Любовь коварству вопреки

5

Уильям Клэйтон увидел, как автомобиль брата завернул на подъездную дорогу. Уже несколько дней он тайно наблюдал за его домом, стараясь не пропустить появление Дэвида. Ему, Уиллу, необходимо было срочно поговорить с ним. Земля буквально горела у Уильяма под ногами: ясно, что кредиторы вот-вот разыщут его, чтобы выжать хоть жалкую часть своих денег.

Когда за «ягуаром» закрылась дверь гаража, Уилл проскользнул сквозь чудом образовавшуюся щель в изгороди и, неспешно обогнув дом, двинулся к террасе. Он не хотел терять ни единой минуты, но когда поднялся на первую ступеньку лестницы, ведущей в дом, то заметил, как его брат направляется к молодой женщине, опрыскивающей розы на клумбе. Уильям видел, как она внезапно развернулась и, выпустив шланг, залепила Дэвиду мощную оплеуху.

Уилл мысленно зааплодировал ей. Он обожал, когда с Дэвидом обращались подобным образом. Еще ребенком Уильям всегда замышлял свои проказы так, что отвечать за них приходилось не ему, а брату, и, когда Дэвид получал очередную порцию побоев, Уилл еле удерживался от смеха.

Но сейчас дело, похоже, приняло иной оборот. Молодая женщина, едва успев нанести удар, бросилась к Дэвиду в объятия.

Уильям наблюдал за самозабвенно целующейся парочкой. «Неудивительно, что этот Саймон с ума сходит от ревности», — думал он, рассматривая стройную фигуру Мелани. Малышка была просто загляденье! Уиллу казалось кощунством, что именно его неповоротливый брат, этот мизантроп и зазнайка, отхватил себе столь лакомый кусочек.

Сначала он хотел было прервать это нежное воркование, но потом передумал. «Часом больше, часом меньше, сейчас это уже не имеет значения, — решил Уильям, — пусть Дэвид спокойно поразвлекается. Может быть, любовное свидание сделает его помягче, и он выложит наконец деньги, так неотложно мне требующиеся».

Но празднование по поводу встречи влюбленных продолжалось дольше, чем ожидал Уильям, и ему пришлось еще одну ночь провести в городе.

Только на следующее утро, когда Уильям снова подглядывал сквозь изгородь, он увидел своего брата на террасе. На Дэвиде был тот же синий махровый халат, что и в прошлый раз, когда Уилл присвоил рукопись. Но сегодня Дэвид уже не выглядел таким изможденным. Он жизнерадостно насвистывал, накрывая на стол, который украсил розами, срезав их в саду.

Уильям решил приступить к делу. Он проскользнул сквозь изгородь и целеустремленно двинулся к террасе.

Дэвид заметил его лишь тогда, когда он уже поднимался по ступенькам. Лицо Дэвида помрачнело при виде нагло ухмыляющегося младшего брата.

— Привет, Дейв, — сказал Уилл и без приглашения уселся за стол. — Готовишь завтрак? Как мило, я уже несколько дней не ел ничего приличного.

— Убирайся! — холодно отрезал Дэвид. — Мне нечего тебе сказать, и я не имею ни малейшего желания тебя кормить. Внизу в городе есть закусочная, где жарят отличные пончики. Вот там и позавтракаешь.

— Ты ведь мой брат, — нахально осклабился в ответ Уильям. — Тебе не кажется, что ты поступишь крайне бессердечно, если выставишь меня за дверь?

— Братья не обворовывают друг друга, — невозмутимо проговорил Дэвид. Ему не хотелось портить это утро. Ночь с Мелани была прекрасна, и он был счастлив снова обнять ее, когда девушка проснулась. Поэтому Дэвид не хотел, чтобы визит Уильяма вывел его из себя.

Дэвид все никак не мог осознать, что Мел действительно принадлежит ему. Неужели он и в самом деле держал ее этой ночью в объятиях? Дэвид готов был кувыркаться от радости, но ограничился приготовлением вкусного завтрака, чтобы побаловать Мелани.

Появление Уильяма оказалось более чем неуместным.

— Обворовал! — насмешливо протянул Уилл. — Должен тебе сказать, ты иногда бываешь чрезвычайно безапелляционным. Я просто взял рукопись с собой, так звучит гораздо лучше. Да и вообще мой поступок заслуживает всяческого поощрения. Ведь в твой дом могли проникнуть настоящие воры. А ты был настолько болен, что я не решился оставить на письменном столе без присмотра такую ценную вещь.

