Любовь начинает и выигрывает

Прогулка по Москве

Офис фонда Михайлова находился в самом центре столицы недалеко от Тверского бульвара. Здание было первоначально построено в начале XIX века для известного русского писателя-революционера, именем которого назван университет в Петербурге. Так уж совпало, что именно это учебное заведение Арина окончила несколько лет назад. Здание неоднократно перестраивалось и достраивалось, но чудесные эркера и круглая башенка наверху сохранились в первозданном виде. В 30-е годы XX века на башенке появилась статуя балерины, стоящей на одном пуанте с вздёрнутой рукой и поднятой ногой, поэтому здание получило в народе прозвище «дом под юбкой». Здесь находились в разные времена, последовательно сменяя друг друга, банк, прокуратура, суд, различные государственные организации. В наши дни арендовать здесь офис стоило очень больших денег, а выкупить целиком все помещения у государства было практически нереально. Но, как известно, не всё можно измерить деньгами, что-то – только деньжищами!

Став фактическим владельцем этого шикарного особняка, олигарх не избежал шуток завистников. Злые языки поговаривали, что, не желая связывать себя узами брака и оказаться под женским каблуком, Михайлов решил спрятаться от своих врагов под женскую юбку. Впрочем, до досужих домыслов и сплетен бизнесмену не было никакого дела. Особняк устраивал его своим удачным расположением и презентабельным видом. Как практически каждый коренной москвич, Сергей Сергеевич очень любил эту часть города. Недалеко от здания находилась квартира его покойных родителей, где он жил с рождения и откуда с большой неохотой пять лет назад переехал в дом на Рублёвке. Кроме того, фонд Михайлова осуществлял поддержку творческих работников, делая инвестиции в различные культурные проекты. В их число входил и балет, поэтому балерина на башне здания выглядела более чем уместно.

Зайдя в уютный дворик, выкурив сигарету и полюбовавшись массивным порталом с колоннами, облицованным чёрным мрамором, Арина взглянула на часы: до назначенного времени встречи оставалось ещё минут двадцать. Решив не тянуть время и не ждать, Фёдорова решительным жестом потянула на себя массивную дверь с логотипом СМ, отображающим имя и фамилию владельца фонда.

Арина оказалась в огромном холле, отделанным каррарским мрамором. Около стойки бюро пропусков охранник о чём-то любезничал с потрясающе красивой брюнеткой, которая вполне могла бы выиграть не один конкурс красоты. Заметив посетительницу, охранник сразу же отошёл в глубь холла, а девушка за стойкой дежурно заулыбалась.

– Чем могу помочь? – елейным голоском произнесла она.

– У меня назначена встреча с Сергеем Сергеевичем Михайловым. Арина Сергеевна Фёдорова, Санкт-Петербургский культурно-лингвистический центр «Лазурный берег».

– Одну минуту, Арина Сергеевна. – Девушка что-то сосредоточенно поискала в списке визитёров, мельком взглянув на Аринину шубу из чёрной норки.

– Вот, пожалуйста, ваш пропуск, распишитесь. Четвёртый этаж, вас встретят в холле.

«Странно, что бейджики не дают с надписью “посетитель”», – ставя свою подпись, подумала Арина.

Приложив электронный пропуск и благополучно пройдя через турникет, Арина стала ждать лифт в компании убелённого сединами элегантного мужчины, держащего в руках дорогой кожаный портфель. Мужчина, улыбаясь, пропустил девушку в подъехавшую кабину лифта. Спутник Арины поехал дальше наверх, а она вышла на четвёртом этаже, где в практически таком же большом мраморном холле, как и внизу, её встретила очередная девушка. Увидев Арину, брюнетка в деловом чёрном костюме встала и так же дежурно улыбнулась. Найдя фамилию Арины в своём списке, она обратилась к девушке:

– Арина Сергеевна, подождите, пожалуйста, несколько минут в приёмной, вас обязательно позовут.

Брюнетка указала Арине на обтянутые белой кожей кресла и углубилась в какие-то бумаги. Присев на одно из кресел, Арина взглянула в необъятных размеров панорамное окно.

«Совсем близко в нескольких метрах самый центр Москвы, бешеное движение машин по Тверской, вечная людская суета, а здесь так спокойно и уютно. Единственно, что омрачает, – помощницы у Михайлова какие-то неискренние, сейчас не то что чай-кофе не предложили, даже куда шубу деть непонятно, – подумала с досадой Арина. – Может быть, потому что я – блондинка, а они брюнетки, думают, что я – дура безмозглая, очередная девица для эскорт-услуг олигарха, перебьюсь как-нибудь».

Справа от Арины открылась дверь, откуда вышла эффектная женщина в деловом платье. «Ещё одна брюнетка», – отметила Арина. Лицо этой женщины показалось ей знакомым по фото в Интернете. Арина даже вспомнила, как её колоритно звали: Ираида Несчастливцева. К счастью, фамилия женщины полностью себя не оправдала: согласно публикациям в прессе, Ираида была счастлива во всех жизненных сферах. Выйдя замуж во время учёбы в аспирантуре за своего научного руководителя, доктора юридических наук, она благополучно защитила кандидатскую диссертацию, родила троих детей, трудилась в крупных нефтегазовых компаниях, а сейчас работала начальником юридического отдела фонда Михайлова. Можно сказать, что Ираида была правой рукой Сергея Сергеевича. К её советам он прислушивался в первую очередь, полностью доверяя ей свой бизнес. Именно она смогла спасти его банк от банкротства в неспокойном 98-м году, а самого Михайлова – от проблем со швейцарской полицией год назад в разудалом 2006-м, когда олигарх подрался с местным банкиром на горнолыжном курорте. «Замечательно выглядит, – подумала Арина. – На вид ей не больше тридцати, а на самом деле – сорок с большим хвостом».

Ираида цепким взглядом посмотрела на девушку.

– Арина Сергеевна?

– Да, – сказала Арина, вставая.

– Сергей Сергеевич скоро освободится. Вы можете повесить шубу в шкаф-купе. Вам предложили напитки?

– Э-э… нет, – абсолютно не чувствуя себя ябедой, ответила Арина.

Ираида, нахмурившись, с плохо скрываемым раздражением посмотрела на брюнетку, сидящую за столом.

– Сима, по-моему, Сергей Сергеевич не давал указания экономить на чае и кофе, а уж тем более на воде. Арина Сергеевна приехала из другого города, и не предложить ей чашку чая – это просто безобразие!

– Извините, Ираида Ивановна, совсем заработалась, – слегка побледнев, брюнетка по имени Сима обратилась к Арине:

– Что бы вы хотели: чай, кофе, воду?

– Спасибо, ничего не нужно, только покажите, где я могу причесаться?

Секретарша кивнула в ответ и повела Арину по бесконечным коридорам особняка с одинаковыми тёмными дверьми на фоне светлых стен. Наконец, они остановились перед туалетными комнатами.

– Я вас здесь подожду, если не возражаете, а то вы заблудитесь, а мне за это от Сергея Сергеевича влетит.

Арина пожала плечами и открыла дверь в туалет. Причесавшись и приведя себя в порядок, Арина с любопытством взглянула на открытые кабинки. Сантехника в виде японских унитазов с электронным подогревом сидений и душ с возможностью музыкального сопровождения процесса её совсем не поразили. А вот изображения мировых шедевров архитектуры и скульптуры на стенках кабинок выглядели более чем оригинально. «Это, видимо, чтобы люди не забывали, что в фонде культурных программ находятся, а не в каком-нибудь кабаке», – усмехнувшись, подумала девушка.

В коридоре, вытянувшись по стойке, как часовой на вахте, с дежурной улыбкой её ждала Сима.

Благополучно доведя Арину до приёмной, секретарша ещё раз на всякий случай спросила, не желает ли Арина чай-кофе, и, получив отрицательный ответ, успокоилась и села за стол, вновь углубившись в бумаги.

Буквально через несколько секунд дверь в кабинет снова открылась. Оттуда вышел невысокий лысоватый мужчина. Повернувшись, он бросил через плечо:

– Не забудь, Серёжа, про волейбол на этой неделе.

Этого человека Арина знала уже не по Интернету. Будучи студенткой-отличницей, она на протяжении практически всей учёбы получала специальную стипендию из фонда предпринимателя Зорина. Он не раз приезжал к ним в университет прочитать лекции на различные бизнес-темы и просто пообщаться со студентами. Где-то дома у Арининых родителей даже хранилась его книжка с автографом, полученным Ариной на одной из таких встреч.

– Леонид Петрович! Здравствуйте! – Арина поднялась, чтобы поприветствовать бизнесмена.

– Здравствуйте, прелестная блондинка! Имени вашего не помню, но лицо знакомо, значит, видимо, мы встречались.

– Да, Леонид Петрович, точно так, я была вашей стипендиаткой четыре года, – согласилась Арина.

– Ого! – Зорин аж присвистнул. – Значит, не такая уж вы и «блондинка», раз цельных четыре года меня разоряли! – В чувстве юмора ему было не отказать. – Ах, это вы – та самая обольстительная Арина Фёдорова, с которой так жаждет встречи мой компаньон! То-то он с утра такой неспокойный! Прямо места себе не находит. Ну, что, желаю вам теперь разорить и его! Удачи, Арина!

Попрощавшись с секретаршей Михайлова, Зорин уехал вниз на лифте.

– Проходите, Арина Сергеевна. Сергей Сергеевич освободился, – произнесла Сима. – Просто заходите, можете не стучать.

Войдя в огромный зал полусферой, Арина остановилась в нерешительности. Кабинет был слишком велик для одного человека. Уходящий в бесконечность купол потолка придавал помещению вид то ли планетария, то ли какого-то храма. Ультрасовременный офис олигарха Михайлова, выдержанный в белом цвете и украшенный хромированными деталями, обставляли самые дорогие дизайнеры столицы. Напротив огромного французского окна стоял стол, за которым с лихвой разместились бы человек шесть. У противоположной стены расположился диван с журнальным столиком, а в глубине кабинета стояли полки с книгами, над которыми висели картины с видами Москвы.

За столом сидел сам миллиардер собственной персоной и с абсолютно невозмутимым выражением лица вдевал нитку в иголку.

– Здравствуйте, Сергей Сергеевич! А… что вы делаете? – с изумлением спросила Арина. «Наверное, надо было всё-таки постучать», – про себя подумала она.

– Здравствуйте, Арина Сергеевна! Брюки подшиваю, – буднично сказал Михайлов. – Что-то, правда, не шибко хорошо получается. Давно этим, знаете ли, не занимался.

– Э-э, а у вас нет своего портного? – неожиданно спросила девушка.

– Есть, Арина Сергеевна, но в связи с приближающимися новогодними праздниками мой портной взял отпуск и уехал отдыхать, бросив меня на произвол судьбы, – весело произнёс олигарх. – Все остальные мои тёплые брюки домработница положила в стирку, и поэтому сегодня я вынужден был надеть на встречу с вами джинсы.

– А… можно я вам помогу? – слегка засомневавшись, предложила Арина.

– Буду безмерно благодарен. К сожалению, нет ни машинки, ни оверлока, – сказал Михайлов, разводя руками. – Только нитки и иголки.

– И клейкая лента, – заглянула в стоящую на столе коробку Арина. – Через пять минут будут вам брюки, не переживайте, Сергей Сергеевич.

– Очень хорошо, – усмехнулся Михайлов. – А то я так переживаю, так переживаю, Арина Сергеевна, что уже третью чашку чая с боярышником пью, чтобы успокоиться.

Арина еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.

