Ла Элиза

Глава 4

Элиза быстро шагала вдоль виноградников, разрывая лист блокнота на мелкие кусочки. Она нервно швырнула их в стороны, и белые клочки упали на землю. Зачем она взяла в руки карандаш? Ведь есть мобильный телефон. Зачем она посмотрела на Кристиана? Ясное небо, зеленая трава и этот мужчина… Какого черта надо было на него смотреть? Его профиль был идеальным: прямой аристократический нос, губы плотно сжаты, хорошо, что глаза закрыл. Ведь чтобы передать их цвет, одного карандаша мало. Нужна акварель. Все это в совокупности открыло заслонку механизма, который был в отключке столько лет. Но нельзя дать снова ему заработать!

– Элизабет!

Кристиан шел сзади нее, не понимая, зачем рвать то, что было столь красиво. Он впервые в жизни увидел свое изображение, выполненное карандашом… да еще в помятом листе блокнота, но ведь портрет был великолепен. Девушка четко передала даже ту расслабленность, которая была в нем в тот момент.

– Я могу попозировать еще раз, – усмехнулся он.

– Иди к черту, – пробубнила она и почувствовала, как его рука схватила ее под локоть.

Они оказались лицом к лицу. Теперь он смотрел на нее изумрудными глазами, а она мысленно подбирала нужный цвет из палитры красок. Нет, там нет такого цвета. Его надо создать самой, смешивать и искать.

– Отпусти меня.

– Ты хорошо рисуешь.

– Тебе показалось. – Она избавилась от его руки и отодвинулась, – Я могу пойти домой?

Она явно хотела сменить тему разговора, но он не глуп. Возможно, она великий художник и не хочет привлекать к себе внимание. Возможно, она – не художник вовсе, но у нее есть талант, чтобы им стать. Не хочет? Или не может?

– Нет, ты же проиграла. – Он видел, как ее плечи поникли, она опустила взгляд на траву.

На секунду ее стало жаль. На секунду! Но он вспомнил все женские хитрости и уловки. Его не провести.

– До полуночи еще много времени. Вечером у нас будет праздник, я тебя приглашаю принять в нем участие.

– Спасибо, не надо.

– Тогда я настаиваю, – кивнул он.

Нет, она не уйдет отсюда просто так.

– Ты не знаешь традиций испанских виноделов, а такая информация очень важна.

– Для Кейт не особо важна, – нахмурилась Элизабет, – а для меня – тем более.

С ней сложно. Кристиан выругался про себя. Может, отпустить ее и пусть катится ко всем чертям? В принципе, она расплатилась за укус и пощечину рабским трудом и атакой осы. Очень хотелось, чтобы она запомнила это надолго. Но что-то заставляло его удерживать ее на ранчо. Не хотелось ее отпускать. Хотя он был уверен: если она выйдет, то вернется сюда снова.

– Ты голодная?

Только сейчас, после этих слов, произнесенных тихим голосом, она поняла, что голодна. Еще очень хотелось пить.

Но пить и есть здесь она не будет.

– Нет.

Хитрая ухмылка коснулась его губ. Конечно, она врет, но не будет же он насильно ее кормить.

– Тогда иди и работай, сиеста закончилась, работники тебе помогут.

Элизабет уставилась на него большими ясными глазами, боясь понять смысл им сказанного. Опять работать? Она не ослышалась?

– А ты?

– А я немного отдохну, – произнес он так просто, будто издевался над ней.

Элизабет видела, как он открыл высокую калитку и направился к дому. Ну уж нет! Она не останется среди винограда одна. Она тоже работала и устала!

– Я не собираюсь вкалывать без перерыва, – возмутилась она и последовала за ним. – И я вообще работать не собираюсь.

Во дворе было по-прежнему тихо. Диего спал в гамаке, прикрыв лицо газетой, и кажется, ее реплика даже не разбудила его. Ну и команда на этой плантации! Конечно, им выгоден бесплатный труд, который она им предоставляет.

– Ты проиграла, Элизабет, договор, сама знаешь, дороже денег.

Крис шел к умывальнику, на ходу снимая одежду: сначала полетел на землю тонкий платок аскот цвета хаки, который прикрывал его шею, затем он начал расстегивать пуговицы на рубашке.

Элиза затаила дыхание:

– Что ты делаешь?

– Хочу умыться, – с толикой ехидства произнес он, и рубашка оказалась на земле.