Лицо Дэвида оставалось равнодушным. Он сел напротив Уильяма, удобно откинулся в кресле и пристально посмотрел на брата.

— Я хочу тебе кое-что сказать, — небрежно промолвил он. — Ты не получишь от меня впредь ни цента. И давай оставим эту тему.

Ухмылка Уильяма тут же исчезла.

— Ты что, псих? — набросился он на Дэвида. — Я же могу продать эту рукопись. Видишь ли, издательство в Бостоне…

— Отшатнется от нее, как если бы она была пропитана ядом, — спокойно, но твердо прервал его Дэвид. — Я уже проинформировал о краже издателя, с которым у меня заключен договор. Он собственными руками разнесет тебя в клочья, если ты не вернешь рукопись. Через несколько дней истекает срок сдачи. Если до этого момента я не получу назад дискеты и оригинал, у тебя больше не будет ни минуты покоя. А попробуешь предложить мою работу любому другому издательству, где бы оно ни находилось, комитет по охране авторских прав живо схватит тебя за грязные лапы. У тебя нет никакого шанса продать роман, Уилл. Поезжай-ка лучше домой, сложи все бумаги в конверт и отошли мне. Это самое разумное, что ты можешь сделать.

— А если я откажусь? — с неприязнью в голосе спросил Уильям.

— Узнаешь, каково это — тягаться с издательским концерном, — ответил Дэвид и встал. — Всего тебе наилучшего, Уильям! Постарайся наконец сделать что-то путное в своей жизни.

Уильям тоже поднялся. Он достаточно хорошо знал своего брата, чтобы понять: все — предел, и Дэвид теперь не отступит ни на миллиметр.

«Но я тебя еще достану», — с ненавистью думал Уильям, направляясь к своей машине. Саймон Янгблод, спятив от ревности, рассказал Уиллу кое-что такое, что можно использовать против Дэвида. И он не постесняется к этому прибегнуть.

— Не стоит сердиться, — посоветовала Мелани, когда Дэвид рассказал ей о визите своего брата. — Я уверена, что теперь Уильям возвратит тебе рукопись и тем самым проблема будет снята. Не надо больше волноваться по этому поводу.

Дэвид кивнул и ласково улыбнулся ей. Мелани сидела у него на коленях, держа в одной руке кофейную чашку, в другой — надкусанный тост. Она была похожа на маленькую девочку, льнущую к своему отцу.

— Я и не сержусь, — добродушно заверил ее он. Близость Мелани делала его слишком счастливым, чтобы он мог из-за чего-то огорчаться. — Уильям мне абсолютно безразличен. Куда больше меня интересует вопрос: ты меня еще любишь? Так любишь?

— Гм-м, — шутливо хмыкнула Мелани, сморщила лоб и отпила из чашки. — Дай-ка поразмыслить. Люблю ли я тебя?

Дэвид отобрал у Мел чашку и хлебец и осыпал ее поцелуями до тех пор, пока не получил желанного ответа.

В одно мгновение были забыты и Уильям, и рукопись, и прочие заботы. Сгорая от желания, они страстно целовали друг друга, пока Мелани со счастливым вздохом не высвободилась из его объятий.

— Мне не хватает воздуха, — с трудом переведя дыхание, призналась она и провела ладонями по лицу Дэвида. — Ты, оказывается, очень пылкий.

— А сегодня ночью ты этого не заметила? — осведомился Дэвид, бросив на Мелани многозначительный взгляд.

— Не знаю точно. Если бы ты мне кое-что напомнил, то…

Закончить фразу ей не удалось. Дэвид снова обнял ее и поцеловал так, что она буквально оглохла и ослепла.

Эдгар был оскорблен. Мелани почти совсем не обращала на него внимания и даже розами миссис Бурлестер перестала интересоваться, хотя вчера он с особым усердием над ними потрудился, надеясь, что с соседкой случится один из ее великолепных припадков буйного помешательства. Начало получилось отличное. Миссис Бурлестер, визжа и выкрикивая проклятия, ворвалась к Мелани. Вещественное доказательство она приволокла с собой и швырнула на чертежный стол Мел. Но на все это Мелани отреагировала весьма скупо, сказав только: «Я куплю вам новый куст». А после, как ни в чем не бывало, наполнила миску Эдгара его любимыми мясными шариками, хотя раньше никогда этого не делала в присутствии миссис Бурлестер. Затем снова вернулась к своему столу.

