Лик бесчестья

13

Сандра успела посмотреть утренние новости. У Евы ушло десять минут на то, чтобы прервать ее возгласы облегчения, остановить лавину вопросов и втолковать, что скоро к ней пожалует Маргарет.

– Зачем мне уезжать? – всполошилась Сандра. – Что происходит?

– Ничего хорошего. Больше сказать не могу.

– Джон Логан действительно мертв?

– Нет. Пойми, мама, это очень паршивая история. Пока все не уляжется, я хочу тебя спрятать. Это нужно для твоей же безопасности.

– Я и тут в безопасности. Через день ко мне заглядывает Джо, по ночам напротив дома дежурит полицейский автомобиль.

– Послушай, мама… – Как ее переубедить? – Сделай так, как я прошу. Пожалуйста! Дела из рук вон плохи, поверь мне. Я в ужасе от того, что может случиться.

– В ужасе? – Сандра помолчала. – Этому я верю. Ты не вела себя так с тех пор, как Фрейзер… В общем, я должна тебя увидеть.

– Я не могу там показаться. Этим я поставила бы под угрозу тебя.

– Во что ты вляпалась, Ева?

– Об этом тоже потом. Ты выполнишь мою просьбу?

– У меня работа! Не могу же я просто так взять и…

– Они тебя убьют, – сказала Ева, выкладывая последний козырь. – Или воспользуются тобой, чтобы убить меня. Ты этого хочешь? Скажи на работе, что у тебя внезапно возникли проблемы в семье. Поверь, это святая правда!

– Убить тебя? – повторила за ней Сандра. Впервые Ева услышала в голосе матери страх. – Я позвоню Джо.

– Я сделаю это сама. Но и он вряд ли сумеет тебе помочь. Не выходи из дому и не открывай дверь никому, кроме человека, которого я за тобой пришлю.

– Кто это будет?

Что, если у негодяев есть способ вести прослушивание? Нельзя подвергать риску еще и Маргарет.

– Тебе предъявят удостоверение. Я передам по факсу фотографию… – Нет, ее факс уничтожен вместе со всем, что находилось у нее в лаборатории, да и использовать факс было бы небезопасно… – В общем, я постараюсь передать тебе фотографию и необходимые сведения. Главное, никуда ни с кем не ходи, какие бы документы тебе ни показали: ни с полицией, ни с ФБР, ни с Секретной службой. Ни с кем!

– Когда прибудет твой человек?

– Не знаю. Скоро. Не знаю даже, как люди от меня с тобой свяжутся. Подходить к дому они не захотят. В общем, делай, что тебе скажут.

– Я взрослый человек, Ева, и не бреду слепо, куда мне укажут. Довольно с меня того, что я вела себя так в молодости… – Сандра вздохнула. – Ладно, уговорила. Я буду паинькой. Но я многое бы отдала, чтобы ты никогда не слышала о Джоне Логане.

– Я тоже, мама.

– Береги себя.

– Обязательно. – Помолчав, Ева выпалила:

– Я тебя люблю!

– Вот теперь я не на шутку испугана. Ты редко раскисаешь. Я тоже тебя люблю, Ева. – И Сандра повесила в смущении трубку.

Ева нажала на своем аппарате кнопку прекращения связи. Матери и дочери всегда плохо давались слова привязанности: слишком долго они оставались чужими друг другу, пока Ева росла. И все же Сандра знала о любви дочери. Та могла бы обойтись без признания.

Довольно сантиментов! Пора звонить Джо.

Ева быстро набрала его личный цифровой номер. Он немедленно ответил на звонок.

– Джо?

Сначала он молчал, потом произнес тихо, но грозно:

– Что ты вытворяешь?

– Ты можешь говорить? Рядом никого нет?

– Я иду на автостоянку. Почему ты не звонила? Почему не вернулась, черт возьми?

– Была занята. Хватит на меня орать!

– Я не ору. – Он действительно говорил тихо, но каждое слово было насыщено гневом. – Я сейчас способен тебя придушить.