– Присаживайтесь! Пока вы будете заниматься тяжёлым трудом брюкошвейки, я внимательно изучу ваши документы, – с наисерьёзнейшим выражением лица сказал миллиардер.

Арина быстро положила перед Михайловым своё досье и склонилась как можно ниже над брюками, стараясь не смотреть на Сергея Сергеевича, чтобы ненароком не захохотать. Ситуация и впрямь была комичная.

«Видели бы меня сейчас сотрудники нашего центра, умерли бы со смеху, – подумала Арина. – Но что только не сделаешь ради спонсорской помощи!»

– Всё, Сергей Сергеевич, готово, принимайте работу. – Арина аккуратно положила брюки на спинку стула.

– И сколько я вам должен? – выгнув бровь, шутливо спросил олигарх.

– Грант на проект нашего центра, – в тон ему смело ответила Арина.

– Однако, дорогие какие-то брюки получаются, не находите, Арина Сергеевна? – говоря эти слова, Михайлов закрыл Аринину папку и положил её сверху на кипу документов слева от себя.

– Но все же знают, что вы, Сергей Сергеевич, – мужчина недешёвый, поэтому брюки у вас могут быть только дорогие или… очень дорогие, – как можно серьёзнее сказала Арина.

Миллиардер изучающим взглядом смотрел на девушку, не произнося ни слова.

«Интересно, о чём он сейчас думает? – размышляла Арина. – Наверное, считает меня хамкой и нахалкой, напрасно тратящей его драгоценное время».

– Так что передать мой король? – решила разрядить атмосферу Арина, вспомнив сцену аудиенции в царских покоях из известной советской комедии.

– Такие вопросы, дорогой посол, с кондачка не решаются. Нам надо посоветоваться с товарищами, зайдите на недельке, – усмехнулся в очередной раз Михайлов. – Ну а от себя могу добавить, что проект ваш, действительно, очень стоящий. Но у нас в фонде демократия – я один, конечно, многое решаю, но не всё. Окончательное решение принимает правление. На принятие решения может уйти не один месяц, так как проектов много, а деньги, к сожалению, даже у нас не бесконечны. Но очень хорошо, что вы приехали до Нового года, заявка будет подана в этом году, и есть все шансы, что её рассмотрят достаточно быстро.

Поняв, что встреча окончена, Арина поднялась, чтобы попрощаться.

– А вы надолго в Москву приехали? – как бы невзначай поинтересовался олигарх.

– Думаю сегодня и уехать, до Нового года ещё очень много дел, – ответила Арина. – Хотя обратного билета у меня пока нет.

– А в Москве вы часто бываете? – осторожно спросил миллиардер.

– Всё чаще проездом, к сожалению, – созналась девушка.

– А мог бы я, Арина Сергеевна, сделать вам небольшой новогодний подарок в виде экскурсии по Москве? – необычно тихим голосом спросил Сергей Сергеевич.

– Экскурсии по Москве? – Арина замерла на месте с недоумённым выражением лица, словно ожидая какого-то подвоха.

– Ну да, давайте совершим маленькую прогулку по некоторым московским адресам. Я думаю, вам будет интересно. Я как коренной житель этого замечательного города покажу вам его необычные места. Согласны?

– Не знаю даже, – замялась Арина. – У вас, наверное, масса работы. Да и мне задерживаться надолго нельзя.

– Работы, Арина Сергеевна, у меня всегда много, но основные дела до Нового года сделаны, а не основные могут и подождать, – резонно ответил олигарх. – Арина Сергеевна! Не откажите! Если честно, хочу из офиса сбежать, а предлога не находится. А так моя совесть будет абсолютно чиста, и перед сотрудниками не стыдно.

Михайлов в который раз поразил Арину нестандартным чувством юмора.

– Ну, хорошо, Сергей Сергеевич, соглашаюсь, исключительно, чтобы помочь вам в побеге.

Миллиардер довольно улыбнулся задорной мальчишеской улыбкой, быстро встал, подошёл к двери и распахнул её перед девушкой.

– Вперёд, навстречу приключениям! Сима! – обращаясь к секретарше, сказал Михайлов. – Меня сегодня уже не будет, просьба звонить только в самом крайнем случае.

– Арина Сергеевна, в чём вы пришли? – спросил он, подходя к шкафу-купе.

«Неужели Михайлов сам будет мне шубу надевать? Ещё одна “картина маслом”», – про себя улыбнулась Арина.

– У меня норковая шуба была, Сергей Сергеевич, – вслух сказала она.

– Арина Сергеевна, почему вы говорите о вашей шубе в прошедшем времени? Кто к нам в шубе приходит, тот обратно в шубе и уходит, а иногда ещё и со спонсорской помощью под мышкой, – в очередной раз пошутил олигарх.

Открыв шкаф-купе, Михайлов в задумчивости уставился на висевшую в гардеробе одежду.

– Как говорил Владимир Ильич Ленин в статье, посвящённой бывшему хозяину этого особняка, «страшно далеки они от народа». Как страшно далеки вы, девушки, от нашего народа в пуховиках! Любой меховой магазин может позавидовать, а вот Гринпис пришёл бы в ужас: три разных норковых шубки… и моя скромная курточка, – с видом философа, отрицающего тленную материю жизненных благ, произнёс миллиардер.

– Моя шуба – чёрная, – подсказала Арина, подумав, что олигарх не может понять, какую из этих шуб снять с вешалки.

– Могли бы и не говорить, – притворно возмутился Сергей Сергеевич. – Я всё-таки финансовый институт закончил, там нам логику преподавали. Иногда такие задачки были! Например, про носки из шкафа, когда нужно хотя бы одну пару одинакового цвета достать… Так что я вашу шубку сразу вычислил. Две другие я тут уже целый месяц каждый день вижу.

С этими словами Михайлов элегантным движением распахнул полы Арининой шубы. На мгновение его руки оказались на её плечах. Девушка почувствовала, как между ними словно пробежал странный разряд электричества, и слегка вздрогнула. «Арина! Ну что у тебя в голове! Где ты, а где Михайлов! Антистатиком, голубушка, надо пользоваться, – про себя подумала она с улыбкой, – вот и не будет никаких разрядов!»

Олигарх тем временем достал из шкафа свою, на первый взгляд, действительно скромную курточку.

Но, увидев бренд на подкладке куртки, Арина чуть было не присвистнула. Такую куртку она видела до сегодняшнего момента только один раз. Как-то к отцу заходил его друг, дядя Коля, известный российский альпинист. Арина, перевешивая в коридоре одежду, взяв его куртку, почувствовала насколько она лёгкая. Заинтересовавшись, девушка спросила, что же это такой за наполнитель. Дядя Коля с трепетом в голосе рассказал, что куртка на гагачьем пуху и досталась ему от погибшего товарища, который в свою очередь выиграл её на каком-то конкурсе. Купить такую куртку за свои деньги было практически невозможно. Куртки шились на заказ и стоили целое состояние. Арина вспомнила, что Михайлову, когда он поднимал в конце 90-х обанкротившиеся заводы в Заполярье, пришлось какое-то время постоянно там жить. Вероятно, именно с тех пор он стал себе шить на заказ невероятно тёплые и удобные куртки на гагачьем пуху.

«Скромная курточка, – подумала Арина. – Далека я от народа! Да вы, батенька, – шутник. Эта куртка больше чем три норковых шубы из шкафа стоит, причём вместе со шкафом. А ваша обувь Prada, кажется, вообще, из коллекции следующего года, которая пока только на эскизах дизайнеров. Дьявол носит Prada, олигархи, видимо, тоже. Носки у вас, Михайлов, вероятно, равны по стоимости ботинкам среднестатистического мужчины. Ну а джинсы…»

Арина поняла, что достаточно долго рассматривает Сергея Сергеевича. Тот в свою очередь тоже смотрел на неё, причём так бесцеремонно, словно хотел снять с неё только что надетую шубу, а вместе с шубой всё, что под ней было надето.

– Что, Арина Сергеевна, ботиночки мои оцениваете? Я их на распродаже в Италии купил. И носки и джинсы всё там же. Стоили копейки. А вы на распродажах бываете или ниже своего достоинства считаете? – проговорил миллиардер, жестом приглашая Арину пройти к лифту.

– Ах, вы хотели мне магазины московские показать? – с притворным разочарованием произнесла Арина, входя в подошедший лифт. – Это, видимо, сейчас главная московская достопримечательность. Тот самый народ в пуховичках, от которого, по вашим словам, я так далека, туда как в музей ходит на товар посмотреть. Ну а олигархи, конечно, приходят себя показать.

Михайлов невозмутимо усмехнулся и чуть мотнул подбородком своим фирменным жестом. Снова посмотрев на Арину откровенным раздевающим взглядом, наклонившись к девушке, он тихо произнес:

– Что-то мне подсказывает, Арина Сергеевна, что мы подружимся.

От олигарха пахнуло дорогим гелем для душа с ароматом удового дерева.

Аринино сердце учащённо забилось. «Это всё феромоны проклятые, да ещё и замкнутое пространство лифта». Фёдорова слегка встряхнула головой, чтобы рассеять магическое обаяние миллиардера. Но эффект очарования не исчез, а, наоборот, усилился. Почувствовав на щеке неровное дыхание Сергея Сергеевича, Арина явственно ощутила, как атмосфера в лифте накалилась.

К счастью, на втором этаже лифт остановился, двери открылись, и олигарх мгновенно выпрямился. В лифт зашли двое мужчин в деловых костюмах. Они вежливо поздоровались с Михайловым, а тот в свою очередь пожал им обоим руки.

«А ещё говорят, что Михайлов – неконтактный, – подумала Арина, разглядывая его из-под опущенных ресниц. – Пресса пишет, что на всех смотрит свысока, с сотрудниками не здоровается».

Лифт, наконец-то, приехал на первый этаж, и Арина с облегчением вздохнула.

– О чём вы так задумались, Арина Сергеевна? И почему вы вздыхаете? Неужели моё невинное предложение опечалило вас? – с притворно-сочувственным видом спросил Михайлов.

– Я, Сергей Сергеевич, считала, что вы за руку ни с кем не здороваетесь, – призналась Арина. – Теперь вижу, что ошиблась.

– Это отчего же не здороваюсь? Хорошего человека никогда не откажусь за руку подержать, главное, чтобы люди чаще руки мыли, наверное, у кого-то грязная рука была, поэтому из соображений гигиены я её и не пожал. А у вас, интересно, чистые руки?

С этими словами Михайлов абсолютно бесцеремонно накрыл Аринины ладони своими. Арина снова почувствовала этот странный электрический ток.

«Определённо надо антистатик покупать», – вновь подумала Фёдорова.

– Энергичная вы, однако, девушка, Арина Сергеевна, током от вас бьёт как из электророзетки.

– На мне, Сергей Сергеевич, даже надпись где-то есть: «Не влезай, убьёт!» – стараясь выглядеть как можно серьёзнее, сказала Арина.

Михайлов опять мотнул подбородком и чуть закусил губу в знак одобрения шутки. Попрощавшись с охраной и отдав какое-то распоряжение, он элегантно открыл перед Ариной дверь, жестом приглашая пройти на улицу.

– Нет, мы обязательно подружимся, давно я не встречал девушек с таким замечательным чувством юмора! Последний раз я так шутил с моей подружкой по театральной студии, когда учился в классе так седьмом-восьмом.

– Вы в самодеятельности участвовали? – искренне изумилась Арина.