Сейчас Мел сидела вместе с Айрин на террасе и болтала. И о ком же? О Дэвиде Клэйтоне! Эдгар уже несколько дней как вычеркнул его из списка своих друзей.

Такса лежала под столом и наблюдала за птицами, которые могли безнаказанно ковыряться в газоне. Почему их никогда не ругают, если они садятся на розы миссис Бурлестер и поднимают жуткий ор?

Эдгар слышал слова «свадьба», «брак», но они ему мало что говорили. Странные создания эти люди. Вечно трепятся о вещах, которые собаке непонятны. Есть же такие приятные слова, как «корм», «гулять», «мясные шарики», но их они обидно редко употребляют. Только без конца повторяют: «сидеть» и «нельзя, фу!». Эдгар решил чуть вздремнуть.

— Дэвид не относится к числу мужчин, с которыми можно провести пару приятных часов, — изрекла Айрин, задумчиво ковыряясь в своем мороженом, которое подтаяло и превратилось в непривлекательное коричневатое месиво. — Тебе это было известно заранее. Почему же ты теперь вдруг начала сопротивляться?

— Я не сопротивляюсь, — вздохнув, возразила Мелани. — Мне ведь тоже Дэвид нужен не в качестве партнера на одну ночь. Просто, на мой взгляд, все происходит слишком быстро. Я чувствую себя как будто стреноженной. Почему он так форсирует события, не дает мне времени подумать? Пусть бы пока оставалось все как есть, зачем спешить?

Айрин поставила вазочку с мороженым на стол и в раздумье взглянула на Мелани.

— Ты как-то жаловалась на то, что Дэвид тебе не доверяет, — ненавязчиво напомнила она подруге. — В тот раз, когда Дэвид, ничего тебе не сказав, отправился в Аризону. Теперь же он тебе доверяет, без конца повторяет, что любит, в лепешку расшибается, только бы ты была довольна, строит свой распорядок дня в соответствии с твоими планами и пожеланиями, а ты лишь брюзжишь в ответ. Чего ты, собственно, добиваешься?

— Чуть большей свободы, — понуро опустив голову, объяснила Мелани. «А ведь Айрин права. Дэвид действительно делал для нее все, а ночи с ним — это было что-то потрясающее». И, несмотря на это, Мелани начала страшиться натиска его чувств. Ей казалось, что она задыхается. Мел и шагу не могла ступить, чтобы Дэвид не очутился рядом и не спросил, что она собирается делать, зачем это нужно, какого она об этом мнения и не может ли он сделать за нее то, что она планировала. — Я люблю его, — печально промолвила девушка. — Дэвид замечательный человек, но по натуре он собственник. Мы знакомы пять месяцев, всего два месяца, как у нас близкие отношения, а он уже говорит о браке, детях и бесконечной любви, пока смерть нас не разлучит. Мне становится от этого страшно, Айрин. Неужели тебе это непонятно?

— Тогда скажи ему об этом прямо, — с присущей деловитостью предложила подруга. — Поговори с ним так же откровенно, как ты говоришь со мной. Он тебя наверняка поймет.

— Нет, именно этого-то я и боюсь, — пролепетала Мелани, покачав головой. — Боюсь, что не поймет. Дэвид просто исходит из того, что я отношусь ко всему так же, как он, и задумывает свадьбу со всеми полагающимися атрибутами. Такое впечатление, будто самое главное для него — побыстрее затащить меня к алтарю.

— Я была бы не против, если бы из-за меня так неистовствовали, — Айрин хихикнула, но, заметив удрученный взгляд Мелани, тут же приняла серьезный вид. — В общем, конечно, — признала она. — Наверное, это довольно сильно грузит, если парень до такой степени приклеивается к твоей юбке. Вот поэтому ты и должна поговорить с Дэвидом. Иначе в один прекрасный день у тебя лопнет терпение, и тогда ты его так ошарашишь, что беднягу это, чего доброго, доконает. Поговори с ним как можно скорее, пока не поздно.

— Видимо, ты права, — пробормотала Мелани, думая о Дэвиде, который уже ждал ее в соседнем доме. Еще немного, и зазвонит телефон, потому что Дэвид начнет беспокоиться. Мел даже удивлялась, что звонка так давно не было. — Я должна найти подходящий момент. Дэвид очень обидчив.

