Love like death

Глава 03 Дела плохи.

Мое ликование продлилось недолго. Помните, как две недели назад, наш старый засранец мистер Реджинальд ушел в запой, а мне пришлось писать вместо него статью? Ну, в общем-то, я ведь добавила немного отсебятины, типа авторский стиль и все такое…По итогу именно эта статья стала самой просматриваемой за неделю, алкоголику трейдеру начислили премию, а я получила нагоняй от мистера «Я-идеальный» за то, что в тот день забыла про его кофе. Но, даже не смотря на это, мне все равно было приятно осознавать, что та статья, которую я написала, пусть и, выдавая себя за другого автора, все же возымела успех. Конечно, хотелось бы, чтобы люди знали, кто стоит за этим авторством, но это же небольшой, но хороший шаг вперед, не так ли?

Дни летели так быстро, что только и успевала зачеркивать маркером цифры на календаре. После того, сколько всего произошло за прошедшее время, была возможность хорошенько поразмыслить. Я укрепилась в своих мыслях о том, что работать на мистера Харриса не так уж и плохо. Конечно, он никогда не оценит моих трудов, не скажет спасибо или что-то типа того, но пришлось смириться с этой мыслью. Нас часто недооценивают учителя в школе, не каждому ребенку, родители, говорят какой он хороший, друзья редко поддерживают теплым словом, скорее больше выливая свои проблемы, тогда почему какой-то там начальник должен расплываться в улыбке и говорить, что я у него умница? Но плюсы все же были, и они перевешивали минусы.

Что еще нового? На работе все по-прежнему, ненормированный рабочий график, изнуряющие поручения от начальства, а еще эти нелепые слухи вокруг персоны главного редактора. Вокруг него ходило столько гадких и едких небылиц, что мне становилось немного жаль этого брюзгу. А об его романе с мисс Форд уже можно было слагать легенды. Но тот держался так, будто бы не слышал этих пересудов за спиной, что вызывало чувство уважения, ведь он просто продолжал работать, как ни в чем не бывало. А я бы вот не смогла так. Знать, что тебя ненавидят, хотят изжить с насиженного места грязными манипуляциями, а ты продолжаешь заниматься работой. Как такое вообще возможно?

О, да, кстати…Тут еще одно не очень важное событие, но все же, думаю, что стоит поделиться с вами. Ну, за прошедшее время у меня усилились головные боли, а кровь из носа текла почти без остановки, стоило только увидеть блистательного начальника. Я-то в общем держусь молодцом: выпила таблетки, вытерла лицо и дальше работать, но главред все же решил, что не мешало бы обратиться к доктору. Конечно, я и без него это знала, однако старалась отложить этот момент до самого последнего.

Нет, мистер Харрис не знал о том, что у меня есть такая странная и редкая болезнь. Никто кроме Эммы и моей матери не знал об этом. Зачем делать из себя великомученицу? Ну, есть и есть заболевание. Если его не провоцировать, то я смогу прожить долгую жизнь в гордом одиночестве. Но что-то нехорошее стало происходить со мной в последнее время и это вызывало неприятный осадок.

Больше всего на свете я боялась трех вещей: клоуны, пауки и больницы. Клоуны само собой жуткие! Вы вообще видели их лица?! А роман знаменитого писателя читали?! Так что, у вас даже вопросов не должно возникнуть по первому пункту. Второе: ну, пауки мерзкие. Нет, конечно, в интернете есть милые картиночки, где паучок смотрит своими восемью глазками-бусинами и будто бы улыбается тебе. Но потом представьте, как эта же тварь жалит вас своим жалом и парализует этим ядом, растекающимся по венам, утаскивает к себе в логово и скручивает в кокон липкой паутиной. Все еще мило?! МИЛО?! Ах, ну и третий пункт, больницы…

С ними дела обстоят не так однозначно. До определенного момента моя жизнь разделилась на до и после. До 15-летнего возраста я росла счастливым ребенком, что не ведает печали. Ну, нет, конечно, были свои неурядицы, например, в 6 лет, я сломала руку, когда упала с лестницы, но это не так страшно, ведь кости легко могут срастись заново. Была и простуда, потому приходилось сидеть на больничном и не ходить в школу. Все как у обычных людей, пока один случай не изменил все. После этого больница стала для меня вторым домом. Жаловаться на свою судьбу, когда есть вещи куда страшнее, я не привыкла, но для подростка, что проходит период созревания, оказаться изолированным от общества = смерть. Ох, даже вспоминать об этом не буду.