– Да, участвовал, – с гордостью подтвердил олигарх. – И уже когда учился в институте, не поверите, но Снегурочку на Новый год играл! В нашей группе не было девушек, поэтому внучку деда Мороза пришлось мне изображать. Я, когда в институт на встречу выпускников прихожу, декан до сих пор моё выступление вспоминает! У меня, между прочим, дядя, царствие ему небесное, народный артист СССР был. Всю жизнь в театре через дорогу работал.

– А фамилия вашего дяди такая же, как и у вас? – заинтересовалась Арина, изо всех сил сдерживая смех при мысли о Снегурочке в исполнении Михайлова.

– Нет, другая, это мамин брат. Он старше моей мамы на три года.

Михайлов произнёс фамилию, которую Арина слышала когда-то в детстве. Спектакли с участием этого актёра, действительно, в своё время пользовались бешеной популярностью, а жизнерадостный хит, исполняемый им во время одного из представлений в 80-е, гремел на всю страну.

Когда Арина училась в школе, её мама иногда напевала эту мелодию, пытаясь разбудить любившую поспать по утрам дочку.

– Я об этом, Сергей Сергеевич, ничего не знала, – растерянно сказала Арина.

– Вопросы крови, как говорил мой любимый писатель, самые сложные вопросы в мире! Поэтому о моих кровных узах информация в прессе отсутствует. Зато о моих славных приключениях, наоборот, весь Интернет кишит. Удивительно, неправда ли? А что вы обо мне, собственно, знали, Арина Сергеевна? Расскажите, пожалуйста, ну, чтобы я в курсе был, о чём мне вам не рассказывать. Вы же, когда первый раз меня увидели, уже знали, кто я. Думаете, я не понял, что тогда в «Англетере» вопрос про пирожные только предлог был, чтобы со мной познакомиться? – насмешливо спросил Михайлов.

Арина густо покраснела. Ну вот, он сейчас скажет: все вы, прожектёры, одинаковы, вам от меня только деньги нужны!

Чтобы перевести разговор на другую тему, Арина внезапно остановилась. Поняв, что они уже достаточно долгое время идут пешком, спросила, озираясь:

– Сергей Сергеевич, а мы разве не на машине поедем Москву осматривать?

– Если мы поедем на машине, мы увидим из окошка только московские пробки. А вы что-нибудь имеете против походов пешком? – с невозмутимым видом спросил олигарх.

– Нет, конечно, но для вас это неопасно? – удивилась Арина.

– Да, я часто хожу пешком, без охраны! Времена снайперов на крышах давно прошли. А вот времена автомобильных пробок пройдут в Москве ещё, к сожалению, нескоро. Или вы всё-таки боитесь, что стрелять будут в меня, а попадут в вас?

– Не боюсь, – коротко ответила Арина. «С вами я вообще ничего не боюсь», – чуть было не добавила она.

– А чтобы вы так не переживали за ваши ноги, а заодно и за обувь, – успокоил Арину Михайлов, – скажу вам сразу, что идти пешком совсем недалеко, площадь перейдём, и мы уже на месте. Уходя, я отдал распоряжение: нас будет ждать машина, но подъедет, видимо, как раз когда мы закончим осмотр. Здесь очень скользко, можно я возьму вас за руку? Вы не будете меня бить… током?

Не дожидаясь ответа, Сергей Сергеевич коснулся пальцами ладони Арины. С этим прикосновением девушке передалось какое-то невероятное тепло, исходящее от миллиардера. Ни один человек раньше не производил на Арину такого впечатления, как Михайлов. Даже с нынешним её приятелем Серёжей отношения были самые что ни на есть спокойные, без лишних эмоций и страстей. Неужели всё дело в богатстве и власти? Или есть во внешности олигарха что-то особенное? А может быть, его остроумие делает его настолько харизматичным?

Пока Арина искала ответы на эти непростые для неё вопросы, они уже пересекли Триумфальную площадь и оказались на Большой Садовой улице.

Первым нарушил молчание Михайлов.

– Я, Арина Сергеевна, в театральной студии был на хорошем счету. Вообще, считаю, что бизнес и театр очень похожи. Дебютировал в одной из пьес Шекспира, играл там английского лорда. Именно поэтому моя подружка по студии стала звать меня Сэр Ёжик.

– Серёжик то есть, – засмеялась Арина.

– Да, да, именно так. Ей не нравилось моё имя Сергей, и она звала меня по фамилии, а потом вообще стала звать сокращённо от фамилии – Мишей. А своё имя ей тоже почему-то не нравилось, хотя, по-моему, это было самое прекрасное имя в мире, и она просила меня называть её Риной. Ей очень хотелось походить во всём на актрису Рину Зелёную, которую она обожала.

Вот так мы как-то идём по улице, она меня Мишей зовёт, я её Риной, обсуждаем какие-то события из нашей жизни, руками машем, а сзади за нами наш педагог идёт по сценической речи. Обгоняет нас и восхищённо говорит: «Как вы в свои роли замечательно вошли!» Мы тогда так с ней смеялись!

– Интересно как! – воскликнула Арина. – Меня тоже на работе Риной называют, сокращённо от Арины.

– Да? – искренне удивился олигарх. – А можно я вас так называть буду? Или, по крайней мере, без отчества, Ариной? И на «ты», если можно?

Арина слегка опешила, но кивнула головой в знак согласия.

– Я не помню, кто по этикету предлагает на «ты» переходить, но безумно рад, что вы… то есть ты согласна. Мне тоже можно говорить «ты» и звать меня по имени, – предложил Михайлов.

– Спасибо, но я так не могу быстро перестраиваться с «ты» на «вы», – призналась шокированная предложением олигарха Арина. – По имени попробую.

Тем временем Сергей Сергеевич увлёк Арину в одну из арок здания в мавританском стиле, и они оказались в уютном московском дворике, где для большого города было невообразимо тихо.

Арина оглянулась и увидела прямо перед собой пятиэтажный дом, скамейку и какие-то странные фигуры.

– Сергей… Сергеевич! А где это мы? – всё ещё не понимая, куда они пришли, спросила Арина.

– В одно легендарное нехорошее место! – Олигарх загадочно улыбнулся. – Когда я учился в школе в старших классах, мы с твоей тёзкой Риной тут часто бывали, благо театральная студия находилась неподалёку.

– А, я, кажется, догадываюсь. Это – «нехорошая квартира», музей Михаила Афанасьевича Булгакова! – воскликнула Арина.

– Точно так! Рина обожала «Мастера и Маргариту», а Булгаков, если ты меня внимательно слушала, мой любимый писатель. Только, когда мы сюда в школьные годы приходили, никакого музея не было. В этом подъезде жили самые обыкновенные люди в коммунальных квартирах. Потом одну из квартир расселили, она долгое время пустовала, туда потихоньку стала стекаться хиппующая молодёжь. Соседи считали этих молодых людей «нечистой силой» и при любой возможности поливали святой водой.

Ринины родители часто ездили в командировки. Оставшись дома одна, она иногда приходила жить к хиппи в эту квартиру. «Не стану актрисой, – говорила мне Рина, – стану известной журналисткой, а ещё лучше – известной писательницей. А настоящий журналист должен побывать везде и со всеми пообщаться». Я тоже туда пару раз сбегал с уроков послушать концерты Шевчука и Курёхина. В то время дом был расписан даже снаружи, сейчас только внутри, в основном, стены вдоль лестницы.

Существовала особая традиция – перед подъездом дома надо было задумать вопрос и, поднимаясь по ступеням, смотреть в пол, а потом в какой-то момент поднять взгляд. Надпись, которую увидишь первой, была своеобразным ответом.

Арина с Михайловым подошли к подъезду дома, где располагалась «нехорошая квартира».

– А давайте, мы, Сергей, с вами тоже что-нибудь загадаем, – предложила девушка, впервые рискнув назвать его по имени.

– Если честно, давно ничего не загадывал, – признался олигарх. – Почему бы и нет, давай попробуем!

Открыв массивную дверь подъезда, Арина и Сергей Сергеевич оказались на достаточно просторной лестничной площадке. Испещрены надписями были не только стены, но и сама лестница, перила и даже потолок.

Опустив головы, они молча прошли несколько пролётов.

– А теперь поднимаем головы и читаем! – скомандовал Михайлов.

Арина мгновенно среагировала и прочитала первую попавшуюся надпись на противоположной стене.

«Оскорбление является обычной наградой за хорошую работу», – вслух произнесла она. – Да уж, загадала, так загадала, – разочарованно протянула девушка.

– У тебя, Арина, видимо, какой-то деловой вопрос был. Ну, теперь моя очередь!

«Трудный народ эти женщины», – озвучил написанное Сергей Сергеевич. И дальше он прочитал то, что было написано совсем рядом: «Зачем же гнаться по следам того, что уже окончено?»

– А вы, судя по ответу, наоборот, о чём-то совсем неделовом подумали, – усмехнулась Фёдорова.

– А давай, Арина, ещё что-нибудь спросим, – не обращая внимания на её иронию, предложил Михайлов.

– А давайте! Итак, попытка номер два, надеюсь, более удачная.

Пройдя ещё один пролёт, олигарх остановился, задрав голову.

– Сейчас я первый читаю! Боже, нет!

На потолке виднелась хорошо читаемая надпись: «О боги, боги мои, яду мне, яду!..»

Арина вздрогнула и наткнулась на следующую цитату из Булгакова:

«Да, человек смертен, но это было бы ещё полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чём фокус!»

– Арина, не бойся, это нам нечисть местная вредит, сегодня полнолуние, вот они и стараются нас огорчить…

Как может вредить нечисть, Арина знала не понаслышке. Она поневоле вздрогнула, вспомнив события своего детства. Ещё когда Арина была совсем ребёнком, родная мать пыталась приобщить её к ритуалам тёмных сил.

– Надо же, не закрасили, – воскликнул Михайлов, – след от моего ножика остался!

На треснутом и слегка выщербленном подоконнике и впрямь виднелась крохотная надпись «Р+М=?».

– Равняется любовь, – с каким-то непонятным чувством досады расшифровала надпись Арина.

– Ну, что ты, какая любовь в четырнадцать лет! – возразил ей Сергей Сергеевич.

– Джульетте, между прочим, как раз четырнадцать было. – Арина посмотрела на олигарха красноречивым взглядом.

– Да, нет, Арина, это была не любовь, мы были счастливы иначе. Что касается моей первой любви – это случилось уже тремя годами позже. Я воспылал безудержной страстью к одной своей однокласснице…

– Ой, я читала в каком-то интервью, – подхватила фразу Арина, – вы признались ей в любви на выпускном вечере, но она посчитала вас бесперспективным. Это вас-то!

– Ну, если честно, я на тот момент таким и был. Поэтому я на свою первую любовь не в обиде, я ей как раз очень благодарен. Представляешь, какая у меня была мотивация доказать ей обратное?

Олигарх замолчал, глядя на вырезанные буквы.

– А вот Рина меня всегда считала каким-то особенным, избранным даже. Она часто говорила, что ждёт меня великое будущее. Как у Брэдбери в одном из произведений: «Только она одна из всех, кого я помню, смотрела мне прямо в глаза – так, словно я что-то значу». Для Рины я очень много значил…

Помнится, мы пришли сюда как-то в феврале, я тогда и не знал, что праздник такой существует – день Святого Валентина.

– Ну, вот, Сергей Сергеевич, а говорили, что были счастливы иначе, а у вас самая что ни на есть настоящая любовь была! – перебила олигарха Арина.

– Ты дослушай сначала. – Михайлов недовольно мотнул подбородком.

– Извините. – Арина подняла обе руки капитулирующим жестом.

