Ладные сказки (СИ)

Глава 1

а

Голод такой, что вилка с ножом остались лежать на столе. Кость я руками взял и клыками обгладывал жадно. Волка моего они накормили, и тот внутри уснул крепким сном. Так что я даже немного мёрз.

Заботливая женщина укрыла меня тёплым пледом, накинула на плечи, а я ей даже улыбнуться не сразу смог.

Маленькая избушка посреди леса. В камине горел костёр. Напротив него столик и низкий диван, на котором я расположился.

Справа от камина в удобном кресле с высокой спинкой сидел старик. Седой, сухой и низкорослый. Борода у него белая, волосы негустые сосульками свисали. На старике плащ, подбитый мехом. В тёмном углу у камина его посох.

Колдун хмуро изучал свою курительную трубку, старательно вытрясая из неё старый табак.

В доме одна комната. Кроме камина имелась ещё печка с варочной панелью, она тоже топилась. За печкой с одной стороны небольшая кухня, а с другой кровать двуспальная.

Спали две волчицы, они не оборотни, просто животные, тоже изголодались, теперь накормленные валялись у печки, даже не скрутились в комок, как обычно, а развалились от жара и сытости. Мои подружки. Целый месяц я голодал, а эти со мной по лесу бегали, думали я их альфа, накормлю, сам чуть не сдох. Перебивался с помороженных ягод на какую-нибудь падаль.

За маленьким окошком медленно начинало темнеть. Ранняя весна: яркий день был – всё таяло, а теперь уже морозец лютый прихватил. И бахромой над окном свисали сосульки, отражали красные лучи заходящего солнца.

Они здесь не жили. Эта странная пара приехала на время. Стояли у входа два больших рюкзака на каркасе, огромные такие, видно, что в обороте несли их.

Женщина мне очень понравилась, не потому что она невероятно красивая, а потому что добрая и нежная. Ещё заботливая. Высокая, две косы толстые цвета вороньего крыла ниже пояса, в платье хлопковом по колено, а сверху безрукавка с вышивкой. Ходила в якутских унтах: олений мех, вышивка на чёрном фоне красная и белая. У неё серьги по плечи из тонкой оленьей кожи, широкими лоскутами висели. Интересная такая, глаза голубые, пухлые губы. Я только украдкой на неё смотрел. Неизвестно, может жена этому старику. А может дочь.

Женщина подошла к колдуну, ноги прикрыла пледом.

Они ничем не пахли, прятали свои запахи, но я точно знал, что они оборотни-колдуны. Здесь не может быть людей, это Лес, а Лес - это мир оборотней.

Храпели старые волчицы, объевшиеся мяса, щёлкала смола на поленьях в камине. Тихо.

Я вроде насытился.

Женщина подошла, в фольгу сложила кость, которую я обгладывал.

— Положу в печку, завтра сделаю костную муку, тебе полезно будет, — медовым таким голоском сказала мне и погладила по волосам. И мне в этот момент захотелось поцеловать её нежную руку, но я сдержался, с трудом, кстати.

— Хорошенький какой, — усмехнулась женщина и унесла кости.

— Как зовут тебя? — спросил старик, продолжая чистить свою трубку.

— Фирс, — ответил я.

— Как попал сюда, Фирс?

— Я за Туманом жил. Из другой части Леса, — врать не стал, но растерялся. Хотя колдуны не давили вовсе.

Старик ни разу не посмотрел на меня, занимался своей трубкой и, тихо под нос, ругал её. А женщина вытерла стол, выложила в коробках разные сладости.

— Сейчас чайку попьём. Любишь сладкое?

— Да, наверное, — стеснённо ответил я.

— Сколько же тебе лет? — поинтересовалась колдунья

— Двадцать пять. Вы ничего не поймите, я дееспособный… Просто затерялся.

— Как на Ивана Люба похож! — восторгалась мной оборотница, вгоняя в краску.

— Так он его родственник, — прохрипел старик и, пошарив в кармане своего плаща, стал засыпать сухую траву в трубку.

— У меня нет родственников, — с горечью, тихо ответил я. Жил в горах на границе с Туманом. В клане Лихо Нила Ильича.

Красивая женщина нахмурилась и кинула взгляд на старика:

— Это тот, который маленьких оборотниц вылечил?

— Он самый, — кивнул старый волк. — А что бежал от него?

— Не сошлись характерами, — хмыкнул я и отвернулся в сторону.

— Неудивительно, — еле слышно прохрипел старик. — Правильно, что к нам пошёл. Здесь у тебя целый клан родственников.

— Как же, — опешил я. — Родственники все мои умерли.

— Да нет же, — улыбнулась оборотница. — Живы, здоровы.

— А Лихо говорил… Точнее не он, а Белкина Алёна, — недовольно пожаловался я, — что за Туманом один страх и боль и нельзя сюда ходить. А Лес у вас почти такой же, как у нас, только пусто, никто не живёт.

— Это хорошо, что ты южнее взял дорогу, — вздохнул старик. — Если б севером пошёл, на клан Вольхи бы нарвался, были бы тебе и страх и боль.

Я всё стеснялся спросить, кто они такие. Сейчас неважно, чувствовал, что нормально здесь отдохнуть можно. А если подскажут, где родственники живут, то я по гроб жизни благодарен буду. Невероятно удивлён, что кто-то выжил из моих близких.

А колдуны говорили правду. Они очень взрослые оборотни.

Женщина принесла чайник железный, больше похож на кофейник и поставила в камин, недалеко у костра, заваривать чай покрепче.

— Угощайся, не стесняйся.

У неё чего только не было. Больше всего орехи в шоколаде понравились. Они лежали по цвету: белый шоколад, молочный и чёрный.

— Я очень люблю сладкое, — призналась она.

— Это от недостатка любви, — лающим смехом рассмеялся старик. — Не так ли, матушка?

— Возможно, — и так вздохнула она печально, что пожалеть захотелось, даже волк внутри встрепенулся.

Она взяла совершенно маленькую табуреточку и села за стол рядом с диваном. И создавалось впечатление, что мы сидим за одним столом, хотя все втроём держали дистанцию.

— А вы знаете, что там Лес и тоже оборотни живут? — поинтересовался я у прекрасной из волчиц.

— Мало что знаем о вашем Лесе, — она подталкивала коробку со сладостями, сама лакомилась. — Мы называем его Явным, а это Скрытый Лес.

— У вас тут разные оборотни водятся? — любопытствовал я, посылая одну за другой конфету в рот.

Что-то быстро мы с этой матушкой приговорили коробку. Она ещё сбегала. Нырнула в большой рюкзак, а вынырнула с тортом.

— Может быть, есть такие племена, каких у нас нет? — стало веселее жить после такого угощения.

— Вы хоть сами знаете, кто у вас водится? — усмехнулся старик, но по-доброму, совершенно беззлобно. Прикурил трубку и выпустил в потолок несколько колец из дыма.

— Да, у нас много, кто водится, — заявил я, облизываясь на торт.

— Какой чудесный вечер, — протянула оборотница, сладкая как рахат-лукум. — Лад Радомирович, расскажи сказку.

— Сказку? — повёл бровями старик.

— Давайте, расскажу вам сказку. Для любопытного Фирса о неведомом оборотном племени. А для тебя матушка о настоящие истинной любви.

— Погоди! — тихо посмеялась оборотница.

Она принесла три чашки, они были маленькие, золотистого цвета. Зажгла несколько фонарей, подвешенных к потолку над столиком, и стало так по-домашнему уютно, что я даже расслабился.

Согрелся, насытился и теперь с удовольствием послушаю сказку. Красавица разливала чай по чашечкам:

— Как будет называться эта сказка, Лад Радомирович? — с интересом поинтересовалась волчица, и выступил на лице её румянец, стала она ещё более притягательной, и я вынужден был отвернуться и смотреть на старика.

— Лисичка и волк, — ответил он.

Лисичка и волк

Прыжок. Ещё прыжок. Тонкая черная лапа скользнула по мокрой кочке, и добыча упала ничком в изумрудную траву. Серый волк метнулся вверх, и, расставив все четыре лапы в стороны, рухнул на рыжего зверька. Под ним то ли вздох, то ли стон, жалкий и обреченный.

Волк испугался, что раздавил зверька.

Осторожно поднял морду, отпрянул немного, чтобы получше рассмотреть свою добычу. Черные уши прижаты к округлой голове, сердцебиение зверька он ощущал всем нутром, как-будто птица какая залетела в желудок и пытается освободиться.

Не раздавил, даже довольно улыбнулся во всю свою клыкастую пасть. Уперся в рыхлую теплую землю передними лапами по обе стороны от добычи, чтобы и не думала сбежать! Языком шершавым прошелся по носу, слизывая капли грязи и прилипшие травинки. Звучно втянул носом запах зверушки, легкие наполнились сладким терпким ароматом облепихи. Сестрица его старшая варила облепиховый кисель, который он очень любил.

Вдали ухнула сова, или филин. Отвлекся волк буквально на мгновение... Под ним какая-то возня и шуршание.

Повернул морду обратно.

Прямо на него смотрели два огромных бездонных глаза.

А цвет такой!

У орехового пирога сестрицы примерно такой же оттенок!

Волк скользнул взглядом ниже. Нос маленький, аккуратный, словно пуговка, чуть ниже ротик, уголками пухлых розовых губ тянулся вверх.

Что за чудо, что за зверь неведомый...такого в Лесу ещё не бывало!

Лисица-оборотница?! Он ведь не ошибся?!

Настоящая лиса, да ещё оборотень!

Зверьком была, а теперь сидела перед ним девушка юная. Да такая красивая, что сел волк, подогнув хвост, и обернулся юношей.

Поднялась голенькая и пошла от ошарашенного паря. Он смотрел на покачивающиеся маленькие, упругие бёдра, россыпь огненных волос. Лисичка кидала через плечо напуганные взгляды.

— Ты лиса? — хрипло выдохнул он. Следуя за ней попятам.

— Да, — прозвучал колокольчиком тонкий голосок. — И если кто узнает, что я в этом Лесу, не пощадят ведь, убьют... Маленькие племена всегда убивают.

Она отвернулась от него, и волк поспешил сравняться ней.

Косился украдкой на её профиль, поглядывал на ресницы длинные. И сердце его замирало, тесно ему стало в груди широкой, билось трепетно, казалось в самом горле и гулко стучало в ушах. Ещё этот запах! Опьянял его.

Истинная пара?

И вот такая рыженькая, маленькая?

А самом у радостно стало. Так она ему понравилась.

