Лето диких цветов

Глава вторая

Роуз рассматривала запрос о бронировании номера. Он только что пришел, и в сообщении стояла пометка «срочно».

Женщина хотела приехать как можно скорее, лучше всего завтра. Тут не было ничего особенного, такое случалось и раньше. Но женщина непременно хотела поселиться в пляжном доме, который они больше не предлагали постояльцам. А еще ее имя… Это же невозможно. Неужели…

– Мам?

Сара так внезапно распахнула дверь в маленький кабинет, что Роуз испуганно вздрогнула.

– Ты уже идешь? Генри никак не может найти свои кроссовки.

– Они должны быть в его комнате, – рассеянно ответила Роуз.

– Но он говорит, что их там нет.

Сара уперлась руками в бока, заметно нервничая из-за того, что ей приходится выполнять поручения младшего брата. Роуз едва не рассмеялась, потому что этот жест напомнил ей о матери. Дэйзи Галлахер была доброй и очень энергичной женщиной. Если Сара в свои тринадцать так походила на нее, то в их доме скоро наступят беспокойные времена.

– Тогда ему стоит поискать их получше.

– Он уже искал, – настаивала Сара. – Он говорит, ты должна прийти и…

Вдруг раздался вопль, потом кто-то гулко затопал по лестнице. Спустя несколько мгновений в маленькую комнату ворвался семилетний Генри, которого преследовал его сердитый брат Люк.

– Мамочка, Генри забрал мой локомотив! – возмущенно кричал Люк. – Скажи ему, чтобы отдал!

Генри и правда что-то сжимал в кулаке, спрятавшись за стулом Роуз. Он упрямо посмотрел на мать.

– Но он ведь и мой тоже! Дядя Джек подарил его нам обоим, и я тоже хочу с ним поиграть!

Роуз тяжело вздохнула. Она очень любила своих детей, однако порой ей казалось, что она работает укротителем в цирке. Генри и Люк хорошо ладили друг с другом, но вечно ссорились из-за старой железной дороги, которую они случайно нашли на чердаке главного дома несколько месяцев назад. В основном спор разгорался из-за новенького самодвижущегося локомотива, который брат Роуз – Джек – недавно подарил им в дополнение к набору.

– Ты не можешь сейчас играть: у тебя футбольная тренировка, – напомнила младшему Роуз. – Поэтому верни локомотив Люку. А позже, когда вернешься, вы с ним поиграете вместе. Хорошо?

По выражению лица Генри было ясно, что такое решение проблемы ему не по душе.

– Но как я пойду на тренировку? Мои кроссовки пропали! – пожаловался он.

– Могу поспорить, они все еще стоят позади дома на террасе, – возразила Роуз. – Там ты уже посмотрел?

Малыш отрицательно покачал головой, но Роуз поняла, что он и сам сейчас вспомнил, где оставил свою обувь.

– Тогда забирай их и отправляйся на тренировку.

Генри печально кивнул и положил локомотив на ладонь матери, которую та требовательно протянула, а потом вышел из комнаты. Когда Генри исчез, она отдала игрушку старшему сыну.

– Вы не должны все время ссориться из-за этого, – уговаривала она его, а потом улыбнулась, потому что собиралась сообщить ему хорошую новость: – Дядя Джек, кстати, недавно звонил и спрашивал, не сможешь ли ты ему помочь. Собственно, это должен был сделать Уильям, но он, похоже, снова куда-то пропал.

– На ферме? – Лицо Люка просияло.

– Ну конечно, на ферме! – рассмеялась Роуз. – Джек хочет поправить изгороди и утверждает, что без тебя не справится. У тебя есть желание?

– Еще бы! Я уже бегу, – восторженно вскричал Люк и тут же умчался прочь.

Он восхищался дядей. Больше всего на свете Люк любил проводить с ним время в полях под открытым небом.

Роуз, улыбаясь, взглянула ему вслед, а потом обратилась к дочери.

– Ты не знаешь случайно, куда мог подеваться Уильям? – поинтересовалась она.

Сара и сын Джека были почти одного возраста и хорошо понимали друг друга, поэтому в настоящий момент замкнутый мальчик подпускал к себе только ее дочь. Но Сара лишь пожала плечами.

– Понятия не имею. Наверное, где-то возле утесов. Он там часто сидит.

– Правда? – очень удивилась Роуз: она была уверена, что ее брат не одобряет этого. – А разве Джек не запретил ему?

