Любимый обманщик

Глава 7

Несколько часов подряд Кристиан просидел в комнате для допросов. Составив протокол задержания, шериф опустил мистера Чарльза Гриффина восвояси.

Кристиана же он оставил в камере задыхаться от затхлого воздуха полицейского участка. Молодой человек не отвечал ни на один из вопросов.

— Ты будешь говорить, Кристиан Бентон? — снова и снова спрашивал шериф Альберт Бакли.

— Прошу пригласить мистера Джозефа Балларда! — заявил, наконец, Кристиан. — Я должен отдать кое-какие распоряжения!

Бакли удивленно вытаращился на него.

— Распоряжения? У тебя, возможно, где-то имеется приличный счет? Или собираешься отдать распоряжения по поводу украденной кассы? Кстати, такое количество золота ты не мог унести один, Крис? Хочешь все завещать партнеру?

— Не твое дело, шеф! Сначала ты найди подельника и докажи, что я причастен к краже! — отрезал арестованный и насмешливо взглянул на шерифа. — Может, меня, все-таки, сводят в отхожее место? Или от воздержания у меня лопнет мочевой пузырь. Мой адвокат будет рассматривать подобное обращение как применение пыток к незаконно арестованному, чтобы вынудить его дать нужные показания!

— Но-но! — разозлился шериф, понимая, что в чем-то Кристиан прав. В деле с ограблением много неясностей. — Придется вызвать поддержку из Бойса! — наконец принял он решение.

— Всем в городе, даже моим врагам, понятно, что ты хочешь надеть на меня веревочный галстук ни за что! — Кристиан попытался встать, но шериф Бакли осадил его.

— Сидеть, Бентон! И так всполошился весь город! А увидят в окно твою недовольную физиономию, снесут полицейский участок. — Потом приказал помощнику:

— Роджер, своди его в клозет! Да быстрее!

— Слушаюсь, шериф!

— В наручниках?! — возмутился Кристиан.

— Ничего, и так справишься! — мистер Бакли даже не взглянул в его сторону. Он о чем-то напряженно думал и казался сильно озабоченным.

Кристиана вывели на заднее крыльцо, так как уборная располагалась во дворе полицейского участка. На каменном заборе восседал Стивен Феллоуз — корреспондент и редактор местной газеты в одном лице. Он радостно улыбнулся арестанту:

— Крис, дорогой! Фото в срочный номер! Я на тебе сегодня сорву отменный куш! — он навел на Кристиана фотоаппарат на штативе. Было непонятно, как такой довольно тучный мужчина вскарабкался на тюремную ограду, затащил туда же свою «технику», да еще и настроил ее.

— Дай сначала отлить, стервятник Стив! Ищешь, где бы поклевать свежего мяса?! Что, твоя газетенка совершенно заплесневела? — молодой человек в сопровождении Роджера неспешно шагал через двор. Вернувшись, широко улыбнулся и поднял вверх руки со скованными запястьями. — Привет свободным гражданам Соединенных Штатов! Зря тратишь пластинки, Стив! Я невиновен!

— Тем более! — мистер Феллоуз радовался от всей души. — Свободу герою сражения под Саванной! У меня любому материалу найдется применение! Выйдешь на волю, Крис, за мной эксклюзивное интервью! Застолбили?!

— Вот тебе! — Кристиан недвусмысленно показал Стивену средний палец. — Может, заодно завещать тебе мой скальп? Или что-нибудь, что мужчине дороже всего?!

— Тьфу! — еще шире и радостнее заулыбался корреспондент. — Еще один снимок, Крис! Прошу! Леди всего Айдахо прочтут о тебе! И оплачут твою горькую судьбу! А кое-кто будет гордиться знакомством непосредственно с тобой! — Он явно провоцировал Кристиана на новый жест, но тот игнорировал и просьбу Стивена Феллоуза, и публику, собравшуюся на Мидоуз-стрит.

— Стив! — окликнул Кристиан.

— Что бы ты хотел, Крис? — редактор готов был пообещать все, что угодно, лишь бы вытянуть из молодого человека больше сведений.

— Если шериф такой олух, то хотя бы ты поинтересовался, куда смылся Чарльз Гриффин? Думаю, самая большая сенсация ожидает тебя где-нибудь в районе «Западной» или на Поляне Мертвого Койота! У меня предчувствие! — Кристиан подмигнул мистеру Феллаузу и скрылся в помещении полицейского участка.

Корреспондент спустился с ограды, подхватил фотоаппарат и махнул шляпой своему вознице. Вскочив в экипаж, он помчался к «Западной», погоняя лошадь, что было сил.

Шериф встретил Кристиана недовольным возгласом:

— Обвиняемый Кристиан Бентон, тебя предупреждали, что разговаривать с кем бы то ни было, не положено?!

— Взгляни-ка, Бакли, так и знал, что забрызгаю сапоги в твоем нужнике! Одни неприятности и неудобства от тебя! И я не обвиняемый!

— Поговори еще! Это от тебя в городе всяческие неудобства, подозреваемый!

Молодой человек снова замолчал. Он растянулся на жесткой скамье, накрыв лицо шляпой и сложив руки, скованные наручниками, на груди, тем самым давая понять, что устал и хочет спать. Его и впрямь клонило в сон, так как прошлую ночь он бодрствовал.

— Кристиан Бентон! Арестованный! Встаньте! — шериф начал выходить из себя.

В ответ ему послышался здоровый храп утомленного мужчины. Роджер попытался разбудить Кристина, но молодой человек пробормотал что-то нечленораздельное, повернулся на бок и снова всхрапнул.

На самом деле Кристиан не спал, хотя веки были тяжелыми и словно смазанные клеем. Он просто затаился. Спасти его теперь могло только чудо. А в чудеса он перестал верить с того момента, когда убил того парня в бою за Саванну.

Всю жизнь после боя он ждал наказания. За отступление от веры, за то, что стрелял в людей. За то, что во время войны научился курить и употреблять спиртное. И вот день возмездия за все совершенные им грехи наступил. Больше всего он сожалел о том, что, находясь так долго в доме доктора Коуплендла, когда там не было хозяйки, не отыскал и не уничтожил свои письма. Какой он все-таки болван! Сьюзан совершенно права!

Интересно, где сейчас находятся Сью и Марк? Чем занимаются? А Мелисса? Что она делает сейчас? Дали ей, в конце концов, выспаться? Не случилось ли ночью какого-нибудь срочного вызова? Не пришлось ли ей вставать сразу после его ухода и вынимать пули из какого-нибудь шального картежника?

Время, судя по всему, близилось к полудню. Он сидит здесь в полном неведении. И бесполезно злиться на собственную глупость! Зачем, зачем он « сюда приехал? Взбудоражил и разозлил Чарльза Гриффина. Растревожил сердце одинокой женщины. Он должен был уехать сразу, как только понял неразрешимость ситуации! И что тогда? Не зная ничего о подлости Чарльза Гриффина, Мелисса вышла бы за того замуж! По его совету купила бы дешевые акции и разбогатела на них! А как, с честным характером и открытой душой, она чувствовала бы себя потом?

Мелисса тем временем поторапливала Филиппа, который, как на грех, все останавливался по пути к полицейскому участку и снова и снова начинал уговаривать:

— Мэм, прошу вас! Не делайте этого! Вы не понимаете, что собираетесь сотворить над собой! Вы не сможете выйти на улицу! Возможно, вам откажут в месте!