— Я здесь для всех чужая, — голос тихий осекся, на щёчке прозрачная дорожка от слезы. Она боялась, оглядывалась по сторонам.Да он в жизни своей ничего не пожалеет! Да он всё отдаст, чтобы только вот так вот...с ней только... по лесу идти, чтобы голос её нежный слушать, на ресницы пушистые смотреть...— Не бойся, Лисичка! — сказал как можно тише, почти шептал, чтобы не спугнуть её, не огорчить ещё больше.

Не хотел, чтобы расстраивалась. Улыбку её хотел.

— Я никому не дам тебя в обиду! Никому тебя не отдам!Остановилась, медленно подняла свои удивительные глаза, покрасневшие от слёз, такие доверчивые, такие открытые....

И он тонул в этом омуте, и последний воздух выбился из лёгких, когда она порывом обхватила его руками и прижимается мокрой щекой к моей груди. Стоял, как вкопанный, и боялся пошевелиться.

— Спасибо, волк, — неожиданно бодро сказала она и отошла в сторону, густо покраснев.

И он покраснел, потому что был наг и его мужской орган явно обрадовался такой встречи. Прикрыть его ладонями сразу не получилось.

Лисичка присела и вытащила из кустов чёрный рюкзак. Она одевалась. В просторное бежевое платье. Натянула гольфы до колен, в кроссовки вступила.

А он так и стоял голым. Говорила сестрицы: «Носи юбку». Теперь точно носить будет.

А Лисичка смотрела. С ног до головы всего взглядом приласкала.

— Не привык я, — тяжело сглотнул парень, продолжая стоять, как футболист перед воротами перед пенальти. — На волка своего шмотьё пялить, люблю по Лесу прошвырнуться в чём мать родила... моя славная мама. Она была великая.

— Ты сирота? — расстроилась Лисичка, натянув на плечи свой рюкзак.

Не сразу он ответил, пьянел от её дурманящего запаха. Наполняло какое-то огромное, неведомое чувство.

И счастливее оборотня не было во всём белом свете!

— Да, но у меня сестрица есть. У неё муж. Я с ними живу.

— Хорошо. Тогда пока.

Она развернулась и пошла дальше по лесу.

— Что?! — возмутился волк. — А куда же ты?

— Куда глаза глядят, где медведи не убьют.

— У нас нет медведей! — спешил за ней.

— Меня преследуют медведи, — рассказала она. — Маленьким лисам очень сложно выжить. Мы далеко отсюда живём. Медведи знают. Вот и повадились нас травить. Но я сбежала.

— Погоди! — он осмелился прикоснуться к ней, поймал за тонкую ручку.

Она остановилась, и глаза свои тёмные подняла на него. И он забыл. Что сказать хотел.

— Останься, я спрячу тебя.

— Где спрячешь? Если волки узнают...

— Не узнают, — строго заявил он. — Здесь дом недалеко, мы месяц в нём ещё жить будем. Я тебя спрячу в своей комнате!

***

Сестрицы Любава с мужем своим весёлым Вовкой, странно на него смотрели, когда он на поднос сложил еду и сказал, что будет ужинать в комнате. Всё бы ничего. Но он из салфетки розочку скрутил… не то, чтобы он совсем бесхитростный, просто от любви немного оглупел и совсем потерялся. Думал о Лисице, а не о своих родственниках.

Умные взрослые волки сделали вид, что ничего подозрительного не увидели. Вроде как парень вот так каждый вечер поступал.

На втором этаже бревенчатого дома, волк закрылся на замок. В комнате было пусто, и он перепугался. Поставил поднос на стол, и тихо позвал:

— Лисичка.

Шевеление под кроватью, и волк побледнел. Прильнул к полу, поймал девчонку за руку и вместе со своими порно-журналами вытащил на свет.

Она лежала на спине, под ним, на полу, не отрываясь от просмотра картинок, и он, разозлившись, отобрал у девочки свой похабный журнал.

— Это волчье чтиво? — уставилась на него кроха с покрасневшими щеками, и ушки чуть вытянутые были красными.

Он сам покраснел. Злился не на неё, а на себя. Журнал рвал на мелкие кусочки, глядя, как восторженно Лисичка смотрит на еду и облизывается.

Сунув скомканную бумагу в шкаф, он подошёл к ней и снял с волос её, огненных, пыль, которую девушка собрала под его кроватью.

— Ореховый пирог и облепиховый кисель. Ты так пахнешь.

— М-м-м, а в горшочке что?

— Мясо с картошкой в сметане.

— Я буду, — радостно сказала она и обняла большого волка. — Спасибо, что заботишься обо мне.

Они общались тихо, до поздней ночи. Он Яр, она Ли́са. Много сказочных вещей ему рассказывала. И он ей многое.

Она разделась и легла в его постель. Уснула почти сразу от усталости и сытости. А Яр стоял и смотрел на неё. Сам разделся, лёг. Обнял. Так его страсть обуяла, что девчонка во сне недовольно попой крутила, натыкаясь на его орган. И тогда волк поцеловал веснушки на белом плечике, обернулся зверем и, скрутившись калачиком, уснул на полу.

Утром постучала сестрица и сказала, что пошла с мужем к городу ближе.

Они остались одни в доме. И вели себя как хозяева. Помылись, вытерли пыль под его кроватью, потому что лисица оказалась не дикой, а домашней, хозяйкой хорошей. Посуду помыли и убрали. Позавтракали и пошли гулять по лесу.

Сидели на берегу реки, где Лисичка мурлыкала под нос песню, плела венок из цветов. А потом венок на его голову положила. Играло солнце в её влюблённых глазах. И парень поймал пальчики её рук. Облизнул. Запахи истинной пары переплелись. Но пара такая запретная.

— Давай сбежим, — притягивая девушку к себе, шептал Яр, обнимал и дышал тяжело от желания обладать. — В город, где не преследуют пары с разными зверями. Там нам угрожать не станут.

— Давай, — вздохнула она и потянулась за поцелуем.

Так лисица его сладко поцеловала, что одурел волк. В объятия свои сграбастал маленькую лисичку и в траву повалил. И была бы уже истинная пара закреплена, но им помешали.

— Вот она! — раздался густой бас.

Три медведя в облике людей. Лохматые, грузные, стояли между стволов высоких сосен.

— Воровка! Верни талисман!

Испугалась лисичка, метнулась в сторону. И наткнулась на колдовскую невидимую стену, ударившись лбом.

Волк заревел, обернулся серым зверем.

Но куда там! Три колдуна взрослых и волчонок. А враги наступали, хотели убить их.

Но сестрица Любава была женщиной умной, далеко от парочки не ушла. Была она ласковой и доброй, но в обороте злыдней. И волчица её так и звалась – Злыдня.

Даже одна бы она справилась с этими залётными медвежатами. Потому что ярости в ней было немерено. Но сражаться Злыдне не пришлось. Вышли из леса следом за медведями волки – Охранники от медведей.

Кто попал в этой ситуации понятно сразу. Медведи стушевались, растерялись. Один мишка из молодых сразу к лисичке рванул, отобрал у неё рюкзак. Она пищала так жалобно, что Яр на врага бесстрашно бросился, стараясь защитить любимую. И повезло ему, что медведь уже намеревался сбежать и сильно его не повредил. Но он храбро защищал лисичку, которая плакала. А Яр не мог терпеть её горя.

Крупные капли по щекам с веснушками скатывались. За волосы огненные держал её высокий плечистый воин. В юбке, с космами чёрными. Глаза его синии и при этом с карими крапинками. Это Сворог Владимир Гурьянович, альфа Охранников от медведей.

— Отпусти! — заревел Яр, кинулся на обидчика его девочки.

Но сестрица Любава остановила его.

— Оставь, лисёнка! Не убивай! Пусть будет такое племя.

Волки, прогнавшие медведей, посмеялись.

Девушка Ли́са заревела и неожиданно уткнулась носиком в брюхо большого Сварога. И он её погладил по рыжей голове.

— Не лиса она, — рассмеялся Владимир Гурьянович. — Обманула она тебя. Дочь моя, волчонок рыжий. Украла что-то у медведей неуёмная и сбежала из дома.

Яр ногами в землю врос. Его любимая девушка в руках отца отчаянно рыдала.

— Лисёнок, — жалобно протянул к ней руки Яр, но она не пошла к нему больше. — Ты всё равно лисица, не расстраивайся. Ты рыженькая и хитрая, обманула меня.

Ещё громче заревела девушка, и отец взял её на руки, такая она маленькая была. Маленькая, но взрослая. И действительно хитрая, как настоящая лиса.

***

Думал Яр о том, что произошло. Сидел один на крыльце дома и гонял палочкой камни у своих грязных ног. Глаза жгло обидой. Нет, он не обижался на Лисичку, он без неё больше не мог. Такая забавная. Ну и пусть бы выдумщица и хитрюга, ему как раз такая нужна. И не захочет он другую.

Вернулся унылый в свою комнату. А там, расположились на полу сестрица с мужем. Из кусочков скомканной бумаги собирали порно-картинку.

Проклятые журналы! Вот правду говорят, что волку нельзя себя развращать, потом и в лисицу влюбиться можно.

Яр горько усмехнулся и пальцем подцепил слёзы.

— Ну, что же ты, Благояр Еремеевич, — ласково улыбнулась ему сестрица. — Радуйся, что волчица она.

— Не смогу жить без неё, — признался Яр.

А на другом конце волчьих владений плакала в своей комнате Ли́са Владимировна. И не могли успокоить её ни братья с сёстрами, ни отец суровый, ни мать Алина, которая вдруг исхудала и перестала походить на Охраницу от медведей. Так Лисичка влюбилась в Яра, что есть не могла, пить не хотела, а лежала ничком на кровати и рыдала в подушку.

Гладила по спинке её Алина рыжая:

— Не страдай, доченька. Вот жених к тебе приехал. Оденься красиво, выйди к гостям. Отец приказал замуж тебя выдать. Ты папу слушайся.

Папа был очень строгим, ослушаться нельзя. Ли́са всё равно бы замуж не пошла. Она только Яра любила. И стыдно было, что наврала в три короба. Чтобы гостям не понравиться, Ли́са рваные штаны надела, кофту грязную, волосы разлохматила и спустилась. Решила, что сейчас посидит и убежит от сватов.

Спустилась она в шумный зал. Глаза подняла. А у стола стоит жених её. Высокий и плечистый. Волосы русые, глаза карие. Такой он красивый и пах вкусно, истинным.

— Привет, Лисица, — улыбнулся по-доброму Благояр и протянул к ней руки. — Выходи за меня замуж.