– Так вот, продолжаю. Пришли мы как-то сюда в феврале, и Рина начала всем про этот праздник рассказывать. О том, что существовал в Европе такой обряд, совсем недавно, ещё в начале XX века: накануне дня Святого Валентина собирались молодые люди и складывали куда-нибудь соответственное их числу количество бумажек, с обозначенными на них именами знакомых молодых девушек. Потом каждый парень вынимал такую бумажку. Девушка, имя которой доставалось молодому человеку, становилась на предстоящий год его «Валентиной», так же как и он – её «Валентином». И отношения у них на целый год были вроде тех, какие, по описаниям средневековых романов, существовали между рыцарем и его «дамой сердца». То есть никаким сексом там и не пахло. – Олигарх с какой-то укоризной посмотрел на Арину.

– А я про секс ничего и не говорила. – Арина сделала вид, что обиделась.

– Но предполагала, – сказал Михайлов, внимательно на неё посмотрев. – Секса, как ты знаешь, в СССР вообще не было, ну да ладно. В тот вечер мы тоже решили подписать бумажки и поиграть, только наоборот: девушки подходили и выбирали себе рыцарей. Я так волновался, что написал своё настоящее имя «Сергей». Представляешь, Рина вытаскивает бумажку, читает и плачет. Ну, потом, когда всё выяснилось, она меня чуть не убила…

Я тогда её пытался успокоить, сказав, что я уже её рыцарь, она могла бы даже не волноваться. Ну, был бы у неё кто-то другой, два рыцаря – всяко лучше, чем один. Конечно, ни для какой другой девчонки я бы таким верным рыцарем не стал. Арина! Прекрати сейчас же смеяться!

– Сергей Сергеевич! Извините, я просто вспомнила, как одна актриса в ток-шоу заявила, что она в прошлой жизни была гейшей, а вы при ней самураем. А оказывается, вы уже в этой жизни успели рыцарем побывать.

Михайлов издал короткий смешок.

– Кем я только не был в прошлых жизнях, и с кем я только не дружил! Так вот, продолжаю. Рина, оказывается, загадала, что, если вытянет моё имя, сбудется желание, что она станет известной писательницей, а я буду ни больше ни меньше миллионером, представляешь!

– Представляю, – кивнула Арина. – Только у вас, Сергей Сергеевич, загаданное, к сожалению, не сбылось.

– Это почему? – удивлённо спросил Михайлов.

– Потому что вы – миллиардер! – лукаво сказала девушка.

И они оба расхохотались.

Тут у Сергея Сергеевича неожиданно зазвонил телефон.

– Приехал? Спасибо, сейчас спускаемся.

– Пойдём, Арина, такси подъехало, – обратился он к Арине.

Выйдя из подъезда, Арина буквально уткнулась в капот красного «Майбаха». Водитель въехал прямо во двор, так как, видимо, остановиться на Большой Садовой не было никакой возможности.

Сев в просторный салон автомобиля, Арина с огромным удовольствием вытянула уставшие ноги – ходьба на каблуках всё-таки дала о себе знать.

Водитель протянул Сергею Сергеевичу какой-то конверт, который олигарх незамедлительно вручил Арине.

– Сергей Сергеевич, а что это? – девушка решила на всякий случай не называть миллиардера при водителе только по имени.

– Билет, к огромному сожалению, не на балет, а только на поезд, как ты и просила, чтобы завтра быть в Петербурге.

Арина удивлённо повела бровью. Надо же, она даже не вспомнила о билете, а Михайлов не забыл. Неуверенно взяв конверт, девушка посмотрела на цену и чуть не упала в обморок – место в СВ стоило в разы дороже, чем даже просто купе. Заплаченная за билет сумма значительно превышала Аринин бюджет поездки. Арина решительно вернула конверт Михайлову.

– Сергей Сергеевич! Спасибо большое, но для меня это очень дорого, билет нужно будет, к сожалению, обменять.

– Арина, ты думала, что я с тебя деньги возьму на оплату билета? – искренне изумился олигарх. – Ты, по-моему, первая женщина в моей жизни, которая хотела отдать мне деньги, а не взять!

– Сергей Сергеевич! Я же не очередная кобыла из вашего табуна, – покосившись на водителя, резко ответила Арина.

– Добро пожаловать в клуб! Если честно, в моём табуне как раз и не хватало такой вот редкой изабелловой или кремовой масти, – нисколько не смутившись, отреагировал олигарх, бесцеремонно показав на светлые Аринины локоны. – Ну, а если серьёзно, давай будем считать, что это мой первый взнос в ваш проект. Или подарок на какое-нибудь торжество. Алексей! – спросил он у водителя. – Какой у нас после Нового года следующий праздник?

– Для православных – Рождество, – немного подумав, отреагировал водитель.

– Билет на поезд – лучший подарок на Рождество! После книги, конечно, – шутливо заключил олигарх.

Арина слегка насупилась. Принять подарок – значит, быть в долгу у Михайлова. Не принять – тогда чем расплачиваться? У неё банально нет денег, чтобы заплатить самой за билет. Пообещать вернуть деньги позже?

Ладно, чёрт с ним, с этим олигархом, не обеднеет! Никто не просил его покупать ей билет. Заварил он эту кашу, пускай сам и расхлёбывает. Определённо, Михайлову больше имя Миша подойдёт, а не Сергей, потому что, как у писателя Николая Носова, настоящая Мишкина каша получилась. Арина непроизвольно улыбнулась, подумав о весёлых детских рассказах.

– О чём задумалась, дивчина? – Сергей Сергеевич бесцеремонно отвлёк Арину, запихнув ей в карман шубы конверт.

– Я теперь понимаю, почему ты… вы культуру поддерживаете.

– Думаешь, из-за студии? В основном из-за дяди. Ему-то как раз ещё повезло – роли были всегда, и даже, когда он состарился, приглашали рекламу озвучивать. А вот его друзья, многие известные актёры, умерли в нищете. Представляешь, радовали нас ролями, на разрыв аорты выступали, а под конец жизни даже на хлеб денег не хватало.

Миллиардер замолчал и с досадой посмотрел на кожаный интерьер салона, словно обвиняя самого себя в этой непозволительной роскоши.

Арина очень хотела задать вопрос, чем же закончилась дружба Сергея и её тёзки Рины, но не рискнула сделать это в присутствии водителя. Автомобиль долго кружил по московским пробкам, в какой-то момент сказалась бессонная ночь перед поездкой, и Арина заснула.

Во сне она видела, как они с олигархом вновь идут по булгаковской лестнице, и кто-то стоит на самом верху. Арине даже кажется вначале, что это один из персонажей «Мастера и Маргариты». Но, когда она подходит ближе, видит, что это её питерский приятель Серёжа.

– Серёжа! – удивлённо произносит Арина.

Он не отвечает, лишь, укоризненно покачав головой, скрывается в одной из квартир.

Между тем, Михайлов с демонической улыбкой поворачивается к Арине и, прижав её к стене, начинает весьма недвусмысленно приставать с поцелуями.

Проснулась Арина от того, что кто-то осторожно тряс её за плечо.

– Станция Березайка! Кому надо выползай-ка! – Сергей Сергеевич с насмешливой улыбкой наблюдал за Ариной. Во время сна её, видимо, качнуло, и она упала Михайлову на плечо. Девушка открыла глаза и резко отодвинулась от олигарха.

– Проснись и пой! Или ты ещё спать хочешь? Мы, во-первых, уже приехали, во-вторых, извини, Арина, но ты так громко кричала во сне «Серёжа», что мой водитель даже обернулся! А потом стала размахивать кулаками, как на ринге! Стесняюсь спросить, что тебе приснилось.

– Не помню, – соврала Арина. – А куда мы приехали?

– Мы приехали в ещё одно легендарное место – дом на Котельнической набережной.

Михайлов помог Арине выйти из «Майбаха» и, не отпуская её руку, потащил полусонную девушку куда-то в глубину двора.

С другой стороны высотки в помпезных помещениях находился гастроном под звучным названием. Скучающая продавщица сразу же оживилась при виде миллиардера.

– Сергей Сергеевич! Здравствуйте! Давненько вас не было. Вам, как обычно, «Чернослив в шоколаде»?

– Здравствуй, – Михайлов сделал паузу и посмотрел на бейджик продавщицы, – Камилла, да, две коробки «Чернослива в шоколаде» и ещё два опиума для народа.

При последних словах Арина невольно поперхнулась. Неужели в гастрономе элитной высотки продают наркотики?

– Рулет с маком, к сожалению, закончился, – спокойно отреагировала Камилла, доставая коробки конфет. – А фирменные пирожные наши не возьмёте?

– Обязательно, целых восемь штук. Шесть в коробку положи, а два – тебе, в перерыв с чаем съешь.

Продавщица, поблагодарив, довольно улыбнулась и назвала сумму покупки.

Михайлов полез в карман за кошельком и только тут отпустил Аринину руку, словно всё это время боялся, что девушка убежит.

Камилла, заметив Арину, окинула её оценивающим взглядом.

– Сергей Сергеевич! А это ваша невеста из Курска? Она, всё-таки, существует? Я думала, это всё выдумки в Интернете.

– Нет, это не моя невеста, это моя двоюродная сестра из Петербурга, – сказал олигарх как можно серьёзнее, – боюсь, что в Москве потеряется, поэтому за ручку всё время держу. Если я, – Сергей Сергеевич опять посмотрел на бейджик продавщицы, – Камилла, женюсь, ты первая обо всём и узнаешь, приедем в ваш магазин провизией на свадьбу закупаться.

Арину всю передёрнуло, но встревать в разговор она не стала.

Продавщица недоверчиво посмотрела на девушку.

– Сергей Сергеевич! А мне кажется, всё-таки, это ваша невеста. На фото такая же блондинка была, только, правда, помоложе. Но сейчас благодаря фотошопу я вот тоже в Instagram как школьница. Если вы к Полине Ефимовне пойдёте, от меня ей привет передавайте, пусть на следующей неделе заходит, нам должны балык завезти.

– Всенепременно, – ответил ей Михайлов, забрал конфеты с пирожными и потащил разозлённую Арину обратно на набережную к входу в квартиры.

– Сергей Сергеевич! Здесь уже не скользко, отпустите мою руку, – почти закричала Арина. «Что он, в самом деле, себе позволяет, вздумал выставлять меня посмешищем перед какой-то продавщицей!» – с возмущением подумала Фёдорова.

– Арина, ты не обижайся, что я тебя не представил как свою невесту, – произнёс Михайлов, всё так же крепко держа её за руку. – Мне не жалко, только, если бы я это сделал, нам бы… тьфу ты, опять забыл, как зовут этого общительного работника торгового зала, не дала бы ещё долго уйти. А мне очень хочется показать тебе один замечательный музей, и сделать это надо до трёх часов, а сейчас почти уже два, поэтому времени у нас не так много, ферштейн?

– Я-я, Фольксваген, – в тон олигарху ответила Арина. – Только я не понимаю, с каких это пор в музеях входную плату стали шоколадом и пирожными брать? Мне казалось, что мы к кому-то в гости идём. И кто такая Полина Ефимовна, если не секрет?

– Не секрет, сейчас сама всё узнаешь, и разреши всё-таки тебя за руку держать, тут полно всяких привидений. – Олигарх открыл внушительных размеров деревянную дверь, пропуская вперёд девушку. Взгляд Арины на секунду задержался наверху двери на табло, указывающем температуру на улице. «Ничего себе, как холодно, шестнадцать градусов, а совсем не чувствуется, может быть, потому что мы всё время куда-то бежим», – подумала девушка.

Внутри первое, что она увидела, был плафон с весёлыми пионерами-планеристами. Странный, конечно, выбор сюжета для жилого дома, но очень хорошо отражающий эпоху постройки.