— Не ищи слишком долго, — озабоченно предостерегла ее Айрин.

— Хорошо, — обещала Мелани, попытавшись улыбнуться. — Я займусь этим прямо сегодня. — Она встала, заметила под столом спящего Эдгара и умоляюще посмотрела на Айрин. — Ты можешь его взять на сегодня? В последнее время он что-то недолюбливает Дэвида.

Айрин согласилась позаботиться о собаке, и Мелани прямехонько через изгородь направилась к Дэвиду. Чувствовал она себя при этом не совсем в своей тарелке.

Сьюзен Клэйтон смотрела на Уильяма с нарастающей неприязнью. В отличие от Дэвида, ее младший сын был ветреным, непредсказуемым щенком, который вечно попадал во всякие передряги.

Хотя он и сообщил заранее о своем приезде, Сьюзен не стала бы утверждать, что сильно обрадовалась. Визит Уильяма почти всегда означал, что ему требуются деньги, а их у нее у самой было не так уж много.

Сейчас он склонился над тарелкой жаркого, которое она для него приготовила, и так лопал, будто сидел на голодном пайке несколько недель.

— Не спеши, — автоматически предупредила Сьюзен, но Уильям лишь буркнул и насадил на вилку очередной кусок.

— Ты слышала что-нибудь о Дэвиде? — спросил он с набитым ртом, не выпуская вилки из рук.

По лицу Сьюзен скользнула мягкая улыбка.

— У Дэвида все хорошо, — ответила она. — Через несколько недель он женится. Разве он тебе об этом не сообщил?

— Нет. — Уильям помотал головой. Это известие вызвало в нем лавину мыслей, заставивших забыть даже про мясо. — Я давным-давно ничего о нем не знаю. Он меня терпеть не может, тебе это прекрасно известно.

— Не болтай ерунды! — возразила Сьюзен. — Дэвид совсем не такой, как ты. Я и счет потеряла, сколько раз он вызволял тебя из разных неприятностей.

Уильям ничего на это не ответил. Он подумал о своей сломанной руке, а все из-за скаредности Дэвида. После того как брат не пожелал заплатить за рукопись, кредиторы Уильяма, объединившись, дали ему понять, прямо скажем, в довольно грубой форме, что с чужими деньгами следует обращаться осторожно.

Чтобы отдать долги, Уиллу не осталось ничего другого, как наняться на скотобойню, а по ночам ложиться с постель с женщинами, которые за это платили. Работка была непыльная и прибыльная, но тут Уилла разыскало агентство «Мужская мода», занимающееся поставкой жиголо для пожилых леди; Уильяму напомнили, что двухлетний контракт с ним еще не истек и он по-прежнему должен обслуживать их клиенток — богатых старых ведьм.

Самое было время устранить со своего пути Дэвида. План давно был готов. Уилл ждал лишь подходящего момента, чтобы его осуществить.

— Когда Дэвид женится? — нетерпеливо спросил он.

— Он мне этого не сообщил. — Сьюзен пожала плечами. — Сказал только, что на следующей неделе собирается приехать со своей невестой, чтобы познакомить меня с ней. — Она негромко засмеялась. — Мне показалось, что Дэвид невероятно счастлив. За одно это я готова полюбить эту девушку. Дэвид слишком долго жил в одиночестве и постепенно становился все чудаковатее. Малышка должна представлять собой нечто особенное, раз ей удалось вытащить моего сына из его раковины.

— Гм-м, — промычал Уилл, без особого интереса обкусывая салатный лист. — Жалко, я бы тоже охотно познакомился со своей будущей невесткой, но послезавтра должен возвращаться в Денвер. Видишь ли, у меня новая работа. Ладно, надеюсь увидеть ее на свадьбе, если, конечно, мой брат захочет, чтобы я присутствовал.

— А почему бы нет? — удивилась Сьюзен. — Естественно, захочет. Они ведь планируют устроить грандиозный праздник.

«Как бы не так, — ухмыльнулся про себя Уильям. — В лучшем случае получатся грандиозные похороны. Еще не хватало, чтобы мой любимый братец начал размножаться».

Обжигающая мысль хлестнула его по мозгам: а что, если Дэвид уже обеспечил себя потомством? Тогда все его прекрасные планы рухнут.

Необходимо срочно ехать в Лотер-Сити и переговорить с этим сумасшедшим Саймоном Янгблодом. Время подпирало.