Она чуть не задохнулась от радости. Со всех лапочек своих побежала к любимому, кинулась к нему в объятия, и он поднял малышку от пола, прижав к себе. И так стояли они долго. Наслаждаясь теплом друг друга. А волки взрослые стол накрыли и свадьбу играть начали.

_____________________

— Какая прелесть, — умилённо протянула волчица, поднося старику чашку с чаем. — Не ожидала, Лад Радомирович, что ты такое рассказать можешь.

Старик трубку отложил в сторону и принял чашку с чаем.

— Значит, нет лисиц у нас в Лесу, — усмехнулся я. — Только волчицы на них похожие.

— Получается так, — улыбнулся в бороду колдун и сделал глоток. — Крепкий какой чай пьёшь, матушка.

— Чтобы крепкой быть и не падать, — иронично ответила волчица. — А что за талисман выкрала Лисичка?

— О-о-о, талисман тот назывался «Моё Солнце», — пояснил старик. — Выкрали его у важной медведицы по имени Зоя. А Зое оберег подарил муж Андрей, который почил вместе с другими взрослыми особями. Колдовской амулет. Хотели медвежата продать его.

— Этот, который у лисы рюкзак выкрал, он выжил? — поинтересовался я, доедая свой кусок торта.

— Нет. Сварог метко стрелял колдовскими стрелами. Раненый медведь в реку упал, потом выбрался на другой берег и пошёл по лесу. Кровь медвежья привлекла Демонов. Они хоть и неповоротливые, но бывают среди них и резвые. И в группы они сбиваются всегда. Задрали медведя. В момент драки с медведем на рогах одного из Демонов повисла серебряная цепь. А на ней талисман в виде солнца, круглый, и лучи волнистые по часовой стрелке загнуты. И шёл тот Демон вперёд, куда сам не знал. И напали на него волки Высшие, чтобы убить. Подойти хотели. А на рогах талисман завертелся. Из лучей солнца стали колдовские потоки вылетать. И защитили Демона, точнее Демоницу. Потому что талисман этот только женщинам помогает. Любимым мужем для слабой жены был создан и работал исправно, вытаскивая из мира нашего энергию через себя, создавая защитное, опасное поле.

— Вот как! — изумилась матушка и задумалась. — Какая вещь полезная.

— Именно так.

— Их, этих Демонов не различить по полам. Где мальчики, где девочки, хрен поймёшь, — заметил я. — И зачем их только в отдельное племя выделили? Опасные они.

— Это Пассарион Бесконечный волк сделал, — ответила волчица, подкидывая мне ещё торта.

— Не он, — задумчиво ответил Лад Радомирович. — Бесконечный волк просто был наблюдательным. Понял, что существуют Демоны, способные перекидываться в людей. Решил попробовать собрать такое племя. Много лет на это ушло у него. А началось всё с Рады Иринеевны Берегини.

Ириней Дрёма и Радушка

Ириней Дрёма был мужчиной высоким и здоровым. Что сказать, из клана Охотников на оленей. У него на груди и наколка соответствующая была – сцена охоты. Дрёма – волк жуткий, а вот человек его мухи не обидел. Такой увалень, что до сих пор неизвестно, почему волки его вожаком сделали. Хотя тут можно догадаться, в критических ситуациях Ириней чутка выпускал своего волка, и происходило равновесие и соответствие оборотным правилам. Но в семье был он спокоен, добр и никому не давал сдачи.

И вот такому добряку досталась в жёны адская стерва. Волки Дрёмы очень переживали за своего альфу, и после свадьбы попросили родителей стервы поселиться с молодыми в тереме. И как только волчица разбивала об голову Иринея глиняный горшок или обливала любимого волка горячими щами, отец её родной брал железный прут и дочь воспитывал. Так что жена Иринея чаще всего ходила синяя и с выбитыми зубами. А Иринеюшка жалел её. Поднимет избитую с пола:

— Ну зачем вы, бать, так сильно-то? — пробубнит под нос и унесёт жену утешать в спальню.

Набьёт тесть любушку его, Ириней её в спальню. Набьёт отец, Ириней в спальню. И родилось у Иринея двадцать восемь сыновей и одна дочка.

Дочка любимая – отрада папина. Вся в него: и нравом кроткая, и весёлая, добрая и нежная. Красоты неведомой, кудри белоснежные папины, глаза небесные. Только не в папу телом, худенькая как тростиночка. Не было таких в клане Охотников на оленей, и пришёл крестить Радушку Акила Деянович Род. Выколол ей ритуальную наколку клана Ловцов гарпий. И летала Рада. Крылья колдовские расправляла и парила.

Ириней Дрёма оленей с Клыкастых гор погнал. Маленькому волчонку Васе Догоде повелел в горах город построить, а сам ниже поселился, чтобы границы с оленьей страной караулить. И в том месте был портал в мир людей. Рада, будучи юной, к людям зачастила.

И однажды пришла она в терем к батюшке и матушке, у которой в очередной раз глаз затёк, и зубов не было, с человеком. Да! привела оборотница в дом к альфе клана Охотников на оленей живого, чистокровного человека.

— Батюшка, это Казим, он будет жить с нами.

Уронила мать чугунок с кашей, а Ириней пиво хмельное разлил.

И была такая Рада счастливая, что Ириней не сразу понял, что попал. А мужичок неказистый улыбнулся беззубым ртом, грязный, рваный весь. И вместо того, чтобы взорваться гневом, Ириней Дрёму сдержал и отвёл Казима в баню. Три раза вымыл с мылом, ладаном ароматным обкурил. Налысо постриг, чтобы вшей к дочке в постель не принёс, глистов прогнал и отдал Радушке на потеху.

День живут, другой. Рада мужичка своего выгуливать водит.

И пришли к альфе волки:

— Непорядок, Ириней-батюшка, убей человека.

Жена Дрёмы притихла, что никогда с ней не случалось. Забилась в угол за печкой и заплакала по Казиму. Ириней же в светлицу к дочери пришёл, а там Казим ей лопаточки плетёт, туески и кошёлки, поёт ей что-то хорошее. А Радушка гладит Казима по голове, где волосы уже немного отросли, и глаз с него не сводит.

И не смог убить Ириней человека.

Стали оборотни думать, как им от Казима избавиться. Ни один из волков лапы поднять на него не смог. А ведь житьё волчицы с человеком могло привести к страшным проклятьям на весь род волчий.

Решили позвать Акилу Деяновича, потому что тот Убийца кровавый, и нет у него ни сердца, ни души.

Пришёл Акила, ростом не выдался, зато дерзостью брал, и колдовство его великое, что у самого Пассариона Бесконечного волка в бетах ходил.

Любимую крестницу пришёл Акила освобождать. Волосы кожаным ремнём стянул, бороду пригладил и вошёл в терем.

А в тереме блаженный Казим на гуслях играет, а Рада – красавица ангельская кружится с платочком в руке.

Закрыл дверь Акила и вернулся к волкам понурым.

— Не могу. Волков хоть всех вырежу. А тут… Как не выгибай волчьи законы, нельзя его убивать, слишком он… Потом совесть заест.

— Да откуда ж у тебя совесть, Акила Деянович?! — удивились волки.

— Есть, — поник Акила Род.

Стал Ириней думать. И решил спросить у Пассариона совета. Взвыли всем кланом. И прибежал огромный волк Бесконечный Альфа.

Так мол и так, поведали горе ему Акила да Ириней. Пассорион ничего обещать не стал. Вошёл в терем, в светлицу к Раде. А они спят с мужем, яко ангелы небесные.

А вот тут я точно сказать не могу. Сразу узнал, что будет, волк наш Бесконечный, или пустил всё на самотёк, а потом присоседился к событиям. Но не тронул он Казима.

Вернулся Пассарион к Иринею и Акиле да говорит:

— Никто из вас убить этого человека не сможет, потому что нет у вас законных оснований. Значит нужно основание найти. Только один волк может убить его, тот, кто на Раду претендует. Противника можно, человека нельзя. Отдай Раду Илье Баюну, Смотрящему за табуном.

— У-у-у-бля-я-я-я!!! — завыл клан Дрёмы.

Опечалился Ириней. О Илюхе Баюне только блаженный Казим не слышал. На тот момент он был самой публичной личностью. И публика в основном была однорогая. Илья из клана Смотрящих за табуном был Убийцей единорогов. А единороги, как вам пока неизвестно, в первом поколении – лошадки рогатые, во втором поколении – твари наглые, а в третьем поколении почти неуязвимые борзые монстры, способные всколыхать всю вселенную. И третье поколение чаще всего индрики поголовно. То есть по два рога. И вот на последних в основном волк Илюша и охотился. Неудивительно, что он и был соответственно сложен и нрава крутого. И слава о нём нехорошая шла.

А делать нечего.

Похлопал Пассариона по плечу несчастный Ириней и молвил:

— Твоя идея ты к Илье и иди.

Поплелись Пассарион с Акилой сватами в клан Смотрящих за табуном. Вышли в чисто поле, а там шатёр стоит. Вошли в него и видят: мужики страшные вокруг костра сидят и конину жарят. Это сейчас не принято оборотню другого оборотня есть, а Илья сильно не заморачивался на счёт запасов мяса, не только сердца врагов жрал. За спинами мужиков их страшные жёны. Каждый супруг из общего котла мясо старался понежнее урвать, чтобы истинную накормить.

Сам же Илья на троне сидел железном, в круглую спинку которого были вдавлены острые рога единорогов, от чего по трону бегали разноцветные огни колдовства.

Илья Баюн от Иринея фигурой не отличался, только смуглый и грязный. На груди наколка ритуальная. Тоже сцена охоты, как он с боевыми друзьями индрика загрызает. Грива сумрачная по колено, борода дегтярная, глазища янтарные из-под чёрных бровей поблёскивали. Конь, одним словом. Только рот волчий с аккуратными такими, острыми как бритвы клыками.

— Предложение тебе поступило, — сказал Пассарион. — Мы тебе невесту, а ты нам её первенца.

— Годно! — глубоким басом ответил Илья и поднялся.

И все поднялись волки его, и что-то худо стало Бесконечному и его бете среди великанов.

Прискакал Илья свататься. Конь степной, зверь лихой. Матерились местные волки, Ириней скривился. Илья вбежал в терем и хлопнул в ладоши, между которыми голова Казима была. И нет человека. Заревела Рада, обернулась Берегиней и набросилась на Смотрящего за табуном.

Как красиво подрались!

Терем снесли.