Я вообще вела к чему это все? Ну, мой начальник, он же – Натаниэль Харрис, мистер Олимп или педантичный зануда, после того, как я в очередной раз едва не заляпала ему костюм своей кровью, что хлынула из носа, поставил вопрос ребром: либо я несу ему справку о том, что полностью здорова, либо в следующий раз при подобном симптоме сам лично вызовет скорую. Именно по этой причине, я сидела на кушетке и терпела, как мед. сестра тыкает в меня иголкой, чтобы снова сделать забор крови.

– Мисс Новак, должно быть вы вообще не отдаете себе отчет в том, что происходит с вашим организмом? – строго спросила меня мучительница в белом халате, сидя за своим столом и напряженно вглядываясь в бумажки.

– Ну, не то чтобы совсем не в курсе…Я понимаю, что если я буду испытывать сильные романтические чувства, то может повториться, то что уже было раньше, поэтому я не завожу никаких отношений.

– Дело не только в этом. Проблема только в одном гормоне – окситоцине. Ваш организм при выработке именно этого гормона начинает производить массовое уничтожение здоровых клеток. Мы так же сделали МРТ головного мозга. Если динамика останется такой же, то боюсь, что ничего хорошего из этого не выйдет. Клетки вашего мозга начнут само разрушаться. Это может привести к оттёку, и в конце концов…

– Так, стоп, хватит! Поняла-поняла, если гормоны будут зашкаливать – это плохо. Можно без перспектив мрачного будущего… Просто, что мне делать? Ну, не могу закрыться от общества и прожить всю жизнь в своей квартире. Хотя идея очень даже ничего. Если бы не работа, то наверное, это лучший вариант из имеющихся, – размышляя вслух, я закатила глаза, представляя то, какими были бы мои тихие и спокойные денечки.

– Я понимаю, поэтому мы будем искать способ для того, чтобы помочь вам приспособиться к особенностям болезни, пока не будет изобретено лекарство. На последнем консилиуме врачей, мы обменивались опытом, с нашими японскими коллегами. Они поделились похожим диагнозом и рассказали про их схему лечения. Поэтому, я и звонила вам в прошлый раз, когда вы перенесли прием, а потом снова перенесли, и еще раз. В общем, – доктор поднялась со своего удобного кресла и подошла к шкафчику, который был закрыт на электронный замок, будто бы каком-то крутом блокбастере про шпионов.

Она приложила ключ карту и достала оттуда небольшую, черную коробку. Мне стало любопытно, что же скрывается там под крышкой и почему эта вещица хранится за закрытым замком.

«Если бы мы были в фэнтези, то это должно быть давно потерянный амулет, что способен снять страшное проклятие» – про себя хихикнула, и посмотрел на доктора Саммер.

Она же достала из коробки небольшое устройство, что по своему типу напоминало глюкометр или сотовый телефон, которые были еще до того, как появились смартфоны. Любопытное и таинственное технологическое чудо в руках, вызывало у меня интерес. Я протянула свою ладонь, чтобы поближе рассмотреть его, но доктор, пока не вверила его мне.

– Итак, это новая разработка наших японских коллег. Устройство альфа-PJ-08 замеряет уровень гормонов в организме и если он превышен, то вы можете регулировать их, выпивая нужное лекарство, которое подавляет выработку того или иного гормона. Так же, это устройство напрямую посылает результаты на мой компьютер. Так я смогу отследить динамику, понаблюдать за вашим состоянием, а после мы с моими коллегами сравним эти два случая и возможно, благодаря полученным данным, сможем что-то сделать с вашей болезнью. Это действительно интересное явление, знаете ли… – она нажала какую-то кнопку на устройстве и из него выкатилась небольшая тестовая полоска. – К устройству идут несколько различных по цветам тестов. Красный – для забора крови из пальца, синий – из вены, а желтый для мочи. Красный и синий тест, вставляются в это отделение, – она указала пальцем на выехавшую небольшую полость. – Желтый тест, вставляется в нижнюю часть. Устройство считывает ваши показатели и если что-то идет не так, то дает рекомендации, какие именно таблетки пить в зависимости от показателей. Замеры нужно будет делать три раза в день: утром, днем и перед сном, – доктор положила прибор обратно в коробку и торжественно вручила ее мне. – Инструкция и тестовые индикаторы, прилагаются внутри. Я выпишу рецепт на лекарства, вам нужно будет выкупить таблетки в ближайшее время. Так же, рекомендую нормализовать режим сна. Да, и еще, чтобы не вызывать определенные эмоции по типу возбуждения, я так же выпишу рецепт на таблетки, подавляющие уровень либидо. Вы сможете сохранять спокойствие, если вдруг в вашей жизни есть кто-то, к кому вы не ровно дышите.

