок в стоящее недалеко ведро и аккуратно отодвинул женщину от себя:

– Еще раз повторяю, я тебя сюда не звал! – видит бог, он давно бы просто выкинул ее отсюда, получив от этого действия огромное удовлетворение. Все-таки обида на прошлую любовь еще теплилась в его душе. Но в данный момент он был ей очень благодарен за то, что она так вовремя появилась и отвела подозрения от инопланетянки, усыпив бдительность генерала.

– Алешенька, но я же тебя люблю! – она медленно опустила руки и картинно поджала губы, изображая всем своим видом вселенскую скорбь.

«Неужели она всегда была такой актрисой? А я этого даже не замечал», - удивился про себя полковник. А вслух сказал:

– А я тебя не лю-блю, - последнее слово он произнес по слогам, чтобы женщина точно его поняла. И в этот момент вдруг отчетливо осознал, что его сердце прочно занято другой, которая сейчас сидит в чулане и неизвестно что сделала, так опасно высунув оттуда нос. И это чувство еще более бесперспективное, чем бывшая любовь.

Лицо же гостьи сразу превратилось в злобную маску, словно она действительно играло в каком-то неизвестном спектакле. Сжав кулаки, Надежда прошипела как гадюка, которые в достатке водились в местных болотах:

– Ты еще об этом пожалеешь! – и выскочила из дома, громко хлопнув дверью.

Алексей подошел к окну и, убедившись, что с горем пополам незваная гостья развернулась, чуть не сбив его квадроцикл, и укатила прочь, позвал:

– Тая, выходи! Она уехала.

Но за дверью была тишина. Принцесса даже не подавала признаков жизни. В груди что-то резко похолодело. Он рывком распахнул двери чулана. Девушка сидела в кресле. Ее глаза были тоже заплаканы. А к груди она прижимала какой-то кошелек из золотистой ткани.

– Девочка моя, кто тебя обидел? – как любой мужчина, он терялся от вида женских слез.

- Ты! – всхлипнула она в ответ. – Ты ее це-ловь-ял.

– Целовал, - механически поправил он неправильное произношение. – И не я ее, а она меня. Это несколько разные вещи.

– Врешь? – уточнила она, вопросительно выгнув бровь.

– Нет, не вру! – широко улыбнулся в ответ мужчина. Эта маленькая ревность растеклась теплом по его душе.

– Поцелуй меня! – потребовала девушка в ответ.

Он неловко дернул плечами, подошел к ней вплотную и поднял из кресла. А потом целомудренно прикоснулся губами к прохладному лбу и выпустил из объятий.

– Все? – уточнила инопланетянка.

– Все, - согласился мужчина с ней. – По-другому нельзя.

А затем перевел взгляд на кошель, который она продолжала прижимать к груди:

– А это что у нас такое?

– Таире надо! – она упрямо поджала губы и крепче прижала вещицу к себе.

– Я понимаю, что надо! Но где ты это взяла? – хотя он уже понимал, что вопрос бессмысленный и прекрасно догадывался, откуда в его доме появилась эта дамская штукенция.

Глава 10

Инопланетянка ожидаемо нашлась в чулане. Она сидела в большом кресле, поджав под себя ноги и беззвучно плакала.

- Что с тобой? – Раевский в нерешительности замер на пороге. – Кто обидел мою девочку?

Девочка громко всхлипнула и, размазывая кулаком косметику, подняла глаза на мужчину:

- На опыты отдашь?

- Кого на опыты? – еще больше растерялся он.

- Твою Таю! – еще раз судорожно вздохнула и растерла краску по щекам тыльной стороной ладони.

Он криво усмехнулся, присел перед ней на корточки и взял хрупкие ладошки с длинными пальцами и изумрудными ноготками в свои мозолистые руки:

- Никому я тебя не отдам, слышишь?

- А этот меня видел! – она мотнула головой в сторону улицы, описывая местоимением генерала.

- Видел, - Раевский пожал плечами, соглашаясь, - но я тебя не смогу всю жизнь здесь прятать. Нужно думать, как тебя вывести к людям. А ты хорошо придумала с макияжем!

Он ободряюще ей улыбнулся. Девушка сначала успокоилась, а затем очень пугливо улыбнулась в ответ одними уголками губ.