А потом полюбили волки друг друга. И в лесу рассветном обернулась Рада девушкой. Как увидел её Илья, так последний разум потерял. Влюбился серьёзно. Шёл к ней и копыта его подкашивались. Лапы, конечно, но сам как конь стал со своими войнами. И подкосились ноги у бойца, упал перед белоснежной девой на колени, кудри её целовал.

— Выходи за меня. Я для тебя всё сделаю. Я за тебя жизнь отдам!

На последнее его предложение нужно обратить внимание. Потому что так и произошло.

Свадебку сыграли. Увёз Илья свою любимую жену на юг. Любил её, ножки ей вылизывал. И смирилась Рада, забыла своего человека. Боялась она, что навлекла на себя горе, нарушила волчьи законы. Но при этом не хотела, чтобы ребёночек Демоном родился. И тогда Илья, для жены своей на всё готовый, посадил её на трон Многорожий, и родила Рада нормального ребёнка, крепкого и хорошего. Пассарион забрал его, как и договаривались.

Жили Рада с Ильёй душа в душу. Он воевал, она летала, приводя в ужас индриков. Через некоторое время родила Рада сына, назвали его Нилом. Ещё прожили. Но в одной из битв ранили её, Илья ценой своей жизни спас любимую супругу. Тайно влюблённый в Раду волк украл её, памяти лишил и в мир людей увёз.

Плохо Рада жила, за оплошность свою. Только и было ей счастье по молодости с Ильёй и под старость с Георгием, которому родила она много детей.

Нил, сын их вырос в приёмной семье, волк его Лихо. Трон железный пропал, поговаривают, какой-то хитрый волк этот стул колдовской зарыл. Ириней вскоре погиб в бою, олени территории свои вернули, но Вася Догода золотые рудники им не отдал, город крепкий построил, как завещал ему самый добрый волк на свете.

Пассарион же воспитал мальчика добрым и правильным. До тошноты положительным. Обернулся мальчик в волка в десять лет. А на голове его два рога: золотой и серебряный. И было у Демона три хвоста. Пришёл к Пассариону старый Летописец и сказал, что Николая Ильича Ендаря не впишет в род волчий. На что Пассарион послал его на хуй, и заявил, что Демоны будут племенем отдельным.

Но не стал Ендарь Демоном, жил всё время среди волков и отказывался других полукровок воспитывать.

А чтобы Демоны в отдельное племя выросли нужен был Демон, воспитанный Демоном.

______________________

— Есть такой! — обрадовался я. — У нас Демоны в Явном лесу живут.

— Вот. Значит, добился своего Пассарион, — улыбнулся Лад Радомирович. — Спать пора, волчата.

***

Проснулся на диване от чудесного аромата жареных котлет. Укрыли меня волки пледом, и спалось мне сладко. Старик седой чистил камин, его женщина принесла мне тарелку.

— Покушай. Скоро уходим.

— А куда? — поинтересовался я, схватив вилку.

На тарелке лежало четыре котлеты и варёные овощи.

— Как куда, в Любый клан, к родственникам твоим. Там ты будешь жить, — ответила она и отошла к печке, чтобы покормить волчиц. А потом села на кровать, переплетать себе косы. Волосы у неё конечно шикарные, я даже засмотрелся. Быстро завтракал.

— Лад Радомирович, вам помочь? — поинтересовался я.

— Нет, ничего не нужно. Пошли уже давай.

Матушка сложила вещи в рюкзаки. От одежды моей почти ничего не осталось. Альфа попросил свою женщину слазать к нему в рюкзак за новой одеждой. Достала она мне кроссовки и спортивный костюм тёплый, зелёного цвета.

— Ого, — удивился я. — Словно знали, что встретите меня.

Ничего Альфы на это мне не ответили.

Я мигом переоделся, в бочке с водой тарелку свою помыл, хозяйку поблагодарил.

Мы вскоре вышли из избушки, а дверь они за собой не закрыли и рюкзаки свои не взяли.

— А дверь? Дверь-то надо закрыть! — догонял я колдунов.

— Ничего не трогай, — отозвался старик. Плащ его развевался, он опирался на свой деревянный посох и шёл впереди нас. Мы с матушкой высокие, а он низкорослый, но быстро шуровал, не оглядываясь. А я оглянулся.

В дом вошли два больших серых оборотня, а вышли оттуда с рюкзаками на плечах, дверь закрыли. И две волчицы старые за ними увязались.

Мы удалялись от дома по плохой дороге, на которой лужи и грязь.

Вскоре Альфа, ну и я с оборотницей остановились. Стукнул колдун своим посохом, по телу дрожь пробежала. И лес сменился, очутились мы на дороге широкой. Тоже вся в снегу, но не такая, чтобы по колено утопать в грязи. Сосны высокие, и лес вроде как не такой густой. Тепло весенние, солнце припекало, и где-то птицы пели. Скрипели ветки деревьев, с них падал тяжёлый мокрый снег.

— Дорога неблизкая, — сказал старик. — Не хочу так спешить в Любый клан. Петя сейчас прискачет.

— А кто такой Петя? — поинтересовался я.

— Ты ведь Максимович?

— Да, — заинтересованно подтвердил.

— Максим был Степанович, а Степан Петровичем.

— Мой прадед?!

— Он самый, и ты единственный из его потомков выжил. Так что любить тебя будет.

— Значит, действительно у меня есть родственники!

— Есть, но твои родственники – гадское племя.

Лад Радомирович медленно пошёл.

— Вот что я тебе расскажу. Сказку про Демонов.

Старик резко остановился, подошёл ко мне близко, за ворот спортивной куртки ухватил и нагнул меня так, что я встал в неудобную позу, перед ним поклонившись. Альфы любят в глаза заглядывать.

— Любый клан был основан Иваном Любом. Но близнецы Иван и Ивар много отступали от волчьих законов, и племя их гадкое и жалкое, и дети у них больные рождаются, потому что позволяют они себе до истинной пары погулять. Если с волком погуляешь, худо будет. А если с человеком, то…

— Да как же с человеком можно?! — удивился я. — Если не Дамка, так я бы даже и смотреть не стал.

— Вот за это Лихо благодари, что в двадцать пять так думаешь. Волк ты настоящий, — он что-то высматривал в моих глазах. — Если выдержишь ты все соблазны Любова клана, то может и сохранишь жизни многих волков. Не кури их травку, не пей их вино, не спи с суками прожженными. Станешь важным ты, и будут тебя уважать даже взрослые, даже Вечные, и многие к тебе присоединятся, а в награду за своё воздержание получишь ты истинную пару, о какой мечтать не думал.

— Вау! Круто! — выдохнул я. — А долго воздерживаться надо?

Рассмеялась волчица.

— Я всё понял, — тоже улыбнулся. — В смысле ждать.

Посмотрел в небесно-голубые глаза старика. Он тоже хмурым не остался, усмехнулся в свою седую бороду.

— Вот что я тебе расскажу про предка твоего. Звали его Данилом.

— А я о нём слышал!

Тогда старик отпустил меня, выпрямился.

— Ничего вы не слышали о нём, и не знаете, как проклял он себя. Вот ты говорил мне вчера, что Демоны добрые, но оборачивается в монстров страшных, так это, волчок, смотря какие родители были. Если Рада от блаженного Казима родила нормального Демона, то от Данилки родился страшный. Слушайте сказку, волчата.

Лихо и королевские хлопоты

Аннушка была девушка юная по нэповской моде одета: в бесформенное пальто и шляпку. Мёрзла на морозе, потому что не ела давно. Искала она Данила по всему Петрограду, и вот наконец-то счастье улыбнулась ей. Встретила она его. Хочешь узнать как Данил выглядел? Так вот посмотри на себя в зеркало, Фирс. Один в один ты пошёл в своего предка, только нрав у тебя другой, и этим ты спастись можешь. А Данил не спасся, только беды от него были.

Аннушка глядела на него очарованно, был потому что красоты Данилка невероятной. Оборотницы, вон как матушка, улыбку спрятать не могли, глядя на него, что говорить о человеческих девушках, которые голову теряли.

Холодно было в то время, ёжилась Аннушка, смотрела в глаза Данилу с надеждой и слова терялись.

— Барышня, говорите быстрее, у меня партийное собрание, — торопил её Данил и улыбался ей блистательно.

— Данил Иванович, искала я вас, потому что беременна. Ребеночек у нас с вами будет.

Данил Иванович прищурился, улыбка сошла с его лица, и появилось в нём нечто волчье, отчего девушка отшатнулась от него.

— Не может быть у нас с тобой детей.

Он был в этом уверен, но не совсем, от этого разозлился на Аннушку.

— Врёшь ты мне всё, и знать я тебя не знаю.

— Ну как же, Данил Иванович, вместе мы были! Как же не знаете меня?!

На самом деле, Данил всё помнил. Девственниц у него человеческих было по пальцам пересчитать.

Аннушка была чистокровным человеком и по сути забеременеть не могла. Но и такое случалось. Отвернулся от неё Данил и пошёл на партийное собрание. Аннушка же, убитая горем, пошла на мост в Петрограде, там где река Нева не совсем льдом покрылась, чтобы скинуться и убиться.

Это был бы самый лучший вариант, потому что носила внутри себя Аннушка Демона.

Вот так спать с кем попало.

И всё бы так и закончилось, толком не развернувшись, но появился на мосту Морок Иван Фомич.

Был он князем когда-то, но в советское время быстро перекрестился в иную веру и безнаказанно ходил по Петрограду.

Остановил, улыбнулся Аннушке лучезарно, поцеловал замёрзшую ручку и сказал:

— Не делайте этого, девушка, очень интересно услышать, что за горе у вас случилось.

Вообще Морок это всё "увидел", потому что пытался в то время развить в себе способности «видеть». А так как имя волка его говорящее, заморочил он девушке голову, что доверилась она ему целиком и полностью. Тут нужно сказать, что Иван Фомич был любителем угнетённых девушек и Демонов, поэтому спасибо ему скажем за спасённую Аннушку.

Морок повёл барышню на вокзал. Сели они в поезд, чтобы уехать в Москву город. За стаканом чая Аннушка плакалась незнакомому мужчине, в подробностях рассказывала, как происходило их слияние с Данилом. Не сама она конечно это рассказала, колдун надавил на неё, и всё человеческая девчонка выложила. Сказала, что зачал ребёночка Данил.