Вот теперь она посмотрела на него, встречаясь с ним взглядом. Смотрела в лицо, боясь опустить взор ниже. Просто невольно любовалась изумрудным блеском глаз и молчала. А хотелось развернуться и бежать прочь. Пусть даже за калитку, где росли тысячи виноградных кустов. Лишь бы подальше от него. Но против своего желания взгляд все-таки опустился на его торс.

Крис закатил глаза, недовольно мотнул головой и включил кран. Вода хлынула сразу же, Элизабет видела, как он подставил голову под поток воды, которая заструилась по его крепкому телу… Кристиан Фернандес отлично сложен, ни капли лишнего веса, все идеально и гармонично. Такой, каким должен быть мужчина: спортивным, грациозным, стройным.

Она зажмурилась. Ей все равно не нравилась эта картина, даже виноград будет лучше. Пожалуй, она пойдет отсюда подальше, но желательно домой.

– Я хочу домой, – простонала она, не желая теперь смотреть на него, – выпусти меня.

– Мы еще не закончили.

Элиза перестала слышать шум воды, автоматически открыла глаза и ахнула, увидев Кристиана.

По его волосам на тело струйками стекала вода, которая намочила его штаны, но, к счастью, ему хватило ума не раздеваться перед ней полностью.

Под напором его взгляда она отступила и прижалась спиной к чему-то теплому и мягкому. Крис засмеялся, и вдруг кто-то схватил ее за плечи. Она оглянулась и завизжала: оказалась в руках еще одного полуобнаженного мужчины. Мачо Диего появился из ниоткуда, словно призрак, напугав до полусмерти. Нет! Она не может остаться одна в обществе этих двоих, нельзя, чтобы ее касались… Вырвавшись, она кинулась к калитке. С нее хватит! Выбежала на дорогу к машине, трясущимися руками попыталась открыть дверь, но ту, как назло, заклинило. Пальцы дрожали, дыхание было частым и прерывистым. Она снова и снова повторяла попытки, но тщетно.

В каком сарае Хейли нашла эту тачку?

– Элизабет!

Девушка замерла, услышав голос Кристиана. Обычно он ее хватает под локоть, сейчас она бы врезала ему тем самым локтем. Надо взять себя в руки и снова стать сильной. Перестать терзать себя, забыть прошлое и гордо смотреть в глаза всем мужчинам. Им не напугать ее!

Обернулась раньше, чем он схватил ее, Крис явно такого не ожидал. Он слегка удивился. А уж думал, что она сейчас будет реветь у него на груди и просить отпустить ее домой. Не особо важно, что так напугало Элизабет, это абсолютно не его дело.

– Если ты хоть на шаг ко мне приблизишься, – оскалилась она, – я… я укушу тебя еще сильнее, а потом буду кричать так громко, что люди услышат и прибегут мне на помощь.

Крис насторожился, не понимая, почему. Может, потому, что в округе никого нет и ей никто не придет на помощь, или потому, что она переработала и, похоже, не в себе. Угораздило же сломать ногу именно ее сестре! Элизабет такая активная, удивительно, почему это не она упала с трапа, поданного к самолету.

– Можешь кричать во весь голос, – произнес он без улыбки, – здесь никого нет. И ты мне не нужна, касаться тебя – равносильно получить радиационный ожог на всю жизнь. Избавь меня от этого, Элизабет.

Его речь прервал звук приближающегося мотоцикла. Кристиан выдохнул, понимая, кто ведет его, и не ошибся: Карлос Морено. Человек, которого здесь никто никогда не ждет.

Элизабет интуитивно вжалась в машину, наблюдая, как ездок остановился и заглушил мотор. Воцарилась тишина.

Мужчина не слез с мотоцикла, одной ногой он касался земли и смотрел на девушку:

– Вот так красотка, Фернандес. – Его черные глаза пробежались по ее телу, задержались на груди. – А у тебя талант находить красивых женщин. Она доступна?

Сказано было на ломаном английском, с чудовищным испанским акцентом, который резанул слух Элизабет, в отличие от чистой речи Криса (тот говорил на английском, как на родном). Еще один плюсик по отношению к его смешанной испанской крови. Но эти мысли быстро покинули девушку, когда она почувствовала, как напрягся Кристиан. Кажется, он сконцентрировал в себе всю имеющуюся энергию, чтобы в случае чего выплеснуть ее на Карлоса. Явно не близкого друга.

