Любовное прозрение

8

Когда они спустились в долину, было около шестнадцати градусов тепла.

— Соскучилась по пальмам? — спросил Ричард, в то время как машина мчалась на запад, к Лос-Анджелесу. — Знаешь, а я готов в любую минуту вернуться в Биг Бэр.

— Я тоже. Но после того как выясню, какой фортель выкинул этот Кетч Блейкли.

— Держу пари, он просто пыжится, — фыркнул Ричард.

— Хотелось бы верить, — вздохнула Дженнифер.

Ричард решил по пути домой завернуть на стройку дома в Венисе.

— Выглядит неплохо, — сказал Ричард бригадиру, когда строители собрались на тротуаре перед домом. — Две недели? Это даже раньше, чем я ожидал.

Дженнифер любовалась чудесным домом с его балкончиками и башенками. Это будет их общий дом, радовалась она. Они с Ричардом будут жить здесь вместе, радостно и счастливо.

Такое еще два дня назад казалось невозможным. А теперь это стало правдой.

— Я бы хотел, чтобы ты помогла мне подобрать ковры и занавески, — попросил Ричард по дороге обратно к машине. — И, может быть, в этот уик-энд мы сможем начать подыскивать мебель. Хорошо?

Дженнифер мысленно оценила мебель в своей квартире. Ее «девичья» спальня, конечно, никоим образом не подходила для семейной пары. В гостиной, пожалуй, было несколько достойных предметов, но вряд ли ими можно было обставить такой большой дом.

— Звучит заманчиво, — ответила она. — Если только я не буду занята работой.

— Возьмешь пару дней в счет отпуска, — невозмутимо бросил Ричард, заводя мотор.

— Ну, вот, начинается... — Она замолчала. А что будет, если ее работа вступит в противоречие с планами Ричарда? Опять разрыв?

Ах, не будь дурой, одернула она себя, когда они свернули на главную магистраль. Накличешь беду! Смотри на жизнь проще!

Квартира сегодня показалась ей меньше и темнее, чем два дня назад. Цветы на подоконниках немного завяли, и она поторопилась полить их, в то время как Ричард распаковывал вещи и искал для них место в ее комоде. Она не возражала, но была не слишком довольна, обнаружив, что он свалил все ее белье в один ящик, изрядно помяв его. Конечно, мужчинам важнее целесообразность, чем аккуратность.

Пустяки! — внушала она себе, разглаживая нижнее белье. Ну и что, если на лифчике будет складка? Если по ванной комнате разбросаны бритвенные принадлежности, а на кофейном столике громоздятся экземпляры «Нью рипаблик»? Ну и что? Ты так долго жила одна, что превратилась в старую занудную холостячку!

Они вместе вышли купить чего-нибудь к обеду и вместе вернулись обратно. Как настоящие примерные супруги. Дженнифер стала смотреть передачу об экзотических животных и вдруг услышала голос Ричарда из спальни. Он говорил по телефону.

— Конечно, мы взволнованы, — произнес он, когда она появилась на пороге. — Да, разумеется, вас это беспокоило... — Он поднял на нее глаза. — Дженнифер, твоя матушка на проводе! — И передал ей трубку.

— Привет, мама! — больше ей не удалось сказать ни слова. Из Цинциннати лился нескончаемый поток поздравлений и пожеланий.

Когда он иссяк и Дженнифер наконец повесила трубку, она сказала:

— Я что-то не слышала звонка.

— А его и не было, — улыбнулся Ричард. — Я сам позвонил.

— Ты позвонил моей маме?

— Я знал, что она будет рада узнать о нашем воссоединении. Она действительно очень обрадовалась.

Дженнифер присела на край кровати. С чего бы ей чувствовать обиду? Однако она почувствовала.

— Лучше бы ты сначала спросил меня, — сказала она сухо.

— Зачем? Какая разница? — Ричард подсел ближе и обнял ее.

— Не знаю... — Она прильнула к нему, но не могла скрыть некоторой напряженности в теле. — Я просто думала, что все решения мы будем принимать вместе...

— А ты не преувеличиваешь? — пробормотал он. — Сообщить твоей матери, что мы снова вместе — вряд ли это важный жизненный шаг!

— Но кто решает, какой шаг важный? — настаивала Дженнифер. — В конце концов, это моя мать. Может быть, я бы предпочла сообщить ей о нас с тобой как-то по-другому.