Саймон почти отчаялся дождаться звонка от Уильяма Клэйтона. Его тусклые глаза неотрывно следили за Мелани, которая теперь почти не появлялась на улице одна, без своей тени — Дэвида.

Похоже, что этот тип здорово втрескался в нее. Даже слухи, которые по всей округе распускал о нем Саймон, не удерживали Клэйтона от появлений в городе. Он вел себя так, будто ему принадлежит весь мир. По-хозяйски обняв Мелани за плечи, болтал с людьми и делал вид, что понятия не имеет о диких историях, которые рассказываются у него за спиной.

Между тем нездоровый интерес окружающих к ним постепенно угас. Каждый, кто видел эту пару, приветливо здоровался с ней и думал: все это лишь глупый треп бывшего приятеля Мел, который ревнует и не может смириться со своим поражением.

Это больше всего бесило Саймона. Он в буквальном смысле слова сам угодил в яму, которую вырыл для Дэвида, и люди, вместо того чтобы ополчиться против Дэвида, недвусмысленно показывали свое презрение к его слабости.

Но однажды ночью в его дверь позвонил Уильям Клэйтон, и настроение Саймона мгновенно поднялось.

— Итак, между нами полная ясность, — сказал Уильям, удобно расположившись в квартире Саймона. — От тебя требуется только одно — не сдрейфить. Обо всем остальном я позабочусь сам.

— Не беспокойся, я тверд как скала и холоден как лед, — заявил Саймон, обливаясь потом от волнения. — Как ты считаешь, это сработает?

— Еще как! — осклабился Уильям. — Я профессионал. Через пару дней у нас обоих не будет никаких забот. Ты что, не веришь мне?

— Верю, верю! — поспешно закивал Саймон. Ему не хотелось признаваться Уильяму, что безумно трусит.

Дэвид начал делать наброски для новой книги. Впервые он задумал не очередной мрачный роман с леденящим душу сюжетом, а эмоциональную, романтичную историю любви из времен освоения Дикого Запада с очаровательной героиней, подозрительно похожей на Мелани. Дэвид, правда, еще не знал, согласится ли с этим его издатель, но он просто был уже не в состоянии продолжать выстраивать свои персонажи в очередь за отчаянием или за смертью.

Тихонько, чтобы не вспугнуть его, Мел вошла в кабинет, встала за креслом и легко обняла Дэвида за плечи.

— О-о-о, — мечтательно закатив глаза, он втянул носом ее аромат и прислонился к ней. — Ты восхитительно пахнешь. Я сегодня еще не говорил, что люблю тебя?

— Говорил раз сто! — Мелани мягко рассмеялась, наклонилась еще немного и нежно поцеловала Дэвида в лоб. — Собственно, ты повторяешь это непрерывно. Но мне не надоело слушать. Поцелуй меня.

Дэвид охотно исполнил ее пожелание. Прервав наконец волнующий, пленительный поцелуй, Мелани осторожно высвободилась из объятий Дэвида и отошла на шаг в сторону.

— Ты должен работать, а не нежничать, — ласково пожурила она его. — И чтобы впредь не отвлекать тебя, я сейчас потихонечку испарюсь и схожу с Айрин в «Старые хиты». А ты можешь подойти, когда закончишь.

В «Старых хитах» (так назывался зал в центре города) часто выступали эстрадные группы. На сегодняшний вечер было объявлено представление артистов кабаре, которые любили высмеивать образ жизни американцев и особенно их манеру проводить свободное время. Мелани и Айрин уже несколько дней жили предвкушением этого шоу.

Но Дэвид, похоже, не был согласен с таким раскладом.

— Я закончу сейчас же, — заторопился он, оставляя файл на сохранение. — Подожди минутку…

— Не спеши, — спокойно предупредила его Мелани. — Сейчас шесть, представление начинается в девять. Я просто пошутила.

Однако Дэвид ее не слушал. Он задал компьютеру соответствующие команды и последовал за Мелани в сад.

Она как раз собиралась устроиться там с книжкой, но появление Дэвида нарушило ее план.

— Ты закончила свои рисунки? — спросил он, опускаясь рядом с ней на траву.

— Да, уложилась в срок. — Мелани кивнула и засмеялась. — И очень кстати. А то мой бюджет слишком сократился.

— Почему ты не обратишься ко мне, если тебе нужны деньги? — упрекнул ее Дэвид. — Мне кажется, я имею право помочь, если у тебя возникают материальные трудности.

