Любимая слабость генерала

Глава 2

Я думала, что три дня — целая вечность, и мне придется изнывать от нетерпения в ожидании крайне увлекательного путешествия. Полное неожиданных приключений Пенное море (говорят, там водятся сирены и прочие опасные существа), диковинные заморские базары, скачки на варанах через пустыню и перелет на грифонах через горы — так в двух словах обрисовал мне дорогу до Древних пластов хранитель. Что может быть увлекательней? Уверена, что запомню эту поездку на всю жизнь, в старости внукам буду рассказывать и каждый раз добавлять новые подробности.

Но скучать мне не довелось. По возвращении из леса у подъезда доходного дома, где я снимала комнату, меня дожидался посыльный из министерства. Он вручил мне конверт с гербовой печатью и, получив подпись на бланке о доставке, удалился. А я входила в свое временное жильё, полная неприятных предчувствий. Распечатала конверт и убедилась, что не обманулась. Зачитала вслух:

— «Многоуважаемая достопочтенная госпожа Олеся Аушева, уведомляем вас, что завтра, двадцатого велесяца в десять утра, вас будут ожидать на внеочередном слушании сертификационной комиссии. Явка обязательна. В случае неявки ваш диплом будет аннулирован».

— Он тебя в покое не оставит, — проворчал хранитель. — Жизни не даст, пока своего не добьется.

— Ничего! Пусть аннулирует. С книгой я быстро все верну, — преувеличенно бодро воскликнула я, скомкала письмо и метко зашвырнула в урну для бумаг.

На самом деле мысленно я себя ругала. За то, что была настолько наивной, что, когда пришла просить лицензию, сразу похвалилась всеми своими наработками. А ведь хранитель меня предупреждал, что выскочек никто не любит, особенно если за ними никто из сильных мира сего не стоит. А я не поверила. Искренне думала, что моим достижениям порадуются и даже кредит на открытие частной практики дадут.

В общем, весь вечер готовилась к завтрашней комиссии и репетировала ответы на возможные вопросы…

…но все равно оказалась не готова.

Для начала меня промариновали в коридоре два часа, потом явился министр собственной персоной и оказалось, что комиссия — это он один.

— Надеюсь, вы не обиделись на меня, милая Олеся, за то, что воспользовался служебным положением, чтобы с вами ещё раз переговорить? — елейным голосом пропел герцог Горский.

Хотел расположить к себе, но лишь разозлил ещё больше.

— Еще как обиделась и буду жаловаться, — заявила я престарелому сластолюбцу.

Сильные маги в сто лет еще очень крепкие и выглядят на пятьдесят максимум — у герцога Рената Гордеева даже седины не было и спина прямая, хотя брюшко он себе уже и отрастил, — но мне то всего двадцать три. Я в принципе замуж не собираюсь, а за старика и подавно.

— Кому же? — удивился герцог, театрально испугавшись.

— Императору, — не растерялась я.

На это он только неприятно рассмеялся.

— Дорогая моя, ты, конечно, прелестна и все такое, но императору дела нет до мелких, пусть и хорошеньких, сошек. Ну и я со своей стороны сделаю всё, чтобы ты к нему на прием никогда не попала.

Тут я и поняла, что действовать нужно иначе. Прошла по малому залу заседаний и села на стул. Посмотрела в окно задумчиво, а потом медленно перевела взгляд на министра.

— Герцог, давайте будем откровенны, — устало предложила я. — Вы ведь в меня не влюблены, так зачем вам на мне жениться?

— Я уже объяснял, Олеся. Мне нужны наследники, которые, возможно, унаследуют ваш гениальный ум и талант. Ну и в целом вы прославите мой род. А то мои детки ни на что не годятся. Позорище да и только. Но раз мы с вами решили быть откровенными, то расскажите и вы, почему так упорно сопротивляетесь. Ведь если вы станете моей женой, перед вами откроются такие перспективы, которые графской сироте и не снились. Уверен, многие ваши подруги по целительскому факультету академии посчитали бы мое предложение лестным.

Гарантирую, что именно так и было бы. Однако я — не мои подруги по факультету. Для меня свобода не пустой звук. А еще я хочу прославлять свою фамилию, а не его. Ну а как ложиться в супружеское ложе с нелюбимым мужем, чтобы делать с ним детей, я совсем не представляла.

— Вы правы, но у меня другие планы на жизнь, — пожав плечами, сказала я. — Что, если нам с вами договориться иначе?

