Лазурная глубина

- Мари, садись, - Рен отодвинул перед ней стул.

Марисса села и настороженно переводила взгляд с одного мужчины на другого, пытаясь понять, что они все же затеяли.

- Подписывай, - Ден пододвинул к ней кипу листов.

- Что это? - Мари замялась.

- Марисса, просто подпиши и все. Без вопросов. Так надо, - с интонацией, не допускающей развитие дискуссии на эту тему, давил на нее Рен.

- Мари, не бойся, это не смертный приговор, - доброжелательно улыбаясь, шутливым тоном подбодрил ее Лан.

- Марусик, - Ринар настаивал, - я тебе потом все объясню. Обещаю. Сейчас нет времени. Подпиши.

"И в самом деле? Чем мне это все грозит?" - подумала девушка. - "Денег своих у меня все равно нет. Жизнь и так постоянно висит на волоске. Терять, собственно говоря, нечего".

Она трогательно вздохнула и принялась выполнять требуемое. Покончив с документами, мужчины выдворили ее из палаты, посоветовав отдохнуть. Совещание у Ринара затянулось до позднего вечера. К уже имеющейся компании присоединились Кондор, Тушкан и Рамиль.

Марисса же не знала, чем заняться от скуки. В голове стучала не дающая ей покоя мысль: "И все-таки тебя используют, как последнюю лярву". Чтобы избавиться от охватившего ее тягостного ощущения, она послала охранника за бутылкой вина, шоколадом и сигаретами, придумав, в конце концов, как скоротать время.

- Ты чего здесь устроила, засранка? - грозно загремел на нее Руслан, заглянувший в палату.

Там стоял дым коромыслом, а на кровати в позе йога сидела захмелевшая ухмыляющаяся девушка.

- Рус, не шуми, - несчастным голосочком захныкала Мари, решив подавить на жалость. - Рен меня выставил из своих апартаментов за ненадобностью. Никому я не нужна. Никто меня не любит, никто не уважает, пойду я на болото, наемся жабонят... - пропела пьяненько она.

- Ладно, не плачь, горемычная, - сдался Руслан, умиленный таким ребячеством, - пойдем ко мне в ординаторскую. А то заливать в одну харю...

- Знаю, знаю. Первый признак алкоголизма, - оживилась девушка и бодренько поспешила за своим другом-врачом.

За ними прицепом последовали бодигарды Мари.

Когда из палаты Рена все разошлись, он схватил телефон и набрал Мариссу. Она не отвечала. Не сбрасывая вызов, Рен вышел в коридор. Охранников его жены не было нигде видно. Из приоткрытой двери одиноко и жалобно пищал ее позабытый мобильный.

- Ну и где все? - строго спросил он телохранителей, дежуривших у его дверей.

- Она с главврачом куда-то ушла, а ребята - за ними, как положено, - отрапортовал один из них.

Ринар направился на поиски исчезнувшей из-под носа девушки. На этаже было тихо. В выходные дни большинство больных разъезжались по домам. В клинике оставались только тяжелые, которым было необходимо постоянное наблюдение медперсонала с предписанием строго постельного режима.

Время было позднее, и все пациенты давно спали. Рен быстро нашел пропажу: Мари сидела в кабинете Руслана и заливисто смеялась над его шутками. Тот увлечено о чем-то повествовал, прерывая свой рассказ взрывами хохота. Перед ними стояла практически опустевшая бутылка текилы, в пепельнице дымились сигары. Оба были уже сильно пьяны и не замечали облокотившегося о косяк Ринара.

- Примете меня в свою компанию? - прервал он их беседу.

- Давай, присоединяйся, - милостиво разрешил Руслан, - только пить тебе еще рано. Хотя, ладно. Возьми пиво в холодильнике. Только без фанатизма.

- Ты когда меня выпустишь? - деловито осведомился Рен, подсевший с банкой пива к ним за стол.

- В понедельник обследование проведу. Если осложнений не обнаружу - катись отсюда на все четыре стороны. А то эти ваши качки у дверей весь персонал напрягают, и вопросы лишние у пациентов, опять же. Да и шуму от вас, - заворчал доктор.

- Ясненько. Ты чего тут Марусику за сказки рассказывал?

- Да я про интернатуру. Помнишь, как вы с Ланом ко мне пришли обсудить вопрос насчет того, чтобы здание выкупить под свою клинику. Надели белые халаты, чтобы походить, посмотреть все. А Алана одна симпотная больная за врача приняла и стала клинья к нему подбивать. Он тогда молодец, не растерялся. Предложил пройти в кабинет для осмотра...

Дальше последовало красочное описание интимных забав Никольского, так эффектно преподнесенное, что Мари с Реном переглянулись. Поняв, что Ринар думает о том же, о чем и она, Марисса звонко рассмеялась.

У Руса зазвонил мобильный.

- Ладно, Рен, Мари. Меня жена дома заждалась. Уже наезжать начинает. Я поехал. А вы тут дальше без меня развлекайтесь.

- Рус, дай ключи от процедурной, а то мы тут своими развлечениями тебе всех клиентов на уши поставим.

Руслан расхохотался и протянул ключ.

- Этажом выше. Знаешь. Только смотри, сильно не напрягайся.

- Ждите нас рядом с палатами, - приказал Ринар охране и повел Мариссу на следующий этаж.

Они зашли в процедурную. Мари огляделась: обычная обстановка. Ширма, кушетка, шкафчики, стол, за который тут же уселся Ринар и со своей самой обалденной улыбкой смотрел на нее.

- Ну, что, больная? С чего начнем? Пожалуй, с осмотра? - предложил он игру.

- А почему это я - больная? - тут же решила поменять правила в свою пользу девушка.

- Опять со старшими споришь? Вот от этого и будем лечить. Раздевайся.

Поняв, что шансов перетянуть одеяло на себя у нее нет, Мари послушно стряхнула с ног шлепанцы и стянула цветастый сарафан в стиле кантри через голову, оставшись в одних лишь маленьких трусиках.

- Дальше, - Рен не сводил с нее глаз, в которых уже полыхало пламя страсти.

Марисса медленно стянула трусики и выпрямилась перед ним полностью обнаженная, сцепив руки за спиной. Какое-то время он рассматривал тело девушки, застывшее перед ним мраморной статуей с нежной гладкой, как у ребенка кожей. Высокие крепкие грудки с затвердевшими розовыми сосками так и манили прикоснуться к ним. Длинные стройные ножки с маленькими аккуратными ступнями, хрупкие плечики, тонкая талия и округлые бедра, плавные линии которых придавали женственность ее худенькой фигурке.

Мужчина встал и подошел к ней, провел пальцами по шее, ключице, легко коснулся грудей, обвел впадинку пупка, скользнул по бедрам и сзади по попке, привлекая ее к своему телу. Мари застонала, обвив руками его шею, и погрузилась в волшебство поцелуя. Рен тоже издал глухой стон и крепко стиснул ее ягодицы, с силой прижимая бедра девушки к себе.

Когда жадных горячих поцелуев стало недостаточно, Мари торопливо сняла футболку с Ринара, обнажая его тренированное тело, и на мгновение замерла, задержав взгляд на свежих шрамах.

- Уже все нормально. Не дергайся, - Рен подхватил ее на руки и понес на кушетку.

- Сегодня попробуем что-нибудь новенькое, - пообещал он, - но позже...

Он сел и прислонился спиной к стене, расположив Мари сверху. Покрыл поцелуями все ее тело, нежно прикасаясь языком к розовым кончикам груди. Его руки тем временем исследовали плавный изгиб бедер, шелковистую поверхность плоского живота. Она чуть приподнялась на коленях, давая ему возможность расстегнуть джинсы, а затем снова ловя его губы. Ринар прижал жену к себе и покрывал ее шею и плечи жаркими поцелуями. Руками он мял груди девушки, страстно сжимая их и пощипывая твёрдые соски пaльцaми. Низ ее живота потяжелел и заныл, в сосках возникло покалывание.

Рен скользнул ладонью между ног Мариссы.

- Ты уже вся мокренькая, - довольно заметил он.

Марисса вздрогнула. Из коридора донеслись какие-то странные звуки, похожие на хлопки.

- Что это? - она замерла.

Лицо Ринара мгновенно превратилось в ледяную маску, а глаза в узкие хищные щелочки.

- Одевайся, быстро, - он столкнул девушку с себя резким движением и стал натягивать футболку.

Марисса последовала его примеру, поспешно напяливая сарафан и трусики, всовывая ноги в шлепки. Ринар подошел к одному из шкафчиков и, быстро осмотрев его содержимое, вынул скальпель, сталь которого опасно блеснула в свете люминицентной лампы. Он схватил Мари за руку и толкнул за шкаф.

- Стой тут и не шевелись. Ни звука, - он отдавал команды четко, сухо, таким тоном, что не возникало даже мысли не послушаться.

Глава 10.

Девушка затаилась. Рен выключил свет и встал у двери. Тянулись мгновения. Кто-то дергал дверную ручку. Затем дверь приоткрылась, и в проеме показались руки, сжимавшие пистолет. Рен даже не шелохнулся до тех пор, пока человек не зашел в процедурную.

Ринар двигался стремительно. Одним ловким ударом он выбил оружие и осуществил захват. Короткий предсмертный всхлип и жуткое бульканье. Человек падал, подняв руки к горлу. Раздался глухой удар тела об пол.

Тут же в помещение влетел еще один мужик. Ринар набросился на него сбоку, успевая уклониться от выстрелов. Опять тихие хлопки и звон разбитого стекла. "Глушители", - осенило Мариссу. Пистолет второго мужика упал к ее ногам, а он сам уже лежал на полу. В свете, проникающем через дверной проем из коридора, было видно его распоротое брюхо с серыми змеями вываливающихся кишок. На Мари накатила дурнота. Но купаться в захлестнувшем ее ужасе Мариссе не дал Рен, выдергивая ее из укрытия и увлекая за собой. Девушка поскользнулась в луже крови, но сильная уверенная рука мужчины не позволила ей упасть.

- Держись за мной, - он осторожно продвигался вдоль стены к лестнице, ведущей на верхние этажи, неслышным шагом хищника.

Ринар держал ПМ, второй он сунул в похолодевшие ладони девушки.

- Стой здесь, - короткая команда, и Рен нырнул в дверь, ведущую на лестничную клетку.

Мари высунула голову, как всегда, не в силах перебороть любопытство. Адреналин и бойцовский дух вытесняли страх. Ринар стрелял в поднимавшихся по ступеням людей.

- Рен, сзади, - крикнула девушка, немного поздно заметив прыгающего на ее мужа с верхнего пролета двухметрового амбала.

"Нападающие в форме спецподразделений", - успел отметить мозг Мари, заработавший в авральном режиме. Ее большой палец автоматическим, отточенным движением снял пистолет с предохранителя.

Она подняла ПМ, но так и замерла, не решаясь пустить его в ход. Рен дрался с тремя противниками: одним, набросившимся на него сверху и двумя выжившими, поднявшимися снизу. Драка была быстрой и оттого особенно жестокой.

Марисса невольно залюбовалась мужем. Она стояла и пожирала его глазами. Грациозен, как тигр, и неумолим, как выпущенная из ствола пуля. И так же смертельно опасен. Она с упоением следила за его профессиональными молниеносными движениями, настолько ловкими и отточенными до совершенства, что они вызывали восхищение. Мощь наносимых им ударов, беспощадность и изящество хищного зверя в жестокой бескомпромиссной схватке. Все его натренированное гибкое тело само было оружием, несущим неизбежную смерть. Звуки могучих кулаков, врезающихся в плоть, хруст сломанных костей и шейных позвонков, шипение последнего посмевшего напасть на Тайгера мужика, задыхающегося под его ногой. Три трупа в смертельной неподвижности распростерлись на площадке.

- Сколько же их? - подумала Марисса вслух.

- У тебя есть желание выяснить? - ехидно спросил обернувшийся к ней Ринар.

Мари покачала головой. Она наклонилась и обшарила карманы одного из мертвых на предмет наличия патронов. Рен поступил так же. Запасшись боеприпасами, он потянул девушку за собой по лестнице вверх, по дороге поясняя:

- Внизу нас, скорее всего, ждут. Нужно забраться на крышу, а оттуда по пожарной лестнице спуститься на улицу. Высоты не боишься?

- А это сейчас имеет значение?

- Нет, - Рен уже звонил Кондору, обрисовывая ситуацию.

Снизу послышался тяжелый топот множества ног.

- Погоня, - выдохнула на ходу Марисса.

- Слышу, - Рен даже не обернулся.

Сбив выстрелом замок и откинув дверцу люка, он указал Мари приглашающим жестом на железную стремянку. Она, не медля, полезла на крышу, Рен поднимался следом. Захлопнув крышку люка, он огляделся по сторонам в поиске, чем бы можно было задвинуть ее сверху. На другом конце крыши показались темные фигуры на фоне звездного ночного неба. Ринар ухватил Мари за запястье, и они помчались искать укрытие.

Заняв позицию между высоким бортиком крыши и кирпичной кубической надстройкой над шахтой лифта, они обеспечили себе место для предстоящего поля боя, способное выдержать любую атаку, которая не заставила себя ждать. Марисса держала оборону с одной стороны прохода, Ринар - с другой. Свистели пули, выбивая осколки из кирпичей и бетона.

- Как меня все это достало уже, - прорычала себе под нос Марисса.

Ринар рассмеялся. Он, похоже, находил какое-то извращенное удовольствие в пылу битвы, ценой исхода которой могли стать их жизни. Наступило затишье.

- Сейчас переговоры начнут, - прошептал Рен. - Кажется, я им живой нужен. Иначе бы какой-нибудь фугас киданули.

Марисса только икнула, округлив глаза.

- Тайгер, жену пожалей, - прозвучал голос в тишине. - Бросай волыну.

"Рен угадал, пытаются сторговаться", - Марисса вся обратилась в слух.

- Выходи с поднятыми руками. Девчонку отпустим. Слово даю. А так - оба подохните. Патронов надолго у тебя не хватит. Ты это и сам понимать должен.

- Рен, что они с тобой сделают? - пискнула Марисса.