— Филипп, перестань, в конце концов, ныть! Мне уже надоело отвечать тебе одно и то же: что бы ни угрожало моей репутации, я обязана спасти Кристиана Бентона! Обязана, понимаешь?

— Не думаете ли вы всерьез, миссис Коуплендл, что ему грозит смертная казнь?! — старик трясся от страха, но Мелисса понимала, что он боится за нее и за Кристиана, а не за себя.

— Фил, если ты не прекратишь ныть, то я оставлю тебя на дороге и поеду одна! — решительно заявила Мелисса. — А ну, слезай с козел! Быстренько!

Конюх наконец понял, что спорить бесполезно. И щелкнул стеком так, что Стар помчалась резвым галопом, только грива развевалась на ветру, да позвякивали привязанные к сбруе бубенчики.

Они стремительно вкатили на Мидоуз-стрит, промчались почти до самого конца, когда им стали все чаще попадаться пешеходы. Казалось, что возле полицейского участка горожане устроили манифестацию. Не хватало только транспарантов и скандирования лозунгов.

Здесь были и просто любопытствующие. И те, кто искренне выражал сочувствие Кристиану. И те, кто надеялся, что полиция разберется во всем и наказание получит настоящий виновник. Но не было тех, кто отнесся бы к аресту молодого человека с радостью или удовлетворением.

Когда экипаж подъехал к собравшейся толпе, разговоры разом стихли. Люди расступались перед коляской, образовав живой коридор, толкались и тихо переговаривались. Слова были почти неразличимы, разговоры сливались в легкий гул.

Проехав мимо участка и оставив возле коновязи Стар, Мелисса спрыгнула с подножки без помощи Филиппа. Не глядя по сторонам и высоко подняв голову, женщина прошагала к входной двери. На приветствия отвечала коротко и сдержанно. Старый Фил плелся позади.

Когда Мелисса скрылась за дверью, из толпы послышалось:

— Фил, твоя хозяйка пришла выручать Кристиана? Или помочь полиции расправится с ним?

Филипп помалкивал, точно не слышал каверзных вопросов. Он быстренько юркнул за миссис Коуплендл, ссутулившись и стянув с головы шляпу. Никто не мог сообразить, с чем пожаловала вдова доктора.

Пропустив Мелиссу, толпа подалась вперед и снова сомкнулась. Собравшиеся горожане заговорили, зашумели, забурлили, словно живой водоворот.

Мелисса, казалось, чувствовала настроение толпы. Но она была так оглушена случившимся, что ее действия больше подчинялись инстинкту, чем трезвому рассудку. Все свои чувства она загнала вглубь души.

От того, что и как она скажет, ничего не изменится в ее жизни, зато это может повлиять на судьбу Кристиана: его освободят, и он останется в живых. От нее сейчас зависит будущее молодого человека, его счастье. А он должен быть счастливым и за себя, и за нее, и за их никогда не родившихся детей. И так обязательно будет! Потому что она, Мелисса, этого хочет!

А что до ее репутации — да какое ей будет дело до тех, кто станет ее осуждать? Девицы из заведения Жанны Хелм? Вряд ли! Они, скорее всего, соберутся и поплачут над ее загубленной жизнью, как часто плачут над своими несчастными судьбами! Никто из них не оказался в стенах этого позора по причине собственной распущенности!

Или ее станут осуждать самые уважаемые леди города на заседании общественного совета? Руфь Кауфманн или Кэтрин Прэгер? Вряд ли! Да, впрочем, ей будет к тому времени все равно!

Мелисса постучала и вошла в кабинет шерифа. Там никого не было, и женщина растерялась. Однако из соседнего помещения доносился легкий храп и скрип пера по бумаге.

— Можно войти, мистер Бакли?! — Мелисса осторожно приотворила дверь. Аккуратно проскользнула в нее, не ожидая приглашения. — Добрый день! — вежливо поздоровалась и огляделась.

Комната для допросов представляла собой просторное помещение, разгороженное железной решеткой. Кристиан находился за решеткой. Он вольно растянулся на одной из скамеек. Лежа на спине и закрыв лицо шляпой, мирно похрапывал.

В первое мгновение Мелиссу охватило раздражение: она мчится по городу, чтобы спасти его, а он, как ни в чем не бывало, лежит и мирно спит. Да к тому же, ему, наверное, снятся хорошие сны. И шериф, вместо того, чтобы ловить настоящих грабителей, сидит и строчит какие-то бумажки. И у каждого найдется оправдание своему бездействию.

Но тут же Мелисса одернула себя. Она ведь тоже не выдержала, заснула прямо в кресле. Кристиан не стал ее будить, отнес в спальню. А сам, даже не вздремнув, отправился назад. Его и арестовали сразу же, как только он сделал первый шаг в холл гостиницы! К себе в дом его пригласила она. Можно сказать, что во всю эту историю его втянула тоже она. Значит, ей и отвечать! Поскольку он ни за что не скажет, что эту ночь провел в ее компании, выслушивая исповедь!

Мелисса уже хорошо изучила характер Кристиана. Он был настоящим мужчиной, а значит, не стал бы посвящать даже друзей в свои отношения с женщиной, если, тем более, эти отношения могут скомпрометировать ее. Мелисса понимала неопределенность своих отношений с Кристианом. Вполне возможно, все так происходило потому, что она была слишком нетерпеливой. Слишком поспешила с откровенностью. Что делать: к этому ее вынудили обстоятельства! Невозможно теперь каяться, думать и решать, что можно было бы сделать, а чего — нельзя!

Шериф поднял голову от стола и тут же вскочил. Вскочил и дежурный, охраняющий запертый замок на решетке. От звука ее голоса прекратил храпеть Кристиан. Он дернул головой, шляпа свалилась на пол. Кристиан потянул носом, точно пес, почуявший дичь, и открыл глаза.

— Мэм!!! — они так дружно и так стройно приветствовали ее, удивленно, растерянно, изумленно, что Мелисса невольно улыбнулась.

— Еще раз добрый день, джентльмены! — Одарив всех приветливой улыбкой, спросила: — Разрешите присесть, мистер Бакли?

— Простите, мэм! — шериф тут же выбежал из-за стола, придвинул ей стул. — Прошу, миссис Коуплендл!

Мелисса присела на краешек стула, расправив подол черного простого платья, откинула черную вуаль на лиловой шляпке с букетиком шелковых незабудок. Альберт Бакли с восторгом смотрел на нее, давая возможность либо подготовиться к беседе, а, в случае чего, и отказаться от таковой.

— Чем могу служить, мэм?! — он почтительно склонил голову, сделал секундную паузу и присел на свое рабочее место. — Слушаю вас, мэм!

— Я бы хотела сделать заявление! — на Кристиана она не смотрела, но чувствовала каждое его движение. Молодой человек дернулся, подошел к решетке, схватился за прутья своими сильными пальцами. Мелисса ощущала его напряженность каждым своим нервом. — Но мне хотелось бы сделать его в присутствии адвоката и без лишних свидетелей, мистер Бакли, если возможно!

Шериф Бакли задумчиво посмотрел на нее, растерянно хмыкнул и сообщил:

— Мистер Джозеф Баллард будет здесь с минуты на минуту, мэм! Вас устраивает его кандидатура, миссис Коуплендл? — он снова почтительно склонил голову.

