Любовь не забава

6

— Почему ты так поздно? — недовольно спросила Мэрион. — Это, конечно, прекрасно — бифштексы и фасолевый пудинг, но я ума не приложу, как все это готовить. И потом, я вообще ненавижу заниматься стряпней!

Отец, войдя в кухню, тоже пробурчал:

— Ты, моя дорогая, могла бы хоть предупреждать нас, когда собираешься где-то задержаться.

Да, подумала Ариадна, вряд ли сейчас подходящий момент для того, чтобы обрадовать родственников своей новостью. Судя по их ворчанию можно было заключить, что ни отец, ни Мэрион не собираются сегодня никуда выходить во второй половине дня, так что наверняка они оба будут дома, когда придет профессор, и это даже хорошо. Ариадна ни за что не решилась бы сказать им о предстоящем браке с глазу на глаз, без свидетелей. Чаепитие она устроила раньше обычного и все думала: скорей бы он пришел. Где же ее обычное благоразумие и выдержка? Нервы расходились не на шутку.

Но ей не пришлось нервничать слишком долго; после шести серый «роллс» зашуршал шинами возле дома, и вскоре профессор позвонил в дверь.

— Звонят, Ариадна, — крикнула Мэрион, не собираясь покидать кресло у телевизора.

Отец, уткнувшись в воскресные газеты, даже не поднял головы.

Ариадна пошла открывать. На пороге стоял профессор, глядя на нее с высоты своего роста и последний раз мысленно спрашивая себя, не собирается ли он совершить самую большую ошибку в своей жизни? Нет, подумал он, конечно же нет. Робкий взгляд Ариадны, устремленный на него, успокоил его своим выражением. А все же какие у нее прекрасные глаза, какой нежный рот. Джонатан улыбнулся и спросил:

— Я не слишком рано?

Она посторонилась, приглашая его войти.

— О нет, Джонатан, не слишком. Ответ вы ждете от меня прямо сейчас?

— Да, пожалуйста, — сказал он, робко улыбаясь.

— А вы сами-то не переменили решения? — спросила она серьезно. — Я имею в виду, вы уверены, что не передумаете?

— Нет-нет, я не передумаю, Ариадна. — И он наклонился и поцеловал ее в щеку. — Так мы можем поговорить с вашим отцом?

Она кивнула.

— Вот уж кто будет раздосадован…

Профессор будто не слышал последней фразы.

— Потом мы поедем ко мне и обсудим наши ближайшие планы.

Он взял ее под руку и ввел в гостиную…

И часа не прошло, а она с Джонатаном уже ехала в машине и с тоской вспоминала те неприятные полчаса, что пришлось пережить, объясняясь с отцом и Мэрион. Оба удивленно уставились на нее и профессора, рука об руку вошедших в комнату. Мэрион тут же вскочила на ноги.

— Какой приятный сюрприз! — воскликнула она. — Я всегда знала, что мы еще встретимся с вами, мистер… э… Вы хотите снова нанять Ариадну?

Ариадна спокойно сказала:

— Папа, это профессор Мелвилл, а это мой отец мистер Тимоти Браун, Джонатан.

Она перехватила изумленный взгляд младшей сестры, заметив, как та вмиг помрачнела, и крепче сжала руку своего спутника, как бы извиняясь перед ним за неловкость момента. Потом тут же отпустила его руку, чтобы он мог обменяться рукопожатием с ее отцом.

— Ариадна и я, мистер Браун, должно быть, удивим вас, сообщив, что собираемся пожениться.

Отец действительно был так удивлен, что потерял дар речи; но зато его любимая младшая дочка этого дара не потеряла, вдруг выпалив:

— Ариадна? Замуж? Да это смешно… Я хотела сказать, что она даже одеваться не умеет, и вообще, такая неинтересная, что вы будете стыдиться ее…

Мэрион не договорила, потому что взглянула на профессора и увидела, какое у него разгневанное лицо. Но когда он заговорил, голос его звучал совершенно спокойно.

— Я уверен, вы совсем не то хотели сказать, мисс Браун. — Затем повернулся к их отцу: — Сейчас мы с Ариадной поедем ко мне, нам нужно обсудить детали предстоящей свадьбы. Я убедил ее оставить работу у миссис Брик. Смею надеяться, что когда вы успокоитесь, то от души за нас порадуетесь.

Ариадна все же чувствовала себя виноватой перед отцом: он выглядел сейчас таким жалким, растерянным, что явно не мог до конца осознать суть происходящего. Наконец он медленно проговорил:

— Мы уж постараемся как-нибудь управиться без тебя, дочка.

Этой фразой отец вверг Ариадну в еще большее смятение. Но профессор тотчас вмешался и бодро сказал:

— Не сомневаюсь, что ваша младшая дочь, Мэрион, станет такой же прекрасной хозяйкой, как Ариадна.

После чего напомнил, что им пора идти, и подал Ариадне пальто.