Пока они ждали лифт в мраморном холле, не уступающем отделкой интерьеру холла фонда олигарха, Арина повернулась к Михайлову и задала вопрос, который не давал ей покоя:

– Сергей Сергеевич, я всё хотела вас спросить, если не хотите, конечно, можете не отвечать.

– Ого, какое начало, уже хочу ответить, – возбуждённо отреагировал Михайлов.

Воодушевившись, Арина продолжила:

– Почему вы разошлись с вашей приятельницей Риной?

– А почему ты думаешь, что мы с ней разошлись? – усмехнулся миллиардер. – Хотя, кого я обманываю, конечно, разошлись. Причём, я не помню даже, из-за чего произошла размолвка. По-моему, я не захотел какую-то роль в студии играть, лавры режиссёра мне покоя не давали, всё хотел что-то поставить, детектив какой-нибудь, вроде «Мышеловки» Агаты Кристи. Ну и занялся режиссёрством. А она хотела в какой-то пьесе, убей Бог, не помню в какой, вместе со мной сыграть и от других партнёров отказывалась напрочь. А потом, в отместку мне, перестала вообще в студию ходить.

А я по глупости и молодости ей не звонил сначала. Настоящий рыцарь должен быть без страха и упрёка, а я был без мозгов и сердца! А когда, всё-таки, позвонил, поезд уже ушёл.

– Рина нашла себе другого рыцаря? – без всякой иронии спросила Арина.

– Не знаю, когда я ей позвонил, там жили уже другие люди, её семья переехала. Мобильных телефонов тогда ещё и в помине не было. Больше я её не видел. Только мне кажется, если у неё есть сын, она, по всей вероятности, назвала его Миша. Так ей это имя нравилось. Мы, когда смотрели с ребятами наш любимый югославский сериал про Бобу и Марию, там, как раз, у героев рождается сын Миша. И так ей актёр, который мальчика играл, понравился, что Рина несколько раз повторила после просмотра: «Если родится у меня сын, обязательно Мишей назову!» Меня, кстати, тоже мама очень хотела в честь своего отца Мишей назвать, но Михаил Михайлов – это уже чересчур! Рина! Что ты стоишь, поехали, лифт давно пришёл!

Молча они проехали несколько этажей. Обхватив двумя руками коробку с пирожными и конфеты, олигарх вальяжно прислонился к стенке лифта и в который раз смущал Арину бесцеремонным раздевающим взглядом. Сейчас ситуация усугублялась тем, что лифт был гораздо меньше, чем предыдущий. Кроме того, девушке было непонятно, куда они едут и зачем. «Обычно консьержи в таких домах останавливают и долго допытываются: к кому идёшь, зачем идёшь. А с нами только поздоровались и сразу же пропустили. Значит, Михайлов здесь частый гость», – размышляла девушка.

Двери лифта внезапно раскрылись. Молодые люди приехали на маленькую лестничную площадку, где роскошь перил сочеталась с простотой самых что ни на есть обыкновенных свежевыкрашенных стен.

Миллиардер взглянул на часы и заторопился:

– Арина, звони скорее в эту квартиру!

Арина вопросительно взглянула на олигарха.

– Звони, тебя никто не укусит. – И, не дожидаясь, когда Арина это сделает сама, Сергей Сергеевич приложил её ладонь к звонку. Через несколько секунд за дверью послышались шаги, и немолодой женский голос спросил: «Кто там?»

Михайлов громко крикнул: «Полина Ефимовна, открывайте, мы в музей!» и спрятался за Арининой спиной, присев на корточки. Девушка и глазом моргнуть не успела, как дверь открылась, и на пороге возникла симпатичная старушка в костюме, который обычно надевают служители в музеях.

– Девушка, милая, здравствуйте, вы до трёх часов успеете музей осмотреть? А что же кавалер ваш прячется? Молодой человек, встаньте, я к вам обращаюсь!

Михайлов мгновенно выпрямился.

– Тьфу ты, паразит! – неожиданно выругалась старушка. – Мало я тебя, Серёжка, в детстве за уши драла! Хоть бы позвонил заранее.

Ошеломлённая Арина, ничего не понимая, повернулась к Сергею Сергеевичу.

Олигарх хитро улыбался, как маленький набедокуривший мальчик, который осознаёт, что совершил провинность, но при этом знает наперёд: что бы он ни сделал, его никто никогда не накажет.

– Арина! Познакомься! Это моя бабушка. Баба Поля! Это мой бизнес-партнёр Арина из Петербурга. Можно нам музей посетить?

– Да входите уже! Симпатичный у тебя, Серёжа, партнёр! – проговорила Полина Ефимовна.

– Сергей, это на самом деле ваша бабушка? – недоверчиво спросила Арина, всё ещё сомневаясь, входить ли ей в квартиру.

– Ну, конечно, мамина мама. Живёт здесь с самого первого дня существования дома. Является бессменным хранителем музея Галины Улановой. – Олигарх слегка подтолкнул девушку к порогу. – Давай, проходи быстрее, у нас и так времени в обрез.

– Серёжа, Серёжа! – Баба Поля покачала головой. – Я и не думала, что ты днём заглянешь, да ещё и с барышней. Хорошо, что у меня борщ есть с пампушками.

– Бабушка, какой борщ, какие пампушки! Мы за духовной пищей пришли. Пойдём, пока твой любимый сериал не начался, покажешь нам местные сокровища. Потом, может быть, чаю попьём. Вот тебе пирожные и твой любимый «Чернослив в шоколаде»! – сказал Сергей Сергеевич, вручая гостинцы.

Только тут Арина поняла, как сильно она проголодалась. К тому же, кроме обыкновенного голода о себе дало знать и никотиновое голодание.

– Хотя, если совсем уж честно, видимо, придётся слегка задержаться, – выдавив из себя смешок, сказал Михайлов, – ощущаю себя немножко Александром Твардовским.

Арина в недоумении уставилась на олигарха. Причём тут Твардовский?

Баба Поля в свою очередь церемонно развела руками:

– Я, конечно, не Раневская, но двери моего клозета всегда для тебя открыты!

Арина вспомнила, что и впрямь, Твардовский, проживавший в доме на Котельнической, познакомился с актрисой Фаиной Раневской таким оригинальным способом. Возвращаясь домой, он обнаружил, что забыл ключи, а очень хотелось в туалет. Поэт позвонил в соседскую дверь, и ему открыла Раневская. Провожая Твардовского, она на прощание сказала: «Приходите ещё, двери моего клозета всегда открыты для вас!»

«Да, в клозет я бы тоже заглянула, – с тоской подумала Арина. – Как бы Михайлову деликатно на это намекнуть?»

Ситуацию спасла мудрая баба Поля.

– Серёжа, фиговый ты джентльмен! Видимо, одичал уже среди своих нефтяников! Хоть бы Агния тебя каким-то манерам обучила. Поинтересуйся у девушки, что она желает, а потом уже и решим, что делать будем.

Сергей Сергеевич повернулся и виновато посмотрел на Арину.

– Арина, извини, я так торопился до бабушкиного сериала успеть музей осмотреть, что совсем забыл тебя спросить: может быть, ты есть хочешь?

– Да, нет… я потерплю, я есть совсем не хочу, пойдёмте лучше музей посмотрим.

«Интересно, Агния – это одна из его секретарш? Ираида, Серафима, Агния! О, цирк-то! Не иначе как Михайлов – любитель экзотических женских имён. У меня имя тоже непростое, не удивлюсь, если узнаю, что он и из-за этого со мной так возится».

– Это, барышня, …благородно, конечно, – подбирая слова, сказала бабушка Сергея Сергеевича, – но по вашему бледному виду кажется, что вы сейчас в обморок грохнетесь.

– Арина, а ты когда последний раз ела? – с подозрением в голосе спросил олигарх.

– Ещё в поезде рано утром, – не сумев соврать, выдавила девушка.

– Баба Поля, срочно, две порции борща и гору пампушек! Ты дойти-то до кухни сможешь? – всерьёз испугавшись, спросил Михайлов. – Или тебя отнести?

– Кто-то, кажется, в клозет хотел, – злясь на саму себя, резко оборвала его Арина.

– Ты, Серёжа, гостевым туалетом воспользуйся, а партнёра твоего я в свою ванную отведу руки помыть, – опять вмешалась в ситуацию баба Поля.

Арина проследовала за Полиной Ефимовной в глубь квартиры.

Первая комната, в которой они оказались, была уютная гостиная, выходившая широкими окнами на набережную. Вдоль стен стояли застеклённые книжные шкафы, над камином висел акварельный портрет, по всей видимости, самой бабы Поли в юности. Слева от окна находился антикварный сервант из красного дерева.

На одной из фотографий, выставленных в серванте, Арина сразу узнала Сергея. На фото ему было лет пятнадцать, он стоял на сцене, вполоборота к своей партнёрше. Видимо, подростки что-то репетировали, потому что были в обычной одежде, а не в театральных костюмах. Лица девочки было практически не видно, одета и причёсана она была по моде конца 80-х: мелкие кудряшки, мешковатый свитер и брюки-бананы. На какую-то долю секунды фотография как будто показалась Арине знакомой. «Но где я могла её раньше видеть? Не иначе как в прошлой жизни. Или это у меня уже от голода галлюцинации начались, эффект дежавю», – иронично заключила девушка.

– Это Серёжа с Риночкой «Сида» Корнеля в театральной студии репетируют, – заметив, что Фёдорова заинтересовалась фото, прокомментировала баба Поля. – Вы уж, Арина, на него не обижайтесь, он от женщин отвык совсем, всё работа да работа, даже не знаю, как сегодня так рано смог освободиться.

«Работа, конечно, работой, но про гаремы Михайловские легенды ходят, – с усмешкой подумала девушка. – Так что он скорее не от женщин отвык, а от нормальных непотребительских отношений с женщинами».

– Кто там что про «Сида» говорит? – Михайлов, бесшумно войдя в гостиную, уже стоял у Арины за спиной. – Монолог Родриго до сих пор помню:

– Ладно тебе, Жерар Филипп новоявленный! – заворчала баба Поля. – Если уже освободился, иди, помоги мне на кухне, тарелки расставь. Соловья, как известно, баснями не кормят.

– Давайте я расставлю, – предложила Арина, – всё-таки, не царск… не мужское это дело, стол сервировать.

– Ещё чего, – возмутилась баба Поля, – заставлять гостей быть обслугой! Проводи-ка, Серёжа, девушку в ванную, а тарелки я сама расставлю. А то ты, неровен час, разобьёшь весь мой кузнецовский фарфор, дома, небось, всё домработница за тебя на кухне делает!

– Бабушка – какая ты милая, добрая, заботливая наседка, а я как цыплёнок под твоим нежным, добрым, жёлтым крылышком, – лилейным голоском произнёс Михайлов.

– Ну вот, теперь Борин репертуар, – вновь заворчала Полина Ефимовна, имея в виду, видимо, дядю олигарха. Открыв дверь в коридор, она скрылась на кухне.

Миллиардер подмигнул Арине, жестом показывая на тёмную филёнчатую дверь.

– Сергей, а сколько же лет вашей бабушке? – сказала Арина, открывая дверь ванной. – Больше семидесяти не дашь… А вам, я знаю, за тридцать.

– А ты и не давай! – Михайлов показал на кипу махровых полотенец на стиральной машине. – Бери любое. Бабушке в следующем году восемьдесят исполнится. Обоих детей пережила, и дядю Борю и маму. Вся надежда на меня, ну и на мою сестру. Но поскольку Агния ещё та штучка, получается, что только на меня. Удаляюсь, не буду тебе мешать, ждём тебя на кухне.