И тут Ваня Морок думал. Спасти ему деву с Демоном внутри, или подгадить Лихо, чей крестник Данил нарушил волчьи законы. И мрачность души его, приказало хорошенько на Лихо стукануть. Вёз её Морок никуда попало, а в город Москва, в Скрытый клан под названием Зачистка. Клан этот древний, и в Москве располагался достаточно давно, почти с тех самых времён, как был город основан, а может быть и раньше, потому что не на пустом месте Москву построили, в отличие от Петрограда.

И следил этот Скрытый клан под названием Зачистка именно за тем, чтобы оборотни не проявлялись в мире людей, а также не богатели и не вливались в общество людское, блюли волчьи законы. Жестокий клан, вырезал сразу всех без разбора. Именно оттуда и вышли все скрытые волки Скрытого леса.

Туда ехал Морок, чтобы сдать Данила с потрохами, и его опекуна Лихо. Потому что ненавидел их. Лихо сам по себе не особо путный, ещё такого оболтуса вырастил.

И вот когда подъезжали к городу Москва, в украинской ССР, в колхозе «Красные Зори» проснулся в холодном поту Лихо Нил Ильич, зоолог и агроном. Быстро портянками ноги свои волосатые обмотал, в кирзовые сапоги вступил и побежал к председателю колхоза жаловаться, что бабушка в Москве заболела.

Хотя не вернулся он больше в этот колхоз.

Кинулся Нилка на станцию, и хотя на тот момент Нилу Ильичу было почти триста лет, и был он королём, колдунок так себе из него вышел, переноситься в пространстве не умел. Поэтому путь до города Москвы был его долгим, с пересадками. В конце концов устал он ездить и побежал лесами волком серым. К оборотню естественно прикрепились другие волки, просто звери, и поймал Ильич охотничью пулю. Короче сказать можно – бестолковый он полностью, король ваш.

А на тот момент действительно был такой титул. Королём являлся тот оборотень, который среди людей жил и самый старший возраст имел. Нилке хотелось, чтобы всё по его правилам складывалось, поэтому в королевские особы рвался серьёзно. А так как был он слабее других претендентов, хитростью взял, и переубивал всех старших себя, так и прославился очень странным королём. И все заботы, такие как появление Демона, были его проблемой. Зная, что Зачистка место опасное, смело туда шёл.

Скрытый клан жил в доме на Покровке, под вывеской: «Булочная», прятался.

В то время альфой скрытого клана, под названием Зачистка был ваш покорный слуга. На тот момент я уже был Альфой всех волков…

_______________

— Подожди, Лад, — перебила старика оборотница. — А я же где была? Я отродясь вашего Лихо не видала.

— Не много и потеряла, — тихо буркнул я.

— А ты меня в то время послала далеко и надолго, а сама уехала в Китай, пропадать в опиумном доме, — ответил ей Альфа.

Женщина поморщилась И отошла от Лада Радомировича. А он дальше шуровал, со своим посохом, мы следом шли по две стороны от него.

_____________

— Скучал я по своей паре. Но и дел по горло было. Решил дать отдохнуть матушке от меня, жестокого, неправильного и нелюбимого. И вот пришёл ко мне Морок с Аннушкой. Глянул я на барышню и собрал колдунов, чтобы "посмотреть" будущее ребёнка. Морок же в это время вместе с Аннушкой писали заявление на Данила Ивановича, о том, что он барышню обесчестил и сделал её беременной, а сам отказался от своих отцовских обязанностей.

Вариант был такой: родится Демон, который захочет поработить весь человеческий мир. И в одном тонком альтернативном будущем, он действительно это делает. А вот кто его убивает вариантов была масса. И я бы это сделал, но Лихо естественно всё испортил.

Аннушке помогли родить, в утробе её трогать ничего не стали, чтобы оставить девушку здоровой. Морок забрал её, и насколько я знаю, хорошо Аннушку устроил где-то за Уралом. Самому Ивану Фомичу мы ничего не обещали. Ребёнка отдали человеческой семье, пока что на время. Дворнику Аркадию и его бездетной супруге. Они мальчика взяли и назвали Пересвет, так и появился Пересвет Аркадьевич впоследствии Овинник.

Лихо прибежал. Я вам скажу, что Нилка Лихо от отца своего внешностью мало чем отличается, и такой же конь борзый. Поганец ретивый. Сам мелок, а гонора на Альфу всех волков, хотя никто гарантии не давал, что он им станет. Тут оговорка. В принципе да… возможно… Нилка и дорастет до тысячи годков.

Нахрапистый и шустрый, примчался без какой-либо стаи, что ввело нас в ступор, поскольку волки обычно стаями ходят. Наглый и дерзкий, увидел меня и кричать начал:

— Право, карлик, не имеешь, Демона от короля волчьего прятать! Я свою работу, сука ты мелкая, пришёл выполнять!

Королевские хлопоты у него такие. Совесть под каблук, разворотистый какой.

Ради смеха бет своих, я в нос ему сунул заявление Морока.

— Крестничек твой человеческую самку обесчестил, и подлежит полному уничтожению, — пропел я ему. — Но вместе с королём, который допускает такие вещи.

Лихо заревел, заявление порвал.

— Да я, блядь, вашу ебаную Зачистку с землёй сравняю! Вы вообще, кто такие?!

— Я – Альфа всех волков, — скидывая с себя бумажки, ответил ему.

Не поверил, потому что Явные волки думали, что Альфа только один бывает. Но это не так. В их Лесу Альфой был Феофан, я в Скрытом Лесу. Ещё на границе с нами жил Всегор Соловей Разбойник, в Клыкастых горах Морена Морена, был ещё Зима Летович, где он, сказать не могу. И девять Дикими бегали, одним из которых на тот момент уже был Акила Деянович Род.

— Покажи, какой ты Альфа, — посмеялся надо мной, скор на ногу Лихо.

Беты мои от такой дерзости дар речи потеряли.

— Ребёнка мне отдали, шелудивые! Я убью его, потому что Демон, пусть даже в человеческом обличье.

— А заткни-ка ты пасть, — попросил я его вежливо, и тогда он принял полный оборот прямо в здании.

Ни стыда в глазах у вашего Нила Ильича, вот говорю вам, весь в папашу своего.

Подрались мы с ним, точнее драться там было не с кем. Разложил я его по косточкам, и так кинул криво, чтобы эти косточки срослись неправильно. Так что в здание Булочной, где располагался клан зачистки, в подвале мокром лежал Лихо два года.

А я расстроился немного, что дурак он такой. Клан мой в другое место переехал, а я помчался в Китай, чтобы выловить матушку из опиумного сна. И подарить ей двенадцать персидских ковров.

Демон же рос очень быстро, коварным был, злым, родителей своих убил и явился в Зачистку, объявив себя оборотнем. Наши на него посмотрели и запомнили наказ мой, что убивать его не следует, и оставили у себя. Врун Пересвет Аркадьевич был, гадкий и мерзкий.

Вот вы меня спросите: «А зачем оставил такого Демона?» А потому что разозлил меня Лихо Нил Ильич. Все волки, которые постарше, приблизительно знали, кем он вырастет, а вырастет в Альфу всех волков. И чтобы был он полноценным Альфой, каждый взрослый волк считал своим долгом подсунуть ему неприятностей. Да побольше-побольше, и посмотреть как он справится с ними. Ну я и не был исключением, оставил ему Демона в мире людей. А вот дальнейшую историю многие слышали. Нил Ильич создал вакцину страшную, вакцину, которая из человека делает оборотня. Но оборотни эти неполноценные, уродуют волчье племя. И вот этой вакциной решил воспользоваться Пересвет Аркадьевич Овинник, чтобы стать властителем мира. Лихо в свою очередь справился с ним.

Насколько я знаю, умер Данька от лап Демона. Поделом ему, кобелю блудливому.

Это я к тому, что нельзя нарушать волчьи законы ни в коем случае. И Демонов рожать не советую вам.

­­____________

Старик опять остановился, и мы с волчицей тоже. На дороге впереди появился здоровый серый оборотень. Это взрослая особь.

— Вот и Петя спешит нам навстречу.

Петя вскоре обернулся мужчиной, высоким и жилистым. Я не похож на него ничем. Тёмный он. На бёдрах юбка, шлёпал мохнатыми ногами по лужам. И чем ближе приближался, тем ниже наклонялся.

— Доброе утро, Лад Радомирович и матушка наша.

— Здравствуй, Петенька, — усмехнулась оборотница и вышла вперёд Лада Радомировича, чтобы встретить пришельца сладким поцелуем.

Петя, совсем страх потерявший, умудрился при живом муже по женщине лапищей проехаться. Нравилась она, потому что Альфа.

Я украдкой глянул на старика, он только усмехался, видно с матушкой не особо у них хорошие отношения, раз она даже посылала его. И разрешал ей старик волчьи игры.

Пара волчья увлеклась, и Лад по плечу Петра постучал посохом:

— Ну-ка, посмотри, кого мы привели.

Пётр вышел ко мне и восхищённо уставился.

— Смотри, зовут его Фирс, — шептала матушка за его спиной. — Внимательно смотри, Петя. Это спасение вашего клана. Будь любезен, не обижай.

— Иди сюда, сынок, — распростёр объятия Пётр.

И я радостно пошёл к нему.

— Всё-таки Лихо, — хрипел старик, — выгнал тебя не просто так. Имей в виду это, мальчик. Здесь тебе будет хорошо, здесь ты себя найдёшь. Нилка изначально знал, что ты чужой. Я так догадываюсь, что не полностью знал, как был дураком так и остался, а ещё гадёнышем редкостным. Но дело делает.

Пётр принял меня в свои объятия и поцеловал. Манкой пах, энергия у него горячая. Теперь и я буду попахивать молочные кашей.

— Добро пожаловать в Любый клан. Загляните к нам на огонёк?

— От чего ж не заглянуть, — кивнул старик. — Такого мальчика тебе ведём, нужно посмотреть, как ты его расположишь у себя.

— Всё хорошо будет, любить будем, — Петя с восторгом рассматривал меня. — Нужен он нам. Ты прав, Альфа.

— Я всегда прав, — шепнул Лад Радомирович и стукнул посохом об землю.

***

Ох, как я соскучился по городам! Да чтобы оборотный, да чтобы большой, чтобы от человеческого мало отличался. В Лю́бом клане любый город, красоты земной. Дома высокие, разных цветов, и бары там были и кинотеатр, и четыре производства. Что производили я пока не знал, но заводы видел.

Самый густонаселённый клан. Потому что законы тоже лю́бые. По дорогам мощёным ездили машины: электромобили и на биотопливе, люди оборотные выходили на проспект и кланялись нам, приветствовали.