— Вполне, мистер Бакли! — так же почтительно и вежливо кивнула Мелисса и еще раз поправила вуаль на шляпке. Ей трудно было сидеть, не оборачиваясь. Не видеть лица Кристиана, его серо-зеленых глаз, немного впалых скул, жесткого подбородка, чувственных губ. И это тягостное молчание, казалось, никогда и ни за что не кончится!

Но того, что случилось в следующее мгновение, не мог предусмотреть никто. И это повергло в изумление всех присутствующих в камере для допросов.

В помещение, точно вихрь, ворвалась Сьюзан. Она дышала, как загнанная лошадь. И сразу с порога закричала:

— Миссис Коуплендл, к вашему дому привезли раненых!

Каких раненых? — шериф Бакли выскочил из-за стола, нахлобучил шляпу, пристегнул к поясу револьвер. — Куда привезли?!

— К дому миссис Коуплендл! Они устроили с вашими ребятами, шериф, хорошенькую перестрелку! Напали на моего отца! Этот ублюдок, управляющий с каким-то дружком!

Мелисса уже не слышала рассказа Сьюзан. К ее дому привезли раненых, она должна оказать им помощь. А Кристиану пока ничего не грозит! Никто его не тронет до выяснения обстоятельства нового происшествия. Она не думала о том, кто эти раненые! Эти сумасшедшие мужчины, дай им волю, давно перестреляли бы друг друга. Они вспыхивают, точно порох, из-за женщин, денег, золота, власти, в конце концов, места под солнцем! Мужчины словно бы рождены для того, чтобы всюду создавать хаос!

Не задумываясь, Мелисса рванулась в переулок. Вот и коновязь. Сорвав повод Стар с крюка, вскочила на козлы как заправский кучер. И Стар вновь помчалась по Мидоуз-стрит, теперь уже в обратном направлении, едва не задевая прохожих.

Мистер Баллард, пришедший в полицейский участок по просьбе Кристиана Бентона, удивленно остановился перед входом и окликнул:

— Миссис Коуплендл, куда вы? — но Мелисса даже не взглянула на него, тем более не успела ничего ответить.

Появление Мелиссы в полицейском участке повергло в шок не только шерифа. Больше всех был потрясен Кристиан. Молодой человек просто-напросто не знал, как теперь себя вести.

Попав в нелепое и, казалось бы, безвыходное положение, он приготовился принять все удары судьбы, доставшиеся на его земную долю, с честью и достоинством. Рано ли, поздно ли, все это должно было случиться!

Вытянувшись на скамье, он вначале захрапел демонстративно, давая понять этому болвану Альберту Бакли, что не станет разговаривать с ним. Усталость и бессонная ночь тоже давали о себе знать. Через какое-то время Кристиан задремал, а потом заснул по-настоящему.

Он пробудился оттого, что в камере для допросов, в этом затхлом помещении, пропахшем подозрительностью и преступлениями, драками и разборками, скандалами и убийствами, воровством и мошенничеством, ему, словно псу, тоскующему по потерянному хозяину, показалось, что порыв свежего ветра неожиданно принес родной запах. Это был смешанный аромат ромашки, лимона и горького миндаля. И сердце его не могло не встрепенуться, ощутив это нежное веяние свободы, дарующее надежду на будущее.

И еще лежа с закрытыми глазами, он понял, что Мелисса пришла его спасать. Кристиан открыл глаза. Мелисса остановилась возле стола Альберта Бакли. Она появилась в полицейском участке, чтобы сделать заявление. И он не знал, как уберечь ее от опрометчивого шага. Она не должна ничего делать ради его спасения. Он подлец, и вовсе не заслужил подобной жертвы.

Появление Сьюзан смешало все карты. И теперь Мелисса отправилась спасать кого-то другого. Кристиан все-таки почувствовал легкое разочарование.

Ему очень хотелось знать, что же произошло на Поляне Мертвого Койота. И не угрожает ли Мелиссе какая-нибудь опасность. Ведь раненые бывают буйными и агрессивными.

— Освободите Кристиана, мистер Бакли, он ни в чем не виновен! — Сью прямо-таки сияла от радости. — Ограбление организовал управляющий!

— Ты понимаешь, Сьюзан, что говоришь?! — шериф Бакли возмущенно обрушился на девушку. — Мистер Гриффин уважаемый человек и председатель Горной ассоциации!

— Он чуть не застрелил моего отца, шериф! И я буду об этом кричать везде, покуда этот ублюдок не получит свое! Я ни перед чем не остановлюсь, мистер Бакли!

— Погоди, Сью! Не надо нервничать! — вмешался Кристиан. Девушка подскочила к решетке, со злостью тряхнула прутья.

— Отпусти Криса, шериф! — бушевала она. — Не то я дам интервью Стивену Феллоузу, расскажу, что ты в сговоре с управляющим! Он хотел убить беспомощного старика, понимаешь ты, урод! — Когда реальная опасность миновала, у Сьюзан сдали нервы. У нее начиналась истерика. — Твои парни не дали мне убить его! Но я прострелила ему ногу из дробовика! Жаль, что не мошонку!

— Отпусти меня, шеф Бакли! — почти взмолился Кристиан. — Ты видишь, девчонка не в себе! Но она не врет! Я не смогу сидеть здесь, пока миссис Коуплендл оперирует этого подонка! А ведь она, черт возьми, будет его спасать! Вопреки всему! Понимаешь, шериф! Оставь себе мою пушку, но отпусти! — Возбуждение Сьюзан, словно пламя, перекинулось на него. Он готов был голыми руками, ломая ногти, сокрушить решетку! Грызть ее зубами!

Шериф неожиданно выхватил из-за пояса револьвер и выстрелил в потолок. Выстрел прогремел в здании, точно раскат грома. Сьюзан закрыла голову руками и, съежившись, плюхнулась на пол. Кристиан замолчал, отпрянув от решетки. Роджер испуганно прислонился к стене. С потолка посыпалась известковая пыль. Ядовитое облако порохового дыма закачалось в воздухе.

— Тихо! Всем молчать! — прохрипел шериф и закашлялся. Адвокат мистер Баллард прорвался в коридор, открыл дверь в камеру и тут же шарахнулся назад.

— Роджер, слетай к моим парням, узнай все подробности! И быстро назад, — скомандовал Бакли. — Эй, кто там! Все в порядке! Мистер Баллард, входите! — Шериф сел на место, снял шляпу и положил ее на стол.

Он совершенно успокоился. Успокоилась и Сьюзан. Она только вздрагивала и икала, сидя на полу. Шериф взял со стола запыленный стакан, подул в него, налил воды и протянул девушке. Сью стала пить мутную воду мелкими глотками. Кристиан нервно ходил от стены к решетке и обратно.

Джозеф Баллард с опаской заглянул в приоткрытые двери. Мистер Бакли махнул ему рукой.

— Проходите, адвокат! Возможно, сегодня ваши услуги потребуются другим клиентам! — совершенно спокойно заявил он.

— Почему в городе паника? — Джозеф Баллард устроился на стуле, положил свою папку на колени. — Миссис Коуплендл помчалась в своем экипаже, словно на пожар. Авария на шахте?

— Перестрелка на Поляне Мертвого Койота, мистер Баллард! Я утром отпустил мистера Чарльза Гриффина, но отправил вслед за ним троицу надежных парней. Сьюзан, надеюсь, мои парни не пострадали?