- Я украла, ругать не будешь? Я хотела быть красивой для тебя.

- Не буду, - со смехом согласился полковник. – Надя решит, что где-то в тайге свою штукатурку потеряла. Например, белочки своровали.

Алексей не представлял, воруют ли что-то белочки у людей или нет. Про сорок и ворон точно знал. Но те больше городские жительницы. Вообще, живность предпочитала воровать еду, а не что-то абстрактное и блестящее. Зато это успокоило гостью. Она улыбнулась уже более открыто, кокетливо похлопала глазками, немного покрасневшими от слез, и неожиданно кокетливо уточнила:

- Алишей, а я красивая? – похоже, девушка даже не предполагала о коварстве земной косметики, которая попала под бурный слезный поток.

- Ты мне больше умытая нравишься! – он неожиданно для себя развеселился. Подвел ее к старому зеркалу и махнул рукой в сторону изображения. Глаза инопланетянки расширились от ужаса, рот открылся в немом крике, а ладошка мгновенно его прикрыла. Ему очень нравился этот ее совершенно невинный жест. Что говорить, ему в ней все нравилось. – Поэтому иди умойся с мылом. А дальше будем думать, что делать.

Когда она через пятнадцать минут появилась перед ним с чистым лицом, он даже не заметил, увлеченно изучая интернет, который к нему наконец-то провели, протянув кабель из деревни. Как говориться, за ваши деньги любой каприз. Полковник начал с искусства наложения макияжа, а закончил ценами на люксовую категорию. Так как иного Ельцова себе не покупала, и образцы перед мужчиной лежали именно эти. Прикинул, во что выльется покупка, и понял, что по стоимости получится примерно новая крыша в домике. Если не крыша, то крыльцо точно. Мужская психика такие потрясения переживает с трудом.

- Алишей, Тая красивая? – все же Таира не оставляла попытки получить ответ на столь важный для себя вопрос.

Он оглядел хрупкую фигурку и лицо, на котором не осталось больше ни грамма макияжа:

- Ты у меня самая красивая! – он имел в виду, что для него. А аквианская принцесса восприняла это как должное. В прошлой жизни о ее красоте твердили все мамки-няньки, писала пресса. Не зря же на нее позарился даже грышфордский князь, который к человеческим женщинам проявлял чисто гастрономический интерес. Поэтому приняла надменно-горделивую позу, желая продлить поток комплиментов. Но их больше не последовало. – И что мы с тобой будем дальше делать? Краситься, это ты хорошо придумала. Только подучиться придется.

С этими словами он похлопал рядом с собой, приглашая ее присесть.

- Читать тебя я научу, но не сразу. Поэтому давай будем кино смотреть.

Таира с недоверием застыла перед планшетом. На ее планете подобный гаджеты, конечно были. Но она и не предполагала, что нечто схожее есть на земле, радуясь наличию телевизора. А когда миловидная девушка пригласила слушательниц на урок макияжа, совсем потерялась для этого мира.

Инопланетянка с головой ушла в изучение макияжа. Девочки, они одинаковые, наверное, во всех измерениях и мирах. Периодически она кивала головой, соглашаясь с тем, что рассказывали с экрана. Ее глаза лихорадочно блестели, а губы беззвучно повторяли слова коуча. Похоже, речь на связках постепенно вытеснила ее щелкающий язык даже в мозгах.

Алексей же с улыбкой наблюдал за изменениями Таиры. Это было словно немое кино, когда весь смысл понятен без слов, по эмоциям, которые отражались на лице. Вот ее тонкий пальчик ведет по щеке, повторяя действия в ролике. Полковник неотрывно следит за ним. И что-то его напрягло. Что-то неуловимо изменилось. Стоп! Это правда или ему просто кажется? Изумрудный ноготок не стал уже таким изумрудным. Он посветлел, приближаясь цветом к оттенку молодой листвы.

Когда сюжет закончился, и девушка нетерпеливо дернулась за своей косметичкой, отвоеванной в честном бою (в любви все средства хороши!), Раевский перехватил ее руку.

- Подожди, ответь мне на один вопрос! – попросил он девушку.