— Да не выдумывай ты, — поддразнил Ричард, целуя ее в шею. — Ты вообще не собиралась звонить ей.

— Ну... я была немного сердита на нее.

— За что?

— За то, что она говорила с тобой за моей спиной, а потом даже не сообщила мне об этом, — ответила Дженнифер. — Я не люблю, когда мной манипулируют.

— Мы что, спорим? — Ричард снова чмокнул ее в шею. — Мы собираемся ссориться, бить посуду? Если да, то у меня есть предложение.

— Какое? — Дженнифер обнаружила, что не слишком охотно уступает его веселому напору.

— Давай перескочим ту стадию, на которой мы целуемся, и пойдем дальше!

Претворяя слова в дело, он опрокинул Дженнифер на кровать, прилег рядом и поцеловал, сначала легко, потом с возрастающим возбуждением.

Ее досада растаяла, и она ответила. Они моментально сбросили одежду и, обнявшись, взлетели на крыльях любви к вершинам наслаждения.

Лежа рядом с ним, согретая его теплом, Дженнифер с любовью глядела на Ричарда.

— Дженнифер, — произнес он, приподнявшись на локте. — Честное слово, я вовсе не хотел тебя задеть, позвонив твоей матери. Я знал, что она будет рада узнать, что мы вместе, и решил доставить ей это удовольствие.

— Да я вовсе не против... — Она запустила руку в его густые темные волосы. — Меня задело только то, как ты это сделал. Даже мне не сказав.

— Я очень хочу, чтобы на этот раз наш брак состоялся, — заверил он ее. — Это значит — чтобы ты была счастлива. И если надо, я обещаю больше никогда не звонить твоей матери, не посоветовавшись с тобой.

Дженнифер рассмеялась.

— Только если будут важные заявления. Мы же одна команда, разве нет? «Никаких пресс-конференций без участия всех игроков!»

— Согласен, котенок!

Что ж, подумала она, уплывая в сон, похоже, это не так уж трудно, как ей казалось.

На следующее утро она проснулась еще до звонка будильника и выключила его, чтобы он не разбудил Ричарда. Глядя на мирно спящего мужа, Дженнифер на мгновение позавидовала ему.

Как, должно быть, хорошо, когда не надо вскакивать каждое утро чуть свет и жить по жесткому расписанию, подумала она, затем заставила себя встать и начать собираться на работу.

Конечно, при тех деньгах, что Ричард сделал на своих книгах, ей, как его жене, можно вовсе не работать. Они могли бы путешествовать, развлекаться, валяться на пляже, заниматься спортом...

А дальше что? — строго спросила она себя, таща кейс и книги Бетти к машине. Что, если он будет слишком занят своим творчеством и у него не останется времени на нее? Она что, хочет превратиться в одну из тех женщин, которые каждые пару лет переустраивают свой дом, потому что им больше нечем заняться?

Может быть, если у них появятся дети, она почувствует себя по-другому? Но и дети вырастают, напомнила себе Дженнифер. И как она будет чувствовать себя с влиятельными друзьями Ричарда, не зная, о чем с ними говорить?

Правда состоит в том, поняла она, тормозя возле светофора, что Ричарду очень легко превзойти ее. Он такой талантливый, такой активный и такой обаятельный, что она могла бы жить в его тени, так же, как жила раньше. И он же первый может начать презирать ее, станет помыкать ею...

Твердым шагом Дженнифер вошла в офис. Пора выкинуть личные проблемы из головы, надо заниматься Кетчем Блейкли.

Ричард подписал Бетти книги еще с вечера, и секретарша просияла, когда Дженнифер сложила их на стол. Поверх пачки она положила кассеты с показаниями, которые Бетти должна была перепечатать, а Ричард — подписать.

Если по каким-либо причинам он не сможет присутствовать на процессе, показания будут зачитаны двумя юристами фирмы, один из которых будет читать за Дженнифер, другой — за Ричарда. Разумеется, перекрестный допрос будет зачитан адвокатами фирмы «Макконнел, Маккиган и Шварц».

Дженнифер обнаружила на столе кучу сообщений и принялась за работу, распечатывая конверты и отвечая на телефонные звонки. Она также пометила на календаре часы нескольких встреч, назначенных на этот день.

Мистер Бойтано зашел, чтобы поздравить ее с возвращением, но никаких новостей относительно Кетча у него не было.

