Любовный кусь

Глава 7 Айвэн

Как же они долго собираются!

Я стоял на крыльце общежития и ждал, когда спустятся эти жизнерадостные лоси. Даже начал злиться из-за неорганизованности парней. Ведь за эти полчаса, что я стоял здесь, можно было заметно продвинуться в проекте, что был у меня по подработке. К моменту, когда я уже закипел, вышла Виви, и мое раздражение вдруг испарилось. Я удивился: девчонка была одета так же, как и я – тонкий черный свитер, черные рваные джинсы, массивные армейские ботинки и косуха. Одно отличие – у меня не было такой шикарной прически. Среди распущенных малиновых волос заметил сбоку изящную косу с блестящей резинкой. Непривычно было видеть Виолетту в моих любимых темных тонах, обычно ее гардероб был яркий, в сиреневых оттенках, будто она выпорхнула из страны сахарных пони.

Мы посмотрели друг на друга и ухмыльнулись.

– Очень милый наряд. – Единственное, что пришло мне в голову, потому что я целиком и полностью был очарован.

– Считаешь, что в этом я выгляжу как милашка? – Она засмеялась, покачала головой и перевела взгляд на учебный корпус Института биологии.

В ее смехе была магия, и внутри меня что-то екнуло. Я залюбовался ею.

Они не встречаются. Интересно…

– Как дела?

– Нормально.

– Изучение иностранного языка продвигается?

– Ага. Посмотрела мульфильмы по списку, что ты мне скинул в телегу. Выписала непонятные для меня выражения, как раз хотела спросить у тебя их значение. Я так думаю, что дословный перевод тут не подходит.

Виви открыла заметки в телефоне и подозвала меня. Я быстро перевел, и она тут же все записала.

– Сделаю себе карточки для заучивания. Спасибо! – И вернула телефон в карман джинсов.

Рядом с нами открылись двери, и на крыльцо наконец вывалились парни: Дэн, Серж, Антонио, Константа и Стас, а еще несколько математиков из соседней комнаты.

– Собираетесь дольше, чем девчонки, – рявкнул я, а они только поржали.

– Ну, ма-а-ам! – хохотнул Антонио.

Я зыркнул на него, он тут же перестал смеяться. Хотя наглая улыбка никуда не исчезла.

– Привет, Виви, – поиграл бровями Серж, она улыбнулась ему и кивнула.

С макияжем и укладкой Виолетта выглядела сногсшибательно. К сожалению, это заметил и Серж. И не он один. Его лучший друг, Троцкий, тоже. Он перевел взгляд с меня на нее и начал нас внимательно рассматривать, будто размышлял над тем, почему мы одеты в одном стиле. Но странно, ничего не сказал. Он практически всегда игнорировал ее, наблюдал издалека, в то время как остальные парни из комнаты всегда старались переброситься с ней парой слов. Может, это было и к лучшему.

Мы заказали такси через приложение и в честь дня программиста похвалили коллегу, который его когда-то создал, облегчив всем нам жизнь. Виви сидела между мной и Дэном, то и дело похихикивая над нашим раздутым эго. Я чувствовал головокружительный запах яблок, но сегодня к нему добавился сладкий аромат дымного вишневого ликера и корицы. Волшебство Шахерезады, загадочность восточного базара. Мне вдруг захотелось уткнуться носом в ее волосы, высадить Дэна и Костю возле клуба и поехать кататься с ней по ночному городу. И, возможно, даже целовать ее на заднем сиденье в полумраке салона… Я зажмурился и потер веки. Меня куда-то понесло. Чтобы отвлечься, я крепко сжал руки в замок и уставился в окно. Был поздний вечер, зажглись фонари, мерцали рекламные блоки, пробок практически не было. До центра мы добрались быстро. Прошли фейсконтроль и в клубе устроились за заранее забронированным столиком.

Пропустив по бокалу, мы обсуждали новинки на IT-рынке, предстоящий матч по Доте, к которому надо было серьезно подготовиться, самых вредных и самых лояльных преподов, а потом алкоголь дал о себе знать, и наша компашка направилась танцевать и слемиться. Я к своему виски практически не притрагивался. Сделал всего несколько глотков, и они прожгли огненную дорожку от горла до желудка. Я никогда не напивался, брал напиток только для настроения. Все потому, что насмотрелся в детстве на отчима: я становился свидетелем таких вещей, что сейчас и вспоминать было мерзко.