– Для этого тебе пришлось бы встать в очередь.

– У тебя шутливое настроение?

– Наоборот. Я крупно влипла, Джо.

– Знаю. Ты убила Логана?

Она чуть не выронила телефон.

– Что?!

– Это ты его убила?

– Ты что, спятил?

– Отвечай. Если это твоя работа, то ты наверняка оборонялась. Я должен знать правду, чтобы тебе помочь.

– Как подобное могло прийти тебе в голову?.. Конечно, я его не убивала. Он жив. Все это вранье.

– В таком случае ты увязла в дерьме дальше некуда. Смотрела Си-эн-эн?

– Ты про пожар? Я все знаю.

– Нет, я про последние новости. Тебя назвали подозреваемой. Новак, адвокат Логана, сказал в интервью, что вместе с Логаном в Барретт-Хаус находилась ты. Якобы ты была его любовницей. Он, Новак, относился к этой связи отрицательно, так как считал тебя неуравновешенной особой.

– Вот мерзавец!

– Учти, Ева, они знают про Лейквуд.

Она окаменела.

– Откуда? Этого никто не должен был знать: ты обещал все тщательно скрыть!

– Не знаю, как это могло вскрыться.

– Надо было постараться… – Она поперхнулась. Как она смеет обвинять Джо в том, к чему он не имел ни малейшего отношения? – Значит, Лейквуд?

– Да. Я тебя предупреждал, что не надо этого скрывать. Тебе нечего было стыдиться.

– Значит, было.

Джо негромко выругался.

– Где ты сейчас? Я к тебе приеду.

Она попыталась взять себя в руки.

– Нам нельзя видеться. Лучше тебе в это не…

– Говори, где ты! Я все равно замешан. Если не скажешь, я буду тебя искать. Учти, я хороший следопыт. Она

Знала о решительности Джо не понаслышке.

– Я еду в Атланту, к Кесслеру. Давай встретимся на стоянке рядом с «Харди» завтра в десять утра. Оттуда всего шесть кварталов до университета Эмори.

– Хорошо. Все действительно так худо?

– Хуже не бывает.

– Бывает! Представь, что ты не смогла бы обратиться ко мне за помощью.

– Ты прав, – согласилась Ева с грустной улыбкой. – Сейчас все просто паршиво, а это была бы уже трагедия шекспировского накала… Попробуй раздобыть фотографию Маргарет Уилсон, ассистентки Логана, и передать ее моей матери. Скажи ей, что Маргарет будет ей помогать.

– Помогать в чем?

– Она перевезет ее в безопасное место.

– Этим займусь я! – проговорил Джо с обидой в голосе. – Больше ничьей помощи не нужно.

– Не делай этого, Джо! Мне требуется как можно больше помощников. Ты передашь ей фотографию?

– Куда же я денусь? Но тебе я скажу вот что: придумай веские причины мне не доверять. Друзьями не разбрасываются.

– Я доверяю тебе больше, чем кому-нибудь еще в целом све… – Он поймет ее лучше, когда она все ему объяснит. Сейчас важнее другое. – Нужны также фотографии Джеймса Тимвика и Альберта Фиска, его подручного. Захвати их с собой завтра утром.

– С Тимвиком проблем не будет: он не сходит с телеэкрана. Но кто такой Альберт Фиск?

– Имя, которому недостает лица. До свидания, Джо.

Господи, Лейквуд!..

Она убрала телефон в сумочку и встала. В соседней комнате работал телевизор: Логан и Джил слушали про Лейквуд.

Впрочем, для Логана это не должно быть новостью. Адвокат Новак добывал для него информацию. Правда о ее прошлом была извлечена на свет за деньги Логана.

Снова Логан, черт бы его побрал!

Увидев Еву, Джил и Логан отвлеклись от экрана.

– Голова идет кругом от этого заговора! – пожаловался Логан, выключая телевизор.