— Буду держать вас в курсе дела, — пообещал он.

День тянулся и тянулся. Из холла доносились обрывки разговоров и общий шум. Казалось, все чего-то ждут. Кетч, самодовольно улыбаясь, сунул голову в дверь и поприветствовал ее, но, разумеется, ничего не сказал.

Дженнифер не хотела уходить на назначенную встречу из боязни пропустить что-нибудь важное, но деваться было некуда. Ее присутствие требовалось для юридической консультации в серьезной корпорации, одной из тех, которые держат адвокатские фирмы у себя в вассальной зависимости.

Ричард мог бы избавить ее от всего этого, размышляла Дженнифер. Не надо будет терпеть удары Кетча в спину и снисходительное отношение к себе мистера Грейсона. И не будет больше споров перед судьей Уильямсом. Не будет и радостных волнений, когда находишь дополнительные свидетельства или новый, свежий подход к проблеме, а также ощущения своей компетентности и значимости, когда готовишь ключевой документ или приводишь веские аргументы другим адвокатам...

Ну, хватит! — приказала себе Дженнифер. Все равно вывод всегда один и тот же, и он справедлив: без личной карьеры она никогда не будет счастлива.

Кетч ухитрился не взорвать свою бомбу до конца дня. Он попросил мистера Грейсона созвать совещание старших партнеров, на которое, по настоянию мистера Гаррисона Бойтано, была приглашена и Дженнифер. Она только что вернулась со встречи.

— Я бы хотел отметить в протоколе, что миссис Эллис проделала отличную работу по допросу Ричарда Эллиса, — сказал Бойтано, когда они уселись вокруг стола для совещаний в обшитом деревянными панелями кабинете мистера Грейсона. — Я просмотрел неоткорректированный вариант и увидел, что она затронула несколько важных моментов...

— У нее для этого было более чем достаточно времени, — съязвил Кетч. — И я уверен, что она применила некоторые весьма эффективные методы, чтобы склонить свидетеля к сотрудничеству.

Дженнифер с трудом подавила искушение залепить пощечину мерзавцу за столь грязные намеки. Вместо этого она ответила ледяным молчанием, предоставив его жалкому лепету висеть в воздухе до тех пор, пока, как она надеялась, партнерам станет трудно игнорировать его непрофессионализм.

— Вы, кажется, хотели нам что-то сообщить? — спросил мистер Три абсолютно бесстрастным голосом. Он был сейчас очень похож на своего брата, мистера Би, но относился неодобрительно к партизанской войне молодых адвокатов.

Кетч широко улыбнулся, и Дженнифер уловила отблеск самодовольства в глазах мистера Грейсона. Значит, старший партнер был предупрежден... Она была уверена, что он радуется этому триумфу так же, как и сам Кетч, и ей стало грустно. С чего она взяла, что у нее есть шансы на выигрыш?

Открыв папку, Кетч достал фотографию и поднял ее вверх. Это был черно-белый портрет привлекательной молодой женщины, слегка веснушчатой, с зазывным взглядом. Очевидно, профессиональный снимок, из тех, которые актрисы рассылают на киностудии в качестве рекламы своих внешних данных.

— Бриджит О'Феллон, — заговорил Кетч. — Голливудская актриса — на эпизодах. Возраст — двадцать три, как она утверждает в анкете. Единственную главную роль сыграла два года назад в мелодраме.

Он говорит, как детектив или паршивый телеведущий, подумала Дженнифер с неприязнью.

— Прелестно, — сказал мистер Три. — Чем еще замечательна эта юная леди?

— Она поставляла информацию газете «Взгляд изнутри».

Кетч помолчал, давая собравшимся возможность переварить услышанное.

Газета до сих пор не открыла, кто именно пустил слух о предполагаемом проступке Монти, оставляя открытой возможность, что дельце было полностью сфабриковано. Появление главного свидетеля позволило бы адвокатам Монти как минимум укрепить защиту, а может быть, и совсем разрушить обвинение.

— Как я понимаю, она была на вечеринке с Монти Алабамой? — спросил мистер Бойтано.

— И утверждает, что видела нашего клиента пьяным, — драматически сказал Кетч.

— Но зачем ей это нужно?! — воскликнула Дженнифер. — Мы же знаем, что это неправда!