Когда они спускались по лестнице, она не знала, что и сказать, только с тревогой думала о том, какой прием ее ожидает по возвращении и сколько неприятных слов еще придется выслушать. Но это произойдет потом, не сейчас, так не стоит и огорчаться раньше времени. Она повернулась к Джонатану и увидела на его губах легкую усмешку.

— Не сердитесь на отца, что он не смог… Просто для него все это слишком неожиданно.

Мелвилл искоса взглянул на нее.

— Да, Ариадна, я могу его понять. Но мне кажется, сегодня вам лучше не возвращаться домой…

— О нет, спасибо. Думаю, они скоро привыкнут к мысли, что я… что мы…

Профессор что-то пробурчал в ответ, и это, как ни странно, ее успокоило.

По прибытии в его дом Ариадна удивилась, что чета Грейвзов уже находилась в холле. Они встретили их поздравлениями и пожеланием счастья, долго пожимали руку профессора, и все это с искренними радостными улыбками. Когда миссис Грейвз наконец ушла на кухню, а Грейвз, приняв у них пальто, также удалился, Ариадна удивленно спросила:

— Как они узнали?

Профессор взял ее за руку и повел в гостиную.

— Я сообщил Грейвзу, что если мы приедем в восемь часов, то он и миссис Грейвз смогут поздравить нас и пожелать нам счастья.

Он усадил девушку в кресло, отогнал собак, а сам сел напротив, но через несколько минут Ральф и Тутси были тут как тут и устроились у его ног. Вскоре мистер Грейвз принес серебряное ведерко с шампанским и хрустальные бокалы. Когда он ретировался, профессор сказал:

— Мне предстоит весьма напряженная неделя, Ариадна, так что, если не возражаете, мы сегодня же оговорим день свадьбы. — Он откупорил бутылку и наполнил бокалы. — За вас, Ариадна!

— За нас обоих, — поправила его она и, когда они выпили, произнесла: — Я выйду за вас замуж в тот день, какой вы назовете, но я до сих пор практически ничего о вас не знаю — только то, что вы профессор медицины и живете в этом доме…

Мелвилл рассмеялся.

— Полагаю, сначала надо пожениться, а потом у нас будет достаточно времени познакомиться поближе… Не хочу, чтобы вы и на день лишний задержались у себя дома, а потому сделаю все, чтобы ускорить формальности. Наш брак должен быть заключен как можно скорее. Чего тянуть! У вас нет возражений? А где мы будем венчаться? Хотите, у вашего викария?..

— Да, было бы хорошо. Это он посоветовал мне согласиться на ваше предложение, он еще сказал, что взаимное доверие и уважение очень важны и могут послужить основанием для… для…

— Чувства? — тихо договорил за нее профессор. — Он совершенно прав, ваш викарий. Ну, хорошо. Я все устрою и тотчас дам вам знать. Как вы полагаете, ваш отец и сестра придут к нам на торжество?

Ариадна неопределенно пожала плечами.

— Не уверена. Могут и не захотеть. Да и вообще, не лучше ли нам не устраивать особых торжеств? Скромная церемония, только мы двое да пара свидетелей. — И сугубо деловым тоном, под которым таилось смущение, Ариадна добавила: — У меня нет подходящего для такого случая платья. Надеюсь, вы меня понимаете?..

— Вы, Ариадна, нравитесь мне в любом наряде. Вы всегда выглядите такой милой…

Говоря это, профессор наблюдал за ней, опасаясь чем-либо задеть ее самолюбие, этого он хотел меньше всего. Он чувствовал, что она откажется взять у него деньги прямо сейчас, но не мог не понимать, что свадебное платье у Ариадны должно быть непременно. В конце концов, у него две сестры, и обе выходили замуж со всей пышностью, ожидаемой от них окружающими. Почему его невеста должна выглядеть хуже? А пока он лишь спросил:

— Для вас так важно свадебное платье?

— Нет, если будем только мы и свидетели…

— Хорошо, как скажете.

За ужином они обсуждали предстоящую свадьбу с безличным интересом двух людей, разговаривающих о брачной церемонии между их общими знакомыми.

Свадьба должна была состояться сразу же, как только профессор сможет взять брачную лицензию.

— Я знаю, что день свадьбы обычно назначает невеста, но в нашем случае разрешите это сделать мне, с учетом условий моей работы, от которой я, увы, не свободен. С вашего позволения, Ариадна, я буду звонить вам каждый день и надеюсь видеться с вами так часто, как позволят обстоятельства.

— Хорошо, я буду каждый день ждать вашего звонка. И вот еще что. У вас ведь много друзей? А что, если я им не понравлюсь…

— Самое главное, что вы нравитесь мне. А когда мы поженимся, — сказал он с улыбкой, — мы пройдемся по магазинам, вы приобретете себе самое лучшее из одежды и сразите всех наповал. Среди моих друзей, Ариадна, вы будете пользоваться величайшим успехом.