– Почему? Все, наоборот, очень мило: я сумасшедшая, вы – труп… Они добьются, что мы не сможем пошевелить даже пальцем.

– Очень может быть, – согласился Джил. – Вы действительно побывали в Лейквуде?

– Спросите у Логана.

– Я об этом ничего не знал, – возразил тот. – Наверное, Новак собирался продать эти сведения Тимвику.

– Вы знали, что он им продался?

– Точно не знал, но подозрения были. Новак слишком честолюбив. Но сейчас вопрос в другом: насколько для вас ценна эта информация? Как долго вы находились в Лейквуде?

– Три недели.

– Кто вас туда поместил?

– Джо.

– Полиция? Это вас не красит.

– Полиция тут ни при чем, – прошептала Ева. – Это сделал сам Джо.

– В то время Квинн был сотрудником ФБР.

– В ФБР об этом не знали. Об этом никто не знал, даже моя мать.

– Странно! Ведь она – ваш самый близкий человек.

– Лейквуд – не государственная психиатрическая лечебница, а небольшая частная клиника на юге Джорджии. Джо поместил меня туда под чужим именем: я именовалась там Анной Квинн, его женой.

– Вы легли туда добровольно?

Она криво усмехнулась.

– Когда Джо заводится, с ним невозможно сладить. Он меня туда буквально затащил.

– Почему?

Молчание.

– Почему, Ева?

Какого черта? Он все равно узнает правду.

– Узнав о казни Фрейзера, я проглотила целую горсть успокоительных таблеток. Я остановилась в мотеле рядом с тюрьмой. Джо заглянул меня проведать и нашел лежащей без сознания. Ну, привел в чувство, вызвал рвоту, потом отвез в Лейквуд. Он пробыл там со мной все три недели. В клинике сперва решили, что у меня неврастения, но Джо убедил врачей, что дело не в этом, и показал меня всем до одного тамошним психиатрам: заставил рассказать о Бонни, о Фрейзере, о матери, даже об отце, хотя я не видела его с раннего детства. – Ева поморщилась. – Джо все время казалось, что я разговариваю с врачами недостаточно откровенно, поэтому через три недели он перевез меня оттуда на остров Камберленд и продержал еще неделю там.

– Что за остров?

– Есть такой недалеко от берега, очень живописный, но довольно безлюдный. Джо не стал селиться в отеле, а разбил лагерь и приступил к собственному, кустарному лечению.

– Ему вы полностью открылись?

– Он не оставил мне выбора. – Она скривила губы. – Я же говорю, такой напор невозможно выдержать.

– Квинн умеет производить впечатление, – подтвердил Джил.

– Вне всяких сомнений. Таких, как он, больше нет. – Ева подошла к окну и стояла, глядя на прибой. – Я сражалась с ним, как тигрица, но он не ослаблял хватку.

– Лучше бы он предотвратил огласку. Лейквуд нам с вами ни к чему.

– Конечно. В районе, где я росла, было полно психов, но в лечебницы попадали считанные единицы. Увы, Джо рассуждает по-своему, напрямую: если что-то сломалось, починку надо доверить специалисту. Он не видел ничего зазорного в лечении в психбольнице.

– Зато вас это, наверное, привело в ужас? – предположил Логан.

– Да, – ответила Ева, помолчав.

– Почему?

– Я боялась, что не выйду оттуда.

– Совершенно беспочвенные страхи! У любого на вашем месте после таких переживаний случился бы нервный срыв.

– Велико ли расстояние между нервным срывом и помешательством? Для того чтобы понять, что все мы балансируем над пропастью, достаточно всего однажды посмотреть вниз.

– Но вы удержались на краю.

– Только благодаря Джо. – Она сложила руки на груди. – После этого я была разгневана на весь свет и питала отвращение к самой себе. Разве я могла позволить, чтобы Фрейзер лишил меня не только дочерино и рассудка, самой жизни? Нет, я должна была его побороть. – Она выразительно посмотрела на Логана. – Тимвик тоже обречен на поражение. Для этого главное – не позволить им представить меня умалишенной.