— Я всегда готов к переговорам. Предложите вариант, который не сможет оставить меня равнодушным, — кивнул герцог и, сев на стул рядом со мной, пытливо заглянул в глаза.

А у меня не было другого выбора, кроме как поделиться своим секретом и предложить сделку.

— Я собираюсь найти книгу Жизни. И если вы не станете чинить мне препятствий с открытием практики, снимете арест с имущества, выдадите ссуду от министерства и забудете о женитьбе на мне, я поделюсь с вами частью спрятанных в книге знаний. Вы сможете выдать их за свои открытия или открытия своих детей. Это прославит ваш род на века и без новых наследников.

На этот раз герцог так сильно расхохотался, что покраснел и откинувшись на спинку кресла, запрокинул голову к потолку. Он даже утёр выступившие слёзы.

— Ох, наивная глупышка! — воскликнул Горский, отсмеявшись, глядя на меня со смесью умиления и жалости. — Книги Жизни не существует. Это сказка, миф, который придумали в стародавние времена во время страшной эпидемии душегубной хвори.

Я насупилась. Ну почему всем приходится доказывать, что этот мощный артефакт — не выдумка?!

— Я знаю того, кто видел ее своими глазами, и уже нашла того, кто проводит меня к ней. Так что сейчас у вас последний шанс договориться со мной по-хорошему. Женой я вашей в любом случае не стану, но если мы заключим сейчас сделку, вы не останетесь с пустыми руками.

— Кто же ваш провожатый, интересно мне знать? — всё ещё не веря, хмыкнул министр.

— Герцог Правобережный, чтоб вы знали! — с гордостью выпалила я.

Ренат Гордеев удивлённо выгнул бровь.

— Он вам поверил и согласился на авантюру?

— Да! Мы отплываем послезавтра.

Герцог задумчиво что-то прогудел себе под нос, поднялся и подошел к сейфу, стоящему в углу малого зала заседаний. Вытащил из него набор для проведения магических ритуалов, и я закатила глаза. Опять? Что-то слишком много договоров со ставкой на мою жизнь для одной меня.

Остаток дня и половину следующего я потратила на приготовление запаса лекарств. Особенно много времени заняло зелье из книги Жизни, которое помогло генералу Оболенскому. Дело было не в ингредиентах, а в сложном ритуале для его активации. Возможно, принцип воздействия в оригинале описывался гораздо проще, но то, что рассказал хранитель, пришлось существенно дорабатывать, поэтому времени на приготовление зелья уходило много. А удовлетворившись собранной аптечкой, я взялась за упаковку личных вещей. С ними провозилась до позднего вечера. Так и наступило утро обозначенного для отправления в путешествие дня.

Конечно же, я волновалась и до порта наняла извозчика. Хоть денег у меня оставалось совсем немного, ехать на общественном транспорте с двумя чемоданами и в походном костюме совсем не хотелось. Времена у нас, может, и прогрессивные — теперь девушек в брюках можно встретить часто, — однако на масс-повозках они не ездят, потому что чаще всего принадлежат к привилегированному классу и имеют личный транспорт. А в общественном так и продолжают перемещаться ретрограды. Так что я раскошелилась, погрузилась в наёмный скоро́езд и покатила в порт к пятому причалу, от которого несколько раз в неделю отходили суда в жаркий Эмур — ближайший к пустыне Древней жатвы крупный город.

Чтобы попасть на Древний пласт, нужно пройти пустыню, а потом еще и через горы перебраться. Да, ушедшая в небытие древняя цивилизация, где когда-то жили, любили и враждовали вымершие теперь ведьмы, драконы, гномы, орки, эльфы и всякая нежить, позаботилась о том, чтобы их выжившие и изменившиеся потомки не могли легко и просто добраться до её тайн. Но все же смельчаки находились и по крупицам собирали знания или находили старинные артефакты.

Поэтому на пятом причале, как всегда, царила суета.

Я тащила чемоданы, ловко лавируя в потоке пассажиров, чтобы ни с кем не столкнуться. Одновременно отмахивалась от грузчиков, предлагавших довезти мой багаж до места, а хранитель тем временем ворчливо меня поучал:

— Если вдруг у него опять случится приступ, не спеши выдавать лекарство. Пусть помучается и в полной мере оценит твою важность. Так будет для нас безопаснее.

— У нас с ним договор на крови о незамедлительной помощи, — тихонько напомнила я.