Сара многозначительно взглянула на мать:

– Мне кажется, именно поэтому он туда и ходит. Ты ведь его знаешь.

Да, Роуз знала. Это было резонно. Как раз в это время ее племянник почти не общался с отцом. Уильям ненавидел Джека за то, что они уехали из Канады и перебрались обратно в Корнуолл. Все считали, что вскоре мальчик приспособится к переменам. Но прошло уже шесть месяцев, а он продолжал упрямствовать. Они могли лишь надеяться, что когда-нибудь это прекратится.

Сара достала из кармана брюк мобильник, издавший свой обычный мелодичный звук. Она взглянула на дисплей и просияла:

– Дебби сейчас у Рейчел. Можно мне спуститься в деревню и встретиться с ними?

– Да, конечно, иди, – сказала Роуз.

Снова оставшись в одиночестве, она со вздохом откинулась на спинку кресла. Это счастье, что дети себя здесь так хорошо чувствуют и наслаждаются каникулами. Этим летом им так и не удалось никуда выехать. Конечно, они живут в таком месте, куда другие охотно приезжают в отпуск. И все же Роуз предпочла бы сменить обстановку: она сама с удовольствием сделала бы небольшой перерыв в повседневной рутине. Но денег на поездку не хватило, потому что Мэтту сейчас не платили жалованье. Роуз покачала головой, подумав о том, как мало ее бывший муж печется о детях. В последнее время он все реже навещал их в Корнуолле, он не показывался здесь больше трех месяцев. Кроме того, он уже почти столько же не выплачивал алименты, назначенные судом при разводе, на которые Роуз могла бы рассчитывать. Когда она заговаривала с ним об этом, Мэтт всегда находил какие-то отговорки, а в последний раз вообще не взял трубку. С таким положением дел она больше не могла мириться.

Она даже не верила в то, что он действительно не в состоянии выплачивать алименты. Скорее всего, Мэтт просто не хотел этого делать, ведь он частенько жаловался, что для него это слишком большая финансовая нагрузка. Хотя Роуз всего лишь требовала то, что ей положено, а он неплохо зарабатывал и вполне мог позволить себе это. Возможно, причина заключалась в том, что у него появилась очередная подружка, которой он делал дорогие подарки, чтобы впечатлить ее. Роуз же в это время была вынуждена сводить концы с концами.

«Я ведь не хорошенькая блондиночка», – вздохнув, подумала она. Конечно, она выглядела неплохо: темно-рыжие локоны, изящная фигура, которая сохранилась, несмотря на роды. Но втайне Роуз боялась, что на самом деле никогда не нравилась Мэтту. Он с самого начала не был счастлив в браке и все время заводил интрижки на стороне только ради того, чтобы потом уверять Роуз, будто любит ее и хочет бороться за их совместное будущее. Она верила ему, оставалась с ним из-за детей, но в какой-то момент ей стало ясно, что он никогда не изменится. Роуз подала на развод и вместе с детьми вернулась в Пендерак из Труро, где они жили раньше. Мэтт уехал в Лондон, устроившись там на должность специалиста по инвестициям. Судя по всему, он был в восторге от жизни в столице, а Роуз все это время прозябала с детьми в Корнуолле.

Так дальше продолжаться не могло, должно же что-то наконец произойти. Роуз сомневалась, стоит ли подавать на него в суд, хотя и понимала, что вправе это сделать. Расходы на адвоката и затяжной судебный процесс пугали ее. Она с удовольствием разрешила бы эту проблему полюбовно, поэтому уже частенько подумывала, не поехать ли в Лондон и не призвать ли Мэтта к ответу. Но Лондон был далеко, и как раз в последнее время она так много работала, что не оставалось ни одной свободной минуты.

«Кстати, о Лондоне», – подумала она и снова развернулась к компьютеру, чтобы взглянуть на сообщение, которое прочла до того, как пришли дети.

Зои Бивен. Это довольно редкое имя. Кроме того, женщина интересовалась коттеджем, который Бивены тогда снимали каждое лето. Это точно не совпадение!

Но почему Зои не написала лично, а вместо этого загадывала загадки? Они с Роуз были хорошими подругами, Зои принимали в их семье. До того ужасного утра, когда брата Зои Криса нашли на пляже мертвым.

