Лунная песнь

Глава 9. Долг

— Мы вернёмся, когда соберем достаточно людей. Я могу взять только добровольцев… только нэндесийцы, в чей крови есть устойчивость к заразе.

Уверенный тон Иллиана не мог меня обмануть, я читала его, в глубине души действительно потрясенного, как открытую книгу.

Чистое самоубийство идти туда как сейчас, так и потом. Сколько нужно опытных говорящих с духами, чтобы покрыть перевес сил? Как отнесутся сами нэндесийцы к тому, что их драгоценный наследник станет рисковать собой, чтобы противостоять столь могущественной силе? Трое… трое проклятых, невероятно сильных хэйви… Клан может воспротивиться этому. Это — уже слишком.

Мы шли по тоннелям, и одни предки знают, как Иллиан находил путь обратно.

Мирра куталась в куртку Эвока, не в силах согреться. Её глаза покраснели от слез. Она держала меня за локоть, и если бы не девушка, сломленная и раздавленная тем, что смогла ощутить, я не заставила бы себя держаться, идти ровным шагом вперед.

— Все будет хорошо, — повторяла я, как молитву.

— Я слышала их голоса… их шепот… — бормотала она.

— Они не могут говорить, милая, это иллюзия, бессмысленный шум духов.

— Они знали, что мы здесь, они хотели нас. Но им нужна глубина, они не в состоянии высоко подняться… Они заманили Сэндома к себе, он единственный из говорящих с духами ходил сюда, он им подходил, в нем могло прорасти семя гнильянки… Завал оставили люди, хэйви сводили всех с ума. Полная шахта безумцев. Как больно, — Мирра выдохнула, и на её глазах вновь проступили слезы.

— Ты тонко чувствуешь, слишком тонко, это опасная способность в неумелых руках, — негромко сказал Иллиан. — Мне искренне жаль, что ты пришла сюда, но без тебя мы бы не смогли узнать точно…

Мирра всхлипнула.

— Ничего, сейчас, как выйдем, на солнце тебе должно стать лучше, — успокаивающе заверила её я. — Вот увидишь…

— Мне все равно, что со мной. Если мы не уничтожим террикуса, Лэнс умрет…

— Проклятье… — едва слышно процедил Мохак. — Зараженные Оби, все клановые междоусобицы — незначительно в сравнению с тем, чему пришлые дали возможность явить себя на нашей земле. Вдумайтесь, сколько шахт раскидано по Северу. Всё это время мы позволяли выкачивать ресурсы из нашей земли, но никто и подозревать не мог, что это может привести к чему-то подобному… Чем думали наши предки, когда дозволили это?

— Если бы предки противились алчности короне, пролилось бы море крови северян.

— Лучше умереть, чем отдать душу гнилой проказе, — зло парировал мой двоюродный брат.

Выход был уже совсем рядом. Первым, отчего-то насторожившись, скользнул наружу Иллиан, затем его телохранители, а потом я, желая как можно скорее вытащить Мирру на солнечный свет.

Но едва попав наружу, я уже была тому не рада. Подруга вжалась в мой бок, и я инстинктивно прикрыла её рукой, напряженно размышляя, что же делать дальше.

Разобранное заграждение двумя грудами валялось по бокам дороги. Вход оцеплял десяток вооруженных мужчин в полной амуниции: бронежилеты, шлемы, даже щиты, словно это были стражи правопорядка на демонстрации в столице. Глаза по привычке старались найти эмблему короны, но вместо неё на форме и щитах была нанесена неизвестная мне аббревиатура.

— Доброго утречка, — дружелюбно махнул нам рукой неизвестный в костюме, как если бы встретил около офиса приятеля-коллегу.

Он стоял за спинами окруживших нас около черной блестящей машины. Её подогнали прямо к шахте, не беспокоясь о целостности подвески.

Мохак, вылезший наружу следом за мной, жестом остановил остальных. Итого, на небольшой площадке нас стояло всего шестеро, и вряд ли бы мы могли что-то противопоставить укомплектованному отряду, к тому же, Мирра не боец.

— Что же они там топчутся? — заботливо уточнил мужчина, заметив движение в проеме. — Выходите, выходите все. Свежий воздух пополезнее будет воздуха шахт.

— Вы кто? — с любопытством спросил Иллиан, словно нам и не угрожает расправа.

Похоже, он решил сыграть в ту же игру, что и неизвестный.

— Я Гэрри Джонс, хозяин всего вот этого, — мужчина с пренебрежением махнул рукой на шахты. — Знайте, как-то неспокойно, когда на мой объект без спроса вваливается группа говорящих с духами, да ещё в таком интересном составе.

— Интересном составе? — сщурился Мохак.

— Безусловно, куда уж интереснее. Двоих сыновей вождей кланов нечасто увидишь разом, и не каждый день они незаконно проникают на закрытую территорию. Я могу ошибаться в ваших северных именах, так что прошу простить… Тендерин Иллиан, если не изменяет память, и Мохак Ренези, верно?

Мохак коротко выдохнул.

— Вы правы, — сказал наследник Нэндос.

На широком одутловатом лице Гэрри Джонса заиграла улыбка.

— Славно. Значит, я принимаю у себя важных особ. Это честь, — он шутливо скопировал северный жест приветствия, сведя ладони вместе и поклонившись. — И что же вас привело сюда?

— Вы, вероятно, и сами это знаете, — в ответ недобро улыбнулся Иллиан.

— Отлично, значит, мы все здесь в курсе, что происходит… И что же мне теперь прикажете с вами делать?.. Проникновение на закрытый частный объект карается по закону короны. Впрочем, неважно, мы же никому не скажем, да?

— Что вы хотите? — прямо спросил Мохак.

— Для начала, чтобы все, наконец, вышли из этой чертовой шахты, — резко ответил мужчина, колыхнул подбородком. — А затем, затем мы поговорим. Мило поговорим, не здесь, конечно, в моем кабинете. Я нечасто бываю на Севере, и местная природа меня… тревожит.

Он бросил взгляд на вход шахты, и вытер разом взмокший лоб. Недоуменно обвел нас взглядом, словно не понимая, какого хейви мы до сих пор стоим как вкопанные, а затем раздраженно махнул рукой.

Его люди опустили оружие и попятились в стороны, снимая кольцо.

— Высокородным особам предлагаю проехать со мной в машине, — продолжил Гэрри.

— Благодарю за предложение, но мы все пойдем пешком, — миролюбиво ответил ему Иллиан.

Эвок и Хэрг за его спиной не отнимали рук от поясов, готовые в любой момент выхватить мечи. Глупая затея, пуля быстрее любого клинка, даже заговоренного на плоть духов.

В любом случае нам ничего не оставалось, кроме того как подчиниться хозяину шахт.

Гэрри залез в машину, та тронулась и медленно покатилась вперед.

Его люди напоминали конвой, впрочем, им и являясь. Нэндесийцы, и так потерявшие силу духа в шахтах, выглядели раздавленными и потерянными, лишь Иллиан с телохранителями легко шагали, как ни в чем не бывало.

Пока мы пребывали под землей, солнце успело пройти половину пути до зенита, и теперь приятно припекало. Кожа Мирры потеряла болезненный оттенок, но потрясений на сегодня оказалось слишком много, и я старательно поддерживала её, не давая упасть. Девушка была самым слабым звеном нашего отряда, и по другую руку её повел Мохак, внимательно наблюдающий за людьми Гэрри.

Рабочее поселение уже проснулось, и любопытные глаза во всю таращились на нашу процессию из окон и дверных проемов. Разделываться с нами при многочисленных свидетелях Гэрри бы не стал, и нервное напряжение спало. С нами действительно хотели переговорить, во всяком случае, бороться за жизнь не придется.

Здание администрации не сильно отличалось от гостиничного, все те же стены, простота, поэтому кабинет, куда отвел нас Гэрри, выгодно выделялся дорогим лакированным деревом мебели и блестящим паркетом.

Большая часть команды осталась в комнате перед кабинетом, хозяин шахт пригласил с собой только Мохака и Иллиана, но не стал противиться желанием Иллиана взять с собой ещё троих: Эвока, Хэрга и меня. Кроме нас в кабинет прошел один из вооруженных людей Гэрри, тут же занявшего свой наблюдательный пост у стола хозяина.

Осведомленность Гэрри удивляла, но мою личность он не знал, поэтому некоторое время разглядывал меня, вероятно, гадая, кто эта северянка и почему она должна присутствовать при предстоящем важном разговоре. Для телохранителя я выглядела хрупко, мои способности считать по внешнему виду представлялось маловероятным, да Эвок и Хэрг и без моего вмешательства прекрасно бы справились со своей задачей.

— Это моя сестра, Лия Ренези, — нехотя пояснил Мохак, опуская подробности нашего истинного родства.

— Прекрасно, — тут же расцвел Гэрри Джонс. — Безумно рад вашему обществу, Лия. Может, кто-нибудь хочет кофе? Или чего-то покрепче? Я привез с собой чудесный виски, и пусть время раннее, нам всем было бы неплохо успокоить расшатанные нервы…

Никто не пожелал ничего пить. Тогда Джонс достал единственный массивный бокал-рокс, извлек из серванта бутылку, из скрытого за дверцей шкафчика миниатюрного холодильника — пару кубиков льда, молча налил виски и сделал большой глоток янтарной жидкости.

Выдохнув, он отодвинул ящик стола и аккуратно положил на столешницу деревянную шкатулку. Что-то негромко брякнуло.

— Для начала хочу пояснить, — сказал Гэрри. — Видите ли, я — глава одной из самых крупных добывающих корпораций, которые работают на Севере, а не какой-то местный мелкий начальник. Эти шахты — не единственные в вашем регионе, которые мне принадлежат. Десяток месторождений железной руды, нескольких редких металлов, таких как иттрий, лантан, тербий и другие, единственная северная алмазная трубка также мои. И Север — лишь один из ряда других регионов, где мы ведем добычу в промышленных масштабах. Сейчас все вы можете резонно спросить меня, какого черта, Гэрри, ты лично поехал вылавливать группку северян в одной из своих шахт на краю королевств? Тебе совсем нечем заняться? Чего вообще тебе не сиделось в уютном офисе столицы и что ты здесь забыл? Но жизнь многообразней, чем можно подумать, и я здесь, в этом… прекрасном краю, да хранят его предки, или как там у вас говорят…

Мужчина сделал ещё один глубокий глоток, лишь мельком взглянув на наши вытянутые лица.