«Ага, по поводу Агнии прояснилось – не секретарша», – довольно констатировала Арина.

Ванная комната была настолько красива, что девушке не хотелось из неё выходить.

Огромное зеркало и белый цвет стен почти вдвое увеличивали пространство. Бронзовая рама зеркала в сочетании с бирюзовым цветом элегантной драпировки столика для косметики придавали интерьеру особый колорит. «Интересно, это изначально такая роскошь была, или уже Михайлов любимую бабушку люксовым ремонтом одарил?» – размышляла Арина, подправляя макияж перед изысканным зеркалом.

– Сколько же, Полина Ефимовна, здесь квартир? – спросила Арина, присев на кухне на ретро-стул с витой спинкой и с удовольствием надкусив ароматнейшую пампушку.

– Э… видишь ли, Арина, – сказала Полина Ефимовна, как бы невзначай переходя на «ты», – квартиры по нынешним меркам небольшие, поэтому в последнее время люди, конечно, у которых есть деньги, покупают не одну квартиру, а две, а то и три. Потом громят стены, делают себе частные лифты, абсолютно не обращая внимания на то, где обычные стены, а где несущие. Я, когда мы въехали, гвоздик боялась забить. Поговаривали, что здесь кругом трупы замурованы, строили-то заключённые. Поэтому прорабы, якобы, выше пятого этажа не поднимались, боялись, что рабочие-зэки с высоты сбросят.

– Вот и я Арине говорил, здесь кругом привидения, ну то есть скелеты, только не в шкафу, а в стенах, – вступил в разговор Михайлов. – А она, наверное, подумала, что я над ней подшутить хочу… Ну вот, бабушка, спасибо, хлеб мы уже получили, теперь хочется зрелищ! Правда, учитывая то, что мы здесь уже достаточно долго находимся, единственным доступным для нас зрелищем, видимо, станет твой турецкий сериал. Как ты говоришь, люди делятся на тех, кто сериалы смотрит и в этом признаётся, и на тех, кто их тоже смотрит, но в этом не признаётся. Ну, придётся нам с тобой, видимо, его посмотреть и потом никому в этом не признаваться.

– Тебе не стыдно такое говорить! Сериал я потом утром посмотрю или в Интернете найду. В кои-то веки мой внук хочет музей посетить! Только тебе, может быть, внучёк, и зрелищ хочется, а партнёр твой, по всей видимости, покурить хочет. Можешь, Арина, на балкон пройти, там специально для курильщиков пепельница стоит.

– Арина, ты куришь? – В этом вопросе олигарха проявились практически все эмоции – от изумления до возмущения. – Ты же столько сдерживалась, может быть, бросишь сейчас раз и навсегда? А ты, баба Поля, откуда поняла, что ей так не терпится организм отравить?

Арина предпочла быстро покинуть кухню и выйти в коридор за сумкой, где лежали сигареты. Противная привычка, что поделаешь, у неё и так стресс, а если сейчас ещё и не покурит, то никакие музеи будут не в радость. А как её подсадили на эту гадость, лучше не вспоминать… Арина опять нервно вздрогнула, припоминая ужасные моменты подросткового возраста. Если кому-то рассказать, кто её вечно тащит вниз, не давая развиваться, не поверят же! Чудом удалось избежать приёма наркотиков.

– Как, как, поняла… – проворчала снова баба Поля. – Я по молодости лет сама была заядлой курильщицей. Не так-то это просто – взять и бросить. Когда твоего дядю рожала, в перерывах между схватками акушерок в ларёк за папиросами посылала.

Баба Поля тихонько выглянула в коридор.

– Серёжа, зачем ты так с девочкой? Наверняка по дури начала курить, а потом просто привыкла, и теперь уже, как сейчас говорят, – зависимость. Иди лучше шубу ей принеси, а то замёрзнет.

Арина нервно курила, стоя на балконе, повернувшись лицом к Яузе, когда почувствовала опять этот электрический щелчок на плечах. Девушка вздрогнула и обернулась. Шуба, наброшенная на плечи олигархом, едва не упала на пол.

– Ну вылитая моя сестра, когда я первый раз её застукал на балконе за тем же самым занятием, – с грустной улыбкой сказал миллиардер. – Лицо выражает невинность и искреннее возмущение: «Это же просто сигарета, тут нет ни грамма конопли!» Ладно, пойду я отсюда, а то на улице холодище. Кури на здоровье! – саркастически завершил он свой монолог и удалился.

«Господи, если бы Михайлов только знал, как я хочу избавиться от этой зависимости, но слишком сильно проклятие!» – Арина затушила сигарету, едва сдержав слёзы.

Когда Сергей Сергеевич вернулся на кухню, баба Поля уже разливала чай с какими-то душистыми травами.

– Какая, Серёжа, девочка хорошая, жаль, что курит только. Знаешь, на кого мне показалась похожа?

– Знаю, я вначале тоже на это обратил внимание. Но даже при самом экстремальном раскладе она не может быть её дочкой. А младшей сестры, насколько я знаю, у Рины не было.

– Да, Риночка замечательная была! – мечтательно сказала Полина Ефимовна. – И не курила, между прочим.

– Бабушка, когда ты её последний раз видела, ей было лет пятнадцать. Может быть, сейчас она дымит как паровоз!

– Может быть, но мне всё равно очень жаль, что вы тогда расстались, – сказала с грустью баба Поля.

– Иногда мне кажется, что мы разошлись физически, а вот родство душ осталось. Я время от времени получаю от Рины различные сигналы. Она, словно ангел-хранитель, не даёт мне оступиться и выводит меня через лабиринт препятствий к намеченной цели. Но ты, бабушка, конечно, реалист и в такую чушь, скорее всего, не веришь.

– Почему же не верю, верю. Я от твоего деда тоже иногда сигналы получаю. Ну да ладно, как ты своему электорату говоришь: «Зачем мы с вами будем переживать о прошлом? Чтобы увидеть прекрасное будущее, давайте лучше займёмся настоящим!» О настоящем – это я о твоей личной жизни, – пристально глядя в глаза внуку, сказала Полина Ефимовна. – Жениться вам, барин, пора. Всё работа да работа. О душе подумай. Я ещё хочу правнуков понянчить.

– Так я тут при чём? – искренне изумился Михайлов. – По части правнуков – это, пожалуйста, к Агнии.

– Ты стрелки-то не переводи! Твоя сестра – ещё совсем молодая девушка, можно сказать, сама ребёнок, какие у неё могут быть сейчас дети, – возразила баба Поля.

– Молодая да ранняя, – резонно заметил олигарх. – Нашла, баба Поля, ребёнка! Если у неё нет детей, то это только потому, что я за ней слежу больше, чем за курсом валют! Да, кстати, забыл тебе сказать, на следующей неделе в ваш замечательный гастроном завезут балык, так что найди время зайти купить.

– Опять ты куда-то меня разговорами уводишь! – с досадой произнесла баба Поля. – Ты мне честно скажи, у меня шанс есть на твоей свадьбе побывать?

«Бабушка, не обижайся, но я одинокий волк и вряд ли когда-нибудь найду свою волчицу», – хотел сказать Михайлов. Но вслух не осмелился произнести эту фразу и пообещал Полине Ефимовне в ближайшее время заняться устройством своей личной жизни.

Баба Поля поохала, повздыхала и велела идти звать Арину пить чай.

Благополучно осмотрев музей балерины Галины Улановой и прослушав увлекательнейшую экскурсию, Арина сердечно поблагодарила Полину Ефимовну. Та, в свою очередь, искренне радуясь знакомству, написала на рекламном буклете свой домашний телефон и пригласила девушку приходить в любое время.

После того как молодые люди покинули гостеприимную бабу Полю, Михайлов предложил Арине посетить находящиеся в относительной близости от дома на Котельнической скульптуры Михаила Шемякина.

Арина много слышала об этой композиции под названием «Дети – жертвы пороков взрослых», но самой посмотреть всё так и не удавалось, поэтому она с радостью согласилась на такое продолжение прогулки.

Когда они прибыли к месту нахождения скульптур, Арина внимательно осмотрела невысокий постамент, на котором стояли мальчик и девочка с завязанными глазами и вытянутыми руками.

Изображения детей напомнили ей Рину и Мишу, почему-то опять вспомнилась фотография в серванте у Полины Ефимовны. Где же она могла её видеть? Девушка отмахнулась от мысли как от назойливой мухи и продолжила рассматривать фигуры.

Скульптуры, изображающие пороки, стояли полукругом, возвышаясь над детьми, казалось, что они наступают на них со всех сторон. Все фигуры были с человеческими туловищами и необычными головами.

Арина подошла к первой из них, стоящей слева.

Наркомания в виде своеобразного ангела смерти во фраке графа Дракулы, со шприцем и мешочком героина в руках, услужливо предлагала отрешиться от жизненных проблем и почувствовать кайф от галлюцинаций.

– Я бы ещё рядом фигуру в виде жуткого скелета с пачкой сигарет и надписью «Минздрав предупреждал» поставил, – язвительно заметил Михайлов. – Чтобы некоторых бестолковых курящих девчонок застращать.

Девушка раздражённо пожала плечами.

– Ну закажите, пусть поставят, вы же всё можете. Вот эту свинью с надписью «оффшор» и банковскими реквизитами, наверняка, специально для вас соорудили, – нахально ответила Арина.

– О, как! Люблю дерзких. Ладно, я всё понял, будем считать, что в нашей словесной перепалке счёт «один-один». Больше тебе не мешаю, отойду в сторонку. Когда закончишь осмотр, подходи.

Минут через пятнадцать Арина повернулась спиной к скульптурам и направилась к миллиардеру, стоящему, прислонившись к чугунному ограждению.

– Знаете, Сергей, памятник хороший, заставляет задуматься. Только, по-моему, это не памятник порокам и не памятник «детям – жертвам пороков», а памятник – напоминание взрослым. Иногда полезно взглянуть на то, какими мы становимся под воздействием пороков, сознательно или случайно, не важно. Мне очень здесь понравилось, но сейчас хочется, даже не знаю, как сказать, очиститься, что ли…

– Очиститься? – Михайлов недоуменно посмотрел на Арину. – Ну, хорошо, садись в машину, я сейчас переговорю кое с кем.

«Сплошная передача “Что? Где? Когда?” – думала Арина, наблюдая через автомобильное стекло, как Сергей Сергеевич сосредоточенно слушает, что ему говорит собеседник. – И если с “когда” ещё всё более или менее понятно, то “что” произойдёт и “где” произойдёт, неизвестно до последнего момента».

По тому, как Михайлов был серьёзен, садясь в машину, у Арины закралась крамольная мысль, что от грехов они поедут избавляться не иначе как к самому Папе Римскому.

– Алексей, поезжай на Неглинную, – отдал распоряжение водителю Сергей Сергеевич.

«Какая же церковь на Неглинной находится? А, может быть, там их несколько», – размышляла Арина, пока автомобиль в очередной раз кружил по московским пробкам, заметно усилившимся в связи с приближением часа пик.

Наконец, автомобиль остановился. Никакой церкви на горизонте не наблюдалось, зато прямо перед Ариной и Сергеем стояло очень красивое здание в стиле барокко.

– Это что за дворец? – поинтересовалась Арина.

– Особняк Силована Зандукели! – торжественно объявил олигарх.

– А здесь церковь есть?