- Не знаю. И проверять не собираюсь, - ответил ей Рен. - Скоро наши прибудут. Надо время тянуть. Главное не подставляйся, - добавил он неожиданно севшим голосом, бросая через плечо на нее обеспокоенный взгляд, в котором сквозила боль. И... чувство вины? Сознавая, что проиграл и давно пора выкидывать белый флаг, Ринар не был приучен сдаваться, он не знал, что такое капитуляция.

Неприятельский огонь обрушился на них с новой силой. Мари поймала себя на том, что ощущает себя так, как будто попала в кадр малобюджетного голливудского боевика. Она словно смотрела со стороны: маленькая тоненькая фигурка рыжеволосой девушки в ярком цветастом платье и крупный сильный мужчина, отчаянно отбивающиеся от группы захвата в черных масках и бронежилетах в униформе спецназа.

Патроны быстро заканчивались, надежда на скорую помощь и благополучный исход сражения таяла, как прошлогодний снег.

- У тебя маслины остались? - услышала она из-за спины.

Марисса пошарила в карманах и вытащила последнюю обойму.

- Это все, - еле слышно выдавила она, удержав нервный всхлип.

Ринар посмотрел на девушку пристальным пронзительным взглядом, на что-то решаясь.

- Все. Я сдаюсь. Выхожу, - выкрикнул он и бросил оружие на бетонную поверхность крыши далеко в сторону противника.

Выстрелы стихли. Рен поднялся с колен и вышел с поднятыми руками. Мари последовала за ним, тоже отбросив ставший бесполезным пистолет. Она застыла, остекленевшими глазами наблюдая, как их окружают люди с автоматами. Ринар стоял под двумя направленными на него стволами. Оцепеневший, со стиснутыми зубами. Еще двое силовиков схватили Мариссу за предплечья и оттащили в сторону. Остальные стояли чуть поодаль. Их было шестеро. Вперед вышел человек, одетый в джинсы и рубашку с коротким рукавом.

- Ну, что, Тайгер? Конец игры? - резюмировал он. - Жаль, что шлепнуть тебя не могу, падлу. - Он изо всех сил ударил Рена в живот.

Тот не издал ни звука, лишь чуть нагнувшись вперед, ловил ртом воздух. Раздался пронзительный вопль Мариссы. От осознания того, что этот тип в гражданке, вероятно, главный в группе, ударил Ринара прямо в место недавних ранений, Мари пришла в ярость.

- Сучья морда, - завизжала она, смертельно бледная, с мечущими молнии зелеными глазами.

Далее последовал набор таких выражений описательного характера относительно личности типа, рискнувшего поднять лапу на ее мужа, что у всех присутствовавших возник один общий вопрос: "Где и каким образом эта юная особа успела обзавестись таким лексиконом, которому бы обзавидовался самый прожженный уркаган".

Оскорбленный до глубины души начальник подскочил к девушке и ударил ее наотмашь по лицу. Голова Мариссы запрокинулась. Она тряхнула волосами и злобно улыбнулась, слизнув кровь с разбитой губы.

- Ну, все, мразь. Трындец тебе, - и хлестко зарядила ему с ноги в пах.

Не дожидаясь реакции вцепившихся в ее руки мужиков, она извернулась и пнула одного из них под колено и когда тот, обалдевший от такого наглого сопротивления мелкой пигалицы, ослабил хватку, девушка выдернула свою руку и впилась ногтями в лицо другого державшего ее бойца.

Он взвыл от боли и хотел было ударить ее в живот, но был сражен метким выстрелом в голову. Рен воспользовался всеобщим замешательством и отвлеченным на Мариссу вниманием силовиков. С изумительной быстротой, мгновенно разоружив, он уложил людей, державших его на мушке. Все происходило молниеносно, в течение нескольких секунд. Не успевшие среагировать, оставшиеся на ногах спецназовцы, ошалевшие от такой неожиданной стремительной смены событий, сами оказались под прицелом автомата. Не дожидаясь распоряжения, они побросали свое оружие и подняли руки.

Мари, не теряя времени понапрасну, схватила валяющейся у ее ног автомат и нацелила его на главаря отряда.

- С предохранителя сними, - посоветовал ей Рен.

Начальник уже пришел в себя и попытался подняться, но получил пулю в колено.

- Это тебе за Рена, - оповестила его Марисса.

Мужик скорчился на крыше. Подождав, когда тот немного отойдет, девушка всадила следующую пулю в его второе колено.

- А это за меня. Ненавижу, когда по лицу бьют, - объяснила она.

- Котена, завязывай, - приказал Ринар.

- Вечно ты весь кайф обломаешь, - недовольно пробурчала Мари, но подчинилась.

На крыше показался Кондор со своими людьми.

- Очень вовремя, - злобно процедил Рен вместо приветствия.

- Развлекаетесь? - как ни в чем не бывало, спросил подошедший Тимур, не обращая внимания на недовольство Ринара.

Он указал кивком головы на мужика с простреленными коленями, державшегося за пах.

- Это Маруська озверела, - хохотнул Рен. - Надо бы валить отсюда.

- Пленных не берем? - уточнил Тимур.

- Не берем, - согласился Ринар и выстрелил главному в голову.

Хладнокровно расстреляв всю группу захвата, они спустились вниз, и вышли из здания через черный ход. Разместившись в джипах, двинулись в направлении окраины города. По дороге Рен и Тимур планировали ход дальнейших действий. Было решено временно залечь на дно, пока не проясниться, что против них имеют госслужбы, и на кой ляд им понадобился господин Шахразирбаров.

Достигнув пригорода, машина остановилась, Рен вышел и распахнул дверцу со стороны Мари.

- Поедешь на Лесную поляну, соберешь ее вещи. Пришлешь с Рамилем, - отдал он последние распоряжение Тимуру.

В одном из темных переулков Ринар подошел к старенькому видавшему виды автомобилю.

- Забирайся, - обратился он к девушке.

Ничего не понимающая Марисса решила отложить пока вопросы, коих у нее набралось немеряно. "Итак, все слишком сложно", - подумала она, в очередной раз, откладывая свой допрос с пристрастием, которому давно собиралась подвергнуть мужа.

Глава 11.

Под утро Ринар и Марисса достигли небольшой деревеньки и въехали во двор одного из обветшалых деревенских домишек. Рен нашел в бардачке ключи.

- Заходи, - пригласил он Мари, распахнув перед ней дверь, а сам пошел вынимать из багажника пакеты с едой, купленной по дороге в одном из круглосуточных магазинов.

Марисса нашла довольно приличное эмалированное ведро и вышла набрать воды к замеченному ей перед избой колодцу. Смывая кровь с лица, она раздумывала о том, что, пожалуй, их положение становиться только хуже день ото дня, и, по всей вероятности, добром все это не кончиться.

- Иди, поешь, - позвал ее Рен.

Она села на пыльный стул и посмотрела ему в глаза.

- Что дальше?

Он не ответил.

- Рен?

- Ешь, Котен. Пустой желудок не облегчит сложившихся обстоятельств и проблем не решит.

Мари принялась без особого желания жевать бутерброд, совсем не чувствуя вкуса. Ринар распечатал бутылку водки. Мари невольно улыбнулась: первый раз она увидела, как он пьет водку, обычно предпочитая более благородные напитки. Девушка сполоснула найденные в шкафчике стаканы и открыла банку с огурцами.

- Напьемся? - с воодушевлением предложила она.

Ринар печально усмехнулся.

- Давай. Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет.

- Ага, - поддержала его Марисса. - Курить вредно, пить противно, а умирать здоровым - жалко.

- Мари, с тобой все будет в порядке, - пообещал ей Рен.

Он снял с руки браслет, с которым практически никогда не расставался. Тот самый, на который она обратила внимание еще при первой их встрече: состоящий из небольших пластин с непонятным узором и какими-то странными подвесками. Ринар одел его на руку девушке, обернув в два раза на ее тонком запястье.

- Никогда не снимай его. Это непростое украшение. Не вздумай потерять. Если со мной что-то случиться - отдашь его Лану. Поняла?

Марисса кивнула, перебралась к нему на колени, обхватив ногами за талию, и заглянула в его уставшие глаза.

- Рен, обещай мне, что не позволишь себя убить, - попросила она.

- Опять ты за свое, - заворчал мужчина. - Ты хотя бы понимаешь, что требуешь от меня невозможного?

- Ну, почему, Рен? Почему ты не можешь остановиться, бросить все? Неужели тебе не хватает того, что ты уже имеешь? У тебя же много денег. Давай уедем. Далеко. Заграницу. Купим какой-нибудь маленький домик. Я тебе детей нарожаю. Мы будем гулять с ними в парке, катать на каруселях. А по выходным я буду печь вам пирожки и разные сладости.

- Котена, - прошептал Ринар ей на ушко и уткнулся носом в ее волосы, - ты не знаешь, о чем просишь. Тебе не понять. Стоит один раз уступить - и все, тебя вышвырнут на обочину. Это волчий мир и волчьи законы. Дашь откусить палец - всю руку отхватят. Целиком захавают и не подавятся. К тому же, уже слишком много людей замешаны во всем этом. Они доверили мне свои жизни, свои судьбы. Я не могу просто так вот взять и соскочить.

- Да плевать я на всех хотела, - вспыхнула Марисса.

Ринар закрыл ей рот поцелуем, обдавая ее своим жарким дыханием. Его глаза потемнели от страсти. Они пылко целовались, крепко сжимая друг друга в объятиях. Девушка, утопая в своем безудержном желании, забыла про разбитую губу и обо всем на свете, утратив чувство реальности, не ощущая ничего кроме наслаждения, которое он ей доставлял. Она таяла под его жадными поцелуями. Тело ее напряглось и выгнулось дугой. По бедрам моментально пробежали приятные волны, в промежности возникло сладкое томление.

- Мари, - Рен оторвался от губ девушки и чуть отстранился.

Обеими руками он взял ее за голову, утопив пальцы в шелковых волнах ее волос, и отклонил ее назад, чтобы видеть лицо.

- Я хочу тебя всю. Всю.

Он отнес ее на кровать и жадно набросился, стаскивая с нее одежду, обнажая нежную покорную плоть. Срывая одежду с себя, он покрывал горячими поцелуями каждый сантиметр ее кожи, жестко, жестоко, оставляя следы.

Марисса не противилась. Она была даже рада этой боли телесной, вытесняющей боль души. Она растворялась в его сильных руках, блуждающих по ее разгоряченному, откликающемуся на его прикосновения телу. Грубо ворвавшись в ее лоно, Рен пронзал ее глубокими, сильными толчками, двигаясь резко и мощно.

В его грубости она находила нежность, стонала и извивалась, отдавая себя всю до последней капли крови и плоти, каждой клеточкой своего существа сливаясь с ним, поглощая его. Она стремилась принадлежать ему всем своим естеством так полно, насколько это только возможно.

Он развернул ее и поставил на колени. Марисса застонала от наслаждения, ощущая, как его пальцы нырнули в ее влажную глубину спереди. Она не сдержала протестующего крика, когда почувствовала, как его огромный орган проникает туда, куда она меньше всего ожидала, распирая и заполняя всё внутри. Девушка почувствовала, как горячая боль пронзает все тело. Его пальцы ласкают ее грубо и нежно, сладко и жгуче... Настойчиво, жестко, неумолимо, нестерпимо...

Все ее ощущения сфокусировались на нем, ритмично снующем в ее теле, горячем и твердом. С каждым новым толчком ее уносило все дальше и дальше. Боль сменилась приятными волнами. Ее тело больше не принадлежало ей, кто-то другой властвовал над ним, над ее болью и ее счастьем.

Она была его и только его. Вся, и все было в его власти. Тело начало содрогаться, охваченное пароксизмом острых ощущений. У Мариссы перехватило дух. Шквал неземного наслаждения поглотил ее.

Находясь в состоянии какой-то блаженной эйфории, она кончала и кончала под неослабевающем ритмом его глубоких и сильных движений, под натиском его разгоряченной плоти. Охрипнув от криков, Марисса могла лишь жалобно стонать, истекая соками любви, но, все еще, не насытившись таким желанным для нее мужчиной. Такого яркого и сильного наслаждения она ещё никогда не испытывала. Чувствуя, как девушка бьётся под ним в сладких судорогах оргазма, Рен еще больше неистовствовал.

Ранним утром следующего дня Ринар разбудил Мариссу:

- Вставай. Быстрее одевайся.

Сам, уже полностью одетый, он нарезал бутерброды. Девушка пошевелилась и подняла голову с подушки, хлопая осоловевшими глазами. Все тело ломило, между ног мучительно саднило. Жутко болела разбитая накануне губа. Мари поморщилась и поплелась во двор. Двигаться не хотелось, но организм выдвигал свои требования.

Она с аппетитом поела, удивляясь самой себе. Девушка стояла у грязного окна и смотрела на Ринара, который встречал на дороге у забора два внедорожника. Он жестом позвал ее наружу. Мари вышла на улицу и подошла к машинам. На одной из них приехали Тимур и Рамиль. В другой сидели незнакомые ей мужчины пугающего вида с диковатыми черными глазами, похожие на горцев или маджахетов. И тех и других она живьем никогда не видела, но представляла именно так. Рен вынул из машины Кондора объемную сумку и бросил ее в багажник того внедорожника, на котором приехали незнакомые ей люди.

- Это твои вещи, - объяснил он Мариссе, - поедешь с ними.

Затаив дыхание, Мари смотрела на него с непониманием и отчаянием.

- Зачем? - только и смогла вымолвить она.

- Я так хочу, - последовал короткий безаппеляционный ответ.

- Рен, - не веря в происходящее, выговорила совсем растерявшаяся Мари, с трудом подбирая слова, подняв к нему молящие глаза. - Ты не можешь так со мной поступать.

- Могу, - он сделал знак горцам.

Стало ясно, что это его решение окончательное и обжалованию не подлежит.

Двое из незнакомцев схватили упирающуюся, пытающуюся убежать Мариссу и запихнули в свою машину. Мари, которой негодование вернуло ясность мысли, протестовала, как могла. Она визжала и царапалась, извиваясь в бесплодных попытках освободиться из сильных рук здоровых мужиков. Все без толку. Она была помещена на заднее сидение машины и зажата с двух сторон мужчинами. Автомобиль тронулся с места. В зеркало заднего вида она заметила, как в противоположную сторону отъезжает кроссовер, увозящий Тимура, Рамиля и ее мужа.

Глава 12.