— Вещь, которая заставила меня лично приехать сюда… Она находится в этой шкатулке, — Гэрри оттарабанил пальцами по полированной деревянной поверхности. — Это то, с чем мы никогда не сталкивались, то, чья природа нам до конца неизвестна.

Замок отворился безшумно, показывая нутро шкатулки. Граненый камень тускло отливал зеленоватым в утреннем свете, льющемся сквозь незанавешенное окно.

“Тэнталь!” — едва не выдохнула я, но сдержалась.

Невозможно. Они же погибают вне опоры, вне потоков духовной силы.

— На эти странные камни мы натолкнулись в этой пещере. Новый органический минерал, до недавнего момента неизвестный науке.

— А чем он так важен для вас? — с видимым безразличием спросил Иллиан. — Важен настолько, что вы приехали сюда лично?

Гэрри вдруг рассмеялся и отставил в сторону виски.

— Вы живете так далеко от центров крупных цивилизаций, но даже до вас добралось их влияние. И вам должно быть известно, что значат слова “новый альтернативный источник энергии”. Сначала был уголь, потом нефть… и, кажется, мы стоим на пороге ключевого момента истории. В этой крошке содержится столько энергии, что она одна способна питать маленький городок королевств пару десятков лет. Приручить её оказалось непросто, казалось, этот камушек может только впитывать в себя, а не отдавать, но мы нашли способ исправить это.

Подрагивающей рукой Гэрри поправил ворот рубашки.

— Эксперименты над имеющимися образцами продолжаются, но корона уже ознакомилась с результатами наших наработок. Всё было бы чудесно… но, что-то не так с этими долбанными шахтами! Никто из шахтеров даже под угрозой увольнения не хочет тащить туда свой зад! В этом месте поселился суеверный страх. У людей случаются помутнения рассудка, они слышат голоса, хотя воздух проверяли множество раз и он чист.

— Так почему же вы просто не позвали говорящих с духами? — спросил Иллиан.

— Да, конечно, я знаю про северных духов и… местных шаманов, которые в состоянии этих духов обуздать. Даже сюда их вызывали, незадолго до закрытия шахт, какой-то стандартный случай, местные твари портили провода, и ваши люди справились со своей работой… Однако, скажу вам напрямик, у нас было четкое указание короны после получения данных о найденных образцах — отстранить местных жителей от любого ведения дел на шахте и вблизи неё. Но указание на днях было снято из-за невозможности найти способ вести добычу, пока нечто пытается разворотить психику любого, кто спускается под землю.

— С чего поставили подобный запрет? — непонимающе вскинул брови Иллиан.

— Не прикидывайтесь. Стоит увидеть, как светятся эти камушки под землей и сопоставить с тем, что мы ведем речь о Севере… Корона лишь пыталась обезопасить место добычи нового ресурса. Простые меры предосторожности произрастающие из опасений, что родится конфликт.

— Вы прямо говорите, что не стали ставить в курс местные кланы, потому что посчитали, что они встанут против добычи обнаруженного вами нового минерала? — негромко уточнил Мохак.

— Местные традиции… понять их довольно-таки сложно. Но, как можно заметить, я говорю с вами абсолютно честно, — Гэрри развел руками и широко улыбнулся. — Речь идет о невиданном преимуществе для государства и об огромных, невероятно огромных деньгах. И Северу достанется не так уж и мало, когда добыча пойдет полным ходом. Особенно тем, кто… ей поспособствует. Кто решит вставшую перед нами проблему. И кто сможет молчать, пока корона не решит объявить о находке публично. Это необходимые меры предосторожности. Мы все должны это понимать.

— Конечно, — чуть слышно хмыкнул Иллиан. — Значит, от нас требуется избавить вас от темных духов, которые сводят с ума шахтеров, и хранить молчание?

— Именно. Поверьте, корона этого не забудет. А также… — Гэрри криво ухмыльнулся. — Она не отступит от желаемого, и жестоко покарает тех, кто посмеет пойти против ней.

После тряски в машине слегка мутило, но при этом пустой желудок умудрялся требовать чего-то поосновательнее скудного обеда в придорожной забегаловке.

Я вышла на негнущихся ногах и хлопнула дверцей, прижимая к груди рюкзак. Мы вернулись к резиденции Нэндос, и так как новости о нашем возвращении не успели разойтись по поселению, встречающих не было.

В голове уже битый час крутился разговор наследников по пути домой. Каждое слово, каждое предложение мозг смаковал по множеству раз.

— Ублюдки, — едва оказавшись в машине, выплюнул Мохак. — Сраные ублюдки!

— Занимательно, что энергия хейви может быть извлечена из тэнталей, которые, видимо, напитавшись ей, не умирают после отделения от источника силы, — слабо улыбнулся Иллиан. — Возможно, их структура радикально отличается от привычных нам тэнталей в том же Шепчущем Лесе…

— Самое время обсуждать эти никчемные детали! — рыкнул двоюродный брат.

Эвок на мгновение обернулся на него, стрельнув нехорошим взглядом. Машину на короткий миг повело.

— И без обсуждения ясно, что мы в дерьме, — коротко ответил Иллиан.

Мохак то ли хохотнул, то ли оскалился.

— Корона не в курсе, что питает открытый ими минерал, — вклинилась я. — Разве не стоило просветить Гэрри?

— Ты же слышала. Огромные деньги. Там где идет вопрос о них, уже плевать на такие мелочи, — ответил Мохак.

Иллиан согласно кивнул, безотчетно для себя наматывая прядь волос на палец. Его взгляд был рассеян.

— Но действие на людей не может быть не губительно…

— Значит, они будут применять эту технологию в военных целях, только и всего. Оружие, основанное на тьме хейви, как тебе? — Мохак так веселился, что можно было подумать, что он сам обезумел.

— Без клана Нэндос, без нашей силы, полученной от высших духов, они никогда не смогут прикончить террикусов внизу. Им никто не сможет помочь… никто, кроме нас, — сказал Иллиан. — Вы же понимаете, что это значит?

— Или мы спасаем зараженных, каким-то чудом убивая террикусов, но этим даем ход исполнению планов короны, или оставляем несчастных заживо гнить и тем самым не ставим под угрозу судьбу Севера и королевств? О да, более чем понимаем, — Мохак повернулся ко мне. — А что ты скажешь, Лия? Как нам теперь быть?

— Не ставь вопрос так, Мохак, — быстро сказал Иллиан. — Корона в любом случае не оставит попыток добыть тэнтали. Если она сможет отправить туда говорящих с духами без иммунитета против гнильянки, а это случится рано или поздно, эпидемии не избежать.

Безумная улыбка Мохака сошла на нет.

В салоне ещё долго висела тишина…

Я моргнула, возвращаясь на пыльную площадку резиденции. Пока я предавалась размышлениям, передо мной уже как минут пять кланялся посол Нэндос, видимо, ранее заметивший наши машины из окна.

— Иллиан, через час жду тебя у отца. Мы соберем совет. — Проговорил Мохак.

Он мимоходом кивнул послу и поспешил покинуть площадку перед резиденцией. Я не удержалась от вздоха. Меня на обсуждение звать никто не собирался, о принятых решениях мне в лучшем случае лишь сообщат.

— Лия, иди домой, к брату, — повернулся ко мне наследник Нэндос. — Я приду к тебе после совета, хорошо?

Я с благодарностью кивнула.

Мирра уже ждала меня, и я прекрасно понимала, что меньше всего она сейчас хочет возвращаться в свой пустой дом и в одиночестве переваривать все то, через что ей пришлось пройти в шахтах.

— Пойдем, дорогая, — проговорила я, беря её под руку. — Заставим Моиса нам что-нибудь приготовить. Умираю от голода…

— О чем вы говорили в кабинете того мужчины? — тихо спросила девушка. — Ты же мне расскажешь?..

— Давай не будем сейчас об этом, всё дома, — уклончиво ответила я.

Мирра до сих пор выглядела утомленной, и меньше всего я хотела вновь её волновать.

Мы застали Моиса за чтением того самого дамского романа, который мне дала в поездку на Север Аннерит. Незаметивший нас нэндесийский воин, услышав слабый смешок Мирры, вздрогнул и стянул очки.

— Пусть свет всеведущих предков освещает ваш путь, — несколько сконфуженно пробормотал он официальное приветствие, невзначай убирая книгу поглубже в подушки. — Вы вернулись так быстро, что-то случилось?..

— Мы нашли то, что искали, — ответила я, отпуская руку Мирры.

Та безучастно села.

— Потрясающая новость! — возликовал Моис, но тут же нахмурился. — Но Лэнс все ещё болен, а значит, вы не уничтожили причину…

— Это оказалось несколько сложнее, чем мы предполагали, — слабо улыбнулась я. — Ничего, всё разрешиться, нужно лишь немного времени.

— Рад слышать… — потянул Моис.

Он не мог не заметить наше с Миррой настроение, но не стал задавать вопросы.

Первым делом я пошла к Лэнсу, но он крепко спал. Изможденное лицо во сне разгладилось, дыханье ровно поднимало грудь. Я поцеловала его лоб, совсем легко, чтобы не разбудить, и поправила одеяло.

Выйдя из комнаты брата, направилась к плите, где стояла одинокая кастрюлька. С любопытством приоткрыла крышку, и в нос ударил кисловатый запах тушеной капусты. Подцепила несколько вялых листков и отправила в рот, мгновенно поморщившись. Слишком водянисто, да и перца добавлено от души… Бедный Лэнс. Повар из Моиса никудышный.

Идея сбросить готовку на нэндесийца уже не казалась такой притягательной. Я засучила рукава, бросила несколько щепоток трав в глиняный чайник, поставила кипятиться воду и прошерстила холодильник. Негусто, но пойдет.

Через несколько минут Моис воодушевленно разделывал мясо, я нарезала морковь и лук, а Мирра, робко попросившая её занять, разламывала гороховые стручки.

На огне зашкворчала чугунная сковорода с высокими бортами, и белые полоски лука с легким шипением отправились в кипящее масло. Нож резко порхал, оставляя ровные оранжевые кружки на деревянной доске. Под нажимом пальцев Мирры стручок хрустнул, и пара горошин улетели прямо за шиворот Моису. Раздался смех и я прыснула, отправляя морковь следом за луком.

От жара огня в помещении стало теплее, а запах зажарки, смешанный с ароматом трав возвращал куда-то далеко назад, в беззаботные времена нашей юности.

Мясо положили томиться, а Моис вместе с пачкой риса извлек из столешницы бутыль вина.