— Фирс пришёл к нам, лю́бый родственник! — кричал своим боевым товарищам Пётр, вгоняя меня в краску.

Вёл нас Петя в большой дом, не могу сказать, что замок, скорее коттедж на берегу реки. Состоял дом из многих корпусов. Там жила верхушка клана.

За высоким забором всё красиво оформлено, уже снег убран, машины стояли. Детская площадка большая, только вот детей на ней не было.

Поселили нас в доме Ивара Нелюба. Комнаты отличные. Благоустроенные, современная техника.

Альфам самые лучшие апартаменты выделили. Когда Лад с матушкой отделились от меня, я даже заскучал. Девушки здесь красивые, манкие, лю́бые. Я их запахи втягивал, все кашами пахли. От этого приятно и по-домашнему спокойно.

Мне выделили комнату. Она состояла из трёх помещений. Я так долго скитался по лесу, что сел на большую широкую кровать и не сразу в себя пришёл.

И душ есть, и балкон широкий выходил на город, можно было посмотреть как местные живут.

Девушки прибегали. Они с меня взгляд не сводили. Вещи разные принесли, одежду, рассказали когда здесь обедают, и что альфа Ивар скоро приедет. А может быть мы за ним поедем в мир людей, там у них фирма, которая весь клан содержит. Я бы с удовольствием в мир людей сгонял, нужно было развеяться, а то совсем одичал.

Девушки меня стесняли, я с ними нехотя общался. Вскоре ушли, одна осталась.

Белокурая, грудастая, фигура отменная. Запах свой прятала, в Скрытом клане принято запахи прятать.

— Меня Аннушка зовут.

И меня всего передёрнуло, волосы дыбом встали. Я окрысился. А паскудная сука разделась, показав мне своё охрененное тело.

Глянул на неё сурово из-под бровей.

Мог Лад Радомирович в своей сказке имя девушки заменить? И подстроить прямо под эту проститутку, которая притащилась ко мне? А ведь волчица! Как я Лихо ненавидел, но такого в его клане никогда не допускалось. Вот сколько на него не гонят, все-таки он всё по волчьим закона делал.

А здесь действительно распутство какое-то, взяла - разделась!

Груди белые качнулись, у меня естественно встал. Но я руки на груди сложил, принялся её взглядом сверлить.

— Ты что, сука? Я же волк! И ты мне не пара!

— Я - девушка, — усмехнулась она. — У нас можно. Хочу быть в твоей постели первой из подруг.

— Охуеть! — в ужасе попятился от неё, а потом наоборот начал наступать. — Пошла отсюда, шмара!

Я начал частично выпускать своего зверя. Подлетел к ней, за волосы схватил, она меня за руку цапнула.

— Идиот! Петя убьёт тебя за это! Я беты дочь! — кричала она.

Дал пинка по голой жопе и дверь на замок закрыл.

Ошарашенно глядя на дверное полотно, стал дышать полной грудью.

Ничего себе испытание!

Как же я здесь проживу? Испугался я, что, во-первых, не примут, потому что у меня нравы другие. А во-вторых, я могу испортиться, сам того не замечу. Буду считать, что это нормально.

А это нихуя ненормально!

Они же все скурвились, твари!

Выбежал из комнаты своей и помчался в апартаменты Альфы всех волков.

Два оборотня и две мои волчицы спали у входа в большой зал. Волчицы радостно повскакивали, хвостами виляли, лапы передние растягивали, чтобы ко мне приласкаться. Я на оборотней – грозных охранников глянул, а они даже ухом не повели, тогда постучал в дверь и спокойно вошёл.

Лад Радомирович сидел в простом наряде: домашние брюки и кофта. А напротив него матушка, с распущенными волосами в красивом ярком платье.

Они в шахматы играли.

Матушка хмурилась, старик на кресле откинулся и посмотрел на меня.

— Ну что, выдержишь? Или хочешь с собой заберу тебя, но тогда истинную пару не получишь.

— А что за истинная? — выдохнул я, оглядываясь по сторонам. — Вы не представляете! Я такого в жизни не встречал, чтобы волчицы так себя вели!

— Представляем, — усмехнулся Лад Радомирович.

Увидев маленькую банкетку, я прихватил её и сел рядом за столик, на котором были разложены красивые резные шахматы.

— Может, они убьют меня за то, что я не такой, как они?

— Это вряд ли, не бойся, — усмехнулся Альфа всех волков. — Они сейчас быстро сообразят, что ты их спасение.

— А про истинную мою расскажите? — поинтересовался я. — Очень она мне нужна, для стойкости и поддержки.

— Вот какой правильный у нас мальчик, — задумчиво произнесла матушка, думала, внимательно смотрела, как у неё дела на шахматной доске.

— Так она ещё не зачата, — рассмеялся старик.

— Как?! — ошарашенно выдохнул я. — Не родилась? То есть мне восемнадцать… Девятнадцать лет жить одинокому? Без неё…

— Ничего, чем тяжелее испытание сейчас, тем легче юной волчице с тобой потом жить. Всю жизнь будешь формировать этот клан. Тяжёлая работа, Фирс. Если сейчас справился, значит и потом сможешь. Смотри, вином начнут угощать, и сегодня же начнут. А потом покурить предложат или сходить пострелять куда. Но самое страшное испытание в человеческом мире тебя ждёт. Верю в тебя, справишься со всем.

Я тяжело сглотнул и огляделся ещё раз по сторонам. Богатый зал, и несколько комнат к нему прилегало.

— Скоро на обед пригласят, — протянул Лад Радомирович. — Готовят здесь очень вкусно…

— Кашу, — брякнул я.

— Точно. А пока они кашу варят, расскажу вам ещё одну сказку. Как ты думаешь, дорогая.

Жена Альфы продолжала напряжённо думать над шахматами.

— Вы наверное всё о нашем Явном Лесе знаете, — сказал я.

— Всё да не всё, — недовольно поморщился старик. — Сумрак у вас живёт.

— Да, — согласился я.

— Так вот где Сумрак, там «увидеть» ничего нельзя, а там где его нет, хорошо и ясно «видно». Где Демоны, «вижу» я отлично. Потому что не подвержены они Сумраку, обходит он их стороной. И про повелителя Демонов многое могу рассказать. Слушайте сказку, волчата.

Как Демоны своих искали

Знаю про вашего Корнея Славного – повелителя Демонов очень много, а точнее сказать, всё. И сказка моя начнётся с того, что Корней очень любил Алёну Ярославну Белкину.

Про эту девушку можно сказать, что сейчас она живёт с Лихо, а до этого была оленем, а до того жила с Пассарионом, Бесконечным волком. Раньше жила с Христофором Карачуном, и опять же с Лихо, а ещё раньше с Марко Дрёмой, и первый её оборотень Лихо. От того и жизнь её сложилась дерьмово. И это не считая её человеческих любовников, когда она была простой Дамкой.

Так вот убили Марко по приказу Пассариона, потому что Алёнка Марко любила и к другому бы не пошла. А все причину ищут, да не ищите вы причину, просто приглянулась чужая жена Пассариону, вот и всё. Бывает такое, захотел старый волк.

Марко же после смерти человеком остался. Всё равно Марко выжил, проснулся, когда сам Пассарион ушёл к предкам.

Алёну Пассарион себе забрал только тогда, когда Лихо решил свою бывшую жену убить. Вот такая любовь у них вышла.

_________

— Они опять вместе живут, — усмехнулся я.

— Да пусть живут, — вздохнул Лад Радомирович.

— Затаскали бедную девку, — вздохнула матушка и сделала ход конём.

Альфа всех Волков сделал свой ход, и опять его жена погрузилась в себя надолго.

­­­­_____________

— Вот в такую Алёнку был влюблён Демон Корней Славный. И когда она стала в очередной раз Дамкой, пришёл к ней, поставил метку. Об этом мало кто знает, Алёна об этом никому никогда не рассказывала. Метка пропала якобы. Корней удивился, и тогда Алёна сказала:

— Возьми девушку в жёны, Кор. Я никогда твоей не стану.

Демон не особо хотел этого делать, но взял девушку вместо Алёны. Девушка была при смерти.

Я вот вам рассказывать буду, а вы уж не судите меня, не люблю я Демонов. Уж больно душные они, неинтересные и муторные. В их обществе всегда хочется сказать: «Давайте выпьем, побольше и покрепче».

Николай Ильич, как и Корней, одного поля ягоды. Ну совершенно скучный.

Корней забрал девушку к себе, вылечил быстро, потому что нашёл источник Бесконечности и активно им пользовался. Источник конечно слабоват, но для восстановления племени хватило.

В замке жили другие Демоны, которых он пытался очеловечить. И любимый сын Костя с невесткой Настей. Замок стоял на берегу Западного моря, зимой холодный, летом холодный и мрачный.

Девушка вскоре пришла в себя, полюбила Корнея. Она была полна странностей, допустим, она фотографировала еду и эту еду не ела.

_________

Я рассмеялся:

— Лад Радомирович, это современные девушки так делают.

— Да-да, она ещё между ног волосы драла, — с отвращением поморщился старик. — Для Демона совершенно было непонятно. Не для него одного…

­­­­­­­­__________

Корней не понимал её, она не понимала его. И хотя на ней была демонская метка, отказалась оборачиваться, потому что Демоны воняют в обороте.

Корней бегал от неё по тёмным коридорам своего мрачного замка. Она мешала ему работать, требовала денег и секса. И сказал Корней Славный своей жене:

— Иди, погуляй на берег моря, дам тебе круг надувной.

И она побежала в новом купальнике купаться в море, и сожрали её морские змеи.

Корней не особо скучал по любимой, даже ужин устроил, на котором за последние двадцать лет впервые улыбнулся. После занялся своим обычным делом.

Его задача была любить своё племя и восстановить его. Так как мечтал его отец по имени Лучистый, который, кстати, Данила Ивановича и грохнул.

Возможно только отца Корней и любил. Ну конечно же и сына с невесткой. Невестка забеременела, и положил её Корней в источник Бесконечности, где родила она Демона. Второго поколения.

Это был праздник! Потому что раньше Демоны не рожали. Пошёл процесс! Вот оно племя, прямо на глазах росло.

Родилась девочка, и Корней начал «смотреть» как бы ей жениха подобрать заранее.

Всё хотел Корней Славный предусмотреть и подготовить, семья у него.

«Смотрели» они с Костей, «смотрели» ничего не высмотрели. А потом пришла в голову Корнея идея, что жених ещё не родился. И тут он наткнулся в астрале...