За окном внедорожника мелькали леса, поля, населенные пункты. Прорыдав полдня, Марисса начала понимать, что означало поведение Ринара в предыдущие сутки. Он с ней прощался. Осознавая, что обречен, Рен принял решение отослать ее подальше - туда, где до нее не смогут добраться его враги. "С тобой все будет в порядке", - сказал он. "А с ним?" - Мари опять захлебнулась рыданиями. "Почему он такой? Такой ненормальный. Ему проще умереть, чем признать поражение. Он не сдастся, не уступит. Будет бороться до последнего. Даже ценой своей жизни", - она терла покрасневшие глаза, тщетно пытаясь успокоиться. Но слезы все равно текли непрерывным потоком, хотя лицо уже совсем опухло, а глаза превратились в узкие щелочки.

- Пустите меня. Пустите, - на стоянке Марисса опять принялась вырываться и биться в истерике. - Я хочу к нему. Я хочу быть рядом с ним.

- Успокойся, девочка, - увещевал ее пожилой мужчина на ломанном русском. - Ты ему только мешать будешь. Понимаешь, Ринару без тебя проще станет. Он не будет беспокоиться за твою жизнь. А потом, когда все закончиться, он приедет за тобой.

- Ага, - Мари упрямо шмыгнула носом, чувствуя, как уходят последние силы, и как душу заливает мучительная горечь.

А затем добавила в своем стиле:

- Заветных три желания

Исполнит мудрый Гудвин

И Элли возвратится

С Тотошкою домой.

Обдумав слова мужчины, Марисса вынуждена была признать, что он прав. Теперь она лишь тихонько всхлипывала, а потом и вовсе затихла, ощущая пустоту в душе и бесконечную усталость. Ехали они очень долго. Мари, грустная и молчаливая, вела себя подобно сомнамбуле: машинально принимала пищу, заставляла себя двигаться, чтобы размять затекшее от неподвижности тело во время коротких остановок у придорожных кафе или магазинчиков. "Они ни разу не остановились в гостинице", - заметила для себя девушка. - "Как будто торопятся. И вообще ведут себя как-то нервозно. Опасаются преследования? Неужели я такая ценная личность, что за мной погоняться к черту на кулички?"

Внедорожник миновал границу южной республики. Ее сопровождающие хорошо подготовились, и с проездом проблем не возникло. Петляя по горным дорогам, они приехали в небольшой аул. Мариссу привели в одну из хижин, где ее встретил высокий седой старик и полная пожилая женщина.

- Это - Рахим. Он был близким другом отца Ринара. А это - его жена Зарина. - Представил их Мари тот мужчина, что утешал ее в машине. - Ты будешь жить у них.

Марисса безразлично пожала плечами. На нее обрушилась полнейшая всепоглощающая апатия, сменившая бешеный гнев, вызванный поступком Ринара, и глубокая печаль от осознания собственного беспомощного состояния, бессилия и невозможности что-либо предпринять. Девушка прошла в отведенную ей комнату, легла на узкое ложе и окаменела, заледенела, онемела. Ее бесстрастный взгляд был устремлен в одну точку.

Двум дочерям Зарины, шустрым и веселым девушкам, постепенно удалось вовлечь Мари в жизнь поселения, отвлекая ее от скорбных раздумий. Все началось с того, когда они привели Мариссу, находящуюся в предкоматозном состоянии, в хлев. Несмотря на языковой барьер, Мари быстро сообразила, что от нее требуется, и пришла в ужас.

- Нет. Никогда. Ни за что, - она, отчаянно жестикулируя, пыталась объяснить "аборигенкам", что в жизни не подойдет к этой, на первый взгляд, мирной скотине, а на самом деле явно враждебно к ней, Мариссе, настроенной.

К тому же, с какой стороны не подкрадывайся, а это подозрительное животное так и норовило повернуться к ней тылом, нервно постукивая копытом. "В лобешник метит, зараза", - догадалась Мари. - "И ведь стволом не напугаешь тупое создание". А девчушки покатывались со смеху, потешаясь над растерянной напуганной гостьей. Пришла Зарина и пресекла сее безобразие в корне. Под ее чутким руководством Марисса все же научилась доить козу, печь лепешки в очаге и так же выполнять другую повседневную работу, которой были заняты целыми днями местные женщины. "Надо не забыть поблагодарить Ринара за курорт", - вздыхала Мари, разглядывая свои огрубевшие руки с обломанными ногтями, уже давно позабывшими о такой роскоши цивилизации, как маникюр. Она никогда не жаловалась и не протестовала, не желая быть нахлебницей, говоря с улыбкой "у нищих прислуги нет".

Бытовая рутина помогала избавиться от тоски, а общество сверстниц - от ощущения одиночества и брошенности. Ей даже доставляло удовольствие изучение местных обычаев и языка. Окружающие ее люди были беззлобны и приветливы, и девушка чувствовала себя вполне комфортно.

Однажды Рахим застал Мари за разглядыванием охотничьих ружей, висящих на стене его дома. Она пробегала по ним пальцами, поглаживала резные приклады.

- Нравятся? - поинтересовался старик.

- Да, очень, - Марисса восхищенно улыбалась, - Такие красивые.

- Пользоваться умеешь? - Мари кивнула.

Старик снял со стены одно ружье.

- Пойдем, - позвал он за собой девушку.

Они вышли во двор.

- Петуха того видишь? - он указал ей на забор и протянул оружие, - его Зарина на обед зарубить хотела.

Мари привычным движением вскинула ружье. Она часто тренировалась в доме Ринара, в помещении, обустроенном под тир. Докукарекать птица не успела. Прозвучал выстрел.

- Прямо в голову, - притащил тушку младший сын Рахима Саид.

Парнишка на вид лет восемнадцати украдкой бросал на девушку влюбленные взгляды. Яркая, чувственная, таинственная, она вызывала у юноши трепет и заставляла бурлить кровь в его молодом бушующем гормонами теле. Зарина, замечая это, с укором качала головой.

- Саид, у нее муж есть. Он приедет за ней скоро.

- Отец сказал, что, может быть, и не приедет. Что, возможно, она уже вдова, только пока не знает об этом.

Не найдя, что на такое ответить, женщина лишь тягостно вздохнула.

- Ты на лошади ездить умеешь?

Марисса вздрогнула. Она не заметила, как сзади подошел Саид. Мари сидела на своем привычном месте: на большом камне у дороги, и напряженно смотрела вдаль. Ей казалось что вот-вот, уже сейчас, из-за поворота выедет черный кроссовер, и из него появиться Ринар, обнимет ее своими теплыми руками и скажет, что все хорошо. Она услышит стук его сердца, и больше ничего не нужно.

- Умею, - меланхолично ответила девушка.

- Поедешь завтра со мной на охоту?

- А Рахим отпустит? - недоверчиво, но уже заинтересованно спросила Мари.

- После того, как ты петуха одним выстрелом сняла, конечно, отпустит.

Конная прогулка навеяла светлое и лиричное настроение. Они неспеша продвигались по узкой извилистой тропке. Небосклон был голубым и чистым, время от времени по нему проплывали пушистые облака. В разрывах облаков виднелись горные вершины. Безлесые склоны, уходящие ввысь, венчались остроконечными пиками. Бесчисленные скальные гребни кое-где обрывались отвесными стенами. Длинные ущелья, поросшие редким и чахлым лиственничным лесом, отделяли хребты друг от друга. Залюбовавшись величественной красотой природы чужого края, девушка спешилась и, выдыхая воздух полной грудью, подумала, что убивать животных ей совсем не хочется. Можно присесть куда-нибудь или просто наслаждаться прогулкой, начав релаксировать. Саид подошел к ней сзади, обнял и поцеловал в шею. Марисса вздрогнула, как от разряда электрического тока, и попыталась высвободиться. Но парень держал ее крепко.

Марисса обреченно вздохнула. На нее мощной волной накатывало раздражение. Только этих щенячьих восторгов ей не хватает для полного счастья.

- Саид, на твоем месте я бы не стала так настойчиво приставать к девушке, хорошо владеющей огнестрельным оружием, - терпеливо посоветовала она.

- Не строй из себя злюку, - сбивчиво шептал он ей на ухо. - На самом деле ты добрая, нежная. Зачем тебе в твой шумный город? Останься здесь, со мной.

Саид переместил руки на плечи девушки, намереваясь снять с нее куртку, и тут же получил удар локтем в солнечное сплетение. Марисса присела перед согнувшимся, судорожно хватающим воздух парнем.

- Эй, зай. Добрая и нежная тебя не сильно зашибла? Ну, извини, - в ее тоне, однако, не слышалось ни малейшего раскаяния.

Солнце садилось в облака, окрашивая горные хребты в красный цвет. Закат был малиновый. Они возвращались с охоты. На седлах болтались привязанные к ним тушки горных индеек и зайцев. Саид, получив от ворот поворот, принялся, остервенело истреблять дичь.

У дома Рахима стоял микроавтобус. Из него мужчины вытаскивали гроб. Рядом с автомобилем стоял Арсан. Зарина тихо подвывала на груди у мужа.

- Кто это? - спросила Марисса внезапно охрипшим голосом, указывая на гроб.

- Рамиль, - ответил ей Арсан.

Губы девушки побелели. Тело покрылось гусиной кожей. В широко распахнутых от ужаса глазах застыл вопрос, который она не решалась задать.

- Тайгер приказал разделиться. Кому-то залечь на дно, кому-то уходить заграницу. Наша группа попала в засаду, - напряженным голосом объяснил мужчина Мари, поняв, что она все равно пристанет к нему с расспросами. - Там... бойня была.

Голос Арсана пересекся, и он быстрым шагом ушел в дом.

- Рамиль просил похоронить его на родине, - неизвестно к кому обращаясь, произнес Рахим.

Это было последнее, что услышала Марисса, оседая под копыта лошади. Нервы, натянутые до предела весь последний месяц с момента ее прибытия в аул, не выдержали, и она провалилась в спасительную темноту, где не было ничего: ни боли, ни страха, ни тревоги.

Саид поднял девушку на руки и унес в ее комнату.

После похорон Рамиля Мари тяжело заболела. Несколько дней она провалялась в бреду, а потом впала в состояние прострации, отказываясь от пищи, не двигаясь. Ухаживающим за ней дочерям Зарины едва удавалось уговорить ее выпивать настои целебных трав.

Арсан долго стоял у постели Мариссы. На следующий день он уехал, объяснив Рахиму, что должен попытаться все разузнать о Ринаре.

- Нужно вернуть девушку домой, - наставляла его, собирая в дорогу, Зарина. - Здесь у нас она совсем зачахнет. Дома, говорят, и стены помогают.

Глава 13.

Она опять сидела на своем любимом месте. На улице было прохладно. Камень хорошо прогрелся за утро солнцем, и было приятно ощущать его тепло. Холодный ветер забирался под одежду, играл прядками волос, выбивающимися из-под головного убора, хлестал по лицу внезапными резкими порывами, принося с собой мелкую противную пыль, попадающую в глаза. Но девушка не обращала внимания на этот дискомфорт. Померкший взгляд ее лазурных глаз, в которых стояли неподвижные, словно застывшие слезы, остановился на извивающейся среди гор узкой дороге, уводящей в туманную даль.

Наступила осень. Три месяца, уже три месяца она здесь. Одна в чужой стране, далеко от родины, родных, друзей, знакомых и близких ей людей. Казалось, про нее все забыли, и ей придется всю оставшуюся жизнь провести тут, среди народа, чуждого ей своими обычаями и нравами, говорящего на грубом чужом языке. Больше она не увидит милых ее сердцу берез, не услышит шума лесов, не вдохнет запах трав и полей родимого края.

И больше никогда не увидит Ринара. Жив ли он? Что с ним? Она готова была бежать к нему, не жалея ног. Но куда? Она потеряется в этих мрачных холодных горах, среди бездушных мертвых камней и скал. Умрет от голода и жажды, но так и не найдет мужа. Возможно, ему нужна ее помощь? Она была согласна на все, лишь бы не бездействовать. Лишь бы не сидеть здесь и не ждать непонятно чего.

Рахим на ее просьбу о возвращении только покачал головой и сказал одно слово: "Жди". Это все, что она смогла от него добиться. И вот она сидела и ждала, не сводя покрасневших раздраженных глаз с дороги, петляющей между скалами.

Вдалеке показался внедорожник. Черный джип сверкал лаком в редких лучах солнца, пробивающихся сквозь тучи. Он выглядел как инопланетянин в этой чужой дикой стране.

Никольский вышел из машины. К нему стремительно неслась какая-то женщина в ярких шароварах и тунике, накинутом сверху цветастом теплом распашном платье, полы которого вместе с концами повязанного на голове изумрудно-зеленого шарфа, развевались за ней на подобии хвоста. Она была похожа на маленькую экзотическую птичку в своих порывистых движениях и пронзительном визге, который она издавала.

Девушка бросилась Лану на шею, уткнулась носом в плечо и судорожно разрыдалась, тут же намочив слезами его легкий хлопковый джемпер.

- Лан. Лан, - всхлипывала она, лепеча по-русски. - Почему так долго? Ну, почему так долго?

Он отстранил от себя и осмотрел это причудливое создание. На смуглом лице сверкали влажные глаза цвета морской волны, алые губки счастливо улыбались, а на лбу лежали выбившиеся из-под шарфа вьющиеся светло русые пряди.

- Марисса, - удивленно выдохнул Алан.

Она опять расплакалась и уперлась лбом в его широкую грудь. Лан гладил девушку по голове, пытаясь успокоить, и говорил:

- Все хорошо. Все хорошо, маленькая. Я приехал. За тобой. Я заберу тебя отсюда.

Они сидели за столом в доме Рахима. Никольский рассказывал, как на Ринара и его людей началась охота, как конкурирующими группировками, так и госслужбами. Велась настоящая травля. Как загнанные звери, они были вынуждены бежать из города. Рен принял решение разбиться на группы. Так было легче исчезнуть, чтобы избежать истребления или плена. Те, кому было, где скрываться, должны были затаиться. Остальные продвигались в сторону границы. Война шла на их полное уничтожение, и Рен, таким образом, решил спасти жизни тех немногих, оставшихся ему верными, друзей.

- Но, как же так, - взволновано начала расспрашивать Марисса, - ты же говорил, что завладев акциями Верховского, вы создадите мощную империю и станете неуязвимы.