– Сейчас мы не в силах что-либо им диктовать, – напомнил Логан. – Пока что мы в обороне. К наступлению перейдем только тогда, когда обзаведемся мощным наступательным оружием.

Это не было для нее новостью, хотя сейчас ей очень помогли бы добрые вести.

– Вы звонили Маргарет?

– Конечно. Она уже в пути.

– Куда она отвезет мою мать?

– Куда подскажет служба безопасности, стерегущая вашу мать в настоящий момент. В любом случае с ними будет охрана. Вы предупредили Сандру о скором приезде Маргарет?

– Да. Еще я просила Джо встретить нас завтра в Атланте.

Логан скорчил недовольную гримасу.

– У вас есть возражения?

– Лучше бы его в это не вовлекать. Чем меньше людей, тем…

– Бросьте! – Еве ничуть не смущало, что раньше она придерживалась того же мнения. – Джо я доверяю больше, чем вам и Джилу.

– Я догадываюсь почему, – сказал Джил, вставая. – Жду не дождусь встречи с неотразимым мистером Квинном! А пока что пойду прогуляюсь. Составите мне компанию, Джон?

– Охотно. Мне тоже полезен свежий воздух. Мы скоро вернемся, – предупредил он Еву. – Следите на новостями.

Собрались оценить ситуацию без нее, обсудить последние события и выработать план контрудара? Пускай! Скоро они узнают, что без нее им все равно не обойтись.

А вот она может попытаться справиться без них. Завтра к ней присоединится Джо. Логан уже превращал ее в инструмент для осуществления своих планов и вполне может поступить так же снова, зато Джо она могла довериться безоглядно. Они так долго работали вместе, что перед их совместным натиском не устоит ни одна преграда, включая Тимвика и Лайзу Чедберн.

Лайза Чедберн… Неужели она и есть главная заговорщица? Она подает Детвилу сигналы во время его публичных выступлений, но из этого еще не вытекает, что душой заговора была она.

С другой стороны, эта женщина никогда не согласилась бы на второстепенную роль. Слишком много в ней самоуверенности. Она умеет завораживать.

Теперь – Тимвик. Судя по его характеристике, прозвучавшей из уст Джила, сам он не в состоянии осуществить столь грандиозную операцию. Тут требуются стальные нервы и умение мгновенно принимать решения. Однако Джил говорил о Тимвике как о человеке, плохо переносящем экстремальное давление.

Значит, все-таки Лайза Чедберн? Надо изучить ее получше.

Ева достала из сумки видеокассеты, прихваченные из Барретт-Хаус. Вставив одну в видеомагнитофон, она устроилась на диване перед телевизором.

На экране появилась улыбающаяся Лайза Чедберн. Красива, умна, вызывает восхищение. Ева подалась вперед, чувствуя озноб.

– Чем вы тут занимаетесь? – спросил Логан, заглянув к Еве спустя два часа. – Молитесь на Лайзу Чедберн?

Ева выключила видеомагнитофон.

– Нет, просто внимательно ее изучаю.

– Вас впечатлила ее система сигнализации? Да, она затмила бы любого матроса с флажками.

– Не столько это, сколько ее жесты, выражение лица. Это о многом говорит.

– Неужели? – Логан внимательно посмотрел на Еву. – Я противоположного мнения. Уверен, что вы только что любовались крупной специалисткой по сокрытию своих чувств.

– Я – художница и съела собаку на гримасах. Я специально изучала выражения лиц, язык жестов, их связь с психологией. Выражение придает лицу жизнь, без него оно – как чистый лист бумаги.

– Что же вы успели понять про Лайзу Чедберн?

– Что она самоуверенна, смела, но осмотрительна. Возможно, несколько тщеславна. – Ева нахмурилась. – Впрочем, это не тщеславие: она слишком уверена в себе. Просто она знает себе цену и довольна собой.

– То есть самоуверенна и самодовольна?

Ева покачала головой.