— Это красное сухое. Соседка ваша подарила за помощь, я ей забор подлатать помог, — пояснил он. — И раз дело с гнильянкой продвинулось, можно за это и распить…

— У нас есть яблоки и специи… — я кинула взгляд на тарелку, где лежал десяток небольших блестящих яблочек.

— Предлагаешь сделать…. как его… пылающее вино? — оживился Моис.

— Глинтвейн. В столицы его называют глинтвейном. В академии мы его пили зимними вечерами, как единственный способ согреться. — Незаметно для самой себя, разоткровенничалась я. — Здание общежития старое, плохо протапливается. Мы втихоря собирались в одной из зал и распивали тайком приготовленный на кухне глинтвейн. Ещё играли в карты на интерес, и рассказывали всякие байки… Не раз, конечно, получали по шее, нарушение дисциплины и все такое, но это того стоило.

— Тебе было хорошо в столице, — заметила Мирра и тихо добавила. — Значит, ты совсем не скучала по Северу?

Я замешкалась с ответом.

— По Северу?… Наверное, нет, — наконец, выдавила. — Я скучала по Лэнсу. По тебе и Сэндому. По бабушке Агайне с её семьей, по Миле и Конселу, ребятам с соседней улицы…

— Но ведь, по сути, в каком-то смысле, это и есть Север, — мимоходом заметил Моис, которого сейчас больше всего волновало, в каком ящике лежит штопор.

Я вздрогнула.

— Север — это прежде всего люди, которые здесь живут, — пояснил свою мысль он, брякнув ложками. — А не некое место на карте. Другое дело, что это место на карте — их дом. Но люди здесь, определенно, самое главное.

Я медленно кивнула и потянулась за чайником. Пора было заливать сковороду кипятком.

Пока мы накрывали на стол, Лэнс уже проснулся, и мы сели обедали все вместе. С молчаливого одобрения Мирры я рассказала о происшедшем в самых общих чертах. Что мы нашли логово хейви, который является распространителем гнильянки, но нашего отряда оказалось недостаточно, чтобы вступить в бой. И что мы вернемся, когда соберем больше людей.

— Не слишком ли это опасно, сестра? — несколько раз взволнованно переспрашивал Лэнс. — Я бы не хотел, чтобы ты туда вновь поехала.

— Я неуязвима для заразы, а сейчас каждый человек на счету. Но не волнуйся. С нами будет Иллиан, а он действительно силен, — заверяла его я.

К концу обеда в дверь постучали. Сердце отбило пару сбивчивых ударов, и я первая вскочила на ноги, чтобы открыть.

Едва Иллиан, а это, конечно же, был он, вошел, Моис мгновенно поднялся и замер в низком поклоне.

— Обедаете?… Не хотел помешать, — наследник махнул рукой, и нэндесийский воин выпрямился.

— Присоединяйся, — сказала я. — Наверняка, ты не успел поесть.

— Спасибо, но все эти обсуждения в Палате Единств полностью отбили аппетит… Пойдем, Лия, прогуляемся и заодно поговорим.

Лэнс кинул на меня внимательный взгляд, но я жестом ладони показала, что всё хорошо. Мы с Иллианом вышли и, спустившись по ступеням, замерли. Наследник явно не продумал заранее, куда мы именно отправимся, однако, оглядевшись, засмотрелся на высокие кроны деревьев Шепчущего леса.

— С участка есть проход?.. — спросил он, махнув рукой в сторону леса.

— Да, калитка… Но разве прогулки по Шепчещему лесу не запрещены с твоей же подачи?

— Верно. С моей же подачи, — хмыкнул он. — И сейчас в этом запрете почти не осталось смысла.

Он уверенным шагом направился к дальнему забору, и мне оставалось лишь пойти за ним.

Казалось, с прошлой моей вылазки в лес минула целая вечность.

Незримые щупальца переплетенных в единое целое энергий вскользь коснулись моего лица. Легкий ток кольнул кожу, но… лес удивительно быстро потерял ко мне всякий интерес, принимая моё присутствие как должное.

Я медленно вдохнула прохладного воздуха. Да, лес вновь привык ко мне, как, вероятно, и я к нему.

Мы замерли у самой преграды, покрова, что тонкой незримой пленкой отделял поселение от первых деревьев. Прежде чем я предложила свой способ, Иллиан молча взял мою руку и просто шагнул вперед, потянув за собой.

Я, опешив, ощутила, как сквозь меня устремился мощный поток силы.

Мы проскользнули сквозь покров, нисколько его не задевая, как бесплотные духи. Даже тонкая нить, духовная тетива, на которую я напоролась в прошлый раз, осталась неподвижна.

Покров оказался за нашими спинами, и поток силы исчез. Я сжала и разжала пальцы, ощущая его последние искорки на кончиках пальцев.

— Лия, ты знаешь, как действительно можно сплотить разобщенный народ? — голос Иллиана отвлек меня от размышлений о том, как же он проделал этот трюк с преградой.

— Прости?.. — растерянно переспросила я, затем, осмыслив, быстро ответила. — Так ты намекаешь, что внешний враг в лице короны в состоянии сплотить Север?..

— Король, кажется, наконец-то сможет добиться того, чего так от нас хотел — получить единый Север. Но вряд ли корона рассчитывала, что кланы Севера охотнее всего объединяться против неё самой, особенно, после десятков лет терпения выкачки ресурсов из недр нашей земли. Но теперь речь идёт о возможности бесконтрольного заражения гнильянкой Севера с подачи короны, об использовании силы хэйви людьми… Всё изменится, Лия. Очень скоро.

— Это то, к чему вы пришли на совете? Что пора действительно объединяться, а не играть в подковерные игры? Не об этом ли ты, Иллиан, по сути и говорил на том ужине у дяди дома?..

Иллиан вдруг остановился, провел ладонью по лицу и, не глядя на меня, со странной полуулыбкой проговорил:

— Не стоит так уверенно рассуждать о моих мотивах. Это были просто слова. Я приехал сюда прежде всего отстаивать интересы Нэндос, куда входит и отсутствие заразы на северных землях. Кровь высших духов не наделяет меня безграничным альтруизмом, Лия.

Сказанное обожгло, хотя их смысл лежал на поверхности и лишь подтверждал очевидное. Я сделала небольшой шаг назад, отпуская руку Иллиана.

— И, если мы заговорили о словах… не ты ли так хотела уехать, чтобы в дальнейшем служить короне? — тихо спросил он. — И что ты намерена делать теперь?

— Я намерена спасти брата, — твердо ответила я. — А что будет дальше, покажет время.

Иллиан молча и изучающе смотрел на меня. Я выдохнула:

— Я далека от политики! Моя служба короне была лишь необходимостью, и эта служба навсегда закончится, едва корона встанет между мной и теми, кто мне дорог… Ты же не думал про меня иначе?..

Но мой ответ, казалось, не до конца удовлетворил наследника. Я уже не понимала, что же именно он хочет от меня услышать.

Мы не так далеко продвинулись в Шепчущий лес, голубоватое сияние тэнталей было ещё далеко впереди. Вечерело, и в воздухе постепенно сгущался клочковатый туман.

Устав от молчания, я рухнула на поваленный ствол и запустила пальцы в волосы, смутно отмечая, что им бы не помешала расческа.

— Значит, дядюшка за союз кланов, — медленно проговорила я. — Это хорошо. Но что будет с Лэнсом? Что намерены делать кланы с террикусом, что служит причиной заразы для пары десятков говорящих с духами моего клана и для моего брата?

— Маркений со своей стороны не готов принять окончательного решения, — ответил Иллиан. Он зябко повел плечами и запахнул куртку. — А мы без этого решения не в праве ничего предпринимать.

— Ну как же так…

— Мохак верно озвучил вероятные риски. Уничтожив террикусов и хэйви, мы дадим возможность добывать порченные тэнтали. Во всяком случае, пока с глубин не поднимутся другие…

— Значит, мы должны попытаться уничтожить именно того террикуса, который нам нужен!

Глаза наследника на мгновения расширились.

— Это… сделать нечто подобное — крайне непросто… — сказал он, задумавшись. — Но, может быть, мы можем попытаться преподнести это как альтернативный вариант…

— Шанс переубедить Маркения есть, я верю в это! — воскликнула я. — И мне самой нужно с ним переговорить…

— У тебя уже очень скоро будет возможность сделать это. Твой дядя передал, чтобы ты пришла к нему. Сегодня.

— Так чего же мы ждем? — непонимающе спросила я, вскакивая на ноги. — Если он ждет, то пойдем, я хочу как можно скорее увидеться с ним.

Странное выражение мелькнуло на лице наследника. Он шагнул ко мне, и отбросил с моих глаз мешающие пряди волос.

— Береги себя Лия. И будь аккуратна с дядей. Меня гложет… странное предчувствие.

Я моргнула, почувствовав странный диссонанс. Ну не может же Иллиан мне лгать. Если он знает что-то, то скажет мне, ведь так?..

Я поддалась порыву и поймала его руку, прижала к своей щеке.

Невинное прикосновение внезапно гулко отозвалось по всему телу, и я с трудом смирила нахлынувшую дрожь. Наша духовная связь… не опасно ли нам продолжать удерживать её? Голова туманилась… это так… неправильно…

Пол-вдоха, и я вдруг поняла, что вжалась спиной в древесный ствол, а Иллиан был близко, куда ближе, чем ему бы следовало.

Горячее дыхание обжигало щеку, сердце билось как заведенное. Чем больше проходит времени, тем сильнее мы увязаем в этой ловушке.

Но хочу ли я вырваться из неё?.. И что хочет сам Иллиан?

Мой рука неловко скользнула вдоль его куртки, боясь прикоснуться. От напряжения, шедшего от его тела, казалось, заискриться воздух. Его волосы падали на мой свитер, но наследник не касался меня, лишь нависал, глубоко дыша.

Эта связь одинакова тяжела для нас обоих. Никто не выйдет из этой игры победителем, даже если тешит себя надеждой на нечто подобное.

Поэтому на Севере нет борделей, поэтому северяне никогда не стерегут молодежь, которая не стремится терять головы, интуитивно ощущая, что в какой-то момент легкой дороги назад не будет. Слишком остро мы чувствуем духовные потоки, слишком быстро переплетаются человеческие энергии.

И ты будешь нести бремя связи, ощущая свою вторую половину даже на другом конце страны долгие годы. Не в силах с этим ничего поделать, не в силах начать ничего нового.

Мы не должны переступать черту. Мы даже не знаем, что нас ждет завтра.