- Меня никто и не трогает, - объяснил Алан. - Мне нечего предъявить. Ничего противозаконного в моем бизнесе нет. И, учитывая мои связи, и на меня нападать просто опасно. Что касается Рена...

- Что с ним? - Марисса дрожащим голосом, наконец, решилась задать этот вопрос, вся внутренне сжавшись, не ожидая ничего хорошего в ответ.

Возникла продолжительная пауза. Алан, как будто бы, подбирал слова, что еще больше напрягало.

- Он в тюрьме, Марисса, - наконец, тихо произнес он. - Рен сам сдался властям. У него не было выхода. Его просто бы завалили без суда и следствия.

- Кондор? Тушкан? Арсан? - выстреливала в него бессвязными вопросами разволновавшаяся девушка. - Его выпустят? Я его увижу?

Ее колотило. Она вскочила со своего места и металась по комнате, как дикий зверь. Алан поймал ее взгляд, и она остановилась. Выражение его глаз впрыснуло страх в ее вены, кровь застыла в жилах. Она стояла, испуганная, оцепеневшая, раздумывая о том, что лучше: тревожное неведение относительно судьбы любимого или неприкрытая горькая истина.

- Месяц назад состоялся суд, - сухим бесстрастным тоном повествовал Никольский. - Обвинители вытряхнули все грязное белье, которое сумели отыскать. Основательно перепахали всю его мутную биографию, нашли свидетелей. Большая часть предъявленных обвинений сфальсифицирована: факты подтасованы, улики сфабрикованы, свидетели запуганны и загнаны в угол. Но так ловко, что Алекс ничего не смог доказать.

После непродолжительного молчания, во время которого все присутствующие не отрывали от него глаз, Алан продолжил:

- Ринару дали пожизненный срок без права амнистий. Все апелляции были отклонены. Тимуру и Арсану - по двадцать лет лишения свободы. Тушкан погиб в перестрелке.

- Неужели ты не мог ничего сделать!? - в запале воскликнула Марисса.

- Мари, ты много не понимаешь. В частности, какие силы задействованы. Неофициально нам было объявлено, что если мы не согласимся на подобный исход дела, то до суда они, скорее всего, не доживут. В конце концов, удалось придти к соглашению. Им выделили отдельную камеру, обеспечили самые комфортные условия существования настолько, насколько это вообще возможно на зоне.

Марисса упала на скамью, уронила лицо в ладони и не двигалась, не издавая ни звука. Зарина присела рядом с ней:

- Доченька, доченька. Не переживай ты так. И в тюрьме люди живут. Живой, ведь - это главное. Вот ты и думай об этом.

Позади остались неприветливые обнаженные горы, показались сначала заросли кустарников, одетых золотой и красной осенней листвой, а потом они поехали среди зеленеющих деревьев. Солнце весело сияло в безоблачном небе. Толстые деревья с причудливо изогнутыми ветвями останавливали на себе внимание, привлекая своей необыкновенной живописностью. Здесь лес лишь немного пожелтел на верхней своей границе. В воздухе пахло осенью.

Всю обратную дорогу Марисса молчала. Казалось, душа ее погрузилась в глубокий мрак. В ее потускневших глазах была пустота. Ничего не было: ни слез, ни мыслей, ни чувств, ни эмоций. Она отрешилась от всего.

Алан бросал на нее тревожные взгляды. За эти несколько месяцев Марисса сильно изменилась: с волос смылась краска, и они приобрели свой естественный светло русый цвет, кожа загорела, вся ее фигурка стала еще более тонкой и хрупкой. Без грамма косметики, с сияющими на пол лица аквамариновыми глазами, она выглядела такой юной, такой трогательной и беззащитной.

Глава 14.

Никольский привез Мариссу в свой дом. Он объяснил, что вся недвижимость Ринара опечатана, а у него она будет в полной безопасности под усиленной охраной. Хотя, ей это все было глубоко безразлично. Она, как никогда до этого, чувствовала себя несчастной и одинокой, слоняясь по дому печальной тенью.

Прошла неделя. Мари постепенно начинала приходить в себя. Привычная обстановка, воздух родной страны, знакомые лица возвращали ее к жизни и пробуждали, задремавший было, бойцовский дух. Алан возвращался домой поздно, иногда за полночь. Весь погрязший в делах, он даже за завтраком не выпускал из рук телефона. Нельзя сказать, что он не замечал состояния девушки. Мужчина часто бросал на Мариссу обеспокоенные взгляды и хмурился, но молчал, ничего не желая больше пояснять или обсуждать. Тогда она сама решила приступить к этому сложному и важному для нее разговору. Исходя из информации, которую она сможет почерпнуть, побеседовав с Никольским, можно будет приниматься к составлению плана дальнейших действий. Не надеется же Лан, что она смириться и будет плыть по течению? К тому же нужно прояснить кучу темных моментов, остававшихся для нее пока невыясненными.

Ее личный счет, который открыл на ее имя Рен, оказался не заморожен. И она первым делом вернула себе прежний облик по мере возможностей. С яркими волосами, упакованная в дорогую фирменную одежду, с боевой раскраской на лице, Мари чувствовала себя уверенней, готовой начать битву интересов.

Марисса потребовала у охраны отвезти ее в офис к Никольскому, выбирая время ближе к концу рабочего дня, чтобы Алану было уж никак не отвертеться от запланированной беседы.

Начбез Артур, хитро ухмыляясь, проводил ее до приемной, сказав, что Алан ее ждет. Девушка уверенным шагом вошла в директорский кабинет и заняла место напротив Лана. Какое-то время они изучающее друг на друга посматривали, словно оценивая силы и возможности противника. Красивый, темноволосый, с тонкими чертами лица мужчина. Уверенный в себе, он производил впечатление человека сильного и целеустремленного, удачливого и непреклонного. Мари впору бы было смутиться и отступить, но не тут-то было. Она даже и не помышляла о капитуляции.

Конечно, Марисса осознавала: что касается сил и возможностей - тут тягаться с Никольским было бы глупо. Шансы на победу равны нулю. "Но, - говорила себе девушка, - умный в гору не пойдет. Умный гору обойдет". Дурой она себя не считала, поэтому приготовилась искать обходные пути. Воинственный вид девушки насторожил Алана, и он начал разговор первым:

- Без яркого макияжа и с естественным цветом волос тебе было лучше.

- Знаешь, как обычно говорят? Когда женщина ярко краситься, она выходит на тропу войны.

- И с кем это ты воевать надумала? - насторожился Никольский.

Начало разговора не предвещало ничего хорошего, да и настрой девушки тоже.

- А вот это я еще не решила. Все зависит от того, что ты мне скажешь.

- И что ты хочешь от меня услышать? - его голос был спокоен и безмятежен.

- Хорошо. Сейчас поясню. Значит так..., - Марисса глубоко вдохнула, собралась с духом и начала выстраивать свои претензии по списку.

- Первое: я хочу увидеть Ринара. В тюрьме, я знаю, заключенным полагаются свидания. Я права?

Алан кивнул с понимающей улыбкой. Весь его вид выражал бесконечное доброе терпение, как если бы он разговаривал с несмышленым ребенком, выслушивая его бессвязные глуповатые умозаключения.

- Хорошо. Я поговорю с Алексом. Он все устроит. Дальше?

- Второе: я не верю, что ты не способен вытащить Рена с кичи. Не решаемых проблем не бывает. Даже если тебя съели - всегда есть два выхода.

- Не понял, - Лан нахмурился.

- Я хочу назад своего мужа, - Марисса произнесла это медленно, четко проговаривая слова, акцентируя каждое, и таким тоном, словно бы говорила с умственно отсталым человеком.

- Мари, послушай меня внимательно. Если бы был хоть малейший шанс, неужели ты думаешь, я бы его не использовал? Я сделал все возможное в данной ситуации. Это первое. Второе. Помнишь те бумаги, которые ты подписывала в больнице? Согласно им "РеЛан", "Шум прибоя", "Кленовая роща" и другой легальный бизнес Ринара теперь твои. Ты являешься владелицей всей его недвижимости, включая дом на Лесной поляне, городскую квартиру и прочее имущество. А также значительные счета в банках, в том числе заграницей, переведены на твое имя. Алекс сейчас этим занимается. Позже он тебе все объяснит. И третье. Ринар при последней нашей с ним встрече в СИЗО после того, как попросил тебя привезти назад, сказал, что хочет с тобой развестись. Он не ждет, что всю его оставшуюся жизнь, которую ему предстоит провести в квадрате, ты будешь мотаться к нему на свиданки и таскать передачки. Ты теперь хорошо обеспеченная женщина, и вольна вести такую жизнь, какую посчитаешь нужной. Он готов дать тебе свободу.

Мариссе показалось, что на нее обрушился потолок. Ее уши вспыхнули пожаром, лицо исказилось гримасой ярости, щеки пылали. От возмущения и гнева, хотелось кого-то пристукнуть. Жаль, что муж был сейчас далеко.

- Гад. Всегда знала, что он гад. Вот, значит, какого он обо мне мнения. Ну, ладно же. - Мари вскочила так порывисто, что стул, на котором она сидела, с грохотом упал позади нее. - Знаешь, в чем тут фишка? В том - что он уже ничего не решает. Пусть сидит там на своей шконке, хлебает баланду и не жужжит. Прав он только в одном: я теперь вольная птица, свободная в своих решениях и поступках. И я буду делать то, что посчитаю нужным.

- И что, если не секрет? - Лан обреченно вздохнул.

- Ну, например, раздобуду тонну тротила. Обложу кичу по всему периметру и устрою фейерверк. Как тебе такой вариант?

- Боюсь, что с тонны тротила там не только живых не останется, даже камни в пыль превратятся. Может, пусть Рен еще поживет, а? - Алан потер виски.

У него был трудный день, и выдерживать истерику разгневанной девушки он был уже не в состоянии, сдерживаясь из последних сил.

- Мари, давай ты сейчас успокоишься, поедешь домой. Алекс, я думаю, довольно скоро сможет устроить твою встречу с Ринаром. После разговора с ним - поступай, как знаешь. Пока же: обещай ничего не предпринимать. Тем более оставь мысли о тротиле, гранатометах, БТР и танках на Красной площади. Это не серьезно. Рен, в принципе, предполагал такую твою реакцию. Он сам просил тебя о встрече. Дождись свидания с ним. Поговорите, а потом можешь начинать строить планы по уничтожению правовой системы государства.

Марисса несколько мгновений испепеляла его взглядом, затем выбежала из кабинета, агрессивно хлопнув дверью. Ее бесило со страшной силой это спокойствие Никольского, его ровный рассудительный тон, его равнодушие к судьбе друга.

Глава 15.

Алекс и Артур, начальник службы безопасности Никольского, со своими секьюрити провожали Мариссу до самой исправительной колонии. Теперь она находилась под постоянным присмотром, и сам начбез Алана не спускал с нее глаз, видимо, получив на ее счет особые инструкции. В свете предыдущих событий Мари была только рада такому сопровождению. С ними было как-то спокойнее.

Убогая обстановка комнаты для свиданий состояла из двух узких железных кроватей с ветхим серым бельем, облезлого стола и нескольких стульев. Вся мебель была привинчена к полу. На окне - массивная решетка, железная ржавая дверь. Грязно. "Удобства" виде раковины и унитаза находились здесь же. За их гигиенической чистотой следить, видимо, было недосуг. Марисса поморщилась.

Одетая в серебристое платье-футляр с молнией посередине, со струящейся по плечам копной рыжих волос, в высоких белых сапогах на шпильке она выглядела тут как павлин в курятнике.

Привели Ринара. Его руки и ноги были скованы железными браслетами, соединенными цепью. Он сильно похудел и осунулся с того самого времени, когда она видела его в последний раз. Под глазами залегли тени, на лбу четко обозначились морщинки, волосы были коротко подстрижены, на щеках - трехдневная небритость. Но, тем не менее, он продолжал излучать затаенную мощь. Вся его фигура дышала скрытой угрозой. Вертухай опасливо посматривал на заключенного.

- Девушка, вы уверены, что стоит снимать наручники?

- Уверена, - отрезала Марисса, раздражаясь столь трогательной заботой. - Но у меня к вам один вопрос. А почему вы на него еще маску не надели, как на Ганнибала Лектора? Непростительная оплошность с вашей стороны. Так было бы намного безопасней.

С чувством юмора у охранника было по всей вероятности туго, так как он только недоуменно посмотрел на девушку, но руки и ноги Ринара, все же, освободил, поспешив скрыться за дверью.

"Красивый, опасный, жестокий - мой муж", - Мари с радостным визгом бросилась к Рену на шею. Она плотно прижалась к мужчине всем телом, покрывая его лицо поцелуями, игнорируя колючую щетину. Ощущая сильное давление внизу живота и жуткий жар желания, Рен крепко сжал ее в своих могучих объятиях. Она слышала, как гулко колотиться его сердце. Он слегка отстранил девушку и посмотрел на нее так, как никогда до сих пор не смотрел.

- Рен, родной мой, любимый, - прошептала Марисса.

Ринар глухо зарычал и толкнул ее к столу, задирая юбку, движимый страшным голодом, накопившимся за много месяцев, когда он ничем не мог его утолить. Он впивался в ее губы, в ее шею жалящими жестокими поцелуями, шумно дыша и вздрагивая от возбуждения. Своей безудержной страстью он был похож на дикого зверя в период гона. Жажда женщины пылала в его взгляде огненной лавой. Марисса не противилась его натиску. Она сама застонала от сжигающего ее изнутри вожделения, когда он, задрав ее юбку, разорвал на ней трусики и усадил на стол.

Как же она соскучилась по нему. Мари торопливо растягивала пуговицы его рубашки, обнажая красивый мускулистый торс мужчины, и с наслаждением провела по нему ладошкой. Ее вопль пронесся по помещению, отражаясь от голых стен, когда он жестоко грубо вторгся в ее тело, сильным толчком разом проникая на всю длину. Он овладевал ею со всей деликатностью животного, самца в брачный период, преодолевая сопротивление лона, ошеломленного столь непривычным бурным штурмом, оставляя синяки на ее нежной коже и метки от зубов. Марисса зашлась в крике, не замечая, как слезы текут из ее глаз. Она кричала и билась в его железной хватке, сама сгорая от звериной страсти, сотрясаясь от многочисленных оргазмов. Он замер, сжимая ее своими сильными руками, а она, вцепившись в его плечи, мелко дрожала, пытаясь придти в себя, чувствуя легкое головокружение. Рен не дал ей такой возможности. Ему самому на отдых понадобилось лишь несколько минут.

