Любовь под прицелом

Глава 14

Суббота

Усадьба Соколовых

Держала в руках бокал с апельсиновым соком, наблюдая за гостями. Их было немного, но мне казалось, что целая толпа. Особенно бросался в глаза нотариус. Он аппетитно уплетал заливную рыбу, громко чавкая при этом, а психиатр ему помогал, срывая с вилки сочные кусочки. Выглядели довольно убого. Сестры, как всегда: Ангелина вливала в себя воду, чтобы не притронуться к еде, а Анжелика не трогала напитки, занятая поглощением всех блюд, переходя к каждому по очереди. Отец молча пил, что стало привычкой, изредка поднимая голову и громко вздыхая. И остался Холодов. Михаил пил морс и смотрел на меня, что чувствовала каждой клеточкой своего тела. Он будто обжигал огнем, напоминая огнедышащего дракона. Именно поэтому старалась на него не смотреть.

Жених явился в обтягивающем костюме. Смотрелось довольно интересно, учитывая, что костюм выбирали мои непутевые сестры. Ни вкуса, ни стиля. Хотя материал довольно приличный.

Призадумалась. Странно, я ведь заблокировала счет. Откуда деньги?

Ладно уж. Если произойдет чудо и мы сможем выиграть эту войну, то, наконец, обрету свободу и смогу выдохнуть.

Но как-то слабо верилось.

И еще один вопрос мучил меня. Почему жених не обхаживал меня? Хотя бы для приличия позаигрывать было нужно. Но Холодов только сидел и убивал взглядом.

Разве так он должен произвести впечатление, чтобы я согласилась?

Тут послышался приторно мерзкий голос мачехи:

– Ну что же, раз наша чудесная Елена проявила спокойствие к нашему жениху, то нашей чудесной паре можно пообщаться, чтобы точно определиться.

После такого общения обычно через десять минут я уже стреляла из арбалета.

Но не сегодня!

Не сегодня…

Холодов поднялся и направился ко мне. В каждом его движении была дикая мощь, а в глазах вызов. Он приблизился и протянул руку.

Вроде как джентльмен?

Интересно.

Посмотрела на хитрый взгляд мачехи, любопытный психиатра и скучающий нотариуса, и, выдавив улыбку, приняла руку, поднимаясь на ноги. Улыбнулась и пошла за мужчиной, когда услышала слова в спину:

– Я могу составить компанию… – выдала Анжела, поднимаясь, поглядывая на Холодова.

Стало неприятно. Он ей понравился?

Да как он может понравиться?

Такой грубый медведь.

Хмуро бросила на нее взгляд и вежливо сказала:

– Дорогая, я справлюсь.

– А вдруг…

– Не вдруг, – уже резче выдала и вцепилась в руку Холодова, давая понять, что нужно уходить.

Так мы пошли прогуляться по дому. На улице сегодня было холодно, так что не рискнули на свежий воздух.

Спустя некоторое время мы уже прогуливались по коридору, где со всех сторон висели картины моей бабушки. Она любила, когда ее рисуют. И даже на некоторых красовалась я.

– Это ты, – не спросил, а подытожил Михаил.

– Я…

– Уже тогда нос задирала…

Даже глаз дернулся от его выводов.

– Это с чего такие предположения?

– Видно же, что недовольна, но сидишь по-королевски.

– Тогда у меня забрали арбалет.

– Дай угадаю? Перестреляла всех птиц во дворе?

– Я не такая жестокая. Очень милая и добрая.

– Так что?

– Да в дедулю одного попала.

– Да уж… – протянул Холодов. – Добрая и милая – это не про тебя.

– Он сам попросил показать, как я стреляю. Взял это злосчастное яблоко и встал у забора.

– И ты промахнулась?

– Нет. Я попала точно в цель. Но в последний момент дед перехватил яблоко ладонью, и я прибила его к забору вместе с яблоком.

– И бабушка…

– Наказала меня… этой картиной.

– Дед хоть не умер от инфаркта?

– Нет. Жив-здоров. Я забегаю к нему, когда есть возможность, чтобы принести его любимые восточные сладости.

– Камеры рабочие, – неожиданно протянул Холодов, посматривая на стены. Получается, не слушал?

– Да, только звука нет. Потребовали отключить.

– И у мачехи есть доступ?

– У охраны, а значит, и у нее.

– Понятно. Тогда можно играть дальше по сценарию.

– Это по какому? Тебе дали новый сценарий?

– Нет. Я решил импровизировать, чтобы они поняли, почему ты согласилась на брак со мной.

– Боже! И почему же я согласилась? – весело поинтересовалась, даже не представляя, что он может такого сотворить, чтобы все поверили.