«Лучше бы ему выписать мышьяк и дело с концом» – внезапно, подумала я про своего начальника, но поспешно встряхнула головой, ведь стоило в голове вообразить его образ, то почему-то кончики пальцев начинало покалывать.

– Все ясно. Что же, доктор Саммер, спасибо, вы мне очень помогли, – я поднялась со своего места, поправила рубашку, убрав коробку с хитроумным устройством, поспешила на выход.

– Мисс Новак, кстати, что касается института изучения орфанных заболеваний… Вас все так же могут взять на обследование и это будет совершенно бесплатно, – вдруг у самого выхода, добавила она.

– Спасибо, но я как и прежде, пожалуй, откажусь. Если станет совсем плохо, то это другое дело, а сейчас посмотрим, на что сгодится ваш аппарат, – с этими словами, я наконец-то могу покинуть больницу.

Меня буквально трясет от злости. Именно по этой причине, я стараюсь не появляться в клинике, ведь не хочу задержаться здесь надолго. А они каждый раз предлагают добровольно сдать себя на исследования. Я не похожа на полную идиотку и прекрасно понимаю, что для них – это не благотворительность, а я буду подопытным кроликом, и если что-то вдруг пойдет не так, то кто за это будет в ответе? Уж лучше я проживу не слишком долгую, но свободную от обязательств свою жизнь, без капельниц, уколов, забора крови и всей прелести, которая ожидает меня в стенах института изучения редких заболеваний.

«Нет, это точно не то, чего бы мне хотелось. Может быть, я и поступаю слишком самонадеянно, но ведь в какой-то момент мне удалось отрегулировать свое состояние здоровья. Тогда какого черта? Что изменилось сейчас? Я ведь так ни с кем и не встречаюсь, не знакомлюсь, держусь подальше от каждого, кто мог бы мне понравиться. Неужели все дело только в мистере Харрисе? Ну, не, он ведь больше похож на какого-нибудь неприкасаемого кумира, а не объект обожания. К тому же, он – самодовольный идиот, а с идиотами встречаться себе дороже. То есть, я об этом даже и не думала! Аааааааа! Как же бесит!»

Я вышла от доктора Саммер с самыми раздосадованными чувствами, которые имелись в моем эмоциональном интеллекте. Впрочем, очень быстро пришлось отвлечься, смартфон известил о том, что босс требует поторопиться. Это сообщение вернуло в реальность, буквально вырывая из этих тяжелых переживаний после посещения больницы.

«Ох, точно, сегодня же на встречу с мистером Харрисом приедет сама Амелия Грейс… Божечки! Аааааа! Так, стоп, не надо так, а то опять подскочат какие-нибудь гормоны. Блин, но ведь это сама Грейс….» – против моей воли на губах возникает идиотская улыбка.

Помните, я уже рассказывала об этой мега крутой журналистке? В общем, чтобы вы не парились и не бежали искать информацию, то повторю. Госпожа Грейс – невероятная женщина в нашем современном мире. Она выводит на чистую воду нечестивых политиков, ублюдков мафиози и прочих не самых приятных, но влиятельных людей, что населяют нашу страну. Ее расследования колоссальный труд, но самое главное, что все, о чем она пишет – правда. Благодаря этому, многих взяточников уже отстранили от своих должностей. Люди в чьих руках сосредоточена власть, думают, что могут упиваться этим, будто бы их грязные деньги смогут защитить их от всего того дерьма, которое они творят. Но всего лишь одна женщина, смогла доказать, что каждый, кто поступает несправедливо, кто использует дарованную власть в своих личных целях, не сможет скрыться от ее прозорливого взгляда. Во как!

Блин, мне бы так хотелось взять у нее автограф, ну и, конечно же, узнать, как она на самом деле выглядит. К сожалению, из-за постоянных угроз, госпожа Грейс скрывает свое лицо и еще никто не видел ее вживую. Даже те, кто работал в издании нашего веб-журнала до сих пор не знают кем является госпожа Грейс на самом деле. Но сегодня, именно мне выпала честь встречать ее в приемной моего несносного начальника, а это значит, что я буду одной из немногих, кто увидит светило современной журналистики.

Пока я добиралась до офиса, Харрис написал мне не забыть про кофе, поэтому прежде чем вернуться обратно, мне пришлось заскочить в старбакс. Там, кстати, работает такой хороший парнишка. Я частенько же заскакиваю за кофе для мистера Харриса, так что он уже точно знает мои предпочтения и даже обслуживает вне очереди.

– Вам как всегда, крепкий американо и без сахара? – едва завидев меня, спросил светловолосый бариста.