Они немного опоздали. Ик! — Сью выпила воду, но продолжала икать. — Задержись они еще на четверть часа, ик, нам с Марком пришлось бы очень туго! Ик! Налейте мне, черт возьми, ик, еще! — Она протянула стакан шерифу.

Тот задумчиво посмотрел на нее, открыл ящик письменного стола и достал оттуда объемистую фляжку. Открутив крышечку, плеснул немного в стакан, подвинул к девушке.

— Думаю, Сью, это средство гораздо эффективнее! А ты, девочка, молодец! — похвалил он и сам отхлебнул несколько глотков из фляжки. Джозеф Баллард с изумлением взирал на шерифа.

— Сэр?! — больше слов у него не нашлось.

— Дорогой Джозеф! — развязно заявил шериф. — С этой публикой иначе свихнешься! Не хотите? — Он протянул адвокату фляжку. — Вы зря отказываетесь, дорогой! Это замечательное шотландское виски! А вот и Роджер! — Он умильно улыбнулся. — Ну, что скажешь?

Роджер стоял, раскрыв рот. Наконец спохватился:

— Девушка сказала правду, шеф! Сейчас миссис Коуплендл осматривает раненых. Ей нужна подмога. Возможно, придется проводить ампутацию ноги мистеру Чарльзу Гриффину.

— Зачем ему теперь нога? — очень удивился мистер Бакли. — Все равно веревочный галстук ему обеспечен! И деревянный смокинг.

— Шериф, дайте ключи! Нам пора! Я тоже могла бы помогать миссис Коуплендл! Пару раз я ассистировала доктору при родах, когда он был еще холостой! — вскочила Сью.

— Роджер, отпусти Бентона! — шериф бросил ключи на стол.

— Мою пушку, шеф! — освобожденный Кристиан присел на край стола и выжидающе уставился на Альберта Бакли.

— Дай слово, Крис, что никому не вышибешь мозги!

— Тьфу! — Кристиан брезгливо поморщился. — Не собираюсь больше из-за дерьма садиться за решетку, шеф! Мне некогда!

— Под твою ответственность, Сьюзан! — шериф вернул револьвер Кристиану. — Роджер! Остаешься за меня!

И вся компания, включая Джозефа Балларда, отправилась к дому миссис Коуплендл.

Мелисса бросила Стар возле конюшни, потому что подъезд к самому дому был перекрыт двумя фургонами и экипажем Стивена Феллоуза. Журналист, обращаясь в пространство, кричал:

— Чарльз Гриффин все-таки оказался порядочной скотиной! Не зря я его никогда не любил. Этот ублюдок расстрелял мою фотокамеру! А мне так хотелось поснимать миссис Коуплендл в операционной. И что теперь? Что теперь? Линзы вдребезги! Я же не миллионер, чтобы иметь по три аппарата!

— Успокойтесь, мистер Феллоуз, я вас в операционную не пущу! Из соображений стерильности! — быстрым шагом Мелисса подошла ближе. Рядом с фургоном прямо на траве сидел Йортом и, обхватив ладонью левую руку, раскачивался.

Мелисса сбросила накидку и шляпку на крыльцо, вернулась к старику. Марк подошел к ней. Они помогли подняться раненому Йортому. Он все время скрипел зубами. Взяв его под руки, Мелисса и Марк повели старика в дом.

— Мэм, вам необходима помощь?

— Да, Марк, дорогой, помогите отвести старика в приемную! Там будет удобнее осмотреть его. Здесь слишком много любопытных!

— Миссис доктор, можно мне немного виски? А, миссис доктор? Мне сразу же полегчает! — тут же заныл Йортом.

— Подождите, мистер Шенли! Сначала я осмотрю вашу рану — а вдруг у вас снова откроется кровотечение. Вы и так потеряли много сил! Марк, дорогой, помогите мне снять с мистера Шенли рубашку. И скажите полицейским, пусть внесут второго раненого! Говорят, что у него раздроблена нога?

— Хорошо, мэм! — Марк Фишер направился к фургону выполнять указание. Но парни шерифа встретили молодого человека не слишком приветливо. Они охраняли фургон, точно цепные псы.

— Не подходите, мистер! Будем стрелять!

— Миссис Коуплендл приказала принести раненого! Он может скончаться! — возмутился Марк.

— Не велика беда! — цинично ответил тот, что держал Марка на мушке. — Один и так уже испустил дух!

— Вы рассуждаете бесчеловечно! — вернувшаяся Мелисса стала препираться с охранником. Она дала Йортому морфий и убедилась, что пуля прошла навылет. Кровь свернулась, рана больше не кровоточила и не угрожала жизни Йортома. Оставив старика в приемной, Мелисса отправилась к тюремному фургону, чтобы осмотреть тяжелораненых, пострадавших в перестрелке.

— Не подходите, мэм! Наберитесь терпения и подождите, когда появится мистер Бакли!

— Да вы что! — Мелисса отстранила парня. — Марк, помогите мне! Не обращайте на них внимания!

— Здесь ценности компании, мэм! Наличные, акции, золото!

Как жаль, что у меня нечем сфотографировать их! — причитал Стивен. И Мелисса все больше удивлялась, какие странные вещи можно услышать от мужчин. Одни не подпускают к фургону, чтобы она осмотрела раненых, потому что там, видите ли, хранятся более ценные вещи, чем человеческая жизнь! Акции, деньги, золото! Другой страдает оттого, что репортаж без фотографий получится не столь сенсационным — во время перестрелки кто-то разбил оптику в фотоаппарате!

— Мне совершенно не нужны ваши ценности, молодой человек! И я не особенно переживаю из-за вашего аппарата, мистер редактор! — возмущалась Мелисса. — Мне нужно осмотреть раненых! И мой долг — оказать помощь! Неужели жизнь человеческая ничего не стоит? Да опомнитесь вы!

— Что вы так спешите и переживаете, мэм, как будто преступники являются вашими родственниками! — осуждающе сказал один из охранников.

— Как ваше имя, мистер? — продолжала Мелисса негодовать. — Все равно, они люди! И имеют право на сострадание!

— Меня зовут Юджин, леди! Каждый человек имеет право на сострадание, — согласился он. — Но только — человек! А не подонок, который пытался подставить другого!

Пока они препирались, толпа возле дома разрасталась. Подъезжали верховые и седоки в экипажах. Мужчины приходили пешком. Подростки мчались по дороге наперегонки со свистом и улюлюканьем! И женщины, женщины, обычно не проявляющие особого интереса к мужским скандалам, дракам, перестрелкам, заглядывали через забор и пытались подобраться поближе к окнам операционной и приемной.

Стивен Феллоуз, опросивший полицейских, следил за каждым движением Мелиссы, он хотел узнать ее мнение о событиях столь бурного дня. Но у вдовы был такой неприступный вид, что даже побывавший в разных переделках развязный газетчик не смел приблизиться к ней.

Но вот толпа, заполонившая все свободное пространство перед домом, расступилась. Взорам собравшихся предстала живописная группа.

Впереди, верхом на Крокете, ехал Кристиан. Сзади восседала Сьюзан, которая, держась одной рукой за ремень наездника, второй пьяно размахивала, словно дирижировала сама себе. Девушка пела что-то нечленораздельное, но очень воинственное. Следом катил наемный экипаж, в котором сидели мистер Баллард и мистер Бакли. Адвокат был, как всегда, трезв, серьезен и сосредоточен. Шериф, надувая щеки, исполнял торжественный марш.

