Звёзды в огне

Часть 1

Звёзды в огне

Часть 1

- Встать, суд идёт!!! - звонкий голос красивой девушки секретаря дрожал. Дело было резонансным. Молодой офицер Императорской гвардии, сын очень высокопоставленного вельможи, заслужившего своë положение верной службой империи, обокрал и довёл до самоубийства женщину из Торговой гильдии, весьма богатую особу. Отец самоубийцы испросил право на месть за смерть и оскорбление дочери, хотя и был ниже обвиняемого и статусом, и положением. Такой случай был впервые, по закону скорбящему отцу была положена денежная компенсация, весьма крупная, но права на месть Звёздному ему не полагалось. Что ж, всегда что-то происходит впервые. Дело это было очень запутанным, не всё было так очевидно, как казалось, но очень уж хотелось кое кому из правительства отстранить преданного империи сторонника. И делу дали ход. В ложе Справедливости стоял молодой мужчина. Тëмные, вьющиеся волосы непослушными прядями падали ему на лицо, он нервно, резким движением головы откидывал их назад, но безуспешно. Руки его за спиной стягивал энергетический, светящийся шнур, который искрил при каждом движении рук и стягивался сильнее при каждой попытке ослабить стяжку. Мужчина был очень красив: высокий, стройный, широкие, мощные плечи, благородные черты лица. Тонкий, прямой нос, большие карие глаза опушённые густыми, чëрными ресницами и чуть пухлые губы, уголки которых сейчас были устало опущены. Лицо выражало крайнее презрение к входящим судьям, стоял он, выпрямившись во весь рост и гордо развернув плечи. - Джей Странник, готов ли ты выслушать приговор? - брезгливо спросил один из судей. - Готов. -кивнул Джей. Он знал, что приговорён к смерти от рук отца Гелии, которая написала письмо перед тем, как перерезать себе вены, и обвинила в своей смерти его, Джея. Смерть от руки торговца, позор, который семья не смоет никогда...

Джей не смел посмотреть туда, где сидели его родные, сжав челюсти так что скрипнули зубы, он в который раз мысленно спрашивал Гелию почему в качестве козла отпущения она выбрала именно его. Он безусловно был виноват перед ней, но не в том, в чëм его обвиняли, и уж точно не в её смерти. Ни ищейки суда, ни ищейки отца не смогли найти того, кто её обокрал. Да судейские не сильно то и старались. В отчаянной надежде на чудо Джей сжал кулаки.

- Суд удовлетворил прошение Мастера торговли Феодора. Он желает, чтобы вы истекли кровью от множества порезов, так же как его дочь. Раны наносить он будет сам.

Зал ахнул и зашептался, это было немыслимо, благородного Звёздного колоть как животное. Джей взглянул на отца и испугался, тот был бледен как будто кровь выпустили из него самого. Глаза отца горели гневом, такого оскорбления Роду не наносили никогда.

-Как смеет этот торгаш посягать на право казнить Звёздного? - взревел, подскакивая со своего места Магистр Рун — Это мой сын, Мастер Видящий Пути, в нашей звёздной системы всего трое Видящих! И одного из них вы хотите отдать на растерзание мяснику, не достойному даже глаза на него поднимать?! Из-за девки, которая задирала юбку перед каждым офицером, в надежде выскочить замуж?!

- Уймитесь, Магистр! - крикнул судья, - Таково решение Большого Императорского Суда! Ваше горе понятно, но повлиять на исход дела вы уже не сможете. Смиритесь.

Во время речи судьи, по проходу, к местам, где сидели родные Джея, подошли двенадцать гвардейцев охраны и встали вокруг кресел. Джея захлёстывал гнев, не меньше, чем его отца. Он не боялся умереть, но такая позорная смерть была приговором не только ему. Звёздные не станут терпеть унижение, нанесённое Императором. Война неизбежна.

*******

Кира сидела на берегу реки и глядела на воду. Ночь была светлая и полная луна отражалась в воде, мягко покачиваясь на волнах, как будто отдыхающая дачница дремала на плывущем по течению надувном матрасе. Девушка хмыкнула, сравнение вышло слегка не поэтичным. Ночи в июле тёплые, вода в реке как парное молоко. Позади были последние школьные экзамены и скучный выпускной, поступление в университет. И вот она, Кира Темницкая, новоиспечённая студентка, сидит и глазеет на луну, мечтая о светлом будущем. Дома было скучно. Мама вечно критиковала внешность дочери, слишком, видите ли, худая, сама она была аппетитной пышечкой и постоянно пыталась накормить всех своих детей чем ни будь калорийным. Но и отец, старший брат Антон, сама Кира и младшая Катюха, были худощавы, что абсолютно не устраивало маменьку. Единственный человек, который маму радовал, это жена Антона, Татьяна. Она тоже была полненькой и симпатичной. Но отнюдь не доброй. Сёстры старались не попадаться ей на глаза, потому что Татьяна засыпала их советами и указаниями как одеваться, краситься и нравиться мужчинам, и притворными вздохами, что «кто ж на таких страшненьких то позарится». Все смеялись над её шуточками, а о том, что чувствовали при этом Кира и Катя, никто не беспокоился, ведь "Танюша просто шутила". Отец, всегда строгий, следил только за тем, чтобы весь объём порученных нам работ был выполнен. Майор в отставке, всё по распорядку и по приказу. В деревне всегда много работы, огород, хозяйство. Работали все.

