Лотос

Глава 26

Орион

Двигаться медленно с Лотос — самое тяжелое, что я делал.

Кто, блядь, двигается медленно?

Похоже, этот гребаный придурок так делает.

Я боюсь, что могу напугать ее, что если мы взлетим быстро, то не сможем остановиться. Мы поглощаем друг друга, поэтому я отступил, чтобы дать ей шанс, которого она заслуживает, чтобы ее любовь ко мне не съедала ее.

Со мной уже все было понятно — я вляпался в ту же минуту, как впервые много лет назад увидел ее. Наше свидание закончилось поцелуем в щеку и легким румянцем. Сегодня, два дня спустя, я снова увижу ее. Мы переписывались две эти ночи. Когда мы не вместе, мы едва выживаем. Я нуждаюсь в ней так же, как цветок лотоса нуждается в воде, чтобы выжить. Но я сдерживаюсь.

Коул встает из-за стола, качая головой.

— Значит, ты собираешься завоевать ее? — Я закатываю глаза, оторвавшись от бумаг. — Юми сказала, что это пустая трата времени, она уже твоя, так же, как и ты — ее. — Он смеется, наливая себе кофе.

— Как насчет того, чтобы сосредоточиться на своей женщине?

Коул ставит чашку на стол, недоуменно приподнимая брови.

— О, моя женщина рассказывает мне все, что говорит твоя женщина. Например, сбор клубники, шикарный обед и никаких действий после того, как ты ее высадил у дома.

— Ребят, вы что, гребаная колонка сплетен? — с укором спрашиваю я. Черт возьми. Меня что, окружают одни бабы, а я не знаю об этом?

— Ох, заткнись, Лотос просто хочет вернуть тебя прежнего. Бля. Не пытайся измениться. — Коул направляется к своему столу, возвращаясь к работе.

Подняв глаза, я замечаю, что уже пора. Встаю и пожимаю плечами, Коул смотрит на меня с улыбкой.

— Вообще-то она хочет, чтобы ты трахнул ее… жестко, — говорит он, когда я подхожу к двери.

Его смех следует за мной, пока я не закрываю дверь, направляясь к своему байку. Лотос никак не показала, что ей не нравится ждать, но я ненавижу это чертово ожидание. Все, что я хочу, — вернуть ее в свой дом и в свою постель.

Поездка в город, чтобы забрать ее, мучительна, потому что два дня — это слишком долго. В прошлом мы не могли и дня прожить друг без друга. Руки, губы не могли держаться вдали. Когда я подъезжаю, Лотос уже ждет меня у входной двери с сумкой в руках и улыбается. Она даже не ждет, когда я слезу с мотоцикла, берет шлем и устраивается позади меня. Я увожу ее в наше место, оно никогда не было моим. Оно стало нашим в тот момент, как Лотос переехала, и никогда не ощущалось домом, когда она ушла.

Лотос крепко сжимает руки вокруг меня, пока мы едем к дому. Она хорошо знает дорогу, и куда я везу ее. Остановившись, я жду, когда она отпустит меня, но Лотос все еще крепко держится за меня.

— Лотос, — зову я.

Она качает головой, и я чувствую это.

— Хорошо-хорошо. — Лотос отстраняется, снимая шлем, и ее волосы рассыпаются по спине, ярко сияя красным под лучами закатного солнца.

— Это был мой дом тоже, ты знаешь?

Я киваю, потому что знаю.

— И до сих пор твой, ничего не изменилось.

— Но это не так, — говорит она, оборачиваясь. С момента нашего расставания Лотос была здесь лишь раз. — Ты жил здесь без меня в течение долгих лет. Он твой, не мой уже давно.

— Дом записан на твое имя, Лотос. Он твой.

Ее глаза распахиваются, рука поднимается ко рту. Она начинает говорить, но я могу только догадываться, что она сказала, потому что слова выходят приглушенными.

— Что? Когда?

— Примерно за неделю до твоего ухода. Помнишь, бумаги, которые я просил тебя подписать? Они были не для учебы — это были документы на дом.

Она качает головой.

— И почему я не прочитала их как следует?

Я усмехаюсь, вспоминая.

— Потому что в тот момент мой язык был на твоем теле.

Она широко улыбается, поворачиваясь к дому.

— Тогда он наш, верно?

Я киваю. Если она так хочет, так тому и быть, но юридически дом принадлежит ей. Комната Лотос — наша спальня — не изменилась с тех пор, как она ушла. Она снимает сумку с плеча, и я забираю ее.

