Любовница авантюриста. Дневная Красавица. Сказочные облака

На борту «Счастливчика»

Мы вернулись на борт «Счастливчика» со шкурой тигра и живым лордом Седриком. Я бы предпочла обратное. Потерпел ли Оливер неудачу? Это продолжало оставаться для меня загадкой. Не могло быть и речи о том, чтобы спросить об этом у него самого.

Его спокойствие, полное владение собой внушали мне уверенность в том, что преступление было подготовлено со всей тщательностью. Говорят, что яды Юго-Восточной Азии действуют наверняка, а их присутствие в организме трудно обнаружить. Внезапно я вспомнила о том, что нового слугу лорда Седрика — Нама, конечно же китайца, рекомендовал Оливер. Безусловно, в историях такого рода обязательно требуется присутствие китайца. Как я об этом раньше не подумала!

Я жила в состоянии постоянной тревоги и волнения, смешанного с нетерпением. Яхта убаюкивала меня, помогая погрузиться в мечту о близком вдовстве. Малейший крик на борту, неожиданный шум заставляли бешено колотиться мое сердце. Всякий быстро идущий человек был для меня гонцом, несущим фатальное известие. Однажды после обеда я, Оливер и Седрик изучали морскую карту в каюте Седрика. Неожиданно Оливер встал и вышел, не сказав ни слова. В этом не было ничего удивительного, однако через несколько минут после его ухода Нам поставил перед нами поднос с бутылкой виски и двумя стаканами.

— Вы заказывали выпивку? — спросил меня несколько удивленный Седрик, так как мы собирались присоединиться к гостям в салоне и никогда ничего не заказывали в каюту.

Я поколебалась секунду, а потом спокойно ответила:

— Я действительно подумала, что вам захочется выпить стаканчик здесь, изучая карты.

Нам бросил на меня странный взгляд, непроницаемый, как у всех китайцев, потом подал мне стакан, а другой поставил для лорда Седрика рядом с разложенными на столе картами. Дверь бесшумно закрылась, и я очутилась один на один с человеком, которого ненавидела.

Я нервно листала журнал мод, внимательно наблюдая за жестами лорда Седрика. Я увидела, как он взял свой стакан, склонился над картой, указал своим костлявым пальцем на какую-то точку и сказал мне:

— Посмотрите, Анна, мы направляемся вот сюда.

Он поднес стакан ко рту и, как обычно, залпом выпил его содержимое, в то время как я смотрела на него как зачарованная, не в силах оторвать взгляд. Наполненная ужасом, я ничего не ответила ему. Тогда он взглянул на меня и спросил:

— Что с вами, Анна? Что-то не так? Моя дорогая, вы смертельно бледны. Что с вами?

Он не ошибался, мне и впрямь было плохо. Я сделала необычайное усилие, чтобы выдавить из себя улыбку.

— Ну что вы, что за странная мысль! Все прекрасно. Это тусклый свет в вашей каюте придает моему лицу такой цвет.

А сама я тем временем лихорадочно прикидывала, что сделать, если он сейчас рухнет на пол? Позвонить, позвать на помощь, потерять сознание, быть может? Выглядеть потрясенной? Или удручающе спокойной? Никаких излишеств, это точно. Сам факт присутствия при скоропостижной кончине мужа представляет собой достаточно необычное явление, способное вызвать естественное волнение. Мне не остается ничего иного, как вести себя в соответствии с обстоятельствами. Все эти мысли мгновенно пронеслись в моем мозгу: пока Давентри медленно поставил свой пустой стакан и вновь склонился над картой, я уже пережила его смерть, похороны, первые дни своего вдовства…

Яд, вызывающий смертельный сердечный приступ, должен был бы действовать мгновенно. Прошло несколько минут, столь тягостных для меня, но лорд Седрик не проявлял и тени недомогания. От пароксизма уверенности, на который я уже поднялась, мне пришлось, перепрыгивая через ступеньки, быстро опуститься вниз. Что дало мне основания вообразить, что Нам со спокойным видом принес лорду Седрику яд? Должно быть, это произойдет в другой раз. «Чего же он ждет, чего медлит?» — спрашивала я себя, с яростью думая об Оливере.

Я уже не могла больше ждать и лихорадочно придумывала десятки других способов устранения Давентри.