– Церковь? – Михайлов недоуменно посмотрел на Арину. – Это вряд ли. Но зато есть римские термы, версальский замок, мавританский дворец и, конечно, шикарный бассейн. Тридцать первое декабря совсем скоро, поэтому мы с тобой, Арина, как Женя Лукашин из «Иронии судьбы», сейчас отправимся в знаменитые Сандуновские бани.

Девушка вначале подумала, что Сергей Сергеевич шутит, но, присмотревшись к вывеске, Арина поняла, что они и впрямь приехали в Сандуны.

– Так тут же табличка висит: «Санитарный день», – возмутилась Фёдорова.

– Всё правильно, Арина, для нас и закрыли. Какой же олигарх откажет себе в удовольствии пойти с красивой девушкой в баню? – лукаво улыбаясь, произнёс Михайлов.

– Я не могу, у меня… э… э… шапочки нет для сауны, – зачем-то сказала Арина.

– У меня тоже с собой нет. Купим прямо в бане. И веник заодно. Дорого, конечно, но, как полчаса назад сообщила моя секретарша, сегодня пришёл долгожданный платёж из Лондона, поэтому могу немного разориться.

– А я могу отказаться? У меня есть выбор? – с суровым выражением лица спросила Фёдорова. Если она сейчас ему откажет, то денег из фонда ей не видать, это понятно. Но согласиться на такой пошлый конец? Арина с усмешкой вспомнила пародию на Михайлова. Профессиональная сваха в юмористической сценке спрашивала его, как он знакомится с девушками.

«Как, как, – отвечал олигарх: – “Детка, хочешь прокатиться в сауну на красном «Майбахе»?”» На красном «Майбахе» она уже прокатилась, пришло время сауны.

– Девушка, да как же можно от такой экскурсии отказываться? – Арина не заметила, как сзади подошла женщина средних лет в меховой песцовой шапке. – Вам необыкновенно повезло, осмотр Сандуновских бань только по вторникам разрешён. Пойдёмте, сейчас как раз последний сеанс начнётся.

– Ну, что стоишь, Арина, пойдём скорее, говорят же тебе, скоро последняя экускурсия будет. Как моя сестра говорит, «не парься». Хотя здесь эта фраза звучит, возможно, неуместно, потому что большинство людей за этим сюда и приходят.

«Иди ты в баню, порочный монстр! Шемякинские аллегории по сравнению с тобой – просто ангелы. Это же надо, чуть до инфаркта меня не довёл своим гнусным поведением. Дать бы тебе по какому-нибудь чувствительному месту, чтобы раз и навсегда отучить издеваться над людьми!» – словно ураган, пролетели мысли в голове у Арины.

Видимо, весь этот вихрь эмоций настолько ярко отразился у девушки на лице, что Михайлов понял, что переборщил.

– Прости, добрая девочка, олигарха неразумного за глупые шутки, если хочешь, сейчас церковь отыщем, будем грехи замаливать.

«Чтобы вам ваши грехи замолить, Сергей Сергеевич, нужно из церкви неделю не выходить, а то и месяц. Одно сребролюбие дня на два потянет, что же говорить о прелюбодеянии, – усмехнулась про себя Арина. – Хотя, если бы Михайлов не любил так деньги, не было бы фонда, а значит, и надежды получить грант для Арининой фирмы. Ну а сколько девушек перебывало у миллиардера в постели, Арину, в конце концов, не касается. Михайлов – мужчина холостой, богатый, а как ему ещё развлекаться, если не девиц пачками в постель укладывать?»

– Нет уж, товарищ олигарх, давайте законы жанра соблюдать. Меня мои коллеги по работе обязательно спросят, где я в Москве была. Если я скажу, что с Михайловым в церковь ходила, боюсь, не поверит никто. Ну а баня или ресторан, например, совсем другое дело.

– А ты про ресторан заговорила – опять есть хочешь? – подозрительно спросил Сергей Сергеевич, поняв, что Арина не обижается.

– Господин миллиардер, не усложняйте, пожалуйста, и до того усложнившуюся ситуацию. Давайте уж сначала – зрелища, а потом хлеб!

– А для некоторых ещё и табак! – уточнил Михайлов, когда они уже оказались внутри Сандунов, втайне радуясь, что Арина его простила за неприличную шутку.

Девушка скорчила презрительную гримаску и пошла брать бахилы, необходимые для осмотра бани.

– Ну как, Арина, Сандуновские бани? Понравилось? Чистенько, но бедненько? – как обычно с иронией спросил миллиардер, когда экскурсия закончилась.

– Нет, богатенько, но грязненько, – ответила Арина, подняв на него смеющиеся глаза. – Конечно, понравилось, рококо, готика, античный стиль – и всё в одном месте! И потом – когда я ещё в мужской бане побываю? Никогда бы не подумала, что её можно вот так с экскурсией посетить! Спасибо вам, Сергей, огромное! – искренне поблагодарила миллиардера Арина. – А куда мы на этот раз идём?

– Первый раз вижу девушку, которая так архитектурой восторгается, а не модными марками! Сразу видно, человек из культурной столицы приехал. А направляемся мы сейчас, можно сказать, в соседнее здание, – ответил на Аринин вопрос олигарх.

– Ещё какой-то музей? Там тоже санитарный день? – спросила Арина с улыбкой.

– Я смотрю, Арина, посещение бани, даже без парилки, на тебя очень благотворно подействовало. Ну, музеев и экскурсий на сегодня, я думаю, хватит. Предлагаю закончить этот замечательный день, выпив по бокалу вина под мясо барашка. Или ты вегетарианка? – забеспокоился Сергей Сергеевич.

– Нет, я не вегетарианка, я – трезвенница… – увидев, как от удивления непроизвольно вытянулось лицо у Михайлова, Арина поспешила признаться, – да шутка, это шутка. Может быть, это и плохо, но я ем абсолютно всё и пью тоже всё, что горит, – в разумных количествах, конечно, – добавила она.

Ресторан и впрямь находился практически в соседнем здании. Назывался он так же, как и культовый советский фильм, который так любили смотреть космонавты, отправляясь покорять неизведанные галактики.

Арина и Сергей устроились в укромном уголке уютного зала, однако их появление не осталось незамеченным. К ним сразу же подбежали две девчушки лет по пятнадцать и попросили с детской непосредственностью: «Аллигатор, дай автограф!»

«Мы остановились перед стеклянным ящиком, в котором шевелился аллигатор. Хищный зверь казался маленьким и безобидным, словно огурец в рассоле. Его хотелось показать дерматологу», – вспомнила Арина из недавно прочитанного «Филиала» Сергея Довлатова.

Девчушек оттащили смущённые мамаши, не преминув, разумеется, исподтишка рассмотреть Арину.

«Да, не завидую я жене Михайлова, если он когда-нибудь женится, конечно. Его жену, наверное, все под микроскопом будут рассматривать, и каждый обыватель сочтёт своим долгом какой-нибудь недостаток найти», – размышляла Фёдорова.

Едва они успели сделать заказ, как у Сергея Сергеевича зазвонил телефон. Взглянув на номер, миллиардер извинился и вышел, стараясь не привлекать общего внимания.

Но кроме юных поклонниц «аллигатора», Михайлова заметили уже два основательно принявших на грудь мужика с бритыми затылками и стали бросать на него недобрые взгляды.

– Федька, смотри, никак это Михайлов? И его очередная бля… ндинка.

– Что же он с одной-то только пришёл? – подал голос Фёдор. – Надо было весь свой гарем притащить. Тем более что ресторан тематический.

– Стареет, кобелина. Вот смотри, джинсы даже надел, чтобы по-молодёжному выглядеть. Помнишь, мы на YouTube смотрели, как он в 2006-м в Швейцарии «зажигал»? Видео из серии – Абдулла и его ласковые жёны на отдыхе. Как царёк какой-то сидит во главе стола – кругом куча баб. То к одной подойдёт, то к другой. Одну погладит, другую скрутит, третью по заднице отшлёпает. Казанова грёбаный!

– Это, когда он с каким-то местным банкиром подрался?

– Ну, да, показалось ему, что тот к одной из этих тёлок на подъёмнике в горах клеился. И выкрутился же, гнида, в тюрягу не попал. «Я, дескать, женщину от сексуальных домогательств ограждал».

– Конечно, как же он мог допустить, что кто-то другой, кроме него, домагивался!

противным голосом пропел Фёдор.

– И главное, кореш, понять не могу, чем он баб так привлекает? Как мухи на мёд липнут!

– Ну, как чем? Ясень пень, бабками своими!

– Ну, бабками – это понятно, но мы с тобой тоже вроде не нищие, а вокруг нас девицы хороводов таких не водят.

– Ну, во-первых, мы, конечно, мужики с деньгами, но не с такими, как он, не олигархи. А девицам нравится, когда масштабно всё – не просто колечко какое-то купил, а ювелирный магазин целый на сдачу взял, во-вторых, харизма у него, Жора, харизма…

– Да обычная у него харя, а не харизма. Пойдём лучше, пока он в коридоре какой-то контракт обсуждает, у его белокурой Гюльчатай спросим, чем это он так её очаровал.

Углубившись в телефон, в отсутствие Михайлова Арина решила проверить свой почтовый ящик и не заметила, как два посетителя подшофе вплотную подошли к ней.

– Девушка! Не знаем, к сожалению, как вас зовут, но это не так важно, скорее всего, ваш кавалер «зайкой» вас называет или «пупсиком». Мы с моим другом только хотим узнать, пока ваш спутник застрял в сортире, бросив вас на произвол судьбы, что же вас так в нём привлекло? Неужели, когда вы на него смотрите, бабочки в животе порхают? Нам вот показалось, уж извините, что у вас скорее его бабки в голове крутятся.

– Давайте, граждане, не будем сейчас с вами это обсуждать, и просьба огромная от меня отойти, – совершенно спокойно отреагировала Арина.

– Надо же, ещё и говорящая оказалась, хоть и блондинка, – язвительно заметил один из подошедших. – Нет, в самом деле, мадам, скажите, почему слабый пол так на олигархов падок? Почему нельзя полюбить врача, учителя, инженера?

– Комбайнера, тракториста, – имитируя акцент героини Дапкунайте из «Интердевочки», вступил в разговор его приятель.

– Мужчины, пьяный бред я оценила, а теперь пройдите, пожалуйста, к вашему столику, – спокойно сказала Арина, помахав перед собой рукой, чтобы прогнать запах алкоголя.

– Ишь ты, борзая какая, – взорвался тот, которого друг называл Жориком. – Почему это то, что мы говорим, – бред, да ещё и пьяный? Да чем мы хуже Михайлова твоего олигархнутого? Да ты хоть понимаешь, что он тебя…

Арина уже стала подыскивать какой-нибудь тяжёлый предмет, чтобы пригрозить подвыпившим посетителям ресторана, как над мужскими фигурами навис грозный силуэт Сергея Сергеевича.

– Ты их знаешь? – быстро спросил Михайлов.

– Нет, и честно говоря, вот уже битый час объясняю им, что не горю желанием познакомиться. Серёжа, может быть, администратора позвать? – Арина ещё надеялась, что конфликт разрешится мирным путём.

– Ну, конечно, не барское это дело самому, как настоящему мужику, разбираться, ты, Михайлов, только на это и способен – администратора вызвать. Это тебе не лыжными палками в Швейцарии махать! А я вот возьму и обниму сейчас твою очередную «лыжницу», чтобы она сравнила, кто ей больше как мужик нравится.

Михайлов посмотрел на противника убийственно злобным взглядом. Таким Арина его ещё не видела. В следующее мгновение раздался звук идеально рассчитанного по силе и скорости удара в подбородок. Мужик свалился наповал, нецензурно выругавшись.