— Я останусь на ночь. — Она улыбается и заходит в дом.

И я делаю лучшее, что могу сделать. Следую за ней, как послушный щенок. Лотос рукой скользит по кухонной столешнице и улыбается, оглядываясь по сторонам. На заднем дворе я построил сарай и оборудовал в нем наш офис. Там мы с Коулом любим делать большую часть нашей работы, когда не в разъездах, да и я предпочитаю отправлять в поездки Коула, а не ездить самому.

— Я, правда, скучала по этому месту. Особенно по пруду, — говорит Лотос, скользя рукой по своей футболке. Она стягивает ее через голову, обнажая торс. С улыбкой протягивает руку к своим шортам и стягивает их вниз. Она остается в крошечных стрингах, демонстрируя мне свою идеальную круглую задницу, и идет к задней части дома. Она открывает дверь, и я раздеваюсь на ходу, прекрасно зная, куда она направляется и что делает. Ее запах — все, что я чувствую, она — все, что я вижу. Следую за Лотос наружу. Ее попка потрясающе двигается, затем замирает. Лотос останавливается, оборачивается, и я подхожу к ней. Лотос кладет руки на мою грудь, поднимает голову, смотря на меня сверкающими зелеными глазами.

— Я хочу снова утонуть в тебе, — говорит она, наклоняясь вперед и поднимая руки, чтобы коснуться моего лица.

Я обхватываю ее ладони, прежде чем она поцелует меня.

— Я готов утонуть в тебе, Лотос Уэйн, только никогда не забывай оставаться собой.

Я освобождаю ее ладони, и Лотос тянется вперед, губы касаются моих губ. Наши тела вжимаются друг в друга и, поскольку на нас практически нет одежды, мы ощущаем каждый сантиметр наших тел.

Я обхватываю ее бедро. Лотос приподнимает ногу так, что может двигаться на мне, мой член напрягается, когда она скользит по нему вверх и вниз. Блядь! Она делает меня таким твердым, что я забываю дышать. Почти. Губы дикие, целуют меня страстно и быстро, пока сама Лотос скользит вдоль моего тела. Каждый ее сантиметр вжимается в меня, делая невозможным думать о чем-то, кроме нее, или даже чувствовать что-то, кроме нее. Лотос отстраняется, убирает руку с моего лица и скользит в мои боксеры. Обхватывает мой член и сжимает его.

— Я скучала по нему, — шепчет она мне в губы.

Хриплый смешок слетает с моих губ.

— О, детка, он тоже по тебе скучал. Больше, чем ты можешь себе представить, — говорю я, толкаясь в ее руку, затем опускаю свою руку к ее теплой киске. Она насквозь промокла в своих трусиках, и я отодвигаю их в сторону, скользя в нее пальцами. Лотос закрывает глаза и сильнее сжимает мой член. Она двигается вперед, целует мои губы, затем спускается ими к шее и начинает двигать рукой по моему члену, толкаясь в меня своей киской.

Вытаскиваю руку из ее трусиков и поднимаю Лотос. Она сразу же обвивает ногами мою талию, протягивая руку между нашими телами. Я цепляюсь за стринги, разрывая их, пытаясь снять. Мой член твердый, свободный и готовый. Лотос опускается на меня. Ее вздох — то, что я запомню на всю оставшуюся жизнь, и то, как мое имя слетает с ее губ, когда она скользит вниз, когда я заполняю ее. Чистое удовольствие.

— Двигайся, — просит она, но мне нужно еще немного удержать этот момент. Чтобы запомнить все и уместить в своем сознании.

Лотос опускает голову мне на грудь, ее запах оглушает, волосы окружают нас, и потом я начинаю двигаться, толкая ее вверх и вниз. Она прикусывает мою шею от удовольствия и начинает двигаться в своем собственном ритме, ногтями впиваясь в мою спину.

— Ебать, Лотос.

— Именно это я и делаю.

Я опускаю ее на землю, все еще находясь внутри, и закидываю ее ноги на свою талию. Лотос опускает руки на траву, окружающую нас, пока я удерживаю ее, жестко трахая. Она стонет, когда кончает, сжимаясь вокруг меня, пока я толкаюсь сильнее и быстрее, наблюдая, как она распадается в удовольствии. Одной рукой Лотос мнет свою грудь, другой сжимает траву, чтобы унять дрожь, но это не работает. Оргазм снова накрывает ее, и она снова кричит мое имя. Рука Лотос теперь так крепко сжимает грудь, что кажется, останутся синяки. Я трахаю ее, наклонившись, щелкаю по клитору, заставляя кончить сильнее, перехватывая ее дыхание. Затем я без сил осторожно ложусь на нее сверху.