Когда-то я слышала, что указательный палец, прижатый к сонной артерии, вызывает смерть, не оставляя при этом никаких следов. Но как это сделать на самом деле? А может, я смогла бы воспользоваться этим способом в одну из тех ночей, когда Седрик не может заснуть и принимает снотворное? Иногда я представляла, как он ночью склоняется над поручнями и падает в море. Но «Счастливчик» не был столь быстроходным, чтобы крики лорда не были услышаны, да к тому же он был, безусловно, прекрасным пловцом. Нет! Надо, чтобы он упал, скажем, с шестого этажа вследствие внезапного головокружения после солидной попойки. Но где найти шестой этаж в этой стране и как подтолкнуть Давентри? Тогда я вспомнила о романе Д. Лоренса «Человек с куклой», в котором женщина, мешающая всем, весьма кстати выпадает из окна.

«Миссис Хэбперн выпала из окна своей спальни, расположенной на четвертом этаже, и разбилась насмерть. Несчастный случай произошел в тот момент, когда она одевалась к ужину. Утром этого дня она, должно быть, постирала рубашку и повесила ее сушиться на веревку за окном. По всей вероятности, она встала на стул, чтобы снять ее, и потеряла равновесие. Ее муж, находившийся в этот момент в туалете, услышал странный шум и сдавленный крик. Он зашел в комнату, чтобы посмотреть, что случилось, но никого не нашел: окно было открыто, рядом стоял стул. Он осмотрелся и решил, что, должно быть, жена на минуту вышла. Он уже наполовину побрился, когда в квартиру влетела горничная. Выглянув в окно и увидев случившееся, бедняга потерял сознание».

Легче столкнуть кого-то вниз, чем потом смотреть на расплющенный труп. «Я потеряю сознание», — решила я, испытывая приступ легкой тошноты от воображаемой сцены.

Я бы попросила Седрика поднять платок, который уронила из окна и который, например, зацепился бы за карниз. «Где это?» — спросил бы он, склоняясь, и — хоп! — я бы подтолкнула его слегка, и он бы рухнул в пустоту. Я настолько реально вообразила себе эту сцену, что при слове «хоп!» мой лоб и плечи покрылись холодным потом.

Лорд Давентри в моих глазах уже был трупом. Я спрашивала себя, как он может жить, окруженный такими смертоносными флюидами.

— Не присоединиться ли нам к остальным? — спросил он меня, аккуратно складывая карты.

Я пристально рассматривала его: он прекрасно выглядел.

Войдя в салон, я почувствовала себя такой измотанной, что решила пораньше лечь спать.

Пат и Дэвид играли в лексикон. Оливер читал, лежа на животе, подперев руками подбородок. Он на секунду поднял на нас глаза и вновь углубился в чтение. Он тоже чувствовал себя прекрасно. Лорд Седрик не выказывал никаких признаков отравления, а Оливер не был похож на отравителя. Так что же, он специально хотел, чтобы я состарилась раньше времени?

Я села рядом и тихо спросила его:

— Это ты заказал виски в каюту Седрика?

— Я? Конечно, нет!.. А почему ты спрашиваешь?

— Просто так, — ответила я, удивленная, что Нам сделал это без распоряжения лорда.

Если бы Оливер знал, с каким нетерпением я ждала, что он вот-вот освободит меня от Седрика, он не смог бы так естественно скрывать свои намерения.

Трудно вообразить себе, что значит ждать свершения преступления в замкнутом пространстве яхты в компании четырех человек, один их которых — потенциальный убийца, другой — жертва; что значит жить в предчувствии события, которое занимает весь ваш ум и держит вас в постоянном нервном напряжении…

Сингапур был уже совсем рядом, когда я внезапно поняла, что намерения Оливера изменились. Конечно, мне следовало бы об этом догадаться раньше.

Яхта входила в порт, я стояла у поручней рядом с Оливером. Несмотря на явное нежелание делиться с ним своими мыслями, я все же сказала:

— Оливер, поверь мне, что я не могу больше так жить.

— Боюсь, что ты никогда не будешь довольна, — ответил мне Оливер.

«Счастливчик» бросил якорь в Сингапуре, и я погрузила свои надежды глубоко в море.