– Для тебя доступна только одна – Лусия… Или она уже поднадоела? Бракованный товар, Карлос, я не принимаю обратно, имей в виду. Да и любитель второсортного – именно ты.

Элизабет перевела ошарашенный взгляд на гостя. Она не знала, кто такая Лусия, не понимала, что связывает этих двоих, но сообразила, что Крис перегнул палку, поскольку Карлос мгновенно спрыгнул с мотоцикла и кинулся на Кристиана.

– Ублюдок! – взревел он и что-то добавил по-испански.

Элизабет завизжала, наблюдая, как незнакомец замахнулся на Криса, но выдохнула после того, как тот молниеносно увильнул от удара. Закричала вновь, когда Кристиан схватил мужчину за грудки и уже сам врезал незваному гостю. Она слышала звук удара и глухой стук – это упал на землю Карлос. Она пыталась не кричать и зажала ладонью рот. От ужаса. Сердце застучало в бешеном ритме.

Крис испугал ее. Кровь прихлынула к голове, тело била мелкая дрожь, девушка прислонилась к машине, а хотелось уже залезть под нее: Элиза никогда не была свидетельницей драки и запаниковала.

А еще страшнее стало в тот момент, когда Карлос поднялся на ноги. Крис не отступил, напротив, он подошел ближе. Что управляет мужчинами в такие минуты? Они любят ходить по острию ножа, быть на грани жизни и смерти. Они испытывают адреналиновый кайф?

– Ты же любишь делиться, Фернандес. – Карлос сплюнул и тыльной стороной руки вытер кровь из разбитой губы. – Спорим, что я буду иметь всех твоих женщин?

Он ехидно посмотрел на Элизабет, вызывая у нее новую волну страха. Она перевела ошарашенный взгляд на Кристиана, но тот лишь пожал плечами.

– Ее не советую, слишком хороша для такого дерьма, как ты. – Он взглянул на Элизабет, что стало прекрасной возможностью для Карлоса теперь вернуть долг, ударив ногой Криса в живот.

Элизабет закричала, видя, как тот падает, и зажмурилась. Все. Перед ее внутренним взором пронеслась ясная картина – Кристиан Фернандес умер, а этот не знающий манер испанец сейчас кинется на нее и… Внезапно она открыла глаза и замолчала, наблюдая уже другую картину: Крис уже был на ногах, и сложилось такое впечатление, что он и не коснулся земли. Зато там валялся Карлос, получая мощные удары в челюсть.

– Господи! – вскрикнула она.

Мужчины оказались одинаковой комплекции, они будут биться до утра. Надо их разнять, но Элизабет застыла, не зная, что делать.

На ее крик выбежал Диего, и его появление стало спасением.

– Опять? – рявкнул он и стащил Кристиана с противника. – Ты убьешь его!

– Надо было сделать это еще два года тому назад. – Кристиан нервно откинул руку друга, злясь на него за то, что тот вмешался.

Если бы не Диего, который оказывался всегда поблизости в такие моменты, Карлос давно был бы мертв.

Крис направился к высокой калитке, пальцами касаясь губы – шла кровь, но боли он не чувствовал. Он вообще перестал ощущать боль. Нет, убить он, конечно, не мог, жизнь сама накажет этого человека. Только вот беда – пока жизнь наказывала лишь его самого. А что плохого он сделал, если судьба столь несправедлива? Он просто был доверчивым.

Но теперь он не такой.

– Не подходи к Лусии, Фернандес, – прошипел напоследок Карлос, поднимаясь с земли.

Диего стоял рядом, чтобы в любой момент суметь разнять противников.

– Заткнись, – спокойным и ровным голосом произнес он, – она ходит сюда по доброй воле. А гнев свой придержи и помни, что я только что сказал про Лусию…

– Шлюха всегда останется шлюхой, – перебил его Кристиан, улыбнувшись и взглянув на Карлоса: – Получи то, что ты у меня отнял.

Шокированная Элиза смотрела на них огромными глазами, испуганно прижавшись к машине. Смысл их слов быстро дошел до нее: они делили женщину. Она не знала Лусию, но та, похоже, бросила Криса ради Карлоса.

Теперь Элизабет прочувствовала обиду Криса, но до сих пор не понимала, что здесь надо Карлосу. Но ведь это не ее дело. Она случайно оказалась свидетельницей чужой драмы. И с нее достаточно, пора ехать домой.

