Лингус

Глава 42

Все было настолько плохо, что я сразу начала нервничать.

Сообщение, которое я получила по пути в кинотеатр, где должна была встретиться с Кираном, заставило мои руки вспотеть сильнее прежнего. Не думала, что они могут быть настолько липкими, но, очевидно, что я ошибалась.

Ты все еще с Зои?

Мне написал Магеллан. И от этого мой желудок скрутило от нервов.

Он писал днем, спрашивая, не хочу ли я зайти к нему, когда он освободится после работы, но Зои уговорила посмотреть платья подружек невесты, которые мы с Никки выбрали две недели назад. Да, возможно, я при этом не упомянула, что у меня сегодня свидание. И, возможно, я чувствовал себя так паршиво, потому что часть меня считала это изменой Тристану. Что на самом деле было невозможным. «Мы не встречаемся», эту мантру я постоянно повторяла в своей голове. Так и есть; мы не более чем друзья, несмотря на его недавний флирт. Я мысленно произнесла, что я — свободная женщина.

Вот почему мне казалось неправильным, чтобы мои чертовы руки предательски дрожали, будто я была наркоманкой со стажем. Я закусила губу, взглянула на светофор, на котором горел красный свет, и вздохнула.

Иду в кино, а потом домой: ]

Я вела машину, когда пришел его ответ, поэтому сначала въехала на парковку кинотеатра, перед тем, как прочитать сообщение. Киран предложил заехать за мной, но я не настолько глупа, чтобы позволить ему это. В конце концов, я вообще не знала этого парня, и последнее, что мне нужно, — какая-то фигня с преследованием. Вдруг он окажется скучным или эгоистичным — в чем я сомневалась. А еще я сомневалась, что была бы против чертовски горячего сталкера. Но никогда не знаешь, где подстелить соломки.

Круто. Какой фильм будете смотреть вместе с мисс Стар? =D

Мой желудок снова скрутило, когда я набрала ответ. Я не собиралась ему лгать, и у меня не было причин скрывать то, чем я занимаюсь. Свободная женщина, черт возьми!

Иду на новую комедию с Кираном, парнем из океанариума.

Я ждала ответ две минуты, потом потеряла терпение и включила на телефоне беззвучный режим. Я вышла из машины и направилась ко входу в кинотеатр, где высокая фигура черноволосого Кирана отчетливо выделялась среди людей, стоящих в очереди у кассы. Он усмехнулся, когда увидел меня, и пошел навстречу. В изумрудно-зеленом поло его кожа выглядела еще более бледной, чем днем в ресторане. Нежно произнесенное «Кэтрин» мигом выбросило из головы все мысли о цвете его кожи.

В два длинных шага он оказался передо мной, ухмыляясь. Я улыбнулась в ответ, одновременно пытаясь игнорировать тот факт, что его зеленая рубашка напомнила мне глаза Тристана.

— Привет, Киран, — сказала я.

— Готова посмотреть фильм? Я уже купил билеты, — произнес он, наклонив голову в сторону дверей. Я кивнула, улыбнулась и последовала за ним.

Он был заботлив, и замедлил шаг, чтобы я не отставала, затем открыл передо мной дверь и коснулся рукой моей спины в районе лопаток, после того как сотрудник зала отдал нам билеты. Он угостил меня попкорном, который мы решили разделить на двоих, и отдельным напитком, потому что я не собиралась делить выпивку с тем, кого едва знала. Я не исключала обмена слюной рот в рот, но я бы беспокоилась об этом после фильма.

— Спасибо, что пригласил, — сказала я ему сразу после того, как мы сели на свои места. По моим подсчетам, до начала фильма оставалось около десяти минут.

Киран покраснел.

— Рад, что ты пришла. Я сомневался, что тебе это интересно, — практически прошептал он.

Он был таким милым, что я едва не завернула его и не спрятала в свой карман.

— Извини, что не написала тебе, просто у меня выдались непростые дни.

— Тебе не нужно ничего объяснять, — ответил он. — Лучше расскажи мне о себе, пока не начался фильм.

За пять минут я рассказал ему о куче неважных мелочей, таких как: в какой колледж я ходила, в каком городе выросла, что у меня нет братьев и сестер, и о моей привязанности к попкорну. Ему каким-то образом удалось вставить в мою болтовню, что у него есть три младшие сестры, в какие колледжи он ходил, и что он тоже любит попкорн. Показ начался на середине его предложения, и мы быстро повернулись лицом к экрану и стали смотреть фильм.