Стащив с нее сапоги, он расстегнул молнию и сорвал с нее платье. Жадно принялся мять ее груди, больно терзая губы, погружаясь языком в ее рот, требуя, поглощая. Садистским рывком развернул ее спиной к себе, переломил в пояснице, уложив животом на стол, и резким движением вошел в нее сзади. У девушки перехватило дыхание. Обессилившая Марисса слабо вздрагивала под ударами его горячей твердой, как камень, плоти, позволяя ему удовлетворять его необузданное неукротимое желание. Мужчина брал ее очень жестко и грубо, как дорвавшийся до своей жертвы хищник.

Насытившись ею, Рен поднял ослабевшее тело девушки на руки, и, присев на кровать, усадил ее к себе на колени, нагую, оставшуюся в одних порванных чулках. Марисса чувствовала себя совершенно разбитой. Он прижал ее к своему разгоряченному телу и поглаживал по волосам и спине, проявляя запоздалую нежность.

- Извини, Котен, - прошептал он ей в волосы. - Я сделал тебе больно?

- Нет, Рен, - так тихо прошептала она, что ее ответ слился с дыханием. - Все хорошо. Мне было хорошо.

Мужчина поцеловал ее в лоб и заглянул в прозрачные, горящие возбужденным блеском глаза.

- Тебе Лан сказал, что я согласен дать тебе развод? Ты не обязана приезжать сюда.

"И выбрал же момент", - огорчилась Марисса.

- Да, сказал. Но я не согласна. Я собираюсь добиваться твоего освобождения.

- Ты сумасшедшая. - Рен еще крепче прижал ее к своей груди. - Забудь об этом. Впрочем, я отлично успел тебя изучить. И предполагал, что подобные мысли сначала посетят твою буйную головушку. Ты, Котен, слишком импульсивна. Это только во вред.

Он молчал, целуя ее шею, вдыхая запах волос, кожи, блуждая теплыми ладонями по изящным изгибам ее тела, словно пытаясь запомнить, запечатлеть в памяти на долгие годы. Сердце девушки болезненно сжалось, в горле образовался ком.

- Алекс уже подготовил все необходимые документы, которые сделают тебя свободной, - продолжил он. - Я их уже подписал.

- Нет, - взвизгнула Марисса, попытавшись оттолкнуть его от себя, внезапно ощутив неизвестно откуда взявшийся прилив сил.

- Помолчи и слушай меня. Пока будешь жить у Никольского. У него сейчас достаточно прочное положение. Ты будешь под его защитой. И он обещал мне присмотреть за тобой. Вырвавшись из-под моего контроля, ты обязательно чего-нибудь натворишь. Просто не можешь без этого. Вечно ищешь приключений на свою милую попку. На этот раз ты можешь конкретно огрести. Поэтому обещай мне, что будешь во всем слушаться Алана и ставить его в известность обо всех возможных неприятностях. И еще: что прекратишь эту свою бурную активность по поводу моего освобождения. Поверь - это не реально.

- Это все? - прошипела Марисса.

Спускать флаг, не приняв боя, она была не намерена.

- Да, - Ринар напрягся.

Он предполагал, что с ней будет непросто, но рассчитывал, что все-таки разумная часть ее сознания возобладает над бесшабашной частью мозга. Про себя радуясь рассеянному выражению его лица, Марисса решила сменить гнев на милость. "А вид у моего Тиграшика конкретно так потерянный", - глумилась она в душе. - "Знает, что мое согласие на его просьбу зависит лишь от моей доброй воли. Никакого воздействия на меня отсюда он оказать не сможет. А у Никольского своих забот хватает, чтобы носиться за мной по всему городу".

- У меня к тебе есть предложение, - начала она гнуть свою линию. - Ты обещаешь сейчас честно и откровенно ответить на несколько моих вопросов, а я в свою очередь обещаю сделать так, как ты хочешь. Так будет справедливо.

Мари мысленно скрестила за спиной пальцы за неимением возможности сделать это физически, и также мысленно захихикала, потому как, Ринар напрягся еще больше.

- Хорошо. Давай свои вопросы. Любительница справедливости, - наконец, ответил он лишенной всякого энтузиазма интонацией.

Рен пронзал ее подозрительным настороженным взглядом, как будто норовил проникнуть в ее мозг и основательно там покопаться на предмет подвоха.

Мари же моментально сообразила, что пообещать Рену, выполнить его просьбу ей труда не составит. К Никольскому она уж как-нибудь найдет подход. И даже, возможно, сможет заручиться его помощью.

- Ну, рожай быстрей и одевайся, а то за мной придут скоро, - поторопил ее Ринар.

Марисса поспешила воспользоваться его советом.

- Есть возможность вытащить тебя отсюда? - в лоб спросила она, торопливо натягивая платье, вонзаясь взглядом в его потемневшие, почти черные глаза, в которых начинала разгораться ярость, как угли на ветру.

Он молчал, пытаясь подавить в себе бешенство, которое накатывало всякий раз в ответ на ее неуемное упрямство и отупелое упорство, не желающие признавать никакие доводы разума.

- Рен, ты обещал, - упрекнула его девушка, нисколько не заморачиваясь его злостью.

- Да, есть, - нехотя ответил мужчина. - Но это слишком рискованно. Я никогда не посвящал тебя в свои дела и, тем более, не собираюсь этого делать теперь. Пусть остается все как есть.

- Ты действительно хочешь, чтобы мы развелись? Ты больше не хочешь меня видеть? Я тебе надоела? То, что я буду жить вместе с Аланом в одном доме, тебя не сильно беспокоит? Ты даже не ревнуешь? Я для тебя уже ничего не значу? Ты вообще любил меня хоть немножечко?

Ринар сжал челюсти, на его скулах заходили жевалки. Если бы взглядом можно было убить, то Марисса уже бы распростерлась бездыханным телом у его ног. Мари была совсем обескуражена. Она замерла под его злым взглядом: "Что я такого сказала? Какой из моих вопросов вызвал у него такую реакцию?"

- Ты ответишь хотя бы на один мой вопрос?

- Нет.

Марисса одарила его своей самой приехидненькой улыбочкой. Ее глаза дико сверкали, как у злой кошки, которая хватает свою добычу. Она подскочила к двери и застучала в нее кулачками, требуя выпустить. Уже на выходе она едко обронила:

- На твою, - она сделала паузу, выделяя следующее слово, - просьбу... ответ аналогичный.

Всю обратную дорогу Алекс бросал на девушку удивленные взгляды. Она вела себя странно. Глубоко погруженная в свои думы, ни на что не обращала внимания, отвечая на его вопросы односложно, машинально. На ее губах застыла улыбка Джоконды. Алекс был сильно обеспокоен. Он уже догадывался, что разговор Мари с мужем не принес желаемых результатов. Напротив, все еще больше усложнилось. Он уже достаточно давно знал Мариссу, чтобы предположить: результат этих ее напряженных раздумий, скорее всего, обернется большой головной болью для них всех.

Глава 16.

Тревожные мысли Алекса подтвердились следующим же вечером.

Марисса стояла у окна дома Никольского и выжидала. К дому подъехала машина. Из нее вышли Алан и Алекс. Она терпеливо дождалась ухода последнего и изящной поступью вплыла в кабинет Лана в коротеньком полупрозрачном пеньюаре, больше показывающем, чем скрывающим. Она уселась на стол прямо перед Аланом, позволив ему любоваться своими ножками. Девушка приторно сладко улыбалась. Лан рассмеялся. За свою жизнь он успел досконально изучить все женские уловки. "Что-то ей от меня надо", - сразу определил для себя он. - "Ну, что ж. Посмотрим. Это даже интересно". Марисса по смешливому взгляду мужчины поняла, что тот ее раскусил, но, ни капли не смутилась. Она откинулась назад, облокотившись на руки позади себя, и закинула ногу на ногу. Облизнув губы, девушка начала свои домогательства.

- Лан, вот скажи мне, что такого мог предпринять Рен, чтобы обезопасить себя от наездов со стороны госслужб? Должна же быть у него какая-то страховка? Не стал бы он так барзеть, не подстелив соломки.

- Марусик, я даже не представляю о чем ты, - Лан продолжал кривить свои красивые губы в издевательской усмешке, в его угольно-черных глазах плясали бесы.

"Партизан хренов", - выругалась про себя девушка. - "Ладно же. И мы не пальцем деланные".

- Тротил? БТР? Гранатомет?

- Шантаж?

- Ага.

- Ремень?

Марисса показала мужчине фигу:

- Ты мне не муж. Не зарывайся.

Алан встал и принялся демонстративно расстегивать на себе брючный ремень, изобразив на лице недобрую улыбку.

Мари не стала дожидаться, когда он вытащит из брюк орудие воспитательного процесса, быстро слетела со стола и замерла у выхода из кабинета.

- Ах, так, да? - зашипела она от двери. - Учти, кто не со мной, тот - против меня.

И, показав мужчине язык, убежала.

"Ну, и ладно. Без тебя обойдусь", - пылала Марисса праведным гневом. - "Тоже мне, мачо нашелся. Круче только яйца, выше только горы".

На следующий день она отправилась в офис, принадлежавший холдингу Никольского, обрабатывать Алекса. Но тот был уже предупрежден Аланом о чрезмерно бурной деятельности госпожи Шахразирбаровой, да и сам ожидал чего-то подобного. Мужчина был предельно корректен и подозрительно доброжелателен. Юрист и близкий друг Алана, он не собирался потворствовать капризам девушки. Алекс выдал ей бумаги, согласно которым она становилась владелицей имущества Ринара, ключи от квартиры, дома и офиса "РеЛан", абсолютно не беспокоясь о том, что она собирается со всем этим добром делать. Запихивая внушительную пачку бумаг в сумку, разозленная, взбешенная поведением мужчин, не желающих не только помогать ей, но и ни единого шажка сделать навстречу, хотя бы, как-то объяснить все, Мари вдруг наткнулась на браслет Рена. Со всеми своими переживаниями и планами она совсем про него забыла. На губах девушки скакнула довольная улыбка. Вот он - реальный шанс выяснить все самой.

Марисса лежала на кровати в спальне городской квартиры мужа, куда она перебралась, окончательно рассорившись с Аланом. В последней их стычке мужчина уже не был лояльно и благожелательно настроенным к ней, и в довольно жестких выражениях дал понять раз и навсегда, что не будет помогать ей претворять в жизнь ее бредовые идеи и потакать ее сумасбродству.

Мари держала в руках странное украшение Ринара, которое, по его словам, было вовсе и не украшением. Он просил предать его Лану. "Ага, сейчас, разбежались - притормозите". - Девушка чувствовала, как от напряженного мыслительного процесса у нее буквально начинает закипать мозг. - "Странно. Неужели Рен ничего Лану про этот браслет не сказал? Почему Никольский меня про него не спросил? Не спросил - значит, не нужен. Я так полагаю. Что-то меня терзают смутные сомнения насчет вас, ребятки. Воду вы мутите не по-детски. Ладненько, это вы карпы - благородные рыбы. А я так - занюханный карасик, я и в мутной воде хорошо плаваю".

Марисса уже полночи бороздила просторы интернета пока, наконец, наткнулась на полезную информацию. "Ну, Рен! Как бы ты сам себя не обхитрил", - девушка чувствовала, что голова уже готова расколоться на части. - "Еще немного, и мозги из ушей потекут". Однако решенная задачка стоила таких жертв. Загадочные рисунки на пластинах браслета были вовсе не замысловатым узором и не хаотичными загогулинами. Это были цифры. Математика букв или слов, которая называлась, как она выяснила, "Математика Абджад". Каждая буква арабского алфавита имела свое цифровое значение. А звенья были пронумерованы закорючками тамильской письменности. Каждая из них также обозначала цифру - номер пластинки в порядке очередности прочтения кода. "Да - это код", - поняла Марисса. - "Если долго мучиться, что-нибудь получиться", - и тут же принялась заносить шифровку в мобильный, маскируя ее под телефонный номер.

"Так", - продолжала размышлять Марисса. Сон уже как рукой сняло, и открылось второе дыхание. - "Если есть код - значит, есть сейф. Логично? Логично. Где у нас может быть сейф? А вот кто ответит на этот вопрос - тому зачет автоматом", - передразнила она одного из своих преподавателей, употребив еще одно его любимое словечко "Однозначно".

"Однозначно, не в офисе, не в квартире и даже не в доме - тут все перевернули и выпотрошили специально обученные люди, профессионалы, способные найти гвоздь в пустыне Сахара. Тогда где? Это место должно быть достаточно близко и доступно - это раз. При этом абсолютно неприметное - это два. Как говориться, хочешь хорошо что-то спрятать - положи на видное место. Н-да, загадка не для средних умов. Ладно, утро вечера мудренее", - глаза у девушки слипались, и она уронила голову на подушку.

В полдень ее разбудил телефонный звонок. Совершенно невыспавшаяся девушка чистила про себя последней бранью посмевшего ее разбудить "в такую рань" типа, наощупь ища телефон и пытаясь разлепить глаза. Номер не определялся. "А вот это уже интересней", - мигом проснувшаяся Мари решилась ответить на вызов. - "Лед тронулся, господа присяжные заседатели".

- Привет, крошка, - от неприятного грубого голоса девушку передернуло.

- С кем имею честь? - ехидно осведомилась Марисса.

- Это Виталий Драконов. Ты меня не знаешь, а вот я о тебе наслышан.

"Не могу похвастаться тем же", - Мари судорожно сглотнула, но ответила бодро, без тени волнения в голосе.

- Чем могу осчастливить?

- Гм... Надо бы пересечься. Перетереть одну темку.

- Во глубине сибирских руд два старика старуху трут, - задумчиво протянула Марисса, в уме прикидывая, что ее, возможно, эта участь тоже стороной не обойдет, если она согласиться на встречу.

- Не понял.

- Это так, к слову. Забей. Какую темку?

- Я слышал, ты хочешь освободить мужа?