— Нет, — горячо возразила она. — Никаких таких особых материальных трудностей у меня не бывает. А кроме того, я не хочу брать у тебя деньги. Это было бы как-то, ну, непорядочно, что ли. По крайней мере, я это так воспринимаю.

— О Боже, Мел! — Дэвид негромко рассмеялся. — В этом нет абсолютно ничего аморального. Кроме того, через пару недель мы с тобой все равно поженимся, и тогда не будет никакого разделения на «мое» и «твое».

Мелани внутренне содрогнулась. Поженимся… Это слово висело над ее головой как дамоклов меч. Она уже несколько дней кряду собиралась поговорить с Дэвидом о своих опасениях, но всякий раз, когда можно было начать, трусливо отступала. Между тем Дэвид настаивал на том, чтобы точно определить день свадьбы. Он давно просил Мел дать ему документы, необходимые для осуществления первых шагов в этом направлении, но она изобретала тысячи отговорок.

И вот он снова звучит, вопрос, которого она так боится.

— Родители прислали тебе, наконец, бумаги?

Мелани вздрогнула. С шестнадцати лет документы были в полном ее распоряжении. Регистрационное удостоверение, свидетельство о рождении и медицинское заключение лежали в ящике ее письменного стола, но девушка не доставала их оттуда.

— Мел? — Вопрос Дэвида заставил ее очнуться. — Ты получила почту от родителей?

— Нет, — пролепетала Мелани, избегая испытующего взгляда темных глаз.

— Господи! — покачал головой Дэвид. — Сколько времени это может тянуться? Не лучше ли нам самим туда поехать и забрать бумаги? Я хочу сказать, что так или иначе твоим родителям положено познакомиться со мной до свадьбы. Мы могли бы совместить это с визитом к моей матери. Я думаю, мы поедем…

— Дейв! — Голос Мелани сорвался.

— Четырнадцатого, — как ни в чем не бывало продолжил Дэвид. — Сначала полетим в Фи…

— Дэвид! — В горле у Мелани застряли слезы. — Дэвид, пожалуйста, я… я должна тебе кое-что сказать.

Он внимательно посмотрел ей в лицо.

— Говори, — потребовал он странно севшим голосом.

Мелани поднялась. Ей не сиделось на месте. Сердце бешено колотилось, в горле стоял комок, и она испугалась, что ничего не сможет выговорить.

— Ну да, — беспомощно залепетала она, уставившись куда-то поверх его головы и ничего не видя. — Я… я хотела бы немножко повременить со свадьбой.

Дэвид оцепенел.

— Ты не можешь выразиться пояснее? — спросил он, стараясь сохранять спокойствие.

Мелани стало совсем не по себе.

— Если пояснее, то это значит, что я не хочу выходить за тебя замуж, — прошептала она и судорожно поправилась: — Пока не хочу, по крайней мере, не в этом году. Может быть, в следующем или… — «Боже, как это трудно!» — Или потом когда-нибудь, — довольно бесславно закончила свою речь Мелани.

Дэвид тоже встал. Глубоко засунув руки в карманы джинсов, он принялся молча мерить шагами газон. Только горькие складки на лбу говорили о том, какая внутренняя борьба происходит в нем сейчас и как он изо всех сил пытается владеть собой.

«Ничего страшного, — уговаривал он себя, — элементарный «страх закрытых ворот». Она просто боится, как любая невеста накануне свадьбы. Мне всего лишь следует найти нужные слова, и Мел снова придет в себя, и все будет хорошо. Так что спокойно, старина, спокойно».

Он остановился и с высоты своего роста посмотрел вниз на Мелани, которая без слов наблюдала за ним.

— О’кей, малышка. Я понимаю: тебе страшно, — мягко произнес Дэвид. — Ты боишься чего-то окончательного и бесповоротного. Но подумай, что уж такого особенного произойдет? Мы встанем перед мировым судьей, послушно ответим на каждый его вопрос «да», и все останется позади. Простая штука, если поразмыслить. Поэтому пусть это тебя не удручает.

Больше всего Мелани хотелось сбежать, но она подавила свой порыв и твердо взглянула в глаза Дэвиду.

— Дело не в этой формальности, Дейв, — сдавленным голосом возразила она. — Дело в мысли, что потом будешь связан с одним-единственным человеком «навсегда и навеки». Я люблю тебя, но пока еще мы мало знаем друг друга. Дай нам время, пожалуйста, ну хоть пару месяцев. Я думаю, что мы… мы могли бы и так жить вместе. Мы это уже почти делаем. Ну пожалуйста.