— Лия… я… — глухо выдавил Иллиан и замолк.

Что-то мучило его. Ему было больно, так больно, что моё дыханье перехватило.

Это длилось мгновение, а затем отхлынуло, отпустило.

Наследник отстранился.

— Нам нужно идти, — тихо сказала я, не глядя в его сторону.

Я быстрым шагом пересекла главный зал Палаты Единств, лишь мельком взглянув на длинный гранитный стол. Кто-то начертил на нем неясные мне зигзаги, видимо, в помощь словам иллюстрируя некую местность… Но мне было некогда рассматривать чужие рисунки.

Удушливо пахло прогоревшими птичьими костями и перьями. Во время важных собраний всегда воздавали жертвы предкам, но в этот раз запах показался особенно тошнотворен.

Два стража за широкой занавесью из синей ткани сразу пустили меня к дяде, распахивая передо мной дверь.

Маркений стоял у окна, разглядывая зажженные у Палаты единств фонарики. Свет проходил сквозь цветную бумагу и окрашивался в лиловый и голубой.

— Вы хотели видеть меня, дядя, — сказала я, поклонившись.

Он обернулся и кивнул:

— Да. Присядь… дорогая.

Я удивленно уставилась на дядю, но покорно села.

— Иллиан и Мохак рассказали, что вы нашли источник заразы. И про планы короны. Ты была там. Что ты думаешь по всему этому поводу, Лия? — тон дяди, самый благожелательный из возможных, тем не менее меня насторожил.

— Что нельзя допустить, чтобы сила хейви использовалась человеком, — осторожно ответила я. — И что Северу… выпадут испытания на прочность в самое ближайшее время. Думаю, стоит забыть старые дрязги с Нэндос… и другими кланами.

— Верно. Объединение кланов… возможно, мы доживем и до этого. — Мерно ответил Маркений. — Мы уже разослали сообщения Крэнорс, Энаси, Мейри и другим соседям. Но ключевым союзником для нас, безусловно, является Нэндос. Интересная особенность Иллиана и его отца… Она может пригодится Северу в самом ближайшем будущем. И наши кланы необходимо породнить, нет смысла противиться этому.

Я вздрогнула. Неужели дядя собирается… Неужели он меня позвал, чтобы сообщить, что я и Иллиан…

— Ты ведь знаешь, какие преимущества есть у Нэндос? — продолжил Маркений.

Дядя не заметил моего состояния, глубоко сконцентрировавшись на своих словах. Он заложил руки за спину и начал неспешно мерить комнату шагами.

— Если верить… слухам, в венах их правящей семьи течет кровь высших духов, — сглотнув, ответила я. — Я своими глазами видела, как Иллиан очищает порченных духов, как он использует свою силу…

— А ещё?.. Чем ещё могут похвастаться нендесийцы?

Этот вопрос сбил с толка. Я замешкалась с ответом, но потом нашлась:

— Многие из нэндесийцев неуязвимы для гнильянки.

— Да. В отличии от всего нашего клана, — Маркений тяжело вздохнул. Я уже не понимала, к чему именно он клонит. — Способность сопротивления к заразе передается от переболевшей матери к их детям… И это преимущество рано или поздно потребуется и нам. Нашей семье.

— Что?.. — похолодев, пробормотала я.

— Это собрание подвело черту относительно будущего моих детей и тебя. Отныне твоя служба короне должна быть забыта, а ты выполнишь свой истинный долг. В самое ближайшее время ты и Мохак поженитесь, чтобы мои внуки, те, что придут к власти после Мохака, были неуязвимы к гнильянке.

На несколько мгновений я утратила способность говорить, и из горла вырвалось лишь нечто, похожее на глухой хрип.

— Нет… ни за что… — наконец, пробормотала я. — Я никогда не соглашусь… Это просто невозможно…

— Ты забываешься, Лия! Твоего согласия не требуется. Твои родители давно отошли к предкам, я старший в нашей семье. Я твой вождь, в конце концов, я — глава твоего клана!

— А что Лэнс… — кинула на дядю лихорадочный взгляд. — Его судьбу вы тоже уже решили?..

Тот развел руками, взмахнув шелковистой тканью рукавов:

— Мы все в сложном положении. И порой, нам приходится принимать… сложные решения.

— Нет! — крикнула я, более не сдерживаясь. — Вы не посмеете так поступать со всеми нами!

— Стража! — взревел Маркений. Дверь распахнулась.

Я вскочила, не помня себя от гнева, и взбрыкнулась, когда мне стремительно заломили руки назад.

На шею лег незримый духовный аркан, тут же опасно передавивший горло. Я судорожно втянула воздух, издав новый хрип.

— Моя племянница противится моей воле. Думаю, ей помогут вернуть рассудок несколько дней в Яме, — проговорил Маркений и повернулся ко мне. — Но время на осознание у тебя не так уж и много. Церемония должна быть проведена до отъезда Марики. Её я отдаю в супруги Иллиану, тем самым гарантируя Нэндос добрые намерения и мир… Увести!

Я крупно вздрогнула, как от оплеухи. Пользуясь отсутствием сопротивления, меня вытащили в главный зал Палат и поволокли к выходу.

Я кричала. Била кулаками земляные стены, орала, требовала, молила, но добилась лишь того, что люк наверху — единственный источник света, закрыли.

Я ненавидела Маркения. Самой лютой черной ненавистью, на которую была способна. Он окончательно и бесповоротно предал Лэнса и меня, разменяв подобно пешкам в своей игре.

Ненавидела Мохака. Мысль о грозящем с ним замужестве, о том, что он может получить возможность прикоснуться ко мне, заставляла реветь волком и всаживать новые удары в стены, окончательно отбивая костяшки пальцев. Я клялась, что если Мохак и расплетет красные свадебные ленты на моих волосах, то первое что я сделаю, — его ими же и придушу.

И, сверх всего этого, я ненавидела Иллиана.

Он знал. Если не о нас с Мохаком, то о Марике, он знал, знал, но смолчал. Как он мог так со мной поступить? Как он мог?.. Злые слезы заливали и жгли глаза.

Повидавшее всякое на своём веку холодные стены оставались безразличны к моей истерике, и ярость, наконец, сменилась опустошением. Я рухнула на жалкий тюфяк, изображавшей лежанку для сна. Затхлый земельный воздух мешался с притупленным зловонием отхожего места в дальнем углу.

А Маркений знает в толк, в каких условиях содержать будущую невестку…

Я не имела ни малейшего представления, что делать дальше. Даже если я выберусь отсюда, что я смогу в одиночку изменить? Если Иллиан так легко предал меня, кто знает, действительно ли он приложит все усилия, чтобы добиться выдвижения отряда для уничтожения террикуса?

Проклятый Север. Проклятые традиции, законы, вожди…

Я сжала пальцы в кулак и вновь со всей силы саданула по стене. Короткая вспышка боли отбитых пальцев на мгновение погасила все мысли, давая кратковременное облегчение.

Я делала себе лишь хуже и знала это.

— Эй, вы там, сверху! — проорала я, задрав голову к люку. Далеко не факт, что меня слышат, но не могла больше сидеть в тишине. — Сколько Маркений собирается держать меня здесь?! Сколько ему нужно дней, чтобы потешить свое эго?!

Ответа, как и ожидалось, не последовало. Я нервно расхохоталась. Хейви подери, я всего несколько часов в Яме, а разум, казалось, уже меня покидает.

Внезапно раздался скрежет и люк распахнулся. Я с недоверием уставилась на столп тусклого света.

— О-терис, поднимайтесь!

К люку вела лестница, вбитая в стену, но я не спешила к ней подходить. Происходящее напоминало хитроумную ловушку, уловку Маркения.

— О-терис!..

Я встала, отряхнулась и медленно подошла ближе, но снизу абсолютно ничего не было видно. Не заставляя себя просить в третий раз, я полезла вверх по деревянным перекладинам. В пальцах пульсировала боль, но я старательно игнорировала её, подбадривая себя тем, что никак нельзя расслабляться.

И оказалась права.

Едва ноги ступили на поверхность, тело пронзила горячая волна ярости, и я прошипела:

— Ты…

Руки сами ушли в замах, я сделала шаг, но кулак уткнулся в широкую чертовски твердую ладонь Мохака.

— Лия… — тихо сказал он. — Лия, прекрати…

Я вырвала руку, и вновь замахнулась.

— Лия, хватит… хватит, послушай меня… — Мохак поймал мой удар в ладонь, от чего его тело лишь дернулось. — Если ты будешь шуметь, ничем хорошим это не кончится…

Я оглянулась.

На меня с ужасом уставился один единственный охранник, который явно не представлял, что ему необходимо предпринять. Он попытался сделать шаг в мою сторону, за что удостоился такого яростного взгляда брата, что, казалось, на мгновение позабыл как ходить, застыв в дурацкой позе.

Это уже напоминала дурную комедию. Пришлось остановится, предусмотрительно отойдя вбок от ещё открытого люка. Поймав мой взгляд, Мохак захлопнул его ногой и цыкнул в сторону охраны:

— Иди вон!

Охранник вздрогнул, кивнул, и почти бегом покинул жалкую комнатушку. Сквозь бревна сруба, что стоял над Ямой, жутко сквозило, и я на мгновение посочувствовала тем бедолагам, кто следил за местным заключенными.

— Значит, пришел проведать любимую невестушку? — издевательски произнесла я, когда дверь за лишним свидетелем захлопнулась. — Это так мило с твоей стороны, двоюродный братец. Ты в курсе, что во всех королевствах подобные браки давно запрещены?.. Никто никогда не поставит печати нам в паспортах. А рожу детишек, так официально пойду как мать-одиночка. Или Маркений позарился на пособия для внучат?..

— Хватит ерничать, хейви тебя раздери! — прорычал Мохак.

Загнанным зверем он бесцельно пересек комнату, теснясь под низким для него потолком.

По сравнению с могучим Мохаком я казалось пятиклассницей. От острого осознания того, что при возможном противостоянии у меня не будет ни малейшего шанса, тревога многократно возросла.

— Если тебе интересно, Лия, меня тоже поставили перед фактом. Отец принял решение самостоятельно, не считаясь с моим мнением, — проговорил Мохак, избегая моего взгляда.

— Но, тем не менее, ты согласился?

— Ты собираешься обвинить меня в том, что я не попираю авторитет отца?.. — на лице Мохака мелькнула болезненная ухмылка. — Это в твоем розовом уютном мирке достаточно закатить истерику, чтобы подобные решения тебя не коснулись.