Профессор заговорил о своих сестрах, затем — о работе; случайные фразы, высказывания, смысл которых она обдумает потом. Так они сидели возле пылающего камина, пили кофе из хрупких чашек тончайшего фарфора, и вдруг Ариадна осознала, что она, должно быть, сошла с ума. Господи, как могло случиться, что она собралась выйти замуж за человека, привыкшего к уединению, за человека, о котором почти ничего не знает? Еще не поздно, конечно, переменить решение, и она совершенно не сомневалась, что он воспримет ее отказ спокойно, ведь он же честно сказал, что не питает к ней пылких чувств… Только, конечно, она не решится на это: ведь она уже дала ему слово. Да и потом, он же ей нравится. Она взглянула на него и, встретив его вопрошающий взгляд, покраснела из-за своих мыслей, будто произнесла все это вслух. Она поспешно проговорила:

— Надеюсь, я смогу вписаться в вашу жизнь, Джонатан.

— Не сомневаюсь. Вы наверняка сделаете ее более полной. Вам придется, видимо, обмениваться визитами с женами моих коллег, посещать довольно скучные собрания вместе со мной. Вас это не пугает? Может, вам и не захочется?

— Ну, если это входит в обязанности вашей жены, то почему бы и нет?

— У меня в Шотландии есть небольшой коттедж. Давайте заберем собак и на уик-энд отправимся туда. Вы любите бывать на природе?

— Очень! Там есть сад?

— И сад, и самый настоящий лес. Когда меня нет, из деревни приходит один очень добрый старик присматривать за домом и садом. А его дочь наводит в доме чистоту и готовит обеды, когда я наезжаю туда, хотя, мне кажется, со стряпней мы и сами бы справились.

— Звучит заманчиво. — Ариадна посмотрела на часы. — Думаю, мне пора. Мы прекрасно провели вечер. Я, наверное, и не засну сегодня.

Профессор отвез ее домой и не уехал, пока не убедился, что она вошла в дом. Перед этим, правда, не очень уверенно, Ариадна спросила, не зайдет ли он к ним, хотя судя по тому, что свет горел только в холле, она подумала, что отец и Мэрион уже легли спать. Что и неудивительно, дело шло к полуночи.

— Я зайду завтра вечером, ваш отец, надеюсь, будет дома.

Но, как выяснилось, ни отец, ни Мэрион спать не ложились.

— Своей новостью, моя девочка, ты просто выбила меня из колеи, — начал отец. — Этот профессор Мелвилл — кто он? Давно ли вы знакомы? Сможет ли он обеспечить тебе ту жизнь, к которой ты привыкла?

Ариадна села на край дивана. Отец опять говорил так высокопарно, как персонаж викторианского романа. Она ответила довольно спокойно:

— Нет, папа, я не хочу больше вести ту жизнь, к которой привыкла. У него очень солидный дом, и мне, надеюсь, не придется больше убирать грязь за чужими людьми. А познакомилась я с ним в Уикли. Он приезжал туда навещать своих племянников.

Это было не совсем так, но позволяло развеять некоторые страхи отца. Ей казалось, что он искренне опасается за ее судьбу.

— Ты хитришь, — раздраженно вмешалась в их разговор Мэрион. — Ты действовала за нашей спиной, видимо уже давно решив, что бросишь нас на произвол судьбы. Как мы со всем этим справимся, хотела бы я знать?

— Ну, в конце концов, вместо трех человек здесь будут жить двое, и если ты найдешь себе работу, ваш доход не слишком уменьшится. Кстати, у отца не такое уж маленькое жалованье. Даже работая неполный день, Мэрион, ты заработаешь не меньше, чем получала я, — хватит и на одежду и на все, чего тебе хочется; думаю, и с домашними хлопотами ты справишься не хуже меня, главное захотеть.

— А я вот так не думаю. И вообще, не надейся, что я приду на твою свадьбу. — Мэрион пришла в ярость. — Не думай, что ты здорово устроила свою судьбу, ты, которая даже не умеет прилично себя вести в обществе. Уверена, что дело, затеянное тайком от нас, не принесет тебе счастья!

— Я не счастья ищу, а спокойной жизни. К тому же у Джонатана не так уж много свободного времени.

Отец покачал головой.

— Хорошо, дочка, ты достаточно взрослая, чтобы жить своим умом. Надеюсь, что твое решение не окажется роковой ошибкой.

Ариадна встала.

— Неужели ни один из вас так и не пожелает мне счастья?

— Ты ждешь от нас каких-то добрых пожеланий? — гневно спросила Мэрион. — Ну уж нет! Вот посмотришь, еще приползешь сюда, когда он поймет, какую ошибку совершил.

— А что ты скажешь, отец?

Мистер Браун удрученно покачал головой.

