Лицо из снов

Глава 16

Кэрол Джейнз был мрачен. Он находился в таком настроении с последней пятницы. Жаклин Шитс не оправдала его надежд, вела себя жалко: только и знала, что ныть да бегать от него кругами. Ни тебе настоящей потехи, ни интересной охоты. И в газетах об убийстве написали мало, что повергло Кэрола в состояние еще большего разочарования. На второе дело он возлагал много надежд. Хотелось как следует поржать над полицией. Там все должны были с ума сойти, обнаружив поразительное сходство между убийствами и полное отсутствие улик в обоих случаях. Но полицейские, похоже, оказались еще глупее, чем он о них думал. Его лишили и этого удовольствия. Где же их вызов?

Джейнз не знал, что именно помешало получить полноценное наслаждение. Может, не стоило так скоро идти на дело после предыдущего? Он лишил себя удовольствия долгой слежки, за несколько недель которой внутри него накопилось бы достаточно напряжения. Он достиг бы порога кульминации, вся его энергия сфокусировалась бы в одной точке.

Кэрол понял — нужно сделать еще одну попытку. Если его вновь ждет разочарование, то, конечно, жаль будет впустую потерянного времени, но все станет ясно: впредь он будет тратить на подготовку больше времени. Уж во всяком случае больше не клюнет на такую легкую приманку, как Жаклин Шитс.

Приходя на работу, он теперь целыми днями ждал, когда же ему схамят. Кому не повезет? Кто расплатится жизнью за свою грубость? Кэрол проявлял нетерпение, ибо знал, что чем раньше все произойдет, тем надежнее будет его проверка.

Марли ощущала беспокойство. Внутреннее напряжение держало ее в тисках и не отступало ни на минуту. Определить причину такого состояния она не могла, в ее жизни последнее время столько произошло, просто глаза разбегались. Во-первых, конечно, страх перед следующей пятницей. Объяснить всю ту муку, которую Марли испытывала каждый раз после невольного контакта с эмоциями убийцы, она не смогла бы никому, даже Дейну. Сказать, что эти кровавые минуты как-то пачкали Марли, значило ничего не сказать. Ей казалось, что она навсегда заражена вирусом зла и душа ее уже никогда не освободится от этой мерзости. Больше всего на свете ей хотелось убежать, спрятаться, чтобы не узнать, когда он убьет в очередной раз. Но, к сожалению, Марли понимала, что у нее из этого ничего не выйдет. Если она даже и уедет снова в другой конец страны, то потом будет терзаться своим малодушием. Она должна остаться. Ради тех двух несчастных женщин, которые уже погибли, и ради прочих убиенных, о которых она ничего не знала… Ради малыша Дасти… Ради нее самой, наконец.

Во-вторых, Дейн. Марли любила его, но ей все еще становилось не по себе каждый раз, когда она вспоминала о том, что он живет теперь с ней. За долгие годы Марли настолько привыкла к одиночеству, что теперь, наткнувшись на него в комнате, она иной раз от неожиданности вздрагивала. Вдруг как-то сами собой стали появляться совершенно новые проблемы: в два раза больше белья в стирку, в три раза больше продуктов питания, одна ванная на двоих и постоянная угроза свалиться ночью с кровати, на которой, казалось, совсем не осталось свободного места. Прежде Марли все в своей жизни держала под контролем, ныне жизнь изменилась до неузнаваемости.

Он, конечно, обо всем догадывался. Эти острые карие глаза с зеленым отливом видели все, хоть она и пыталась скрыть от Дейна свое состояние. Он не стал сваливать на нее всю домашнюю работу, как это сделали бы большинство мужчин. Дейн привык стирать свое белье и время от времени освобождал корзину, которая стояла у стиральной машины. На кухне ему можно было доверить немногое: подогреть содержимое каких-нибудь консервов, сляпать сэндвич… Собственно, и все. Так что готовить приходилось Марли. Зато Дейн мыл посуду. Он делал все, чтобы она быстрее смирилась с его переездом, но в то же время не желал посторониться и дать ей пространство. Он всегда был рядом. И Марли видела, что у нее нет выбора: остается привыкать. В душе она радовалась тому, что они вместе. Но и нервировало это ее тоже.