– Нет, не то… Лайза – очень сосредоточенный человек. Не исключено, что она страдает от одиночества.

– Можно подумать, что у вас в руках волшебное зеркальце! – воскликнул Джил, тоже заглянувший в гостиную.

– Все это, конечно, в большой степени только предположения. Люди умеют управлять своими лицевыми мышцами. Им не подвластны только мышцы вокруг глаз. Но даже отсутствие выражения может оказаться очень многозначительным. Однако вернемся к Лайзе Чедберн. Держу пари, у нее очень ограниченный круг друзей и она держит на расстоянии почти всех, за исключением горстки избранных.

Логан приподнял брови.

– У меня при встрече с ней создалось другое впечатление. Уверяю вас, она – само радушие и общительность. Не знаю никого, кто обращался бы с людьми так же ловко, как она.

– Значит, она сумела вас провести. Вы стали жертвой ее умелых чар. Миром по-прежнему правят мужчины, и она умеет производить на них нужное ей впечатление. Думаю, это превратилось в ее вторую натуру.

– Зато на вас ее чары не действуют!

– Подействовали бы, если бы вы не снабдили меня записями, зафиксировавшими каждый ее жест, каждую гримасу. Она большая умелица и почти не допускает оплошностей, разве что на долю секунды. Мгновение – и она снова вошла в роль. Стоп-кадр – огромное подспорье, настоящее волшебство.

– Итак, ваш вывод? Одинокая, непонятая женщина, вовлеченная в заговор против ее воли? – насмешливо спросил Логан.

– Вовсе нет! По-моему, она способна на убийство. Перед ее решимостью ничто не устоит, как перед ударной волной ядерного взрыва. Она упорно идет к поставленной цели и никогда не будет пешкой в чужой игре. Наоборот, она всех заставит плясать под свою дудку. Боюсь, я слишком занята, чтобы следить по вашей просьбе за новостями. Занимайтесь этим сами.

– Не слишком ли серьезные заключения на основании банальной видеосъемки?

– Хотите верьте, хотите нет. Мне все равно.

– Охотно верю, что человек выдает себя жестами и мимикой. Недаром я посылаю всех своих менеджеров на семинары по ведению переговоров, на которых этим темам уделяется первостепенное внимание. Просто Лайза Чедберн – человек нестандартный. С ней надо быть очень осторожными.

– Совершенно с вами согласна, – сказала Ева, направляясь к двери. – Пойду прогуляюсь до пристани.

– Можно мне с вами? – спросил Логан.

– Нельзя! Что-то не припомню, чтобы вы пригласили меня присоединиться, когда вам понадобилось поболтать с Джилом.

Она сбежала по ступенькам. На пляже было пусто, если не считать ребятишек, играющих в волейбол в нескольких сотнях ярдов от пристани. Ева облегченно перевела дух: ее не отпускал страх быть узнанной. По Си-эн-эн наверняка показали фотографию сумасшедшей пироманки, виновной в гибели Джона Логана.

«Сумасшедшая»… От одного этого слова ей становилось дурно. Проклятая Лайза Чедберн! Угораздило ее вторгнуться в Евину жизнь, да еще задеть самое больное место! Она представила себе, как первая леди, оценив все возможности, впивается, как скорпион, в главную болевую точку жертвы…

Но откуда у Евы уверенность, что за атакой на нее стоит именно Лайза Чедберн? Вполне возможно, что это не она, а Тимвик.

Нет, тут чувствуется женская хватка. Лайза Чедберн не станет недооценивать другую женщину: слишком она уважает саму себя.

Ева села на доски и стала смотреть на воду. «Не слишком ли серьезные заключения на основании банальной видеосъемки?» Нет, она верила своему чутью. Наблюдая за Лайзой Чедберн, она улавливала в ее поведении тончайшие нюансы. Недаром Еву учили распознавать и воссоздавать выражение человеческого лица. Ее наблюдательность была сродни врачебному обследованию. Сейчас она доверяла своему чутью, которое всегда вело ее на завершающей стадии воссоздания внешности. Она хорошо познакомилась с Лайзой Чедберн.