Она вскинула на него удивленные глаза. В обычной повседневной жизни он к ней практически не прикасался. На то у бывалого разведчика были свои веские причины. Его выдержка хоть и была железной, но имела свои границы.

Глава 11

С того памятного дня, когда инопланетянка наелась жгучего перца, прошло довольно много времени. Приближалась осень. И Раевский все чаще стал задумываться о том, чтобы выбираться в город. Сам бы он зиму пережил без проблем, но для девушки это бы стало слишком суровым испытанием. Теплой одежды у нее не было. У Полуяновой в магазине ничего приличнее ватников не продавали. Местные предпочитали отовариваться в области. Мотаться за продуктами каждый день или через день по снегу не получилось бы.

И тут встал очень серьезный вопрос: девушку нужно было легализовать. Сделать ей поддельные документы проблем не было. У них в службе был специальный отдел, который этим занимался. И документы оттуда выходили не поддельными, а самыми настоящие с отметками во всех положенных органах. Была лишь одна загвоздка: автограф генерала. Лишь приказ за его подписью давал возможность получить необходимые бумаги.

Михаил Викторович еще дважды наведывался к ним с проверкой. Ну как с проверкой, утверждал, что вокруг кордона растут лучшие в округе грибы. Тая его, конечно, шугалась, но проблем это особых не создавало. Он с понятием относился к странностям девушки. Даже пару раз перекинулся с ней фразами. Она хоть и односложно, но отвечала.

То ли отсутствие бирроды, то ли красный перец сыграли свою роль. Ее кожа больше не отсвечивала ярко зелеными красками. Она теперь напоминала кожу тяжело больной землянки цветом, но не качеством. У больных не бывает такой гладкой, шелковистой поверхности. Полковник это знал точно. Длинными, дождливыми вечерами сентября он растапливал печку, и они, сидя возле нее на диване, смотрели телевизор. Таира, словно котенок, забиралась на диван с ногами и устраивала голову у мужчины на коленях. А он, млея от ощущений, нежно перебирал волосы, пропуская сквозь пальцы тяжелые пряди.

И от этой скромной ласки оба сходили с ума. Таира стеснялась спросить, почему он не делает ее полноценной женой, не консуммирует их брак. А Алексей сам не знал, почему боялся переступить эту черту. По возрасту она ему чуть не в матери годилась. Поэтому вопрос с совращением малолетки не стоял. Скорее всего, он просто боялся напугать ее. И боялся сам вступить в долговременные отношения. С инопланетянкой другой вариант просто бы не прошел.

И когда в один из таких из вечеров раздался стук и на пороге возник генерал, Раевский решил, что вот он его шанс.

- Привет, Владимирыч! – поприветствовал командир своего подчиненного, скидывая тяжелый мокрый плащ в сенях, чтобы не намочить пол в доме. – Привет, солнышко!

Последние слова и широкая улыбка предназначались девушке, которая застыла, сидя на диване.

- Алексей, я тут неудачно в лес выбрался. Кто же знал, что с небес польет как из ведра. Переночевать пустите?

- Заходи, Викторович. Хороший хозяин и собаку в такую погоду из дома не выгонит, – плюсы и минусы такой ночевки сложились в голове полковника в два столбика. И он решил, что в нынешней ситуации плюсы перевешивают. Без помощи генерала ему было не обойтись. – Тая, чай поставь!

Девушка начала потихоньку осваивать ведение домашнего хозяйства. Правда, из готовки у нее пока только получалось отлично ставить чайник на плиту. Но и это было огромным шагом вперед. Лишь бы никто не увидел, как она подметает пол, держа швабру перед собой, словно пылесос. Но и это можно было бы объяснить.

Сапоги генерал оставил в сенях, как и плащ, и теперь ходил по полу в толстых шерстяных носках. И от этого выглядел каким-то своим, домашним. Алексей прекрасно отдавал себе отчет, что это впечатление обманчиво. Но надеялся, что в таком виде он меньше напугает девушку.

Михаил Викторович же подошел к столу, порылся в рюкзаке и достал оттуда банку тушенки, полбуханки хлеба и бутылку коньяка.

- От нашего стола вашему!