Я проигнорировала шпильку:

— Но ты же отдаешь себе отчет, что здесь мы оба жертвы?..

— Жертвы… — с неясной для меня интонацией пробормотал Мохак. — Твои суждения…

Он вдохнул и медленно выдохнул, будто пересиливая новую порцию укоров в мою сторону.

— Так было испокон веков, а ты довела дело до поганой Ямы. Будь у тебя выбор, из-за тупорылого упрямства ты бы сидела здесь до конца времен, только бы не… — Мохак не договорил. Новая ухмылка вышла болезненнее предыдущей. — Ты всегда была упряма. Ещё с самого детства. Ты скорее удавишься, чем пойдешь против собственной воли.

— Как будто тебе нужно всё это! — в сердцах воскликнула я. — Или ты готов связать свою жизнь с человеком, который всегда тебя раздражал?.. Это в королевствах король выбирает правильную жену и при этом волен для души завести парочку любовниц, а мы, говорящие с духами, мы не можем себе такого позволить! Из-за какой-то прихоти твоего отца…

Мохак дернулся и сделал шаг ко мне. Я инстинктивно отступила, тут же вперившись спиной в стену проклятой узкой комнатушки.

— Это не прихоть моего отца, а разумный ход, — вкрадчиво сказал он. — И в тебе не просто заключено сопротивление к гнильянке, ты из нашего рода, к тому же, с превосходными способностями к духовному восприятию и манипулированием энергией…

— Но тебя это мало утешит, когда придется видеть моё ненавистное лицо по утрам, — со злобой прервала его я. — И… если ты думаешь, что я легко тебе… дамся, то глубоко ошибаешься! Или ты готов пустить в ход дурманящую настойку?!

— Лия, неужели я тебе действительно настолько противен? — после паузы негромко спросил Мохак.

Повисла тишина. Я, опешив, смутилась и отвела взгляд.

— Что за вопросы… — пробормотала я.

— Нет уж, ответь, здесь и сейчас! — его руки резко вцепились в мои плечи, а в миг исказившееся лицо оказалось слишком близко.

— Не смей меня трогать… немедленно отпусти! — я дернулась, уже было приготовившись к борьбе.

Но внезапно Мохак отшатнулся. Его глаза обожгли, но в них взметнувшуюся ярость стремительно заливала искренняя боль.

— Значит, действительно противен… — медленно проговорил он, кивая каким-то своим мыслям. — Ты — настоящее проклятье, Лия…

Вспышка осознания, и я прижала ладонь ко рту, не в силах вымолвить ни слова. Предки… так значит Иллиан был прав. Зная Мохака всего несколько недель, он понял, а я же, слепая и глупая курица…

— А ты… оказывается, совсем не знаешь, как обращаться с женщинами… — отрешенно сказала, прерывая повисшую тишину.

Губы Мохака дернулись, обнажая зубы:

— Это всё, что ты можешь мне сказать?..

— Я… — провела дрожащей рукой по лицу. стараясь прийти в себя. — Я… Я люблю другого, Мохак. Вот и все. Мне жаль…

— Это же Иллиан, верно? — с холодной ненавистью выдавил брат и в его словах засочился едкий сарказм, — Необыкновенный чудесный Иллиан. Марика тоже от него без ума, она, пожалуй, единственная, кто пребывает в восторге от происходящего. Но она ему не нужна, моя недальновидная самовлюбленная сестра, которая не видит очевидного. Бедная девочка, ей никогда и не в чем не отказывали… Пока она выбирает лучшее платье для церемонии, Иллиан рыщет по поселению в надежде найти тебя. Маркений не стал просвещать нэндесийцев, как решил укротить нрав своей племянницы…

— Он ищет меня?..

— Отрицать факты глупо. Я хотел бы думать, что это лишь совпадение, но, кажется, Иллиан знает, что с тобой произошло нечто плохое. — Губы Мохака дрогнули. — Видимо, между вами действительно что-то есть. Что-то, что уже сформировало связь.

Я вздрогнула.

— Не хочу знать подробностей, — быстро и жестко, как отрубил, проговорил брат. — Уберегите предки. Каждый волен сам решать, как превратить свою жизнь в хейвиву бездну.

Он медленно, но верно брал себя в руки. Надрыв исчез, и вспышки в голосе вполне вязались с обычным, привычным мне Мохаком. И я могла только гадать, сколько душевных сил ему пришлось для этого приложить.

— И что будет теперь? — тихо спросила я.

— А теперь вы будете сами разгребать это дерьмо, Лия. Ты знаешь правила. Наличие подобной связи в сложившейся ситуации опозорит на весь Север как наш род, так и род Иллиана.

Во рту резко пересохло и я с трудом сглотнула:

— Опозорит?..

— Воспитание в твоей семье в отдалении от нашей, видимо, дало свои плоды, — раздраженно сказал Мохак. — Чем думал сам наследник Нэндос, остается для меня загадкой… Видимо, нравы столицы окончательно помутили и его рассудок. Но ты можешь быть спокойна, я не собираюсь просвещать отца. В конце концов, не отнимать же у тебя удовольствие сообщить ему об этом самой. Но лучшим шагом станет оборвать эту связь на корню, если это вообще ещё возможно… Ради блага твоего обожаемого Иллиана.

Его губы дрогнули в жестокой ухмылке. Хейви раздери…

Я прикрыла глаза, привалившись к стене. Хорошо. Я подумаю обо всем этом после.

Подняла голову и спросила:

— А что на счет Лэнса?.. — я чувствовала, как сипнет мой голос.

— Отец непреклонен. Слишком большой риск… — Ухмылка сошла с лица Мохака, словно в него плеснули ледяной водой. — Нам его не уговорить, Лия, я слишком хорошо его знаю. Перед Мэносис и Нэндос он не скажет категоричного “нет”, боясь за репутацию, но будет тянуть с последним словом до тех пор, пока не станет слишком поздно кого-либо спасать.

— Мохак, мне нужно уйти отсюда! — взмолилась я. — Я не могу сидеть в Яме и дальше, пока уходит драгоценное время!

— А тебя тут больше никто и не держит, — с видимым безразличием пожал плечами Мохак. — Я уговорил отца выпустить тебя, всё же, он действительно погорячился и теперь не знает, как объясняться перед гостями, если о твоем заключении станет известно. Ты можешь идти. И постарайся впредь… не показываться мне на глаза.

Он сделал шаг в сторону, освобождая мне путь. Я прошла мимо на не сгибающихся ногах.

Оби крепко спало. Завершив очередной непростой день, оно копило силы для нового.

Редкие фонари выхватывали деревянные скаты крыш, тускло отсвечивали на оконных стеклах. Из очередного пятна света я каждый раз ныряла в темноту, держа ориентиром следующее. Изредка ощущалось близкое присутствие простейших безобидных духов, но они, потревоженные, стремительно расступались передо мной, испуская легкие волны тревоги.

Ночной воздух холодил разгоряченные бегом легкие. Встречный ветер лениво бросал редкие капли начинающегося дождя. Слишком дождливая для наших краев весна, но смой сейчас весь Север к хейви, это было бы лучшим исходом.

Резиденция Нэндонс выросла передо мной из темноты так резко, что я наскочила животом на забор.

Тяжело дыша, мешком повисла на железной ограде. Тело должно было оставаться в порядке, в конце концов, я не успела до конца растерять результаты изнурительных тренировок в академии, но меня колотило. Металл жег кожу холодом сквозь свитер.

Отдышавшись, я с трудом отцепилась от забора, чувствуя, как сильно вспотели ладони.

Двери дома ожидаемо оказались закрыты. Двое нэндесийцев с каменными лицами наблюдали, как я ожесточенно дергаю ручку.

— Тера Иллиана сейчас нет, — вежливо сообщил мне один из них, когда я прекратила попытки прорваться внутрь. — О-терис, думаю, вам лучше прийти утром…

— Нет уж, тогда я буду ждать здесь, — заявила я.

— Мы не знаем, как долго вам придется ждать, — попробовал призвать меня к благоразумию нэндесиец. — Возможно, всю ночь.

— Я буду ждать так долго, как это потребуется, — отчеканила я.

— В этом нет необходимости, — раздался знакомый голос сзади, и я обернулась. От голубых глаз Иллиана позвоночник пронзил ток, заставляя дрогнуть. — Я уже здесь. Пойдем, Лия.

Охрана поспешно согнулась в поклоне.

Мы прошли внутрь, и тепло приятно погладило замерзшие щеки.

В Оби почти в каждом доме было проведено электричество, но, как я уже замечала, нэндесийцы не особо любили электрический свет и предпочитали свечи. Поэтому и здесь царил полумрак, перебиваемый колыханьем язычков пламени.

Едва мы зашли, вокруг Иллиана тут же закрутился водоворот слуг: кто-то взял его куртку, кто-то отдал распоряжение готовить чай, кто-то пристал к наследнику с каким-то вопросом…

Я смотрела, как он устало отмахивается от наиболее назойливых нэндесийцев, как дает указание прислуге, не вслушиваясь в слова наследника. Холеную бледность кожи портили залегшие под глазами синяки. Обычно идеальный хвост длинных волос растрепался.

Если бы все было иначе… Если бы не было никаких раздражающих людей вокруг, никаких условностей, никаких планов Маркения на наши судьбы… я бы подошла к Иллиану, поправила эти дурацкие выбившиеся пряди волос, прижалась бы к его груди, вдыхая приятный, уже ставший родным запах… Как простая девушка сделала бы это по отношению к простому молодому человеку из того же Галентена.

Если бы…

Одна из служанок неловко наступила мне на ногу, и тут же смертельно побелела. Она, как заведенная, забормотала извинения и начала кланяться. Я едва повернула на неё голову, поначалу не понимая, что она сделала и чего от меня хочет.

— Тебя отведут, — наконец, обратился Иллиан ко мне. — Я пока отойду, но скоро к тебе присоединюсь.

Я не хотела, чтобы он уходил, оставляя меня, но лишь кивнула.

Служанка, та самая, что только что закончила бить мне поклоны, засеменила впереди и повела меня вперед, по длинному коридору.

Отчего-то мне казалось, что Иллиан захочет говорить со мной в той же комнате, где я когда-то здесь жила, за нашим маленьким столиком с горой подушек, но вместо этого меня провели в просторную гостиную с широким длинным столом, где, вероятно, принимали всех гостей резиденции.

Я рухнула на первую попавшуюся мне подушку и безразлично накинула на плечи протянутый плед.