Кира спиной почувствовала чей-то взгляд. Он был липкий и неприятный. Опять этот придурок Юрик, его запах. Благодаря ему, последние два года она училась в другой школе. Юрий Глухов, урод с богатой мамашей, свято верящий, что любая, кого он пожелает тут же должна ему отдаться, мнением девушек по поводу его желаний не интересовался. И очень был удивлён два года назад, когда вместо покорной и пылко желающей его Киры, получил удар ногой по самому драгоценному своему сокровищу. Увидев сына на больничной койке со льдом на гениталиях, мамаша Юрика написала заявление в полицию. Темницким старшим, пришлось выплатить штраф и перевести дочь в другую школу. Юрик поклялся отомстить. Мало того, что он распускал грязные слухи о Кире, так ещё и пытался поймать её одну, чтобы таки исполнить свои, несостоявшиеся хотелки.

Часть 2

Любка катила коляску по запорошенной снегом улице, раздражённо толкая её на перемётах. Сын спал, закутанный в тёплое одеяло и сладко причмокивал губками соску. Молодую маму душили слёзы, но позволить им вырваться наружу она не могла, слишком много глаз вокруг. Теперь она не просто Любка, дочка обычных работяг с завода, а Любовь Вениаминовна Крюкова, сноха самого директора этого завода и мать его внука! Звучало, конечно, солидно. Когда-то Любка мечтала занять это место, ей виделось как она гордо будет ходить с Сашкой под ручку и как ей будут все завидовать. Она выросла на восхищённых рассказах родителей о Крюковых. Отец Сашки стал директором кирпичного завода ещё в советское время и в девяностые сумел сохранить завод, отбив его у бандитов. Отец восхищался его деловой хваткой и тем, что даже в лихие времена на заводе всегда платили зарплату. Да и сейчас, все рабочие завода получали хорошо, на «как сыр в масле» не хватало, но по сравнению с другими предприятиями, зарплата была хорошей. Мама чуть не каждый день восторгалась домом Крюковых, трёхэтажным особняком и Сашкиной матерью, Аллой Сергеевной, всегда хорошо со вкусом одетой, интеллигентной женщиной. Для Любки, Крюковы были почти небожителями. Ей, казалось, что попади она в такую семью, её родители будут счастливы. Реальность оказалась совсем другой. Жениться Сашка не хотел и узнав, что Любка беременна, закатил ей истерику. Мать его была заведующей гинекологией в местной больнице и проблем избавиться от ребёнка не было, но не желавшая отказываться от своей мечты стать богатой и счастливой, Любка наотрез отказалась делать аборт. Соседи быстро заметили её поплывшее от беременности лицо и изменившуюся походку. Слухи понеслись по райцентру быстрее ветра. Мать рыдала и проклинала дочь-шлюху, отец запил. От стыда и чувства вины, Любка отправилась в женскую консультацию. Докторша, принявшая её, записав имя и фамилию, куда-то вышла и вернулась уже не одна, а с Сашкиной матерью. Та посмотрела на девушку брезгливо, как на таракана, но к удивлению мамаши, Любка гордо выпрямилась во весь рост, выпятив объёмную грудь и ответила ей не менее высокомерным взглядом.

- Пошли со мной! Надо поговорить. – заведующая, не дожидаясь ответа вышла в коридор. Донельзя испуганная Любка пошла следом. Они зашли в какой-то кабинет.

- Закрой дверь и садись! – Алла Сергеевна подошла к окну и открыла форточку – Говорят, внука моего носишь? – Любка виновато опустила глаза в пол, и тихо ответила.

- Да.

- Уверена, что это ребёнок Саши?

- Да! – на сей раз девушка оскорблённо вскинулась – Я не шлюха!

- Как же не шлюха? Шлюха и есть! – язвительно улыбнулась Алла Сергеевна – Нормальные то девушки, сначала замуж выходят, а уж потом беременеют!

Любка встала и повернулась к двери.

- Сядь на место! – рявкнула Алла Сергеевна – Аборт делать поздно, срок большой. Терпеть людские смешки и укоризненные взгляды мы тоже не собираемся. Свадьба через неделю, пока пузо на нос не вылезло! Жить будешь у нас, под присмотром. И смотри мне! Если обманула, со свету сживу! – Алла Сергеевна смерила будущую сноху злобным взглядом – Теперь иди!