– Ага, он самый, – уже по привычке ответила я и тут же протянула карту, чтобы рассчитаться.

Вообще любовь мистера Харриса к кофе граничила с какой-то маниакальной фазой безумия. Он словно не мог начать свой рабочий день без этого своеобразного ритуала. Кофе – был для него источник жизненных сил аки для вампира человеческая кровь. За время работы пришлось уяснить, что если редактор не хлебнул с утра бодрящего напитка, то пиши пропало весь день будет испорчен.

Как только стаканчик оказывается наполнен, то я бегу, в самом прямом смысле этого слова, так как не хочу опоздать, в конце концов, мне нужно произвести на своего кумира правильное впечатление. Очень хочется получить какие-нибудь советы, касающиеся моих первых шагов в настоящую журналистику. Быть может, она даже сможет стать моей наставницей и когда-нибудь, на вручении Пулитцеровской премии, я буду от всей души благодарить именно эту женщину, что смогла разглядеть во мне настоящий талант и направить в нужном направлении.

Со своими мечтательными образами, я и не замечаю того, как уже успела заскочить в бизнес-центр. Окрыленную, счастливую и на полном энтузиазме, ноги несут меня вперед, словно перед глазами нет преград. Это чувство какой-то полной эйфории, наверное, именно так чувствуют себя маленькие девочки, когда ожидают встречи со сказочным персонажем. Знаете, такое чувство когда вам хочется петь и пританцовывать от переполняющих эмоций. Да, пусть доктор Саммер предрекла ухудшение состояния моего здоровья, но это не должно стать поводом для того, чтобы расстраиваться. Нужно взять себя в руки и искать новый источник для того, чтобы просто вдохновить себя на жизнь. И к моему великому счастью, у меня это получилось. Я бы могла выйти из больницы и начать паниковать, задыхаться от собственной никчемности, бояться неопределенного будущего, но вместо этого просто взгляните на меня? Ничто не может заставить меня отказаться от радости встречи со своей мечтой.

– Ауч! – мой болезненный вскрик привлекает внимание всех вокруг.

Откуда не возьмись, буквально передо мной, возле турникета, куда нужно приложить пропуск и пройти вперед к лифтам, возникает незнакомая ранее спина, и я мощно врезалась в нее на полном ходу. Точнее в него.

Да, когда я облитая горячим кофе, упала на задницу, ко мне определенно повернулся молодой человек. Ну, что вам сказать, кажется, что здесь появился главный конкурент на номинацию «мистера-красавчика 21 века». Перед моими глазами возникло какое-то странное наваждение. Тонкие черты лица, такая бледная кожа, что буквально источала свечение на солнце, ненароком хотелось спросить: а вы не со съемочной площадки саги про вампиров тут появились? Его глаза были сужеными, что говорило о принадлежности к азиатским корням. Как будто бы, сквозь экран компьютера на меня вышел персонаж аниме и сейчас протягивал мне свою изящную руку.

«Боже, наверное, я уже умерла и меня встречает настоящий ангел. Другого ответа просто нет, почему среди простых смертных появился он…» – ненароком пронеслась забавная мысль в моей голове.

– Мисс! Мисс! – его голос звучит без всякого акцента, идеальный английский, возвращает меня в реальность. – Вы в порядке? Вы, конечно не первая, кто валится с ног при виде меня, но все же первая, кто пострадал от кофе. Могу я загладить свою вину и оплатить химчистку?

– Ась? Чего? Ой! Нет, конечно! Который час? Ох, блин, вот же дерьмо, я опаздываю! Простите, это вы меня простите, я вас не заметила. В общем, ничего страшного, не надо ничего оплачивать, до свидания!

Я вскочила на ноги, хотя жопа от соприкосновения с мраморным полом заметно пострадала, но сейчас не до стенаний. Кожа, кстати, тоже горела в том месте, куда пролилось кофе, а на моей рубашке, которую вот только недавно удалось купить себе с зарплаты, растеклось отвратительное, коричневое пятно. Но оно беспокоит меня меньше всего. Сейчас только одна беда: кофе мистера Харриса безвозвратно утрачен!

Но тут уже встает вопрос приоритетов, я не могу побежать за новым, ведь иначе пропущу встречу, которая бывает раз в жизни. А ведь все из-за того красивого иностранца! Со мной вообще всегда, какая-та дичь происходит рядом с входом. Может быть, стоит пальцы в крестик складывать, чтобы не случилось ничего такого в следующий раз.