— Естественно, я как отец надеюсь, что ты будешь счастлива, моя дорогая, но меня терзают сомнения. Ты человек не его круга. Боюсь, в обществе своих приятелей он будет стыдиться тебя…

Ариадна, привыкшая смотреть на вещи трезво, не могла в душе не согласиться с отцом, и с трудом заставила себя этой ночью заснуть. Она, как всегда, приготовила утром завтрак, попыталась поговорить с отцом о погоде и вполне обычным спокойным тоном пожелала доброго дня. Он едва отвечал ей, и это было ужасно неприятно. Очевидно, все эти дни, что она проведет дома, на его лице будет сохраняться это оскорбленное выражение. Каково же было ее удивление, когда, вернувшись после работы и войдя в кухню, где она готовила ужин, он тепло сказал:

— Ариадна, дочка, я, конечно же, приду на твое венчание. И я решил отпустить тебя с миром и моим благословением, раз уж ты все решила. — Он полез в карман и достал бумажник. — Тебе ведь понадобится платье и что там еще… — Положив на стол несколько крупных купюр, он добавил: — Вот все, чем я могу помочь тебе.

— Папа, ты так добр! Благодаря тебе, я смогу купить себе платье, но еще больше я рада тому, что ты придешь на мое венчание. Огромное спасибо. Надеюсь, тебе не пришлось занимать…

Он поспешно ответил:

— Нет, нет. Считай, что это небольшой аванс в счет будущих выплат… Где Мэрион?

— Она ушла куда-то около часа назад, но, думаю, к ужину вернется. — Ариадна обошла стол и поцеловала отца в щеку. — Папа, я так благодарна тебе за твою доброту!

Мистер Браун развел руками.

— Попытай свое счастье, дочка, может, тебе и впрямь повезет. Огонь в камине разожжен? Пойду полистаю газеты, пока не пришло время ужина.

Отец и в самом деле отправился в гостиную, уселся в свое любимое кресло, развернул газету, но читать не мог. Он переживал одновременно смущение и довольство собой, поскольку чуть не впервые сделал что-то для старшей дочери, дал ей денег на свадебное платье, ведь как бы там ни был богат этот профессор, но о свадебном платье должны подумать родители невесты. Конечно, любимой Мэри он отдал бы эти деньги гораздо охотнее. Ведь это она, его любимица, должна была выйти замуж за солидного, состоятельного человека. Что уж такого особенного есть в Ариадне, что судьба улыбнулась ей, а не хорошенькой Мэрион.

Наконец он обратился к газете, и тогда зазвонил телефон.

Ариадна сняла трубку и услышала голос профессора. Он сообщал, что через полчаса заедет за ней и они поужинают у него дома. Почти сразу же он повесил трубку.

Ариадна вошла в гостиную.

— Ужин доспеет через полчаса, папа. Мэри к тому времени должна вернуться.

Отец отложил газету.

— Итак, ты скоро совсем покинешь нас. Мы, конечно, справимся, не беспокойся. У меня пока твердые заработки.

— Боюсь, их все равно не хватит на содержание Мэрион. У нее большие запросы, — не сдержавшись, сказала Ариадна, и тотчас пожалела об этом. — Прости, я не то хотела сказать. Надеюсь, если она возьмет на себя хотя бы ведение дома, вам будет не так трудно.

Ответа не последовало, и Ариадна ушла к себе, чтобы переодеться, попудриться и привести в порядок волосы. Наконец она услышала, как возле их дома остановилась машина.

— Добрый вечер, Джонатан. Зайдете к нам? — сказала она, открыв профессору дверь.

Она немного удивилась, когда он сразу же согласился, провела его в гостиную и тихо сидела, пока двое мужчин вели вежливый разговор. Немного поговорив с ее отцом о чем-то отвлеченном, профессор прямо спросил:

— Мистер Браун, так вы не возражаете против брака Ариадны?

— Конечно нет. Вы уже назначили день бракосочетания?

— Думаю, это произойдет в ближайшие дни. — Он слегка сжал ладонь Ариадны. — Пойдемте, дорогая. Нам еще предстоит многое обсудить.

Он вывел ее из дома и усадил в машину.

— На днях я получу брачную лицензию, — сказал Джонатан, когда они влились в поток уличного движения. — Меня ждет куча работы в следующие несколько недель, так что, надеюсь, вы не возражаете против такой спешки? Боюсь, первое время, когда вы переедете ко мне, мы не так часто будем видеться. Но для меня сейчас самое главное, чтобы вы поскорее оставили дом вашего отца. Ну как?

— Не знаю… — начала она и задумалась; не стоило начинать совместную жизнь с мелких обманов, а потому она решила сказать, что думает: — Не хотелось бы, чтобы это выглядело демонстративно. С моим уходом из дома отцу и сестре действительно какое-то время будет хуже…

— Вы хотите сказать, что некому будет готовить на них, стирать им белье и мыть посуду? Не хотелось бы чем-то задеть ваших чувств, Ариадна, но я заметил, что они просто привыкли вытирать о вас ноги. Вы достойны лучшей участи. Я не обещаю особой роскоши, но сделаю все, что в моих силах, чтобы вы были счастливы.

— Да, верю. Но отец сказал, что я не принадлежу к вашему кругу, и он прав, как вы сами должны понимать.