— О, неплохой вопрос, адвокат, неплохой вопрос, — одобрил ее Кетч с самодовольной ухмылкой.

— Возможно, она имела зуб на Монти, — предположил мистер Три.

Кетч покачал головой.

— Я прямо спросил ее об этом, когда мы разговаривали по телефону. Нет, у нее были чисто карьерные мотивы. Ей не нужны деньги от желтой прессы, ей нужна реклама. И они собираются ей это устроить.

— Но она же сделает Алабаму своим врагом! — воскликнула Дженнифер. — А он — главный продюсер!

— Вот это она, кажется, начала понимать, — согласился Кетч. — Разумеется, после того как я ей подсказал. Ясно, что одна публикация, даже самая заманчивая, не компенсирует ей гнева нашего клиента. Вот почему она хочет завтра прийти сюда и сделать заявление. Думаю, когда в газете узнают, что мисс О'Феллон собирается сделать достоянием гласности, то позаботятся о том, чтобы закрыть дело и опубликовать опровержение.

— Интересно, они изначально знали, что она лжет? — спросил мистер Бойтано.

— Мы не уверены, — ответил Кетч. — Но в любом случае газетчики должны были понимать, что эта дамочка явно не из тех, кого называют «надежными источниками». Так что им бы следовало перепроверить публикуемые сведения.

— Похоже, что вы с этим делом здорово управились, — сказал мистер Три.

Мистер Би медленно кивнул.

— Если она признается, что сфабриковала эту историю, то Монти будет реабилитирован. А ему только это и нужно, гораздо больше, чем материальное вознаграждение.

— Поздравляю, — сказала Дженнифер, честно признавая успех соперника.

— Она прибудет сюда завтра в десять часов утра, — сообщил Кетч. — Естественно, я рассчитываю лично допросить ее.

— Думаю, что и миссис Эллис следовало бы в этом поучаствовать, — произнес мистер Бойтано.

Кетч и мистер Грейсон одновременно раскрыли рты для возражения, но Гаррисон остановил их движением руки.

— Минуточку, — промолвил он. — Я знаю, что между нашими двумя лучшими молодыми адвокатами существует соперничество и может показаться, что я делаю это предложение, чтобы продвинуть своего кандидата. Но я совершенно искренне считаю, что если хорошо подумать, мы увидим пользу от присутствия на допросе другой женщины.

— Не могу принять вашу точку зрения, — буркнул мистер Грейсон.

— Как я понимаю, мы точно не знаем, что мисс О'Феллон делала на этой вечеринке, не так ли? — Гаррисон обвел взглядом сидящих за столом. — Возможно, она подрабатывает на стороне, ну, скажем, не вполне достойными способами. Могут всплыть деликатные подробности, которые ей не захочется раскрывать перед мужчиной — даже адвокатом. Далее, женщина скорее подметит противоречия в рассказе другой женщины. В конце концов, ведь наша главная цель — интересы клиента, не так ли, леди и джентльмены?

Все были вынуждены согласиться.

Напоследок мистер Три задал еще один вопрос:

— Кстати, мистер Блейкли, а как вы вышли на эту девушку?

— О, благодаря одному из моих информаторов, — туманно ответил Кетч. Мистер Три явно не был удовлетворен ответом, поэтому молодой адвокат добавил: — Другая актриса, потерявшая из-за нее роль, прослышала об этом и решила насолить Бриджит, сообщив мне о том, что знала. Что в этом плохого?

— Ничего, — ответил мистер Три. Что именно он думал насчет дружбы Кетча с подобными девицами, осталось при нем.

Возвращаясь вечером домой, Дженнифер совсем пала духом. На сей раз шпионская сеть Кетча сработала блестяще. Несомненно, мистер Грейсон воспользуется этой возможностью и постарается сразу продвинуть его.

От перспективы иметь несносного коллегу в качестве начальника у нее заныло в животе. Конечно, всегда можно перейти в другую фирму. Но ведь это будет выглядеть трусостью с ее стороны.

Она не обязана принимать решение прямо сейчас, сказала себе Дженнифер. Почему бы не подождать решения по делу Алабамы? Тогда можно будет уйти с чистой совестью.

Каким облегчением было застать Ричарда дома и выложить ему все события дня!

— Этот парень — дурак, — заявил Ричард, когда она закончила. — Он сам себе яму роет.