Наше дыхание тяжелое и быстрое, и я скатываюсь с нее. Теперь мы оба лежим на траве рядом с прудом и смотрим на потемневшее небо. Я чувствую взгляд Лотос до того, как она начинает говорить.

— Ты, правда, думаешь, что у нас получится? — спрашивает она.

Повернувшись к ней, я не улыбаюсь: какой в этом смысл? Вместо этого я сажусь, смотря на нее сверху вниз, затем поворачиваюсь к воде.

— Это так похоже на нас, не так ли? — говорю я, осматриваясь.

Она садится рядом, затем встает, проходя мимо меня к пруду, вступает в него и наполовину скрывается в воде. Она протягивает руку и касается цветков лотоса, отталкивая их.

— Так, но и не так. Я думаю, ты веришь в то, что ты — мутная вода, хотя на самом деле это не так. К концу наших отношений так можно было сказать обо мне. Это у меня были проблемы, и я выплескивала их на тебе вместо того, чтобы просто обсудить их.

Я встаю и направляюсь к ней в воду, она касается моего сердца.

— Мы просто любили слишком сильно, слишком быстро. Мы не знали, что мы делаем. Мы просто нырнули, но я бы нырнул снова в любое гребаное время, если бы это значило, что я в итоге буду с тобой.

Лотос подходит и нежно целует меня в губы перед тем, как отстраниться и полностью погрузиться в воду. Опускаюсь за ней, чтобы увидеть, что она делает. Открываю глаза и вижу ее рыжие волосы. Сначала виден красный. Яркий цвет резко контрастирует с кремовой кожей, притягивая взгляд. Спустя годы, все еще притягивая мой взгляд. Лотос всплывает на поверхность, чтобы вздохнуть, и улыбается. Обычно я оставался внизу, но какой в этом смысл теперь, когда она здесь со мной. Подхватываю Лотос на руки, она визжит, как только ее попка касается воды. Затем заношу ее в дом, в комнату, которой не пользовался долгие годы. Единственную комнату, что хранила все наши воспоминания — хорошие и плохие. Я опускаю Лотос на кровать, ее мокрые волосы рассыпаются по подушке.

— Я уже утонула, Орион.

— Я утонул в семнадцать лет, Лотос, и ничего не изменилось за эти годы, — говорю я, двигаясь вперед и накрывая ее тело своим.

Лотос улыбается. Ее улыбка только для меня. Я лежу на ней, стараясь не придавить весом своего тела. Она обнимает меня, притягивая к себе, целуя мою шею, что становится невозможным себя удержать.

— Теперь я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, Орион Харли.

Приподнявшись, я смотрю вниз на свою прекрасную женщину. Она может пока этого не осознавать, но она только что вернулась в наш дом. Я провожу своими губами вниз по ее шее к груди. Мой палец проскальзывает между нашими телами, играя с ее клитором, пока Лотос лежит, наблюдая за моими действиями. Я развожу ее ноги, опускаюсь между ними и замираю. Я тяну руки вверх, захватываю ее ладони, сплетая наши пальцы вместе, и поднимаю их над ее головой.

Лотос улыбается мне, когда я начинаю двигаться, медленно и размеренно, наблюдая за ней, удерживая ее на месте. Опустившись вниз, я целую ее полные клубнично-красные губы, и она страстно отвечает мне.

В этот раз мы не трахаемся, мы делаем все медленно и спокойно, запоминая каждую часть наших тел. Нет, в этот раз мы не трахаемся, мы занимаемся любовью. И когда мы закончим, я не позволю ей уйти. Я притягиваю Лотос к себе и заключаю в объятия, чтобы она не смогла уйти. Интересно, знает ли она, что она моя сейчас и навсегда.

Потому что ни один другой ублюдок не отнимет ее у меня. Никто никогда больше не встанет между нами. В этом я уверен, потому что разорвал бы их всех на куски, если бы они попытались.

Вот что она делает со мной.

Это Лотос Уэйн.

Скоро — она пока не знает — Лотос Харли.

Миссис чертова Лотос Харли.