– Поэтому! – сказал он и хищно оскалился, тут же захватывая мое лицо ладонями и притягивая к себе, яростно атакуя губы.

Ох, а дальше я забыла обо всем. Окончательно потерялась, пропадая в невероятном водовороте ощущений. Руки мужчины сводили с ума, а губы и язык заставляли испытывать трепетный восторг.

И ведь я отвечала, наплевав на все, в том числе и то, что нахожусь в своем доме под камерами хитрой мачехи.

Чужое покашливание вернуло в реальность.

Мы замерли одновременно, вглядываясь в глаза друг другу. И если в моих плескались паника, страх и возрастающая ярость, то в глазах Холодова видела восторг.

Обернулась, пытаясь вести себя нормально. Но куда там, когда Холодов сбил мою безукоризненную прическу и помял платье? Постарался на славу…

И ведь прошло всего ничего!

Или больше?

И тут я вспомнила про камеры. В груди все сжалось от страха.

Он что, нагло лапал меня на камеры?

Вот же позор!

Представляю, что подумают… и как используют против меня.

Вроде как мне нельзя развязно себя вести. И неважно с чьей подачи, мачеха найдет повод.

Эти чертовы пункты!

– Простите, что беспокою… – светским тоном проговорила довольная мачеха. К моему удивлению, она была в восторге.

Неужели завтра объявит, что у меня неподобающее поведение? Сто процентов! Ладно Холодов, но я как могла так горячо и бездумно отреагировать?

И тут что-то щелкнуло в голове.

Так, а где здесь камера?

Подняла голову и стала внимательно смотреть по сторонам. Нашла в углу.

Но здесь… мы очень даже в слепой зоне.

Глянула на Холодова, который тут же кивнул, давая понять, что понял мой вопрос, и выдохнула. Оценил и продумал.

Нет доказательств, а женщине показалось. Возраст как-никак, пора к окулисту.

Все верно. Можно не париться. Холодов, к моему удивлению, знал, что делал, и это порадовало. Выбрала очень даже грамотного актера.

– Мы уже идем… – выдохнула я, стараясь выглядеть сконфуженной. Мне это легко давалось, так как действительно была растеряна первые секунды после поцелуя.

– Да, пора… Елена, я правильно тебя поняла? – вдруг спросила она, намекая на согласие на претендента.

– Правильно, – ответила, ощущая в груди ком, не в силах пошевелиться. Пусть она поверит и не пойдет на попятную.

Женщина кивнула, не скрывая своего восторга.

– Мои дорогие, Ангелина будет подавать пунш из свежих ананасов. Михаил, вы, наверное, не пробовали? – спросила у Холодова снисходительным тоном наша светская львица.

Естественно, Миша скривился, на что она понимающе улыбнулась и, приблизившись к нему, перехватила за руку, направляясь в сторону зала.

– Это понятно. Но в нашей семье принято…

Я же смотрела им вслед, удивляясь таланту мачехи, вешать лапшу на уши. Их семье. Серьезно? Это какой еще семье? Насколько помнила, она из детского дома: мать – труженица древней профессии лично ее туда сдала, а отец всю жизнь по тюрьмам прыгал, пока туберкулез не подхватил.

А тут… надо же! Принято у них…

Шла позади, надеясь, что все пройдет нормально.

Пусть считают, что невинная лань повелась на грубого мужика, вроде как из-за его дикого нрава и дерзкого поведения с женщинами. Да плевать как, главное – чтобы они поверили, я одобрила, и до свадьбы никто не вставлял палки в колеса.

Вышла в момент, когда мачеха взяла на себя роль хозяйки и, протянув руку ко мне, замечательно запела:

– Доченька, милая, подойди.

От таких слов мне захотелось взбунтоваться и направить ее куда-нибудь в сад. Там у нас темно и холодно, ей не помешает.

Но я не могла.

Сдаться в начале игры было бы глупо.

Выдавила идиотскую улыбку, чтобы посчитали, что я стесняюсь тут, и приблизилась к ней, все же игнорируя руку. С чего такие резкие перемены? Для них я прежняя, но немного влюбленная.

Какое слово!

Да я бы… никогда!

Задумалась о том, что много размышляю. Позже. Пока не до этого.

– Ну, что же, дорогие мои, – тем временем складно пела мачеха свою длинную речь, – я посмею сделать объявление. Сегодня в нашем уютном семейном кругу… Да, я не постесняюсь этого слова, ведь все как родные…

«Ага, особенно психиатр. Такой родной! Такой родной, что мечтает по-родственному меня в психушку засунуть…» – думала, внимательно разглядывая всех, отмечая реакцию, пока Анжела пела всем оды любви.