Кристиан спешился и помог сойти с лошади Сьюзан. Заметив, что Мелисса в затруднении, молодой человек направился к ней. Но по пути его попытался перехватить редактор Стивен.

— Мистер Кристиан Бентон, скажите, откуда вы знали, что основные события разыграются на «Западной» и на Поляне Мертвого Койота?

— Прежде всего, с тебя виски, Стив-стервятник! Ну, как, наклевался свежих трупов? Я же говорил тебе, что невиновен! — отмахнулся от редактора Кристиан. — Какой смысл интервьюировать простого смертного? Никакого преступления я не совершил, ни от каких погонь не уходил, ни в каких перестрелках не участвовал! Так что не жди от меня сенсаций!

Крис, но я же прославлю теперь тебя не только на весь Айдахо! Все штаты узнают о событиях в Туин-Фолсе! И ты обещал мне все рассказать, если вырвешься из цепких объятий мистера Бакли! Это не я, это шериф — стервятник! — перешел с официального на дружеское обращение Стивен Феллоуз.

— Шерифу таким положено быть! Отстань от человека, Стив! — Кристиан рвался к Мелиссе. Ему хотелось поблагодарить ее за то, что она пришла выручать его. И не случись сегодня событий более сенсационных и оправдывающих его, молодая женщина пожертвовала бы ради его спасения собственной репутацией.

— Скажи, Кристиан, честно, а какое отношение ко всем событиям имеет миссис Коуплендл? — не отставал Стивен, и глаза у него прямо-таки сверкали от любопытства.

— Не знаю! По-моему, никакого! — негодующе отрезал Кристиан. А про себя подумал: много ты хочешь знать, дорогой мистер редактор. Так я тебе все и выложил! Кристиан растерянно оглядывался: препираясь со Стивеном Феллоузом, он выпустил Мелиссу из поля зрения. И теперь в толпе не находил знакомого силуэта.

Какой-то невзрачный человечек подсел к шерифу и стал что-то быстро говорить. Шериф слушал его внимательно и одобрительно кивал. Стивен Феллоуз рванулся к беседующим.

Шериф Бакли, не выходя из коляски, начал руководить своими подчиненными так же решительно, как дирижировал своими оркестрантами по праздничным торжествам. Не хватало только медных тарелок, чтобы расставлять акценты.

— Юджин! Пол! Дэнис! Не спускать глаз с фургона! Миссис Коуплендл! Не поднимайтесь в фургон! Идите к себе, готовьтесь к операции. — Мелисса постояла немного возле фургона и, послушавшись мистера Бакли, отправилась в дом. А шериф продолжал отдавать распоряжения:

— Кристиан, Марк, Оскар! Сходите в приемную за носилками! Кладите на носилки мистера Гриффина! Несите в операционную! Пусть миссис Коуплендл отрежет у него все, что сочтет нужным! Сью! Ты протрезвела, дорогая? Помоги миссис Коуплендл, а то мисс Рэмзак приводит в порядок нервных леди Туин-Фолса! Говорят, кое у кого случился нервный припадок! Мистер Стивен Феллоуз! Вы умеете отлично работать пером! Езжайте за нами! Поможете составить опись украденного имущества компании «Западная»! — он с почтением склонился к малозаметному человечку: — Мистер Адаме Кид! Сэр! Прошу вас присутствовать в качестве официального лица и заверить соответствующие документы! — Мужчины обменялись рукопожатием.

Марк, Кристиан и Оскар укладывали на носилки раненого мистера Гриффина! Он молча скрипел зубами. Тряпка, которой была замотана почти по колено его нога, насквозь пропиталась кровью. Лицо было бледным и осунувшимся.

Процессия, возглавляемая коляской с шерифом, адвокатом и дознавателем (им и оказался невзрачный человечек), направилась по Мидоуз-стрит в сторону полицейского участка.

— Бентон! У тебя есть револьвер? — выдавил Чарльз Гриффин.

— Хочешь застрелиться или кого-то застрелить? — поинтересовался Крис.

— Пристрели меня! Сам я не смогу! — потребовал бывший управляющий.

Я за такое дерьмо сидеть вовсе не имею желания! Тебе не дадут уйти от ответственности? Ты хотел навесить убийство, чтобы меня признали твоим сообщником! Лежать! — приказал Крис, когда мистер Гриффин сделал попытку подняться. Раненый откинулся на носилки, буквально позеленев от боли и досады. Он сильно застонал. И больше не говорил ни слова.

Мелисса ждала пострадавшего в операционной. Она накрыла хирургический стол проглаженной простыней, подготовила инструменты, переоделась сама. Голову плотно повязала белой косынкой, закатала по локоть рукава на платье, надела клеенчатый фартук. Кристиан очень удивился, как быстро она все это проделала.

— Помогите мне снять с больного брюки, мистер Бентон! — попросила она. — И вы, Марк и Оскар, не исчезайте никуда, поможете потом переложить его на стол!

Мужчины вышли в приемную, сели на кушетку, а Кристиан разрезал брюки на раненом, чтобы не причинять ему лишней боли. Мелисса размотала повязку, стала внимательно осматривать рану. Чарльз Гриффин застонал, попытался схватить ее за руки.

— Тихо! — молодая женщина бесстрастно накрыла его простыней. — Не дергайтесь, больной! Возможно, мне удастся сохранить вам ногу! — Она разговаривала с ним, точно видела его в первый раз.

— Мелисса, дорогая! Дай мне чего-нибудь, чтобы я умер!

— Больной, что с вами? Считаете, что вас привезли сюда убивать? Нет! Я должна передать вас завтра представителям власти, если не здоровым, то живым! — суровое и холодное выражение не сходило с лица женщины.

Вы знаете, что ваш брат скончался? — неожиданно пробормотал Гриффин. Руки у нее задрожали, она побледнела.

— Что вы сказали, мистер Гриффин?

— Ваш брат, Джон Паркер, скончался! — повторил раненый. — Его подстрелил тот парень, которого шериф называл Юджином!

— Я вам не верю! — Мелиссу точно пронзило могильным холодом. Джон, Джонни, принес ей столько горя, и теперь, когда он мертв, она должна была испытывать радость. Или хотя бы почувствовать облегчение. Ведь отныне никто не будет ее шантажировать!

Но вместо этого Мелиссу охватила искренняя жалость. И сострадание. Потому что Джону Паркеру едва исполнилось двадцать девять лет! И если бы не его безумная страсть к деньгам и картам, мог бы еще жить.

— Очень жаль! — прошептала Мелисса, сдерживая изо всех сил рвущиеся наружу слезы.

— Не жалейте, миссис, — Чарльз Гриффин скривил губы. — Это мы с ним помогли вашему мужу погибнуть! А придумал все это он! Я думаю, меня все равно отправят на виселицу! И очень сокрушаюсь, что рядом со мной не будет вашего брата! Да еще милого вашему сердцу Кристиана Бентона.

— Заставьте его замолчать, мэм! — не выдержал Кристиан. — Не то я вышибу ему мозги!

— Не горячись, Крис! — неожиданно с доброжелательной улыбкой заявил Гриффин. — Джон придумал такую западню, что тебе ни за что не отвертеться! Ты пойдешь вместе со мной на виселицу!

— Что ты сказал, вонючий ублюдок? — Кристиан разозлился по-настоящему. — Что еще ты мог придумать? Ты, мертвый койот!