На протяжении всего фильма Киран не сделал ни одного движения в мою сторону, не считая похлопывания по моей ноге, когда я вернулась из туалета. Излишне говорить, что я была слегка разочарована тем, что он не попробовал хотя бы попытаться обнять меня за плечо или что-то типа этого. Даже мой парень в средней школе зевнул, поднял руку и неловко уронил ее на мое плечо. Я противно ухмылялась каждые пять минут, потому что фильм оказался веселым, и многие моменты напомнили мне о Тристане. Я заметила, что Киран тихонько ухмыльнулся, когда у меня на глазах выступили слезы.

— Это самый смешной фильм, который я видела в этом году, — фыркнула я, выходя из кинотеатра.

Он нежно улыбнулся и кивнул.

— Я тоже подумал, что он вполне веселый.

Я заметила, что он не совсем согласен со мной. И я не утверждаю, что он должен был согласиться, ведь жизнь состоит из различий во взглядах. Поэтому я просто ухмыльнулась ему в ответ.

— Я провожу тебя до машины, — сказал он.

— Я припарковался недалеко, — сказала я, указывая в направлении своей машины, когда мы добрались до парковки. — Ты завтра работаешь? — спросила я его, пытаясь завязать разговор.

— Да. Когда ты пойдешь в школу?

Я припарковалась очень близко от кинотеатра, и к тому времени, когда открыла рот, чтобы ответить, мы уже стояли в десяти футах от моей машины.

— Через две недели, а через четыре недели снова начнется учеба.

Мы стояли напротив водительского сидения. Я переминалась с ноги на ногу, а он держал пальцы в шлевках своих джинсов.

— Что ж, тогда спокойной ночи, — сказал он, застенчиво улыбаясь.

Мы одновременно сделали шаг вперед, и развели руки в противоположных направлениях. Затем я поменяла положение рук одновременно с ним, так что мы снова стали зеркальным отражением друг друга. Я засмеялась из-за неловкости, и мы, наконец, крепко обнялись. Его тело было теплым и твердым. Именно таким, как мне нравилось.

— Еще раз спасибо, — произнесла я в его рубашку.

— Я хорошо провел время. — Киран отстранился на пару сантиметров, и наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку. — Я позвоню тебе, — сказал он.

— Хорошо. Спокойной ночи, — ответила я, открыв дверь машины и скользнув на сиденье. К тому моменту, когда я пристегнулась и завела двигатель, он уже шел по парковке.

Сказать, что я немного озадачена нашим свиданием, было бы преуменьшением века. Я подумала, что Киран вел себя немного застенчиво, и это могло быть причиной его закрытости в общении со мной. Не то чтобы это было совсем плохо, но я ожидала другого. За исключением Райана, все парни, с которыми я встречалась, были довольно пассивны. Не знаю, как Киран относился к нашему свиданию, но я, черт возьми, не собиралась загоняться по этому поводу.

По дороге домой я остановилась у «Taco Bell», чтобы купить ужин, потом парковалась на постоянном месте у своего жилого комплекса. Поднявшись по лестнице, я увидела высокую фигуру в черной толстовке, с накинутым на голову капюшоном, которая расселась у моей двери.

Я замерла, в одной руке сжимая пакет, а в другой — сумочку. Пока я раздумывала о том, не достать ли мне перцовый баллончик из сумочки, фигура зашевелилась и повернулась, посмотрев в мою сторону. Под капюшоном я увидела лицо Тристана. Он вскочил на ноги более грациозно, чем должен человек его роста.

— У тебя что-то случилось? — спросила я его, шагая к двери квартиры.

Когда я подошла, он промолчал, не сводя с меня пристального взгляда своих зеленых глаз. Я остановилась перед ним, пытаясь понять выражение его лица. Мне бы хотелось думать, что у меня это неплохо получилось. Он глубоко вздохнул, продолжая пристально смотреть на меня. Мое сердце бешено колотилось в груди, за таким ритмом уследить невозможно. На его лице от напряжения заиграли желваки, а челюсть стала более четко очерчена.

— Что?

Тристан взял сумки из моих рук и поставил их на пол. Выпрямившись, он стянул капюшон своей толстовки, глубоко вздохнув. Если бы меня заранее предупредили о том, что он сейчас скажет, я бы позаботилась, чтобы между нами не было пакета с тортильей. Его слова раздались в воздухе, как едва уловимое воспоминание, которое отметало любую мысль прочь от моего мозга.

— Все, о чем я могу думать, — это ты.