Роуз почувствовала, как внутри у нее все сжалось при воспоминании об этом. Это был страшный шок для всех, прежде всего из-за того, что обстоятельства его смерти так и не выяснились. После этого контакт с Зои и ее семьей оборвался и Бивены больше никогда не приезжали в Пендерак. Роуз отправила Зои несколько писем, но так и не получила на них ответа. В какой-то момент она перестала писать.

Со временем это дело быльем поросло, и в местечке лишь изредка вспоминали о нем. Но никто ничего не забыл.

Роуз снова взглянула на сообщение. Она часто спрашивала себя, что же случилось с ее давнишней подругой. Кое-что она знала, например, что Зои стала работать в строительном концерне отца. И видимо, успешно, потому что Мэтт когда-то увидел статью о ней в экономическом вестнике, который выписывал. В ней говорилось, что Зои наградили званием «менеджер года» за ее работу в «Бивен Констракшнз». Роуз даже видела фото в статье, на котором Зои казалась совсем не похожей на себя. Блондинка с холодным выражением лица и сдержанной улыбкой вместо той веселой девушки, которую помнила Роуз. Поэтому она была уверена, что Зои давно оставила в прошлом и ее саму, и все, что произошло в Пендераке.

Но, очевидно, это было не так, иначе зачем ей внезапно возвращаться, да к тому же так поспешно?

И существовал лишь один способ это выяснить. Роуз была не из тех людей, которые откладывают дела в долгий ящик, поэтому она взяла телефон и набрала номер мобильного, указанного в формуляре бронирования.

После двух гудков ответил женский голос.

Роуз откашлялась:

– Я могу поговорить с Зои Бивен?

Женщина сказала, что слушает, и теперь Роуз почудилось, что голос ей знаком.

– Зои, это Роуз. Роуз Райли… то есть Галлахер, – вздохнула она. – Ты ведь помнишь меня?

Зои сидела в такси, вцепившись в мобильник, прижимая его к уху как можно плотнее.

– Роуз, – дрожа, вздохнула она.

Конечно, она и рассчитывала на то, что Галлахеры сразу отреагируют на ее письмо. Но она не думала, что это будет именно Роуз. Зои не понимала, почему вдруг решила, будто Роуз больше не живет в Пендераке. Может, потому, что на фотографии на сайте были изображены только родители Роуз – Дэйзи и Брайан? Или Зои просто на это надеялась, потому что ее мучила совесть, ведь она не подозревала, как встретит ее Роуз.

Зои с трудом проглотила ком в горле:

– Речь идет о моем заказе?

– Да. То есть нет. – Голос Роуз все еще звучал приветливо, но холодный тон Зои смутил ее. – Собственно, я просто хотела узнать, ты ли это на самом деле. Мы не общались целую вечность, поэтому я сначала не могла в это поверить, когда получила твое письмо.

Зои ощутила укол стыда и не знала, что на это ответить. Она снова вспомнила о письмах, которые ей присылала Роуз и на которые она не отвечала. Как можно извиниться за то, что просто-напросто вычеркнул кого-то из жизни?

– Это не в упрек сказано, – с тревогой добавила Роуз, очевидно, неверно истолковав молчание Зои. – Напротив. Я очень рада, что ты мне написала. Только это случилось так… неожиданно.

Зои сглотнула ком в горле.

– Я знаю. Мне очень жаль, – тихо произнесла она, надеясь, что Роуз поймет: это касается не только последнего безликого письма.

– Как у тебя дела? – все еще дружелюбно и заинтересованно спросила Роуз. Только вопрос был неправильный.

– Хорошо. У меня все хорошо, – быстро ответила Зои и поспешила задать встречный вопрос: – А ты как поживаешь? Ты сейчас управляешь пансионом?

– Нет, этим все еще занимается моя мать. Я только принимаю бронирование по интернету и делаю всю работу на компьютере. С ней мама никак не может справиться. – Зои услышала, как Роуз хихикнула. – А кроме того, я много шью. В основном сумки и блузки. У моей сестры небольшой бутик внизу, у порта, там она продает одежду. Туристы туда часто заходят и делают покупки.

– Могу себе представить.

Зои тоже улыбнулась, вспомнив, как умело шила Роуз, еще будучи подростком. Она даже мечтала стать знаменитым модельером. Но, казалось, она не последовала этому плану, а поступила иначе.

– А у тебя теперь фамилия Райли? Значит, ты все-таки вышла за Мэтта?