А полковник лишь усмехнулся про себя, понимая, что с коньяком генерал в лес за грибами никогда бы не пошел. Следовательно, он ехал конкретно к ним и не просто так.

Пока чайник закипал, все молча сидели рядом со столом. Возникла неловкая пауза, словно они не знали, что сказать в сложившейся ситуации. Задавать свой вопрос  Раевский считал преждевременным. Таира просто не понимала серьезности момента. И, как обычно, сидела расслабленно, разглядывая гостя. Она его уже не боялась и могла позволить себе такую вольность. Тем более, что других людей, кроме Алексея, она практически не встречала. А что было в голове у генерала, один бог ведает.

- Тая, как тебе на кордоне живется? По дому не скучаешь? – генерал первым прервал молчание. Девушка замерла настороженно на секунду, а потом широко улыбнулась и пожала плечами:

- Чуть-чуть? – с вопросительной интонацией ответила на вопрос.

- Что ж, так тоже можно сказать, - улыбнулся гость, принимая правила игры с ребенком, больным аутизмом. – Алексей не обижает?

- Алишей? – она удивленно вскинула брови. – Нет, Алишей хороший.

- Что хороший, это замечательно, - кивнул мужчина. Тут раздался свисток, оживляемый паром из носика чайника. Девушка поспешно встала и поспешила к плите, как самая настоящая хозяйка. Подхватила его прихваткой с помощью двух рук и поставила его на джутовую подставку на столе. Достала из старинного буфета сахар, чайные пакетики и три чашки.

- Алишей, печенье с пряниками ставить? – уточнила у хозяина дома.

Глава 12

Генерал прикрыл глаза, потер подбородок рукой, слегка скривился:

- Предлагаешь сделать документы девушке в восьмом отделе?

- Михаил Викторович, вы, как всегда, крайне проницательны! – усмехнулся полковник. – Так что скажете?

Таира в этот время переводила взгляд с одного мужчины на другого, не совсем понимая, про что идет речь. На Аквиане документов как таковых не было в принципе. У них идентификация личности во всех инстанциях осуществлялась по отпечатку пальца. А отпечатки вносились в базу сразу после рождения младенца.

- Хорошо, - генерал выдохнул и откинулся на спинку стула, которая жалобно скрипнула под весом крупного военного. – Но у меня есть два условия.

Раевский напрягся, но вслух ничего не сказал.

- Во-первых, ты позволишь мне ее допросить!

- Допросить? – Алексей нахмурился. – Что значит, допросить?

- Тьфу, сам понимаешь привычка. Поговорить. Я должен знать все, прежде чем до нее доберутся уфологи, - он качнулся на задних ножках стула. Стон мебели стал еще более жалобным.

- Я надеюсь, что они не доберутся никогда, - покачал головой Алексей.

- Я на это тоже надеюсь. Но мне же удалось вас вычислить, господа конспираторы. И я не могу дать гарантии, что им это же не удастся сделать.  Поверьте, генерал в союзниках - это не так уж плохо.

- Хорошо, - согласился полковник. – С тобой, Викторыч, несомненно лучше дружить. А во-вторых?

Он напряженно замер, ожидая услышать второе условие.

- Да расслабься ты! – рассмеялся гость. – У меня отпуск еще неделю. Позволь мне раньше времени на работу не выходить!

Хозяин дома облегченно расслабился и усмехнулся в бороду.

- Что же вы чай-то не пьете? – неожиданно заволновалась Таира. – Он же стынет!

- Спасибо, хозяюшка, сейчас продегустируем твой шедевр! – генерал наконец оставил многострадальный стул в покое и сел прямо. – Слушай, а ты не знаешь, почему деревенскую продавщицу Изаурой прозвали? За какие такие заслуги?

Смену тему разговора оба мужчины восприняли с облегчением. Все-таки предыдущий вопрос за видимой легкостью, с которой он разрешился, был крайне тяжелым и сложным.