Астрал – место, где колдуны оторвавшись от своих тел могут побродить и во вселенной бесконечной колдонуть разок другой. А так как Корней Сумрака не боялся, то и ходил в астрал, как к себе домой.

И наткнулся он на одно виденье. Узнал он что существует Николай Ильич Ендарь. Стал про этого Ендаря у колдунов спрашивать. А волки что? Сразу и пожаловались, что не их он парень, а Демон, самый настоящий и воняет в обороте соответственно. А ещё Ендарь собрался на волчице жениться. А дети их будут умирать.

А так родился бы хороший жених для любимой внучки Корнея, будь Ендарь с ним.

Стал Корней коварный план строить, как бы выкрасть невесту, чтобы за невестой Николай Ильич пришёл к нему в замок. Тут бы они и поговорили.

Дел было по горло, да и в волчье племя лезть не хотелось. Костеньку, любимого сына тоже посылать как-то не с руки. И тогда Корней Славный спустился в тёмный подвал, мокрый и страшный, где сидели его гости нежданные. И в одной из клеток мёрз парень, по имени Влас.

Влас Максимович родился от модифицированного волка, это вот возвращаясь к истории про Демона по имени Пересвет Аркадьевич, это он таких строгал по всему миру. И вроде бы все умерли, а Максим Волкалак остался, и родился у него сын Влас. И выжил как-то. Естественно проблемы у него были с оборотом, и последний раз, когда вывихнул лапы его волк при обороте, зарыдал Влас, что нет ему место среди волков, что лучше к Демонам уйти.

И ушёл.

Сидел в подвале несколько месяцев, пока Корнею не пригодился.

— Давай, Демон доморощенный, модифицированный недоволк, вылезай.

— Почему не сделаешь меня Демоном?! — ревел Влас.

— Потому что это ещё нужно заслужить. Отпущу тебя, езжай в мир людей, выкради для меня девицу прямо со свадьбы. Только будь осторожен, клан Скрытый опасный. Дам тебе штуку колдовскую….

________

— Как это у вас называется?

— Гаджет, — подсказал я.

— Матушка, что ты на меня так смотришь? — усмехнулся старик.

Она выпучила голубые глазища на своего мужа:

— Погоди! Свадьбы Ендаря ещё не было!

— То есть…. Это будущее?! — восхитился я.

— Мы собираемся только туда ехать.

— Так вы будете слушать сказку? — хитро усмехнулся Альфа всех волков.

________

Ради метки Демона Влас постарался. Прикинулся парикмахером, забрался перед самой свадьбой к деве прямо в комнату и выкрал с помощью этого колдовского гаджета. По рукам и ногам связал и через пути и преграды привёз Демону целой и невредимой, да и девственницей.

Девушка конечно плакала, рыдала. Демон над ней эксперименты ставил. Вначале оборот её убил, волчицу её. Потом вымачивал в источнике Бесконечности, потом свою метку поставил, и превратилась она в демоницу. И грешным делом Корней подумал: «Да ну его, этого Ендаря», глядя на красавицу.

Но!

Но Корней Славный любит только своё племя в целом, а не отдельных дев.

— Теперь ты под стать мужу Ендарю. Сиди, жди его. Вот можешь посуду помыть или с внучкой посидеть моей, молодые в кино сгоняют.

Николай бросил всё. Обезумел без супруги, рванул за любимой. Пришёл он в Явный Лес, нарвался на медведей, еле лапы унёс. Следом нарвался на Охранников от медведей, тоже с трудом вырвался. И отправился на запад, пройдя много-много препятствий и много приключений, явился в замок Демона.

С внучкой на руках и его нетронутой женой, с Костей весёлым и Настей счастливой встретили его.

Молчали они долго, сидели у камина. Потом начали разговаривать. Был бы я там, сказал бы:«Давайте выпьем, побольше и покрепче». А им нормально.

Долго они беседовали, четыре дня и четыре ночи, да плюс ещё четыре часа. И вот примирились они, и решили, что нужно второе поколение Демонам, потому что они самые лучшие на свете, самые пострадавшие от несправедливости законов, и они единственные не подвержены Сумраку.

Глупая сказка и совершенно неинтересная, как сами Демоны.

__________

— Да, матушка?

— Всё, сдаюсь.

— Пусть в этот раз ничья будет, — печально смотрел на неё старик. — Потому что было у тебя целых два варианта выиграть у меня эту партию, но поленилась ты.

— Не нашла, — словно извиняясь, ответила она.

— Молода ты, прекрасная фея.

— Что-то ты добр сегодня, Лад Радомирович, — с подозрением посмотрела на него волчица. И разложила обратно на свои места все фигуры.

— В доброй компании сам становишься добрым.

— Расскажи мне про этот талисман, который Лисичка украла у медведей. А медведи украли у Зои, той талисман муж подарил, чтобы защищал. Откуда оберег вообще взялся?

— О древних временах слушайте сказку.

Дух ­– прародитель волков

В допотопные времена оборотни все были Многоликими. Все мы вышли из людского племени, просто одни обладали колдовством, и чтобы в охоте было сподручно, оборачивались зверями. На какую охоту пошли тем зверем обернулись. В последствии большинство из оборотней полюбили оборачиваться Хладнокровными, другие Теплокровными. Но все мы изначально были Многоликими.

Потоп в мире исполинов начался быстро, и затапливало активно.

На узком перешейке, что омывали морские волны, столпились оборотни. Где-то вдали Ром Многоликий открыл портал в новый мир под название Лес и уводил туда оборотных. Несправедливо, Хладнокровных в последнюю очередь пропускал. А ещё исполины ломились спасаться. На тот момент люди были в два раза больше оборотней и силой обладали невероятной. Поэтому бедным Многоликим выживать приходилось среди них.

Дух, сунув руки в карманы, курил… Не смейся, ты же думаешь, что в допотопные времена не знали разных вещей. Обманула тебя современная история человечества. Там была такая цивилизация развитая, что на божественном уровне решено было её уничтожить, сама природа сгубила тот мир, потому что был он слишком развит и пал низко. Были там такие вещи, о которых нам только в сказках рассказывали.

Так что курил Дух, и две его жены зонтики над ним держали. А вообще у Духа Хладнокровного было пять жён. Младшую звали Вара. Но детей у него не было. В те времена с детьми совсем туго стало, так что вымирал народ потихоньку.

В толпу Дух не пихался, не знал, с какого края к порталу подойти.

Мимо шёл Ардис из Шипящего племени. Этот змей никогда в Теплокровного не перекидывался, имел славу скользкого типа.

— Эй, змей! — крикнул Дух, посмеиваясь над бледным юношей с тёмными, прилипшими к лицу волосами.

— Сам змей, — ответил Ардис.

— Не спорю, — усмехнулся Дух. Сам он был велик телом, красив, глаза его серые, и волосы пепельные. Побаивались его, почти как Рома.

— Угости сигареткой, — попросил Ардис.

Дух затянулся и протянул дракону последнюю вонючую палку. Ардис взял, дождь тут же затушил огонь и смыл из его пальцев дымящуюся сигарету.

Жёны Духа рассмеялись.

— Как дела? Пустят нас? — Дух оглянулся, вода перешеек затапливала.

— Нет, — брякнул Ардис. — Я-то пролезу, а вот вы все сдохните, спасибо Рому скажите.

И ушёл, оставив Духа в раздумьях.

— Муж великий, — проскрипел голос.

Встала перед Духом старуха страшная, кривая вся, в струпьях. Мокрая от проливного дождя. Протянула она свёрток к Многоликому.

— Возьми дитя с собой в Лес. А я тебя и твоих жён перенесу прямо к порталу, что открыл Ром Многоликий.

Змейка Вара, мечтающая о детях, подбежала к старухе и приняла у неё из рук младенца в мокрых простынях.

— Девочка, — улыбалась старуха беззубым ртом. — Лестна зовут.

— Ты случаем не злу поклоняешься? — нахмурился Дух

— Теперь не будет добра и зла, — соврала ему старуха. — Прошли те времена, в лучший мир идёте.

И как обещала, перекинула Духа, пять его жён и младенца прямо к порталу.

Око светящееся посреди бушующей стихии. Дух быстро сообразил. Одну за другой жён в портал покидал и сам ушёл в Лес.

Мир был прекрасен. Животные, деревья, реки чистейшие.

Оборотни подрались между собой и с исполинами. Дух в драки не лез. Увёл жён подальше, расположился в лесу под могучими деревьями, разбили они лагерь. И пошли на охоту.

И тут в голову Духу пришло, что лучше в таком лесу волком охотиться. И обернулся он в волка дымчатого, с глазами словно пепел.

Вместе со своими жёнами стал добычу выслеживать. Одна жена Духа обернулась кобылицей, чтобы зайца загнать, другая обернулась леопардом, чтобы по веткам деревьев ползать, и охота была бы успешной. Третья обернулась гарпий, чтобы высматривать добычу сверху. Четвёртая оленихой стала, чтобы быстро бегать. И пятая совсем бестолковая, змейка Вара в морскую змею обернулась, неизвестно зачем. За это была оставлена у костра с младенцем.

В общем-то Дух лишился всех пятерых своих жён. Стали они оборачиваться обратно, поели, и опять на охоту. Захотел Дух обернуться зайцем, а не смог.

Пришли Многоликие в Лес, кто в какого зверя обернулся, тот в таком обороте и застрял, и стали они все Двуликими.

Некоторые из них не оборачивались и сохранили свою способность к многоликости.

Не успел Дух оглянуться, как жёны в разные стороны разбежались от него, оставив одного. А к самому Духу стали волки прибиваться.

Дух отправился спрашивать у Рома Великого, что произошло, но спросить ничего не получилось, потому что толпа окружила Рома. Претензии ему предъявляли.

Но Ром всех послал и сказал:

— Идите обратно, там мир затоплен! Не нравится, никого здесь не держу!

Подрался великий Многоликий с каким-то диким зверем, и был убит. Ардис рыдал, прижимая к себе дочь Рома Ясну.

— На что покинул! — ревел дракон.

— Давай ребёнка, я стаей воспитаю, — предложил ему Дух.

— Хрен! — разозлился Ардис и показал драконьи клыки.

Драконом Ардис остался, и Дух не рискнул младенца отбирать. К тому же этому Ардису Ром доверял.

Смирился Дух, что волк. Друзья у него яростные на охоте, в битве лютые. Волк внутри него заговорил, имя своё назвал. Какое именно, мы не знаем, потому что имена тогда были совершенно другие у волков.

И чтобы не сказал Дух, всё становилось для волков законом.