Фрейзер?..

Казалось бы, между первой леди и казненным душегубом нет ничего общего. Почему же она мысленно ставит их на одну доску?

Потому что к ней вернулся прежний страх. Он не отпускал ее с момента уничтожения лаборатории. Уже тогда она вспомнила Фрейзера. За кампанией, направленной против нее, с самого начала стояла Лайза Чедберн. Конечно, Фрейзер был безумцем, тогда как Лайза выглядела кристально нормальной, однако их роднила самоуверенность, порожденная ощущением собственного могущества.

Наслаждение своим могуществом – сильный побудительный мотив. Фрейзер наливался силой, совершая убийство за убийством. Лайза Чедберн руководствовалась более серьезными соображениями, однако результаты ее деятельности оказывались не менее, а то и более смертельными. Жажда власти на глобальном уровне опаснее простого стремления к самоутверждению…

К черту глобальный уровень! То, что случилось с Бонни, затмевало все беды на свете. Мир соткан из отдельных судеб, личных трагедий. Жестокости Фрейзера были под стать убийствам, инспирированным Лайзой Чедберн.

Убийство есть убийство. Оба они лишают людей жизни, а жизнь священна. Вряд ли Детвил так опасен, как представляется Логану. Ева не разбиралась в политике, заговорах и дипломатии, зато хорошо знала, что такое убийство.

Боже, как она ненавидела убийц!

– Не спускайте глаз с мамаши, Джеймс, – сказала Лайза, изучая компьютерное досье на Еву Дункан. – Мать – наверняка самое ее слабое место. Мы обязаны этим воспользоваться.

– Она находится под неусыпным наблюдением, – заверил Тимвик. – Мы знаем, что сегодня утром Дункан звонила матери. Разговор велся по цифровой линии и не мог быть прослушан, но перед домом дежурит наш человек с чувствительным звукоулавливающим устройством. Мы располагаем обрывками их беседы, но и они достаточно ясно указывают на ее намерение вывести мать из игры.

Разумно! На месте Дункан Лайза поступила бы точно так же. Главное внимание – слабым местам!

– Этого нельзя допустить. Мать надо устранить.

– Окончательно?

Тимвик помешан на насилии!

– Нет, она еще может нам пригодиться.

– Ее охраняют люди Логана и полиция Атланты. Как бы нам не засветиться…

– Постарайтесь. Отправьте туда Фиска. Он отлично справился с Барретт-Хаус. Как поживает судебный антрополог?

– Мы взяли под наблюдение Кроуфорда из университета Дьюка.

– А остальных людей, с которыми работала Дункан?

– Сейчас мы составляем их список. Для этого требуется время.

– У нас его нет. Не понимаю, почему это так трудно. Ей нужен человек с опытом анализа ДНК.

– Таких набирается больше, чем может показаться. Это очень перспективное направление.

– Нам нужен короткий список. Пришлите его мне. – Взгляд на часы. – Мне пора на очередной митинг. Я с вами свяжусь.

Повесив трубку, Лайза хотела закрыть файл Дункан, но не смогла оторваться от ее лица. Она вовремя догадалась, что Ева попытается спасти мать, хотя та мало заботилась о дочери: позволяла ей расти на улице, дала забеременеть и родить ребенка от неизвестного папаши. Ева тем не менее простила матери прежние прегрешения и была очень ей предана. Преданность – редкое и ценное качество.

Чем дольше Лайза изучала свою противницу, тем больше становилось ее уважение к ней. Как много между ними общего! Родители Лайзы любили и опекали дочь, но и ей пришлось бороться с бедностью и вести неравную борьбу с системой.

Что у этой Дункан на уме? Симпатия не должна повлиять на решимость нанести ей поражение. Лайза встала на трудный путь и должна пройти его до конца.

Кто бы ни чинил ей препятствий на этом пути.