Пятница надвигалась, и Марли ничем не могла остановить ее приближение, отвлечься. Пойдет ли преступник на новое злодеяние? Мысль о том, что в конце недели погибнет очередная невинная женщина, что сама Марли против своей воли погрузится в отвратительное зловонное болото эмоций убийцы, была невыносима. Марли старалась не думать об этом, но попробуй-ка не думать о бешеной собаке, которая гонится за тобой. С каждым часом пятница становилась все ближе, и не было способа избежать ее. Марли пыталась настроиться на худшее, памятуя о том, что у Дейна вся надежда на нее. Рано или поздно преступник невольно выдаст себя. Марли оставалось только терпеливо ждать, перемалывать в своем сознании его безумства и при этом самой не сойти с ума.

К четвергу напряжение достигло такой степени, что она не стала есть китайскую еду, которую Дейн принес ей на ужин. А ведь Марли любила китайские блюда. Попыталась проглотить первый кусочек, но ей показалось, что он застрял у нее в пищеводе. Аппетита не было, и ей надоело притворяться.

От Дейна, как всегда, ничто не укрылось, хотя сам он ел с жадностью.

— Тревожишься? — спросил он.

— Как же я могу не тревожиться? Последние две пятницы прошли невесело.

— Ты что-то улавливаешь, какие-то импульсы? — небрежным тоном спросил Дейн, но этот тон не мог ее обмануть.

— Мне не по себе, но от собственных эмоций, а не от его. — Она обхватила себя руками, словно почувствовав озноб. — Когда ФБР сделает его словесный портрет?

— Не знаю. Им сложно, ведь мы представили материалы только по двум эпизодам. Но, возможно, им удастся провести параллели между этими убийствами и теми, что произошли раньше. Даст Бог, это поможет.

— Ты думаешь, он убивал и раньше? — спросила она, выглядывая в распахнутую заднюю дверь. Сосед Билл подстригал кусты на своем участке. У него и у его жены была удивительно спокойная, обыденная жизнь. Марли завидовала им от всего сердца.

— Возможно. Он не похож на новичка. Уж больно чисто работает. Не исключено, что гастролирует по стране. Убивает в одном месте до тех пор, пока не почувствует, что запахло паленым. Тогда делает ноги.

— Значит, здесь он появился недавно?

— Мне так думается.

— Неужели нельзя проверить всех, кто приехал в Орландо в последнее время? Ведь они где-то регистрируются? Или взять, к примеру, список новых клиентов городских коммунальных служб, а?

— Тебе известно, какие толпы ежегодно прибывают в центральную Флориду? — спросил он. — Проверка отнимет слишком много времени. Впрочем, в этом что-то есть.

— Можно будет сразу исключить всех женщин. Список сократится наполовину.

— И все равно придется перетряхивать тысячи и тысячи людей. — Он поднялся и стал убирать со стола. — Я поговорю об этом с Боннесом.

Она сцепила руки в Замок и неподвижно уставилась на него.

— Многим ли известно… обо мне?

— Ты имеешь в виду других детективов?

— Да.

— Знают только трое. Боннес, Трэммел и я. А что?

— Мне страшно.

— Не понял.

— Могут поползти слухи. — Она нервно поднялась из-за стола и стала помогать ему.

— И?

— Слухи попадут в газеты. А ты знаешь, чем подобное оборачивается.

— Писакам до сих пор ничего не известно об убийствах. Меня это, честно говоря, немного удивляет. После того как Чэмплин сходил к мэру, я ждал шумихи уже к шестичасовому выпуску новостей. «МАНЬЯК НА СВОБОДЕ!» «В ОРЛАНДО ОРУДУЕТ СЕРИЙНЫЙ УБИЙЦА!» Городские власти — это решето, в котором не задерживаются никакие секреты. Рано или поздно утечка все равно произойдет. — Он стал мыть недавно купленные тарелки, наблюдая за Марли, которая нервно расхаживала взад-вперед. — Что, у тебя с прессой связаны неприятные воспоминания?

Она устремила на него пораженный взгляд.

— И ты еще спрашиваешь?!

— А что произошло?

— Когда конкретно? Про какой случай тебе рассказать в первую очередь? — саркастически улыбаясь, проговорила она. — Стоит только статье появиться в газете, как тут же начинает надрываться телефон и звонит уже без остановки. Нельзя показаться за дверь — сразу тебе в лицо тычут микрофоны и камеры. Но журналисты — это еще цветочки. Они не беда, а лишь причина беды. Хуже всего, когда под моими окнами начинают собирать свои молитвенные стояния безумные евангелисты. Изгоняют беса! Ибо мой дар, конечно же, от лукавого. Если что-либо подобное произойдет и в этот раз, я наверняка потеряю работу. Я никогда еще не находилась в таком отчаянном положении, потому что меня всегда защищал институт. Но какой банк потерпит подобную рекламу?! Экстрасенс, работающий в отделе бухгалтерского учета! Клиенты начнут закрывать свои счета, опасаясь, что я могу сунуть нос куда не следует.