Ты не живее меня, хитрый лис Бентон! — засмеялся Чарльз Гриффин, скрипнув зубами от боли. — Тебе очень скоро повяжут такой же галстук, как и мне! А вам, миссис Коуплендл, так и не ставшей миссис Бентон, не миновать позора! Кристиан сжал кулаки.

— Замолчи, подонок! Что ты хочешь этим сказать?

— А то, что в руках шерифа будет такая улика, от которой тебе не поздоровится! Джо мертв, и не сможет ничего ни опровергнуть, ни подтвердить!

— Ты, Гриффин, просто подлый интриган! — Кристиана трясло от негодования и ненависти.

— Прекратите, мистер Бентон! — Мелисса сердито взглянула на Кристиана. — Позовите Оскара и Марка.

Когда молодые люди появились в приемной, она уже справилась со своей болью и не обращала внимания на разговоры Чарльза Гриффина.

— Перенесем раненого в операционную! — она пошла впереди, распахивая двери. — Марк, как только освободитесь, найдите, пожалуйста, Сьюзан.

— Она варит кофе на кухне, мэм! Извините ее, пожалуйста! Ей необходимо взбодриться, так же, как и вам!

Мелисса попыталась вколоть мистеру Гриффину морфий. Он вяло отбивался. Тогда Кристиан и Марк схватили его за руки и держали до тех пор, пока наркотик не подействовал. Раненый расслабился и счастливо улыбался. Теперь ему все было нипочем.

Мелисса попросила Кристиана открыть окно, наложила на лицо Чарльза тампон, смоченный эфиром. Удушливый запах наполнил комнату. Мелисса приказала всем выйти. Вышла и сама, оставив открытой дверь операционной.

Выпила чашку крепчайшего кофе, который принесла Сьюзан. Подкрепившись, она протянула девушке косынку и клеенчатый фартук. Прежде чем войти в операционную и откинуть стерильную салфетку с чистых инструментов, женщины вымыли руки и протерли их спиртом. Сьюзан занималась приготовлениями к операции так спокойно, словно делала это не в первый раз. Теперь они с интересом рассматривали друг друга.

— Точно мясники на рынке! — прыснула Сью. — Только страшных топоров не хватает!

Мелисса одернула добровольную помощницу:

— Сью! О чем ты говоришь? Разве невозможно без твоих неуместных комментариев?!

— Моя жизнь будет пресной и скучной, мэм, если я перестану оттачивать язык! И как только вы можете спасать этого ублюдка? Я бы на вашем месте просто прирезала его! Думаю, если он выживет, то попортит вам еще много крови!

— Сью! Прекрати! — Мелисса рассердилась уже не на шутку.

— Слушаюсь, мэм! — помощница моментально стала серьезной. Но Мелисса видела, что смешинки так и скачут в ее глазах.

— Сью, дорогая! — Мелисса умоляюще посмотрела на девушку. — Перестань смеяться, а то у тебя будут дрожать руки!

Они немного помолчали, ободряюще улыбнулись друг другу, вошли в операционную и стали по сторонам стола. Мелисса отогнула простыню и сделала первый надрез. Сьюзан подала ей первый зажим. Кровь тоненькой струйкой потекла по смазанной йодом коже. А Мелисса в это время стала копаться в ране тонким пинцетом. Вытащив дробину, бросила в стоящий на животе раненого лоток.

Марк, любопытства ради заглянул в дверь, побледнел и, согнувшись пополам, рванулся к выходу. Увидев бледного друга, Кристиан вывел его на крыльцо. Оскар, решив, что его помощь больше не понадобится, попрощался и отправился восвояси. Ему давно пора было открывать бар в «Тиаре».

Теперь вся огромная толпа любопытствующих горожан, словно река, медленно потекла вспять. Операция была никому не интересна, кроме нескольких мальчишек, которых Кристиан довольно бесцеремонно отправил домой, поймав в саду. Чтобы посмотреть, как оперируют раненого Чарльза Гриффина, они поднимались друг другу на плечи, цепляясь за каждый выступ на стене.

Неподалеку от дома миссис Коуплендл остались два человека. Это были Салливан Росс и Клод Паттерсон. Из-за кустов они внимательно наблюдали за тем, что делается в здании и во дворе.

Кристиан, не долго думая, отправился к ним на встречу. Парни понимали, что вокруг дома миссис Коуплендл, скорее всего, во всех возможных местах выставлены посты. В принципе, вероятность мирных переговоров они допускали. Однако не хотели, чтобы их встреча проходила на виду у посторонних.

— Салливан! — позвал Кристиан, дойдя до кустов. — Выходите, Салливан, Клод! Есть разговор!

— Брось пушку! — приказал Салливан.

— Да ладно тебе! — Кристиан не соглашался. — Все-таки, вам, парни, пальца в рот не клади! Может, договоримся мирно?

— Дай слово, что не будешь стрелять! — выкрикнул Клод из-за дерева.

— Слово чести!

Парни с опаской огляделись по сторонам, выбрались на открытое пространство.

— Слушайте, приятели! Я выплачу вам по двадцать тысяч! Согласны? Скажите только одно, кто из вас побывал в моем номере?

— Не обманешь? — поинтересовался Салливан.

— Ты с нами не шути, Крис! — прорычал Клод.

— Шутки закончились, приятели! — Кристиан был невесел и не старался казаться остроумным. — Завтра встречаемся с Джозефом Баллардом, и я заверяю для каждого чек. Получите в любом банке! По двадцать тысяч, согласны?

— По двадцать пять! — вдохновенно потребовал Салливан. — И ни цента меньше!

— Да черт с вами! Договорились! — подтвердил Кристиан. Ему торговаться не очень-то хотелось.

— Хорошо бы наличными! — спохватился запоздало Салливан.

Парни разочарованно переглянулись. Они явно решили, что прогадали. Но Кристиан уже успел стремительно пожать им руки. Можно было считать, что джентльменское соглашение заключено.

— Наличных у меня нет! Они в банке в Сиэтле! За вами, вроде, полиция не гоняется по штатам? Но будет гоняться, когда я скажу, что в номере побывали оба! Нравится вам такая перспектива, приятели?

— Еще не хватало! С законом мы дружим! — ухмыльнулся Клод.

— Знаю я вашу дружбу! — Кристиан повернулся к нему. — Ну, так как, скажешь кто?

— Я побывал! — признался более словоохотливый Салливан. — Хотел по-приятельски побеседовать с тобой, Крис.

— А что за хорек-вонючка украл мой костюм?

Неужели ты стал любителем поношенных тряпок, Салливан?! Не жмет под мышками? — Молодой человек был выше Кристиана ростом, гораздо крупнее и толще.

— Клянусь мамой, Крис, не я! — на лице бандита, отличавшегося вспыльчивым, но отходчивым нравом, было искреннее удивление. — Я его окликнул, думал, что это ты. А он кинулся на меня, точно стервятник, ударил мексиканским ножом! Зацепил, все-таки, ублюдок! — Салливан закатал рукав и показал Кристиану две огромных ссадины.

В общем, день заканчивался странным образом мирно для Кристиана, хотя и несколько нелепо. Он еще не знал, что теперь будет делать Мелисса. Брат ее убит. Чарльз Гриффин ни за что не вырвется из рук правосудия. Вряд ли бывший управляющий будет упоминать ее имя в суде. Так что теперь шантажировать ее некому.