— А чем тебе не нравится мысль быть связанной со мной «навсегда и навеки»? — глухо спросил он.

Мелани с трудом сдержала слезы.

— Именно этим самым «навсегда и навеки», — нехотя призналась она. — Понимаешь, мои родители ненавидели друг друга. В шестнадцать лет я вынуждена была покинуть дом, чтобы не слышать больше их постоянных перебранок. Тогда я поклялась никогда не выходить замуж, и все, что с тех пор испытала на собственной шкуре и наблюдала на примере других пар, только укрепляло во мне это решение.

Дэвиду показалось, что его медленно засасывает какое-то болото и он не в силах этому сопротивляться. Ему хотелось кричать, топать ногами, буйствовать или просто разрыдаться, но ничего подобного не случилось. Вместо этого он услышал свой бесцветный голос:

— И что уж такое страшное довелось тебе пережить?

— Собственно, всегда одно и то же, — пробормотала Мелани, пожав плечами. — Споры по пустякам, обычная рутина. Ну и потом все это приводит к разводу.

— Меня интересуешь ты, ты лично.

— Я? — Мел какое-то время растерянно смотрела на него, затем кивнула. — Ах, да. Ну я же сказала. В шестнадцать лет я ушла из дома, долгое время едва сводила концы с концами, потом была безумная связь с одним до сумасшествия ревнивым англичанином, после этого — бегство в Нью-Йорк. Вот там я действительно прошла суровую школу. Подверглась нападению, один раз меня ограбили, дважды чуть не изнасиловали, и только тогда я наконец усвоила урок: не верь никому! Я опускалась все глубже на дно, но тут познакомилась с Айрин, и она вытащила меня из трясины. С тех пор все у меня в полном порядке.

— И поэтому ты так боишься выходить замуж? — Дэвид сам удивлялся своему спокойствию.

— Нет, просто мне кажется, что ты искусственно торопишь события, — попыталась объяснить ему Мелани. — Мы знакомы всего полгода. Подумай только, разве это срок? Другие пары бывают близки по три, четыре года, прежде чем решаются на брак, и то частенько случается, что все потом идет наперекосяк. Вот я и боюсь оказаться в таком же дерьме, как и мои родители.

— От этого никто не застрахован, — ответил Дэвид. — Мои родители тоже не образец счастливого брака. Но у меня нет никакого страха, поскольку я знаю, что ты — тот самый человек, который мне нужен, и я люблю тебя, черт побери, как сумасшедший. Когда ты наконец это поймешь? — Он все-таки разволновался. И, резко отвернувшись, постарался взять себя в руки.

— А может быть, я боюсь такой любви, — услышал он за спиной шепот Мелани. — Слишком одержимой, слишком самопожертвенной. Я не уверена, что испытываю подобное чувство.

Дэвид взвился. Дольше сдерживаться он был не в состоянии. Отказ Мелани оказался для него таким ударом, что ему захотелось схватить ее и встряхнуть.

— Вот в чем, оказывается, дело! — выкрикнул он. — Ты находишь меня весьма милым, не так ли? Тебе также не противно ложиться со мной в постель, но чтобы быть со мной всегда — нет, эта перспектива тебя не устраивает. Ведь так, Мелани? Именно эту мысль ты пытаешься до меня довести в своей, такой щадящей манере.

— Нет! — Она почувствовала слезы у себя на щеках. — Нет, это не так. Конечно, я тебя тоже люблю, но ты не даешь мне свободно вздохнуть. Я слишком долго жила одна. Поэтому привыкла сама принимать все решения. Привыкла делать вещи, которые другим могут показаться неинтересными, но я получаю от них удовольствие, а теперь вдруг должна целиком и полностью подчиняться чьей-то воле. Мне это не подходит, Дэвид. Как слишком тесное платье. В последнее время меня все чаще и чаще посещает желание побыть пару дней в одиночестве и пожить на свой лад. Согласись, это не фундамент для прочного брака. Мы должны сначала подружиться, узнать друг друга по-настоящему, а не сидеть бесконечно в коконе, как куколки шелкопряда. Я тебе гарантирую — так будет лучше.