— Ариадна, если я еще хоть раз услышу подобное, то просто поколочу вас.

Профессор сказал это столь шутливо-грозным тоном, что она рассмеялась, сразу почувствовав себя непринужденно. За изысканным ужином, приготовленным миссис Грейвз, — томатный суп, затем нежнейшее мясо куропатки и последовавшие за ним взбитые сливки с вином и сахаром, — Ариадна рассказала Джонатану о неожиданном поступке отца, давшем ей денег на свадебное платье.

— Теперь я спокойна, — сказала она с сияющими глазами, — у меня будет красивое платье. И еще он сказал, что отпускает меня с миром и отцовским благословением, хотя накануне заявил, что даже на свадьбу ко мне не придет.

— Ну слава Богу, он одумался!

Говоря это, профессор — тоже немало удивившийся — про себя отметил, что сумма, которую папаша выделил дочери, наверняка гораздо меньше той, что он у нее раньше выуживал по частям. Ну ничего, подумал он, соблюдем все формальности, а как только поженимся, сразу отправимся по магазинам и купим все, что только ее душе будет угодно.

Затем они перешли в гостиную, где им подали кофе, посидели перед уютно горевшим камином, беседуя как старые добрые друзья. Но вскоре разговор был прерван звонком из больницы, так что профессору пришлось срочно мчаться туда, и он распорядился, чтобы домой ее отвез Грейвз.

— Надеюсь, вам не придется работать всю ночь, — сказала она, — и вы успеете отдохнуть, когда вернетесь.

Поцеловав ее в щеку, Джонатан уехал, с радостью думая по дороге о том, что сделал правильный выбор. Ариадна прекрасно впишется в его жизнь: она умна, заботлива и предупредительна. Как приятно, оказывается, когда о тебе думают и заботятся. Кого в самом деле интересовало раньше, успеет ли он хорошенько выспаться, вернувшись после срочного вызова?

Грейвз отвез Ариадну домой на «тойоте» и не уехал до тех пор, пока не убедился, что она благополучно вошла в свой мрачный и темный дом. По дороге спросил ее, водит ли она автомобиль.

— Профессор наверняка захочет, чтобы вы брали уроки вождения, мисс. Уж с «тойотой»-то вы легко справитесь, даже здесь, в Лондоне. Было бы очень удобно, если бы вы сами могли выезжать по своим делам, ведь профессор так часто отсутствует.

Ариадне этот разговор показался небезынтересным. Да и вообще ей нравилась чета Грейвзов — и он и его жена. Доброжелательные, усердные, они и дом содержали в образцовом порядке. И тут она задумалась: а правда, как же будут проходить ее дни в доме профессора Мелвилла? Ну, какое-то время, допустим, действительно займут уроки в автошколе, еще прогулки с собаками, а по вечерам ужин с Джонатаном, если он не задержится на работе.

Войдя в дом, она обнаружила, что грязные тарелки как обычно составлены в раковину. Она скинула жакет, завязала на талии тесемки передника и занялась мытьем посуды, размышляя о том, как удачнее распорядиться подаренной отцом сотней фунтов.

На следующий день она истратила все до последнего фунта, уйдя из дома сразу же после завтрака, пока Мэрион, все еще непричесанная и в халате, не добрела до кухни. Ариадна неспешно обходила магазины на Оксфорд-стрит, прицениваясь и решая, что ей купить. Довольно быстро она поняла, что по-настоящему сотней фунтов тут не отделаешься; элегантный темно-зеленый костюм с коротким пиджачком и гофрированной юбкой оставил ее лишь с тридцатью фунтами, а те вмиг ушли на симпатичную шелковую блузку и выходные туфли, сравнительно дешевые, но фасоном повторяющие дорогие модели. Поскольку у нее осталось немного денег, заработанных у миссис Брик, она могла позволить себе купить еще кое-какие мелочи и даже оставить немного на домашние расходы до конца недели. Пройдя почти всю Оксфорд-стрит и испытывая удовольствие от этой прогулки, Ариадна остановилась у витрины шляпного магазина. Купленный ею темно-зеленый костюмчик с бордовым бархатным воротничком прекрасно могла дополнить бордового же цвета шляпка, примеченная ею в углу витрины, и, поскольку цена не превышала ее возможностей, она купила ее. Шляпка сидела на ее аккуратно причесанной голове просто восхитительно. Конечно, на собственной свадьбе желательно иметь фату, но можно заменить ее укрепленной на шляпке маленькой белой вуалеткой. Пришлось купить и эту прелестную вещицу.

Когда Ариадна вернулась домой, ее сестра возлежала на софе.

— Ты пришла? — слабым голосом проговорила Мэрион. — Я чувствую себя совершенно разбитой. Ты, надеюсь, приготовишь ужин? Я выпила лишь чашку кофе и съела бутерброд.

Ариадна сложила на стул в прихожей свои покупки и подошла к сестре, которая выглядела не хуже, чем всегда, разве что чуть более обычного раздраженной.