Ошарашенная Любка вышла из кабинета и не веря своей удаче, быстро пошла на выход из больницы. Придя домой, она поделилась радостной новостью с матерью. Та от свалившегося счастья заплакала и принялась обнимать дочь. Любка ликовала! Она таки станет и богатой, и счастливой!

Свадьба была именно такой, как она мечтала, даже лучше! Крюковы не пожалели денег и устроили всё по высшему разряду, с каретой, голубями и прочей свадебной мишурой. Сашка хлопотал вокруг неё, нежно заглядывал в глаза и всё время держал за руку. Родители сидели за столом вместе и радостно ворковали. Так счастлива Любка не была никогда! Но как только Сашка перенёс её через порог родительского дома, и закрывшаяся дверь спрятала их от глаз гостей, всё изменилось. В прихожей стояли несколько чемоданов, и новоиспечённая жена сразу представила, что они с Сашкой едут в свадебное путешествие. Вот это сюрприз! Сашка отвёл её в комнату, а сам ушёл, пообещав вскоре вернуться. Уставшая за такой насыщенный эмоциями день, Любка, разделась и легла на кровать, ждать супруга. Она не заметила, как уснула. На утро, не обнаружив мужа в постели, она, накинув новый, длинный халат, отправилась на поиски. На кухне, за столом сидела Алла Сергеевна и пила чай. Увидев сноху, она поставила чашку на стол и откинулась на спинку стула, разглядывая Любку, словно та была ей денег должна.

- Доброе утро, Алла Сергеевна! А где Саша?

- Саша, час назад улетел в Италию, в Милан. Он пробудет там две недели. Оттуда, сразу отправится на учёбу.

- В Милан? Один? – Любка не понимающе смотрела на неё.

- Конечно один! Неужели ты думала, что если ты беременна, то Саша должен и обязан тебя любить, а мы с мужем содержать? Пока не родишь, будешь на полном обеспечении, но, если ребёнок не Сашин, всё вернёшь!

- Вы мне не верите? – глаза Любки наполнились слезами.

- Если бы я верила каждой вертихвостке, мы бы давно по миру пошли! – Алла Сергеевна рассмеялась собственной шутке – В общем, так! В твоей комнате есть всё необходимое для жизни, душ, туалет, телевизор. Холодильник в полном твоём распоряжении, ешь что и сколько хочешь. Одежду тебе будем покупать вместе, твоё тряпьё никуда не годится!

- К родителям то можно будет ходить? Или я теперь в тюрьме? – Каждое слово свекрови било как пощёчина, Алла Сергеевна умела унижать. Если бы не ребёнок, Любка плюнула бы ей в харю и ушла домой, но там будет ещё хуже. Придётся терпеть.

- Можно, но ненадолго. Ещё блох притащишь!

Это было последней каплей! Любка отправилась в комнату, переоделась и отправилась домой. Жить с этой дурой, считавшей её родителей грязью под ногтями, она не будет!

Дома она пересказала матери весь разговор со свекровью, ожидая что та тоже обидится и больше дочь к Крюковым не пустит. Но мама молча выслушала её и со словами «Сама эту кашу заварила, сама и расхлёбывай!», указала ей на дверь. С тех пор Любка в отчий дом не ходила. Предательство самого, родного ей человека, потрясло до глубины души. До самых родов она жила, вполне себе комфортно, Крюковы старшие демонстративно не обращали на неё внимания. Однако, в холодильнике всегда было много вкусностей, и на одежду Алла Сергеевна не скупилась. По райцентру Любка ходила как пава, посматривая свысока на тех, кто был одет похуже. Даже Катька Темницкая теперь казалась ей почти нищенкой. А после родов жизнь опять переменилась. Родила она легко и быстро – свекровь подсуетилась и Любке вкололи какое-то жутко дорогое лекарство для облегчения боли. Домой её и сына Крюковы старшие забрали через три дня. Вот тут-то она поняла, что значит маленький ребёнок! Забота о малыше была бесконечной, то покормить, то усыпить, то перепеленать. Постоянный плач выматывал душу. Помощь Аллы Сергеевны заключалась только в снисходительных советах и обеспечении всем необходимым. На руки внука она брала лишь на несколько минут, потетёшкать. Любка мечтала о тишине и выспаться. Сашка, приезжавший на выходные, в комнату к жене и сыну почти не заходил. Зато каждый, субботний вечер он ходил в ночной клуб. Возвращался всегда пьяный и валился как бревно спать. Когда Любке можно стало заниматься сексом, валиться спать он стал к ней в кровать и не обращая внимания на плач сына, грубо брал Любку силком, не заботясь о её желании или самочувствии. На следующий день к обеду он уезжал. Надежда что Сашка её всё-таки любит, превратилась в глухую ненависть ко всем Крюковым. Новогоднюю ночь Сашка провёл в большой компании, вернулся под утро с разбитной девахой. Увидев утром спящую в обнимку, голую парочку, Любка собрала сына и пошла куда глаза глядят.