Иллиан не заставил себя долго ждать. Он успел переодеться в длинное домашнее одеяние, волосы белой волной легли по плечам. Следом за наследником в комнату прошла служанка с подносом, и на стол опустился чайник и две пиалы.

Пока девушка разливала чай, в нос ударил знакомый запах покой-травы.

Я невесело хмыкнула. Интересно, кому из нас двоих, по мнению Иллиана, требовалось успокоительное?

Служанка наполнила пиалы и вышла. Затянувшееся молчание било по нервам. Я ухмыльнулась, чувствуя странное безумное желание рассмеяться, и потянулась к чаю.

— Значит, Яма?… — вкрадчиво уточнил Иллиан, последовав моему примеру. Длинные пальцы сомкнулись вокруг пиалы, и на мгновение мне вдруг почудилось, что по глине вот-вот поползет паутина трещин, так крепко наследник сжал ладонь.

— Это не имеет значения, — уклончиво ответила я. — Там где я была, меня уже нет.

— Не имеет значения?.. Ошибаешься. У них не было никакого права…

— Но разве мой дядя не волен делать, что пожелает?.. Если отбросить в сторону шелуху, вроде той, что я стала невесткой его сына…

Рот Иллиана скривилось:

— Маркений слишком много на себя берет.

Я расхохоталась:

— Вот как?.. Мэнесис — не твой клан, Иллиан. И кровь высших духов не дает тебе власти распоряжаться судьбами всех северян… Дядя волен выдавать Мохака за любую девушку нашего клана, если на то есть его выгода. И Марика — куда более логичный вариант для закрепления мирного договора с Нэндос, настоящего договора, а не формальности, чем девчонка из отверженной ветви семьи, которая годится только на воспроизведение устойчивых к гнильянке отпрысков.

— В тебе проснулось чувство долга, Лия? — едко перебил меня Иллиан. — Ты так просто встала на сторону тех, кто не считается с твоими желаниями? Или Мохак внезапно показался тебе самой не такой уж и дурной партией?

Я побелела:

— Мохак отказался от меня.

— Отказался? Вот как? Он тебе прямо об этом и сказал? Сказал, что вопреки воли отца разорвет помолвку?

— Нет, именно такого он не говорил…

— И не скажет. Да, он всё прекрасно видит, Лия, он не дурак, но и отказаться от тебя добровольно он не в силах, понимает ли он это сам или нет. То что он тебе наговорил, так или иначе связано лишь с его конечными целями…

— То есть он выдумал, что ты и я со своей… своей тайной связью порочим друг друга?

Сказала и тут же подумала, а не игра ли это моего разума. И связь, и моя возможность чувствовать наследника, вдруг все это существует только в моей голове?..

Мы никогда не обсуждали, кто же мы друг для друга.

— Порочим связью? — Тихо сказал Иллиан. — Всё было бы так, если бы речь шла о ком-либо другом из семей вождей.

Сладость пусть и косвенного, но признания, быстро сменилась горечью.

— А что же в нас такого особенного, Иллиан, что мы можем нарушать правила? — продолжила я. — Или всё дело в твоей крови высших духов?

— Как же я сейчас понимаю Мохака… — медленно потянул Иллиан. — Твоя прямолинейность не может не бесить людей. Да, Лия, кровь высших духов — это то, что люди из королевств назвали бы божественным. Разве я должен это пояснять?

— Звучит крайне самоуверенно…

— Ты помнишь, что я говорил тебе когда-то? Никто из ныне живущих, какие бы места они не занимали в этом бренном мире, не вправе указывать моей семье, с кем мешать нашу кровь…

— Твою… божественность, мать её, признает только твой клан! Но попробуй объяснить это моему дяде! — вскочила я. — Это всё — просто слова! Попытка создания иллюзии контроля ситуации! Но мы ничего не контролируем! Всё это время Марика пакует вещи и заказывает свадебные украшения, хочешь ты этого или нет. А мой брат… должен погибнуть из-за слабости характера Маркения.

— Да, твой дядя не пойдет на риски… это уже ясно, — кивнул мне Иллиан, хладнокровно игнорируя все выпады в свой адрес.

Я вновь расхохоталась:

— Это всё, что ты можешь мне сказать?

— А что я могу сказать, когда ты настаиваешь на том, что мы должны покориться сумасбродству Маркения? Какие выводы я должен из этого сделать?..

— Я зря пришла сюда, — пробормотала я. — Это ошибка…

Отбросила плед и повернулась к выходу.

Я должна была остановиться. Должна была, вероятно, умолять помочь мне расправиться с тиррекусом, постаратся любой ценой добиться своего ради брата, ради других зараженных…

Если Иллиан так легкомысленно относится к нашей связи, нужно было бы, наплевав на все принципы, потянуть за эту ниточку. Я вспомнила о самом верном способе перевести подобную связь на новый уровень и сделать её неразрывной, способе, который бы перечеркнул всё возможное будущее и для меня, и для самого Иллиана.

Вспомнила желание, что зажглось в его глазах в лесу, когда мы стояли так близко.

Если мы разделим постель как мужчина и женщина, то никто и никогда не разорвет эту связь. Этим мы пойдем против правил, против всех традиций предков с глубоко чтимым обрядом красных лент. И этим прямо перед угрозой Короны плюнем в лицо нашим кланам.

Нерушимый духовный брак, который никогда не благословят предки.

О недопустимости подобного между северянами я знала железно, как и о том, что такой связью можно воспользоваться в своих интересах. Свяжи мы себя навсегда друг с другом, Иллиану придется выполнить любую мою просьбу.

Ведь иначе я, существо слишком сумасбродное и отчаянное для нашего Севера, могу, вопреки всем заветам, навсегда покинуть его, сбежать, причиняя и Иллиану, и себе муки, ощутить которые способны лишь северяне с крайней чувствительностью к тонкому миру и духовным связям.

Отчаянный шантаж ради брата, голый расчет. Решение было так близко, но я не могла переступить через себя.

Иллиан не заслуживал этого. И я, наверное, уже слишком крепко его полюбила.

Я почти дошла до двери, когда меня остановили.

Тело обдало тепло, и я встала, как вкопанная.

Иллиан обнимал меня со спины, крепко прижимая к себе. От этой близости буквально свело тело, и я с трудом сдерживала дрожь. Его запах… голова закружилась, но наследник держал крепко.

— Не уходи, — дыханье Иллиана защекотало волосы. — Я не хочу, чтобы мы остались жертвами своих слабостей, своего гнева.

Он повернул меня лицом к себе. Я боялась взглянуть на него после всего, о чем успела подумать, но он мягко поднял мой подбородок, и я утонула в мерцающей радужке его глаз.

— Я никогда не думал бросать тебя с твоей бедой, Лия. Отряд из добровольцев уже сформирован, люди лишь ждут моей команды. Мне искренне плевать на согласие Маркения. Мы воспользуемся твоей идеем и попытаемся уничтожить конкретного тиррекуса, чего бы нам этого не стоило.

— Ты сам можешь пострадать… — только и смогла выдавить я.

Весь ужас этой затеи только сейчас до конца до меня дошел. Какая же я дура…

— Не отказывай мне в возможности риска собой. В возможности сделать этот выбор. — Он наклонился так низко, что я чувствовала его губы на своей щеке. — Наши судьбы только в наших руках, Лия.

— Только в наших, — завороженная, кивнула я.

И, как бывает, когда очень сильно хочется во что-то верить, начинаешь верить в это всем сердцем, игнорируя страхи и сомнения, какими бы обоснованными они не были.

Я сама потянулась вперед, требовательно впиваясь в его губы. В животе сорвался вихрь безумных бабочек, ударивший в голову. На языке загорчило от выпитой покой-травы, но тело игнорировало успокоительное, а руки Иллиана так сильно сжимали меня, что ещё немного и я не смогла бы сделать и вдох…

Отстранились. С трудом, тяжело дыша.

На этот жест ушло столько сил, что качало, как если бы мы перебрали дурмана.

— Отправляйся спать, ты едва стоишь. — Выдавил Иллиан, голубые глаза которого потемнели до синевы.

Если бы не его рука на моем плече, я давно бы рухнула, завалившись куда-то вбок.

— Да кто бы говорил. Сам выглядишь так, будто только что дрался с толпой хейви, — не удержавшись, пробормотала я.

— Ощущения сопоставимы, — коротко рассмеялся Иллиан. — Даже не знаю, с кем бы порой предпочел иметь дело — с разъяренным хейви или с собственными желаниями.

Иллиан повел меня из гостиной, мягко придерживая за спину.

Я знала, что эту ночь проведу в той, своей комнате, куда войду одна. Что медленно приму душ, растворяясь в струях воды, мысленно утекая вместе с ней куда-то вниз, а затем лягу в прохладную кровать с чистыми простынями, прокручивая в голове те моменты, когда была здесь вместе с Иллианом. Что буду чувствовать его далекое присутствие где-то в доме, а потом незаметно для самой себя провалюсь в сон под стук дождя.

Завтрашний день казался далеким и почти ненастоящим.

Мы выехали до рассвета. Нэндесийцы строго следовали заранее оговоренному интервалу, и чтобы длинная вереница не привлекала к себе излишнего внимания, каждая машина выжидала от десяти минут до получаса, прежде чем тронуться.

Ещё перед тем, как сесть в машину, на тонком уровне я ощутила порыв Иллиана уговорить меня остаться, не рисковать собой. Он замешкался, остановился, повернулся ко мне, но в итоге не сказал ни слова, за что я мысленно сказала ему спасибо. Я тоже уже сделала свой выбор.

На мне была новенькая форма говорящих с духами, мягкая прекрасная кожа, в руках я сжимая плеть, ту же, что уже использовала на порченных духах.

Я не отказалась бы и от другого оружия, но мои навыки обращения с мечом желали лучшего. Да и сама плеть, обычно используемая как аналог духовного аркана, чтобы банально экономить собственный запас энергии, не вызывала уверенности. Полностью полагаться я могла лишь на собственные рефлексы, выучку и те навыки говорящих с духами, которым успели научить меня родители.

Под тихую перебранку Хэрга и Эвока по поводу вездесущего пепла от сигарет последнего, я позволила себе задремать прямо на плече Иллиана.

Проснулась я от резкого толчка. Скрипнули тормоза, Хэрг грязно и со вкусом выругался.

Солнце уже прошло полуденный пик, и ярко светило, заставляя жмурить глаза. Спросонья я не смогла понять, в чем дело, но тут же ломанулась из машины следом за Иллианом, который поспешил наружу.

