Ледяной «принц» (СИ)

Глава 9

Когда очнулся, глаза открывать не спешил. Решил сначала прислушаться и узнать на каком я свете. Вокруг меня раздавались гневные окрики того самого мужчины, который поприветствовал меня первым, как только я вошел в дом. И судя по-всему, на повышенных тонах он разговаривал с Лиамом.

Столько ненависти, злости, раздражения мне еще слышать не доводилось.

— Ну, так что, Лиам, как ты сможешь объяснить тот факт, что мой внук жив-здоров? Не ты ли мне доказывал, что он погиб вместе с моей дочерью и ее мужем в результате нападения неизвестных? Ты лгал? Все это время мы оплакивали наших детей и внука, а на деле оказалось… — договаривать он не стал. Вместо этого, констатировал, — как хорошо, что мы тебе отправили весточку с местонахождением Дила, как и ожидалось, ты, бросив все дела, примчался сюда со скоростью ветра.

И снова потрясение. Лиам, вечно властный, самоуверенный и гордый, никогда и никому не дающий спуску, стал лепетать, как провинившийся ребенок, пытаясь снискать снисхождение. Эх, жаль не могу пока открыть глаза, чтобы не афишировать свое состояние, не хотел показать, что я уже очнулся, а так хотелось бы увидеть выражение лица шейха.

Но пришлось только слушать его голос. Он всячески пытался оправдаться перед присутствующими. И тут властный голос, как я уже сообразил, моего деда, произнес:

— Ты будешь наказан за все свои деяния. Надеюсь, наследник у тебя есть, чтобы было кому передать свою власть, так как в свою страну ты больше не вернешься.

Лиам взревел. А я не удержался и открыл-таки глаза. Шейха держали двое мужчин, могучего телосложения, а он пытался трепыхаться.

— А где его охрана? — шепотом спросил я у сидящего рядом со мной Мара.

— Осталась внизу, в долине, — так же тихо ответил он, — он оказался слишком самонадеян, посчитал, что здесь ему ничего угрожать не может. Хотел по-тихому забрать тебя и увезти. Вот сейчас и расплачивается за свою самонадеянность.

Нашу беседу прервал брат, подскочивший к нам.

— Дил, ты очнулся? — вот же… всегда поражался таким глупым вопросам. Нет, блин, это глюк, что я лежу уже с открытыми глазами и веду тихую беседу с альфой. Но обижать парня не стал, потому только согласно кивнул головой. Тут же подошли и остальные.

Все стали интересоваться моим самочувствием, после моих заверений, что уже все в порядке, дед строго посмотрел на Мара и спросил:

— А вы кто такой? И почему сидите около моего внука?

— Маркериант Гловартский, правитель южных земель, — встав, склонив голову в почтительном поклоне, представился Мар, у меня, честно говоря, отвисла челюсть, а потом он добавил, — а так же Пара Дила, — вот тут я ее не смог удержать, и она шмякнулась на пол.

Похоже, не только у меня. Все, кроме посмеивающегося братика, который обо всем знал, да учителей, с согласия которых, как оказалось, он все и проделывал, стояли с открытыми от изумления ртами.

И тут до меня дошло, что я хотел узнать. С решительным видом повернувшись к альфе, я спросил:

— Как тебе удалось перебить запах? Почему я тебя чувствовал, но слабо?

— Мне твои учителя выделили специальную мазь, — усмехнулся парень, — правда, пришлось с ней повозиться, намазываясь толстым слоем. А она, зараза, такая чесучая, — скривился Мар, поежившись, а все расхохотались.

Один из учителей заметил:

— Но ведь результат того стоил? — на это он только согласно кивнул и улыбнулся, посмотрев на меня с такой любовью и обожанием, что я смутился и опустил голову.

Дед на это только тепло заулыбался, подошел ко мне, крепко обнял и прижал к себе. Я сначала дернулся, а потом, как-то успокоившись, стал оценивать свои эмоции. Как ни странно, но отторжения от объятий деда не было. Это меня обрадовало. Неужели за несколько недель Мар смог сотворить невозможное? Ему ненавязчиво удалось показать мне, что не все прикосновения гадкие, противные и неприятные. Бывают очень даже теплые и… такие родные.

Отстранившись, дед повернулся к ребятам, удерживающим Лиама и скомандовал:

— Сначала с него надо стребовать отречение, а после… — гаденько ухмыльнувшись, он посмотрел на шейха, который от этой ухмылки даже покрылся пятнами, так как понимал, что ничего хорошего его ждать не может. И он оказался прав. — Приготовьте камеру, сейчас будем кино снимать, а это, — ткнув пальцем в Лиама, — наша новая порнозвезда. Он потом останется здесь, его будут обучать… как доставить удовольствие. Это будет впервые за всю историю существования этой школы ученик-альфа.