— Может быть, — мрачно сказала Дженнифер. — Но я знаю несколько совершенных ничтожеств, которые успешно занимаются адвокатской практикой. К несчастью, их личные качества и даже их порочная этика нисколько не мешают им преуспевать.

— Ладно, у меня есть одна вещь, которая отвлечет тебя от твоих печалей. — Ричард достал из кармана два билета на знаменитый бродвейский мюзикл. — Идет в Шубертовском зале.

— Сегодня? — с сомнением в голосе сказала Дженнифер. — Завтра я буду чувствовать себя уставшей.

— Тебе надо немного расслабиться. Ну, Дженни, встряхнись, переведи дух!

Он был прав. Действительно, после душа Дженнифер почувствовала себя заметно посвежевшей. А когда она надела бежевую шелковую блузку и такого же цвета плиссированную юбку с золотым пояском, а поверх — коричневый шерстяной жакет, ее настроение явно поднялось.

К тому времени как она закрыла за собой дверь и спустилась к Ричарду, который уже ожидал ее в машине и выглядел просто ослепительно в темно-синем костюме-тройке, она уже смотрела в завтрашний день почти с оптимизмом.

— Мне кажется, иногда человек имеет право на личную жизнь, чтобы не потерять перспективу, — заметила Дженнифер, когда в маленьком китайском ресторанчике, куда они заскочили перед спектаклем, им подали креветки кунг пао и свинину мао шу.

— Чаще, чем иногда, — откликнулся Ричард. — В этом смысле я очень много упустил. Сколько, начинаю понимать только сейчас.

Он потянулся через стол и порывисто сжал ее руку.

Дженнифер зарделась от его прикосновения.

— Расскажи теперь ты, что делал сегодня днем? — Она ловко подобрала креветку палочками. — Работал над новой книгой?

— Ну... вернее будет сказать, делал предварительные наброски.

— О чем она? — спросила Дженнифер.

— Знаешь, я бы не хотел сейчас об этом говорить. Она разительно отличается от всего написанного мною прежде, и издатели могут не принять ее. Я считаю, это плохая примета — рассказывать о том, что еще не сделано.

— Прекрати, Ричард, — возразила она, — неужели после всех твоих успехов издатели могут отвергнуть тебя?

Он тщательно полил свинину сливовым соусом.

— Как знать... Извини, Дженни, не обижайся. Как только будет о чем говорить, ты все узнаешь первая.

Он решительно сменил тему и стал обсуждать достоинства кандидатов на предстоящих выборах губернатора штата. Дженнифер не хотела спорить, и вскоре беседа заглохла.

Шубертовский зал располагался недалеко от ее офиса, но Дженнифер не могла даже думать о фирме. Она искренне старалась расслабиться и, когда они поднимались на лифте с подземной стоянки, думала только о предстоящем зрелище.

Площадь перед концертным залом сверкала огнями. Фотографы и зеваки образовали живой коридор, через который проходили счастливые обладатели билетов. Блики фотовспышек и броски собирателей автографов свидетельствовали, что охота на знаменитостей идет вовсю.

— Как ты достал билеты? — спросила Дженнифер, когда они вступили в этот коридор.

— Позвонил в пресс-центр и попросил оставить места в ложу, — почти равнодушно сказал Ричард. — Я считал...

Вспышка ослепила Дженнифер. От неожиданности она споткнулась, и рука Ричарда тут же поддержала ее.

— Мистер Эллис! Мистер Эллис! — Толстая женщина в безвкусном платье из синтетики совала ему блокнот. Ричард расписался в нем и дал еще с полдюжины автографов.

— Ричард Эллис? — подлетел юноша в мешковатом пиджаке и джинсах, борясь со сползающей с плеча видеокамерой. — Кто эта очаровательная молодая леди?

Дженнифер догадалась, что это репортер местного телевидения. И, судя по его манерам, не с самого респектабельного телеканала.

— Моя жена, — хладнокровно ответил Ричард. — А теперь извините...

Прежде чем репортер успел прийти в себя от изумления, они обошли его и проскользнули внутрь.

— Теперь у них будет что обсасывать, — усмехнулся Ричард.

Едва они успели занять свои места и полистать программку, как свет начал меркнуть. Вскоре Дженнифер полностью поглотили звуки залихватски веселой музыки — весьма легкой и незапоминающейся, но именно такая и нужна была ей сегодня.

В антракте они вышли в фойе и чуть не столкнулись нос к носу с Монти Алабамой.

