«Тени» звёзд

Глава 4 (Цена ошибки)

– Восемнадцать мне уже, – поставила Даша небольшой торт перед Эли (Алисой).

После резкого перелома в её жизни прошло почти три года. Иногда, было неописуемо трудно. Но рядом находилась Алиса – любимое «солнышко». На днях пришло подтверждение, что она принята на официальную работу лаборанткой в лабораторию при местной инфекционной больнице. Это куда лучше, чем подпольная работа санитаркой и оплачивалась выше. Ну, как подпольная, не подпольная, конечно, а ночная. Теперь можно было не бояться, что завтра им нечего будет есть.

До защиты дипломной работы осталось ещё два года. Может, чуть больше, если считать практику. Специализация врача, по всякой заразе, довольно востребованная на Злате и хорошо оплачиваемая. Так что в своём неплохом будущем, Даша была уверенна.

Только тут крылась другая проблема – Алиса. Если по ночам работая санитаркой, удавалось приносить ребёнка на работу и тихонько укладывать спать в каком-нибудь уголке, то здесь всё строже. Садик или няня, решался вопрос.

Детские садики с их постоянными нравоучениями и системой общей воспитанности, как-то не нравились вообще. Боялась Даша, что возьмётся кто-нибудь и дознается, что Алиса на самом деле её сестра. А ещё боялась, что узнает Лиза.

По договору у Даши оплачено три года основного обучения и ещё два высшего. Дед будто что-то чувствовал: стараясь на будущее обеспечить внучку, как можно надёжнее. Вложить деньги туда, чтобы о ней позаботились. А вот на проживание в общежитии был другой договор, цена там менялась каждый год, – увеличивалась, как всегда, в связи с повышением расходов на содержание. Так вот, ей пришлось доплачивать из своих средств за комнату в общежитие. Это всё равно лучше, чем снимать жильё. Платить надо было или сразу за год вперёд, тогда цена более ровная, но она выбрала второй вариант – ежемесячной доплаты. Тут цена месяц от месяца могла отличаться в разы. На первый вариант она бы всё равно такой суммы не наскребла.

Документы на признание Алисы своей дочкой Даша подготовила почти сразу. Нужен был только её гражданский паспорт (чип) и документ подтверждающий родство, раз она не в роддоме родила. Год она собирала на соответствующие анализы. А они тоже не сразу делались. Так что в загсе ей выдали на Алису временный документ опеки. Но для Даши это уже был второй подтверждающий документ. Первое подтверждение она сделала сама, инкогнито, убедилась ещё раз, что родство у неё с тёткой имеется. В какой-то степени повезло, требовался не полный генетический анализ – кто кому приходится: мать-дочь, а поверхностный так сказать: процентное родство.

И ведь такое норма на Злате: народ осваивался, приезжал, уезжал, а дети рождались. И, чтобы не было таких не граждан, без документов, без надзора. Правительство придумало, на первый взгляд, простую схему. Любой родственник мог своего кровного родственника усыновить. И не важно, кем на самом деле они друг другу являются: родными братьями, кузенами или ещё дальше.

С утра Даша училась в университете, часов пять; молодых мам хватало, и с животами, и с грудными детьми, так что на неё с ребёнком не обращали особого внимания. Лишь бы малыши тихо себя вели. А ещё, многое зависело от успеваемости молодых женщин и от возможности их финансового вложения в систему образования. Приходилось и Даше скидываться деньгами на оплату, то одного, чего-нибудь важного, то другого – для нужд университета.

До самого вечера Даша занималась ребёнком и зубрёжкой уроков. Бегать, правда, любила, только не с утра – не высыпалась, а вот после обеда – самое то. Прогулки в парке какое-то время были излюбленным местом, пока не начала чувствовать на себе чужой взгляд. Пронзительный и холодный, что даже озноб пробирался под кожу.

Чувство, что кто-то смотрит на неё, не покидало и перед сном. Паранойя какая-то, подходила она к окну и всматривалась в вечно прогуливающихся в полумраке людей. Страх заставил стать внимательнее, осторожнее, бдительнее. Не только за себя отвечает.

Вечером с Алисой она ездила в больницу, где тоже устроилась санитаркой, но выполняла ещё работу медсестры. Там начальница вошла в её положение, разрешила брать ребёнка с собой и укладывать спать в ординаторской. Но за это крутилась она, как белка в колесе. В таком темпе прошли три года! И от мужа известий не было.

Теперь же расписание менялось: жизнь переходила на следующий уровень. Учёба, няня на обед (молодая девчонка-студентка на подработке), и работа, которая отнимет семь часов жизни от совместного время провождения с любимым человечком.