К рабочему поселку у Розовых родников из всего собранного наследником отряда мы приехали первыми. Машина встала прямо у первых домов, и пока я вылезала из машины, краем глаза заметила битые стекла. Запоздало накатило такое знакомое чувство близкой опасности… Что происходит?

— Лия!!! — крик Иллиана резанул барабанные перепонки, но тело успело отреагировать на мгновение раньше.

Узкое прозрачное щупальце пронзило воздух там, где я только что стояла. Бок отозвался глухой болью при перекате на острых камнях, но я упрямо вскочила на ноги, выхватывая плеть.

Огромный бочковидный дух, пульсирующий красным, уже стекал по земле сгустками желе, пронзенный мечем Иллиана. Эвок и Хэрг с обнаженными клинками стояли неподалеку, готовые в любой момент отразить новую опасность.

Я, наконец, огляделась. Открывающуюся перед нами улицу поселка усыпали переломанные доски заборов, скамей, стены блестели от пятен слизи и крови. С мусором перевернутых баков лениво играл ветер. Но это было меньшим из зол.

Неподалеку от нас лежал труп человека со свернутой шеей. К горлу поднялась тошнота, я отвела взгляд и тут же напоролась на ещё несколько тел, лежащих рядом друг к другу. Кровь заливала короткое женское платье в горошек, белые футболочки двух маленьких мальчишек…

— Порченные духи, — отрывисто сказал Иллиан, прислушивавшийся к своим ощущениям. — Пара десятков, почти все — в стороне администрации поселка.

— Как думаешь, там остались выжившие? — негромко спросила я.

— А что бы иначе порченные духи могли там забыть? Наверняка… Некогда ждать остальных, нужно идти сейчас, если мы хотим узнать в чем дело у живых свидетелей, — продолжил наследник. — … Что же они такого сделали, что террикус решил избавиться от потенциальных доноров энергии совсем под боком?…

— Так всё-таки, это он ими управляет? — взметнул голову Эвок.

— А есть ещё какие-то идеи? — фыркнул Иллиан. — Быстрее, нужно как можно скорее разобраться с этим!

Мы помчались вперед. Я старалась не оглядываться по сторонам, полностью положившись на чутье говорящих с духами, чтобы не увидеть того, что может в последствии ещё долго мучать меня в кошмарах. если, конечно, я вообще переживу этот день.

Но погибших оказалось много, очень много. Переломанные, раздавленные, раздутые от отравления, люди лежали на дороге, торчали из окон. Смерть застала их в попытке убежать или хоть как-то защититься, но и то, и то было бесполезно, когда имеешь дело со стаей разъяренных духов. Если бы в поселении было хотя бы парочка говорящих с духами, часть людей имела бы шанс спастись, но без них это место стало бойней.

От увиденного, как и от огромного разлившегося по поселению сгустка ужаса и страха нутро грозило вывернуть прямо на бегу. Я едва не запнулась, а через мгновение перед нами выросло паукообразное прозрачное существо, в чью пасть с легкостью бы поместилась моя голова.

Эвок и Хэрг синхронно разделились и метнулись к духу по боками. Искривленные лапы бешено заработали, стремясь достать их жалами, проносясь слишком близко от уворачивающихся говорящих с духами. Удар, второй, — и дух подкосился, рухнул на землю, лишившись пары конечностей и вместе с ними опоры. Эвок оттолкнулся от земли и движение срубил голову твари. Подрагивающие желе волной разлилось по пыльной дороге.

— Это только разминка, не расслабляемся… Мы уже совсем близко! — крикнул Иллиан.

Сапоги отвратительно прочавкали по влажное земле, вбирающей в себя остатки физического воплощения духа.

Поворот, и мы выскочили на утрамбованную площадку перед трехэтажным зданием. Порченные духи буквально облепили его со всех сторон, источая едва уловимые вибрации, от которых гудело в голове.

Легкие белые блики на стенах, как рябь по воде, говорили о том, что когда-то на этот дом говорящие духи за отдельную недешевую плату установили защиту от вторжения сущностей, но сейчас эта защита трещала по швам, бледнея на глазах. Ещё немного, и она исчезнет, давая возможность войти внутрь прямо через окна, на которые особенно напирали мерзкие создания.

Нижние твари уже обратили на нас внимание, и с недовольством оторвались от главной цели. Они лениво поползли вниз, но с каждой секундой их движения становились заинтересованней, быстрее.

Я лихорадочно щелкнула хлыстом вбок, в воздух, чтобы унять разошедшиеся нервы, но вдруг с удивлением поняла, что на смену отвращению и панике пришла ясность. Она наступила так резко, как если бы пришла извне, но при этом с неподдельной естественностью заместила все иное, и уже казалась моей собственной.

Я поймала подбадривающую улыбку Иллиана, и с благодарностью кивнула.

Успокаивать духов не было времени, и нам оставалось лишь одно, — их умертвить. Завидев клинки, порченные духи заурчали, разъяренно разбухая или распахивая жвала.

Без меча пришлось тяжко. Плетью можно было лишь отмахнуться от особо настырных тварей, а едва у меня получалось заарканить духа, остальные пользовались заминкой, чтобы атаковать.

Впрочем, мою спину всегда прикрывали. Работа моих спутников была столь слаженной, что гипнотизировала, и я бы с удовольствием за ней пронаблюдала, если бы не попытки призрачных тварей меня убить.

Плеть хлесткой змеей плясала в воздухе, и едва не пропустив удар, я по наитию пустила по плети духовный выплеск. Щелчок, и плеть, вместо того чтобы ужалить, рассекла духа надвое. Тот, издав невнятный рык, опал и оплыл, превращаясь в желе.

— Отлично! — отвлекшись от боя, выкрикнул Иллиан. — С твоим запасом духовной мощи ты бы далеко пошла как говорящая с духами! Но расходуй силу аккуратно, иначе быстро выйдешь из строя!

Я смогла лишь фыркнуть в ответ, устало набросив аркан на его противника. Наследник закончил дело, и я отшатнулась назад, чтобы остатки духа не хлынули на одежду.

Мы прикончили почти всех, но на уровне третьего этажа оставалась ещё парочка слизнеподобных тварей, не спешивших сползать вниз. Белые блики на здании жалко задрожали и, наконец, исчезли. Брызнули стекла, и на наших глазах духи один за другим стремительно перекатились внутрь.

— Хейвины потроха, — зарычал Эвок и с яростью пнул запертую дверь.

Словно в ответ ему с третьего этажа до нас донеслись человеческие вопли.

Отстранив Эвока, Хэрг, который был куда крупнее, с размаху ударил преграду плечом, вкладывая весь вес тела.

Удар, ещё один, и дерево рамы затрещало. Дверь с размаху распахнулась под сопровождение необъяснимого грохота, а затем, раскрывшись всего на сантиметров пять, резко дернулась, заставляя Хэрга охнуть от боли. В приоткрытую щель стал виден край упавшего шкафа, которым пытались забаррикадировать вход.

— Окно, — глухо скомандовал Иллиан.

Стекло мы разбили валяющейся доской, точкой опоры для прыжка послужил край невысокого металлического забора. Движения Хэрга стали скованнее, скупее, он, морщась, придерживал судя по всему вывихнутое плечо рукой, но упрямо последовал за нами внутрь.

В холле, кроме шкафа, дверь пытались подпереть и остальной мебелью, которая была сдвинута или опрокинута в спешке, но потом, видимо, поняли, что это пустая трата времени и усилий. Перескакивая через перевернутые стулья, мы оказались на лестнице и побежали наверх, на третий этаж.

На последних ступенях нас едва не сбила перепуганная женщина. Она ошалело уставилась на нас, и не в силах вымолвить ни слова, лихорадочно замахала рукой в дальний конец коридора, где, как я помнила, был кабинет Гэрри.

Мы бросились туда. Иллиан остановился лишь на мгновение, чтобы росчерком клинка прервать жизнь слизню, что едва успел показаться в дверном проеме одной из комнат.

В кабинете Гэрри Джонса из-за двух мерзких тварей стало необычайно тесно. Владелец шахт жался в дальнем углу, прижимая к груди знакомую мне шкатулку, единственный оставшийся в живых телохранитель тряс пустым пистолетом, а солнце играло на нескольких пулях, застрявших в теле слизня, что завис над несчастными. Второй подбирался к ним с другого угла, щеря огромной зловонной пастью. Прямо под ним в луже крови распластался ещё один охранник Гэрри.

Простые люди не могли так просто увидеть духов, но в таком их физическом воплощении даже эти бедолаги угадывали дрожание воздуха и идущую от слизней волну ненависти.

Клинки Эвока и Иллиана почти одновременно поставили точку в этом противостоянии.

Слизь умерщвленного духа брызнула на белоснежную рубашку Джонса и тот медленно сполз по стенке. Его телохранитель тоже осел, отбрасывая дрожащими руками пистолет на пол. К тому что здесь произошло, он, определенно, не был готов.

— С-спасибо, — выдавил Гэрри Джонс.

— Как это случилось? — быстро спросил Иллиан.

Он не стремился убирать клинок, но и Гэрри, и второй мужчина этого не замечали, уставившись в пустоту и тяжело дыша.

— Так как это случилось? — настойчиво повторил наследник, и Джонс посмотрел на него так, как если бы только что увидел.

— Ты слепой? — беззлобно выдавил он. — На поселок напали мерзкие невидимые твари, моих людей перебили, как каких-то котят.

— В здании ещё есть люди? — продолжал допрос Иллиан.

— Моя секретарша только что была здесь, — моргнул Джонс, — и ещё человек пять-семь, они закрылись на втором этаже. Это все, кто успел сюда добежать, когда всё началось…

— Вы что-то делали в шахтах?

Джонс криво ухмыльнулся:

— А это тебя касается?…

— Это касается всех тех людей, которых убили порченные духи. Так вы что-то делали в шахтах?..

Гэрри сделал глубокий вздох и пространственно ответил:

— Если где-то и существует ад, то он на вашем гребаном Севере…

Владелец шахт встал. Его слегка покачивало, и мужчине пришлось опереться на стенку. Лицо, совершенно бескровное, белое, как мука, выражала лишь оглушенность.

— Мое… руководство решило не дожидаться ответа северян…

— Что же, корона не слишком нам доверяет? — с издевкой хмыкнул Эвок, чиркая зажигалкой.