— О, привет! — воскликнул он. — Рад, что вам удалось достать билеты.

— Спасибо, что подсказали, как это делается, — ответил Ричард. — Мне и в голову не приходило, что я считаюсь достаточно важной шишкой, чтобы заказать билеты в ложу.

Монти, потягивающий кока-колу, выглядел сейчас гораздо бодрее, чем при предыдущей встрече. Она отнесла это на счет искрометного мюзикла, но тут он добавил:

— Ваш коллега отлично сработал, Дженнифер!

— Да? — Ей не хотелось задавать никаких вопросов, пока она не узнает, что ему известно.

Продюсер кашлянул.

— Должен признаться, познакомившись с Кетчем Блейкли, я был о нем довольно низкого мнения. Честно говоря, мне показалось, что ему не место в столь солидной адвокатской фирме, как ваша. Я ошибался. Когда он нашел эту свидетельницу, у меня гора с плеч свалилась.

— Я очень рада, — довольно сухо сказала Дженнифер. — Вам об этом сообщил мистер Грейсон?

— О нет. — Он глотнул еще коки. — Кетч сам позвонил мне сегодня. Надо сказать, на меня это произвело впечатление. — Монти помахал кому-то через фойе. — Ладно, увидимся позже!

— Не могу поверить, что он это сделал, — пробормотала Дженнифер, когда Ричард принес бокалы с белым вином.

— Что? Сообщил Монти? Но, в конце концов, ведь он — клиент и платит за все, разве не так? — сказал Ричард.

— Да, но сообщать клиенту об изменениях в ходе дела должен Бойтано, а не Кетч! — возразила Дженнифер. — И потом, это преждевременно. Что, если девица завтра не явится? Что, если она скажет совсем не то, чего от нее ждут? Мы же будем выглядеть полными идиотами!

— Поправка: Кетч будет выглядеть идиотом! — И Ричард приподнял свой бокал.

— Не похоже... — вздохнула она. — Кетч с его везением всегда выйдет сухим из воды.

— Ты все слишком близко принимаешь к сердцу. Я уверен...

Закончить разговор им не удалось. Начали подходить какие-то люди. Некоторые были знакомыми Ричарда, другие лишь хотели выразить свое восхищение его книгами.

Дженнифер были невыносимы обращенные на ее мужа оценивающие взгляды других женщин. Конечно, Ричард был красив — высокий, стройный, в прекрасно сшитом костюме. Он так обворожительно улыбался, когда вежливо отвечал на комплименты.

Дженнифер вдруг снова почувствовала себя трепетной, неуверенной в себе второкурсницей. Неужели этот блестящий мужчина хочет провести с ней всю оставшуюся жизнь?..

В то же время она с удовлетворением отмечала, как по-хозяйски он держит ее под руку, как подчеркнуто вежливо представляет своим знакомым. Ну, конечно, он тоже считает ее блестящей женщиной, подумала она, и ей стало легче.

Она никак не могла сосредоточиться на втором действии мюзикла. Мысли были заняты Ричардом, затем Кетчем, затем снова Ричардом. Что мы за странная пара! — удивлялась она, потихоньку улыбаясь.

Хотя они вернулись домой только к полуночи, Дженнифер не сразу заснула.

Прислушиваясь к шуму льющейся в ванной воды, она поняла, что же до сих пор в глубине души тяготило ее. Его отказ за обедом рассказать ей о своей последней книге, вот что!

Действительно ли он не хотел говорить о ней из суеверия? Или на то были другие причины?

Они же вроде бы договорились, что важнейшие решения должны принимать вместе. Вряд ли он намерен уже сейчас нарушить их договор.

А может быть, не стоит об этом беспокоиться, сонно подумала Дженнифер. В конце концов, о чем он пишет — это его личное дело, и он не обязан рассказывать тебе о своих замыслах, пока они не созрели, так же, как и ты ему — о деле, которое тебе поручено, но еще не закрыто.

И все же не вредно будет дать ему понять, что она не желает оставаться в стороне. Недостаток общения в их первые годы был столько же ее виной, сколько и его, и то, что они не были откровенны друг с другом, в какой-то степени привело к разрыву.

Она даст ему понять, что заинтересована... да... Дженнифер зевнула. Заинтересована... в... в...

Когда Ричард вошел в спальню, она уже сладко спала.