Зои вспомнила симпатичного сына начальника порта из Пендерака. Он был старше их на пять лет и редко обращал внимание на подружек, но Роуз все же любовалась им издалека. Она всегда обманывала Зои, убеждая, что Мэтт ей не нравится и что у них никогда ничего не выйдет.

– Наверное, я ошиблась в своих предположениях?

– Не совсем, мы не так давно развелись, – вздохнула Роуз. – Как выяснилось, Мэтт не из тех мужчин, которые верны женам. Сейчас он живет в Лондоне и совсем не объявляется здесь. Он не видел детей уже целую вечность.

– У тебя есть дети? Сколько же?

Роуз не без гордости рассказала о дочери и двух сыновьях, а Зои меж тем считала про себя. Ее подруге, как и ей самой, было чуть за тридцать, и если старшей девочке исполнилось тринадцать, то, значит, Роуз очень рано стала матерью. Впрочем, Зои этому совершенно не удивлялась. В Роуз всегда было что-то материнское. Однажды на пляже в Пендераке она случайно наткнулась на раненого птенца, за которого не взялся бы ни один ветеринар. Но Роуз беззаветно ухаживала за малышом, и в конце концов ей удалось выходить его. На любом пикнике она всегда следила, чтобы всем хватило еды и напитков. Такой была Роуз, она любила заботиться о других. Даже если люди этого и не хотели. Или не переносили…

Когда Роуз закончила рассказ, воцарилось молчание, и Зои понимала, что теперь ее очередь передать краткое содержание своей жизни.

– Звучит здорово, – холодно произнесла она и поступила так, как часто делала на деловых встречах: вернулась к изначальной теме, потому что собеседник мог задать неудобные вопросы. – А как обстоят дела с пляжным домиком? Я могу его снять?

На какой-то момент она испугалась, что эта тактика отстранения не сработает. Прежнюю Роуз не так просто было отвлечь. Она докапывалась бы до истины, пока не узнала бы все, что ее интересовало.

Но сейчас Роуз только ненадолго замялась и потом ответила:

– Нет, к сожалению нельзя. Мы больше не сдаем его в аренду. Сдаем только комнаты в пансионе.

– Вот как. – От разочарования у Зои все сжалось внутри. – Вы продали дом?

– Нет. Мы сами им пользуемся. После развода я перебралась туда с детьми.

– Ты сейчас живешь в домике на пляже?

– Ага.

Зои в растерянности замолчала. Она так надеялась, что сможет снова поселиться в пляжном домике в Пендераке, и теперь не могла придумать ничего другого. Но, конечно, альтернатива существовала.

– А в пансионе? У вас еще есть свободные комнаты?

– Увы, тоже нет, – с сожалением ответила Роуз. – Сейчас пик сезона, все номера выкуплены. Но я тебя охотно запишу на ближайшее свободное время. Это может быть… – она сделала паузу, видимо, проверяя доступные возможности, – первая неделя октября. Мне зарезервировать для тебя комнату?

– Нет, – подавленно произнесла Зои и почувствовала, как возвращается тяжелое, свинцовое настроение. – У меня есть время только сейчас.

Снова воцарилось молчание, которое первой нарушила Роуз.

– Жаль. Я бы с удовольствием с тобой увиделась. – Ее голос звучал разочарованно. – Но мы могли бы встретиться в Лондоне. Мне все равно скоро придется туда ехать, потому что нужно объясниться с Мэттом, и тогда мы сможем увидеться. Как думаешь?

Зои сжала губы и лишь потом ответила:

– Я не знаю, сколько еще здесь пробуду.

– Ох! Куда же ты уезжаешь?

– Мне… мне просто нужно ненадолго уехать, – туманно ответила Зои, а во время паузы, которое последовала за ответом, вдруг затосковала по прежней Роуз, которая знала все ее тайны.

– Ну, тогда ладно. Очень приятно, что ты снова со мной поговорила.

Роуз, похоже, поняла, что Зои не станет рассказывать о своей жизни. Она теперь стала слишком вежливой, чтобы расспрашивать, выясняя подробности.

– Будь здорова, Зои. Надеюсь…

– Подожди! – Вдруг Зои в голову пришла идея. Она казалась немного сумасбродной, и, вероятно, Роуз не согласится на это. Но нужно было хотя бы попытаться: – У меня есть предложение.