Но где-то имеются еще фотографии и, по крайней мере, один негатив. Эта не очень приятная мысль неожиданно осенила его. Возможно, все это находится в тех двух переметных сумках, что лежали в фургоне? Их откроют, станут делать опись. И опять эти порочащие Мелиссу улики выплывут наружу! Что она будет делать? Как объяснит этой кучке ханжей, из-за чего оказалась в таком виде перед объективом фотоаппарата? И какую улику против него подкинул шерифу Гриффин? Не тот ли украденный в гостинице костюм?! И его ботинки?!

Господи, можно задавать самому себе хоть сотню вопросов, но Мелиссе от этого не станет легче! Надо подождать окончания операции и проверить одежду Чарльза Гриффина. Хотя, о чем это он? Ведь они раздевали раненого прежде чем положить на хирургический стол. Кассета не такая уж маленькая, чтобы ее спрятать в одежде незаметно!

Значит, Кристиан должен узнать, где она находится. Вряд ли такие предусмотрительные люди, как Гриффин и Паркер, прихватили ее с собой. Почему они оказались на Поляне Мертвого Койота, Кристиан догадывался — они собирались подкинуть в шахту Йортома Шенли часть украденного. Там пока не бывает никого, кроме Йортома и Кристиана. И все подозрения пали бы на Криса.

Кристиан сожалел, что не признался шерифу о пропаже из номера одного из своих костюмов. Того, дорожного, в котором он сошел с дилижанса в Туин-Фолсе. Эти два подонка собирались отсидеться в городе, пока полиция будет разбираться с ним. Они были уже совсем уверены, что навеки избавились от Кристиана. И Мелисса уже завтра могла оказаться в их власти. Им оставалось одно: навсегда опорочить Кристиана в глазах Мелиссы.

А может быть, расправившись с Кристианом, они хотели навсегда осесть в Айдахо, на богатой золотом земле? Наверняка, для собственного обогащения Чарльз Гриффин решил использовать не только Мелиссу, но и Джона Паркера. Этот тип очень любит загребать жар чужими руками! И, тем не менее, зная об этом, Мелисса все равно спасает его сейчас!

Кристиан был поражен тем, какую ненависть он вызвал своим появлением у Чарльза Гриффина и Джона Паркера! Они, точно змеи, попав в безвыходную ситуацию и погибая, пытаются захватить с собой еще хотя бы одну жизнь! Значит, его костюм и негатив в одном месте! Скорее всего, во дворе полицейского участка.

Ему надо было действовать как можно скорее.

Спасать себя и репутацию Мелиссы, которая, теперь это было абсолютно ясно, висела на волоске.

Расставшись с Салливаном и Клодом, Кристиан огляделся. Солнце только что скатилось за плоские вершины Йеллоустон. В воздухе потянуло прохладой. Ветер приносил запахи зеленой травы, снега, нежный аромат подснежников. Сильно шумел поднявшийся за день поток Снейка.

Надо было дождаться полной темноты и пробраться во двор полицейского участка. Кристиан знал, что шериф сегодня не станет никуда спешить. Он считает дело завершенным. Как всегда, с дознавателем Адамсом Кидом он отправится в «Женеву», где проведет бурную ночь, празднуя завершение сложного расследования.

Все они были честолюбивыми людьми — и дознаватель, и шериф, и редактор местной газеты, оказавшийся в столь почетной для него компании. Всю ночь они будут пить виски и изощряться в составлении отчета, преувеличивая свои подвиги и роль в поимке преступников. И только рано утром, выпив по большой кружке крепчайшего кофе и перекусив порцией яичницы с ветчиной, вернутся в полицейский участок. Вот тогда и займутся осмотром содержимого фургона. Сегодня им просто не хотелось портить себе аппетит.

Конечно, Кристиан рисковал, но другого выхода у него не было.

Молодой человек с душевной тоской посмотрел на дом Мелиссы. Ярко сияют окна кухни и приемного покоя. Мягко, приглушенно светятся окна прихожей и холла. Он представил Мелиссу и Сьюзан, оперирующих Чарльза Гриффина. Вспомнил Филиппа, который, скорее всего, находится сейчас на кухне. Греет воду для ванны. Готовит что-нибудь на поздний обед для всей компании. Угощает Лавли холодными сливками. И кошка, довольно мурлыча, трется возле его ног.

Уютно потрескивают дрова в топке плиты. Аппетитно пахнет жареным беконом. Марк сидит за столом и с волнением ожидает Сьюзан. Время от времени он выходит на крыльцо кухни, чтобы посмотреть на окна операционной, и курит. Все они удивительным образом подружились за последние дни. Возможно, по эту сторону решетки они его больше не увидят. И Мелиссе больше не придется его выручать.

Кристиан вернулся к «Тиаре», незаметно поднялся по боковой лестнице в свою комнату. Не зажигая света, старательно приготовился: проверил револьвер, несколько раз прокрутил барабан, пересчитал патроны. Нащупал за рамой зеркала ножны, прикрепил их к ремню, вытащил мексиканский нож. Тонкое изогнутое лезвие было отлично отточено.

Потом он снял ботинки с каблуками, надел шерстяные носки и натянул поверх тонкие, но удобные мокасины. Заправил брюки внутрь, и завязал сыромятные ремешки. На шею повязал черный шелковый платок. Низко на лоб натянул черную шляпу.

Так же незаметно выскользнул из гостиницы. Если бы его сейчас увидели шериф Бакли или Стивен Феллоуз, то не узнали бы прежнего балагура и острослова Кристиана Бентона. Он был сосредоточен, точно разведчик, собирающийся отправиться в тыл врага.

Кристиан чувствовал себя немного неуверенно, так как ему сейчас очень не хватало прежнего напарника — Филиппа. Молодой человек грустно усмехнулся:

— Благословите, доктор Бенджамин Коуплендл! Благослови, старый солдат Филипп Уоллер! — На войне ему доводилось ходить с Филом в разведку или собирать после боя раненых. Он поднял голову и посмотрел на звезды. Они рассыпались по всему небосклону, точно искорки от костра. Небо было такое же прекрасное, какое было много лет назад. Оно ничуть не изменилось!

— Благослови меня, мама! — прошептал Кристиан. На глаза навернулись слезы. Он постарался успокоить дыхание и бесшумно нырнул в темноту.

На рассвете ему предстоит завершить свое путешествие в Туин-Фолс! Хотя не совсем так! Еще нужно мирно расстаться с Салливаном и Клодом. Пусть парни помянут его добрым словом, если вдруг придется сложить голову.

Шагов не было слышно. Кристиан ступал настолько осторожно, что ни один сухой сучок не хрустнул под ногами. Нащупывал дорогу стелющимся индейским шагом. Отводил в сторону ветки, готовые хлестнуть по глазам, и мягко отпускал их. Двор полицейского участка задней стеной выходил на пустырь, заросший крапивой и репейником. Но заросли еще не успели подняться в полный рост. Открытое пространство просматривалось вдоль и поперек. К счастью, ночь пока безлунная, но пройдет час-другой, и ночное светило выкатится на небосвод во всем своем блеске.

За четверть часа Кристиан преодолел три квартала, отделяющих «Тиару» от полицейского участка. Дыхание было ровным и еле слышным. Вот и угол каменной ограды. Штыри, торчавшие на самом верху, поблескивали свежей краской. Совсем рядом завыл пес, словно почуял покойника.