— Интересно, что им скрывать? — задумчиво проговорил Дейн.

— Может, и нечего. Просто у нас в обществе много параноиков, которым кажется, что «власти»— под этим словом они могут подразумевать кого угодно — за всеми следят и во все дела влезают. Эти люди даже при переписи населения не заполняют выдаваемые им бланки, опасаясь, что информация будет передана в IRS.

— Откуда тебе все это известно? — спросил Дейн исключительно небрежным тоном. Но, бросив в его сторону взгляд, она увидела, как задорно поблескивают его карие глаза.

Марли рассмеялась, осознав, что он поймал ее.

— Откуда? Я просто читала их мысли! Но это было давно, Холлистер. Сейчас у меня не получится.

— Ты так уверена? Хоть раз-то пыталась?

— Пыталась, хитрюга, пыталась.

— Когда?

— На прошлой неделе. Я попыталась поймать ЕГО, но не смогла. Тогда стала искать тебя, Трэммела. Ничего. Наконец на какое-то очень короткое время я увидела тебя, но все равно ничего прочитать не смогла.

— Ты увидела меня? — Дейну это явно не понравилось. — И чем же я занимался?

— Смотрел по телевизору бейсбол и отвечал по телефону, — вырвалось у нее. — Это было тогда, когда я тебе позвонила в первый раз. Если бы я не была так встревожена и напугана, то, наверно, не увидела бы тебя. Ясновидение никогда мне особенно не удавалось.

Ополоснув тарелки, он составил их в сушилку, вытер руки.

— Но это было еще до того, как мы соединились. Может быть, теперь ты можешь проделывать это всякий раз, когда захочешь?

— Может быть. Не знаю. Я больше ни разу не пыталась.

Он развернулся, оперся об умывальник, скрестив руки на груди и уставившись на нее. Марли обеспокоилась, но еще не успела сообразить, что случилось. Выражение лица у Дейна было мрачное, и плечи его будто стали еще шире. Пиджак он снял, когда вносил в дом коробки с китайской едой, но про наплечную кобуру забыл. Холодок пробежал по спине. Он жил у нее уже неделю, и за этот короткий промежуток времени она успела привыкнуть к тому, что он заботится о ней, защищает, даже балует. Но ведь одна неделя — это так мало. А раньше Дейн был ее противником…

Вдруг на Марли снизошло озарение. Она внезапно поняла, в чем проблема. Он хотел ее как женщину, но не доверял ей. Да и с чего бы это? Дейн ее мало знает. Как и она его. Жизнь соединила их быстро, не дав опомниться, не дав времени узнать друг друга. Он полицейский. Недоверие и подозрение — это его ремесло. Да, он спал с ней, переехал в ее дом. Но сделал это, полагая, что большая часть дара к ней все же не вернулась. Мысль о том, что Марли может видеть его, когда он об этом не знает, Дейну очень не понравилась. Часть себя он добровольно решил отдать ей, но при этом хотел, чтобы все остальное было открыто только ему одному.

Марли стало обидно, но ей не в чем было упрекнуть Дейна. Сколько сил она сама затратила на то, чтобы охранить свою собственную личную жизнь? С чего бы ей отказывать ему в том же?

— Ты хочешь, чтобы я извинилась перед тобой за то, что я такая, какая есть? — проговорила она. — Или чтобы я положила руку на Библию и торжественно поклялась, что никогда больше не стану пытаться прочитать тебя?

— Ты не знаешь, получится ли это у тебя в нормальной ситуации. Ведь тогда ты увидела меня в минуту стресса.

Она пожала плечами.

— Если ты хочешь, я не буду пытаться делать это даже в стрессовой ситуации.

— Я не люблю, когда за мной шпионят, — ответил он, не спуская с нее глаз.

— В таком случае я не буду за тобой шпионить.

Он провел рукой по волосам.

— Черт возьми! Ну, ладно. Ты лучше вот что скажи: работает ли эта штука на обратной связи? Что, если ты сама попадешь в беду? Ты, к примеру, сможешь дать мне знать об этом как-то?

— Я могла бы попробовать, детектив, — саркастически произнесла Марли. — Но если вы окажетесь эмоционально глухи, то ничего не услышите. Впрочем, я и пробовать не стану.

— Почему?

Ему этот разговор все больше не нравился. Марли видела, что Дейн уже начинает терять терпение.