А инопланетянка неожиданно вдруг поняла, что ей нравится быть хозяйкой дома. Принцесс на родной планете обучали, как проводить приемы, поддерживать интерес гостей и как правильно угощать. До нее дошло, что в принципе, все не так уж и плохо. На Аквиане ее вряд ли бы оставили. Младшие дочери патронатора всегда разменный материал. И неизвестно, что было бы хуже: стать женой грышфордца и быть съеденной или отправиться к какому-нибудь вождю дикого племени, которые до сих пор живут в шатрах и ездят на моолдах[1].  Здесь же у нее было вполне приличное жилище. Твердое, которое не сдувало при сильном ветре, которое не размокало от дождя. И вот эта самая печка, дающая тепло и некоторый уют, даже стала ей нравиться. Она уж подумывала над тем, чтобы попросить Алишея научить ее топить. Единственное, она никак не могла понять связь слова «топить», что обозначало лишать дыхания под водой, и искусством поджигания дров. Ей всегда казалось, что печка с горящим огнем наоборот оживала и начинала дышать.

- Таира, а ты себе имя выбрала? – неожиданно вырвал ее из размышлений голос генерала.

- В смысле выбрала имя? – она вздрогнула от неожиданности. – Меня Таира зовут. Алишей зовет Таей.

- Я это понял, - генерал усмехнулся. – Но у нас есть еще отчества и фамилии. Отчество дается по имени отца, а фамилия по имени рода.

- Патронатора зовут Гармондиевус. А имен рода у нас нет. Мы распознаемся по отпечаткам пальцев.

- Таира Гармондиевусовна Отпечаткова или Пальцева. Леш, согласись, что как-то не очень? – скривился Михаил Викторович.

- Да уж. Фамилию можно дать мою, - кивнул полковник.

- Думаю, что дашь, но обычным законным способом, - глаза генерала хитро блеснули. – А пока будешь Таирой Михайловнй Самсоновой. Я ведь тоже буду чуть-чуть причастным к появлению ее на Земле.

У Раевского от неожиданности перехватило горло. Генерал фактически удочерял его девочку. Но это развязывало ему руки…

- А лет тебе сколько?

- Не поверишь, Викторыч, пятьдесят семь, - рассмеялся хозяин дома.

- М-да, я за принцип «чем меньше лжи, тем лучше». Но быть старше отца ребенок не может при всем желании! – рассмеялся Самсонов. – Пусть будет семнадцать.

- Пусть семнадцать, - неожиданно легко согласился полковник. – Но через неделю у нее будет день рождения.

***

Совершеннолетие неожиданно приобретенной дочери генерала Самсонова справляли в кафе. Компания была странной. Два суровых мужчины в военной форме и чинах явно больше лейтенантских и хрупкая девушка с копной густых черных волос, которые струились по ее спине. В отличии от мужчин одета она была в обычные джинсы и белую футболку. Но молодость и кокетливо заправленный низ футболки придавали ей шарм и очарование.

А до этого были сборы в большой мир.

- Тая, мы отправляемся в большой мир, - оповестил свою гостью полковник  после того, как генерал уехал. - Пора перебираться в город.

Глава 13

- Представляешь, что бы было, если бы у президента дочь пропала? – криво усмехнулся Раевский, закончив свой краткий рассказ.

- Да, мало бы никому не показалось! – генерал покачал головой. Их посиделки в кафе постепенно скатились от празднования дня рождения к обсуждению насущных проблем. И пока Таира ходила «припудрить носик», полковник коротко изложил командиру суть проблемы. – И что ты думаешь делать?

- Делать? Я, слава Богу, не уфолог. Пусть у них об этом голова болит. Надеюсь, что Землю они будут искать долго и упорно. Девочка рассказала, что по нашим меркам летела сюда в течение месяца, - скривился Алексей, своей гримасой давая понять, что он обо всем этом думает.

- Месяц? В крохотном корабле? – Самсонов недоверчиво вскинул брови.

- У них возможен анабиоз. Волосы космонавта подсоединяются к пульту управления. И компьютер считывает импульсы мозга и с мозгом же советуется, пока человек благополучно спит. И если волосы отрезать, что я сделал по незнанию, корабль самоликвидируется. Это сигнал, что техника попала к аборигенам или врагам, - полковник сухо излагал те крупицы знаний, которые успела ему поведать инопланетянка. – Поэтому вы нашли то, что нашли.

- Ладно, - генерал махнул рукой, наблюдая за стройной фигуркой, приближающейся к их столу. – Солнышко, ты все нашла, что хотела?