«Ладно, плевать на внешний вид, сейчас доберусь до офиса и что-нибудь придумаю, главное, не опоздать на встречу»

Я успокоила свой разум и зашла в спустившийся лифт, но не успели двери закрыться, как тот парень, что ужасно задержал меня у входа, заскочил следом. Это была довольно неловкая встреча. Как вообще после подобного столкновения люди должны реагировать друг на друга? В моем случае, лучше скорее свинтить и вспоминать о таком, только перед сном, когда мозг начинает прокручивать все самые стыдные ситуации, что происходили в жизни.

– И все-таки…Это очень неприятная ситуация и я должен компенсировать ваши затраты. Позвольте мне это сделать. Можете оставить свой номер телефона, я могу перевести деньги вам на карту, – вдруг, поклонившись мне по пояс, произнес он.

– Ой…Да нет же, это я на вас вылетела…Правда, полный пустяк, не стоит даже переживать. К тому же, кажется вам на спину, тоже немного попало кофе, – стараясь, унять волнение в голосе, ответила я.

– Правда? – он стягивает с себя пиджак и осматривает его. – Да, действительно, но это ничего. Я могу пойти и без него. А вот вы.… Наверное, работаете здесь? Разве ваш начальник не будет ругаться за нарушение дресс-кода?

– Мой начальник…Эм…ну…он всегда найдет причину, чтобы придраться, поэтому одним гадким словом больше или меньше, не такая уж и потеря.

– Тогда стоит ли напрягаться ради такого идиота? Упс, я кажется не то ляпнул? Ну, в смысле, разве ваш начальник не должен проявлять чудеса адекватности. Ну, да облились кофе – такое бывает, стоит ли устраивать скандал своей сотруднице, когда можно сэкономить силы, нервы и главное время. Но суть даже не в этом, вы ведь и вправду не виноваты в том, что случилось, разве будет справедливо получить выговор за такое? Может быть, мне стоит ему все объяснить?

Я поднимаю удивленный взгляд и озадачено смотрю на этого человека, которого еще минутой ранее пыталась всячески избегать. Он молодой и симпатичный, с приятными чертами лица, крашенные в песочный блонд волосы, острый подбородок и такая легкая улыбка на его губах. Незнакомец выглядит дружелюбным и общение с ним складывается легко. Мне импонирует его точка зрения, ведь именно такой позиции я и сама придерживалась.

– Оу…Ну, может быть, но кто знает, может мой босс на самом деле пытается таким образом сделать меня лучше? Если он не будет придираться к моей работе то, что будет являться мотивацией, чтобы хорошо ее выполнять?

– Как по мне это очень тупо. В том смысле, зачем заставлять чувствовать себя хуже, чтобы вы стали стараться лучше? Ну, это похоже на тот эксперимент с ребенком, которого учат писать. Типа, мы привыкли указывать на ошибки и отмечать их жуткой красной ручкой, а одна мама изменила свой подход и вместо этого отмечала зеленым цветом те буквы, которые ребенок написал правильно. Результат был даже лучше чем можно было себе представить. Наше общество вообще любит всех воспитывать кнутом, всегда забывая про пряник, – таинственный незнакомец, пожал плечом.

– Спасибо за разговор, есть повод задуматься.

Эти слова кажутся вполне логичными. Во всяком случае, мне бы действительно хотелось услышать хоть одно доброе слово от мистера Харриса, а тот будто бы включил тотальный запрет на любую похвалу. Ведь это не сложно в нужный момент просто одобрительно кивнуть или сказать: Мия, вы хорошо постарались, так держать. Но увы, когда я делала свою работу безукоризненно, мистер Харрис считал, что это норма, а зачем поощрять то, что и так должно быть? Однако каждая ошибка, стоила множество моих нервных клеток. Нет, он никогда не кричал, но говорил до ужаса тихим и едким голосом, подбирая такие слова, что въедались в память надолго.

Двери лифта открылись, и я не прощаясь, выскочила вперед, так как все еще помнила, про свою самую важную встречу за всю жизнь. Этот разговор, стал для меня некой отдушиной. Мне было приятно осознавать, что хоть кто-то считает, так же как и я. Возможно, что каждый из нас, так или иначе хочет получить поддержку со стороны, почувствовать, что ты не одинок в своих мыслях. Не знаю от чего, но у меня закружилась голова, какое-то странное, полное теплоты и заботы чувство разливалось по моей коже после этого разговора.

Но все это было ненадолго, ведь стоило только мне зайти в приемную мистера Харриса, то все чувство благодати и тепла тут же улетучилось, будто бы депрессия огрела из-за угла. Я планировала, незаметно вернуться на свое рабочее место и привести себя в порядок, ведь встречать известную гостью в таком виде, все же было бы совсем бескультурно. Хотелось произвести на нее должное впечатление, а не стоять тут в перепачканной одежде.