— Конечно, приготовлю, — сказала Ариадна. — Только сначала выпью чаю.

Ариадна поднялась к себе, развернула покупки и сложила пока все в гардероб. Сегодня, перед тем как лечь спать, она обязательно примерит обновки. Спустившись вниз, она прошла на кухню, заварила чай, нарезала бутерброды с сыром и устроилась в гостиной перекусить.

— Я бы тоже не отказалась, — капризно заявила Мэрион.

— Почему бы нет? — миролюбиво отозвалась Ариадна, наливая себе и надкусывая бутерброд.

Мэрион какое-то время выжидающе смотрела на сестру и наконец спросила:

— А мне?

— Иди сюда. Бутерброды ждут тебя на тарелке, — ответила Ариадна. — И вообще, неужели так трудно встать и налить себе чаю? Уверяю тебя, нормальная жизнь доставляет человеку гораздо больше удовольствия, чем это твое расслабленное существование и постоянная зависимость от окружающих.

Мэрион нехотя встала-таки с софы и взяла с блюда бутерброд.

— Ох, ну когда же настанут такие времена, когда отец и мне позволит покупать все, что я захочу? Тебе легко говорить. Ты-то теперь заживешь как леди, а я тут буду пропадать…

— Начнешь работать, встретишь множество новых людей.

Мэрион налила себе чай и проворчала:

— Ты такая правильная? Скука! Вот увидишь, он быстро разочаруется в тебе, ты слишком проста для него, он с тобой с тоски помрет. А как ты ужасно одеваешься! Посмотрела бы на себя со стороны! — Неожиданно она вдруг разразилась слезами. — Ты ведь всегда заботилась обо мне, а теперь…

— Я всегда думала, будто ты больна. Но выясняется, что ты ничуть не больнее меня, милая; ну скажи мне, неужели ты собираешься просидеть вот так, на диване, до скончания своих дней?

Мэрион покачала головой.

— С какой стали! У меня много друзей, мы прекрасно проводим время. — Она направилась к софе и вновь возлегла на нее. — Надеюсь, на ужин у нас будет что-нибудь вкусненькое?..

Ариадна пошла на кухню: с огорчением она подумала, что Мэрион наверняка откажется взглянуть на ее покупки или осмеет их, и принялась за мытье посуды. Зазвонил телефон, но из-за шума воды Ариадна не слышала звонка. Зато Мэрион слышала и тут же сняла трубку. В ответ на просьбу профессора позвать Ариадну, Мэрион резко ответила:

— Ее нет дома! Нет, не знаю, куда пошла. И смею вас заверить, ее не будет весь вечер.

Едва договорив, Мэрион положила трубку, пока профессор не успел еще о чем-нибудь спросить ее.

Джонатан пришел домой раньше обычного и первое, что он, к собственному удивлению, сделал, это позвонил Ариадне, надеясь вновь пригласить ее на ужин. Ему уже начинало не хватать ее. Мэрион он не поверил ни на грош: если бы Ариадна на самом деле ушла, она непременно попросила бы домашних что-нибудь ему передать. Поэтому он накинул пальто и решительным шагом направился к автомобилю.

— Я поехал за мисс Браун, — бросил он Грейвзу. — Скоро вернусь.

Но поскольку час пик еще не прошел и уличное движение было довольно интенсивным, он добрался до дома Ариадны не так быстро, как хотел. Сгущались сумерки.

Дверь ему открыла сама Ариадна, и он увидел, как на ее пухлых губках заиграла счастливая улыбка.

— Это вы, Джонатан? Добрый вечер!

— Добрый вечер, собирайтесь, а то мы уже опаздываем к ужину. Потом нам еще о многом надо поговорить, верно?

И он так нежно улыбнулся, что она почувствовала, что вот-вот разразится слезами от счастья. Она смущенно шагнула к нему и ткнулась лбом в плечо.

— Проходите. Вы так неожиданно, без звонка. Сейчас я соберусь.

— Я звонил полчаса назад, но мне сказали, что вас нет и не будет весь вечер.

— Неужели? Я была на кухне. Наверное, Мэрион. Вот негодница!.. — Ариадна смотрела на него огорченно. — Так нехорошо вышло. Вы уж простите ее…

— Одевайтесь, и пойдемте, и перестаньте защищать свою сестру.

— Д-а… Но, может, все-таки зайдете в гостиную?

Он отрицательно покачал головой.

— Нет, лучше подожду здесь, пока вы соберетесь.

Вдруг он наклонился и коснулся ее губ легким поцелуем. Ариадна как на крыльях взлетела по лестнице, радостно думая, что, наверное, все же она не такая уж скучная и примитивная, как считает Мэрион.

Перед выходом она заглянула в гостиную. Мэрион смотрела телевизор, и Ариадна довольно холодно объявила:

— Я ухожу. Ужин почти готов, присмотри, чтоб не пригорело.

И тотчас закрыла дверь, пока Мэрион не успела ничего ответить.