"Опаньки, где же это он слышал? Давно ли Лан свои пристанища на предмет прослушки проверял?" - Марисса лихорадочно соображала, что же ей предпринять. - "От любопытства кошка сдохла. Если пойду на встречу - повторю ее судьбу".

- Допустим. И что?

- Алан тебе тут не помощник, тогда как я мог бы кое-что подсказать, - тоном рыночного торговца закинул наживку Драк.

- И с чего это мы вдруг такие добрые? - доля скептицизма в интонации девушки могла смутить любого.

- Это не телефонный разговор. Я тебя жду в своем ресторане "Морбиус", скажем, в десять вечера.

- "Хочешь большой, но чистой любви? - Да кто ж её не хочет... - Тогда приходи, как стемнеет, на сеновал. Придёшь? - Отчего ж не прийти? Приду", - процитировала Мари.

- Чего? - опять не догнал Драконов.

- Приду, говорю. Отчего ж не придти? Жди, - девушка положила трубку и задумалась.

"И стоит ради большой и чистой любви так рисковать своей задницей?" - терзал Мариссу вопрос, а сердце отвечало, что стоит. Но подстраховаться, все же, необходимо. Она быстро составила план: "Кузнеца с собой брать не будем - нужно как-то избавиться от бодигардов Лана, которые сторожат меня под дверью; вооружиться, да еще придумать, как припрятать оружие - к Драконову со стволом его телохранители меня вряд ли подпустят".

Налив себе большущую чашку кофе, Мари продолжила осмыслять ситуацию. Решение пришло как-то само и внезапно. Она отыскала номер своего друга-стилиста Люсика, с которым ее когда-то познакомил Рен.

Глава 17.

Стройная блондинка вышла из такси у ресторана "Морбиус". В джинсах, плотно обтягивающих пышную попку, сапогах до колена на высоком каблуке, черной водолазке и черной короткой кожаной куртке вид у нее был очень агрессивный. Впечатление довершали яркий макияж и длинные платиновые волосы, собранные на затылке в пышный кудрявый хвост крупной, блестящей стразами заколкой. В холле она обратилась к администратору:

- Меня ожидает господин Драконов.

Служащий кивнул и сделал знак девушке следовать за ним. Мариссу, а это была она, провели, вопреки ее ожиданиям, вовсе не в общий зал, а в кабинет директора сего заведения. "Разговор будет жутко интимный", - догадалась девушка. - "Ну, что ж. Флаг тебе в руки, барабан на шею, топор в спину и электричку навстречу..."

Когда они остановились перед дверями кабинета, ее тщательно обыскал один из двух охранников, патрулировавших коридор. Сначала попросил снять сапоги и куртку, тщательно обшарил все карманы и швы, а затем и саму девушку, проводя руками вдоль ее тела и ног с видимым удовольствием. Мари еле сдерживалась, чтобы не зашипеть. Одежда сидела на ней как вторая кожа, так что не понятно было, чего он там пытался нащупать. "Сейчас, как вертухаи в СИЗО, попросят открыть рот, нагнуться, раздвинуть ягодицы или еще что-нибудь в том же духе", - мелькнула у девушки, вспомнившей свой печальный опыт, крамольная мысль.

В директорском кресле сидел, развалившись, крупный мужчина лет сорока или немногим больше. Густые вьющиеся светлые волосы были гладко зачесаны назад и собраны в хвост. Несколько прядок обрамляли его загорелое лицо, выглядевшее ухоженным, породистым, даже аристократичным. Но все впечатление портили глаза: немного навыкате, бледно карие, они своей формой и выражением напоминали глаза змеи. Мариссе показалось, что вот-вот между его тонких губ мелькнет раздвоенный язычок.

- Мне говорили, что жена у Тайгера рыженькая, - своим грубым жестоким голосом, от которого у Мари по спине пробежали мурашки, произнес он, смерив девушку цепким взглядом с ног до головы, который, казалось, исследовал ее, проникая в каждую пору.

- А я - не елка, чтоб зимой и летом одним цветом. Есть на свете ветер перемен, знаешь ли, - ответила Мари, не считая нужным скрывать своей неприязни.

- И про язычок твой тоже осведомлен, - недобрая ядовитая улыбочка появилась на его на тонких губах.

- Рада за тебя. Ты меня сюда познакомиться пригласил или по делу? - Марисса не дожидаясь приглашения, справедливо полагая, что человек с таким хамским голосом вежливости не обучен, уселась на стул напротив него.

Холодно улыбнувшись, Драконов решил, что затягивать их встречу действительно не имеет смысла.

- Ты знаешь, за что твоего мужа в квадрат определили?

- М-м-м... Дайка угадаю. За черствость характера? - голос девушки звучал вызывающе и насмешливо.

- Хватит фиглярничать. У Тайгера есть информация. Она мне нужна.

- Тебе надо, ты и ищи. Я-то тут причем? - хмыкнула Мари, полунедоумевающе-полупрезрительно пожав плечами.

- Я уверен, ты знаешь, где она храниться.

- С чего ты взял? Ринар никогда не посвящал меня в свои дела. Если кто и знает, так это Никольский. Почему бы тебе с ним не пообщаться на эту тему?

- Если бы Араб знал что-то, то Рен был бы уже на свободе. Значит, он не в курсе. Но кто-то должен знать. Я думаю - это ты. Всем известна слабость Ринара к его маленькой рыжей чертовке.

- Ну, да? - искренне удивилась Марисса. - Лично я об этой слабости первый раз слышу.

- Ты в курсе, где находиться информация, но не имеешь понятия, как ее использовать. Лану ты не доверяешь. Кстати, правильно делаешь.

- Это еще почему? - ход беседы пока ее устраивал: она могла узнать много чего интересного, выгодного для себя.

Драк разразился ужасным, резким смехом, чем привел девушку в крайнее изумление.

- Ты, должно быть, плохо его знаешь, раз задаешь такие вопросы, - ответил он, успокоившись.

- В этом ты прав. Во всем остальном - нет. Я понятия не имею, про какую инфо весь базар, и, тем более, где ее искать, - Марисса старательно изобразила выражение полнейшего непонимания.

По губам мужчины скользнула гадкая змеиная злая улыбочка.

- Я могу с тобой и по-другому разговаривать. И не здесь.

- Упс. У тебя тоже есть средневековая камера пыток?

- Умная стерва. Кончай втирать мне бодягу. Последний раз спрашиваю: где информация? - Драконов, похоже, начал терять остатки терпения.

- Я не знаю.

- Хорошо. Ты сама определила свою судьбу.

Драк протянул руку к телефону. Марисса резко, стремительно, как стальная пружина, вскочила со своего места. В долю секунды отработанным движением она выхватила маленький пистолет, скрываемый пышной прической, отстегнув его от заколки. Дуло целенаправленно уперлось в лоб мужчины.

- Я не только умная, но еще и предусмотрительная стерва, - торжествующе известила она его.

- Ты не сделаешь это по двум причинам, - невозмутимо уведомил ее Драконов. - Во-первых, очень непросто убить человека вот так: в упор. Во-вторых, тогда едва ли тебе удастся выйти отсюда живой.

- Твои люди убили Рамиля, Костю, из-за тебя тогда в лесу чуть не погиб Ринар. Они и в меня стреляли. По твоему приказу.

- Тебя никто не собирался убивать. Ты была нужней живая. За тебя Тайгер все бы отдал, чтобы с него не потребовали. Машину взорвали в показательных целях.

- В ней был мой друг Андрей. Ему было всего двадцать два года. Слышишь ты, бесчеловечный ублюдок, - в зеленовато-лазурных глазах девушки полыхала ненависть.

- Бывают в жизни огорченья, - хладнокровно пожал плечами Драк и стал демонстративно медленно копаться в телефонной книге, давая ей возможность передумать.

"Сейчас он позвонит охране, и я точно живой не буду. Они шлепнут меня, после того, как выудят все, что смогут", - Марисса нажала на спусковой крючок.

Драк уткнулся лицом в стол. Под его головой расплывалась бордовая лужа.

"Ничто так не портит цель, как попадание", - равнодушно отметила Мари. - "Человека убить действительно не просто, а ты не человек - пресмыкающееся".

Проверять степень шумоизоляции кабинета Драконова она не собиралась и побежала к окну. Распахнув его, она призадумалась: "Третий этаж. Если шею не сверну, то ноги сломаю точно".

- Эх, где наша не пропадала, - подбодрила девушка себя дрожащим шепотом и сиганула на дерево, стоящее в полуметре от окна.

Зацепившись за толстый сук, она благословила свое веселое детство: тело любезно вспомнило навыки лазанья по деревьям. Каблук скользнул по стволу, и она не удержавшись, больно приземлилась на пятую точку. "Хорошо, что падать уже не далеко было", - поздравила она себя, потирая ушибленный зад. - "Мне сегодня определенно везет. Главному злодею черти в аду уже машут элитной сковородкой. Сама я жива - хоть и покоцана. И теперь знаю, что искать надо".

Ужас от произошедшего смешивался в ней с дикой радостью: враг повержен, больше никто не будет угрожать ей и Рену. Марисса выбежала на проспект. Рядом с ней остановилась ярко красная тойота. Мари распахнула дверку и плюхнулась на сидение.

- Еще раз привет, Лия. Гони.

Лия высадила ее на стоянке возле офиса агентства "РеЛан".

- Спасибо, что подстраховала. Передай привет Никольскому от меня, если спохватиться. Увидимся.

Подруга шаловливо рассмеялась и кивнула. Лия скучала: шопинг и светские тусовки давно надоели. И она положительно не знала, чем себя занять. Поэтому была только рада помочь Мари, воспринимая все это, как небольшое веселое приключение.

Марисса пересела в купленную заранее старенькую девятку и рванула к выезду из города. Аквамариновый кулон она оставила в квартире Ринара. "Если у Лана есть возможность меня отслеживать через него - пусть возрадуется", - ехидно думала она.

Глава 18.

Марисса приехала в город, где она когда-то училась. Вроде бы, это было совсем недавно и, в то же время, кажется, уже давно. В новый ВУЗ она так и не перевелась. Трагические события ее жизни захватили девушку в свой стремительный водоворот. Все мысли были уже не об учебе, а о том, как выжить. Она вспоминала слова матери: "ВУЗ для женщины - это "Выйти Удачно Замуж". "Мне же, кажется, не удалось ни то, ни другое", - с грустью думала она, обходя комнаты своей квартиры на набережной.

Времени было два часа ночи. "Я не могу сейчас думать об этом. Я подумаю об этом завтра. В конце концов, всегда ведь есть завтрашний день", - повторила она себе слова популярной героини Маргарет Митчелл, присовокупив к ним название известного фильма: "Если наступит завтра".

Утро завтрашнего для нее все же наступило. Странно, но ночью никто не пытался ее убрать, замочить, засмолить, прикончить, ну, в общем, изничтожить каким-либо способом. Марисса выглянула в окно. Никаких подозрительных машин во дворе видно не было. Значит, пока ее не обнаружили ни служба охраны Никольского во главе с верным Артуром, ни люди Драконова, наверняка жаждущие отомстить за своего шефа.

План дальнейших телодвижений составляться никак не хотел. Она оттолкнулась от подоконника и задела какую-то небольшую книжечку, которая шлепнулась на пол. Мари машинально подняла ее и, хотела было, вернуть на место, но тут ее брови удивленно поползли вверх. Это был атлас области, в которой она находилась в данный момент. "Я не покупала его. Да и зачем он мне? Как он тут оказался?" - недоумевала девушка. - "Следовательно, это Рен приволок его сюда. Спрашивается: "Пошто?"

Она задумчиво листала книжицу, пока не остановилась на странице с точкой, обозначавший ее родной городок. В верхнем правом углу рукой Ринара было написано что-то уж совсем непонятное: "54грд44′17.28″ с. ш. 35грд51′22.15″ в. д.". "Ну, и что это может означать, яхонтовый мой?" - вконец растерялась Марисса. Все эти загадки и секреты начинали жутко раздражать.

Внезапно девушку посетила свежая мысль: "Если не знаешь сама, надо у кого-нибудь спросить. У кого-нибудь умного. А кто у нас умный?"

- Соломою своею

Я думать не умею.

Хотел бы попросить я

У Гудвина ума.

Пропела она и быстро отыскала в телефоне номер своего знакомого.

- Денис, привет. Не, я тут проездом. У меня к тебе вопрос на засыпку. Что означает надпись 54 градуса, 44 запятая сверху, 17 точка снизу и две маленькие буковки "сш" рядышком?

- Точка, точка, запятая, вышла рожица кривая, - послышалось сквозь смех в трубке, - это широта и долгота, дурында.

- Какая еще широта-долгота? - смутившись, спросила Мари.

- Географическая. Ты чем в школе занималась?

- Ой, лучше не спрашивай. А то покраснею.

- Ты не умеешь краснеть, - резонно заметил Денис.

- Никогда не поздно научиться. Спасибочки, - радостно поблагодарила девушка своего друга.

"Всё просто до идиотизма. Как же я сама не догадалась?" - Марисса сделала охотничью стойку, бросила атлас в сумку и помчалась к машине.

Она долго блуждала по лесу, проклиная себя за то, что в спешке не догадалась одеть что-нибудь поудобнее сапог на высокой стальной шпильке. Начинало смеркаться. "То ли карта врет, то ли Денис прав, и я, в самом деле, дурында", - печально размышляла она. Девушка совсем приуныла. Споткнувшись за корень дерева и чуть не растянувшись на сыром мху, она в отчаянье топнула ногой. А все ведь казалось так просто. Послышался металлический звук. Мари замерла: "Слуховые галлюцинации?" Она на всякий случай еще раз топнула ногой. Кому охота признавать себя невменяемым? Звук повторился. Упав на колени, девушка торопливо, не жалея ни ногтей, ни дорогой маникюр, стала разгребать мох и опавшие листья. Вскоре она откопала железный люк. Под ним была еще одна крышка из какого-то тяжелого плотного металла со встроенным кодовым замком посередине.

Лицо девушки расплылось в победной улыбке. Достав телефон и открыв адресную книгу, Марисса дрожащими пальцами набрала ранее разгаданный код. Раздался противный писк и крышка распахнулась. Под ней оказалась еще одна крышка. "Епт", - выругалась про себя девушка. - "Сейчас я ее открою, а там кощеева смерть". Воспользовавшись одной из подвесок на браслете, она открыла последнюю крышку и извлекла железный короб.