Кристиан вздрогнул, по спине пробежали холодные мурашки. К одинокой тоскливой песне бездомного пса присоединился целый хор низких и высоких голосов. Старым псам подвывали молодые собаки и совсем еще юные щенки. Кто-то выстрелил в воздух, и вся свора испуганно рванула в сторону от жуткой стены.

Господи! Кристиан остановился. Ему предстояло преодолеть эту стену. Наверное, он будет даже в темноте отчетливо виден на фоне желтых, грубо отесанных плит песчаника.

Нащупывая мягкими носками мокасин выбоины и неровности, Кристиан прильнул к теплым камням и пополз вверх. Человеку, привыкшему передвигаться в горных выработках и ходить по скалистым склонам, это оказалось не очень трудно.

Вскоре он смог дотянуться до штыря, подтянулся и выбрался наверх. Здание полицейского участка не было освещено. И во дворе царила полная темнота. Лишь в глубине помещения горела тусклая лампа, и на фоне окна мелькала чья-то неясная тень.

Кристиан облегченно вздохнул. Он оказался прав. В полицейском участке остался только дежурный. Накинув веревку на штырь, держась за оба конца, молодой человек без всякого труда спустился на утрамбованную землю. Оставив веревку на месте, двинулся вглубь двора. На его счастье, конюшня располагалась немного поодаль от отхожего места и стоянки фургонов. И животные не могли его учуять.

Пробравшись к повозке, которая стояла напротив въездных ворот, Кристиан откинул плотный кусок ткани. Под ладонь ему попал холодный лоб покойника. Непроизвольно отдернув руку, он задержал дыхание. Внутри фургона пахло кровью и смертью. Этот запах всегда бередил в нем память о самых тяжелых днях его жизни. Он присел за повозкой, прислушался. Казалось, вот-вот послышатся выстрелы со стороны противника, время от времени простреливающего ничейное пространство.

Эти воспоминания навсегда оставили неприятный осадок в душе. Сегодня перед ним лежал мертвый человек, которого он не знал. Если бы Крис встретился с живым Джоном Паркером, вряд ли они смогли бы подружиться: у них не было ничего общего, на чем строятся дружеские отношения. Вероятнее всего, они встретились бы врагами.

Стояла жуткая тишина. И только бродячие собаки вновь затянули свою тоскливую песню на пустыре, точно отпевая покойника. Собравшись с силами, Кристиан поднялся, прошел до переднего колеса, отогнул парусину боковой стенки. Снова попытался ощупать все внутри.

Теперь пальцы наткнулись на закаменевшие в ботинках ноги мертвеца. Молодой человек сделал еще шаг. И — наконец-то! Он отыскал переметные сумки. Они оказались набиты доверху. И совершенно неподъемные. Кристиан старательно ощупывал одну, когда его внимание привлек посторонний шум. Он тут же нырнул под соседний фургон и затаился.

С крыльца полицейского участка спускался дежурный, освещая себе дорогу переносным фонарем. Яркое световое пятно металось по воздуху, выхватывая на пути то дорожку, выложенную плохо отесанными каменными плитками, то кусок стены, то обочину тропинки, заросшую невысокой сорной травой и хилым кустарником. Это был Пол, один из доверенных «парней» шерифа Бакли.

Он дошел до клозета, поставил фонарь на землю, не закрывая двери, справил малую нужду. Удовлетворенно насвистывая, отправился в обратный путь. Кристиан перевел дыхание. Однако Пол остановился на полпути к зданию, поднял фонарь и, не прекращая насвистывать, направился к фургону. Он был буквально в трех шагах от притаившегося за колесом Кристиана. От волнения у того зачесалось в носу.

А Пол, как ни в чем не бывало, откинул парусину, поднял фонарь, осветил лицо Джона и заговорил с мертвецом, точно с хорошим приятелем:

— Ну что! Лежишь теперь мирно, Джонни! Лежи! Завтра тебя опознают. Составят бумаги! Спишут! И зароют возле стены Восточного кладбища. Ходят слухи, что миссис Коуплендл была знакома с тобой когда-то! Что же ты подбросил ей такую свинью, Джо? Говорят, узнав о твоей позорной кончине, она всплакнула? — он зевнул и, прежде чем отпустить занавеску, попрощался: — Ну, прощай Джо! Ты, видно, очень нуждался в деньгах! А управляющий уважаемой компании пообещал тебе горы золота! И ты мог поверить этому трепачу?! Ладно, Джо! Лежи себе! Прощай, приятель!

Пятно света снова замельтешило по двору. А Пол, насвистывая бодрую песню, скрылся за входной дверью. И снова Кристиана окутала мертвая тишина. Вой собак отдалился. Видимо, животные ушли в сторону свалки, на окраину города, к заброшенным хижинам первых старателей, которые, как повествуют местные легенды, собирали золотые самородки прямо на обрывистых берегах Снейка. А по вечерам играли допоздна в карты, к утру оставаясь нищими. И начинали собирать свой сокровища снова.

Кристиан перевел дух и, как ни сдерживался, пока Пол разговаривал с Джоном, все-таки не удержался и громко чихнул. Посидел немного, выжидая. Представил, что было бы с Полом, если бы чихнул во время его дружеского разговора с молчаливым собеседником. Наверное, полицейский навсегда отучился бы от привычки вести мирные беседы с покойниками.

Ему же следовало спешить. Луна подсвечивала горизонт, вот-вот норовя выплыть из-за вершины горы. Кристиан вынул нож, разрезал одну из сумок. Сверху лежал его дорожный костюм. Он узнал его наощупь, по знакомой мягкой ткани. Обшарив карманы, он обнаружил в одном курительную трубку, которую ему когда-то подарил Филипп, вырезав из корня кизилового дерева. Там же находилась деревянная табакерка, отделанная изящной резьбой с надписью «Крису Бентону от Фила Уоллера. Саванна. 1864».

В нагрудном кармане оказалось небольшое распятие, которое подарила ему на дорогу мама. Он всегда прикреплял его на стену в изголовье кровати. В костюм были завернуты его ботинки. Но пластинки негатива и фотографий в сумке он не обнаружил. Она была набита пачками купюр и мешочками, наполненными золотыми монетами.

Кристиан открыл другую сумку и вздохнул. — Господи, благодарю Тебя! — удовлетворенно выдохнул он. В пальцах зашуршала грубая почтовая бумага. А под ней угадывался стеклянный прямоугольник, обрамленный металлической рамкой.

Молодой человек вскрыл пакет. Ему не терпелось убедиться: он нашел то, что искал. Плотные прямоугольники фотобумаги так и норовили выскользнуть из обертки. Если бы он знал, что не привлечет ничьего внимания, сжег бы их прямо здесь, во дворе полицейского участка. Впрочем, лучше отдать их Мелиссе, пусть сама уничтожает.

Уложив драгоценную находку в карман, Кристиан подхватил костюм и ботинки. Теперь предстояло выбраться с места невольного преступления. Отыскав веревку, он быстро поднялся наверх. Так же легко спустился со стены.

Вскоре он оказался возле «Тиары». Костюм уложил на старое место. Снял мокасины — они были влажные, с прилипшими травинками, и переобулся в ботинки. После этого он тихонько вышел из гостиницы, держа мокасины под мышкой. Немного отойдя от города, свернул к берегу Снейка. Там набил индейскую обувку камнями и забросил в самое глубокое место. Послушав, как мокасины булькнули под обрывом, улыбнулся и зашагал в сторону дома Мелиссы.