В перерыве между танцами мы с Дэном болтали у барной стойки. Пара коктейлей заставила его вывернуть душу наизнанку: он рассказывал мне о жизни в интернате, но я слушал вполуха, потому что время от времени посматривал, как Серж танцевал рядом с Виви. Они друг другу улыбались, и я чувствовал уколы ревности. Хотя старался себя убедить, что у меня просто несварение желудка после ужина, который готовил сегодня Костя.

Дэн заметил, что я его не слушаю. Он проследил за траекторией моего взгляда, ухмыльнулся и подмигнул.

– Долго не смотри, голова закружится, – хохотнул Денис.

– Кажется, ей уже хватит. Пять маргарит как в сухую землю.

– Пусть отрывается, ей нужно выплеснуть… негатив, – задумчиво ответил он, чокнулся со мной и отпил из своего стакана.

Дэн заметил кого-то в толпе и чуть не подавился.

– Пардон, отойду ненадолго, это парни из моего интерната. Можешь присмотреть за Виолеттой?

Весьма заманчивое задание: пялиться на девчонку, которая мне нравится.

Я кивнул, и он потерялся в танцующей толпе. Через пару минут диджей включил медляк. Ответственно наблюдая за хорошенькой подругой Дэна, я заметил, как он сам уже тискался с какой-то невысокой белокурой девушкой и целовал ее в лоб. Наверное, его Катюха.

Когда я повернулся к Виви, ее уже пригласил Троцкий. Сначала они мило болтали, Антон ей сладко улыбался. У меня даже сахар в крови подскочил, как же это было приторно. Несколько дней назад он расстался с девушкой. Точнее, она его бросила. Так странно. Он был очень хорош собой, а убивался по какой-то серой мышке, невзрачной Нинке с компьютерной безопасности. Вся эта ситуация выбила его из рабочего состояния, он даже не тренировался с нами последние дни. Плохо.

В широком стакане перекатывался лед, и под это легкое позвякивание я думал о своей бывшей девушке, с которой разошелся полгода назад. На меня накатилось одиночество. Наверное, моя симпатия к Виолетте – просто способ заткнуть зияющую дыру в душе. Но потом я вспомнил ее фотки из профиля, увлечения, еще раз посмотрел на сегодняшний наряд для вечеринки и понял, что она мне не просто симпатична. Она мне идеально подходит. Красивая, умная и ответственная.

Может, предложить ей встречаться, раз она свободна?

В моем воображении снова всплыл знакомый хохот.

«Взгляни на себя! Даже не знаю, что ты должен сделать, чтобы эта девушка посмотрела на тебя!»

– Захлопнись! – прошептал я себе под нос, сжимая стакан в руке крепче.

Дернул головой, пытаясь отделаться от насмешливого голоса в голове. Иногда он молчал несколько дней, и тогда я чувствовал себя более или менее сносно. Ощущал, что я был уже не тем слабаком и дохляком, каким покинул родной дом. Последние два года много работал над своим внешним видом, но этот саркастичный шепот время от времени все же преследовал меня, незаметно подкрадывался из темных уголков памяти и нападал. Воспоминания о безрадостном детстве приносили мне ощутимый дискомфорт.

Перевел взгляд на танцпол: руки Антонио медленно спускались на бедра Виви. Я опрокинул остатки напитка и щелчком двух пальцев отправил пустой стакан с позвякивающими остатками льда бармену. На сегодня хватит.

Обернулся в тот момент, когда Виви хлопнула его по лапищам и нахмурилась, а тот заржал, но все-таки отпустил. Я довольно фыркнул себе под нос. Кто сегодня хотел заполнить пустоту в душе, так это Троцкий.

Заиграл более быстрый трек. Виви освободилась от объятий Антона и пошла к выходу. Одна. Меня это напрягло гораздо больше, чем то, что она танцевала с парнями из моей комнаты. Мне не хотелось, чтобы Виолетта была на улице в одиночестве в таком состоянии. Я покинул наблюдательный пост и последовал за ней. Когда вышел на улицу, почувствовал яблочный аромат. Она курила вейп, а рядом с ней уже крутился незнакомый парень: худенькие ножки колесом в потертых джинсах, несуразная огромная куртка с плеча старшего брата.

– Может быть, мы могли бы уединиться… – сквозь смех других посетителей клуба до меня донесся наглый, хриплый голос.

Сердце начало яростно стучать, гнев забурлил и вскипел в моей крови.

– Свободен. – Мой голос прогремел над его головой.

