Лаврушка

Глава 2

– Александра Юрьевна!

Резко подняла голову и ударилась затылком об стол.

– Чего тебе, Бабин? – растирая ушибленное место, снова вернула пятую точку на мягкий стул и подкатила его к столу. Положила упавший степлер на место и вопросительно воззрилась на парня, который продолжал мяться у порога лаборатории, видимо, ожидая особого приглашения. – Бабин, чего тебе?

– Проверьте мою курсовую, Александра Юрьевна, – сделал он несколько шагов к моему столу и положил на его край тонкую стопку листов А4.

– Бабин, – сняла очки и сжала переносицу. Устало вздохнув, закрыла на мгновение глаза. – Твоя курсовая должна прорастать в чашке Петри, а не в слизанной с интернета курсовой.

– Она прорастает, – пробубнил парень, выпучив глаза.

– Да? Ну-ка, покажи, что там у тебя прорастает?

– Ну-у, – возвел он глаза к потолку, словно ища там подсказки. Типичный студент с бесконечным ворохом хвостов. – Там это…

–Активнее, Бабин. Шевели извилиной. Что у тебя прорастает?

– Прыщи у него прорастают, – ворвалась в кабинет Кристина. – Да, Бабин?

Шлейф приторно сладких духов промчался по кабинету вслед за девушкой и застрял в горле комком липкой ваты. В срочном порядке захотелось открыть окно и высунуться из него по пояс, чтобы вспомнить, чем пахнет чистый ничем не подслащенный городской смог.

– Так, Бабин, – всунула бумаги ему обратно в руки. – Копипаст ты освоил. Теперь попробуй вспомнить, в какой степи находится твоя лабораторная, а потом приходи.

– Ну, Александра Юрьевна! – загнусавил парень, нехотя собирая свои бумажки. – Я всю ночь не спал – готовился.

– Сомневаюсь, что твоя бессонница была связана с подготовкой курсовой, – бросила многозначительный взгляд на его руки. – След от джойстика от игровой приставки еще не остыл, Бабин.

– Прям-таки, от джойстика, ага, – съехидничала Кристина, когда парень покинул кабинет.

– Не лупить же ему в лоб про рукоблудие в свете монитора компьютера? – откинулась на спинку стула и начала слегка раскачиваться. Хотя, стул был настолько жестким, что со стороны казалось, что я к нему пришита и пытаюсь саму себя отодрать.

– Думаю, вы бы нашли в этой теме общие… жесты, – двусмысленно пошутила Кристина, в очередной раз намекая на то, что я единственная из нашего НИИ, кто не обременен отношениями.

– Крис, – философски выдохнула я. – Я отдана науке. Целиком и полностью.

– Лучше бы отдалась крепкому мужскому телу, а не науке, – цокнула она. – Ты, вообще, кому-нибудь отдаешься? Хоть иногда?

– Естественно, – обижено закатила глаза. – Каждый вечер. Дивану. Знала бы ты, что я на нем вытворяю. И сидя, и лежа, и даже иногда стоя. Ух! Аж, дух захватывает!

– Саш, тебе уже тридцать два года…

– Двадцать семь, – поправила я ее.

– Еще немного и к тебе начнут магнититься коты.

– Максимум, что мне грозит от котов, это удар статическим электричеством. Но и его можно назвать приятным, – держала я оборону.

– Да у нас Форсаж быстрее сбежит из лаборатории, чем ты добежишь до загса, – кивнула Крис в сторону аквариума, в котором у нас жила улитка ахатина, основное развлечение которого было – прилипнуть к стеклу и с плюхом упасть в ванночку с водой.

В некотором роде я ему завидовала: мне бы такую беззаботную жизнь, в которой прижатое сейчас к стулу место, не находится постоянно в мыле и не подгорает каждый раз, когда звонит зав.лабораторией с просьбой взять под крыло еще одного студентика, который не отличает пробирку от колбы и не пытается пожарить яйцо в чашке Петри.

– Мне нравится то, чем я занимаюсь, – сложила руки на столе и уронила на них голову, которая уже начинала кружиться от приторного запаха духов Крис. – Ты сегодня в чан с духами опять упала?

– Опять переборщила? – скуксилась она.

– У меня во рту распустились цветы.

– Черт! – прошипела девушка и обошла стол. Подошла к окну и открыла его нараспашку, впуская летнюю свежесть. – И всё-таки, Саш, – хитро начала она.

– Мне уже не нравится этот разговор, – пробубнила, не поднимая головы.

– Давай, в эти выходные мотнемся с девчонками в клуб. Наташка недавно рассталась со своим. Ей нужно развеяться, заодно и тебе кого-нибудь подыщем.

– Кого?

– Прокладку между диваном и тобой, блин! Исаева, не тупи! Тебе уже сорок восемь.

– Двадцать семь, – рефлекторно поправляю ее.

– Тем более! Пока еще можешь смазывать рельсы, а не сыпать песок на дорожки, нужно давить газ в пол и отрываться до смущения чертей в Аду.

– Я подумаю, – нехотя ответила я и оторвала голову от рук. – Разложу сегодня вечером крошки, застрявшие в тайниках дивана, и погадаю на суженого.

– И расширенного тоже, – съёрничала Крис. – В жизни все нужно попробовать.

– Я, пожалуй, останусь дома.

– Я пошутила. И только попробуй отказаться, – пригрозила она мне пальцем.

– Угу, – кивнула ей, отвлекаясь на работу.

Вернула очки на переносицу и снова погрузилась в таблицы и графики лабораторных работ студентов.

Для того, чтобы меня перестали пристраивать замуж коллеги, можно было бы призвать Лаврушку. Но мы с ним договорились только на то, что он будет моим женихом исключительно перед моими родителями, а не перед каждым чихнувшим на мой безымянный неокольцованный палец.

И, если родители больше не докучают меня вопросами замужества, то от коллег спасу нет.

А обратиться к Лаврову, чтобы он послужил оберегом еще и от назойливых коллег, для меня значило, размашисто расписаться в том, что я неудачница, которую к сорока годам убьет статическим электричеством, когда я поглажу с утра будущую армию своих котов.