«Хм…Хотя бы можно попробовать застирать пятно от кофе в туалете и высушить его сушилкой для рук. Думаю, что это вполне здравая идея за неимением другой» – и таким образом, с относительно неплохими перспективами на будущее, я залетела в кабинет, но пришлось замереть как хорек, когда увидела, что прямо за моим столом сидит мой начальник собственной персоной.

Он как всегда выглядит хладнокровным и равнодушным. Ни одна мышца его лица даже не дрогнула при виде меня. Но было точно известно, что это плохой знак. Обычно, когда мистер Харрис находился в хорошем расположении духа, то он сдержанно улыбался или хотя бы здоровался, почти не открываясь от своей работы. Другое же дело, когда тот молча, сверлил взглядом, так словно пытался, буквально высосать из тебя душу. И это было хуже всего. Обычно, такой прием, мой босс всегда использовал на недобросовестных журналистах, которые иногда под видом сенсации, пытались продать второсортные наработки. Такого отношения этот исключительный педант не терпел, а потому сначала буровил их взглядом, а потом говорил что-то настолько едкое, колкое и запоминающееся, что заставляло буквально съежиться все внутренности.

– Мисс Новак, во-первых, нет ни одной такой причины, по которой вы могли бы не брать от меня трубку. Даже если вы находились на приеме у доктора, ваша первоочередная задача была – позвонить мне, как только вы освободитесь.

– Но вы же написали смс, и я подумала, что нет никакого смысла звонить вам и отвлекать от рабочих процессов, – тихо, себе под нос, пробубнила я.

– Не перебивайте, я еще не закончил, – абсолютно беспристрастным тоном, проговорил мистер Харрис. – Вы вероятно считаете, что я должен сам звонить вам и уточнять, а все ли в порядке? Думаете, что у меня нет других важных дел. Вы верно подметили, что на работе я занят рабочими процессами, а вместо того, чтобы ра-бо-та-ть, я вынужден вызванивать своего ассистента, чтобы узнать, куда вы положили договора с рекламодателями, верно? И это еще не все. Почему нет статьи на замену? Вообще-то пока вы расхаживали по больницам, то как оказалось, что редактор отдела путешествия не подготовила ничего для публикации. Но и это еще не все, что я желаю вам сказать. Ваш внешний вид. Я много раз обращал внимание на то, что сотрудники, которые работают непосредственно со мной должны придерживаться безукоризненного дресс-кода, а вместо этого, что вижу? Считаете, мои слова придирками? Мисс Новак, я был сдержан все это время, так как понимаю, как трудно бывает войти в рабочий ритм, но я не могу ждать, пока вы наконец-то образумитесь, возьмете себя в руки и начнете работать так, чтобы у меня не возникло никаких дополнительных вопросов. Если считаете, что для вас это слишком сложно, то не занимайте чужое место, ибо на вашу должность уже выстроилась очередь из сотен таких же непосредственных бездарностей как вы. Единственная причина, по которой я вас взял, личные рекомендации и простое любопытство. Тогда на собеседовании вы показались мне собранной и ответственной, а я редко ошибаюсь в людях. Но видимо в этот раз мое чутье все же подвело.

Как я и говорила, его слова, если уж и находят выход и мистер Харрис становится многословным, то ничего хорошего ждать не приходится. На меня как будто бы вылили ведро ледяной воды. Каждое слово, этот совсем недружественный тон, а взгляд такой холодный, будто бы он смотрит на тебя, как на кусок сами понимаете чего. Почему я должна стоять и кивать головой, чувствуя себя при этом виноватой? Как будто бы мне недостаточно того, что я в любой момент могу откинуться на тот свет? Или того, что я вообще чувствую себя настолько никчемной, что боюсь, лишний раз сделать что-то не так?

У меня не было слов, чтобы сказать ему хоть что-то в ответ. Взгляд падает на стеклянную, тонированную дверь и я вижу свое отражение. Измученное лицо, с залегшими от усталости синяками под глазами, раскрасневшаяся кожа от дурацкого кофе, волосы, что торчат в разные стороны, и это абсолютно нелепое, грязное пятно на моей новой кофте. Неужели именно в таком виде я должна встречать кумира всей моей жизни? И есть ли в этом какой-либо смысл, если каждый раз мистер Харрис будет высказывать свои колкости на счет того, что я такая-сякая, ничего у меня не выйдет, да взял-то он меня лишь из жалости. А еще это посещение доктора, которое никак не помогла в моей ситуации….