Некоторые имеющие духов-хранителей маги общаются с ними вслух без всяких стеснений. Мне такие напоминают сумасшедших, я так на людях не делаю. Другие маги, достигшие высокого уровня единения с ду́хами, могут отвечать им мысленно. Я так пока не умела, потому приходилось бормотать под нос, если сильно хотелось поспорить.

— И что? Можно уронить флакон, потом долго его искать. Не нравится мне этот генерал. Сам себе на уме он. Так и хочется его проучить.

— Мне тоже не нравится его высокомерие. По мне так ему не хватает элементарного воспитания. Разве же можно так разговаривать с девушками? Я даже усомнилась в папенькиных рассказах о его достоинствах.

— Вы о ком-то, кого я знаю? Могу негодяя проучить, — раздался у меня над ухом знакомый насмешливый голос, и оба чемодана перекочевали из моих рук в мужские.

Хранитель, возмущенно фыркая, слетел с моего плеча, а я развернулась к генералу Оболенскому, изо всех сил скрывая смущение. На причал он явился при полном параде: в кожаном походном костюме, с зачёсанными назад волосами и ухоженной бородой… И выглядел особенно сногсшибательно.

— Нет, не думаю, что вы с ним знакомы. Мы обсуждали извозчика, — соврала я и попыталась завести светскую беседу: — Доброе утро, генерал. Погода вроде хорошая, отплывем вовремя.

— Без всяких сомнений. Я позаботился, чтобы на вахту заступил лучший погодный маг. Наши каюты уже готовы. Но, к сожалению, приятного плавания гарантировать не могу — на борту будет шумно.

— Почему? — не особо из-за этого переживая, поинтересовалась я.

Меня больше волновало, что герцог оплатил мой проезд. Я чувствовала некоторую неловкость. Ведь вроде бы это я его наниматель и я должна оплачивать все издержки путешествия, а теперь генерал вроде как мое главенство оспаривал.

— К сожалению, до Эмура вместе с нами плывет шумная компания юных искателей приключений — выпускники военной академии. Боюсь, что они тоже решили проверить свои силы на Древнем пласте.

Я поморщилась. О да. Компания действительно не из приятных. Помню я наши с боевиками совместные танцевальные вечера в академии — почему-то в обществе считалось, что целительницы должны создавать семьи с боевиками. Некоторые девочки и правда заводили с этими грубыми шалопаями романы, но не я. Я разделяла принципы новомодного течения ГиНЖ — гордых и независимых женщин. Сначала карьера, уважение окружающих, значимое место в обществе и материальная независимость, а уж потом личная жизнь — вот мои приоритеты.

— Ничего страшного. Потерпим. Нам всего-то два дня плыть.

— Это если повезет, моя милая Олеся, — раздался совсем уж неожиданный голос справа.

Неожиданный и крайне неприятный!

— Министр? А вы-то что тут делаете?! — откровенно недовольно спросила я.

Герцог Горский приближался к нам в сопровождении двух бравых молодцов, похожих на головорезов, грузчика с полной тележкой чемоданов и… стройной высокой красавицы в стильном дорожном костюме от известного кутюрье.

— На это, моя дорогая, есть целых две причины. Во-первых, я решил подстраховаться. Знакомьтесь, это моя дочь маркиза Анжелика Гордеева, и она отправляется в путешествие вместе с вами. А во-вторых, я захотел попрощаться и помахать вам с причала платочком, — съехидничал министр.

— Но мы с вами заключили магический договор! — возмутилась я. — Нет нужды заставлять вашу дочь испытывать походные неудобства.

Герцог Оболенский что-то недовольно пробурчал себе под нос. Видимо, осуждал меня за то, что я разбрасываюсь магическими договорами.

— О, не беспокойтесь, милая, никаких неудобств, — хищно промурлыкала Анжелика и оглядела генерала Оболенского многообещающим взглядом.

Откровенно говоря, выглядела маркиза не как изнеженная великосветская барышня, а как натуральный искатель сокровищ. Мы хоть и одеты были обе в смелые костюмы, но Анжелика в роли отважной путешественницы смотрелась гораздо органичнее меня. Тело у нее явно тренированное, за поясом кинжал и двуствольный палящий артефакт. На квадратных каблуках высоких сапожек острые металлические шипы, а на шее, пальцах, в ушах и на запястьях амулеты и артефакты.