Из всей ее речи Дэвид понял лишь одно: «Я не хочу, чтобы ты постоянно был рядом!» Это больно задело его и вызвало воспоминания о первой любви. Так же, как сейчас, Дэвид считал отношения с Лорен более глубокими, чем они были в действительности, и надеялся (увы!) на ответное чувство. Перед глазами встала та ночь в Самантосе и Лорен, со смехом растоптавшая любовь, которую он бросил к ее ногам.

Тогда у Дэвида надолго пропало желание приближаться к женщинам. Лишь в возрасте двадцати четырех лет он снова влюбился, но и из этой связи тоже ничего не вышло. Та девушка встречалась с ним только для того, чтобы вызвать ревность у другого.

После этой истории Дэвид решался лишь на короткие, в большинстве своем чисто сексуальные приключения. Все они кончались одинаково: он или его партнерша прекращали звонить друг другу.

А когда первый литературный агент Дэвида бесследно исчез, прихватив с собой большую часть его гонораров и оставив взамен кучу долгов, сделанных на имя Клэйтона, Дэвид, ожесточившись, перебрался в Лотер-Сити и начал там сочинять свои мрачные романы.

Он раз и навсегда разочаровался в людях и не желал больше никому доверять. Но потом Мелани вихрем ворвалась в его отшельническую жизнь и одним ударом снесла все дамбы, которые Дэвид столь тщательно воздвигал вокруг себя.

— Но почему? — тихо спросил он, оторвавшись наконец от раздумий.

— Ну Дэвид, Дэвид, я же тебе только что объяснила. — Мелани передернула плечом. — Это трудно, я знаю, но мы справимся, если ты сейчас не станешь принуждать меня сделать то, чего я не хочу. Дай мне время, ладно?

Время! Они все так говорили, думая при этом: «Да когда же ты наконец отвалишь?» Дэвид молча покачал головой.

Мелани продолжала беспомощно смотреть на него. Ей бы сейчас подойти и прижаться к нему, сказать, что любит и что все не так уж плохо, но она стояла, словно окаменев.

Озлобленное и в то же время полное отчаяния выражение лица Дэвида удерживало Мел от того, чтобы сказать ему хоть одно доброе слово, потому что в его ушах оно прозвучит, вероятно, всего лишь грубой ложью.

В конце концов она повернулась, собираясь уйти, но Дэвид так быстро оказался перед ней, что Мелани не успела сделать и шага.

— Нет! — крикнул он ей прямо в лицо. — Нет! Я хочу, чтобы ты осталась. Ты обещала, что не покинешь меня, а теперь собираешься дать мне отставку? Я не позволю тебе сыграть со мной подобную шутку. Слышишь, ни одна женщина больше не проделает со мной такого. Никогда!

Он схватил Мел за локоть, пытаясь затащить в дом. К горлу у нее подступил страх, и сразу вспомнилось мерзкое пророчество Саймона. «А вдруг он все-таки не врал?» — с ужасом подумала Мелани.

— Отпусти меня! — В панике она начала яростно отбиваться. Дэвид схватил ее за запястья и стиснул их своей железной хваткой.

— Если ты сейчас уйдешь, — пригрозил он зловещим тихим голосом, — не смей здесь больше появляться. Так что подумай хорошенько, что делаешь.

Но в данный момент Мелани вообще была не способна мыслить.

— Не дотрагивайся до меня! — завопила она, полностью потеряв контроль над собой, вырвалась из его рук и сломя голову помчалась вниз по подъездной дороге к воротам.

Она слышала, что Дэвид что-то кричит ей вслед, но не остановилась, а кинулась вниз по Купер-стрит, потом по Двадцатой улице к своему дому. И только там сообразила, что Дэвид мог перебраться через изгородь и поджидать в ее же доме, чтобы продолжить ссору. Поэтому Мелани снова бросилась на Двадцатую и позвонила Айрин с автостоянки.

— Я… мы… — прохрипела она в трубку. — Мы встретимся прямо в «Старых хитах», ладно? Я не пойду домой.

— Да, да, — поспешила ответить Айрин. — Но что случилось? Ты еле дышишь.

— Я тебе позже расскажу, — торопливо пообещала Мел. — Послушай-ка, там у тебя Дэвида случайно нет?

— Нет! — удивление Айрин ощущалось просто физически. — Как это…

— Все! Приходи! — крикнула Мелани и бросила трубку.

Сейчас ей требовалось время, чтобы поразмыслить. Она медленно пересекла оживленную рыночную площадь и зашла в маленькую закусочную. Мел повезло. Она была почти единственным посетителем.