Застыв перед ним на коленях, Мари не сводила глаз с находки, не решаясь заглянуть внутрь: "А вдруг оттуда выскочит зайчик, потом из него - утка. Я что теперь всю ночь по лесу бегать буду, живность эту отлавливать?" Наконец, собравшись с духом, она воспользовалась еще одной подвеской, подходящей по параметрам к виднеющейся на крышке скважине, и открыла короб. "А третья подвеска, зачем тогда?" - размышляла Марисса, роясь в добыче.

Стало уже совсем темно, и Мари пришлось воспользоваться фонариком, который она с полным осознанием предстоящего дела купила в городе по дороге. Флешки, диски у нее особого интереса не вызвали: просмотреть их все равно пока что было не на чем. А вот пачка бумаг удостоилась ее внимания. "Клуб 300", - прочитала Мариса. - "Что еще за хрень?" От шума мотора на дороге, проходившей недалеко от "места раскопок" девушка вздрогнула, выключила фонарик и вытащила из сумки глок. Машина остановилась совсем недалеко от нее. Хлопнула дверца, в ночной тишине леса послышался хруст сучков и шелест опавшей листвы под ногами, судя по всему, довольно крупного человека. Затаив дыхание и зажмурившись на мгновение, девушка сняла оружие с предохранителя. Но, несмотря на всю ее осторожность, щелчок получился довольно громким.

- Бросай ты эти свои киллерские замашки, - услышала она голос Лана.

Мужчина вышел из-за кустов. В руках он также держал фонарик.

- Как ты меня нашел? - облегченно выдохнув, спросила Мари, посчитавшая этот вопрос наиглавнейшим.

Алан его проигнорировал. Он стоял рядом с девушкой и оценивал в свете луны, шаря скупым лучом фонарика по земле, фронт проведенных ею работ. Марисса захлопнула сундучок и прижала его к груди, всем своим видом давая понять, что расставаться с добычей она не намерена.

- Что это у тебя? - закинул удочку Алан.

- Ты мне не ответил, - отфутболила его девушка.

- Марусик, за такую наивность впору Нобелевскую премию выдавать.

- Займись на досуге, - зло прошипела она.

- Ты в курсе, что тебя уже по всей стране люди Драка и спецслужбы ищут? - не считая нужным замечать ее настроение, строго поинтересовался Лан.

- И че им мешает меня найти? Ты же вон быстро обнаружил пропажу.

- На браслете Ринара тоже стоит датчик слежения, - милостиво объяснил Никольский. - Про это знаю только я. И еще его можно засечь лишь с моего компьютера. Я всегда знал, где ты.

Мужчина высветил из темноты девушку, чьи зеленые глаза сверкали во тьме, как кошачьи.

- С кулоном могла бы не напрягаться, - с издевкой поддел он ее.

- Так ты знал про браслет Рена? Что еще ты знал? - воскликнула Марисса с укором, смешанным с удивлением.

- Мари, Ринар просил тебя отдать браслет мне и не лезть в это дело.

- Почему тогда ты сам не спросил меня про него?

- Мне было интересно, что ты собираешься с ним делать. И я уж никак не думал, что ты дотяпаешь, где искать инфо. Ты не в курсе, но при неправильно набранном коде могла сработать система самоуничтожения. Считай, тебе крупно повезло, что жива осталась.

- Птица говорун отличается умом и сообразительностью, - с колкой насмешкой оповестила мужчину Мари. - Что это за клуб 300? - ее просто распирало от ехидного любопытства.

- А вот об этом забудь. Для твоей же пользы, - раздраженно отрезал Лан.

- Что я еще должна забыть? - Мари поднялась с колен, ее голос перешел на крещендо. - Ты знал, что я полезла в этот заминированный сейф, и ничего не предпринял. Ты знал, где лежит то, что поможет вытащить Ринара с кичи, и молчал. Ты знал, что я пошла к Драку, и решил посмотреть, что я буду делать? Все только потому, что тебе так было интересней?

- Марусик, не бузи. Я не знал, что ты поедешь сюда, что сможешь разгадать шифр. Я не мог целый день сидеть у компа и отслеживать все твои передвижения. Как ты вообще узнала, где искать сейф?

- Про Драка ты тоже не знал? - в конце концов, почему она должна ему все рассказывать, когда он все от нее скрывает. - В какие игры вы играете?

Никольский молчал. Голос девушки неожиданно стал спокоен, безэмоционален. Она просто официальным тоном излагала факты.

- Ты мог вызволить Рена из тюрьмы и ничего не сказал мне об этом. Тебе было все равно, что я совсем извелась. Хотя о чем это я? Тебя это и не должно волновать. И Рен тоже знал и не сказал. Вы просто опять используете меня. Пока я не понимаю, зачем и как, но чувствую это.

- Марисса, успокойся. Сейчас ты отдашь мне ящик, и мы поедем ко мне домой. По дороге нас встретит Артур со своими ребятами. Ты будешь сидеть там тихо. И больше ни во что не вмешиваться. Все будет хорошо. Просто поверь мне, - уговаривал ее Алан.

Ему надоело с ней перепираться, и очень хотелось надеяться, что здравый смысл у девушки одержит победу над чувствами.

- Можно подумать, у меня есть выбор, - горько усмехнулась Мари и поплелась вслед за Ланом, сунув коробку ему в руки.

"Все равно отберет", - грустно решила она.

Глава 19.

Ринар лежал на верхней шконке и задумчиво смотрел в потолок. Прошло уже два месяца, а о трех обитателях этой маленькой камеры никто не вспоминал. Ни Алан, ни его юрист Алекс, ни Марисса не появлялись в колонии. Да и передачек с воли давно уже не было.

- Сдается мне, о нас тут все благополучно забыли, - выразил общую мысль Кондор.

- Что касается Марусика, оно и понятно, - продолжил его мысль Арсан. - Молодая хорошенькая девка. Мужика ей себе найти - не проблема. Да и лаве ее Рен обеспечил. А вот от Никольского я такого не ожидал.

- Никольский не забыл, - невозмутимо с ленцой вступил в разговор Ринар. - Значит, у него есть дела поважнее. Лан всегда умел верно расставлять приоритеты. Как только появиться возможность, я уверен, он даст о себе знать.

- А я, если честно, от Мари такого не ожидал, - Тимур удрученно покачал головой. - Мне показалось, девчонка в тебя влюбилась.

Ринар сумрачно рассмеялся и перевернулся на бок. Он сердито взглянул на друга, словно злясь на него за то, что тот изменил свое отношение к его жене.

- Кондор, в твоем возрасте пора становиться мудрее. Все бабы одинаковы. Все. Моя мать, мать Лана, Диана, Сандра, Джессика... С чего ты взял, что Марусик особенная?

- Рамиль говорил, переживала она сильно, когда тебя ранили там, в лесу. А в больнице чуть врача не засмолила, когда он засомневался, что сможет сохранить тебе жизнь.

- Если она и переживала, то только потому, что боялась опять остаться нищей. Котена - феноменальная актриса. Никогда не поймешь, когда она искренна, а когда играет, - Рен с грустью усмехнулся. - Вечно гребет под себя. Но она настолько же наивна, насколько и безрассудна. Она еще не до конца понимает, с кем связалась.

- У женщин есть одно неоспоримое достоинство, - подытожил Арсан. - С ними можно отлично провести время и как следует расслабиться. Лично меня в этом клоповнике больше всего напрягает их отсутствие. Я от воздержания скоро на стенку полезу.

Мужчины понимающе захохотали. Дверь камеры открылась.

- С вещами на выход, - скомандовал охранник.

Марисса ерзала на сидении. Из машины выходить не хотелось. С пустыря возле тюрьмы дул ледяной пронизывающий ветер. Зима заявляла свои права. Похолодало как-то сразу и быстро. Земля по утрам покрывалась инеем. Небо приобрело тусклый серый оттенок, нагонявший тоску.

- Ну, когда же их выпустят, - охваченная детской радостью, она, сгорая от нетерпения, в сотый раз задавала этот вопрос то Лану, то Алексу.

И, судя по выражению лиц мужчин, уже основательно их допекла. Сердце ее трепетало от счастья при одной мысли, что очень скоро она увидит Ринара, услышит звук его голоса. Раньше, она и представить себе не могла, что так сильно будет скучать по нему. А теперь он настолько прочно занял место в ее сердце, что оторвав его от нее, они как будто бы вырвали кусочек ее души.

Металлические ворота распахнулись, а затем с лязгом захлопнулись за спинами трех высоких крупных мужчин. Ринар, Арсан и Тимур увидели внедорожники, стоящие у обочины. Из одного автомобиля выскочила маленькая тонкая фигурка и с пронзительным визгом бросилась к ним. Редкие лучи солнца, пробивающиеся сквозь тучи, отражались огненными всполохами в волосах девушки.

Ринар инстинктивно сделал шаг назад, ошалев от такой бойкой атаки. Но Марисса все равно умудрилась запрыгнуть на него с разбегу, обхватив ногами и повиснув на шее. Она покрывала торопливыми жаркими поцелуями его небритые щеки, шею, глаза, губы, зарылась пальцами в коротко подстриженные волосы. Слезы непрерывно текли из ее сияющих глаз, а губы блаженно и счастливо улыбались.

- Чтоб меня так встречали, - незлобливо пробурчал Кондор.

- Извини, друг, - засмеялся подошедший к ним Алан, - так целовать я тебя не буду. Думаю, тогда меня не правильно поймут.

В машине Мари забралась на колени Ринара и не отлипала от него всю дорогу. Она ласкалась к мужчине, как котенок, улыбалась глуповатой лучезарной улыбкой и закрывала его рот поцелуями, не давая возможности разговаривать. Она и сама говорить не хотела. Она хотела только одного: как можно скорее остаться с ним наедине. Дорога ей казалась бесконечной. Время, как будто, остановилось. Мыслями она была уже в их уютной квартире, в их спальне на большой и мягкой кровати. И там он будет только ее. От этого сладостного ожидания Мариссу начала колотить мелкая дрожь.

Рен тоже не выдержал и притянул Мари к себе, сжал в объятиях с дикой силой. Он завладел ее нежными губами, такими свежими и розовыми, и принялся жадно пожирать их поцелуями.

- Эй, люди, имейте совесть, - полушутливо полусерьезно сокрушался Тимур, сидящий рядом. - У некоторых тут женщины несколько месяцев не было. Это форменное издевательство. До дома подождать не можете?

Марисса виновато взглянула на него, но ее смущение длилось недолго. И она опять принялась за свое. Сердце и тело Мари томилось и волновалось в ожидании наслаждения, которое ей был способен подарить лишь только этот мужчина.

Дома она бегала за Ринаром, как собачка на привязи. Она настолько истосковалась по нему, что не отходила от него не на шаг. Подкладывала еды, подливала коньяк, пока Рен не взмолился:

- Котен, отдохни. Не один нормальный человек не способен столько съесть.

Потеряв терпение, Марисса направилась в ванную комнату, за дверью которой некоторое время назад скрылся ее муж: "Утонул он там, что ли? Специально меня дразнит". В лицо дохнуло теплым воздухом с запахом шампуня и геля для душа. Ее тело, и без того наэлектролизованное томительным ожиданием, покрылось гусиной кожей. Рен блаженствовал под теплыми струями воды. Совершенно голый, он выглядел необыкновенно красивым, прекрасным в своей наготе. Мышцы его груди и живота были четко очерчены на атлетически сложенном теле. Длинные ноги, сильные руки. Тонкие, не лишенные изящества черты лица и полные губы. Его потемневшие глаза горели страстью.

Мари бысторо скинув халатик, забралась к нему. Она целовала его лицо, глаза, губы, вдыхала запах кожи. Ее руки сжимали его ягодицы, пальцы пробегали вверх по позвоночнику и обратно вниз к крестцу. Задержались на нем и скользнули между двумя половинками. Рен вздрогнул всем телом, а его орган начинал пульсировать и биться у ее живота.

Ринар погладил Мари по щеке. Проложил дорожку из поцелуев от губ девушки до бедер, легкими прикосновениями ладоней лаская ее тело. Обхватив девушку своими могучими руками, прижался лицом к ее животу.

- Котен, пойдем в кроватку.

Крепко прижав ее к своей обнаженной мускулистой груди, Рен вынес Мари из ванной и опустил на простыни.

Ринар целовал ее долго и страстно, и от наслаждения Марисса ощущала легкое головокружение. Она довольно мурлыкала, чувствуя, как он ласкает ее окаменевший от дикого напряжения живот, как его язык проникает во впадинку пупка, как ладонь, скользнув по бедру, плотно прижимается к ее промежности.

- Нет, - Марисса шутливо оттолкнула его, - теперь я.

Рен, не говоря ни слова, повиновался ей. Он откинулся на спину, закинув руки за голову, с интересом наблюдал за девушкой. Запрыгнув на него сверху, Мари медленно, продлевая удовольствие, нарочно дразня мужчину, принялась опускаться на его разбухшую от страсти плоть. Остановившись на мгновение, она почувствовала, как все внутри полыхает жаром, а бедра сводит судорогой вожделения, как всю ее пронзает желанием, словно электрическим током. Из груди Мариссы вырвался восторженный крик. Ее глаза затуманились - в них стояла полная отрешенность от всего мира. Впившись пальцами в ягодицы девушки, Рен одним движением опустил ее на себя, а Мари почти лишилась чувств от охватившего ее восхищения.

Вцепившись руками в плечи мужчины, она просто неистовствовала, совершая немыслимые движения, доставляя любимому неимоверное наслаждение.

Мощный шквал удовольствия захлестнул их. Потерянные в любовном экстазе они поднялись на теплой приятной волне, а затем медленно опускались в мягкую упоительную пустоту, содрогаясь в океане блаженства, приносящего огромное облегчение.

Во всем теле Мариссы появилась необыкновенная легкость, в душе наступила полное раскрепощение и умиротворенность. Она уснула, пригревшись в крепких и нежных объятиях мужа.