Так сказал он:

— Где бы ни были, в стаю сбивайтесь.

Так и стали делать волки.

Потом ещё сказал:

— Где бы вы ни были, стаей на зверя и врага ходите.

Так и повелось досель.

Не все его власть принимали, в стае его заговоры задумывали. И наказал им Дух:

— По жилам вашим любовь к иерархии. Соблюдай внутри клана, только на врага зуб точи.

И успокоились рядом с ним волки. Поделили, кто за кем идёт и назвали его Альфой, а всех последующих бетами.

Дух объявил:

— Чистоту держите до свадьбы. С другими племенами не сношайтесь.

И в крови закон этот у волков.

У волков пары, а Дух назвал их истинными. Одна жена, пока смерть не разлучит. И жену любить должен волк, а начнёт калечить – смерть ему или проклятье. Так и стало.

А сам Дух был одинок. Мучился от этого.

И однажды зло на него напало. Унынье посетило. И решил Дух отступить от собственных законов, пойти по старой памяти перепихнуться со змейкой Варой.

Ушёл ближе к берегу морскому, где в палатках змеи жили.

Увидели могучего волка змеи, собрались вместе.

— С чем пришёл? — шипели они.

— Хочу Вару трахнуть, — признался Дух.

— Деньги, деньги давай.

Только хотел волк золото достать из мешка, как нос его учуял аромат неповторимый.

— А что у вас так вкусно пахнет?

— Это рабыня теплокровная подыхает в углу.

— Покажите мне.

И привели его змеи к палаткам, между которыми лежала измождённая юная волчица, истинная Духа.

— Сколько стоит волчица?

Змеи, увидев интерес воина, заломили такую цену, что сами испугались.

Но ни один мускул не дрогнул на суровом лице его.

— Нет у меня с собой таких денег, пойду тряхну своих волков, насобираю и выкуплю её. А вы пока накормите деву и в порядок приведите, чтобы не испортилась до покупки.

Змеи обрадовались, а Дух вернулся в стаю, собрал своих волков и пришёл «выкупать» свою жену. Никто из змей в живых не остался, кроме Вары, потому что Лестна уже тогда подросла и хранила свою родительницу.

Как взял Дух хрупкую девушку в свои сильные руки, так и стало его сердце любить по-настоящему. Прижал заморённую волчицу к своей широкой груди и полотнами разными привязал к себе. И в бой он шёл с ней, и отдыхал с ней на руках, пока она совсем не выздоровела.

И сказал Дух волкам:

— Слабых жён носите с собой, потому что пара согревает, сил придаёт, и никто вашу жену не убьёт, пока вы не в городе.

Так и повелось с тех пор, что слабую самку с собой носить должен волк.

Звали его жену Солнце, и была она так любима мужем, что детей своих плохо знала, никуда он её не отпускал от себя, с рук кормил и целовал. Многих детей родили Дух и Солнце, но все мы должны знать только Лето, потому что именно от Лето все мы с вами ведём свою родословную.

Всё равно боялся Дух за любимую супругу.

Взял он свой сотовый телефон и расплавил его… Не смейся, были сотовые в допотопные времена. Только не такие, как у тебя, а созданы из колдовской стали, называлась она наумковая. Но мы её за серебряную принимаем.

Расплавил сталь Дух, в песке ямку вырыл и туда залил наумковую сталь, колдовскую и таинственную. Палочкой да ножами стал в кругляшке лучи солнечные делать, загнутые по часовой стрелке.

Оберег назвал «Моё Солнце», и силой талисман обладал. Всю любовь, всё желание защитить вложил Дух в этот колдовской гаджет. И жене своей любимой подарил.

___________

— Тот Демон, который прихватил лисичкин талисман, что с ним случилось, где сейчас этот крутой гаджет? — рассмеялся я.

— А вот я тебе скажу, что случилось с тем Демоном, — хитро прищурился старый колдун. — Пошёл Демон дальше и в реку упал, сожрал его лосось гигантский. А как известно, лосось из реки по морю идёт, и потом в другую реку из Явного Леса в Скрытый на нерест уходит.

— Лад! — выкрикнула его жена, и хлопнула в ладоши. Восхищённо распахнула светло-синие глаза.

Я удивлённо уставился на неё. Она смеялась, и я засмеялся.

— Что?! Что, скажите мне! — в нетерпении всполошился я.

— Мы на рыбалку ездили, — громко сказала Альфа. — Лад Радомирович у нас рыбак заядлый. Лад, скажи мне это!

— Иди ко мне, самая прекрасная из фей, дорогая моя, — посмеивался старый оборотень.

Достал из своего плаща небольшой талисман.

Он действительно был серебряным. Я даже встал с места, чтобы посмотреть на него свысока. На ладони старика помещался, острые лучи по часовой стрелке, внутри солнца орнаменты, чёрные вкрапления и письмена разные.

— Солнце моё, — улыбался Альфа своей жене.

Матушка встала на колени перед своим мужем, и он водрузил талисман ей на чёрные волосы. И так красиво это смотрелось, что я загляделся.

— На волосах его носят, — Лад поцеловал жену в лоб. — Не на шее, запомни. Ну, поцелуй меня, дорогая.

— Спасибо, Лад, — выдохнула она. Разрумянилась, стала ещё краше, чем была.

Поцеловались они, прямо передо мной, а я застеснялся, отвернулся в сторону.

А у самого на душе лад, потому что вроде родители любят друг друга.

***

В смокинге, белой рубашке и бабочке я стоял, как идиот, на чужой свадьбе, которая сорвалась.

Рядом со мной зло усмехался Ивар Нелюб, это альфа Любого клана, его бета Петя. Все мы наряженные, напомаженные ждали, когда же выйдет невеста, а невеста не вышла. И в торжественном зале у алтаря, Лад Радомирович благословлял Ендаря Николая Ильича на поиск невесты, которую украли.

Ендарю придётся ещё попариться, чтобы дойти до своей невесты. Но эта сказка со счастливым концом.

— Свадьбы не будет, но мы всё равно втихаря своим кланом отпразднуем, — решил Ивар Нелюб.

Ивар не так давно потерял брата-близнеца, с которым был чуть ли не истинной парой. Это такой анекдот в волчьем племени. Настолько они спелись, что потеряв брата, Нелюб стал агрессивном, злым, и время от времени в нём проявлялся волк.

Но он держался!

Сильный оборотень.

— Я не пойду, — шепнул ему. — Не пью, не курю и с девушками никак. Всё по волчьим законам. Я - боец.

Те, кто услышал, что я сказал Ивару, посмеялись надо мной. Альфа клана похлопал меня по плечу и нахмурился:

— Горжусь. Матвей, возьми Фирса с собой в зал. И познакомь со своей компанией, ваш он, надежда моя, — с гордостью сообщил Нелюб и поцеловал меня.

Любый клан, как и многие другие, покидали торжественный зал.

Они не знали ещё, что Ендарь не вернётся. На его место встанет его первый бета. Волк Донник, его человек по имени Космос.

Я же увидел, что Лад Радомирович с матушкой уходили совершенно в другой коридор. Попросил Матвея подождать и побежал следом.

Они величаво шли по красной дорожке. Матушка как королева, точнее царица. В волосах её чёрных Моё солнце. На ней длинное платье. А её низкорослый муж в красивом сером костюме. Волосы у старика чуть вились, были уложены на плечи и зачёсаны по моде, борода белая пострижена.

Альфы остановились и повернулись ко мне.

— Простите меня, — развёл я руками и пожал плечами. — Просто у меня один вопрос.

— Говори, хорошенький, — улыбнулась мне самая прекрасная из фей.

— Я хотел спросить про свою истинную пару. Может подскажете, где искать?

— Ну что же, мы тебе подскажем, — царица отошла от своего мужа и указала рукой в зал. — Видишь вот там, неказистый лохматый мужичок стоит, а его жена ему что-то рассказывает? Это родители твоей истинной пары. Филипп Ладович и Ева Максимовна. Они пока её не зачали. Но назовут девочку Аврора Филипповна. Ты иди сейчас, представься им. Скажи Еве, будущей тёще, что я попросила это сделать.

Альфа поцеловала меня в лоб, отошла к своему мужу.

Я смотрел на них, через несколько шагов Альфы растворились в воздухе.

Стало мне грустно и одиноко от того, что они ушли, от того что моя истинная пара ещё не зачата.

Я собрался подойти к паре волков.

— Стой, куда ты? — испуганно посмотрел на меня Матвей.

— Я должен к ним подойти, — указал на молодую пару.

— Нет, — всполошился Матвей, выпучил на меня карие глаза. — Это же Оплетай! Самый страшный Убийца в Скрытом Лесу, не подходи к нему, он совершенно неадекватный.

— Мне надо, — твёрдо заявил я и пошагал вперёд.

Филипп Ладович? Действительно был похож на своего отца. Низкорослый, имел густую русую шевелюру, курчавую бороду. Серые, холодные волчьи глаза, возможно как у его предка Духа. Нашего предка.

Его супруга во всём приятна, округлых форм, внимательно на меня посмотрела:

— Мальчик, тебе чего? — раздражённо спросила она, потому что у них с мужем был напряжённый какой-то разговор.

— Здравствуйте, Альфа попросила представиться вам. Меня зовут Фирс. Я из Явного Леса пришёл. Теперь живу в Любом клане.

— В клане Нелюба, — начал глубоким басом Оплетай, — одни паскудники живут.

— Это не совсем так, — прищурился и посмотрел в сторону. — Я живу по волчьим законам. Просто я ваш будущий зять.

Они как-то синхронно переглянулись, повернулись и, склонив головы набок, уставились на меня.

— Авроры Филипповны будущий муж… Альфы мне так сказали.

Я чувствовал, как колдуны задавливали меня своей силой, стал робеть, стесняться, запинаться. Я попятился от них:

— Если вам… дорогие Филипп Ладович и Ева Максимовна, что-то нужно, я всегда готов помочь.

И поклонился в пояс.

Оставив ошарашенную пару, отправился со своими волками жить-поживать и Любый клан исправлять.

А на душе такая лёгкость! А на сердце такое тепло и счастье!

Всего-то девятнадцать лет. Что мне не прожить в строгости к себе. Это легко, когда знаешь, что через девятнадцать лет уже Аврора Филипповна подрастёт.

Дорогие читатели! Закончились ладные сказочки, продолжаются Лесные. История Азара Девять, роман “Твоя волчица” #242112 уже начинается! Бежим читать!

Всех люблю, всех целую.

Истинной любви вам, здоровья и счастья. С Наступающим!