Что будет через два года, Даша думала. Если родные так и не объявятся. Защита диплома, и вон из общежития, которое на пять лет приютило. Во-первых, она уже решила, что переедет в тот город, что расположен ближе всего к дедушкиному участку, снимет комнату или квартиру, устроится на работу (она уже послала свои данные в соответствующие организации и ждала ответа, кто и где по окончанию учёбы возьмёт молодого специалиста). Но до этого, она хотела бы ещё кое-что понять. Что с тайными накоплениями, которые делал дед. И о которых только она знала. Но до двадцати одного года не могла к ним прикоснуться. Это условие было прописано в завещание, что лежало у неё. Или её муж мог распорядиться финансами. Земельный участок, счёт, дом в городе. А ведь с ней даже никто не связался, когда пропали родители и дед. Ни по поводу выплат, ни по поводу земли и дома. В восемнадцать она первый раз дала о себе знать нотариальной конторе, подкрепив свои слова документами и завещанием, что дед написал. Ответ ей пришёл быстро, что её тётя Елизавета, скорее всего, ввела суд в заблуждение, не указав, что есть ещё наследники состояния её семьи. У-у-у… пыхтела от негодования Даша. Какое ещё состояние её семьи? Все что завещал дед своей внучке к тёте Лизе не имеет никакого отношения. Дед это её родственник, а на Лизы. А мама Даши всего лишь сестра Лизы, и никакого отношения к приобретённому и построенному отцом Дашиного отца не имеет. Значит, впереди её ждёт суд! Но её приободрили, что закрытый счёт, о котором Лиза не знала, так и быть, останется, скорее всего, за ней, опять же, если тётя не подаст в суд на свою долю. А там, кто его знает? Кто больше подмаслит суд?

Из всей переписки кое-какую полезную информацию она узнала. Дед не умер, он пропал безвести. Так что полностью переоформить всё его состояние на себя Лиза не смогла. На признание человека погибшим, требовалось, чтобы прошло пять лет с подачи заявления о пропаже. Так что, как наследница, она себя через суд уже признала, присвоила некоторые счета, но продать пока ничего не могла.

Лишь после того, как дело о признании Алисы её дочерью прошло без проблем. Даша вздохнула с облегчением, теперь никто и ничто не посмеет отнять её. Белокурая красавицы, довольно быстро росла, в её чертах начали проявляться хищные змеиные нотки ящеров. Шипеть она стала, демонстрируя свои чуть выступающие клыки. Бесцветный взгляд, доставшийся от отца, смотрелся таким чистым и невинным, что за шалости Даша даже поругать её не могла как следует. Алиса знала, чем брать, она бежала к рассерженной маме и обнимала её, со словами, «я тебя люблю». И от таких слов и тёплых объятий, все трудности дня уходили прочь. А ресницы всё-таки наши, гладила Даша малышку. Её чёрные ресницы порхали, как крылья бабочки. С каким-то внутренним сожалением вспоминала Даша единственную подругу – белую «змейку». Увидимся ли?

Задумавшись о будущем, Даша опять связалась с нотариальной конторой и написала завещание на Алису. Мало ли что?

Новая работа открыла новые возможности, новые знакомства. Если раньше, в университете или просто на улице, Даша не считала достойным внимания отвечать на комплименты коллег и не только, желавших ближе познакомиться, то теперь… То теперь приходилось делать вид, что она польщена вниманием. Улыбалась.

Лаборатория, куда она устроилась, являлась довольно закрытым учреждением, посторонний с улицы зайти не мог. Но, тем не менее, красивая и миловидная девушка без вредных привычек, привлекала своими царскими манерами, строгими взглядом и недоступными образом. Некоторые коллеги время от времени пытались делать дорогие подарки, от которых гордая и строгая недотрога отказывалась наотрез.

– Даша, я могу тебя с работы подвести, – уже не в первый раз настаивал зашедший по делам из полицейской жандармерии Жан.

Зашёл он как-то к своей родственнице, увидел новенькую лаборантку, и голову ему снесло. Справки навёл, один раз даже до «дома» пешком проводил. Решил, что далековато пешочком, начал на машине поджидать. И всё пытался подобрать «ключик», не к сердцу, так к поясу верности: через подарки, через лесть, через комплименты. Кто бы знал, как Даша уставала от такого назойливого ухажера.

Не раз ведь говорила она ему, что замужем, у неё дочка и точка. Но – нет! Молодой, немного обрюзгший и лысоватый мужчина, будто не слышал её и каждый раз: чуть не каждый день, всё начиналось заново. «Жан, доброе утро» или «Жан, доброго вечера». «Подвести?» – «Нет-нет спасибо». «Цветы?» – «О нет, у меня аллергия». «Духи?» – «Да ты смерти моей хочешь?» А он перед ней на колени и стихи…

Женщины на работе смеялись, что пропал парень. Говорили, что от такого настырного легче отделаться, если дать то, что он просит. Хи-хи. Даша хихикала, что может, её кто подменит? Там-то ниже пояса всё равно разницы нет. «Это для нас, для женщин, каждый раз сюрприз».