Я ненавидел, когда пьяные типы подкатывали к девушкам. У меня была настоящая чуйка на них. Сжавшиеся кулаки налились свинцом и запульсировали, мое лицо перекосило от злости. Еще чуть-чуть, и я бы пригвоздил этого алкаша к стенке, дал под дых.

– Твой парень? – небрежно бросил он Виви. – Могла бы сказать, что не одна здесь.

Страх заставил его отступить. Уверен, что невозможно было не заметить в моих глазах нечто дикое и пугающее. Он поднял руки вверх и, неловко улыбаясь, зашел обратно в клуб. Я же встал напротив Виви. Хотелось наорать на нее, сказать что-нибудь грубое в стиле «почему выходишь одна?», «почему не думаешь о безопасности?». Так разволновался за нее! Но когда заметил, что по ее щеке бежит слеза, передумал переходить на крик. Жар агрессии сменился холодом непонимания. Я не мог терпеть женские слезы, насмотрелся на мать.

– Ты в порядке? – Большим пальцем вытер мокрую дорожку. – Он напугал тебя?

– Все нормально.

Не удержавшись, все-таки вспылил.

– Надо было позвать с собой кого-то из нас, выходить одной – безрассудно. Тут же все пьяные! Что, если бы я не наблюдал за тобой?

– Ты наблюдал за мной? – она подняла на меня полные влаги глаза.

Я осекся.

– Да. Дэн попросил. Он отошел к знакомым из интерната.

Виви кивнула, снова затянулась и выпустила струю яблочного дыма в ночной воздух. Меня посетила мысль, что она была расстроена не только из-за приставалы. Ее будто что-то мучило, но я пока не понимал – что именно.

– Познаешь мир глицерин-пропиленгликолевых ништяков? – кивнул я на дудку.

– Меня это успокаивает.

– Ты знаешь, что глицерин при курении электронной сигареты выделяет токсины, из-за которых случаются заболевания дыхательных путей? А еще в твоей трубке мира есть никотин, и он вызывает привыкание. Давно куришь?

– Полгода.

– Тебе это не нужно.

Я забрал у нее электронную сигарету и спрятал в свой карман.

– Эй! Отдай!

– Пойдем со мной, – скомандовал я.

Она скрестила руки на груди, прожигая меня гневным взглядом, совершенно не собираясь двигаться с места.

– Куда?

– Узнаешь.

– Мы уходим с пирушки? Совсем?

– Да.

Она оглянулась на толпу возле клуба и что-то с минуту обдумывала.

– Хорошо. Если ты мне купишь бутылку шампанского с собой.

– Круто! – сказала она, положив руки в задние карманы джинсов.

Я знал, что ей понравится.

– Clavus clavo pellitur, – задумчиво произнесла она, но я не понял, что это значило. Это был не английский. Что-то похожее на латынь.

Мы сели на мраморные ступени Западно-Сибирского инновационного центра нефти и газа и начали наблюдать за собравшимися на стоянке байкерами. Я открыл для Виви бутылку шампанского и поставил рядом с ней на ступень, а рядом с собой – минералку.

Этой сентябрьской ночью здесь собралось много парней и девушек, влюбленных в скорость и адреналин. Тишину ночного города разрывали густые и резкие звуки моторов их спортивных мотоциклов. Мигали светофоры, искрились украшения на столбах, мерцали рекламные щиты. Блики огней подсвечивали восторг в глазах Виви и в то же время нечто, похожее на светлую грусть, когда она наблюдала, как мотоциклисты исполняли ездовые трюки – вилли и стоппи, – ездили то на заднем, то на переднем колесе, выполняли акробатику, выгорание и дрифт. Это было зрелищно! Наверняка у жителей ближайших многоэтажек тряслись окна от звуковых вибраций.

– В конце учебного года куплю себе байк, – сказал я, откинувшись одним локтем на ступень выше.

– Спортивный?

– Нет. Посмотри на меня, все спортивные мотоциклы подо мной смотрятся как велосипеды! – Я раздраженно выдохнул. – Иногда жалею, что вымахал такой огромный.

– И в кого ты такая машина?

– В дедушку.

Виолетта улыбнулась.

– Скажи мне, почему нет дилерских центров с мотоциклами под названием «Для больших и высоких»? – сказал я в сердцах.

– Не знаю, – рассмеялась она и отпила из своей бутылки.

– Хочу круизер или классический мотоцикл. Что-нибудь наподобие старины «Харли», чтобы спокойно кататься по асфальтовым дебрям.