– И, наконец, мы дождались этого! Сегодня у нашей прелестной Елены появился официальный жених, которого ей подобрала семья. У них будет время полгода подумать, а потом состоится свадьба. Мы верим и ждем.

Сглотнула, понимая, что и здесь мачеха умудрилась схитрить. Каких еще полгода? Понравились друг другу? Все, в ЗАГС и со следующего дня в срочном порядке прощаться с родственниками, которые засиделись в гостях, блокировать счета и нанять новую охрану, чтобы помогать навязчивым родственникам, забывать сюда дорогу.

Но нет же!

И что за бред?

Ох, как долго я выдавливала из себя улыбочку, но все же справилась. Шикарно оскалилась и мило поинтересовалась:

– Почему такой огромный срок?

И все осуждающе покачали головой. А что? Вдруг мне невтерпеж! Увидела и сразу мечтаю в ЗАГС. Любовь с первого взгляда. Только об этом и мечтала…

– Милая, потерпи уж, ведь все для твоего блага. У нас есть право выбрать срок. Пойми, мы не желаем, чтобы тебя кто-то обидел.

«Да кто меня обидит-то?! Арбалет, подруги и любимые собачки – и все, нет желающих!» – яростно про себя сказала, пытаясь понять, что она удумала. В любом случае победа будет за мной, а этот проигранный бой мне будет уроком.

Дальше пришлось слушать размышления мачехи о том, как важно ценить, понимать и всегда поддерживать супруга. То есть она завела тему, но не имела представления о ней. Всю жизнь в любовницах числилась, отец ее никуда не брал, не представлял, соблюдая пункты согласно завещанию. Лишь «свои» знали. Но играть на публику женщина умела.

Я же стояла и обдумывала свои действия.

Что же… шесть месяцев. Хорошо! Будет им шесть месяцев. Только вот с Холодовым мы про это не договаривались, а значит, у него будут дополнительные пункты, а точнее, один. И я даже догадывалась какой, учитывая, с каким голодным взглядом на меня смотрел.

И что ужасно, мне нравилось этот взгляд ощущать, как и все другое, что не радовало.

Чертовщина!

В этой ситуации нужно подальше держаться, но не получалось.

Ладно, завтра поговорим и решим, а пока мне предстоит смотреть представление и слушать торжественные речи мачехи. Обычно после пробежки с арбалетом все удачно завершалось, и все прятались по комнатам, но сегодня придется задержаться.

Неделя прошла быстро. Особенно когда Ольга по моей просьбе ставила меня в смену с Кристиной. Холодов же молчал, но я чувствовала, что он ждет. И с каждым днем его терпение доходило до крайней точки.

Вторую встречу с ним мать организовала в театре через две недели, так что срок поговорить у нас еще был. Я понимала, что нужно договориться, но боялась.

Притом не его, а себя…

Да и работать с ним было тяжело. Случайные прикосновения, взгляды – все это вызывало во мне настоящую бурю.

Вероятно, это не я, а моя плоть. Один раз попробовала и все, с катушек слетаю.

Но эту неделю я держалась, обходила его стороной.

Схватила турку с кофе и разлила по кружкам.

– И что теперь скажу? – услышала вопрос Кристины. У подруги сегодня осталась с ночевкой.

Села рядом и подала ей горячий кофе, который только что сварила. Аромат стоял просто восхитительный!

– А подробнее можно? – спросила и, отмечая, как она сжала губы, начала: – Вот скажи, что не так? Ты приехала злая, а я тебя отправила к Бесстрахову с бутылкой отличного вина и с едой из ресторана. Ты должна порхать, а не причитать и ворчать?

– Мы поели…

– А потом?

– Потом я решила поцеловать его на прощание, и дальше все так закрутилось, что я вот обо всем забыла, – со стоном выдала она.

– Ого! – воскликнула, представляя эту картину.

– Что «ого»?! Я только сорвала с него рубашку, и тут он тронул мой живот, – рявкнула она и подняла рубашку, демонстрируя синяк. Да такой, что ни в сказке сказать, ни пером написать.

Это вчера так красиво нас хотели пристрелить на работе, но не получилось. Ольга направила нас на инкассаторскую машину, ставила обычно только вдвоем, так как я отказывалась работать без нее. И тут мы увидели, что нас преследуют. Поэтому Кристина высадила меня рядом с банком у деревьев с арбалетом, а сама пошла в банк с Альфой. Когда с пустышками вернулась, предупредив охранников, чтобы не выходили, тут двое навстречу с пистолетами. Дальше я стреляла, а она била. Только вот пуля нападавшего попала в бронежилет Кристины. Хорошо так пробила его, но не задела, оставляя гематому на весь живот.