– Ладно, сдаюсь. Даша, давай будем друзьями? – присел рядом на лавку молодой низкорослый мужчина, тридцати ему ещё нет, но лишний жирок, говоривший о лишнем достатке и благополучие, уже выпячивался вперёд.

– Друзьями? – подумала наивная девушка, устав за день на работе, ещё и от него. – Ладно, давай. Только смотри, на этом всё! На большее не рассчитывай. Я замужем!

– Давай, друг, я тебя домой подвезу? – улыбнулся Жан.

– Ладно, подвези, – сдалась девушка.

По окончанию рабочей смены она с горестью осознала, что «друг» – ждёт. Машина подъехала к самому крылечку, довольный собой мужчина, уломавший объект, приглашая, открыл дверцу. Села девушка, так и быть. Пообещала ведь.

– Ты куда едешь? – спохватилась Даша, как только новоиспечённый друг свернул в противоположном направлении от её дома.

– Покататься с тобой хочу, – улыбнулся мужчина, как ни в чём не бывало, округлив невинно глазки.

– Жан, у меня ребёнок дома!

– Я няне переработку в двойном размере оплачу, даже в тройном, – пообещал благодетель.

– Нет уж, спасибочки! – заподозрила Даша неладное. – Останови машину!

– Ну ладно! Сейчас поедем, только давай сначала с дикарям заедем и у них колбаски возьмём, а то, пока тебя ждал, проголодался, – голодным взглядом зацепился мужчина за женскую грудь, уже представив её в своих объятиях. Даша попыталась открыть дверь, чтобы припугнуть, что выскочит, но они оказались заблокированными. – Не брыкайся, я на тебя полгода потратил, теперь ты мне должна.

Понятно, из города повёз, чтобы брыкание и криков не было слышно. Решил, что в торговом поселении ящеров она ничего не устроит. Побоится! Да и кто ей после всего поверит, что она не хотела. Она сама села к нему.

– Сиди, я быстро, – зафиксировал довольный собой мужчина ремень, чтобы девушка не расстегнулась и не сбежала от своего «счастья».

Куда там. Когда он выходил из магазинчика с покупками, уставившись на соблазнительные колбаски, Даша уже ждала того на входе. Так, чтоб подлец вообще не заметил обидевшуюся девушку. Подошла она сзади, пока он изучал содержимое бумажного пакета. Задрала на нём потную футболку и, натянув её сзади и накинув на голову. Вот и всё! Увлечённый смакованием сытного вечера, мужчина, так и не увидел, кто на него напал. Пакет он бросил, и девушка спокойно заломила руки ему за спину. Обманутой хотелось большего, хотелось пнуть «друга», но на неё смотрели стоявшие в сторонке молчаливые дикари, вооружённые копьями. Постеснялась она при них ещё и бить Жана. Это ей ещё повезло, что людей с города в вечернее время в их поселение почти не бывает. Так что, грубо, без синяков и кровоподтёков, слегка заехав по жирку, связав отрезанным ремнём безопасности толстячку руки за спиной, аккуратно уложила не состоявшего друга в багажник машины. Испугался любитель колбаски не по-детски. По-детски он только дела в штаны наделал, оставив на аккуратно вымощенной каменной дорожке плохо пахнущее мокрое пятно.

Даша села за руль и уехала в город; вонючий багажник открыла возле любимого парка; до общежития главное недалеко добираться.

Стемнело. Няне Даша заранее позвонила, сообщила что форс-мажор, будет должна. Оставлять «друга» связанным не стала, расслабила верёвки и отошла подальше, проследив, как он покажется из машины.

– Мама, – обняла любимая дочь Дашу, первый раз в жизни так долго отсутствовавшую.

Долго потом Даша не видела так и не удавшегося друга. Через какое-то время он появился, пытаясь выяснить, что тогда произошло? Потому что камеры в машине он сам заранее отключил. И проследить передвижение своей машины он не смог, чтобы увидеть, кто был за рулём. Даша предвидела такое. Поэтому и объехала все злополучные точки контроля. С серьёзным выражением лица проговорила обиженная девушка, что ничего тогда не произошло. Сказав, что пока по малой нужде бегала за магазин, так многообещающий благодетель бесследно пропал со своей машиной. О нет, не бесследно, какая-то вонючая лужа осталась на том месте, где стояла его машина. И всё, больше Даша его не видела, а если и видела, обходил он её стороной.