Гэрри с недоумением остановил на нем взгляд, молча понаблюдал, как нэндесиец затягивается сигаретой и выдыхает дым в разбитое окно, и лишь затем продолжил:

— Нам прислали опытных людей, чья психическая устойчивость была тщательно проверена. Мы всего лишь хотели оценить залежи… пробиться поглубже. Но посланная нами группа вчера не вернулась. А сегодня… сегодня случилось то, что случилось.

— Хейви могут сами постоять за себя, — медленно проговорил Иллиан. — Вы можете послать сюда хоть всю свою армию, итог… будет один.

— Хейви… все эти ваши северные твари… они настоящие исчадия ада… — пробормотал Гэрри.

— Это лишь их приспешники, почти безобидные куклы, которыми руководит нечто, что ничуть не уступает вам по разуму. — Продолжил Иллиан, кивая на то, что осталось от слизней. — Так что вы не видели настоящий исчадий. Тех, кто притаился в самой глубине. И вы обязательно познакомитесь с ними поближе, если захотите добывать… свой новый редкий минерал. Тогда вас не спасут даже сильнейшие из говорящих с духами. Если они и помогут выиграть вам небольшие битвы, в этой войне вы проиграйте.

Гэрри Джонс широко распахнутыми глазами смотрел на него. Шкатулка в его руках ходила ходуном.

— Вы недооценивайте упрямство короны… — выдавил он.

— Значит, ценой упрямства станет множество жизней, — пожал плечами Иллиан. — Возможно, даже ваша.

— Лично я отсюда сваливаю, — резко проговорил Гэрри. — И, если понадобится, свалю и из Королевств. Ни одна сила этого мира больше не затащит меня на этот чокнутый Север.

Он сделал шаг и с громким стуком поставил шкатулку на стол.

— Дарю, — коротко сказал он. — Подавитесь.

— Путь из поселка очищен, — равнодушно ответил Иллиан и сделал шаг в сторону, освобождая проход.

Гэрри, а следом и его телохранитель, покинули комнату. Эвок докурил и с ожесточением затушил сигарету об оконную раму.

Помедлив, Иллиан взял в руки шкатулку и открыл её.

Тэнталь лежал на месте, его темные грани мягко мерцали. Чем дольше взгляд держался на камне, тем больше влекло к нему прикоснуться, как, будучи на высоте, тянет ступить на самый край и заглянуть вниз… Я с трудом сдержала порыв, вовремя мысленно осаждая дернувшуюся было руку.

Наследник захлопнул крышку с громким стуком и протянул шкатулку Хэргу:

— Возвращайся в Оби. С твоей рукой в шахты с нами ты не пойдешь.

— Но, Иллиан, — запротестовал тот, не спеша брать тэнталь, пусть и защищенный от прямого прикосновения деревом. — Я не могу… мой долг…

— Доставить это в Оби — не менее важная миссия, чем защищать меня. — Перебил его Иллиан. — И, поверь, кроме вас с Эвоком, я никому бы это не доверил. Чем раньше эту дрянь осмотрят наши ведающие жрецы, тем лучше.

Хэрг ожесточенно выдохнул, но, стиснув зубы, кивнул и все же взял шкатулку. По его лицу можно было подумать, что он держит в руках ядовитую змею.

Мы спустились вниз, провожаемые взглядами местных, что всё это время прятались на втором этаже. Гэрри уже успел им сообщить, что они могут уходить, но люди с опаской озирались, ожидая подвоха и, только увидев нас, они облегченно выдохнули. Если вообще можно назвать облегчением ту краткую эмоцию, которая пробежала по запыленным лицам с застывшей печатью ужаса.

С десяток нэндесийцев подходили к зданию администрации, когда мы вышли. Хэрг, с чувством попрощавшийся с нами, намеренно непринужденно стиснул шкатулку под подмышкой и отправился к машинам. Иллиан терпеливо отвечал на заданные вопросы о происшедшем, и по обрывкам разговоров я поняла, что это ещё далеко не все, что нам нужно подождать, пока подъедут остальные.

Я огляделась, особо не ожидая увидеть знакомые лица, и с удивлением напоролось на того, кого хорошо знала.

— Моис! Моис! И ты здесь!..

Я сделала несколько быстрых шагов и повисла на молодом мужчине. Тот сдавленно охнул:

— Тише, побереги мою шею, — пробормотал он и на мгновение широко улыбнулся, словно мы и не стоим где-то посередине разорванного порченными духами поселения, и не собираемся рисковать своими жизнями против могущественных хейви в самом ближайшем будущем.

— Как брат?

— Переживает, куда ты пропала, насилу успокоили, — ответил Моис. — я бы остался с ним, но здесь на счету каждый человек, да и давно пора уже… положить всему этому конец.

Он вдруг резко подобрался, как бы не желая показывать, что им руководит не только долг, но и нечто большое. Всё же он успел сильно привязаться к Лэнсу… Я, уже почти выпустив его из рук, сжала нэндесийца сильнее.

— Спасибо тебе, — тихо прошептала.

—…Там осталась Мирра, так что Лэнс не один, можешь не волноваться… И ещё. В середине ночи к нам заявился Мохак. — Голос Моиса заметно помрачнел. — Я сказал, что ты спишь, и что не стоит тебя будить, но не думаю, что он поверил. В какой-то момент я решил, что вся наша затея вскроется, но, спасибо благоволению предков, мы покинули Оби без происшествий.

— Мохак же сказал, чтобы я держалась от него подальше, — задумчиво проговорила я.

Моис покачал головой:

— Хейви сломит ногу в том, что творится в голове…

— Лия! — негромко окликнул меня Иллиан.

Я поняла, что до сих пор вишу на Моисе, и медленно отступила от нэндесийца. Иллиан окинул нас взглядом, казалось, ничего не выражающим:

— Мы будем ждать остальных у входа в шахты, поговорите по дороге.

Моис густо покраснел и опустил глаза, а мой уголок губы непроизвольно дернулся в нервной улыбке. Вот же глупость, не думает ли Иллиан ревновать меня к любому мужчине, который окажется рядом? Впрочем, впредь стоит обдуманнее вести себя с друзьями в его присутствии и уж точно не вешаться им на шею… Если, конечно, мы все переживем этот день.

Если переживем.

Вход в шахты зиял черным провалом, ранее закрывающие его доски содрали и унесли. Прямо у входа на сухой песчаной почве многозначительно алело огромное пятно крови. Если человек, оставивший его, умер, то тело успели унести его товарищи.

Говорящие с духами, пусть и держась подальше от пятна, опускались прямо на землю, не думая о том, испачкается ли их одежда. Время близилось к обеду, и в ожидании остальных было решено легко перекусить перед спуском.

Я молча приняла стаканчик термоса с горячим сладким чаем, но отказалась от еды. Я не понимала, как можно сейчас набивать животы.

Но моего мнения придерживались немногие. Люди пили и ели, правда, больше механически, не сосредотачиваясь на вкусе. Слышимые разговоры были тихими, без всякого смеха. Изредка кто-то из присутствующих поднимал голову к черной дыре в скале и прерывался на полуслове.

Оттуда несло холодом. Он выжигал любое теплое чувство, оставляя лишь глухую безнадежность. По сравнению с прошлым разом здесь стало куда хуже, и это только в самом начале пути.

— Даже рядом с порченными духами дышалось легче, — тихо проговорил Иллиан, впиваясь белыми зубами в сыр. — А ещё тянет какой-то гарью… или чем-то подобным.

Я принюхалась. Действительно, в воздухе витал едва уловимый, странный химический запах. Что-то знакомое ещё с Академии, с далекой, почти позабытой практики…

— Похоже на взрывчатку, — выдавила я.

Эвок резко перестал жевать, и Иллиан так и не сделал новый укус.

— Надеюсь, они не успели обрушить половину шахт, — пробормотал наследник.

— Но нечто подобное вполне могло спровоцировать хейви, — сказала тихо, с трудом слыша собственный голос.

Иллиан кивнул.

Пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не растерять последний крохи надежды, которую настойчиво поглощало близкое присутствие шахт. Нет, я не готова отступить, тем более всего в шаге от возможности спасти брата, нет, только не сейчас. Странное желание подначивало вскочить на ноги и в одиночку броситься внутрь, чтобы как можно скорее проверить, завалены ли ходы… Я уже чувствовала, как напрягаются мышцы, как тело готово покориться необдуманному импульсу…

Когда ладонь Иллиана коснулась моей, я вздрогнула. Наследник мягко, почти незаметно улыбнулся, и его пальцы сжали мои. Я вспыхнула от мысли, что вокруг полно людей, пусть и преданных Иллиану, но прежде чем я попросила его остановится, перестать показывать свое расположение прямо при всех, с его руки сорвался теплый ток энергии.

Она скользнула по телу, по духовным руслам, пронизывающим каждого человека, и поддавшееся тревоге тело расслабилось под её напором. В голове посветлело, мертвенный холод, забравшийся уже очень глубоко, отступил.

— Спасибо, — только и смогла сказать я.

— Если ты потерял себя перед встречей с хейви, битву ты уже проиграл, — сказал Иллиан. — Говорящий с духами не должен кормить тьму своими чувствами, она впитывает эмоции низших вибраций как губка и становится сильнее.

— Казалось бы, ты несколько лет провел в столице… — начала я, но Иллиан опередил меня с ответом.

— Меня обучали с пяти лет, как и каждого члена моей семьи, — сказал он. — Возможно, было бы лучше для клана, если бы я не прерывал обучение, я бы и сам этого хотел, но кто-то из нас должен был узнать королевства изнутри.

Я вспомнила свои мысли тогда, в поезде, когда увидела его с медицинским справочником. Нет, в отличие от меня, Иллиан никогда не хотел оставаться в Галентене, его вело совсем не желание сбежать от Севера и стать кем-то другим. Возможно, потому за ним и продолжали идти, не задавая лишних вопросов, ведь ранее ни одно его действие не отклонялось от исполнения долга перед кланом.

Ни одно. Но как правильно с точки зрения Нэндос то, что он задумал сейчас?..

Пара нэндесийцев, что сидели дальше всего от входа в шахты, приветственно замахали руками. Иллиан выпустил мою ладонь из пальцев и встал.

К нам приближалась последняя группа нэндесийцев. В основном мужчины и всего несколько женщин, они торопливо шли вперед, но с каждым шагом все больше замедлялись, неотрывно глядя на черный провал шахт.

Новая волна холода окатила с ног до головы.

Где-то там, в самой глубине, нас ждали. В этом я могла поклясться.