Так что все обошлось, но у подруги есть личное задание – полковник полиции Бесстрахов, за которым она обязана следить и докладывать о его действиях. Сейчас ее задача – сблизиться с ним. Но не в ближайшие две недели, когда у нее такой казус на весь живот. Сразу ведь все поймет.

– И ты сдержалась?

– Я? Да я отшвырнула его как котенка. Ты бы видела его глаза! Он ведь совсем не ожидал подобного от девочки-массажистки. И тут я… с яростью откинувшая его через весь коридор.

– Да уж… А если сказать, что у тебя месячные?

– А что, ты тоже в эти дни кого-то швыряешь от злости через половину квартиры, используя боевые приемы?

– Я стреляю…

– Ну, это же другое дело. Тут-то без проблем… – уже весело сказала она, начиная смеяться, а потом хохотать, как и я, представляя себе эту картину.

– Да ладно, забей. Справимся, – убежденно заявила я и принялась за свой кофе. Кстати, зачетное! Я умела его готовить.

– И это мне говорит девушка, у которой совершенно нет опыта в любовных отношениях… – Кристина хотела спать, поэтому периодами у нее закрывались глаза.

– Пока я взаперти просидела… – уверенно начала я, слыша веселый вопрос подруги:

– Разве тюремный срок отмотала? По моим данным, еще прилично до тридцатки.

Подруга умела подбодрить! И главное – вовремя.

– Еще мотаю, но опыт уже приличный. Знаешь, сколько я просмотрела, прочитала, прослушала? Нереально много. Кажется, за всех жизнь прожила.

– Ты сейчас меня учишь всяким премудростям Василис? – сонно бормотала подруга с закрытыми глазами.

– Премудростям девушек, которых желают мужчины.

– И тут, кроме секса, будет…

– Еда, конечно. Что еще там может быть?

Кристина моментально проснулась. Тема еды любого разбудит, особенно тех, кто не умеет готовить.

– Так я не умею, если ты вдруг забыла.

– Что значит «забыла»? Я к тебе приезжаю с полными пакетами продуктов просто так, что ли?

– Чтобы я растолстела? – ответила она, следом выдавая следующий вариант: – Или потому что ты добрая?

– Ага, с такой работой нам не светит лишний вес, да и все мои женишки навряд ли меня доброй назовут. Особенно те, в которых стрела влетела как надо.

– Тогда зачем?

– Чтобы училась! – с улыбкой сообщила.

– А нельзя ли по той схеме, где ты готовишь, а я делаю вид.

– Нельзя.

– Печально, – вздохнула она и зевнула. – Спать хочу ужас как.

– Так нужно спать.

– Ага, уснешь тут! А ты еще пельменей хотела лепить на два года вперед.

– Я тебя умоляю, какие года, там всего два килограмма фарша. Зато достала в любой голодный момент из холодильника домашних пельмешек и навернула.

– Это, конечно, хорошо, но я не спала несколько дней. Работа под номером один, работа под номером два и Бесстрахов.

– Это работа номер три.

Тут она задумалась.

– Знаешь, он хороший, и мне невыносимо его обманывать.

– Значит, не обманывай, – сказала, чуть отпивая кофе.

– Это как?

– Говори правду, но не договаривай.

– А с именем этим как быть? Светозара. Я, когда его называю, сразу же викингов представляю.

– Попроси, чтобы он тебя называл конфеткой или булочкой.

Послышался смешок, смешанный с зевком. Подруга на кресле все больше прижималась к спинке. Засыпала.

– Ты хочешь сладкого, да?

– Есть такой момент… – пробубнила про себя, понимая, что Кристина меня уже не услышит. Она крепко спала. Поднялась и, взяв свой плед, укрыла ее. Через двадцать минут сама встанет и переляжет на кровать. Я уже выучила ее повадки. Так сказать, у нее на автомате.

Повязав фартук, направилась к столу, где меня ожидало тесто для пельменей и фарш. Включила наушники и приступила к работе.

Спустя час вместо моей музыки меня оглушило рычание медведя. Поставила подходящий рингтон на Холодова. И сейчас это рычание разбудит не только Кристину, но и всех поблизости, кто жил на дачах. Таких было довольно прилично.

Нажала на прием и услышала голос Михаила:

– Выходи. Поговорим.

Ох, приехал. И когда успел?

Так, нет! Тут другой вопрос!

Как он узнал, где я?!

– Я занята…

– Тебе помочь освободиться? – совсем недобрым голосом спросил он.

Прикусила губу, понимая, что Холодов без разговора не уедет, и ответила:

– Хорошо. Жди. Скоро выйду.

Отключилась и посмотрела на себя. Вся в муке. Сняла фартук и забежала во вторую комнату, где на железной кровати лежала подруга. Убедившись, что она крепко спит, взяла ее шаль и вышла из дома.