– Жестоко вы, Сергей Сергеевич, со своим потенциальным электоратом обращаетесь, – сказал окончательно протрезвевший от шока его друг, волоча за собой корчившегося от боли Жорика.

К их столику уже бежали охрана, администратор и, вышел с извинениями, кажется, сам директор.

Михайлов жестом показал, что инцидент улажен.

– Арина, извини, пожалуйста, что так получилось, – виновато начал он.

– Серёжа, вы тут абсолютно не виноваты. Это могло где угодно и с кем угодно произойти.

– Ну, если бы я не вышел, эти уроды не осмелились бы к тебе приблизиться.

– А ещё журналисты пишут, что вы сослагательное наклонение не любите… – улыбнувшись, сказала Арина. – И вот ещё помню где-то в прессе было:

А вы как раз не избегаете… – задумчиво произнесла она.

– Да ты пойми, Рина, мне за державу обидно, – с досадой в голосе сказал Михайлов. – Вроде бы у нас такая страна замечательная, а как глянешь кругом – одно быдло какое-то пьяное.

– Пьяных в любой стране хватает, – резонно заметила Арина. – Я как-то на Октоберфесте в Германии оказалась. Вот это зрелище не для слабонервных было! Ничего, Сергей Сергеевич, – утешала Арина олигарха, – попадёте во власть, будете лоббировать сразу принятие «сухого закона». Не забудьте только из хрестоматий у Пушкина убрать:

Михайлов не нашёл что ответить и лишь озорно, как мальчишка, показал Арине язык.

– Боже, – торжествующе воскликнула Арина, – что же с вами алкоголь делает, уже такую интимную часть тела, как язык, мне демонстрируете!

После вкуснейшей пахлавы на десерт и небольших препирательств с администрацией молодые люди покинули культовый ресторан. С Михайлова наотрез отказывались брать деньги по счёту в качестве компенсации за причинённый моральный вред Арине. Но Сергей Сергеевич уладил проблему в течение нескольких минут, и вот уже довольные официанты, радуясь щедрым чаевым, быстро убирали со стола посуду.

Арина взглянула на часы: до поезда ещё куча времени, расставаться с олигархом не хотелось, но, видимо, их встреча уже подошла к логическому завершению. Не будет же он ждать отправления поезда!

– Арина, – начал Михайлов.

– Да, Сергей Сергеевич, понимаю, пришла пора прощаться. Ну что же, очень жаль, но, как говорится, пора и честь знать. До свидания!

Арина резко развернулась, собираясь уходить.

– Почему ты уходишь? – недоуменно спросил Сергей. – Я тебя чем-то обидел?

– Нет, но вы же не будете меня до поезда провожать?

– Очень даже буду, – с вызовом сказал олигарх. – Или у тебя есть более достойные кандидатуры на должность провожающего? Нет, скажи честно, ты не хочешь, чтобы я с тобой на вокзал ехал?

– На вокзал ехать с вами хочу, а злоупотреблять вашим вниманием – нет. Вы, наверное, устали.

– С чего ты взяла? – мотнув по привычке подбородком, спросил Михайлов.

– Ну, просто, я сама, если честно, устала, столько впечатлений за один день.

– Понятно, тогда ночной клуб отменяется – меняем маршрут.

Арине ничего не оставалось, как снова сесть в «Майбах» и полностью довериться выбору олигарха.

«Ничего себе, он ещё и в ночной клуб собрался. Драки в ресторане ему мало, значит, показалось. В ночном клубе, как пить дать, кто-нибудь к нам бы прицепился. Интересно, почему Михайлов совершенно не устал? Неужели всем миллиардерам чип с подзарядкой ставят? Он ведь человек, а не робот. Я вот буквально валюсь от усталости, а у него ни в одном глазу», – размышляла Арина.

Между тем, автомобиль медленно тащился в потоке машин по Третьему транспортному кольцу. «Куда же мы едем? – думала Арина. – В этом направлении находится МГУ, где Михайлов так любит выступать с лекциями, но для встречи со студентами поздновато, по этой же причине не подойдут и Лужники, хоть спортивные мероприятия он тоже обожает. С церквями у олигарха проблемы, поэтому в Новодевичий монастырь вряд ли. Может быть, тогда на близлежащее кладбище? А впрочем, какая разница, с Михайловым даже на кладбище не будет страшно. Он же мало того что слаломист и волейболист, так, как только что выяснилось, ещё и самбист».

– Арина, ты не спишь? – нарушив молчание, спросил Сергей Сергеевич. – Мы уже почти приехали.

Арина взглянула сквозь стекло со своей стороны «Майбаха» – перед ними были Воробьёвы горы.

– Это мне кажется, Сергей Сергеевич, или наш вечер действительно приобретает политический окрас? – поинтересовалась девушка, выходя из машины.

– Это почему же политический? Я тут никаких митингов и манифестаций не вижу, – удивлённо пожал плечами Михайлов.

– Ну, как же, именно здесь Огарёв и Герцен присягнули пожертвовать жизнью ради борьбы. А мне на что присягать и чем жертвовать?

– Арина, браво, не каждый москвич об этом знает. Ну, если хочешь, можем и памятник посмотреть Огарёву и Герцену. Я, если честно, думал просто свежим воздухом подышать.

– А у меня уже мысль стала закрадываться, что вы хотите меня в вашу партию завербовать, – замахала ресницами Арина. – Пиво – только членам профсоюза, гранты – только членам партии.

– В мою партию не так-то просто вступить, меня самого еле приняли, – с абсолютно серьёзным лицом ответил Михайлов, когда они уже поднимались по отвесному склону.

Памятник Огарёву и Герцену был нещадно расписан граффити, и, похоже, они даже спугнули какого-то подростка с баллончиком краски.

Недалеко от памятника проехал по склону, запорошенному снегом, одинокий лыжник.

– Ой, как здорово. А здесь и на лыжах можно кататься, – не сдержала радостного возгласа Арина.

– А ты катаешься на лыжах? – невзначай спросил миллиардер.

– Да, даже собираюсь поехать на горнолыжный курорт в январе, – похвасталась девушка.

– А куда? – ещё больше заинтересовался Сергей.

Вопрос застал Арину врасплох, поэтому она чуть не проговорилась.

– В Кр… Кировск.

– Хибины? Прекрасный выбор! Я раньше тоже там часто бывал.

«Да, конечно, Хибины – прекрасный выбор, но туда поедет кто-то другой. А я поеду в Кран-Монтану, ваш любимый курорт в Швейцарии. Билеты на самолёт и ваучеры на проживание в шале были заказаны ещё в сентябре, когда я знать не знала, что встречу вас в “Англетере”. Тогда я втайне надеялась, что увижу вас на курорте и там познакомлюсь. Ну, а теперь, если вы меня там встретите, не дай бог ещё подумаете, что я вас преследую или того хуже – в вас влюбилась. И что теперь делать, ума не приложу. Прямо хоть сдавай билеты и ваучеры и оставайся дома», – с досадой подумала Арина.

В Кран-Монтане зимой регулярно проходили различные международные соревнования по горнолыжному спорту, осенью здесь собирались любители гольфа.

Олигарх облюбовал этот курорт достаточно давно и, как сам он признавался прессе, менять место отдыха не собирался. Несколько лет назад он купил здесь шале, напоминающее своим видом изображение с рождественских открыток. Одна только реставрация этого домика обошлась в миллион евро!

Почти сразу шале получило среди русскоязычных туристов название «Михайловский замок». Об устраиваемых там оргиях ходили леденящие душу легенды, впрочем, особо ничем не подтверждённые. Поговаривали, в частности, что Михайлов и сотоварищи играли в бассейне, где пол был выложен чёрной и белой плиткой, в шашки, используя в качестве игрового оборудования обнажённых девушек.

Тем временем Сергей Сергеевич рассказал про свои любимые места в Хибинах, дал Арине пару-тройку советов относительно скипасса.

Время уже поджимало, пробки, несмотря на поздний вечер, практически не рассасывались. Видимо, люди ехали в крупные гипермаркеты на окраину города купить продукты к новогоднему столу и подарки для друзей и родственников.

На вокзал они приехали за десять минут до отправления, что, в принципе, было Арине на руку, так как томительное ожидание совсем не входило в её планы. Больше всего на свете ей хотелось лечь побыстрее на полку в вагоне и уснуть.

– Ну, что, Рина? Долгие проводы – лишние слёзы. Спасибо за незабываемый день. Даст Бог, свидимся.

Только тут Арина поняла, что, видимо, никогда больше не увидит Михайлова. Даже если её заявку на грант одобрят, олигарх уже не будет назначать ей встречу.

Арина непроизвольно вздохнула.

– Что ты так вздыхаешь? Пойдём, уже надо в поезд садиться. – Сергей Сергеевич озабоченно посмотрел на часы.

– Э… думаю, что за соседка или сосед мне достанутся, не будут ли храпеть. – Арине уже было всё равно, что она говорит, лишь бы не думать о том, что, скорее всего, она теперь увидит миллиардера только по телевизору. И даже если она всё-таки поедет в Кран-Монтану, шансы встретить его там в гордом одиночестве и провести, как он сам сказал, «незабываемый день» равны практически нулю.

– Об этом можешь не беспокоиться, твоей единственной соседкой на сегодня станет вот этот женский роман. – Михайлов протянул Арине маленькую книжку из серии «J’ai lu». – Мой водитель купил в книжном, говорит, его жене очень понравился, пока ехала на дачу, в электричке читала, чуть остановку свою не проехала, так интересно было. А чтобы никто не мешал этому интеллектуальному занятию, я попросил выкупить второе место в купе.

Михайлов притянул Арину к себе и нежно расцеловал в обе щёки. Арина тихо сказала: «До свидания, Сергей Сергеевич, спасибо за всё», и быстро скрылась в вагоне, чтобы олигарх, не дай бог, не увидел её пылающие щёки.

В эту ночь Сергей Михайлов долго не мог заснуть. Он достал с полки свои любимые «Тёмные аллеи» Бунина, наугад открыл страницу.

«Уже далеко, далеко остался тот печальный полустанок. И уж целых двадцать лет тому назад было всё это – перелески, сороки, болота, кувшинки, ужи, журавли…»

Целых двадцать лет… целых двадцать лет он не видел Рину, целых двадцать лет он пытался забыть её. И вот сейчас эта милая девочка всколыхнула в нём те воспоминания, которые он так старательно прятал последние годы. Как же хорошо сегодня было с Ариной, просто так гулять по Москве, не заходя ни в какие модные бутики, куда обычно затаскивала его Агния и где у него начинала болеть голова уже после пятиминутного нахождения. А как Арина восторгалась архитектурой! А характер какой! Как она обозлилась на него, когда он так неудачно пошутил про Сандуны. Но тут он, наверное, перегнул палку, тем более что приехала она по делу – по поводу гранта. Надо будет совет директоров поторопить, чтобы побыстрее этот вопрос решили…

Оставшись в купе одна, Арина, чтобы не расплакаться от переполнявших её эмоций, открыла подаренную Михайловым книгу.

«Руки его, осмелев, проникли под платье и коснулись атласной кожи. Он покрыл поцелуями её шею, и она застонала от наслаждения. Её пальцы впились в его плечи, тело содрогнулось. – Любовь моя, ты наконец-то стала сама собой, – прошептал он ей на ухо, – и хотя я до сих пор не возражал, чтобы ты была лидером, последнее слово должно остаться за мной».

«Тьфу ты, гадость-то какая, кто такое только читает, хорошо хоть про нефритовый стержень ничего нет», – подумала Арина и уснула.