Проснувшись утром и открыв глаза, Ринар увидел, что Мари смотрит на него и любуется его телом. Ее глаза обнимали и ласкали его. На несколько секунд он буквально усомнился в своих подозрениях, даже почувствовал себя виноватым. Нет, он не позволит ей вить из него веревки. Она и так последнее время слишком много на себя берет. Слишком много воли он ей предоставил. Он отлично знает женщин. Ничем хорошим это для нее не закончиться.

Вся такая маленькая и изящная. Упругие груди девушки, осиная талия и плоский живот, округлые берда и пышные ягодицы вновь наполняли его силой желания.

- Мне нужно в офис, - Ринар решительно поднялся с постели. - Не скучай тут.

Он легко клюнул ее в припухшие от ночных поцелуев губы и направился в душ.

Глава 20.

Ринар целыми днями пропадал в офисе. Он полностью погрузился в какие-то свои дела, и Марисса видела его все реже и реже. "Главное место в их жизни занимает бизнес, все остальное второстепенно. Тебе пора к этому привыкнуть", - говорила она себе, но привыкать ей как-то не хотелось.

Мари, конечно, понимала, что за время его пребывания в колонии проблем у него не убавилось. Вопросов у нее возникало все больше и больше. Но в те редкие моменты, когда ей удавалось завладеть вниманием Ринара, все эти вопросы мигом улетучивались из ее головы. Наслаждаясь его ласками и объятиями, она уже не могла думать ни о чем другом, только о его губах, его руках, его теле. А на утро девушка опять терзалась неспокойными мыслями, что крайне неблагоприятно отражалось на ее нервной системе.

Ей казалось, что все теперь должно быть хорошо. Драка больше нет. У Лана и Рена есть мощное оружие из букв и килобайтов, добытое ею из тайника. Никто больше не посмеет строить против них козни. "Но, почему же, Рен все время хмурится? Почему он такой нахлобученный и сердитый?" - спрашивала она себя и не находила ответов.

Странно, но Ринар ни единого слова не сказал о ее инициативной вылазке в логово Драка и о самовольном изъятии ею информации из тайного места. Это волновало и тревожило девушку. Но она гнала от себя эти мысли. Ссориться с Реном не хотелось: портить спокойную уютную атмосферу их дома, разрушать нежные и трепетные отношения, установившиеся между ними после его возвращения с зоны. Да и, стоит признаться, она побаивалась. Сначала приготовившись, как следует, выхватить за свой произвол, она теперь была в полнейшей растерянности. Ринар никогда и ничего не забывал, не прощал и не упускал из виду. Но самой выпрашивать взбучку было бы, все же, глупо.

Когда ей вконец надоело сидеть дома и ходить по магазинам, она стала частенько наведываться в офис агентства "РеЛан", или отлавливала Рена в его клубах, когда, как бы невзначай, приходила туда с Лией и Ритой. Марисса в последнее время подружилась и довольно близко сошлась с девушками Алекса и Дена. Они оказались неплохими девчонками. С ними было весело и интересно. Ей же, все-таки, больше времени хотелось проводить с Ринаром. Она прекрасно понимала, что сильно достает его своей навязчивостью. Но было очень обидно, что он уделяет ей так мало времени. И она не оставляла попыток завладеть его вниманием, постоянно маяча у него перед глазами, подстерегая его то одном, то в другом месте.

Потом девушка все же решилась послушаться совета своих новых подруг. Лия и Рита предлагали ей временно постараться исчезнуть из его визуального восприятия. Они говорили, что Ринар настолько привык к ней, Мариссе, постоянно обнаруживая ее рядом с собой, что уже, наверно, стал воспринимать ее как предмет быта. Как что-то повседневное, постоянно находящееся под рукой, как, например, телефон или машина. Мари сильно обидело такое сравнение, но, справедливости ради, она согласилась признать, что в этом совете есть рациональное зерно. Несколько дней она пропадала по клубам, барам и дискотекам, не принадлежавшим ее мужу. Посещала вместе с подружками различные светские мероприятия, полностью игнорируя Ринара.

И вот тут-то и произошел тот самый случай, который все испортил. Точнее, испоганил всю ее жизнь.

Марисса в компании Риты и Лии вышла из торгового центра. И нос к носу столкнулась со своей старой знакомой Джессикой. Сразу расценив встречу, как крайне неприятную, Мари намеревалась как можно скорее исчезнуть из поля зрения бывшей соперницы.

- Привет, Джесс, - бросила она на ходу и, собралась продолжить свой путь, но не тут-то было.

Джессика вцепилась в ее запястье, и Мари вспомнила о когда-то данном Джесс обещании сделать ее мечтой пластического хирурга. Джессика улыбалась так препротивно, что девушка еще больше уверилась в своем первоначальном решении, что общения с той лучше всего было бы избежать.

- Привет, Марисса. Я вижу, цветешь и пахнешь? - ласково пропела настырная особа.

- Если я чем-то и пахну, то только элитной парфюмерией. А цветет ряска на пруду.

- Ладно, не злись. Что было, то прошло. Сейчас мы с тобой в одинаковой ситуации.

Мари насторожилась. Начало разговора не предвещало ничего хорошего. Она придала своему лицу критически дебильное выражение, изображая полнейшее непонимание того, о чем вообще речь.

- Я смотрю, ты не в курсе, - продолжила ее давняя конкурентка в борьбе за внимание Ринара. - Пойдем, посидим вон в том кафе, - она указала на противоположную сторону улицы. - Я тебе расскажу кое-что. Уверена: тебя это заинтересует.

Подозревая что-то неладное, с непробиваемой физиономией Марисса кивнула, и, тепло попрощавшись с подругами, пошла вслед за Джесс.

Они заняли свободный столик и заказали кофе с пирожными. Точнее, пирожные попросила Мари, Джессика, вечно сидящая на диете, ограничилась лишь одним напитком. Марисса выжидающе уставилась на соперницу.

- А ты давно в офисе "РеЛан" была? - начала беседу издалека Джесс.

- Да. Недели две назад. А что? Там появилось что-то реально интересное? На что мне стоит поехать и прямо сейчас взглянуть?

- Ты, меня удивляешь, Марусик. Ты мне показалась умной девочкой, а на самом деле не видишь элементарных вещей, которые происходят у тебя под носом.

- ???

- Ты встречалась там с новым главбухом Викторией? Ее Рен взял на работу сразу после своего освобождения. На место старого, сбежавшего в смутный период.

Мари напрягла память. Высокая полногрудая шатенка с бездонными голубыми глазами часто встречалась ей в коридорах офиса. Но она обратила на нее внимание не более, чем на остальных служащих. Подчиненные мужа ее мало волновали.

- Ну?

- Не знаю уж какой из нее бухгалтер, но в постели она, видимо, очень даже ничего, - с приторной улыбочкой заявила Джессика.

- Сама, что ли, проверяла? - Марисса действительно не соображала о чем речь.

- Я - натуралка. Хотя сейчас и модно попробовать все. Но как-то не тянет.

"Тянешь ты кота за хвост", - обозлилась Мари. - "Чего туману-то нагонять?"

- Джесс, я не понимаю, чего ты от меня хочешь?

- Я? Ничего. Просто банальное любопытство. Весь свет знает, что у твоего мужа с этой Викой роман, а ты одна, оказывается, не в курсе. Прикольненько, - брызгала ядом Джессика.

- С чего ты взяла? - сердце Мариссы пропустило пару ударов и понеслось вскачь.

- Не веришь? Можешь убедиться сама. - Джесс вынула блокнотик из сумочки и, оторвав листочек, что-то на том чиркнула. - Вот адресочек Вики. Ринар у нее почти каждую ночь последнее время проводит на буднях. А ты что думала? Что он по делам катается? Чего-чего, а такой потрясающей наивности я от тебя не ожидала.

- Я тебе не верю, - закричала Мари и тут же осеклась.

На их столик воззрились все посетители небольшого кафетерия. Она продолжила уже тише.

- Ты специально это говоришь, чтобы отомстить мне за то, что Рен выбрал меня, а не тебя. Ты просто злючка. Тебе всегда хорошо, когда другим плохо.

- Как знаешь. Честно говоря, я открыла тебе глаза по доброте душевной. Жалко мне тебя, глупенькую. - Джессика встала и, расплатившись за кофе, направилась к выходу.

Сделав несколько шагов, она обернулась и добавила:

- Будь хитрее, принцесса. А то, как бы, не остаться тебе на бобах. Послушай моего дружеского совета: сними розовые очки. Конечно, если ты предпочитаешь оставаться в счастливом неведенье... Так на здоровье.

- И тебе не кашлять, - прошипела Марисса ей вслед.

Сердце девушки как будто пронзили острым кинжалом. Если кто-то и мог причинить ей по-настоящему сильную боль, то это сиюминутно сделала бывшая любовница ее мужа. Однако верить ей на слово Мари не собиралась. Она достаточно хорошо знала Джессику: скользкую злобную стерву. И все же, Марисса вынуждена была признать себе, что в каждом слухе есть доля правды: "Необходимо убедиться во всем самой. Тем более что особого труда это не составит". Девушка взяла со стола бумажку с адресом. В глубине ее души, однако, теплилась надежда, что это все ложь.

Глава 21.

Вторник, среду и четверг Марисса напрасно прождала Рена, засыпая почти под утро. На звонки он или не отвечал, или сухо сообщал, что сильно занят, особенно не распространяясь о роде своих занятий. Такое пренебрежение больно ранило Мари. Соленая влага стекала по ее щекам, но она запрещала себе реветь. "Вот приедет Рен, а у меня глаза красные, и лицо опухло. Сильно же он порадуется такой красоте", - говорила она себе.

Девушка вся извелась. Угроза ее тихому уютному мирку приобретала реальные очертания. В пятницу, когда Ринар известил ее, что ночевать не явиться, так как уезжает по делам в "Кленовую рощу" на все выходные, Мари не выдержала. "В конце концов, любому терпению приходит конец", - размышляла про себя она. - "Лучше взглянуть беде в глаза, чем, как страус, прятать голову в песок. Если Рен там и правда занят работой, то я изображу простодушную влюбленную идиотку, которая изнывает с тоски по любимому. Я и в самом деле по нему очень соскучилась. Пусть он днем будет занят работой, но ночью-то точно будет мой". На этой оптимистической ноте Мари принялась собираться в дорогу.

Когда она подъехала к базе отдыха на своем новеньком автомобиле, проблем с проездом у нее не возникло, стоило ей лишь упомянуть свою фамилию. По документам, она была хозяйкой "Кленовой рощи". Хотя, фактическим владельцем продолжал оставаться Рен.

У администратора ресторанчика, находящегося на территории базы, она быстро выведала, в каком коттедже остановился Ринар, не придав значения его обеспокоенному взгляду. Она не видела мужа уже целую неделю и буквально парила на крыльях счастья в предвкушении скорой встречи. "Ну, поругается чуть-чуть", - думала она про себя. - "Мне не привыкать". Марисса припарковалась у нужного ей домика, рационально рассудив, что в столь поздний час вечера пятницы Ринар должен давно отдыхать. Сборы и дорога отняли много времени. На улице уже давно стояла темень. Но Мари знала, что Рен ложился спать поздно, поэтому смело позвонила в дверь.

Открыла ей Виктория. Она была одета в почти прозрачный халатик, накинутый, судя по всему, на голое тело. Он едва прикрывал ее длинные стройные ноги, и под тонкой тканью одежки отчетливо угадывалось лоно и пышная грудь. Марисса обомлела. Она после разговора с Джессикой долго прикидывала в уме различные варианты и стереотипы своего поведения в том случае, если зараза-Джесс все же не наврала. Но тут перед лицом беспощадной реальности совсем растерялась. Потеряв дар речи, она только изумленно хлопала на соперницу глазами. Не то, чтобы Мари не ожидала чего-то подобного, просто до последней минуты отказывалась верить в столь жестокое предательство. Она убеждала сама себя, что Ринар просто не сможет так с ней поступить. Так люто и бесчеловечно. После всего того, что у них было. После всего, что с ними произошло.

Неизвестно, сколько бы времени продолжалась эта немая сцена, потому что Вика, не ждавшая такого полуночного визита тоже, по-видимому, опешила и не знала как ей поступить и что сказать. По сути дела, Марисса теоретически была хозяйкой агентства, на практике управляемого Ринаром. Поэтому Виктория внутренне готовилась к любым возможным осложнениям в своей карьере и личной жизни. К тому же, она пугалась скандала, осознавая, что от обманутой жены можно ожидать всего, чего угодно: Мари могла вцепиться ей в волосы, а могла наброситься и на Рена. Крики, слезы и упреки - вот примерный сценарий дальнейшего развития событий. Так сиюминутно прикинула про себя Виктория.

Сверху по лестнице спускался Ринар. Его тоже заинтересовал ночной посетитель. На Рене кроме джинсов больше ничего не было. Не испытывая никакой неловкости или беспокойства от своего полуобнаженного вида и очевидности ситуации, он остановился на нижней ступеньке, хладнокровно и невозмутимо уставившись на Мариссу.

Мозг девушки был устроен таким образом, что попав в сложную критическую ситуацию, она пыталась взглянуть на нее как бы со стороны. Вот и сейчас картинка была очень занимательной. Виктория, стоящая рядом с ней в своей чисто символической одежде, на лице которой отражалась целая гамма эмоций: испуг, замешательство, живой интерес, к которым примешивалась некоторая доля торжества; и Ринар, стоящий неподалеку несколько в стороне от женщин с совершенно равнодушным видом. Мари в ужасе смотрела на его мужественное лицо, черты которого в последнее время стали более грубыми, жестокими. В потемневших, почти черных глазах Рена была пустота.

И она в дверях - жена, заставшая своего подлого изменника мужа прямо на месте преступления. Анекдот, да и только. Однако, ей смеяться совсем не хотелось. "Скажи хоть что-нибудь", - умоляла про себя девушка. - "Все что угодно, только не стой с таким безразличным отстраненным видом". Марисса почувствовала, как кинжал, который воткнула, шутя, в ее сердце Джессика еще там в кафе вонзают еще глубже, проворачивая и расковыривая рану. Как поступить в данной ситуации? Она не представляла. Орать, истерить, обвинять и рыдать не имело смысла. На ум пришли слова из песни:

К вам я повернулась и сказала тихо ей:

"Ты здесь оставайся, видно ты ему нужней".

Я сбежала вниз, ты мне вдогонку, что-то закричал