— Из-за той стены, которой ты только что отгородился. Ты не хочешь, чтобы я использовала дар, когда мне это нужно, так знай же, что я не стану его использовать, когда тебе это будет нужно!

— Черт возьми! Ушам своим не верю! — Он закрыл глаза и ущипнул себя за переносицу. — Мы с тобой спорим о том, чего нет в природе! Если ты не способна прочитать меня, какая разница, будешь ты пытаться это делать или нет?!

— Это ты у себя самого спроси. Ты взъелся, а не я.

Она развернулась и направилась в гостиную. Однако не успела Марли сделать и трех шагов, как вдруг сильная рука обняла ее за талию и утянула назад. Она не пыталась освободиться, но и напряжение не ушло. Марли замерла в ожидании. Дейн хочет ее, Марли почувствовала это своими ягодицами. Ничего удивительного — всю неделю, что они провели вместе, Дейн почти все время пребъшал в состоянии сексуального возбуждения.

— Может быть, мы все-таки как-нибудь разрешим это затруднение? — проговорил он. Легкий ветерок его дыхания пощекотал ей висок.

— Каким образом?

— Давай просто пока забудем об этом. Хочешь прокатиться?

— Куда?

— Ко мне домой. Мне ужасно интересно, что там уже успел натворить Трэммел.

Она пораженно обернулась на него.

— Ты хочешь сказать, что не знаешь?

— Понятия не имею. Напарник приказал мне держаться подальше от дома, пока он там все не закончит.

— Но, Боже мой, почему? Ведь это твой дом!

— Он сказал, что в ремонте я разбираюсь точно так же, как и в одежде.

— А, тогда я его понимаю, — лукаво проговорила Марли.

— Скажите, какая остроумная! Ну так поедем или нет?

— Поедем.

Марли очень хотелось посмотреть, как он живет. Она знала, что во время ремонта в домах бывает настоящий бардак, но с другой стороны, дом — это всегда очень личное. А раз она не может прочитать Дейна с помощью своего дара, придется довольствоваться стандартными методами нормальных людей.

Поездка позволила ей несколько развеяться. Марли на несколько минут выкинула из головы неприятные мысли, которые были ее постоянными спутниками на этой неделе, равно как и небольшую размолвку, происшедшую между ней и Дейном, ибо все равно с этим ничего нельзя поделать.

Несмотря на позднее время — часы показывали почти семь, и рабочие уже давно должны были разъехаться по домам, — на подъездной аллее стояла чья-то машина, а в доме горел свет.

— Ого, — проговорил Дейн. — Трэммел все еще здесь. Считай, мы взяли его с поличным.

— Можем проехать мимо, чтобы не мешать, — заметила Марли. Он усмехнулся.

— И пропустить удовольствие?

С этими словами Дейн ловко затормозил прямо перед авто своего напарника. Едва они вышли из машины, как на крыльце показался Трэммел собственной персоной.

— Я же предупреждал тебя: держись отсюда подальше! — крикнул он.

— Можешь меня арестовать. Я четыре дня держался, но мое терпение небезгранично.

— Мог подождать еще хотя бы дня три, — сказал Трэммел и отступил в сторону, пропуская гостей. Их вышла встречать высокая стройная женщина.

— Грейс, — проговорил Дейн, с явным удовольствием обнимая ее. — Марли, это Грейс Рэг. Служит в городских патрулях. А это Марли Кин.

— Привет, — строгим голосом проговорила Грейс.

Марли быстро оглядела ее с головы до ног и осталась довольна. В Грейс Рэг было что-то по-королевски величественное, а в очень темных глазах отражались покой и безмятежность.

— Ну что ж, проходите, принимайте работу, — недовольно проговорил Трэммел.

Дейн в обнимку с Грейс вошел в пустую комнату, огляделся по сторонам и проговорил:

— А где моя мебель?

— На складе, — буркнул Трэммел, с трудом снимая его руку с плеча Грейс. После этого он бросил острый взгляд на Марли, как бы приказывая ей взять Дейна под опеку и следить за тем, чтобы тот не распоясывался. Марли изобразила полнейшую невинность. Вот это новость! Оказывается, элегантный Трэммел столь примитивно ревнив!

Грейс сказала, обращаясь к Дейну:

— Не цепляйся к нему. Мы решили пожениться, и он до сих пор не может прийти в себя. — С этими словами она вытянула перед собой руку, чтобы показать Дейну и Марли прелестный перстень с бриллиантом. Камень был около трех карат.