И тут меня накрыло. Буквально. Из глаз хлынули слезы, что коснулись сначала щек, а потом градом полились по подбородку. Время в этот миг словно замедлилось. Как будто бы, меня поглотила печаль, а все остальное перестало существовать. Только я и эта жалость к своей никчемной натуре. Это было так странно, ведь раньше в голову не могла бы прийти мысль о том, чтобы вот так проявлять свои чувства, прямо перед чужим человеком. Нет, конечно, можно порыдать в подушку в своей комнате, но чтобы вот так, прилюдно плакать, как будто бы у меня и без этого проблем нет.

А слезы все никак не могут остановиться. Они текут в три ручья, и тушь тоже осыпается с ресниц, но разве это может остановить девушку, доведенную до отчаяния? О, нет, только не в моем случае. Дело в том, как мистер Харрис это сказал. Будто бы я сама не знала, без его гадких слов, что ничего не стою. Именно это осознание вызвало буйство чувств. Словно, все эти стрессы, что накопились за прошедшее время, вырвались наружу, а катализатором стал как раз-таки этот строгий тон моего начальника.

Я не могу заставить себя поднять взгляд на него, так как где-то внутри, чувствую, что как только увижу это каменное лицо, то буду рыдать еще сильнее. Тот человек, что не способен сказать и пары ласковых слов, никогда не проникнется сочувствием к какой-то там дуре-ассистентке, что решила устроить глобальный потоп.

«Возможно, что это и к лучшему. Сейчас прорыдаюсь, он меня уволит и дело с концом, буду жить пока не помру в своей квартире…» – идиотская мысль проносится в моей голове.

Но вдруг странное прикосновение шелкового платка к щеке, заставляет вздрогнуть и поднять свои заплаканные глаза. Я как рыба открыла рот, не в силах сказать хоть чего-то вразумительного, ведь передо мной стоял мистер Харрис и вытирал мои слезы. Это казалось каким-то безумием и сюрреализмом. Не в одной из существующих реальностей, такое событие просто не могло произойти.

– Мне очень жаль, – послышался его голос со стороны. – Я не должен был так давать на вас. Но я был зол из-за того, что вы не позвонили. Мне бы хотелось, чтобы у нас сложились доверительные отношения. Это важно в нашей работе, – он вложил носовой платок мне в руку и отошел на расстояние, ведь ситуация и без того была неловкой до невозможности.

То ли удивление, то ли какое-то другое чувство, заставили меня в одно мгновение остановить весь этот поток эмоций и вытереть слезы. Такого, я точно не ожидала. Мне казалось, что такие люди, каким на первый взгляд казался мистер Харрис, лишены каких-либо чувств, а за месяц работы, у нас не то, что доверительных отношений не сложилось, отнюдь, мы вообще практически не общались, разве что только типичные фразы, касающиеся рабочих моментов.

– Зайдите ко мне в кабинет, – в этот раз смягченным тоном произнес редактор и открыл дверь, приглашая меня.

Что сказать, его кабинет был шикарным и тут добавить нечего. Огромное панорамное окно во всю стену, а какой же открывался впечатляющий вид, просто вау! А каким он еще должен быть на 25 этаже? Обстановка же оставалась минималистичной, даже описывать нечего. Лакированный письменный стол, огромное кресло начальника, два кресла напротив стола для приглашенных гостей, а так же шкаф в углу, где хранились какие-то документы. Оу, ну, да еще картина на левой от входа стене с изображением какой-то абстракции, что возможно и несла сакральный смысл, но не вызвала никаких восторженных эмоций. Мне уже множество, раз доводилось бывать там, ведь с утра всегда первым делом шла к нему, чтобы все подготовить для работы. Но почему-то именно сегодня это помещение стало казаться больше и светлее, как будто бы солнечные лучи, наконец-то проникли сквозь мрак жалюзи и смогли создать действительно приятную атмосферу. Меня поразило до глубины души его приглашение, потому что я не знала, что будет дальше. Возможно, как только успокоюсь – бросит мне приказ на увольнение и тогда ничего не поделать, кто захочет держать у себя в штате истеричку?

– Я понимаю, что меня не любят в издательстве и считают, что я здесь только потому, что кто-то сверху подсуетился. Именно поэтому я взял вас. Вы хоть и не новичок в нашей среде, но так как работали почти все время на дому, то я подумал, что не будете поддерживать или более того распускать какие-нибудь слухи о своем начальстве. И мне хочется, чтобы все было идеально. Как вам известно, я ведь тоже, своего рода, на испытательном сроке. Поэтому от того, какой имидж создам, будет зависеть смогу ли остаться во главе «Мерион» и как другие сотрудники будут воспринимать меня. Поэтому и делаю вам замечания, чтобы вы становились лучше, а вместе с тем и я. Давайте постараемся сделать все возможное для того, чтобы получить эффективный результат, – его голос, не смотря на то, что оставался эмоционально стабильным, но как мне показалось, стал чуть теплее.