Проследив, как закрылась калитка за Кристианом и Диего, как поднял Карлос мотоцикл и сел на него, в последний раз зло взглянув на Элизабет, девушка снова попробовала открыть дверцу автомобиля, и та легко распахнулась.

А от взгляда Карлоса девушку передернуло: холодный, омерзительный, заставляющий почувствовать себя жертвой. Надо уезжать отсюда, попытаться объяснить Кейт все от начала и до конца и больше не приходить на ранчо. Она слышала, как рев мотоцикла становился тише – Карлос уезжал. Она осталась одна, ей ничего не мешало сесть в машину. Но, противореча своему желанию, она захлопнула дверцу и недовольно топнула ногой.

Крис уже смыл кровь с разбитой губы и выслушивал недовольное ворчание друга. Он и сам был недоволен.

– Какого черта, Диего! – рявкнул он, выключая воду. – Он забрал у меня достаточно, что еще ему надо? Лусию я ему подарил, отдал ее вместе с домом…

– Видимо, у нее другие планы.

Кристиан сел на бревно, лежащее во дворе, и опустил голову: как он устал от Лусии и всех этих разборок. Пусть катятся к чертям. Внезапно чьи-то руки приподняли его лицо и что-то холодное коснулось его губ. На секунду глаза встретились с ясным взглядом Элизабет, но она сразу перевела взор на его рану, разрывая зрительный контакт, и поморщилась.

Он едва не скривился сам, но удивление было сильнее.

– Бог мой, я умер? – прошептал Крис.

Она снова на него посмотрела. Присела на корточки, не веря в то, что осталась на ранчо. На нее это мало похоже, совсем дико: касаться его и лечить раны, вытирать кровь полотенцем, которая, как назло, не останавливалась.

– Лучше бы умер, проблем было бы меньше. И не только у меня.

Он улыбнулся, и это заставило ее нахмуриться: даже с раной на губе улыбка оставалась красивой.

– Держи полотенце, надо, чтобы кровь остановилась, а я не собираюсь этого делать.

– Но ты уже делаешь…

– Значит, избавь меня от этого.

Он взял у нее полотенце.

– Дверь в машине заклинило?

– Ага, – солгала она, – надо попробовать еще раз.

Встала и тут же наткнулась на Диего. Он, оказывается, стоял рядом и наблюдал за ними. С глупой ухмылкой. Захотелось хлестнуть его полотенцем, хотя бы для того, чтобы он оделся:

– Ты всегда ходишь полуголый?

Но чего ему стесняться? Его тело идеально, такое надо показывать на людях чаще. Немудрено, что у Хейли перехватило дыхание. Но Элиза на это не клюнет. Если честно, полуголые мужчины вызывали у нее приступ паники.

– Когда я иду на плантацию, то одеваюсь, там осы, можно ненароком устроить на себе целое гнездо.

– Господи, – прошептала ошарашенная Элизабет и машинально взглянула на Криса.

Он сидел, потупив взор, с полотенцем в руке, приложенным к губе. Теперь понятно, почему на его шее был шарф. Чтобы осы не залетели за шиворот. Конечно, он не предупредил ее заранее, поиздевался. А мог бы вчера сказать.

– Обычно девушки просят, чтобы я разделся, – произнес Диего, пожав плечами. Кто разберет этих чопорных англичан. – Мне ходить во фраке?

Раздался смех Кристиана, он откинул полотенце в сторону. Эта бестия продолжает диктовать свои правила, уже готова нарядить их в элегантные костюмы и выгнать в поле.

– Тук-тук! – Приветливый голос Хейли заставил всех оглянуться.

Подруга с довольным видом подошла к ним поближе, держа в руках две коробки с пиццей. Элизабет даже почувствовала запах базилика и сыра. Как она хотела есть! Только сейчас вновь вспомнила об этом.

– А вот ему не надо одеваться, без одежды он услада для моих глаз, – пропела Хейли и свободной рукой провела по гладкой груди Диего, и Элизабет почувствовала тошноту.

Базилик и сыр отодвинулись на второй план.

– Боже! – внезапно вскрикнула Хейли, увидев кровь на губе Криса. – Это сделала Элизабет?

– Жаль, что не я, – откликнулась подруга, – не успела. С таким характером, как у этого виноградного барона, немудрено получать травмы каждый день.

– Слава богу, что у вас еще не дошло до рукоприкладства, – кивнула Хейли и поставила коробки на бочку. – Я принесла пиццу. Элизабет так долго не было, что я начала волноваться: не умерла ли она от голода.