- Да, - ее лицо расцвело улыбкой. – Тут такие интересные вонитазы! Они на полу не стоят, как у нас дома, а к стене крепятся.

- Кто? – не понял Михаил Викторович.

- Унитазы от слова «воняют», - рассмеялся Раевский. – У нее немного свое словообразование, отличное от нашего.

- А как тебе вообще в городе? Понравилось? – уточнил генерал, который уже был благополучно произведен восьмым отделом в отцы принцессы.

- Не-а, - она совсем по девчачьи сморщила носик. – Шумно, пыльно, народу очень много. Прямо как у нас во дворце. Хорошо хоть, что у вас по городу никто не летает. Все по земле ездят. У нас по тротуарам ходить опасно. Какой-нибудь излишне выпивший молодчик может тебе башку снести, потому что не рассчитал высоту полета. Поэтому просто так ходят только бедняки. Остальные предпочитают передвигаться на мобилях.

- Да, вот тебе и светлое будущее! – мужчины дружно рассмеялись. – Хорошо, что мы в нем не живем!

- Нет, плюсы у нас тоже есть! – она затрясла головой. – У нас медицина лучше развита. Люди от болезней практически не умирают и живут очень долго.

- Да, и что жену можно есть, а она этого даже не заметит! – глаза Раевского потемнели. Он рассказ Таиры принял слишком близко к сердцу.

- А чем ты планируешь заниматься дальше? Дома сидеть будет скучно, - генерал спросил не из праздного любопытства. Он теперь тоже считал себя ответственным за судьбу приемной дочери.

- Я вас внимательно изучила, - девушка начала отвечать неожиданными словами. – Алексей, конечно, намного меня сильнее. Но я могу намного больше, чем вы все вместе взятые. У меня тоньше нюх, острее зрение. Вы, оказывается, в темноте вообще не видите. Да и слышу я лучше вас.

- Тая, ты это к чему все рассказываешь? - заволновался Раевский.

- Я думаю, меня нужно зачислить в отряд к Алишею!

- В отряд к Алексею?

- Ко мне в отряд? – мужчины спросили одновременно, потрясенные ее предложением.

- Да! – Она утвердительно кивнула. – Во-первых, я буду всегда под присмотром. Он же этого очень хочет!

Девушка кивнула в сторону полковника и выразительно посмотрела на генерала:

- Бывших разведчиков не бывает. И ему будет  тоскливо сидеть возле моих штанов. У вас кажется так говорят? А во-вторых, я уже привела свои аргументы.

- Штанов? – удивился Самсонов.

- Тая, у нас говорят «возле юбки», - скривился Раевский. – И с чего ты это взяла?

- Но я юбок не ношу! И я же тебя очень хорошо чувствую! – она возмущенно сузила глаза и сжала кулачки, решив, что и в этом мире к женщинам относятся как ко второму сорту людей. Только ответ из уст мужчины был совсем не тот, который она ожидала:

- Я слишком тебя люблю и боюсь потерять! -  Алексей накрыл ее ладонь своей. Она даже на несколько секунд зависла, разглядывая контраст  между  крохотной ладонью и его огромным кулаком, покрытым черными волосками, в котором ладонь просто утонула. И почему ей раньше не нравились мужские тела, покрытые растительностью? В этом было что-то первобытно-сексуальное. На Аквиане от лишних волос научились давно избавляться. Грышфордцы, конечно, тоже были волосатыми. Но их натуральный подшерсток не шел в сравнение с человеческими волосками. А аквианские мужчины, если бы не прибегали к эргоновой эпиляции, наверное, были бы такими же.

- Почему ты его хорошо чувствуешь? – цепкий ум генерала сразу выхватил интересную мысль из ее возмущенной речи.

- Потому что тоже люблю! И он меня в дом на руках несколько раз уже вносил. Я, правда со счета сбилась и понять не могу, женаты мы или разведены. Но окончательно меня так женой и не сделал! И раз утверждаешь, что любишь, я не пойму, почему? – она агрессивно ткнула Раевского в грудь тонким пальчиком с зеленым ноготком. Ногти так и остались у девушки изумрудного цвета. Хотя в век повального маникюра критическим этот не было.