— Сестра сильно переживает, что я ухожу от них с отцом, — объясняла она профессору, когда они отъехали. — Уверена, что она не хотела вводить вас в заблуждение.

Джонатан оставил ее слова без внимания.

За вечерней трапезой он сообщил ей, что завтра, возможно, ему придется поехать в Ливерпуль.

— Может, я заночую там и, если все будет хорошо, вернусь послезавтра. А завтра, часов в девять вечера, я позвоню оттуда и скажу точно, когда буду дома. О, и самое главное, мы сможем пожениться уже в субботу. Хорошо бы, если бы вы завтра встретились с преподобным мистером Хитом. Предупредите его, что мы предварительно его посетим. Я заеду за вами в четверг вечером, и мы нанесем ему визит, не возражаете?

— Конечно нет, Джонатан. Какие могут быть возражения?

Она произнесла это своим обычным спокойным тоном, хотя сердце ее ушло в пятки: в глубине души она еще так и не свыклась с мыслью, что согласилась на столь ответственный шаг, как брак с профессором Мелвиллом. Состояние ее было почти паническим…

А сам он, незаметно наблюдая за ней, безмятежно произнес:

— Ну а теперь расскажите, как вы провели этот день. Надеюсь, это не тайна?

Вопрос отвлек ее от внутренних сомнений, и она просто, ничуть не смущаясь, поведала ему, как покупала костюм и как набрела на витрину, в которой увидела прелестную шляпку, продававшуюся к тому же за полцены.

— Я с удовольствием взглянул бы, как это на вас смотрится. И вот еще что, соберите свои вещи к пятнице, хорошо? Вечером я заберу их.

— У меня не так уж и много личных вещей, — ответила она серьезно. — Пара чемоданов. Они войдут в багажник?..

Этот вечер прошел так же приятно, как и предыдущие. Просто удивительно, думала она, как легко ей с ним, будто они знакомы всю жизнь. Мысль, что завтра они не увидятся, слегка опечалила. Ну ничего, по крайней мере у нее будет время упаковать вещи и сходить к мистеру Хиту. Джонатан не пытался удержать ее, когда она сказала, что ей пора возвращаться. Он тотчас же собрался и отвез ее, проводив до самых дверей.

На следующее утро Ариадна увиделась с мистером Хитом.

— Мудрое решение, — сказал он. — Уверен, мисс Ариадна, ваш брак будет удачным и вы станете доброй женой этому достойному человеку. И я с удовольствием, конечно, встречусь с профессором Мелвиллом перед бракосочетанием.

— Завтра вечером. Он сейчас в Ливерпуле и не знает пока, сумеет ли вернуться утром, но к вечеру обязательно будет. Вот мы и придем к вам.

— Буду рад. На церемонию приглашено много гостей?

— Нет, только мы и свидетели. Еще отец. Знаете, он ведь согласился на мой брак. Скажите, а можно назначить церемонию на утро?

— Да, Ариадна. А потом вы куда-нибудь поедете?

— Нет. Не думаю. У Джонатана много работы. Я так благодарна отцу за то, что он согласился прийти. Он и Мэрион обещал привести…

— У вас будет свадебный обед?

— Нет, Мэрион отказалась ведь прийти на свадьбу, так что обойдемся скромным обедом. Будем только мы и два свидетеля, коллега Джонатана по работе и, надеюсь, ваша супруга.

— Хорошо, назначим церемонию в половине десятого, — сказал мистер Хит. — Так что, если профессор будет свободен от работы, у вас останется целый день, чтобы провести его вместе.

На обратной дороге Ариадна купила продуктов, а вернувшись, увидела, что Мэрион уже оделась и, открыв входную дверь, крикнула ей, что не знает, когда вернется. Прибравшись в доме, Ариадна выпила чашку кофе и поднялась к себе, чтобы начать сборы. Она с грустью думала о том, что у нее нет ничего, что должна, по ее представлению, носить жена профессора, но, может быть, со временем она сможет одеться поприличнее, тем более что профессор обещал провести ее по магазинам. Ее радовало, что он так внимателен и сам заговорил об этом, первая она бы ни о чем подобном его не попросила…

На следующий день профессор прибыл вскоре после полудня. Мэрион дома опять не было, и Ариадна собралась было помыть голову, как в дверь позвонили, и она пошла открывать.

— Вы вернулись, Джонатан! Как я рада вас видеть! Поездка прошла удачно? Входите, пожалуйста. А я собиралась вымыть голову… — Она вдруг покраснела.

Лицо его расплылось в приятной улыбке.

— Нет, сначала мы с вами выйдем. Слава Богу, я вспомнил, что нам нужны обручальные кольца. — Он наклонился и нежно коснулся губами ее щеки. — Где ваше пальто? Поторопитесь.

— Сейчас-сейчас, я быстро. — Она посмотрела на свою твидовую юбку и шерстяной джемперок. — Подождите минут пять.