Диего открыл коробку и вытащил кусок еще горячей пиццы. Есть после сиесты – это рай. Бог послал к нему ангела!

– Элизабет так просто не сломить. – Кристиан встал с бревна, понимая, что тоже проголодался.

Да, сегодня он много работал, было не до еды. Но хоть кто-то решил эту проблему за него. Он взял кусок пиццы и улыбнулся.

– Я обожаю пиццу. Все мое детство прошло за ее поеданием. Гавайская? Мексиканская? Не имеет значения, главное, что пицца.

Он откусил кусок, и тотчас между его бровями пролегли складки.

– Больно? – искренне всхлипнула Элизабет, а он изумленно перевел на нее взгляд своих удивительных глаз. Сейчас они казались совсем изумрудными.

– Нет.

Девушка тоже решительно схватила кусок. Кристиан Фернандес странный, как он мог есть пиццу все детство, если это не испанское блюдо? Может, он итальянец?

– И где прошло твое детство? – спросила она и осеклась: зачем ей это знать?

Через несколько дней она отсюда уйдет и больше никогда его не встретит. Такая информация излишняя. Нельзя забивать себе голову чужой жизнью.

– В Дубае.

А вот это уже интересно! Она даже перестала жевать. В Дубае? Перевела удивленный взгляд на подругу, но та кормила Диего и хохотала. Они ничего не слышали, увлеченные встречей.

– Кристиан, – прошептала Элизабет, – ты же не испанец.

– С чего ты взяла? – Он снова сел на прежнее место, но продолжал смотреть на нее. – Если я ощущаю себя испанцем, значит, я испанец.

– А детство провел в Дубае…

– Я родился там. И вообще, какая тебе разница?

– Никакой, – вставила она, – если ты не испанец, тогда вино твое не испанское.

– Я ведь не в Дубае его выращиваю.

– Ты мусульманин?

Он застыл, поднеся кусок пиццы ко рту. Почему она задает столько вопросов?

– Ты случайно не корреспондент желтой прессы?

– Да, именно. В последние пару дней я поняла, что вынуждена издать журнал под названием «Рабыня Элизабет, или Тайны плантаций Фернандеса».

– Я не мусульманин. Запиши это.

– Хорошо, – кивнула она и присела рядом, оставляя дистанцию между ними.

Жизнь Кристиана была любопытнее, чем его виноград. Сколько тайн кружится вокруг него: некая Лусия, загадочный Карлос, рождение в Дубае… Скорее всего, родители эмигрировали в Арабские Эмираты, но их сын почему-то вернулся на родину предков.

– Ты художница?

Этот вопрос вынудил Элизу перестать жевать, но она даже не повернула голову в сторону Криса. Уставилась на Хейли в надежде, что та не услышала. И спокойно выдохнула – подруга была занята Диего, отрывая пиццу по кусочкам и пихая красавцу-мачо в рот. Как можно вести себя подобным образом с незнакомым мужчиной?!

– Кто такая Лусия? – выпалила Элизбет.

Сложный вопрос против вопроса всей ее жизни. Наверное, он не ответит на него, но ее и не интересовал ответ. Надо забить его голову так, чтобы он никогда не вспомнил про свой карандашный портрет, который она набросала в блокноте.

Как так могло получиться? Почему руки не слушались в тот момент?

– Она – моя жена.

Мысли о рисунке вылетели из ее головы. Элизабет не ожидала услышать такое от Криса. Она перевела на него изумленный взгляд.

– Бывшая, – улыбнулся Крис и откусил еще кусок.

Говорил об этом с улыбкой на устах. Так просто, будто жениться и развестись – обычное явление, как сон и утреннее пробуждение.

– Почему вы развелись?

– Почему ты занервничала, когда поняла, что нарисовала меня?

– Не могла смириться с выбором модели для портрета, – гордо заявила девушка. – Твоя жена тебя бросила?

– Не твое дело. – Улыбка исчезла, и две морщинки вновь залегли на переносице.

– В таком случае мои художества тоже не твое дело. – Элиза отвернулась, не желая продолжать бессмысленный разговор.

Но все женщины, к сожалению, если не любопытны, то очень любознательны. Ей захотелось узнать причину его развода. И где-то в глубине души она надеялась, что мужчины не склонны к любопытству, и Крис больше не станет выяснять ни про рисунки, ни про ее случайный срыв.

И пусть это никогда не повторится. Все уже в прошлом, которого не будет в настоящем и будущем.