– Мистер Харрис, мне действительно стыдно. Если вы думаете, что я пытаюсь подвергнуть вашу репутацию каким-то слухам или еще чего, то это не так. Я и сама, только недавно стала здесь работать, как вы и сказали: официально. Одно дело – сидеть дома и редактировать тексты других журналистов, и совсем другое – работать непосредственно здесь. И я стараюсь, по мере своих сил, сделать так, чтобы все было на высшем уровне, выполняю все ваши указания. Для меня это в новинку, многое неизвестно и непонятно, и если вы еще будете цепляться ко мне по пустякам, то это не принесет никакого результата – тихо отозвалась я.

Во время моего душещипательного монолога, сам мистер Харрис подошел к одному из шкафов, где обычно лежали папки с документами, открыл дверцу, я увидела, что там висел запасной, как всегда элегантный, костюм. Он легко снял его с вешалки и протянул мне белую рубашку.

– Я знаю, но есть вещи, которые мне должны быть известны, в особенности то, что касается здоровья моего личного помощника. В конце концов, я признаю, что вы делаете много всего того, что в целом облегчает мою жизнь. Поэтому, когда вы посещаете больницу, то могли бы написать хотя бы одно предложение о том, что все в порядке, – что-то в его голосе показалось мне сомнительным, но переспрашивать я не решилась.

«Что? Неужели, он пытается мне сказать, что беспокоился? Господи, да это даже более странно. То есть он всерьез переживал из-за меня? Этот человек, который едва ли знает, что такое заботиться о ком-либо?» – прежде чем посмотреть на него, я проморгалась несколько раз, чтобы убедиться, что я не сплю.

– Ох, да…Простите, я постараюсь больше так не делать, то есть, не в смысле…Ну, в общем, я приму к сведению, чтобы перезванивать, если вы звонили, ну или писать смс-ки.

– Кажется, вы ничего не поняли, – он спокойно улыбнулся в ответ. – Между нами не должно быть никаких тайн. Я имею в виду, то что касается здоровья. Мне бы не хотелось чувствовать себя злодеем, если с вами что-то случится, то есть если из-за работы вы не сможете позаботиться о своем состоянии здоровья. И да, рубашка, вот держите, вам нужно переодеться, прежде чем придет госпожа Грейс, наденьте ее, – поспешно добавляет главный редактор, чьи слова шокируют меня до глубины души.

– Ох, спасибо, но я не могу… То есть это ведь…Какого черта у вас здесь второй костюм?

– Взял в привычку, иметь сменную одежду, на случай, если вы снова решите забрызгать меня кровью из носа, – впервые за время нашего непродолжительного знакомства он пошутил, а я просто улыбнулась в ответ. – А теперь идите, приведите себя в порядок. И да, я надеюсь, что вы правильно меня поняли. Кстати, распечатайте на подпись документы от рекламодателей, – быстро добавляет Харрис, снова возвращаясь в свое привычное рабочее состояние.

Я понимаю, что вряд ли еще когда-нибудь позволю себе дать волю эмоциям и повести себя таким образом. Но сегодняшний день стал для меня каким-то абсолютным открытием, не только потому, что я все время ошибочно думала, что мой начальник тот еще бесчувственный сноб. А ведь и сама для себя сделала одно небольшое открытие: чем откровеннее люди, тем больше мы начинаем проникаться к ним. Образ моего начальника всегда складывался только из моих каких-то собственных мыслей, но на деле же, он оказался не таким, каким я нарисовала его. Огромное открытие, что мистер Харрис может быть чутким и проявлять заботу, специфичную, конечно, но все же. Хотя, даже наше знакомство началось с этого, а я как идиотка, сделала какие-то неправильные выводы, даже не в силах увидеть ситуацию с другой стороны.

«Вот дура…Капец, как стыдно, а ведь и впрямь, мистер Харрис всеми силами пытается удержаться на этом месте, показать, что он достоин быть главным редактором, в то время, как всякие придурки, распускают про него гадкие слухи. И я сама чуть не поверила в это. Что же, это будет мне уроком: не суди книгу по обложке».

И я поспешно выскочила из кабинета и пока никто не видит, ухожу переодеться, а также устранить все недостатки на лице, вызванные всплеском бурных эмоций. Не знаю почему, но после такого полуоткровенного разговора все сомнения унеслись прочь.

«Что же, может ради таких эмоций стоит пожить еще немного?»