Когда министр впервые заикнулся о нашем с ним браке, я искала информацию о его детях и выяснила, что ни старшая дочь, ни младший сын не выбрали путь целительства. Про Анжелику ходили слухи, что она сбежала из дома и ведет вольный образ жизни. А про сына Артура болтали, что он сидит на шее отца и проматывает его деньги, постоянно влипая в скандалы. Наследник даже академию не окончил. Выгнали, несмотря на статус его отца.

— Нет мест, — процедил генерал, — мы выкупили две последние каюты.

— Не переживайте, герцог. Я как только узнал, что вы будете сопровождать в этой поездке мою возможную будущую супругу, так сразу же озаботился выкупом кают для ваших сопровождающих, — нарочито добродушно заверил министр.

— Что ж, приключение обещает быть интересным, — хмыкнул Оболенский.

— М-да, поездочка предстоит занятная, — протянул мой дух-хранитель.

Генерал кинул на него неприязненный взгляд и поморщился, а вот остальные и бровью не повели. Что же за способность у Оболенского такая видеть и слышать чужих духов-хранителей? Я и не знала, что такие бывают.

— Всем пассажирам подняться на борт! Готовимся к отплытию! — раздался усиленный магией голос с нашего корабля.

И Анжелика первая направилась к трапу. А двое громил резво похватали из тележки чемоданы, неведомым образом умудрившись взять сразу по три штук в обе руки, и поспешили за ней.

Я, не прощаясь с министром, тоже отправилась на борт, но успела расслышать вопрос генерала:

— Возможная будущая супруга? Это что-то новенькое…

Не стала даже слушать, что ответит Горский. Почему-то чувствовала неловкость из-за его заявления и предчувствовала, что придется ответить на неудобные вопросы Оболенского. Я действительно подписала договор, в одном из пунктов которого чётко прописано: в случае неудачной экспедиции я обязуюсь стать женой министра. Ну а что мне оставалось делать, если он только на таких условиях на сделку согласился? Впрочем, в себя я верила и отчаиваться не спешила.

— Ваш билет, — едва я ступила на палубу, попросил дежурный матрос.

— Это со мной, — раздалось за спиной.

Оболенский быстро меня догнал и ступил на палубу следом.

— Прошу прощения, генерал, — вытянувшись в струнку, выкрикнул матрос. — Ваши каюты на верхней палубе. Пятнадцать и шестнадцать! И еще капитан просил передать приглашение на обед. Он будет вас ждать в своей гостиной к пятнадцати часам.

— Будем, — коротко ответил генерал и, обойдя меня, направился к лестнице, ведущей на верхнюю палубу.

— Так уверенно идешь, как будто часто приходилось плавать. Много раз бывал на Древнем пласте, Оболенский? — вдруг с чего-то решил заговорить мой дух с угрюмым генералом.

Наверное, соскучился по мужским беседам. А то ведь он только со мной да со мной.

— Не обращайся ко мне. Я не буду с тобой болтать, — нелюбезно огрызнулся генерал.

А я вдруг за предка обиделась.

— Зачем вы так? Он же ничего такого не сказал. Вам трудно просто ответить? — спросила с упреком.

Генерал уже поднялся на пару ступенек, но остановился и развернулся ко мне. Он и так выше меня ростом, а сейчас вообще глыбой навис. Я поджала губы и добавила во взгляд льда, не подавая вида, что внутри все трясется.

— Меня и живые раздражают, а болтливые духи и подавно. Слишком много их вокруг.

Я ахнула.

— Но почему вы вообще их слышите и видите?!

— Понятия не имею. После проклятья все началось. Я потому и удалился в глушь от всех подальше, что в городе этих духов слишком много. Болтают и болтают. Бесят! — прорычал Оболенский недовольно и, развернувшись, продолжил подъём.

А я прониклась к генералу невольным сочувствием. Если видеть и слышать всех сопровождающих магов духов-хранителей, то ведь и правда недолго с ума сойти! Как выдержать эту какофонию?

Хотела даже извиниться и пообещать, что будем стараться ему лишний раз не надоедать, но на палубу застала занимательную сцену: маркиза Гордеева сидела на перилах и курила длинную трубку, руководя своими головорезами через открытую дверь каюты:

— Корсеты на вешалки! Чулки в отдельный ящик, идиот! Шляпки аккуратнее, не помни!

Я поверить не могла, но мужчины развешивали в гардеробе вещи Анжелики. Зачем она вообще с собой столько всего набрала? Закралось подозрение, что цель маркизы вовсе не присмотр за мной и поиски книги, а соблазнение генерала Оболенский герцога Правобережного.