— Да все со мной в порядке, — буркнул Трэммел, одновременно скосив яростный взгляд в сторону Дейна и добавив:

— Только не начинай.

Дейн усмехнулся.

— А что не начинай-то? Я чертовски рад. Поздравляю, старичок. Грейс оказала тебе большую честь. Когда состоится торжество?

— Через полгода, — ответила Грейс. — Чем дольше будет длиться наша помолвка, тем больше времени у него будет на то, чтобы свыкнуться с мыслью о браке. До сего дня мы излишне торопились, но теперь надо успокоиться. Не дай Бог, в горячке совершим ошибку.

— Мне не требуется время, — изрек наконец ее нареченный, вид у которого был весьма жалкий. — В конце концов, ведь я сам предложил пожениться, разве нет?

— Конечно, ты, милый, — успокаивающим тоном проговорила Грейс, беря его под руку. — Но в таких делах, как свадьба, торопливость противопоказана. А пока почему бы тебе не показать Дейну, что ты делаешь с его домом?

— А свадьба будет пышная? — спросила Марли.

— Еще какая пышная, — ответил Трэммел и, окатив Дейна зловещей ухмылкой, добавил:

— Тебе придется явиться в смокинге.

— Ничего, я закаленный, — проговорил Дейн, пряча свое смущение. — Надеюсь, что смокинг меня не убьет. Во всяком случае ради тебя, напарник, я рискну.

Трэммел насупился, недовольный тем, что Дейн не растерялся, но потом молча развернулся и повел их по пустым комнатам. Дейна поразило то, как много успел наворочать его друг всего за четыре дня. Бабушка Дейна обожала обои, поэтому в каждой комнате были налеплены разные. Трэммел их безжалостно содрал, заново оштукатурил стены и покрасил в мягкий белый цвет. Все внутренние двери были сняты, а проемы превращены в арки.

— Честно говоря, я сделал бы то же самое и с внешними дверями и окнами, — заметил Трэммел, — но при этом пришлось бы выйти из твоего бюджета. С полами начнем работать завтра.

Дейн застыл как вкопанный перед голой дырой, на месте которой прежде была ванная.

— Зачем ты ее выпотрошил? — потрясение проговорил он.

— Пришлось. Поначалу я не хотел этого делать, но оказалось, что твоим трубам полвека от роду. За удовольствие тебе придется пожертвовать, судя по всему, еще одной тысячей.

— Черт возьми, в следующий раз, когда захочешь потратить лишнюю тысячу моих денег, спроси сначала меня самого!

— Я бы спросил, но заранее знал, что ты не согласишься, — спокойно ответил Трэммел. — Подожди. Когда все будет закончено, ты увидишь, что я не зря потратил твои деньги.

— Если я буду разочарован, держись! — буркнул Дейн.

Поймав ухмылку Трэммела, Дейн понял, что напарник мстит ему за то, что он позволил себе пройтись насчет его женитьбы, Впрочем, Дейн не возражал. Он был рад за Трэммела, рад, что ему повезло с такой прекрасной женщиной, как Грейс. Но Трэммел нервничал, и Дейн его хорошо понимал.

Он и сам стал нервничать, едва познакомившись с Марли. Все между ними произошло так стремительно… Трэммел и Грейс решили пожениться, но отодвинули свадьбу на полгода, чтобы было достаточно времени проверить свои чувства и все как следует взвесить. Дейн ни разу не заикался Марли не только о женитьбе, но даже о любви. Он предпочел дать время на размышление одному себе. Может, его чувство к ней окажется недолговечным. Пока ему казалось, что он потерял покой до конца жизни, но мало ли что выкинет время?.. Пока они вместе, и это главное. Каждую ночь он засыпал и каждое утро просыпался рядом с ней. На все остальное пока плевать.

Не будучи уверенным в своих собственных чувствах, Дейн не был уверен и в чувствах Марли. Между ними возникли дружеские отношения, появилась взаимная симпатия, наконец, вспыхнула страсть… может, и любовь тоже? Кто знает? Все то время, что он знал ее, Марли пребывала в состояния нескончаемого стресса. Наверно, когда все закончится, они смогут внести больше ясности в свои отношения. Впервые Дейн задумался о браке. Даже одна мысль об этом была для него большим шагом.

Но пока все что придется отложить. Им еще нужно поймать убийцу. У Дейна был план, который он хотел претворить в жизнь… И центральное место в нем занимала Марли. Конечно, он окружит ее надежной защитой. Вот только он знал наверняка, что этот план вряд ли ей понравится.