– Да-а, у таких моделей особый магнетизм. А где деньги возьмешь?

– Я разрабатываю приложения на заказ.

– А, точно. Дэн говорил… Осталось только девушку найти, чтобы катать на заднем сиденье. У тебя есть дама сердца?

Она посмотрела мне в глаза.

– Нет.

Может быть, ты станешь моей девушкой?

Так я только подумал, но не стал спрашивать. Пока что. Мы ведь практически друг друга не знали.

– Не страшно. Обязательно найдется.

Она положила локти на колени и поставила бутылку между ботинок.

– У меня тоже есть мотоцикл.

Я знаю.

– Родители подарили в конце учебного года подержанный, но крепкий и надежный красный Kawasaki. Приложение к золотой медали. – Она невесело хмыкнула и покрутила бутылку, схватившись за ее горлышко. – Так как восемнадцати мне еще не было, вот только в этом августе исполнилось, я каталась за городом, где нет пешеходов и машин. Но теперь официально – могу. Но не хочу. Думаю продать мотик.

– Перегорела?

– Нет.

То ли оттого, что алкоголь растекался по ее венам, и Виви расслабилась, то ли азарт и драйв мотоциклистов навеяли ей воспоминания. Она начала делиться сокровенным.

– У меня погиб парень этой весной. Они с братом возвращались ночью домой, ехали по федеральной трассе, разогнались и попали под фуру. После этого случая не могу кататься сама. Не знаю, может быть, фобия появилась. Со стороны вот так могу смотреть, а сесть за руль – нет.

– Стремно. Ты поэтому сегодня столько выпила?

– Да. Топлю горе в вине. – Ее нетрезвый голос дрогнул, и она снова отхлебнула из бутылки.

– Ты думаешь, выпивка поможет тебе со всем этим справиться? Будет только хуже. Проблема никуда не денется, только головная боль добавится. Я же говорю, тебе надо начать ходить в спортзал. Это лучше всего помогает проработать негатив и агрессию, по себе знаю.

Она неуверенно пожала плечами, наблюдая, как парень выполнял трюк, на ходу касаясь рукой земли. Мы молчали. Виолетта, наверное, вспоминала своего парня, а я, наконец, понял, почему она ни с кем никогда не флиртовала и делала покер-фейс, когда к ней кто-то подкатывал. До сих пор переживает.

Мотоциклисты выстроились в колонну и, выехав на главную улицу, куда-то укатили.

– Куда они?

– На нелегальные гонки за городом, наверное; на закрытые от посторонних трассы. Или просто кататься по ночным полупустым улицам.

Я поднялся и отряхнулся. Виви тоже встала, ее повело. Я успел поймать ее за талию, прежде чем она рухнула на ступени и расквасила себе нос.

– О-о! Кажется, тебе пора заканчивать с выпивкой. Зря я, конечно, поддался на уговоры и купил тебе шампанское. Тебе уже тогда было достаточно.

Виолетта меня явно не слушала. Она безвольно упала мне на грудь и выронила бутылку на ступени, та со звоном допрыгала до брусчатки площади и покатилась по ней.

– Да блин!

Я посмотрел на часы, уже было четыре утра.

– Поехали домой?

Она кивнула. Я вызвал такси и загрузил ее в салон. В машине она положила мне голову на плечо, и мы поехали за город к общежитию. Пока Виви покачивало во время тряски на кочках, я размышлял, как бы завести ее внутрь, чтобы она не выглядела перед дежурной неприглядно. Если та нажалуется коменданту, Виви может не получить общежитие в следующем году.

Мы вышли из машины. Я посмотрел на Виолетту: ее явно укачало, цвет лица был словно шпинатный смузи.

– Меня сейчас стошнит, – еле слышно пролепетала она.

Благо возле Института биологии было достаточно кустов, их листья еще не опали. Пока она сотрясалась от рвотных позывов, я держал ей волосы и заботливо похлопывал по спине.

– У тебя на этих выходных кто-то остался в комнате? – спросил я.

– Нет.

– Хм… Как бы добыть ключ от твоей квартиры?.. – Я думал, думал, думал. – Сможешь изобразить на некоторое время бодрость, чтобы взять его на вахте?

– Наверное, нет.

– Это плохо… – Я нахмурился и посмотрел на желтый фонарь, расположенный на крыльце общежития. – Ладно, сам возьму оба ключа. На, прополощи рот минералкой, тут еще немного осталось. Вот жвачка. Пошли.