Когда он закончил говорить, шейха затрясло так, что он чуть в обморок не свалился, а меня поспешили вывести. Ну вот, так всегда, на самом интересном месте. Я, может, тоже фильм посмотреть хотел. Глядя на мою надувшуюся моську, Мар слегка щелкнул меня по носу.

— Нечего тебе там смотреть, мал еще, — что? Мал? Ах, так?

— Мал, говоришь? — слишком спокойно поинтересовался я, альфа отодвинулся подальше, не понравилось ему мое слишком спокойное выражение. Правильно, бойся меня. — Как любовь крутить, так не мал? А как фильм посмотреть… — договорить мне не дал дед, снова прижимая к себе.

— Успокойся, ребенок! Никто пока еще с тобой любовь не крутил. Мар просто приучал тебя постепенно к своему присутствию, вот и все, — ладно, пришлось с этим согласиться, но все равно…

На свежем воздухе мозги стали на место, и мне стало интересно, кто же будет следующим шейхом. Ведь тогда получается, что я смогу вернуться домой? Эта мысль настолько меня обрадовала, что, повернувшись ко всем, я поинтересовался:

— А кто будет наследником Лиама? Я смогу вернуться домой? А когда это можно будет сделать? — впервые в жизни я не смог сдержаться и чуть ли не подпрыгивал от предвкушения.

Все, глядя на меня, расхохотались, а дед сквозь смех, махнув рукой, призывая меня к молчанию, произнес:

— Сколько вопросов сразу. Давай по-порядку: у него когда-то был муж-омега, которого он по непонятным нам причинам, хотя сейчас-то эти причины понятны, сослал подальше без права возврата, где тот родил крепкого и здорового альфу, который сейчас примерно одного с тобой возраста, вот он-то и станет законным наследником, справедливым и не таким эгоистичным в своих желаниях, как Лиам. Дальше, по-поводу возвращения… — дед замолчал, а я с нетерпением смотрел на него, — ты пока поедешь с нами, погостишь у нас. Ты ведь ни разу не был в северных землях? — на это я только отрицательно мотнул головой, — вот видишь?

И тут до меня кое-что дошло… Переводя взгляд с деда на брата, а потом на Мара, я никак не мог произнести то, что меня мучило все это время, но меня поняли без слов.

— А Мар пока уладит все свои дела, поймет, что ему от жизни надо… — заметив, что тот собрался что-то сказать с довольно решительным видом, дед строго на него посмотрел и покачал отрицательно головой, чтобы он молчал, после чего тот сник, но не произнес ни слова, — а вот потом… будет видно, — закончил он, беря меня под руку, и направляясь к воротам.

Я сначала не сообразил куда мы идем, а когда понял…

— Но мои вещи! Попрощаться с учителями! — попытался вырваться я, но безуспешно.

— Твои вещи уже собраны и доставлены в долину, — ответил брат, — а попрощались мы за тебя.

Добавить было нечего, пришлось, скрепя сердце от скорой разлуки с Маром, спускаться вниз. Я и сам не мог понять, как за такой небольшой промежуток времени смог настолько привязаться к нему. И хотя себе старался не признаваться, но меня к нему тянуло со страшной силой. Вот только показывать своего состояния я не стал, так как, посмотрев на невозмутимо вышагивающего рядом с нами альфу, понял, что уж он-то такими мыслями точно не заморачивается. Ну и пусть! И я не стану!

Внизу нас уже ожидала повозка. Вот же! Интересно, на севере тоже все на повозках катаются? Дед, заметив, что я скривился, глядя на средство передвижения, хохотнул.

— На ней мы доедем только до трассы, там нас уже ждет машина, — успокоил. А сколько до этой самой трассы?

Погрузившись, в последний раз взглянув на Мара, мы отправились в путь. А перед глазами стоял его образ, его глаза, в которых я успел на миг заметить тоску и безысходность. Что неимоверно согрело мою мятущуюся душу.

Мы все равно еще встретимся. Рано или поздно, но нам должно повезти.

А в домике в это время снималось кино, где возгоралась новая порнозвезда.

Его крутили, как хотели, ставя в разные позы и не забывая снимать все это на камеру. И если сначала он сопротивлялся, пытаясь вырваться, то стоило одному из мужчин пригрозить, что войдет без смазки, разорвав все, что можно, как он немного поубавил свои амбиции, другого-то ничего не оставалось. Лиам уже сто раз успел пожалеть о том, что натворил, и за что сейчас ему приходится расплачиваться собственной задницей… и не только ею.

Хуже всего стало тогда, когда в его теле двигалось двое, один позади, а другой, вколачиваясь в рот, а он при этом… получал удовольствие? Но как такое возможно? Пиком самоуничтожения в себе личности стало то, что бывший уже шейх с громким криком страсти кончил… Такого позора он перенести был не в силах, поэтому попросту отключился от реальности. Да только впереди его теперь ожидала долгая и наполненная разнообразием сексуального характера жизнь. И виноват в этом только он сам и никто больше.