— Ну, пять минут куда ни шло…

Он прошел в гостиную и остановился у окна, глядя на улицу и думая о том дне, когда он вывезет Ариадну за город…

Они приехали в ювелирный магазин, и профессор терпеливо ждал, пока она выбирала кольца, остановившись в конце концов на золотых кольцах самой простой формы. Когда они на секунду остались одни, он спросил:

— Ариадна, вы позволите мне оплатить и ваше кольцо? Мы… рассчитаемся потом.

— О, конечно, пожалуйста, я и надеялась, что мы так сделаем, у меня совсем не осталось денег. Если вы не собирались одолжить мне…

— Нет, этого я делать не буду. После свадьбы я обеспечу вас постоянным доходом, вернее, у нас будет общий бюджет, и вы будете пользоваться всем тем, чем я располагаю.

Когда они покидали магазин, он сказал:

— Мне надо часа на два отлучиться в свой консультационный кабинет, но у нас еще есть немного времени, чтобы выпить по чашке кофе.

Они зашли в маленькую уютную кофейню, и профессор угостил ее чудесным ароматным кофе и изысканными пирожными с кремом, а сам с радостью наблюдал, с каким удовольствием она их ест. Он и в кофейню зашел не для себя, а со странным желанием побаловать девушку, как взрослые при любой возможности охотно балуют свое дитя, и испытал при этом неожиданное, доселе неведомое ему наслаждение.

Затем он доставил ее к дому, проводил до подъезда, сообщив, что часов в семь, как только управится с делами, заедет за ней и они вместе пообедают.

Мэрион, как ни странно, была дома, сидела в гостиной и полировала ногти. Когда Ариадна вошла, она подняла глаза.

— Хорошо, что ты вернулась. Надо подумать, что у нас будет на ужин. Ты ведь приготовишь его, не так ли? Я неважно себя чувствую.

— Я начну, но боюсь, что не успею. Часов в семь мне нужно встретиться с преподобным мистером Хитом, а вернусь я поздно.

— Чувствую, что мы с отцом ляжем сегодня спать голодными. Я просто не в состоянии заниматься стряпней.

Ариадна, направляясь к себе в комнату, повернулась и спросила:

— Мэри, ты не пыталась найти работу? Если бы ты работала, то вы с отцом вполне могли бы оплачивать услуги приходящей хотя бы раз в неделю домработницы.

Мэрион пожала плечами.

— Я уже думала об этом. Но ума не приложу, чем бы могла заняться.

Чуть позже, готовя в кухне рыбный пирог, Ариадна гремела кастрюлями и крышками, пытаясь выразить этим свое негодование. Но приход профессора вмиг развеял ее дурное настроение. Задержавшись лишь для того, чтобы пожелать отцу доброго вечера и напомнить Мэрион, чтобы та присмотрела за пирогом, уже поставленным в духовку, она выскользнула из дома и села в «роллс», подумав при этом: как же быстро человек привыкает к хорошему, стоит только этому хорошему появиться в его жизни.

Преподобный мистер Хит и профессор понравились друг другу, Ариадна отметила это сразу. Они расположились в старомодно обставленной, но чистой гостиной дома священника и, попивая кофе, поданный женой викария, обсуждали шансы на успех английской команды, выступающей в следующем туре против команды Канады. Ариадну удивило, что Джонатан так хорошо осведомлен о соревнованиях по крикету. Все, что касалось предстоящего бракосочетания, также было оговорено, кроме разве точного времени: причем, Ариадна с некоторой долей грусти отметила, что все связанное с предстоящей церемонией профессор обсуждал так, словно речь шла не о его собственном венчании, а о венчании его приятеля.

— Итак, все урегулировано, — сказал профессор, когда они садились в машину. — Теперь мы едем ко мне ужинать. Возражений, надеюсь, нет? — И взглянув на нее искоса, добавил: — Кажется, вы собираетесь отвергнуть мое предложение?

— Ну уж нет, Джонатан, — ответила Ариадна шутливо, — как раз этого вы от меня и не дождетесь.

Они пробыли сегодня в доме профессора меньше обычного, но вечер показался ей таким же приятным, как и все предыдущие. Этой ночью, забравшись в постель и уже почти засыпая, Ариадна с удивлением подумала, что ее будущее обещает быть не столь уж серым и безрадостным, как она предполагала прежде.

Входя с отцом в церковь, Ариадна меньше всего думала о цветах, но она первым делом их увидела, по огромному букету с каждой стороны алтаря и возле кованой решетки: здесь были и розы, и лилии, и ирисы, а букеты поменьше украшали кафедру проповедника. Кроме того, жена викария, встретив ее у портала, вручила ей роскошный букет белых роз, с которым девушка и вошла в церковь. В какой-то момент, еще до того как войти, Ариадна с испугом подумала, что Джонатан не придет, но он уже стоял здесь, ожидая ее в обществе своего приятеля, согласившегося быть свидетелем со стороны жениха. Она сжала локоть отца и пошла по центральному проходу к алтарю.