Дежурная – ну точно престарелый лепрекон – открыла нам с жутким ворчанием на то, что мы ее разбудили, что вернулись очень поздно, и это совсем не по регламенту, что она оставит нас ночевать на улице в воспитательных целях. Но все же впустила. Я оставил Виви в коридоре, прислонив ее к стенке. Понадеялся, что за пять секунд она не скатится на линолеум холла, а сам зашел в каморку вслед за дежурной и снял с крючка два ключа. Потом подхватил ее под руку, и мы бодрым шагом пошли к лифту. Нам повезло: он стоял на первом этаже. Зайдя внутрь, я нажал кнопку «7», и лифт двинулся вверх. С закрытыми глазами Виви прислонилась к стенке и то ли дремала, то ли была в забытьи. Но даже в этом состоянии она выглядела мило и соблазнительно. Пухлые губки были приоткрыты, длинные ресницы трепетали, малиновые пряди спадали на бледное лицо. Она не отреагировала, когда я нажал на кнопку «Стоп», и мы остановились… Немного подумав, я ткнул на цифру «4». Нужно было кое-что взять в моей комнате, прежде чем мы поднялись бы к ней.

– Жди здесь, сейчас приду, – шепнул я ей, коснувшись вскользь губами нежной щеки, оставил ее в общем коридоре и исчез в темноте 404-й квартиры. Вернулся обратно я быстро, на ходу укладывая небольшую коробочку в карман косухи. – Идем.

Повел ее снова за собой в лифт, как ослика на веревке. В холле седьмого этажа было светло и пусто. Я открыл дверь девчачьей квартиры с каким-то непонятным волнением и трепетом. Внутри было темно и тихо. Сбросил обувь, подхватил Виолетту и занес в комнату. Не расстилая кровати, уложил ценный груз на покрывало, снял с нее армейские ботинки, просунул руку под куртку и стянул с нее. Она выглядела такой хрупкой и беззащитной. Очень хотелось покрыть ее шею влажными поцелуями.

Не спуская глаз с Виолетты, я полез в карман косухи, вытащил коробочку и подошел обратно к кровати. Виви была почти в отключке.

Я снял защитную пленку. Внутри скрывался огромный свиток почти до пола.

– Это что, Соборное уложение? – она приоткрыла глаза.

О, полюбуйтесь, кто это тут у нас подает признаки жизни.

– Инструкция к средству от отравления.

– Что пишут? – сказала она безразлично, вновь закрыв глаза.

– Есть кое-какие интересные вещи, сюжет держит в напряжении, вариативность концовок впечатляет…

– Я не буду это есть.

– Конечно, будешь. Этот препарат быстро высосет все токсины алкоголя.

Я ушел на кухню и вернулся с ложкой. Их квартира выглядела уютней, чем наша, хотя планировка была та же. Виви поморщилась, но все же проглотила лекарство, отметив, что это редкая мерзость, и, пока я все еще склонялся над ней, вдруг схватила меня за футболку.

– Поцелуй меня.

Хо-хо-о!

Мои губы нашли ее ухо, и я нежно прошептал:

– Размечталась. Протрезвей сначала, – отцепил от себя ее руку, впившуюся в футболку, словно краб.

Я, конечно, не святой, но целовать девушку, когда она не в себе, для меня неприемлемо.

Она нахмурилась, но уже через секунду отрубилась и засопела. Мне было приятно, что Виви так запросто смогла уснуть, когда я сидел неподалеку. Значит, ей было комфортно со мной. Не хотелось думать, что в этом был виноват только алкоголь. Я накрыл ее пледом и оставался рядом еще некоторое время, ждал, когда она уснет покрепче. Ее малиновые волосы разметались по подушке, а руки были трогательно сжаты в кулачки и лежали возле спокойного, безмятежного лица.

Я уселся на стул, закинул ноги на их письменный стол, где мы обычно занимались английским, и уставился в окно на фонари возле учебного корпуса. Они хорошо освещали и комнату – у девчонок не было глухих штор и жалюзи как у нас, только тюль. Я раздумывал над разработкой нового приложения. Мне нужны были бабки. Срочно.

Когда начало светать, я медленно поднялся, чтобы не разбудить ее. Подхватил с соседней кровати куртку и направился к выходу. На мгновение обернулся и прислушался: ее дыхание было глубокое и ровное. Наверное, это был первый крепкий сон Виви за последнее время.